Внимательно прислушиваясь к звукам в глубине лабораторного комплекса, сталкеры двинулись на поиски выхода к поверхности. Без происшествий миновали узкий коридор со слабой аномалией «огниво» у правой стены и небольшую комнату с двумя тупиковыми карманами, заваленную человеческими останками и разбитыми деревянными ящиками. Протопали еще один коридор с лестничным маршем, спускающимся на пару метров вниз и оканчивающимся бетонным тамбуром с тусклой лампочкой у потолка. Плавно пульсирующий свет выхватил новые ступеньки, круто уходящие в нутро Зоны.

Спустившись по ним, напарники остолбенели. Представшая их взору громадных размеров круглая шахта, метров тридцати в диаметре, поражала величием. Захватывающее дух зрелище буквально вынудило последовать примеру одного барана, упомянутого в известной пословице, то есть просто тупо стоять и, вращая головой, таращиться на открывшийся вид. А посмотреть было на что. Тысячи тонн бетона и стали надежным панцирем сковывали пространство вокруг. Трудно поверить, что все это сделано человеком. Сколько труда надо вложить, чтобы воздвигнуть такое сооружение, да еще и глубоко под землей! Поражало и то, что, несмотря на Выбросы, когда всю Зону сотрясает как бутылку водки в руках конченого алкоголика, ни единой трещинки не проступило на стенах массивного творения. Единственными дефектами, как и везде в комплексе, являлись следы от пуль и осколков гранат, да на дне шахты, под решетками пола, пузырились небольшие лужицы химических аномалий.

Еще сильнее привлекала взгляд начинка лаборатории. Колоннообразный стержень, состоящий из труб и кабельных жгутов, закованный в металлический каркас, обвивался серпантином лестниц и решетчатых парапетов, на которых очагами гнездилось громоздкое оборудование. Над второй сверху террасой на стержне обнаружился нарост, вроде Останкинского телецентра, только сделанный из стекла или другого прозрачного материала. Утолщение походило на имеющий еле заметную ребристую поверхность перевернутый графин, заполненный мутноватой жидкостью, которая не вытекала вниз вопреки силе тяжести, а медленно кружилась в своем сосуде, как недавно помешанный ложкой горячий чай в стакане. Две узкие полоски ламп дневного света под сводами высокого потолка мигали, посылая сквозь магический резервуар импульсные вспышки света, причудливо преломляющиеся во внутреннем содержимом и обладающие от этого эффектом гипнотического воздействия, так что сталкеры не могли оторваться от завораживающего зрелища.

Тихий шорох и мягкий стук о металл на первом ярусе вернул напарников к жестокой реальности. Стекла противогаза блеснули сквозь решетку пола и спрятались за широкой «спиной» громоздкого пульта с кнопками и тумблерами на покатой лицевой стороне.

– Аасмен! Пойдем, прикончим эту тварь и двинем наверх – где-то там должен быть выход наружу, – скомандовал Старый и загрохотал ботинками по металлу серпантина.

Беглец с перебитой ногой собрался было дать деру, но, еле добравшись до ближайшей лестницы, понял, что не успеет. Чуть поколебавшись, мутант обреченно заревел и решил умереть героем. С глухим урчанием, доносившимся сквозь обрывок гофрированного шланга противогаза, он заковылял навстречу людям и своей смерти.

Почти не целясь, Старый двумя зарядами картечи швырнул через перила худое мускулистое тело аасмена. Уже недвижимый, тот рухнул кулем на дно шахты. Подпорченный «химией» металл плиты решетчатого пола проломился, и мутант упал прямо в одну из булькающих внизу луж. Труп зашипел, как котлета на разогретой сковородке. Поднялся зловонный клуб дыма, и аномалия растворила добычу, вдвое увеличившись в размерах.

Огибая очаги многочисленных «огнив», сталкеры взобрались на самый верх шахты и остановились у развилки серпантина. Одно ответвление вело на подвешенную к потолку громадную гондолу, напоминавшую своей электронной начинкой центр управления полетами в Звездном городке. Другое полукругом вдоль стены вело в небольшой «аппендикс» с силовыми щитами, распределявшими потоки электроэнергии на весь лабораторный комплекс. Третье, по короткой лестнице уходило в стену шахты, обнажая коридор с распахнутой в конце бронированной дверью. Именно туда и направились напарники под противный скрежет мигалки на потолке.

В темном проеме скрывался небольшой тамбур с двумя такими же дверьми, одна из которых была открыта настежь, а другая надежно скрывала своим стальным телом какую-нибудь очередную страшно секретную тайну Зоны. Вдобавок, бронированный сторож был на треть завален осколками бетона и землей из-за обвалившегося над ним фрагмента потолка.

Старый осторожно заглянул внутрь неосвещенной громадной комнаты, из глубины которой доносился тихий, но в тоже время, какой-то пугающий мощью и необычностью гул-шелест. Именно так можно было характеризовать звук, наполняющий все пространство помещения и отбивающий всякое желание познакомиться поближе с источником его происхождения.

– Там что-то движется, – прошептал ветеран, повернувшись к напарнику.

– Может, пальнем из двух стволов – а там видно будет? – предложил Егор.

Старый подумал немного и покачал головой:

– Что-то мне подсказывает, что не надо этого делать. Эх, гранаткой бы… У тебя не осталось?

– Не-а! Ты же знаешь – я не сторонник таскать тяжести, – развел руками Любимчик.

– Пижон придурковатый – вот ты кто! Короче, я иду вдоль вон тех загородок, – сталкер указал на переборки из металлической сетки, которые образовывали вдоль стен комнаты подобия вольеров, – ты прикрываешь…

Егор кивнул и присел с АК у двери. Старый положил винтовку на локоть левой руки и почти на цыпочках двинулся по левому краю прохода, чтобы не заслонять сектор обстрела напарнику.

Не успел ветеран преодолеть и пару метров, как в конце комнаты что-то мелькнуло, и напротив ряда электрошкафов в торце помещения из высокого прыжка приземлился небольшой комок.

Сталкер резко припал на колено с оружием на изготовку.

Прикрывавший друга напарник тут же совместил основание цели с прорезью прицела, его палец плавно выбрал свободный ход спускового крючка.

Выстрелов не последовало. Оба застыли, повергнутые в ступор от увиденного.

Распрямив подогнутые уши и чуть привстав на задних лапах, на людей смотрел обыкновенный с виду завсегдатай лесов и полей, немного взъерошенный заяц-русак. Словно ни в чем не бывало, грызун повертел пушистой мордочкой, уселся, как подобает истинному представителю семейства «косых», и принялся мирно приглаживать лапками густую непослушную шерстку. Если бы не странный гул, дрожащий в помещении, наверняка послышался бы скрип суставов медленно отвисающих людских челюстей. Появись вместо зайца инопланетянин в купальнике и солнцезащитных очках на лысом черепе или, на худой конец, здоровенный мутант с клыкастой пастью, это не произвело бы аналогичного эффекта. Но здесь, глубоко под землей, буквально в центре Зоны – и такое…

– Твою за ногу!.. Ты это видишь? – не веря своим глазам, выдал Старый.

Ответить напарник не успел.

Зверек вздрогнул, на мгновение замер, прислушиваясь. Затем резко запрокинул голову назад, широко растопырил передние лапки и во всей своей, вне сомнений, не богом данной ужасающей красе явил людскому взору истинную сущность подземного мутировавшего грызуна.

Упитанное брюшко ушастого зайчишки буквально разверзлось, обнажив полукруглую клыкастую утробу, из которой донесся булькающий звук, похожий на полоскание отваром больного горла. Несколько подобных «трелей» тут же ответили зову сородича из разных концов комнаты, и на середину выпрыгнуло около десятка пушистых монстров.

Сталкеры разом очнулись, открыв стрельбу, но моментально стало ясно, что преимущество на стороне грызунов. Во-первых, Старый находился внутри «каменного мешка» и мог поймать рикошет собственной же пули. Возвращаться сейчас ветерану было нельзя, в этом случае он наполовину перекрыл бы сектор стрельбы напарника, а пятиться задом значило отвлечься, чтобы смотреть под ноги и не споткнуться о различный хлам на полу. Во-вторых, впечатляла подвижность зверей. Словно перекачанные мячи, они прыгали по всему помещению, отталкиваясь мощными задними лапами даже от вертикальных поверхностей. И от этого поймать их в прицел можно было только во время толчка, и то – лишь на долю секунды. В общем, оставалось полагаться на везение и чудо, откуда бы оно ни пришло.

Первой умолкла винтовка Старого. Расстреляв весь магазин, ветеран смог уже в полете свалить того самого мутанта, который прикидывался безобидным зайчишкой. Больше сбить никого не посчастливилось. Едва сталкер отложил «немку» и ухватился за рукоятку дробовика, как в левую плечевую пластину костюма с налета вцепился зверь. Кевларовые вставки сжались словно тиски. От неожиданности, боли и ощутимого толчка ветеран пошатнулся. Чтобы удержать равновесие, он инстинктивно развернулся, пытаясь найти точку опоры. Подошва ботинка скользнула на стреляных гильзах, и Старый с грохотом, в резко наступившей тишине, завалился набок. Перед глазами мелькнул зубастый живот одного из пикирующих зайцев. Внутри плеча что-то хрустнуло, и молниеносный выстрел адской боли затмил сознание сталкера.

Егор тем временем успел перезарядить автомат. Мутанты явно увлеклись нападением на ветерана, что позволило Любимчику стрелять без помех, но вовсе его не обрадовало. Лысенко, пристегивая магазин, с ужасом наблюдал за падением напарника, когда его последняя очередь перед этим срезала одного из парочки «пушистиков», летевших к голове Старого под разными углами. Заметил он также и комок с ушами, который впился в плечо товарища. Отчаянье овладело разумом. Страх за друга подтолкнул к необдуманным действиям. Поливая свинцом пространство комнаты, где продолжали прыгать псевдозайцы, Егор бросился к месту падения напарника.

Последствия такого поступка могли оказаться плачевными, но вышли наоборот удачными. Один зверь кубарем покатился по полу, оставляя кровавую дорожку, другой со всего маху впечатался в стену у двери и свалился в булькающую лужу. Одновременно с этим три рикошета с разными интервалами прилетели в грудь, голову и автомат Егора. Вдобавок, сверху на шлем плюхнулся мутант.

Со спертым дыханием, звоном в ушах, помутневшим сознанием и умолкшим оружием парень упал на колени пред лежащим без движения товарищем. Грызун впился зубами в ободок крепления бронестекла и отчаянно рвал когтистыми лапами гибкие шейные сочленения костюма.

«Неужели конец?» – отрешенно подумал Егор.

Тупой удар в тыльную часть предплечья и острая боль от укуса разозлили сталкера. Распрямляя согнутую спину, он вдохнул полной грудью. Безумный крик вырвался из пересохшего горла. Ухватив мутанта за уши, Любимчик что есть силы дернул… Бесполезно. Наоборот – боль обожгла еще сильнее. Выронив бесполезный автомат, Лысенко переместил захват на тонкую заячью шею, прикусил губы и рванул… В кулаке хрустнуло. Обмякшее тельце нехотя отцепилось. Егор швырнул труп в угол загородки, где между двумя невысокими резервуарами с потолка свисала густая борода «стеклотоков».

«Шлемогрыз» тем временем понял тщетность своих усилий и резко перепрыгнул с головы человека на широкий верх одной из емкостей.

Любимчик понимал, что не успеет достать «Винторез», поэтому нащупал ствол сломанного автомата и крепко ухватился за еще теплый металл. Через «ночник» он отчетливо видел, как раскрылась пасть твари, и напружинились лапы для прыжка. Дальше все происходило как в замедленной съемке. Булькающий боевой клич монстра, мощный толчок, полет зубасто-ушастого зверя, и хлесткий удар всей массы «калашникова», пришедшийся псевдозайцу в голову торчащей рукояткой затворной рамы.

Боль от укуса прострелила предплечье, и Егор разжал пальцы в конце отмашки. Оружие с грохотом приложилось в шкаф пульта у входа загородки, затем, отскочив, звякнуло о бетонный пол.

Повисла тишина. Если не считать гудения в конце помещения и голове Лысенко. С минуту он стоял на коленях, покачиваясь словно маятник. Наконец, немного оклемавшись, придвинулся к напарнику. Тот лежал на боку все так же неподвижно. Егор осторожно потянул ветерана за плечо:

– Старый! Что…

Душераздирающий крик, усиленный переговорным устройством, до смерти испугал Любимчика. Тело сталкера согнулось в бублик, и он снова заорал, только в этот раз добавились несколько нелитературных словосочетаний.

У Егора немного отлегло от сердца. «Главное – жив, мерзавец!» – подумал он и передвинулся поближе к лицу напарника, попутно осматривая его костюм. Видимых повреждений не нашел, но Старый продолжал материться, баюкая левую руку.

– Хватит орать! – не выдержал Лысенко. – Толком объясни! Где болит?

Тот помянул еще пару поколений заячьей братии и, застонав, хрипло произнес:

– Кажись, ключицу сломал…

– Ты уверен? – Егор отстранил руку ветерана, разгерметизировал соединение его костюма со шлемом, включил фонарик и стал осторожно прощупывать все плечевые кости матерщинника.

– А-а-а! Больно же! Коновал доморощенный…

– Заткнись! У тебя всего-навсего сустав выскочил. Похоже, ты упал на вон ту трубу, – Любимчик кивнул на ржавый огрызок, торчащий прямо из пола. – Это, кстати, спасло твою драгоценную шкуру от местной ушастой моли.

Старый повернул голову и увидел тело грызуна, из брюшного рта которого выглядывал окровавленный дюймовый шампур.

– А где еще один? Я помню: когда падал, над головой мелькнули зубы с ногами…

Егор обвел взглядом загородку:

– Наверное, спекся в «стеклотоках»…

И в этот момент он резко дернул напарника за руку.

Теперь материлось двое. Любимчик – после удара в грудь, а Старый – от боли во вставшем на место суставе.

Когда страсти немного улеглись, сталкеры принялись оказывать друг другу посильную медицинскую помощь. Ветерану вкололи убойную дозу обезболивающего, а Егору обработали антисептиком рану и перевязали. Старый хотел было нашпиговать товарища антибиотиками и кровоостанавливающим, но немного опоздал – автодоктор «Хищника» позаботился о состоянии здоровья хозяина быстрее.

После лечения занялись оружием. Лысенко подобрал автомат, снял крышку ствольной коробки. Внушительная вмятина превратила АК в металлолом. Он посокрушался, собрался выбросить верный «калаш», но напарник остановил его, кивнув на валяющийся у входа старый автомат с погнутым стволом:

– Поставь ржавую – пока и так сойдет, а потом отшкрябаешь или найдешь поновее.

Егор послушался – сменил крышку. Получилось некрасиво, но зато любимая «ксюша» работала исправно, готовая снова нести смерть, только время от времени пылью осыпалась ржавчина.

Дырки в костюме заделали специальным герметиком, наложили небольшие заплатки и немного подождали, чтобы состав схватился с тканью.

– Пойдем? – предложил сталкер. – Посмотрим, что за Карлсон там гудит…

– Да ну тебя! Хвати с меня летающих как баскетбольные мячи зубастых зайцев. Кстати, как их в Зоне называют?

– Гм… Придумай сам. Мы первые, кто столкнулся с подобными тварями. Надо будет Михалычу сказать, чтоб заметочку в сталкерскую энциклопедию добавил, – ветеран вышел в коридор и двинулся вдоль загородок. Егор обреченно вздохнул, переключился на «ночник» и направился следом.

Добравшись до ряда электрошкафов в торце комнаты, Старый остановился, опустил оружие и с открытым от удивления ртом махнул товарищу. Тот, не опуская автомата, приблизился и посмотрел, на что, не отрываясь, уставился оторопевший сталкер.

Воистину, Зона мастерица на всякие фокусы. Такого представления ни разу не видел даже такой бывалый пройдоха, как Старый.

В самом углу, над дырой в полу, кружился эллипсоидный фрагмент перегородки, аккуратно выжженный из соседней секции. Метра полтора в диаметре кусок сетки-рабицы вращался на ребре, при этом, не изгибаясь под действием центробежной силы, и постоянно держался на одной и той же высоте. Из-за относительно высокой скорости вращения воздух, проходящий через ячейки блина-лопасти, сипло гудел, разбавляясь металлическим звуком шелестящей проволоки. Эту какофонию и слышали напарники в тамбуре перед входом в загадочную комнату. Колоритные штрихи добавляли две аномалии, служившие как бы держателем для шара, каким казался этот чудо-пропеллер. Слева извивалась «энерго» со сходящимися к центру импровизированного вентилятора плазменными молниями, напоминающими щупальца спрута, вцепившегося присосками в стену. Справа, в дыре перегородки, изогнутым раструбом, расширенным и прикрепленным к полу, горела «огниво», придерживающая шар своим толстым концом.

Особенно красивым этот симбиоз аномалий смотрелся на дисплее умного шлема «Хищника». Голубая «энерго», оранжевая «термичка» и радужный шар в центре, над которым зеленело небольшое пятнышко артефакта. Фантастическое кино, да и только. Егору стало интересно, видит ли напарник «бирюльку», парящую под потолком. Он повернул голову и проследил за взглядом товарища. Сомнений не оставалось – Старый добычу узрел. Мало того, в его мозгу сейчас, по-видимому, шел активный процесс решения задачи с возможностью заполучить артефакт и затем подороже загнать его торговцу. Хотя все зависело от свойств цацки – ведь «чашу времени» он все-таки оставил себе и никому о ней не рассказал.

Подтверждая мысли Егора, Старый включил фонарик и направил луч на артефакт. Рука ветерана задрожала, а затем медленно опустилась. Пятно света уперлось в спину высохшего трупа, возле которого стояли сталкеры. Как он попал сюда без спецкостюма, оставалось загадкой. Правда, задранный до лопаток вязаный свитер наводил на мысль о том, что комбинезон все-таки был, но кто-то по-хозяйски его экспроприировал. Чуть поодаль лежал еще один мертвяк. Тот вообще щеголял голым торсом и оборванными ниже колен штанами. Конечно, ему было простительно дефилировать по Зоне в пляжном виде, ведь он являлся когда-то телепатом. Вот почему оказался согнутым ствол автомата, на трупе человека не было ни одной огнестрельной раны, отсутствовали голова и руки по локоть, обглоданные кости которых валялись возле тела монстра.

Любимчика конвульсивно передернуло от увиденного. Он снова заглянул в лицо товарища и, наконец, нарушил затянувшееся молчание:

– Рокфор учуял сыр, или ты окаменел?

– А?.. – вернулся в реальность сталкер и щелкнул кнопкой выключения фонарика.

– Я говорю – долго еще ты будешь облизываться и глотать слюни, глядя на свои несбыточные мечты?

– Почему это несбыточные? – не понял Старый.

– Хм-м. Ну и как ты собираешься его доставать? А-а-а… Конечно, как я мог забыть?! Ты ж у нас летать научился! Это в корне все меняет, – откровенно издевался Егор.

– Пошел ты! – ветеран отвернулся и стал оглядывать помещение.

– Я-то пойду, только куда? Над твоим выходом в канализацию вращается адская мясорубка. Ты, наверное, этого не заметил? Так извольте-с, пожалуйста, многоуважаемый барин, опустите свою головку чуточку пониже – уж снизойдите к нуждам народа! – все больше заводился Лысенко.

– Хватит уже, ладно?! Достал своим нытьем! Видишь, я как раз сейчас пытаюсь решить эту проблему! – не выдержал сталкер.

– Ага! Знаю я, какую проблему ты хочешь решить! Как бы артефакт достать – не так, что ль?

– Одно другому не мешает! И вообще, сходи, послоняйся по комплексу – может у какого-нибудь трупешника гранатка завалялась. Чё без толку языком молоть?!

– Эх… В армии служил – дедовщина. В сталкеры подался – такая же петрушка, – возмутился вполголоса Любимчик и принялся обшаривать труп в свитере.

Как и следовало ожидать, покойник был чист. Лишь в нагрудном кармане с молнией завалялся пистолетный патрон с выцарапанной на боку корявой надписью. Егор включил фонарик и направил луч на боеприпас. «Привал», – с трудом прочитал он. По-видимому, так звали сталкера, погибшего от рук мутанта. Или, вернее сказать, от пси-удара. Парень помнил о негласном правиле среди сталкеров оставлять в заначке одну пулю для себя. Сивоконь рассказывал, что даже солдаты прятали в кармане возле сердца патрон со своим именем.

– Кто? – неожиданно спросил Старый, заметив манипуляции напарника.

Егор поднял голову и увидел сталкера, перекидывавшего из руки в руку обглоданный телепатом череп трупа.

– Привал его звали.

Старый замер, посмотрел в пустые глазницы останков головы покойника, затем благоговейно вытянул его на руках и, подойдя к Егору, положил свою ношу возле горловины воротника усохшей мумии.

– Неужели тот самый Привал? Это же он рассказал мне о проходе через канализацию лаборатории… Сохрани патрон – может пригодиться.

Любимчик покачал на ладони реликвию Зоны, затем протянул ее товарищу:

– Ну, уж нет! Может, он несчастливый?! Хочешь – сам таскай эту штуку! Тем более, у меня нет такого оружия, куда его можно было бы зарядить, в случае чего.

– С каких это пор ты стал таким суеверным? Гм… Любимчик Зоны боится проклятия Зоны! – Старый улыбнулся и забрал патрон.

Егор хотел было ответить на колкость напарника, но, подумав, промолчал, наблюдая за действиями сталкера.

Тот встал, положил находку в карман брюк, подошел к трупу телепата, ударом ботинка отделил большущую голову мутанта, поднял ее и с размаху швырнул в адскую мельницу.

Эффект потряс напарников. В долю секунды череп превратился в пылающее облако пыли, которое сначала всосалось в центр гудящего шара, а затем, угасая, постепенно исчезло в проломе пола. Напоследок, два плазменных языка «энерго» шарахнули вдогонку результатам работы мясорубки, как бы делая контрольный выстрел в голову. Впечатляющий получился каламбур.

Потрясенные напарники переглянулись. Вдруг лицо ветерана расплылось в довольной ухмылке. Егор уже знал, что означает подобная гримаса – очередной бредовый план осенил сталкера, и он непременно осуществит задуманное…

– Быстро ищи гранату! – буквально приказал Любимчику Старый и вытащил из кармана детектор аномалий.

Лысенко не стал спорить и отправился на досмотр покойных обитателей лабораторного комплекса. Целых полчаса пришлось убить на эту неприятную процедуру, и как назло, результат оказался нулевым. Он перерыл даже слой останков у шахты лифта – все без толку. Сидя на скрюченном трупе аасмена, с которого он сорвал противогаз, Егор снял шлем, решив выкурить сигарету и немного передохнуть, прежде чем возвращаться к напарнику с пустыми руками. Но острый запах разложения, сразу же ударивший в нос, тут же отбил у него всякую охоту побаловать себя дозой никотинового дурмана. Сплюнув сладковатый ком, образовавшийся во рту, мародер надел шлем и собрался идти к поджидающему его товарищу. Тут его взгляд упал на две распахнутые настежь двери слева от пресловутой шахты. Чтобы с чистой совестью доложить о своей неудаче, Егор решил заглянуть и туда. За первым проемом скрывалась душевая с ржавыми хоботами распылителей на концах изогнутых труб под потолком. Возникло жгучее желание прямо в костюме постоять под тугой струей горячей воды. Парень вздохнул и двинулся дальше.

Соседнее помещение оказалось сортиром на четыре кабинки. Две прогнившие раковины на боковой стене, словно выпяченные челюсти ужасающего вида привидений, темнели коричневыми пятнами на некогда белом кафеле. Развернувшись, чтобы уйти, Лысенко увидел в левом от двери углу небольшой кругляш – обросший шершавым налетом многолетнего окисления металлический корпус ручной гранаты. Нагнувшись, Егор поднял находку. «Эргэдэшку» без запала назвать гранатой язык не поворачивался. В таком виде она годилась разве что для колки орехов. Из гнезда, куда завинчивался взрывной механизм, торчал пучок необычной белой плесени. В таком экзотическом и неприглядном виде граната предстала пред ясные очи ветерана.

Повертев в руках пародию на карликовый ананас, Старый, однако, не стал возмущаться по поводу качества находки, а принялся излагать Егору свои незамысловатые задумки по поводу ее применения.

– Я думаю, если бросить гранату в середину «мельницы», то, взорвавшись, она нарушит равновесие вращающейся лопасти и выбросит ее в сторону. Возможно, это даст шанс прошмыгнуть в проем между аномалиями. Если, конечно, эта ржавая колотушка вообще взорвется, – с сомнением вздохнул сталкер.

Любимчик прикинул радиус действия «энерго», скептически взглянул в глаза напарника и ухмыльнулся:

– По-моему, из этого роя – не выйдет ни фига. Даже если сетка отлетит, то пьезозажигалка-переросток сделает из тебя хрустящий бифштекс с кровью. Хм… Или докуренный до фильтра окурок. Так что ты тут экспериментируй, а я, пожалуй, подремлю в предбанничке.

Конечно, Егор лукавил. Спать он не собирался, да и за напарника переживал. Чем закончится процесс добычи артефакта, можно было только гадать. Да, именно так Лысенко про себя охарактеризовал потуги сталкера. Они оба прекрасно понимали, что «энерго», располагавшаяся в полуметре от провала, вряд ли куда-нибудь сдвинется после взрыва и уж наверняка достанет своими щупальцами любого, кто попробует проскользнуть мимо ее владений.

Нужно было искать другой выход, но сначала Егор решил понаблюдать за опасными манипуляциями Старого. Для этого пришлось спрятаться за створку бронированной двери перед входом в комнату, откуда через узкую щель просматривалась добрая половина помещения, где в поисках укрытия кружил ветеран. По сути, спрятаться от поражения осколками там было негде. Небольшие углубления в боксах между перегородками могли укрыть только голову и половину туловища залегшего в них человека. Сами перегородки из сетки-рабицы вообще не являлись препятствием для смертоносных частиц металла.

Старый, как и Егор бы на его месте, выбрал самое защищенное место; в данном случае это была стенка огромного электрошкафа, стоящего у стены в торце комнаты. Прилепившись спиной к пыльной стене, а плечом к ребристому боку древнего пульта, сталкер метнул гранату в адскую мельницу. Взрыва не было. Глухой хлопок и мгновенно последовавший за ним хлесткий лязг металла заставили Любимчика вздрогнуть. Одновременно с гудением потревоженной «огниво» несколько раз разрядилась «энерго». К этой привычной для Зоны музыке примешался необычный звук, похожий на шелест жестяных банок, высыпаемых из мешка. Лысенко направил взгляд на укрытие напарника, и его сердце рухнуло в пятки. Весь верхний левый угол шкафа осыпался небольшими фрагментами на бетонный пол помещения. Вспомнилась почему-то реклама, в которой мордастый янки с белоснежным колпаком на голове с помощью сверкающего сталью ножей приспособления быстро крошил на квадратики всевозможные овощи и фрукты. Очень похоже недавно вращавшийся кусок металлической сетки вошел в ржавый шкаф с электроначинкой прошлого века.

Не чувствуя ватных ног, Егор бросился к товарищу. На полпути увидел, как тело напарника медленно опустилось на колени. Винтовка выпала из его руки и звонко брякнула стволом о бетон. Ноги Любимчика стали безвольно подгибаться. Сбавив темп, чтобы не упасть, он закричал. Вернее, хотел закричать, но вместо имени друга из горла вырвался сдавленный стон. Присев на корточки перед Старым, Егор потянул к нему руки, но так и застыл, не решаясь прикоснуться. Глаза медленно пробежали по телу напарника, боясь увидеть кровавые пятна на грязном от пыли костюме. Осмотр обнадежил: кроме обожженной в нескольких местах ткани на рукаве, заметных повреждений больше не нашлось. Он коснулся шлема и чуть приподнял свисающую на грудь голову сталкера. Глаза у того были открыты, но адекватности сознания не наблюдалось. Парень понял, что это шок, и тихонько постучал по стеклу костяшками пальцев.

– Старый, ты как? Жив, бродяга?

Зрачки ветерана чуть скользнули вверх. Левая рука потянулась к локтю Егора.

– Блин, чуть не обделался, – тихо проговорил Старый. – Я думал, что сам сейчас рассыплюсь на запчасти…

– Все нормально, ты даже не ранен. Только дырки вон, – Лысенко кивнул на рукав, – Сучок потом заделает. Ты как, встать можешь?

– Угу. Подожди. Давай посидим чуток, а то сердце ноет чё-то…

– Хорошо, Володь. Ты приляг, я сейчас тебе вколю чего-нибудь, – Лысенко засуетился, собираясь снимать рюкзак.

Вдруг сталкер напрягся всем телом, схватил товарища за плечи и обеспокоенно спросил:

– Ты «ракушку» не видел?

Егор непонятливо уставился на друга, опешив от его неожиданно резкого выздоровления.

– Артефакт – вон там висел?! – ткнул пальцем между аномалиями сталкер.

– Не видел я никаких ракушек! И тебя б сто лет не видел! – разозлился Любимчик. – Я тут о нем переживаю, а он о своих ракушках… Мидий тебе еще в томатном соусе не подать?!

Он резко встал, развернулся и хотел было уйти прочь, подальше от этого безумца, но, взглянув на затухающие аномалии, решил на всякий случай проверить на вшивость проход в канализацию. Сухо хрустнула плечевая кость обезглавленного трупа телепата под ботинком Егора. Он поднял добычу и, разогнувшись, навесом швырнул ее в пролом. Если бдительность «энерго» оценивать по пятибалльной шкале, то пятерку с плюсом ей точно можно было поставить за работу. Даже тлеющую пыль, в которую превратилась конечность мутанта, и ту развеяло по полу вокруг дыры. Ни одна бактерия не сумела просочиться в пролом.

«Чего и следовало ожидать», – подумал Лысенко и со спокойной душой направился к выходу из комнаты.

– Егор, ну подожди! Куда ты? – сделал попытку остановить напарника Старый.

– Ищи свою побрякушку, а я пока поищу выход, – бросил на ходу Любимчик.

Он знал, куда идет. В голове уже давно созрела мысль, и теперь, раз попытка напарника не принесла результатов, нужно было проверить все возможные варианты, чтобы найти хоть какой-то выход из создавшегося положения. Спустившись на уровень ниже, Егор выдернул из черепа одного из трупов малую саперную лопатку. Вернувшись в тамбур перед комнатой, где напарник завороженно разглядывал новую игрушку, он начал откапывать заваленную близняшку распахнутой бронированной двери. Работа продвигалась медленно. Слежавшийся грунт и попадающиеся в нем куски бетона тормозили процесс расчистки, как могли. Минут через двадцать экс-строитель упал на пятую точку, вытянул ноги и сорвал с головы шлем.

– Говорил тебе – бросай курить! Дышишь вон, как паровоз перед списанием, – выдал Старый, возникший в проеме двери.

Довольная физиономия и воркующий голос говорили, что у их обладателя все получилось.

– На, поупражняйся! – Егор толкнул лопатку к ногам нравоучителя. – Я погляжу, как ты через полчасика запоешь, Макаренко хренов.

Пока напарник скрежетал железом по бетону, Любимчик расстелил на коленях трофейную карту коммуникаций и при свете фонарика выискивал код для открытия соответствующей двери. Проблема состояла в том, что на ней не сохранилось надписи с обозначением объекта. Приходилось приблизительно расшифровывать названия коридоров, шлюзов, шахт, отсеков и всевозможных блоков этой проклятой лаборатории, упрятанной под «Спутником». А еще ведь предстояло подать питание на запорный механизм с кодовым замком, ведь оно отсутствовало напрочь.

– Та чтоб я сдох, если еще когда-нибудь в жизни возьму в руки эту лопату! Да пусть меня негры съедят без соли, если такое случится! – разразился тирадой Старый, бросил на пол орудие труда и уселся на кучу перелопаченной земли. – Все, закончил, будь она неладна! – от нехватки воздуха глотая окончания слов, добавил ветеран.

– Так, а вот, по-моему, и наша дверка. «АВСШ-1» – аварийно-спасательный шлюз номер один, и код – «2804». Ну, вот и ладненько. Теперь можно и открывать…

Егор поднялся и стал складывать карту, бубня под нос веселый мотивчик.

– Ха… Тока ж нет! – поделился открытием Старый.

– Ептить! Точно! Ты раньше не мог сказать? – с укоризной в голосе чертыхнулся парень. – Теперь, выходит – зря копали?!

У ветерана отвисла челюсть. Неотрывно смотря напарнику в глаза, он зашарил рукой в поисках недавно отброшенной лопатки. Судя по постепенно перекашивающемуся в злобном оскале лицу, использовать шанцевый инструмент сталкер собирался явно не по его прямому назначению. Егор, вспомнив, откуда достал эту лопатку, попятился назад, выставил руки перед собой и предостерегающе напомнил товарищу, что совсем недавно тот пообещал, еще раз взявшись за древко этого инструмента, подать себя в качестве основного блюда темнокожим представителям рода людского, и поэтому негоже так быстро отказываться от своих же слов.

– Или ты сейчас же откроешь эту гребаную дверь – или я за себя не отвечаю! – прорычал, поднимаясь, Старый.

В его правой руке сверкнуло отшлифованное землей лезвие саперной лопатки.

– Да пошутил я! – сдался Егор. – Вот придурь! Я ж ведь тоже раскапывал проем! Забыл? Или ты думаешь, мне захотелось согреться? – начал обижаться Любимчик. – Я вижу, ты совсем свихнулся со своими бирюльками, будь они неладны!

Старый некоторое время стоял молча, затем усмехнулся и сказал:

– Если бы мне такое выкинул Молчун, я б его точно прибил. Да, с тобой не соскучишься! – сталкер воткнул свое оружие в кучу земли. – Чё делать-то теперь?

– Я схожу, пороюсь в металлоломе, а ты смотри на пульт. Когда загорится – ори, чтоб я услышал. Будем надеяться, что нам повезет…

Уже в который раз за последнюю неделю Любимчику пришлось подрабатывать электриком. В душе он благодарил отца за то, что тот еще в детстве научил смышленого сына не бояться электричества, а относиться к нему как к послушному природному явлению. «Ток – это заряженные частицы, которые движутся по проводам, словно вода в нашей речке, – говорил он. – Если прорыть канал туда, куда тебе нужно, то она послушно заполнит его. Так же и электроэнергия – из генератора, вырабатывающего ее, по проводам растекается по всему миру, неся в наши дома свет и тепло. Чтобы управлять этим потоком, люди придумали всевозможные переключатели и контролирующие приспособления…»

Так доходчиво и просто получалось у отца рассказывать о чем-либо, что потом, уже в школе и институте, Егор всегда вспоминал домашние уроки и жалел, что не все преподаватели могли так же, отдавая всю душу, дарить знания подрастающему поколению. Жалел, что так рано ушел из жизни папка, не успев передать ему все, что знал и умел сам. Именно по этой причине парень почти не верил в бога, рассуждая, что если бы он существовал, а тем более любил своих созданий, то не отнял бы у десятилетнего мальчишки того, кого тот обожал до беспамятства.

Так, вспоминая детство и орудуя в силовых шкафах на верхнем ярусе, Егор пытался открыть дверь, которая могла оказаться выходом из этого железобетонного капкана. Причиной отсутствия питания почти по всему лабораторному комплексу являлись обычные предохранители. Чтобы это понять, не требовались никакие приборы. Невооруженным взглядом было видно, что большинство керамических вставок с алюминиевыми шляпками на концах, оберегающие электроцепи от перегрузок, обуглились, а кое-где даже потрескались.

Отыскав в кармашке дверцы шкафа исправную вставку, Лысенко принялся изучать корявые надписи черным маркером у каждой клеммы, к которым подходили жгуты проводов. Для этого пришлось упасть на карачки и по самые плечи залезть в хитросплетение разноцветных электрических «артерий» лаборатории. Когда в фонарике почти сел аккумулятор, Егор наконец нашел то, что искал. Восемь последних в ряду предохранителей имели аббревиатуру «КД» с соответствующей нумерацией. Так как он не знал, какая цепь ему нужна, пришлось по очереди испытать счастье с каждым номером. Только с восьмой попытки, когда у электрика от переживаний начали дрожать руки, загорланил Старый, словно на него свалилась тонна манны небесной. Облегченно вздохнув, Любимчик зашагал наверх.

Дверь открылась с таким скрипом, что, наверное, даже у истлевших трупов по спинам пробежали мурашки. Темный, забирающийся вправо и вверх тоннель двухметровой ширины уходил в неизвестность, давая сталкерам надежду на спасение. Напрягая слух и зрение, напарники ступили на пыльный пол бетонной кишки. Гулкий отзвук тяжелых ботинок обгонял путников, отражаясь от голых стен. Закрывать за собой бронированную «скрипку» напарники не решились, оставив возможность для спешного отступления. Полагаться на постоянное благодушие Зоны было неразумно. Кто знает, какую кулебяку подкинет плутовка за ближайшим поворотом. А поворот, даже целый перекресток, появился уже метров через сто. Знакомая узкоколейка под углом пересекала короткий тоннель аварийно-спасательного шлюза. Неплохо сохранившийся перрон, с разбросанными на нем деревянными ящиками, разместился у стены, будто призывая людей просто сесть на корточки и подождать опаздывающую по времени электричку.

– Куда теперь? – повернулся к напарнику Старый.

Егор достал карту, расстелил на ближайшем трухлявом ящике и включил сдыхающий фонарик.

– Так… Налево – к Неману, направо – к Армейским базам…

Теперь уже Лысенко вопросительно смотрел на ветерана, вглядывающегося поверх его головы в полоски рельс, убегающие в сторону базы клана «Анархия». Судя по кислому выражению лица, тот мысленно выбирал меньшее из зол.

– А там еще никаких ответвлений не наблюдается? – угрюмо поинтересовался сталкер, наперед зная ответ.

Егор покачал головой и, складывая карту, спросил:

– Я так понял, ты знаешь, где выходы тоннеля, которые вовсе не выходы?

– В том-то и дело, – вздохнул напарник. – На Армейских базах завал, а возле Туманска мы уже с тобой были, когда через БТР выбирались. Только на этот раз мы по другую сторону от препятствия. Может, назад, и попробуем поискать другой выход?

– Нет там другого выхода, кроме как через завод – я смотрел по схеме. Пожалуй, тебе придется сгонять за лопаткой.

– Ага! И заодно, отбойный молоток поискать?! – начал сердиться Старый. – Анархисты уже пытались откопать завал снаружи – фиг получилось! А у них народу куча и времени вагон.

Сталкер умолк, не встретив поддержки спора, попробовал на крепость деревянный бочонок, заполненный до краев каким-то белым порошком, перевернул его набок и уселся с отрешенным видом.

– Давай прогуляемся немного, посмотрим – может, анархисты уже разрыли завал, а ты не в курсе. Без толку сидеть – тоже не выход. Вставай, раскорячился тут! Расскажешь по дороге о своем новом артефакте, сочиним сказочку, как мы полдня гонялись за Черным, а потом жестоко изнасиловали его и казнили на гильотине. Пойдем, родной! – Егор потянул напарника за локоть, уговаривая, как капризное дитя.

– Ну, ты и фрукт, – выдохнул Старый, поднимаясь. – Ладно, пошли – чем черт не шутит!

Минут через двадцать неспешной ходьбы прямо посредине рельсового полотна показался труп с неестественно длинной правой рукой, которая, словно указатель, торчала из-под полы необъятного плаща. Вроде обычный человек: котомка за спиной, сносного вида одежда, завязанные бантиком шнурки на ботинках, седая бороденка и пакля таких же волос на непокрытом черепе; только острые когти на крючковатой кисти шокировали и вызывали чувство глубокой неприязни.

Старый присел у тела мутанта. Произведя быстрый осмотр, с мрачной миной на лице повернулся к напарнику:

– Ты знаешь, отчего он загнулся? – Любимчик стоял молча и вопросительно смотрел на товарища. – С голодухи! Некем было пообедать. Тупик здесь! Даже рукожоп не смог выбраться…

– Не рукожоп, а поганец, – на автомате поправил Егор.

Оба застыли в изумлении. Старый из-за того, что новичок поучает ветерана, Егор же в связи со своими новыми знаниями, ранее никак себя не проявлявшими. Он отчетливо помнил, что не читал в энциклопедии Зоны о поганцах. Откуда его сознание вытащило это слово – непонятно. Сразу вспомнились странные сны, зачастившие в последнее время. От этого молодой сталкер впал в ступор и даже не сразу понял, что в наушниках пикнуло. Лишь когда на дисплее шлема проступила красная цифра расстояния до движущегося объекта, Егор вернулся к реальности. Рука с автоматом непроизвольно поползла вверх.

Старый, заметив такую реакцию напарника, сначала опешил. Мгновение помедлив, встрепенулся и быстро защелкал кнопками КПК.

– Охренеть! – только и успел озвучить он.

В наушниках зашипело, и уверенный в эффекте появления, громкий голос произнес:

– А вы думали кто – привидение? Пушки-то опустите, не дай бог, пальчик судорогой сведет. Мне до ваших выкрутасов ровно никакого дела нет, так что разойдемся полюбовно…

Егор, не опуская оружия, взглядом перекинулся с напарником. Тот махнул рукой, давая понять, что можно расслабиться, а сам вдавил кнопку общей связи.

– Лучник, ты не представляешь, как именно сегодня я рад встрече с тобой. Подожди, мы сейчас подойдем. Пошли, – обратился сталкер к напарнику, – с легендой Зоны поздороваемся, расспросим, как отсюда выбраться…

Несмотря на радостные слова Старого, встреча с незнакомцем прошла достаточно прохладно. Они молча поприветствовали друг друга, затем Лучник, не отрывая взгляда от Егора, стал расспрашивать, как двое одиночек оказались в этой глухомани. Пока ветеран вкратце рассказывал про их приключения, Любимчик оценивающим взглядом окинул экипировку и оружие человека в черном спецкостюме. Удивляться было чему.

Диковинный лук, шашка за спиной с прямым обоюдоострым клинком и пара «Узи» на бедрах – все видимое взору вооружение, но если внимательно присмотреться, то становилось понятно, что главное оружие – это сам незнакомец. Выверенные движения, проницательный взгляд, пружинистое тело и аура опасности, витающая над ним как защитное поле, вызывали стойкое желание не иметь данного собеседника в списке врагов. Проанализировав недолгий разговор сталкеров, Любимчик заметил еще одну особенность, выдававшую в этом человеке настоящего профи. О цели своего присутствия в тоннеле он даже не намекнул, зато у сталкера, с помощью грамотных наводящих вопросов, узнал все, что хотел услышать. Напарники получили от него лишь информацию о вентиляционном отверстии в потолке подземелья с канатной лестницей, закрепленной снаружи за ствол дерева.

Напоследок очень удивили две просьбы Лучника:

– Старый, не вздумай явиться с «чашей» в бар. Не спрашивай, откуда я знаю об этом арте – просто поверь мне на слово. А тебе, Любимчик, пора уже врубаться в реальность. Третьего шанса Армада тебе не даст. Ты снова облажался, хоть и отсрочил всеобщий кирдык. Я постараюсь подчистить за тобой, но после ваших похождений… Короче, если я загнусь, доведи начатое до конца – убей калеку! – друзья раскрыли рты, переваривая услышанное, а тот, буркнув: – Всех благ, Стражи! – направился в сторону лаборатории.

Старый некоторое время молчал, затем спросил:

– Я шизанулся, или это у Лучника проблемы с головой? И… как-то он так… просто, как об обыденном, говорил про Армаду…

– Какую Армаду? – уточнил Лысенко, чувствуя, что в названии кроется что-то очень и очень знакомое.

– Какую-какую… Это ж одна из легенд, ходящих по Зоне уже давно! Не слыхал, что ли? А! Да, постоянно забываю почему-то, что ты в Зоне всего без году неделя… Короче, ходит легенда среди сталкеров, что где-то в Зоне спрятан таинственный предмет. То ли маленький, то ли большой – никто сказать толком не может, но все очень хотят его найти. И называют его Армадой. Якобы она может управлять пространством и временем. А еще возле нее находятся охраняемые некими Стражами призрачные мифические Врата, через которые жаждущие покоя могут попасть едва ли не в Рай. Ну, а уж про Рай тебе, думаю, рассказывать не нужно? Любая религия про это вещает с упоением. Вот только чему верить, а чему нет – даже и не знаю… – Старый замялся ненадолго, а потом продолжил: – А после разговора с Лучником очень сомневаюсь в том, что Армада – это лишь домыслы…

– В смысле?.. – не понял Лысенко.

– В прямом! – не выдержал Старый. – Сам-то не понимаешь, что ли? Это же Лучник! А он на ветер слов не бросает. И если он сказал про Армаду, как про что-то обыденное, то скорее всего так и есть в действительности! Представляешь?!

– Что?.. – в голове Любимчика никак не могла сформироваться четкая картинка.

– Да что ж ты такой тугодум, а?! – Старый всплеснул руками. – Это же открывает перед нами такую безграничную перспективу! Можно найти Армаду, за ней – Врата, а там и до Рая рукой подать! Живи и радуйся, понимаешь?!

– Понимаю, – Егор строго посмотрел на напарника, – что ничего не понимаю! Или ты имеешь в виду, что сможешь теперь беспрестанно пользоваться халявным хабаром? И для этого сейчас обследуешь рельсовые подземные пути, чтобы потом для вывоза добра купить паровоз?

– Тьфу!.. – ветеран в сердцах сплюнул, хотел взбеситься и едва ли не наброситься на товарища с кулаками, но вдруг замер на мгновение, а потом медленно пошел вперед и тихо произнес:

– Погоди… Он сказал – «Стражи»?.. Тогда я совсем запутался… Это ведь нас Лучник имел в виду?.. Странно…

Егор молча пожал плечами, посмотрел вслед сталкеру и с глупым выражением на лице продолжал некоторое время стоять, словно истукан. Что-то знакомое мелькнуло в сознании новичка – походка и осанка напарника, словно он уже видел спину друга в какой-нибудь прошлой жизни, словно они встречались раньше и знают друг друга куда дольше, чем сейчас… В голове тучей роились мысли после преподнесенных Лучником загадок, но безрезультатно. Запутавшись в конец, он спросил в спину товарищу:

– Володь, а кто он вообще этот Лучник?

Тот хмыкнул, притормозил и, не поворачиваясь, махнул рукой, давая понять, что надо двигаться дальше, а сам стал рассказывать:

– Я слышал только сплетни. В общем, его можно назвать Робин Гудом Зоны. Как правило, он защищает права простых сталкеров, пресекает разбой и грабежи. Безжалостно уничтожает любого, кто ради наживы губит вольных бродяг. Считает, что каждый вправе занимать свое место под солнцем. Появляется часто там, где вершится несправедливость. Некоторые считают его призраком, а не живым человеком…

– … Но мы же с ним разговаривали – вроде обычный человек, – перебил Егор ветерана.

– Хм… Вот скажи, а фантомы – это живые существа или нет?

– Не знаю. Но убить же их можно, значит наверное, живые…

– В том-то и дело, что даже «научники» до сих пор на этот вопрос не ответили. Сомневаются. А значит, что существует вероятность того, что фантомами их называют не зря. Но ты же с ними воюешь! Выходит, что в некотором роде общаешься. Вот и с Лучником так же – никто достоверно ни опровергнуть, ни подтвердить слухи о его призрачности не может. Остается только принимать все как есть, иначе умом тронуться недолго, размышляя, что и как. Это же, брат, Зона… Да, есть у него еще зверушки ручные, от вида которых мочились в штаны даже матерые уголовники – псевдорыси называются. Да ты в справочнике уже про них читал. Говорят, Лучник с ними мысленно общается, как телепат. Вот вроде и все… Ну а на твой взгляд, как он?

– На вид – неплохой, надежный, отвечающий за слова. Но при подходящем случае глотку вскроет – и глазом не моргнет.

– Это точно… Слушай, а ты правда не врубаешься в смысл того, что Лучник тут нагородил? – поморщился Старый, заглядывая в глаза напарника. – Уж больно много странностей витает вокруг тебя: постоянное везение, сны вещие, то вдруг какая-то лажа, якобы за тобой тянущаяся… Что это? А?

– Я не зна-а-аю! Не по-омню-ю! – сорвался Егор, сжав внезапно заболевшую голову ладонями.

– Ладно, ладно. Все! Забудем, – сталкер принялся его успокаивать, осторожно похлопывая по плечу. – Хм… Стражи… Полулюди – полузвери… – хохотнул он.

Любимчик проморгался, отстранился и прибавил шагу. К долгожданному выходу они подошли молча.

Снаружи моросило. Мелкие капли бережно щекотали пожухлую траву и кое-где уцелевшую от Выбросов листву. Как же были рады сталкеры этому противному, но в то же время такому родному, успокаивающему нервы приветливому дождику.

Тем временем Зона продолжала жить обыденной жизнью. Справа в низине слышалась вялая перестрелка. У Армейских баз голодная стая диких псов пыталась отбить у свинорыла тушу кабана, умудрившегося заскочить на минное поле. Далеко за холмами, в районе деревни взревел мимикрим, зацепивший «энерго», разразившуюся тирадой разрядов вдогонку прыткому монстру. Все эти звуки таяли в тихом шепоте вечернего дождя, словно зазывая наступающие с востока густые сумерки.

К блокпосту «Пепла» у входа на завод напарники приблизились уже в кромешной темноте. Голодные и смертельно уставшие, они еле переставляли ноги. У знакомого автобуса сделали короткий привал. Пока Егор разминал ноющие колени, Старый улегся на асфальт и заполз под заднюю часть машины. Через пару минут, кряхтя и ругаясь, ветеран выбрался обратно и уселся возле товарища.

– Если кто спросит про артефакты – ты ни сном, ни духом…

– Да я и слова такого не знаю, – вымученно отшутился Любимчик, впервые нарушив молчание с момента их разговора в тоннеле.

Расспрашивали их неожиданно долго. Видно, слух о том, что у Старого завелась редчайшая и ценная побрякушка, не слышали разве что мутанты с Пустыря, и то вряд ли.

Едва сталкеры миновали блокпост, как перед входом в бар их тормознула троица пепловцев в экзоскелетах. Притворно вежливый капитан настойчиво попросил «господ вольных бродяг» сдать оружие и сейчас же прибыть на доклад к полковнику. Глядя на смотрящие им в животы стволы «Валов», напарники благоразумно подчинились.

У двери кабинета Шелестова гостей добротно обыскали. Прежде чем начать допрос, а это выглядело именно так, полковник переглянулся с вежливым капитаном и недовольно нахмурился, когда тот отрицательно мотнул головой.

На дотошные вопросы отбрехиваться сразу вызвался Старый. Он примостился на табуретку у стола главы клана, надел серьезно-правдивую маску и приготовился изливать душу.

– Поскольку за последнее время погибло немало моих бойцов, и вы как-то к этому причастны, ты обязан мне кое-что прояснить, – спокойно начал Шелестов. – Мы с пристрастием допросили пленного наемника. К сожалению, ничего путного он не сказал, но и из этих крох информации ясно, что вы каким-то боком виновны во всей катавасии, которая закрутилась в Зоне с появлением здесь Любимчика, – полковник закурил и после короткой паузы продолжил: – Итак, начнем по порядку. Вы линяете от военных. Те устраивают облаву и в порыве злости от тщетности усилий выпускают пар на прилегающих к блокпосту территориях. Это вполне объяснимо, хотя и тут есть некоторые нюансы. А именно: с какого перепугу выпала такая честь обычному сталкеру и, тем более, простому строителю? Хм… Который, кстати, ничего не зная про здешние особенности, сразу прошел… Нет, не так! Продефилировал как по подиуму едва ли не по половине Зоны! И что особенно интересно, заметьте – без тяжелых последствий! Но лишь для себя! – Шелестов откинулся на спинку стула и уставился на сталкера, ожидая ответа.

– Ну, во-первых, задето самолюбие вояк, – без промедления начал сотрудничать Старый с намерением побыстрее отделаться от надоедливого полковника. – Во-вторых, и так уже защитники всех обездоленных долго не разминались. Списывать оружие и боеприпасы, которыми прапор снабжает Харитона, как-то ж надо. Да и лишние медальки на грудь не помешают. А Любимчик? Так ты, Роман Валентинович, меня-то со счетов почему уж списал? Или ветераном я недавно стал? За отмычку держишь? Что ж я, разучился по Зоне молодежь водить? Или это наоборот говорит о моем мастерстве? Тогда при чем здесь вообще заслуги новичка? Нет, я не отрицаю – парень действительно оказался на редкость смышленым и шустрым, этого у него не отнимешь. И он с лихвой заменил мне Молчуна. Хех… Языком – это уж точно! Но ты ж бывалый человек – с богатейшим опытом и рациональным складом ума. Неужели веришь в разные байки у костра?

– Гм… Допустим, это так. Перейдем к Черному. Что вы ликвидировали нескольких его людей, включая брата и личного помощника, я в курсе. К этому, несомненно, можно привязать охоту на вас. Остальное скрыто туманом. Почему вдруг сцепились «Анархия» и синдикатовцы? Какого лешего Черный якшается с легионерами? Что это за история с загадочным артом? Где вы шлялись тогда несколько суток до первого возвращения в бар? И что произошло у фанатиков? Чую – ваших рук дело?! – сверкнул глазами Шелестов.

Сталкер тяжело вздохнул, устало опустил голову и принялся сыпать полуправду:

– Мы нашли двух анархистов, которых Молот, очевидно, принял за нас и грохнул. Я отписался главе фрименов, и колесо мести закрутилось. Но тут есть одна закавыка, которую можно объяснить только наличием стукача в вашем расположении. После устранения анархистов наемники направились к своей базе, а потом внезапно вернулись. Мы немного не успели проскользнуть. Пришлось принять бой…

– Хорошо! – перебил полковник. – Мы вычислили «крота», которым оказался Пончик. Да, через его КПК мы вышли на Черного при подготовке операции на товарной станции. Здесь все гладко сходится. Дальше!

– Насчет «Легиона» и какого-то загадочного арта – я вообще не в курсе! – беспомощно развел руками сталкер. – Да, мы сцепились с фанатиками у Энергопоста – было дело, Любимчик уговорил. Но не вижу в этом никакой связи с их необычным поведением на следующий день. Артефакт нашли. Что в нем такого ценного – я не пойму?! Большущая «батарейка» – дорогая, редкая, не спорю. Но ведь не из-за нее же такой сыр-бор? Полковник, не там копаешь! Здесь какое-то другое должно быть объяснение. Мы сюда – никаким боком! – Старый дернул плечами и умолк, глядя в глаза пепловца.

Тот некоторое время сверлил рассказчика своим «рентгеновским аппаратом», затем вдавил в пепельницу давно потухший окурок, сморщил кожу на лбу и сказал:

– Нутром чую – не договариваешь ты чего-то. Отдать вас Ященко для более обстоятельного разговора?..

– Э-э-э, нет! Зря ты так! – запротестовал сталкер. – Ну чего вы этим добьетесь? Хотите, чтобы народ Зоны отвернулся от «Пепла»? А ведь репутация вашей группировки недавно заметно подросла в среде вольных бродяг. Зачем возвращаться в каменный век? Снова хотите утонуть в крови и надеяться на восполнение личного состава только из-за Рубежа? Понимаешь, к чему я клоню?

Старый знал, что от того, какое решение сейчас примет Шелестов, зависели не только их судьбы. Может снова начаться противостояние «Пепла» и вольных сталкеров. Даже если его с напарником шлепнут втихаря – есть несколько свидетелей их возвращения на завод. Сарафанное радио мигом разнесет факт пропажи двоих одиночек в застенках полковника, и последствия окажутся непредсказуемыми.

Шелестов явно боролся с искушением найти ответы на интересующие его вопросы. Он и без напоминания сталкера прекрасно знал, что может больше навредить, чем выиграть от применения пыток к весьма уважаемой в среде бродяг парочке раздолбаев. Зная наперед результат своего молчания, лидер полувоенной группировки все равно не спешил озвучивать вердикт. Ему хотелось, чтобы явные виновники гибели бойцов «Пепла» все же помучились, хотя бы в душе. «Пусть еще раз почувствуют дыхание смерти, понервничают, терзаясь от неопределенности», – упивался властью усатый командир.

Егор, сразу же, без приглашения, усевшийся на стул в углу комнаты, картинно клевал носом на протяжении всего разговора. На самом деле он готов был в любую секунду наброситься на стоящего у двери капитана, который, ожидая развязки, всецело окунулся в суть беседы. Конечно, пепловец иногда поглядывал в сторону наглеца, осмелившегося дремать на глазах у самого полковника, но в основном, его внимание сосредоточилось на собеседнике командира. Оружие молчаливого конвоира смотрело туда же.

Вдоволь наигравшись с «мышками», Шелестов зло выдавил:

– Запомни! Вы у меня в долгу! Проваливайте отсюда!

В этот момент Егор довольно натурально едва не свалился на пол: якобы безвинно оклеветанного парня с кристально-чистой совестью сморило от усталости.

Нешуточный приступ ярости объял полковника. Он резко вскочил, отчего бедный стул впечатался в стену за спиной командира, и заорал во все горло:

– Пошли во-он! Капитан, вышвырни это отребье на хрен из моего кабинета!..

Чуть ли не пинками сталкеров вытолкали из штаба под неумолкающее матерное сопровождение вовсю разбушевавшегося командира «Пепла», и приказали «валить отсюда, пока живы».

Так неоднозначно закончилась разыгрываемая обеими сторонами комедия, продлившаяся почти до полуночи. Уже на подходе к бару Старый поинтересовался у напарника:

– Ты что, правда заснул?

– Разве я похож на придурка? – возмутился тот.

Ветеран остановился как вкопанный и схватил Егора за рукав:

– Ты хоть понимаешь, что нас из-за твоей выходки чуть к стенке не поставили? Ты долбодятел, а не придурок!

– Да успокойся, ради бога! – осадил крикуна Любимчик. – Все нормально! Ты разве не понял, что этот сапог просто издевался над нами? Хотел на нервах поиграть. Ничего бы он не сделал! Это же сразу стало ясно, когда по дороге к штабу на нас сталкеры оглядывались, и капитан в кабинете на немой вопрос полковника отрицательно головой качнул. Думаешь, пепловцы об артефакте перемигивались? Зря! Неужели мы похожи на идиотов, что после случая с пленным наемником припремся на базу «Пепла» с тем самым артом, который вся Зона ищет?!

– Ладно, проехали! – отмахнулся ветеран и, не желая сдаваться до конца, добавил: – Ну, все равно, согласись – ты немного переиграл!

– Не-ет, дружище! Это называется – «вашим салом, да по вашей же шкуре», – усмехнулся Егор.

– Пойдем уже, психолог доморощенный! – зевнул сталкер, направляясь к дверям бара.

На пороге в зал напарников встретил Сучок с пустым подносом. Он только что обслужил пятерых посетителей за крайним столиком и, направляясь к стойке, наткнулся прямо на героев последних сплетен. Словно коршун, Лёха налетел с расспросами:

– Че случилось-то? Вас что – пепловцы арестовывали?

– Все зашибись! Вишь – Старый дырок на комбезе наделал: ордена и медали цеплять собрался! Полковник обещал из него полного кавалера сделать! Правда, посматривал при этом – как на даму! – выдал с лету Любимчик и сразу же заслонился от напарника не успевшим переварить услышанное Сучком.

Выглянувший из кухни Гектар разразился громким хохотом. Его поддержали все посетители, кроме пятерых за столиком у входа. Те, казалось, оглохли, занятые поглощением пищи.

Помощник торговца ограничился улыбкой и засеменил по коридору, нагоняя психанувшего сталкера. Непривыкший быть объектом насмешек, Старый спешил скрыться в комнате – подальше от куражащегося Любимчика.

Короткий ужин в узком кругу, примирение друзей при поддержке сорокаградусного пойла и назойливые расспросы Гектара слились в памяти с началом сна…

На этот раз Егор парил в небе. Между черными тучами, белесыми обрывками небольших облаков, среди молний и оглушительных раскатов грома. Легкость во всем теле, свобода выбора направления, ветер в волосах и приятная прохлада окрыляли, вызывая желание облететь всю Землю и устремиться к звездам – через просторы необъятного Мироздания. Но он потянулся вниз, чтобы полюбоваться зеленью лесов, мириадами огней ночных городов, посмотреть свысока на мирную людскую суету.

Пробившись сквозь густую облачность, он вынырнул над полем на краю небольшого поселка. Душу тут же охватила тоска. Высохший бурьян, голые очаги аномалий, проржавевшие остовы машин на дорогах, полуразрушенные дома, стая гиен посреди центральной площади у церкви без крестов и истлевшие трупы кругом. Лысенко метался по улицам, заглядывал в уцелевшие окна, выискивал хотя бы малейшие признаки живых людей – тщетно. «Я над Зоной, – осенило его. Прочь отсюда! Прочь!»

Не разбирая в какую сторону летит, он скрылся в облаках. Ему было все равно куда, лишь бы за опутанные колючей проволокой ограды Рубежа, подальше – к людям! И вот, наконец, устав ждать, надеяться, верить, Егор устремился к земле. Картина та же, только вдалеке виднелся город под мутным куполом. Он направился туда, но чем ближе подлетал, тем мрачнее становился пейзаж.

Купол оказался гигантской аномальной пеленой, в которой искрились переплетения электрических разрядов с мутными языками серого пламени. Вдобавок, это «великолепие» туманилось ядовитыми вонючими испарениями, будто маскировало смертельную преграду.

Егор с налету хотел пробиться сквозь этот саван, но не вышло. Словно наткнулся на пружинистый матрац. Его отбросило по касательной к земле, и он упал в кусты, вернее, нанизался на ветки. Только тогда заметил, что тела на самом деле нет, оно – иллюзия. В панике Лысенко метнулся прочь из зарослей и лицом к лицу встретился с… самим собой…

С ужасом смотрел он на то, как его бездыханный труп лежал у подножья какой-то древней арки, являвшейся частью купола. Внутри дуги аномальной пелены почти не было, а это означало, что арка, по-видимому, является входом в город. Заметив это, он с болью смотрел в свои же остекленевшие глаза, не зная, что делать теперь. Рыдать не хотелось, звать на помощь – глупо и бесполезно. Тогда, недолго думая, он безотчетно задрал голову к небу и, словно волк на луну, закричал, изливая боль и отчаяние:

– Арма-а-а-да-а-а!.. – последние звуки захлебнулись вместе с видением.

– Ты чего, сдурел? Проснись! – Старый тряс Любимчика за плечи, разбуженный нечеловеческим воплем среди ночи. – Какая на хрен Армада? Ты дома, в баре… – ветеран запнулся, когда, наконец, увидел осмысленный взгляд друга и понял, что сморозил чушь о доме. – Опять твои вещие кошмарики?

– Фу-у-х-х! – выдохнул Лысенко. – Ты веришь… Я… Я себя мертвым видел. И Земля… Там, за Рубежом… Вся мертвая, – махнул он рукой и, обмякнув, прошептал после паузы: – А главное… Это был не сон… Я… я все это помню…

Старый стоял молча, не решаясь перебить. Он давно понял, что Егор не просто залетный строитель. Уверенность в этом окончательно укрепил встретившийся на пути Лучник. Ветеран даже уже был убежден, что Лучник встретился им не просто так. Скорее всего, намеренно искал их и говорил странные вещи тоже не зря. Но чтобы вот такой поворот, когда товарищ сам заговорил о странных вещах – такого у Старого и в мыслях не было.

– Давай поговорим об этом? – уселся он на кровать у ног напарника.

– А не о чем говорить… – вздохнул Любимчик. – Я понял – эта часть памяти открывается только во сне. Что-то конкретное сейчас я объяснить или рассказать не смогу. Сам не пойму – как, отчего и почему все это происходит со мной… Нужно выждать время, скорее всего, позже все станет ясно. Веришь?

Старый посидел немного, повздыхал:

– Верю. Тебе – верю! Спать?.. – выдал он спустя пару минут.

– Да… Ты извини, что я у тебя такой непутевый.

– Все нормально, – Старый похлопал Егора по плечу и перебрался к себе на кровать.

К вечеру следующего дня «беспредельщики», как окрестил Михалыч сталкеров, под будильник продрали глаза, основательно подкрепились изысканной стряпней Сучка и, не сговариваясь, продолжили сражение с продавленными сетками кроватей.

О ночном происшествии никто из них не обмолвился и словом. Старый решил не давить на психику товарища, предоставив право самому решить, когда и о чем стоит говорить.

Егор же сам еще ни в чем не разобрался. Он никак не мог сложить обрывки снов в единое целое. И чем больше об этом думал, тем больший кавардак образовывался в голове, отчего, словно защитный механизм, начинались адские боли в висках и затылке. Плюнув в сердцах на свою головоломку, он решил, что время само раскроет карты и расставит точки везде, где надо.