В мае 1941 года московский завод № 37 получил задание на освоение производства современного легкого танка нового поколения Т-50, спроектированного в Ленинграде на заводе № 174 имени Ворошилова. Имея неплохие характеристики, он должен был стать самым массовым в танковых войсках Красной Армии, так как по своим небольшим размерам и умеренной металлоемкости (боевая масса 14,5 т) мог крупносерийно производиться на целом ряде заводов, не способных выпускать средний танк Т-34. Одновременно предусматривалось освоение выпуска к нему достаточно сложного и трудоемкого 6- цилиндрового дизельного двигателя В- 4 («половинка» В-2). Полученное задание вызвало шок у руководства завода—его скромные производственные возможности явно не соответствовали новому объекту. Достаточно сказать, что Т-50 имел сложную планетарную 8-ступенчатую коробку передач, а зуборезное производство всегда было на этом предприятии слабым местом.

Вместе с тем война быстро показала, что подвижные среднебронированные машины такого класса с легким артиллерийским вооружением, не занимающие мощности основных танковых производств, тоже имеют свою область применения и крайне необходимы в войсках, учитывая катастрофическое сокращение танкового парка за лето 1941 года. Расширяя насколько возможно производство танков Т-40 и немного усиливая его бронезащиту, работники завода № 37 пришли к выводу, что можно создать новый легкий, уже не плавающий, но вполне боеспособный в данных условиях танк непосредственного сопровождения пехоты. При этом предполагалось использование отработанной моторно-трансмиссионной установки и ходовой части Т- 40. Корпус должен был иметь более рациональную форму, уменьшенные размеры и усиленное бронирование. Эту инициативную работу, проходившую под непосредственным руководством Н.А.Астрова, удалось выполнить, начиная с августа 1941 года, всего за 15 дней. Буквально под бомбежками был спроектирован и построен макетный образец нового легкого танка 060.

Убедившись в целесообразности и преимуществах такого решения, главный конструктор Н.А.Астров вместе со старшим военпредом завода подполковником В.П.Окуневым написали письмо И.В.Сталину, в котором обосновали невозможность выпуска танка Т-50 и с другой стороны — реальность быстрого освоения производства 060, причем в массовых количествах, с широким использованием автомобильных агрегатов и передовых технологий их изготовления. Письмо в установленном порядке опустили вечером в почтовый ящик у Никольских ворот Кремля, ночью Сталин его прочел, и уже утром на завод приехал заместитель Председателя СНКСССР В.А.Малышев, которому поручили заниматься новой машиной. Он с интересом осмотрел танк 060, одобрил его, обсудил с конструкторами технические и производственные проблемы и посоветовал заменить пулемет ДШК на гораздо более мощную 20-мм автоматическую пушку ШВАК, хорошо освоенную в авиации, для чего тут же связал Н.А.Астрова с ОКБ-15. Это решение было оформлено по линии Наркомата вооружения, который без промедления объявил конкурс среди ведущих тяжелопулеметных КБ на создание скорострельной 20-мм танковой пушки.

Легкий танк Т-60 во дворе завода № 37. Свердловск, июнь 1942 года. Обращают на себя внимание спицованные литые опорные катки.

Уже вечером вышло постановление ГКО о принятии на вооружение и срочной организации массового производства — до 10 000 единиц в год — новой машины, получившей армейский индекс Т-60 (вначале иногда встречались обозначения Т-60Ш — ШВАК). Предполагалось задействовать 5 заводов наркоматов среднего и тяжелого машиностроения: № 37 (Москва), ГАЗ (танковое производство-завод № 176), Коломенский паровозостроительный (КПЗ) имени Куйбышева, № 264 (Красноармейский судостроительный завод под Сталинградом, ранее выпускавший речные бронекатера проекта 1124) и Харьковский тракторный (ХТЗ), к сожалению, быстро отпавший в связи со срочной эвакуацией. Впоследствии к ним присоединились заводы № 38 в Кирове и № 37 в Свердловске. Одновременно для выпуска танковых агрегатов привлекли московский автозавод «КИМ», завод «Красный пролетарий» и мытищинский машиностроительный завод № 592 (главный конструктор Г.И.Каштанов).

Силовые агрегаты должен был поставлять ГАЗ. Бронекорпуса с башнями для завода № 37 — Подольский и Ижорский заводы, для ГАЗа — Выксунский и Муромский, для ХТЗ — Новокраматорский машиностроительный, Ворошиловградский паровозостроительный и Мариупольский металлургический имени Ильича (тоже быстро выбывший в связи с оккупацией города). Коломенский завод, заводы № 38 и № 264 могли их делать сами. Авиапушки ШВАК поступали с ковровского завода № 2 и с тульского оружейного завода № 535. С конца 1942 года их стали поставлять также медногорский завод № 314 и куйбышевский завод № 525, но сделали немного — всего 363 штуки. Производство ажурных стальных траков для всех заводов возлагалось на Сталинградский тракторный завод имени Дзержинского (СТЗ), обладавший мощным фасоннолитейным цехом.

Для танка Т-60 конструктор А.В. Богачев создал принципиально новый более прочный цельносварной корпус со значительно меньшим забронированным объемом и низким силуэтом — высотой всего 1360 мм, с большими углами наклона лобовых и кормовых листов, выполненных из катаной гомогенной брони 2П- Меньшие размеры корпуса позволили довести толщину всех лобовых листов до 15 — 20 мм, а потом и до 20 — 35 мм, бортовых — до 15 мм (впоследствии—до 25 мм), кормовых —до 13 мм (потом местами до 25 мм). Углы наклона броневых листов к вертикали составляли: для верхнего лобового — 70°, нижнего лобового — 30°, переднего листа рубки водителя — 25°, бортов башни — 25,5°, верхнего кормового — 69°, нижнего кормового — 32,5°.

Водитель располагался посередине в выступающей вперед рубке с откидывающимся в небоевой обстановке лобовым щитком и верхним входным люком толщиной 10 мм (позже — 13 мм), открытию которого при поднятой стрелковой установке уже в меньшей степени мешало курсовое положение башни. Смотровой прибор водителя — быстросменный зеркальный стеклоблок «триплекс» толщиной 36 мм находился в лобовом щитке (первоначально и по бокам рубки) за узкой щелью, прикрываемой бронезаслонкой.

В днище толщиной 6 — 10 мм размещался десантный люк. Для наружного доступа к двигателю и агрегатам трансмиссии имелись съемные передняя броневая крышка в наклонном лобовом листе, верхний боковой надмоторный лист с регулируемым воздухопритоком и задний кормовой с выходными жалюзи, одновременно закрывавший два бензобака емкостью 320 л, расположенные в изолированном бронеперегородкой отсеке. Для их заправки служили два круглых лючка. Съемным был и подбашенный лист толщиной 10 (13) мм.

Новая башня высотой всего 375 мм, спроектированная Ю.П. Юдовичем, более технологичная, чем на Т-40, имела конусообразную восьмигранную форму. Она сваривалась из трапециевидных плоских бронелистов толщиной 25 мм, расположенных под большими углами наклона, что заметно повышало ее стойкость при обстреле. Толщина передних скуловых бронелистов и маски вооружения достигла впоследствии 35 мм. В крыше толщиной 10—13 мм имелся большой люк командира с круглой крышкой. В боковых гранях башни справа и слева от стрелка выполнялись узкие щели, оборудованные двумя смотровыми приборами типа «триплекс».

Башня была смещена к левому борту на 285 мм от оси корпуса. Механизмы наведения стрелковой установки — шестеренчатый горизонтальный и винтовой вертикальный (+27°...—7°), разработанные еще для Т-40, изменений не потребовали. Следует отметить, что некоторые бронекорпусные заводы, ранее связанные с котлостроением, сохранили для Т-60 производство круглых башен конической формы, аналогичных башне Т-40.

На втором опытном образце Т-60 вместо ДШК установили скорострельную 20-мм пушку ШВАК-танковая с длиной ствола 82,4 калибра, созданную в рекордно короткий срок в ОКБ-15 совместно с ОКБ-16 на основе крыльевого и турельного вариантов авиапушки ШВАК-20. В ее конструкции использовалась схема вооружения, разработанная в ОКБ-16 для 37-мм авиапушки НС-37, а ствол был заимствован от мотор-пушки МП-20.

Легкий танк Т-60.

Технический контроль изготовленных танков на заводе № 38. Киров, 1942 год.

Доработка пушки, в том числе и по результатам фронтового применения, продолжалась параллельно с развитием ее производства. Поэтому официально ее приняли на вооружение только 1 декабря, а 1 января 1942 года она получила обозначение ТНШ-1 (танковая Нудельмана — Шпитального) или ТНШ-20, как ее стали называть позже. Разрабатывался и вариант THLU-2 с большей мощностью выстрела, но его не довели до производства.

Для удобства наведения пушка размещалась в башне со значительным смещением от ее оси вправо, что заставило вводить поправки в показания телескопического прицела ТМФП-1. Табличная дальность прямого выстрела достигала 2500 м, прицельная — 7000 м, темп стрельбы—до 750 выстр/мин, масса секундного залпа бронебойными снарядами — 1,208 кг. При определенных навыках можно было вести и одиночную стрельбу. Пушка имела ленточное питание емкостью 754 снаряда (13 коробок). Выброс стреляных гильз из башни наружу осуществлялся через трубку газоотвода под бронировку ствола, а звеньев лент — по направляющей на днище танка, при этом они рассыпались и практически не могли заклинить системы управления. В состав боекомплекта входили осколочно-трассирующие и осколочно-зажигательные снаряды со взрывателем мгновенного действия и бронебойно-зажигательные снаряды с карбидовольфрамовым сердечником и высокой начальной скоростью V0=815 м/с, что позволяло эффективно поражать легко- и среднебронированные цели, а также пулеметные точки, противотанковые пушки и живую силу врага. Введение впоследствии подкалиберного бронебойно-зажигательного снаряда повысило бронепробиваемость до 35 мм. Как следствие, Т-60 мог бороться на малых дистанциях с немецкими средними танками Pz.HI и Pz.IV ранних вариантов при стрельбе в борт, а на дистанциях до 1000 м — с бронетранспортерами и легкими САУ.

Не сразу удалось добиться безотказности работы пушки из-за перекоса снарядов и заклинивания ленты в питающем рукаве. Этой проблемой в условиях острого дефицита времени занимались на заводе № 37 Н.А.Астров, Н.А.Попов, А.А.Тарасов. Решить ее удалось буквально за несколько дней. Испытания усовершенствованной пушки ШВАК-танковая на Т-60 в сентябре 1941 года прошли успешно.

Вообще же авиационные пушки, требующие чистоты и культуры обслуживания, не всегда надежно работали в условиях повышенной загрязненности и запыленности, свойственных эксплуатации танков.

Слева от пушки в одной спаренной с ней установке размещался пулемет ДТ с боекомплектом 1008 патронов (16 дисков, позднее 15). Сохранялась возможность легкого снятия пулемета и использования его экипажем вне танка с надетыми сошками и плечевым упором. В боевой практике такая ситуация встречалась нередко. В принципе в случае острой необходимости можно было снимать и пушку, по массе (68 кг) мало отличавшуюся от распространенного станкового пулемета «максим», но жесткое закрепление ее для стрельбы вне башни было затруднительным и поэтому не практиковалось.

Загрузка ленты с 20-мм патронами в танк. Ленинградский фронт, 1943 год.

Танковая колонна перед отправкой на фронт. Киров, июль 1942 года.

Размеры и конструкция погона башни с шариковой опорой на Т-60 не претерпели серьезных изменений, что позволяло устанавливать ее на ранее выпущенные Т-40 и Т-30, вероятно, в отдельных случаях это и делалось.

По вооружению и подвижности танк Т-60 в целом соответствовал немецкому Pz.ll, широко применявшемуся в начале войны, и появившемуся позже разведывательному танку «Лухс», несколько превосходя их по бронезащите, запасу хода и проходимости по слабым грунтам. Его броня была уже не только противопульной, она обеспечивала на дистанции до 500 м защиту от снарядов легких пехотных 75-мм орудий, 7,92-мм и 14,5-мм ПТР, 20-мм танковых и зенитных, а также 37-мм противотанковых пушек, распространенных в 1941 — 1942 годах в вермахте.

Размеры по корпусу новой машины не изменились (длина —4100 мм, ширина по пальцам гусениц — 2302 мм), при этом пушка не выступала за его пределы. Заметно уменьшилась высота—до 1735 мм, что снижало силуэт танка и соответственно уязвимость в бою. База, колея (2034 мм), клиренс, гусеница, ходовая часть, подвеска с балансирами остались практически неизмененными. Впоследствии по условиям унификации и удобства ремонта все торсионы делались одного диаметра, постепенно с ростом нагрузок увеличившегося до 34 мм. Амортизаторов по- прежнему не было, продольная раскачка сохранялась, но опыт боевой эксплуатации выявил, что она значительно уменьшается при движении с повышенной скоростью, особенно по слабопересеченной местности и по шоссе без глубоких выбоин. Так, скорость в очередной раз выручала легкие танки.

По производственным соображениям на машинах, выпущенных вновь созданными танковыми заводами, первое время монтировались цельнолитые спицевые опорные катки, иногда даже без резиновых бандажей. Для облегчения скалывания льда с траков гусениц при зимней эксплуатации резиновые бандажи на задних поддерживающих катках ликвидировали. Потом их делали совсем без бандажей — резина стала остродефицитной, а о снижении шума можно было больше не заботиться. Ряд заводов применял цельнолитые неразборные ведущие звездочки с пониженным уровнем твердости — менее долговечные, но более технологичные и дешевые. На войне и их ресурса, как правило, вполне хватало. Для предотвращения заклинивания траков, особенно опасного при слабом натяжении гусениц на машинах с передними ведущими звездочками около бортовых передач, ввели специальные отбойники — верхние и нижние.

Т-60

Опорные катки и ленивцы сделали полностью взаимозаменяемыми — потери от такой унификации, а они всегда есть, были меньше, чем от трудностей со снабжением. Радиально-упорные шарикоподшипники опорных катков и ленивцев весной 1942 года заменили на обычные радиальные. Хотя они оказались на 25 — 45% менее долговечными, но зато не требовали регулировки, трудно осуществимой во фронтовых условиях. У конструкторов такая замена скорее всего вызвала огорчение, но таково безжалостное требование войны или один из ее уроков — обходиться без излишеств даже в ущерб долговечности. Кстати, с тех пор в катках применяются только нерегулируемые подшипниковые узлы, а их приемлемая долговечность поддерживается за счет увеличения размеров опор.

На Т-60, как и на Т-30, облегчили управление бортовыми фрикционами и их обслуживание: вместо кулачковых отводок ввели шариковые — знаменитые «слезки», как на Т-34.

Радиостанции устанавливались далеко не на всех сериях машин, на первых их не было совсем. Внутренняя связь осуществлялась с помощью ТПУ-2 или сигнальными лампами.

Установка вооружения (план):

1 — маска, 2 — пулемет ДТ, 3 — оптический прицел ТМФП, 4 — шаровая установка, 5 — магазин пулемета ДТ, 6 — рукоятка стопора башни, 7 — подъемный механизм маски, 8 — налобник прицела, 9 — пушка ТНШ, 10 — трубка гильзоотвода, 11 — направляющая патронной ленты, 12 — поворотный механизм башни, 13 — рычажок выключения поворотного механизма, 14 — рукоятка заряжания.

Установка вооружения (разрез по пушке ТНШ):

1 — пушка ТНШ, 2 — заслонка вентиляционного отверстия башни, 3 — стопор походного крепления маски, 4 — рукоятка поворотного механизма, 5 — коробка с патронной лентой, 6 — кронштейн коробки.

Двигатель ГАЗ-202 мощностью 76 л.с. при 3400 об/мин, с чугунной головкой цилиндров и степенью сжатия 5,6, уже не имел тех высоких параметров, как ГАЗ-11 А, но стал надежнее и долговечнее — выходов из строя его несимметричных шатунных подшипников и пробоя прокладки головки цилиндров не наблюдалось. Он без особых последствий выдерживал кратковременную работу на более распространенном в армии и не столь дефицитном в военное время автомобильном бензине 2-го сорта. На двигатель ставились только карбюраторы с восходящим потоком — обычно один и даже два М-9510 от ГАЗ-М-1 или один МКЗ-6 от ЗИС-5, а впоследствии специально созданный К-43 с ограничителем оборотов. Мощность генератора Г-41 повысили до 200 Вт, хотя на первых сериях танков без рации пришлось довольствоваться стандартным автомобильным генератором мощностью 100 Вт. Зато две аккумуляторные батареи — основная и запасная — стали штатным оборудованием всех танков, даже нерадиофицированных. Это повышало их постоянную готовность к бою.

Был усилен ременный привод вентилятора и водяного насоса, однако надежность его по-прежнему оставалась неудовлетворительной,учитывая высокую температуру в моторном отделении и постоянную угрозу пожара. Не вызывало сомнений, что эта мера временная, требующая радикальной переработки. Позже ввели более надежный шестерёнчатый привод вентилятора, правда, уже на следующих легких гусеничных машинах.

Удалось решить и проблему ручного запуска двигателя. Через люк в переднем нижнем листе брони заводная рукоятка вставлялась в храповик пускового вала, который с помощью карданного привода и механизма ручной заводки, закрепленного на картере коробки передач, проворачивал двигатель. Механизм включался принудительно рычагом, а после запуска выключался автоматически. В дальнейшем эта оправдавшая себя система применялась и на других легких гусеничных бронемашинах.

Зимний запуск двигателя значительно облегчался путем предварительного разжижения масла топливом в количестве 12,5% и применением пусковых бензинов ПКБ и ПГБ, как в авиации.

По сравнению с Т-40 боевая масса Т-60 возросла незначительно — сначала до 5800 кг, а после усиления брони с октября 1941 года — до 6400 кг. Правда, это обстоятельство, а также установка нефорсированного двигателя заметно снизили удельную мощность танка: максимальная скорость уменьшилась до 44 км/ч, предельный преодолеваемый подъем — до 29,5°, а после увеличения массы — до 26°. Впрочем, и этого было достаточно. В целом же средние скорости движения в различных условиях не снизились, как, впрочем, и маневренные качества и параметры профильной проходимости по местности: ширина рва—1,7 м, высота стенки — 0,65 м, глубина брода —0,9 м, допустимый крен — 35°. Заметно вырос запас хода: по шоссе — до 455 км, по грунту — до 350 км, по тяжелому бездорожью — до 160 км. Удельное давление на грунт увеличилось, но незначительно — до 0,485 (у машин с усиленной броней —до 0,535) кг/см² без учета погружения гусениц, с учетом погружения—до 0,4 (0,44) кг/см². Впоследствии для повышения проходимости по болотистым грунтам и снегу применялись съемные штампованные уширители гусениц, массовое производство которых освоили в 1942 году. Из всех отечественных танков у Т-60 в то время проходимость была наилучшей — по болотистому грунту, снегу, мокрой луговине, в весеннюю распутицу. Гарантийный ресурс определили в 1000 км пробега. Первоначальный перегрев двигателя, размещенного в уменьшенном мотоотсеке, был ликвидирован улучшением аэродинамики выхода нагретого воздуха из радиатора через пулестойкие жалюзи за счет введения криволинейных направляющих— «лопаток Прандтля».

Интересно, что на краткие испытания второго опытного образца Т-60 (уже с пушкой) приезжал И.В. Сталин. После чего сразу началась интенсивная подготовка к производству танка на всех указанных заводах, куда срочно отправлялись дубликаты технической документации. По собственной инициативе к этой работе подключился Московский автозавод им. Сталина (ЗИС), где ведущие конструкторы Б.М. Фиттерман и А.М. Авенариус создали аналогичный танк ЗИС-60, отличавшийся от Т-60 башней новой конструкции, иной установкой вооружения и применением автобусного силового агрегата ЗИС-16 мощностью 88 л.с., гораздо более тяжелого и громоздкого, чем ГАЗ-202, но в целом вписавшегося в несколько увеличенный корпус. Эти корпуса с башнями также начали делать в Подольске и до эвакуации ЗИСа, начавшейся 16 октября 1941 года, их поставили не менее 10 комплектов.

Танки Т-60 покидают сборочный цех Горьковского автозавода, 1942 год.

Свежевыкрашенный корпус Т-60 в сушильной камере ГАЗа, 1942 год.

Идея массового производства на неспециализированных предприятиях предельно простого легкого танка с автомобильным силовым агрегатом казалась столь привлекательной, что с предложением о выпуске Т-60 улучшенного проекта выступил и станкостроительный завод №301 «Комсомолец» в Егорьевске, хорошо оснащенный для изготовления различных редукторов, приводов, катков и элементов подвески. Однако по ряду причин эта инициатива не была реализована. А на головном заводе № 37 для расширенного производства Т-60 срочно монтировался конвейер, готовилась технологическая оснастка, сооружалась эстакада для приемки бронекорпусов.

Поскольку силовых агрегатов ГАЗ- 202 катастрофически не хватало, в октябре 1941 года нарком танковой промышленности В.А.Малышев разрешил ставить на Т-60 любые подходящие по мощности и габаритам двигатели. Вероятно, этим и объясняется наличие в войсках отдельных машин с нештатными силовыми установками, чаще всего с двигателями Форд V-8 мощностью 65 и 90 л.с., которые перед войной импортировались в заметных количествах и устанавливались в основном на автомобилях ГАЗ-М-1 специального назначения. В крайних случаях возможна была установка, в том числе и в войсках, маломощного силового агрегата ГАЗ-М, но с большой потерей для Т-60 в динамике, а также других более или менее подходящих автомобильных двигателей.

Для ускорения подготовки к производству Т-60 на ГАЗе еще в конце августа Н.А. Астров лично перегнал туда танк Т-60 из первой опытной партии, совершив всего за 14 ходовых часов пробег со средней скоростью 30 км/ч, что свидетельствовало о надежности новой машины и ее хороших ходовых качествах. В то время сотрудники конструкторско-экспериментального отдела под руководством главного конструктора А.А.Липгарта и начальника бюро шасси и двигателей А.М.Кригера уже напряженно работали над чертежами Т-60, переделывая их под технологию и стандарты автомобильного производства. На заводе они проходили еще под индексом 030, а в дальнейшем 060, но уже с автомобильной системой обозначения, принятой на ГАЗе. К этой работе были подключены и «вооруженцы» из прежнего ОКБ завода: В.А.Дедков, И.В.Гавалов, В.К.Рубцов и автомобильные «кузовщики», ставшие квалифицированными создателями бронекорпусов: Ю.Н.Сорочкин, А.Н.Кириллов, Б.Т.Комаревский, В.Ф.Самойлов, О.Г.Муро. Все эти специалисты внесли большой вклад в развитие и совершенствование бронетанковой техники, выпускавшейся на ГАЗе в годы войны. Параллельно с ними технологи завода А.Я.Фрейдлин, С.А.Батанов, К.М.Чивкунов и Г.Э.Таурит вели разработку специальной оснастки и инструмента применительно к массовому производству, по своему объему беспрецедентному даже для такого гиганта автомобилестроения, как ГАЗ. Только в годы войны по-настоящему удалось оценить разумность и дальновидность проектировщиков, заложивших еще в конце 20-х годов большие, а для мирного времени даже избыточные мощности в инструментальное, станочное и штамповое производство автозавода, в размеры сборочных корпусов с их заведомо несоразмерным крановым хозяйством, в межцеховые бетонные покрытия, способные выдержать интенсивное движение танков. Стоит напомнить, что до этого завод уже выделил несколько самых лучших, с новейшим оборудованием корпусов для организации авиамоторостроения (завод № 466), а также производства минометов, различных снарядов и авиационных стартовых радиостанций.

Учебные занятия в одной из танковых частей, 1942 год.

Отработка взаимодействия пехоты и танков на тактических занятиях. Западный фронт, 1942 год.

Между тем московский завод № 37 15 сентября 1941 года выпустил первый серийный Т-60, однако ввиду последовавшей вскоре эвакуации (приказ от 9 октября) производство было остановлено уже 26 октября. Всего в Москве сделали 245 танков Т-60. Вместо предполагавшегося вначале Ташкента завод эвакуировали в Свердловск: на территории заводов «Металлист», вагоноремонтного имени Воеводина и филиала «Уралмаша» — всего на три промплощадки, куда оборудование прибывало с 28 октября по 6 ноября. Вместе с частью эвакуированного туда завода «КИМ» был образован новый танковый завод № 37 (главный конструктор Г.С. Суренян, затем Н.А. Попов). Собранные на нем с 15 декабря 1941 года, в основном из деталей, привезенных из Москвы, первые 20 танков Т-30 и Т-60 прошли 1 января 1942 года по улицам Свердловска, предварительно проведя отстрел своего оружия на специально построенном полигоне. За первый квартал 1942 года произвели уже 512 машин. Желая внести свой вклад в совершенствование конструкции танка Т-60, в частности, повысить его подвижность на местности, и в соответствии с заданием правительства свердловчане в феврале 1942 года построили и испытали образец усовершенствованной модели Т-60-1 (061 или Т-60-ЗИС) с силовым агрегатом ЗИС-60 повышенной до 95 л.с. (в перспективе — до 110 л.с.) мощности. К его производству предполагалось привлечь близрасположенный, но в то время достраивавшийся Миасский автомоторный завод. Всего же до сентября 1942 года на Урале было выпущено 1144 Т-60, после чего завод № 37, недолго выпуская и танк Т-70, прекратил самостоятельное танкостроение, перейдя на производство узлов и агрегатов к танку Т-34, а также боеприпасов.

В то же время на заводе по инициативе главного конструктора Наркомата танковой промышленности С.А. Гинзбурга успели развернуть большие работы по созданию легких артиллерийских самоходных установок, новых легких танков и бронетранспортеров. Уже 3 марта 1942 года были представлены эскизные проекты двух самоходных установок на базе удлиненного 6-каткового шасси танка Т-60, но с двумя параллельно работающими на общий вал и установленными по бортам силовыми агрегатами ГАЗ-202. Первая представляла собой штурмовое 76-мм орудие поддержки пехоты с боевой массой 7,5 — 8 т, вторая — 37-мм зенитную автоматическую пушку ЗИС-19 горьковского завода № 92 или 61 -К красноярского завода № 4, с круговым обстрелом и боевой массой 7 — 7,5 т. Она получила индекс Т-60-2 или 062.

Схема шасси:

1 — воздухоочиститель, 2 — главная передача, 3 — коробка передач, 4 — двигатель, 5 — бортовые передачи, 6 — пусковой вал, 7 — ведущее колесо, 8 — опорный каток, 9 — поддерживающий каток, 10 — направляющее колесо.

Митинг в части полковника Гатченко. Юго-Западный фронт, 1942 год.

На Т-60 прорабатывалась установка и более мощной автоматической 45-мм пушки ЗИС-19БМ, созданной на базе 20- К, которая по своим размерам вписывалась в малую башню танка. Одновременно для замены Т-60 проектировался новый легкий танк Т-45 с 45-мм лобовой броней и 45-мм пушкой, фактически аналогичный уже освоенному на ГАЗе Т-70, а также малый бронетранспортер.

В апреле 1942 года совместно с заводом № 38 две первые самоходные артиллерийские установки уже были изготовлены и к июлю представлены для проведения испытаний, выявивших наличие в них серьезных дефектов. Осенью 1942 года работы по ним передали в Киров, где они продолжались с не скоро пришедшим успехом. В частности, пришлось отказаться от внешне привлекательной идеи установки двух параллельно работающих силовых агрегатов, которая к тому времени принесла много неприятностей.

Попытку внести свой посильный вклад в оборону страны предпринял даже недостроенный, только начинающий производство Алтайский тракторный завод в Рубцовске, куда в основном был эвакуирован ХТЗ. Видимо, силами уже знакомых с бронетехникой харьковских конструкторов в 1942 году были предложены проекты массовых легких танков АОТЗ-1 и АТЗ-2 для замены ими Т-60. Однако они так и остались на бумаге.

Коломенский паровозостроительный завод (КПЗ) приступил в сентябре 1941 года к выпуску бронекорпусов и башен к Т-60 (полностью он танки делать не мог). Из-за нехватки прессов большая часть башен изготавливалась литыми, с утолщенными в 3 раза стенками, соответственно вдвое более снарядостойкими. В ассортименте сталей завода оказалась и броневая, а технология фасонных отливок большого размера была отработана для производства локомотивов в совершенстве. Всего до конца октября вплоть до эвакуации в глубь страны — Киров, Молотов и Красноярск— КПЗ изготовил 241 бронекорпус для Т-60.

В первые месяцы войны выпустили небольшие партии бронекорпусов с башнями для Т-60 Новокраматорский машиностроительный и Ворошиловградский паровозостроительный заводы, а также таганрогский завод «Красный котельщик».

1 октября 1941 года появился приказ Наркомата танковой промышленности об организации производства штампованных башен для танков Т-60 на базе оборудования эвакуированной в Куйбышев части Ижорского завода. Реализован он не был. По более позднему приказу наркомата от 13 октября заводу № 180 предписывалось начать производство литых башен для Т-60. Однако по ряду причин их производство также не было освоено.

Атакуют танки 3-й гвардейской танковой бригады. На переднем плане Т-60 с экранированной башней. Калининский фронт, 1942 год.

Развернутое в Кирове на территории кранового завода «Имени 1 мая» танковое производство — завод № 38 (главный конструктор — потомственный «паровозник» М.Н. Щукин) — выпустило первые пять Т-60 уже в январе 1942 года. С февраля завод начал их плановое производство, одновременно снабжая остальные предприятия литыми траками гусениц, которые ранее делал только СТЗ. За I квартал изготовили 241 машину, по июнь —535. О том, каким важным подспорьем для вооружения Красной Армии стали легкие танки Т-60, свидетельствует телеграмма на завод Председателя ГКО И.В.Сталина с просьбой перевыполнить сентябрьскую программу 1942 года минимум на 25 машин в связи с прекращением производства танков Т-34 на СТЗ. А летом того же года за успешное освоение выпуска Т-60 завод № 38 был награжден орденом Трудового Красного Знамени. Недостаточно оснащенный, разместившийся на явно малых производственных площадях (всего 21,3 га) старого предприятия, завод компенсировал это внедрением весьма эффективных методов работы, созданием остроумных высокопроизводительных сварочных стапелей и приспособлений для скоростной механической обработки корпусов. Нашлись даже возможности для проведения экспериментов с изготовлением опытных образцов, — и это на тяжелейшем втором году войны. И позже предприятие внесло значительный вклад в создание-новых образцов бронетанковой техники. На его территорию в конце 1942 года перебазировались конструкторы-танкостроители с бывшего свердловского завода № 37 (с сентября 1943-го — завод № 50). Кроме того, здесь продолжалось массовое производство реактивных артиллерийских установок, монтируемых на импортных автомобильных шасси, что также требовало серьезного конструкторского обеспечения.

Еще одно предприятие, привлеченное к выпуску Т-60, красноармейский завод № 264 техдокументацию на танк получил своевременно, но в дальнейшем вел машину самостоятельно, не прибегая к помощи головного завода, но и не пытаясь ее модернизировать. 16 сентября 1941 года в его состав влились знакомые с танкостроением работники эвакуированного ХТЗ, которые еще в Харькове начали заниматься освоением производства Т-60 (ведущим конструктором по изделию 060 на ХТЗ был А.Г. Домбровский). Они приехали на завод № 264 с уже подготовленным заделом инструмента, лекал, штампов и заготовок танка, поэтому первый бронекорпус сварили уже к 29 сентября. Агрегаты трансмиссии и ходовой части должно было поставлять танковое производство СТЗ (завод № 76). Предельно загруженный изготовлением Т-34 и дизель-моторов В-2, к тому же оказавшийся в конце 1941 года их единственным производителем, СТЗ и поставлявший ему бронекорпуса и сварные башни для «тридцатьчетверок» завод № 264 не могли уделять легкому Т-60 такого же внимания. Тем не менее в декабре удалось собрать первые 52 машины. За январь 1942-го сдали уже 102 танка, а за I квартал — 249. Всего же по июнь 1942 года было выпущено 830 Т-60. Значительная их часть участвовала в Сталинградской битве, особенно в начальной ее фазе. Башни с вооружением от Т-60 завод № 264 пытался ставить на свои бронекатера. Известно, что еще в 1946 году на территории завода находился один Т-60, так и не сданный военной приемке.

Головным же и самым крупным заводом по выпуску Т-60 стал ГАЗ, куда 16 октября 1941 года на постоянную работу прибыл Н.А. Астров с небольшой группой московских коллег (основной коллектив выехал в Свердловск) для конструкторского обеспечения производства. Вскоре его назначили заместителем главного конструктора завода по танкостроению, а в начале 1942 года он получил Сталинскую премию за создание Т-40 и Т-60.

Ремонт танка в полевых условиях.

«Шестидесятки», подбитые в районе Невской Дубровки. Ленинградский фронт, 1942 год.

В короткий срок невероятным напряжением сил завод завершил изготовление нестандартной технологической оснастки, моделей, инструмента и с 26 октября приступил к массовому выпуску танков Т-60 в организованном на базе колесного механосборочном цехе МСЦ- 5. Бронекорпуса для них в нарастающих количествах начали поставлять выксунский завод дробильно-размольного оборудования (ДРО) № 177, позже- муромский паровозоремонтный завод имени Дзержинского № 176 с его мощным котельным производством, технологически подобным танковому корпусному, и, наконец, старейший броневой завод в г.Кулебаки № 178. Затем к ним присоединилась эвакуированная в Саратов на территорию местного паровозоремонтного завода часть подольского завода № 180. И все же бронекорпусов хронически не хватало, что сдерживало расширение массового производства Т-60. Поэтому вскоре их сварку дополнительно организовали в цехе МСЦ- 8 хорошо оснащенного новокузовного корпуса ГАЗа, как раз незадолго до начала войны введенного в строй. Могучий завод вытянул и эту очередную незапланированную нагрузку.

К изготовлению агрегатов шасси подключились горьковские заводы «Двигатель революции» и фрезерных станков (в войну —№ 113). Поскольку первый сорвал освоение производства бортовых передач, выпуск их снова взял на себя ГАЗ. Обычно на такую работу уходило не менее шести месяцев, а здесь буквально за 10 дней были изготовлены модели и штампы корпусов редуктора, сварочные кондукторы, нестандартные шлицевые протяжки, модульные фрезы, мерительный и контрольный инструмент. Рационально и высокопроизводительно решили автозаводцы сложную проблему массового изготовления траков гусениц 060- 142510-А из почти неподдающейся обработке стали Г13Л — горячая штамповка с последующей прошивкой отверстий под соединительные пальцы в еще нагретой детали. И это при суточном производстве не менее 4 тысяч штук! Другие заводы такую передовую технологию освоить не смогли.

Однако несмотря на все гигантские усилия и принятые энергичные меры, инерция огромного предприятия с его неизбежно тщательной технологической подготовкой массового выпуска тормозила быстрый выход на устойчивый производственный ритм — за сентябрь изготовили всего 3 танка. И в октябре сохранялось значительное отставание от графика. Для изучения положения дел и принятия экстренных мер на ГАЗ выехал нарком танковой промышленности В.А.Малышев. 20 октября на завод поступила как всегда резкая, но по сути справедливая телеграмма И.В.Сталина, которую приводим полностью:

Подбитый Т-60. Ленинградский фронт, 1943 год.

Схема бронирования танка Т-60.

«СЕР Г МОСКВЫ 3 28 1 9 21 0117 ТЛК АВТОЗАВОД СЕРИЯ Г ЧЕТЫРЕ АДРЕСА ГОРЬКИЙ АВТОЗАВОД ДИРЕКТОРУ ЗАВОДА ЛОСКУТОВУ КОПИЯ ГЛАВНОМУ ИНЖЕНЕРУ ЛИФШИЦУ КОПИЯ ГОРЬКОВСКОМУ ОБКОМУ ПАРТИИ РОДИОНОВУ КОПИЯ ПАРТОРГУ ЦК ВКП(Б) НА АВТОЗАВОДЕ МАРКИНУ НЕМЕЦКАЯ АРМИЯ ИМЕЕТ БОЛЬШОЕ ПРЕВОСХОДСТВО В ТАНКАХ НАД НАМИ ТЧК ДЛЯ УСПЕШНОЙ БОРЬБЫ С НЕМЕЦКИМИ ФАШИСТАМИ И ДЛЯ ЗАЩИТЫ МОСКВЫ НУЖНО ДАВАТЬ КАЖДЫЙ ДЕНЬ НАШЕЙ АРМИИ БОЛЬШЕ ТАНКОВ ТЧК ВАШ ЗАВОД НЕ ИСПОЛЬЗУЕТ ВСЕХ ВОЗМОЖНОСТЕЙ ДЛЯ ЗНАЧИТЕЛЬНОГО УВЕЛИЧЕНИЯ ВЫПУСКА ТАНКОВ И ПЛОХО ПОМОГАЕТ ДЕЛУ ОБОРОНЫ СТРАНЫ ТЧК НУЖДЫ ОБОРОНЫ СТРАНЫ И МОСКВЫ ТРЕБУЮТ ЧТОБЫ ВАШ ЗАВОД РЕЗКО УВЕЛИЧИЛ ВЫПУСК ТАНКОВ Т-60 И В БЛИЖАЙШИЕ 2-3 ДНЯ НАЧАЛ ВЫПУСКАТЬ ПО ДЕСЯТИ ТАНКОВ В ДЕНЬ А К КОНЦУ ОКТЯБРЯ ПО ПЯТНАДЦАТИ ТАНКОВ В ДЕНЬ ТЧК ПРОШУ ВЫПОЛНИТЬ ЭТО ЗАДАНИЕ ТЧК НАДЕЮСЬ ЧТО ВЫ И ВСЕ РАБОЧИЕ И ИНЖЕНЕРЫ ЗАВОДА ЧЕСТНО ВЫПОЛНИТЕ СВОЙ ДОЛГ ПЕРЕД РОДИНОЙ ТЧК HP П541 ТЧК 20 ОКТЯБРЯ 1941 ГОДА И СТАЛИН».

Телеграмма буквально подстегнула весь 90-тысячный коллектив завода. Были приняты чрезвычайные меры. Производство стало быстро расти — в октябре сдали 215 машин, а в ноябре — 471! В этот критический месяц ГАЗ являлся единственным производителем легких танков. До конца года здесь выпустили уже 1323 машины. За значительное увеличение их производства 29 декабря 1941 года завод наградили орденом Ленина.

В конце декабря на ГАЗе решили и чрезвычайно важную проблему надежного холодного запуска двигателя Т-60, создав термосифонный пусковой подогреватель лампового типа, предложенный и спроектированный И.Г. Альперовичем и Б.Я.Гинзбургом (бывшим работником HATH). Ничего подобного другие танки не имели. К удивлению и восторгу танкистов, насквозь промороженный двигатель, который, казалось, уже невозможно было оживить, через 25 — 30 минут работы подогревателя легко запускался электростартером при наружной температуре воздуха до -40° С. Подобными устройствами комплектовались, правда, только Т-60, выпускавшиеся на ГАЗе зимой. Подогреватели оказались настолько удачными, что* без принципиальных изменений ставились на колесные и гусеничные машины завода в течение последующих 30 лет.

Следует заметить, что Т-60, выпускаемые разными заводами, имели свои особенности, вызванные уровнем технологической оснащенности предприятий, их конструкторскими традициями и стандартами, наконец, поступающими с других заводов комплектующими изделиями. Например, конические шестерни главной передачи со спиральным зубом и зацеплением «Глиссон» делал только ГАЗ, имевший в достаточном количестве высокопроизводительные и точные станки. СТЗ нарезал конические шестерни с менее технологичным, но более прочным за счет равновысокого зуба паплоидным зацеплением «Клингельнберг» — как на Т-34. Остальные заводы вынуждены были изготавливать для этого очень важного узла прямозубые конические пары, менее долговечные и шумные, возбуждающие в трансмиссии дополнительные вибрации.

Для значительного увеличения огневой мощи Т-60, в частности, повышения бронепробиваемости его наиболее массовых снарядов (дефицитные подкалиберные применялись редко и были эффективны только на близких дистанциях) возникла мысль оборудовать танк 23-мм авиапушкой ВЯ с дульной энергией в 2,52 раза большей, чем у ТНШ-20. Масса секундного залпа при этом возрастала до 2 кг/с. В ассортименте выстрелов имелись и осколочные снаряды. Пушка ВЯ надежно поражала среднебронированные цели на большей дистанции, чем ТНШ-20.

На базе крыльевых и турельных вариантов пушки ВЯ завод № 2 в III квартале 1942 года выпустил 16 танковых 23-мм автоматических пушек, доработанных им совместно с ОКБ-16 для установки на Т-60. Одновременно с целью уменьшения непроизводительного расхода боеприпасов в конструкцию был введен разобщитель для возможности вести одиночную стрельбу в режиме самовзвода. Использование более мощной и надежной, чем ТНШ-20, пушки ВЯ, вероятно, дало бы положительный результат, однако свидетельств ее установки на танк Т-60 пока не найдено.

Для защиты от бутылок с горючей смесью, которые немцы начали широко применять с зимы 1942 года, было предложено закрывать корпус танка Т-60 двойной сеткой «Дэви», служащей своеобразным экраном. Испытания такой защиты под Чкаловом (Оренбург) в конце февраля 1942 года дали хорошие результаты. Ввиду технических трудностей оборудования танка сеткой «Дэви» во фронтовых условиях она практически не применялась.

В 1942 году, несмотря на создание и принятие на вооружение более боеспособного легкого танка Т-70, параллельное с ним производство Т-60 сохранялось на ГАЗе — по апрель (всего за 1942 год — 1639 машин), на свердловском заводе № 37 — по август, на заводе № 38 — по июль. За 1942 год на всех заводах было сделано 4164 танка. Последние 55 машин завод № 37 сдавал уже в начале 1943 года (по февраль). Всего с 1941 года выпустили «по сборке» 5839 Т-60, армия приняла «по бою» 5796 машин. Пушек ТНШ-20 для них произвели с большим запасом: в 1942 году —8506, в 1943 году — еще 200.

Танк Т-60 оказался отличной базой для проведения различных экспериментальных работ и создания на его основе новых боевых модификаций. Для противовоздушной обороны танковых соединений и объектов, а также штабов требовалась бронированная зенитнопулеметная установка, подвижность которой не уступала бы танкам. Поэтому в самом конце 1942 года на Горьковском автозаводе по собственной инициативе был построен танк 063 или Т- 60-3 (3 — модификация, а не з — зенитный) со спаренной установкой двух зенитных пулеметов ДШК в открытой башне увеличенных размеров. Поскольку на заводе не смогли выполнить зубчатый венец погона башни с нужной для зенитной стрельбы точностью, танк на вооружение не приняли, хотя необходимость в подобном изделии оставалась очень острой и для него можно было бы использовать часть освободившегося парка танков Т-60. К тому же с развертыванием контрнаступлений в 1943 году он мог принести ощутимую пользу в городских боях.

Опытный танк Т-60-3.

Группа танков Т-60 готовится вести заградительный зенитный огонь. Юго-Западный фронт, 1942 год.

На опытном танке ГАЗа Т-95, также изготовленном на базе «шестидесятки», опробовали другой вариант установки такого же зенитного вооружения и прицелов, но и эта машина по ряду причин не выпускалась. Аналогичную работу проводил завод № 37, построив в июле 1942 года по заданию Главного артиллерийского управления зенитную 37-мм автоматическую установку ЗСУ-37 на базе Т-60. Из-за недостаточной жесткости корпуса и опоры поворотной платформы она также оказалась неудачной ит*е была принята на вооружение. Не дала ожидаемых результатов попытка создания открытой самоходной артиллерийской установки с 45-мм противотанковой пушкой М-42. На заводе № 38 спроектировали и к лету 1944 года построили 76-мм открытую артиллерийскую общевойсковую самоходную установку ОСУ-76 — по идее предельно легкую и дешевую САУ непосредственной поддержки пехоты. На ней использовали дивизионное орудие ЗИС-З образца 1942 года, а от танка Т-60 — трансмиссию и ходовую часть (с задней ведущей звездочкой). Дефицит 6-цилиндровых двигателей вызвал установку на ней старого 4-цилиндрового ГАЗ-М, что предопределило низкие удельную мощность и соответственно плохую подвижность машины.

Для снижения веса пушка прикрывалась только спереди и частично по бокам противопульной броней толщиной всего 6 мм. Установка оказалась неустойчивой при выстреле — сказывались большая высота линии огня при короткой базе четырех опорных катков, хотя по опыту СУ-76М было известно, что для этой пушки требовалось шесть катков, малая масса машины — 4,2 т и несимметричное относительно оси положение орудия. Производство ОСУ-76 планировалось в 1944 году (план на III квартал — 129 машин) на ленинградском заводе № 7 совместно с заводом № 38 — поставщиком агрегатов ходовой части и трансмиссии. Однако из-за низких боевых качеств принята она не была, а в 1944 году, когда в войсках уже имелись более удачные установки СУ-76М, и не нужна. Тем не менее в авиадесантном варианте установка ОСУ-76 представляла определенный интерес как самая легкая для калибра 76 мм, а ее недостаточные устойчивость и кучность при стрельбе в таком предельно простом исполнении были терпимы.

Надо признать, что на базе танка Т-60 полноценной САУ калибром свыше 45 мм так и не получилось. В феврале 1942 года некий Машнев предложил курьезный — иначе не скажешь — проект двухместной «бронированной танкетки-мотоциклетки» с броней 15 мм, двумя пулеметами ДТ, двумя мотоциклетными моторами, с подвеской и опорными катками от Т-60. Его отклонили как не выдерживающий никакой критики.

Для повышения в целом неплохой проходимости танка Т-60 по снегу на ГАЗе задумали предельно снизить удельное давление на поверхность и сделать его более равномерным. Для этого зимой 1942 года под руководством Н.А. Астрова с участием В.К. Рубцова и С.С. Строева на одном из образцов поставили на борт 8 опорных катков малого диаметра от электрокара, попарно связанных жесткими балансирами с рычагами четырех тележек подвески. Применили новую гусеницу с максимально уширенными траками удвоенного от нормального шага. Результат оказался хорошим — проходимость по снегу резко улучшилась, однако возросли механические потери и вибрации, а мощности двигателя не хватало для уверенного движения. Самую высокую проходимость по снегу любой глубины плотности показал опытный Т-60 с лыжно-гусеничным движителем системы С.С. Неждановского, также построенный зимой 1942 года.

Пробовали на Т-60 и снегоходный движитель с опорными полозьями вместо опорных катков, что давало бы идеальную эпюру нагружения гусениц. Машина тоже ходила хорошо, но с большими потерями на самопередвижение — недоставало мощности двигателя.

На танках Т-60 так же, как и на Т-40, монтировались реактивные установки залпового огня БМ-8-24(изделие 52-353-Б), принятые на вооружение в конце октября 1941 года.

Т-60 со штампованными опорными катками.

Планер «Крылья танка». Вид спереди. Башня танка снята, 1942 год.

Для переброски легких танков в составе десантов в тыл врага, а также для снабжения ими крупных партизанских отрядов конструктор легкой авиации О.К.Антонов предложил осенью 1941 года построить упрощенный буксируемый планер разового применения, в качестве фюзеляжа которого использовался бы корпус танка Т-60, а его ходовая часть — в качестве взлетно-посадочного устройства. Предполагалось, что такой комбинированный планер может буксироваться четырехмоторным бомбардировщиком ТБ-3 или самолетом ДБ-ЗФ до пункта назначения, а после расцепления производить посадку на площадку ограниченных размеров, сбрасывать крылья с хвостовым оперением и с ходу идти в бой.

Задание на подобный летательный аппарат, которому не было аналогов в истории, О.К.Антонов, поддержанный начальником НТК ГБТУ генералом С.А. Афониным, получил в конце 1941 года. Машину спроектировали всего за две недели и к лету 1942 года построили на планерном заводе в Тюмени. Она получила название КТ («Крылья танка»), а также обозначалась индексами А-Т, АТ-1 или планер А-40.

Крылья с размахом 18 м и двухбалочное хвостовое оперение были выполнены по бипланной схеме для уменьшения размеров планера —длина его составляла всего 12,06 м. Тросовое управление подвели к месту механика-водителя танка, дополнительно оборудовав его зеркалами бокового и заднего обзоров. Саму машину предельно облегчили (до массы 5800 кг), сняв вооружение, боекомплект, фары, крылья и слив почти все топливо. Полетная масса танка-планера составила 7804 кг, удельная нагрузка на крыло — всего 91 кг/мг. Испытательный полет осенью 1942 года на буксире у ТБ-3 (планерист, он же механик — летчик-испытатель С.Н. Анохин) показал, что идея летающего легкого танка целесообразна и вполне осуществима. Однако ввиду большого аэродинамического сопротивления планера КТ, еще не имевшего обтекателей, буксировка потребовала использования максимальной мощности уже порядком изношенных двигателей ТБ-3, которые стали греться — планер пришлось в аварийном порядке отцепить. На удивление он нормально спланировал и удачно сел на кочковатом поле в районе Раменского аэродрома, вызвав панику среди зенитчиков и непредупрежденной команды батальона аэродромного обслуживания. Сбросив крылья, Т-60 своим ходом благополучно вернулся на базу в Монино. Из- за отсутствия других подходящих для данной цели бомбардировщиков, лучшим из которых был бы Пе-8, эта интересная работа не имела дальнейшего продолжения.

Выяснилось, что превышенную более чем вдвое скорость движения «аэротанка» — при отрыве около 100 км/ч — гусеничный движитель Т-60 по кинематике и динамике выдержал без видимых последствий, что показало правильность проведения расчетов и выбора конструктивных решений этого важнейшего узла боевой машины.

В целом же создание и освоение массового производства на нескольких заводах танка Т-60 не прошло даром. Многие его хорошо отработанные агрегаты и узлы силовой установки, трансмиссии и ходовой части нашли применение на следующей модели легкого танка Т-70 с более мощной броней и 45-мм пушкой.

Румынская самоходная установка на базе танка Т-60.

Схема планера КТ.

Свое боевое крещение танки Т-60 получили в конце сентября 1941 года, когда в составе 10-й танковой бригады вели тяжелые бои на Полтавщине. В массовых же количествах их использовали в битве за Москву. Они имелись почти во всех танковых бригадах и многих отдельных танковых батальонах. В параде на Красной площади 7 ноября 1941 года участвовало 48 Т-60, взятых из резерва. После парада все они ушли на фронт. Это были танки московского производства, горьковские Т-60 впервые вступили в бой под Москвой только 13 декабря. Роль «шестидесяток» в Московской битве оказалась велика, поскольку выпуск средних и тяжелых танков в октябре — ноябре 1941 года упал до минимального уровня за всю Великую Отечественную войну, ведь почти все танковые заводы были «на колесах», в пути на Восток.

На Ленинградский фронт Т-60 начали поступать весной 1942-го, когда для формирования 61 -й танковой бригады Ставка выделила 60 машин с экипажами. Небезынтересна история их доставки в осажденный город. Танки решили перевозить на баржах с углем. Это было неплохо с точки зрения маскировки. Баржи доставляли в Ленинград топливо, примелькались противнику, и не каждый раз за ними велась активная охота. К тому же уголь как балласт обеспечивал речным посудинам необходимую остойчивость.

Грузили боевые машины с пирса выше Волховской гидроэлектростанции. На уголь укладывали бревенчатые настилы, на них размещались танки, и баржи отчаливали от берега. Вражеской авиации так и не удалось обнаружить перемещение нашей воинской части.

Боевое крещение 61-й танковой бригады пришлось на 12 января 1943 года — первый день операции по прорыву блокады Ленинграда. Причем бригада, как и 86-й и 118-й танковые батальоны, также имевшие на вооружении легкие танки, действовала в первом эшелоне 67-й армии и форсировала Неву по льду. Части, оснащенные средними и тяжелыми танками, ввели в бой только на второй день наступления, после того как был захвачен плацдарм глубиной 2 — 3 км, а саперы усилили лед.

Особое мужество, героизм и находчивость в ходе наступления проявил экипаж Т-60, в котором находился командир роты 61-й танковой бригады лейтенант Д.И. Осатюк, а механиком-водителем был старшина И.М. Макаренков. Вот как описывается этот эпизод в сборнике «Танкисты в сражении за Ленинград»: «Вырвавшись вперед, на рассвете 18 января у Рабочего поселка № 5, они заметили три танка. Волховцы хотели выскочить из машины, бежать навстречу, но... увидели, что это гитлеровские танки идут в контратаку. Что делать? Начинать поединок с врагом на своей малютке, имеющей 20-мм пушку, — бессмысленно... Решение созрело мгновенно! Командир танка подал команду механику-водителю: «Отходи к той роще, на опушке которой заняли огневые позиции наши орудия!»

Танк, маневрируя, делая неожиданные и резкие повороты, ускользал от огня гитлеровских танков. А Осатюк вел по ним огонь, пытался ослепить, оглушить врага. Дуэль продолжалась несколько минут. Были моменты, когда казалось, что вот-вот бронированные чудовища настигнут, навалятся и раздавят. Когда до рощи оставалось около 200 метров, машина Осатюка резко повернула налево. Головной гитлеровский танк также развернулся, но попал под огонь наших орудий и запылал. Затем был подбит и второй танк, а третий покинул поле боя.

«Теперь, Ванюша, вперед!» — приказал командир водителю. Догнав свою роту, они увидели интересную картину — танкисты загнали пехоту противника в огромный котлован. Гитлеровцы упорно сопротивлялись, забрасывали наши танки гранатами. Было ясно, что медлить нельзя: фашисты успеют окопаться. Осатюк приказывает Макаренкову накатать след к обрыву, проложить колею. Затем танк, набирая скорость, устремился к котловану, пролетел в воздухе и врезался в фашистов.

Танки с десантом на броне на исходной позиции для атаки. Район Сталинграда, 1942 год.

«Молодец! — крикнул лейтенант. — Теперь действуй!» Машина на большой скорости понеслась по дну котлована, уничтожая гитлеровцев огнем и гусеницами. Сделав несколько кругов, танк сбавил ход, вышел на середину котлована и остановился. Все было кончено. Подошли свои...»

Этот боевой эпизод прекрасно иллюстрирует старую танкистскую истину — непоражаемость танка пропорциональна квадрату его скорости. Впрочем, принимались меры по усилению броневой защиты танка. По предложению ижорского броневого НИИ-48, переданного с началом войны из Наркомата судостроительной промышленности в танкостроение, были разработаны и реализбваны на многих машинах несколько вариантов установки дополнительных бронеэкранов толщиной до 10 мм на переднюю часть корпуса и на башню танка Т-60.

Что же касается 61-й танковой бригады, то ее танки первыми соединились с войсками Волховского фронта. За отличные боевые действия ее преобразовали в 30-ю гвардейскую. Лейтенанту Д.И.Осатюку и механику-водителю старшине И.М.Макаренкову присвоили звание Героя Советского Союза.

Воевали Т-60 и на Южном фронте, особенно весной 1942 года в Крыму, участвовали в Харьковской операции, в обороне Сталинграда и в контрнаступлении Сталинградского и Юго-Западного фронтов зимой 1942/43 года. Немцы называли Т-60 «неистребимой саранчой» и вынуждены были с ними считаться.

Т-60 составляли значительную часть боевых машин 1-го танкового корпуса (командир — генерал-майор М.Е.Катуков), совместно с другими соединениями Брянского фронта отражавшего немецкое наступление на Воронежском направлении летом 1942 года. В ходе боевых действий корпус Катукова, составивший единую боевую группу с 16-м танковым корпусом, попал в тяжелое положение. Вот как описывает эту ситуацию и действия танков Т-60 сам М.Е. Катуков:

«Гитлеровцы, ведя непрерывные атаки, стремились нащупать наиболее уязвимые места в боевых порядках групп. Наконец им удалось это сделать. На участке, где у нас было мало огневых средств, фашистская пехота прорвалась через передний край и вклинилась в нашу оборону. Положение создалось угрожающее. Пробив брешь, гитлеровцы продолжали углублять прорыв, с тем чтобы разобщить войска группы и выйти им в тыл.

Нужно также учесть, что в этот момент враг наседал по всей линии фронта, а значит, и все наличные силы нашей группы — танки и пехота — были полностью задействованы. В моем резерве находились два легких танка Т- 60. Но эти боевые машины-«малютки» и танками-то можно было назвать лишь условно. Вооружены они были 20-мм пушками ШВАК.

Читатель, вероятно, представляет себе, что такое двенадцатый калибр охотничьего дробового ружья. Так вот у пушек, состоящих на вооружении Т-60, калибр тот же самый. Для борьбы против немецких танков Т-60 не годились. Но против живой силы врага «малютки» действовали превосходно и не раз своим автоматическим огнем наносили громадный урон фашистской пехоте. Так было и под Мценском, и под Москвой.

И теперь в роковой час немецкого прорыва выручили настанки-«малютки». Когда фашистская пехота вклинилась в нашу оборону на полкилометра, если не больше, я бросил в бой последний резерв.

К счастью, рожь в ту пору поднялась чуть ли не в рост человека, и это помогло «малюткам», укрываясь во ржи, выйти в тыл гитлеровцам, просочившимся в наши боевые порядки. Т-60 с короткого расстояния шквальным огнем обрушились на немецкую пехоту. Прошло несколько минут, и цепи наступающих фашистов были отброшены».

В ожесточенных боях на подступах к Сталинграду в сентябре 1942 года принимала участие и 91-я танковая бригада, один батальон которой имел на вооружении танки Т-60. При этом маленькие машины носили такие впечатляющие названия, как “Грозный”, “Орел", “Смелый”.

Легкий танк Т-60 в экспозиции танкового музея в Пароле (Финляндия). Входовой части использованы как штампованные, так и литые опорные катки. Вместо пушки установлен ее макет.

Этот снимок прислал в редакцию наш читатель Е.И.Деренский, сопроводив его следующей подписью: «В 1949 году в п. Гпубокий Каменского района Ростовской области был сооружен обелиск в память о погибших воинах, у основания которого установили легкий танк Т-60, участвовавший в освобождении поселка в 1943 году. Первоначально танк не имел гусениц. Позже местные умельцы приспособили для него гусеницы от трактора ДТ-75».

Сталинградская битва и прорыв блокады Ленинграда стали апогеем боевой карьеры «шестидесяток». Уже с конца 1942 года боевое применение Т-60 на переднем крае стало заканчиваться, а производство сворачиваться. Они честно и самоотверженно выполнили свою задачу, в определенной степени закрыв брешь, вызванную острой нехваткой средних танков, однако противостоять возросшим средствам противотанковой обороны немцев уже не могли.

Справедливости ради надо признать, что танкисты не особенно любили эти сравнительно легкобронированные и слабовооруженные (для 1942 года) машины с пожароопасными бензиновыми двигателями, называя их БМ-2 — «братская могила на двоих».

Последней крупной операцией, в которой они использовались, стало снятие блокады Ленинграда в январе 1944 года. Так, в числе 88 танков 1 -й танковой бригады Ленинградского фронта находился 21 танк Т-60, в 220-й танковой бригаде их было 18, а в 124-м танковом полку Волховского фронта к началу операции 16 января 1944 года имелось в наличии лишь 10 боевых машин: два Т-34, два Т-70, пять Т-60 и даже один Т-40!

В последующем сохранялось применение Т-60 как машин сопровождения войск на марше, охранения и связи, для разведки боем, борьбы с десантами, в качестве арттягачей для буксировки противотанковых пушек ЗИС-2 и дивизионных ЗИС-З, как командирских и учебных танков. В таком виде Т-60 использовались в действующей армии до конца Отечественной войны, а как арттягачи — еще и в войне с Японией.

Танки Т-60, кроме Красной Армии, встречались только в Войске Польском (3 единицы в 1945 году). К сожалению, немало машин оказалось «в плену». Немцы чаще всего применяли их как быстроходные бронированные тягачи для противотанковой артиллерии, иногда без башен.

Некоторое количество захваченных Т-60 они передали своему союзнику — Румынии. Там на их базе построили партию вполне удачных самоходных артиллерийских установок ТАКАМ с советской 76,2-мм пушкой Ф-22, размещенной в открытой рубке. Бронекорпус и ходовая часть нареканий не вызывали и были оставлены без изменений, за исключением увеличения жесткости подвески. Есть сведения о постройке румынами еще двух типов закрытых артиллерийских установок, в том числе со 105-мм гаубицей, на шасси танка Т-60.

По окончании войны уцелевшие Т-60 быстро списали. Сохранились всего один полноценный экземпляр в Музее бронетанковой техники в Кубинке и натурная копия (только внешняя), изготовленная в конце 60-х годов, в музее Выксунского завода ДРО.

В Музее обороны Ленинграда с марта 1947 года экспонировался танк Т-60 № 164 из состава Ленфронта, на котором лейтенант Д.И. Осатюк, о котором рассказывалось выше, при прорыве блокады в январе 1943 года одним из первых пробился на Большую землю. Впоследствии при ликвидации музея в 50-е годы танк № 164 бесследно исчез. Один «шестидесятый» в хорошем состоянии, но без пушки ШВАК хранится в танковом музее в г.Парола (Финляндия). Наверное, единственный танк-памятник Т-60 находится в п.Глубокий Ростовской области.

Меньше других эта машина была запечатлена на кинопленке — снимали ее на фронте не часто. Редким документом стали кадры вступления подразделения Т-60 в освобожденный Волоколамск в декабре 1941 года (операторы Г.М.Бобров и Р.Л.Кармен). Однако учебные Т-60 нередко «играли» немецкие танки в художественных фильмах, созданных в годы войны: например, «Два бойца» и «Она защищает Родину» (оба — 1943 год). На экране хорошо видны быстроходность и маневренность машины, ее малые размеры, тонкая длинноствольная пушка. Такой она всем и запомнилась...

Тактико-технические характеристики танков