Случилось так, что одновременно с работой комиссии Прокуратуры СССР деятельность Казанской, Ленинградской ТПБ и Центрального научно-исследовательского института судебной психиатрии им. проф. Сербского изучала комиссия КПК при ЦК КПСС. Причиной тому стали не только сигналы о нарушениях законности в этих больницах от номенклатурных работников ЦК КПСС, но и многочисленные обращения в ЦК КПСС бывших заключенных ТПБ, убежденных коммунистов или сторонников коммунистической идеи, возмущенных совершенной над ними жестокой расправой, — С. П. Писарева, С. Г. Сускина, И. Г. Лапшева, А. Г. Гойхбарга и др.

Если бы они выступили как противники советской власти, как это сделал спустя десяток лет легендарный мятежный генерал П. Григоренко, их сигналы просто не были бы приняты во внимание.

Из заявлений Писарева, Сускина, Гойхбарга, Лапшева в КПК при ЦК КПСС, по-видимому, впервые получили представление о сути и масштабах действий советской карательной психиатрии и, собственно, о «технологии» превращения обычных людей, непримиримо разоблачавших лишь преступления в высоких партийных и советских сферах, в «опасных» для государства персон с серьезными отклонениями от нормальной психики.