Внизу глухо ворчало море. Чжу Вон, стоя на краю обрыва, зябко поёжился и потуже затянул тёплый капюшон под подбородком.
В очередной раз кореец нервно посмотрел на светящийся циферблат. Часы показывали 6:20. Времени уже катастрофически не хватало, скоро начнётся хоть и не значительное, но всё-таки движение автомашин. Джип, стоящий в столь раннее время у обочины дороги, петляющей вдоль побережья, может вызвать ненужный интерес. Конечно, к нему никто не подойдёт, так как его номер 2—16, принадлежащий государственному комитету обороны, делал саму автомашину и его пассажиров неприкасаемыми. Тем не менее время подпирало, и Чжу продолжал вглядываться в клокочущее внизу море, стремясь разглядеть группу боевиков. Одновременно с этим он не переставал подавать световой сигнал, который служил ориентиром диверсантам для выхода на берег.
Вчерашний звонок Куратора хоть и был в определённой мере неожиданным, но принёс скорее облегчение. Эта возня с русским порядком поднадоела майору, и он был рад очередному заданию, исход которого мог открыть перед ним новые перспективы.
Властный и монотонно отдающий приказание голос до сих пор стоял в ушах Чжу Вона: «Обеспечишь приём 2 марта на восточном побережье четырёх человек. Десантироваться на берег они будут из-под воды. Сопроводишь их на конспиративную квартиру №2. Выход в точку проведения акции 8 марта к 5:00. Объект прибудет в зону работы снайперов с 11:00 до 12:00. Твои предложения по проведению операции утверждаю». И самое главное, что ласкало слух Чжу Вона, была последняя фраза Куратора: «По завершении операции проси, что захочешь…»
— Ух!.. — с облегчением произнёс майор, увидев качающиеся на волнах три головы, и бросился вниз по еле заметной тропе. — Э? А где четвёртый? — с тревогой пробормотал он, продолжая шарить биноклем по воде, пытаясь найти последнего члена группы.
Волны с шумом накатывались на валуны, затрудняя выход на берег боевикам. Майору не оставалось ничего другого, как самому войти в холодную воду и помочь уставшим диверсантам, каждый из которых тянул за собой ещё и снаряжение.
— Быстрее, кому говорю! — Сняв маску, крепкого телосложения боевик отрывисто и со злостью отдавал распоряжения подчинённым.
Первым на берег вышел высокого роста худощавый боевик и тяжело сел на гальку. Чжу увидел лицо молодого парня, который, повернувшись в сторону моря, с безразличием наблюдал за оставшимися в воде мужчинами, которые пытались затопить акваланги.
«Снайпер», — подумал почему-то с уважением Чжу, глядя на сидевшего гостя. И он был прав. Это был Гюн.
Покончив с аквалангами, диверсанты вышли на берег и побежали за майором к белеющему в темноте джипу. В салоне было тепло. Мужчины сняли гидрокомбинезоны и переоделись в форму северокорейских офицеров госбезопасности.
Чжу молча сидел на водительском месте и ждал, когда гости придут в себя. Всё-таки десантирование из подводной лодки испытание не для слабонервных.
— Гюн, теперь уже единственный снайпер, — кивнул в сторону молодого парня старший группы, — второй — его напарник. Я — Кэгури. Как к вам обращаться? — спросил мужчина.
— Парам.
— Парам-сси! У нас проблемы…
Чжу слегка побледнел и тихо, но властно прервал говорившего:
— Так, касается всех. Вы на территории КНДР, и здесь нет так назывемых сси-господ, здесь только товарищи. Ясно? И впредь, прежде чем вздумаете говорить, помните, где вы находитесь. Так что за проблемы? Но, похоже, мне уже ясно. Четвёртый утонул? Надеюсь, это был не снайпер?
— Парам-тонджи! К сожалению, это был снайпер. Он в последний момент, находясь уже в торпедном аппарате, запаниковал и струсил… — со злостью в голосе пробормотал Кэгури.
— Так, так… — протянул майор. — Сейчас поедем на конспиративную квартиру в пригороде Пхеньяна и там всё обсудим.
Джип резко тронулся и, петляя по просёлочной дороге, стремительно понёсся к рокаде, недавно проложенной вдоль восточного побережья. Уставшие и разомлевшие от тепла боевики моментально уснули, а Чжу гнал автомобиль с максимально возможной скоростью. Встречавшиеся на трассе военные блокпосты джип проходил почти не останавливаясь. Патрульные, увидев номер правительственной автомашины, быстро поднимали шлагбаум и, вытянувшись по стойке «смирно», отдавали честь.
Чжу напряжённо думал, стараясь прикинуть варианты исполнения акции с учётом неожиданно возникших обстоятельств. Оставалось надеяться на мастерство снайпера и его оружие. В запасе оставалось чуть меньше недели.