Не успели люди разойтись по домам, как на дороге снова показался «виллис».
- Вернулись! - обрадовался Янек.
После внезапного отъезда Вани, ему стало так грустно, что он чуть было не заплакал.
- Не печалься, мальчик мой,- успокаивал его старый Анджей.- Полковнику сейчас некогда. Время горячее. Они еще к нам когда-нибудь заедут…
Машина, подпрыгивая на ухабах, мчалась к деревне. Уже можно было разглядеть сидящих в ней военных.
- Не полко-овник,- разочарованно протянул Янек.
- Вроде польский офицер,- сказал кто-то.
В деревне давно знали, что бок о бок с Советской Армией сражается новое, демократическое Войско Польское. Все ждали встречи с земляками-избавителями.
- В самом деле, польские офицеры.
- Смотрите, смотрите,- крикнул кто-то.- Это же наш Та-дек Боровский.
- Тадек? В самом деле, он…
У Янека радостно дрогнуло сердце: «Тадек Боровский… Неужели папа?»
Машина подъехала к толпе и стала. Все с шумом бросились к ней.
Янек издали рассматривал военного, который сидел рядом с шофером. И отец, и вроде не отец… Лицо, глаза, улыбка,- все как у папы. Но как он не похож на того отца, каким Янек его запомнил. Тот, привычный, папа ходил согнувшись над плугом. На нем была свитка из крестьянского сукна. Он снимал шапку, когда по деревне па машине проезжал пан. А теперь сам сидит в машине. На нем военная шинель, звездочки на погонах.
Не решаясь подойти ближе, Янек продолжал стоять, зажатый в толпе. Окружившие машину односельчане пожимали руку офицеру.
- Тадек, какими судьбами?
- Мы тебя похоронили давно…
- Значит, будешь долго жить…
- Дайте же отцу сына показать,- расталкивая толпу, проговорил Анджей.
Янек несмело подошел к машине.
- Сын мой! - Приподняв с земли Янека, Боровский крепко прижал его к груди.- Большой вырос…- Он помолчал п вздохнул: - Жаль, матери с нами нет.
- Ты уже знаешь? - спросил кто-то.
- Знаю…
Все многозначительно посмотрели на дом Зубрицкого.
- Ну что ж,- угадывая мысли односельчан, сказал Боровский,- кончается их власть. Дайте сюда пачку листовок.- Шофер выполнил приказание.- Вот, почитайте…
Листовки, шелестя, пошли по мозолистым рукам крестьян. И вдруг стало шумно, как возле костела в пасхальный день. В этом шуме можно было расслышать отдельные, часто повторяемые слова: «Манифест», «Земельная реформа», «Земля».
- Тише, пусть кто-нибудь один читает.
- Прочти, Тадеуш,- обратился старый Анджей к Боровскому.
- Прочти, Тадек, прочти,- поддержало его сразу несколько голосов.
Все но привычке звали Боровского Тадеком. Разве он не был таким, как они, крестьянином, у которого было мало земли и всегда не хватало хлеба?
- Ну, хорошо. Я прочту,- согласился Боровский.- Янек, сядь вот здесь, рядом с шофером.
Он усадил сына, стал повыше и начал громко читать:
«Воззвание Временного правительства Речи Посполитой.
Братья, земляки! Свободные граждане Польши!
Мы переживаем великие дни. Пали цепи гитлеровского рабства. Их разбили героические солдаты союзной Советской Армии и солдаты Войска Польского…»
Янек посмотрел на отца. Он стоял с листовкой в руке, воодушевленный, красивый, стройный. Голос его среди мертвой тишины звучал торжественно и строго. И по тому, как сосредоточенно слушали все его, Янек понял, что отец говорит что-то очень важное.
«Польский крестьянин,- продолжал читать отец,- имеет право на землю, которую он веками поливал своим потом. Поэтому помещичья земля без остатка переходит в руки безземельных, малоземельных крестьян и батраков…»
И вдруг произошло то, чего Янек не видел ни во время больших праздников, ни на богатых свадьбах. Опьяненные от счастья люди не знали, что делать: кто подбрасывал вверх шапки, кто плакал, кто смеялся, а кто и вовсе пустился в пляс.
- Выходит, Тадек, и я получу землю? - сказал Анджей, когда Боровский кончил читать.
- Выходит, дождался…
Всю ночь и почти весь следующий день - до самого отъезда Боровского - в доме было полно народу. Только и говорили о свободе, о реформах, о новой власти. Пока отец беседовал с крестьянами, Янек не терял времени. Он расспрашивал шофера про каждую деталь автомобиля.
- А это что?
- Руль.
- А если повернуть сюда?
- Поедешь вправо.
- А если сюда?
- Повернешь налево…
Шоферу поправилась пытливость Янека, и он после долгих объяснений стал экзаменовать своего ученика.
- Ну, что это?
- Руль.
- Поворот направо.
Янек поворачивает.
- Молодец! Теперь включи свет.
Зажигаются фары.
- А завести как?
Янек нажимает на стартер.
- Да из тебя получится отменный шофер! Ну, садись, попробуем проехать.
Янек сел за руль, шофер сбоку. И хотя в этой поездке вся роль Янека сводилась к тому, чтобы держаться за баранку, а шофер сам переключал скорости, регулировал газ, но с каким важным видом Янек сидел за рулем, как он был счастлив!
Хорошее время быстро бежит. К вечеру отец стал собираться в дорогу.
- Возьмём с собой Янека,- предложил шофер.
- Куда?
- На фронт. Уж очень смышленый мальчишка. Что он здесь один будет делать?
- А там что?
- В части, при гараже, устроим, учить начнем.
- В самом деле, возьми парня,- вступился дед Анджей. Ему не хотелось расставаться с Янеком, но это был сговор. Вопреки своей воле он выполнял просьбу Янека и шофера.
- Нет-нет, пусть остается,- строго приказал отец.- А тебя, Анджей, прошу присмотреть за ним.
Шофер почесал затылок.
- Ну ладно, Янек. Подрастешь, будешь учиться на шофера. А пока на тебе книжку. Изучай автомобиль.
Час спустя Янек и старый Анджей вместе с другими крестьянами стояли на краю села, глядя вслед машине, которая увозила Тадеуша Боровского на фронт - воевать за народную власть.
