В тот же день в Заболотье произошел второй случай, который наделал не меньше шума и вызвал не меньше разговоров. Гемлер приказал своему денщику истопить баню. Нужна была вода. Фриц согнал деревенских ребятишек и стал их запрягать в водовозную телегу. Поставив ребят кого в оглобли, кого сзади - толкать телегу, сам он взгромоздился на бочку и, взмахнув кнутом в воздухе, властно закричал:
- Марш!
Упираясь босыми ногами в землю, дети с трудом сдвинули телегу с места и потащили ее по дороге.
Проехали с километр. Дорога началась плохая, колеса так и вязли в грязи.
Ребята устали, по тянут. Напрягаются изо всех сил, гнутся к земле, пот с них льет градом. А Фриц помахивает кнутом и гикает по-своему:
- Шнеллер, шнеллер! Бистро!
Тяжело ребятам, не по детской силе такая работа. Миша Артошка остановился.
- Не буду! Не лошадь я!
И все остановились.
Фриц коршуном слетел с бочки.
- Ты сказал: «Не буду?» Нет, ты буду…- и со всей силы стеганул Мишу по голым ногам,- Прыгай! Ну, прыгай!..
Удары один другого злее сыпались на мальчика.
Миша боялся, что вот-вот из глаз у него брызнут слезы, но терпел. А взбесившийся Фриц, продолжая хлестать его, приговаривал:
- Прыгай! Почему но прыгай?..
- Он засечет его насмерть,- с ужасом крикнул кто-то из ребят.
В это время Ваня по заданию Глинского шел в Заболотье. День был теплый, решил искупаться. Слышит крики детворы. «Вот хорошо,- обрадовался Ваня, веселее будет». Пустился бежать к реке. И как раз подоспел вовремя.
Сначала Ваня растерялся, по вдруг заметил на бочке автомат. Он тихонько подкрался к телеге, р-раз - и автомат у него в руках. Теперь ему но страшен Фриц. Пришла минута, о которой он мечтал. И Ваня крикнул срывающимся, не своим голосом:
- Перестань, фрицяга, перестань! Застрелю!
Фриц от неожиданности уронил кнут. В испуге он махал руками н шепелявил:
- Мальшик! Мальшик, не надо пуф! Не надо!
Он даже силился улыбнуться, сделать доброе лицо.
В оглобли фрица! - раздался голос из гурьбы ребят. Видя беспомощность злого обидчика, все в восторге подхватили:
- В оглобли, фриц проклятый!
Ваня не сводил с немца дула автомата, и тот, испуганно косясь по сторонам и не переставая повторять «Мальшик, пуф не надо!», переступил оглобли.
Дети мигом облепили бочку.
- Марш! Марш! - повторяли они слова фашиста.
А Миша, стоя па телеге, размахивал над его головой кнутом.
- Прыгай! Ну, прыгай! Почему не прыгай? - кричали ребята.
Фриц то и дело поворачивал голову, но, встретив глазами дуло автомата, продолжал сердито везти телегу. В какую-то минуту он хотел было повернуть оглобли в деревню.
- Куда! Хитер! На реку! - приказали ребята.
Фашист злобно рванул оглобли и, отмахивая саженные шаги, потянул телегу под уклон. В этой неожиданной прыти была хитрая уловка: Фриц задумал разогнать телегу, круто повернуть ее на всем ходу и опрокинуть, а там - замешательство и жестокая расправа… Но упоенные победой ребята не замечали опасности.
- Ага! Запрыгал! - еще пуще радовались они.
Начался спуск к реке. С горы телега помчалась еще быстрее. Фашист бежал во весь опор.
Ваня разгадал замысел фашиста.
- Прыгайте,- крикнул он.
Ребята попрыгали с бочки и, как воробьи, рассыпались в разные стороны, а фашист… Фашист не мог уже удержать напирающей на него телеги и с разбегу свалился в воду.
Когда ребята подбежали к берегу, бочка качалась па воде, как поплавок. Фрица не было видно.
- Утонул, гад,- сказал Миша. Сине-красные полосы горели на его лице, шее, ногах.
- Теперь нам будет,- испугались мальчуганы. Вид избитого Миши усиливал страх.
- Удирайте, ребята, пока не поздно. И молчок,- посоветовал Ваня.
Мальчишки бросились кто куда.