Плохое зрение — серьезный недостаток для путешественника, впрочем, как и для писателя, особенно если у него достанет мужества пробраться к самому краю вулкана. «Или если достанет безрассудства, — подумала Индия. — Разве это не безрассудство — так страшно погибнуть во цвете лет, свалившись в кратер вулкана?»

С трудом удерживая равновесие и прижимая альбом к животу, она стала осторожно пробираться к заветной цели. Неподалеку, прямо у самого края бурлящей и грохочущей преисподней, Индия заметила выступ скалы, на вид довольно ненадежный. «Должно быть, отсюда, с этого самого уступа, в прежние времена скидывали людей в кратер, — подумала она, пьянея от возбуждения. — Интересно, уступ природный или его специально здесь для этого выдолбили?» Впрочем, с такого расстояния она все равно ничего не могла разглядеть, а дальше идти становилось опасно. На ум ей пришла запоздалая мысль о подзорной трубе Джека Райдера, и она решила в будущем обязательно купить себе такую же, а пока даже неумолимое тиканье часов, неустанно напоминавшее о времени, не смогло оторвать Индию от этого завораживающего зрелища. Она решила быстренько зарисовать это место. Всего несколько штрихов. Она успеет. Только одна минута, ей нужна всего одна минута…

— Какого черта вы здесь делаете?

Грубый голос с характерным австралийским акцентом прозвучал так близко и так неожиданно, что Индия чуть было не задохнулась. Она покачнулась, поскользнувшись на маленьких камешках, и, чтобы сохранить равновесие, стала нелепо размахивать руками и совершать немыслимые маневры всем телом. В последний момент она все же успела на лету поймать записную книжку и подняла глаза на Джека. На этот раз его наряд можно было даже назвать приличным: расстегнутая рубаха ниспадала с его смуглой груди, рукава были закатаны так, что из-под них виднелись загорелые крепкие руки. На нем были полосатые брюки из грубой ткани, и — бог ты мой! — он был обут.

Индия все еще не избавилась от охватившего ее возбуждения и с опаской наблюдала, как он решительно пробирается к ней по скалистому склону вулкана.

— Вы самый грубый и никчемный…

— Заткнитесь и немедленно слезайте оттуда, или, клянусь Богом, я оставлю вас им на съедение!

— Им? — пропищала Индия и не узнала свой собственный голос. Она посмотрела ему в глаза, и у нее перехватило дыхание.

— Я видел троих островитян — они следили за вами. — Джек помолчал, затем положил руку на мачете, и на его мокром от пота лице появилось странное подобие улыбки. — Готов биться об заклад, их здесь полно.

Индия прислушалась. Она стояла совершенно неподвижно и вглядывалась в темные заросли леса вокруг.

— Нет, не смотрите туда — просто спускайтесь. Ну давайте же.

Торопливо спрятав блокнот в рюкзак, Индия стала торопливо спускаться по крутому склону горы. Последние несколько шагов она просто проехала по гладкому камню как по льду и уперлась Джеку в бок, после чего он ухватил ее за предплечье.

— Идти надо быстро, но не слишком, — произнес он тихим спокойным голосом, — чтобы аборигены не догадались, что мы чем-то напуганы.

— Напуганы? Впрочем, так оно и есть — она так напугана, что у нее зуб на зуб не попадает и кровь стынет в жилах. И все же Индия взяла себя в руки и пошла рядом с ним, изображая спокойное достоинство.

— Обязательно так больно сжимать мою руку? — выговорила она немного погодя, поскольку Джек и не думал ослабить хватку. Они уже миновали голый каменистый участок, полный ядовитых паров, и теперь спускались по дорожке к пляжу. — Я понимаю, мы попали в серьезный переплет, но если бы вы мне раньше все объяснили…

— Молчите лучше и поберегите дыхание. Не исключено, что нам еще придется побегать.

Индия последовала его совету. Ее длинные ноги легко приспособились к размашистым шагам Джека, благо юбка была достаточно широкая, но скорость, с которой он двигался, очень ее изматывала.

После голой, выжженной солнцем каменистой вершины они вновь оказались в густой тени леса. Высокие лавровые и буковые деревья, ползучие лианы, широкие пальмовые листья скрывали от них мерцающую вдалеке гладь моря, свежий морской ветер дул с берега. Тень и прохладный воздух возымели свое действие — жара спала, и тяжелый запах влажной земли уже не был столь удушающим.

Спускаясь по крутому скалистому склону, они миновали бурлящий термальный источник с мерзким запахом, затем прошли мимо горячих ключей. Вокруг простирался первобытный лес, казавшийся пустым и тихим; лишь редкие шорохи невидимых глазу существ, пробегавших в траве, и громкие, жалобнее крики попугая нарушали тишину.

— Они все еще за нами гонятся? — наконец спросила Индия, не в силах больше выносить неопределенность.

Джек даже не замедлил шаг, лишь одарил ее насмешливым взглядом.

— Желаете остановиться и убедиться?

И вновь молчание. Идти становилось все опаснее, поскольку ноги постоянно цеплялись за пласты горных пород. С трудом одолевая крутой спуск и грязь под ногами, Индия поскользнулась и, потеряв равновесие, стала судорожно размахивать руками. Если бы не мертвая хватка Джека, продолжавшего поддерживать ее, она обязательно плюхнулась бы прямо в грязь, и хотя он чуть не вывихнул ей плечо, она все же была ему благодарна.

Схватившись за его широкую рубаху, Индия попыталась удержать равновесие, дыхание ее стало прерывистым. Удержав ее за вторую руку, Джек, нахмурившись, внимательно взглянул на нее.

— Ну как, вы в порядке?

Она решительно кивнула.

— Да. Спасибо. Я просто постою минутку и отдышусь. Мне…

И тут раздался звук выстрела. Он эхом прокатился по джунглям. Стреляли из ружья. Пуля пролетела у самого лица Индии, и она испуганно взвизгнула.

— Проклятие! — чертыхнулся Джек, прячась вместе с Индией за большим валуном и прижимаясь к покрытой мхом скале.

Сердце замерло у Индии в груди.

— Никакие это не каннибалы, — сдавленным от ужаса голосом прошептала она. — Тогда кто же…

— Прекрати палить, придурок! — послышался резкий, смутно знакомый голос. Где же она его слышала? Точно, это тот англичанин, разговаривавший с ней на пристани в гавани Рабаул. — Ты можешь задеть мисс Макнайт!

— Боже всемогущий! — выдохнула Индия. — Да это же капитан Грэнджер!

При этих словах ее спутник напрягся и поднял голову.

— Так вы с ним знакомы? — мрачно спросил он. Его невероятно синие глаза словно хотели пробуравить Индию насквозь.

Она утвердительно кивнула, и тут внезапно ее охватил ужас. На этот раз Индия испугалась даже сильнее, чем там, на вершине, окруженная голодными островитянами.

Джек сгреб ее обеими руками, потянул за плечи и подмял под себя, а она, упершись рукой в его твердую грудь, уставилась на него широко раскрытыми глазами и, похолодев, затряслась от страха.

— Значит, ты нарочно заманила меня в эту ловушку, тварь? — прохрипел он зловеще спокойным голосом, и губы его сложились в свирепую улыбку. — Чертова сука!

У Индии мгновенно пересохло во рту. Она-то думала, он просто легкомысленный лентяй, вполне безобидный пьяница. Только теперь, заметив в его глазах пугающий блеск, Индия поняла, как сильно ошибалась.

— Я не понимаю. Я ничего не понимаю, — пролепетала она.

— Ну хватит, Джек, кончай, — раздался откуда-то снизу голос англичанина. — Со мной шесть вооруженных матросов, так что не дури. Ты проиграл, Райдер.

Схватив свою спутницу за запястье, Джек вывернул ей руку и с силой прижал к себе. Она даже охнуть не успела, только услышала, как со свистом взметнулось мачете и замерло у нее под подбородком.

— Ты меня в это втравила, — прошипел он ей прямо в ухо, — ты меня и вытащишь.

— Но я не…

Он поднял голову и прокричал:

— Ты кое о чем забыл. О мисс Макнайт, например.

В воздухе повисло молчание, нарушаемое лишь приглушенным шумом джунглей вокруг.

— Напрасно блефуешь, Джек, ты ничего ей не сделаешь: я хорошо тебя знаю.

— Знал, — поправил его Джек и, помолчав, словно хотел, чтобы все осознали серьезность его намерений, продолжил: — Я сейчас встану, Саймон. Мисс Макнайт вместе со мной. А это значит, что, если кто-нибудь попытается снести мне голову, он рискует повредить голову и ей. Кстати, я, кажется, уже говорил, что мой нож сейчас находится в опасной близости от ее шеи?

Индия попыталась отодвинуться, но Джек держал ее крепко. Мачете был так близко, что она кожей ощущала его холодное лезвие, страх, сковав дыхание, тяжелым грузом давил ей на грудь.

Они все еще стояли на узкой тропинке: капитан Грэнджер, в бессильной ярости сжимая эфес шпаги, с одной стороны, и шесть матросов с ружьями на изготовку — с другой. На них смотрело шесть черных дул, в то время как Джек Райдер и капитан Грэнджер, казалось, молча пытались уничтожить друг друга. Индии даже представилось, что воздух между ними искрится от накала эмоций. Она чувствовала, как вздымается и опадает грудь Джека за ее спиной, ощущала его теплое дыхание на своей шее, его сильную, мускулистую руку, которой он прижимал ее к себе.

— Вели своим людям опустить оружие. Ну же! — прикрикнул Джек, поскольку матросы даже не шелохнулись, продолжая держать его на мушке.

Грэнджер обернулся, на щеке у него заходили желваки.

— Спокойно, ребята.

Шесть дул медленно опустились, и Индия наконец выдохнула. Мужчины снова уставились друг на друга, их взгляды замерли.

— Так, теперь пусть они положат ружья на землю.

Капитан, не отводя глаз, произнес:

— Делайте, как он говорит.

— Медленно и нежно, — добавил Райдер, перебирая пальцами по рукоятке ножа и продолжая держать его у горла Индии. — Я сегодня очень нервный. Если что-нибудь меня случайно напугает, я могу поранить бедняжку мисс Макнайт.

Конечно, он сказал это, только чтобы позлить их. Злодей, стоявший за ее спиной, был совершенно спокоен и ничуть не напуган, Индия это точно знала. Возможно, при других обстоятельствах его самообладание даже произвело бы на нее приятное впечатление, но ведь этот человек не просто храбр, он безжалостен. Если придется, он без колебаний перережет ей горло, в этом она не сомневалась.

Моряки медленно положили ружья на землю, и Индия облегченно вздохнула.

— Ну вот, теперь три шага назад, и ты тоже, Саймон. Так-так, ребята, продолжайте. Ну хватит. — Его голос вдруг стал не в меру веселым, словно Джек решил порезвиться. — А теперь, джентльмены, прошу вас раздеться.

Капитан был так поражен, что даже вздрогнул, а матросы обменялись недоуменными взглядами: они явно не ожидали ничего подобного.

— Итак, начнем, — неожиданно жестко приказал Райдер. — Не все сразу. По очереди. Саймон, ты первый.

Высокий англичанин засмеялся, коротко и невесело, и, скрестив руки на груди, замер в демонстративно-вызывающей позе.

— Только не это, — сказал он.

— Похвально, похвально. Но как же быть с мисс Макнайт? — Джек слегка поиграл ножом, и когда Индия ощутила нажим лезвия, с ее губ непроизвольно сорвался крик. — Интересно, что скажут на это в адмиралтействе, а?

Грэнджер заскрежетал зубами.

— Ах ты, ублюдок.

— Давай-ка отстегни свою саблю, Саймон. И без глупостей, — предостерегающе изрек Райдер, когда негодование капитана уже готово было вырваться наружу. — А теперь сбрось ее со скалы.

Поколебавшись, Грэнджер выбросил саблю, и Индия услышала, как она, падая, с лязгом бьется о камни.

— Теперь китель.

Когда капитан стал трясущимися руками расстегивать сорочку, Индия зажмурилась — из уважения к его вынужденной наготе, — но стоять в темноте оказалось еще невыносимее, и она, нехотя открыв глаза, перевела взгляд на зеленую сень деревьев над головой.

— Теперь твоя очередь. — Дождавшись, когда подштанники капитана присоединятся к куче одежды, Райдер кивком указал на одного из матросов: — Снимай ботинки.

Индия не сводила глаз со спутанных веток деревьев, однако спокойные и четкие команды Джека, шуршание снимаемой одежды — все это рождало в ее воображении яркие образы того, что происходило совсем близко от нее.

Так, одного за другим, Райдер провел всех своих врагов через процедуру медленного раздевания. Сначала Индия думала, что Джек проделал все это с одной лишь целью — унизить их, но он вдруг заявил:

— Еще один шаг в сторону ружья, парень, и мы посмотрим, какого цвета кровь у нашей шотландской дамочки. — Его голос был холоден и спокоен. Тогда Индия решила, что, вероятно, он таким образом пытается держать под контролем семерых людей: пока они раздеваются, у них попросту нет возможности броситься к лежащим на земле ружьям.

От долгого стояния с неестественно задранной головой у Индии свело шею, но посмотреть вниз она не решалась. Не станет она смотреть на…

— Эй ты, — позвал Райдер, когда последний из семи несчастных наконец разоблачился.

В ответ кто-то пропищал срывающимся голосом:

— Я?

— Да, именно ты. Бери ружья и по одному бросай со скалы. Живее.

Сначала было тихо, потом послышался шелест веток и приглушенный стук падающего предмета — видимо, парень все же решил подчиниться.

— И помни, — добавил Райдер, — один неверный шаг, и мисс Макнайт не поздоровится.

Тут Индия, несмотря на всю свою скромность, бросила быстрый взгляд на весьма живописную группу: мужчины стояли нагие, белокожие, с красными от смущения лицами, прикрывая руками срамные места, а один, худенький, сгорбившись и неуклюже придерживая руку, бегал туда-сюда, таская ружья. Индия вновь отвела глаза.

— Ну что ж, я полагаю, на этом все, джентльмены, — коротко заключил ненавистный голос подле нее, когда последнее ружье прогрохотало вниз и наступила тревожная тишина.

Индия напряглась как натянутая струна. Что же дальше? Последние десять минут ее занимал только один вопрос: а что, если он и ей велит раздеться? В конце концов она решила, что уж лучше пусть ей перережут горло, чем такое унижение.

— Можете идти, — скомандовал Райдер, — только по одному. Поворачивайтесь и топайте по тропинке гуськом. Все, кроме дамы, — добавил он, когда Индия сделала попытку освободиться, и она почувствовала, что его хватка стала еще крепче.

Внезапно ее перестала беспокоить чья бы то ни было нагота. В сравнении с туманными перспективами на ближайшее будущее это теперь вообще не имело никакого значения. Она оторвалась от созерцания зеленых веток — посмотрела вслед убегающим: скользя на грязной тропинке, они поспешно двигались друг за другом, и их обнаженные тела отливали жуткой бледной синевой на фоне темнеющих джунглей. Только Саймон Грэнджер стоял как вкопанный, и его руки больше не прятали от чужих глаз обнаженную плоть. Сжав кулаки и высоко подняв голову, он спросил:

— А мисс Макнайт?

Его слова звучали неестественно, и голос показался ей ломким и скрипучим. Вместо ответа Райдер язвительно улыбнулся.

— Она пойдет со мной, — помедлив, произнес он.