Глава 1
Очередной новичок выбрался из приземлившегося кораблика. Еще один человек не подошел Дилту. Зато здесь он нужен, ведь в нашем поселке почти все отверженные, и мужчина, растерянно озирающийся и чувствующий себя неуютно, скоро освоится.
Когда-то мы попросили Дилта вернуть в нормальное состояние измененных людей и взяли на себя заботу о них. Теперь они сами опекают новичков. Вот и сейчас мужчину окружили люди, желающие ему помочь. Уверен, что растерянный человек скоро ощутит тепло окружающих его людей.
Теперь все мужчины и женщины, которых Дилт не может подчинить себе, отправляются прямо в наш поселок. Новички осваивают, новый язык, учатся чтению и письму, привыкают к правилам. Люди находят сексуальных партнеров, выбирают подходящие им занятия. Они охотятся и ловят рыбу, вяжут сети и выращивают овощи.
Вскоре новички начинают чувствовать себя комфортно. А потом до них доходит, что они — люди второго сорта. Наверно, поэтому каждый житель поселка с удовольствием покидает его.
Впрочем, и возвращаются все охотно, ведь здесь остаются друзья, привычные жилища, знакомые занятия.
Теперь все, кроме тех, кто прибыл совсем недавно, могут сходить в большое поселение и свободно вернуться. Только охотников бродить между узлами совсем мало, ведь людей, не поддавшихся внушению, не пускают ни в один вход.
Почему?
Их невозможно контролировать, и огромное живое существо опасается за свою безопасность. Дилт сам мне сказал об этом. От него я узнал, что такие люди не подходят и для выращивания новых узлов. Дилт воспринимает их мысли и эмоции, но воздействовать на них он не может.
Их присутствия в узле достаточно, чтобы живой холм не умирал, но Дилт не может заставить таких постояльцев бездумно радоваться, не в состоянии заблокировать их размышления. С точки зрения огромного существа, эти люди неполноценны, поэтому он никогда не позволит иметь им детей. Монстр считает, что потомки ненормальных людей будут такими же инвалидами.
Впрочем, есть один узел, открывающий двери людям, забракованным Дилтом — это Хороший. Собственно, и он тоже не вполне нормален, ведь Хороший не способен давать отростки и рядом с ним не могут вырасти другие узлы — эта информация тоже от Дилта.
Зато Хороший продолжает расти сам. Наш узел тянется вдоль озера метров на двести, у него множество входов, за которыми находятся ванные, туалетные комнаты и спальни. Огромное живое существо снабжает молоком всех жителей нашего поселка, а в его новые помещения может войти любой.
Впрочем, в мое жилище могут войти только члены моей семьи, а также Питер, Айвен и Корар. Чтобы вход открылся для кого-то другого, приходится упрашивать узел, и удается это не всегда, ведь у Хорошего по любому поводу имеется собственное мнение.
Есть у узла и свои тайны. Он вырос не только в длину, но и в высоту, и над крышей Хорошего постоянно вьются кораблики. Они прилетают и улетают, зависают и приземляются. Порой аппараты подолгу находятся на вершине узла, но снизу их не видно: середина крыши ниже, чем ее края.
Пятиметровые стены узла покрыты выступами и углублениями. По ним можно забраться наверх, но Хороший давно объяснил нам, что людям там делать нечего. Разумеется, его пожелание поняли только я, мои жены и семьи моих друзей. До остальных людей запрет донесли мы.
Увы, среди жителей поселка нашелся один мужчина, слишком непонятливый и чрезмерно любопытный. Судя по его рассказу, он добрался почти до самого верха, но Хороший как-то сумел стряхнуть его вниз. Неудачное падение и сломанная нога — результат запретных исследований.
Хороший вылечил нарушителя, но охотников подняться на крышу больше не находится, хотя интересующихся тайной много. Самые любопытные залезают на деревья и пытаются рассмотреть узел оттуда, но расстояние слишком велико, а стены узла закрывают углубления между ними.
Думаю, люди становятся любопытными оттого, что им тесно в поселке — они хотят свободы. Некоторые жители поселка бродят вокруг Дилта, общаются с жителями домиков, но, видимо, этого мало. Разговоры об освоении пустыни, о выращивании стражей, о походах в джунгли слышатся все чаще — люди хотят другой жизни и новых впечатлений.
Если честно, я испытываю подобные чувства.
Баагу выпало выращивать энергетический комплекс, Айзеку — выращивать деревья. Их жены и дети тоже смогли увидеть другие места, заняться новым делом. Я же безвылазно живу в поселке и дальше Дилта никуда не ухожу.
Не пойму, как это получилось, но жители поселка признали меня старшим, руководителем, командиром — называть можно как угодно. Ко мне идут с просьбами и предложениями, я улаживаю мелкие конфликты, но это все мелочи. Главная задача — найти занятие для трех сотен молодых мужчин и женщин, полных сил и энергии.
Повседневные дела проблему не решают. Все они сводятся к тому, чтобы накормить себя и Хорошего. У нас уже два десятка лодок, рыбаки и охотники уплывают за несколько километров, везут добычу и беспрерывно кормят узел. Урожай с огородов тоже попадает в огромные рты существа.
Разумеется, узел растет, а зеленый газон тянется на полкилометра в сторону леса и давно перебрался за озеро.
К сожалению, людям мало охоты, рыбалки, огородничества и вязания сетей. А как найти работу, если всем распоряжается Дилт? Естественно, нужно спросить у него.
Думаю, я уже изрядно надоел огромному существу. Увы, наших людей отправили только с Баагом, да разрешили им выращивать стража рядом с новым энергетическим комплексом. Но что такое работа для трех десятков, когда трудиться хотят три сотни?
Признаться, я надеялся, что пересаживать деревья будем тоже мы. Но Айзек и Ирина набрали помощников в поселении рядом с пустынным Дилтом.
Отдушиной стали водоподъемные колеса. Проектированием занимались всего пять человек, но они заразили идеей чуть ли не половину мужчин в поселке. А как только вода в реке спала, две бригады по двадцать человек отправились строить фундаменты.
Сделать основание под водой — на первый взгляд, несложная задача. Надо только собрать камни на берегу и сбросить их в воду. Однако фундамент не должен мешать вращению колеса, поэтому его стенки нужно сделать вертикальными.
Из положения вышли так же, как я это сделал в пустыне, когда выращивал первый узел. Там я сделал убежище их пластиковых ящиков, заполнив их камнями. Ограждающие конструкции из того же материала позволили сделать и фундаменты. Дальше началась сборка колес и емкостей, установка лотков, по которым текла вода.
Люди вели разговоры о переселении в пустыню. Понятно, что и Дилт был заинтересован в этом. Выращивать стража намного легче, когда рядом с ним есть поля с злаками и овощами, а неподалеку в загородках стоят гигантские хомяки.
Однако растениям мало воды — им нужна почва. На песке и камнях растут только самые неприхотливые травы и кустарники, поэтому на создание полноценных полей в пустыне требуются годы.
Мужчины и женщины меняли друг друга, в поселке рассказывали о собранных лодках и построенных домиках, об установленных лотках и первых растениях, выросших в безжизненной пустыне.
Энергетический комплекс начал подзаряжать живые лодки и кораблики — уже ничто не препятствовало освоению пустыни, лежащей ниже по течению реки. Пошли разговоры о выращивании стражей, заготовке кормов в джунглях — казалось, люди живут полной жизнью. Увы, они не могли иметь детей, а значит, у них не было будущего.
Хороший по-прежнему не делал ничего, кроме игрушек. Все детали для колес, лодок и прочих изделий из пластика мы заказывали в Дилте, а точнее, в пятьдесят пятом и шестьдесят четвертом узлах. Особо точными деталями занимался Кен. Бронзовые части делал узел Лея.
Дилт не вмешивался, предоставив мне свободу действий. Впрочем, перемещение людей и перевозку деталей приходилось согласовывать с огромным существом. Я общался с ним каждый день и видел изменения, происходившие в большом поселении.
Народу в Дилте стало больше в несколько раз. На окраинах появились новые домики, встали десятки новых узлов, зародыши будущих холмов росли по краям газона.
Кораблики теперь постоянно кружат над поселением, садятся на узлы, подолгу там находятся, вновь взлетают и приземляются в других местах. Похоже, число летательных аппаратов тоже выросло.
Впрочем, я знаю, что их выращивают в Центральном узле. Может быть, все эти полеты происходили и раньше, но мы их не видели. Сейчас Дилт ничего не скрывает — он почему-то решил отказаться от тайн. Все люди в поселении теперь знают о существовании двух Дилтов, выращивающих орешки, об энергетических комплексах, о новом жилом Дилте, первый узел которого начал расти.
Вокруг говорят об освоении далекой пустыни, многие не прочь пожить в Дилте-производителе или вырастить новый узел в пустыне. Я несколько раз видел беременных женщин.
Глава 2
— Сколько сейчас узлов в поселении?
Каждый раз я задаю вопросы, но не всегда получаю ответы. Есть у Дилты тайны, и он не всегда делится со мной информацией. Однако кто мне мешает задать безобидный вопрос и сделать важные выводы? Спрашивать — это искусство. Увы, я не слишком хорошо им владею. Впрочем, сейчас он должен мне ответить, ведь в противном случае я просто сосчитаю узлы.
— Уже больше ста.
— Зачем так много?
— Думаю, ты знаешь, что увеличение количества порождает качественный скачок.
Отвечать на вопросы — тоже искусство. Я не узнал ничего нового. Да, я понимаю, что Дилт намерен развиваться. Собственно, любой вид стремится расширить свой ареал. Однако я чувствую, что мне рассказывают не все. Впрочем, хозяин не обязан отчитываться перед слугой.
— Сколько сейчас людей на планете?
— Шесть тысяч.
За год население выросло в два раза. Учитывая то, что каждый день прилетают десять человек, это нормально. Почему раньше людей было так мало?
* * *
Я уже привык к тому, что у меня две жены. Признаться, я опасался, что Таа и Золаа будут ссориться, но у них ровные, спокойные отношения. Может быть, все было бы не так безоблачно, но женщины честно поделили меня. Я просыпаюсь утром и знаю, что до следующего утра могу заниматься сексом только с одной из жен — той, чья очередь наступила. Она же меня кормит и ухаживает за мной, если в этом есть необходимость. А я, естественно, уделяю ей больше внимания.
Дочь приняла мою вторую жену нормально. Думаю их отношения, несмотря на разницу в возрасте, больше товарищеские — Золаа и Лена общаются на равных. Наверно, это немного странно, но, видимо, такая у меня растет дочь — не по годам серьезная.
Я испытываю к Золаа самые нежные чувства и нисколько не жалею, что она стала моей женой. К Таа я тоже не охладел. Только нет того всепоглощающего счастья от того, что эта женщина рядом со мной. Часть моей любви к Таа забрала Золаа.
Наверно, мужчина, который спит со многими женщинами, не может по-настоящему любить одну из них. Или просто я так воспитан?
* * *
— Иван, у тебя теперь две жены? Может, тебе мало двух женщин? Хочешь, я буду третьей?
Сюзанна с улыбкой смотрит на меня. Со стороны может показаться, что она шутит, но я чувствую, что женщина говорит серьезно. Что скрывать, Сью хороша — недаром многие мужчины поддались ее обаянию. У меня самого от одного взгляда на ее неприкрытую грудь возникает желание. Если смотреть ниже, эффект тот же, ведь короткая обтягивающая юбочка не прячет почти ничего.
— Извини, Сью — я сплю только с женами.
Отвечаю, глядя ей в лицо, и стараюсь уйти как можно быстрее. Есть в этой женщине что-то влекущее и заставляющее подчиняться ей. Я боюсь Сюзанну и одновременно хочу ее.
Позже я понял, что соврал. Ведь я спал с Нидой, и с Золаа. Таа в то время была беременна, и я вполне искренне считал ее своей женой. Увы, мы часто лжем, не понимая этого.
* * *
Все-таки мы полетели развеяться: собрали домик на берегу и вместе со всеми строим стену. Страж растет, и Лена, мешая взрослым, бегает от него к нам. Я вырубаю камни из скалистой возвышенности, а Таа и Золаа возят их в пластиковых корытах.
Работа тяжелая, но женщины счастливы. Наверно, здесь воздух пахнет свободой, ведь рядом здесь нет ни одного узла. А может, так действует смена обстановки.
По реке снуют лодки — люди расставляют сети и проверяют их. Нужна рыба, чтобы кормить стража.
Плоты просто плывут по течению. Бревна, ветви, плоды, мертвые животные — все это тоже пища для стража. Я думал, что плотами будут управлять люди, но это делают кораблики. Аппараты кружат над рекой, выталкивают плоты на течение, иногда даже буксируют их. Только у берега люди разгружают плоты, разбирают их и все несут стражу.
Конечно, хорошо, что людям есть чем заняться, но ведь и кораблики могли бы перетащить пищу к живым холмам. Дилт мог бы создать и других помощников, способных переносить тяжести по земле.
Наш домик считается большим, ведь в нем не одна комната, а две. Однако для четверых и две комнаты — немного. Этой ночью одна комната досталась дочери, а на мягком матрасе рядом со мной лежат две женщины. Неподвижными они остаются недолго, и в комнате сплетаются сразу три тела.
Трудно понять женщин: они столько времени честно соблюдали очередность, а тут решили пошалить. Или на них подействовал вольный воздух пустыни?
* * *
Проснулся я не от ласкового прикосновения одной из жен и не от смеха дочери — снаружи шел зов. Кораблик стоял прямо у входа в дверь, открыв свой люк. Золаа с опаской смотрела внутрь летательного аппарата и маленькими шажочками приближалась к нему. Ее тоже приглашали в полет.
Таа стояла поодаль, держала за руку дочь и с тревогой смотрела на нас. Жена не впервые провожала меня, но в этот раз я увидел в ее глазах давно забытый холод — Таа боялась.
Лететь вдвоем в кораблике не слишком комфортно — тесно, да и жутковато видеть лицо человека в синеватом свете от стен и потолка. Однако Золаа доверчиво прижалась ко мне и, как обычно, начала говорить.
Она делилась своими мечтами, описывала горное озеро с прозрачной водой, чистый воздух и прохладу. Я, как наяву, видел дом, утопающий в зелени деревьев, кучу детишек, счастливую Золаа и Таа, улыбающуюся всем нам. Странно, но даже в мечтах лежащая рядом женщина предпочла остаться второй женой.
Приземлились мы на площадке, где подзаряжались кораблики. Ничто здесь не напоминало рассказы Золаа. Мутная вода в реке отдавала гнилью, солнце не ласкало, а жгло. Вместо деревьев и смеющихся детей нас ждал другой кораблик с открытым люком.
Мы опять летели, и Золаа вновь прижималась ко мне, но молчала. А я и без слов понимал, что она верит мне и знает, что я все сделаю, чтобы отвести беду или справиться с трудностями. Ведь она моя жена, и я обязан заботиться о ней, любить ее и защищать.
* * *
Мы вышли и попали в мечту. Прохладный ветерок обдувал склон горы, деревья шелестели листвой, а внизу переливалось озеро, отражая солнечные лучи.
Золаа потянулась всем телом, восторженно посмотрела вокруг, и ее руки обвились вокруг моей шеи. Жена жадно целовала меня, я чувствовал мягкость ее груди, тепло живота и бедер. Упасть на мягкую траву и ответить на ее внезапный порыв — разве мог я поступить иначе?
Краем глаза я заметил движение, оторвался от восхитительно требовательных губ Золаа и увидел два чужих кораблика атакующих тот, на котором мы прилетели. От слаженного толчка нападавших наш транспорт покатился с горы, упал со скалистого обрыва и полетел вниз, ударяясь о камни и подскакивая, как мячик. Падение с большой высоты и сильные удары выглядели жутко — думаю, наш кораблик умер, не долетев до реки, бежавшей далеко внизу.
Мы даже не успели подумать о том, что нам самим нужно скрыться. Да и куда бежать в совершенно незнакомом месте? Кораблики подлетели совсем близко, и я почувствовал исходящую от них угрозу и приказ идти поперек склона — они, словно большие собаки, гнали нас в нужном направлении.
Держась за руки, мы шагали, пробираясь между деревьями и спускаясь с горы. Встречались кусты, порой довольно густые, но мы огибали заросли и продолжали свой путь.
На дальнем краю открывшейся поляны темнела коричневая скала. Кораблики прижали нас к каменной стене — казалось, идти больше некуда, но нам удалось найти дорогу и скрыться от загонщиков. Черный прямоугольник пропустил нас в узкий полутемный коридор — мы вошли в узел.
За матово светящимся выходом из коридора открылся круглый зал. Морщинистые коричневые стены, три толстых колонны, поддерживающие полупрозрачную крышу — все обычно и привычно. Хозяев не видно, но Дилт не может без людей — здесь должен кто-то жить.
Позвать не успеваем. Открывается гибкая дверь, из нее сначала выходит большой светловолосый мужчина, за ним — женщина. Нас встречают Ян и Марго, измененные люди, с которыми мы были у стража. В отличие от нас, хозяева обнажены.
— Иван!
Марго называет вслух мое имя — это значит, что ей вернули память, ведь измененные люди никогда не заговаривают первыми.
— Золаа!
Мужской голос заставляет мою жену вздрогнуть, и она испуганно прижимается ко мне.
— Я заставляла его спать со мной, — шепчет Золаа. — А если он и сейчас захочет? Он очень сильный — ты с ним ничего не сделаешь.
Ян смотрит на Марго, и я понимаю, что опасения жены беспочвенны: во взгляде большого мужчины бездна нежности — ему нужна только женщина, стоящая рядом с ним.
Глава 3
Кажется, Марго стесняется своей наготы, но старается быть гостеприимной.
— Молока хотите? — предлагает она.
Не дождавшись ответа, женщина нажимает ладошкой на стену — из соска в пластиковые чашки льется белая жидкость.
Ни попить, ни поговорить мы не успеваем: узел начинает показывать мне «картинки», и я теряю способность видеть и слышать окружающее. Ни один узел не воздействовал на мой мозг с такой силой. Зато я сразу же понял, что он предлагает вырастить нам узел.
Наш новый хозяин переключается на Золаа, и я вижу, как затуманивается ее взгляд, и чувствую, как рука жены судорожно сжимает мою. Судя по всему, Золаа отвечает, и я вижу «картинку», на которой стоим мы с женой, только ее живот почему-то изрядно округлился.
Кажется, все решили без меня: Золаа выдвинула встречное условие, и Дилт ответил согласием. Впрочем, я не возражаю, да и выбора нам, похоже, не предоставляют.
Но какова Золаа! Согласиться без раздумий, мгновенно изложив собственное требование — на такое способен только человек, одержимый мечтой. Жена никогда не говорила об этом, но, кажется, для нее нет ничего важнее, чем иметь собственного ребенка.
Это Золаа настолько скрытная, или я такой бесчувственный болван?
Я улыбаюсь жене, стараясь не выглядеть виноватым, но ей не до меня: она приняла решение и надеется на успех. Даже немного обидно стало: между прочим, я ее муж, и ребенка рожать она собирается от меня.
— Что с вами было? — спрашивает Ян.
Черт! По сравнению с нами, он и Марго слепые и глухие, ведь Дилт не может достучаться до них. Наверно, узел пытался наладить с ними контакт, но ничего не смог им внушить — вот почему он с такой силой обрушился на нас.
Начинаю объяснять. Ян и Марго слушают и не могут скрыть изумления. Похоже, с умственными способностями у них все в порядке, потому что они все понимают.
— А где вы будете жить? — спрашивает Ян. — Здесь каждый день идет дождь.
— Построим хижину, — отвечаю я. — Наверно, нам пора.
— Я помогу, а то у вас даже инструментов нет.
Действительно, я собрался строить жилище, не имея даже обычного ножа.
За вторым выходом тоже зеленая лужайка, но на ней кое-где растут деревья, усыпанные плодами. Стена узла здесь не коричневая, а зеленая. На возвышениях вплотную к живой скале стоят кораблики — наверно, это те загонщики, которые заставили нас сюда прийти.
Подходим к краю газона и упираемся в сплошную стену кустов. Однако Ян поворачивает направо и через несколько шагов исчезает в узком проходе.
Ого! Здесь не только полянка приличного размера, но и несколько навесов, покрытых каким-то коричневым материалом — похоже, это кора деревьев. А ведь ее надо еще снять с растений, расправить, обрезать по размеру. Да и конструкцию из жердей собрать не так-то просто. Если Ян все сделал один, он просто молодец!
Массивный верстак, на нем — большой ровный камень и короткий, но толстый чурбак. Похоже, здесь обрабатывают камни и кости. А вот металлических инструментов не видно — жаль. Впрочем, торцы жердей и плах очень ровные — несомненно, у мужчины есть хорошая пила.
На столе под другим навесом куски кожи и тоненькие полоски из нее — кто-то из них кроит и шьет то ли одежду, то ли обувь. А сами ходят обнаженными. Впрочем, узел может съесть изделия из чужих ему материалов.
Стойка с дротиками и легкими копьями, наконечники из камня и кости. Древки тщательно обработаны, однако некоторые острия затупились — оружием пользуются.
— Охотится Маргарет, — говорит Ян. — Я только шкуры выделываю и кости обрабатываю.
Оказывается, мужчина, похожий на былинного богатыря, испытывает отвращение к ящерицам и большим лягушкам. Его спутнице приходится самой обдирать и разделывать добычу.
Ян облачается в гибрид фартука и юбки, доходящий до колен, обувается, надевает кожаные перчатки.
— Сам все сшил, — с гордостью сообщает он.
Этот здоровяк все больше изумляет меня. Золаа тоже выглядит слегка обескураженной. Большой рост, бугрящиеся мышцы, мужественное лицо — и любовь к глубоко мирным занятиям, больше присущая женщинам. Такое сочетание удивит кого угодно.
Проще всего нам обосноваться здесь и выращивать узел под одним из навесов. Только когда появится зародыш, плоть съест все — хозяйству придет конец. Поэтому лучше отойти подальше.
Металлический инструмент у Яна все-таки есть. Большой топор, пила-ножовка, лопата — судя по светлому блеску, орудия из нержавеющей стали.
— Я все здесь нашел. Были еще маленький топор и нож, только я их на траве оставил — они рассыпались, — смущенно говорит большой мужчина.
Место для будущего узла выбрали быстро — просто прошли вдоль кустов метров триста. Совещались тоже недолго и решили строить небольшой шалаш. По ночам здесь бывает прохладно, а маленькое жилище мы обогреем своими телами.
Золаа успела сшить покрывало из шкурок, а мы с Яном соорудили убежище, больше похожее на кучу веток. Несмотря на кожаное покрывало, внутри чувствовалась сырость от свежей зелени, да и ложе из мелких веток оказалось жестковатым. Однако рядом со мной лежала родная женщина, а ее теплое и желанное тело заставило меня забыть о мелких неудобствах.
Утром я вспомнил, как в пустыне Дилт давал нам ящики из рога и нетканый материал. Мы с Золаа честно стояли у наружной стены узла и излагали наши пожелания. Мы просили несколько дней, но так и не получили ничего.
Мы не расстроились, но я прекрасно знал, что зародыш быстро съест наш шалаш. Жить под открытым небом и дожидаться, когда молодой узел вырастит крышу, никак не хотелось. Сделать легкое разборное жилище, чтобы каждый день убирать его и подновлять подкладку из толстого слоя ветвей и стволов — решение простое, но действенное. За сутки зародыш съест только подстилку, и жилье останется невредимым. На следующий день будущий узел получит новую пищу, а мы — защиту шалаша.
Сплести из ветвей большую корзину — легкий каркас жилища, заготовить съемную кровлю из коры и ветвей, запасти материал для ежедневного обновления защитного слоя под шалашом — работа требовала времени.
Чтобы узел вырос быстрее, нужно находиться вдвоем в шалаше как можно больше, поэтому мы успевали еще только сходить к Яну и Маргарет, чтобы помыться и запастись молоком.
С Маргарет — оказывается, так в действительности звали женщину — я практически не общался, а с Яном успевал немного поговорить. В основном, рассказывал я, потому что большой мужчина ничего не знал о Дилте и живо интересовался его устройством.
Ян попал на эту планету с Земли. Мужчина имел польские корни, родился в Нидерландах, а жил в Германии, где работал инженером-оптиком.
После возвращения памяти, он очнулся в кораблике вдвоем с Марго. Во время полета они основательно разругались, потому что из-за размеров Яна в летательном аппарате царила жуткая теснота.
Потом было приземление, атака двух чужих корабликов, жизнь в узле. И непонятно как возникшая любовь.
— И вы не видели здесь других людей?
— Нет, — отвечает Ян.
Странно, ведь тогда узел должен был умереть. Значит, здесь кто-то жил перед их прилетом, но куда-то исчез. Кто это был? Зачем Дилт прислал сюда нас всех?
Глава 4
Зародыш появился в положенное время, вырос и стал нормальным узлом. У нас появилось свое жилище с ванной, туалетом, и спальней. Однако Золаа не радовалась.
— Этот Дилт обещал, что у меня будет ребенок, — пожаловалась она. — Наверно, он обманул.
Узлы соединились между собой двумя стенами, отгородив довольно обширную лужайку с плодовыми деревьями. Нас перестали выпускать наружу, оставив для прогулок, только этот внутренний дворик. Зато мы могли ходить в гости друг к другу и разговаривать.
Маргарет неохотно рассказывала о себе. Я знал только, что она жила в Англии и не была замужем. Впрочем, с Золаа они нередко секретничали. Странно, но жена не рассказывала, о чем они беседуют. Всегда считал супругу болтушкой — видимо я ошибался.
Ян по-прежнему расспрашивал меня о Дилте и порой делал неожиданные выводы.
Два кораблика почти не взлетали и постоянно стояли на своих помостах. Я долго их разглядывал и понял, что у этих летательных аппаратов отсутствуют люки.
— Думаю, все кораблики — биомехи, — предположил Ян. — Мы прилетели на транспортниках, а эти особи боевые. Несомненно, существуют и другие модификации.
Механизм, обросший плотью, либо живое существо с вживленными приборами и механизмами — я представлял, что такое биомех. На основании чего Ян сделал вывод, что кораблики не обычные живые существа, я так и не понял.
— Судя по твоим рассказам, летательные аппараты делают узлы, а люди в этом не участвуют, — продолжил большой мужчина. — Это не самый рациональный способ производства, поэтому число модификаций ограниченно. Будет больше узлов — появятся разные аппараты. От количества — к качеству.
И Ян говорит про то же, что и Дилт. Да, есть такой закон, но что из этого? Как изменится моя жизнь, если появятся кораблики, способные убивать животных или перетаскивать тяжести по земле?
* * *
Оказалось, что от наличия разных аппаратов зависит наша судьба.
Маргарет и Ян гостили у нас. Внезапно обрушившаяся на нас волна боли и ужаса исходила от нашего узла. Прозрачная крыша потемнела, а наш живой дом продолжил страдать, только страх у него сменился унынием и печалью.
Ян и Маргарет не чувствовали состояния узла, но прекрасно поняли, что случилось нечто из ряда вон выходящее. Наш гость даже пробрался в темноте к выходу, но вместо перепонки наткнулся на твердую плиту — нас не хотели выпускать.
Думаю, прошло несколько часов, прежде чем стены и потолок матово засветились. Мы смогли осмотреть внутренние помещения нашего узла. Молоко из соска текло, ванная и туалет работали — мы оказались взаперти, но это было единственным неудобством.
Маргарет и Золаа беседовали о чем-то своем. Мы с Яном тоже коротали время за разговорами.
— Дилт, разумеется, создан людьми и для людей, — сказал Ян, — ведь узел даже погибает, если в нем не живет хотя бы один человек. Возможно, есть люди, которые считают, что управляют Дилтом. Думаю, они ошибаются.
Везет мне на умных собеседников. Айзек кормил меня своими гипотезами, а теперь Ян делится предположениями. Увы, от их слов каша в моей голове становится только гуще.
— Чтобы управлять Дилтом, человек должен слышать его мысли и чувства, — продолжил Ян. — Если это так, то якобы руководящий человек всегда может подвергнуться внушению.
Наверно, мой собеседник прав. Я не могу заставить огромное существо сделать что-либо, а он управляет мной так, что я даже не замечаю этого.
* * *
Судя по светлевшей и темневшей крыше узла, мы пробыли в заточении четыре дня. Наконец выход открылся, и мы ступили на зеленую траву внутреннего дворика.
Увиденное изумило всех без исключения: соседний узел сверху до низу облепили кораблики. Некоторые из них взлетали, но на их места тотчас садились другие.
Я подошел к оккупированному узлу и потрогал один из летательных аппаратов. Я почувствовал тепло — только и всего. Мне ничего не сделали, и мысленных указаний я не получил. Похоже, здесь всем было не до случайно подошедшего человека.
Наш узел по-прежнему беспокоился, но он уже не унывал, а на что-то надеялся. Нами никто не интересовался. Мы ели фрукты и пили молоко, спали и гуляли во дворе, наблюдая за узлом, захваченным корабликами. Их количество постепенно уменьшалось, стали видны зеленые стены, освободился черный прямоугольник входа. Однако внутрь никого не пускали. Впрочем, наш узел успокоился и делился радостью.
* * *
Последний кораблик взмыл с крыши узла, а мы в нерешительности замерли перед входом. Почему-то никто не решался даже прикоснуться к черной поверхности.
Самым смелым оказался я, и меня пропустили. Сначала я не почувствовал изменений, но, встав в центре круглого зала, понял: узел стал другим.
Еще через три дня на зеленой траве стояли два кораблика, а из них выходили люди — две женщины и двое мужчин. Одна пара молча направилась к нашему узлу, другая — к жилищу Яна и Маргарет. Их ждали живые жилища, а нас — живой транспорт.
— Опять лезть в эту тесноту! — недовольно воскликнула Маргарет.
Думаю, она просто побоялась показать свою радость.
* * *
Оба кораблика приземлились возле Хорошего. Что должен делать мужчина, встретив любимую после разлуки? Обнять и поцеловать? Сказать ей, что очень скучал?
Наверное, да. Если позволит дочь.
Лена опередила всех и через мгновение сидела у меня на руках. Она задавала обычные детские вопросы, а я говорил, что соскучился, что никуда не улечу, что буду жить здесь с ней, мамой и Золаа.
— Ты не обижал Золаа? — строго спросила дочь.
Я, едва сдержав смех, честно признался, что вел себя вполне прилично. А еще я увидел, как плачет Золаа на плече Таа и понял, что дружба между женщинами существует. Даже если у них один мужчина на двоих.
Потом Лена отправила меня «к маме», а сама принялась утешать Золаа. Кажется, у дочери это неплохо получилось. Если честно, мне было не до них, потому что я видел только Таа.
Солнце почти зашло за горизонт, и мы имели полное право уйти в спальню и остаться наедине. Ночью я пытался расспросить Таа о том, как она тут жила, пробовал рассказать о нашей жизни в горах, но безуспешно.
Жена прерывала меня и отвечала:
— Все дела будут завтра, а сейчас рассказывай мне, как ты скучал, а я буду говорить, как ждала тебя.
* * *
Я проснулся в одиночестве и отправился в ванную.
Как должен чувствовать себя мужчина, вернувшийся домой, встретившийся с дочерью и любимой женщиной? Наверно, улыбка не сходила с моего лица, и я, по всей вероятности, выглядел глуповато, как все счастливые люди.
Почти каждый узел в жилом отсеке выращивает выступы, заменяющие мебель. Стол и хотя бы пара живых табуретов — минимальный набор. В нашем помещении Хороший вырастил четыре стула, чтобы мы всей семьей могли собраться за столом.
Сейчас здесь сидела только одна женщина, и к нашей семье она не имела никакого отношения.
Сюзанна? Как она сюда попала? Почему Хороший пропустил ее?
Сразу же вспомнились слова Таа о том, что эта женщина может договориться с любым узлом. Обычному человеку такое не под силу. А тому, кто управляет Дилтом? Как я раньше не догадался? Или мне только что это подсказали?
Зачем она пришла? Ей нужен секс? А ведь я обнажен, потому что только что вышел из ванной. Впрочем, на одном из стульев лежит одежда, заботливо приготовленная Таа. Сью не сводит с меня глаз и улыбается, а я, чувствуя себя неловко, надеваю штаны и рубаху на мокрое тело.
Взгляд женщины становится серьезным, и она начинает говорить:
— Садись, Иван. Вижу, что ты уже догадался. Да, я руководитель проекта. Правда, я еще и отвергнутая женщина, поэтому тебе пришлось пожить в разлуке со своей первой женой.
Почему-то я не ощущаю ни обиды, ни злости, хотя со мной поступили не очень хорошо. Да и не просто так мы с Золаа летали в горы — думаю, это было для чего-то нужно.
Догадка пришла внезапно.
— Кто еще управляет Дилтом? Кен? Лей?
— И тот, и другой. Еще Тим — он с Ирта, но раскусил Лея и мы слегка расширили его доступ. Малати и Нори тоже в курсе, но ничем не управляют. Нас здесь было много, но они улетели домой. Теперь здесь почти все люди с Ирта и Тирта.
Так вот почему население планеты не росло! Одни люди прилетали, а другие покидали Дилт. Оказывается, все просто, а я думал, что люди где-то погибают или их прячут.
— Ты хорошо выполнил последнее задание, — продолжила Сюзанна. — Без узла, созданного тобой и Золаа, мы бы не смогли перепрограммировать последний узел конкурентов — он бы просто погиб.
Так вот чем занимались кораблики, облеплявшие узел в горах — они его подчиняли. Видимо, это настолько тяжелая и опасная для живого существа процедура, что понадобилась поддержка молодого узла.
— Ты все правильно понял, — женщина словно прочитала мои мысли. — Теперь у нас есть пункт подзарядки и отдыха на пути в новый регион с подходящим климатом. Мы будем осваивать новую территорию, а командовать там будешь ты.
— Сколько тебе лет, Сью?
— Это нескромный вопрос. Скажу только, что мои дети уже давно выросли. Кстати, на руководящие должности мы обычно назначаем женщин, но Таа отказалась и предложила тебя, обещав поддержку. У тебя умная жена, Иван. Я не ожидала, что женщина с дикой планеты сумеет вычислить меня. Надеюсь, Таа тебе ничего не рассказывала? Она обещала.
Так вот почему Таа не хотела говорить о делах. Хотя меня самого ночью ничего и не интересовало, ведь рядом со мной была женщина, которую я давно не видел.
— Думаю, ты не откажешься, Иван. От тебя зависит, останутся твои дети дикарями или станут цивилизованными людьми. Поверь, ты не познакомился даже с сотой долей того, чем мы обладаем. Таа согласилась, ведь она очень умна. Не пойму только, зачем она разрешила тебе взять вторую жену. Впрочем, и тут ты сделал хороший выбор. Золаа очень целеустремленная особа, а желание нередко оказывается сильнее опыта и умения.
Вообще-то, когда я женился, у меня особо не спрашивали. Зато я знаю, почему Таа позволила Золаа выйти за меня замуж. Наверно, дети Сюзанны выросли слишком давно, поэтому она не понимает мотивов моей первой жены.
В остальном Сью права: я не откажусь, и мы будем осваивать эту планету. Мы — это люди и Дилт. Только не известно, кто из нас будет главным. Боюсь, Ян прав, и Сюзанна лишь думает, что руководит огромным живым существом.
Конец.