Мы спрятались в маленькой квартире и ждем, надеясь, что нам повезет. Да, мы хотим выжить, но ничего не делаем для этого. Бывают в жизни ситуации, когда самое разумное — просто ждать, не предпринимая никаких усилий. Оказывается, это не просто: неизвестность давит и страшит, а безделье только усиливает тревогу.

Поэтому мы стараемся не валяться без дела: Ирка готовит и наводить чистоту, я продолжаю делать плитки из газет и утеплять все, что возможно. А еще мы говорим. Рассказываем о том, что было с нами когда-то, пытаемся предугадать наше будущее.

— Светлана сказала, что мне дадут слышащего мужчину, и я должна буду от него родить. Я, как это услышала, была готова ее убить и такого ей наговорила! Меня тогда охранники чуть оттащили. Чувствовала себя скотиной, от которой хотят приплод получить. Ждала и сама не знала, что делать буду, когда мне мужика приведут… А ты вошел — отпустило меня, только тебя жалко стало. Подумалось: такой молоденький и красивый, а ему тетку старую подсовывают. И стыдно было, что тебя поймать помогла… А про меня Светлана рассказывала?

— Нет. Меня перед фактом поставили. Спасибо им за это!

Я взял ее маленькую ладошку, поднес к губам и замер от нахлынувшей нежности. Вот такое оно — счастье. Просто лежать рядом с любимой женщиной, ощущать исходящее от нее тепло, слышать ее дыхание, чувствовать пульс в ее запястье.

— У тебя скоро отрастет борода, — Ирка провела рукой по моей небритой щеке. — Дедом Морозом будешь. Послезавтра — Новый год.

— Только подарков у меня нет.

— А разве Дед Мороз Снегурочке подарки дарит? Кто я, как не Снегурочка? Правда, во внучки я тебе не гожусь.

— В такой квартире точно снеговиками станем. Утепляемся, утепляемся, а все бесполезно.

— Потому что квартира угловая, а стены просто ледяные.

* * *

— Я агентом работала, недвижимостью занималась. У меня машинка маленькая была, я на ней целыми днями по городу колесила. Зарабатывала хорошо. Только сейчас какой прок от этого? Лешенька, а ты кого больше хочешь, мальчика или девочку?

— Не знаю. Главное, чтобы у наших детей все хорошо было.

— Да… Только чего мы тут дождемся? Ты боишься?

— Чего?

— Да черт его знает! Мне просто страшно — и все!

— Да ладно тебе! Я же с тобой.

Только мы с Иркой, а вокруг большой враждебный мир. Только мы вдвоем. Впрочем, скоро нас будет трое.

* * *

На Новый год послушали дежурное обращение президента и спать собрались. Только празднующие сограждане устроили на улице весьма серьезную канонаду, и мы с Иркой еще долго лежали с открытыми глазами, мечтая каждый о своем.

— Там, наверно, красиво: светло везде, фейерверки разноцветные, — мечтательно сказала Ирка.

Радости в ее голосе я не расслышал, а «прислушавшись» понял, что она чуть не плачет. Однако утешать ее мне не пришлось, потому что бабахнуло прямо у нас под окнами. После послышались хлопки потише. Мне показалось, что под окнами у нас идет перестрелка, а Иркина грусть сменилась страхом и любопытством.

Через некоторое время, судя по сигналу, подъехала пожарная машина. Ирка уже совсем осмелела и сгорала от любопытства, но преграда из газет не позволяла увидеть что-либо.

— Леш, давай форточку откроем! — Ирка не находила себе места, пытаясь найти щелку в многослойном утеплении.

— А ты не думаешь, что это по наши души приходили?

— Ой! — испугалась любопытная женщина. — А ведь они не вошли, даже стекло в окне не разбили. Значит, им кто-то помешал. Нас кто-то охраняет!

Сон пришел к нам только под утро.

* * *

Следующий день изменений не принес. Все осталось по-прежнему и второго января, и третьего, и четвертого.

— Черт! Они что, провалились все?! Рождество уже, а от них ни слуху ни духу! — Ирка слушала по телевизору трансляцию из православного храма и ругалась.

— Праздник божественный, а ты черта поминаешь.

— Да пошло все к… Сначала из жизни выдернули, а теперь, получается, мы уже на… никому не нужны! Кругом одни…

Я всегда думал, что ругающаяся женщина привлекательной быть не может. Ничего подобного! Ирка в такие минуты очаровательна: глаза сверкают, брови грозно сходятся к переносице, а губы, с которых слетают нехорошие слова, кажутся невероятно соблазнительными.

— Ир, ну, что поделаешь? — пряча улыбку, ответил я. — Еще дней десять посидим и выбираться будем.

— Да я тут с ума сойду! Вообще-то, я уже думала, что делать. Поедем ко мне, у моего бывшего собственность отвоевывать будем. Этот урод копейки получал — все на мой заработок покупалось. В любом случае, по закону, половина квартиры, полмашины и полгаража — мои! И в банке у меня тысяч триста было. В квартире я прописана; может, и документы какие-то сохранились. А если нет — заявление в полицию подам об утере документов.

Я смотрел на такой вариант не столь оптимистично, но разочаровывать Ирку не захотел и благоразумно промолчал.