Кирилл быстрым шагом шел на работу. Его несли вперед мысли о том, что он теперь главный в лаборатории. Ночью ему домой позвонил Александр Винбург и сообщил о том, что лаборатория микровирусов переходит под прямой контроль директора исследовательского центра, но старшим в ней назначат его. Кирилл ликовал. Он не мог представить, что все мечты так лихо начнут сбываться. И стоило лишь убрать небольшое препятствие. На его лице появилась хмурая тень. Он вспомнил лицо профессора, перед тем как уйти из лаборатории. «Это случайность, я не хотел его смерти», - убаюкивал он совесть. Проходя мимо пропускных ворот на территорию, Кирилл посмотрел на площадь перед исследовательским центром. В оцеплении стояло всего десять человек. Тента и автобуса уже не было. Движение восстановлено. Кирилл поднимался по ступеням. Его ждала новая должность – старший в лаборатории. Пусть не юридическая, но именно она давала ему в руки всю формальность власти. Хотя голос Винбурга, когда тот сообщал ему о перестановках в лаборатории микровирусов, звучал подавлено и даже устало. Кирилл отогнал эти мысли и вошел в здание.

Возле лаборатории его ждал начальник охраны БиоНИЦ. Он злыми глазами смотрел на приближающегося Кирилла. И пытался сбавить внутри себя давление в паровом котле. Кирилл радостно поприветствовал Серова.

- Лаборатория в вашем распоряжении, господин Семиовский, - процедил он сквозь зубы. – Только не забывайте, что за вашей работой внимательно наблюдают.

Кирилл почувствовал, как от начальника охраны веет жаром. Будто бы он болен и у него высокая температура. Стоять рядом с ним было не безопасно. Кирилл убрал с лица улыбку, опасаясь большей раздражительности Серова.

- Сотрудники лаборатории вам не подчиняются. Уясните это. Они могут ассистировать вам в рамках министерской работы, но не забывайте – у них своя работа.

Кирилл кивнул. Он ввел свой код доступа. Через открывшуюся дверь он увидел, что некоторые из лаборантов уже пришли на работу. Кирилл вошел. Дверь наконец-то захлопнулась, встав защитной стеной между ним и начальником охраны. Трое лаборантов стояли возле одного из столов. Увидев Кирилла, они дружно приветствовали его взглядом. Но в нем не было пресмыкания и почтения, как обычно бывало с приходом в лабораторию Данилевского. Коллеги смотрели на Кирилла с недоверием, но как равные. Перед ними по-прежнему стоял все тот же младший сотрудник, которым Кирилл был последние пять лет. Они даже не сдвинулись с места. Да и с чего вдруг им бежать за свои рабочие места?

Кирилл поздоровался и прошел к рабочему столу Данилевского. На панели управления он ввел свой код доступа, и матовая стена второй лаборатории стала прозрачной. В ней зажегся свет, рабочие места и панели управления на столах стали поочередно включаться. Лаборанты переглянулись. Понимая, что у Кирилла есть доступ к управлению всей лабораторией микровирусов, им ничего не оставалось как признать его главенство. Кирилл вводил параметры предстоящих опытов и украдкой поглядывал на коллег. Они, переглядываясь, расходились по своим местам.

- Ребят, - прервал молчание Кирилл, - так уж получилось: нам нужно закончить два больших опыта.

В это время дверь в лабораторию открылась. На пороге стояли еще две лаборантки. Увидев Кирилла за главным столом, они быстро сообразили, что к чему и быстро проследовали к рабочим местам.

- Повторюсь для опоздавших, - голос Кирилла немного подрагивал, - нам нужно закончить исследование «патологии 6», начатой еще профессором. Сегодня вы будете заниматься именно этим.

- А с чего это тебя поставили за панель управления? – резко спросил Константин Хавеев.

- Ты верно подметил – меня поставили за панель управления, но не более, - Кирилл быстро оглядел коллег. – Главным меня над вами никто не делал. Я вами не командую. У меня своя работа, у вас – своя. Но прошу заметить, что я по-прежнему второй человек после профессора, - Кирилл смотрел в глаза Константину.

Кого и придется сломить так это его. Главный враг после Данилевского. Он многих знал в исследовательском центре и, как говорят, к нему очень положительно относится Антон Исаевич.

- Ты над нами не главный, то и не можешь говорить о том, чем нам заниматься, - язвил Хавеев.

Некоторые из лаборантов неодобрительно посмотрели на него. Никому не хотелось в такое время разжигать пламя противостояния.

- Как хочешь, - Кирилл пожал плечами. – Можете ничего не делать. Только пока не назначили нового руководителя лаборатории, мы все в прямом подчинении у директора. А мы не закончили с «патологией 6». Сейчас это приоритет.

- Ты, наверное, решил, что тебе дадут возглавить лабораторию? Не забывай: ты лишь выскочка без званий и регалий, даже не кандидат. Ни одного научного труда, ни серьезного исследования. Тебя ни за что не поставят во главе лаборатории.

- А ты думаешь, поставят тебя?

- Докторская степень меня поставит.

- Можешь ей утереться, доктор. Только почему-то доктор занимается бумажками, а лаборант, вроде меня, возглавляет работу, порученную ему ученым советом, - ехидничал Кирилл, - огрызнулся Кирилл. – Каждому по способностям.

Кирилл вышел из-за стола и направился к шкафам с защитными костюмами. Он чувствовал на себе взгляд Константина и наслаждался этим. В отличие от него Кирилл готов был еще подождать. Ведь он знает то, чего просто не могут знать его коллеги в лаборатории. Его – ждет совет, на котором он намеревался представить доказательства своего ума. И его гений будет признан на самом высоком уровне и Антону Исаевичу ничего не останется, как назначить его управляющим лабораторией микровирусов. Кирилл верил в это. В его мыслях эхом отдавались слова Александра Винбурга. И он цеплялся за них как за лестницу, устремленную в небо. Вскоре все его старания окупятся. Столько лет разработок. Оставалось лишь представить убедительные доказательства того, что его штамм действительно является положительным и способен стать базой для разработки лекарства от «белой язвы». Надевая костюм, Кирилл только обнаружил, как сильно болят его пальцы. Они плохо гнулись и он никак не мог сжать их в кулак. При любой попытке с силой согнуть пальцы Кирилл зажимал зубы от резкой боли. Он медленно и неумело влез в костюм. Он чувствовал, как на него все смотрят и от этого только больше пыхтел. На лбу появилась испарина, да и сам он весь был мокрым. Застегнув последнюю липкую молнию, он подошел к первой пропускной камере.

 Кирилл ввел персональный код на панели управления и активировал план работ на сегодня. Его коллеги должны были сегодня-завтра завершить все тесты по «патологии 6» и сдать отчеты. Вторая лаборатория предоставлялась им. Сам же Кирилл целый день намеревался провести в третьей. Он посмотрел через прозрачную стену: лаборанты уже приступили к своей работе. Кто-то подбивал последние данные перед тем как направиться к пропускной камере, кто-то уже вытащил защитную маску и перчатки, готовясь к кропотливой работе. Константин сидел, уткнувшись в бумаги. Перед ним лежал электронный планшет, на котором был подписан последний документ профессором Данилевским. С ним Константин познакомился около девяти лет назад, когда их дороги пересеклись в исследованиях «рака Мотеро». Уже тогда Данилевский был легендой, хотя и овеянной ореолом непрошибаемого характера. Но именно под его крыло стремились молодые ученые. Потому что каждый, проработавший с ним три года получал золотой билет на свои исследования. Данилевский всегда замечал талант и крепко цеплялся за него. Хотя были и те, кто говорил о скорее душащих объятиях знатного ученого. Как бы то ни было, но Константину нравилось работать с Данилевским. Благодаря профессору Костя был на хорошем счету и неофициально исполнял роль его заместителя, когда тот задерживался или пропадал на совещаниях, с которых возвращался в дурном настроении. В какой-то мере Константин боготворил своего наставника, хотя никогда не получал от него больше чем кто-либо другой. И даже когда прошли три года и Данилевский, как прочили ученые, не повысил Константина, он продолжил свое существование в его тени. И с жадностью ловил падающие с его стола крохи.

Кирилл с помощью приказов через панель управления раскладывал на столах, в третьей лаборатории, необходимые реагенты. Боковым зрением, а иногда поворачивая голову, он контролировал передвижения лаборантов. Затылком он ощущал, что на него смотрят, пытаются проконтролировать, что именно он делает. В какой-то момент Кирилл пожалел, что во всеуслышание сообщил о том, что работает над министерским заказом. Каждый раз как он поворачивал голову в сторону второй лаборатории, он видел, что лаборанты работают, уткнувшись в микроскопы или пробирки. Монотонная работа шла своим чередом и никак не могла коснуться гениальных порывов Кирилла. Даже Константин сидел в общем зале и был погружен в писанину. Сегодня он редко заглядывал во вторую лабораторию. Ему хотелось находиться как можно дальше от самодовольства, исходящего от Кирилла и взял на себя ведение отчетов о проделываемых опытах.

Кирилл пытался взять себя в руки. Прошло уже больше часа, а он так толком и не приступил к активной работе. Ему нужно было взять у себя кровь, чтобы начать ее исследование. Прошло уже столько времени, а он до сих пор не знает, что внутри него поселилось. Он посматривал на коллег. Прозрачные стены лишали всякой надежды на скрытость. Кирилл боялся раскрытия и медлил. Он стоял за панелью и проводил теоретические анализы того, во что мог мутировать вирус, когда попал к нему в организм. В голове все мешалось. Он злился. Посмотрев на руку, он заметил, как ее трясет. Попытавшись сжать пальцы в кулак, Кирилл сморщился от боли. Пальцы плохо гнулись и ему так и не удалось это сделать. Он встряхнулся – тело отозвалось волной колик. Едва сдержавшись от внезапного крика, Кирилл посмотрел на лаборантов. Они по-прежнему работали, не обращая на него никакого внимания. Тихо топнув ногой, Кирилл попытался справиться с волнением. Он нажал на несколько кнопок на панели. Механические руки в закрытом боксе приступили к размещению реагентов по пробиркам. Кирилл определился с приоритетностью задач. Он посмотрел на часы: до обеда осталось чуть меньше двух часов. Решение было очевидным – анализы нужно отложить пока он не останется один.

Определившись с одним пунктом, он принялся за другой. Нужно подготовить базу для совета ученых. Кирилл приступил к синтезированию вируса положительного штамма. Сегодня он занимался только им. День был отдан ему. Необходимо было стабилизировать его состояние и выяснить пределы его адаптивности. Способен ли он быть истинным положительным штаммом и комплиментарно цеплять любые вирусы или же его действие ограничивалось лишь вирусом нулевого иммунитета и мониями.

Погруженный в работу Кирилл очень скоро потерял счет времени. Положительный штамм демонстрировал удивительную жизнестойкость и выдерживал любые деструктивные испытания. Однако скоро подтвердилось, что штамм положителен лишь к нескольким вирусам, а именно к тем, что стали основой для его мутации. В данном случае это был ВиНИ. Кирилл повторил слияние положительного штамма с мониями, но произошло неожиданное: они полностью поглотили вирус. Кирилл был в ужасе. Наверное, что-то не так сделал, он пытался найти оправдание. Все же получалось в предыдущие дни, что случилось сейчас? Кирилл не сдавался. Он дотронулся до левого плеча, где раньше была капсула. В его теле гулял именно симбиоз моний с положительным штаммом. Он добавлял к раствору с положительным штаммом пробы моний, взятых у разных людей. Результат был одним и тем же – монии поглощали положительный штамм. «Невозможно!», - кричал про себя Кирилл. Он вывел на экран записи по предыдущим опытам. Перепроверяя все свои шаги, он пытался найти ошибку в сегодняшних действиях, но все было верно. Просто в этот раз монии вели себя совершенно иначе. Загадка, на которую Кирилл не мог отыскать ответа. Оставалось задействовать генетику. Взглянуть так глубоко, как это может позволить техника. ДНК анализ будет готов максимум через час. Кирилл взглянул на часы: обед начался полчаса назад. В лаборатории кроме него никого не было. Кирилл вышел во вторую лабораторию. Он как можно быстрее пытался снять защитный костюм. Но от резких движений суставы рук и пальцев отзывались резкой болью. Он все еще не мог полностью сгибать пальцы и раздевался медленно, оголяя левую руку. С помощью микрошприца он взял кровь, отстриг пучок волос, соскреб немного ороговевшей кожи, после чего попытался вновь втиснуться в костюм, не причиняя себе сильной боли. До конца обеда оставалось двадцать минут. Кирилл надеялся на то, что лаборанты досидят до конца, так как сегодня не было над ними руки с кнутом и довлеющего взгляда. В третьей лаборатории он поместил в анализатор свою кровь. Перед этим поместив маленькую алую каплю под микроскоп.

На большом экране появилось увеличенное изображение. Кирилл внимательно смотрел и не мог понять: судя по визуальной картинке все было в норме. Форма клеток, консистенция и их движения. Кирилл увеличил в несколько раз изображение. Рядом с круглыми клетками лейкоцитов плели свою сеть монии. Они быстро делились и сплетались вокруг красной клетки, похожей на плюшку, непрерывной цепочкой. Каждая клетка оказывалась в сетчатом мешке, который затягивался непрозрачной мембраной, полностью обволакивая клетку. Часы показывали без десяти час. Кирилл положил под электронный микроскоп свой волос. Многократное увеличение показало очень слабое проникновение моний. То же он увидел и в клетках кожи. Кирилл сделал вывод, что процесс видоизменения лейкоцитов идет достаточно медленно. Но симптомы в его теле говорили о том, что на организм оказывает резко негативное влияние. И если это не монии, которые только осваиваются в его организме, то что же еще? Анализатор крови издал протяжный сигнал, и на мониторе высветилась картинка со шкалами. Судя по анализу, кровь Кирилла претерпевала значительное изменение. Ее структура сильно изменялась. Уровень «рабочих» лейкоцитов стремительно падал, когда как количество АТ-цитов начинал расти. АТ-циты это первый признак заражения «белой язвой». Помимо моний в крови содержался штамм вируса нулевого иммунитета и небольшой процент неизвестного вируса. Система вывела его формулу – это был положительный штамм.  Кирилла затрясло. Он никак не рассчитывал на то, что в его крови будет ВиНИ, ведь он предполагал, что нашел лекарство от него и положительный штамм должен был его убить. Однако через пару минут, когда в лабораторию вошли девушки-лаборантки, Кирилл вернул сознание в трезвое русло. Штамм ВиНИ обнаружен в его крови, но симптомы, которые демонстрирует его тело, не относятся к вирусу нулевого иммунитета. Кирилл сделал дополнительный забор штамма ВиНИ из своей крови. Вирус не жизнеспособен. Он обладал набором вредоносных инструментов, но не обладал путями их передачи. Он был лишен средств для влияния на окружающие клетки и был полностью законсервирован в тонком слое мембраны. Кирилл предположил, что это может быть положительный штамм и его действие. Так оно и было. Сделав анализ взятой крови через час, Кирилл обнаружил, что количество положительного штамма в разы увеличилось, впрочем, как и моний с АТ-цитами. Система однозначно выдавала поглощение организма «белой язвой». Перспективы были ясны. Кирилл нахмурился. Он размышлял. Полученный раствор от взаимодействия положительного штамма и моний, содержащий в себе код ВиНИ мог стать хорошей основой для лекарства от вируса нулевого иммунитета. Винбургу ведь он так и сказал, что нашел его. Но на самом деле до этого было еще далеко. Кирилл мялся от мыслей. Он чувствовал, что в состоянии ускорить процесс испытания. Полученный симбиоз положительного штамма и моний успешно разрушил вирус нулевого иммунитета, взятого из крови его матери. «Мама», - от этого слова щемило в груди. Она ждет сына, а ее вирус ожидает очередной порции блокаторов. Кирилл подошел к панели управления во второй лаборатории. В голове его бушевал настоящий ураган. Он вспомнил, что в четверг он должен был улетать домой, чтобы привезти уколы. Кирилл со злости сжал кулаки, но тут же его одернула резкая боль. Не выдержав ее, он заскулил. Но стена лаборатории сохранила его секрет. Кирилл думал о четверговом заседании ученого совета в министерстве и Александре Винбурге, который держал для него дверь открытой. Как же так? Снова проделки судьбы и распутье. Кирилл подошел к стене и посмотрел на свой рабочий стол в общем зале, в одном из ящиков которого лежали 32 ампулы, с оранжевыми бирками. Очередная порция блокаторов. Очередная отсрочка. Сколько ему еще удастся сдерживать агрессию ВиНИ?! «Нужно действовать», - Кирилл приподнял голову. В его голове зрел дерзкий план. Мысль, как повергнуть вирус раз и навсегда. Ведь он нашел способ, действие против которого ВиНИ бессилен. Кирилл сел за стол с панелью управления и вывел на экран подробные анализы крови матери. Ему нужно было подтверждение того, что в ее крови содержатся АТ-циты. Так и есть. «Сын своей матери», - довольно произнес Кирилл. В его крови тоже находилось некоторое количество нежизнеспособных АТ-цитов. Нужно было рискнуть. Нужно было добавить адаптировать лекарства, который он постоянно готовил для матери с новым штаммом. «Я ведь жив», - убеждал себя Кирилл. Он думал о «белой язве», которой заразится его мать. Монии будут делиться в ее крови, также как и в его. Кирилл посмотрел на анализы крови. «Если «белая язва» не убила меня, то и ее она не убьет. Она тоже носитель, ведь поэтому у нее АТ-циты», - Кирилл уже не мог свернуть с намеченного пути. В его глазах горел победный огонь, который застил ему путь. Но он шел уверенно и твердо ставя шаг. Он приказал роботам приготовить слабую сыворотку из того лекарства, что уже приготовил для мамы. Осталось добавить туда положительный штамм. Но Кирилл никак не мог сегодня его получить. Он отмахнулся от пробирок в закрытом боксе, в которых осадком находился положительный штамм. Кирилл нашел другой способ вновь получить положительный штамм. Он собирался синтезировать его из своей крови. Механизированные руки заканчивали работу по приготовлению промежуточной сыворотки. Кирилл увлеченно проводил необходимые тесты и анализы крови для извлечения жизнестойкого положительного штамма. Погруженный с головой в работу, он не заметил, как рабочий день подошел к концу. Как все лаборанты завершили свою работу и покинули лабораторию. Кирилл делал то, что у него получается больше всего – был погружен в работу и был в одиночестве. Когда охранники начали семичасовой обход, Кирилл вынырнул из пучины анализов и кропотливой работы. Испугавшись отсутствия всех, он попытался было забил тревогу. Но посмотрев на часы, понял, что все в порядке. Пустой желудок сердито намекнул о необходимости поесть. Кирилл удивился, что не заметил, как продержался без еды столько часов. Но нужно было поесть. Он окинул взглядом рабочий стол. И его окатило волной удовлетворения от проделанной работы. Рядом с центрифугой стояли 32 пробирки с раствором под лекарство. В закрытом боксе роботы заканчивали процесс последнего деления, и через несколько минут в пробирке будет содержаться чистый положительный штамм. Можно и поесть.

Кирилл вышел в общий зал. Стянул маску и глубоко вдохнул. Сухой воздух здесь казался ему самым свежим. Он направился в коморку, где стоял холодильник с едой. Открыв его, Кирилл с досадой увидел, что он был пустой. Лишь в дверце стояла просроченная баночка энергетика, которую из лени никто не желал выкинуть. Ничего не оставалось. Идти сейчас в буфет Кирилл не желал, ему хотелось поскорее изготовить лекарство. Он схватил энергетик и, открывая, направился к своему рабочему месту. Усевшись на стул, он залпом допил напиток и направил ее в мусорную корзину. Кирилл открыл третий выдвижной ящик стола и начал доставать ампулы с оранжевыми бирками. Он ставил их на стол, одновременно рыская взглядом по округе. Вспомнив, что у одной из лаборанток в столе всегда были небольшие бумажные пакеты из кафетерия. Достав из самого нижнего стола серый пакет, он подошел к своему открытому ящику, в котором лежала последняя ампула. Он достал ее и бросил в пакет. Приставив его к самому краю стола, Кирилл сгреб остальные ампулы. Надев защитную маску, он зашел во вторую лабораторию. Кирилл подошел к дальней стене, в которой находился закрытый люк. Это был утилизатор. Нажав на кнопку активации, крышка открылась, и из стены выехал стальной бокс. Кирилл бросил внутрь бумажный пакет с ампулами, поблескивающими прозрачным раствором и оранжевыми бирками. Нажатие на кнопку и бокс задвинулся обратно, плотно задраившись. Раздался глухой звук. Жернова размалывали в порошок стекло.

На мониторе на панели управления Кирилл заметил зеленый сигнал. Роботы закончили разделять штаммы. Кирилл вошел в камеру. Его взгляд был напряжен. Он достал из буфера пробирку. Предстояло еще провести небольшой экспресс-тест на агрессивную среду и выяснить, как поведет себя штамм в приготовленной сыворотке. По расчетам Кирилла раствор должен был выполнять функцию жидкого инкубатора для положительного штамма. Это и подтвердилось через час после теста. Кирилл отдал приказ механическим рукам смешивать растворы в центрифуге и готовить жидкость для спайки в ампулах. Этот процесс уже проходил во второй лаборатории. Но Кирилл туда даже не вышел. Механизмы все сделают и без него.

- Все будет хорошо, - произнес он, глядя через прозрачную стену на бокс, в котором появлялись после спайки капсулы с раствором. – Нужно закрасить…

Кирилл подумал об оранжевом маркере. Любимый цвет мамы. «Нужно закрасить», - повторил он про себя. Он сидел на стуле и сжимал руками колени, чувствуя небольшое покалывание в пальцах. Все должно получиться, расчеты верны. Иначе и не может быть.  «Возможно это особенность моего организма», - рассуждал Кирилл о том, что в его крови обнаружился ВиНИ лишенный агрессивности. Он посмотрел на монитор, на котором значились результаты крови. В голове он прокручивал слайд с изображением моний в его крови. «Я носитель, - Кирилл перевел взгляд на бокс с ампулами. Их становилось все больше. «Нет другого объяснения, что монии ведут себя именно так в моей крови. Я определенно заражен «белой язвой». Но я живу, я жив. Вывод один, конечно – я носитель. Когда в организм попал раствор с видоизмененными мониями, это спровоцировало мое перерождение. Спровоцирует и мамино». Кирилл медленно покачивался в такт своим мыслям.  От них его холодило, будто стоял он на морозе. Ему хотелось вытереть от мокроты лоб, но ладонь уперлась в защитную маску. В голове он обдумывал способ, как излечить «белую язву». У него еще есть время. «Белая язва», предполагал он, будет также вяло развиваться в организме его матери. За это время он найдет ключ к принудительной мутации моний и сможет провести ее так, как нужно ему. «Саламандра», - с содроганием подумал он о наркотике. Необходимо дожать положительный штамм и разобраться с его разрушением от моний.

Как только процесс изготовления ампул завершился Кирилл вышел во вторую лабораторию. Он переложил их в оставшийся бумажный пакет и направился к выходу. Он поставил пакет на стол и положил рядом защитную маску. Достав из верхнего ящика оранжевый маркер, он положил его к ампулам и завернул. Раскрашивать их он будет дома. Усевшись за стол, Кирилл достал клавиатуру и открыл почтовую программу. Он писал о том, что не сможет приехать в четверг и лично привезти лекарства, так как он должен присутствовать на важном совещании в Министерстве науки, куда его пригласили. Кирилл вкратце рассказал о последних событиях, о том, что ему доверили проведение важного опыта. О смерти Данилевского он упомянул вскользь, добавив, что сильно сожалеет о потере такого гениального ума. Кирилл предполагал, что мама и сестра очень расстроятся из-за того, что не увидят его и постарался смягчить словами свое отсутствие, пообещав, как только закончит с опытами обязательно приедет. Однако, лечение из-за того, что он не сможет вовремя приехать прерывать нельзя. Нынешнее положение позволяет ему отправить посылкой необходимые лекарства. Кирилл подробно описал, как их нужно принимать и объяснил, что это новая разработка исследовательского центра. Поэтому, как только Маргарита сделает укол, она должна каждые шесть часов брать кровь на анализ  посылать результаты ему.

Кирилл откинулся на спинку. Часы показывали десятый час. Он смотрел на бумажный пакет с ампулами и думал над тем, каким способом отправить. Посылку нужно было доставить меньше чем за сутки, а на такое способна лишь экспресс-почта, на которую у Кирилла не было денег. Она обходилось дорого. Хотя он мог отдать последние деньги, но тогда у него почти ничего не оставалось. Кирилл кивнул своим мыслям. Альтернатив здесь не было. На сайте почтовой службы он заполнил необходимый бланк, на котором с удовольствием вписал свою должность – и.о. главы лаборатории микровирусов. Нужно было идти домой. Кирилл медленно, через боль, снял защитный костюм и бросил его в шкаф. На главной панели управления, на профессорском столе, он активировал программу завершения работы и направился к выходу. Мониями и их мутациями он намеревался заняться завтра. Без саламандры ему не обойтись.