— У вас кровь. — Леопольд неловко указал рукой в сторону распоротой на животе куртке. Девушка перевела взгляд туда и с удивлением признала правоту преподавателя. Действительно, сквозь разрезы проступили кровавые пятна. Хотя ран как таковых и не было, просто глубокие царапины, которые уже успели практически полностью зажить. Так что волноваться тут было совершенно не за что.

— Не страшно, уже прошло.

Парень недоумённо взглянул её в глаза, а затем, будто бы увидев что-то пугающее, поспешил отвернуться. Мелена догадывалась, что он там увидел и недовольно поморщилась. Ей нужно было успокоиться, а то «текущее» от изменения лицо действительно не самое приятное зрелище. Ну, и в целях конспирации конечно. Она ясно понимала, что ей жизненно необходимо сейчас полностью, или хотя бы внешне стать человеком, но сказать намного проще, чем сделать. В крови гулял адреналин. Он будоражил кровь и застилал разум, требуя выхода энергии. Глубоко вздохнув и медленно с шипением выпустив воздух из лёгких, она поднялась на ноги. Розов поспешил подхватить её под руку.

Девушка несколько смутилась. Она не привыкла, что кто-то проявляет о ней заботу как о представителе слабого пола. Тем более, «кавалеры» столь явно уступающие ей в габаритах. Студентка оказалась выше преподавателя на добрую голову.

Особенно, если обратить внимание на то, что ранена она была не так уж и сильно, единственное, что досаждало, это травмированное запястье, но оно-то ей стоять не мешало! Хотя конечно в душе она была рада тому, что спутник, не боится её и не шарахается. Или, хотя бы умело, свои чувства скрывает.

— Нужно, наверное, обратиться к врачу. Потерпите немного, я сейчас вызову «скорую». — Он принялся шарить в кармане в поисках мобильного, и Мелене пришлось стремительно перехватывать его за руку, не давая совершить столь явную, для неё, глупость.

— Леопольд Вениаминович, у меня сейчас всё пройдёт. Не нужно никуда звонить. — Она говорила мягким тоном, успокаивая, как она считала, пошатнувшиеся нервы парня.

Правда, её мнение на счёт пошатнувшегося нервного состояния преподавателя приобрело резкое изменение, стоило ему поднять на неё свои широко распахнутые глазки. От былого волнения не осталось и следа, там сквозили совершенно другие эмоции. Преобладало над всем конечно любопытство, но и трезвый расчет она заметить тоже успела.

— Вероятно. Допускаю, что вы знаете свой организм лучше. — Он согласно кивнул и, придерживая студентку за локоток, мягко потянул её в сторону, где по его расчётам должно было располагаться метро. При этом он опасливо косился на трупики тварей живописно лежащие на истоптанном снегу.

Потребовалось около минуты, что бы девушка пришла в себя и резко затормозила.

— Простите, Леопольд Вениаминович. А куда вы собственно направляетесь? — По её подозрительному тону было совершено ясно, что говорит она вовсе не о ближайшей станции метро.

— Ещё не думал над этим вопросом. — Невинным тоном признался преподаватель. — Возможно, к вам домой?

— Зачем? — Не поняла Мелена.

— Тут тоже есть варианты. — Признался спутник. — Либо для того, чтобы убить меня, либо за тем, что бы мне что-то рассказать. Меня без сомнений прельщает больше второй вариант.

Мелена тяжело вздохнула. Она по достоинству оценила честность парня и потому ответила тоже максимально честно.

— А вы не могли бы просто сделать вид, что вы ничего не видели и никому ни о чём не рассказывать?

— Мог бы. — Он согласно кивнул. — Но только после того, как услышу объяснения.

И вероятно, предвидя, какие мысли, сейчас родились у неё в голове, серьёзно добавил.

— И учтите, моя смерть доставит вам значительно больше хлопот. Всё-таки вахтёрша и пара преподавателей видели, что из здания института мы выходили вместе. Я мог бы привести ещё некоторые примеры того, почему меня лучше сохранить в живых, но не считаю это необходимым. Иначе бы вы могли меня просто не спасать. Одной такой тварюшки, — он кивнул на всё ещё видимые трупики монстров. — Хватило бы за глаза. Так что давайте не упрямьтесь. Я уже замёрз, а вам всё же необходимо обработать рану на руке.

Осмотрев упомянутую рану, девушка выразительно сморщилась, представив, как отреагирует общественность на подобное зрелище и, сняв рваную куртку, замотала опухшую кисть, заодно фиксируя уже начавшее срастаться запястье. Правда не совсем понятно, какая общественность, тем более что на улице давно стояла ночь. Но, как точно знала оборотень, Москва, пусть даже и зимняя, с наступлением сумерек вовсе не прекращает активного существования.

Заметив, что Розов собирается отдать ей свою куртку, девушка решительно его становила. Ещё недавно, она относилась к нему, как и все студенты — с неясным трепетом, хотя вообще-то более чем ясным, но уже сейчас её отношение кардинально изменилось.

— Не вздумайте. Температура моего тела: во-первых, значительно выше обычной человеческой, во-вторых, здоровье значительно крепче, а вот если вы сляжете с воспалением лёгких, легче никому не будет. — И заметив, что он смотрит на неё более чем недоверчиво, добавила:

— Пожалуй, кроме ваших студентов. Вот они то с радостью примут такой подарок судьбы.

Это решило вопрос.

Конечно, если бы дома у Мелены по-прежнему проживал Денис, то она ни за что бы не повела преподавателя к себе. Но к счастью, сегодня утром, выходя на работу, он обещал, что больше не будет объедать её и надоедать своим присутствием. Девушка вполне натурально огорчилась такому факту — посуду теперь снова приходилось мыть самой. Но, как бы там ни было, её квартира опять стала её единоличной вотчиной.

Дорога заняла вовсе ничтожное количество времени. По крайней мере, так показалось студентке. Возможно, тому виной было её состояние. Поначалу, она, едя рядом с Розовым, постоянно нервничала, о том, что ему таки придётся что-то рассказать, но после впала в странное состояние апатии. Когда ничего изменить уже не возможно, так какой смысл об этом переживать? Правда, под конец пути её настигло уже привычное чувство голода, и оно заставило девушку слегка взбодриться, но больше ничего примечательного не происходило. В течение всего пути, они не перекинулись ни словом — каждый думал о чём-то своём. Тем более, что тем для размышлений хватало.

— Проходите. — Мелена открыла дверь и, бросив испорченную куртку в угол прихожей, поспешила скрыться в ванной. Там, под яркими лучами ламп дневного света тщательно осмотрела полученные повреждения. На животе отчётливо видимые пересекались сеточкой тонкие, но с неровными краями шрамы. Им предстояло продержаться до завтрашнего утра, с рукой же дела обстояли значительно хуже. Кость если и не полностью, но правильно срослась, и этот процесс продолжался. Лучше пока кистью было не шевелить, да девушка и не собиралась. В конечном счёте, она очень дорожила своим здоровьем. Правда, раны ещё толком не исцелились, но содранная клыками демона кожа уже начала отрастать заново. Хотя вид по-прежнему имела ужасный. На боль, Мелена, привычно не обращала внимания. Прежде чем выйти к ожидающему её Люциферу, студентка, не особо заботясь, о чём подумает её гость, приняла душ и только спустя минут пятнадцать вышла из ванной. Чтобы не смущать молодого парня, она надела большой банный халат, а не ту шёлковую непристойность, что обычно. На самом деле, она предпочитала именно тот халатик. Хотя, Денис и отзывался о нём, «развратная вещица», она носила его вовсе не из-за этого свойства, а из-за возможности таскать на себе как можно меньше ткани, хотя бы в пределах квартиры. Правда, многие девушки её возраста бы с ней не согласились.

Ёё звериную сущность очень нервировала необходимость постоянно напяливать на себя ворохи ненужной ткани. Ведь одежда, кроме функции красоты, к которой Мелена была более чем прохладна, ещё имеет как минимум две. Это защита кожного покрова от холода и неприятных условий окружающей среды. Ни то, ни другое для оборотня не являлось необходимостью. Холод как таковой не мог по настоящему навредить студентке, а уж её звериной ипостаси и подавно. Да и любые повреждения, от которых могла бы спасти одежда, ей тоже не казались чем-то страшным.

Гостя она обнаружила чинно сидящим на диванчике в гостиной. Он терпеливо ждал её, изредка скучающе оглядывая окружающую обстановку. Девушка села напротив и выжидающе взглянула на парня. Тот в свою очередь на неё. Леопольд ждал, когда она начнёт беседу, а ей соответственно делать этого не хотелось совершенно. Первым не выдержал Люцифер.

— Вы что-то хотели мне рассказать.

— Не было такого. — Она недовольно скривилась и поплотнее запахнулась в, и без того тёплый, халат. — Это вы меня вынудили на разговор. Я признаться даже не знаю с чего начать.

— Ну, тогда я вам помогу. — Преподаватель добродушно, видимо по привычке, улыбнулся.

— Например, не хотите рассказать мне, что вы из себя представляете? Извините, конечно, но ваши… возможности, совершенно не напоминают те, которые могут быть у человека. Если ещё можно допустить, что некими тренировками, препаратами или чем-то ещё можно добиться вашей силы и скорости, то скорость заживления ваших ран, — для наглядности он указал рукой на всё ещё опухшую кисть, — и то, что происходило с вашим лицом, — Мелена отметила про себя, что, несмотря на то, что Люцифер со стороны кажется спокойным, но по тому, что он постоянно сбивается с «вы» на «ты», следует, что не всё так просто, каким кажется. Хотя и саму Мелену начало нервировать то обстоятельство, что он никак не определиться с выбором обращения. — Это всё довольно странно не находите? И сейчас меня интересует, кто вы и насколько отличаетесь от обычного человека.

— Я, м-м-м, даже не знаю что сказать. Понимаете, Леопольд Вениаминович, я не могу вам доверять, а потому говорить мне несколько трудно. Я бы вообще предпочла бы не доводить до того, чтобы давать вам объяснений, но оставить всё так, зная, что вы видели значительно больше того, что можно списать просто на лёгкую странность, я всё же не могу.

Она замолчала, с интересом вслушиваясь в окружающую её выжидательную тишину. Наконец, решила продолжить.

— Я как вы уже поняли, не являюсь обычным человеком. — Она прикрыла глаза, чтобы её не отвлекали неучтённые факторы и не сбивали с мысли. — Если бы я сама чуть больше бы знала о своём положении, или знала бы чуть точнее, я бы сказала, что человеком я вовсе не являюсь. С некоторых пор, я стала меняться. Не постепенно, а именно сразу. Помните, я говорила вам, что болела?

Леопольд согласно кивнул. Не смотря на то, что тогда этой не совсем складной сказочке он не очень поверил, но сейчас был готов признать свою неправоту. А Мелена уже не могла остановиться. Она сама не сознавала, что ей настолько тяжело постоянно скрывать от окружающих свою сущность. Она конечно и сейчас, находясь в столь не выгодной для себя ситуации могла бы выкрутиться, придумать отговорку, соврать, в конце-концов просто упереться рогом в землю и, пригрозив преподавателю просто ничего ему не говорить. Она не боялась последствий, давно для себя взяв за аксиому понятие: «даже если вас съели, то у вас есть, по крайней мере, два выхода» и понимала, что безвыходных ситуаций действительно не бывает, но сейчас, она просто говорила. Конечно, каждое её слово было чётко взвешено, и все возможные, даже самые малоприятные последствия, а таких было большинство, учтены. Но, не смотря на это, она продолжала говорить. Возможно, просто действительно её слишком сильно давило одиночество? Не физическое, а эмоциональное. Хотя конечно, решив довериться эму человеку, она чётко сознавала для себя: если он её сдаст, она его убьёт. В этом знании не было какого-то понта или напускного безразличия, просто Мелена с детства ненавидела стукачей и предателей. И с новой своей звериной психологией не видела в убийстве чего-то запредельно злого. Она была готова так поступить, если возникнет необходимость.

— Так вот я вам соврала. — Леопольд скривился. Вот только что был готов поверить в то, что она ему тогда сказала и вот, ему признались, что это была лож. Обидно стало что ли.

— Я оборотень. — Она подняла голову и, встретившись с разочаровано-скептическим взглядом, добавила: — По крайней мере, так считаю я. Понимаю, что это звучит необычайно глупо, но это скорее рабочее название, а подтвердить или опровергнуть эту версию пока не возможно. Ну, в смысле, — она замялась, — пока все факты указывают на это, но остаётся вероятность, что я всё же называюсь как-то по-другому.

На этом студентка совсем сникла, пытаясь объяснить одновременно и свои умозаключения и произошедшие события и всё, что с этим связанно. Получалось как-то не очень. Снова на выручку пришёл сам слушатель со своим преподавательским терпением и опытом.

— Рассказывайте всё сначала, только факты, потом уже свои выкладки.

— Значит, — забывшись, потёрла лоб пальцами больной руки и недовольно скривилась. — Незадолго до того как открылись порталы, я ехала домой и не очень хорошо себя чувствовала. Температура поднялась высокая ну и всё соответствующее, тогда решила, что просто заболела, тем более что все симптомы были просто на лицо.

Признаться, сейчас вспоминая прошедшие события, девушка вообще не понимала, что с ней тогда происходило. И происходит по сей день. Рассказывая свою историю, она тешила надежду, хоть немного разобраться в возникшей ситуации.

— Но всё оказалось несколько сложнее. В ту ночь, я впервые обратилась.

— В волка? — Спокойно уточнил преподаватель.

— Э-э, нет, это что-то больше напоминает рысь. Ну, или какую-то большую кошку. Тогда очень боялась, что не смогу вернуться обратно, но у меня получилось, хоть и не сразу. Что резко изменилось в моём состоянии, ну когда я в человеческой ипостаси, это то, что у меня сильно возрос аппетит. Я думаю, тут дело в том, что моя звериная половина несколько крупнее по габаритам, чем я. После первого превращения у меня было сильное истощение, за счёт чего я и пришла к такому вот, — она демонстративно развела руки в стороны, — состоянию. И мне постоянно приходится очень много есть, не просто много, а действительно какое-то запредельное количество еды. Причём, если я буду питаться как обычный человек, то у меня в голове что-то переключается. Это, наверное, из-за того, что я всё же хищник, но я начинаю воспринимать окружающих как провиант. Один раз едва не сорвалась. Не смотрите на меня так насмешливо! У меня действительно изменилось не только тело, но и психология. Я вполне могу убить разумное существо только ради того, чтобы его съесть. Правда предпочла бы до этого не доводить.

— Ну, ещё что, когда я только начала понимать что со мной случилось, я уехала к себе в деревню. Прожила там, около недели исследуя, как именно я изменилась. Оказалось что разительно. В человеческой форме я быстрее и сильнее чем обычный человек. Ну, это вы уже сами видели. Но в качестве зверя, я становлюсь ещё опасней, тут, правда, в основном, за счёт клыков и когтей. Хотя и все пять чувств у меня многократно усиливаются. — Девушка перевела дыхание и убедившись, что её действительно внимательно слушают, продолжила.

— Кроме того, я установила, что факт полнолуния на меня никак не влияет это пожалуй единственное, что отличает меня от сказочной нечисти. Я могу превращаться сама по собственному желанию. Ну и конечно моя сверх регенерация тоже о чём-то говорит.

Она замолчала, не зная, что ещё стоит добавлять к уже сказанному. Люцифер задумчиво оглядел собеседницу.

— М-м… знаешь Мелена, ты, конечно, рассказываешь что-то, что считаешь правдой, вот только, не пойми меня не правильно, но, всё это очень сложно для осознания. Ты… как с тобой вообще это случилось?

— Я не знаю. Возможно, не очень-то достоверно, но я действительно не знаю. Всю жизнь считала себя обычным человеком.

Она выжидательно замолчала, надеясь, что у парня возникнет какая-то свежая идея.

— А это не может быть связанно с радами? Ведь ты сказала, что всё произошло не за долго до открытия врат, так может…?

— Нет, я уже над этим думала. По многим причинам нет.

Преподаватель вынужден был согласиться. Он и сам уже видел, что версия не выдерживает критики.

— Кстати, я, конечно, понимаю, что это немного по детски, — Леопольд мягко улыбнулся, как он не старался, смущения добиться не удалось. Только крайнюю заинтересованность.

— Но нельзя ли увидеть твою звериную, как ты выражаешься? Ипостась?

— Нет. — Оборотень ожидала подобного вопроса, а потому заранее для себя всё решила. — Во-первых, это больно, во-вторых, отнимает много сил. Сегодня всяко нет.

— Значит, теоретически можно будет это увидеть? — Недоверие в его голосе смешалось с изумлением. Всё-таки до конца он не мог поверить, что он говорит не просто с очень убедительно врущей, но обычной девушкой, а с настоящим оборотнем.

— Конечно, глупо было бы рассказать всё и отказаться от дальнейшего общения. Только, я надеюсь, вы понимаете, что я не хочу что бы что-то из того, что вы узнали, стало известно кому-то ещё.

— Да мне и не поверит никто! Если бы они увидели то же что и я, ещё была бы вероятность, а так, меня же за сумасшедшего примут.

Мелена серьёзно качнула головой.

— Кому надо поверят. Тем более что к любым странностям после возникновения этих демонов, относятся более чем прохладно. А я не желаю быть подопытной крысой для палачей от науки. Так что, если вы проговоритесь, я очень обижусь. И буду мстить. Но это так, к слову. Просто чтобы вы были заранее предупреждены.

Люцифер серьёзно посмотрел на неё, а затем будто бы спохватившись, взглянул на наручные часы.

— Я понял. На этот счёт можешь не волноваться, хотя — он усмехнулся, — что-то мне подсказывает, что всё равно будешь. Я, пожалуй, пойду.

Он поднялся и Мелена вслед за ним. Она не собиралась предлагать ему остаться. И что-то ей подсказывало, что даже предложи она, парень бы отказал. Им было о чём подумать и рассчитать как жить дальше с учётом возникшей ситуации. Девушка понимала, что она сильно рискует, рассказав ему всё это. Однако, чувствуя внутри у себя некое умиротворение не жалела о сделанном. Тем более что теперь она постарается не выпускать преподавателя из поля зрения на долго. И вовсе она не собиралась за ним следить! В этом не было необходимости. Напротив. Из сложившегося пути для Леопольда было два выхода, при условии, что он решит жить с ней в мире. Либо обо всём забыть и постараться жить дальше, либо потянуться к «приключениям» и постараться быть ближе к ней. Как бы Мелена не представляла себе дальнейшие обстоятельства, она никак не могла представить себе Люцифера в качестве труса, потому была уверена, что он предпочтёт именно второй вариант. И из этого уже стоило плясать.

Проводив нежданного гостя, девушка какое-то время бесцельно прослонялась по квартире, но затем всё же прошла на кухню, стоило перекусить и ещё раз обдумать изменившиеся обстоятельства.

Как теперь стоило вести себя? Что изменить в своей жизни?

Больше она не могла жить, претворяясь, что ничего не происходит.

Дело было вовсе не в том, что из-за того, что ей пришлось рассказать одному человеку о себе её жизнь должна как-то резко измениться. Вовсе нет. Но необходимо было понять, что раз она вообще добровольно рассталась со своей маленькой тайной, значит, она больше не может жить, делая вид, что её инаковость совершенно не мешает ей жить с обычными людьми, и ничем себя не проявлять.

Мелена сознавала, что это не эмоциональная необходимость и не из-за возникших обстоятельств. Тут скорее психологический аспект. Ей надоело прятаться. В конце-то концов! Она не преступник, и не совершила ничего плохого, чтобы прожить всю оставшуюся жизнь — скрываясь! Ей необходимо действовать. Вся её натура, весь её звериный настрой против мирной жизни. Она не могла больше врать и изворачиваться. Хотелось жить, не оглядываясь, каждый шаг через плечо.

Но в то же время, думая так, девушка как никогда отчётливо понимала всю степень того, что ей нужно, просто-таки жизненно необходимо скрываться. В ней к её счастью был необычайно силён инстинкт самосохранения. И сейчас, разрываясь мимо этими двумя желаниями, она решала, что делать дальше.

В конце концов, приняв некое решение, она легла, наконец, спать. Тем более что организм категорически требовал к себе внимания и заботы.

Утром, проснувшись уже в привычную для себя рань, Мелена позволила себе поваляться в кровати часов до одиннадцати просто тупо глядя в потолок. Затем встала и прибралась в квартире вплоть до того, что вымыла везде полы. Необычайно мешалась ёлка, после праздника её хотелось немедленно выкинуть, но впереди был ещё Старый Новый Год, так что Денис грозился страшными карами, если она избавится от его «красавицы». Мелена, ещё тогда, подумала, ничего удивительного в том, что братец решил справить Новый Год у неё не было. В конечном итоге, ему то не пришлось захламлять свою жилплощадь этим зелёным монстром.

Потом она заставила себя сходить в магазин — пополнить запасы провианта. И сготовила ещё несколько супов, тем более что последнее время с таким количеством гостей, почему-то именно это блюдо уходит быстрее всего.

В итоге, решив, что она сделала всё, чтобы достойно умереть, Мелена позвонила Денису. Именно это она решила ещё вчера. Рассказать, наконец, брату о том, что с ней происходит. Решение ей, в общем понравилось. Это наверняка принесёт ей море незабываемых ощущений и в то же время подарит чувство того, что ещё не весь мир знает о её необычности. Два человека, это ведь не так уж много? Но что-то подсказывало ей, что на самом деле слишком.

— Алло. Денис?

— Ну, ты же мне на мобильный звонишь! Конечно я. — Голос оказался неожиданно весёлым. И это в конце рабочего дня. Хотя, зная Дениса удивляться, было нечему.

— Ну не знаю, после прошлого нового года твой мобильный две недели у какого-то твоего знакомого провалялся. Он на звонки и отвечал.

— Нашла что вспомнить! — Он весьма искренне возмутился. — Зачем звонишь-то?

— Нужно поговорить. Ты не мог бы заехать ко мне вечером?

— Уже вечер. А по телефону никак? Ладно, не сопи в трубку. Заеду. Что-то случилось?

— Давно. Я тебе просто одну занимательную историю расскажу. Тебе понравится.

— Ловлю на слове, тогда скоро жди.

— Пока.