За­лив ки­шел бе­ля­ка­ми, как за­ста­ре­лая ра­на ли­чин­ка­ми мух. От­вра­ти­тель­ное ут­ро. Ку­ойл прыж­ка­ми спус­кал­ся вниз по сту­пе­ням. Он по­едет на ма­ши­не, но сна­ча­ла схо­дит к при­ста­ни по­смот­реть на во­ду. Лод­ка би­лась о ста­рые ши­ны. Вол­ны, вы­ка­ты­вав­шие­ся на бе­рег, вы­гля­де­ли тя­же­лы­ми и мрач­ны­ми. Во­пло­ще­ние сдер­жан­но­го гне­ва. Он по­смот­рел на ча­сы. Ес­ли он по­то­ро­пит­ся, то ему хва­тит вре­ме­ни на чаш­ку чаю и пор­цию тос­тов в Гнез­де. За­кон­чит ста­тью о неф­ти, по­том вер­нет­ся к сво­им мор­ским ар­хи­вам. Нуж­но бу­дет по­смот­реть на су­да, при­шед­шие в порт. Там жда­ли шху­ну с За­пад­но­го по­бе­ре­жья.

Он си­дел за сто­ли­ком, ма­кая в чаш­ку тост. По­том скла­ды­вал его и от­прав­лял в рот.

— Ку­ойл! Ку­ойл, иди-ка сю­да, — по­зва­ли его Терт Кард и Бил­ли Прит­ти, си­дев­шие за пе­ре­го­род­кой. Пла­сти­ко­вый стол был ус­тав­лен та­рел­ка­ми и чаш­ка­ми. Терт за­ту­шил си­га­ре­ту в блюд­це.

— Смот­ри-ка, ка­кие но­во­сти при­нес­ла со­ро­ка на хво­сте, — ска­зал Кард, ис­то­чая гус­тые вол­ны раз­дра­же­ния, ед­кие, как за­пах лось­о­на по­сле бри­тья.

Он му­чил­ся от язв во рту. Кард но­сил аму­ле­ты из спе­ци­аль­ных уз­лов от этих язв, но они не­из­мен­но при­хо­ди­ли вме­сте с зи­мой. Все на­ча­лось с то­го, что он не­удач­но при­ку­сил ще­ку, жуя ку­сок от­вар­ной сви­ни­ны. Этим ут­ром он вы­вер­нул ще­ку пе­ред зер­ка­лом и с от­вра­ще­ни­ем уви­дел три вос­па­лен­ные яз­вы с бе­лы­ми края­ми. При­шлось при­ло­жить ку­сок мар­ли с со­дой. Те­перь ему не­сколь­ко дней нель­зя ни ост­ро­го, ни ко­фе. Вот он и си­дел над чаш­кой чаю с мо­ло­ком.

Ку­ойл за­ка­зал еще тос­тов и двой­ную пор­цию дже­ма. По­ду­мал, не съесть ли ему жа­ре­но­го кар­то­фе­ля.

— Все что нам нуж­но — это На­тбим. И на ра­бо­ту мож­но не хо­дить, — ска­зал Бил­ли, раз­ми­ная яй­цо в та­рел­ке с мел­ко по­ре­зан­ной ры­бой.

— Я все­гда го­во­рил, что вся на­де­ж­да на раз­ра­бот­ку неф­ти, — про­дол­жил раз­го­вор Терт. Он ко­вы­рял­ся паль­цем в ухе. — Ко­гда они об­на­ру­жи­ли ме­сто­ро­ж­де­ние Мак-Го­на­гал в 1980-м, я ку­пил ак­ции. Че­ст­но, я так и сде­лал. Ко­гда нач­нет­ся его раз­ра­бот­ка, к нам хлы­нут зо­ло­тые ре­ки. Неф­тя­ные день­ги. Бог мой, да ко­гда пой­дут тан­ке­ры, я бу­ду уже во Фло­ри­де!

— Ме­сто­ро­ж­де­ние Мак-Го­на­гал? — за­ин­те­ре­со­вал­ся Ку­ойл.

— Не мо­жет быть! Ты не зна­ешь о ве­ли­чай­шем ме­сто­ро­ж­де­нии неф­ти на тер­ри­то­рии Ка­на­ды? Это пря­мо воз­ле на­ше­го по­бе­ре­жья. Мил­ли­ар­ды бар­ре­лей неф­ти. На­зы­ва­ет­ся ме­сто­ро­ж­де­ние Мак-Го­на­гал. Мы все раз­бо­га­те­ем. Ра­бо­ты бу­дет на­ва­лом, вла­дель­цы ак­ций по­лу­чат ди­ви­ден­ды, про­из­вод­ст­во, склад­ские и гос­ти­нич­ные ус­лу­ги. На­ста­нут слав­ные день­ки.

Си­дя­щий в со­сед­нем за­кут­ке ху­до­ща­вый муж­чи­на с бо­ро­дой в фор­ме ло­па­ты ог­ля­нул­ся че­рез пле­чо и по­смот­рел пря­мо на Кар­да. Ку­ойл по­ду­мал, что он мог быть од­ним из мас­те­ров ры­бо­пе­ре­ра­ба­ты­ваю­ще­го за­во­да. На сто­ле у со­се­да стоя­ли та­рел­ки с ка­шей и кол­ба­сой.

Бил­ли хмык­нул.

— Един­ст­вен­ны­ми, кто по­лу­чит ра­бо­чие мес­та и эко­но­ми­че­ские бла­га, бу­дут ре­бя­та из Сент-Джон­са. Уви­дишь, к то­му вре­ме­ни, как они бу­дут го­то­вы на­чать раз­ра­бот­ку, у них уже бу­дет по­строе­на атом­ная стан­ция и они смо­гут по­лу­чать лю­бое ко­ли­че­ст­во элек­три­че­ст­ва из про­стой во­ды. А на Нью­фа­унд­лен­де они бу­дут скла­ди­ро­вать от­хо­ды.

Ку­ойл про­тя­нул Бил­ли тре­уголь­ник тос­та, гус­то на­ма­зан­ный дже­мом. Он по­ду­мал о том, ка­ким хруп­ким вы­гля­дит этот ста­рик ря­дом с плот­ным Кар­дом.

— Нет, па­рень. До этой атом­ной стан­ции де­ло не дой­дет. Са­мое глав­ное — нефть. Нью­фа­унд­ленд ста­нет са­мым бо­га­тым ме­стом на Зем­ле. На­чи­на­ет­ся но­вый век. Мы бу­дем как сыр в мас­ле ка­тать­ся.

Бил­ли по­вер­нул­ся к Ку­ой­лу:

— Это неф­тя­ной пси­хоз, ис­те­ри­ка. — По­том он сно­ва об­ра­тил­ся к Кар­ду: — Все рав­но по­лу­чит­ся так, что все слив­ки сни­мут ме­ж­ду­на­род­ные неф­тя­ные ком­па­нии. Нам ос­та­нут­ся кро­хи. Все зо­ло­то по­те­чет на боль­шую зем­лю. Сю­да уже про­со­чи­лись нар­ко­ти­ки и пре­ступ­ность, уже поя­ви­лись про­сти­тут­ки, а это толь­ко на­ча­ло! Сплош­ное на­си­лие, во­ров­ст­во и жуль­ни­че­ст­во.

— Это точ­но, — ска­зал ра­бот­ник ры­бо­пе­ре­ра­ба­ты­ваю­щей фаб­ри­ки. Он уже съел свою ка­шу с кол­ба­сой, а те­перь ды­мил си­га­ре­той и го­рел же­ла­ни­ем бро­сить­ся в бой. — Они уже со­жгли ста­рый ма­як, пря­мо тут, в Якор­ной Ла­пе. А как раз­нес­ли пред­ста­ви­тель­ст­во ры­бо­ло­вец­кой ком­па­нии!

— До­бавь­те сю­да, — про­дол­жил Бил­ли, раз­вер­нув­шись, как бы при­ни­мая под­держ­ку сво­его еди­но­мыш­лен­ни­ка, — ал­ко­го­лизм и пол­ную мо­раль­ную де­гра­да­цию. Раз­во­ды, жес­то­кое об­ра­ще­ние в семь­ях, бро­шен­ные де­ти, ша­таю­щие­ся по ули­цам! За­гряз­не­ние ок­ру­жаю­щей сре­ды! Мор­ское дно за­рос­ло ка­бе­ля­ми, цис­тер­на­ми, ме­тал­ли­че­ски­ми ос­тан­ка­ми ко­раб­лей, ко­то­рые рвут на час­ти лю­бой трал. А че­го мы ждем? Об­шир­но­го раз­ли­ва неф­ти, ко­то­рый от­ра­вит по­след­нюю трес­ку, ко­то­рая у нас ос­та­лась? Он унич­то­жит на­ше чах­лое ры­бо­лов­ст­во, по­кро­ет всю при­бреж­ную зо­ну чер­ной во­ню­чей жи­жей, ис­пор­тит лод­ки и пор­ты. Весь фар­ва­тер бу­дет за­бит неф­те­на­лив­ны­ми тан­ке­ра­ми и гру­зо­вы­ми су­да­ми. — Он на­лил дро­жа­щей ру­кой се­бе чаю.

— По­шло-по­еха­ло, — съяз­вил Терт, раз­гля­ды­вая чер­ный сгу­сток се­ры на ног­те. — То­же мне зна­ток.

Бил­ли взгля­нул на Ку­ой­ла, по­том на ра­бот­ни­ка за­во­да и от­крыл рот, что­бы вы­ска­зать свое мне­ние. Терт ря­дом с ним от­ки­нул­ся на­зад и при­нял­ся раз­ма­хи­вать ру­ка­ми, изо­бра­жая иг­ру на скрип­ке.

— При­не­си­те мне пор­цию жа­ре­ной кар­тош­ки с кол­ба­сой, — ска­зал Ку­ойл офи­ци­ант­ке. Бил­ли вздох­нул.

— Я ви­дел, как уло­вы упа­ли с мил­лио­нов тонн до двух или трех ящи­ков. Как рыб­ная лов­ля пе­ре­шла от се­зон­ной при­бреж­ной до­бы­чи на ма­лень­ких су­де­ныш­ках к круг­ло­го­дич­ной охо­те на глу­бо­кой во­де, с ог­ром­ны­ми пла­ву­чи­ми за­во­да­ми и траль­щи­ка­ми. Те­перь ры­ба за­кон­чи­лась, а ле­са вы­руб­ле­ны. Вез­де раз­вал и раз­ру­ха! Не уди­ви­тель­но, что у нас пол­но при­ви­де­ний! Мы вы­ка­пы­ва­ем сво­их мерт­ве­цов буль­до­зе­ра­ми!

Ра­бот­ни­ку ры­бо­пе­ре­ра­ба­ты­ваю­ще­го за­во­да то­же уда­лось вста­вить сло­во:

— В ста­ри­ну го­во­ри­ли, что муж­чи­на уст­ро­ил свою жизнь, ес­ли у не­го есть сви­нья, лод­ка и кло­чок зем­ли под кар­тош­ку. А сей­час что го­во­рят? Как хо­чешь, так и жи­ви.

— Точ­но, — под­хва­тил Бил­ли. — Сей­час все го­ня­ют­ся за лег­ки­ми день­га­ми, по­ку­па­ют пла­сти­ко­вые ско­ро­ст­ные ка­те­ра, сне­го­хо­ды и стран­ных со­бак с ма­те­ри­ка. Лю­ди шля­ют­ся по ба­рам, уби­ва­ют и во­ру­ют, сни­ма­ют с се­бя всю оде­ж­ду и изо­бра­жа­ют ума­ли­шен­ных. Рань­ше мы здесь жи­ли сча­ст­ли­вой жиз­нью. По­ни­мае­те? Рань­ше тут бы­ло ве­се­ло. Жизнь бы­ла ве­се­лой. Ты не пой­мешь, что я имею в ви­ду, Терт Кард, со сво­ей меч­той о Фло­ри­де. Да что я тут рас­пи­на­юсь?!

Кард ждал, ко­гда у не­го поя­вит­ся воз­мож­ность то­же вы­ска­зать­ся. Он об­ра­щал­ся ко всем сра­зу, вклю­чая вспо­тев­шую офи­ци­ант­ку и по­ва­ри­ху, вы­су­нув­шую­ся в окош­ко за­ка­зов:

— Ес­ли бы не эти са­мые пе­ре­ме­ны, мис­тер Прит­ти, ты бы уже дав­но был мертв. Ты за­был, как не­сколь­ко лет на­зад ва­лял­ся в боль­ни­це с ки­тай­ским грип­пом? Я ви­дел те­бя то­гда, ты был се­рый, как: дох­лая ры­би­на. Я еще по­ду­мал, что все, доп­ры­гал­ся ста­ри­кан. Но те­бе да­ли ан­ти­био­ти­ки, ки­сло­род, и ты вы­жил, что­бы уку­сить ту са­мую ру­ку, ко­то­рая те­бя спас­ла. Ни­кто, слы­ши­те, ни­кто в здра­вом уме не бу­дет воз­вра­щать­ся к ста­рой, тя­же­лой жиз­ни. Лю­ди то­гда бы­ли до­б­ры­ми толь­ко по­то­му, что не мог­ли по­зво­лить се­бе рос­кошь иметь вра­гов. То­гда бы­ло од­но пра­ви­ло: пан или про­пал. В та­кой си­туа­ции лю­ди ста­но­вят­ся про­сто душ­ка­ми, — он втя­ги­вал в се­бя воз­дух сквозь зу­бы.

По­ва­ри­ха по­да­ла го­лос с кух­ни:

— А я счи­таю, что с ры­бо­лов­ст­вом по­ра про­стить­ся. Пусть те­перь ра­бо­та­ют до­быт­чи­ки неф­ти. Ху­же уже не бу­дет, а луч­ше еще впол­не мо­жет стать. — Она за­смея­лась, что­бы все по­ня­ли, что она шу­тит. На тот слу­чай, ес­ли кто оби­дит­ся.

— Смот­ри, что­бы те­бя твои кли­ен­ты не слы­ша­ли, а то пой­дешь вме­сто шту­ка­тур­ки на сте­ны, — ра­бот­ник за­во­да встал и по­шел за зу­бо­чи­ст­кой.

— А я ска­жу это ко­му угод­но, — за­ре­вел Терт Кард. — За неф­тью бу­ду­щее, а ры­ба в про­шлом. Здесь нет ни­ка­ких со­мне­ний. Все­му ми­ру нуж­на нефть. За неф­тью сто­ят боль­шие день­ги. Сей­час слиш­ком мно­го ры­ба­ков и слиш­ком ма­ло ры­бы. Все сво­дит­ся к это­му. А те­перь по­шли в кон­то­ру и бу­дем за­ни­мать­ся этой чер­то­вой га­зе­той. Ку­ойл, ты на­пи­сал о суд­не? — Он все еще кри­чал. Еще не­мно­го, и пар по­ва­лит пря­мо из ушей.

— Ва­ляй, — ска­зал Бил­ли, ко­то­рый чи­тал его ста­тью, слы­шал, как Ку­ойл всю не­де­лю раз­го­ва­ри­вал о неф­ти по те­ле­фо­ну, и ви­дел, как он вер­нул­ся с мы­са От­чая­ния весь пе­ре­пач­кан­ный неф­тью, с гряз­ным блок­но­том. Он уро­нил его воз­ле ос­тан­ков мор­ских птиц. — От­дай ему свою ста­тью, а мы по­смот­рим, как Терт Кард, Неф­тя­ной Ко­роль, за­бьет­ся в при­пад­ке. Мож­но по­ду­мать, он на­ку­пил ак­ций на мил­ли­он дол­ла­ров. Ха! У не­го две ак­ции «Мо­бил». Две! — Бил­ли сде­лал дви­же­ние го­ло­вой, на­по­ми­нав­шее змеи­ный вы­пад.

— Она ле­жит у ме­ня на сто­ле, — ска­зал Ку­ойл.

— Я те­бе это­го не за­бу­ду, Бил­ли Прит­ти, — ска­зал Кард. У не­го на ще­ках го­ре­ли ог­ром­ные крас­ные пят­на.

***

Ко­рот­кое па­рад­ное ше­ст­вие до бух­ты Муч­ной Ме­шок, те­ку­щие ста­кан­чи­ки с ко­фе, руль, лип­кий от са­ха­ра с пон­чи­ков. Че­рез де­сять ми­нут Ку­ойл пе­ре­дал Тер­ту свою ста­тью и мол­ча на­блю­дал за тем, как его гла­за бе­га­ли взад-впе­ред по строч­кам.

«Под­чи­нен­ные в ожи­да­нии при­пад­ка».

НИ­КТО НЕ СТА­НЕТ УК­РА­ШАТЬ СВОЙ ДОМ ФО­ТО­ГРА­ФИ­ЕЙ НЕФ­ТЯ­НО­ГО ТАН­КЕ­РА

На сте­не пуб­лич­ной биб­лио­те­ки Якор­ной Ла­пы ви­сит фо­то­гра­фия, сде­лан­ная в 1904 го­ду. На ней изо­бра­же­ны за­лив Бак­ла­нов и во­семь шхун, от­прав­ляю­щих­ся за ры­бой в от­кры­тое мо­ре с рас­пу­щен­ны­ми па­ру­са­ми. Они по­хо­жи на птиц с рас­про­стер­ты­ми крыль­я­ми. Они не­вы­ра­зи­мо пре­крас­ны. Для то­го что­бы ими управ­лять, тре­бу­ют­ся мас­тер­ст­во и пре­крас­ное зна­ние мо­ря.

Се­го­дня на мор­ском го­ри­зон­те ча­ще уви­дишь чер­ный про­филь неф­те­на­лив­но­го тан­ке­ра. Нефть, в сы­ром или об­ра­бо­тан­ном ви­де, без со­мне­ния, в ми­ро­вой тор­гов­ле яв­ля­ет­ся то­ва­ром но­мер один.

Еще од­ним час­тым зре­ли­щем стал раз­лив неф­ти, чер­ная грязь, по­кры­ваю­щая ки­ло­мет­ры по­бе­ре­жья. Как по­бе­ре­жье мы­са От­чая­ния на этой не­де­ле. Сот­ни лю­дей ста­ли сви­де­те­ля­ми то­го, как ут­ром в по­не­дель­ник че­тыр­на­дцать ты­сяч тонн неф­ти-сыр­ца из тан­ке­ра «Зо­ло­той Гусь» вы­мы­ло на бе­рег. Ты­ся­чи мор­ских птиц и рыб би­лись в чер­ной плен­ке, лод­ки и се­ти бы­ли за­губ­ле­ны. «При­шел ко­нец этим мес­там», — ска­зал Джек Ай, вось­ми­де­ся­ти­се­ми­лет­ний жи­тель Литтл Дес­понд, ко­то­рый в го­ды сво­ей мо­ло­до­сти ры­ба­чил на сво­ей плос­ко­дон­ке.

Нефть пра­вит на­шим ми­ром. Бо­лее трех ты­сяч тан­ке­ров бо­роз­дят Ми­ро­вой оке­ан. Сре­ди них есть са­мые боль­шие пла­ву­чие со­ору­же­ния, ко­гда-ли­бо соз­дан­ные че­ло­ве­ком: ОБПНС, или Очень Боль­шие Пе­ре­воз­чи­ки Неф­ти-Сыр­ца, тан­ке­ры дли­ной до че­ты­рех­сот мет­ров и во­до­из­ме­ще­ни­ем бо­лее 200 000 тонн. Мно­гие из этих тан­ке­ров не снаб­же­ны пе­ре­го­род­ка­ми внут­ри от­се­ков. Не­ко­то­рые уже мо­раль­но и фи­зи­че­ски ус­та­ре­ли и про­ржа­ве­ли. Од­но мож­но ска­зать точ­но: нас ждет еще не один раз­лив неф­ти, и не­ко­то­рые из них бу­дут иметь ка­та­ст­ро­фи­че­ские мас­шта­бы.

Ни­кто не ста­нет ук­ра­шать свой дом фо­то­гра­фи­ей неф­тя­но­го тан­ке­ра.

Терт Кард за­кон­чил чи­тать, по­ло­жил ста­тью на угол сво­его сто­ла и по­смот­рел на Ку­ой­ла.

— И ты ту­да же, — ска­зал он. — И ты, мать твою, ту­да же.

***

Ве­че­ром то­го же дня он сто­ял у ок­на в опус­тев­шей ком­на­те но­во­стей и раз­го­ва­ри­вал с от­сут­ст­вую­щим Ку­ой­лом.

— Не суй­ся сю­да со сво­им аме­ри­кан­ским грин­пи­сов­ским ли­бе­ра­лиз­мом! Да кто ты та­кой, что­бы так го­во­рить? Ах, ах, это же ко­лон­ка дра­го­цен­но­го мис­те­ра Ку­ой­ла! Да она же про­ти­во­ре­чит об­щим уси­ли­ям по раз­ви­тию и эко­но­ми­че­ско­му про­грес­су!

И он пе­ре­пи­сал ста­тью, под­кле­ил ее не­по­слуш­ны­ми паль­ца­ми, за­тем по­шел в бар и на­пил­ся. Что­бы за­глу­шить боль от язв. Кто зна­ет, что он за­пи­вал, оп­ро­ки­ды­вая ста­кан за ста­ка­ном?

***

Спус­тя два или три дня Терт Кард при­нес в кон­то­ру вы­ре­зан­ную из на­стен­но­го ка­лен­да­ря фо­то­гра­фию в рам­ке. Он по­ве­сил ее над сто­лом. На ней в за­лив Пла­сен­та в лу­чах за­ка­та вхо­дил ги­гант­ский тан­кер «Ти­хий Глаз». ЭТО БЫ­ЛА ФО­ТО­ГРА­ФИЯ СА­МО­ГО БОЛЬ­ШО­ГО НЕФ­ТЕ­НА­ЛИВ­НО­ГО ТАН­КЕ­РА В МИ­РЕ. При пер­вом же уда­ре две­рью о ко­сяк кар­тин­ка с тан­ке­ром на­кре­ни­лась.

Ку­ой­лу ка­за­лось это смеш­ным, но толь­ко до тех пор, по­ка в пол­день не вер­нул­ся Кард с пач­кой пах­ну­ще­го чер­ни­ла­ми све­же­го вы­пус­ка «Бол­туш­ки». Ку­ойл взял од­ну из га­зет и раз­вер­нул ее на сво­ей ко­лон­ке. Его ста­тья ока­за­лась сжа­той до раз­ме­ра ком­мен­та­рия под той же фо­то­гра­фи­ей, ко­то­рая ви­се­ла над сто­лом Тер­та Кар­да.

ФО­ТО­ГРА­ФИЯ НЕФ­ТЯ­НО­ГО ТАН­КЕ­РА

Бо­лее трех ты­сяч неф­те­на­лив­ных тан­ке­ров гор­до бо­роз­дят про­сто­ры Ми­ро­во­го океа­на. Эти ги­ган­ты, да­же са­мые круп­ные из них, за­хо­дят в глу­бо­ко­вод­ные пор­ты, на неф­те­пе­ре­ра­ба­ты­ваю­щие за­во­ды Нью­фа­унд­лен­да. Нефть и Нью­фа­унд­ленд под­хо­дят друг дру­гу как ом­лет и вет­чи­на, и, как эти два на­сущ­ных про­дук­та, они бу­дут пи­тать весь мир в са­мом ско­ром бу­ду­щем.

Да­вай­те же ук­ра­сим свои до­ма фо­то­гра­фия­ми неф­тя­ных тан­ке­ров.

Ку­ойл по­чув­ст­во­вал, как кровь от­ли­ва­ет от его го­ло­вы и все на­чи­на­ет бе­ше­но кру­жить­ся пе­ред его гла­за­ми.

— Ты что на­де­лал? — за­орал он на Тер­та Кар­да.

— При­вел ста­тью в по­ря­док, толь­ко и все­го. Нам тут ни к че­му эта грин­пи­сов­ская ерун­да, — за­хи­хи­кал Терт. Он был до­во­лен со­бой. Его глу­пое ли­цо так и све­ти­лось гор­до­стью.

— Ты пе­ре­врал мне всю ста­тью! Ты пре­вра­тил ее в де­ше­вую про­па­ган­ду неф­те­до­бы­ваю­щей про­мыш­лен­но­сти! Ты пре­вра­тил ме­ня в гла­ша­тая ин­те­ре­сов неф­те­про­мыш­лен­ни­ков! — Он вда­вил Тер­та в его угол.

— Я те­бя пре­ду­пре­ж­дал! — ска­зал На­тбим. — Я го­во­рил те­бе, Ку­ойл, что­бы ты дер­жал ухо вос­тро, по­то­му что этот тип за­по­рет те­бе ра­бо­ту.

Ку­ойл ра­зо­злил­ся. В нем за­бур­лил гнев, как неф­тя­ной фон­тан, вне­зап­но с ши­пе­ни­ем вы­рвав­ший­ся из-под пес­ка.

— Это ста­тья для ко­лон­ки, — ре­вел Ку­ойл. — Нель­зя пе­ре­де­лы­вать ста­тью для ко­лон­ки про­сто по­то­му, что она те­бе не нра­вит­ся! Джек по­про­сил ме­ня пи­сать для ко­лон­ки о ко­раб­лях и мо­ре. Это зна­чит, вы­ска­зы­вать свое мне­ние и опи­сы­вать все так, как я это ви­жу. Вот это, — и он по­тряс га­зе­той, — ни­ка­ко­го от­но­ше­ния не име­ет ни к мо­ему мне­нию, ни к мо­ему ми­ро­воз­зре­нию.

— По­ка я тут вы­пус­каю­щий ре­дак­тор, — от­ве­тил Терт, тря­сясь как тра­вин­ка на вет­ру, — у ме­ня есть пра­во из­ме­нять все, что я счи­таю не­под­хо­дя­щим для «Бол­туш­ки». А ес­ли ты с этим не со­гла­сен, со­ве­тую те­бе об­су­дить это с Дже­ком Баг­ги­том. — С эти­ми сло­ва­ми он на­гнул­ся и про­скольз­нул под ру­кой Ку­ой­ла.

И рва­нул к две­рям.

— И не ду­май­те, буд­то бы я не знаю, что вы тут все про­тив ме­ня. — И он убе­жал, уно­ся прочь вспо­ло­хи сво­его гне­ва.

***

— Ты не ус­та­ешь ме­ня удив­лять, — ска­зал Бил­ли Прит­ти. — Я и не ду­мал, что в те­бе столь­ко пы­ла. Ты сдул его с вод пря­мо на чис­тый бе­рег.

— Те­перь ты зна­ешь, что это та­кое, — ска­зал На­тбим. — Я пы­тал­ся те­бя пре­ду­пре­дить еще в са­мый пер­вый день.

— Ты смот­ри, зав­тра он уже бу­дет на пла­ву и при пол­ном па­ру­се. Терт Кард му­жик уп­ря­мый, он так про­сто не сда­ет­ся.

— Я и сам удив­ля­юсь, — ска­зал Ку­ойл. — На­до по­зво­нить Дже­ку и во всем ра­зо­брать­ся. Кто ве­дет ко­лон­ку, я или он.

— Дам те­бе со­вет, Ку­ойл. Не зво­ни Дже­ку. Он сей­час ры­ба­чит, и во­об­ще, он не лю­бит, ко­гда де­ла «Бол­туш­ки» не да­ют ему по­коя до­ма. Ос­тавь все как есть, а я за­молв­лю сло­во где на­до се­го­дня и зав­тра ве­че­ром. С Дже­ком не на­до в лоб. С ним луч­ше по-кра­бьи.

***

— «Бол­туш­ка». Терт Кард у те­ле­фо­на. Ага, да, Джек. — Терт при­жал труб­ку те­ле­фо­на к гру­ди и по­смот­рел на Ку­ой­ла. Ут­рен­ний свет по­ка­зал­ся то­му не­до­б­рым. — Хо­чет по­го­во­рить с то­бой, — его тон вы­да­вал пред­вку­ше­ние хо­ро­шей вы­во­лоч­ки.

— Здрав­ст­вуй­те. — Он был го­тов тер­петь уни­же­ния.

— Ку­ойл. Это Джек Баг­гит. Пи­ши свою ко­лон­ку. Ес­ли ты вля­па­ешь­ся в ка­кое-ни­будь дерь­мо, мы со­шлем­ся на то, что ты вос­пи­ты­вал­ся в Аме­ри­ке. Терт не бу­дет к те­бе лезть. Пе­ре­дай ему труб­ку.

Ку­ойл про­тя­нул ру­ку с труб­кой и по­ма­хал ею Тер­ту. Все в ком­на­те слы­ша­ли, как ро­ко­тал го­лос Дже­ка в труб­ке. Терт Кард мед­лен­но по­вер­нул­ся спи­ной ко всем ос­таль­ным в ком­на­те и встал ли­цом к ок­ну, к мо­рю. Шли ми­ну­ты, он пе­ре­ми­нал­ся с но­ги на но­гу, по­том при­сел на край сво­его сто­ла, стал ко­пать­ся в ухе, по­том в но­су. Он рас­ка­чи­вал­ся, пе­ре­кла­ды­вал труб­ку от од­но­го уха к дру­го­му. На­ко­нец труб­ка за­мол­ча­ла, Терт ее по­ло­жил.

— Так, — спо­кой­но ска­зал он, хо­тя его ще­ки го­ре­ли. — Джек хо­чет по­ка ос­та­вить ко­лон­ку Ку­ой­лу. Вре­мен­но. По­это­му мы не бу­дем ему ме­шать. Ме­шать не бу­дем. Но у не­го поя­ви­лась идея о ко­лон­ке с не­сча­ст­ны­ми слу­чая­ми. Все зна­ют, что бы­ва­ют не­де­ли, ко­гда у нас нет ни­ка­ких ав­то­мо­биль­ных ка­та­ст­роф и нам при­хо­дит­ся пе­ре­пе­ча­ты­вать ста­рые за­мет­ки. Так вот, Джек хо­чет, что­бы кто-то пи­сал о про­ис­ше­ст­ви­ях на во­де. Он го­во­рит, что на со­б­ра­нии ры­ба­ки рас­ска­зы­ва­ли, как в про­шлом го­ду из-за не­сча­ст­ных слу­ча­ев на во­де по­гиб­ло бо­лее трех­сот су­дов. Ку­ойл, он хо­чет, что­бы ты пи­сал о про­ис­ше­ст­ви­ях на во­де и де­лал фо­то­гра­фии, как ты пи­шешь об ав­то­ка­та­ст­ро­фах. То­го и дру­го­го нам долж­но хва­тить, что­бы в ка­ж­дом но­ме­ре у нас бы­ло све­жее про­ис­ше­ст­вие.

— Я в этом не со­мне­ва­юсь, — ска­зал Ку­ойл, гля­дя пря­мо на Тер­та Кар­да.