Аннотация:

Имидж ничто, правда - все. Таково кредо Александра Поборцева, журналиста екатеринбургской газеты. Отправившись в отпуск на родину, в глухой городок Дымов, он сталкивается со странным явлением: ходячими деревьями. Кто они: таинственные мутанты или инопланетяне? Откуда взялись и куда идут? Опасны ли дендроиды для людей и почему их появление старательно скрывается властями? Герой ищет ответы, сталкиваясь с интересами спецслужб. А дендроиды захватывают Землю...

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ДРЕВО СМЕРТИ

'Не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое

приносить плоды добрые...Итак по плодам их узнаете их'.

Евангелие от Матфея, 22-18

Закемаривший с удочкой рыбак проснулся от небывалого в этих краях шума. Он вскинул голову, всматриваясь слипавшимися глазами в ночное небо. Звук походил на рев мотора и прекратился внезапно, будто его кто-то выключил. В следующее мгновение покрывающий озеро туман всколыхнулся, и рыбак увидел огромную волну. Она поднялась выше тумана и в считанные секунды достигла берега, где сидел человек. Рыбак замер и хотел бежать - но уже не успевал. Налетевшая волна схватила человека, поволокла и ударила о деревья. Последнее, что он увидел, было зависшее над озером ослепительное солнце, но удивиться этому он не успел.

*****

Младший сержант Чугунов служил в ГАИ недавно и многого еще не понимал. Это ему постоянно внушал Егорыч ― старлей, дежуривший на этом посту, наверно, сто тысяч раз.

Пост как пост, только тоска смертная. 'Под волшебную палочку надо и место волшебное!' ― гова-ривал Егорыч. А место дали самое простое: перекресток дороги на Дымов и нового, не так давно отремон-тированного шоссе. Направо - Дымов, налево ― грунтовая дорога в Засекино. Народ ездит в основном местный, за пару месяцев службы Чугунов запомнил практически все машины, снующие между двумя горо-дами. Чужих было мало. Да и что им тут делать было, чужим? Никаких достопримечательностей нет, разве что летом туристы валом валят на Пелымское озеро рыбу ловить, а так...

Егорыч уехал домой обедать, а Чугунов прохаживался вдоль трассы, постукивая жезлом по ляжке и размышляя. Что толку помнить все машины на трассе, когда Егорыч знает, в какой машине какие проблемы, насквозь видит, у кого аптечки нет, а у кого ― документов. Чугунов завидовал тому, как ловко Егорыч сши-бал бабки у, казалось бы, видавших виды, тертых водил.

Однажды старлей отпустил 'черного' без документов. Сержант заикнулся, что так нельзя, что тер-рористы сейчас...

- Чайник ты, - проникновенно сказал Егорыч. ― Азера от чечена отличить не можешь, а суешься. Он же на нашем рынке торгует, его все знают... кроме тебя!

― Да они все на одно лицо! - сказал Чугунов. - Зачем тогда вы его остановили?

- А затем, чтобы, когда я на рынок к нему приду, он мне лучший товар отдал. И дешево. Чтобы он меня не забыл, понял?

― А как же он без документов-то ездит? Купил бы тогда?

― Это ты у него сам спросишь потом. Ну и что, что без документов? Он всегда трезвый за рулем и не лихачит, как некоторые.

― А может, он эту машину угнал? ― не унимался сержант.

― Ну, ты даешь, сержант! Зачем ему угонять, когда он за месяц на такую заработает?

Тонированная красная 'восьмерка' с екатеринбургскими номерами сразу его привлекла. Машина ехала быстро, но не быстрей положенного. Если только немного. И все же Чугунов решил ее остановить. Просто так, от делать нечего. Он взмахнул жезлом, машина послушно замедлила ход и остановилась у обо-чины. Дверь открылась, и вышел молодой крепкий мужчина в светлой футболке и джинсах. Он поднял мод-ные черные очки на лоб и вопросительно посмотрел на гаишника. 'Не бандюган, ― подумал Чугунов. Этих он научился вычислять сразу.

- Сержант Чугунов, - представился он. - Ваши документы.

- Я разве что-то нарушил? - спросил водитель. Он извлек из кармана брюк бумажник, но не то-ропился показывать права.

- Нет.

- Тогда зачем проверять мои документы?

- Положено, - слегка обескураженный странным вопросом, ответил сержант. - Знаете, сколько машин, похожих на вашу, находится в розыске?

- Не знаю, - ответил водитель. - А знаете, сколько людей, похожих на меня, находится в розы-ске?

Чугунов потерял дар речи. Неужели ошибся? Но у него даже цепи золотой нет! На стажировке он слышал, как в соседней области пьяные братки застрелили остановившего их гаишника, и рука подтяну-лась к кобуре.

- Предъявите документы! - повысил голос Чугунов. - Сейчас же!

- А что вы на меня кричите? - спокойно спросил водитель. - Мало того, что остановили без причины, так еще и орете на меня. Давайте так: я вам даю тысячу, и мы прощаемся.

- Чего? - Чугунов даже забыл о том, что еще пять минут назад мечтал срубить хотя бы полтинник на этой богом забытой дороге.

- Две, - улыбнулся водитель.

- Документы! - Чугунов расстегнул кобуру. Мужчина усмехнулся и поднял вверх руки. Проез-жавшие мимо водители таращились на них.

- Опустите руки!

Серые глаза прищурились, человек резко шагнул вперед, едва не напугав гаишника, и быстрым движением развернул портмоне. Чугунов всмотрелся в фотографию и данные. Поборцев, Александр Евгень-евич. Все нормально. Права в порядке. Он же собственник машины. Страховка имеется, техосмотр. Значит, издевается просто. Ладно...

- Покажите багажник!

- Пожалуйста.

И в багажнике чисто. Даже слишком чисто.

- Аптечка?

- Вот.

- Огнетушитель?

- Вот же, перед вами.

- Можете ехать, - махнув рукой возле виска, сержант отдал документы.

- Благодарю, - с усмешкой сказал водитель. Он сел в машину и завел двигатель. 'Восьмерка' рванула с места и, показав правый поворот, повернула в сторону Дымова.

'Вот жучара, - подумал Чугунов, - а ведь две штуки предлагал за просто так. Шутил. Как этот... Якубович. А я, дурак, не взял. Интересно, Егорыч бы купился?'

*****

Первый день отдыха прошел на 'ура'. Славик с трудом разлепил глаза: яркое солнце просвечивало через палаточную ткань. Поморщившись, он проглотил противный ком в горле и посмотрел на лежащую рядом подружку. Она разметалась на спальнике в чем мать родила, и ее симпатичную попку мог видеть лю-бой прохожий - они даже не закрыли палатку. Впрочем, какие тут прохожие: на десятки километров одни леса. Хоть нагишом ходи - никто не увидит. Хм, это идея. Славик посмотрел на Ленку, представил, как она прохаживается безо всего на фоне вековых кедров и сосен, и внизу живота зашевелилось. Ну, уж нет, с этим пока подождем.

Он выполз из палатки. Воздух снаружи был густой и вкусный. Хвойный лес источал аромат смолы и перегнивших иголок. Пивка бы глотнуть для начала, подумал Слава. И умыться. Славик сладко потянулся, глядя на берег. Где-то там оставались четыре бутылки пива, предусмотрительно зарытые в мокрый песок для охлаждения. Он подумал, что сегодня расхаживать нагишом, пожалуй, не стоит. Хватит и вчерашних безумств. Славик заполз обратно и надел плавки. И тут пришла замечательная мысль. Стараясь не шуметь, он покопался в рюкзаке и взял мобильник. Такие ракурсы только идиот пропустит. Он сфотографировал спящую подружку со всех сторон и, довольный, пошел умываться.

Вода была отличная, теплая и прозрачная. Видно отчетливо, как в аквариуме. Зайдя по колено в воду, Слава взбаламутил песчаное дно, кое-где поросшее мягко колыхавшимися водорослями. Лишь яркие солнечные блики на поверхности мешают, как следует, рассмотреть этот красивый и тихий мирок. Непуга-ные водомерки беспечно скользят по глади озера и, провожая их взглядом, Слава глянул на место, где вчера вечером закапывал бутылки с пивом, чтоб были холодненькими. Но бутылок не наблюдалось. 'Вот черт! - подумал Славик. - Скоммуниздили! Да кто тут мог быть?'

Он исследовал ближайшие заросли озерной травы и нашел одну бутылку. Как ни странно, целую. Если бы украли, то все, зачем оставлять одну? И даже не оставили, а забросили в кусты. Может, зверь ка-кой? Слава глянул на землю, но ничьих следов не обнаружил. Да и что обнаружишь в траве, на которой весь вечер плясали? Да, плохо: одно пиво на четверых. Ладно, что поделаешь, будет разгрузочный день. Купаться, рыбу ловить, шашлык-башлык - отдыхать, одним словом.

Из соседней палатки донесся шорох: Вадик и Мурка проснулись. Интересно, как им после вчераш-него?

- Ты уже встал? - пробормотал приятель. Он вытащил худые мослы из палатки и захрустел кос-тями, потягиваясь. Он умел это делать почти как Брюс Ли.

- Хорошо!

- Пошли, искупаемся, - предложил Слава.

- Пошли. Давай только пивка глотнем.

- Это последняя, - сказал Славик, демонстрируя другу бутылку. Вадик вытаращился:

- Ты чего? Как последняя? Ты что, ночью все выжрал, что ли?

- Если только я - лунатик. Не пил я ничего. Бутылки пропали. Я только одну нашел в кустах!

- Да ты че-е? - задумчиво протянул Вадик и почесал затылок. - Сп...ли! А ты говорил, что здесь никто не ходит!

- Странно, - признался Слава. - Про это место практически я один знаю. Только не пойму, по-чему эту не взяли, а в кусты бросили?

Вадик пожал плечами.

- Ладно, давай на двоих. Открывай.

- А девчонкам что?

- Перебьются!

- Не, не, не! Так они подумают, что это мы все выжрали и обидятся. И будешь сам обед готовить.

- Тогда ладно, - согласился Вадик. - Пошли, нырнем.

Они с разбега плюхнулись в воду, разом нырнули и вынырнули далеко от берега. Слава с наслаждением плавал, прогоняя сонливую лень, потом перевернулся на спину и поплыл к берегу. Небо было совершенно безоблачным, ясным и, если не склонившиеся над водой деревья, можно подумать, что плывешь среди облаков.

Они подплыли к берегу и встали на ноги, собираясь выходить из воды. Вадик вдруг остановился:

- О! Я на бутылку наступил! - сказал он. Приятель нырнул, тут же вынырнул и радостно протя-нул Славе бутыль пива. - Смотри, вот и вторая!

- Как она на дне оказалась? - удивился Славик. - Может, и остальные здесь?

Парни несколько раз нырнули, пытались обшарить дно, но больше ничего не нашли.

- Ладно, - сказал Вадик. - Все равно две лучше, чем одна! Одна вам, одна нам.

День пролетел быстро. Отоспавшиеся девчонки шустро приготовили обед и разлеглись загорать, а Славик с Вадиком забросили удочки и сели играть в карты.

Чтобы не болтал Вадик, место здесь отличное. Слава сам обнаружил эту полянку, когда ходил по округе собирать грибы. Сейчас, когда сезон, туристы буквально оккупируют озеро со всех сторон, но эта поляна осталась незамеченной. Наверно, еще и потому, что это место сложно увидеть с воды.

Слава стоял, глядя на противоположный берег. Тут озеро было немного уже, и он мог легко пере-плыть его. Здесь росла осока и, наверно, поэтому приезжие больше любили берег напротив, более пологий и приспособленный для отдыха. Лес там более редкий, и к дороге оттуда ближе.

Внезапно он заметил что-то огромное, медленно двигающееся вдоль берега. Черное тело мелькало среди редких деревьев. Медведь? Больно огромный медведь, таких не бывает! И зачем медведю ходить прямо - здесь ведь не цирк! Славик выхватил из кармана мобилу и включил камеру. Эх, жаль, что видео не снимает, пожалел он. Он лихорадочно нажимал на кнопку, так и не разобрав, что же там двигалось.

Просмотрев снимки на экране, Славик ничего не понял: на них были только деревья, и больше ни-чего. Маленький экран не позволял рассмотреть все, как следует, и Слава понял, что с таким разрешением даже на экране компа снимки будут, мягко говоря, не очень... Тем не менее, по возвращению домой решил внимательнее изучить фотографии. А вдруг там снежный человек?

*****

- На этой неделе произойдет интереснейшее астрономическое явление: наша Земля пройдет через хвост кометы Ларссона-Брамта. Красочный дождь из сгорающих в атмосфере частиц кометы можно будет наблюдать...

Поборцев переключил радио на другой канал:

- По данным 'Департамента Государственной Политики в сфере окружающей среды Министерст-ва Природы России' площадь загрязненных земель в стране превысила миллион гектаров. Ежегодно в воз-дух выбрасывается сорок миллионов тонн загрязняющих веществ. А в реки России сливается около двадца-ти миллиардов тонн неочищенных сточных вод...

Он выключил надоевший приемник и покрутил бровями, разминая уставшие от монотонной дороги глаза. Поборцев ехал третий час и к пяти надеялся добраться до Дымова.

Последние события на работе не давали душе покоя. Вспоминая о них, Алекс раздраженно сжимал пальцы на руле. Материал, 'нарытый' с таким трудом, безжалостно зарубили. Замредактора, к которому отправился Алекс, немного прояснил ситуацию. Оказывается, директора строительной компании, незаконно вырубавшей лесопосадки под строительство элитных коттеджей, и владельца газеты связывала старая школьная дружба. Кроме того, они были соседями по этажу.

- А ты не знал? - удивился сослуживец. Поборцев не знал. Прокололся. Шеф любил 'горячие' материальчики, вот и получил. Впрочем, даже если бы Поборцев узнал об их дружбе, он все равно сделал бы этот материал. Хотя последствия могли быть самыми печальными. Но Алекс любил провокации. Ему нравилось исследовать человеческие души и ставить людей в ситуации, проявлявшие их истинную суть. Ловить момент истины, как говорил он сам себе. К сожалению, чем больше было таких моментов, тем больше он разочаровывался в людях.

― Я даже показывать не буду, ― сказал замредактора. ― Ты что, хочешь, что бы тебя уволили?

Поборцев зловеще ухмыльнулся. Конечно, увольнение ― вещь неприятная, но не смертельная. Он уже сделал кое-какое имя, и может продолжить работу в любом издании. Его неоднократно приглашали. Потому что знают: никто лучше него не напишет на животрепещущие темы, не каждый рискнет сунуть нос туда, куда осмеливался заглянуть Алекс. Он не боялся увольнения, потому что знал себе цену. Манией ве-личия Поборцев не страдал, но сильно подозревал, что без него областной таблоид медленно умрет, тихо скончается, как кустик без полива. Его статьи были кусачи, едки и злободневны, не раз вызывая широкий резонанс. А где резонанс ― там и тиражи... И еще неприятности.

Одна из статей едва не стоила ему жизни. Поборцев написал о выходцах с Кавказа, подбирающих под себя местные рынки и окружные колхозные хозяйства. Они перекупали овощи по смешным ценам, про-сто в убыток колхозникам, а потом продавали втридорога. Колхозы и фермеры один за одним разорялись, а южане фактически установили монополию в городе. Не гнушались и бандитскими методами, круша маши-ны и ларьки тех, кто не хотел играть по их правилам... Поздно вечером кавказцы подстерегли Алекса у па-радной. Сказали, что он не прав и сильно рискует. Поборцев не испугался и написал еще статью, похлеще первой. В ней он поведал о связях рыночного руководства и местных криминальных структур.

Через несколько дней Поборцева, ехавшего по своим делам, мастерски прижали к обочине и забро-сали машину бутылками с зажигательной смесью. Он едва не сгорел заживо. Помогла милиция, проявившая чудеса оперативности и быстро повязавшая нападавших. Поборцев подозревал, что после первой 'рыноч-ной' статьи за ним следили и поймали бандитов 'на живца'. После того случая фамилия Поборцева про-гремела не только в Екатеринбурге, но и в Москве.

Знакомые предлагали уехать в столицу. Надо расти, говорили ему, езжай в Москву, там сила, брат, новые горизонты, другие возможности... Но Поборцев улыбался и крутил головой. Ну, поедет он в Москву или Питер. О чем там писать? О несуществующем среднем классе? Об известных артистах, личная жизнь которых описана уже сотни раз и никому не интересна? Об олигархах, покупающих футбольные клубы, о золотой молодежи, прожигающей жизнь и родительские деньги в модных клубах? Это псевдожизнь псевдо-россиян давно никого не интересует. А его - в первую очередь.

Многие в редакции считали Александра Поборцева шутом, не принимая манеру ерничать и дерзить начальству, не уважать 'авторитеты'. Алекс только усмехался. Он считал, что шуты умнее королей.

Говорили, он мог сделать карьеру артиста, мастерство перевоплощений у него в крови. Так и было, и Поборцев, не стесняясь, пользовался данным свыше талантом. Он любил шутить и разыгрывать, впрочем, никогда по злому, но и невзирая на чины. Это стоило многих полезных знакомств, пару раз ему пытались начистить физиономию, но Алекс не огорчался. Исследования человеческих душ были заразительным заня-тием, а если человек не понимал юмора, Поборцев без сожаления расставался с ним навсегда. Александр был неплохим психологом, за короткое время умел определить наиболее чувствительные стороны собесед-ника и использовал это с максимальным эффектом. И все же старался не бить человека по больному месту и, в отличие от многих коллег, никогда не обсуждал чью-либо интимную жизнь, сексуальную ориентацию или сверхдоходы. Его интересовали исключительно личные качества человека, его честность, правдивость, уме-ние держать слово. В оценках этого он был беспощаден.

Когда Алекс отказался от предложения из Москвы, разговоров о 'неадекватности' стало на поря-док больше. Многие сослуживцы не понимали, что иногда в работе привлекает сама работа, а не деньги и слава. А работу Поборцев любил. Товарищам же сказал, что лучше будет первым на деревне, чем послед-ним... Так им будет понятней.

- Зачем тебе все это? - спросил тогда замредактора, неплохой, в общем, мужик. Он симпатизиро-вал Поборцеву, но не понимал его выходок. - Что ты хочешь доказать? Что мир - дерьмо? Так это и так все знают! Правдоруб. Кому нужна твоя голая правда? Кого ты хочешь удивить? А если невтерпеж, пиши между строк, так все сейчас делают.

Поборцев понимал: в чем-то замред прав. Но не любил быть 'как все'. И еще внутри сидел неуго-монный чертик, толкавший на всяческие авантюры. 'Имидж ничто, правда - все!' - придуманный Алек-сом слоган висел на рабочем месте и вдохновлял на подвиги. Алекс никогда не подписывал статьи псевдо-нимами - этого тоже не понимали. Но Поборцев сам не понимал таких людей. Если материал честный, то незачем скрываться, говорил он. Скрывать фамилию может напуганный жизнью обыватель, а журналист не имеет права.

Когда статья Алекса про местный Дымовский целлюлозный комбинат, сливавший в близлежащую реку Гочу неочищенные стоки, прогремела в области, популярнее человека в Дымове, пожалуй, не было. Но Поборцев не стремился к популярности, наоборот, в журналистских расследованиях она только вредила. Он радовался, что в Дымове в лицо его не знали, ведь он только вырос здесь и, едва повзрослев, уехал в Екатеринбург учиться, да там и остался...

За стеклом промелькнула белая табличка с синей надписью 'Дымов', и Поборцев сбавил скорость. Дымов, заложенный то ли самим Ермаком, то ли одним из его атаманов, был небольшим городком. Типич-ная русская провинция, разительно отличавшаяся от Екатеринбурга, не говоря уже о Москве. Приезжих тут разглядывали с любопытством, а не с презрением или подозрительностью, как в столице. Тюнингованная ярко-красная машина вызывала у прохожих неподдельный интерес. Алекс заметил, что люди оборачивались вослед. У въезда в город разместилась заметная желтая заправка. Когда он был здесь в последний раз, ее не было. Растет городок, расширяется. Это хорошо, подумал он, наверно, хорошо. Проехав через город насквозь, больше ничего нового Поборцев не заметил, и тоже был этим доволен.

Вот и знакомый с детства дом. Дядя, наверное, уже ждет.

*****

- И-у-в-ж! - перепиленная доска грохнулась на горку опилок, и двое подсобников шустро отнесли ее в сторону, аккуратно уложив в штабель.

- Закончите штабель - и перекур! - объявил Вожаков. В первый раз оказавшись на лесопилке, он не мог спокойно слушать этот визгливый, въедавшийся под кожу звук дисковой пилы. Поначалу затычки в уши вставлял, стойко перенося насмешки. Ничего, зато не оглохну к пенсии, как Гужин, думал он.

Вязниковская лесопилка была, пожалуй, одним из основных производств в Дымовском районе, не считая молокозавода да целлюлозо-бумажного комбината и, наверно, каждый второй вязниковец работал на этих предприятиях. Выбор небогатый, да что сделаешь? Здесь вам не Москва.

- А может, наоборот: сначала перекур, а потом... - заикнулся один из подсобников, молодой па-рень, дальний родственник Гужина. Николай ничего не ответил. Он знал, что это шутка, молодым надо по-куражиться, показать старикам, какие они лихие, как разговаривают с начальством.

Он сам был таким. До армии. Все-таки армия мозги вправляет. А если нет - то их и не было. После армии Николай поехал в соседний город и поступил в лесной техникум. Учиться было нелегко, мать, как могла, помогала, билась, присылая с оказией посылки с деревенскими солениями. Николай и сам не упускал возможности заработать: и охранником был, и вагоны приходилось разгружать. Вопреки прогнозам стари-ков, он не уехал в Нижний Тагил, Екатеринбург, Питер или Москву, а вернулся и устроился на лесопильный завод. Устроился еще при старом директоре, но новый хозяин, изрядно перетряхнувший контингент и без-жалостно уволивший алкоголиков и воров, присмотрелся к серьезному парню с образованием и вскоре на-значил бригадиром.

- Амба! - Витек снял замызганные брезентовые рукавицы и швырнул на доски. - Перекур!

Он едва не бегом отправился в курилку, и Николай усмехнулся краешком рта: и так здоровья нет, худой, как черт, а еще и курит. Ладно, дед Гужин, ему уже все одно, пенсионер, а ведь работает не хуже молодого, если не лучше. Вот раньше люди рождались! А вот сможет ли Витек так работать через сорок лет - большой вопрос.

Сам Николай не курил. Бросил после армии.

- Гляди, Кабан приехал, - кивнул Витек.

- Потише, - сказал Николай, оборачиваясь. Белый джип въезжал на территорию завода. Хозяин приехал. Кабанов Дмитрий Сергеевич. 'Кабаном' его называли только за глаза, в глаза вряд ли бы кто ре-шился. Здоровье дороже. Хотя прозвище было метким. Николай знал и другую его кличку - 'Пильщик', известную в криминальных кругах. Все знали, что босс тесно связан с местной мафией, в этих лесных краях слухи расползались быстрее, чем в любом густонаселенном городе. 'Ну и пусть связан, - думал Николай, наблюдая за плотным осанистым мужчиной, седоватом и коротко стриженом. Директор направился к зда-нию управления, обшитому красивым белым сайдингом. - И что здесь удивительного? Сейчас все связаны с мафией. Даже министры в Кремле. Главное, он работу дает и зарплату вовремя платит. Хотя по характеру действительно упрям и напорист, как лесной хряк, своей тропы никому не уступит'.

Вожаков увидел, что Кабанов заметил его. Мастер пошел навстречу.

- Здравствуйте, Дмитрий Сергеевич, - сказал он, протягивая руку. Хозяин быстро пожал ее. С первого взгляда на босса Николай понял, что тот не в духе.

- Здорово. Как работа?

- Все нормально. По плану.

- Нормально, говоришь... - пробормотал директор. - Через полчаса зайдешь ко мне с отчетом по выработке.

- Хорошо.

Дмитрий Сергеевич поднялся к себе в кабинет. Яркое солнце проникало сквозь неплотно закрытые полоски жалюзи, и тяжелый стол красного дерева напоминал квадратную зебру. Кабанов сел в кресло, на-гнулся и открыл нижнюю дверцу секретера. Там стояли початые бутылки с водкой и коньяком. Директор взял коньяк и налил в фужер. Секунду смотрел на жидкость цвета темного янтаря и залпом выпил.

Уроды! Хотите завод к рукам прибрать? Хрена вам лысого! Кабанов сжал кулаки так, что захрусте-ли суставы. Да, пожалуй, он недооценил их. Времена меняются. Прежние авторитеты уходят в тень. Умные люди следят за этим и становятся на сторону сильного, а он вообразил себя непобедимым... Хотя почему вообразил? Еще ничего не решено. Его хорошо знают, если надо, соберем бойцов, прессу поднимем.

Они думают, он не понимает, какие здесь перспективы. Говорят, не умеешь управлять - продай. Да, оборудование устарело, с тягачами проблемы, так ведь можно кредит взять. Деньги для него - не во-прос, лес всегда в цене, к тому же у нас, как известно, цены могут идти только вверх.

Надо, надо расширяться. Но как не хватает толковых менеджеров! И главное, где их здесь возь-мешь? На многие километры - леса и леса, в Дымове только техникум есть, а до ближайшего института - сотни километров. Кто уезжает за образованием, тот как камень в воду - бултых, и пропал.

Он налил еще полбокала.

Вот разве что Вожаков. Толковый парень, из местных. Не зря его в мастера выдвинул. Не прогадал. Но вот дальше... Не тот он человек, чтобы его дальше двигать, не тот. У него принципы. Это Дмитрий Сер-геевич сразу почувствовал. Вожаков уважает его, как руководителя, но - не больше. Если не меньше. А ему нужен свой. Свой! Чтобы хотел того же, чтобы любил то, что любит шеф. На такого можно положиться. И всегда знаешь, чего от человека ждать. А Вожаков - чужой, как прикормленный волк. А волка, сколько ни корми... своим не станет.

Сергей Дмитриевич залпом допил коньяк. Хотелось дать кому-нибудь в морду.

Он вспомнил, как утром перед поездкой на работу вышел к берегу озера. Солнце уже взошло, и яр-кие лучи отражались на гребешках волн. Ему нравились такие минуты. Когда он выкраивал время и выхо-дил на берег, любуясь озером, ему казалось, что этот мир и есть настоящий, а его жизнь, бизнес, все, что окружает, в чем он варится последние десять лет - какая-то жуткая иллюзия.ѓ Не так все должно быть, не так. А как? Ответа он не знал.

Как обычно, Кабанов спустился по пологому песчаному берегу к воде, и почти сразу заметил это.

Странная зеленая пленка покрывала большую часть водной глади. Поначалу он принял ее за водо-росли, но быстро убедился в ошибке. Точно, пленка. Но странная пленка. Не говоря уже о цвете, она совсем не походила на разливы бензина или мазута. Кое-где на поверхности виднелись сгустки пены.

Сергей Дмитриевич тут же подумал о Жукове и его комбинате. Мало Тарасыча год назад комиссия из Екатеринбурга мурыжила, мало ему, что статьи о загрязнении реки комбинатом столько шума наделали, мало штрафов заплатил! Опять за свое! Экономит, экономист херов! Кабанов подумал, что дочка любит гулять по берегу, и неизвестно, насколько опасна эта зеленая дрянь. Постояв с минуту, он заметил, что пятно медленно сдвигается в сторону. Видно, ветер гонит. Может, и совсем уйдет. Озеро большое. Все равно - свинство, надо позвонить Тарасычу и сказать, чтобы прекращал это дело. Здесь же лучшее место на озере, не зря Кабанов тут дом поставил. Местный шаман сказал, что когда-то, до человека, здесь обитали добрые духи. Правда, на всякий случай Дмитрий Сергеевич пригласил и попа освятить строительство.

Кабанов отодвинул пустой бокал и придвинул телефон:

- Але? Семена Тарасыча мне. Узнали, нет?

Секретарша узнала сразу:

- Здравствуйте, Дмитрий Сергеевич. Сейчас соединю.

Через несколько секунд в трубке послышалось пыхтение директора целлюлозно-бумажного комби-ната. Интересно, чем это он там занимается? На тренажере, что ли, прыгает?

- Да, я слушаю.

- Слушает он! - вместо приветствия раздраженно произнес Кабанов. - Тарасыч, ты опять в озеро стоки сливаешь? Ты что, охренел, в натуре? Уже у моей дачи твое дерьмо плавает!

- Ты что, Дима? Какие еще стоки? - совершенно естественно удивился Жуков. Но Кабанов знал этого 'жука', он еще не такое с ангельским лицом говорит.

- Короче, - веско сказал Кабанов. - Я сегодня на озере был, там дрянь какая-то зеленая плавает у берега. Откуда ей взяться, если не от твоего завода?

- Все это ерунда, Сергеич. Зачем я буду озеро засорять, когда я сам в нем рыбу ловлю? Это не от комбината. И потом, год назад комиссия мои стоки проверяла. Все соответствует!

- Знаю я твои комиссии! Соответствует! Будто я не знаю, как ты с комиссиями работаешь. Что хо-чешь, подпишут.

- Мои стоки, если не знаешь, вообще в озеро не идут! - разгорячился Жуков. - Они в реку сбра-сываются! А река из озера вытекает, а не наоборот! Учи географию!

- Ладно, ладно, спокойно, - он сбавил тон, чувствуя, что Тарасыч прав. - Проехали тему. Ты лучше скажи, когда на рыбалку собираешься? Я бы тоже поехал, стресс снять.

- О чем разговор? Присоединяйся! Хоть в эту субботу можно.

- Ну, лады. Давай.

Почему-то он поверил Тарасычу. Раз на рыбалку зовет, значит, и впрямь не засоряет. Не будет же он отравленную рыбу есть? А может, это действительно тина какая-нибудь, ряска... Он же не трогал ее руками. Да черт с ней! Разве у него проблем мало, еще о тине какой-то думать?

*****

Алекс припарковал машину у забора, вслепую нашарил крючок калитки, открыл ее и вошел во двор. Дом у дяди-лесника был основательный и выделялся среди прочих домов на улице именно ощущением мощи и непоколебимости. Такие же чувства возникают, когда смотришь на пирамиду или ка-кой-нибудь Тадж-Махал. Но дом дяди Пети совершенно не походил на пирамиду, но, тем не менее, вызывал именно такое ощущение. По крайней мере, у его племянника.

Рядом с калиткой, у сарая, с вечно разобранным мотоциклом внутри, стояла собачья будка. Но Алекс знал, что она пустует. Командор, так звали пса, умер с полгода назад, и дядя Петя пока не завел ново-го. А вот и хозяин.

Дядя Петя не изменился с той поры, как племянник видел его в последний раз. А было это уж больше года тому, когда Алекс приезжал писать о местном комбинате. Всклокоченные волосы, черная редкая бо-родка, местами тронутая проседью, неторопливые размеренные движения и ясные, острые глаза. Даже когда дядя напивался и нес несусветную чушь, эти глаза смотрели прямо и четко, создавая удивительный контраст.

- А-а, Сашка! - сказал дядя, шагая с крыльца навстречу Поборцеву. - Здорово.

Они пожали руки.

- Больно ты быстро добрался. Гоняешь, небось?

- Какое там, - усмехнулся Алекс. - У вас тут милиция строгая, не погоняешь.

- Ну, ладно, пошли в дом.

Расположились на кухне, где на стенах висели гирлянды сушеных грибов и пучки трав. Широкое окно давало много света и прекрасный вид на участок и улицу. Поборцев сразу заметил стайку ребятишек, скопившихся возле его новой машины.

- Сейчас колеса проткнут, - проронил дядя. Алекс невольно привстал и почувствовал на плече тяжелую дядину руку:

- Пошутил я. Ха-ха-ха! Не бойсь, наши ребята чужого не трогают. Ну что, по маленькой за встре-чу?

Алекс подумал, что сегодня вряд ли куда еще поедет, и кивнул:

- Давай.

Он не любил водку, но дядя бы обиделся. Лесник уважал традиции, особенно связанные с возмож-ностью выпить. Кое-кто называл его пьяницей, но Алекс так не считал. Он знал, что дяде Пете остановиться так же просто, как курильщику бросить окурок. Раз - и все. Кроме того, дядя пил тогда, когда ему было хорошо, а когда было плохо - не пил. И почти никто не заметил, что, когда умер Командор, дядя так горе-вал, что не пил почти полгода.

Ухнули по первой.

- Водку-то ключница делала? - спросил Поборцев, поморщившись.

- Почему ключница? - нахмурился дядя Петя. Он взял в руки бутылку и внимательно рассмотрел этикетку. - Шемордановский завод спиртных напитков.

- Оно и видно, - племянник захрустел свежим огурцом, зажёвывая жуткий сивушный привкус. Поборцев пожалел, что не привез водки с собой. Пусть стоит дороже, зато хоть пить можно.

- Ну, рассказывай, как у тебя там дела? Как работа? - спросил дядя.

- Да нормально, - Алекс не хотел распространяться про свои неурядицы. Он знал, что дядя высо-ко ценил его статьи и любил похвалиться известным племянником. Хотя какая там известность! У нас жур-налист становится известен, когда его грохнут, подумал Поборцев. За редким исключением.

- Работаю.

- Сюда-то тоже по работе приехал?

- Отдохнуть.

- Это хорошо, на рыбалку сходим, отдохнешь.

Дядя разлил еще по одной. Поборцев вздохнул. Придется допивать это пойло.

- Тогда после твоей статьи такая буча была! - не без удовольствия сказал дядя Петя. - Мне со-сед, Сергеич, рассказывал. Начальство комбината забегало, давай стоки проверять. Не знали, за что хвататься! Потом комиссия из Екатеринбурга нагрянула.

- И что? - спросил Поборцев. Ему было интересно, чем закончилась история.

- Да ничего. Я думал, этого борова Тарасыча снимут, так нет, удержался. Правда, говорят, заставили новые фильтры для воды купить, - дядя чокнулся с Алексом и выпил. - Хорошо, что ты у нас такой... Журналист. А как в других областях? Кто там напишет? Ведь везде, везде землю губят! Туристы, мать их за ногу, где жрут, там и срут! Пол-озера загадили! Наши-то местные знают, что нельзя костры жечь, где попало, мусор бросать, а эти... В городе живут, институты позаканчивают, а то, что природа не может их городской мусор переварить - не понимают! Ладно, там кости - зверье сожрет. Кожура там всякая, бумага - сгниет когда-нибудь, ничего. А бутылки тысячу лет пролежат, а они их еще и бьют! Окурки в воду бросают! Варвары!

И он уронил на стол бугристый, испещренный шрамами кулак. Рюмки жалобно звякнули.

Это была больная и излюбленная дядина тема. Дядя Петя не зря стал лесником. Это была его стезя, его суть. И пока он работал, дымовцы могли не опасаться за свой лес. Надежнее охранника для этой земли найти было трудно.

Алекс вспомнил недавнюю историю, как дядя не побоялся начальства и высказал приехавшему в лесхоз проверяющему все, что думает о незаконных вырубках и загрязнении леса. Когда ревизор уехал, начальство пригрозило дяде Пете увольнением, на что он, нимало не стушевавшись, ответил, что у него пле-мянник - известный журналист и, ежели что, он напишет и про них, как уже написал о комбинате...

Одним из ярких впечатлений детства Александра осталось происшествие в лесу. Ему тогда было лет восемь, наверное. Дядя накричал на туристов, устроивших костер в неположенном месте и к тому же замусорившим окрестные кусты. Один из отдыхающих, детина немаленького роста, казавшийся Саше про-сто громадиной, нехорошо выругался и демонстративно выплюнул хабарик. В следующее мгновение дядя Петя сдернул с плеча двустволку и выпалил из ствола под ноги наглецу. После чего тот мигом поднял оку-рок и собрал все бутылки в радиусе ста метров. Державший его под прицелом дядя сказал:

- Ты у себя в квартире мусор не бросаешь, а лес - это моя квартира, понял?!

Наверно, именно тогда Алекс перенял у дяди любовь к природе, и слова, что природа - наш дом, не были для него пустым звуком.

- Ну, а здесь чего новенького? - спросил Алекс.

- Здесь-то? - дядя почесал заросшую седыми волосами щеку. - Написать про что думаешь?

- Так просто спросил.

- Журналисты так просто не спрашивают! - глубокомысленно изрек дядя Петя и взял бутылку, намереваясь разлить остатки. Поборцев отрицательно помотал головой и прикрыл свой стакан ладонью. Дядя долил себе. - Аномалии у нас происходят, понял. У озера. Можешь написать.

- Я аномальными делами не интересуюсь, - усмехнулся Поборцев. Он прекрасно знал, как его коллеги-журналисты пишут нескончаемые байки про летающие тарелки, гигантских жуков-убийц, призраки и таинственные секты демонопоклонников, приносящих кровавые жертвы. Он, пожалуй, мог бы пописывать подобные статейки, но давно для себя решил: будет писать только правду и ничего, кроме правды. Вранья в стране и так хватает.

Не торопясь попыхивая сигареткой, дядя Петя рассказал, как в последнее время про Пелымское озе-ро пошла недобрая слава. Люди и раньше говорили всякое: про затопленную в незапамятные времена де-ревню, про гигантских щук, опрокидывавших лодки, но это байки для туристов. Большинство местных смеются над ними.

А вот что не байки, так это несчастный случай с рыбаком из поселка, которого нашли мертвым на берегу с разбитой головой. Кому понадобилось убивать рыбака-пенсионера? Что с него взять, кроме рыбы?

Потом странный случай с группой туристов, ночевавших на том же, если идти от Дымова, левом берегу. Одного из них, отошедшего ночью в кустики, схватили какие-то щупальца, и он едва смог вырваться. Кстати, на ногах остались удивительные следы. Правда, говорят, что он мог по пьянке запутаться в кустах или в рыболовной сетке. Все же знают этих туристов!

У других отдыхающих кто-то, и тоже ночью, уволок палатку, причем, когда они в ней спали. Люди никого не видели, но преследовать вора побоялись. Говорили, что палатку утащил огромный зверь...

Дядя видел эти следы. Действительно, странные. Вроде, как через чащу тащили поваленное дерево. Земля распахана, дерн сорван, черничные кусты безжалостно изломаны. Не похоже на живое существо. В одном месте, где удивительный след проходил через полоску прибрежного песка, дядя заметил на нем...

- Словно пучок змей, едрит его к монаху, кто-то волок, - сказал дядя Петя, допивая водку. - Весь песок в извилинах!

- Может, кто-то просто тащил поваленное дерево, - развел руками Алекс. - Браконьеры какие-нибудь. И след от корней остался.

- Э, нет! - дядя поднял указательный палец. - Дурак ты. Если браконьер, то зачем ему дерево несколько километров по лесу таскать? Да это десяти мужикам не под силу! И потом: браконьер дерево сру-бит, от веток очистит, так же волочь легче, а тут след такой, будто дерево с корнями волокли!

Поборцев покрутил головой. Действительно, странно. Но в чудеса он не верил. Жизнь страшнее любого романа ужасов и удивительней любой фантастики. Жаль только, что не добрее детских книжек.

*****

- Есаул, есаул, что ж ты бросил коня! - напевал Петр Петрович Гориков. Его трактор-лесовоз двигался по просеке, заглушая пение птиц бодрым лязгом и грохотом. Начиналась новая смена.

Вот и участок. 'Мужики хорошо постарались, работы сегодня много. До конца смены возить', - подумал Петр Петрович, окидывая взглядом лежащие вповалку стволы, потом перевел взгляд на небо: ни облачка. Гориков резво развернулся, подогнав трактор тылом к ближайшему дереву. Крупные ветки были обрублены - цепляй да тащи. Лишь бы чертова прокладка снова не полетела, туды ее в качель! Но вроде ничего, тянет 'старичок'. Он вылез из трактора, не глуша двигатель, надел рукавицы и ухватился за сталь-ной трос, свисающий со стрелы. Отточенными годами движением Петр Петрович продел трос под стволом, затянул, как мог, залез в кабину и медленно приподнял стрелу. Стальная петля туго затянулась вокруг ство-ла. Теперь поехали.

Тракторист прибавил газу, двигатель взвыл, и трактор потащил дерево по развороченной гусеница-ми, усыпанной обрубками веток и осыпавшейся хвоей просеке. Пошла первая ходка.

Сделав с десяток ходок, Петрович притомился. Жарковато. От нагретого двигателя воняло маслом и солярой, да не привыкать. Надо бы передохнуть, хотя до обеда еще... Нынче время-то другое, раздумывал Гориков, если заявишься на базу в неурочное время... Чревато будет. Раньше можно было, при прежнем ди-ректоре, а сейчас новый хозяин, Кабанов, мужик строгий. Всех, кто с бутылкой не расставался, за ворота отправил. Многие мастера тогда ушли. Зря он так. Талант, как известно, не пропьешь!

Он остановил трактор прямо на просеке, и полез под сиденье. Бутылка на месте. Сегодня можно. Во-первых, 'Кабан' вчера уже приезжал, а приезжает он нечасто. А во-вторых, в кабине хрен что унюха-ешь, а он из трактора и вылезать не будет.

С такими мыслями Петр Петрович открутил пробку и сделал хороший глоток. Стакана в кабине не было, дабы не возбуждать подозрений мастера. Новый мастер, Николай, тоже... Молодой, да ранний! Дело свое знает, да тоже не терпит пьющих. Ну, тебе-то какая разница? Норму даю? Даю! Даже больше даю! Техника у меня всегда в порядке. Что же, и выпить немного нельзя? Говорит, ты за рулем! Да я, считай, сорок лет за рулем! Что я, задавлю кого-нибудь на просеке? Здесь же тебе не проспект!

Петр Петрович сделал пару глотков, достал из замасленной матерчатой сумки завернутый в бумагу бутерброд с вареной колбасой и в три укуса съел. Хорошо! Ладно, еще пару заездов, и на обед.

Он в очередной раз вылез из трактора, чтобы продеть трос. Споткнулся, зачерпнув носками сапог развороченную гусеницами землю. Затянул трос. Поехали! Но двинувшийся с места трактор задрожал. Двигатель загудел, и Гориков отпустил газ, почувствовав, что натянувшийся трос сейчас лопнет. Что за хрень, зацепился, что ли?

Он вылез из кабины и подошел к тросу. Все нормально. Посмотрел на бревно. Лежит ровненько, ни за что не цепляется. Петрович пожал плечами, и тут под ногами что-то шевельнулось. Тракторист посмотрел вниз и подскочил в воздух: огромная, толстая, черная змея выползала из-под срубленного ствола. Гориков отшатнулся и попятился к трактору. Вскочил в кабину, оглянулся и увидел еще несколько змеиных голов. Раскачиваясь, они висели в воздухе, а некоторые ползали по поверхности дерева. За всю жизнь Гориков не видел ничего подобного! Он отпустил стопор троса и дал газу.

Трактор летел по просеке на максимальной скорости. Лишь миновав ворота лесопилки, Петр Петро-вич затормозил и остановился. Распахнув дверь, он выскочил из кабины и подбежал к сидевшим в курилке мужикам.

- Мужики, я змей на просеке видел! Вот таких! - он растопырил руки как можно шире. - Черных!

Рабочие переглянулись.

- Тише ты, Петрович, - сказал один. - Выпил, так не шуми!

- Какой там выпил... - увидав подходившего мастера, Гориков притих.

- Почему пустой приехал? - спросил Вожаков.

- Да... - невнятно выговорил Гориков. - Я там..!

- А ну, дыхните.

- Да какое 'дыхните'! Там змеи!

- Дыхните!

Гориков неуверенно дыхнул.

- Вы пьяны! - резко сказал мастер. Обращение на 'вы' не сулило ничего хорошего. Курилка при-тихла, ожидая развязки.

- При чем тут 'пьян'! Работать невозможно! В лесу змеи вот такие! ― снова развел руки Гориков

- Я вас отстраняю от работы. Сейчас же напишете объяснительную. Я вас уже предупреждал.

- Так я... Я видел! - загорячился Петрович, не глядя на сослуживцев, подававших успокаивающие знаки: мол, помолчи, авось обойдется, а с начальством спорить, как против ветра...

- Вот в объяснительной и напишете, что вы видели. Жду вас через пятнадцать минут.

Вожаков развернулся и пошел в каптерку. Он спиной чувствовал неприязненные взгляды, но решил быть твердым до конца. Некоторые до сих пор считают, что можно пить, воровать, прогуливать как при Советах, и тебе ничего не будет. Хорошо, что сейчас изживается эта гниль! Николай совершенно не жалел многочисленных дымовцев, уволенных с лесопилки за пьянки и воровство. Хватит, воровали семьдесят лет, всю страну растащили, должен же этому конец прийти! И дело не в том, частное предприятие или государ-ственное, а в том, чтобы делать свое дело честно. Он гордился своей непоколебимой позицией. И пусть за спиной болтают, что он перед начальством жопу рвет. Он верил, что поступает правильно, и если все станут работать как он, на совесть, болея за дело, Россия станет другой.

*****

Асфальтовая дорога была более-менее сносной, и Поборцев гнал под восемьдесят. Лес расступался, открывая очередной поворот, и Алекс плавно входил в него, почти не снижая скорости. Впереди показался огромный выцветший на солнце синий щит с надписью: 'Берегите лес - наше богатство!' Прямо за щитом валялось черное обугленное дерево. Через двести метров он увидел светлое пятно на обочине и, приблизив-шись, разглядел бежевую машину, уткнувшуюся в сосну. Из-под помятого капота поднимался дымок. Ава-рия! Включив 'аварийку', Алекс съехал на обочину и остановился.

За рулем сидел скрюченный водитель. Поборцев дернул дверь, но она не открывалась. Заклинило. Рванул еще раз. Слава Богу, открылась. Мужчина лет пятидесяти был без сознания. Кроме него, в машине никого не наблюдалось. Поборцев вытащил водителя на траву подальше от раскуроченного двигателя - мало ли, загорится! Что теперь делать? Надо везти в больницу, то есть ехать обратно. Черт, вся поездка на-крылась! Но что поделаешь - не бросать же человека.

На силу он никогда не жаловался, но волочить потерявшего сознание человека в машину оказалось делом нелегким. Алекс втащил раненого на заднее сиденье и сел за руль.

Обратная дорога казалась длиннее. Знакомые места проползали медленно, хотя он ехал почти под сто. Поборцев не заметил у водителя видимых повреждений, но знал, что внутренние разрывы могут быть опасней открытых переломов.

- Дерево... На дороге... - вдруг простонал раненый. Поборцев повернулся к нему. Очнулся!

- Эй, ты как? Держись! Скоро будем в больнице! - он повернулся обратно и вовремя: машину за-несло на крутом повороте, Алекс ударил по тормозам и едва вырулил. Хорошо, что не было встречных.

- Я врезался в... дерево... - отчетливо сказал раненый. - Оно...

- Что? - переспросил Поборцев. На этот раз он обернулся быстро, но успел заметить, что человек вновь потерял сознание.

Он домчался до перекрестка, заметил вдалеке знакомую фигуру постового и повернул к Дымову.

Больница находилась на центральной улице, называвшейся, как ни странно, не именем Ленина или героя войны, а просто и незамысловато: Рубленая. Говорили, что и ее едва не постигла участь бума переименова-ний, случившегося после перестройки, но дымовцы отстояли старинное название своей главной достопри-мечательности. На Рубленой до сих пор сохранилось несколько построенных едва ли не в восемнадцатом веке деревянных домов. А когда-то здесь все дома были такими, и мостовая была из дерева, благо леса во-круг хватало, на сто километров вокруг простиралась живая, бескрайняя тайга.

Затормозив у больницы, Поборцев забежал в вестибюль.

- У меня человек в машине раненый, в аварию попал! - выпалил он в окошко регистратуры. - Вызывайте врачей!

Медсестра-старушка засуетилась, накручивая телефонный диск, а Поборцев сбежал вниз, к машине. Вскоре подоспели врачи. Пострадавшего переложили на носилки, а Поборцева попросили пройти для оформления.

- Какое оформление, я не знаю его, в лесу нашел! - горячился Алекс. Он не любил опаздывать, а дядя, наверно, уже ждет его у озера, волнуется, думает, что с ним что-нибудь случилось. Но доктора не от-пускали.

- Мне ехать надо, понимаете! Вот паспорт, запишите данные, вон машина, номер можете записать. Да, в лесу нашел! Да не сбивал я его! У меня машина целая, можете посмотреть!

Он увидел подъезжающий милицейский 'уазик' и понял, что застрянет здесь надолго.

*****

Желто-оранжевая машина техпомощи остановилась у обнаруженного обрыва. Один из столбов лежал в канаве, оборванные провода скрутились в огромный пружинящий жгут, рядом валялась ель, с корнями вывернутая из земли. Ремонтники выпрыгнули из машины.

- Ни фига себе! - присвистнул один. - Как здесь елка-то оказалась?

- Может, вихрем каким-нибудь принесло, - сказал второй. - Как же еще?

- Так не было ураганов. Погода третий день хорошая.

- Значит, был! - отрезал старший. - Работать надо. Поселок уже час без света. Паша, готовь ле-бедку.

- Слушай, здесь лебедка не поможет. Кран нужен.

- Смекалку проявлять надо. Подцепим тросом и поставим.

- Не получится ничего.

- А я говорю - получится!

Один из ремонтников подошел к дереву:

- Ни фига себе, корни! Смотри, какие здоровенные! А ствол, гляди, какой: вообще без коры и склизкий. Гнилая какая-то елка.

- Хватит болтать, цепляй трос. Сначала оттащим дерево, - сказал бригадир.

- Сейчас.

Поваленную ель отволокли в сторону, и ремонтники занялись обрывом. Бригадир, пожевывая кон-чик 'Беломора', прохаживался рядом. Странные какие-то дела, подумал он. На днях под Засекино обрыв чинили. Тоже столб повалился. А почему повалился - непонятно. Ни вихрей никаких, ни ураганов, и ветра-то почти никакого не было. С чего столбу падать? Здесь хоть елка на столбе валяется, а там вообще чисто. Хотя следы там остались странные: трава вокруг разворочена, кусты поломаны, словно тащили что-то ог-ромное. Но следы не машины и не трактора - а кому еще под силу столб из земли вырвать?

Ребята уже подцепили столб тросом, и привод загудел, вытягивая его вертикально. Бригадир повер-нулся к лесу и у дальней кромки деревьев увидел что-то черное. Нечто огромное двигалось вдоль опушки. Он поморгал глазами и потряс головой. Видение исчезло.

- Саныч, чего засмотрелся? Давай помогай!

Бригадир выплюнул окурок и пошел к машине.

*****

Мобильник звонил популярной восточной мелодией. Это жена. Кабанов взял трубку и поднес к ши-рокому уху:

- Да.

- Дима, кто-то ломится в дом! - голос Веры звучал тревожно. Она была напугана. Он не слышал таких истеричных нот в ее голосе уже давно, с той поры, как они перевернулись на лодке, и Вера чуть не утонула в озере. Но то время давно прошло, а теперь Вера почти такая же уверенная и смелая по жизни, как и он. С кем поведешься...

- Кто ломится? - не понял Кабанов. - Кто?!

- Не знаю. Темно, не видно ничего. Стекла бьют, забор сломали... Ксюша очень напугана! Дима, приезжай скорее!

- Возьми в шкафу ружье! Оно заряжено. Если кто сунется - стреляй, не бойся! Я сейчас приеду!

Дмитрий Сергеевич выскочил из кабинета, набирая на мобильном начальника охраны:

- Вова! У меня проблемы. Кто-то громит мою дачу. Бери всех бойцов и мигом туда! Быстро! Я уже еду!

'Кто же это? Кто посмел?' - билось в голове Кабанова. Он несся на опасной скорости, и свет дальних фар выхватывал дорогу меж сомкнувшихся стеной высоченных елей.

Кто посмел напасть на дачу Пильщика? В округе все знают его дом, и он - не последняя фигура в области, если не первая. И его ребята вправят мозги кому угодно. Может, безмозглые наркоманы, которым все равно, чей дом обобрать, лишь бы на дозу собрать? А может, беглые уголовники? В сорока километрах располагалось ИТУ, и оттуда случались побеги.

Или конкуренты? Так это вам дорого выйдет! За такое найду и закопаю. Здесь тайга, а закон тайги прост - выживает сильнейший, и тот, кто может за себя постоять. Он выжил в девяностые, сколотил брига-ду, его помнят и уважают до сих пор. И Вову, бывшего афганца, начальника охраны и его правую руку, бо-ятся и знают даже в Екатеринбурге.

Резко затормозив, так что джип опасно накренился, Кабанов свернул на проселочную дорогу. Те-перь уже близко. Правая рука полезла в бардачок и достала пистолет. Поглядим, кто там такой смелый!

Если эти твари на машинах, другой дороги у них нет, кругом лес, если только по берегу озера, до поселка, а им же лишние свидетели не нужны, да и следы...

Бросив пистолет на соседнее сиденье, он набрал на мобильнике номер жены: она не отвечала. Предчувствие страшного охватило Дмитрия Сергеевича. Он прибавил газу, хотя на такой извилистой дороге это было небезопасно. Ничего, водить на скорости он умел и любил. Джип прыгал на ухабах - дорогу еще не сделали как следует, но руля слушался беспрекословно.

Вот и участок. Но вместо дома свет фар выхватил груду обломков, покореженную 'Тойоту' жены, и сердце ухнуло куда-то, ноющей болью раздирая грудь.

- Вера! - закричал он, выскакивая из машины. Сжимая пистолет, огляделся. Выходите, гады! Вдали послышался рев моторов, и он увидел фары приближавшихся машин. Это Вова с ребятами. Не успе-ли. И он не успел! Заткнув пистолет за пояс, Кабанов бросился к обломкам. Как же так? Как можно разру-шить целый дом? Он приподнял обломок бревна с прибитым сайдингом и с трудом оттащил в сторону. Как же это? Он не верил глазам. Просто жуткий сон...

За спиной захлопали двери. Раздался топот ног. И свет фар высветил одиноко стоящее дерево, кото-рого он почему-то сразу не заметил. Откуда здесь дерево? Откуда взялось? Выросло за день? Еще позав-чера здесь ничего не было, он сам приказал вырубить все деревья, чтобы Ксюшке было где играть...

- Разгребайте мусор, живо! - крикнул он срывающимся голосом. Столпившиеся за спиной парни резво взялись за работу.

- Я посмотрю вокруг, Дмитрий Сергеевич, - сказал Вова. Кабанов кивнул. Пусть занимается сво-им делом, пусть найдет хоть что-нибудь! Когда он до них доберется, эти твари собственные потроха жрать будут!

Когда оттащили рухнувшую крышу, он увидел неподвижные тела жены и дочки. Они лежали ря-дом. В одной руке жена сжимала охотничье ружье. Парни замерли. Дмитрий на негнущихся ногах подошел к телам. Колени внезапно ослабли, и он повалился на землю.

- Кто это сделал?! Кто?! - закричал Кабанов. Он повернулся и посмотрел на парней. Те прятали взгляды. Лишь Вова-афганец осмелился посмотреть на шефа. И пожалел, что посмотрел. Взгляд 'Пильщи-ка' напугал его. В Афгане он видел такие взгляды - когда кто-то терял близких, и был готов в одиночку, даже голыми руками, идти и убивать. Кабанов склонился над Верой и дочкой, гладил изломанные, в крови и пыли тела.

- Надо отвезти их в больницу, - тихо сказал Вова.

- Отвези, - еле слышно отозвался Кабанов. Мозг отказывался понимать, но глаза беспристрастно констатировали разбитую голову жены и раздавленное тельце дочки. После таких ран не выживают.

Начальник охраны мотнул головой. Парни осторожно подняли тела и отнесли в машину. Джип раз-вернулся и уехал. Вова решил остаться с шефом, мало ли что, вдруг отморозки вернутся. С фонарем в руках он обследовал участок вокруг дома, но не нашел никаких следов. Чтобы разрушить дом, нужен экскаватор или тяжелый трактор, но никаких следов гусениц или шин тяжелого грузовика не обнаружилось.

- Дмитрий Сергеевич, никаких следов, - сказал он, подходя к хозяину. - Машин здесь не было точно. Если кто-то пришел, то через лес. Так и ушли, наверное. Но я не представляю, как...

- Дай закурить, - попросил шеф. Начальник охраны достал сигареты и зажигалку.

Кабанов закурил, взгляд его долгое время оставался недвижным. Затем он повернул голову и по-смотрел на дерево, невесть как очутившееся на участке. Черный исполин стоял рядом с кустами боярышни-ка, посаженными два года назад, когда строился дом. Дерево выделялось на их фоне мощным бугристым стволом и длинными корнями, растянувшимися в разные стороны. Разлапистые ветви угрожающе растопы-рились, внушая подсознательный страх. Откуда оно здесь, снова спросил он сам себя. Кабанов двинулся к дереву и обошел его кругом, отчего-то чувствуя нараставшую неприязнь к лесному великану. Фары автомо-биля высветили странный след, тянущийся за деревом. Что же это? Кабанов нагнулся, разглядывая следы. Словно тащили огромного осьминога. Эти следы он видел по всему участку, но не придал значения, ведь искал следы людей и техники.

И это дерево не давало ему покоя. Директор споткнулся о выступающий из дерева корень и злобно выругался. Подошел вплотную к стволу и щелкнул зажигалкой. Всмотрелся в совершенно черный, бугри-стый ствол. Что-то в нем не то! Поверхность ствола не похожа на кору обычного дерева, она гладкая, будто отшлифована, и поблескивает влагой. Кабанов посмотрел вниз и понял, что еще не так: корни странного дерева расходятся в разные стороны, словно лучи, не зарываясь в землю. Как же оно стоит и держится?

Кабанов не заметил, как докурил сигарету до самого фильтра. Он вытащил тлеющий окурок и при-печатал к влажному стволу. Если бы сейчас он нашел этих подонков, пристрелил бы собственноручно, ни секунды не задумываясь!

Дерево вздрогнуло. Словно сильнейший удар тока пронизал ствол от корней до кроны. Длинный, в три человеческие руки, корень изогнулся и приподнялся. Кабанов оторопел, не веря глазам. Корень размах-нулся... и Пильщик со сдавленным криком отлетел на несколько шагов. Удар был силен, и Дмитрий Сергее-вич не сразу справился с перехватившей дыхание болью. Охрана замерла. Кабанов выхватил пистолет и выстрелил в шевелящееся дерево. Парни стояли, не понимая, что происходит, и лишь злой окрик шефа заставил их действовать:

- Да что за...! Стреляйте в него!

Вова-афганец подбежал и помог шефу подняться. Он с изумлением наблюдал, как дерево медленно тронулось с места и, шурша по перепаханной земле, поползло к ним.

- Стреляйте, мать вашу!

Залп помповых ружей разворотил черную древесную кожу, открывая глазу ошметки пузырящейся плоти. Это не дерево, а живое существо! Кабанов все понял. Эта тварюга убила его семью и разрушила дом! Он давил на курок и не сразу понял, что в пистолете закончились патроны. Чудовищное дерево стонало, качалось, но не падало, упорно надвигаясь на людей. Черные корни взвивались в воздух и впивались в землю, подтягивая за собой ствол. Оно наступало, но медленно, слишком медленно, чтобы считать это опасным.

Охрана старалась вовсю, выстрелы гремели без перерыва, дымящиеся гильзы падали под ноги, но дерево не падало! Кабанов дернул ближайшего телохранителя за рубашку:

- У меня в машине канистра с бензином. Тащи сюда!

Парень метнулся к машине.

- Плесни на него! - приказал шеф. Телохранитель опасливо приблизился к дереву и взмахнул ка-нистрой. Бензин выплеснулся из горловины на траву. Не попал.

- Плескай, сука!!

Вторая попытка вышла лучше, но и дерево, будто почуяв опасность, взмахнуло корнем. Человек, как гуттаперчевая кукла, отлетел в сторону, покатившись по перепаханной траве. Канистра упала под корни. Кабанов щелкнул колесом зажигалки и швырнул ее в монстра:

- Гори, сволочь!

Бензин вспыхнул, синие огоньки поползли вверх по стволу, и страшный утробный стон чудовища напугал людей. Они отшатнулись, лихорадочно перезаряжая оружие. Дерево запылало, и огонь жадно объял его полностью. Жуткое, небывалое зрелище заворожило всех: горящее дерево шло, раскачиваясь и потрясая ветками, черные змеи корней били по земле, рассыпая искры, и Кабанов едва увернулся от удара, рассекшего воздух у него над головой. Люди попятились. Патроны у многих закончились, и они отступали к машинам.

- Убью тебя! - Кабанов бросился к 'Паджеро', завел двигатель и вдавил педаль в пол. Взрезав бешено вращавшимися шинами травяной покров, джип прыгнул вперед и протаранил горящее чудовище. Дерево подломилось и рухнуло, корчась в судорогах, почти как человек. Кабанов дал задний ход и замер, вцепившись в руль. Как такое могло случиться? Почему именно с ним? Если бы это сделали люди, он убил бы их, потом убил бы тех, кто их послал, он мстил бы до конца... Но это? Как же так? У него было все: жена, дочка... И кто за это ответит?

*****

Сержант Чугунов сладко потянулся. Хорошо бы сейчас домой, в теплую постель, досыпать. Сегодня такие сны снились! Даже не верилось, что сейчас он на работе, и лес, подернутый дымкой утреннего тумана, кажется частью сна. Тишина. Милиционер прошелся взад-вперед по дороге, пиная упавшие шишки. Никого. Так суббота же. Все нормальные люди отдыхают, а ты тут...

Вдали показался отблеск фар. Кто-то ехал. Причем быстро. Белый джип 'Мицубиси' пролетел ми-мо, и Чугунов едва не поднял вверх жезл, вовремя рассмотрев 'блатные' номера. Это был 'свой' джип. Едва заступив на службу, сержант получил от Егорыча список таких номеров. 'Заучи как 'Отче наш! - сказал Егорыч. - И никогда не останавливай'. 'Почему? А что будет?' 'Ничего не будет. Хорошего. Лично для тебя'. 'Отче наш' Чугунов не знал, но номера выучил. Он проводил глазами несшийся за сотку джип и по-думал, сколько мог бы содрать за превышение, если бы не долбаный номер.

Прошло пять минут, и вдалеке вновь заблестели фары. Две машины. И тоже едут быстро. Сейчас мы их тормознем! Он посмотрел на номер и поднял жезл, указывая на первую машину, тоже джип. Кажется, 'Тойота', на глаз определил сержант. Но 'Лендкрузер', не сбавляя скорости, пролетел мимо. Следующая за ним 'Нива' также не думала останавливаться.

Он сглотнул вставший в горле ком... и бросился к милицейской 'пятерке'. Сейчас он им покажет! Взревел двигатель, но машина медленно набирала скорость. Восемьдесят, сто, сто двадцать... Вот и они, голубчики!

- Немедленно остановиться! - приказал Чугунов через громкоговоритель. - Буду стрелять!

У машин зажглись 'стопари'. Они тормозили. Сержант вылез из машины, держа руку на кобуре с 'Макаровым'. Двери обеих машин открылись одновременно. Крупные, коротко стриженые парни не торо-пясь, спокойно вылезали из кабин. Восемь. А он один.

- Сержант Чугунов. Ваши документы!

- Дома забыл, - заулыбался ближайший браток. Левый резец его блеснул золотом.

- Почему превышали скорость?

- А захотелось! И что ты нам, сержант, сделаешь?

- Я уже вызвал ОМОН!

- Да что ты! Долго им ехать придется, - ухмыльнулся браток. - Зря ты это затеял, сержант, ох, зря. Мы из-за тебя на стрелку опоздали. Так что с тебя штраф.

- С меня? - изумился Чугунов.

- А с кого же? Так что ты хорошо попал, кореш!

- Не буду я ничего платить! Я при исполнении!

- А не будешь - места тут глухие, сам знаешь. Никто и не удивится, если один мент пропадет...

Гаишник сглотнул вставший в горле ком... и пришел в себя. Габаритные огни двух машин скрылись за поворотом. И пусть. Разобьются - их проблемы.

*****

- Папа, к нам делево идет!

Звонкий голос маленькой Танюшки раздался на веранде. Николай и Надя переглянулись и засмея-лись. Танюшка обожала придумывать всевозможные истории. То купавшуюся без лифчика туристку русал-кой назовет, то уверяет, что ворона что-то сказала человеческим голосом.

Их дом стоял на окраине поселка, ближе всех к лесу. Озеро тоже было неподалеку. Красивой голу-бой чашей оно лежало между бескрайних лесов и болот, и вытекающая из него река Гоча уносила воды озера далеко на юг и впадала в Тавду. Поселок назывался Засекино. Отсюда до ближайшего райцентра Дымова было километров двадцать.

Гладь озера призывно сверкала на ярком солнышке, погода стояла жаркая, и сегодня они собрались купаться.

Вдруг раздался звук, заставивший хозяев разом подскочить и выглянуть в окно. Николай остолбе-нел: через рухнувшую изгородь в огород протискивалось огромное дерево! Он повернул голову и увидел Танюшку. Засунув палец в рот, она спокойно стояла и смотрела на чудо. Вожаков рванул дверь и выскочил во двор.

- Папа, делево ходит! - пальчик Танюшки указывал на монстра, и девочка даже подпрыгивала от радости. Николай сгреб ее в охапку и забежал в дом, но то, что он увидел за эти несколько мгновений, отпе-чаталось в его мозге навсегда. Толстый черный ствол дерева бугрился и жил, словно под корой перекатыва-лись мощные мускулы, а корни шевелились и извивались, словно щупальца гигантского осьминога. Дерево цеплялось ими за землю и стену сарая и продвигалось вглубь участка.

В полной тишине семья замерла у окна. Неизвестный науке монстр, сминая цветы и посадки, мед-ленно проследовал через огород к забору соседа, отставного майора Жигунова, и так же бесцеремонно про-ломил его.

- Что это такое, Коля? - спросила Надя. Муж медленно покрутил головой: такого он никогда не видел, и сомневался, что такое кто-нибудь видел еще.

- Сидите здесь!

- Ты куда? - спросила Надя, накрепко прижавшая Танюшку к себе. - Не ходи, Коля!

- Я только посмотрю!

Он вышел на крыльцо и выглянул из-за дома. Ходячее дерево оставило после себя удивительный, ни на что не похожий след: будто кто-то протащил огромный клубок извивающихся змей. Николай увидел верхушку дерева, возвышавшуюся над домом соседа - она выглядела вполне обычно, лишь ветви с зеле-ными листиками раскачивались от тяжелой размеренной поступи гиганта. Что же это такое? И куда оно двигается?

Никогда в жизни Николай не слышал о шагающих деревьях, и не поверил бы никому, пока не уви-дел собственными глазами. Он терпеть не мог дурацких баек и россказней, и даже как-то поссорился с сосе-дом Жигуновым, утверждавшим, что видел в озере сома размером с лодку. А теперь в его огороде хозяйни-чает дерево-мутант.

А может, это вовсе и не дерево? Просто нечто, очень похожее на дерево. Но что? Инопланетянин, что ли? Голова шла кругом и хотелось протереть глаза. На соседском участке раздался крик, выведший Вожакова из ступора. Николай сразу догадался, кто кричал. Голос Тамары Григорьевны, жены отставного майора, был хорошо известен всему поселку. Его Надя частенько еле сдерживалась, чтобы не отвечать на реплики соседки, обожающей совать нос в чужие дела. А если дерево раздавило ее или схватило щу-пальцами? Да зачем она дереву? А зачем дереву ноги?

Понимая, что логику искать долго и бессмысленно, Николай огляделся и, подхватив лежащий на колоде топор, медленно двинулся к забору, разделяющему участки.

Соседка, Тамара Григорьевна, в халате и шлепанцах лежала в грядке с картофелем и верещала громче милицейской сирены, так что наверняка подняла на ноги весь поселок. Но дерево не трогало ее, его даже не было рядом. Уцепившись гибкими корнями за сарайчик, оно зачем-то раскачивало строение до тех пор, пока сарай не рухнул, поднимая облако пыли. Соседка неожиданно замолкла, вскочила и выбежала на улицу через калитку. А на крыльце возник пожилой майор с двустволкой в руках. Вскинув ружье, он одно-временно выпалил из двух стволов. Дерево-мутант дернулось и, словно теряя равновесие, взмахнуло корня-ми. Один из длиннющих отростков ударил соседа в грудь и, выронив оружие, он скатился с крыльца и ос-тался лежать на траве.

Убило!? Николаю стало страшно, но одновременно необъяснимый и дикий азарт не дал ему отсту-пить. Он подскочил, размахнулся и всадил в ствол топор, тут же отпрянув в сторону. Лезвие топора вошло до омерзения легко, как будто он ударил не дерево, а нечто мягкое, живую плоть... Длиннющий корень дос-тал Николая, хлестнул по ногам и сбил наземь. Вожаков застонал. Ему показалось, что чертово дерево сло-мало обе ноги, но все же поднялся и почти на четвереньках, хромая, бросился бежать.

У самого дома Вожаков оглянулся и увидел, что дерево идет следом. Монстр медленно настигал и уже подбирался к забору. Скорчившись от боли и прихрамывая, Николай забежал в дом.

- Быстро закрой дверь! - крикнул жене. Та испуганно замерла у окна. Вожаков сам задвинул ще-колду и потащил семью вглубь комнаты. Эх, почему у него нет ружья!

- Что с тобой? - Надя заметила, что он прихрамывает.

- Оно идет сюда!

Ходить было больно. Но если бы ноги были сломаны, он бы не встал. Значит, ничего, заживет. Чер-това ходячая деревяшка! Он вспомнил, как неожиданно легко вошел в ствол дерева его топор, и его едва не замутило. Теперь топора нет. А что есть? Коса? Кувалда? Так они в сарае. В доме только кухонные ножи. Через стекло Николай увидел, как дерево движется вдоль дома, а из ствола торчит его, Николая, топор. Да что там ружье! Такому монстру, наверно, и пуля - что слону дробина.

Жена с дочкой сидели на кровати, прижавшись друг к дружке.

- Папочка, а оно нас съест?

Он посмотрел в испуганное лицо дочурки.

- Не съест. Не бойся. У него ротика нет.

С треском вылетело окно, и черный корень-щупальце влез в комнату. Танюшка взвизгнула.

Надя потащила дочку к противоположной стене. Отросток медленно шарил по комнате, ощупывая предме-ты, опрокинул стул, снес горшок и раздавил блюдце на окне. Самого дерева он не видел, и казалось, в доме хозяйничает гигантская змея.

Николай побежал в спальню и распахнул окно:

- Надя, давай сюда! Вылезайте! Быстрее!

Надя спрыгнула первой, он передал ей дочку, схватил со шкафа ключи от машины и выпрыгнул следом. Дерево топталось по ту сторону дома. Притаившись, они слышали, как звенят разбивающиеся стек-ла веранды и трещит входная дверь.

'Девятка' стоит у ворот. Надо пробежать всего-то с десяток метров. А вдруг оно увидит их? Уви-дит? Как может видеть дерево, подумал Николай. Так же, как и ходить, ответил он себе. Да и по ногам мне оно не промазало! Надо уезжать на машине, только так!

- Пошли! - они быстро перебежали к стоявшей у забора 'девятке' и залезли в кабину. В голове мелькнула мысль, что сейчас, как в американских ужастиках, двигатель не заведется. Но движок завелся с полтыка, зря он, что ли, с машиной все время возится! Николай всегда относился к технике с вниманием, и она его редко подводила. Ворота забыли открыть!

Он выскочил из-за руля, снял со створок кусок скрученного в кольцо троса, повернулся и обомлел. Чудовище подходило к автомобилю, безжалостно топча капустные грядки.

- Коля, скорей!

Он в пять прыжков достиг машины, прыгнул в кабину и нажал на газ. Распахивать створки не было времени и, протаранив ворота, Николай вылетел на дорогу.

*****

Чугунов помотал головой, но видение не проходило: по дороге медленно двигались два дерева.

Проехавший мимо молоковоз резко затормозил. Видно, водитель тоже увидел это. Значит, не галлюцина-ция. Тогда что? Грузовик сдал назад, пока не остановился напротив милиционера.

- Ты видел?! - высунулся в окно водитель. - Ни хрена себе! Деревья ходят!

- Я вижу, - пробормотал Чугунов. Инструкций по поводу ходящих деревьев у него не было, и го-лова стала пухнуть от противоречивых мыслей. Надо звонить начальству. Да ведь никто не поверит!

- Слышь, начальник, делать что-то надо! - водитель молоковоза нервничал. - Как мне проехать? Они ж не дают! Правила нарушают, а ты стоишь!

- Погоди, погоди, - сказал сержант.

- Чего годить! У тебя пистолет есть! Стрельни по ним, может, уйдут!

- Ты что?! - милиционер невольно положил руку на кобуру. - Вот еще: стрелять! За патроны не тебе отчитываться. Я сейчас начальству позвоню!

- Але, диспетчер! - заорал Чугунов в рацию. - Вышлите наряд на перекресток шоссе и шестьде-сят седьмого! Что случилось? Приедут и увидят, долго объяснять! Только быстрее! Что вам конкретно? Да вы не поверите, это видеть надо! Ну... два дерева вышли на дорогу! Да не пьян я! Высылайте наряд! Здесь авария может произойти...

Он медленно опустил руку с рацией, и водитель все понял без слов.

- Ладно, объеду как-нибудь! - сказал он. Заскрежетала передача, и 'зилок', отчаянно сигналя, рванулся вперед и попытался проскочить между деревьями, занимавшими обе полосы. Это ему почти уда-лось, машина загромыхала по здоровенным корням, но они вдруг взвились в воздух и ухватили машину за кузов. Движение молоковоза замедлилось. Водитель жал на газ - Чугунов слышал, как ревет двигатель, но колеса вращались впустую. От пережженной резины повалил дым, но машина не двигалась с места. Деревья вцепились в нее и держали! Один из корней, больше похожий на гигантское щупальце, с размаху хлопнул по кабине, с легкостью сминая металл.

Водила вылетел из грузовика и, обежав чудища вдоль канавы, подскочил к милиционеру:

- Стреляй, чего стоишь! Видишь, что делают! Это ж мутанты какие-то!

Деревья внезапно отпустили помятый молоковоз, и он резво нырнул в кювет - водитель не выклю-чил передачу. Звякнуло треснувшее стекло, и двигатель заглох.

- А вот это уже авария, - неестественно спокойно сказал Чугунов и вновь поднес к губам рацию. - Центральная, высылайте тягач, здесь авария, грузовик в канаве. Нет, скорая не нужна. Я жду.

Криво улыбнувшись, он повернулся к ошалевшему водителю:

- Все нормально, сейчас приедут.

*****

- Валерий Валерьевич, можно? - в приоткрывшейся двери возникла голова дежурного Ложкина.

- Заходи, чего у тебя?

Начальник милиции Дымова играл с компьютером в шашки и проигрывал пятую партию подряд. Но ничуть не огорчался. Никто ведь не видит.

- Да... - Ложкин замялся. - Ерунда какая-то...

- Чего тогда с ерундой ко мне приходишь?

- Да нет, я не в том смысле, - дежурный офицер приблизился к столу начальника и задвигал пле-чами. Бегунов знал о дурацкой привычке подчиненного, за что того прозвали Кощеем, и невольно усмех-нулся. Метко ребята придумали. Сухой, костлявый, и руками болтает, как скелет в кабинете биологии.

- Не ерунда, а странное что-то.

- Ну-ну, конкретней. Забыл, как я тебя учил? Кто, что и где?

- Валерий Валерьевич, к нам уже в пятый раз обращаются. За день. И какую-то чушь говорят.

- Ну, ну? - Бегунов сделал еще пару ходов, снова проиграл и недовольно уставился на подчинен-ного.

- Говорят, в Засекино ходячее дерево половину дворов развалило. Люди оттуда бегут, и все к нам звонят.

- Чего-чего? Что за бред?

- Я понимаю, что бред. Так ведь все засекинцы уже здесь. Там никого, говорят, не осталось. Еще на шоссе авария. Сержант-гаишник говорит, что тоже видел ходячие деревья. И еще: по словам свидетелей, в Засекино дерево ударило жителя деревни, и он, кажется, умер. Остался в Засекино.

- Говорят... кажется... Что за доклад у тебя?! А если труп, то это серьезно. Возьми у свидетелей по-казания и предупреди, что сказки о деревьях нам не нужны, и что существует ответственность... Ну, ты зна-ешь.

- Так точно. Опергруппу выслать?

- Если подтвердят, что убили - высылай. Связь с Засекино есть?

- Связи нет. Так там и из людей, говорят, никого не осталось.

- Опять 'говорят'! Что в Китае кур доят! Ладно, высылай опергруппу, они там разберутся.

*****

Часовой услышал глухой удар и встрепенулся, крепче сжав оружие. В рассветных сумерках глаза уловили движение за кромкой тумана, подползавшего к периметру. Что там такое? Он всмотрелся - и сон как рукой сняло. Сквозь белесое марево двигалось что-то огромное. С такого расстояния человек едва заме-тен, но это существо много больше человека. Это даже не медведь! Не слон же?!

Нечто двигалось прямо на ограждение, двигалось медленно, не скрываясь. Да и не скрыться здесь никому - вокруг зоны полоса отчуждения, которая хорошо просматривается. И лишь в утренние часы пол-зущий с реки туман ухудшает видимость. Подождем, посмотрим, что это, решил он.

Объект приблизился, и солдат опешил: к колючке шло самое обыкновенное дерево! Если конечно считать обыкновенным его умение ходить! А может, это не дерево, а чья-то хитрость? Может быть, оно во-обще не настоящее? А за ним кто-нибудь прячется?

Из зоны случались побеги. И байки о невероятной изобретательности зеков он слышал часто. Но тут другое дело - идут с другой стороны периметра. Может, они хотят подвинуть дерево к забору, чтобы их кореша могли спуститься, а не прыгать с пяти метров вниз? Но почему дерево, а не лестницу? Солдат метнулся на другую сторону вышки и посмотрел вниз: никого, совершенно никого. И тихо.

Звук автоматной очереди заставил вздрогнуть. Видать, на соседней вышке тоже заметили дерево и решили стрелять, значит, и ему надо. Солдат вскинул оружие, прицелился и стеганул очередью по деревяш-ке. Никакого эффекта! Или не попал? Из автомата он стрелял нечасто: в учебке пару раз, да раз на соседнем стрельбище...

Дерево приблизилось к забору вплотную, и сработанная на совесть преграда заскрипела и затрещала под натиском невероятной силы. Чего доброго, сломает! Стрелять неудобно - забор почти целиком закрывает мишень, но опешивший солдат прекрасно разглядел, что за деревом никого нет, и что оно двигалось само! В любом случае надо стрелять на поражение, в уставе ясно сказано: 'при попытке прохода к периметру...' Он палил без остановки, пока в рожке не кончились патроны.

Зона ожила: возле бараков бежали люди, кто-то кричал, где-то взвыл двигатель. Одна из вышек по-шатнулась. Человечек на ней заметался, попытался слезть, но не успел. Опоры подломились, и вышка рух-нула на плац, проломив забор внутреннего периметра.

Часовой замер: на соседней вышке находился его товарищ Генка Смальков. Это он хотел слезть! Неужели погиб? А как спасешься, ухнув с такой высоты?!

КПП располагался рядом, и часовой услышал гулкий удар в ворота. Они ломятся внутрь! Что же происходит? И что делать? Ноги чесались, хотелось бежать с этой вышки, чтобы не пропасть, как Смальков, но ведь он на посту! Но не долг, а страх удерживали от бегства. Солдат представил себе, что может последовать за нарушение устава, и ходячие деревья не показались такими уж страшными. В конце концов, у него автомат! И последний рожок с патронами.

А если зеки воспользуются случаем и дадут деру? Придется стрелять. А стрелять в человека труд-нее, чем в дерево...

*****

- Ни хрена себе! Такого я еще не видел! - оперуполномоченный Ракитин изумленно воззрился на покинутый людьми поселок.

Милицейский 'уазик' остановился у самого въезда в Засекино, и опергруппа в полном составе вы-шла наружу. В поселке царила совершенная тишина. Одно это уже настораживало. Милиционеры двину-лись по единственной улице. Ворота многих участков были распахнуты: заходи, кто хочешь, бери, что хо-чешь. У первого дома они вообще лежали на траве, вывороченные из земли вместе с опорами. А прямо у въезда в деревню поперек дороги валялся поваленный столб. Теперь понятно, почему ни связи, ни электри-чества нет, подумал Саенко. На другом конце улицы показалась собака. Она даже не гавкнула, посмотрела на людей и убежала в чей-то двор.

- Странное что-то, - водитель Звенцов посмотрел на старшего группы капитана Саенко. Тот по-чувствовал вопросительный взгляд и сказал:

- Ищем третий дом.

Здесь они ни разу не бывали. Поселок Засекино, где жили в основном пенсионеры и рабочие лесо-пилки, располагавшейся неподалеку, считался местом вполне спокойным и благополучным. Тут никогда ничего не происходило, а если что и бывало, то до милиции местные разборки не доходили. И вот, на тебе - труп. Все когда-то бывает в первый раз, философски подумал капитан. Он являлся старшим группы и среди товарищей считался безоговорочным авторитетом, потому как служил в этих краях больше пятнадцати лет. В Дымове его знали все. Знали и уважали, потому что и при советской власти и сейчас он делал свое дело честно.

- Вот третий дом, - засуетился молодой оперативник. - Вот.

Как будто трудно заметить цифру 'три' на заборе. Саенко первым подошел к забору, заглянул за него и увидел сплющенный в лепешку автомобиль. Кажется, когда-то эта груда покореженного металла была 'шестеркой'. С первого же взгляда капитан понял, что так измять машину человеку не под силу. Даже кувалдой. К тому же кувалда оставила бы специфические следы, а здесь... Было ощущение, что на машине плясал слон.

- Оба-на! - удивленно сказал Звенцов. Оперативники скопились вдоль забора, разглядывая ме-таллический хлам.

- Как катком проехались, - сказал Ракитин. - Восстановлению не подлежит.

- Пошли, - сказал Саенко. Он вошел во двор и первым делом заглянул под сплющенную кабину, чтобы убедиться в отсутствии трупов. Никого. Уже хорошо. Но жуткие следы на машине откровенно пуга-ли.

Труп хозяина дома номер три они обнаружили у крыльца. Неестественно повернутая и синяя от прилившей крови шея предполагала очевидную причину смерти. Рядом лежало охотничье ружье.

- С крыльца навернулся, - озвучил мысли капитана Ракитин. - И шею сломал. Ничего сверхъес-тественного.

- А ружье? - спросил молодой. - Может, он в кого-то стрелял?

- Может, стрелял, а может, и нет, - размеренно сказал Саенко. Молодых у них называли исклю-чительно по именам и снисходительно. - Ты, Женечка, ничего не трогай, и записывай осмотр места про-исшествия, как тебя учили. Нам, Женечка, предположения не нужны. Мы на факты должны полагаться.

Он нагнулся, кончиками пальцев взялся за конец дула и понюхал:

- Стрелял, - сказал капитан Ракитину и положил ружье на землю.

- Интересно, в кого? - ответил тот.

Саенко не ответил, и Ракитин отвел его в сторонку.

- Вова, ты в курсе, что местные жители говорят? Что живое дерево по дворам ходило?

- Слышал.

- Ну, и что?

- Не знаю. Бред какой-то. Но отчего-то они сбежали...

- Я тоже это понимаю. Не могут же пятьдесят человек врать? Зачем им шум поднимать, если это неправда? И ведь все в один голос твердят о ходячем дереве.

- Ты же опер, Ракитин. Смотри и анализируй, что видишь. А то, как Женечка, в рассуждения ки-нулся. Занимайся своим делом.

Оперативники разбрелись по участку, с каждой минутой обнаруживая множество странных и раз-рушительных следов. Будто неведомый великан прогулялся по селению, проламывал заборы, обрушивал сараи, крушил дома и машины. За преступником тянулся хорошо различимый странный след: взрытая, раз-вороченная земля посередине, а по краям характерные змеистые отпечатки.

Почти ни один двор не остался невредимым. Подобные разрушения мог нанести разве что танк, но ясно, что это был не танк. Откуда здесь взяться танку? Ерунда. Саенко мотнул головой. Похоже, дело тем-ное. И не в их компетенции. Труп трупом, но такие разрушения и странные следы...

Капитан Саенко вспомнил случай в восьмидесятых годах. Тогда какого-то вшивого диссидента ис-кали. Сбежал из колонии. Так кагэбэшников понаехало... А беглый взял да и грохнул своего приятеля, кото-рый на него стучал, а сам - в петлю. Саенко тогда молодой был, вот как Женечка сейчас. Так его сразу отстранили от дела и сказали: забудь, не твоя компетенция. Он 'забыл' и усвоил, что входит в его компетен-цию, а что нет.

И где же это дерево, которое может ходить? Ушло? Смешно. Пришло и ушло. Хотя разрушения, нанесенные поселку, совсем не смешные. Одна машина чего стоит. Даже сотня вандалов не смогла бы такое сотворить.

*****

- Тут дело серьезное, Валерий Валерьевич, - Саенко без приглашения уселся перед начальником. Он знал, что ему можно. - Труп есть. Но дело не в трупе. Он и сам мог шею сломать. Здесь другое.

- Что, ты еще будешь мне про ходячее дерево рассказывать? Ты их видел?

- Нет.

- Ну, так и забудь эти сказки!

- Это не сказки!

- Почему?

- Пол-поселка в развалинах. Это не могли сделать люди - следов нет, да и времени на такое по-требовалась бы до хрена. Короче, это сделали не люди. Да и логики в этом человеческой нет. Зачем рушить? Ну, ограбить там, но все вещи на местах. Еще мы видели следы...

- Какие следы? - начальник милиции ничего не понял.

- Следы очень странные. Я такого никогда не видел. Это не зверь, это... Я сам не знаю, что. Коро-че, Валерий Валерьевич, я думаю, надо 'наверх' звонить. Не наше это дело.

- Ты что, Саенко, соображаешь, что говоришь? Я должен звонить начальству и сказать, что у нас громит поселки ходячее дерево, которого никто не видел, даже милиция? Лучше мне тогда сразу заявление написать! По собственному. Из-за психического заболевания.

Он сделал значительную паузу.

- Вот когда я сам эту зверушку увижу или ты, например... Вот тогда и будем звонить, куда следует.

Капитан ушел. Валерий Валерьевич прошелся по кабинету, раздумывая над словами опера. Пожа-луй, он сказал правильно, и рисковать не стоит. То, что заявляют десятки засекинцев, конечно, хорошо, но есть миллионы людей, видавшие летающие тарелки, и есть официальные заявления, отрицающие такие фак-ты. До сих пор разобраться не могут. И засекретили все. Так что подождем.

Ждал он не более часа. В кабинет снова вошел дежурный:

- Валерий Валерьевич, из больницы был сигнал. Привезли жену и дочку Кабанова. Говорят, мерт-вые. Их дача на озере рухнула, вот их и придавило.

- Кабанова? Это... Пильщика, что ли?

- Так точно.

- Еще не хватало! Скажи Саенко, пускай немедленно едет туда, разберется, как и что.

Начальник милиции подпер щеку здоровенным волосатым кулаком. Ну, и денек! Кабанова или Пильщика, как его именовали в криминальных кругах, он хорошо знал. Знал, что Пильщик контролирует местное деревообрабатывающее производство, что у него своя бригада. Но в последнее время от крими-нала отошел, хочет жить спокойно, как и многие 'бизнесмены', сколотившие состояния в лихих девяностых. В те годы Пильщик занимался рэкетом и крышеванием местных фирмачей, потом остепенился, купил деревообрабатывающий завод, лесопилку... Теперь он директор, и хрен под него подкопаешься. Как же! Уважаемый человек, платит налоги. Мэр Дымова просто молится на него, говорит, если бы не отчисления с завода, то бюджета хватит лишь на зарплату дворникам. И то не всем. Преувеличивает, конечно, но правда тут есть. Правда нашего времени.

А ведь Кабанов в милицию не обратился. Так, может, там разборка была? Только с кем? Они вроде все уже давно поделили. Он посмотрел на часы: давно пора домой. Валерий Валерьевич поднялся из кресла, и тут погас свет. Полковник чертыхнулся и пошел к дверям. Они двойные, толстые: ори - никто не услышит. Он открыл обе и выглянул. Крутобедрый силуэт секретарши темнел на фоне окна.

- Катя, что со светом?

- Света нет, - ответила секретарь, поворачиваясь.

- Тогда иди домой.

Ее силуэт отчего-то возбудил его. Наверно, от интимного сумрака, усмехнувшись, подумал Валерий Валерьевич. Он вспомнил, как в последний раз занимался с Катей сексом. Незабываемые впечатления. И чувство вины, вытекающее в многочисленные поблажки и подарки. Странно было другое. Почему он чувствовал себя виноватым перед этой тридцатилетней 'секретуткой', а перед собственной женой - нет? Ответа он не знал.

*****

- Нет, ты смотри! Такого я еще не видел!

Бригадир ремонтников озадаченно покрутил головой, через грязное лобовое стекло вглядываясь в повисшее на проводах дерево. Скоро утро, надо бы пошевеливаться.

- Опять ураган? - хмыкнул водитель. Пепел с висевшей на губе сигареты упал на руль. Бригадир открыл окно и смачно плюнул:

- Твою мать! И сколько это будет продолжаться? Второй раз такая хреновина! Я думал, раз в жиз-ни такое бывает, а тут третий раз за неделю!

Он нагнулся к окошку внутри кабины, ведущему внутрь фургона, где сидели остальные аварийщи-ки, и гаркнул:

- Вылезай, шарага! Снова с неба дерево рухнуло!

Внутри заматерились. Парни хорошо помнили, сколько промучились тогда, вытягивая поваленный столб. Потом скрипнула дверь. Аварийщики выпрыгивали на землю.

- Ну, что, по старому плану?

- Только не цепляй, как в прошлый раз, а то будешь у меня контакты надфилем чистить!

- Не бзди, Саныч, все будет нормально.

- Ты тогда тоже говорил...

- Смотрите туда! - Высунувшийся из кабины водитель указал рукой на лес.

Спорщики повернулись и остолбенели: на просеку из леса, покачиваясь, как поддатый мужик, вы-ходило дерево. Оно опасно накренилось, преодолевая канаву, но все ж не упало и медленно направилось к ним.

- Еще! - крикнул водитель.

Ремонтники завертели головами: начинало рассветать, и в глубине просеки на фоне светлеющего неба показались десятки колыхавшихся верхушек. Лес затрещал, и новые деревья выступили на просеку, где стояла машина.

- Надо дергать отсюда! - закричал водитель.

- А линия? - робко возразил бригадир.

- Сам чини!

Рабочие дружно бросились к машине. Бригадир хлопнул дверью:

- Гони быстрее!

Мотор 'Зила' взревел, и фургон с надписью 'Аварийная' запрыгал по колдобинам, выбираясь к дороге. Водитель заложил вираж, объезжая живое дерево, и задел его бампером. Бригадир едва не вмазался лбом в стекло.

- Куда едешь, дурак! Объезжай!

- Да они тут повсюду!

Снова удар. На этот раз сбоку. Грузовик устоял и, натужно рыча, рванулся к дороге.

*****

Милицейский 'Уазик' свернул с шоссе на проселочную дорогу. Потянулся однообразный лес, поч-ти одни сосны. Дребезжа стеклами, машина перекатывалась через бугристые корни. Саенко сидел рядом с водителем и смотрел вперед. Начальник приказал съездить на то место, где стоял дом Кабанова, и посмот-реть, нет ли каких следов. Глава лесоперерабатывающего предприятия пока в милицию не обращался, но это пока, а в таком деле важно найти следы, если они остались. Можно допустить, что дом мог и сам рухнуть, но капитан слабо в это верил. Чтобы такая фигура, как 'Пильщик', себе плохой дом построила или на материалах сэкономила - исключено. А вот что не исключено, так это нападение ходячего дерева, которое видели жители Засекино.

- Пошли, прогуляемся, - сказал сыщик водителю. Звенцов кивнул и заглушил двигатель, остано-вив машину на опушке. В ста метрах виднелось озеро, а между озером и лесом лежали останки разрушенно-го дома.

- Хорошее местечко. Смотри, пляж какой! - Звенцов смотрел на озеро, а Саенко - под ноги. Земля у опушки изрыта автомобильными протекторами. Причем колеса мощные. Скорее всего, джип. Каба-нов как раз ездит на джипе. Но здесь был не только джип. Капитан разглядел следы еще нескольких машин, поменьше. Разборки?

- Только ничего не трогай и не следи там, - крикнул он отправившемуся к руинам водителю.

- Ладно, - пообещал тот.

Саенко вновь уткнулся в землю и тотчас заметил гильзу, тускло блеснувшую в траве. Капитан под-нял находку. От дробовика. Ага. Он положил гильзу в карман и тут увидел целую россыпь. Неслабо тут па-лили! Ну, если крови или трупов нет, то и криминала нет. У богатых свои развлечения.

Он прошел чуть дальше и наткнулся на обгоревший дочерна остов дерева. Рядом лежала пустая канистра. Саенко поднял ее и понюхал. Бензин. Трава тоже выжжена, причем странной сплошной полосой, тянувшейся за деревом. Капитан присел перед деревом и провел рукой по обугленной коре. Пальцы наткну-лись на странные рваные отверстия. Саенко вытащил складной нож и поковырялся в дыре. Результатом явились испачканные золой руки и пуля от дробовика. Ага. Хлопцы развлекались стрельбой по дереву, понятно. Но жечь-то зачем? Капитан обратил внимание на то, что под торчавшими огарками корней не было ямы. Как же оно росло? Или не росло?

Обнаруженные кусочки складывались в жуткую, иррациональную мозаику, но видавший виды опер не желал верить в чертовщину. Должно же найтись еще какое-нибудь объяснение, помимо ходячих деревь-ев, думал Саенко, должно! Но получается и вовсе ахинея: дерево выдернули с корнями, притащили сюда, каким-то образом закрепили, чтобы не упало, хотя нет никаких следов. Потом расстреляли из дробовиков и сожгли. Зачем? Чтобы повеселиться? Странные развлечения. И потом, так можно любое дерево на опушке расстрелять, а не тащить это...

Да, Кабанов знает ответ, да разве он скажет? Он с ментами не общается, у него для этого адвокат есть. Пильщик - особый случай. Его так просто не возьмешь и не притащишь в отделение для дачи показа-ний, как обычного гражданина. Была страна, было все для людей, зло думал Саенко, теперь демократию построили, а по сути - власть таких вот Пильщиков. У кого денег больше, тот и прав.

Капитан набил карманы стреляными гильзами и отодрал кусочек от мертвого дерева. Надо отпра-вить на экспертизу в областной центр, может, что интересное найдут, подумал он.

- Ну, что, есть что-нибудь? - спросил он, подойдя к Звенцову. Водитель молча разглядывал ос-танки деревянного дома. Саенко импонировала наблюдательность Звенцова, он знал, что парень собирается учиться на криминалиста, и одобрял его выбор.

- Следы вокруг странные, - сказал Звенцов.

- Это точно.

Саенко прошелся по периметру развалин, отмечая странные волнистые следы на траве. Особенно они выделялись на песке в раздавленной деревянной песочнице - будто по песку ползали змеи. Огромные змеи. Но, насколько помнил Саенко, в молодости служивший в Туркменистане, змеи оставляют совсем дру-гие следы, и довольно четкие, а не такие смазанные, будто змея не ползла, а ее волочили. И главное, нет следов машин или дорожной техники - а разрушить даже деревянный дом почти до основания без нее не-реально.

- Ладно, пошли, тут подумать надо, - сказал капитан.

Они забрались в машину и развернулись.

- Темное дело, - сказал Звенцов.

- Как это верно, Ватсон, - проговорил Саенко.

*****

Страшные приготовления заняли несколько дней. Сколько - Кабанов не мог сказать. С момента гибели жены и дочки время потекло для него одной густой серой массой. Больница, морг, похороны, мили-ция, страховщики отняли столько сил, что просто хотелось исчезнуть от всеобщего навязчивого внимания, дежурных соболезнований и бестолковой суеты. По настоянию родственников он отвез тела жены и дочки в Екатеринбург, на центральное кладбище. Там и похоронили.

После происшествия с ходячим деревом он приказал своим людям держать язык за зубами. Надо разузнать, откуда это взялось, кто виноват, что какой-то мутант в один вечер разрушил его жизнь, а потом...

Правда, менты рыли носом землю по всем окрестностям. Говорили, что такие же мутанты разворотили по-ловину домов в Засекино, а это совсем близко от пострадавшей дачи. С ментами Пильщик общаться не хо-тел. Страховщики тоже выжидали, не торопились выплачивать за разрушенный дом. Кабанов догадывался, чего они ждут. Официального заявления от следователя, что дом рухнул не от урагана или землетрясения, а от действий мутантов. Тогда страховку можно и не платить, такое в ней не предусмотрено. Дмитрия Сергее-вича раздражало не то, что страховка может пропасть. Он сам бизнесмен и понимает, что всего не преду-смотришь. Он вполне обойдется и без этих денег, вопрос в другом. Тесть, отец Веры, человек очень влия-тельный в своих кругах, и отношения с ним испортились очень не вовремя. Тесть и теща во всем винили его. Да, он виноват, не сумел уберечь, защитить Веру и Ксюшеньку, наследницу, его продолжение, любимицу деда... Но кто же знал! И он ничего не мог сказать родне, приехавшей на похороны, ничего. Вроде бы несча-стный случай, от которого никто не застрахован. А с другой стороны, если бы он был дома... Или если б была охрана! Но охранять семью не от кого. В области знали его возможности и статус, уважали, трений ни с кем нет, все нормально. Было. А теперь...

Теперь Кабанов ехал к разрушенному дому. Один, без охраны. Он не хотел никого видеть, хотел остаться наедине с собой, и единственным, спокойным местом был участок у озера. Останки дома разгребли и убрали, теперь на этом месте остался пустырь. Такой же, как в сердце.

И погода не радовала. С утра заморосил унылый дождик, добавляя и без того тоскливому настрое-нию лишнее раздражение. Кабанов свернул с шоссе на грунтовку, и джип запетлял между деревьями.

Всего неделю назад у него было все. Бизнес, семья, деньги. Наверно, он был счастлив. Наверно. Но тогда не понимал этого. Казалось мало, хотелось большего. И он работал, пропадал неделями, уезжал, уле-тал на переговоры. Да, он понимал, что Ксюшке мало нескольких часов в неделю, она хотела его видеть каждый день. Он мечтал поехать с женой на Багамы, и тоже все как-то не складывалось. Ведь он работал на них, ради них, все для них, для будущего. И вот нет у него будущего. Осталась угрюмая злоба, и выместить ее было не на ком.

Джип вырулил на поляну, и Кабанов ударил по тормозам. На том же самом месте стояло другое уродливое дерево! Дмитрий Сергеевич замер, и страх липкой змейкой пополз по ногам, добираясь до серд-ца. Почему оно здесь? Что ему нужно? Что же это? Твари!!

Чернокожий гигант возвышался над поляной, а Пильщик смотрел на грозного противника через ло-бовое стекло и думал. Есть пистолет, но монстру пуля - как слону иголка. Его дробовики в упор не брали! Снова вызывать Вову с охраной? Не хочется. А хочется лично выпотрошить чудище! Пусть не это, но точно такое же, да еще имеющее наглость обосноваться на месте гибели семьи, на его земле! Пули практически бесполезны, гранат у него нет. Достать, конечно, все можно, но ему захотелось отомстить быстро, здесь и сейчас. Топора нет, да им пока размахнешься... Чем же еще свалить этого монстра, задумался он. А чем ва-лят деревья! Бензопилой!

Дмитрий Сергеевич развернул машину. Дерево стояло смирно, не двигаясь и не бросаясь вдогон. Жди, сволочь, я скоро буду!

С застывшей на губах усмешкой он помчался в Дымов. Там должен быть магазин стройтоваров, и пилы должны быть. До ночи успею вернуться.

*****

Проводив покупателя, Славик раскрыл книгу и поудобней устроился на стуле, но почитать опять не дали. Что за день сегодня, подумал он, наблюдая, как у входа в магазин остановился огромный серебристый джип. Из машины вышел плотный высокий мужик в хорошем костюме. Он решительно прошел прямо к отделу Славика. При ближайшем рассмотрении костюм фирмача оказался грязноватым и помятым, к рукавам прилипли хвоинки, как будто водитель валялся где-то в лесу. Быстро глянув в глаза клиента, Славик понял, что медлить не стоит.

- Здравствуйте, что вы хотите? - вежливо спросил он.

- Бензопилу! - ответил фирмач. В голове Славика мелькнула мысль, что странно, когда такой на-вороченный дядька на дорогущей иномарке собственноручно покупает подобный инвентарь. Он что, и пользоваться ей сам будет? Но такие мысли продавцу следовало держать при себе.

- Пожалуйста. У нас есть несколько видов. Вам какого типа...

- Давай самую мощную! - перебил его клиент. - Чтобы... как по маслу! Понял?

- Понял, - поспешно ответил Слава. - Вот 'Тайфун-3М', отличная бензопила. Цепь двухряд-ная...

- Беру! И бензином заправь!

- Извините, но мы не заправляем...

Взгляд фирмача, и без того напряженный, стал просто угрожающим. Такие люди не понимали слова 'нет'. Широкая ладонь клиента звонко припечатала к столу зеленую бумажку. Славик успел заметить уголок американского полтинника.

- Это тебе. И чтобы через пять минут в пиле был бензин. Я жду!

- Пробивайте в кассу!

Моргнув глазом кассирше, чтобы проследила за посетителем, Славик метнулся с пилой в подсобку, а оттуда во двор. Где взять бензина? Кроме 'девятки' шефа, другого транспорта во дворе не было. А, черт с ним, если бак полный, то и не заметит. Славик бросил пилу у машины, ринулся обратно в подсобку, нашел отрезок шланга и через пять минут вручил 'заряженную' пилу покупателю. Не сказав 'спасибо' и не взяв сдачу, тот схватил инструмент и выскочил на улицу. Через витрину Слава наблюдал, как он швырнул пилу в багажник и сел за руль. Джип рванул с места и исчез.

- Побольше бы таких клиентов, - сказал кассирше Славик. Его рука механически погладила кар-ман на груди, где пристроились пятьдесят баксов.

- Точно! - сказала кассирша. - Делиться будешь?

*****

Поборцев проснулся от выстрелов. За окном полная тьма, видимо, еще глубокая ночь. Он прислу-шался. Тишина. Неужели и впрямь стреляли? Может, почудилось, и кто-то просто проехал мимо на тарах-тящем мотоцикле? Сколько времени? Алекс взял лежащий на табуретке мобильник и нажал клавишу, под-светив экран. Пять утра. Спать!

Но звук приближавшейся милицейской сирены не дал заснуть. И где-то совсем недалеко вновь грохнул выстрел. Разборки? Здесь, в Дымове? Поборцев спустил ноги с кровати и нащупал кнопку выклю-чателя. Щелкнул - но света не было. Еще интересней. Впрочем, откуда знать, может, в этой глубинке пере-бои со светом - дело обычное. Но дядя вроде не жаловался.

После вчерашнего возлияния дядя Петя спал сном праведника, из соседней комнаты доносился его богатырский храп. Алекс выглянул в открытое окошко. Почти полная темень, сквозь которую смутно вид-нелись очертания соседских домов. Даже свет нарождавшейся Луны не мог разогнать этот мрак. Город буд-то украли, он исчез, существовал лишь он, Поборцев, да прохладный дощатый пол под ногами. И еще хра-пящий дядя. Если бы не два последних фактора, подумал Алекс, можно легко представить, что я в открытом космосе. Правда, там нет такого чудного воздуха!

Его 'восьмерка' стояла под фонарным столбом, но раз отключили свет... Где-то мелькнул луч кар-манного фонарика. Потом проехала машина, и свет ее фар на некоторое время осветил пустынную улицу. Звук двигателя удалился, затем Алекс услышал визг тормозов и звонкий удар. 'Припарковался!' - весело подумал Поборцев.

Прохладный ночной воздух выветрил остатки сна. А не прогуляться ли? Заодно посмотреть, что там за буча со стрельбой приключилась. Он оделся, дверь закрывать не стал и, напоследок прихватив смартфон, спустился по крыльцу во двор. Хорошо бы взять фонарик, но дядю будить не хотелось, пускай спит. Едва подумал о коте, как сразу споткнулся об него. Жулик обиженно мяукнул и исчез.

Поборцев открыл калитку и вышел на улицу. Подъезжая днем на машине, он видел, что дорога не-плохая и, хотя и не асфальтовая, а грунтовая, совсем не разбита. Потому и шел без опаски, не боясь спо-ткнуться и упасть.

Глаза постепенно привыкали к темноте, и он двигался все уверенней. Проходя мимо соседей, он заметил в окнах свет. Кто-то с мощным фонарем ходил по комнатам. Белый луч на мгновенье вырвался из окна, упал на дорогу, и Поборцев слегка опешил: почти посередине, у самого перекрестка, стояло развеси-стое дерево. Как же он проехал здесь днем? Или дерево выросло за ночь? Дерево поглотила тьма, и Алекс решил посмотреть, что же там такое, тем более что шел как раз в ту сторону.

Алекс дошел до дерева - вблизи глаза отчетливо различали мощный ствол и многочисленные вет-ви, тянувшиеся вверх. Он подошел вплотную и дотронулся до ствола. Кора была странной: плотной, но со-всем не 'деревянной', а влажной и гладкой, напоминающей кожу. Что за чудо? Словно трогаешь твердую шляпку гриба. А, так может, это и есть гриб, наросший на ствол? В темноте и не заметил. Алекс усмехнулся, вспоминая старинную историю о слепых мудрецах, схвативших слона за разные места, и пытавшихся опре-делить, что это за зверь. У меня же есть мобильник!

Поборцев достал телефон и включил подсветку экрана. Синий свет показал совершенно гладкую кору безо всяких наростов. Да оно все такое! Странное дерево. И как оно выросло на асфальте?

Подсветка погасла, он включил ее еще раз и нагнулся, светя под ноги. Дерево держалось на огром-ных, неестественно толстых корнях, радиально расходившихся от ствола. Поборцев проследовал вдоль корней, желая узнать, как далеко они тянутся. Оказалось, метров на пять. А далее уходили в асфальт. Он не поверил глазам и присел на корточки. Ничего себе! Здоровенный корнюга сумел проткнуть асфальтовое покрытие и уйти в землю. Корни походили на ствол: какие-то жирные, лоснящиеся, они напоминали Алексу щупальца осьминога, только без присосок. Что за чудеса, вновь подумал он, аномалия какая-то. И как, инте-ресно, я завтра здесь проеду? Придется в объезд, по проселочной трястись.

Он пнул здоровенный корень ногой и едва не отпрыгнул от неожиданности: корень шевельнулся! Не может быть! Игра света и тьмы? Алекс не был бы собой, если б не попытался разобраться. Он нагнулся, посветил мобильником и снова ударил дерево. Ничего. А может, посильнее? Он ударил носком ботинка по стволу и заметил, как шевельнулся один из корней. Невероятно! Обычное дерево не может так реагировать, хоть режь его, хоть пили, хоть жги! Так может, это и не дерево вовсе? Тогда что? Вот корни, ствол, ветки и листья. Что же еще называть деревом?

Ему стало не по себе. Поборцев отошел подальше и, вытянув перед собой мобильник как фонарь, обошел чудо со всех сторон. Ветки казались самыми обычными, листья тоже. Да, это было дерево, но по сравнению с нормальными деревьями, его пропорции были иными! Если брать высоту, оно уступало своим нормальным собратьям, но по толщине ствола и корней превосходило однолеток вдвое, если не больше.

Хорошо бы сфотографировать, но в такой темнотище даже режим ночной съемки не поможет. Хоть смартфон и дорогой, тягаться с хорошей видеокамерой ему не под силу. А здесь нужна именно такая. Плюс хороший, мощный фонарь, но у дяди такого нет. Впрочем, зачем торопиться? Подождать пару часиков и утром спокойно сфотографировать это чудо природы. Других журналистов в радиусе трехсот километров не найдешь - кто полезет в эту глушь? - так что лавры первооткрывателя можно присвоить себе. В том, что он обнаружил нечто поразительное и сенсационное, Поборцев уже не сомневался.

Свет так и не дали. Алекс прислушался: что-то было не так. Город лежал во тьме, но в этой тьме раздавались странные и совершенно неуместные для тихого сибирского городка звуки. Куда-то мчались машины, завывали сирены 'скорой' и милиции, слышались далекие крики, что-то трещало и рушилось и, наконец, ухнул взрыв. Поборцев вздрогнул и оглянулся: на окраине города вздыбился огненный шар. Алекс вспомнил, что там находилась заправка. Разборки или авария? И отчего столько шума? В любом случае надо глянуть. От зарева стало гораздо светлей, и Поборцев бежал, уже хорошо различая дорогу.

Заправка находилась всего в нескольких кварталах от дядиного дома, на окраине Дымова. Он миновал детский садик и школу, в которой когда-то учился, и выбежал на Рубленую. Главный городской 'проспект' был необычайно оживлен, и уж наверняка не из-за пожара. Со стороны горящей заправки бежа-ли люди и проносились машины с ослепляющим ближним светом фарами. Люди испуганно озирались и воз-бужденными, орущими группами двигались к центру. Сквозь какофонию пожарных сирен и автомобильных гудков, крики и топот ног, Поборцев, теперь уже явно и близко, услышал странные, ничем не объяснимые звуки. Во тьме, накрывшей город, что-то двигалось. Двигалось с шумом, треском, ударяясь о стены домов, словно неведомый реликтовый монстр вышел ночью прогуляться по Дымову.

Алекс не пытался расспрашивать встречных. Он журналист, он должен увидеть сам, а не играть в 'испорченный телефон'. Он забежал в боковую улочку, надеясь срезать угол, и едва не попал под мчав-шуюся с огромной скоростью машину. Лихач со скрипом завернул, едва не задев фонарный столб, и пом-чался дальше. Несколько мгновений Поборцев приходил в себя, а когда поднял голову, увидел...

В пространстве между двух невысоких домов, освещаемым желтым заревом, двигались деревья. Картина была настолько невероятной, что на миг Алексу показалось, что двигаются не деревья, а он сам, или земля под ногами. Подобное чувство иногда испытываешь за рулем: когда стоящий впереди автомобиль плавно трогается, может показаться, что ты катишься назад. И ты лихорадочно давишь на тормоз, хотя опасности нет. Но в следующий миг деревья, идущие почти синхронно, разошлись, покачивая полными кронами. И Поборцев понял, что видит чудо, во сто крат чудесней недавнего открытия. Подумаешь, шеве-лящийся корень. Здесь деревья, которые ходят! Дендроиды или древоподобные - всплыло в памяти слово из какой-то компьютерной игры. Или анты, как у Толкиена.

Алекс рванул вперед, на ходу доставая смартфон. Нет, ждать утра он не будет, необходимо снять это все немедленно, сейчас! Кто знает, что случится с ними утром? Может, пропадут, исчезнут - доказывай потом, что видел... Он выскочил на площадь перед руинами заправки и на яркой стене огня увидел устрашающие тени. Черные силуэты деревьев двигались вдоль огня, который никто не пытался тушить. Не мудрено - кто же захочет находиться рядом с такими монстрами?! Дендроиды медленно двигались, высоко вздымая толстые, похожие на щупальца осьминога, корни, и это было невероятное, ни на что не похожее действо, праздник сюрреализма. Они выходили из близлежащего леса и продвигались вглубь города. А некоторые, совсем как люди, толпились, размахивая отростками, будто споря и, наконец, двигались вслед за остальными.

Включив ночной режим, Поборцев снимал и снимал, не слишком приближаясь к опасным велика-нам. Потом понял, что такая пленка без комментариев - что еда без соли, и заговорил, импровизируя на ходу. Вокруг уже не было никого: несколько напуганных зевак разбежались, стоявшая неподалеку пожар-ная машина так и не решилась подъехать к пожару, развернулась и исчезла в темноте. Никто не пытался остановить ночных гостей, да и как их остановишь? Сколько может весить такое дерево, верно, не одну тон-ну. Как слон. Поборцев слышал выстрелы, но не думал, что пули могут причинить серьезный вред этим ги-гантам. Хотя у каждого Ахиллеса должна быть своя пята...

Смартфон пикнул, предупреждая, что закончилась память. Все. Теперь домой, и ждать утра. И раз-будить дядю. Его эта диковина точно заинтересует, да и кого не заинтересует! Вместе и решим, что делать дальше, подумал Алекс. Хотя на самом деле все уже решил. Утром немедленно ехать в Екатеринбург. Такой материал оторвут с руками. Как же ему повезло поехать отдохнуть именно сюда, а не в Геленджик, куда звали сослуживцы! И пусть отдыха не вышло, сенсация того стоит!

*****

Обратно Кабанов летел на бешеной скорости, так, что на поворотах становилось страшно. Но желание поквитаться с наглым мутантом обжигало кровь. Он не мог допустить, чтобы чертово дерево оставалось на месте гибели семьи, как памятник его бессилию. Он - Пильщик, и он спилит этого мутанта, будь он трижды проклят!

День близился к концу, солнце катилось вниз, цепляясь за верхушки сосен, и Дмитрий Сергеевич включил ближний свет. На шоссе встретился лишь фургон-аварийка, больше никого. Попетляв по знакомой дорожке, он выехал на опушку и остановился. Включив дальний свет для лучшей видимости, Кабанов вы-шел из машины и открыл багажник. Вот оно, его оружие. Ладное оранжевое тело бензопилы легко легло в руки. Кабанов дернул за стартер, и инструмент заработал, наполняя тишину леса тревожным рокочущим звуком.

Пильщик взял оружие наперевес и двинулся к дереву. Мутант находился там, где и был раньше - между фундаментом дома и раздавленной детской песочницей. Директор шел к нему и приготовился драть-ся до смерти. Либо оно, либо я!

Дерево не шевелилось. Выжидает, пока подойду? Я ждать не буду! Пильщик решительно подошел вплотную к нему и вонзил вращавшиеся ножи в середину ствола. Мутант вздрогнул. Один из корней рва-нулся к нему, но Дмитрий Сергеевич был начеку, выдернул пилу и отрубил его одним взмахом.

- Вот так тебе, сволочь!

Он снова ударил по черному стволу. Пила вошла в него мягко, почти без усилий, будто режешь не дерево, а мясо. Кабанов легко перепилил ствол, и верхняя часть мутанта повалилась наземь. На одежду брызгали густые темные капли, но он не обращал внимания, наслаждаясь местью. Он рубил и резал, рвал и кромсал, он ненавидел, и вымещал на ненавистной твари всю боль и весь страх...

Наконец, директор остановился. Стало совсем темно, и не выключенный дальний свет джипа слепил глаза. Сверкавшее полированное лезвие инструмента залепила темная масса. Изувеченное, распиленное на куски дерево омерзительно воняло. Дмитрий Сергеевич плюнул в раскуроченные останки, выключил пилу и побрел к машине.

И не сразу понял, что в лесу что-то не так. Птицы затихли, и прохладный ночной ветер донес жут-кое шуршание. Кабанов остановился, пытаясь определить, откуда идет звук, но не мог. Казалось, весь лес шумел, скрипел, трещал и шуршал. В свете фар он увидел движение и обомлел: один за другим на поляне появлялись новые мутанты. Монстры продирались между обычными деревьями и двигались вперед, шевеля устрашающими корнями. Ярость, охватившая Кабанова, сменилась страхом, и он побежал к машине. С та-кой ордой ему не справиться!

Он завел двигатель и, разворачивая джип, заметил не меньше полусотни мутантов, заполонивших поляну. Пильщик понял, что бой он выиграл, но война еще впереди...

*****

В кабинете Валерия Валерьевича собрался военный совет. Присутствовал, разумеется, сам началь-ник милиции Дымова, мэр - Федосьин Леонид Георгиевич, директор целлюлозно-бумажного комбината Жуков, полковник, командир военной части, расположенной в десяти километрах от Дымова, и незнакомый всем человек в штатском. Семен Тарасыч сразу почуял, что незнакомец, хоть и сидит смирно, по чину их всех за пояс заткнуть может. Непростой человек. У него на таких нюх.

Первым слово взял полковник.

- Господа, - сказал он, заметно волнуясь, - причина, по которой всех вас пригласили, заключа-ется в следующем... Вы все знаете, что произошло в городе минувшей ночью...

Он замялся и посмотрел на незнакомца:

- Может быть, вы скажете, Александр Муслимович?

- Нет. Продолжайте.

'Все-таки важная шишка', - подумал Жуков.

- Вы наверняка информированы, что в окрестностях города появились так называемые шагающие деревья, - сказал полковник. - По-видимому, это некие неизвестные науке мутанты... Эти мутанты пред-ставляют собой угрозу людям. На данный момент известно, что они разрушили несколько поселков.

- Вообще-то только один, - сказал мэр, - Засекино. Остальные вроде бы целы.

- Думаю, это пока! - отрубил военный. Голос его окреп. - Наша с вами задача: не допустить проникновения мутантов в город. Сегодня ночью они разрушили несколько частных домов на окраине и заправку. В городе паника. Но мы просто не были готовы. На этот час солдаты ликвидировали почти все пришлые деревья, и теперь подобное не повторится...

'Конечно, - подумал Жуков, - ведь второй заправки у нас в городе нет'. Ему показалось, что полковник не столько докладывает о ситуации присутствующим, сколько оправдывается перед неизвестным штатским.

- ...Но население необходимо эвакуировать. Чем скорее, тем лучше. Связи нет, но мы уже работаем над ее восстановлением. Надеюсь, что скоро она будет. А вот с электричеством сложнее. Аварийщики отказываются выезжать на обрыв, боятся. Возможно, мы дадим им охрану... Но главное, мы должны поме-шать деревьям двигаться дальше, потому что за нами...

'Москва', - подумал Семен Тарасович.

- ...находится воинская часть, в которой... - полковник посмотрел на человека в штатском. Тот был невозмутим. - Которая представляет собой определенную стратегическую ценность. И мы всеми дос-тупными средствами не должны допустить ее разрушения. Город в этой связи является главным и основным плацдармом для того, чтобы остановить врага.

- Я не понял, - спросил Федосьин. - Вы хотите использовать город для военных действий?

- Они уже ведутся! - отрезал полковник. - Я повторяю: мои солдаты почти освободили город от этих... мутантов. Они не двигаются и не оказывают сопротивления, поэтому операция завершится очень скоро. Но наша разведка доложила, что множество ходячих деревьев продвигаются в сторону города через лес.

Присутствующие переглянулись. Мало того, что мутанты напали под покровом ночи, переломали множество заборов и домов, взорвали заправку, так еще готовятся напасть снова?!

- Времени у нас мало. Я прислал в город почти всех солдат. Они вооружены и готовы выполнить любой приказ. Но стрельба в населенном пункте может привести к... незапланированным потерям.

'А какие потери у них запланированы?' - подумал директор комбината.

- Спасибо, господин полковник. Теперь скажу я, - новый человек поднялся со стула и поправил безупречный темно-серый костюм. Голос его звучал мягко, но по его лицу присутствующие поняли, что за видимой мягкостью скрывается жесткий характер. - Меня зовут Александр Муслимович Курмаев, я пол-номочный представитель президента по вопросам национальной безопасности. Сейчас я вкратце расскажу, что необходимо предпринять.

Речь представителя президента была длинной, но толковой. Видно было, что приехал он не с пустой головой, а основательно изучив тонкости местной инфраструктуры. Все присутствующие получили четкие инструкции и сроки выполнения. Никто не осмелился спросить, что будет, если не успеем? Надо было успеть.

Милиция переводилась на усиленный режим, всем сотрудникам приказано выдать табельное ору-жие. Валерий Валерьевич, впрочем, как и все собравшиеся, должен был подчиняться не областному руково-дству, а непосредственно господину Курмаеву.

Директор целлюлозо-бумажного комбината получил указания в кратчайшие сроки остановить про-изводство и вывезти людей. На заводе должна остаться только военизированная охрана. Как только из-под Екатеринбурга прибудут дополнительные воинские силы, охрану завода возьмут на себя они. Но когда это будет, Курмаев не сказал.

Кабанов на собрание не явился, и на лесопилку отправили курьера с предписанием немедленно приостановить производство и вывезти людей. Связи с заводом не было, кроме того, по словам Курмаева, деревья продвигались как раз с той стороны.

Мэра озадачили больше всех. Необходимо эвакуировать население, в первую очередь больницы, детские сады и школы. Для чего собрать всю имеющуюся в распоряжении города технику, начиная от авто-бусов и заканчивая личным автотранспортом. Начинать немедленно. Что делать с теми, кто не захочет ухо-дить, представитель не сказал. А вдруг таких будет немало? Не все верят в существование живых деревьев.

- Скоро сюда прибудет командующий округом генерал Мальков, - сказал представитель. - Уже перебрасываются войска. Предполагается окружить и уничтожить живой лес на подступах к городу. Това-рищ полковник, в этой связи на ваших подчиненных ложится большая ответственность! Объясните солда-там, что от их действий зависит судьба города. Используйте по возможности весь личный состав.

- Но я не могу оставить ракеты без охранения! - возразил полковник.

- Здесь командую я, - напомнил Курмаев. - Оставьте необходимый минимум, слышите, мини-мум! И всех - в город! Никто на вашу часть не нападет. А через сутки, максимум двое, подойдут войска.

- Александр Муслимович, - с трудом выговорил Федосьин. - А что сказать населению? Ведь люди захотят узнать, что случилось, откуда эти деревья-мутанты?

- Из колонии, - сказал представитель президента, - совершила побег большая группа заключен-ных. Где они сейчас, никому не известно. Это реальная опасность. Вот о ней и расскажите. Все остальное должно остаться между нами до тех пор, пока не будет официального заявления.

*****

- Начальник! - в каптерку вбежал механик, узбек Нурмагомедов. - Иди, смотри, что за ворота-ми! Дерево ходит!

Вожаков вскочил со стула и вслед за механиком вышел во двор завода. Из-за сочащихся смолой штабелей с брусом и досками доносились изумленные крики. Уже с утра многие рабочие были в возбуж-денном состоянии, горячо обсуждая ночное происшествие. Вожаков разместился в доме у тещи, ехать в За-секино после того ужаса он не решился. Как ни странно, на новом месте он спал очень крепко, и о ночном набеге живых деревьев узнал от соседей. Проезжая по городу на машине, он увидел руины заправки и едва не въехал в черного древесного урода, расположившегося прямо на асфальте. Дерево стояло и не шевели-лось, но это было оно, вернее, собрат мутанта, напавшего на Засекино. Такой же жуткий, непропорциональ-ный, будто обтянутый черной лоснящейся кожей ствол, толстые голые корни без привычных мелких вето-чек, как щупальца осьминога без присосок... Рядом остановился военный грузовик, и выпрыгнувшие из за-крытого брезентом кузова солдаты с топорами подступили к дереву. Вожаков открыл рот, но предупредить не успел: солдат ударил топором по древесной плоти. Гигант шелохнулся, но с места не двигался. Видно, привычные уже к зрелищу странной, 'живой' древесины, служивые быстро срубили мутанта, зацепили тро-сом и спихнули в канаву. Николай не верил глазам: чудовище, разгромившее целый поселок, спокойно дало себя срубить! Он хорошо запомнил удар дерева по ногам, когда он воткнул в него топор. До сих пор ходить больно. Невероятно! Через лес мастер ехал осторожно, держал километров шестьдесят в час, чтобы успеть затормозить, если что. Но все было тихо, и доехал он хорошо, правда, опоздал минут на пятнадцать, чего раньше с ним никогда не случалось...

Почти бегом добравшись до ворот, Николай увидел толпу рабочих, собравшихся у въезда на завод. 'Сейчас мне влетит от директора, - подумал Вожаков. - Как назло, он здесь'. Мастер протолкался через толпу. Его узнавали и уступали дорогу.

- Что вы тут стоите? Идите работать! - сказал Вожаков, но никто не уходил.

- Вот! Я же говорил! - крикнул, увидав мастера, Гориков. - Я видел их! А вы меня увольняете!

Он встал на пути Николая, глядя в лицо колючими нахальными глазами.

- Я вас уволил не за то, что вы видели, а за то, что вы были пьяны! - жестко ответил Николай. Он оттер возбужденного Горикова плечом и вышел за ворота.

- Я к Дмитрию Сергеевичу пойду! - пригрозил тракторист, но мастер уже не слушал его.

Увиденное невольно заставило вздрогнуть: такое же дерево, у него на глазах напавшее на Засекино, двигалось вдоль опушки, приближаясь к парковке с автомобилями.

- Все машины убрать, быстро! - приказал он, обернувшись к рабочим. - Зовите хозяев!

Через пять минут на стоянке стало пусто. Между тем дерево приблизилось, преодолев двухсотмет-ровую пустошь между заводом и лесом. Народ вполголоса матерился, разглядывая невиданное чудо. 'Надо доложить директору', - пришел в себя Николай и побежал в головное здание. Взлетев на третий этаж, он вошел в 'предбанник' к секретарше.

- Дмитрий Сергеевич занят, - сказала Маша, исподлобья глядя на мастера. Наморщив пухлые гу-бы, она сосредоточенно замерла над экраном компьютера. Однажды Вожаков чуть не застал ее в недву-смысленном положении с шефом, но сделал вид, что ничего не заметил. Несмотря на то, что некоторые пре-зрительно отзывались о секретарше, сам он ничего не имел против Маши. Главное, она справляется с рабо-той, четко знает свои обязанности, а спать или не спать с шефом - ее личное дело.

- В окно посмотри! - сказал Николай. Секретарша, не торопясь, встала, поправила мини-юбку и подошла к окну. Да так и замерла, оттопырив симпатичную попку.

- Увидела? Быстрее докладывай!

Стуча каблучками, Маша резвой кобылкой проскакала мимо мастера и впорхнула в двери директо-ра.

- Дмитрий Сергеевич, там такое!

Вожаков немного подождал, прислушиваясь к глухим голосам за дверью, и решил войти без при-глашения. Директор стоял у окна и, по-видимому, уже все видел.

- Пусть закроют ворота, - сказал он Николаю.

- Дмитрий Сергеевич! - начал Вожаков.

- Я все вижу. Закройте ворота!

- Дмитрий Сергеевич, я уже видел такое дерево! Оно очень опасно! - сказал Николай, со страхом вспоминая свое бегство из дома, атакованного живым деревом.

- Я знаю, - произнес Кабанов. - Я тоже видел.

- Где? - удивленно спросил Вожаков, но директор глянул на него так злобно, что мастер осекся. Все знали, что жена и дочь директора трагически погибли в обрушившемся доме, и Вожаков вдруг понял, кто был тому виной.

- Иди и закрой ворота! - повторил Кабанов. Николай молча кивнул. Он вышел из кабинета и по-бежал вниз. С трудом разогнав рабочих по местам, он приказал охране закрыть ворота, размышляя о том, что стальная рама с навешанным на нее гофрированным железом не выглядит очень уж надежной защитой. Он видел, на что способен огромный мутант, с легкостью разваливший соседский сарай. Наверно, даже слон проделал бы такое с трудом и за большее время. А если семья директора погибла из-за них, он представлял себе, что чувствует сейчас Дмитрий Сергеевич...

Через полчаса за воротами раздались звуки автомобильного клаксона, и охрана впустила человека в кожаной куртке. Безошибочно определив в Вожакове начальника, приезжий сказал:

- Я к Дмитрию Сергеевичу. Он у себя?

- У себя, - ответил Николай. - Вы ничего не заметили?

- Нет, а что?

- Только что здесь было ходячее дерево!

- Уже? - ахнул приезжий. - Закрывайте производство и вывозите людей! В город прибыл пред-ставитель президента. Это его приказ. Как мне пройти к директору?

- Вот дверь, вверх по лестнице, третий этаж.

Гонец поспешил наверх, а Николай задумался. Надо останавливать производство и вывозить людей - это приезжий правильно сказал, но приказа Кабанова пока не было, а директор к таким вещам относился очень щепетильно. Он был настоящим хозяином, и без его одобрения не делалось ничего. Вожаков понимал, что промедление может обернуться трагедией, но деревья придут и уйдут, а ему здесь работать. Или не работать, если он позволит себе своевольничать. Время шло, но гонец все не показывался, и неясно, чем закончился его разговор с Кабановым. Наконец, Вожаков не выдержал и пошел по цехам.

- Прекращайте работу и собирайтесь.

Он проследил, чтобы оборудование выключили и обесточили, и в этот момент запиликала рация.

- Я слушаю, Дмитрий Сергеевич.

- Работу прекратить. Людей вывозите в город. Все.

Николай вздохнул с облегчением.

Буквально за два часа большинство работников погрузились на автобус и уехали. Остальные раз-местились в частных машинах и последовали за ними. Во дворе остался 'Лендкрузер' Кабанова и потре-панная 'шестерка' Николая. Он был удивлен, узнав, что директор отпустил и охрану. Над предприятием повисла непривычная тишина. Мастер прошелся по территории, проверил двери, замки и отнес все ключи директору.

- Все? - спросил Кабанов. - Можете ехать.

Вожаков кивнул:

- А вы?

- Я останусь здесь.

Он произнес это так, что Николай не стал возражать. Мастер попрощался и вышел.

Ехать одному через неприветливый лес было страшно. Николай цепко всматривался вперед, стара-ясь заметить опасность прежде, чем будет слишком поздно, и думал. Упоминание гонца о приезде предста-вителя президента наводило на тревожные мысли. Неужели все так серьезно? Может быть, этих мутантов тысячи, и они убивают людей? Он вспомнил, как сосед стрелял в живое дерево из ружья, как оно ударило пенсионера. Как выбило стекла у него в доме, как пыталось схватить машину... Но зачем? Зачем этим де-ревьям убивать? Ведь дерево не имеет рта и не может сожрать убитого, как хищник. Но ведь это не дерево, а мутант, думал Николай, а мутанты способны на что угодно. Может, оно не ест, а высасывает кровь? Блин, бред какой-то! Но почему они крушат сараи, дома, машины? Животные так не делают, им чужды человече-ские строения, они не видят в них угрозы. Что же они такое и откуда пришли?

*****

- Почему разлеглись, солдат? Вы, что, не поняли, что поставлены часовым?

Лимонников нехотя поднялся, поправляя форму. 'Чего раскричался?' - недовольно подумал он. Молоденький офицер стоял перед рослым дембелем и нервно распинался:

- Вам доверили город охранять, а вы тут расслабляетесь! Вас поставили в боевое охранение, по-нятно? В боевое! А вы спите! Где второй?

- Вон, на дереве сидит.

- Почему на дереве?

- Так сверху лучше видно.

- Это правильно, - лейтенант немного успокоился. - Но лежать все равно запрещаю! Вы поня-ли?

- Так точно, - лениво произнес дембель.

Лейтенант отошел, и Лимонников презрительно сплюнул ему вслед: 'Тоже мне, командир нашелся! Если бы не закосил в своем институте, летал бы у меня, как последний 'дух'. Боевое охранение! Тоже мне, боевая задача! Уже все знают, что из зоны зэки сбежали, вот и сторожим их здесь, вот и оружие боевое вы-дали. Чего расслабляюсь? Вон, салабон на дереве все видит, контролирует. Что, всем по стойке смирно зе-ков дожидаться?'

Как только фигура лейтенанта скрылась за домами - пошел проверять остальные посты, Лимонни-ков вновь опустился на траву. 'А мне пофиг, пусть распыляется. Я свое отбарабанил, домой скоро, пусть вон молодые службу тащат!'

- Смотри!!

Блаженно развалившийся Лимонников привстал и повернул голову. Кроме нескольких деревьев, стоявших у кромки леса, он ничего не увидел.

- Чего орешь? Чего 'смотри'? - прикрикнул он на бойца.

- Там... деревья идут! ― каким-то сдавленным голосом ответил тот.

- Чего ты гонишь!

- Смотри сам!

Лимонников вскочил на ноги, намереваясь вздрючить зарвавшегося салабона, но вырвавшееся ругательство застряло в горле: действительно, деревья у опушки леса не стояли, они двигались, и прямо на них! Дембель ошалело посмотрел на дерево, под которым лежал. Дерево как дерево, не ходит, а стоит.

- Слезай быстрей!

Салабон мигом 'посыпался' сверху.

- Бегом за лейтенантом! ― сказал Лимонников. Боец потянулся за прислоненному к дереву авто-мату.

- Здесь оставь! ― гаркнул дембель. - Бегом!

Боец умчался и через минуту вернулся с лейтенантом, за которым топали остальные солдаты.

- Смотрите!

Увидав ходячие деревья, к тому времени приблизившиеся метров на пятьдесят, солдаты замерли.

- Ни х... себе! ― сказал кто-то.

- Мутанты!

Лейтенант мигом достал рацию:

- Прием! Говорит лейтенант Дашков. Мы их видим... Есть!

Он опустил рацию и повернулся к подчиненным.

- Занять оборону, стрелять по моей команде!

- Мы, что, в деревья стрелять будем? ― спросил кто-то. - А где зэки?

- Отставить разговоры! Эти деревья двигаются на город. Наша задача - уничтожить их. Все ясно?

- А откуда они взялись? - спросил кто-то.

- А хрен их знает! Занять позиции!

Солдаты залегли цепью вдоль забора. Лейтенант ходил позади, нервно всматриваясь в приближав-шиеся деревья.

- А что это за чудо, товарищ лейтенант? ― спросил, оборачиваясь, Лимонников.

- Просто деревья-мутанты. Стреляйте точнее, только по моей команде.

- А их пули берут? - спросил кто-то из салабонов.

- Не знаю, - сказал лейтенант. - Приказано уничтожить. Значит, берут!

- Понятно, уничтожим, - пробормотал Лимонников, поворачиваясь обратно и разглядывая не-обычного противника. Да, будет что после дембеля рассказать!

Деревья двигались, заметно покачиваясь, и издали совершенно не отличались от своих неподвиж-ных собратьев. Но как они могли ходить? Ноги у них, что ли, выросли?

― А куда стрелять? ― спросил один из солдат.

― В ствол, наверно, ― растерялся лейтенант. ― По крайней мере, попасть легче. Приготовиться! Короткими очередями, огонь!

Взвод грянул огнем. Пули из автоматов впивались в черные стволы, но не могли остановить шагав-ших гигантов. Лимонников стрелял и стрелял, пока не понял, что давит на курок впустую. Патроны кончи-лись, а деревья как шли, так и идут. Он достал запасную обойму и понял, что так у них просто не хватит патронов. Выпущенных пуль хватило бы на стадо слонов, но ни один из мутантов не упал. Остальные автоматы тоже заглохли. Послышались щелчки вставляемых магазинов и лязг затворов.

- Товарищ лейтенант! ― повернулся к командиру Лимонников. - Им хоть бы что!

Дашков некоторое время смотрел на деревья, потом приказал:

- Попробуем стрелять в одного! Стреляйте в это, ближайшее! Огонь!

Снова грохот и стук впивавшихся в древесную плоть пуль. В воздухе запахло порохом и нагретым металлом. До дерева, наступавшего первым, было совсем близко ― меньше сорока метров.

'Что делать, если его пули не берут? ― думал Лимонников, всаживая в мутанта вторую обойму. ― Врукопашную идти? Нет уж, спасибо! - Он с опаской поглядел на мощные, хлеставшие по земле корни. - А если срубить? А как срубить дерево, которое ходит?'

- Отставить стрельбу! ― крикнул лейтенант. Лимонников оглянулся: в руке офицера была граната. ― Всем лечь!

Все и так вели стрельбу лежа, но на всякий случай крепче вжались в землю. Дашков размахнулся, швырнул гранату в шагающее дерево и тут же бросился на траву. В отличие от салабонов, Лимонников не испугался и не опустил голову. Он увидел, как запущенная вчерашним выпускником института граната упа-ла точно под основание дерева. Смотри ты, молодец! Дембель ткнулся лбом в землю. Раздался взрыв. Когда комья падающей земли осыпали их, дембель поднял голову: развороченные останки дерева дымились. Внутри оно было не светлым, а почему-то темно-зеленым. Ствол сломался, и гигант лежал на траве, как самое обычное срубленное дерево.

Они убили его! Но только одного, а за ним шагало больше десятка мутантов.

― Сюда пушки надо или огнеметы! ― сказал кто-то из солдат, и Лимонников согласно кивнул: точно, а из 'калаша' их не остановишь. Если только вот так, гранатами. Но гранат было мало.

- Мы не остановим их, ― сказал Дашков. ― Отходим к машине.

Они залезли в подъехавшую грузовую машину, и последнее, что видел Лимонников, было дерево-мутант, упершееся в столб электропередач. Черные змеистые корни, точно руки, охватили столб и легко повалили наземь, обрывая провода.

*****

В магазин вошел офицер. Стоявший за прилавком Славик сразу почувствовал неладное, видя его решительный и даже отчаянный взгляд. Более десятка солдат с автоматами столпились у витрины, но в ма-газин не входили. Посетитель сразу поглядел на бензопилы.

- Бензопилу ищете? - мигом догадался Славик. - У нас хороший выбор.

- Мне нужны все! - отрезал офицер. - Еще есть?

- На складе, - удивленно ответил Слава. - Принести?

- Принесите! - офицер подошел к двери, приоткрыл ее и крикнул:

- Омельяненко!

- Я!

- Всех сюда! - офицер повернулся к Славе и спросил:

- Бензин есть?

- Нет, - пробормотал продавец, ощущая странное дежа-вю.

- Ладно, сами достанем. Мне - вот эту! - офицер ткнул пальцем в одну из моделей. Стоявшие на улице солдаты ввалились в магазин. Их напряженные и злые лица напугали кассиршу, и она с нескрывае-мым страхом уставилась на них.

- Платите в кассу, - сказал Слава.

- Ты что, не понял? - крикнул офицер. - Я забираю все эти пилы! Конфисковываю! В связи с чрезвычайным положением!

- А что случилось? - пискнула кассирша. Офицер не удостоил ее ответа. Солдаты угрюмо молча-ли.

- Так нельзя! - воспротивился Славик. - Это частная собственность!

- Кто тебя спрашивать будет! Лимонников, раздай пилы!

Детина на голову выше Славика зашел за прилавок, мрачно посмотрел на продавца и принялся снимать пилы с креплений. Солдаты молча расхватывали товар. Славик оторопел от бесцеремонного грабежа, но понял, что все равно не сможет остановить их. Но кассирша вдруг осмелела:

- Что это вы делаете! Я милицию вызову!

- Вызывайте! - со злой улыбкой отмахнулся офицер. - Думаете, ей сейчас до вас?

Кассирша умолкла.

- У всех пилы? - спросил офицер.

- Да, так точно, - нестройно ответили солдаты.

- За мной!

Взвод вышел наружу, унося с собой неоплаченного товара на... Славик даже не мог представить, на сколько! Кассирша встрепенулась:

- Чего стоишь! Звони Александру Георгиевичу!

Слава достал мобильник и набрал номер директора, но тот не отвечал. И ладно. Честно говоря, он смутно представлял себе, что сказать начальнику. Что куча вооруженных солдат под руководством офицера ограбила магазин среди бела дня? Да, ладно! В конце концов, что он мог поделать с вооруженными людьми? Ну и все! Но сидеть спокойно Слава уже не мог. В городе что-то происходило, а он сидит, как пень, на чертовой работе!

- Зачем им столько пил? - спросил он вслух то ли у себя, то ли у кассирши.

- Не знаю, - ответила она.

Славик подошел к витрине и посмотрел наружу. Улица была пуста, но где-то вдалеке слышались какие-то звуки, напоминающие выстрелы. Вдруг стекла вздрогнули от далекого взрыва. Потом прозвучал еще один. Что же это творится? Война, что ли? Террористы? Улицу заполнил низкий стрекочущий гул и, выпучив глаза, Славик увидел проплывавший над крышами вертолет. Не обычный, каких он видел много, а хищный, вытянутый, настоящий боевой вертолет с камуфляжными разводами.

Через улицу пробежали два солдата. Тоже с автоматами. А может, учения? Солдаты исчезли, а в магазин ввалился друган Киря, он же Кирилл.

- Ты слышал, что в городе творится! - закричал он с порога.

- Чего ты орешь! - резко осадила его кассирша. - Не в лесу!

Киря ей не ответил, подошел к Славику и взволнованно проговорил:

- Ты солдат видел?

- Видел.

- А вертолет?

- И вертолет. Ну, и что? - сказал он нарочито небрежно, но изнутри так и распирало от любопыт-ства. - Наверно, опять каких-нибудь зеков сбежавших ищут.

- Ни черта подобного! - вновь крикнул Киря и, осекшись, проговорил уже спокойней:

- Я только что с солдатами разговаривал. Они сказали, что на город деревья напали. Ходячие!

- Какие-какие деревья? - усмехнулся Слава и вдруг вспомнил о бензопилах. Вот это да, неужели правда?

- Ты что, не слышишь, какая пальба стоит? Думаешь, по зекам так стреляют? Уже полчаса, навер-ное! И взрывы были!

Происходило явно что-то сверхъестественное, и усидеть в магазине Славик уже не мог.

- Пошли, посмотрим! - сказал Киря.

Славик взглянул на часы: до обеда далековато.

- Наталья Ефимовна, я выбегу на обед!

- Рановато вообще-то, - сварливо сказала кассирша. - А вдруг Александр Георгиевич появится? Слава бросил взгляд на приятеля: тот стоял, как будто линолеум жег пятки.

- Да не придет он, сами знаете. И вообще, после этого погрома надо магазин закрыть!

- Какого погрома? - спросил Киря.

- Слушай, это правильно, - сказала кассирша, - а то вдруг еще кто-нибудь такой заявится! Толь-ко ты Александру Георгиевичу позвони!

- Да звонил я уже! Не отвечает.

- Ладно, закрывай! А я пока кассу запру.

- Подожди на улице, - сказал другу Слава. - Я скоро.

Проверив все двери, Слава протянул руку к главному рубильнику, однако свет погас сам. Хлопнула входная дверь. Наверно, кассир подумала, что он выключил электричество, и ушла. Слава все равно повер-нул рубильник до щелчка и быстро пробежал в торговый зал. Наверно, он поступил правильно, и шеф не станет орать. Во все времена, едва в городе начинали стрелять, магазины закрывались. Ладно, что сделано - то сделано. Если что, Наталья Ефимовна прикроет. Она, хоть и брюзжит частенько, но тетка хорошая.

Он вышел на улицу и теперь уже отчетливо услышал стрельбу. Причем стреляли основательно, очередями, и не один автомат. Что же это такое? И по радио ничего не говорят.

- Слышал? Пошли! - потянул за рукав Киря.

- Погоди, дай магазин закрою, - Слава закрыл двери и побежал за другом, подумав, что когда стреляют, передвигаться пешком просто невозможно. Поэтому во время войны все бегают. Хотя от пули не убежишь.

Они добежали до перекрестка Екатеринбургской - или просто Катькиной улицы - и в самом кон-це ее, утопавшем в зелени садов и кустарников, увидели военную машину. Это был огромный грузовик, по-крытый зеленым брезентом, и из него выпрыгивали солдаты. Парни поднажали и через минуту оказались возле машины. Солдаты уже рассыпались поперек улицы, а несколько военнослужащих бегали по окрест-ным дворам, откуда доносились невнятные крики.

Вскоре улица ожила: мимо наблюдателей потекли люди, в основном пенсионеры, многие с детьми. Понятно, ведь взрослые большей частью были на работе. Покидавшие дома имели растерянный и напуган-ный вид, они явно не знали, что делать и куда деваться. Наконец, все вместе побежали к зданию городской администрации, новенькая, выложенная ярко-красным кровельным материалом, крыша которого поднима-лась над деревьями.

- Никуда я не пойду, понятно! - донесся рык из соседнего дома.

- У меня приказ! - крикнул кто-то, очевидно, военный, но голос его явно проигрывал по силе внушения первому.

- Да мне чихать на твои приказы, начальник, в гробу я их видел! Это мой дом!

- А вы что здесь стоите? А ну, марш отсюда! - Славик и не заметил, как к ним подошел какой-то сержант.

- Слышь, - обратился к нему Киря. - А что случилось? Чего стреляют?

- Давайте отсюда, быстро! - не отвечая, махнул рукой военный, и автомат за его плечами угро-жающе качнулся. - Район эвакуируется!

Друзья повернулись и пошли до первого столба, но через двадцать метров остановились и притаи-лись за неважнецким укрытием. На всякий случай присели на корточки. Их все равно бы не заметили: сол-даты заняли свои позиции и смотрели только вперед. Что же там происходит?

Стрельба заметно утихла, и на некоторое время стало совсем тихо. И оттуда, с конца улицы, друзья услышали странные звуки. Какой-то скрежет, нет, скорее, треск. Словно что-то огромное продиралось сквозь подступавший к самым окраинам лес. Славик увидел, как закачались кроны ближайших деревьев, и представил себе, как из зарослей выходит нечто похожее на Кинг-Конга. Только поменьше. Той обезьяне здешний лес по пояс был бы, наверное. Стало страшно, но желание увидеть нечто необычное удерживало парней от бегства. Врут про деревья, подумал Слава, наверно, оживший динозавр!

Лес вздрогнул, качнулся и... двинулся вперед! Деревья явно приближались! Они непостижимым образом шли, покачиваясь и переваливаясь с бока на бок. Такое Слава видел лишь однажды, когда смотрел на видео нашумевшего 'Властелина колец'. Но там была компьютерная графика... Слава никогда бы не подумал, что живые деревья существуют!

Со стороны домов, граничащих с лесом, послышался треск сминаемых заборов. Видно, некоторые деревья шагали напролом. Солдаты начали стрелять, и от многочисленных автоматных очередей заложило уши. Слава инстинктивно пригнулся, хотя стреляли не в их сторону

Бой длился недолго. Постреляв минут пятнадцать, солдаты отступили. Киря и Славик отбежали в сторону, чтобы не привлекать внимание и притаились за ларьком на перекрестке. В ларьке сидел Пак, коре-ец. В районе все его знали. То ли солдаты не предупредили его, то ли Пак не захотел уходить, друзья так и не узнали. Солдаты погрузились в машину и куда-то уехали, а деревья продолжали двигаться вперед. Три гиганта шли по грунтовой дороге прямо к ларьку. Выглянув из-за укрытия, Славик заметил на одном из де-ревьев прибитую к стволу табличку 'Берегите лес!'. Дерево высоко поднимало толстые черные корни и, впиваясь ими в землю, подтаскивало ствол вперед. Остальные мутанты шли напрямую, через огороды и ка-навы, медленно, но верно продвигаясь к центру города.

Слава дернул друга за рукав, и они отбежали еще на двадцать метров. Шагающие деревья выгляде-ли необычно и страшно, но все же они - не динозавры, и наверняка не жрут людей, подумал Слава, хотя раздавить запросто могут!

Между тем одно из деревьев подступило к ларьку с корейцем и охватило его длинными корнями. Железная коробка заскрежетала, сдвигаясь с места. 'Ну, и силища у мутанта!' - подумал Слава. Кореец что-то кричал, болтаясь внутри ларька вместе со всем товаром. Бутылки и пакеты сыпались на него со всех сторон, внутри ларька рвалось, хрустело и булькало. Наконец, дерево уронило ларек на бок и двинулось дальше. Что случилось с Паком, друзья так и не узнали. Не сговариваясь, они побежали домой, предупре-дить домашних. Слава на бегу набирал номер телефона, но мобильный отказывался звонить. Он посмотрел на экран: 'Нет сети'. Вот черт, и связи нет! Прошлой ночью отрубился свет, потом свет дали, теперь и свет и связь пропали! Неужели эти монстры вышку с транслятором повалили?

Уже подбегая к Кириному дому, услышали визг и скрежет, перемежавшиеся с неразборчивыми кри-ками. Что там такое?

Они пробежали до перекрестка, завернули за угол и тут же поняли происхождение звуков. Прямо посреди улицы десяток солдат, вооруженных бензопилами, дружно атаковал древесного мутанта. Дерево отмахивалось длинными черными корнями и угрожающе скрипело, кренясь то в одну, то в другую сторону. Слава заметил среди них офицера, реквизировавшего у него пилы. Вжжж! Отрезанное щупальце перелетело через головы военных и, упав, задергалось на дороге, словно жуткая змея, но вскоре замерло. Но другой корень неожиданно хлестнул одного из солдат по ногам. Выпустив пилу, человек с криком повалился на-взничь. Второе щупальце ударило сверху - и крик оборвался.

Слава и Кирилл стояли, завороженные боем, а солдаты продолжали нападать. Один парень сумел подскочить ближе, и его пила с сочным, совсем не 'деревянным' звуком вонзилась в черный ствол. Вместо щепок в стороны брызнули темные сгустки. Великан, наверное, метров десять высотой, вздрогнул, зашатал-ся и упал, проломив забор.

- Еще один! - закричал офицер. - Молодец, Лимонников!

*****

- Уважаемые телезрители! То, что вы сейчас увидите, можно смело назвать главной сенсацией двадцать первого века! И наш канал первым познакомит вас с ней! - диктор и впрямь выглядел необычай-но взволнованным, что, несомненно, добавляло веса словам. - Это не шутка и не компьютерный монтаж. Все, что вы сейчас увидите, в действительности происходит сейчас в городе Дымове Свердловской области! Запись предоставлена нашим специальным корреспондентом Александром Поборцевым.

На экране огромной плазменной панели замелькал какой-то хаотичный видеоряд: пылающая за-правка, бегущие люди, шум и грохот. Качество оставляло желать лучшего, снимали какой-то любительской камерой, причем ночью, но, в общем, что-то можно было разглядеть.

- Это не стихийное бедствие, - среди криков и треска прорвался чей-то громкий уверенный голос, - и не террористический акт! На город напали... живые деревья!

Словно повинуясь голосу, камера повернулась: освещенную пылающей заправкой площадь медленно пересекало самое обычное дерево. Его силуэт был ясно виден на фоне огня, и огромные длинные корни, извиваясь в воздухе, словно щупальца гигантского осьминога, вытягивались вперед и вонзались в землю, подтягивая массивный ствол за собой. Дерево напоминало сосну, но непропорционально приземистую и уродливую, с коротким толстым стволом.

Изображение на камере задергалось, видно было, что оператор следовал за шагающим деревом, но не подходил слишком близко.

- Это дерево, которое может ходить! - вновь зазвучал голос снимавшего. - Я бы назвал их денд-роидами. Никто не знает, откуда они взялись, и что движет ими. По непроверенным данным, людей они не трогают, если не вставать у них на пути. Вы видите, я подобрался к нему достаточно близко, и оно никак не реагирует на меня.

Камера продолжала следовать за деревом, а жуткий монстр двигался куда-то вперед.

- В городе настоящая паника. Ожившие деревья идут напролом, крушат дома и заборы, ломают машины. Возможно, есть и жертвы. Нет электричества, отсутствует связь, на дорогах многочисленные ава-рии...

Изображение остановилось.

- Что это такое? - президент повернулся к присутствующим в кабинете. - Кто-нибудь мне объ-яснит? Почему подобные репортажи появляются в телевизионном эфире раньше, чем об этом узнаю я?

- Виктор Валентинович, наши специалисты уже проверили пленку. Это не компьютерная графика. Мы сейчас занимаемся...

- Вам не пленкой надо заниматься, а фактами! Вы что, не понимаете, что такими репортажами подрывается репутация власти! Вы хотите, чтобы в стране возникла паника?

Присутствующие молчали. Они знали, что президент любит покричать, но быстро успокаивается.

- Так, - уже спокойнее сказал глава страны. - Что нам известно о ситуации в э-э-э...

- Дымове, - подсказал один из генералов. - Армия в готовности. Из ближайшей военной части в город направлены усиленные подразделения пехоты. Для поддержания порядка и противодействия против-нику.

- Какому еще противнику?

- Так... Факты же подтверждаются! Действительно, на город напали деревья. Невероятно, но...

- Вероятно, или нет, сейчас неважно, - прервал его президент. - Важно, чтобы больше никаких репортажей и слухов ни в печати, ни на телевидении не появлялось! Это, во-первых! Примите все возмож-ные меры! Этот материал, - президент кивнул на телевизор, - изъять. Теперь, во-вторых. Район Дымова изолировать! Чтобы ни деревьев, ни слухов о них не просочилось далее этого района. Вы понимаете меня, Василий Нестерович?

- Так точно!

- На вас, генерал, возлагается задача локализовать этих существ и обеспечить безопасность граж-дан! Разрешаю использовать любые подразделения и все доступные средства. Только атомную бомбу не бросайте.

Присутствующие заулыбались шутке президента.

- А теперь серьезно. Необходимо выяснить, откуда они взялись и их потенциальную опасность. Я думаю, с этим лучше всего справится военная разведка.

Президент сделал паузу.

- Я подумаю, кому поручить курирование операции. Судя по записи, эти существа представляют исключительный научный интерес. Надо обязательно добыть такое дерево для тщательного исследования! Чтобы узнать, с чем мы имеем дело. В прессе и по центральным каналам дать опровержение. Еще раз по-вторяю: никакой информации в СМИ до тех пор, пока мы точно не будем знать, что это. Пресекать утечку информации самыми жесткими методами. Объявите, что близ Дымова проводятся крупномасштабные уче-ния. Докладывать о результатах каждые два часа. Все. Давайте работать.

*****

Машинист поезда 'Нижний Тагил - Серов' заметил что-то странное на путях еще издалека. Нечто высокое, напоминающее черный столб, стояло у самых рельсов. Он ездил по этому маршруту тысячу раз, и никакого столба тут не видел. Тем более, черного! Нечто большое стремительно выплывало из-за поворота, и рука метнулась к пульту, нажимая гудок. Зверь на рельсах? Но звери редко выходят на железную дорогу.

Секунду спустя глаза узнали непонятный объект: да это просто дерево! Дерево? Но почему оно стоит на шпалах? Машинист часто заморгал глазами. Что такое? Чья-то идиотская шутка? Раздумывать было некогда, и он резко затормозил. Колеса заскрипели, скользя по металлу, и сила инерции бросила его на пульт. Вскоре он понял, что столкновения избежать не удастся, и в ужасе смотрел на приближавшееся препятствие. Дерево было совершенно жуткое, какая-то пародия на сосну. Верхняя половина выглядела вполне обычно, а вот ниже... Неестественно толстый, словно раздувшийся, черный ствол и корни, точно дюжина огромных змей. Позади открылась дверь, помощник что-то крикнул, но машинист молчал, не в силах оторвать глаз от стремительно приближавшегося ствола с шевелящимися на рельсах корнями...

*****

- Тебе, Чугунов, ответственное задание, - сказал сержанту начальник ДПС. - Будешь сопровож-дать машины с эва-куи-ро-ван-ными! - не без труда, по слогам выговорил он. - Обеспечишь свободную дорогу и безопасность, понял?

- Так точно! - отчеканил Чугунов.

- Молодец. Выполняй. Колонна почти собралась, увидишь их на площади. Включишь проблеско-вые, если понадобится - сирену. Давай.

Чугунов побежал к машине. Колонна действительно собралась, и немалая. Здесь были автобусы с надписью 'Дети', фургоны, пикапы, легковые машины. Были и военные 'Кразы', очевидно, присланные на помощь в эвакуации. И все они забиты уезжающими из города людьми. По площади бегают гражданские, военные и люди из МЧС. Все кричат, галдят, ругаются, шумят двигатели и гудят клаксоны. Сержант залез в машину и включил проблесковые огни. Вырулил и встал во главе колонны. Ехать или нет? Он включил ра-цию и вызвал диспетчера:

- Але? Говорит Чугунов. Я встал во главе колонны. Ехать или еще подождать?

- Кого, на фиг, ждать? - загремела рация. - Быстрей уезжайте!

- Понял, - сконфузился сержант. Он на короткое время включил сирену, привлекая внимание во-дителей, и тронулся вперед по улице. Колонна медленно потащилась за ним, оглашая окрестности прощальными гудками. 'Черт! Что творится! - думал гаишник, глядя на метавшихся по улицам взбудораженных граждан. - Как в кино про войну!' Он ехал, постепенно набирая скорость, и в боковое зеркальце смотрел, как тянется за ним разномастная автомобильная змея. Где-то посреди колонны ехали его отец и мать.

Перед поворотом направо, на шоссе, он снова включил сирену. Повернул, стараясь держаться чуть впереди колонны. Проехали его пост. Интересно, где Егорыч, подумал Чугунов. На душе было тревожно, муторно. Чугунов видел эти деревья, из-за которых эвакуировали город. Что бы там не болтало начальство о сбежавших зеках, сержант догадывался, что дело не в них. Из близлежащей колонии зеки сбегали не раз, и никогда не было такой бучи. Военные говорили, что идут секретные учения. 'Ну, не знаю, какие это учения, - думал сержант, проезжая восьмой километр, - а только зачем людей из домов гнать? Может, случайно какую-нибудь заразу распылили или радиация откуда-то пошла? Неужели все из-за тех деревьев?' Гадать можно было долго.

Сердце сержанта екнуло: впереди, метрах в стах, он увидел выползавшего на дорогу мутанта. Кря-жистое дерево медленно выбиралось из придорожной канавы. Прибавив газу, он успел бы его проскочить, а колонна? Чугунов рванул вперед, стремительно отрываясь от следующего за ним автобуса с детьми.

Дерево почти выползло на шоссе. Шевеля длиннющими корнями, оно угрожающе покачивалось. Чугунов пристегнулся. Он уже все решил. Не доезжая десятка метров, сержант резко затормозил и развер-нулся. Таранить лучше задом - хоть двигатель уцелеет. Покрышки завизжали, оставляя на асфальте жир-ные полосы, машина разогналась и протаранила мутанта. Он выбросил корни вперед, пытаясь сдержать несущийся автомобиль, они разбили заднее стекло, но остановить 'пятерку' не смогли. Сильный удар потряс гиганта. Живое дерево зашаталось, но, уцепившись корнями за машину, удержалось 'на ногах'. Одно из щупалец проникло в кабину и ухватилось за сиденье, согнув стальные стержни подголовника. Чугунов газовал, пытаясь столкнуть чертово дерево обратно в канаву, но оно вряд ли было ли слабее. Колонна приближалась.

Чугунов повернулся и расстегнул кобуру. 'Макаров' лег в ладонь плотно и уверенно. Сержант вы-стрелил, потом еще и еще, целясь в корень-щупальце. Корень, наконец, отцепился и вылез, но его собрат так хлестнул по кабине сверху, что металл вмялся внутрь, едва не достав до головы. Раздался хруст разлетев-шейся на куски 'мигалки'. Чугунов воткнул первую передачу и отъехал. Дерево не держало его.

Он развернулся снова. Все-таки придется бить передом, здесь двигатель, массы больше. Чугунов нажал на газ и снова протаранил мутанта, тесня к обочине. Удалось! Дендроид отступил, точнее, он за-ставил его отступить. Вся задняя часть машины была разворочена в хлам, бампер отлетел, теперь еще и капот подпрыгнул, да так и замер, сгорбившись и почти закрывая обзор. Но на стволе гада появились рваные раны. Чугунов добавил по стволу из 'Макарова', пока не опустел магазин, и столкнул-таки мутанта в канаву. Дорога освободилась, и водитель автобуса стал притормаживать возле искалеченной машины.

- Эй, ты живой? - выглянул в окно водитель.

- Вперед гони! Не останавливайся! - крикнул Чугунов. - Вперед!

Водила понял и взревел двигателем. Машины одна за другой проезжали мимо, а сержант стоял на встречной полосе, провожая колонну. Почему-то он был уверен, что больше препятствий не будет, дорога свободна. 'Мигалки' наверху разлетелись от удара монстра, и крыша смялась. Дрожащими от адреналина руками Чугунов засунул пистолет в кобуру и долго не мог ее застегнуть. Колонна проехала, и рядом остановилась милицейский 'УАЗ'.

- Эй, ты как, цел? - спросил милиционер, высовываясь в окошко. - Что случилось?

- Да вон, мутанта в канаву спихнул, - улыбнулся Чугунов. - Все нормально.

- У тебя вся машина разбита. Как поедешь?

- Доеду как-нибудь. Езжайте вперед колонны, вместо меня!

- Давай, садись к нам, - предложили ему.

- Нет, я здесь останусь. Если что, до города дойду, - ответил сержант.

- Ну, смотри! Скоро вторая колонна пойдет, они тебя подберут.

'УАЗик' уехал. Чугунов вернулся за руль и завел машину. Двигатель работает, значит, серьезных повреждений нет. Скрежеща погнутыми крыльями, он потихоньку поехал к городу, но до знакомого пово-рота доехать не довелось. Из примыкавшего к дороге леса выступали десятки деревьев. Все они шли со сто-роны Засекино и лесопильного завода. Некоторые перебрались на другую сторону, но большинство взбира-лось на покатую дорожную насыпь. А ведь сейчас вторая колонна пойдет, подумал сержант. Он снова при-стегнулся и воткнул в 'Макар' вторую обойму. Что-то возникло внутри него, какая-то сила заставила хлад-нокровно направить автомашину на ближайшего мутанта. Чугунов поднял голову, презрительно глядя на противника: не на тех напали, твари! Это наша земля, и моя дорога!

Милицейская 'пятерка' нанесла удар по касательной. Чугунов выкрутил руль, ударив мутанта бо-ковой частью машины. Дерево отшатнулось, но к нему на помощь потянулись другие. Мутанты сползались к месту схватки со всех сторон. Машина металась между ними, толкая и тараня, но круг жутких существ сужался...

Двигатель заглох. Могучие корни сминали металл как бумагу, превращая машину в огромный сморщенный комок. Сквозь скрежет железа слышались выстрелы, потом наступила тишина.

*****

- Вот он! - командир разведгруппы Ширяев поднес к глазам бинокль. В мощной оптике дендроид смотрелся более угрожающе. Издалека - дерево деревом, разве что передвигается, а в бинокль Ширяев разглядел огромные черные щупальца, внушавшие подсознательный страх, и странный, такой же черный коренастый ствол без всяких признаков коры и лишая. Дендроид не спеша продвигался напрямик через колхозное капустное поле, оставляя за собой вывороченные из земли кочаны. Ширяев не знал, какой силой обладает живое дерево, но полагал, что немалой, раз в помощь выделили четыре БТРа. Это чтобы загнать 'зверя'. А чтобы поймать, прислали мощный автокран с установленной на стреле стальной сетью, усиленной титановыми кольцами. Понятно, что набросить на дерево такую сеть не сможет и сборная России по тяжелой атлетике; потому к стреле автокрана прикрепили специальную телескопическую конструкцию, разворачивающую ловушку в считанные секунды.

- Хорошо, что он один, - командир опустил бинокль и крикнул:

- Всем приготовиться!

Операцию захвата отрабатывали целый день, используя для этого обычное дерево. Но это все равно, что отрабатывать удары по бездушному манекену. Сейчас им будет противостоять не манекен, и Ширяев заметно волновался. Задание было сверхответственным, приказ исходил из 'самого верха', и он не имел права провалить его. Хорошо еще, что замеченное с вертолета дерево-мутант вышло на открытое пространство. Здесь, на этом поле, блокировать его значительно легче.

Четыре БТРа поползли вперед. Они получили указание действовать предельно осторожно, дерево не повреждать и держаться подальше. Ширяев надеялся, что в случае незапланированного контакта перевернуть многотонный бронированный БТР дерево не сможет. Все-таки оно - не Кинг-Конг.

Ширяев сел в кабину крана и кивнул водителю:

- Поехали!

Мощный военный 'Урал' рванулся вперед, кроша в клочья зреющие кочаны. Получившие подроб-ные инструкции водители БТРов быстро поняли направление движения дерева и по сигналу Ширяева пре-градили ему путь.

Дендроид уперся в искусственную преграду и попытался сдвинуть броневик с пути, но тщетно, ему удалось лишь немного раскачать машину. 'Если опрокинет, ничего! - подумал Ширяев. - Люди внутри защищены броней, лишь бы не испугались и не вылезли!'

- Поднимай стрелу!

Загудел электропривод, разматывающий сеть. Отлично! Теперь главное - аккуратно подъехать...

'Урал' запер собой ловушку, и дендроид оказался окружен машинами. Стрела с развернутой сетью зависла над мутантом.

- Давай! - скомандовал Ширяев. Крановщик дернул рычаг, и сеть упала на дерево. Мутант заша-тался - сеть весила почти полтонны. Электродвигатель тут же стал затягивать трос, опутывая корни и кро-ну. Примерно так же на елочном базаре скручивают неподатливые еловые лапы. Только там обходились бечевкой, а здесь применялся толстенный стальной трос. Но и тот заскрипел от яростного сопротивления дерева. Кое-где ячейки сети рвались, и отлетавшие кольца стучали по бортам бронетехники. Но с каждой секундой дерево стягивалось все туже, и на лице Ширяева появилась довольная улыбка. Поймал! Движения гиганта замедлились и, то ли обессилев, то ли просто лишившись опоры, дендроид повалился наземь.

Ширяев вышел из машины и подошел к спеленутому гиганту. Есть! 'Проблем гелихт', как говорят в Германии. Явных повреждений на дереве нет, и это тоже можно считать большим плюсом. Теперь осталось погрузить добычу в закрытый трейлер и... Дальше пусть ученые кумекают. А он свою задачу выполнил.

*****

Пильщик смотрел в окно. Во дворе лесопилки тихо, хотя рабочая неделя в самом разгаре. Весь пер-сонал уехал еще вчера. Проклятые деревья, из-за них он потерял не только жену и дочь, но и работу. Произ-водства в Дымове и окрестностях закрыли, а людей эвакуировали из района. Электричества и связи не бы-ло.

Непривычная тишина действовала на Кабанова угнетающе, лишний раз напоминая, что он остался в совершенном одиночестве. Кроме него, на заводе не осталось ни единого человека. Не визжали пилы, не гремели гусеницами трактора, лишь знакомый запах смолы и опилок доносился через приоткрытое окно.

Кабанов вспомнил, как все началось...

Он как раз подписывал документы об увольнении Горикова. Вожаков заметил, что водитель тракто-ра пьян и, как положено, доложил в докладной записке. Объяснительная прилагалась, и Кабанов просмотрел ее с чувством брезгливости. Вот нажрался, сволочь: в лесу черные змеи мерещатся! С такими товарищами Пильщик не церемонился, об этом все были предупреждены, как только он стал здесь хозяином. Нет, все-таки молодец мастер, не спускает на тормозах, не панибратствует. Крепкий характер. За это люблю.

Снизу раздались крики. Директор не придал этому значения, разглядывая и подписывая расходные накладные, но шум не прекращался, и он выглянул в окно. Из леса по направлению к стоянке двигалось де-рево! Такое же, как там, у его бывшего дома. Мутант полз, подтягивая ствол черными, извивающимися как змеи, щупальцами, и Кабанов понял, что уволенному Горикову ничего не почудилось.

- Дмитрий Сергеевич, там...

Секретарша Маша замерла у дверей, разглядев, что шеф стоит у окна и сам все видит. Он повернул-ся к ней:

- Маша, соедини меня с Леонидом Георгиевичем.

- Связи нет, Дмитрий Сергеевич.

- Связи нет? Почему не доложила?

- Вот только что была...

Кабанов достал мобильник и взглянул на экран: вместо привычного логотипа на нем была надпись 'Нет сети'. Вот как.

- Пусть закроют ворота, - сказал он, но тут за спиной секретарши возник Вожаков. Мастер вы-глядел встревоженным, но не напуганным.

- Дмитрий Сергеевич!

- Я все вижу. Закройте ворота.

- Дмитрий Сергеевич, я уже видел такое дерево. Оно очень опасно!

- Я знаю. Я тоже видел, - спокойно и размеренно произнес директор. Мастер замер:

- Где? - и осекся.

- Иди и закрой ворота! - громко приказал Кабанов. Вожаков быстро ушел.

Из окна Дмитрий Сергеевич видел, как дерево потопталось по стоянке перед воротами и двинулось дальше. Тогда он не знал, что это было только начало.

Через час приехал курьер из Дымова. В городе объявили чрезвычайное положение, и все жители эвакуировались. В документе за подписью представителя президента Курмаева ему предписывалось немед-ленно остановить производство и вывезти людей в город. На предприятии разрешалось оставить охрану, но только по желанию, никого не принуждая.

'Они еще будут указывать мне, что делать! - злобно думал Кабанов. - Захочу, пошлю этого Кур-маева куда подальше! Это частное предприятие, и плевать я на всех хотел!' Но все же директор понимал: люди так напуганы деревянными чудовищами, что тут не до нормальной работы. Он позвал секретаршу и отдал приказ начальникам участков закончить все работы и обесточить производственные помещения. Ос-тавлять ли охрану? Какой прок от нескольких пенсионеров? Закрыть все помещения и опечатать, приказал он Вожакову, все ключи - мне.

Через несколько часов он остался на заводе один. Кто-то уехал на своем транспорте, остальных увез автобус. Директор лично обошел все помещения, проверил замки и печати. Карманы оттягивала увесистые связки ключей от помещений и техники. Но сам Дмитрий Сергеевич никуда не спешил.

У него было положение и деньги, он мог уехать куда угодно, даже начать все сначала, но... Впервые он чувствовал непонятную, необъяснимую уверенность и необходимость остаться. Деньги и положение не могли вернуть семью, не могли избавить от боли. Ему казалось, что жена и дочка смотрят на него из могил и ждут, что он решит. Он чувствовал их взгляды и понимал, что отступать нельзя. Ему брошен вызов, и он примет его! Пильщик не был бы Пильщиком, если бы уступил тропу каким-то мутантам, у которых и мозгов-то нет! Пока он жив, он будет уничтожать их, как уничтожил то дерево на месте своего дома! Он превратит завод в крепость, и будет давить мутантов, где только сможет. Пока не подоспели войска, он может дейст-вовать, как ему хочется, а ему хочется убивать этих тварей!

Он распустил охрану и собрал все оружие у себя в джипе. Вова отговаривал, просил не рисковать, не строить из себя героя. Начальник охраны ничего не понимал и был послан на три буквы. Пусть бежит, пусть все бегут, весь район выметается к чертовой матери, но он, Пильщик, не отступит! Он никогда не от-ступал.

Дмитрий Сергеевич запер ворота и подошел к стоявшим в ряд у стены тракторам. Кабанов умел водить трактор, давно, до армии учился, но еще помнил. Он залез в кабину, завелся и кое-как подогнал тех-нику вплотную к воротам. Теперь их будет не так-то просто сломать!

Он устроил наблюдательный пункт в кабинете. Это было самое высокое место на заводе, третий этаж, и окна выходили наружу. Здание крепкое, кирпичное, строилось еще в семидесятые. Кабанов прове-рил и закрыл все выходы из здания, как мог, забаррикадировал их. Работать было тяжело и непривычно - давно не приходилось заниматься физическим трудом, но Пильщик не сдавался. За день он превратил адми-нистративный корпус в крепость. Помимо баррикад внутри, он поставил перед дверями многотонные трак-тора.

В кабинете сложил оружие: несколько дробовиков и свой меч-кладенец - бензопилу, купленную в Дымове. Каждый раз, прикасаясь к ней, он с возбужденной дрожью вспоминал, как воткнул гудящую сталь-ную ленту в чрево мутанта и распилил его надвое. Он мечтал повторить это еще не раз. Пистолет Кабанов всегда носил с собой. Он слышал о сбежавших из зоны уголовниках и не хотел быть застигнутым врасплох.

Вспоминая лихую молодость, Кабанов заготовил множество пустых стеклянных бутылок и запол-нил их соляркой. Вставил тряпичные фитили - получились самодельные гранаты. Директор испытал одну, разбил о стену завода и затушил огнетушителем. Вроде получилось неплохо. Но одно дело разбить бу-тылку о стену, и совсем другое - о мягкий ствол дерева-мутанта. А если не разобьется, то и эффекта - ноль.

В первый свой день на заводе-крепости Дмитрий Сергеевич умаялся так, что вечером заснул, как убитый, прямо за столом. И проснулся глубокой ночью, неожиданно, будто его толкнули. Но все было тихо, и в кабинете и снаружи. Окно осталось открытым, лес дышал ночной тишиной. Лишь бросив взгляд на стол, где стояла батарея самодельных 'коктейлей Молотова', Кабанов похолодел: оплывшая свеча завалилась набок и подожгла свисающий фитиль на бутылке с соляркой. Еще бы немного и... Директор бросился к бу-тылке, хотел схватить, но тряпка полыхала так, что не подступиться. Пламя грозило перекинуться на ос-тальные 'гранаты'. Сбросить бутылку на пол, подальше от остальных - а вдруг разобьется? Наконец, он вспомнил о пятилитровой бутыли с фильтрованной водой, стоявшей в буфете, метнулся туда и залил пламя. Все закончилось благополучно, но заснуть после этого долго не получалось.

Наутро Кабанов проснулся в боевом и решительном настроении. Черт возьми, почему он должен отсиживаться на заводе? Он пойдет в лес и даст мутантам жару! Впрочем, почему пойдет? Поедет! На трак-торе! Рабочие говорили, что видели этих тварей на просеках, вот там и встретимся!

Он обошел свой тракторный парк. Колесные машины быстрые, но неустойчивые. Дерево запросто перевернет его. Гусеничные трактора тяжелые, устойчивые, но ездят медленно. Свой 'лендкрузер' Дмитрий Сергеевич решил пока поберечь. Наконец, он сделал выбор в пользу колесного трактора. Для разведки са-мое то. В бой на нем лучше не ввязываться, а прокатиться по просекам, посмотреть как да что - в самый раз. Кабанов проверил бензин и масло, сделал несколько кругов по двору и загрузил в трактор ящик само-дельных гранат. Взял дробовик и патроны. Ключи от всех помещений были у него. Дмитрий Сергеевич про-следовал на вещевой склад, подобрал себе куртку и брюки. Хотел взять и ботинки, но они оказались жутко жесткими и неудобными. Как их только носят, подумал он и решил остаться в своих, итальянских, тем более что за вчерашний день и так их порядком извозил.

Наконец он бодро вырулил с завода. И тут же возникла проблема. На заводе он один, а если в его отсутствие пожалуют непрошеные гости? Ворота запираются только изнутри, а снаружи нет даже 'ушек', чтобы повесить замок. Пришлось взять тайм-аут и приставить изнутри к стене лестницу, а снаружи подог-нать трактор. С его крыши Кабанов проник на стену, спустился вниз и закрыл ворота. Затем таким же путем вылез обратно. Но это мелкая несуразица не отразилась на боевом духе. Кабанов газанул и помчался вперед по просеке.

Его разрушенная дача находилась всего в пяти километрах отсюда, и Пильщику очень хотелось наведаться туда. Ему не давал покоя факт, что мутанты упорно два раза подряд приходят на это место. Чего они хотят, почему их привлекает его земля - он не знал. Но внутренним чутьем чуял: если доберется туда, то снова встретится с ними лицом к лицу.

А сейчас надо разведать окрестности, посмотреть, где ходят мутанты и сколько их. Трактор бодро катился вперед, вминая в развороченную землю валявшиеся в изобилии шишки и ветки. Кабанов крутил головой, зорко оглядывая владения, как былинный богатырь, сторожащий родные рубежи. Он и чувствовал себя таким богатырем, осмелившимся бросить вызов невиданным чудовищам, когда даже армия отступила, оставив Дымов в закрытой, обезлюдевшей зоне.

Окрестности лесозаготовок он знал неплохо, не потерялся бы. Единственное, что плохо знал - где можно проехать на джипе, а где нет, но сейчас это не имело значения. Трактор пройдет практически везде, заболоченных участков здесь немного, так что проблем не ожидалось. И проблем действительно не возник-ло, потому что, сколько он ни ездил, не обнаружил ни единого живого дерева. Чувство азарта сменилось чувством голода, и Кабанов решил ехать назад. Но, едва приблизившись к лесопилке, увидел их...

Два дендроида сосредоточенно ломали ворота. Толстые руки-корни дергали и тащили створки, но ворота пока держались. На Кабанова, остановившего трактор в двадцати метрах от них, деревья не обратили никакого внимания, и это было их ошибкой.

- Ну, держитесь, сволочи! - процедил Пильщик. Он огляделся и вылез из трактора, прихватив две бутылки и пилу. Пилу Дмитрий Сергеевич положил наземь, достал зажигалку и поджег фитили. Когда тряп-ки вспыхнули, он подбежал к деревьям поближе, размахнулся и запустил первый снаряд. Бутылка ударилась о дерево, отскочила, предательски запрыгала по асфальту и не разбилась. Кабанов чертыхнулся и схватил вторую. Второй блин комом не вышел: бутыль лопнула точно под корнями, и по черному стволу побежали языки пламени. Мутант издал жуткий утробный стон и двинулся на Кабанова.

Директор отбежал к трактору за пилой, поднял инструмент и дернул за пусковой шнур. Бензопила молчала. Кабанов замер, не зная, что делать: садиться за руль и дать деру или... Дендроид приближался, грозно шевеля мощными корнями. Пильщик уже знал, что может произойти, если человека ударит такой корень. После первой стычки с ходячим деревом одного из телохранителей директора увезли в больницу с переломанными ребрами, да и сам он хорошо запомнил их удар. Все же он остался на месте и несколько раз отчаянно дернул за шнур. Бензопила взревела, и зловещий шелест стальных лезвий придал Кабанову уверенности. Он взвесил оружие в руках, взмахнул им и двинулся навстречу монстру.

Они сошлись. Горящее дерево нанесло первый удар, но Пильщик был начеку и встречным движе-нием отсек корень. Обрубок отлетел в сторону и забился на земле. Размахивая бензопилой, директор бро-сился в атаку. Дерево вновь ударило - но вращающаяся сталь была сильнее. Мутант лишился второго кор-ня и стал поворачиваться, чтобы достать человека оставшимися 'руками', но Пильщик разгадал маневр и быстро вошел 'в клинч', сверху вниз полоснув по отвратительному бугристому стволу. Гигант покачнулся. Из распоротого ствола брызнула темно-зеленая кровь, местами затушив пламя.

- А-а, сука! - победно закричал Кабанов и, словно фехтовальщик, сделал выпад, погрузив жуж-жащий меч во чрево мутанта. Судорожно сжимавшими оружие руками он ощутил, как дерево вздрогнуло. Корни бессильно обвисли, и шести-семи метровый гигант надломился, рухнув на землю. Убит!

С торжествующим ревом Кабанов обернулся ко второму дереву и едва избежал удара по ногам. В последний миг директор заметил движение корней и подпрыгнул. Но удар был столь силен, что сорвал с ноги ботинок.

Второе дерево не осторожничало и пошло в атаку, размахивая корнями-щупальцами.

- Давай, давай! - азартно крикнул Дмитрий Сергеевич, поводя пилой из стороны в сторону. - Ползи сюда, тварюга!

Теперь он не боялся их. Адреналин кипел, и Кабанов не чувствовал усталости, размахивая тяжелым инструментом. В-ж-ж-у! Одной конечностью у мутанта меньше. Ха-ха! Дмитрий Сергеевич увлекся и упус-тил из виду толстую ветвь, растущую довольно низко. Когда ствол мутанта повернулся, ветвь ударила Пильщика по голове. Удар был не настолько силен, чтобы проломить голову, однако сбил Кабанова с ног. Оказавшись на земле, чувствуя струящуюся по черепу кровь, Пильщик понял, что ему здорово повезло. По-теряй он сознание - и смерти не избежать. Бензопила вывалилась из рук и лежала в стороне. Директор поднялся на ноги, отшатнулся от удара корня и снова неловко упал. Дендроид надвигался, и лежащему ничком человеку казался огромным и страшным чудовищем. Как в замедленной съемке, Пильщик увидел корень, занесенный над головой, и вовремя откатился в сторону.

Кое-как он встал на четвереньки и с низкого старта побежал прочь. Дерево преследовало. Наконец разогнувшись, Кабанов оказался возле трактора и вскочил в кабину. Двигатель завелся сразу, Пильщик дал задний ход, отъехал метров на двадцать и остановил грохотавшую стареньким дизелем машину. Дендроид шел к нему, ловко передвигаясь по асфальту дороги. Кабанов включил передачу, и вонзил педаль газа в пол. Трактор ринулся вперед и столкнулся с мутантом. Кабанов чудом не выбил головой лобовое стекло. Капот трактора смялся в гармошку, из разбитого двигателя повалил дым, но и дендроид не устоял. Мощным ударом его опрокинуло наземь, и подняться он не мог.

Пильщик медленно вылез из кабины и направился к лежащей неподалеку пиле. Он выиграл бой, но еще не закончил его. А закончит, когда распилит гада на мелкие куски! Он завел заглохнувший движок пилы и подошел к поверженному дереву. Мутант лежал, слабо шевеля корнями в воздухе. Кабанов подошел со стороны неподвижной кроны и поставил на дерево ногу:

- Ну, что, падла, взяла меня? Я - Пильщик, понятно? И вы, твари, мне за все заплатите!

Он вонзил пилу в ствол. А когда метавшиеся по воздуху корни безвольно опали, безжалостно изру-бил лежащего врага. Он пилил и кромсал, резал вдоль и поперек, с ненавистью глядя в развороченные пи-лой зеленые внутренности. Кабанов перемолол бы его в кашу, сделал кровавый фарш, но слишком устал. Он выключил пилу, залез в трактор и отъехал. Машина кряхтела и дергалась, видимо, столкновение с жи-вым деревом не прошло для нее бесследно. Пильщик подогнал трактор к воротам, залез на крышу и пере-брался через забор на подставленную с той стороны лестницу. Потом открыл ворота и заехал внутрь. Все. Теперь отдыхать. Первый бой отнял уйму сил, но он его выиграл!

Пошатываясь от усталости, Кабанов поднялся на третий этаж и направился к умывальнику. Погля-дев в зеркало, Пильщик невольно охнул: безумные глаза, и засохшие кровавые потеки на щеках превратили лицо в жуткую устрашающую маску.

Он умылся и попытался рассмотреть рану на голове. Волосы мешали, и Кабанов бросил бесполез-ное занятие, тем более что кровь практически перестала идти. Он сполоснул голову и залил рану перекисью водорода из аптечки. Ну, что ж, пришло время подводить итоги, подумал Кабанов, тяжело опускаясь в свое кожаное кресло. Наверно, еще никогда он не сидел в нем с таким удовлетворением, даже когда купил этот завод. Дмитрий Сергеевич открыл дверцу бара и вытащил бутылку коньяка. Победу следовало отметить. Да, он задал им жару! Впрочем, и сам был на волосок... Ничего, зато теперь он знает, как с ними бороться! Он выпил рюмку и налил вторую. Две деревяшки - только начало. А будь у него хотя бы десяток человек, он мог бы убивать мутантов сотнями! Но все разбежались. Эвакуировались. Кого они боятся? Ползучих деревяшек? Он, Пильщик, сам им отомстит!

*****

Привезенное дерево поместили в огромную клетку из высокопрочной стали, глубоко врытую в спе-циально подготовленную и удобренную почву. Исследования проходили непосредственно на воздухе, так как никто не мог поручиться, что дерево не погибнет в закрытом помещении. Хоть это и не совсем дерево...

Руководитель спецлаборатории одного из 'закрытых' институтов профессор Галеев рьяно взялся за дело. Столь необычного материала для исследований у него не было никогда. И наверно, никогда не бу-дет.

Удивительное дерево увешали датчиками от корней до кроны, почти как новогоднюю елку игруш-ками. Профессору сказали, что дерево может ходить - случай поистине уникальный, но в клетке оно почти не двигалось, лишь изредка шевелило мощными псевдокорнями. Именно так профессор и решил называть их, ведь с первого взгляда становилось ясно, что такие сильные и гибкие конечности вряд ли служат своему хозяину как обычные корни. Если верить информации, поступившей вместе с плененным гигантом, своими корнями он мог с легкостью расплющить машину или убить человека. Поэтому меры предосторожности принимались нешуточные. Всем сотрудникам лаборатории строго запретили подходить к клетке вплотную, чтобы это нечто не сумело до них дотянуться.

В том, что дерево - мутант, не сомневался ни один сотрудник лаборатории. Аксиома, что деревья не могут ходить, застряла в головах так крепко, что многие из персонала минутами стояли возле дендроида - так его предложил назвать Картавин - раскрыв рот, и не верили собственным глазам. Светлана Ольхина подумала, что, привези им зеленого человечка с Марса, в лаборатории удивились бы меньше.

Профессор Галеев был строг и деловит. Разогнав праздношатавшихся, он не отходил от запертого в прозрачном бронестекле дерева ни на шаг, поминутно требуя доклада о состоянии пленника. Мощные ком-пьютеры ни на секунду не прекращали анализировать поступавшую с датчиков информацию. Были взяты образцы тканей дендроида: с листьев, ствола и корней. Особенно сложно оказалось с последними. Мощные корни как спички ломали просунутые через решетку стебли анализаторов.

Данные, собранные за несколько дней кропотливой работы, оказались совершенно фантастически-ми! Дендроид не был деревом в обычном понимании этого слова. Это было живое существо, скорее пред-ставитель фауны, чем флоры. И в то же время оно не было животным. В дендроиде сошелся совершенно невероятный симбиоз формы и содержания, не имеющий аналогов на планете. У псевдодерева отсутствова-ли обычные для животного органы. Не было кровеносной системы, мозга, пищеварительной системы, кото-рую можно обнаружить у самого примитивного червя. И в то же время обнаружилась необычайно развитая нервная система и настоящие, живые мышцы, полностью заменявшие статичную древесину.

Сей организм, как самое обычное дерево, питался солнечной энергией, водой и микроэлементами почвы, и точно так же выделял кислород, поглощая углекислый газ, причем в процессе фотосинтеза участ-вовали не только листья, но и вся поверхность псевдодерева.

Открытия, могущие потрясти самых маститых биологов, совершались едва ли не каждый день, и профессор Галеев почти не сомневался: дендроид или псевдодерево - не земное существо. С другой сторо-ны, в молекулярном строении дерева не нашли ни одного неизвестного науке элемента. Это был белковый организм, но настолько необычный, что для его научной классификации потребуется очень много времени. А его у профессора как раз и не было.

*****

На этот раз Кабанов выехал на гусеничном тракторе. Он решил не торопиться. Пускай едет медлен-но, зато в случае стычки его 'танк' запросто повалит любого ходячего гада. Позади у трактора висел ковш - он тоже мог служить оружием. В кабине находился заряженный дробовик и несколько бутылок с 'го-рючкой'. На крайний случай. Директор понимал, что такая бутылка может разжечь лесной пожар, а тогда и ему не поздоровится.

Трактор скрежетал по просеке. Было жарко. Август радовал хорошими солнечными днями, да толь-ко водителю было все едино, время для Кабанова слилось в тоскливую тягучую массу. Только война и месть пробуждали в нем желание жить и действовать.

Мутанты не заставили ждать. Между коричневых древесных стволов он разглядел уродливые чер-ные тела.

- Вот вы где, суки!

Кабанов повел трактор на сближение, однако мутанты и не думали выходить на просеку, а въехать на тракторе в густой лес Пильщик не мог. Что же делать? Он заглушил мотор и вылез из кабины. Ладно, применим ловлю на живца!

Пильщик взял дробовик и побежал в лес наперерез дендроидам. Приблизившись к мутантам, он остановился перед ними. Интересно, куда они все ползут, мелькнуло в голове Кабанова, но сейчас он хотел одного: чтобы они ползли за ним. Он выстрелил почти в упор, проделав в теле мутанта жуткую дыру. Дере-во изменило направление и пошло на него.

- Отлично, - пробормотал Пильщик, отступая. - Иди за мной, подарки ждут!

Он выстрелил во второе дерево, и оно послушно поползло следом. Выманив их на просеку, Кабанов заскочил в трактор и завел двигатель. Сейчас повеселимся!

Первого противника он протаранил с хода, опрокинул и раздавил гусеницами. Зеленая сочная плоть лопалась под стальными жерновами и размазывалась по дороге. Второй мутант попытался схватить трактор за ковш, но Дмитрий Сергеевич успел поднять его и ударить врага сверху, сминая роскошную крону. Ковш острыми зубьями разодрал дерево, пройдясь сверху донизу, срубая сучья и ветки. На черной лоснящейся поверхности остались уродливые, сочащиеся слизью шрамы. Кабанов развернул трактор и ударил мутанта ковшом сбоку, пытаясь опрокинуть. Дерево держалось и сражалось до последнего, цепляясь корнями за трактор. Один из корней с размаху залепил в стекло - директор чудом успел увернуться от летящих осколков и мог бы остаться без глаз. Все же техника оказалась сильней, и второй гигант, как и первый, закончил существование под гусеницами.

Довольный Пильщик покатил на завод, но вдруг впереди на просеку вышел человек. В ботинках и обычном камуфляже, который часто носят охотники и рыбаки. Человек замахал руками:

- Стой, стой!

Кабанов остановился. Вблизи прохожий оказался коротко стриженым парнем. Он улыбался, но его гнилозубая улыбка доверия не вызывала:

- Слушай, начальник, довези до шоссе, заблудился я, устал уже по лесу ходить!

Пока Кабанов думал, с другой стороны кабины послышалось какое-то движение. Он повернул голову, но поздно: к горлу прижалось лезвие ножа.

- Вылезай! - сказал кто-то. Пильщик повиновался. Пистолет был за поясом, сейчас они заметят его, но что делать? Парень шустро извлек из кабины дробовик и направил его на директора.

- Тут у него еще бутылки какие-то, - раздался голос третьего. Кабанов понял, что его ловко про-вели.

- И ствол имеется, - сказал второй, выдергивая пистолет из-за ремня. Лезвие у горла исчезло, но пленный понимал, что дергаться бесполезно. Пуля быстрее.

- Откуда у тебя ствол, дядя? - спросил третий. Он был горбонос и походил на грузина, да и ак-цент чувствовался. - Мент, да?

- Я не мент, - сказал Кабанов.

- А кто ты? - спросил второй из-за спины. Директор медленно повернулся. Второй человек был худ и бледен, волчьи глаза его смотрели, словно выворачивая наизнанку. Такому трудно солгать. 'Уголов-ники, - подумал Кабанов. - Беглые. Ох, я попал!'

- Я... работаю здесь, на заводе, - сказал полуправду Кабанов.

- В охране, что ли?

- Да, - согласился Пильщик. Точно, в охране. Говорить, что он директор, было бы неразумно.

- Что за охрана с такими пистолетами? - не поверил второй. - Военный объект?

- Да он ментяра, Штырь! - сказал грузин. - Давай кончим его.

- Усохни, Гомаджобо, сейчас все узнаем.

Уголовник подошел к Пильщику и с силой надавил дулом пистолета на макушку, заставляя стать на колени:

- Будешь врать - пристрелю. Ты мент?

- Нет! - выкрикнул Кабанов.

- А кто ты?

- Я Пильщик! Слышал? Меня все здесь знают!

- Пильщик? Не слышал, - спокойно отвечал Штырь. - Что воруешь?

Кабанов с трудом вспомнил подзабытый уголовный жаргон. Его спрашивали о работе.

- Лесом занимаюсь, - выдавил он.

- Из авторитетов кого знаешь? - продолжал допрос беглый, и директор замер в растерянности. Однажды перед ним встал вопрос, чью сторону принять: старых воровских авторитетов или молодой бан-дитской поросли, набиравшей силу в отдаленных от центра регионах. Он выбрал второй вариант, и до сих пор не жалел об этом. Да, в молодости пришлось участвовать в разборках, приходилось стрелять, но так куется авторитет, и он сделал себе имя. А теперь трое беглых зеков изгаляются над ним...

- Я сам авторитет! - выпрямился Пильщик.

- Дерьмо ты, а не авторитет! - процедил Штырь и ударил его рукояткой пистолета по лицу. Ди-ректор упал, прижимая руки к разбитым губам. Беглый подошел и пнул Кабанова по ребрам:

- Где живешь? Откуда приехал?

Пильщик не отвечал. Если рассказать им все, они обоснуются в его кабинете, будут пить и жрать на его столе. Они возьмут у него все, чем он жил последнее время. И тогда ему останется только умереть. Тогда лучше умереть сейчас, чтобы не знать всего этого.

- Ничего я не скажу, козлы! Можете стрелять, - проговорил он.

- Оба! - удивился главарь. - Смотри, какой крутой попался.

- Ты, сука, кого козлами назвал?! - грузин с силой толкнул директора сапогом так, что он вновь распластался на дороге, ткнувшись окровавленным лицом в песок. Гомаджобо подошел и ударил Пильщика прикладом по спине. - Я тебя сейчас здесь кончу, понял!

Он передернул затвор дробовика, но Штырь остановил его:

- Погоди. Если он что-то скрывает, значит, есть что скрывать. Ничего, все скажет.

Уголовник вытянул руку с пистолетом:

- Я прострелю тебе руки и ноги и брошу подыхать здесь, понял? Где живешь? Даю пять секунд!

Грянул выстрел. Пистолет из руки Штыря вылетел, словно вырванный невидимой силой. Зек схва-тился за ушибленную руку. Они обернулись. На опушке, в десятке метров от них стоял бородатый мужик в камуфляже. Черный вороненый ствол карабина с оптическим прицелом смотрел им в лица.

- А ну-ка, ручки подняли! - скомандовал лесник. - Быстро! Карабин очередью стреляет, так что всех в момент положу!

Мародеры переглянулись. Проверять, стрельнет мужик или нет, не очень хотелось. Один положил дробовик на дорогу.

- Ладно тебе, братан, - сказал Штырь. - Мы все поняли. Сейчас уходим.

- Уйдете, когда я разрешу! - отрезал дядя Петя. Он посмотрел на лежащего директора. - Как вы?

Он приблизился к Кабанову, поднимавшемуся с земли, но не отводил ствол от бандитов. Лицо ди-ректора было в крови.

- Нормально, - проговорил он разбитыми губами. - Ты кто?

- Я лесник здешний. Стоять! - снова прикрикнул Петр, внимательно следя за разбойниками. Те присмирели и переглядывались. - Идти можете? - спросил он у директора. Тот кивнул. - Возьмите у них оружие.

Пильщик подошел к бандитам и поднял ружье. Посмотрел в глаза Штырю и ударил коротко, без замаха, в живот. Главарь скрючился и осел на песок. Остальные попятились от Кабанова.

- Стоять! - вновь предупредил лесник. Кабанов наступил на лежащего уголовника и прижал ствол к его голове:

- Меня зовут Пильщик, запомни, - сказал он. - Здесь я авторитет, а ты - говно!

- Эй, не балуй! - крикнул лесник. Он подошел ближе. - Ты что?

Кабанов посмотрел на него:

- Ты думаешь, они бы меня отпустили?

- Все одно не балуй. Хватит.

- А что с ними делать, в милицию везти? - прорычал Пильщик. - В районе нет никого!

- Это верно, - согласился дядя Петя.

- А тайга все спишет...

- Э, мы пошутили, да! - умоляюще протянул Гомаджобо.

Кабанов нехотя убрал ствол и отошел в сторону за пистолетом. Поднял оружие и увидел, что пуля попала в затвор. Теперь из него вряд ли выстрелишь. Пугать только. Тем не менее, сунул 'ТТ' за ремень.

Рядом что-то затрещало. Кабанов оглянулся и среди деревьев увидел черный силуэт дендроида, ползущего прямо на них. Лесник тоже повернулся на звук. Пользуясь моментом, уголовники мигом подня-лись и сиганули в лес.

- А ну, стой! - дядя Петя выстрелил в воздух, но беглецы наподдали еще быстрей. - Вот черти, ушли!

Кабанов подбежал к трактору, бросил на пол ружье и вскочил в кресло.

- Ты куда? - крикнул лесник. - Куда едешь? Не догонишь их уже!

- Я этих тварей давить буду! - Кабанов залязгал рычагами, разворачивая машину. - Отойди!

- Не отойду, - дядя Петя встал на середине просеки, преграждая трактору путь. Пильщик раздра-женно остановил трактор в метре от человека.

- Чего тебе надо? - закричал он, высовываясь из кабины. - Спас - спасибо, я должник! А сейчас не мешай!

Но лесник не уходил.

- Чего еще?

Дядя Петя, не спеша, повесил карабин на плечо и подошел к дверце трактора.

- Не надо их трогать. Они и тебя не тронут, - сказал он.

- Ну, да? - осклабился Пильщик. Лицо с кровавыми полосами беззвучно затряслось. Он смеялся.

- Ты зря их давишь, - спокойно сказал лесник. - Они - это природа, природу не раздавишь. Не здесь, так в другом месте пройдут.

- Не здесь, так в другом месте давить буду! - прекратив смеяться, зло ответил Пильщик. - По-нял? И не ты, и не они меня не остановят!

- Это живые существа, пойми...

- Слушай сюда, лесник: это мои лесопосадки! Я владелец лесозаготовок, и у меня все права есть, понял! Могу пилить все деревья здесь, какие хочу, ходячие или стоячие! И мне никто не помешает!

- Дурак ты, - тихо сказал дядя Петя. - Они сами раздавят тебя. Уезжай, пока не поздно.

- Хочешь - стреляй, пока не поздно! - крикнул Кабанов. Он развернул трактор и поехал к заво-ду. Лесник посмотрел ему вслед.

- Пропадешь ты, - проговорил он, потом повернулся и пошел в сторону Дымова.

*****

Представитель президента вошел, когда Галеев проголодался и собрался пойти обедать. Вот уж кстати! Но профессор не подал и вида, что куда-то торопится. Встал, пожал руку. Курирующий лаборато-рию генерал Голованов уже представлял их друг другу. Честно говоря, энергичный и смуглый Курмаев от-чего-то не понравился профессору. Что-то в нем было такое... Барское. Молодой, а уже достиг такого поло-жения, работает в администрации президента. Орел, одним словом. А точнее, удав. Потому что именно так Курмаев смотрел на людей, и профессору не нравился такой взгляд.

Они поздоровались.

- Каковы результаты? - спросил Курмаев, усаживаясь в кресло. Когда они встретились впервые у генерала, он точно так же сел без приглашения, как будто у себя дома.

- Я никогда не видел ничего подобного, - ответил профессор. - Это нечто новое в природе. Со-вершенно новое и иное.

- Инопланетное?

- Не исключаю. Даже наверняка. Потому что на Земле никто никогда не слышал о ходячих деревь-ях. Знаете, я бы, наверно, не удивился, если б мне рассказали о ходячих мертвецах, но деревья...

- У них есть разум?

- Сложно ответить. Потребуется больше времени для исследований.

- Времени у вас нет! Вы слышали, что эпидемия, если это можно так назвать, распространяется очень быстро? - Курмаев внимательно взглянул на Галеева.

- Да, я слышал. Могу лишь сказать, что чего-либо, напоминающего человеческий или иной мозг, у них нет. Но это не значит, что они неразумны. Тем более при таком сложном строении нервной системы. Вам знакомо понятие 'коллективный разум'?

- Это у муравьев, кажется?

- Не только. Например, еще у пчел. Наличие такого разума, координирующего их движение, я от-рицать не могу. И как быстро они распространяются?

- Это закрытая информация, профессор.

- Понятно. Что вы еще хотите узнать?

- Меня интересует, размножаются ли они. Если да, то как быстро?

- Я понимаю ваши опасения. Но пока мы не готовы ответить на этот вопрос. Мне нужен дополни-тельный материал для исследований. Я бы хотел послать группу сотрудников непосредственно в зону кон-такта. Тогда мы бы могли предоставить более исчерпывающую информацию. Это возможно?

- Возможно, если необходимо для вашей работы. Я ведь обещал вам поддержку, - весомо произ-нес Курмаев. - Мы решим этот вопрос в самое ближайшее время. Готовьте ваших сотрудников. И преду-предите их, что экспедиция будет очень опасной.

*****

- Гражданин Поборцев! - два человека с непроницаемыми лицами приблизились быстро и дело-вито. Алекс никогда не имел дел со спецслужбами, однако сразу понял, что это они. Менты сначала залома-ют, а потом фамилию спрашивают. - Проедемте, пожалуйста, с нами!

Один из них сунул в лицо корочку сотрудника ФСБ. У тротуара стояла неприметная черная 'Волга' с тонированными стеклами.

- А в чем, собственно, дело? - спросил Поборцев. - С какой стати я должен с вами ехать? Я не хочу.

- Не беспокойтесь, - сказал второй, не показавший удостоверения. - С вами просто поговорят.

- А я не хочу ни с кем разговаривать. Тем более с вами! Надо поговорить - звоните по телефону. Номер, я думаю, знаете.

Первый сотрудник криво усмехнулся:

- Мы все знаем. Так что, давайте, не будем усложнять.

- Усложняете как раз вы. Если я вам нужен - вызывайте официально, повесткой. А на интимные разговоры с вами у меня нет ни времени, ни желания.

Алекс повернулся, чтобы уйти, но второй заступил дорогу.

- Предупреждаю! - жестко сказал Алекс. - Живым я не дамся!

Он отступил к стене дома и принял боксерскую стойку. ФСБшники переглянулись. Похоже, дейст-вие шло не по сценарию. Сопротивление приглашенного на 'беседу' не планировалось.

- Вы только себе хуже делаете! - сказал первый. Они повернулись и направились к машине.

- Что, взяли? - победно произнес Алекс, опуская руки. Очередное фиглярство с блеском удалось. Правда, неизвестно, чем все это кончится. Возможно, неприятностями. Но к ним не привыкать.

Вечером ему позвонили.

- Александр Евгеньевич? - спросил приятный мужской голос, чем-то напомнивший Левитана.

- Да.

- С вами говорит полковник Греченов, федеральная служба безопасности.

- Не скажу, что очень приятно, - съязвил Алекс, - но я вас слушаю.

- Почему вы отказались проехать с нашими сотрудниками?

- А... откуда я могу знать, что они ваши сотрудники? - нашелся Поборцев. - У них на лбу не на-писано, а такие корочки у нас на рынке продаются.

- Может, заодно подскажете, где? - спросил полковник.

- Не подскажу. Ищите сами.

Собеседник хмыкнул.

- Вижу, вы нас не любите. Интересно, почему?

- А вы в мое досье поглядите. Там все написано.

- Господин Поборцев, - позвонивший сделал многозначительную паузу, и Алекс понял, что шут-ки кончились. - Я звоню по поводу вашего репортажа.

Поборцев внимательно слушал.

- Если вы думаете, что в одночасье стали знаменитостью, то очень сильно ошибаетесь. Ваша пленка экспертами признана фальсификацией, искусной подделкой, так что потрудитесь вернуть гонорар. Это первое. Второе. Если не хотите дальнейших неприятностей, вы должны уничтожить эту видеозапись и пообещать, что впредь не будете ничего рассказывать о событиях в Дымове. Разберемся без вас.

- Какие еще эксперты? Это не фальсификация!

- Боюсь, вам никто не поверит, - сказал собеседник. - Особенно, если мы этого захотим.

Вот оно что! Алекс уже не сомневался, что главный редактор новостей наделал в штаны и выдал все записи гэбэшникам. Но из памяти смартфона Поборцев запись не удалял, словно предчувствуя что-нибудь эдакое.

- А если я не собираюсь молчать? - разгорячился Алекс. Умом он понимал, что лучше не спорить, что он лает на слона, но сдержать себя не мог. - Что, ликвидируете?

- Вы начитались дурных романов, господин Поборцев. И у вас завышенное самомнение, - усмех-нулся полковник. - Все гораздо проще, чем вы думаете, и у нас найдется тысяча способов воздействовать на вас. Ну, так что, обещаете? Советую вам по-хорошему: соглашайтесь.

Поборцев задумался.

- Если я вас правильно понял, - произнес он медленно, - вы хотите, чтобы я согласился выста-вить себя лжецом и жуликом...

- Нет. Вы уже выставили себя лжецом и жуликом. Так что не усугубляйте.

Поборцев понял. Это был даже не торг. Его уже уничтожили и растоптали. Как журналист, он про-пал. После такой утки на телевидении его не подпустят к более-менее серьезным изданиям и на километр. И за что? За то, что какие-то люди в кабинетах решили засекретить происшествие в Дымове. Но ведь там сот-ни, если не тысячи свидетелей! Им что, тоже прикажут молчать!? Хотя, одно дело - разговоры и слухи, и совсем другое - репортаж по телевидению.

- Мне кажется, вы все поняли, - сказал голос в трубке.

- Да, я понял, - глухо ответил Поборцев. - Я все понял.

- Вот и замечательно. До свидания.

В трубке зазвучали сигналы отбоя, но Алекс стоял, не вешая ее на рычаг. Вот так. Вчера он был, а сегодня его нет. Веселая штука - жизнь.

Но сдаваться он не собирался. И потому набрал номер Павликова - коллеги, живущего и работаю-щего в Москве. Именно Павликов звал его в столицу, где работал в довольно успешном издательстве. По-борцев звонил со смартфона, думая, что домашний телефон теперь может прослушиваться. Не вдаваясь в подробности, он изложил коллеге, что имеет сенсационный материал и хочет опубликовать его в Москве, так как местные издания не хотят связываться. Слишком горячий материал. Раскаленный.

- Ты меня интригуешь, - заинтересовался Павликов. - Что же ты накопал?

Хорошо, что он ничего не знал о постигшем Поборцева позоре.

- Не телефонный разговор. Увидишь. Тебе понравится. Пошлю тебе сегодня вечером. Только не тяни, а то будет поздно, понимаешь? Жди.

Поборцев вернул гонорар на телевидение и остался без гроша. Что делать? Выход один - ехать к Ивану. Он наскоро собрался и вышел из квартиры. Родная 'восьмерка' стояла в 'кармане' у дома и покры-валась пылью от проезжавших машин. Алекс отключил сигнализацию и открыл дверь, машинально посмот-рев на ладонь. Но она была чистой, хотя должна была запачкаться о пыльную ручку. Странно. Вся левая сторона 'Жигулей' была грязной, а ручка чистая. Кто-то залезал внутрь? Но вещи в бардачке на месте, а больше никаких ценностей он в машине не держал. Он протер стекла и сел за руль. Сунув ключ в замок зажигания, Алекс вспомнил фильмы про спецслужбы и подумал, что вот сейчас взлетит на воздух - и кон-цы в воду. Лучшего способа его устранить и не придумать, чтобы там не говорил полковник из ФСБ. У По-борцева хватало недоброжелателей, так что вряд ли кого найдут. А ему это будет уже неинтересно... Виде-ние горящей машины оказалось столь ярким, что он испугался, и с полминуты не мог повернуть ключ. Затем взял себя в руки. Просто нервы. Ну, кому надо тебя взрывать? Взрывчатку только переводить, хватит и пу-ли. Надо расслабиться и все. Легко сказать... Он повернул ключ, и двигатель заработал, но, трогаясь с места, Поборцев недостаточно выжал сцепление и заглох. Такое с ним случалось чрезвычайно редко. Надо взять себя в руки, повторил Алекс, аккуратно выруливая со двора. Еще не хватает неприятностей на дорогах. Поборцев выехал на проспект и направился в сторону железнодорожного вокзала. Движение было плотным и, лавируя среди машин, Алекс думал о своем положении в незавершенной партии. То, что партия не завершена, он решил для себя бесповоротно и надеялся, что противник не ожидает ответного удара.

Поборцев остановил машину у ворот автоцентра 'Тойота'. Здесь работал его давний друг Иван или Вано, как называл его Алекс. Вано был абхазцем и владел размещавшейся в автоцентре фирмой по продаже автосигнализаций. Они познакомились в армии, и Алекс сразу отметил улыбчивого, открытого и интеллигентного паренька. Александр удивился, когда узнал, что Иван - это было его настоящее имя по паспорту - родился и вырос в каком-то селе Очамчирского района. Подавлявшее большинство кавказцев, встречавшихся Поборцеву в армии, были истинными 'детьми гор', со своим, трудно воспринимаемым русскими менталитетом и обычаями. Но Вано был удивительным исключением. С виду мягкий увалень, он имел жесткий нравственный стержень, и никогда не делал того, что считал недостойным, в частности, всегда держал свое слово. Опять же, в отличие от многих азербайджанцев в части, он не считал постыдным для мужчины мыть пол в казарме или чистить картошку, и это тоже нравилось Алексу. Потом оказалось, что Вано лишь вырос на Кавказе, а призвался из Свердловска, где осели его родители. Земляк! Так они и подружились.

После армии Алекс поступил в институт, а Вано занялся бизнесом. Тем не менее, дружеские отно-шения они поддерживали и часто встречались посидеть за кружечкой пива. Вано не раз помогал другу собирать необходимую информацию, и Поборцев не оставался в долгу. Однажды Ивану срочно требовались деньги, и он попросил у друга в долг. Алекс не отказал, хотя и соглашался с мнением, что друзьям денег лучше не давать - станут врагами. Поборцев жил аскетично, старался не тратить, больше откладывать, и не потому, что был скуп, а попросту не видел смысла в транжирстве, считал, что оно разлагает человека. И почти все накопленные сбережения отдал Вано, который пообещал долю в новом проекте. И дело действительно выгорело: Вано хорошо 'приподнялся' и с тех пор каждый месяц исправно платил другу проценты.

Сотрудники фирмы знали Поборцева в лицо и потому пропустили в кабинет шефа без вопросов. Вано восседал в кожаном кресле за столом, заваленном бумагами вперемешку с запчастями. Он поднял гла-за на вошедшего Алекса, и широкое лицо абхазца расплылось в обаятельной улыбке.

- Привет, Вано.

-А-а, привет, Алекс! - именно Вано первый наградил Поборцева этим именем и называл его в армии только так, а не Сашка, как другие. Вариация эта Поборцеву понравилась, и с тех пор он представ-лялся только так. Кстати, и девушкам нравилось. - По делу или так? Что-то ты пропал в последнее время.

У Поборцева от друга секретов не было, и он рассказал о неудавшемся отпуске. Иван слушал, ши-роко распахнув глаза, и не прерывал, пока Алекс не закончил.

- Слушай, Спилберг бы такого не придумал, точно говорю! - сказал Вано. - Ходячие деревья! И что теперь делать будешь? Тебе же не дадут ничего опубликовать.

- Не знаю. Думаю пока, - ответил Алекс. - Вано, мне нужны деньги. Гонорар мне пришлось вернуть, и я на мели. Ты можешь дать деньги вперед, месяца на два хотя бы?

- Ну, если надо, конечно, какой разговор, - улыбнулся Вано. - Хоть на два, хоть на три... Ты по-верил мне, я верю тебе. Ты пробьешься, я знаю.

Алекс был несказанно рад словам друга. Он обрадовался им даже больше, чем деньгам.

- Это так же верно, как то, что ты абхаз, а не грузин! - сказал он. Вано очень трепетно относился к своей национальности и очень обижался, если его принимали за грузина. Грузин он недолюбливал. Слова Поборцева вызвали у него довольную улыбку. Алекс хотел хоть как-то отблагодарить приятеля, и это полу-чилось.

- Слушай, дорогой, - сказал Вано, передавая Алексу деньги, - а эти деревья действительно опасны?

- Не могу сказать. Если не становиться у них на пути, то не опасны, я думаю. Но они рвутся куда-то, и их непросто остановить. Я не исключаю, что они могут прийти и сюда.

- А как же армия? Не сможет ничего сделать?

Поборцев покачал головой:

- Не знаю. Они передвигаются по лесу, их трудно обнаружить.

- Чудеса, - Вано улыбнулся. - А здесь никто ничего не знает... Как насчет съездить пообедать? Ты на колесах?

- Да.

- Тогда вперед!

После обеда с бутылкой хорошего вина и приятной беседы с товарищем Поборцев немного успоко-ился и приехал домой в боевом настроении. Сегодня вечером он даст жару! А вечер уже не за горами.

Заварив кофе, Алекс присел за любимый рабочий стол и вдруг почувствовал: что-то не так. Он оки-нул взглядом полки с книгами и стопку папок с 'нарытым' материалом. Все на месте, но, кажется, кое-что лежало не так, как он складывал. Поборцев открыл несколько папок, поворошил листки - все на месте. Наверно, показалось. Попахивает паранойей. Нет, фиг вам, господа работники невидимого фронта, не дождетесь!

Ладно, пора работать. Алекс сунул карточку из смартфона в картридер и скопировал видеозапись на жесткий диск. Затем сделал несколько копий на пустые болванки. На всякий случай. Также на всякий случай удалять запись с карты не стал. Смартфон всегда с ним, а значит, запись в безопасности. Потом он принялся за статью о событиях в Дымове и написал ее за полчаса. Затем столько же правил, стараясь избегать резких высказываний - следовало не забывать, что статья для солидного журнала. Впрочем, если что, Павликов подкорректирует, он парень умный, знает, как надо. Главное, донести до людей правду! Ну, и утереть нос кое-кому.

Закончив с работой, Алекс вышел в Интернет и отправил весь материал на электронный адрес Пав-ликова. Все! Финита ля комедия.

*****

Зоркий глаз Вовы-афганца выхватил из медленно двигающейся колонны знакомый автомобиль. Он подбежал наперерез и хлопнул по капоту ладонью. Вожаков вырулил на обочину и остановился.

- Здорово. Хозяин где?

- Не знаю, - ответил мастер. - Когда я уехал с завода, Дмитрий Сергеевич там оставался.

- С кем?

- Один, кажется. Все тогда уехали. Я ему все ключи сдал, думал, он за мной поедет.

- Вот дерьмо! - Вова выругался. Он не предполагал, что так выйдет, думал, что шеф просто пси-ханул, что это ненадолго. Но теперь, когда приехали последние машины, а хозяйского 'Лендкрузера' он так и не увидел, стало ясно, что Пильщик остался в закрытой зоне. По глупости или специально, уже неважно. Главное: шеф там, а они здесь, и если с ним что-то случится, можно остаться без шефа и без работы...

- Его, что, не было? - удивленно спросил Николай. От завода он поехал в Дымов, провел там не-сколько часов, собирая с семьей все необходимое в эвакуацию. Он думал, что директор давно уехал. Значит, не успел...

- Нет, и обратно в город, говорят, никого не пускают! - проговорил Вова и ушел. Шефа надо спа-сать. Может, он просто не смог проехать из-за этих ходячих деревьев, о которых все говорят. Связи-то нет, иначе он давно позвонил бы и узнал, что случилось. Начальник охраны шел к своему джипу и думал. Пиль-щик платил щедро, как-то раз вытащил из-под следствия, Вова был многим обязан шефу. И сейчас чувство-вал себя виноватым, что не смог предугадать развитие событий. Дмитрий Сергеевич был вспыльчив, но бы-стро отходил. Вот и тогда на заводе, Вова не стал с ним спорить и уехал, думая, что шеф последует за всеми. Но ошибся. В Кузьмичево, куда приехали все эвакуируемые, Кабанова никто не видел. Другие дороги перекрыли военные и никого не пропускали.

Вова сел за руль и поехал навстречу потоку. Легковушки, грузовики и автобусы нескончаемой че-редой ползли навстречу. В ту сторону не ехал никто, и несколько раз Вове пришлось сигналить водителям, выезжавшим на пустую встречную. Когда дорога подошла к лесу, впереди он заметил блокпост. Военный грузовик стоял поперек дороги, и несколько вооруженных солдат курили в траве у канавы. Вова посигна-лил:

- Эй, проехать дай!

Из кабины грузовика вылез офицер.

- Чего шумишь? - спросил он, подходя к джипу. - Проезд закрыт.

- Там человек остался, забрать его надо, понимаешь! - Вова пошарил пальцами в нагрудном кар-мане, нащупывая деньги.

- Проезд закрыт. Опасная зона. Поворачивай.

- Слышь, брат, - Вова сделал подзывающий жест рукой, - подойди сюда.

Лейтенант подошел.

- Мне нужно туда, брат, - мотнул головой Вова. - Очень нужно.

- Там опасно, гражданин, - сказал лейтенант, еще молодой, видно, служил всего год или два.

- Какой я тебе гражданин! А что такое опасно, я тебе сам могу рассказать. Я в твои годы под Кан-дагаром воевал.

- Да не положено! - неуверенно произнес лейтенант. Глаза Вовы-афганца прожигали его на-сквозь. Через скулу гражданского до самой шеи тянулся длинный уродливый шрам.

- Что не положено, на то х... положено, знаешь ведь! Я быстро слетаю, здесь недалеко, - негромко и доверительно проговорил телохранитель. - Туда и обратно. За час уложусь, - он показал зажатую в кулаке зеленую купюру.

- Хм. А если проверка? - протянул военный, косясь на деньги.

- Ты меня не видел и все. А я от колонны отстал, колесо спустило. Окей?

Доллары перекочевали в белую офицерскую ладонь.

- Отъезжай! - скомандовал офицер водителю.

Выпустив струю черного дыма, грузовик подвинулся, и джип стремительно рванул к лесу. Вова уверенно мчал знакомой дорогой. Деревья мелькали за стеклами, а бывший афганец думал, куда ехать сна-чала: на завод или квартиру Кабанова в Дымове. Решил ехать на завод, все-таки в последний раз мастер видел его там.

Впереди на шоссе показались черные точки. Вова сбавил скорость, вглядываясь вперед. Мутанты. Несколько десятков деревьев шли прямо по шоссе, некоторые ковыляли по обочине. Джип остановился. Как проехать? В бардачке телохранителя лежал пистолет, в замаскированном двойном дне кабины - 'калашников', но против такого количества мутантов это не поможет.

Вова сидел и смотрел на приближавшихся врагов. Надо что-то решать...

Нога сама собой надавила на газ. И джип прыгнул вперед, намереваясь проскочить между идущими вразнобой деревьями. Водил Вова прилично, впереди джип защищал массивный 'кенгурятник', и даже в случае столкновения мощная машина имела больше шансов.

Первые несколько деревьев он объехал удачно. На какое-то мгновенье показалось, что все не так уж страшно, он прорвется, но впереди выстроился целый ряд мутантов. Объехать их не было никакой возможности. И давать задний ход поздно. Вова газанул и протаранил шеренгу. Стальные трубы погнулись, но выдержали, а дерево отбросило в сторону. Длинный корень хлестнул по капоту, оставив на металле извилистый мятый след. Менять придется... Вова воткнул полный привод. Деревья вокруг задвигались быстрее, смыкаясь вокруг машины. Вова протаранил еще одно дерево, оно упало на капот и скатилось на землю. Ветровое стекло лопнуло, покрывшись сеткой мелких трещин. Стало плохо видно. Он попытался съехать на обочину - там было поменьше мутантов, но мощный толчок опрокинул накренившийся джип. Длинные корни заползли в кабину и вытащили орущего от ужаса водителя. Кости человека захрустели, ломаясь, как хрупкие веточки...

Вова дернул за рычаг, включил задний ход и ехал, пока деревья снова не превратились в далекие черные точки. Он никогда не отступал, даже когда вместе с Кабановым стоял под пулями на разборке с кон-курентами. Тогда он не думал о смерти. И потому местные его уважали, называя 'бешеным афганцем'. Но сейчас понял, что не прорвется. Даже не стоит пробовать. Вова на всю жизнь запомнил моджахеда с пере-кошенным, безумным лицом, внезапно выскочившего перед ним из развалин кишлака. Еще секунда - и Вова был бы мертв. Тогда его спас напарник, а сейчас он один. Тогда они воевали за идею, за страну, а за что ему гибнуть сейчас?

*****

Вечером зазвонил телефон, зазвонил пронзительно и гадко, и Поборцев почувствовал, что трубку лучше не снимать - будут неприятности, но пересилил себя. Как выяснилось, напрасно. Интуиции надо доверять.

- Александр Евгеньевич! Это Заметов, - голос из трубки не предвещал ничего хорошего, тем бо-лее, если это - голос главного редактора. Поборцев не припоминал, чтобы когда-нибудь тот звонил ему домой. - Попрошу вас прийти с утра в офис. Обязательно.

- А что такое?

Заметов сделал паузу, набрал побольше воздуха и гаркнул:

- Вы еще спрашиваете?! Вы уволены, понятно?

- Не понял, - искренне ответил Поборцев. - За что?

- За все хорошее! Он еще спрашивает! И еще называет себя журналистом! А сами понятия не имеете об элементарной этике!

- Да что случилось? - возмущенно крикнул Алекс, но трубку уже бросили. Вот тебе, на! Вечер был смят и выброшен к чертовой матери. Поборцев смотрел телевизор, где будничным тоном рассказывали об очередном проигрыше сборной по футболу и открытии очередной сети магазинов эконом-класса... И ни слова о дендроидах и Дымове! Будто ничего не случилось! Будто бы не было сотен напуганных людей, не было взорвавшейся заправки и разрушенных домов!

Ночь он спал беспокойно, а утром отправился к ларьку и просмотрел вчерашние газеты. Вот! В популярном московском издании красовалась давно лежавшая в столе статья о строительной фирме, незаконно вырубавшей лесопосадки под строительство коттеджей. Подписанная его фамилией. Алекс расхохотался. В ФСБ действительно работали спецы. Так ловко подставить и лишить работы! Его ведь предупреждали. Как же они смогли? Видимо, когда его не было дома, подсоединились к компьютеру и перехватили посланное Павликову письмо. И вместо материала о дендроидах запустили материал о строительной фирме, заодно добавив некоторые пикантные подробности, которые он даже не собирался публиковать тогда... Мастера!

'Ничего, Алекс, - утешал себя Поборцев, - ты проиграл всего лишь несколько фигур, но не пар-тию. Гордись, что против тебя играет такой гроссмейстер!' Но на душе все равно было гадко. Он не любил проигрывать и не признавал авторитетов, тем более подло пользующихся своим положением и средствами. Алекс верил, что при определенных обстоятельствах нетренированный толстяк обгонит чемпиона по бегу, а хлипкий мужичок - побьет боксера-тяжеловеса. Но ждать удобных обстоятельств можно всю жизнь, а по-тому лучше самому создать их. Ну, Поборцев, ну, держись!

Вскоре Алекс получил очередной привет от 'органов': карточка памяти в смартфоне оказалась пустой. Исчезли и все копии. Он остался ни с чем. И как им это удалось? Ну, сволочи, ладно! Радуйтесь по-ка. Ход конем за мной.

Он получил расчет и пересчитал финансы. Для задуманного оказалось более чем достаточно. Теперь Поборцев старался определить, не следят ли за ним. Он понимал, что уйти от профессиональной слежки практически невозможно, но думал, что теперь, когда опасные улики уничтожены, они наверняка перестали за ним наблюдать.

Поборцев решил ехать в Дымов.

*****

На Совет Безопасности президент прибыл не в лучшем расположении духа. Впереди маячили выборы, на носу встреча с американцами, и вот новые проблемы. Виктор Валентинович очень не любил, когда что-то шло не по плану. Когда он вошел, присутствующие поднялись с суровыми и сосредоточенными лицами. 'Волнуетесь? - подумал президент. - Правильно делаете. Сегодня я кого-нибудь... Однозначно!'

Назначенный представителем президента по чрезвычайным ситуациям молодой выдвиженец Кур-маев начал доклад.

Со времени появления мутантов положение еще более усложнилось. Воинские части прибыли к Дымову слишком поздно. Оставленные там подразделения из находящейся неподалеку ракетной базы не смогли сдержать мутантов и отступили. Население полностью эвакуировано и размещено в ближайших к Дымову населенных пунктах. Люди обеспечены горячим питанием и всем необходимым. Но никто не может сказать обеспокоенным людям, как долго их район будет оцеплен. Это порождает нервозность и панику.

Командование 316 стрелкового полка во главе с командующим округом генералом Мальковым предприняло попытку войти в город, но продвигавшиеся по лесу солдаты были остановлены множеством ходячих деревьев и отступили. Пройти же по шоссе практически невозможно из-за нагромождения разби-тых дендроидами автомобилей и техники.

Полностью изолировать район представляется делом сложным и трудновыполнимым. Район почти полностью покрыт лесами. Если на открытых местах обнаружить и остановить дендроидов вполне реально, то в лесу это практически невозможно. В лучшем случае можно лишь наблюдать за их передвижением, что в создавшейся обстановке уже немало.

- Что 'немало'?! - перебил докладчика президент. - Что, вы не можете уничтожить противника, который даже стрелять не умеет? Что же это за армия, генерал? Что вы вообще можете? Я приказал вам ис-пользовать все средства, а вы чем занимаетесь?

- Вы приказали блокировать район. Это мы и сделали. А уничтожить мутантов мы всегда сможем! - Отчеканил командующий сухопутными войсками генерал Банников. - К тому же пока не задействованы главные ударные силы.

- Почему?

- В данный момент они на подходе к Дымову, - вывернулся командующий, так и не ответив на вопрос.

- Хорошо, - сказал президент. - Что там еще? Вы узнали что-нибудь о мутантах?

Доклад продолжился. Курмаев рассказал об исследованиях профессора Галеева и своем решении послать в неблагополучный район научную экспедицию.

- Вот это правильно. Действуйте немедленно! У меня должна быть исчерпывающая информация об этих деревьях. Сколько времени вам потребуется?

- Точно не могу сказать, - смутился Курмаев. - Но думаю...

- Даю вам неделю, - сказал президент. - А вам, генерал, поручаю выделить экспедиции достой-ную охрану. Что пишут в средствах массовой информации? - обратился он к одному из присутствующих министров.

- Мы тщательно следим за любыми сообщениями из области. В прессе пишут только об учениях.

- Это хорошо. Но долго так продолжаться не может, поэтому мне нужно больше информации.

- Господин президент, - командующий нервно сжал кулаки. - Я бы хотел получить более четкие инструкции относительно псевдодеревьев. Господин Курмаев утверждает, что они чрезвычайно опасны...

- Главное, удерживайте мутантов в зоне и не давайте пройти в соседние районы. Меня не интере-сует, как вы это сделаете, но вы должны изолировать район Дымова! Если необходимо, поставьте солдата под каждым деревом! Можете расстреливать этих ходячих из пушек, но зона должна быть на замке! И эва-куируйте оттуда всех, без исключения.

Курмаев слушал и кивал. Он не знал, есть ли здесь еще кто-нибудь, кто понимает разницу между такими приказами и возможностью их исполнить. С эвакуацией все ясно, это просто. Но изолировать ог-ромный, изрезанный ложбинами и сопками лесной массив площадью в десятки тысяч километров просто нереально. Даже если ему дадут миллион солдат, дендроиды расползутся быстрее, чем этот миллион успеет прибыть и занять позиции. Короче, все президентские распоряжения были пустым сотрясанием воздуха. Все, что можно было реально сделать: это наблюдать и с помощью пушек и техники сдерживать мутантов на открытых пространствах. В лесу противопоставить им нечего.

Но вслух он ничего не сказал. Возражать президенту было чревато, и все присутствующие это зна-ли. Курмаев не для того стремился вверх, чтобы скатиться вниз из-за собственной глупости. Поэтому он с самым серьезным видом кивнул:

- Все ясно, Виктор Валентинович. Будет сделано!

*****

Мощный двухмоторный катер стремительно рассекал темную воду. До запланированного места высадки оставались несколько километров. Так сказал немногословный Сергей, командир группы. Поначалу Светлана даже не знала, куда едет. Они вылетели из Екатеринбурга на военном самолете и приземлились через два часа. Потом пересели в вертолет. Она думала, что это - последний транспорт, и ошиблась. После вертолета их ждал катер. Интересно, получается, на вертолете туда не добраться, подумала биолог.

Когда все погрузились на катер, командир экспедиции сообщил, что они находятся в Свердловской области, в трехсотпятидесяти километрах от Нижнего Тагила. Район он не назвал. Светлана неважно знала область и даже не пыталась представить свое местоположение на карте. Но ее спутники, Нефедов и Карта-вин, со значительным видом кивнули, будто бывали здесь не раз.

Ольхиной и остальным биологам сразу дали понять, что результаты экспедиции засекретят. И руко-водить отрядом будут военные. Подчиняться они должны Сергею - среднего роста, плотному офицеру с мощной шеей и тяжелым взглядом. 'Попробуй такому не подчинись, - подумала Светлана, разглядывая неподвижную фигуру командира, сидевшего на носу катера. - С костями сожрет!' Она сразу приметила, что он не слишком дружелюбен к ней. Понятно, почему. Бравые военные всегда считали, что женщина в походе - лишняя обуза. Светлана даже не сомневалась, что Сергей возражал против ее кандидатуры. Но профессор Галеев знаком даже с президентом, не говоря о весе в научных кругах. Его слово весомо, и состав экспедиции, предложенный им, утвердили без изменений.

Галеев отправил Светлану в экспедицию не за красивые глаза, как думали некоторые. К двадцати четырем годам она успешно защитила кандидатскую и считается одной из самых перспективных молодых биологов страны. Сейчас ей двадцать шесть, и благодаря экспедиции ее карьера может резко взлететь вверх. Впрочем, это еще как сказать. Сверхсекретность отнюдь не предвещала славы, и открытие, пахнущее Нобелевкой, будет благополучно закрыто в спецлабораториях.

Светлана не думала, что их будет сопровождать столько военных. Ну, может быть, один. Но в кате-ре с ними, кроме командира, сидели трое увешанных оружием крепких парней. Конечно, присутствие такой охраны, с одной стороны, могло только радовать, а с другой... Светлана понимала, что внимание военных неспроста, значит, путешествие очень опасное. В глухой тайге не помогут корочки федеральной службы безопасности или диплом кандидата наук, а только воля и умение выживать...

Сотрудников лаборатории, отправившихся с ней, Света знала очень хорошо. Впрочем, их и было-то всего двое. Игорь Нефедов, сорокалетний доцент, бородатый и коренастый, напоминавший Добрыню с известной картины Васнецова, и Павел Картавин. Основной обязанностью Нефедова в экспедиции была видеосъемка, систематизация полученных данных и общее руководство исследований. Короче говоря, среди исследователей Нефедов был главным. А она с Картавиным должна заниматься сбором материалов и образцов, анализами и первичной обработкой информации. Нефедова, заместителя профессора Галеева, она знала давно. Начинала у него лаборанткой. С Павлом познакомилась относительно недавно, но знала гораздо лучше. Он понравился ей с первого взгляда, и пока не давал причин для разочарования. Он симпатичен, дотошен, серьезен, и не без чувства юмора, честен и практичен. Его очень ценит Галеев.

'Типичный положительный герой, - думала Светлана, глядя на Павла, уткнувшегося в поставлен-ный на колени ноутбук. - Вот только слово 'герой' к нему вряд ли подходит. Нет, он не труслив, просто слишком правильный, без задора, без изюминки. Да, он балует ее цветами и неожиданными подарками, но все же... Как она хотела видеть в нем рыцаря, Дон Кихота, бросающего вызов толпе негодяев. Но Павел не способен на такое. Потому что это бессмысленно. Он никогда не пойдет наперекор начальству, потому что это глупо. Не нарушит ни одного правила или распоряжения, потому что так нельзя. Никогда не плюнет против ветра, потому что... Эти 'потому что' можно продолжать до бесконечности. Он практичен и расчет-лив и, наверно, уже разложил свою жизнь по полочкам. Надежно, но... скучно.

Тем не менее, она прекрасно общалась и спала с ним. Он не перестал нравиться ей, но через два года знакомства Светлана стала спрашивать себя: а если бы в лаборатории были другие молодые люди, кроме Павла, а не годящиеся ей в отцы доценты и профессора? Выбрала бы она его тогда?

Она - перспективный молодой ученый, и прекрасно понимает, что времени на поиски принца на белом 'мерзавчике' у нее нет. Ее время слишком дорого. И она так же практично выбрала Павла. Умен, симпатичен, надежен. Главное, надежен! Подруга Ольга говорила: 'Света, надежный мужчина в наше время - редкость, даже не золото, а бриллиант!' Света согласилась, но мысль, что она для него так же удобна, как и он для нее, не давала покоя. Зудела в голове, как назойливый комар.

'Нашла время об этом думать, - спохватилась Светлана. - Впереди сложнейшее задание, опасная работа, а ты...'

Всем научным сотрудникам выдали камуфляж и высокие армейские ботинки. Они казались боль-шими и громоздкими, но первое впечатление оказалось обманчивым. Ботинки были удивительно легкими и удобными, а камуфляж сидел на фигуре как на заказ. Вот это ей у военных нравилось. Жалко, зеркала нет под рукой. Впрочем, и без зеркала Светлана мысленно сравнила себя с непобедимой Ларой Крофт, расхитительницей гробниц из одноименного боевика. Слава Богу, гробниц не предвидится, а вот тьмы ко-маров и отсутствие элементарных удобств ей пообещали. Интересно, как бы это вынесла Лара Крофт? Эта мысль рассмешила, но в действительности путешествие вглубь тайги немного пугало. Хорошо, что рядом Павел и Нефедов. Они свои мужики, коллеги, помогут, если что.

Гора рюкзаков со всем необходимым лежала на дне катера. Хорошо, что военные понесут часть на-шего груза, думала Света, мы бы все это просто не подняли.

Задачу экспедиции озвучили в день отъезда. По возможности узнать место и причину появления деревьев-мутантов, а также потенциальную угрозу для человека. В последнюю фразу входил сбор сведений о враждебности дендроидов, их размножению и ассимиляции в окружающей среде.

Катер оставили на берегу, и солдаты быстро и ловко замаскировали его срезанными камышами и лапником. Солдат было трое. Скорее всего, не 'срочники', прикинула Света, возраст не тот. Все, как один, коренастые и молчаливые, в одинаковых, пятнистых комбинезонах. У них было оружие - короткостволь-ные автоматы. Таких Светлана никогда не видела, наверно, какие-то особенные. Вооруженная охрана - это, конечно, хорошо. Но если она потребовалась, значит, путешествие и впрямь опасно. И их об этом предупреждали. Ольхина же отнеслась к предупреждениям достаточно спокойно: пугают, думают, они, ученые, в лесу никогда не бывали. Да она студенткой на байдарках по горным рекам ходила, и в палатке неделю жила. Ерунда.

- До Пелымского озера пятнадцать километров, - сказал командир. - Идти придется быстро, чтобы до ночи дойти до нужного места. Там нас будут ждать.

- Разве там еще кто-то живет? - удивился Картавин.

- Не знаю. В назначенной точке нас будет ждать местный лесник. По крайней мере, крыша над го-ловой у вас будет.

'Он специально сказал 'у вас', - подумала Светлана, - чтобы показать, что они вполне могут обойтись и без крыши, а вот мы, гражданские неженки...'

- Даю вам пять минут на подготовку и проверку снаряжения.

Она пожала плечами. Все необходимое собрано еще в лаборатории. Чего проверять? Однако Нефе-дов завозился с рюкзаком, что-то перекладывая. Павел подошел к ней:

- Ну, как ты?

- Нормально, - улыбнулась Света. - А ты? Проверил снаряжение?

- Конечно! Все как положено! - он понял сарказм и нарочито громко сказал последнюю фразу. Света посмотрела на одергивавших и прилаживающих ремни и лямки солдат и перевела взгляд на лес. Ско-ро они узнают его тайну.

Лес у берега был самым обычным. Деревья никуда не двигались, где-то вверху щебетали птицы, и качались на ветерке еловые лапы. Необычным был только запах. Им, привыкшим к стерильному воздуху лабораторий и удушливому смогу городов, местный воздух, пропитанный непередаваемыми запахами мха и грибов, хвои и смолы, доставлял ни с чем не сравнимое удовольствие. Его хотелось не просто вдыхать, а откусывать зубами, как сочный, брызгающий соком фрукт. 'Как хорошо!' - подумала Света, но вслух ни-чего не сказала. Неправильно поймут, ведь они не туристы, у них особое задание. Миссия. Она улыбнулась.

- Вперед, - сказал через пять минут Сергей, и они пошли.

Через три часа вышли к краю огромной, почти с футбольное поле, поляны. Земля на ней была пере-пахана так, словно по ней прошлись трактором, но трактор бы сюда не проехал. В середине поляны виднелся остов лежащего дерева. Его зеленая крона резко контрастировала с черной развороченной почвой.

- Это место заметили с вертолета, - сказал Сергей. - Наша первая точка. Надо посмотреть, что здесь.

Светлана и так порядком устала, а идти по рыхлой, проваливавшейся под ногами земле было очень тяжело. Однако она молча шла вслед за всеми. Никто и не говорил, что будет легко. Один из солдат осту-пился и упал, но быстро поднялся. Картавин первым достиг цели и подошел к дереву. Это был шагающий мутант, судя по характерным мощным корням без мелких ответвлений и черному стволу. Что же убило его? Павел обошел дерево и увидел, что ствол треснул вдоль, будто что-то разорвало его изнутри. Земля под дендроидом была покрыта засохшей темно-зеленой коркой. Биолог снял рюкзак, достал несколько герме-тичных пластиковых контейнеров и собрал в них кусочки застывшей жидкости. Затем поскреб специальным ножом внутри полого ствола и положил образцы плоти мутанта в отдельный контейнер.

Светлана запрокинула голову и посмотрела наверх. В лесу ей было не по себе, она хотела простора и солнца, но, выбравшись на эту поляну, почувствовала еще больший страх. Окружавшие поляну деревья потемнели и сдвинулись, отрезая путь к бегству. Они попали в ловушку! Сейчас деревья пойдут вперед и раздавят их! Она беспокойно оглянулась и увидела, что не одна чувствует подобное. Сопровождавшие их солдаты озирались и поправляли оружие. Тем временем оператор снимал поляну и упавшее дерево.

- Я думаю, здесь это и случилось, - сказал Сергей.

- Что случилось? - спросила Светлана.

- То, что заставило деревья ходить. Наверняка это их следы, - кивнул головой майор.

- Света, как радиационный фон? - спросил Павел. Светлана взглянула на дозиметр:

- В норме, - сердце неприятно ёкнуло. Ах, тютя! Почему она раньше не проверила! Это надо бы-ло сделать еще на краю поляны. А если бы здесь была радиация, а они полезли в самое пекло? Надо быть собраннее. Света выпрямилась, поведя натертыми рюкзаком плечами. Оператор закончил съемку.

- Света, возьми образцы почвы, - попросил Картавин.

- Отсюда они и двинулись, - сказал Сергей. - Интересно, сколько их здесь было?

- Хм, - оглянулся Картавин, - если прикинуть плотность местного леса, то не одна сотня. Мо-жет, штук триста, может, и пятьсот.

- Ничего себе, - сказал командир.

- А больше таких полян не видели? - спросила Светлана.

Командир покачал головой:

- Нет. Только эту. Но и вертолеты не везде летают. Ну, что, ученые, версии есть?

- Версия напрашивается сама собой, - сказал Павел. - Вывернутая земля в радиусе пятидесяти метров, и в центре дендроид с разорванным стволом. Дерево, конечно, непростое. И в нем, - Картавин кив-нул на разорванный ствол, - явно что-то было.

- И это все? - насмешливо спросил Сергей. - Такие выводы кто угодно сделает.

Биолог взглянул на него спокойно. Похоже, он не воспринял ерничанье военного всерьез.

- Есть еще кое-что, - сказал он. - Совершенно ясно, что мутация вызвана не вирусом. Вирусный носитель не стал бы действовать так избирательно - в радиусе от зараженного дерева. Слишком много случайных факторов. Чтобы заразить других вирусом, необязательно лопаться, как перезрелый арбуз.

- Я бы не говорила так категорично, Паша, - возразила Светлана. - Ты отталкиваешься от наших земных посылок, а это дерево не похоже ни на что, ему нет аналогов...

- Вы что, считаете, что оно инопланетное? - удивился майор. - Я думаю, просто мутант. Вон, животных-мутантов полно, почему бы и деревьям не появиться?

- Может быть, - сказал Картавин. - Что-то определенное можно будет сказать только после анализов этих проб. А это можно сделать только в лаборатории.

И он засунул контейнеры в рюкзак.

- Я знаю, что вы уже исследовали одно такое дерево, - сказал Сергей. - И что: ничего опреде-ленного?

- Что они такое в общих чертах, мы почти поняли, - ответил Нефедов. - Сейчас мы решаем дру-гой вопрос: насколько они агрессивны и опасны для человека.

*****

- А поворотись-ка, сын! Экий ты смешной какой! - усмехнулся дядя Петя. Поборцев стоял перед ним в дядином пятнистом комбезе и в сапогах, и больше походил на туриста-недотепу, чем на матерого лес-ника, каким хотел выглядеть. - Да, халтура, а не лесник.

- Кончай издеваться, - сказал Алекс. - Что не так?

- Ширинку не застегнул, - подсказал дядя. Алекс чертыхнулся и наклонился, пытаясь разглядеть замаскированную часть туалета. Дядя засмеялся:

- Шутка. А вот шнурки точно не завязал.

Поборцев улыбнулся: он помнил, что был в сапогах. Чего-то дядя сегодня больно веселый, подумал он. Значит, волнуется. Лесник подошел ближе:

- Физиономия у тебя не та. А ее не исправишь. Вот зачем ты побрился? Запомни: небритые муж-чины выглядят мужественней. Это твоя тетя говорила, а она разбиралась в таких делах.

- Ладно, волосы у меня быстро растут. Что еще?

- Ты, хоть и знаешь эти места, а все похож на городского, - сказал дядя. - Ходишь твердо, как будто сваи забиваешь. Кто так в лесу ходит? Какой зверь? Никто! Потому как никто не хочет, чтобы его съели.

- Ну, меня-то не съедят, - попробовал отшутиться Александр.

- Тебя не съедят, тебя расколят тут же. Ходи легко, будь увереннее, даже если не знаешь ни хрена! Мне сказали, будет группа ученых, а это те же туристы, только хуже, потому что умничать будут. Главное, не давай им лес засорять, помни, что ты здесь хозяин! Будь грубее, что ли, а то сам на ученого похож. Как Жеглов говорил: восемь классов на лбу написано!

Они помолчали. Поборцев волновался. Он давно так не волновался, даже когда снимал шагающие деревья. От дяди это не укрылось:

- Ладно, не дрейфь, Алекс. Имя моего начальника помнишь?

- Помню.

- Так. С ружьем обращаться умеешь? - дядя Петя подошел и снял со стены свою двустволку.

- Зачем мне ружье?

- Затем, что лесник без ружья, это как хрен без яиц, понял? Вот патроны. Да не клади в карман ко-робку, бестолочь, открой и положи сюда россыпью, воткни, вот так. Так доставать удобней.

- Думаешь, придется стрелять? - улыбнулся племянник, но встретил колючий взгляд:

- Я потому здесь столько лет лесником, что никогда не зарекаюсь! А были тут до меня... Одному ногу прострелили, другого деревом придавило на ровном месте... Понял?

- Понял, - Поборцев знал, что с дядей лучше не спорить, особенно на такие темы. И вообще, лес-ник не любил, когда с ним спорят. Это, наверно, самый заметный его недостаток.

Прорываясь в закрытую зону через оцепление, он не был уверен, что дядя останется там. Но судьба, наконец, проявила благосклонность, и Поборцев нашел дядю в его лесничьей избушке. Как выяснилось, дя-дя Петя не собирался никуда бежать, на это Алекс и рассчитывал.

- А ты как же без ружья? - спросил Алекс.

- У меня карабин есть, - ответил дядя. - Я бы тебе его дал, да лучше бери ружье. Для конспира-ции. Я всегда с ним хожу, и все это знают.

- Да вряд ли мы кого встретим в лесу. Все же эвакуировались.

- В тайге все случиться может.

Едва переступив порог, Алекс стал расспрашивать дядю о дендроидах:

- А ты сам их видел? Не боишься их? - интересовался Поборцев.

- Что мне эти деревья? Я их только издалека видел. Чудные, конечно. Но я не боюсь. Пущай кто хочет, эвакуируется, а мне некуда. Здесь мой дом. К тому же у меня задание с самого верху!

Тогда Поборцев и узнал об экспедиции, сопровождать которую поручили дяде. Лучшего случая и представиться не могло! Но чтобы упросить лесника, потребовалось немало времени.

- Я слово дал, что пойду, - говорил дядя Петя, - а теперь что? Да зачем тебе это нужно, не пой-му? Что ты хочешь узнать?

- Я же говорил, меня лжецом выставили, работы лишили... Я доказать хочу, что это правда!

- Подумаешь, лжецом выставили! Меня вон десять лет алкоголиком выставляют - ну, и черт с ними, плевать я на них хотел! Я свое дело делаю - вот что главное!

- Ты пойми, эти деревья могут быть опасны, - горячился Поборцев, - они и так натворили дел в Дымове, а эти, наверху, все скрывают! А если новые жертвы будут? Ведь они через тайгу куда угодно про-шагать могут, хоть до Китая - и никакая милиция их не удержит, никакие войска!

- Загнул ты, племянник. До Китая! До Китая они год добираться будут. Я видел, как они ходят. Еле ползут, муравьи быстрее бегают. А за год наверху придумают, что с ними делать. А ты суешься, куда не знаешь.

Но Алекс не унимался:

- Я чувствую, что Дымовым все не кончится! И экспедицию не зря посылают.

- Ну, узнаешь ты что-то и что сделаешь? - спросил лесник. - Ты же сам сказал, что тебя теперь нигде не напечатают. Зачем тогда огород городить?

- Затем, что так надо! Когда мой отец тебя из реки спасал, он думал, зачем это надо? Он не мог по-другому, понимаешь! И я не могу!

Много лет назад, когда Алекс был совсем маленьким, его отец спас тонувшего брата из полыньи, но простудился и умер.

- Ну, раз так, - проговорил лесник, разглядывая племянника, - ладно. Должок, стало быть, мой напомнил... Ладно. Поборцевы своих не бросают, это ты правильно сказал. Хорошо. Иди.

- А начальнику скажешь, что внезапно заболел, ногу там проткнул, или что еще, - предложил Алекс. - Вот и отправил меня.

- Ногу проткнул! Типун тебе на язык, накаркаешь еще! - вновь разошелся дядя. - Да и ты тоже, суешься, куда не знаешь! Какой из тебя лесник, чучело гороховое! Ты волчий след от собачьего не отли-чишь, медведю на лапу наступишь - не заметишь! А что начальству сказать, и без тебя знаю - не учи отца детей делать...

Поборцев молчал, засунув гордость подальше, позволяя дяде высказываться о его умственных и прочих способностях сколько влезет. Он знал, что дядя по-своему любит его и, если потребуется, сделает для него все. Впрочем, и он тоже. И ругает не оттого, что Алекс действительно так туп, а потому, что ревну-ет к работе, которую лучше него не сделает никто. Наконец, когда поток откровений иссяк, Алекс снова поднажал - и лесник махнул рукой:

- Делай, как хочешь.

Встреча с экспедицией должна состояться в этот четверг. Пока было время, дядя учил Алекса тон-костям профессии, и Поборцев понял, что даже такая на первый взгляд простецкая работа лесника требует определенных знаний и множество отточенных навыков. Ведь в тайге может случиться все что угодно, и там нет ни больниц, ни столовых, ни справочников. Конечно, бывший журналист и сам понимал это, но дядя рассказывал такие вещи, о которых Александр не то что не слыхивал, а даже не догадывался.

Наконец, состоялись проводы. Дядя Петя в последний раз окинул Поборцева пристальным взглядом и сказал:

- Ну, не посрами, племянник. Помни, кто ты есть, и что ты здесь хозяин.

- Буду помнить, - пообещал Алекс.

- Ну, давай! - они обнялись, и Поборцев вышел. Зная, что дядя смотрит вслед, не оглядывался. Шел ровно и мягко, повторяя в памяти все сказанное лесником.

Встреча намечалась у Медного Камня - огромной приметной скалы, возвышавшейся над лесом. Алекс не раз бывал у этой местной достопримечательности, и все тропинки, ведущие к ней, знал очень хо-рошо. День подходил к концу, небо темнело, а экспедиция все не показывалась. Поборцев устроился возле поросшего мхом камня и размышлял, как себя вести при первой встрече. Первое впечатление от человека часто самое запоминающееся, и здесь он должен не возбудить ни малейшего подозрения.

Наконец он заметил какое-то движение внизу, у подножья скалы, и спустя минуту разглядел группу людей в камуфляже. Они двигались цепочкой по одной из тропок и, судя по всему, порядком устали.

Поборцев встал и поднял прислоненное к скале ружье. Хотел крикнуть, но он передумал, и стал неторопливо спускаться вниз, навстречу гостям. Его заметили. Группа остановилась. Алекс увидел, как некоторые поспешно опускают на землю раздутые и наверняка тяжелые рюкзаки. Все они были в одинаковых, отлично маскирующих куртках и брюках, и если бы Поборцев не знал, с какой стороны их ожидать, то мог бы и проворонить. Гостей было семеро: шестеро мужчин и одна весьма миловидная девушка. Цепкий взгляд журналиста мигом выделил четверых крепких мужчин с висевшими за спиной короткоствольными автоматами. Охрана.

- Петр Поборцев? - спросил один из них, высокий крепкий мужик. Знаков отличия у него не было, но Алекс догадался, что перед ним глава экспедиции.

- Он самый, - ответил он и подал главному руку. - Давно вас жду. Все в порядке?

- В порядке, - сухо сказал командир и пожал протянутую руку. - У вас документы с собой?

'Из этих, - подумал Поборцев. - Сразу документы. Обломись!'

- Они дома у меня. Зачем мне документы? Я же по лесу хожу, кому мне их показывать, мишкам? - произнес Алекс как можно спокойнее и доверительно улыбнулся. - А здесь меня каждый знает.

'Только бы не встретился никто по дороге! Будет полный провал. Но это практически исключено - все же эвакуированы'.

- Хорошо, - произнес мужчина. - Меня зовут Сергей. Я возглавляю экспедицию. Познакомитесь со всеми позже, сейчас прямо к делу: как далеко ваша... э-э... база?

- Дом? - уточнил Поборцев.

- Да, дом. Мы могли бы там переночевать?

- Пожалуй, нет смысла, - Алекс чувствовал, как семеро людей в упор разглядывают его, но в та-кие моменты он всегда ловил кураж. Вести их в лесную сторожку, где сидел дядя, было никак нельзя. - Далековато будет. Хотя, смотря куда мы пойдем, - он вопросительно посмотрел на Сергея.

- В сторону Засекино.

- Засекино? Тогда точно не имеет смысла. Сделаем большой крюк. Лучше заночевать здесь, у Камня. Тут и ручей неподалеку, и место открытое, тихое. А с утра пойдем.

Поборцев поймал усталый взгляд девушки и понял, что некоторым членам экспедиции приходится в тайге нелегко. Командир неожиданно легко согласился:

- Хорошо. Остаемся здесь. А ружье вы зачем взяли? - спросил он Алекса.

- Лесник без ружья, как... - Поборцев повторил слово в слово любимую дядину присказку и до-бился сдержанной улыбки командира:

- Понятно. Но в моей команде стреляют только по моему приказу. Оно у вас заряжено?

Поборцев не знал, и внутри что-то екнуло. Вот, черт, так и прокалываются шпионы. На мелочах. Он думал не больше секунды, молча стащил с плеча ружье и открыл, будто демонстрируя, казенник: пусто. Командир кивнул:

- Отлично. Запомните, что я вам сказал.

- Без проблем.

Охранники быстро и споро натянули палатки, а Поборцев сходил за водой к ручью. Когда вернулся, на поляне весело полыхал костер, и почти вся группа сидела возле огня. Подойдя ближе, Алекс увидел, что костер разведен в небольшой ямке, а земля и аккуратно срезанный дерн лежали рядом. Хм, молодцы, не ожидал. За горячим чаем он познакомился со всеми, но, помня наставления дяди, был немногословен и старался больше слушать, чем говорить. Охранники тоже говорили мало, у Алекса даже сложилось впечатление, что им приказано поменьше общаться с учеными и уж тем более с ним. Обязанности в экспедиции были четко разграничены, и никто не лез не в свое дело.

Поборцеву приглянулся бородач Игорь, спокойный и уверенный мужик. Видно, что ему не впервой ночевать в палатках, чего не скажешь о Павле и Свете. Тут они были слабым звеном. Алекс видел это по многим мелочам. Например, Павел настолько неумело открывал жестяную банку ножом, что, будь здесь настоящий Петр Поборцев, не обошлось бы без издевки и нравоучений.

- Петр.

Поборцев задумчиво глядел на пламя, не подозревая, что зовут его.

- Петр!

Он повернул голову. Его звала Света. Проклятье, он и забыл, что носит дядино имя!

- Извините, задумался.

Он посмотрел на девушку. Пламя костра плясало в ее глазах.

- Можно вас спросить?

- О чем?

- Почему вы стали лесником? Вы любите лес?

- А вы можете представить лесника, который не любит лес? - ответил Алекс. Света улыбнулась:

- Наверно, нет.

- А я могу, - сказал сидевший рядом Игорь. - Это такая же работа, как и все другие. А работу необязательно любить, главное - ее хорошо делать.

- Если не любишь работу, как можно ее хорошо делать? - усомнился Поборцев.

- Можно, - сказал Игорь.

- Это у вас можно, - сказал лесник. - А у нас нельзя.

- А вы видели дендроидов? - спросил молчавший доселе командир.

- Кого? - переспросил Алекс, хотя прекрасно понял, о чем его спрашивали. Ведь он первым дал мутантам это название. Надо же, прижилось!

- Шагающие деревья, - пояснил Павел. - Мы называем их дендроидами. Или псевдодеревьями.

- Видел. Дендроиды, кстати, звучит лучше, - чуть улыбнувшись, ответил Алекс.

- Где видели? - спросил командир.

- Когда они в город пришли.

- А в лесу вы их встречали?

- Встречал.

- До или после нападения на Дымов?

Пошел допрос, подумал Поборцев. Держись, Алекс, точнее, Петр.

- После. И то один раз, - решил особо не откровенничать Алекс. - Издалека видел. Близко под-ходить не стал.

- Понятно, - сказал Сергей. - Ну, что ж, а мы как раз намерены встретиться с ними. И чем чаще, тем лучше.

- То есть, вы ничего не можете сказать о них? - снова спросил Павел. - Ничего интересного не заметили? Как они реагируют на людей, например? Что-нибудь еще.

- Я же говорю: видел их только издалека, - гнул свое Алекс. - А как реагируют... Не знаю, как реагируют. Может, они меня тоже видели. Хотя, - он усмехнулся, - у них ведь и глаз нет.

Он мог бы рассказать о своих впечатлениях. О том, как той ночью в Дымове наткнулся на ходячие деревья и видел дерево, которое не двигалось, но ничем не отличалось от собратьев-мутантов. Но решил ничего не говорить. Пока. Скоро все сами увидят.

*****

Черт бы побрал шефа со своей ревизией! Славик вытер пот со лба и присел на стоявшие у стены ящики с гвоздями. Он раз за разом вспоминал неприятный разговор и взгляд, которым Александр Георгие-вич смотрел на него. Очень нехороший взгляд. Словно Слава украл у него что-то. Но будто он виноват, что толпа военных вытащила из магазина два десятка бензопил! Что он мог поделать? Ведь он звонил Алексан-дру Георгиевичу, но тот не брал трубку. А теперь орет, что посадит за растрату! Говорит, надо было хоть бы какую-нибудь расписку взять, а теперь кто возместит убытки? Магазин закрыли, и Александр Георгиевич приказал провести внеплановую ревизию на подведомственном Славику складе. Будто хотел поймать его еще на чем-то! Слава прекрасно помнил, какие пилы и сколько взяли военные, но шеф был непреклонен. 'Со склада не выйдешь, - сказал он, - пока все не пересчитаешь, а я вечером приду'.

Слава расстроился, ведь до сих пор все складывалось так удачно. Найти подобную работу в Дымове было нелегко. Все работали либо на лесопилке, либо на комбинате, в десяти-пятнадцати километрах. В самом городе производств не было, а торговые точки давно закреплены для 'своих'. Слава устроился в магазин стройтоваров по знакомству и держался за хорошее место. Шеф, конечно, был не слишком приятным субъектом, говорили, что именно из-за его характера в магазине так часто меняются продавцы, но Славик помалкивал и терпел подчас откровенную грубость начальника. В общем, платил он по дымовским меркам неплохо, на работе частенько выдавалось свободное время, а это Слава очень ценил.

И вот, на тебе! Несмотря на угрозы шефа упрятать в тюрьму, Славик не слишком испугался. Во-первых, он не чувствовал себя виноватым, во-вторых, у него свидетели есть - кассир. Так что плевать, пусть себе орет. Гораздо неприятнее потерять работу. Все равно нет света, и касса не работает, так что убытков не миновать. Слава понимал, что начальник так распинается потому, что сезон, спрос на бензопи-лы существенно возрос, а товара нет.

Александр Георгиевич закрыл его в магазине, и Слава принялся за пересчет. Дело было знакомое, несложное, главное здесь - хорошая память и внимательность. Вот только события последних дней не да-вали сосредоточиться. Атака чудовищных деревьев на город потрясла не только его - каждого дымовца.

Что же случилось? Кто они и почему нападают на город? Как с ними справиться? Эти вопросы метались в голове, смешивая стройные ряды цифр, и не раз приходилось пересчитывать позицию заново. Все же к обе-ду Слава достиг определенного прогресса и был уверен, что до вечера справится. Тем более что света не было, а считать в темноте или при свечках неблагодарное занятие. Так что надо успеть.

В обед он перекусил взятыми из дома бутербродами и фруктовым кефиром. По городу ходили слу-хи, что жителей эвакуируют, что стягиваются войска, что из зоны снова сбежали уголовники и бродят по окрестным селам. Мысли о том, что может случиться в ближайшие дни, не давали покоя, но Славик герои-чески гнал их, он считал и считал, и, наконец, закончил еще до официального закрытия магазина. Все. Оста-лось подождать Александра Георгиевича.

Но шеф все не появлялся. Слава ходил по торговому залу, заглядывал через витрину на улицу, и на душе становилось тревожно. Улица, всегда не слишком многолюдная, сейчас была совершенно пуста. Ни одного человека. И на дверях рюмочной, что напротив, где постоянно толкались подвыпившие мужики, ви-сел замок. Фонари не горели, и стало быстро темнеть. Где же шеф?! И не позвонить - нет сети. Может, он про него забыл? Вполне может быть. Александр Георгиевич и не такие штуки откалывал.

Славик зажег пару свечек и сел в кресло кассира. За окном давно стемнело, и хотелось домой. Есть тоже жутко хотелось, но что поделаешь? Наверно, надо ждать утра, а там шеф точно появится. Может, он решил таким образом его наказать? Вот свинья! Слава расположился в кресле поудобней и заснул. А про-снулся, когда за стеклами вовсю играло солнце. Уже утро! Он достал телефон и посмотрел на время: десять почти! Ничего себе заснул, он и дома в удобной постели спит меньше. Слава потянулся и подошел к окну-витрине. Улица все так же пуста и...

У соседнего дома он увидел черное шевелящееся дерево. Оно двигалось по улице и шло прямо к его магазину. Слава замер, рассматривая шагающего гиганта через пыльное стекло. Что нужно здесь мутанту, и где все люди? Неужели эвакуировались, а он остался в брошенном городе?

Дендроид не спеша прошествовал мимо магазина, а Славик спрятался за прилавком и наблюдал за ним. Глаз у дерева он не заметил, но кто его знает, вдруг как-то почует - куда тогда бежать? Но дерево проследовало мимо и ушло, ничего не трогая. Нет, оставаться здесь больше нельзя, пусть шеф провалится! Рисковать жизнью ради досок и гвоздей он не собирается.

Слава пошел на склад и задумчиво перебрал сложенные инструменты. Выйти-то, он выйдет. Можно просто разбить витрину, потом если что - спишем на дерево. А вот какое-нибудь оружие прихватить не мешало бы. Большинство инструментов были электрическими, а значит, бесполезными. Оставался лишь старый добрый топор, бензопил не было, да и таскать такую дуру с собой Слава не стал бы. Слава выбрал облегченный туристский топорик и подошел к витрине. Ну, что, приступим? На мгновенье показалось, что он сошел с ума, что крушить витрину в своем же магазине безумие, за которое придется заплатить, что не надо этого делать, не стоит... Но страх толкнул в спину холодным лезвием, и Слава взмахнул топориком. Стекло разлетелось на куски. Славику понравилось. Наверно, подсознательно он давно мечтал об этом. Бац! И второе разбилось, осыпав тротуар осколками. Слава осторожно наступил на хрустящие стекла и выпрыгнул из заточения.

Как хорошо на свободе! Он направился к дому, шагая непривычно тихими, безлюдными улицами. Такая тишина могла быть в Дымове ночью, но никак не днем. До дома было два квартала, и он надеялся, что не встретится с двигающимися деревьями. Впрочем, тишина не была полной. Изредка откуда-то доносились странные и потому жуткие звуки: какой-то громкий шелест или скрип, а иногда треск или шуршание. Не было лишь привычных, человеческих звуков: урчанья и сигналов машин, голосов людей или просто звука шагов. Славе стало страшновато. Он покрепче сжал топорик и ежеминутно оглядывался.

Он миновал один квартал и повернул за угол. Вон вдалеке и его дом. Но что это? У обочины стояла совершенно раздавленная машина. На бампере виднелись странные зеленые следы. Слава нагнулся, разглядывая их, но потрогать не решился. Он заглянул в расплющенную кабину и увидел на осколках ветрового стекла потеки крови.

Оставшееся расстояние преодолел бегом. Вот и дверь. Он нырнул в парадную и поднялся на второй этаж. Ключ у него был, и Слава вошел в квартиру. Теперь сомнений не осталось: все эвакуировались, а он остался! Здесь жили знакомые его матери, у которых он снимал комнату. Мать жила не в Дымове. В кварти-ре был кавардак, видно, что хозяева метались по комнатам, собирая более-менее ценное и нужное. Слава положил топор на кухонный стол и открыл холодильник. Вытащил два яйца и включил газ на плите. Знако-мого шипения не последовало. Вот напасть, как же поесть приготовить? Слава достал кусок хлеба, соль, выпил сырое яйцо и закусил горбушкой. В животе полегчало. Тогда выпил и второе. Кто знает, когда еще поесть доведется?

Он прошел в свою комнату и сел на диван. Так, надо подумать, как выбраться отсюда. До ближай-шего населенного пункта в сторону Екатеринбурга достаточно далеко, километров пятнадцать или двадцать, он точно не знал. А вдруг и там деревья? Он подумал об этом и шумно вздохнул. Действительно, ведь он не знает, что произошло за последние сутки, весь день и всю ночь провел на складе. А ведь у него есть приемник! Он на батарейках, так что будет работать. Разыскав приемник, Слава включил его, но кроме обычных музыкальных программ, никаких сообщений о дендроидах не было. Он дождался выпуска новостей, но и там ничего не сказали. Что за черт! Или ему все это снится? Ладно, как бы то ни было, нужно выбираться к людям. Оставаться в таком городе страшно. Вдруг эти мутанты радиоактивные, как это узнаешь? Раз всех эвакуировали, значит, есть причины.

Слава достал из шкафа модный рюкзак и принялся собирать все необходимое. Необходимого на-бралось много. Он подумал и отложил теплую куртку и запасную пару обуви. Теперь все кое-как влезло. Славик частенько ходил с друзьями в походы по окрестным лесам, на Пелымское озеро, и знал, что нужно иметь с собой уважающему себя грибнику или рыбаку. Он переоделся в легкую непромокаемую ветровку, защитного цвета брюки с полезными накладными карманами и зашнуровал высокие армейские ботинки, купленные по случаю на рынке. Вот теперь он готов. Одно плохо: мало жратвы, а магазины не работают. У него мелькнула мысль, что раз никого в городе нет, то можно спокойно 'бомбануть' какой-нибудь ларек, и ничего ему не будет. Но это называется мародерством, а в таких вопросах Слава был принципиален. Ничего, с голоду не помрет. В квартире осталось немного овощей: морковки, картошки, лука, и он положил их в рюкзак. Все, теперь посидеть на дорожку, чтобы повезло.

Он вышел из дома и прошел по безлюдным улицам, направляясь к западной части города. Там на-чиналась дорога, выводящая к шоссе, которое тянулось до самого Екатеринбурга. Если всех эвакуировали, то только в эту сторону, рассудил Славик, на восток сплошные леса и мало населенных пунктов.

Иногда ему хотелось бежать - до того неестественно и страшно было находиться в абсолютно пустом, покинутом всеми городе, но Слава сдерживал себя. Явной опасности он не видел, а силы следовало поберечь. Неизвестно, что еще может приключиться...

Слава вышел к разрушенной заправке и остановился: прямо посреди развалин стояло дерево-мутант. Оно не двигалось, не размахивало корнями, и парень решил подойти поближе. Могучие корни ухо-дили в землю через взломанный асфальт, и Слава поразился этой невероятной живой мощи. Дендроид был неподвижен, и листики на черных ветвях тихо шелестели от налетавшего ветерка. Киря рассказывал, что после той ночи, когда мутанты в первый раз пришли в город, то здесь то там они останавливались точно так же и больше не двигались, даже когда солдаты рубили их топорами. Слава не видел этого, так как с утра был на работе, но теперь окончательно поверил приятелю.

Слава вытащил из-за ремня топорик и подошел поближе. Рубить мутанта он не собирался, но лучше быть настороже. Подняв с земли кусок битого кирпича, Славик размахнулся и запустил его в дерево. Никакой реакции. Он подошел почти вплотную и, косясь на опасные корни, осторожно дотронулся до толстого, в целый обхват, ствола. Ничего. Слава осмелел и пнул по стволу носком ботинка. Никакой реакции, лишь слабый шелест листвы. Почему же мутант остановился здесь и почему больше не двигается? Непонятно.

Минуя последний перекресток, Слава машинально посмотрел налево и увидел группу вооруженных людей, вытаскивающих из магазина какие-то коробки. Остановившись, он смотрел на них, не понимая, что происходит. Это были не солдаты, но почему с оружием?

- Эй, ты! - крикнул один из них, заметив стоящего на перекрестке парня. - А ну, иди сюда!

Слава попятился. Он понял, что эти люди грабят, пользуясь отсутствием армии и милиции. И свиде-тели им не нужны. Человек сдернул с плеча ружье:

- Стоять, я сказал!

Другие мародеры остановились и двинулись к Славику. Дожидаться их парень не стал, и его старту позавидовал бы любой бегун на короткие дистанции. Раздался выстрел, и Слава услышал свист пули, пролетевшей совсем близко. Он рванул еще быстрее. За спиной слышались крики преследователей и топот ног.

Бежать из города теперь было нельзя. Впереди, за домами начиналось открытое место, где его за-просто подстрелят. Надо бежать в город. И Слава завернул за угол, изо всех сил мчась мимо окруженных заборами частных домиков. Оглянувшись, он увидел, что преследователи куда-то делись. Он остановился и перевел дух, и тут же из-за поворота выехала зеленая 'Нива'. У них машина! Надо было догадаться! Он снова побежал, чувствуя за спиной приближающийся рев двигателя. Мужиков он бы 'сделал' - в школе бегал кроссы лучше всех, а с машиной ему не тягаться.

Так страшно ему не было давно. Ведь они просто убьют его, как свидетеля, и никто ничего не узна-ет. Слава бежал так быстро, как мог, а набитый рюкзак беспощадно колотил по спине. Он заметил приот-крытую калитку в чьем-то саду и нырнул туда. Они наверняка заметят его маневр, но, по крайней мере, ма-шина в калитку не проедет. Слава пробежал двор наискосок, перепрыгнул через скамейку и обежал дом. За ним был забор из крупной ячеистой сетки. Слава бросил мешавший топорик, и с разбегу прыгнул, уцепив-шись пальцами за проволоку, и кое-как перелез. Машина гудела где-то слева. 'Окружают, - подумал он, - может, спрятаться в брошенном доме?' Но страх и адреналин гнали вперед. Славик нашел калитку и выско-чил на соседнюю улицу.

И очередная пуля расщепила доску в заборе рядом с ним. Слава побежал, лавируя, как заяц, чтобы им было трудно прицелиться, и завернул в ближайший переулок. Где-то здесь они с Кириллом видели денд-роидов, и солдаты стреляли в них.

- Вон он! Он туда побежал! - послышалось сзади. И снова зеленая машина выехала из-за поворота, быст-ро сокращая расстояние до беглеца.

Остался один последний переулок, за ним начинался лес, там легче спрятаться. Слава бежал из по-следних сил, но 'Нива' настигала. Завернув в переулок, он остановился: впереди к нему двигались денд-роиды. Несколько живых деревьев, не торопясь, передвигались по улице, и Слава едва не застонал от безыс-ходности. Надо же так попасть! Из огня да в полымя! Машина завернула за ним и заскрипела тормозами. Водитель тоже увидел чудовищ. Решать, решать быстрее!

Двуногие твари показались опасней мутантов, и Слава ринулся вперед, прямо на дендроидов. Обе-жав первое дерево, он снова услышал выстрел и звук пули, попавшей в плоть. На бегу ощупав себя, Слава понял, что досталось не ему, а мутанту. Он обежал второе дерево, третье. Они не трогали его, не били кор-нями, как тех солдат с бензопилами, и он уже чувствовал к ним что-то сродни благодарности. Позади зачас-тили выстрелы, но Слава уже не боялся. Он почти спокойно бежал к лесу, зная, что эту преграду мародерам не пройти.

*****

- Смотрите!

Черное, необычайно толстое у корней дерево, походившее на сосну, дергалось и шаталось. Под черной блестящей кожей прокатывались огромные бугры, словно что-то внутри его тянулось и рвалось наружу. Зрелище это, неестественное и страшное, заворожило людей, и командир дернул за рукав собравшегося подойти поближе Картавина:

- Не стоит!

- Снимай, снимай! - теребила Нефедова Света. Тот, наконец, настроил камеру и навел на объект.

- Света прибавь!

- Не командуй, - сдержанно отозвался коллега. - Вот это да! Как в кино! Что же это такое?

Раздался звук, напоминающий треск рвущейся материи, только во много раз громче. Ствол дерева лопнул вдоль, от начала кроны до самых корней. Из влажной, сочащейся слизью трещины вниз посыпались странные темно-зеленые личинки. Десятки, может быть, даже сотни - Поборцев не мог их сосчитать. Ли-чинки были крупные, с ладонь, и отталкивающе шевелились, быстро расползаясь в разные стороны. Люди отшатнулись - неизвестные существа могли быть опасными. Поборцев вжался спиной в соседнее дерево, с виду обычное, и наблюдал, как оператор мечется, высоко задирая ноги, чтобы не наступить на склизких тварей.

- Не стрелять, спокойно! - крикнул Сергей.

Уворачиваясь от живого потока, Светлана отпрыгнула в сторону, но недостаточно проворно, заце-пилась ногой за корень и упала. Твари резво поползли по ней, оставляя на одежде влажные зеленые полосы. Она закричала, почувствовав холодное прикосновение к обнаженной руке. Кто-то рывком подхватил ее и поднял на ноги. Она повернулась: лесник. Стряхивать с нее личинок не потребовалось: они сами сползали вниз и двигались прочь. А иные ловко ввинчивались в мягкую лесную почву и исчезали. Через минуту все они пропали. Ни одной личинки не было видно, а породившее их дерево больше не шевелилось.

- Вы понимаете, что мы видели? - спросил Нефедов. - Они же так размножаются! Ну, ребята, Нобелевка гарантирована!

- Но вряд ли мы ее получим, - сдержанно отозвался Картавин.

- Ни хрена себе! - сказал один из контрактников, Мельников. Он появился из-за дерева рядом со Светланой и щелкнул предохранителем на автомате. - Я такого никогда не видел!

Павел подошел к Свете:

- С тобой все в порядке?

- Кажется, да, - проговорила она, разглядывая свою кисть. Кроме скользкого зеленого следа, ни царапин, ни каких-то повреждений на ней не было. 'Слава Богу, - подумала она, - а если б они были ядо-виты?' Она медленно отходила от шока. Все произошло так быстро! Ее дрожащие руки механически ощу-пали одежду и тело, убеждая паникующий мозг, что опасность давно позади.

- Хорошо, что хорошо кончается, - сказал Сергей. - Не вовремя вы споткнулись. В другой раз будьте внимательней, иначе все может закончиться гораздо хуже.

Ей было стыдно за свой крик. Она нагнулась, собираясь вытереть скользкие пальцы о траву.

- Эй-эй-эй! - предупредительно крикнул Картавин. - Света, ты что? Это же ценный материал!

Он вытащил пустой контейнер и плоской стеклянной палочкой аккуратно собрал прозрачную слизь с ее пальцев.

- Вот теперь вытирай.

- А вы что скажете, Светлана? - спросил Поборцев. Он видел, что ей не по себе, но хотел узнать ее первую реакцию на чудо. Точнее, вторую. Первой был истошный крик.

- Невероятно, - выдавила Света. - Даже не верится, что я это видела! И трогала.

- Это понятно, - сказал Алекс. - Мне интересно, что вы скажете по поводу этих червей. Такого, я думаю, еще никто не видел! - изумленным тоном добавил он, дабы его не сочли излишне любопытным.

- Надо было поймать хотя бы одного! - вздохнула Светлана. - Это бы нам здорово помогло!

- Что же вы не ловили? - не удержался от шутки Поборцев. - Вон их сколько по вам ползало!

Она бросила неприязненный взгляд и поджала губы. Что тут скажешь? Испугалась, как последняя трусиха! А ведь она ни мышей не боится, ни пауков. А вот этих личинок испугалась. Так ее и впрямь посчи-тают обузой. Ну, хоть бы одну личинку найти! Сейчас бы она мигом посадила ее в контейнер.

- А я, вроде, раздавил одну! - сказал Нефедов. Света набросилась на него:

- Где?!

- Вот.

Она склонилась над раздавленной личинкой и осторожно собрала останки в контейнер. Это уже кое-что! И даже очень кое-что! Теперь хорошо бы взглянуть на дерево-матку. Микробиолог подошла к неподвижному гиганту и склонилась над черным отверстием. Внутри было пусто. Резкий кислотный запах заставил ее фыркнуть и отдернуть голову. Дерево шевельнулось. Взвизгнув, Светлана отпрыгнула в сторону, а солдаты вскинули оружие. Но дендроид медленно накренился и рухнул на землю.

- По-моему, оно умерло, - сказал Сергей.

- По-моему, тоже, - подтвердил Поборцев. - Ползающих деревьев мы пока, слава Богу, не виде-ли.

- Шутки в сторону, - сказал Нефедов. - Теперь ясно, что эти червяки - личинки или зародыши, а дерево, по сути, живородящее. Личинки ушли под землю и теперь благополучно заражают деревья вокруг нас.

Сергей оглянулся:

- Думаете, находиться здесь опасно?

- Ну, сейчас-то нет, - почесал верхнюю губу старший научный сотрудник, - но потом... кто его знает? Я думаю, через корневую систему они проникают в ствол и...

Представить дальнейшее было слишком сложно. Что происходит с зараженным деревом? Как оно перестраивается и главное, как быстро? Эти вопросы вертелись в головах всей научной части экспедиции и не только у них. Алекса это тоже весьма интересовало.

- Сколько же их было? - спросил Сергей. - Вы видели?

- Думаю, сотни две, - сказал Картавин.

- По-моему, больше, - сказал Поборцев. - Раза в два.

- Может быть, - не стал спорить Павел.

- Можно подсоединить видеокамеру к ноутбуку и в замедленном режиме просмотреть. И даже со-считать, - предложил Нефедов. Картавин кивнул:

- Значит, в одном дереве их может быть несколько сотен. Если узнать, сколько времени они вы-зревают внутри, прежде чем дерево сможет ходить, тогда, - он сделал паузу, - тогда мы могли бы вычис-лить их примерное количество.

- А вот это уже интересно! - сказал Сергей. - Только пока это теория.

- Когда впервые появилась информация о дендроидах? - спросил его Картавин.

- В первых числах июля.

- Тогда, если предположить, что в начале месяца было одно такое дерево, и оно может, скажем так, 'родить', скажем, в среднем, триста своих собратьев, тогда... Ведь мы встретили уже не первое дерево-матку, верно? Значит, это, по крайней мере, второе поколение. А может, и третье! А прошел уже месяц! Если еще раз предположить, что каждое дерево способно стать маткой, то...

Ученые посмотрели друг на друга. Выводы напрашивались просто кошмарные.

- То их количество будет расти в геометрической прогрессии, - подсказал Сергей. Светлана удивленно поглядела на военного: не ожидала!

- Если их было, скажем, триста, то станет девяносто тысяч! А еще через месяц станет...

- Миллионы, - сказала Света. - Но этого не может быть!

- Почему? - спросил Сергей.

- Тогда бы мы и остальные люди встречались с ними гораздо чаще! Их явно не столь много.

- Значит, либо они вызревают медленней, либо не каждый дендроид становится маткой! - пред-положил Картавин.

- К тому же, мы не знаем, сколько их было уничтожено! - добавил майор.

Все на минуту замолчали и задумались. Лишь охрана не принимала участия в беседе, пристально вглядываясь в окружавший их лес.

- Есть только один достоверный способ узнать все это, - сказал Картавин. - Надо остаться здесь до тех пор, пока дендроиды не оживут. Тогда мы узнаем все.

- Верно, - согласился Нефедов, - но сколько придется ждать? Месяц? Мы не сможем находиться здесь так долго!

Света представила себе, что придется жить здесь неизвестно сколько, да еще под боком с вызре-вающими дендроидами! Ей стало не по себе.

- У нас есть максимум неделя, - сказал командир. - Предлагаю другой способ. Мы оставим здесь специальный маяк и установим ежедневное наблюдение с вертолетов. Возможно, и спутник подклю-чим.

- Значит, задание можно считать выполненным? - спросил Картавин. Нефедов схватился за бороду и неопределенно покрутил головой.

- Нет! - уверенно сказал командир. - Результаты мы получим неизвестно когда, а это меня не устраивает. И месяц ждать нам никто не позволит. Чтобы выполнить задание, надо найти дерево-матку. Только живое.

*****

Семью Вожакова поселили в старом пионерском лагере. Он располагался рядом с поселком Поле-сок, всего в нескольких километрах от шоссе. Места тут были красивые, леса и горки, болот и сопутствую-щих им комарья нет, тихая речка неподалеку. Когда-то лагерь был довольно популярен, сюда возили детей даже из Екатеринбурга. А теперь любой внимательный человек мог заметить признаки российской запу-щенности и безденежья: облупившаяся штукатурка на спальных корпусах, заросшие травой площадки, по-луразвалившиеся летние беседки. Лишь высокий забор из крупноячеистой сетки стоял непоколебимо, а на въезде в лагерь дежурили вооруженные солдаты.

Лагерь оказался забит беженцами из Дымова. Их кормили бесплатными обедами, дети могли играть на спортивных площадках, работала баня и прачечная. Но наружу никого не выпускали. У ворот стояли военные, и патрули ежечасно обходили лагерь по периметру.

В первый же день пребывания перед людьми выступил представитель президента. Он сказал, что их разместили здесь временно, пока территория Дымова оцеплена войсками. Когда операция закончится, они смогут вернуться в город. От имени президента он принес извинения и соболезнования пострадавшим и по-обещал, что материальные потери, а также моральный ущерб, будут непременно возмещены всем жителям города. А сейчас они могут спокойно жить и отдыхать. В конце речи представитель поведал, что из колонии совершен массовый побег уголовников, и потому он настоятельно просит никого не пытаться уйти из лаге-ря, ибо это небезопасно. К каждому он солдата приставить не имеет возможности. Если операция затянется, сказал чиновник, мы вывезем вас в другие районные центры, туда, где возможно предоставить жилье. Вожа-ков заметил, что в своей речи представитель ни разу не упомянул о живых деревьях, ограничиваясь словами 'опасность', 'временные трудности' или 'проблема'.

Речь представителя произвела успокаивающий эффект, и всеобщая напряженность пошла на убыль. Но Николаю не нравилось, что их никуда не выпускают. Он попробовал объяснить дежурному офицеру, что мог бы уехать в Екатеринбург к родственникам жены и жить там, но натыкался на резкий отказ. Не положено! Но все-таки кое-кого выпускали. Вожаков разузнал, что отпустили семьи некоторых дымовских чиновников и милицейских начальников. Значит, дороги свободны и безопасны. Получается, представитель врет! Хотя, конечно, для семей 'шишек' могли выделить и армейский эскорт.

Но главное, Вожаков понимал, что сыр-бор не из-за уголовников, как хотели им представить, а из-за деревьев-мутантов. С его мнением соглашались многие в лагере. Люди пытались разузнать хоть что-то у охраны, но патрулировавшие периметр солдаты и офицеры отмалчивались, ссылаясь на приказ. Им приказали молчать. Почему?

Еще не было связи. Здесь также не работали мобильники, и Николай подозревал, что их неспроста привезли именно в этот старый лагерь, а не в другой, более благоустроенный, поближе к Екатеринбургу. Некоторые детишки вспоминали тот лагерь и хотели туда.

Скорее всего, наверху не желали утечки информации, и они все стали заложниками государствен-ной тайны. Слушая приемник в машине, Вожаков был удивлен, что ни одна радиостанция в новостных вы-пусках ни словом не обмолвилась о событиях в Дымове. Как будто ничего не произошло. Лишь однажды промелькнуло сообщение, что в районе Дымова идут крупномасштабные воинские учения.

- А когда мы поедем домой, папочка? - спрашивала Танюшка, и Вожаков брал дочурку на руки:

- Разве тебе здесь плохо? Смотри, сколько детишек!

- Я на озело хочу! Здесь нет озела, - жаловалась дочка, и папа сокрушенно кивал в ответ:

- Да, нет. Зато пруд есть.

- Он плохой.

Устами младенца, подумал Николай. После чистого озера местный лагерный пруд напоминал лужу с темной водой, неприятным илистым запахом и заросшими осокой берегами. В ней только кораблики пус-кать.

- А делево к нам не придет? - спросила она как-то раз. Николай не знал, что ответить.

- Не придет, видишь, нас солдаты охраняют, - сказал он дочурке, и ему стало не по себе. А вдруг мутанты окажутся здесь, у лагеря? Смогут их остановить три десятка солдат?

*****

- Не понимаю, зачем что-то искать, если можно вертолетом аккуратно поднять одно из этих де-ревьев и отвезти для исследований? Так ведь уже делали, - Картавин сидел напротив Светланы и доедал остатки тушенки из жестяной банки. Сергей решил сделать привал у мертвого дерева, тут же заночевать, а утром двинуться дальше. Тем более, по словам проводника, дойти до ближайшего жилья засветло все равно не успеть. Солдаты осмотрели лес в радиусе сотни метров, и ни одного дендроида не обнаружили. Это при-бавило им спокойствия. Ночью решили дежурить по очереди и парами: один гражданский, один военный.

- Насколько мне известно, это сделали в поле, а не в лесу, - сказал Сергей. - И использовали сеть. Здесь сеть не накинешь. Пойду, посты проверю.

Командир поднялся с травы и скрылся за деревьями.

- И как ты его выдернешь 'аккуратно'? Может, мы его убьем такой транспортировкой, - не со-гласилась Светлана. - И где гарантия, что внутри есть личинка? Мы сейчас не можем определить, заражено дерево или нет.

- Если судить по найденному нами пустырю с мертвой маткой, - - здесь ско-ро будет то же самое. Если даже нам,не сдавался Павел удастся поймать одного дендроида, не факт, что он окажется маткой. Ведь тот, наш первый, в лаборатории, не пытался размножаться.

- Может быть, среда не позволяет? - предположила биолог. - Некоторые виды в неволе не раз-множаются. Или ему еще что-то нужно.

- Или, - вздохнул Картавин. - Ни черта мы не знаем. Но это пока!

Он отбросил пустую банку.

- Подними! - раздался чей-то голос. Светлана повернула голову и увидела лесника. Молодой па-рень импонировал ей, было в нем что-то... нестандартное. Петр производил впечатление неглупого челове-ка, легко общался со всеми, много шутил. Странно, что такой парень выбрал столь неоднозначную профес-сию. Она всегда думала, что лесники - суровые и замкнутые люди, почти отшельники, и уж конечно, не молодые.

В общем, Александр ей нравился. Но не более того. У нее есть Павел.

- Подними! - повторил лесник.

- Чего? - не понял Павел.

- Подними банку! У себя в квартире будешь швырять! - лесник подошел и навис над ним. Взгляд его не предвещал ничего хорошего.

Картавин замялся. Подчиниться как-то неудобно, тем более что здесь находилась Светлана. Под-нять означало признать свою глупость и унизиться, а к таким моментам Павел относился очень щепетильно.

Но парень выглядел уж больно решительно. Того и гляди, вцепится.

- Из-за таких, как ты, мутанты и появляются! - произнес лесник. - Разбрасываете всякое дерьмо и думаете, природа сама о себе позаботится! Биолог херов!

- Что? - Картавин поднялся. Ростом он не уступал наглецу, и сложением был плотнее, но в таких ситуациях важна решимость, с которой ты готов дать отпор. А решимости у Павла было меньше.

- Что вы тут расшумелись? - из-за деревьев появился Сергей. Он поднял брошенную Павлом банку, подошел и засунул ему в рюкзак. - Лесник правильно говорит.

Возразить командиру Картавин не посмел.

Огромный транспортный вертолет завис над лесом, и воздушный вихрь прижал книзу мотавшиеся из стороны в сторону верхушки сосен. Светлана прижала ладони к ушам - шум вертолетных двигателей резал уши, привыкшие к лесной тишине. Сверху сбросили специальные тросы, обернутые мягким пружи-нящим материалом, и солдаты принялись крепить их к дереву. Пока ждали вертолет, 'беременного' денд-роида осторожно окопали со всех сторон, чтобы по возможности причинить наименьший вред при выдерги-вании из земли.

Что и говорить, им крупно повезло, что они нашли это дерево. Два часа назад один из солдат, по-сланный в разведку, наткнулся на него и опознал по осыпавшимся с ветвей листьям и жутко колыхавшемуся стволу. Первое, 'рожавшее' у них на виду дерево, тоже почти не имело листвы. Окруженный людьми монстр не двигался. Тем не менее, подходили к нему очень осторожно, опасаясь удара мощных корней. Но обошлось. Очевидно, в этот период они были беззащитны, по крайней мере, не могли размахивать корнями и ветками.

Сергей тут же вызвал вертолет, и все участники экспедиции принялись бережно окапывать гиганта. Внутри ствола перекатывались огромные желваки, но все знали, что там в действительности. Только бы успеть довезти до лаборатории, и их миссия будет блестяще завершена!

- Все готово, - по рации передал на вертолет Сергей. - Начинайте поднимать!

Толстые стальные тросы натянулись и загудели. Командир развел руки и пошевелил ладонями, сделав всем знак отойти подальше. Лопнувший трос легко мог покалечить человека. Специальный стягивающий крепеж затянулся вокруг 'талии' дендроида. Лесной монстр покачнулся и заскрипел. Шум винтокрылой машины глушил все звуки, и Поборцев видел, как командир что-то кричит в рацию. Корни с хрустом вырывались из земли. Дерево угрожающе накренилось, но хитроумная система стабилизации сработала, ослабив тросы в одних местах и натянув в других.

Наконец вертолет поднялся, унося с собой главную находку экспедиции. Громоподобный стрекот затих вдалеке, и Павел подошел к Сергею:

- А за нами когда прилетят?

- Скоро, - односложно ответил командир. - Будем ждать. Теперь нам торопиться ни к чему.

Люди расселись на земле. Алекс задумался. Вот и конец экспедиции. Что же он узнал? С одной сто-роны - многое, с другой - ничего. Нет доказательств. У него есть смартфон с функцией видео и неплохим разрешением, но снимать открыто он не мог, понимал, что командир этого не допустит. В лучшем случае сотрет запись. В худшем... Правда, кое-что Алекс на свой страх и риск сумел снять. В момент, когда все, не отрываясь, глазели на личинок, сыплющихся из трещины в стволе, Алекс, притаившись за деревом, сумел незаметно снять этот процесс. Эти кадры уже сенсация! И все же мало. Из десяти секунд видео не сделать хороший репортаж.

Мысли прервал крик часового:

- Они идут сюда!

Поначалу ни Поборцев, ни остальные не осознали опасности. Ну, идут. Ну, и что? Мы всегда смо-жем убежать от неповоротливых деревьев. Но когда черные стволы замелькали со всех сторон, стало дейст-вительно страшно.

- Они везде! Они окружают нас! - крикнул Картавин. Командир схватил ринувшегося куда-то в сторону Нефедова:

- Куда?! Без паники! Отступаем вместе! Мельников, ко мне!

Один из бойцов подскочил к командиру.

- Охраняешь гражданских!

- Есть!

- Пойдете за нами по моей команде. Остальные, за мной!

Исследователи похватали рюкзаки с образцами и аппаратурой. Поборцев оказался рядом со Светланой и рывком взвалил на плечо ее рюкзак:

- Я помогу!

Сергей и двое солдат устремились вперед, к видневшемуся впереди противнику.

- Стреляем на поражение!

Ученые притаились неподалеку, наблюдая, как начинается бой. Мельников страховал сзади. Алекс полез в карман, достал патроны и зарядил дядино ружье. Возможно, пригодится.

Несмотря на кажущуюся миниатюрность, автоматы разведчиков обладали огромной разрушитель-ной силой - скорее всего, пули в них были разрывными. Они оставляли на телах дендроидов огромные рваные раны, сочащиеся темной слизью, но гиганты не отступали. Вот в пяти метрах от заслона повалился первый мутант, рухнул, ломая ветви, второй. Но деревья, не замечая потерь, угрожающе сжимали кольцо. Вступил в бой и Мельников. Ольхина вздрогнула, когда позади нее неожиданно раздалась длинная очередь.

Услыхав стрельбу с тыла, Сергей понял, что положение угрожающее. Еще немного - и деревья их попросту раздавят.

- Всем лечь! - крикнул он. - Гранаты!

Его бойцы переглянулись и синхронно метнули оружие. Два взрыва сотрясли землю - и два гиган-та подломились у основания, а третьего отбросило взрывной волной назад. Дендроид повалился и не мог встать, беспомощно шевеля корнями.

- Еще!

Снова взрывы. Поборцев приподнял голову и увидел, что Мельников лежит, придавленный еще шевелившимся псевдодеревом. Помочь солдату они бы не смогли - толстенный ствол не поднять и вдеся-тером. Алекс взглянул на приближающихся дендроидов и встряхнул лежавшую рядом Светлану:

- Бежим!

Нефедов и Павел последовали их примеру. Командир обернулся и увидел лесника:

- Ты что бегаешь? А ну, ложись!

- Мельникова убили! - выпалил Поборцев, падая на траву рядом с ним. Ученые попадали рядом.

- Убили?

- Деревом придавило.

Сергей выругался.

- Пригните головы!

Командир размахнулся, кидая очередную гранату. Взрывы гремели один за другим, на вжавшихся в землю людей падали ветки и шишки, комья земли и мха вперемешку со слизистыми останками дендроидов. На несколько секунд все стихло.

- Теперь вперед! Все, быстро! - командир поднялся первым и бросил взгляд на перепуганных гражданских. - Не отставать! Горюгин - замыкающий!

Отставать никто и не собирался. Теперь люди могли полагаться только на свои ноги. Отряд бегом последовал за командиром. Все-таки гранаты здорово помогли им. На развороченной взрывами земле валя-лись изувеченные тела дендроидов. Сколько их было здесь: десять, двадцать? Разобрать трудно, да и не до того сейчас. Сзади и сбоку слышался скрип и треск продиравшихся через лес мутантов. Сколько же их тут?! А впереди, где падали гранаты, врагов почти не осталось. Лишь несколько черных деревьев, покачиваясь, угрожающе растопырили ветви навстречу людям.

- Прорвемся, за мной!

Люди змейкой просочились между двумя первыми деревьями. Следующий за Алексом солдат вы-пустил в дерево длинную очередь, но вдруг автомат заглох. Поборцев, оказавшийся рядом, еле увернулся от корня, хлестнувшего по ногам. Горюгин замешкался, доставая запасную обойму, и могучее щупальце уда-рило так, что солдат отлетел метров на пять, ударившись спиной о дерево. Алекс услышал жуткий хруст сломавшейся кости. Он бросился на помощь, но дендроид был ближе. Алекс увидел, как, не замечая соча-щейся изо рта крови, солдат перезарядил автомат и выпустил очередь в нависшего над ним мутанта. Огром-ный корень взвился в воздух, и человек успел лишь вскрикнуть. Дерево убило его одним ударом. Поборцев не успел помочь и в ярости выстрелил по мутанту в упор. Щупальце поднялось и ударило сверху. Защищая голову, Поборцев подставил ружье - и оружие разлетелось надвое. Алекс еле устоял на ногах. Будь удар чуть сильнее, он был бы уже мертв.

От страха движения казались неуклюжими и медленными, как во сне. Поборцев развернулся и по-бежал за остальными, слыша, как ударили по земле мощные корненоги мутанта.

Теперь они мчались, не разбирая дороги. Иногда Сергей останавливался, чтобы выпустить очередь в близко подобравшегося мутанта, но патроны уже кончались. Второй боец остался их прикрывать и тоже пропал. Они слышали вдалеке стрельбу и взрывы, и не знали, сумел ли он выжить. Но они оторвались!

Живых деревьев становилось все меньше, и отряд мог спокойно обегать их, не ввязываясь в бой. Через полчаса Сергей скомандовал привал, и измученные люди повалились на траву. Здесь, кажется, было тихо. Перелесок на склоне холма хорошо просматривался, тут можно чувствовать себя относительно спо-койно. Теперь часовых не выставляли. Некого. Сергей был мрачен. За какие-то тридцать минут он потерял весь личный состав, и никак не мог поверить, что ребята мертвы. Они не были друзьями, эти парни просто поступили в его распоряжение непосредственно перед экспедицией. Но профессионал всегда чувствует профессионала. Они и были профи. И не подвели. Его предупреждали, что экспедиция будет опасной, он был готов ко всему, но надеялся, что до смертей не дойдет. И вот остался один с кучкой дрожащих граждан-ских. Из них, конечно, никто и в армии не служил. Отмазались. Как же, ценный научный персонал! Посмот-рим, как они запоют, когда поймут, что связь с внешним миром исчезла вместе с пропавшим Уземцевым, и теперь предстоит самим выбираться отсюда! Вот и проводник пригодится.

Он осмотрел потрепанный отряд. Да, вояки из них... Разве что лесник выглядит получше городских неженок. Вот что значит - жить на природе!

Уставший Поборцев поболтал по траве натруженными ногами, вспоминая армию и многокиломет-ровые кроссы. Что ж, какой-то запас прочности у него еще есть. В грязь лицом не ударю, подумал он, не посрамлю дядю. Хотя сердце стучит, как бешеное.

- Связи нет, - сказал командир. - Так что придется выбираться самим. Но... я не знаю, где мы.

Он повернулся к Поборцеву:

- Твое время пришло, проводник. Надеюсь, эти места знаешь?

- Если бы не мчались, куда попало, сказал бы, где мы, - ответил Алекс. - Не думайте, что я здесь каждый куст знаю. Здесь тайга, а не Москва.

- Тогда какой ты, в жопу, проводник? - зло спросил Сергей. - Если не знаешь, куда идти.

- А какой ты, в жопу, командир, если драпаешь без оглядки? - мигом и в тон ответил Поборцев.

- Что ты сказал? - Сергей встал и подошел к леснику. В таких ситуациях надо сразу показывать подчиненным, кто здесь главный. Алекс встал. Взгляд Сергея не предвещал ничего хорошего. 'Сейчас он пристрелит меня, - подумал Поборцев. - Хотя нет, свидетелей много. Значит, будет бить'. Он сгруппиро-вался, чтобы отразить внезапный удар, но командир произнес:

- В армии служил?

- Служил.

- В каких войсках?

- Какая разница?

- Раз служил, должен знать, что такое субординация. Все понятно?

- Нет! - смело ответил Поборцев. - Я не ваш подчиненный, а наемный работник. Работаю по контракту и в любой момент могу послать всех вас в задницу. Тем более что о таком риске меня не преду-преждали.

- Струсил? - понимающе улыбнулся Сергей. - Понимаю.

- Не более чем любой из нас.

- Бросьте ссориться, - сказал Картавин. - Всем нам надо просто выбраться отсюда. Разве нет?

- Ребята, не надо! - поддержала его Света. - Давайте лучше отдохнем.

Воцарилось молчание. Сергей отошел, но Алекс понял, что нажил себе очередного врага. И хрен с ним. Мало ли их было и есть...

Вообще, Поборцев имел свое мнение о врагах, и считал, что человека видно по его недругам. Как говорится, скажи мне, кто твой враг... По друзьям судить глупо, размышлял Поборцев, а вот когда я знаю, кто твой враг... Сразу видно, чего человек стоит. И если в нашем несправедливом мире у тебя нет врагов, значит - никчемный ты человек, трус и соглашатель, всегда остающийся в сторонке.

- Ладно, - сказал Алекс. - Если поднимемся вон на ту сопку, попытаюсь определить, где мы.

- Тогда отдыхаем еще десять минут, - сказал командир, - и идем.

Поборцев из принципа не стал дожидаться приказа встать и поднялся первым. Путь по склону на-верх занял не слишком много времени, лишь ныли непривычно натруженные ноги. Алекс представлял, ка-ково сейчас Светлане, до сих пор стойко переносившей все выпавшие на них опасности. Он глянул на нее, но Света смотрела под ноги, не поднимая лица.

Поднявшись наверх, он вгляделся в просвет между редкими соснами и увидел трубу целлюлозного комбината. Ого-го! Идти-то немало придется. Зато теперь он знает дорогу, вернее, направление. Дорог здесь нет.

- Пелымское озеро там, - показал он Сергею. - Надо двигаться к нему. Там обжитые места на-чинаются.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ДРЕВО ЖИЗНИ

Проводив Александра взглядом, лесник отошел от окна и задумался. Эти деревья и ему не давали покоя. Он встречался с мутантами каждый день. Они двигались куда-то, причем Поборцев-старший заметил, что почти всегда они шли с востока на запад. Он следовал за ними осторожно, как охотник за зверем, смот-рел и удивлялся, как природа могла породить такое. В инопланетян дядя Петя не верил, считал это чушью и полагал, что дендроиды, как их называл племянник, всего лишь какая-то мутация. Ему приходилось видеть двуглавых змей и телят с шестью ногами, так что он особенно не удивлялся способности деревьев ходить. Он был прагматиком. Если ходят, значит, на то есть причина, и точка. А вот куда они идут и зачем - так то отдельный разговор.

После ухода племянника он отправился в лес. 'Мутация мутацией, - рассуждал лесник, - но от-куда ей взяться? Нет в области, да и в соседних тоже, никаких химических заводов. Целлюлозный комбинат разве что. Да мало ли таких комбинатов в России... Есть военная часть с ракетами. Там и радиация может быть... Но мутанты не с той стороны пришли, наоборот, туда двигаются'. Лесник искал причину и для нача-ла решил пойти к отстойнику.

Среди грибников и охотников отстойник целлюлозно-бумажного комбината носил звучное имя: Чертова Лужа. В последний раз лесник здесь был с год назад, и жуткого вида озеро с гнилыми вонючими берегами произвело на него сильное впечатление. Что там туристы, здесь царил полный беспредел! Тогда он и наказал племяннику написать статью о комбинате, очистные сооружения которого нависали над отстойником, как жуткий некромантский замок. Это было больное место, жуткий нарыв на теле окружавшей комбинат природы. Берега отстойника были забетонированы, но за годы советской власти, и последовавшего за ними десятка лет бесхозяйственности и безответственности они нуждались в срочном ремонте. Но денег, как водится, у директора комбината не было. Бетонные берега дали трещины, трубы и запорная арматура текли. Петр Ильич с болью смотрел на заболоченную отходами местность, а ведь какая-то толика просачивалась и в речку Гочу. А ведь воду для людей насосная станция в Дымове берет оттуда.

Поход к отстойнику занял несколько часов. Но Петр Ильич не устал. Он двигался по лесу легко и бодро, и мог дать фору любому туристу. Сейчас комбинат не работает. Уже на подходе к нему слышался шум механизмов и гул подъезжавших машин, а теперь тихо. Лесник обогнул унылое серое здание с запы-ленными, десятилетия не мывшимися окнами, и вышел к очистным сооружениям. Отсюда начиналась длин-ная металлическая ограда. Она тянулась вдоль разбитой дороги, по которой мало кто ездил - она заканчи-валась тупиком - и окружала Чертову Лужу со всех сторон.

Выйдя из леса на дорогу, лесник остановился. Забор безжалостно сметен и раздавлен, а сама лужа закрыта плотным рядом деревьев. Это были дендроиды. Но зачем они здесь, и что делают возле отравлен-ной лужи?

Петр Ильич огляделся. Никакого движения, лишь облака торопливо поспешали за уходящим на восток солнцем. Дендроиды не двигались и не шевелились. Лесник подошел ближе. Яркие, сочного зеленого цвета листики на ветвях мутантов резко контрастировали с чернильной чернотой стволов. Он остановился метрах в десяти, прислушиваясь и вглядываясь в странную живую изгородь, окружившую Чертову Лужу. Солнце выглянуло из-за тучки, и отблеск воды сверкнул в его глазах живым серебристым лучиком. Что-то здесь не так.

Петр Ильич сделал несколько шагов и обомлел: за мощными черными стволами проглядывало си-нее, как небо, озеро. В следующее мгновение он понял, что не чувствует омерзительного гнилостного запа-ха. Любопытство оказалось сильнее страха, и лесник подошел к мутантам вплотную, отметив, что их 'ходя-чие' корни утоплены в землю, как у обычных деревьев.

Озираясь, лесник прошел меж двух застывших гигантов и оказался на искусственном бетонном бе-регу. Жуткий вонючий отстойник превратился в открытый бассейн с прозрачной водицей. Исчезли муть и гниль, ржавая пена на берегах, теперь он мог видеть бетонное дно и виднеющиеся в глубине ржавые трубы. Что-то плеснуло, лесник поднял голову: в прозрачной чистой воде плыла зеленая лягушка. А ведь раньше здесь и мухи не летали!

Петр Ильич нагнулся к воде, и увидел шевельнувшееся за спиной дерево. Лесник отпрянул в сторо-ну, сдергивая с плеча карабин, но дендроиды не шевелились. Секунду спустя он понял, что всему виной рябь на воде и напряженные нервы. Но озеро-то! Теперь язык не повернется назвать его отстойником, и тем более 'Чертовой Лужей'! Что же это? Как такое случилось? И, главное, кто или что причиной? Эх, племян-ник, не там ты сенсаций ищешь, ушел с экспедицией по тайге гулять! Вот она, сенсация-то, вот, под ногами!

Лесник посмотрел на деревья, кольцом окружившие искусственное озеро. Что-то чудес стало много случаться, подумал Петр Ильич, сначала деревья ходить стали, потом отстойник... превратился. И они тут как тут! Может, не случайно? А может, это они и... сделали? Только как? Поборцев-старший знавал одного инженера с комбината, тот говорил, что очистить стоки так, чтобы воду можно было пить, невозможно. Это потребует таких капиталовложений, что здешнее производство придется закрыть как нерентабельное. Не говоря уже о технической стороне вопроса. Вот тебе и деревья! А может, это не они? Тогда что они здесь делают, просто так вокруг выстроились?

Он походил меж дендроидами, осторожно постукал по стволам прикладом и убедился, что они ни-чем не отличаются от обычных деревьев. Стоят себе и все. Вот только не двигаются и на удары не реагиру-ют. Лишь стволы их были упругими, совершенно не 'деревянными', напоминающие живую плоть. Может быть, так они умирают, подумал он. И что будет с ними, когда комбинат снова заработает? Что будет с от-стойником? Эта мысль поразила его. Допустить повторное загрязнение никак нельзя! Никак! Но что он мо-жет сделать? Стать здесь с ружьем?

Поборцев посмотрел на здание комбината, мысленно сравнивая его и себя: крошечный комочек живой плоти и обветшалые, но еще крепкие стены предприятия, за которым стоят люди, власть, закон... 'С тех пор, как живем на Земле, мы только гадим... - подумал Петр Ильич. - И кто призовет нас к ответу?'

*****

Поредевшие деревья открыли взгляду пологий, поросший густыми зарослями папоротника склон, и там, внизу, возле мерцавшей холодной сталью реки, виднелись несколько приземистых строений.

- Это Холмы, - сказал Поборцев. - Да, кажется, Холмы.

Он узнал это место. Здесь он был лишь однажды, и то давным-давно, еще до армии. Впрочем, оши-биться было трудно: место ничуть не изменилось с тех пор, да и населенных пунктов в этом направлении наперечет.

- Холмы? - переспросил Сергей. - Это где? До Дымова далеко?

- Километров сорок. Точно не могу сказать. Может, и меньше.

Сергей недовольно покрутил головой. Далековато. Конечно, их станут искать, но как подать знак? Никто не предполагал, что они останутся без связи.

- Петя, а люди там живут? - спросила Светлана.

- Раньше жили. А сейчас - не знаю.

- Вот и посмотрим, - сказал Сергей и стал спускаться по склону, но остановился и позвал Алекса:

- Пошли со мной. А вы останьтесь здесь. На всякий случай.

Что означает 'на всякий случай', Света не поняла. Если в деревне дендроиды, не спрячутся же они в домах? Здесь, в лесу, она чувствовала себя в большей опасности. Но промолчала. Все-таки она не одна.

На первый взгляд деревня была оставлена: не лаяли собаки, возле домов никого. Деревня вытяну-лась вдоль каменистого берега параллельно реке, и почти у каждого дома располагался свой крошечный причал или мостки. Мужчины прошли мимо нескольких домов и ни в одном не увидели света. Никого.

Позади что-то стукнуло. Сергей и Алекс одновременно повернулись и увидели старушку, стоявшую у забора.

- Здравствуйте! - сказала она.

- Здрасьте, - коротко ответил Сергей и быстро приблизился к бабке:

- В деревне еще кто-нибудь есть?

- Никого нет, сынок, одна я тут, - сказала бабуля совершенно спокойно. Поборцев даже изумил-ся: одна, старая, в такой глуши - и не боится!

- А вы кто будете?

- Туристы, - ответил командир, многозначительно взглянув на Поборцева. Тот едва не поперх-нулся. Конспиратор! Да кому эта старуха что расскажет? Нашел, кого опасаться!

- А у вас переночевать можно? - спросил Алекс.

- Отчего же нельзя? Вон, в тот дом идите. Там никто не живет.

- Сходи, позови остальных, - приказал Сергей.

Алекс вернулся и позвал:

- Э-эй! Давайте сюда!

Через минуту остальные 'туристы' спустились вниз. Когда они подошли к дому, командир все еще беседовал с единственной обитательницей Холмов.

- Я и говорю... Здравствуйте, - поздоровалась бабка, косясь на новоприбывших. - Были тут де-ревья эти живые. Были, да ушли. И наши, кто жил тут, все. Боялись. А я куда пойду? Старая уже.

- Как же вас родственники оставили? - спросил Поборцев.

- Нет у меня никого.

- И деревья вас не тронули? - спросил Картавин.

- Ничего не тронули! - всплеснула руками бабуся. - Я, когда их увидела, сперва испужалась, конечно. Да и перекрестила этих... - Она явно не знала, как называть дендроидов. - Они и ушли! Креста, значит, боятся! Целую ночь потом молилась, чтобы оградил Господь. И только одно такое дерево осталось. И то стоит, не ходит.

- Где стоит? - спросил Сергей.

- Вон там, - махнула старушка, - у реки стоит.

- Пойдем-ка, посмотрим.

Все пятеро отправились к реке. Едва зашли за последний дом, как увидели мутанта. Лес тут не под-ступал к воде, и дендроид виднелся как на ладони, как солдат, шагнувший из ряда вон. Приземистый тол-стый ствол, восемь длинных корней, раскинувшихся по речному песку, словно лучи черной морской звезды. Несомненно, дендроид. Но только неподвижный. Люди приблизились. Не дойдя с десяток шагов, Сергей поднял камень и бросил в дерево. Снаряд ударился в бугристый ствол и отлетел. Дерево не шелохнулось.

- Может, матка? - спросил Нефедов. Он достал фотоаппарат и сделал пару снимков.

- Темнеет уже, плохо видно, - ответил Картавин. - Но непохоже. Помнишь, у матки почти все листья осыпались, а это вон, зеленое. Красавец!

- Тогда почему не двигается? - спросила Света.

- Нас ждет. Когда подойдем поближе, - сказал Поборцев. Он, конечно, шутил, но возражать ни-кто не стал. Слишком хорошо помнили страшную смерть солдат-охранников.

- Не подходите! - предостерег командир. Но никто и не собирался.

- А может, он от крестного знамения окаменел? - усмехнулся Алекс. - Вот что крест животво-рящий делает!

- Сейчас не до шуток! - сказал Сергей. - Как мы можем спокойно спать, если эта хреновина стоит под боком? Ладно, у меня осталась одна граната. Отойдите в лес!

- По-моему, оно не опасней любого дерева, - сказал Поборцев. Он вспомнил, как ночью в Дымове подходил к такому же дереву, и оно не тронуло его. Алекс сделал несколько уверенных шагов вперед. Позади тихо ахнула Света, но он уже прикасался рукой к гладкому стволу. Дендроид не реагировал. Алекс несильно надавил на ствол ладонью. Ничего. Тот дендроид тоже почему-то не двигался, в отличие от своих агрессивных собратьев. И наутро его преспокойно уничтожили солдаты, срубив бензопилой. Мутант не сопротивлялся. Странно.

- Вот видите. И не надо никаких гранат.

Алекс встретил неприязненный взгляд майора, выдержал и махнул рукой остальным:

- Идите сюда!

Картавин осторожно приблизился, но его опередил командир, видимо, не желавший оказаться в последних рядах.

- Может, оно умерло? - сказал он, потыкав пальцем в ствол. - Кажется, ствол потверже, чем был у того.

- Мертвое бы засохло, - возразил Павел, - или упало. А это стоит!

- Странно, - отозвался Нефедов. - Знать бы, отчего оно задеревенело. Надо бы пробы взять.

- Давайте не будем ничего делать, по крайней мере до утра, - сказал Поборцев. - Не буди лихо, пока оно тихо. Мне кажется, если его не трогать, то и оно нас не тронет.

- И правда, - поддержала его Света. - Поздно уже, темно становится. Давайте лучше спать пой-дем. Надо отдохнуть.

Она догадывалась, что все устали не меньше нее, но просить о привале у командира стеснялись. А слабому полу не зазорно. Все направились к домам, лишь Света задержалась, поравнявшись с идущим по-следним Поборцевым.

- Вы, что, совсем ничего не боитесь?

Поборцев посмотрел на нее и улыбнулся:

- Такие вопросы мужчинам не задают. Это все равно, что спросить женщину о возрасте. Кто же признается, что он трус?

- Вы очень смелый человек. Я видела, как вы пытались спасти того парня, и дерево сломало ваше ружье. И теперь не побоялись...

Алекс был польщен похвалой, но понимал, что это был лишь с виду безрассудный поступок. После той ночи в Дымове он знал, что дендроиды иногда становятся как обычные деревья. Конечно, он рисковал, но это была не безрассудная смелость. И еще интуиция.

- Да! Не боюсь ни шагающих деревьев, ни мировой революции, ни черта в ступе! - ответил он.

- Вы интересный человек, Петр. Но всегда ерничаете. Вы можете хоть раз сказать открыто и чест-но?

- Когда я говорю открыто, это никому не нравится, - усмехнулся Поборцев.

- А вы попробуйте!

- Хм. Знаете, что мне в вас нравится?

- Нет. Что?

- Ваша грудь. Черт, так жалко, что вы носите лифчик!

- Вы сумасшедший, Петр! - засмеялась Света, невольно опустив глаза на рубашку. Таких ком-плиментов ей слышать не доводилось.

- Теперь могу сказать, что мне в вас не нравится, - проговорил Алекс. Света кивнула:

- Говорите.

- То, что меня на 'вы' называете. Не люблю этого.

- И все? - улыбнулась Света.

- И все. В остальном вы совершенны.

Она засмеялась так, что идущий впереди Картавин обернулся и посмотрел на них:

- Чего смешного увидела, Света? - но она не ответила.

Расположились в одном из покинутых домов, на который указала бабка.

- Дежурить будем? - спросил Картавин у командира. Поборцев заранее знал ответ.

- Обязательно. Мало ли что, - тут же отозвался военный. - Я первый заступаю. На два часа, а вы сами решайте, кто когда.

Поборцева разбудил дежуривший за командиром Нефедов.

- Твоя очередь, - пропыхтел ученый, торопливо ложась на устроенную на полу самодельную ле-жанку. Алекс встал и помотал головой, одновременно протирая глаза. Ух, тяжко. Но надо вставать. Он включил подсветку часов: четыре ночи. С пола донесся храп Нефедова. Алекс вышел наружу и размял пле-чи, помахав руками в воздухе. Вокруг - необычайная тишина. 'А как там наш друг?' - подумал Поборцев и решил сходить к речке.

Мелкие, источенные водой камешки разъезжались и хрустели под ногами. На фоне леса стоящий на берегу дендроид был почти неразличим, но Алекс нашел его довольно быстро. Несмотря на все, что про-изошло с экспедицией, Поборцев не боялся пришельца. Он видел дендроидов одним из первых, стоял неда-леко от них, снимал, и ни одно из деревьев не пыталось его атаковать. Да и зачем им убивать людей? Они же питаются солнечным светом, водой и минералами, как обычные деревья. Так сказали биологи. Но все-таки люди часто становятся их жертвами. Почему? 'Прежде всего, потому, что мы не знаем их цели, - подумал Поборцев, касаясь ствола мутанта руками, - Как они появились, и куда идут?' Ответ на эти вопросы мог закончить противостояние между людьми и живыми деревьями. А возможно, спровоцировать войну. И все равно Алекс хотел это знать.

Он осторожно, не наступая на корни, обошел вокруг дерева, почти не отличавшегося от обычных деревьев, и не отрывал руки от гладкого ствола. Необычайные ощущения: словно гладишь живое существо, но абсолютно голое, без единой шерстинки. Почему дендроид встал здесь и не идет дальше? Почему он ос-тановился именно здесь? Почему он совсем не двигается? Множество 'почему' и ни одного предположения. И наши ученые пожимают плечами, с сарказмом подумал Алекс.

Когда он вернулся к дому, было почти шесть. Время дежурства вышло. Лесник на ощупь пробрался к спавшей у окна Светлане, едва не споткнувшись о Картавина. Свет луны лежал на половине лица девушки, и оно казалось вырезанным из желтого мрамора. Лишь один локон, как черная трещина, пересекал ее лоб, скручиваясь в изящный завиток. Поборцев склонился над ней, не решаясь будить. 'На это лицо можно смотреть часами, - подумал он, - сейчас оно достойно кисти Тициана или Рембрандта. Почему люди такие красивые, когда спят? Днем она совсем другая'.

Решив ее не будить, Алекс отступил назад, но запнулся о ноги командира и грохнулся на пол. Нефе-дов захрапел еще громче.

- Кто здесь? - вскинулся Сергей. Алекс услышал щелчок затвора и поспешил ответить:

- Это я... - он едва не сказал 'Алекс', но вовремя спохватился. - Петр. Споткнулся.

- Смотри под ноги, - пробурчал Сергей.

- Сколько времени? - раздался голос Светланы. Поборцев чертыхнулся про себя. Разбудил.

- Тебе уже пора.

Биолог встала и посмотрела на часы:

- Уже почти семь! Вы... Ты что раньше не разбудил?

- Прогулял нечаянно, - ответил Алекс, довольный, что она не 'выкала'. - Извини.

*****

- За проявленную смекалку объявляю благодарность, - сказал майор Дашкову. - А пилы можете бросить, вам оставят по три боекомплекта на человека и гранаты.

- Толку от этих боекомплектов, - сказал лейтенант, - их пули не берут! Гранаты другое дело. А огнеметов нет?

Майор посмотрел на него с интересом:

- Может, еще минометов подкинуть?

- Правда, подкинете? - живо отозвался Дашков.

- Лейтенант, будьте серьезней. Задачу вы поняли?

- Понял.

- Даю вам в поддержку два БТРа. Этого вполне достаточно. Они давят мутантов, как тараканов, сам видел. Так что командуйте. И держите связь.

- Есть.

Майор сел в зеленый армейский 'уазик' и уехал. С Дашковым остались одиннадцать человек во главе с сержантом Омельяненко. И две бронемашины.

- Омельяненко, ко мне! - сказал лейтенант. Надо расставить часовых. И познакомиться с коман-дирами машин.

Пилы они все-таки не бросили, сложили рядом, хотя во многих кончился бензин. Это оружие дока-зало свою силу и было в сто раз эффективней автомата. Правда, сражаться приходится вплотную к против-нику, что очень опасно. Дашков не забыл, как дендроид ударом мощного корня сломал позвоночник одному из солдат. Двое отделались переломами рук и ног. Изобрести бы машину, подумал лейтенант, как в кино у Михалкова. Но она помогла бы на открытом пространстве, а если мутанты будут стоять в лесу? Лес рубить вместе с ними? Или сжечь? Но так Сибирь в пустыню превратится.

До вечера все было спокойно. Но едва Дашков доложился в штаб, примчался часовой:

- Товарищ лейтенант! Деревья идут!

- Где?

- По шоссе.

Дашков бросился к дороге, но бронетранспортеры уже приготовились к встрече. Вспыхнули фары, и загудели приводы башен - стрелки выбирали мишень. Лейтенант расставил бойцов вдоль дорожного полотна, приказав без необходимости не стрелять и тем более не тратить гранаты. Бронемашины и сами справятся. Прибежал Омельяненко:

- Тарщ лейтенант, - скороговоркой выпалил он, - дерева по лесу ползут!

- Вот черт! - Дашков подбежал к ближайшей машине и постучал рукоятью пистолета по броне.

- Действуйте тут без меня! - крикнул он командиру, высунувшемуся на стук из люка. - Задачу знаете!

Командир машины молча кивнул и захлопнул люк. Взревел двигатель. Дашков побежал на пост вслед за сержантом. Пост располагался на бетонке, а часовые были выдвинуты дальше в лес. Бетонка пово-рачивала за их спинами и через два километра приводила к воинской части. Обойти их посты, в принципе, можно, но там прерывистой грядой тянулись поросшие лесом сопки с крутыми склонами. Дашков рассудил, что дендроиды там вряд ли пройдут, и часовых там не ставил. Да и не было у него столько людей!

Расчет оправдался: шагающие гиганты двигались по пути наименьшего сопротивления, по более-менее ровной местности. Тут неожиданностей не случилось. Волновало другое: сколько их, и сможет ли его отряд сдержать мутантов.

- Должны сдержать! - приказал по рации полковник. - За вами находится часть с ракетами стратегического назначения! Держитесь, я высылаю подкрепления.

Солдаты заняли позиции и стали ждать. Быстро темнело, и затянутое облаками небо только ухуд-шало видимость. Показавшиеся впереди дендроиды напоминали жуткие шевелящиеся сгустки тьмы. И они подошли очень близко. Со стороны шоссе послышался грохот крупнокалиберного пулемета.

- Огонь! - заорал Дашков, и в следующую секунду взвод брызнул огнем. - Стрелять точнее!

Стрелять точнее было сложно, даже в такие крупные мишени. Дендроиды двигались, то скрываясь, то выступая из-за растущих деревьев, и попасть в мутантов подчас было просто нереально. Кто-то швырнул гранату, и осколки взрезали воздух, тупо впиваясь в неподвижные стволы сосен. Стрельба со стороны шоссе усилилась, но им было проще - противник на открытом месте, не то, что здесь.

Лейтенант притаился за деревом, выглянул: два дендроида двигались прямо на него. Дашков отце-пил от ремня гранату, вырвал чеку и швырнул в них, вновь спрятавшись за ствол. Громыхнуло здорово. Дашков услышал, как осколки забарабанили по сосне, за которой он стоял, и услышал гулкий шелест и звук падения. Выглянул: один готов. Второй монстр был жив, хотя изрядно покорежился и двигался как-то бо-ком. Ранен! Офицер прицелился из автомата и выпустил длинную очередь. Мутант вздрогнул и повалился. Ага, значит, берут его пули! Или у него есть уязвимое место. Но радовался лейтенант недолго. Рядом разо-рвалась брошенная кем-то граната, Дашков почувствовал боль в сердце и больше ничего уже не видел...

Он не видел, как бежали его солдаты, спасаясь от вездесущих мутантов. Как один из БТРов был загнан дендроидами в придорожный кювет и опрокинулся. Из экипажа спасся только водитель, и то потому, что хватило ума не выбираться из машины. Он просидел внутри всю ночь и вылез только наутро, к концу дня добравшись до своих...

Он никогда не узнает, что ни охрана части РВСН, ни забор под напряжением, ни подошедшие под-крепления не смогли сдержать сотен мутантов. Они прошлись по территории части как смерч, не оставив после себя ни одного целого строения. И несколько черных деревьев, как часовые и памятник их победы, остались стоять вокруг пусковых шахт...

*****

За верхушками сосен сверкнула водная гладь.

- Вот и озеро! - довольно сказал Алекс. Он гордился собой. Все-таки он вывел их!

- И куда теперь? - спросил Нефедов. - Направо или налево?

- Налево, вдоль озера, - сказал Алекс, - и через часок будем в Засекино. Это уже недалеко.

- Давайте отдохнем немножко, - попросила Света. - Пойдемте к берегу. Я умыться нормально хочу.

Сергей не возражал, и группа спустилась к озеру. Берег здесь был не пологим, а достаточно крутым, иногда приходилось хвататься за деревья, чтобы не оступиться и не скатиться вниз. Примеру Светланы последовали все и, умывшись, путешественники расположились у воды.

- Интересно, что накопал наш профессор за это время, - проговорил Павел, по примеру Поборце-ва опустив натруженные ноги в прохладную воду. - Наверно, сплошные сенсации. А мы тут торчим.

- Боишься мимо приза пролететь? - повернулся к нему Нефедов.

- А ты не боишься? Помнишь, полтора года назад Решайло уволился? Слышал эту историю?

- Не болтай чепухи. Решайло сам виноват.

- Но ведь он все придумал, а Галеев использовал. И где теперь Галеев, и где Решайло?

Игорь внимательно посмотрел на коллегу:

- Галеев тебя в лабораторию взял. Кем бы ты был, если б не он?

- Я пробился сам! - сказал Павел. - А Галеев меня взял, потому что ему были нужны молодые специалисты, а я тогда был лучшим. Люди всегда делают то, что им выгодно или удобно.

Эти слова покоробили Свету. Ей хотелось сказать: и со мной ты спишь, потому что выгодно и удоб-но?

- Не перехвали себя, Паша, - холодно сказала она. - Ты был не единственным лучшим. Меня, например, Галеев тоже взял. Кто еще пришел вместе с нами, напомнить?

- И где они все? Ты да я остались. И разве мы - не лучшие?

- Я расскажу один анекдот. Про лучших, - вдруг сказал Поборцев. - Когда Наполеон умер и оказался на небе, он подошел к Богу и спросил: был ли когда-нибудь на Земле полководец лучше меня? Бог показывает ему горбатого сапожника, трудящегося в мастерской. Вот величайший полководец всех времен, говорит он. Так он же сапожник! - возмутился Наполеон. - Ему просто не повезло, - ответил Господь.

- Ты это к чему рассказал? - спросил Картавин.

- К тому, что иногда нам только кажется, что кто-то лучший...

- Ладно, хватит трепаться, пошли, - скомандовал Сергей, и все стали подниматься. Двинулись берегом. Шли с полчаса, и вдруг заметили палатку, стоявшую на крошечном пологом пятачке берега.

- О-па! - сказал Сергей остальным и поднял руку. - Ну-ка, тише! Кто это здесь расположился?

Он осторожно приблизился к палатке. Не было слышно ни звука, и странно, что туристы в яркий солнечный день вели себя так тихо. А может, они куда-то ушли, подумала Светлана. Сергей заглянул в па-латку и махнул им рукой:

- Идите!

В палатке было пусто. Ни вещей, ни спальников, ничего. Куда же люди делись?

- Сбежали? - озвучил общие мысли Нефедов.

- Наверно, - согласился командир.

Поборцев огляделся и сквозь деревья заметил неестественно ярко-желтое пятно у воды. Он спус-тился к озеру. У самой воды лежал человек. В тренировочных брюках и желтой футболке. Он лежал ничком, на животе, и руки безвольно разметались по усыпанной хвоей земле. Алекс сразу понял, что человек мертв.

- Идите сюда! - крикнул он товарищам. - Быстрее!

Первым спустился Картавин, за ним Светлана.

- Дендроиды! - сказал Павел. Когда все столпились возле тела, Поборцев перевернул его. На за-литой кровью футболке отчетливо виднелись колотые раны.

- Нет, не дендроиды! - проговорил Алекс. - Кое-кто похуже...

Командир молча присел над телом, осмотрел и так же молча поднялся.

- Надо в милицию сообщить, - сказал ему Нефедов.

- Какая тут милиция? - ответил Сергей. - Здесь закрытая зона. Все, что здесь происходит, спи-шут на деревья.

- Они-то тут при чем? - спросил Поборцев.

- Они тут при всем. Если бы не они...

- А я так не думаю! - резко возразил лесник. - Когда люди чувствуют безнаказанность, они по-казывают свое настоящее лицо. Думаете, такое впервые происходит?

Света согласилась с ним. Но вслух ничего не сказала. И остальные промолчали.

- Курить нет ни у кого? - спросил Сергей. Из экспедиции никто не курил. - Черт, вот дерьмо! У меня сигареты кончились!

Они оттащили убитого от воды и похоронили, выкопав могилу ножами. Все делалось наспех, но это было лучше, чем оставить тело лесному зверью. Отдохнули и помолчали над могилой. Потом пошли.

Солнце, радостно светившее еще с утра, куда-то подевалось, небо заволокли тучи, и верхушки сосен тревожно гудели на ветру. Светлана заметила летягу, красиво перескакивавшую с дерева на дерево. Испугавшись незваных гостей, белка резво запрыгала по стволу и скрылась из глаз. И почти тут же зарядил дождь.

- Тихо! Слышите? - поднял руку Поборцев. Сергей, идущий рядом, остановился.

- Я ничего не слышу. Дождь шумит.

- Слушай лучше!

Где-то впереди, где находилось долгожданное Засекино, слышались крики. Кричала женщина.

- Я слышу! - тревожно сказал Картавин. - Женщина кричит!

- Надо бежать! - Нефедов припустил вперед. Командир в три прыжка нагнал ученого и остано-вил, дернув за рукав:

- Поперек батьки не суйся! За мной и тихо, без криков! - приказал он.

До поселка добежали быстро и остановились на опушке. Кричали уже громче, отчетливей, и жалобный плач перемежался взрывами жестокого хохота.

- Все понятно, - процедил Сергей. Он достал автомат и передернул затвор.

- Что понятно? - спросил Картавин.

- Уголовники, - сказал за него Алекс.

- Какие уголовники? - изумился Нефедов. Света посмотрела на лесника:

- Откуда здесь уголовники, Петя?

- Об этом в Дымове объявляли, - ответил Алекс. - Здесь колония есть. Наверно, опять побег.

Света посмотрела на командира:

- Значит, ты знал об этом, Сергей?

- Знал, - не стал скрывать он, - ну и что? Потому и охрану вам выделили.

- Почему тогда нам не сказали? - возмутился Картавин.

- Чтобы зря не нервировать. Ладно, что сейчас говорить...

- Ничего себе, не нервировать! Убитый у озера - наверняка их рук дело! - не успокаивалась Светлана. - А нам ничего не говорят! Нервы берегут! Я даже не знаю, как это назвать! - кричала она, гля-дя на майора, но тот невозмутимо осматривал оружие, не вступая в перепалку.

Поборцев видел, как бушует биолог, и не мог сдержать улыбку. Да, элементарно подставили, а чего еще она ждет от спецслужб? Им лишь бы свои задачи решить, а каким путем - дело второе, если не деся-тое. Он знает.

- Чего мы ждем! Надо идти и помочь ей! - высказался Павел.

- Не дергайся! Это в кино так просто: пошел и всем в рыло насовал, по-очереди! А если у них ору-жие? Перестреляют нас и все, - ответил Сергей. - Здесь тайга, 'ноль два' не работает.

- Чего же: смотреть, что ли?! - кипятился Картавин.

- Можешь сидеть здесь, никто тебя не заставляет, а я пойду и посмотрю. Хоть узнаю, сколько их. А вы будьте тут, и никуда не дергайтесь. Это приказ.

- А если с тобой что-нибудь случится? - спросил Игорь. Сергей с улыбкой взглянул на него:

- Со мной ничего не случится. Если будет надо, я их голыми руками положу!

Картавин сморщился и заткнул уши, чтобы не слышать криков истязуемой.

- Зря она так, - спокойно сказал Сергей. - Если ничего не можешь изменить - расслабься и по-лучай удовольствие. Кстати, покорность часто действует на преступников отрезвляюще.

- А если б тебя так дрючили, - не выдержал Поборцев, - ты бы тоже расслабился?

Сергей кинул на него такой взгляд, что Алекс понял: эти слова ему когда-нибудь припомнят.

- Я пошел, ждите здесь! - сказал командир и, пригибаясь, побежал к ближайшему забору. Участ-ники экспедиции видели, как Сергей нашел дыру в изгороди и осторожно пролез туда. Дождь почти прекра-тился.

Время шло медленно, и Поборцев не меньше остальных измаялся, всматриваясь и вслушиваясь в окружавший их лес. Крики женщины стихли, и каждый из отряда думал: что с ней, жива ли?

Наконец Сергей вернулся. Он пришел с другой стороны и резко вынырнул из кустов, напугав Свет-лану.

- Кажется, их трое. Сидят в одном из домов. Можно окружить и взять тепленькими.

- А как насчет 'самому всех голыми руками'? - съязвил Алекс.

- Не отказываюсь, - процедил Сергей. - Но эти парни тертые, могут драпануть, не догонишь. Поэтому нужны добровольцы на перехват. Например, ты.

- Идем, - сказал Поборцев.

- Подождите, - сказал Нефедов. - Я тоже не собираюсь отсиживаться. Я с вами пойду.

- Тогда и я, - сказал Павел.

- Чем больше, тем лучше, - подвел итог командир. - Хорошо. А тебе, Света, лучше здесь подо-ждать. Мы тебе свистнем, услышишь. Только отсюда ни шагу!

- Хорошо, - Свете не хотелось оставаться одной, было страшно, особенно за ребят, собравшихся драться с уголовниками. Экспедиция отняла столько сил и эмоций, что девушка с трудом удерживала себя от истерики. Ночами спалось плохо, в малейшем шорохе чудились монстры, а днем глаза болели от напря-женного всматривания в чащу, подчас принимая качавшиеся на ветру деревья за дендроидов. Часто просы-паясь от малейшего шума, Света со слезами вспоминала лица солдат, совсем еще молодых парней, до по-следнего защищавших экспедицию. Они погибли как герои, но Света с горечью понимала, что им никогда не поставят памятник, и скорее всего, даже тел не найдут.

Четверо мужчин крались вдоль забора.

- Я нашел другой путь, - прошептал Сергей, обернувшись к товарищам. - За мной. Выйдем поч-ти к цели.

Они миновали разрушенный сарай, пересекли какой-то садик с детскими качелями и остановились за бревенчатой, покрытой слоем черного толя, стеной какой-то пристройки. Женщина закричала вновь, над-рывая сердце Поборцева. Сергей выглянул из-за убежища:

- Пошли! Я с той стороны, вы с этой, - сказал Сергей. - Ты со мной, - сказал он Картавину.

Поборцев с Игорем обошли дом, стараясь, чтобы их ненароком не увидели из окон. Одновременно прислушивались: нет ли еще кого вокруг? Вроде никого. Поселок был покинут жителями. Наверно, как и говорил Сергей: все здесь, в этом доме. Через открытое окно слышался рыдающий стон и довольное пыхте-нье насильника. У длинной поленицы Алекс заметил хорошее округлое полено, вполне подходящее для ро-ли дубинки, и подобрал его.

Сергей и Павел, должно быть, подобрались к крыльцу. Надо ждать сигнала. Заглядывать в окна опасно - могут заметить, а сколько там беглых зеков, кто знает? Сергей сказал, что трое, но вдруг ошибся?

- Жди здесь, - прошептал Игорь Поборцеву. - Я пойду с ними. Если кто выпрыгнет, глуши!

Алекс крепче сжал в руках палку и кивнул. Охотничий нож, подаренный дядей, висел на поясе, но доставать такое серьезное оружие Алекс пока не решился. Если только в крайнем случае... Нефедов скрылся за углом дома, и Поборцев услышал, как кто-то подошел к окну. Он затаил дыхание. Щелкнула спичка, и в приоткрытое окно потянуло сигаретным дымом. Вот, наверно, Сергей завидует, подумал Алекс.

- Что, оттянулся? - спросил кто-то из глубины дома.

- А то! - довольно ответил курильщик. - Теперь Гомаджобо старается.

Они заржали. Поборцев сжал дубинку еще крепче.

- Слушай, Штырь, прикинь, сколько здесь всего брошено? Бери - не хочу! Разжиться-то как можно! - сказал один. Голос молодой, немного заискивающий. Видно, Штырь здесь за главного.

- Линять надо побыстрее! - отозвался Штырь, и Поборцев заочно представил матерого уголовни-ка с исколотым наколками телом.

- Почему это?

- Потому что опасно здесь. Видал, что деревья с тем легавым сотворили? Хочешь, чтоб и тебя так уделали?

- Так эти деревья еле ходят! Мы всегда драпануть успеем!

- Совсем не шаришь, баклан. Скоро сюда все понаедут: армия, менты. Оцепят весь район - хер выберешься! Бежать надо и быстрее, а свое мы всегда возьмем.

- Как знаешь, - разочарованно протянул молодой.

- Знаю. Скажи Гомаджобо, чтобы заканчивал. Дорвался до сладкого...

Беглый хихикнул и отошел. Алекс затих, прислушиваясь. Через несколько секунд стукнула входная дверь, и воздух потряс громовой крик Сергея:

- Всем на пол! Стрелять буду!

Раздались два выстрела.

- Лежать, суки! - заорал командир.

Какая-то возня. Звуки ударов. Кто-то полетел на пол. Потом еще выстрел. Окно, под которым сидел Поборцев, с треском вылетело. Алекс отпрянул, но из оконного проема свесилось бездыханное тело. Руки в синих наколках качнулись и замерли. По ним стекала кровь.

- Кто еще хочет? Ну!

- Пусти, начальник, иначе я ей горло порежу! - через разбитое окно слова доносились до Алекса четко и страшно. Он мигом представил, что произошло. По голосу это был Штырь, а такие парни идут до конца.

- Отпусти ее, и я тебя не трону. Обещаю. Сдадим тебя ментам и все. Отпусти!

- Так вы не менты? - голос уголовника зазвучал по-иному. - Братаны, давай договоримся! Мы тут много чего нашли, все забирайте! А меня выпустите! Я бабу не трону, отпущу, зуб даю! Себе берите!

Женщина уже не стонала, а просто тихо выла от ужаса.

- Заткнись, шалава! - сказал Штырь. - Ну, как?

- Мы с тобой, гнида, договариваться не будем! - сказал Сергей. - Отпускай девчонку, пока я те-бе мозги не вышиб!

- Не дергайтесь, мигом ей вены порву! - зловещий шепот заставил Поборцева похолодеть.

- Не дергайся, Сережа, - голос Павла. Испуганный голос.

- В последний раз говорю: брось нож и отойди! - командир сделал шаг, и в наступившей тишине Поборцев услышал, как скрипнула половица.

- Я, фраер, на понт не берусь, понял?

Какой-то шум, вскрик, выстрел. Окно над Алексом распахнулось, и вниз выпрыгнул высокий суту-лый мужик в явно коротковатом пиджаке. Почуяв опасность, он повернулся к поджидавшему его леснику, но больше ничего не успел. Поборцев размахнулся и ударил его по затылку. Удар вышел смазанным, но все же зек рухнул на землю. И зашевелился, пытаясь встать. Алекс добавил дважды по спине. На этот раз как следует, от души. И еле остановил взметнувшиеся в ярости руки. Хватит! Все!

Вслед за зеком выпрыгнул Сергей. Со стороны крыльца бежали Павел и Игорь.

- Сука! - командир, как футболист, с хода пнул лежачего носком под ребра. Штырь едва пошеве-лился, вывернул руку, и Поборцев увидел вывалившийся из ладони окровавленный нож. Предчувствие страшного ледяной волной залило кипевший в крови адреналин. Поборцев посмотрел на Картавина. Биолог был сам не свой, глаза почти безумные, руки в крови. Нефедов выглядел получше, но над рыжеватой боро-дой перекатывались ожесточенные желваки. Они не вмешивались в экзекуцию.

- Я тебе, гаду, по-хорошему говорил! - сказал Сергей такой ненавистью, что Алексу стало не по себе. - Но ты не захотел!

Он встряхнул бандита, прислонил к стене дома и сунул в лицо пистолет:

- Слов ты не понимаешь... Такие, как ты, только пулю понимают! Всех вас, гадов, мочить надо! А народ вас в лагерях на свои деньги кормит!

- Не стреляй, начальник, - сказал пленный. - Вызови ментов.

Он пришел в себя, и глаза его с испугом следили за пляшущим перед носом дулом.

- А ты думаешь, я тебя в суд потащу? - страшно засмеялся Сергей. - Здесь я тебе и прокурор и судья. А адвоката своего ты зарезал.

Поборцев открыл рот сказать, чтобы заканчивали этот фарс, как раздались два выстрела. Зек кулем завалился набок и захрипел.

- Вот тебе справедливый и гуманный суд! - сказал командир. В это мгновение Поборцеву показа-лось, что командир сошел с ума и сейчас запросто перестреляет всех, как свидетелей. Страх смерти был так силен и вид так нагляден, что Поборцев, пожалуй, впервые в жизни промолчал, хотя имел что сказать.

- Я схожу за Светой, - проговорил Картавин, проглотив ставшую комом слюну.

- Только не веди ее сюда, Паша, - сказал Нефедов. - Ждите вон там, у колодца.

Сергей отошел и сел на колоду, опустив голову. Поборцев решил войти в дом и посмотреть сам. Он должен это сделать, преодолеть страх и понять. Понять, почему командир выстрелил. Сергей склонился над убитым и принялся выворачивать его карманы. Алекс тихо завернул за угол и вошел в дом.

В небольшой прихожей было пусто, на вешалке висели оставленные хозяевами плащевки, под ними на дощатом полу - грязные резиновые сапоги и пара рваных тапочек. Модная когда-то певичка улыбалась со старого календаря на стене. Он толкнул дверь и вошел в комнату. Сразу за дверью лежал труп уголовника в черном арестантском кителе. Рядом лежала двустволка. Понятно. Они ворвались, и уголовник хотел стрелять... Сергей все правильно сделал. Тело второго свисало из окна. Хотел бежать. Повезло, когда бежал из зоны, но пуля достала здесь. Судьба воровская...

Поборцев прошел вперед и в смежной комнате увидел лежащую на полу девушку. Совершенно го-лую, в синяках и ссадинах на белом, незагорелом теле. Вокруг головы ее, густо пропитав разметавшиеся волосы, разлилась лужа крови. Алекс схватился за горло, пытаясь остановить рвущийся наружу спазм.

Значит, зек ударил ее ножом и попытался выскочить в окно. Зачем? Разве не мог просто прыгнуть? Тогда Сергей, наверно, не убил бы его. Впрочем, кто знает. Труп молодого парня у озера наверняка его ра-бота. Так же бессмысленно и беспощадно. 'Все-таки Сергей правильно сделал, - подумал Алекс. - Тех, кто плюет на чужую жизнь, надо наказывать тем же. Око за око, как в старину. Жестоко, но справедливей не придумаешь. И зверей на Земле меньше станет'.

- Я видел, как он ее... - сказал кто-то. Алекс повернулся и увидел Нефедова. Ученый быстро по-дошел к Поборцеву. Глаза его беспокойно зыркали по сторонам.

- Надо выбираться отсюда и поскорее. Петя! - неожиданно жарко, но вполголоса произнес он, схватив лесника за руку. - Мне кажется, командир не в себе. Он становится опасен, а у него оружие! Ты понимаешь меня?

- И что ты предлагаешь? Его тоже в расход, на всякий случай?

- Ты что? Просто разоружить!

Похоже, он был здорово напуган. Поборцев даже удивился. Он мог ожидать такого от молодого Картавина, но никак не от зрелого, уравновешенного Игоря. Все они медленно сходят с ума. В чем он прав, так это в том, что отсюда надо бежать. И быстрее. Пока таежный дух своеволия не заразил их всех. Мой дом, захочу - сожгу! Мое ружье, захочу - выстрелю. Моя лошадь, захочу - запорю. Можно продолжать до бесконечности. Классика человеческих душ.

- Не переживай, Игорь, все будет нормально. Отсюда до дороги рукой подать, а там до Дымова день ходу. Не по лесу, а по нормальной дороге. Скоро выберемся.

- Саша, ты не понял!

- Все я понял. Главным хочешь стать, пистолетом размахивать? Извини, не тянешь.

- Эй, где вы там? - крикнул Сергей. Нефедов посмотрел зло, повернулся и вышел. Поборцев по-шел за ним.

Картавин и Света ждали у колодца.

- Все. С ними кончено, - сказал Сергей Свете. - Уходим отсюда. Лесник, куда идти? Хотя вот дорога. Наверняка, до шоссе, я прав?

- Прав, - кивнул Поборцев. Странное, почти мистическое ощущение хрупкости жизни вдруг ов-ладело им. Ни разу еще, ни в драках, когда однажды пришлось выходить против ножа, ни когда черные за-кидали машину горючим коктейлем - ни разу Поборцев не чувствовал подобного. Нет, он не стал трусли-вее. Появилось чувство какого-то знания, урока, который он сейчас не мог сформулировать, только какая-то нить натянулась внутри него, и порвать ее было так легко...

- Странно, - сказал Сергей, - мы до сих пор не встретили ни одного дендроида. Только вокруг лесопилки. Что думаете, ученые?

- Ничего, - спонтанно ответил Павел. - То есть...

Поборцев видел, насколько трудно ему собраться после всего этого.

- Я могу кое-что сказать.

Сергей повернулся к Светлане.

- Если здесь их нет, значит... Возможно, они не так быстро размножаются, и их не так много. Я по-думала: а если они просто двигаются вперед, слепо, как лемминги? Им ничего не нужно, и где-нибудь они остановятся, как остановилось то дерево на берегу.

- То есть, никакой цели у них нет? - уточнил Сергей. - Побесятся и перестанут? Так?

- Возможно.

- Это не так, - сказал Поборцев.

- Почему? - остро взглянул командир.

- Чувствую. Ожить для того, чтобы снова омертветь? Просто глупо.

Сергей фыркнул:

- А мы живем не для того, чтобы когда-то омертветь? Философ. Ладно, идти надо. По дороге по-думаем.

Поборцев промолчал и двинулся за всеми. События последних дней потрясли его, как ничто и нико-гда в жизни. Он шел и думал, что материала для сногсшибательной статьи предостаточно, вот только кто осмелится это опубликовать после того, как беспардонно зарубили его видеосъемку, объявив компьютерной фальшивкой. Отправить бы этих политкорректных товарищей сюда! Всех, кто насмехался в газетных стать-ях над 'утконосом' Поборцевым. Ладно. Не стоит обижаться на убогих. Те, кто пишет под заказ такие ста-тейки, действительно убог. А время все расставит. И всем вставит. Кто чего достоин.

*****

Устав бежать, Слава присел прямо на мох и прислонился спиной к дереву. Если что - так его труд-ней заметить. Надо определить, куда идти. К рюкзаку был прикреплен компас, и Слава повертел его в руках, определяя направление. Дымов надо обойти, второй раз с мародерами встречаться не резон. Он вспомнил прыжки над шевелящимися корнями дендроидов, и лоб пробила запоздалая испарина, а на руках высыпали 'мурашки'. И как только он смог? Второй раз проделать такой трюк он бы и за миллион не решился. Хотя, как знать. Может, мутанты не такие и страшные, как говорят? Вот его не тронули, а ведь могли!

Отдыхая, он вслушивался в лес, но далекие выстрелы давно стихли. Интересно, кто победил: маро-деры или мутанты? Наверно, все же деревья. Слава видел, как солдаты строчили по мутантам из автоматов - а им все нипочем, что говорить о каких-то ружьях! Ладно, надо идти. Он поднялся и зашагал по лесу. Место тут было хорошее, укромное. Заросли папоротника и багульника могли прекрасно скрыть от любого врага, но и мешали увидеть опасность издали.

Ноги болели после спринтерского забега, но главное - жив и здоров. И получил настоящее боевое крещение, как на войне. Теперь Слава не понаслышке узнал, что чувствуешь, когда в тебя стреляют... Он обошел Дымов по большой дуге, держа направление в сторону шоссе. Слава отлично знал окрестности и не боялся заплутать. Тем более, у него компас.

Продукты, захваченные с собой, он решил поберечь и терпел, хотя есть хотелось жутко. Наконец, Славик не выдержал и решил сделать привал. После обеда уставшего путешественника разморило. Он аккуратно убрал за собой мусор и решил немного полежать.

Он прислонился к стволу сосны и закрыл глаза. Тишина, прерывавшаяся лишь далеким шелестом крон, приятно убаюкивала. И вдруг из зарослей показался огромный зверь. Волк или медведь, Слава так и не понял. Зверь подошел к нему и обнюхал. Слава замер от ужаса и словно прирос к дереву, не в силах сдвинуться с места. Огромный нос зверя шумно дышал в лицо, и собравшись с силами, он оттолкнул его руками. Волк боднул носом в грудь, и Слава повалился наземь. Повалился и проснулся, лежа на земле. Слава огляделся, но вокруг ни души. Он вздохнул с облегчением. От таких снов заикой стать можно. В лесу начинало темнеть, а до шоссе еще далеко. Зато отдохнул. Слава быстро собрался и пошел.

Лес начал редеть, и впереди Славик заметил странную черную поляну. Подойдя к ее краю, он изум-ленно замер. Когда-то здесь был лес, это точно, но вдруг в радиусе пятидесяти метров не осталось ни одного деревца, а земля была перепахана так, словно деревья собрала и выдернула гигантская рука. Так вот откуда взялись дендроиды, догадался Слава. В самом центре поляны он разглядел одиноко лежащее дерево. Любопытство толкнуло его вперед, и он пошел к дереву, перепрыгивая через осыпавшиеся под ногами ямины. Ствол дерева оказался расколот вдоль, и листья на некогда зеленой кроне были желтыми и осыпались, хотя до осени еще далеко. Этот дендроид умер, но что за сила так разворотила ствол?

- Интересно? - раздался чей-то голос, и Слава едва не подпрыгнул от неожиданности. Оглянулся - за спиной, шагах в десяти от опушки, стоял бородатый мужик в камуфляжной куртке. В руке его покачи-вался карабин. Выследили! И дернуло же высунуться на открытое место! Слава открыл рот, но не знал, что говорить. Бежать! Но куда? Вокруг - вязкая земля, а до опушки далеко, этот мародер мигом его подстре-лит.

- Не стреляйте, пожалуйста! - сказал Слава, поднимая руки. - Я ничего не видел!

- Ты чего, пацан? Опусти руки.

Человек приблизился к замершему Славику и убрал карабин за спину.

- Ты откуда здесь?

- Я?

- Ну, не я же! - усмехнулся мужик. - Я лесник, это моя земля здесь. Ты откуда взялся? Турист, что ли? Заблудился?

- Нет, дымовский я, - проговорил Слава, понимая, что ему жутко повезло. Это был не мародер, и бешено колотившееся сердце медленно успокаивалось.

- Дымовский? - удивился лесник. - Оттуда же всех эвакуировали. Ты почему остался?

- А меня забыли, - повеселел Слава. - Начальник на складе запер. Я товар пересчитывал. А ко-гда вылез, смотрю: в городе никого. Только мародеры.

- Мародеры?

- Я вас за них принял, извините. Они увидели меня и стрелять начали. Еле убежал. На машине за мной гнались, гады! - Путаясь и сбиваясь, Славик рассказал леснику обо всем. Поборцев слушал и хму-рился:

- Вот сволочи! И откуда только выползает эта мразь? Как в войну...

- Вот и все, - закончил рассказ Слава. - А вы не знаете, что это здесь такое? - он махнул рукой в сторону странной поляны.

- Это деревья, - сказал лесник. - Отсюда они пошли. Я таких полян уже с десяток видел.

- Десяток?!

- Ты куда шел? - меняя тему, спросил лесник.

- К шоссе.

- Там их полно, не суйся. В лесу с ними легче разойтись. Пойдем со мной.

- Куда?

- Ко мне в дом. Если поторопишься, к темноте успеем. Отдохнешь. Меня Петр Ильич зовут.

- Меня Слава.

У лесника Славе понравилось. Просторная изба-пятистенка стояла на живописном месте. Крошеч-ную поляну, словно забор, скрывали-опоясывали заросли дикой малины, и столбы солнечного света утопали в поросшей зеленым мхом земле. Внутри избы было интересно: на стенах в прихожей висели всевозможные снасти и приспособления, о назначении которых Слава только догадывался, связки корешков и банных веников, на обширных полках стояли многочисленные банки и коробочки. В комнате ему понравилось еще больше: там был сложенный из дикого камня камин, пол закрывали ручной работы половики, а над широкой кроватью висела огромная медвежья шкура. Здесь не было ни телевизора, ни какой-либо другой техники - цивилизация сюда почти не заглядывала, о ней напоминал только цветной постер с календарем. Слава разглядывал комнату и его не оставляло чувство, что чего-то не хватает. Наконец, он понял - лампочки на потолке. Да какие тут лампочки - до ближайшей электрического столба десяток километров. Денег не хватит на такой провод! Потому и телевизора нет.

- Садись, отдыхай, - сказал лесник. - Голодный, наверное?

Славе было неловко признаться, что ел, да не наелся, и он неопределенно помотал головой.

- Понятно, - сказал Петр Ильич. - Сейчас накормлю.

Через полчаса Слава уплетал изумительно вкусную пшенную кашу, горячую, с золотистыми соле-ными шкварками. Съев две тарелки, он обессилено откинулся на спинку стула:

- Все, не могу больше.

- Ну, раз не можешь, спать ложись, - сказал Поборцев. - Вон там раскладушка, раскладывай.

Слава думал, что не заснет: перед глазами, как фантастический калейдоскоп, мелькали события последних дней. Но усталость взяла свое, и он не заметил, как уснул.

Утром, едва проснувшись, Славик засобирался в путь. Зашнуровал кроссовки, надел ветровку и увидел входящего лесника.

- Уходишь? - коротко спросил Поборцев.

- Ухожу. Спасибо вам за все. Мне надо идти.

- Погоди минуту, потолковать надо.

Слава уселся на табурет. Поборцев-старший нацепил очки и порылся в небольшой берестяной ко-робке.

- У тебя телефон мобильный есть? - спросил лесник.

- Есть, - ответил Слава, - так он здесь не работает.

- Я знаю. У меня к тебе просьба: я дам тебе номер моего племянника, вот, мобильный и домашний, - он протянул Славе сложенный листок бумаги. - Его зовут Александр. Он журналист. Когда будет связь, дозвонись до него и передай, что живые деревья очистили Чертову Лужу. Он поймет.

- Что?

- Вот и то! - произнес Петр Ильич. - Я сам видел.

- Я был на Чертовой Луже, и что там? - спросил Славик.

- Чисто там, представь себе! Чистейшая вода! Я, конечно, не купался, но раз лягухи плавают, и дно видно...

Слава хотел сказать, что этого быть не может, но побоялся обидеть хозяина. Чертова Лужа чистая?! Фантастика какая-то! Но ведь и ходячие деревья не каждый день появляются.

- Почему вы думаете, что это деревья сделали? - спросил он.

- А кто же еще? Они вокруг отстойника выстроились и стоят, больше не двигаются. Как омертвели, значит. А воду очистили. Вот и думай теперь... А сам ты как думаешь: зло они для человека или нет?

Слава замялся. С одной стороны - на город напали, дома рушили, людей, говорят, убивали... С другой стороны - его-то не тронули, и воду очищают. Непонятно все это. Странно.

- Не знаешь, - подытожил лесник, - и я не знаю. Но думаю, что не надо их трогать - и вреда будет от них меньше, а пользы, глядишь, больше. Вот ты мародеров больше испугался, чем их - и пра-вильно. Дерево, хоть живое, хоть нет - это природы часть, а в природе никто никого не убивает просто так. Только для еды или для защиты. Это мы, люди, можем просто так... Подумай теперь: зачем этим дерндр...

- Дендроидам, - улыбнувшись, подсказал Слава

- Дендроидам, - старательно повторил лесник. - Зачем им людей убивать? Питаются они нами? Нет. Что же тогда остается? А остается одно: защита.

- Так они же первые стали нападать, - возразил Слава. - Какая это защита?

- Вы, молодежь, конечно, книжки читаете, в Интернеты ходите, а природы своей не знаете. Ты, Слава, как маленький, причитаешь: они первые начали! - передразнил Петр Ильич. - Видать, на то при-чина была. Без причины и прыщ не вскочит. А знаешь ты, что любое животное свою территорию имеет, свою зону обитания? Оно метит его, обходит, прогоняет чужаков. Это часть его жизни, немаловажная часть. И в лесу этом тоже все поделено. У зайца своя территория, у волка и медведя - свои. А если пересекутся они, то побеждает сильнейший, у кого зубы острее и сила больше, понял?

- Понял.

- Вот то-то. И деревья эти не станут людей трогать, если их первыми не задирать! Если б они на меня напали - первый бы их убивать стал, как бешеных собак. А я к ним близко подходил - они меня не трогали. Им медведь дорогу уступает, так и я уступлю. С меня не убудет.

- А зачем они дома ломают? - спросил Слава.

- Вот этого не пойму, - признался лесник. - Не знаю. Но вот мой-то дом цел, хотя они и здесь проходили! Значит, не все они ломают.

- Не все. В Дымове есть разрушенные дома, но их немного, - согласился Слава. - Я видел одно дерево на заправке. Они ее разрушили, а на этом месте теперь дерево стоит. Я даже подходил к нему! Оно вообще не двигалось, вросло в землю прямо сквозь асфальт!

- Вот такие пироги с жареной капустой, - задумчиво проговорил лесник. Слава тоже задумался. Слова лесника цепляли за душу, как якоря за морское дно, укрепляя и сдерживая круговорот мыслей.

- Ну, что, передашь мои слова?

- Передам. Обязательно передам! - пообещал Слава.

- На вот тебе денег, по мобильнику разговаривать дорого стоит, - лесник протянул парню сто рублей.

- Да не надо! - принялся отказываться Славик, но Петр Ильич насильно запихал купюру ему в карман.

- Мало ли что... Пойдем, я тебя провожу.

Они вышли из дома, и через пару часов лесник привел Славу к Медному камню.

- Я бывал здесь! - обрадовано сказал Слава.

- Вот и хорошо. Теперь иди вон по той тропинке, выйдешь к реке. Справа увидишь мост...

- Спасибо, дальше я знаю.

- Молодец. Свой край знать надо. Бывай.

*****

Дорога из Засекино оказалась забита дендроидами. Деревья толпами шли в сторону Дымова, и По-борцев понял, что придется снова двигаться через лес. По дороге вышло бы быстрее, но что делать? Встре-чаться с опасными монстрами как-то не хотелось. Он определил примерное направление, стараясь идти вдоль шоссе, которое было где-то по правую сторону. Шли долго, с перекурами. Наконец, вышли на просе-ку. Не сдерживая радостной улыбки, Алекс вышел на перепаханную лесовозами дорогу. Они вблизи лесо-пилки, а от нее до шоссе практически рукой подать. По крайней мере, идти можно не лесом, а по какой ни-какой, но дороге!

- Ты знаешь это место? - заметил радость Поборцева командир. - Где мы?

- Здесь рядом лесопильный завод. Там можно отдохнуть. И дорога оттуда есть к шоссе.

- Отлично.

- Вот только в какой стороне он... Думаю, там, - взял направление лесник. - Там высокое здание, три этажа, можно издалека увидеть.

Ободренные путешественники прибавили шаг, прошли один перекресток, другой. Лесопилка так и не показывалась. На перекрестках стояли вешки, и на деревьях белой краской были нарисованы номера, но Поборцев в них не разбирался.

- Ну что, проводник, долго еще? - спросил Нефедов.

- Да нет, где-то здесь должна быть, - проговорил Алекс, понимая, что так можно плутать еще долго. И вдруг услышал тарахтенье трактора. С детства знакомый звук казался совершенно чуждым в при-вычной уже лесной тишине. Звук слышался справа.

- Туда! - не колеблясь, указал Алекс. Они вернулись к пройденному перекрестку и повернули на-право. Звук действительно приближался, но затем затих.

- Интересно, кто здесь на тракторе разъезжает? - подумал вслух Сергей.

- А может, это военная машина? - спросила Светлана.

- Нет, - покачал головой командир. - Не думаю.

На дороге что-то показалось, какое-то черное расплывшееся пятно. Путешественники подошли ближе и увидели дендроида, безжалостно размазанного гусеницами по земле. Трактор раздавил его совер-шенно, втер в песок, смешал с землей и опилками, не оставив ни одной целой веточки. Исследователи пере-глянулись.

- Ничего себе, - озвучил мысли всех Картавин. - Здорово кто-то разозлился.

- Да, так размазать, это... постараться надо, - сказал Нефедов.

- Варварство, - проронила Светлана, и Алекс молча с ней согласился. Ну, убил дендроида, но так-то зачем? Ему не хотелось идти к лесопилке, чтобы не встречаться с этим человеком. К тому же он мог знать его дядю...

- Пошли, - приказал командир, и пришлось подчиниться.

Действительно, примерно через километр пути по просеке показалось трехэтажное строение лесозаготовки.

- Неплохо, Петя, - сказал командир, и Поборцев не сразу понял, что это его хвалят.

Дорога вблизи здания была сильно перепахана гусеницами, словно тут происходило танковое сра-жение. Подойдя поближе, они убедились, что так оно и было. Перед забором, метрах в ста друг от друга, стояли два совершенно разбитых трактора. Один был полностью сожжен. Но самое жуткое зрелище ждало людей дальше. Пустошь вокруг завода была покрыта телами раздавленных, распиленных, разорванных и сожженных дендроидов. В нос ударил кислый запах разлагающихся псевдодеревьев.

- Что же здесь было? - удивленно протянул Сергей. - Похоже, настоящая война!

Он беспокойно огляделся вокруг, но лес за их спинами был тих и спокоен.

- Здесь наверняка кто-то есть, - сказал Нефедов. Он всмотрелся в окна высокого здания. - Вон, некоторые окна открыты.

- Ну, и что? - сказал Павел. Он тронул носком ботинка останки мутанта. - Давно здесь лежит.

- А того, на дороге, раздавили недавно, - сказал Сергей. - Еще слизь не застыла. Тут точно кто-то есть! Трактор-то мы слышали.

Они приблизились к зданию, прошли вдоль и подошли к воротам. Жестяные створки были излома-ны так, что висели лохмотьями. Сквозь них просматривался обширный заводской двор со штабелями досок и бруса. Несмотря на внешнюю хлипкость, ворота еще держались и были хорошо заперты: Поборцев и Сер-гей подергали за них, но открыть не смогли.

- Может, покричать? - предложила Света. - Они выйдут и нам откроют.

- Давай просто через забор перелезем и все, - сказал Павел.

- А вдруг пулю пустят? - сказал командир. - Паша, там может оказаться кто угодно. Может, ох-рана, а может, мародеры. Ладно, подсадите меня.

Игорь и Павел подставили ладони, Поборцев тоже подошел помочь. Втроем они подняли командира над головами, и он уцепился за край стены.

- Все, залез! - сказал Сергей, повернулся, чтобы спрыгнуть, и увидел направленный в грудь дро-бовик. С другой стороны стены стоял человек в серой куртке и рабочем комбинезоне, с ружьем в руках. Ко-мандир медленно поднял руки:

- Только спокойно, не стреляй! - сказал он. - Мы не воры.

- А чего тогда сюда лезешь? - спросил мужчина. Несмотря на грязную одежду и изможденный вид, он не походил на простого рабочего. И разговаривал громко и уверенно. - Это частная территория, так что можете убираться, откуда пришли!

- Подождите, подождите! - продолжил переговоры Сергей. Он достал из кармана небольшую книжечку и показал охраннику. - Вот, смотрите: я - майор военной разведки, а эти люди - специальная правительственная экспедиция, ученые.

Человек опустил ружье:

- Кидай сюда свои корочки.

Командир бросил. Охранник поднял их с земли и повертел перед глазами. Потом подошел к воро-там, не опуская ствола:

- И что вам нужно?

- Отдохнуть, по возможности переночевать.

- Оружие есть?

- Есть, - Сергей продемонстрировал автомат, в котором не было ни одного патрона.

- Кидай сюда.

Командир подчинился. Человек поймал оружие, осмотрел, отсоединил магазин и удивленно качнул головой:

- Я такого не видел. Что за модель?

- 'Дрозд', - улыбнулся Сергей.

- А патронов почему нет?

- В лесу истратили.

- А-а! Вы тоже их встретили? Ладно, ждите, открою ворота... А тебе лестницу сейчас принесу.

Не дожидаясь, пока принесут лестницу, Сергей спрыгнул с трехметровой высоты во двор.

- Теперь вижу, что разведчик, - ухмыльнулся человек, отмыкая ключом замок. Он отдал подо-шедшему командиру автомат. - А то здесь всякие околачиваются... Меня зовут Пильщик. Я здесь хозяин.

- Пильщик? - удивленно переспросил Сергей. Остальные путешественники вошли во двор через открытые ворота и оглядывались вокруг. В обширном заводском дворе возвышались огромные штабеля досок и бруса, у стены стояли несколько гусеничных тракторов-лесовозов, а рядом с ними, как красавец среди чудовищ, застыл большой серебристый джип.

Алекс попытался вспомнить, говорил ли что-нибудь дядя о Пильщике. Похоже, ничего, он с ним не пересекался, и это было хорошо. А вот сам Александр слышал о директоре лесопилки много интересного. Бывший бандит, его знали даже в Екатеринбурге, сколотил состояние, выкупил несколько предприятий в области, теперь занимается бизнесом. Больше ничего не припомнить. Но что он здесь делает? А может, это и не он? В лицо он Пильщика не знал.

- Да, я Пильщик, - проговорил человек.

- А... - Сергей хотел спросить у него фамилию и имя, но посмотрел на лицо хозяина и не стал. Успеется, подумал он.

- А это... вокруг, - спросил Картавин. - Это что произошло?

Хозяин улыбнулся так зло и радостно, что Светлану пробрал озноб.

- Это я мутантов жарил. И давил.

Ученые переглянулись. Поборцеву показалось, что Пильщик немного не в себе.

- А у вас вода есть чистая? - спросил Нефедов. - Пить очень хочется.

- Есть. На кухне. Пойдем.

Они прошли по коридору первого этажа. Поборцев увидел надпись на дверях: 'Столовая', но едой оттуда не пахло. Пильщик открыл дверь, и они вошли в светлый зал с десятком столов и стульев. На каждом столе в пластиковой вазочке стояли засохшие цветы. Хозяин прошел к стоящему в углу шкафу, вытащил полуторалитровую пластиковую бутыль с водой и поставил на стол:

- Пейте.

Все с удовольствием напились. В бутыли мало что осталось, но Нефедов аккуратно перелил остатки себе во флягу. Пильщик посмотрел на него:

- Еще надо? Берите в шкафу.

- Не откажемся, спасибо, - Сергей вытащил из шкафа еще бутылку и расстегнул свой рюкзак.

- А что вы тут делаете? - спросил Нефедов. - Весь район эвакуировался, а вы здесь...

Пильщик посмотрел на него:

- Я здесь воюю. С ними, - он мотнул головой в сторону, но все поняли, кого он имел в виду.

- Воюешь? - переспросил Сергей. - Зачем?

- Затем, что я буду убивать их везде, где увижу! Понятно?

Яростный голос хозяина заставил Сергея замолчать.

- Они нападают на вас? - спросила Света.

- Они приходят каждый день, - Пильщик обвел всех воспаленными красными глазами. - И каж-дый день я убиваю их. Но их слишком много на меня одного.

- Вам не нужно этого делать, - попыталась успокоить его биолог. - Скоро сюда придет армия...

- Не указывай, что мне делать, сука! - проревел Пильщик. Он подался вперед, но между ним и испуганной Светой быстро шагнул Поборцев. Он заметил, что Сергей медленно заходит к сумасшедшему сзади.

- Спокойно, мужик! Я потерял троих бойцов там, в лесу, так что защищать дендроидов мы не бу-дем! - сказал Сергей. Пильщик обернулся к нему:

- Значит, ты понимаешь, о чем я говорю! - с чувством проговорил хозяин.

- Конечно, понимаю, - сказал командир. Поборцев не понял, играл он или говорил серьезно, но в любом случае, с этим человеком лучше не спорить. Тем более что у него ружье.

- А вы понимаете? - спросил хозяин остальных. - Вы ведь ученые, да?

- Да, - осторожно сказал Картавин.

- И что вы думаете про эти деревья?

Павел посмотрел на Нефедова, не решаясь говорить. Игорь прокашлялся:

- Кх-м. Мы только начали их исследовать, еще не собрали достаточно материала...

Пильщик расхохотался:

- Вон лежит достаточно материала! И сегодня будет еще, надо? Ладно, пойдем ко мне наверх, вы-пьем водки, я угощаю!

Он повернулся и вышел из столовой. Им ничего не оставалось, как следовать за ним. Они поднялись на третий этаж и прошли в кабинет директора - это Поборцев определил по табличке на дверях.

- Проходите и располагайтесь, - пригласил Пильщик. В просторной комнате давно не убирались: в углах пустые бутылки и мусор, на тяжелом дорогом столе лежали инструменты вперемешку с грязной од-норазовой посудой и воняющими керосином тряпками. - Вон стулья.

Гости разобрали стоящие у стены синие металлические стулья и сели. Поборцев заметил на секре-тере фотографию. На фоне красивого белого дома хорошо одетый мужчина обнимал стройную женщину и маленькую девочку. 'Жена и дочь, - подумал Алекс. - Неужели это он?!' Характерные черты Пильщика подтвердили догадку.

- Извините за беспорядок. Гостей не ждал, - усмехнулся Пильщик. Он снял с плеча дробовик и поставил у окна. - Но угостить могу. Вчера еще был коньяк, сегодня только водка.

Он полез в бар и вытащил бутылку дорогой водки.

- Стаканов нет, - объявил он, протягивая сидевшему ближе всех Сергею бутылку. - Но в столо-вой есть.

- Я схожу, - вызвалась Светлана. Ей не хотелось быть в обществе этого человека.

- Сходи, возьми там, что хочешь, - благосклонно разрешил хозяин.

Света спустилась вниз, по дороге заглядывая в пустые коридоры. И как он живет здесь один? Пото-му и не в себе. Но зачем ему это? Пусть он хозяин лесопилки, но сражаться с дендроидами каждый день, рисковать жизнью... Что он хочет доказать, кому?

Она порылась в кухонных шкафах и нашла одноразовые стаканы и тарелки. Вилок нет, ну да они уже привыкли без них, управлялись одними ножами. Света уже чувствовала себя бывалым человеком, по-нимала, что не каждому выпадает такая возможность, и она с ребятами - просто герои. Особенно их про-водник. Подруге Ольге безумно нравились военные, и от их командира Сергея она наверняка была бы без ума. Волевое лицо, короткая стрижка, твердый взгляд и жесткие скулы. Да, рядом с ним Павел казался сла-баком, хотя был не меньше ростом. Это из-за взгляда. Во взгляде, в каждом действии Сергея чувствовалась воля и решимость, у Павла такого не было. Ну, и плечи у майора покруче. Так ведь не в лабораториях тре-нировался...

Но ей он не нравился. Ольге бы понравился, но не ей. А вот Поборцев... Петр интересный парень. И такое впечатление, что он не на своем месте. Общительный, веселый, смелый, шутит много. Даже когда тя-жело. Еще она заметила, что лесник отчего-то недолюбливает майора. Почему этот парень пошел в лесники, неужели ума не хватило заняться чем-то более интересным? Нет, ума у него хватает. Тогда что? Светлана чувствовала, что здесь какая-то тайна.

Когда она вернулась, мужики были навеселе. Видно, обошлись без стаканов. Хозяин раскинулся в кожаном кресле и курил. Дорвавшийся до сигарет командир жадно затягивался, блаженно выпуская дым в потолок.

- Значит, они каждый день приходят? - спросил у хозяина Нефедов.

- Почти.

- И сегодня придут?

- Придут, - удовлетворенно кивнул Пильщик. Света отметила, с каким удовольствием это было сказано. 'Ему нравится их убивать, - подумала она, - он точно сумасшедший!'

Приближался вечер, а дендроиды не появлялись. Пильщик сидел у окна и угрюмо смотрел на опуш-ку. Сергей попытался разговорить его, но пьяный директор был немногословен.

- Нам пора идти, - подошел к Сергею Алекс. - Скоро ночь. Если выйдем сейчас, успеем доб-раться до Засекино, там переночуем.

- Нам уже спешить некуда, - ответил командир. - И рисковать, на ночь глядя, не будем. Перено-чуем здесь, а поутру и пойдем.

- Ну, ладно, - Поборцев подумал, что ему как раз и не мешало бы поспешить. Снятый тайком на смартфон материал жег руки, и журналист размышлял, когда будет удобней 'сделать ноги'. Эх, жалко, что видеокамера Нефедова использовала 'мини-диви', а не карточку, как в смартфоне. Тогда бы он просто ско-пировал информацию. А так придется выкрасть диск. Но что делать, он пошел с ними и рисковал не для то-го, чтобы в конце пути думать о морали. Ничего, он же не собирается присваивать открытие себе, просто обнародует его. К тому же там, на видео, вся группа. Все станут героями. Но теперь он не станет мыкаться с одним издательством или телеканалом, а разошлет запись всем. Бесплатно. Плевать на гонорары, будет имя - будет все.

Пильщик открыл несколько комнат в этом же коридоре:

- Можете располагаться.

Светлана и Павел расположились в раздевалке для персонала, Алекс с Игорем заняли комнату от-дыха. Командир поселился в каком-то офисе.

Нефедов облюбовал для сна бильярдный стол, а Поборцев сдвинул все стулья в комнате и располо-жился на них с большим комфортом. В первый раз за долгое время над головами висел потолок, и Алексу даже стало не по себе. Двадцатиметровое помещение казалось маленьким, а когда Алекс лег, почудилось, что потолок медленно опускается на него. Одичал совсем, подумал он, поворачиваясь на бок и закрывая глаза. Нефедов уже спал, и его храп эхом отдавался от стен комнаты. Тем не менее Алексу он не мешал - журналист жутко хотел спать. Борясь с сонливостью, Поборцев достал смартфон и поставил будильник на пять утра. По армейской практике он знал, что в это время самый крепкий сон, и рассчитывал, что его никто не заметит. Звук он выключил, чтобы не разбудить Игоря, оставил только вибрацию. Поерзал на не слишком удобных стульях и заснул.

Смартфон загудел и запрыгал в нагрудном кармане. Поборцев проснулся, с трудом разлепив глаза. Темнота, но не такая как в лесу, и белые стены вокруг. Он вспомнил, что находится на заводе. Надо вста-вать.

Алекс осторожно поднялся со стульев и опустил ноги на пол. Рюкзак, в котором Нефедов носил камеру, лежал на столе рядом с дверью. Поборцев тихо обулся и прислушался. Ученый похрапывал тихо и ровно. Хорошо. Алекс подошел к его рюкзаку, расстегнул ремень и вытащил камеру. Легкая и компактная, она отлично сидела в ладони. Где-то здесь должен быть слот для диска. Вот он. Журналист открыл крохот-ную створку и извлек диск. Аккуратно закрыл камеру и положил на место. Закрыл рюкзак. Все, прощайте, товарищи!

Он легонько нажал на ручку двери и потянул на себя. Дверь заскрипела.

- Ты куда?

Алекс обернулся. Нефедов приподнял голову от стола.

- В туалет.

Голова Игоря с глухим стуком упала на стол, и Поборцев, уже не таясь, вышел в коридор. Он ста-рался идти как можно тише, но шаги предательски гулко раздавались в длинном пустом коридоре. Спус-тившись во двор, за штабелями бруса Алекс нашел лестницу и приставил ее к стене. У него есть, по крайней мере, полчаса, если Нефедов что-то заподозрит и поднимет группу. Но, скорее всего, Игорь уже спит.

Поборцев забрался по лестнице на забор и посмотрел вниз: высоковато и внизу асфальт. Но делать нечего, надо прыгать. Чтобы напрасно не рисковать, он сполз с бетонной стены вниз, держась за край рука-ми, а потом прыгнул. Приземление было удачным. Спружинив ногами, Поборцев упал на бок, но это были пустяки. Главное, ноги не повредить. Оглянувшись на окна завода, он побежал к лесу.

*****

- Петр! Петя!

- Куда он делся, гад? - зло произнес Сергей. - Игорь, ты же вместе с ним спал?

- Ночью он здесь был, - ответил Нефедов. - Я ночью выходил, он спал. А потом он выходил в туалет.

- Когда?

- Не знаю, ночью, - пожал плечами Игорь.

- Вот он и свалил!

- Странно, - сказал Картавин. - Зачем ему уходить? Да еще ночью?

- Я почему-то думаю, что он сбежал! - сказал Сергей.

- Почему сбежал? - удивилась Светлана. Она не могла представить, что лесник мог так просто исчезнуть. - Может быть, с ним что-то случилось?

Сергей спустился вниз, во двор и через минуту прибежал:

- Он точно свалил!

- Почему ты так думаешь? - спросила Света.

- Лестница к забору приставлена! - процедил командир. Светлана никогда не видела у него тако-го яростного лица. Непонятно, конечно, но почему он так злится?

- Странно, конечно, - сказал Нефедов. - Но ничего страшного, здесь есть дорога, она выводит на шоссе. Мы и без него доберемся.

- Откуда ты знаешь, куда она выводит?! - закричал командир. - Это он нам втирал!

- Да куда же ей еще выводить, люди на работу не лесом же ходят, - логично предположил уче-ный. - Любое предприятие должно связываться с потребителем дорогой...

- Не умничай! - зло оборвал его Сергей.

- Что случилось? - в коридор вышел Пильщик. Лицо его порядком опухло после вчерашнего воз-лияния.

- Проводник сбежал! - пояснил ему Картавин. Он повернулся к Сергею. - Мне он тоже сразу не понравился, Серега!

- Кто сбежал? - насторожился директор.

- Да лесник! - пояснил раздраженный Сергей. Он дергался, явно не зная, что делать. Искать лес-ника в лесу было делом заведомо бесполезным, тем более что местности, в отличие от него, они не знали. Командир щелкнул зажигалкой и закурил.

- Какой лесник? - спросил Пильщик. Сергей внимательно посмотрел на него:

- Этот парень, что был с нами вчера, помните его? Он здешний лесник.

- Он? Здешний лесник? - потянулся в кресле директор. - Не знаю, может, он и лесник, но не здешний. Я местного лесника не раз видел. Он с бородой и старше. Хотя похож.

Ученые посмотрели друг на друга, и в глазах их читался лишь один вопрос.

- Вот дерьмо! - убито проговорил Сергей. - Ну-ка, быстро собирайтесь!

- Мы, что, его догонять побежим? - спросил Павел. - Уже не догонишь.

- Собирайтесь, я сказал! - крикнул Сергей. Все разошлись по комнатам. Командир вошел к Не-федову:

- Игорь, образцы у тебя? - спросил он у собиравшего вещи ученого.

- У меня... должны быть. В рюкзаке.

- А ну, проверь.

Игорь расстегнул ремень рюкзака и достал несколько контейнеров.

- Проверь! - приказал Сергей. Нефедов открыл крышки одну за другой. Образцы были на месте.

- Все на месте.

- Камера где?

Игорь сунул голову в рюкзак.

- Здесь она, - сказал он с облегчением.

- Ну-ка, дай сюда! - сказал командир. Он взял у Нефедова камеру и открыл. Кассета на месте, а диска внутри нет.

- Ты видео на диск записывал?

- Да.

- Вот сволочь! - Сергей швырнул камеру на стол и выскочил из комнаты.

- Всем собраться во дворе, даю минуту! - крикнул он из коридора.

- Весело у вас, - ухмыльнулся Пильщик.

Света принципиально не стала торопиться и спокойно укладывала вещи. Она терпеть не могла, когда так командуют. В конце концов, она гражданский человек, и не обязана...

- Чего ты копаешься? - спросил ее переминавшийся с ноги на ногу Павел. - Нас давно ждут внизу.

- Я не собираюсь бегать перед ним. Я ученая, а не солдат. Хочешь, не жди, беги к нему, если бо-ишься.

- Да не боюсь я...

В дверь ворвался рассерженный командир:

- Что вы тут возитесь? Быстрее!

- Не кричите на меня! - Света посмотрела на командира. - Какое право вы имеете кричать?

- Я руководитель экспедиции, вы забыли?! - прорычал Сергей. - Вы обязаны выполнять мои приказы!

- Я не отказываюсь, - холодно произнесла Светлана. - Просто подождите. Я сейчас...

- Чертова сука, ты вывела меня! - командир схватил Свету за плечо и вытащил ее из комнаты. - Возьми ее вещи! - приказал он Картавину. Павел механически подчинился и вышел за ними в коридор.

- Что теперь? Ударишь меня? - возбужденно спросила она. В груди пылало, она чувствовала, как лицо краснеет от возмущения и гнева. Рука в месте, где схватил ее Сергей, сильно болела. Наверняка синяки останутся.

- Сергей, ты что делаешь? - спросил Картавин. Командир шагнул и ударил его кулаком в живот. Павел выпустил рюкзаки из рук и согнулся, хватая ртом воздух. Света увидела его глаза: в них плавали изумление и страх.

- За мной, оба! - прикрикнул Сергей и пошел вниз по лестнице.

Пильщик уже открывал ворота, а Нефедов стоял рядом.

- Мне нужна ваша машина! - сказал Сергей, подойдя к Кабанову.

- Зачем?

- Дело государственной безопасности! Дайте ключи!

Хозяин завода, улыбаясь, посмотрел на командира:

- Меня как-то мало интересует государственная безопасность, больше своя.

- Не давайте ему ничего! - крикнула Света. Она услышала их разговор, выходя из здания. При-шибленный Картавин с рюкзаками в руках шел следом.

- Заткнись! - ответил ей Сергей. Затем повернулся к директору:

-Я по-хорошему прошу! Ничего с машиной не случится, вам ее вернут!

- Нет! - отчеканил Пильщик, косясь на заплаканную девушку.

- Почему?

- Дама не хочет. А женщине надо...

Сильный удар в грудь опрокинул Пильщика наземь. Командир навис над ним, сжимая кулаки:

- Давай ключи, сука!

Лежащий Кабанов выхватил из-за пояса пистолет:

- Назад!

Командир отступил. Директор поднялся, не отводя ствол:

- Сейчас пристрелю тебя, козел, а потом раздавлю трактором! Мокрого места не останется, понял, пидор!

Сергей не двигался. Неожиданно появившийся пистолет спутал все карты. Остальные молчали, по-нимая, что Пильщик вполне способен это сделать. А потом прикончить их, как свидетелей.

- Ты мне не указ, понял! Я - Пильщик, я здесь хозяин! Это мой завод, моя земля, и я хрен положил на государство, его безопасность и на тебя лично! Все понятно? А теперь вали отсюда, пока я тебя не при-стрелил!

Стиснув зубы, Сергей вышел за ворота. Ученые последовали за ним.

- Эй, - окликнул Светлану Пильщик. Она остановилась. - Хочешь, подброшу до города?

Она улыбнулась и покачала головой:

- Спасибо. Вы и так много сделали.

Они шли очень быстро. Света едва поспевала за размашистым шагом Сергея. Его, похоже, это со-вершенно не волновало. Казалось, в одночасье его товарищи стали ему безразличны. Командир торопился куда-то, молчал и не отвечал на вопросы. Света понимала, что он будет нести главную ответственность за то, что случилось. Но кто же мог предположить такое? Открытый, общительный парень, Петр исчез, при-хватив весь отснятый материал. В бою с дендроидами они потеряли ноутбук, теперь еще и это... И что у них осталось? Образцы в рюкзаке Картавина, отправленный вертолетом дендроид, да личные впечатления. Обидно. А еще обидно, что Петр оказался аферистом, а может быть, даже шпионом. Так вслух подумал Па-вел, и сначала она возмутилась, но потом...

Им повезло - на дороге было чисто. Ходячие деревья не показывались, и путешественники шагали быстро и спокойно. Через два часа миновали перекресток. Дорожный указатель сообщал, что Дымов нахо-дится в двух километрах. Но к городу они не пошли. Сергей двигался по шоссе на запад и, судя по всему, знал, что его там ждут. И только когда Света очень устала и категорически отказалась идти дальше, согла-сился сделать привал.

Еще через час они вышли к еще одному перекрестку. От разбитой асфальтовой дороги отходила почти идеальная бетонная магистраль, пропадавшая в лесу. Сергей знал, что это была военная дорога, ведущая к скрытой в лесах части РВСН. Здесь они увидели следы прошедшего боя. На дороге и возле нее валялись останки разорванных на куски дендроидов, в канаве лежал перевернутый бронетранспортер. Асфальт был помят и разворочен, сплошь и рядом на нем виднелись отметины от пуль. Света вздрогнула, увидев под ногами засохшее кровавое пятно. Сергей будто не замечал зловещих знаков, шел размашисто и смотрел только вперед. Пройдя еще семь километровых столбиков, уставшая Светлана заметила впереди какую-то машину. Потом она поняла, что ошиблась. Это была не машина, а бронетранспортер, копия того, что лежал в кювете.

Сергей ускорил шаг и побежал. Навстречу вышли бойцы в камуфляже. Когда ученые подошли к военным, Сергей уже разговаривал с кем-то по рации.

- Да. Поборцев Петр Ильич. Одет в камуфляж. Оружия нет. Прямой нос, темные волосы, темные глаза. Наверняка назовется лесником. Да.

Света поняла, о ком речь, и поняла, что за Поборцевым сейчас начнется охота. Она почему-то не хотела, чтобы его поймали. Пусть даже он иностранный шпион. Наверно, потому, что возненавидела Сергея.

- Будем ждать, - сказал им командир, закончив разговор с кем-то емким 'есть!'. - За нами при-шлют машину.

Сергей разговаривал с солдатами, а ученые разлеглись у придорожных кустов. В воздухе вилась назойливая мошкара, но привычные к ней люди лениво отмахивались, почти не обращая на гнус внимания. Уже привыкли за неделю странствий.

Света не могла поверить, что скоро будет дома и сможет принять горячую ванну и поспать на мяг-кой постели. Как здорово, что можно выбросить из головы дендроидов, страх и свою суперответственную миссию. Отдыхать, только отдыхать! Она тихо улыбалась мечтам, а мужчины оживленно переговаривались.

- Я сразу подумал, что не похож он на лесника! - говорил Павел.

- А кто похож? Бородатый дедушка с ружьем? Стереотипно мыслишь, Паша. Жизнь - это не ки-но. Я не удивлюсь, если где-то есть не дедушки, а девушки-лесники. Или лесничихи, как правильно? - Не-федов усмехнулся и прихлопнул на лбу чересчур наглого комара.

- А если бы он нас ночью прирезал? - не унимался Картавин.

- Если бы прирезал, сейчас бы мы не разговаривали.

- Да, ну, тебя! Света, ты хоть скажи.

- Что? - пробудилась от мечтаний девушка.

- Ну, о леснике этом. Тебе этот гад не показался подозрительным?

- Нет. Совершенно.

- Да?

- Да! - Светлана повернулась к Павлу. - И не смей называть его гадом!

- Это почему? - привстал Павел. Горячность Светы ему очень не понравилась.

- Я видела, как он защищал солдата и дрался с дендроидом! Помнишь тот бой в лесу? Тогда мы все бежали, а он сражался! Так что он - не гад. И не трус, как некоторые.

Света замолчала, понимая, что сказала лишнее. Но Картавин завелся:

- Ты кого имеешь в виду?

- Отстань. Я не хочу об этом говорить, - отвернулась она. Зря она завела этот разговор. Но что-то внутри подсказывало, что так надо. Что этого разговора не избежать.

- Нет, ты скажи! Давай все выясним. Ты меня, что ли, считаешь трусом?

- Да, тебя!

Картавин задохнулся и покраснел:

- Это когда же? Что я сделал? Я должен был на мутантов с кулаками кидаться?

- Нет. Не то.

- А что?!

- Почему ты не вступился за меня тогда, на заводе? Когда Сергей тащил меня за руку?

- Я заступился!

- Я так не думаю.

- А что я должен был сделать?

Нефедов с интересом прислушивался. Он и не думал, что между Павлом и Светой может вспыхнуть такая разборка. К тому же он не понимал, о чем идет речь. Когда все это случилось?

 -, - В морду ему дать! А ты струсил. Я по глазам твоим видела Светлана говорила начистоту, уже не боясь что-то разрушить между ними. Если стена дала трещину, лучше ее сломать сразу, не дожидаясь, когда она рухнет в самый неподходящий момент.

- По глазам! - усмехнулся Картавин, качая головой. - Ну, дал бы я ему в морду - что бы это изменило? Он все равно бы побил меня, и ты это знаешь - он же десантник! Тогда какой смысл?

- Ты, Паша, всегда ищешь смысл, - сказала Света. - А мне не важен смысл, мне важен поступок.

- Ты не видела, как он человека застрелил! А я видел! - горячо прошептал Павел, невольно огля-дываясь на стоявшего с группой солдат Сергея.

- А вот он бы не испугался, - сказала она, имея в виду Поборцева, и Павел это понял.

- Ты пойми: жизнь - не кино, дублей не будет! Поэтому иногда надо думать, а не кулаками ма-хать. Я сделал, что мог, и не понимаю, чего ты от меня хочешь!

- Я от тебя ничего не хочу, Павел.

- Ты просто устала, тебе надо отдохнуть, - сказал Картавин. - Мы все здорово устали.

- Я не устала, я поумнела, - прошептала Света.

*****

Алекс шел по еле заметной тропке, петлявшей среди деревьев и кустов. Эти места он знал прекрас-но. Через каких-то двести метров должна быть опушка, а там... Его мысли прервали три фигуры с автомата-ми и в камуфляже, неожиданно выскочившие из-за деревьев.

- Стоять! Кто такой?

Поборцев остановился. Вот попал! Надо было другой дорогой идти, пусть длиннее, зато спокойнее. Так нет, пошел этой, на свою голову! Даже такие тропки перекрыли!

- Я местный лесник.

- Лесник? Это закрытая зона. Все эвакуированы, - сказал один из военных. - Что ты там делал?

- Я не знал, что зона, - картинно изумился Поборцев. - Почему закрыта?

- Пойдешь с нами. Там разберутся.

Его взяли под руки и повели. Через сотню метров обнаружился замаскированный джип. Алекса по-садили в машину, и куда-то повезли. 'Может, обойдется, - думал он, косясь на здоровенных парней, веро-ятно, десантников или разведчиков. От таких не убежишь. - Скажу, что лесник, находился у себя в сто-рожке, об эвакуации ничего не знал...'

Джип остановился в каком-то селе. 'Гречнево? - попытался определить Поборцев. - Кажется, Гречнево'.

Высокий офицер в пятнистой куртке потребовал документы.

- Какие документы? Я лесник, Петр Ильич Поборцев, меня тут все знают.

Оказалось, не все. Алекса показали одному из старожилов, и он отрицательно покрутил головой:

- Нет, не он это. Я Петра знаю, - после чего лжелесника тщательно обыскали. И нашли диск от видеокамеры. Он спокойно лежал на дне нагрудного кармана. Поборцев не мог его перепрятать - с момен-та задержания с него не сводили глаз.

- Что это? - спросил офицер.

- Диск.

- Сам вижу. Что на нем?

- Не знаю. В лесу нашел, - сказал Поборцев. - На дороге.

- Нашел, говоришь. Посмотрим...

Поборцева снова погрузили в джип. На этот раз сопровождавших было вдвое больше. Привезли в Михалево - село в пятнадцати километрах от Дымова. Здесь Алексу бывать приходилось.

Перед зданием сельского клуба стояло несколько военных грузовиков и даже один БТР. У дверей часовой.

- Привезли задержанного, - сказал сопровождавший Поборцева офицер.

- Сейчас доложу.

- Проходите, - сказал вновь появившийся в дверях часовой. Алекса ввели внутрь.

Видно, здесь располагался какой-то штаб. За столом, как скатертью покрытым картами, сидел ху-дощавый человек восточной наружности. На картах стоял дорогой ноутбук. Хотя за окнами светило солнце, в просторном помещении было темновато, света двух голых лампочек под потолком явно не хватало, и рядом с ноутбуком горела настольная лампа. В углу попискивал и подмигивал лампочками громоздкий агрегат с антенной, должно быть, военное средство связи. Рядом с ноутбуком лежал смартфон Алекса, отобранный при задержании.

- Свободны, - сказал человек конвоирам, и они удалились за дверь. Поборцев остался стоять пе-ред начальником.

- Меня зовут Александр Муслимович Курмаев, - представился человек. - А вас?

- Петр Ильич Поборцев.

- Так, - произнес Курмаев, с головы до ног оглядывая задержанного. - Почему же местный жи-тель не подтвердил, что вы тот, за кого себя выдаете?

- Не знаю. Пьяный, наверно был, - нагло ответил Поборцев.

- Что вы делали в запретной зоне?

- Ничего. Я лесник, хожу по лесу... Я не знал ни о какой зоне.

- А вот ваш начальник... Как, кстати, зовут вашего начальника?

Поборцев назвал. Он хорошо помнил то, что говорил дядя.

- Да, правильно. Очень хорошо. Ваш начальник сказал, что вы предупреждены. И, кроме того, должны были сопровождать специальную экспедицию, - сказал Курмаев. Говорил он неторопливо и вкрадчиво, будто подбирая удобные слова. - И где же экспедиция? Почему вы вернулись один?

'Вот черт! - подумал Алекс. - Они уже все раскопали! И с начальником связались! Вот подставил я дядю! Надо было обычным туристом представиться, что бы они тогда сделали?'

- Я проводил их до Засекино, дальше они сказали, что сами дойдут.

- Значит, вы - Петр Ильич Поборцев, сорока семи лет? Неплохо сохранились.

- Работа такая. Свежий воздух.

- Перестаньте лгать! Думаете, трудно узнать ваше настоящее имя? Поверьте, нетрудно.

- Зачем узнавать? Это настоящее имя.

- Мы здесь в игры не играем, господин Поборцев, - чиновник навис над задержанным, рассмат-ривая его узкими черными глазами. - Местный житель не опознал вас как лесника. Документов у вас нет. Кто вы такой? По-моему, мы с вами даже где-то встречались. У меня хорошая память на лица.

Поборцеву тоже показалось, что он когда-то видел это самодовольное лицо с хитрыми азиатскими глазками. Курмаев. И фамилия знакома. Он вдруг вспомнил: в армии. Этот человек был начальником особо-го отдела, 'особистом', как их называли тогда. Молодого солдата Поборцева изумил тот факт, что к капи-тану Курмаеву с докладом приходил командир части, полковник, а не наоборот. Среди солдат ходили слухи, что молодой капитан обладает неограниченной (разумеется, в пределах части) властью, и многие офицеры его побаиваются. Слушая эти байки, рядовой Поборцев не предполагал, что скоро познакомится с капитаном Курмаевым очень хорошо.

Алекс попал в эту часть после учебки, где осваивал специальность кодировщика. Помимо хорошей памяти, она требовала большой аккуратности, незаурядной памяти и точности. Спецсвязь в войсках осуще-ствлялась посредством специальных кодировочных машинок со сменным 'плавающим' кодом и несколь-кими 'ключами', менявшимися каждый день, каждую неделю и каждый месяц. Все оборудование было со-вершенно секретным и невероятно сложным механическим устройством, не использовавшим никаких элек-тронных методов кодирования, что сильно затрудняло взлом кода. Обучавший их сержант не без гордости рассказывал профессиональную байку о том, как однажды американцам удалось раздобыть такую машинку и даже несколько ключей. Вероятный противник потирал руки, расшифровывая наши шифрограммы, но все их потуги оказались напрасными: на бумаге выходила полная ахинея, типа 'грузите апельсины бочками'. Разбирая устройство шифровальной машины, Поборцев поразился уму и изобретательности ее создателей, рядом с которыми Левша казался примитивным ремесленником. Система носила ласковое цветочное имя 'Лютик'.

В новой части Алекс служил как все: топал по плацу, ходил в наряды, караулы, дежурил по столо-вой. И думал: зачем их столько готовили в учебке, если его специальность здесь на фиг не нужна? Впрочем, особенно с этими мыслями не заморачивался, как всякий русский прекрасно понимая значение слова 'бар-дак'.

Оказалось, надо было всего лишь подождать. Алекс узнал, что через некоторое время местный ко-дировщик уходит на дембель, и место становится вакантным. Но вмешались обстоятельства, и вместо долж-ности кодировщика Поборцеву предложили стать секретчиком. 'Предложили' - не то слово, конечно. В армии ничего никогда не предлагают. Поставили перед фактом. Но, вникнув в суть работы, Алекс не слиш-ком огорчился, если не сказать - обрадовался. По сути, он стал библиотекарем, с той лишь разницей, что посетителями были сплошь офицеры, а выдаваемая им литература имела грифы 'совершенно секретно' и 'особой важности'.

Не успев проработать и месяца, Поборцев удостоился внимания Курмаева.

- Ну, как служится, солдат? - неожиданно с отеческой заботой произнес капитан, зайдя в 'сек-ретку'.

- Нормально, товарищ капитан.

- Это хорошо. После работы зайдешь ко мне в кабинет. Знаешь, где?

- Знаю.

- Отлично.

Оставшееся до конца дня время Алекс строил догадки, зачем он понадобился всесильному особи-сту, но ничего придумать не мог. Почему-то предчувствия были не очень хорошими. И они оправдались.

Курмаев предложил ему чаю и конфет. Поборцев удивился такому радушию и вежливо отказался. Особист начал издалека. О тяготах и лишениях воинской службы, которые он, Курмаев, легко может скра-сить дополнительным отпуском, увольнительными и различными послаблениями. Даже проблема дедовщи-ны решалась легко и просто, стоит лишь слово сказать. Как у молодого солдата, проблемы с дедами у По-борцева имелись, но закладывать товарищей в части было не принято.

Алексу не надо было объяснять, что столь серьезное покровительство требует не менее серьезной отдачи, и когда Курмаев перешел к главному блюду, Поборцев понял, что переварить его не сможет.

Особист хотел, чтобы Поборцев негласно 'присматривал' за офицерами бригады и докладывал обо всех случаях нарушения правил пользования секретной документацией. Алекс мигом догадался, о чем речь. Многие офицеры грешили тем, что не возвращали книги или карты вовремя, брали их домой в военный городок. По внутренним правилам это было недопустимо, но две женщины-прапорщицы, работавшие в сек-ретке вместе с Поборцевым, смотрели на нарушения сквозь пальцы. Тут все друг друга знали годами, жили в военном городке в соседних парадных, а то и вовсе на одной лестничной площадке. Какие там шпионы?! Алекс понимал их, но Курмаев был иного мнения. Он приказал взять всех нарушителей 'на карандаш'. И в первую очередь своих сослуживиц.

Прапорщицы относились к молодому солдатику хорошо, жалели его, подкармливали, разрешали оставаться в секретке после работы, и Поборцев отдыхал там от серых армейских будней, спокойно читал, спал, писал домой письма. И вот, на тебе, такая хрень! Кроме них, предстояло заложить очень многих офи-церов, обращавшихся с ним как с равным. Поборцев даже честь им не отдавал. Просто хорошие, рабочие отношения. И своего непосредственного начальника пришлось бы записать, и командира взвода, в котором служил. Всех!

Алекс стал увиливать. Говорил, что некогда, много работы. Но Курмаев разбивал его доводы легко и непринужденно. Тогда пришлось сказать правду: не хочу, мол, никого закладывать!

Курмаев усмехнулся: что значит 'закладывать'? Не доносить, а докладывать о нарушениях режима секретности, что в конечном итоге приравнивается к нарушению обороноспособности страны! Никто не утверждает, что нарушители работают на вражескую разведку, но... гарантий нет. А правила существуют, и офицеры их знают! И так далее, и тому подобное. Курмаев наседал, Поборцев отнекивался. И тогда капитан сменил ласковый, завораживающий тон на другой. Доброжелательная улыбка куда-то подевалась, и лицо особиста приобрело совсем иное выражение. И вместо обещанных отпусков, теплой секретки и прочих благ Поборцеву пообещали кайло в руки и отдаленный стройбат.

Курмаев дал две недели срока. Но Поборцев и не мучился проблемой выбора. В свои девятнадцать он довольно четко представлял себе, что можно делать, а что нет. Такие услуги в планы Александра не вхо-дили, и вскоре под предлогом профессиональной несостоятельности его с сержантской должности отправи-ли в отдаленный дивизион простым солдатом. С тех пор Поборцев ненавидел секретные службы и дал зарок никогда не иметь с ними дел.

Вспоминать вместе с Курмаевым эту историю ему не хотелось. И тем более было неприятно, что человек, не гнушавшийся никакими средствами ради своих целей, сейчас пробился наверх. Впрочем, сейчас там все такие.

- Может быть, и встречались, - сухо проронил Поборцев. - Что это меняет?

- Ничего. Вы крепко влипли, гражданин Поборцев. Или не Поборцев, в общем, это неважно.

Он ожидал оправданий или покаяния, но Алекс молчал. Унижаться перед этим высокопоставлен-ным хлыщом не хотелось. Хоть и было страшно. Если уж наша милиция может сделать с человеком что угодно - и ничего, что говорить о могущественной системе государственной безопасности. Отведут сейчас в лесок, пристрелят, и концы в воду. Ни один следователь не раскопает. А если и раскопает, заставят замол-чать.

- Вас задержали при попытке выхода из запретной зоны. При вас обнаружен носитель информа-ции, представляющей собой государственную тайну. Вам нужно объяснять, какое наказание это может по-влечь? Или сами понимаете?

Поборцев молчал. Смотри, куда клонит, гад! Эдак измену родине пришьют.

- Какая тайна? - простодушно произнес Алекс. - Я и не знал.

- А откуда у вас этот диск? - Поборцеву продемонстрировали минидиск, вытащенный им у Не-федова.

- На дороге в лесу нашел.

- Такие диски просто так на дорогах в лесу не валяются. Тем более с таким содержимым.

- Ладно, я не лесник, - повинился Поборцев. - Испугался солдат, вот и соврал. Я турист, заблу-дился в лесу...

- Бросьте цирк устраивать. Вы не турист, вы диверсант, - Курмаев посмотрел так пронзительно, что Алекс похолодел, понимая, что, в сущности, этот начальник прав. - Вы выдали себя за лесника и про-никли в состав экспедиции именно для того, чтобы выкрасть результаты исследований. Это и идиоту понят-но.

- Я не идиот, и не понимаю, о чем речь...

Курмаев скривил губы:

- Кому вы хотели передать записи? На кого работаете?

Поборцев подумал, что было бы прикольно назвать заказчиком хомяка Заметова, который уволил его из страха перед спецслужбами. То-то он обалдеет, когда арестовывать придут! Но веселая мысль угасла, уступив другой, более зрелой: незачем подставлять невиновного человека, даже если на него большой зуб. Нехорошо. И Алекс повинился:

- Ни на кого. На себя.

- Зачем?

- Я журналист, понимаете? Такого рода материалы - мой хлеб. И кстати, если б не моя съемка про нападение дендроидов на Дымов, все могло быть гораздо хуже! Согласитесь, вы, наверху, узнали бы о них тогда, когда деревья распространились бы по всей области. И последствия были бы куда страшней!

- Хм. Наконец-то гражданин Поборцев изволил сказать правду. А я уже устал ждать. В чем-то вы, конечно, правы. Но вас, Александр Евгеньевич, просили не распространять закрытую информацию, а вы что сделали? В своих статьях бичуете нечестных бизнесменов, а сейчас опустились до элементарного во-ровства.

- Ваши люди украли у меня записи. Это не воровство? - спросил Алекс. Он уже понял, что Кур-маев владеет всей информацией о нем и его деятельности в последнее время. - Вы подставили меня перед редактором, и я потерял работу. Это как?

- Я не намерен вдаваться с вами в полемику о нравственности. Мы с вами мыслим разными кате-гориями. Вам предлагали сотрудничество. Вы отказались. Пеняйте только на себя.

- Я хочу, чтобы люди знали правду!

Курмаев поморщился:

- Вы же неглупый человек, Поборцев, и должны понимать, что правду надо знать не всегда и не всем.

- Но ведь все равно узнают! Вам не сдержать дендроидов! Они пройдут лесами до Владивостока, и вы ничего не сможете сделать!

- Это уже не ваша забота, - сухо сказал Курмаев. - А сейчас потрудитесь поставить здесь свою подпись.

- Это что? - Поборцев посмотрел в руки протянутые листки бумаги.

- Все участники экспедиции давали подписку о неразглашении. Вы тоже принимали участие в экспедиции, пусть даже неофициально. Но подписать извольте.

Алекс пробежал глазами документ. Да, в случае 'чего' ему грозил срок, причем вряд ли условный. Что же, он снова проиграл?

- А если я не подпишу?

- Тогда прямо отсюда отправитесь в специзолятор ФСБ, и ваша дальнейшая судьба будет решаться не гражданским судом, потому что вы подозреваетесь в шпионаже.

- Зря вы так, а вдруг у меня диктофон включен? - спросил Поборцев, но невинный вопрос, часто охлаждавший многих недоброжелателей, на представителя президента не оказал никакого воздействия. Он просто пропустил слова журналиста мимо ушей, что лишний раз подтверждало 'непотопляемость' чинов-ника.

- Подписывайте. Это лучший выход для вас. Я жду.

Курмаев даже не сомневался, что Поборцев подпишет бумаги, и это по-настоящему завело Алекса. Но он мог только сжать зубы. Что делать, проиграл вчистую. Все, что осталось - свобода, и терять ее даже ради принципа было бы глупо. Он с ненавистью вывел на листке свою фамилию, и Курмаев удовлетворенно кивнул:

- Так. Теперь еще вот здесь.

Расписавшись в бессилии, Алекс понурил голову. Он презирал себя. Курмаев подвинул к нему кон-фискованный смартфон:

- Возьмите свои вещи. Вы свободны, гражданин Поборцев. И учтите: мы за вами наблюдаем.

*****

Когда за ними пришла машина, и ученые оказались в пахнущем кожей и пластиком салоне, Света не могла поверить, что их опасное путешествие позади. Сергей почему-то с ними не поехал и даже не попрощался. Светлана была только рада этому. За все время в экспедиции она почти физически ощущала железную волю майора, буквально подавлявшую ее, да и остальных участников экспедиции. Если бы командир строил с ними отношения не как начальник с подчиненными, а просто как друг, как старший товарищ, все было бы иначе. Они уважали бы его.

Игорь и Павел оживленно переговаривались, а Света молчала, глядя на пролетавшие мимо безлюд-ные деревни. Как далеко прошли дендроиды, пока они бродили по этим лесам? Что произошло за это время? Она видела поваленные столбы электропередач, разбитые машины, военную технику, стоявшую на каждом перекрестке. И, кроме военных, ни одного человека. Они проехали километров пятьдесят - и везде такая же картина. Люди отступали, а дендроиды продвигались все дальше. Интересно, подумала она, как там наше 'плодовитое' дерево, вывезенное на вертолете? Исследовал ли его Галеев, и какие результаты получил? Этот мутант был главной удачей экспедиции, остальная собранная информация была, в основном, аналитической. Плюс видеосъемка момента размножения мутанта, панорамы радиальных полян, оставленных ожившими деревьями. Пожалуй, и все. За это время Галеев в лаборатории собрал в сто раз больше информации, и вряд ли они его чем-то удивят, скорее наоборот.

Как ни странно, их привезли не в город, а в какой-то поселок, буквально наводненный военными. Тут были даже танки, а в поле за околицей стоял темно-зеленый вертолет. Мимо проходили колонны солдат, лица парней были сосредоточены и злы. Джип остановился возле длинного одноэтажного здания, видимо, сельского правления. Возле него стояли несколько утыканных антеннами военных машин-фургонов, из которых в дом тянулись толстые змеи кабелей. У дверей стояли часовые. Водитель вышел первым и подождал, пока ученые выйдут из автомобиля.

- Идите за мной, - сказал он. - Рюкзаки можете оставить в машине.

Они вошли в здание и длинным темным коридором прошли в одну из комнат, у дверей которой сто-ял офицер. В отличие от остальных военных, на нем была парадная форма.

- Пожалуйста, проходите, - сказал он, открывая двери.

Окно в комнате было приоткрыто. Прямо напротив двери стоял стол, за которым сидел невысокий по-восточному скуластый человек в хорошем темном костюме. За ним на давно не крашеной стене висел портрет президента. Выглядел он в этой полупустой комнате явно лишним.

- Вот и наши герои! - сказал мужчина, поднимаясь из-за стола навстречу им. - Здравствуйте, меня зовут Александр Муслимович, я полномочный представитель президента. Рад, что встретился с вами. Через час должен вылетать в Москву. Садитесь, садитесь.

Взгляд его черных азиатских глаз был неприятен Светлане. Его зрачки будто ощупывали каждого из них, а голос с покровительственными нотками звучал сухо и жестко.

- Ну, есть немного времени, поговорим, - сказал он. - Расскажите кратко о результатах.

- Какие результаты? - пожал плечами Нефедов. - Вы, наверно, знаете, у нас украли всю запи-санную информацию. Результатов нет. У нас на руках только пробы.

Курмаев покровительственно улыбнулся:

- Хочу вас успокоить: ваш проводник пойман, и карта с исследованиями изъята. Она уже у меня. Так что, - он довольно повел руками, - ваши старания не пропали даром. Но записи требуют тща-тельного и долгого исследования, не так ли? А я хотел бы кое-что узнать прямо сейчас, непосредственно от вас. Давайте, я буду задавать вопросы, а вы отвечать, - не дожидаясь ответа, представитель вернулся за стол и сел в кресло. - Итак, меня интересует срок инкубации зародышей псевдодерева. Вы можете сказать примерно, сколько проходит дней от заражения до момента, когда дерево может ходить?

- Это самый трудный вопрос, - ответил Нефедов. - Могу лишь сказать ориентировочно: около месяца. Плюс-минус неделя.

- Хорошо. Конечно, вы видели поляны, оставленные ожившими деревьями?

- Да.

- Как вы думаете, сколько таких полян в районе?

Нефедов пожал плечами:

- Не знаю. Но в лесу мы часто встречали целые толпы дендроидов. Думаю, не один десяток.

- В области их сотни, - проронил представитель президента. - И каждый день мы обнаруживаем новые поляны.

Светлана и Павел переглянулись, вспоминая давний спор. Сколько же их появилось за эту неделю?

- Каждый день совершается облет района на вертолете. Заметно, что деревья двигаются преиму-щественно на запад. У вас есть предположения, почему?

- Нет. Для этого надо знать, что им нужно, - сказал Игорь. - А мы этого не знаем.

Курмаев кивнул:

- Мы скоро узнаем это. Даже в отсутствие лучших сотрудников профессор Галеев отлично справ-ляется. Когда вы приедете в институт, вы будете поражены результатами. В частности, выяснено, что струк-тура их нервной системы отлично приспособлена для приема и передачи информации. Они как живые ан-тенны.

Курмаев сделал паузу.

- Но этих данных мало. Дендроиды отлично скоординированы, и я хочу знать, двигает ли ими кто-нибудь, или они представляют собой некий коллективный разум?

Нефедов и Картавин покрутили головами. Задача не из простых. А главное, решить ее в стенах ла-бораторий практически нереально. Что же, создать целый парк для исследований? Это слишком опасно, и потребует уйму времени. Скептицизм на лицах ученых не укрылся от Курмаева.

- Задача сложная, не спорю. Но кто же, если не мы, а? Ведь потенциал возникшей угрозы нешу-точный, я думаю, вы это давно поняли. И вот еще вопрос. Как вы сами думаете: дендроиды агрессивны, опасны для человека?

- Странный вопрос, - сказал Картавин, - мы видели столько разбитых машин, домов, погибли трое сопровождавших нас солдат... Конечно, они агрессивны.

- Подожди, - сказала Ольхина. - Может быть, у них есть какая-то причина для агрессии? Мо-жет, если найти эту причину, агрессия исчезнет? Ведь животные...

- Они - не животные! - прервал ее Павел.

- Дело не в этом! - заявила Светлана. - Помните то дерево на берегу? Когда мы боялись, а По-борцев взял и подошел к нему? Оно тоже когда-то ходило, но затем остановилось и вросло в землю, как са-мое обыкновенное дерево! Может, и остальные когда-нибудь остановятся?

- То есть вы предлагаете их свободно пропустить? - спросил Курмаев. - А кто будет нести от-ветственность за возможные последствия? Вы?

Светлана замолкла, но, видя, как с насмешкой смотрит на нее Картавин, выпалила:

- Человек только потому и выжил, что у него хватило ума вовремя уйти с дороги более сильных животных, а не воевать с ними! Зачем вставать на пути стада мамонтов, если можно отойти в сторону?

- Интересный взгляд, - сказал Курмаев. - Но сейчас человечество в другой весовой категории. И где теперь те мамонты? Спасибо, ваши мысль мне понятна. Я тоже имею информацию о 'застывших', если можно так сказать, дендроидах. В районе их достаточно много, но их число несопоставимо с живыми. Кста-ти, одно такое дерево мы отправили для исследований в Екатеринбург...

Курмаев что-то говорил, спрашивал. Отвечал в основном Нефедов, изредка Павел. А Света задума-лась о Петре. Его поймали, и что теперь с ним будет? И главное, зачем он это сделал? Неужели он действи-тельно шпион, как говорил им Сергей. Не может этого быть! Но зачем?

- А-а... извините, - сказала она, от волнения забыв, как зовут представителя, - а что будет с лес-ником, то есть не лесником... Петром Поборцевым? Он, что, действительно шпион?

Курмаев удивленно посмотрел на нее.

- Почему это вас интересует? - спросил он.

- Я не понимаю, зачем он это сделал, мне кажется, он не способен...

- Светлана, если бы я мог знать, кто на что способен, - улыбнулся Курмаев. - Но вы угадали. Он действительно не шпион, просто журналист с большими амбициями, не понимающий, что существует за-крытая информация. Вот вы все это понимаете, я понимаю, а он - нет. Кстати, это он снял первый репор-таж о дендроидах. Его зовут Александр Поборцев. Фамилия, как видите, настоящая, его дяди-лесника, вме-сто которого он и попал в вашу экспедицию. Но хватит о нем. Мне пора. Спасибо за весьма содержа-тельный разговор.

Он снова встал и пожал руки Нефедову и Картавину. Остановился перед Светланой. Улыбнулся, пряча зрачки за излучинами азиатских глаз:

- Вы очаровательная девушка. Но будьте осторожнее с выводами. Вы ученый, и должны полагаться на факты, а не на эмоции, - Курмаев приоткрыл веки и выразительно посмотрел на девушку. - Президент лично интересовался вашей экспедицией, и я сообщу ему сегодня, что она благополучно завершена. Разумеется, вы все будете награждены и представлены к очередной ученой степени.

Нефедов и Картавин довольно переглянулись.

- Да, и еще: готовьтесь к переезду. Возможно, в скором времени институт перебазируется в Моск-ву. Вам будут выделены квартиры и все необходимое. До встречи в Москве.

Трое ученых вышли на улицу радостными и изумленными. В Москву! Похоже, им здорово повезло! Сам президент интересуется результатами исследований! Фортуна дает полный карт-бланш, и не воспользоваться этим чертовски глупо.

*****

Стрельба началась внезапно, и люди из лагеря сбежались к проволочному забору, пытаясь хоть что-то разглядеть. Стреляли долго, а потом в лагерь примчался задыхавшийся от быстрого бега солдат. У ворот его ждал начальник охраны, капитан Сапчук. Вожаков, копавшийся неподалеку в машине, не слышал их разговора, но по изменившемуся лицу капитана понял, что произошло нечто страшное. Сапчук направился прямо к облепившим забор людям:

- Граждане! Спокойно и без паники садимся в машины и покидаем лагерь через южные ворота. Быстрее!

Люди бросились собирать вещи. Кое-кто собрался очень быстро и уже через пятнадцать минут вы-ехал за ворота, но многие метались по лагерю в беспокойной суете, мешая себе и другим. Солдаты скопи-лись у вторых, северных ворот, откуда и слышалась стрельба, и капитан Сапчук давал им отрывистые при-казания.

Через полчаса машины потекли из лагеря длинной разноцветной змеей, и тут выяснилось, что мно-гим беженцам просто некуда деваться. Сюда привозили людей на военных грузовиках, автобусах МЧС. Потом эти машины уехали, и теперь больше сотни дымовцев не знали, что им делать. До ближайшего населенного пункта - Троицкого - было около сорока километров. Пройти такое расстояние пешком, да еще и с детьми, очень трудно. Кто-то пытался договориться с водителями на частных машинах, но все и так были забиты битком, а некоторые хозяева просто не пускали чужаков, равнодушно проезжая мимо. Вожаков видел, как кто-то ехал на крыше автомобиля, уцепившись за решетку багажника. В четыре имевшихся автобуса люди набились, как кильки в банку, многие бросали вещи на дорогу, только бы уехать самим. Воздух отяжелел от криков и ругани, и солнце тихо спряталось за завесой сумрачных облаков.

Вспыхнувшая с новой силой стрельба словно подхлестнула всех. Не сумевшие найти транспорт люди бежали из лагеря по дороге, и Вожаков с жалостью провожал их взглядом. Что он мог сделать? Кроме Тани и дочки, в его машине ехали еще три человека. Еще одна семья, у которой не было своей машины. Ни-колай взял их, но больше не мог взять никого. У него не джип. Багажник сзади был открыт, с трудом вмещая тюки с необходимыми вещами. Хотелось ехать быстро, но они тихо ползли вперед, подчиняясь скорости колонны. Правда, некоторые не выдерживали, выруливали на встречную и давали газу, правда, и встречная полоса вскоре тоже застопорилась. Оказалось - авария. Автобус не смог затормозить и сплющил багажник серебристой 'тойоты'. Водитель иномарки покраснел от ярости, требуя, чтобы его семью впустили в авто-бус. Виноватый водитель не спорил, но в автобусе просто не было места, люди стояли в жуткой тесноте, и конечно, никто не хотел выходить.

Машины тихо объезжали место происшествия, а Вожаков с тревогой следил за датчиком темпера-туры. Он давно барахлил, а от него зависело охлаждение двигателя. Раньше у него была 'копейка', там не было датчика, а охлаждающий двигатель вентилятор крутился прямо на роторе. Правду говорят, чем проще система - тем надежней, подумал Николай, отмечая медленное движение стрелки вверх. При такой медленной езде, с остановками и на первой-второй передаче двигатель нагревается очень быстро. Скоро тосол закипит, а если датчик не включит вентилятор, охлаждающая жидкость выкипит. Далее последует перегрев двигателя и... Можно долить воды, да где ее взять? По обе стороны дороги тянулся густой лес, и в придорожной канаве наверняка сухо. Дождей не было уже неделю.

Стрелка задрожала у критической черты. Вожаков надеялся, что датчик все же сработает, но изде-лие отечественного автопрома предательски подвело в самый неподходящий момент. Из-под капота пова-лил белый пар, и Николай остановился у обочины.

- Что случилось? - спросил мужчина. Они даже не успели познакомиться. В лагерной суете он попросил подвести, и Николай не отказал.

- Тосол потек, - зло проронил Вожаков, вылезая из машины. Он знал, что делать. Просто найти два проводка и пустить ток к вентилятору напрямую, минуя датчик. Эх, давно надо было так сделать, да что теперь говорить! Будем надеяться, что не весь тосол вытек. Николай открыл капот и заглянул в бачок. Жидкость болталась на самом дне. Плохо, но должно хватить, тем более, сейчас и вентилятор закрутится.

Вожаков принялся искать кусок подходящего провода. Мимо пылили машины, и вскоре на дороге остались только они одни. Небо совсем затянуло. Собирался дождь. Пассажир бестолково крутился рядом, спрашивал, не помочь ли, потом признался, что ничего не понимает в машинах. Чего тогда спрашивает? Позади вновь раздалась стрельба, и сидевшие в машине женщины испуганно озирались по сторонам.

Через пятнадцать минут Николай снова сел за руль. Приближался вечер, но, несмотря на облач-ность, было очень жарко. Вожаков каждую минуту вытирал со лба катящийся пот. В машине было душно. Колонна ушла, и теперь можно разогнаться. Через пару минут показалась развилка. Главная дорога шла прямо, по ней он и решил ехать. Эту местность Вожаков знал плохо, но направление движения представлял достаточно хорошо. Где-то там, впереди, должна проходить трасса на Екатеринбург.

Тяжело нагруженная машина разгонялась медленно и, наконец, достигла крейсерских девяносто в час. И тут же впереди показался просвет. Вот и опушка. Слава Богу, этот лес уже действует на нервы, поду-мал Николай. Но впереди замаячили зловещие силуэты, и Николай притормозил, чувствуя неприятный хо-лодок в животе. Каким-то образом деревья опередили их, отрезав путь к бегству. Что делать? Так и не при-няв никакого решения, он медленно ехал вперед, высматривая лазейку в рядах мутантов. Но деревья двига-лись очень плотно, их были сотни, и множество мутантов пробирались параллельно дороге лесом.

Вдруг на шоссе выскочил заяц, очевидно, напуганный мутантами. Вожаков затормозил и стал раз-ворачивать 'девятку'.

- Ты куда? - крикнул пассажир. Из разговора в салоне Вожаков узнал его имя - Андрей.

- Обратно! Не видишь, что здесь творится? Поедем другой дорогой!

Неожиданный звук прервал их разговор. Что-то свистнуло, и громовой взрыв потряс воздух.

- Что это?

- Стреляют!

Вожаков услышал звук, узнаваемый по множеству фильмов о войне. Так летят снаряды или мины. Что здесь творится? Где-то справа полыхнуло, раздался взрыв, и на дорогу посыпались сбитые осколками ветки и куски древесины. Какое-то дерево накренилось и едва не упало на дорогу, застряв между лесными собратьями.

- Давай назад! - закричал пассажир, но Николай уже включал заднюю передачу. Следующий снаряд разорвался прямо на дороге. Как в замедленном кино, люди увидели летящие сверху куски асфальта. Вожаков вдавил педаль газа.

- Там, кажется, машина! - крикнул офицер, указывая полковнику на опушку леса. Он протянул бинокль. - Посмотрите. Надо прекратить огонь!

- Какая, к черту, машина! Колонну повернули! - отмахнувшись, рявкнул командир батареи. - Если мы перестанем стрелять, через две минуты деревья будут здесь! Врукопашную с ними пойдешь?! Огонь!

Чудом избежав осколков, Вожаков развернул машину и поехал назад. Теперь он догадывался, что колонна пошла другой дорогой, потому что эта оказалась настоящим полем боя. Ничего, доедем до перекрестка и повернем, подумал он.

Но, повернув налево, они увидели ту же жуткую, иррациональную картину: множество оживших деревьев двигались по шоссе, перебирая длинными и гибкими, как щупальца осьминогов, корнями.

- Ужас какой! - ахнула пассажирка, невольно прижимая к себе сына - мальчика лет десяти. - Что нам теперь делать?

- А пушки будут сейчас стрелять? - храбро спросила Танюшка. Из всех находившихся в машине только она не испугалась.

- Коля, - Надя сидела на переднем сидении вместе с дочкой, - надо ехать назад.

- В лагерь? - воскликнул Андрей. - Там же эти... деревья!

- А что, в лесу ночевать? - возразил Николай. - Может, они ушли уже? Другой дороги все равно нет!

*****

Если бы генералу Варенову месяц назад сказали, что в России начнется полномасштабные военные действия... против деревьев, он немедленно позвонил бы '03' и попросил оказать собеседнику психиатриче-скую помощь.

Даже сейчас, наблюдая за развертыванием артполка, он думал, что спит и видит какой-то идиотский сон. Деревья, живые деревья восстали, обрели способность двигаться и наступают на людей, круша все на своем пути. По закрытой военной связи сообщалось, что есть жертвы, но информация об этом поступала скупо, и было совершенно неясно, как погибли эти люди. В прессе мелькали заголовки о деревьях-людоедах, сейчас и в это можно поверить. Если уж они ходить научились...

И никто не мог предоставить более или менее достоверную информацию о мутантах, о том, откуда они взялись, сколько их, разумны ли они, и главное - чего хотят? Он слышал версии, что дендроиды, как их называли ученые, никакие не деревья, а инопланетяне, отчего-то очень похожие на елки и березы.

Как всегда, ученые лбы показали свою полную несостоятельность, и теперь ход военных. А мы свое дело знаем! Варенов получил доклады от командиров батарей, развернутых вдоль шоссе на Екатеринбург и результат воздушной разведки. Летчики доложили, что толпы шагающих деревьев движутся прямиком на город и скоро окажутся в зоне поражения. Из района боевых действий эвакуировали все гражданское насе-ление. 'Да, настоящая война, - думал генерал, наблюдая за колонной грузовиков, увозивших жителей ок-рестных деревень. - И настоящее безумие'.

Задача представлялась куда более простой: расстрелять и уничтожить наступавших на Екатеринбург монстров. Дендроиды стрелять не умели, а потому генерал не сомневался в победе. Однако не забыл содержание совершенно секретного донесения, полученного по спецсвязи накануне. В нем рассказывалось о разгроме пехотного полка, командование которого не посчитало деревья достойным противником. За что поплатилось десятками погибших и раненых, да множеством разбитой техники.

Да, у деревьев-мутантов были слабые места: медлительность, никакой технической оснащенности. Правда, недостатки эти компенсировались невероятной целеустремленностью, абсолютным бесстрашием, чудовищной силой и, наконец, отсутствием о них хоть какой-то достоверной информации.

Варенов поднес к глазам бинокль и настроил окуляры. Вот и противник. Деревья двигались прямо на них, толпой, без всякого строя, но этот шагающий лес поражал воображение. Как они двигались? Что за силы оживили их, какая невероятная мощь стоит за качающимися гигантами? Все новые шагающие монст-ры выступали из кромки виднеющегося вдали леса.

А ведь попасть в них не так просто, подумал генерал. Дерево гораздо меньше танка или машины, двигается медленно, как неторопливо шагающий человек, но свалить его можно разве что прямым попада-нием. Говорят, что пули и осколки их почти не берут.

'Стрелять издали или бить прямой наводкой?' - подумал Варенов, опуская бинокль. Командиры батарей смотрели на него, ожидая приказа. Он размышлял недолго. Суворов завещал бить, а не считать.

- Первая батарея, огонь, - приказал он негромко.

- Первая батарея, огонь!

Орудия изрыгнули дым и пламя, грохот заложил уши, а вдалеке взметнулись фонтаны потревожен-ной земли. Генерал вновь посмотрел в бинокль. На первый взгляд показалось, что потерь дендроиды почти не понесли и все так же неспешно наступали.

- Вторая, третья, четвертая, огонь!

Свистели снаряды, вздымалась и пучилась земля. Деревья падали и разлетались в клочья, но все новые и новые монстры показывались из леса, и генералу почудилось, что уже весь лес двигается на них.

- Прекратить огонь!

Внезапно наступившая тишина оглушала не меньше. Теперь порядком поредевшего противника можно рассмотреть и без бинокля. Невероятное зрелище. Их невозможно деморализовать потерями, они с ними не считаются. Ладно, пускай подходят. После расстрела прямой наводкой от них вряд ли что останет-ся. А что останется, раздавим бронетехникой и танками!

И что-то похожее на жалость шевельнулось в душе Варенова. То, что он делал сейчас, на мгновение показалось непотребным убийством беззащитных существ. Он почувствовал досаду, как будто вляпался в дерьмо, которое никак не обойти. Но он генерал, и у него есть приказ. И за ним Екатеринбург с миллионом жителей, среди которых его жена и дети. И он не даст мутантам ни единого шанса!

Лязгая и громыхая, танки давили остатки дендроидов, легко расползавшихся под тяжелыми гусени-цами. Варенов уничтожил противника, и сражение закончилось полной безоговорочной победой.

*****

Когда они подъехали к лагерю, стемнело. Николай осторожно вел машину, всматриваясь в лес и дорогу, и глаза болели от напряжения. Свет дальних фар выхватил из тьмы белые лагерные корпуса, с виду ничуть не пострадавшие. Ворота были распахнуты, и машина беспрепятственно въехала внутрь.

Не останавливаясь, Вожаков проехал по территории: надо удостовериться, что здесь нет этих де-ревьев. Вроде бы никого. Он остановил машину и открыл дверь, опустив на землю уставшие ноги. Все вы-шли из машины, оглядываясь по сторонам. Лагерь был пуст. Нет, не пуст!

Из-за корпуса столовой появились двое мужчин. Высокий и пониже. Николай остановился.

- Вы откуда? - спросил высокий.

- Оттуда, - мотнул головой Николай, выходя из машины. - Не смогли проехать. Повсюду эти деревья.

- Ничего себе, - качнул головой второй, - окружили, получается?

- А вы здесь как? - спросила Надя.

- А мы вернулись, - сказал высокий. - Не в лесу же детям спать! Деревья прошли мимо, да и все. И мы вернулись. Здесь хоть крыша над головой есть.

- Сколько вас здесь? - спросил Вожаков.

- Четырнадцать человек.

- А солдаты где?

- А кто их знает? - сказал второй. - Постреляли и разбежались. Говорят, эти деревья пули не бе-рут.

- Поэтому снарядами лупят! - Вожаков рассказал им про артобстрел на дороге.

- Ничего себе, - вновь повторил второй мужчина, - это прямо война получается!

- Нам отдохнуть надо, - сказал Николай. - Где вы разместились?

- В первом корпусе, - сказал высокий. - Пойдем, отведу. Меня Влад зовут.

- Николай, - пожал ему руку Вожаков.

- Меня - Борис.

- Андрей.

Через полчаса новоприбывшие разместились в комнатах первого корпуса.

- Можете спать, мы сегодня дежурим, - сказал Николаю Влад. - Если что - поднимем.

На всякий случай Вожаков тщательно запер машину и активировал секретку. Теперь без него никто ее не заведет. Измученный тяжелым и нервным днем, он почти сразу заснул.

Утром они познакомились с остальными беженцами. Надя даже встретила знакомую - детского врача из дымовской поликлиники, где она часто бывала с Танюшкой. Вместе с ними в лагере было шесть мужчин, восемь женщин и шестеро детей. На кухне оставались запасы муки и крупы, так что о еде на первое время можно было не думать. Вожаков и не думал, потому что утром Влад обнаружил у пруда дендроида.

- Я и не стал вас будить, оно остановилось и стоит, - говорил Влад. Он заметно сутулился, но вы-глядел крепким. Его руки с широченными огрубевшими ладонями знавали тяжелый труд. - Стоял возле него все утро - не шевельнулось.

Мужчины подошли к застывшему у воды гиганту. Дерево было высоким, метров восемь, не меньше. Ветки и листья самые обычные, вот только ствол странный. Совершенно черный, бугристый и упругий на ощупь. Вожаков первым приблизился к мутанту и потрогал его. Он заметил, что угрожающие корни, едва не сломавшие ему ноги в Засекино, были почти полностью погружены в почву, как у обычного дерева, и это прибавило храбрости. После него к дендроиду подошли и остальные мужики.

- Может, это как болезнь? - выдвинул гипотезу Андрей. - Походит дерево немного и остановит-ся. Переболеет - и снова деревом станет.

- То-то и оно, что это не дерево, - возразил Николай. - Дерево деревянное, а это - как живое...

Один из мужиков осмелел и потянул за ветку. Ветка гнулась неестественно гибко, свернулась в кольцо и не ломалась.

- Осторожней, - предупредил Вожаков, и опыты прекратили.

- Что делать с ним будем? - спросил кто-то. Мужчины переглядывались, смотрели на дерево и друг на друга.

- Я думаю, лучше его не трогать, - сказал Николай. - Но присматривать за ним обязательно.

На том и порешили. День прошел, за ним другой. Люди жили в лагере, не зная, что происходит в области. Куда шли дендроиды, остановила ли их армия, приедут ли спасатели - никто не знал. Ближайшим городом был Дымов и, может быть, спасатели скорее прибудут туда?

Вожаков решил ехать в Дымов, разведать, что там и как. Возможно, и туда вернулись люди. В горо-де проще найти еду и все необходимое, тем более что в лагерной столовой кончилось масло и сахар, не го-воря уже о рыбе и мясе. Восемьдесят километров до города он рассчитывал преодолеть за пару часов. Плюс время на разведку. Обратно вернется к вечеру. Так он и сказал Наде. Видно было, что жена не очень хочет отпускать его, но ничего не поделаешь. Единственная на весь лагерь машина была у него, и доверять ее кому-либо не хотелось. Николай взял с собой Влада, с виду самого крепкого из мужиков, и они уехали.

Дорога была страшной и пустынной. Ни людей, ни машин. Они видели воронки от взрывов, разби-тую военную технику, поваленные дорожные столбы. Однажды проехали мимо сплющенного, словно ги-гантской рукой, велосипеда.

'Что же нужно этим тварям, - думал Николай, - зачем они крушат все на своем пути? Вернее, не все, - поправился он, - в лагере вот все корпуса целы, пострадала только котельная да забор, проломлен-ный в нескольких местах. Куда они движутся, и что ими движет?'

В одном месте прямо на дороге, вонзившись в асфальт, стоял черный мутант. Такой же, как в лагере. Почему он остановился именно здесь? Николай не мог постичь логику этих существ, которые то ли были когда-то деревьями, то ли просто очень похожи на них... Может быть, они - инопланетяне, только с виду похожие на деревья? Или восставшая из глубины веков неизвестная форма жизни? 'Девятка' осторожно объехала мутанта и двинулась дальше. Уже подъезжая к городу, на перекрестке с военной бетонкой увидели следы боя: воронки, иссеченный пулями асфальт и перевернутый бронетранспортер в кювете.

В Дымов приехали к часу, как и рассчитывали. Город был безлюден. Ни армии, ни спасателей, ни-кого, лишь брошенные или забытые в спешке собаки бродили по пустынным улицам. Заправка сгорела, а бензина в баке оставалось немного. Николаю даже не хотелось подсчитывать, сколько потребуется топлива для того, чтобы перевезти сюда всех оставшихся в пионерском лагере людей. Не идти же пешком... Надо поездить по городу, поискать - может, найдется брошенная машина, в которой остался бензин.

Николай притормозил возле одного из магазинов. Витрина была разбита, на асфальте лежали какие-то вещи. Кто-то не гнушался мародерством, и следовало быть осторожней.

- Где же еще может быть бензин? - подумал вслух Николай, и пассажир тотчас откликнулся:

- Поехали в автобусный парк.

- Точно!

Оставив машину у ворот, Николай и Влад вошли на территорию базы. В обширном дворе стоял лишь один автобус. По-видимому, он был сломан, иначе бы тоже уехал вместе с остальными во время эва-куации. В углу, у бетонной стены, стояли несколько дорожных машин: грузовик с бочкой для мытья улиц, старая 'Волга' без колес и насквозь проржавевший фургон.

- Ну, что, давай искать.

В тракторе оказалось немного соляры, и Вожаков во второй раз пожалел, что сменил 'копейку' на 'девятку'. 'Жигули' первой модели еще могли ездить на солярке, а вот его машина... В автобусе и фургоне было пусто, а в бензобаке легковушки что-то плескалось. Вооружившись длинным шлангом, Николай при-нялся за дело. Едва не глотнув бензина, он направил тоненькую струйку топлива в подставленную канистру. Он никогда бы не подумал, что несколько литров бензина когда-нибудь станут так важны для него.

Они набрали почти полную канистру и сразу залили в бензобак.

- Странно, - вдруг сказал Влад, - в городе никого, а кажется, что за нами наблюдают.

- Это кажется, - ответил Вожаков. Он тоже чувствовал что-то похожее. Странно, когда вокруг множество народа, ты не чувствуешь взгляды, направленные на тебя, а сейчас, когда вокруг ни души, чувст-вуешь, будто за тобой следят. Николай подумал, что неестественная тишина так влияет на их расшатавшиеся нервы.

Они сели в 'девятку' и двинулись дальше. Сделав по городу кольцо, Николай направился обратно к шоссе, но Влад попросил остановиться:

- Курить хочется. Вон магазин разбитый, посмотрю сигареты.

Он вышел из машины и вошел в магазин. Вожаков ждал, разглядывая соседний дом. Внезапно над ухом что-то щелкнуло, и в открытое окно машины въехало дуло охотничьего ружья:

- А ну, выходи! - скомандовал кто-то. Вожаков повернул голову и увидел мужика средних лет в натянутой на голову матерчатой бейсболке. Николай щелкнул дверным замком, а потом резко схватился за ствол и дернул на себя. Мужик ударился о машину. Возвратным движением Вожаков ударил его в живот прикладом, вырвал ружье и открыл дверь.

- Не балуй! - справа в Николая целился бородатый дядька в камуфляже. - Отдай ружье! Ну!

Вожаков отдал ружье державшемуся за живот противнику.

- Что вы тут делаете? - спросил бородатый.

- Ничего.

В это время из магазина вышел Влад с двумя блоками сигарет в поднятых руках. За ним следовал третий 'горожанин'. И тоже с ружьем.

- Это называется ничего? - сказал бородатый. На вид ему было около шестидесяти. - Сейчас война идет. А знаете, что в войну с мародерами делали? К стенке ставили - и правильно!

- Мы не мародеры, - сказал Вожаков, - мы беженцы. Живем в лагере в Полесске. Там у нас жены и дети. - Мы просто приехали посмотреть, нельзя ли вернуться, - поддержал его Влад. - Вы чего, мужи-ки? Мы свои, дымовские! Я вам квартиру свою могу показать!

Бородатый дедок чуть опустил ружье:

- Где живешь?

- Добролюбова, семнадцать, квартира восемь, - отчеканил Влад. - Белый дом с красной крышей.

- Хм. А что в лагере делаете?

- Там же пол-Дымова собралось, эвакуированных, - стал рассказывать Влад. - Потом все поехали в Екатеринбург, а мы не смогли. Можно руки опустить?

- Почему не смогли? - спросил мужик в бейсболке, оставляя просьбу без внимания. Третий муж-чина залез в 'девятку' и шарил там по всем углам, потом залез в багажник, осмотрел и отрицательно помо-тал головой.

- Машин на всех не хватило.

- А эта откуда?

- А мы задержались в дороге. Машина сломалась. Колонна уехала. Деревья дорогу перекрыли, и я вернулся, - коротко рассказал Вожаков.

- А ты где живешь? - спросил дед у Николая.

- Я не в Дымове жил. В Засекино.

- А ты случайно не у Пильщика работал? - прищурился бородатый.

- Мастером на лесопилке.

- Точно. Признал я тебя, - дед опустил ружье. - Ладно, опустите руки. Я лесник здешний, По-борцев Петр Ильич. Оружия у вас нет, значит, вы не те.

- Кто это 'те'? - спросил Николай.

- Мародеры, мать их за ногу! Приезжают и шерстят по магазинам и домам! И ладно бы шерстили, так еще и в людей стреляют! Вот мы их тут и поджидаем.

- Ясно, - сказал Вожаков. - Меня Николай зовут. Так вы здесь не одни?

- Здесь многие собрались, - сказал Петр Ильич, - с окрестных деревень люди, отовсюду. Дума-ют, сюда помощь придет, только забыли наверху про Дымов!

- Мы тоже думали, что здесь спасатели, - сказал Влад. Мужик в бейсболке усмехнулся:

- Мы сами себе спасатели.

- На хрен вообще это государство нужно! - процедил третий мужик, коротко стриженый, небри-тый и нервный. - Мы сами можем порядок держать! И без ментов.

Вожаков и сам припомнил лесника, иногда приходившего к Кабанову с какими-то документами. Один раз он услышал, как Пильщик за глаза назвал лесника 'старой сволочью'. Такую оценку почти все-сильного местного авторитета надо было заслужить, и Николай заочно зауважал Петра Поборцева. И вот теперь познакомился.

Влад остался в Дымове, а Петр Ильич с Николаем поехал в Полесок. Бензина на туда и обратно должно было хватить, и лесник обещал достать еще топлива. Надя была так рада, будто Вожаков вернулся с войны, а не съездил в город за восемьдесят километров, что по здешним меркам вовсе не расстояние; и сердце Николая наполнилось давно скрываемой нежностью. Эта война с мутантами, эта жуткая карусель не давала времени для чувств. Все бегали, кричали, суетились... Он постоял, обнявшись с Надей, всего минуту, и за эту минуту понял, что такое счастье.

В тот же день он вывез в Дымов две семьи. Ночь провел в городе, наутро поехал опять. Хорошо раз-ведав дорогу, Николай ехал быстро и уверенно, и к вечеру все беженцы вернулись в Дымов, в котором со-бралось уже больше сотни человек. Люди жили в своих старых домах и квартирах, а пришедшим из дере-вень отдали дома по соседству. Мало кто думал, что такая ситуация надолго, все со дня на день ожидали приезда спасателей или хотя бы армейских подразделений. Но никто не приезжал. И никакой связи с миром. Несколько раз над городом с ревом проносились военные самолеты. Люди махали им руками, прыгали и кричали, как папанинцы на льдине, но этим все и заканчивалось. Самолеты пролетали над городом, как над пустым местом, оставляя в душах горечь и тоску. Государство забыло о них. А может, и государства больше нет, думал Николай, может, дендроиды уже в Москве?

Здесь, в глухих сибирских лесах, оставшись без привычных телефона и телевизора, люди вели себя по-разному. Некоторым даже нравилось, они быстро привыкли. Другие хандрили и беспокоились о знако-мых и родственниках, не могли без телевизора и свежих новостей.

Но, как ни трудно, надо жить. Зима была не за горами, и те, кто вернулся в Дымов, готовились к холодам. В городской котельной оставались запасы угля, и чтобы не тратить тепло понапрасну, перекрыли трубы в домах, где никто не жил. Многие никак не могли поверить, что предоставлены самим себе, что ни-какой власти нет, что работать нужно для себя, а не ради денег, которые здесь ничего не стоили. Свобода, внезапно свалившаяся на дымовцев, кружила головы, и Поборцев замечал, как раскрывались в людях неза-метные прежде черты. Наверно, их можно было назвать общиной - они действительно имели общие взгля-ды и общую цель: для начала - пережить эту зиму. Здесь никто никого не принуждал, и Алекс замечал, что люди и без денег работали хорошо и в охотку, зная, что это не для 'дяди', но для своих же детей, родных и знакомых...

Дендроидов они не боялись. В городе стояли несколько застывших черных мутантов, и их никто не трогал. Не потому, что опасались, а потому что узнали о них удивительные вещи. Вожаков и сам не мог поверить тому, что рассказывал Петр Поборцев, и вместе с другими 'неверующими' сходил к Чертовой Луже. Вернулся оттуда пораженный и обескураженный, впрочем, как и все. Ходячие деревья таили в себе удивительную силу. Магическую мощь, способную за дни сделать такое, что непосильно современным технологиям. Так что же они есть, зло или благо?

Эту загадку лесник решил для себя давно. Он не считал дендроидов инопланетянами и не любил, когда их называли мутантами. 'Это силы Земли, - говорил он, - Земля устала от нашей грязи, а они - как санитары, как муравьи. Но муравьев топчем мы, а деревья могут растоптать нас'. Вожаков не спорил с ним. Для него важнее было знать, опасны ли эти деревья, и чего от них еще можно ожидать. Новой Земли, ответил тогда Поборцев, и Вожаков недоверчиво улыбнулся. Мир казался устойчивым и незыблемым, и даже ходячие деревья ничего не сделают с ним. Человек все переживал, любые катаклизмы, переживет и это...

И все же во многом Николай верил Поборцеву. Верил не просто, а имея перед глазами живое дока-зательство его слов. Он ходил с Петром Ильичем по лесам, встречал псевдодеревья, и они действительно не проявляли агрессии. Лесник без страха проходил рядом с ними. Огромные мутанты не трогали человека и не пытались напасть. Вожаков вспомнил, как когда-то в Засекино набросился на дерево с топором, и согласился с лесником: да, дендроиды не опасны, если их не задевать. И что-то изменилось в самом Николае. Общаясь с лесником, он стал обращать внимание на многое, чего раньше не замечал, и однажды с удивлением понял, что относится к своей прошлой работе с какой-то брезгливостью и даже стыдом. Петр Ильич любил природу, всю жизнь берег лес, а он, Вожаков, разделывал трупы деревьев...

Много странных мыслей посещало его тогда. По складу характера Вожаков был скорее прагмати-ком, и не воспринимал появление дендроидов как нечто чудесное. Чудес не бывает, бывает недостаток ин-формации о чем-либо, считал он. Если они появились, значит, были какие-то причины, предпосылки. Ничего не бывает просто так. Так и старик Поборцев говорит. Впрочем, стариком Петра Ильича мог назвать только чужак. Лесник давал фору молодым, успевая везде: то пропадал в лесу, принося корзины грибов и ягод, то помогал кому-то заселяться в новый дом, налаживал контакты с жителями близлежащих деревень. И для каждого находил понятное и ободряющее слово.

Они близко подружились. От лесника Вожаков узнал, что у того есть племянник, журналист, при-нимавший участие в научной экспедиции по исследованию дендроидов. Петр Ильич ждал от него известий, но Александр исчез, а связи с внешним миром не было. Никто не видел и не знал, вернулась ли та экспеди-ция или навсегда пропала в тайге.

Шли недели, но помощь не приходила. Семья Николая устроилась в один из пустующих домов, еды было достаточно, все было, кроме связи с внешним миром. Люди устали жить без информации, никто не знал, что происходит в стране и в мире, и как далеко прошли удивительные деревья. На общем собрании решили, что надо действовать самим и предложили Николаю съездить в Екатеринбург, узнать, что там и как. Вожаков был не против, лишь Надя не хотела отпускать, отговаривала и волновалась. Но он твердо решил, что поедет. Одного его не пустили и дали в напарники приятеля Влада. Вернее, он сам напросился. Собрали деньги, залили полбака - до областного центра должно хватить. Вооружились охотничьими ружьями - на дорогах всякое может случиться, и поехали.

*****

Кабанов проснулся от какого-то шума. Голова болела. Вот козлы, еще называют свою водку элит-ной, подумал Пильщик, морщась от мерзкого привкуса во рту. Он разлепил глаза и поднялся из глубокого кресла. Что там такое? Директор подошел к окну и обомлел. Хмель в голове стремительно испарялся. Тако-го количества дендроидов он еще не видел!

Все пространство перед предприятием запрудили двигающиеся деревья. Ни парковочной площадки, ни дороги! Казалось, им нет числа, весь лес сошел с ума и движется куда-то, и стены его завода, как борта корабля, омывают волны живых деревьев. Кабанов бросился вон из комнаты. В конце коридора было окно, выходящее на ворота. Дмитрий Сергеевич высунулся из него и издал разъяренное рычание: твари проломили ворота и хозяйничали во дворе! Его джип разбит, возле тракторов неторопливо прогуливаются псевдодеревья. Обложили, мутанты поганые! Но не вы тут хозяева, а он, Пильщик! И пока он жив...

Кабанов побежал в кабинет и сгреб со стола бутылки с зажигательной смесью. Вас там много - замечательно, будет большой костер! Он свесился из окна, поджег фитили и швырнул пару бутылок в гущу шевелящихся веток и стволов. Знатно полыхнуло! Твари загудели, завертелись. Огонь перекидывался с од-ного мутанта на другого, и гигантские факела в корчах падали на землю. Директор захохотал, схватил еще горючих 'коктейлей' и побежал к другим окнам. Он кидал самодельные гранаты одну за другой, и здание завода окружила высокая стена огня. Мутанты горели, и языки пламени поднимались до окон кабинета. Пламя перекинулось на штабеля пиломатериалов, а через них - на цеха. Через полчаса завод полыхал как один большой костер. Едкая гарь и вонь сожженной плоти вызывали тошноту и удушье. Здание заполнили клубы дыма, и Пильщик слышал, как от жара, или от ударов мутантов, вылетают стекла на первом этаже.

Он отступил в кабинет и окинул взглядом оставшийся арсенал. Бутылки закончились, остался дро-бовик и патроны. Да еще бензопила. Он схватил со стола недопитую бутылку и опрокинул в рот, жадно глотая содержимое, как простую воду. Ничего, я еще повоюю, подумал Кабанов, вышвырнув в окно опустевшую бутыль. Мне бы только к трактору пробиться!

В задымленном здании заводского управления становилось все труднее дышать. Кабанов повесил дробовик на плечо, взял бензопилу и спустился вниз по лестнице. Снаружи раздавалось гудение пламени и треск рушившихся конструкций. Директор выглянул в разбитое окно и увидел, что путь к одному из тракто-ров практически свободен - мутанты пятились от охватившего штабеля пиломатериалов пламени. Он вы-скочил из здания и побежал к машине, лишь через секунду осознав, что деревяшки уходили не зря. Жар во дворе был нестерпимым, казалось, он попал прямиком в ад. Воздух слоился обжигающими струями, и в их размытом течении чудовищными силуэтами расплывались фигуры мутантов.

Пильщик подскочил к трактору, бросил бензопилу и запрыгнул на гусеницу. Надо быстро уезжать! Он упал в водительское кресло и вдруг понял, что забыл в кабинете ключи. Он беспомощно оглянулся и увидел, что пластик на кабине течет, вздуваясь огромными пузырями. Кабанов попытался встать, но расплавившаяся синтетическая кожа сиденья прилипла к штанам. Он рванулся, чувствуя, как от жара вот-вот вспыхнут волосы.

Горящий штабель осыпался вниз, и пылающие доски преградили выход. Оставаться в кабине озна-чало испечься живьем, и Пильщик с криком выскочил из нее, изо всех сил высоко подпрыгнув вверх, чтобы перелететь жгучее пламя. Это ему удалось. Он схватил лежащую на земле бензопилу, не чувствуя, как на спине вспыхнула одежда.

Что ж, пробьемся и так! Он никогда не отступал и сейчас не отступит, тем более что отступать-то и некуда... Пильщик дернул за шнур и завел свое оружие. Вперед! Он побежал к воротам, занеся пилу над го-ловой. Мутанты расступались, опасаясь охваченного огнем человека. Пильщик думал, что они боятся его и, яростно хохоча, рубил пилой во все стороны.

Он прошел через ворота, оказавшись в плотном потоке деревьев. Они проплывали мимо, и он не мог их остановить! Воя от боли, живой факел размахивал бензопилой, но дендроиды не желали сражаться. Они обходили его, сторонясь, как что-то чужеродное, и потеряв сознание от невыносимой боли, Пильщик рухнул на землю.

*****

В старые времена из Дымова до Екатеринбурга было двенадцать часов езды на машине. Николай и Влад добирались два дня. Самым сложным оказалось выехать на шоссе, потому что обе дороги, ведущие к нему, были так изувечены артобстрелом, что от дорожного полотна просто ничего не осталось. Огромные воронки и повсюду - останки дендроидов, разорванных снарядами на части. Местами машина застревала в ямах, и мужчины, выбиваясь из сил, толкали ее вперед.

Потом стало легче, и до Нижнего Тагила доехали без проблем, а дальше шла хорошая транзитная дорога прямо к Екатеринбургу. Правда, в самом Тагиле пришлось отбиваться от группы чересчур наглых парней, едва не стащивших оставленные в машине вещи. Двоих Николай серьезно потрепал, остальных вовремя остановил Влад, выстрелив в воздух. Не везде был порядок и мир.

За Тагилом стали попадаться другие автомобили, и товарищи провожали их с изумленной улыбкой, будто встречали не машины, а тарелки инопланетян. Не доезжая нескольких километров, наткнулись на огромное поле, все перепаханное снарядами и бронетехникой. Вожаков живо представил себе, какая страшная битва произошла здесь, потому что вся местность была устлана останками дендроидов.

- Как поле покорежили, - сказал Влад, оглядывая развороченную снарядами пашню. - Что те-перь здесь посеешь, что соберешь?

Николай молча согласился. За полем их поджидал контрольно-пропускной пункт. Машину осмот-рели, проверили документы, спросили, откуда едут. Вожаков не стал врать, рассказал, что и как. Офицер, проверявший их, покачал головой:

- Не до вас теперь. Они на город прут, еле сдерживаем. На дороге их не видели?

- Нет.

- Повезло вам.

- А к кому можно обратиться? - спросил Николай.

- Не знаю. Попробуй в городскую администрацию.

Ружья у них изъяли. Как не возмущался Влад, как ни упрашивал Вожаков.

- Не положено! - хмуро пояснил офицер. - К тому же разрешения у вас нет. Конфисковываю.

В город въехали вечером. Екатеринбург встречал неласково. Николай заметил, что часть города погружена во мрак - видимо, проблемы со светом. Проезжая мимо какого-то кафе, через окно заметили работающий телевизор. Телевизор!!!

Николай затормозил. Они закрыли машину и едва не бегом направились к кафе.

- ...жители дачного поселка Береговое, что в трех километрах от границы города, совместными си-лами противостоят нашествию дендроидов, - рассказывала симпатичная кудрявая репортерша. - Они организовали отряд самообороны и уже неделю самостоятельно сдерживают натиск мутантов!

Камера показала противопожарный ров, проходящий между лесом и участками. Во рву и на подступах к нему виднелись многочисленные остовы обугленных и порубленных на части деревьев. Некоторые еще дымились, подняв в воздух скорченные, словно в предсмертных муках, корни. Камера повернулась, и на экране появились несколько угрюмых мужиков в камуфляже. В руках они держали ружья и бензопилы.

- Эти люди сражаются с дендроидами практически врукопашную. Они вооружены лишь охот-ничьими ружьями и электропилами, но, тем не менее, им удается то, чего подчас не могут сделать регуляр-ные войска - сдержать наступление живых деревьев!

- Вот эти обычные герои! - девушка поднесла микрофон к одному из дачников. - Скажите, по-жалуйста, как вам это удается?

Человек самодовольно улыбнулся. По всему было видно, что ему приятно чувствовать такое внима-ние, и еще приятней ощущать себя победителем.

- А что? Это наша земля и наши дома! И если армия нас защитить не может, так мы сами! Вон, глядите!

Камера вновь продемонстрировала порубленных и пожженных дендроидов. Издалека они были похожи на самые обычные березы и ели, только срубленные и сожженные.

- Это мы их 'коктейлем Молотова угостили!' Горели, как свечки! - ухмылялся дачник.

- А вам не страшно? Может быть, лучше пропустить их? - вдруг задала неожиданный вопрос корреспондент. - Может, они пройдут дальше, куда им надо, и где-нибудь остановятся?

- Ну, да, пропустить! Эти тварюги мне забор поломали! Знаете, сколько он мне стоил? А у соседа машину разбили! Будем рубиться до победного конца! В конце концов, за нами город, цивилизация...

- Цивилизация, - вздохнул Николай, повернувшись к Владу. - Видал цивилизованных?

- Да уж, - проронил тот. - А что здесь поделаешь? Народ у нас простой: кто мне забор поломал - тому глаз вон. Никто не станет думать, почему сломали, возьмут ружье, и будут стрелять.

- Надо объяснять, что к чему, - сказал Вожаков. - Здесь люди больше напуганы телевизором, чем деревьями. Слушают эту болтовню...

Вожаков поначалу и сам с волнением слушал байки о злобе и агрессивности дендроидов, и со стра-хом - жуткие истории о новых жертвах деревьев-мутантов, рассказываемые беженцами в лагере. Мало того, он ведь сам, лично дрался с ними и хорошо помнил удар топором, нанесенный мутанту, и ответный, едва не сломавший ему ноги. И бегство от них всей семьей. Он сам себе удивлялся: другой на его месте возненавидел бы дендроидов на всю жизнь, но Николай никогда не делал скоропалительных и необдуманных выводов. И общение с лесником Поборцевым на многое открыло глаза.

Вожаков и Влад еле-еле оторвались от телевизора, как губки впитывая в себя все новости. А их хва-тало. Передавали, что дендроиды замечены на границе с Казахстаном, что в связи с остановками предпри-ятий нефтеперерабатывающей отрасли России поднялись мировые цены на нефть, что нашествием мутантов обеспокоены страны Европы и, разумеется, Соединенные Штаты... Пока Влад досматривал новости, Николай попросил у бармена телефон и сделал один звонок. Петр Поборцев просил его попробовать дозвониться до племянника Александра, журналиста, первым открывшего стране дендроидов. Впоследствии его репортаж признали 'уткой', и парень лишился работы. Тогда племянник решился на отчаянный шаг и вместо лесника проник в состав секретной экспедиции, собирающей информацию о дендроидах. С тех пор он не объявлялся. Первый же звонок домой Поборцеву-младшему оказался удачным. Александр был жив и здоров, правда, в голосе его Николай не услышал ни желания что-то делать, ни энергичности. Вожаков поговорил с журналистом и понял, что тот ни на что не годится. Он им не помощник.

Людей на улицах было мало. И машин. Николай и Влад ехали по полутемному проспекту, и каждый думал о своем. Они оба бывали здесь. Вожаков - когда учился, Влад раньше работал на одном из местных заводов. Некоторые магазины еще были открыты, и посланники Дымова быстро пробегали по заметно опустевшим прилавкам, покупая заказанное женами и детьми. Цены в городе взлетели ужасно, но денег, собранных общиной, пока хватало. А вот с горючим было совсем плохо. Объехав почти все заправки в городе, приятели ужаснулись: бензина не было. Но на последней заправке, когда часы показывали почти полночь, к расстроенным дымовцам подошел неприметный человек в кепке:

- Бензин нужен?

- Да!!

- Сколько? - невозмутимо спросил барыга, и Николай понял, что никакая революция не истребит это племя.

- А сколько есть? - нахально спросил Влад.

- А денег у вас хватит? - поинтересовался перекупщик. Узнав цену, Влад помрачнел и разразился руганью. Николай, заметив, что из припаркованного неподалеку джипа за ними пристально наблюдают, придержал товарища: неприятностей лучше избегать. Ружей у них теперь нет.

Денег хватило на две канистры.

- Ну, сволочи! - ругался Владислав, когда вырулили с заправки. - Что творят, а! Сталина на них нет! Всех бы к стенке поставить, паразитов!

Ночью, конечно, ехать к мэру не следовало. Заночевали в машине, а наутро Вожаков подъехал к зданию городской администрации. Вместе с Владом они поднялись по ступенькам к парадному входу, но у турникета встретил охранник:

- Куда?

- Нам бы мэра увидеть.

- Сегодня не приемный день. В среду, с трех до пяти.

- Мы не можем ждать неделю, - сказал Вожаков. - Мы из Дымова приехали. У нас жены, дети в закрытой зоне остались.

- Мэра нет.

- А когда будет?

- А хрен его знает, он мне не докладывает! - раздраженно ответил милиционер.

Николай и Влад посмотрели друг на друга, одновременно повернулись и пошли вниз. Сволочи, по-думал Николай, так я и знал!

Обратная дорога была полегче. Все-таки знали, где и чего ожидать. Правда, выбираться из города пришлось окольными путями. Там, откуда они приехали, слышалась орудийная канонада - опять шли бои с дендроидами. Влад скрипел зубами - и так бензина не найти, так еще и круги приходится наматывать! Но ждать, когда окончится бой, тоже не хотелось. Их очень ждали в Дымове. 'Журналист с нами не поехал - ну и ладно, по крайней мере, скажу леснику, что жив его племянник', - думал Николай.

Без ружей было страшно. Не дендроидов боялись - людей. Пока Вожаков разговаривал по телефо-ну, Влад краем уха слышал в кафе разговор, что в области вовсю орудуют мародеры, пользуясь тем, что милиции и армии не до них. Еще говорили, что местные жители устраивали самосуд над пойманными вора-ми. В смутную пучину погрузилась огромная часть России, и Вожаков не мог даже приблизительно сказать, когда все это закончится и закончится ли вообще...

Несмотря на все это, доехали они нормально. Машина не подвела, и дендроиды не мешали, пасса-жиры видели их лишь издали. Деревья словно знали, что эти двое не станут в них стрелять.

Вожаков остановился перед пятиэтажным домом, в котором жили почти все дымовцы. Незадолго до их с Владом отъезда на собрании решили, что правильней и целесообразней жить всем в одном месте. И дом этот выбрали не случайно - в нем была котельная. До заморозков еще далеко, но к ним уже надо готовиться. Владислав вышел из машины и крикнул:

- Эй! Выходи за подарками!

Входная дверь хлопнула, и на ступеньках крыльца появилась девочка-подросток:

- Дядя Влад, все там, у магазинов! Там стреляли!

Влад бросился обратно к машине, и Николай, услышав ее слова, дождался товарища и резко рванул 'девятку' с места. Они пролетели по Рубленой к центральному универсаму и там увидели толпу. Заметив машину, люди повернулись к ней, и за их спинами Николай увидел лежащее на тротуаре тело.

- Что случилось? - он выскочил из машины.

- Мародеры! - зло проговорил кто-то.

Влад узнал распростертого на асфальте человеке: тот самый небритый и стриженый, что когда-то взял его под прицел, приняв за мародера. Потом они познакомились. Мужик оказался беглым зеком, но вел себя прилично, работал наравне со всеми. Толиком его звали...

Среди стоявших оказался и лесник Поборцев:

- Коля, они снова приезжали грабить! Толик пытался с ними поговорить, а они стрелять начали. Мы тогда тоже. Они Толика и убили.

- Где они? Когда были?

- Да пять минут как уехали. Зеленая 'Нива' с прицепом.

Вожаков провел глазами по растерянным лицам и выхватил у одного из мужиков ружье:

- Я догоню!

- Я с тобой поеду! - сказал Петр Ильич. Он перехватил ремень карабина и полез в машину.

- Я тоже! - крикнул Влад, но Вожаков возразил:

- Нет! Ты оставайся, - Вожаков знал, что Петр Ильич отлично стреляет, а лишний человек в ма-шине ни к чему. И лишняя мишень, и машина тяжелее, труднее управлять. 'Девятка' понеслась в погоню.

- Туда они поехали, значит, в другую сторону, не к шоссе! Здесь поворачивай, срежем!

Вожаков слушал указания деда и жал на газ. Больше всего на свете он хотел нагнать этих сволочей. Машина визжала покрышками на поворотах и прыгала по неровностям асфальта.

- Не уйдут, они груженые, - говорил лесник, поглаживая черное ложе винтовки. Он вглядывался в пустынную дорогу и, наконец, воскликнул:

- Вон они!

Зеленая 'Нива' маячила впереди, таща за собой прицеп, доверху нагруженный награбленным. Ни-колай жал на газ и через минуту догнал мародеров. Он намеревался прижать их к обочине и скинуть в кю-вет. Но те заметили погоню. Из окна высунулся человек с ружьем. Прогремел выстрел, и пуля вонзилась в переднюю стойку, задев стекло, покрывшееся сетью трещин. Николай увел машину вправо, прячась за при-цепом. Так, нахрапом взять не удалось, надо что-то думать...

Машина мародеров завиляла из стороны в сторону, не давая себя обойти. Прицеп, как гигантская дубинка, мог ударить 'девятку' и легко сбросить в канаву, так что Николай держал дистанцию, вниматель-но следя за маячившими перед глазами стоп-сигналами.

- Спокойно, Коля, - сказал лесник, высовываясь в окно с карабином. - Езжай прямо. Как стрельну - притормози!

Он прицелился и выстрелил в одно из колес прицепа. Пуля прорвала шину, прицеп накренился и задергался. Какой-то тюк вывалился и покатился под колеса преследовавшего автомобиля. Николай резко вывернул руль, объезжая неожиданное препятствие. 'Нива' заметно сбавила скорость.

- Пригнитесь, Петр Ильич! - скомандовал Николай. Он втопил педаль в пол и за несколько секунд догнал 'Ниву'. Это был четырехдверный внедорожник, длинная уродливая машина с покрытыми ржавчиной дверями. Вожаков поравнялся с ней, увидел молодое, недоброе лицо водителя и резко выкрутил руль вправо. Металл заскрежетал, обе машины дернулись, на миг потеряв управление. Но Николай был готов к этому, а вот водитель 'Нивы' - нет. Машина мародеров вильнула раз, потом другой. Человек с ружьем попытался прицелиться в преследователей, но над ухом Николая грохнул выстрел, и мародера отбросило вглубь салона. Лесник стрелял быстро и точно. Вожаков ударил еще раз. В салоне 'Нивы' возникла паника. Николай видел, как водитель пытался выровнять машину, но раскачавшийся прицеп перевернулся в кювет и увлек за собой машину.

'Девятка' остановилась. Николай и Петр Ильич вышли, направив ружья на задравшую колеса вверх 'Ниву'. Дверь щелкнула, и из машины выполз окровавленный человек.

- Не стреляйте! - заголосил он, увидав перед собой дула винтовок. - Я не убивал, я водитель!

- Иди сюда! - процедил Николай. Тот подчинился. Вожаков посмотрел ему в глаза. Если бы он увидел в них только страх или ненависть, он пристрелил бы его, не задумываясь.

- Куда ехали?

- В Красное...

- Там есть кто-то еще?

- Нет, нет, никого нет, мы все здесь! - как на духу, признался парень. Сочным хуком Вожаков от-правил его в нокдаун. Надо разрядиться, а то палец так и тянуло надавить на спусковой крючок. Они загля-нули в перевернутую машину. Подстреленный лесником бандит был мертв. Второй, находящийся на заднем сидении, сдавленно стонал. Вожаков выволок его из канавы, не обращая внимания на стоны, и швырнул рядом с водителем:

- Так! Теперь расскажете нам, кто из вас убил нашего товарища, ну!

- Не я! - хором закричали оба. - Убили вы его!

- Тогда ладно, - сказал Вожаков, - живите. Но если еще появитесь в Дымове...

- Нет, нет, нет! - замотали головами пленные.

- Поехали, - сказал Поборцеву Николай. Лесник закинул карабин за спину.

- Подождите, вы нас, что, бросите здесь? - спросил водитель 'Нивы', размазывая кровь из разби-той брови по лицу.

- Хочешь, пристрелю, чтобы не мучились? - предложил Вожаков, поднимая ружье.

- Нет, нет! - стеная и охая, мародеры поползли в сторонку.

- Закон тайги знаете? - на прощание проговорил лесник. - Не переходи дорогу тому, кто силь-нее, а перешел - не проси пощады.

*****

Зазвонил мобильник. Поборцев сделал звук телевизора тише и поднес телефон к уху:

- Да.

- Это Александр? - спросил незнакомый голос.

- Да.

- Хорошо, что я вас застал. Меня зовут Николай. Мне надо с вами поговорить.

- Говорите.

- Мы с вами земляки, я тоже из Дымова. Кстати, передаю привет от дяди Пети. Он очень беспоко-ится о вас, с тех пор как вы ушли в экспедицию.

- От какого дядя Пети? - на всякий случай спросил Алекс. Откуда этот человек мог знать про экспедицию?

- От вашего дяди. Петра Поборцева.

- А кто вы такой? - спросил Алекс.

- Человек, который кое-что знает о дендроидах. Нам нужно встретиться!

- Зачем?

- Вы - журналист. И вы - первый и по сути единственный, кто рассказал о них правду. То, что они - не убийцы и не людоеды. Хотите узнать еще больше? Уверен, не разочаруетесь. Мы хотим, чтобы вы продолжали говорить людям правду, и дадим сенсационную информацию!

- Подождите, почему вы позвонили именно мне? Есть более известные люди. Им бы поверили больше.

- Простая логика. Вы надежней для нас. Вы говорили правду - вас оклеветали, выставили лгуном, лишили работы...

Это только дядя мог ему сказать, подумал Алекс, больше некому. Наверно, не врет. А вдруг все же провокация? Почему дядя сам не позвонил?

- Ваш дядя сейчас далеко отсюда, а я здесь, в Екатеринбурге, - угадал его мысли Николай. - Он и просил меня позвонить. Кстати, еще он спрашивает, где его любимое ружье?

Алекс усмехнулся. Знал бы дядя, что с его ружьем! Кстати, про ружье тоже знал только он.

- А вы не хотите реванша? Не желаете соли кое-кому под хвост насыпать? К тому же Петр Ильич говорил, что вы по-настоящему любите природу, а значит, будете с нами.

- А что значит: 'с нами', 'мы'? У вас там организация?

- Не телефонный разговор. Ну, что, едете? Если 'да', то полчаса на сборы.

Поборцев побоялся прямо сказать 'да'. Если бы знать, с кем разговариваешь, в глаза смотреть...

- Не могу сейчас сказать, - ответил он. - Я должен подумать. Может...

- Думать времени нет, - сказал Николай, - мы уезжаем в Дымов. А ваш дядя говорил, что вы че-ловек действия...

Этот звонок выбил Поборцева из колеи серых, ничего не приносящих дней. Как-то незаметно для себя Алекс смирился с произошедшим и просиживал оставшиеся летние дни дома, ничем не занимаясь и не желая ничем заниматься. Деньги, выданные Вано, подходили к концу - жизнь стремительно дорожала. Стоило подумать о работе, но ни за что, кроме журналистики, браться не хотелось. Это его работа, его жизнь. Наверно, можно устроиться в какой-нибудь заштатный журнальчик, пописывать статейки в крими-нальные новости или что-то в этом роде... Нет, лучше уж продавать сигареты в ларьке. А еще лучше - уе-хать в другой город. В ту же Москву или Питер. И он собирался, укладывал вещи. И оставался. Потому что знал: уедет - потеряет себя, в Москву приедет уже другой Алекс Поборцев. И еще притягивали события в области и слухи. О дендроидах говорили на улицах и в магазинах, на рынках и в транспорте. Кто-то верил, кто-то называл чепухой. Не было лишь официального признания, но Алекс верил, что оно не за горами. И тогда он будет свободен.

В эти дни он часто размышлял о происходящем. Сколько еще те, наверху, будут тянуть, ведь навер-няка сейчас гибнут солдаты, пытаясь сдержать натиск мутантов. Есть ли предел цинизму власти, тайно ре-шающей, что народу знать можно, а что нельзя? Сколько еще можно все это терпеть? Почему в России по-лучается так, что провозглашенные ценности подменяются непотребным суррогатом, а народу кажется, что так было всегда, что это нормально. Ему хотелось выйти на улицу и крикнуть: 'Люди, оглянитесь! Вас об-манывают, над вами издеваются, а вы терпите! Посмотрите, как кучка отъевшихся свиней смеется над зако-нами и моралью. Сколько еще вы будете терпеть, вечно?' Молчит Россия. Вернее, не молчит, а треплется в многочисленных блогах, но от этого мало что меняется. Нас оскопили. Еще при Сталине нам отрезали то, что называется волей. Мы не можем хотеть, не способны добиваться, не смеем возражать. Мы - нация Об-ломовых, которая может бесконечно рассуждать о том, что надо сделать и как, с горящими глазами клей-мить беззаконие... Но когда настает час выйти и встать на пути зла, сделать что-нибудь самому - большин-ство остается на своих местах, полагая, что это не их дело, и что должен найтись кто-то другой... 'Кто, если не я?!' - прекраснейший советский лозунг, незаслуженно канувший в лету. Он не оставлял места равно-душию, лености и неверию, затопившими современную Россию. Где новые Разины и Пугачевы, где декаб-ристы, которым было что терять, но они посмели не думать о себе и отдали все, свои жизни и свое благопо-лучие ради идеи? А кто так сможет сейчас? Мельчаем. Думаем, нам есть что терять. Как же, у нас квартира, телевизор и куча барахла...

Поколение людей, над идеалами которых посмеивается современная молодежь, намного смелее нынешнего, думал Поборцев. Некоторые считают их ущербными, зашоренными советской пропагандой, но если человек чувствовал правду, то не боялся ходить, требовать и доказывать. Он верил, пускай наивно, в справедливость власти. А сейчас, кого не спроси, скажут: бесполезно, система. И мало кто осмеливается противостоять ей. А ведь 'система' не против нас, она в нас самих. Это шварцевский Дракон. И сколько ни кричи о беспределе, никто не встанет рядом, не выйдет вон из серой массы, кроме нескольких стариков, с которыми умирают последние революционные искры. Они еще могут верить в справедливость, а мы?..

И я тоже, беспощадно констатировал Поборцев, и я такой же. Потому что никому и ни во что не верю. Потому и никто не пойдет за мной, как и я за кем-то. Кто отравил нас, чей яд течет в нас вместо крови?

*****

- В середине августа на территории Свердловской области обнаружены мутанты, так называемые дендроиды, своим видом напоминающие обычные деревья. Происхождение их пока неизвестно. На сего-дняшний день ими разрушено несколько населенных пунктов. Имеются человеческие жертвы. Правительст-во предпринимает все необходимые меры для обеспечения безопасности людей. Население района эвакуи-ровано, опасная зона оцеплена войсками. Представители МЧС работают на местах...

С телеэкрана вещал не кто иной, как старый знакомец, бывший капитан-'особист' Курмаев. Твер-дый взгляд, жесткий пробор, безукоризненный костюм. Затем Алекс обратил внимание на стоявшую перед ним табличку: 'Александр Муслимович Курмаев, полномочный представитель президента'. Вот она, ха-ризма, подумал Алекс, вот, оказывается, с кем я разговаривал в Михалево! Да, Поборцев, ты растешь! Пред-ставитель президента лично угрожал тебе. Как приятно.

- Как руководитель чрезвычайного штаба, - продолжил Курмаев. - Я заявляю, что мы способны справиться с мутантами, и безопасности наших граждан ничего не угрожает. К месту продвижения денд-роидов стягиваются войска, и множество мутантов уничтожено. Мы полностью контролируем ситуацию. О дальнейших событиях будут сообщать наши специальные репортажи...

Даже после такого неординарного сообщения пошла вездесущая реклама. Алекс подошел и выклю-чил телевизор. Они признали существование дендроидов! Лед тронулся, господа присяжные, лед тронулся!

Поборцев в волнении заходил по квартире. Что же теперь будет? А ничего, вдруг осознал он. Это объявле-ние по своей сути ничего не меняет. Просто то, о чем месяц говорили на кухнях, сейчас официально под-тверждено. Армия как сражалась, так и будет сражаться. Дендроиды как были врагами, так ими и остались.

Удивительная страна, подумал Поборцев, только у нас можно издавать законы, которые никто не собирается исполнять; можно вести полномасштабную войну и не признаваться в этом; можно объявить минимальной зарплатой сумму, на которую не прожить и неделю... Уникальная страна. У нас издревле бьют своих, чтоб чужие боялись. Но чужие уже не боятся, они смеются. А мы опять за свое...

Зазвонил телефон. Разговаривать не было настроения, но всё же Алекс подошел и взял трубку.

- Але.

- Здравствуйте, Александра можно? - голос в трубке казался совсем молодым и тем самым не предвещал неприятностей.

- Да, я слушаю, - ответил Алекс.

- Здравствуйте, - второй раз поздоровался звонивший. Было видно, что он не слишком умеет раз-говаривать с незнакомыми людьми, говорит неуверенно и часто запинается. - Вы меня не знаете... Я вам привет передаю от вашего дяди, Петра Ильича. Он просил меня позвонить вам... Извините, прошло уже много времени, но я смог позвонить только сейчас...

Поборцев прислушался. Это была уже вторая весть от дяди за неделю, а ведь раньше он почти никогда не звонил ему. Тут было над чем задуматься. Предложение таинственного Николая заинтересовало журналиста, но Поборцев не знал, можно ли ему доверять. Алекс часто задумывался над тем, что происходит в закрытой зоне, как там живет его дядя-лесник, наотрез отказавшийся от эвакуации. Еще давным-давно и неоднократно Александр предлагал дяде мобильник, чтобы держать связь, но тот упрямо открещивался:

- На кой мне эта игрушка? Только деньги на ветер выбрасывать.

- Зато я всегда буду знать, где ты, - пытался вразумить дядю Алекс.

- Ты и так знаешь, что я всегда в лесу. А где ты шляешься, мне знать неинтересно, - отрезал лес-ник. Поборцев знал, что у себя в лесу дядя не пропадет, даже среди дендроидов, но тревога за него остава-лась...

- Так. И что он сказал? - спросил Алекс.

- Он сказал, что вы встречались с дендроидами и кое-что про них знаете... И просил передать, что дендроиды очистили Чертову Лужу.

- Что? - не понял Поборцев. - Как очистили?

- Я не знаю, я не видел. Но вашему дяде верю. - Алекс согласился с ним. В Дымове дядю Петю некоторые звали пьяницей, некоторые - 'совком' за упорство и принципиальность, но вруном или болту-ном никто никогда не называл. - Он просил сказать, что дендроиды совсем не такие монстры, и что они совершенно не опасны, если их не провоцировать. Он думает, что они ведут себя как животные, защищаю-щие свою территорию, понимаете?

- А сами вы как думаете? - не удержался от профессионального вопроса Поборцев.

- Я не знаю... Мне они ничего плохого не сделали.

- А как он вам это передал, вы где-то встречались? Кстати, как вас зовут?

- Меня зовут Слава. Я в Дымове живу. Вернее, жил... Теперь в Екатеринбурге. Мы встретились с ним в лесу, и он вывел меня из закрытой зоны. Потом меня подобрали военные. Он очень хороший человек.

- Пожалуй, - улыбнулся Алекс. Ему было приятно, как если бы похвалили его.

- Ну, вот и все. Он просил меня обязательно вам дозвониться и передать это. Я думаю, он хочет, чтобы вы приехали. Только как это сделать, не знаю. Везде войска. Но он сказал, что вы прорветесь.

- Пожалуй, - повторил Поборцев, теперь ему было приятно уже за себя.

- До свидания.

- Счастливо.

Алекс положил трубку и поднял голову вверх. Надо же, как все совпало. И сообщение по 'ящику' и этот звонок. На побеленном потолке, как на экране, он смотрел эпизоды своей лесной одиссеи, вспоминал одинокую старуху в заброшенной деревне, видел Сергея, Светлану, сумасшедшего Пильщика... Он вспом-нил о Курмаеве и сжал зубы. Сволочь! Ведь он, Поборцев, прав оказался: дендроиды прорвались через все кордоны, и власть признала это! Но формально подписка Алекса еще имеет силу, и за разглашение резуль-татов экспедиции грозит реальный срок. Эта братия не будет с ним церемониться. Курмаев говорил о 'на-ших специальных репортажах'. Не цеплявшая слух обывателя фраза для Поборцева-журналиста значила очень многое: они поставят информацию о дендроидах под свой контроль, и ни один 'неблагонадежный' источник не получит и минимум информации о происходящей войне. Как же! Имидж армии, имидж руко-водства этой несчастной страны.

- Имидж ничто, правда - все, - пробормотал Алекс позабытый девиз. Его зовут, в него верят, и нельзя оставаться в стороне! Дядя передал удивительную информацию, если она подтвердится, дендроиды предстанут совсем другими... Но ему не дадут это обнародовать. И его предупредили!

Поборцев присел на диван и сжал кулаки. 'Тварь я дрожащая, или право имею...' Надо решать. А может, за мной следят и телефон прослушивают? А может, просто запугали? Кому я нужен, тоже мне, бугор на ровном месте, гроза порядка и безопасности...

Снова зазвонил телефон. И раздражающая трель обрушила складывающийся в голове замысел.

- Это Николай. Вы помните меня? - спросил голос в трубке.

- Да, конечно.

- Ну, что, вы согласны?

- Меня могут прослушивать, - сказал Алекс. Он подумал, как удивительно все совпало. Николай позвонил в первый раз, он ему не поверил. Потом выступление Курмаева по телевизору. Затем позвонил Слава.

- Даже так? - задумался собеседник. - Тогда буду краток. Приезжайте в Каменев, знаете, где это?

- Знаю.

- Я оттуда звоню. Связь тут пока есть. Я вас встречу.

- Насколько я знаю, вся Свердловская область в закрытой зоне.

- Бросьте, не мне вам объяснять, как проникать в закрытые зоны. И вы прекрасно знаете эти места. Да и тайгу не закроешь!

Поборцев усмехнулся. Этот Николай был прав.

- Хорошо, - сказал он, чувствуя, что перешагнул через Рубикон, и обратного пути не будет. - Как я вас узнаю?

- Я вас узнаю. Петр Ильич фотографию дал. Итак, когда вас ждать?

- Точно не могу сказать. В течение этой недели.

- Хорошо, мы будем ждать.

- Николай, подождите! Я слышал, что дендроиды очистили Чертову Лужу - это правда?

- Уже слухи дошли? - удивился собеседник. - Здорово.

- Нет, мне об этом рассказал один человек из Дымова. Так это правда.

- Абсолютная. И это еще не все.

- Не все?

- Приезжайте и все узнаете. Вы нам нужны.

В трубке раздались гудки. Приятно сознавать, что ты кому-то нужен. Решено, он едет! Но подстра-ховаться не мешает. Если за ним следят, то машина наверняка им известна. Надо раздобыть другую. Вано поможет!

Через час он подъехал к бизнес-центру и вошел внутрь.

- Привет, как бизнес, Вано? - приветствовал друга Алекс.

- Неплохо. За деньгами снова? - хитро прищурился абхазец.

- Нет, дорогой, - не без удовольствия ответил Алекс. - Не за деньгами. Мне машина нужна. Я свою тебе оставляю, а мне нужна другая. Хорошо бы - внедорожник. Пусть старый, лишь бы ездил нор-мально. Если поможешь, больше я к тебе за деньгами не приду.

- Почему не помогу? Подожди пять минут.

Вано набрал номер на трубке, долго говорил на абхазском, потом посмотрел на Алекса:

- Нет проблем. Завтра приезжай на Мира, пятнадцать, и забирай. Там тебя будут ждать, дадут ключи, документы и доверенность.

- Спасибо, Вано, ты лучше всех! - улыбнулся Александр.

- Жаль, конкуренты этого не понимают, - пошутил товарищ. - Алекс, с тех пор, как ты мне рас-сказал про этих... дендроидов, про них уже говорят все. Говорят, что армия расстреливает их из пушек. Как думаешь, они так опасны?

- Не знаю, Вано. Знаю только, что вряд ли их пушки остановят. Теоретически они могут заразить все деревья в Сибири. Представляешь, сколько их будет? Миллионы! И что тогда? Сейчас эвакуировали несколько городков, а куда эвакуируешь всю Сибирь?! Сегодня телевизор смотрел?

- Я телевизор не смотрю, некогда. Радио слушаю, но там ничего не говорят. Про военные учения говорят.

- Не хочу тебя пугать, Вано, но ты старайся быть в курсе. Возможно, тебе стоит перевести бизнес в более безопасное место. Деревья скоро будут здесь.

- Ты, наверно, преувеличиваешь, - усмехнулся Иван. - Мутанты, конечно, не подарок, но чтобы угрожать городу...

- Они не угрожают, Вано, они хотят жить... где хотят. Хорошо, если я ошибаюсь, но думаю, что дендроиды могут распространиться по всему миру. И тогда человечеству придется с ними считаться.

- Ну, человечество, думаю, как-нибудь спасется, - Вано усмехнулся и поднялся из-за стола. - Давай-ка съездим, пообедаем. Ты на колесах?

- Да.

- Лучше поехали на моей, я тебе такую фишку покажу! - Вано любил машины, а больше всего - свой 'БМВ' седьмой модели. И как любимой невесте, постоянно покупал машине всевозможные 'фенечки'.

- Слушай, насчет завтрашнего дня. Нельзя сделать так, чтобы машину перегнали сюда, а здесь я уже на нее пересяду, - попросил Поборцев. - Я хочу, чтобы снаружи меня не видели.

- Думаешь, за тобой кто-то наблюдает? - удивился Вано.

- Ты сам говоришь: если можно не рисковать - не нужно... Машина затонирована?

- Не знаю. Если надо, сделаем...

Черный 'БМВ' выехал из ворот мойки, расположенной позади бизнес-центра. Поборцев сидел ря-дом с Вано и думал, чем обернется его третья попытка.

*****

- Мы еще удерживаем Екатеринбург, но по другим направлениям дендроиды наступают гораздо успешней. Помимо Дымова, мы не смогли удержать Нижний Тагил, Алапаевск, Ирбит...

Перед президентом и присутствующими генералами и министрами висела огромная карта России, густо утыканная красными флажками. Флажки медленно, но верно распространялись по стране, полностью захватив зону восточных предгорий Урала и центральную Сибирь.

- Их продвижение по лесу невозможно остановить, - констатировал докладчик, высокий об-рюзгший человек с лысеющей головой. Это был командующий Уральским военным округом генерал Маль-ков. Лазерной указкой он показывал направление 'ударов' противника.

- Вы в состоянии хоть что-нибудь сделать?! - прокричал президент. - Мне звонят из Европы, из Америки! Они спрашивают, как мы справляемся с мутантами, и что мне ответить? Ни одного дельного предложения за целый месяц! Раньше оставляли деревни, сейчас оставляем города! А что делать с таким количеством беженцев, государство не в состоянии всех содержать! Если так будет продолжаться, государ-ство полетит к чертовой матери!

Присутствующие угрюмо молчали. И даже не потому, что боялись президента, а оттого, что прозву-чала страшная правда. Страна медленно скатывалась на грань, за которой была катастрофа. Они недооценили мутантов и не смогли удержать в закрытой зоне. При кажущейся медлительности дендроиды сумели распространиться на территории в тысячи и тысячи квадратных километров. Еще месяц-другой - и они дойдут до границ с Китаем, с южными республиками, 'оккупируют' всю Сибирь, а там миллионы и миллионы деревьев, каждое из которых потенциально может вступить в их армию...

Но главное: под удары мутантов попали территории с используемыми нефтяными месторождения-ми. Многие буровые, нефтедобывающие и нефтеперерабатывающие предприятия закрылись, рабочие эва-куированы. Это удар по экономике страны, страшный удар. Цены на нефть ринулись вверх, в стране стре-мительно дорожал бензин, а вслед за ним, как снежный ком, нарастал подъем цен на продукты и товары. При подавляющей бедности населения это могло привести к непредсказуемым последствиям...

- Александр Муслимович, - спросил президент, - как продвигаются исследования дендроидов? Что нового на сегодняшний день?

- К представленному вам докладу, - откашлялся чиновник, - добавить почти нечего. Дендроиды размножаются личинками. Один мутант способен заразить до трехсот деревьев. Инкубационный период вызревания - тридцать шесть-сорок дней. Но маткой, рождающей личинки, становится не каждый мутант, иначе бы они уже заразили все деревья в стране. Возможно, это и есть их слабое место. Если мы сможем уничтожить их маток... - Курмаев обвел присутствующих значительным взглядом и сделал весомую пау-зу, - то прервем их размножение и распространение.

- Но как это сделать? - спросил один из сидящих за столом генералов. - Их еще надо найти.

- Лаборатория занимается этим вопросом, - веско сказал Курмаев. - Когда будет известен меха-низм зачатия личинок, мы используем все средства нашей науки, чтобы блокировать его и...

- Все это замечательно, - прервал его президент, - но будет неизвестно когда. Нам нужно сдер-жать продвижение мутантов сейчас, немедленно. Ваши предложения, господа.

- Виктор Валентинович, - сказал докладчик, - у меня есть предложение. Нам известно, что де-ревья предпочитают передвигаться по ровной местности. Реки, горные хребты являются для них труднопро-ходимыми препятствиями. Таким образом, я предлагаю не распылять силы армии, а сосредоточить на лег-копроходимых для врага участках. Уральские горы отлично сдерживают дендроидов, еще не один из них не появился на западной стороне!

- Мысль хорошая, - поднялся министр обороны, - но я бы хотел дополнить ее. Нам необходимо время. В том числе и для исследований нашего противника. Я предлагаю создать в местах, как сказал док-ладчик, легкопроходимых для мутантов, оборонительные рубежи, то есть системы рвов и насыпей. Я ду-маю, они смогут реально остановить эту заразу. В войну противотанковые рвы копали люди, у нас же есть необходимая техника, и мы сможем создать такие рубежи достаточно быстро. Подходы к ним можно зами-нировать.

- Неплохо, неплохо, - проронил президент, задумавшись. - Просто и реально. Отлично!

- Вы предлагаете разделить страну на две части? - спросил министр внутренних дел. - Допус-тим, мы на какое-то время сумеем отгородиться от дендроидов. Согласен, на таких рубежах сдержать их будет легче, но... Мы потеряем контроль над большей частью страны! Что будет с проживающими за этим вашим рубежом людьми? Кто обеспечит их безопасность? И как вы собираетесь копать рвы в гористой ме-стности, где-нибудь в Алтае, на Урале, например?

- План не без изъяна, - не согласился президент. - Но это лучшее, что я услышал здесь за по-следнее время. Кроме того, именно западная часть страны самая густонаселенная и развитая. Ее необходимо защищать в первую очередь. К тому же за нами - Европа. На севере дендроиды упрутся в океан, на востоке Обь. Реки задерживают их, генерал?

- Такой информации не имею. Плавающих дендроидов пока никто не видел. Может быть, могут плавать их личинки, я не знаю. Это вопрос к ученым. Пока трудно сказать, мешают ли реки их продвиже-нию. В этих местах речки небольшие, многие легко перейти вброд. Вот когда на их пути будет крупная река, Обь, например...

- Вы предлагаете подождать, - усмехнулся Курмаев, - пока они перейдут Обь, генерал?

- Обь они не перейдут, - не слишком уверенно проговорил генерал.

- Допустим, Обь они не перейдут. Но если дендроиды окажутся за Уралом, вы будете уволены, господин Мальков, - жестко проговорил президент. Генерал задвигал скулами.

- Через многие реки переброшены мосты, - сказал министр внутренних дел. - В том числе и че-рез Каму. Деревья спокойно пройдут по ним.

- Так что же, взрывать мосты? - спросил Мальков.

- Я уже озвучивал вашу задачу, с которой вы не справились: сдержать мутантов любыми средст-вами! Артиллерией, танками, огнем! Можете жечь леса, взрывать мосты, если угодно. У нас нет времени раздумывать о большем или меньшем зле. Надо действовать!

*****

Поборцева разбудил звонок.

- Александр? - спросил знакомый женский голос.

- Да.

- Нам срочно надо встретиться!

- Это кто?

- Это Светлана.

- Какая Светлана?

- У тебя их много было? - язвительно сказал голос. - Из экспедиции.

- А-а, привет, Света, - он не ожидал, что она может позвонить.

- Ты подлец, Поборцев!

- Это почему? - удивился он.

- Нам надо немедленно встретиться!

- То подлец, то встретиться... Зачем?

- Узнаешь! - зловеще пообещала Света. - Но если трусишь, то так и скажи.

- С какой стати мне трусить? Как ты узнала мой телефон? - окончательно проснулся Поборцев.

- Узнала.

- В редакцию ходила? - догадался Алекс.

- Неважно. Нам надо встретиться немедленно. Где ты живешь?

- Слушай, у меня масса дел. Если что-то серьезное, то давай встретимся, а если нет...

- А что для тебя серьезно, Поборцев? - спросила Света. - Я бы очень хотела узнать!

- Ладно, - вздохнул он, - давай встретимся. Только учти: меня давно прослушивают и, может, даже следят.

- Не думала, что ты параноик. Кому ты нужен?

- Я не параноик. Я социально опасный элемент. Бездомный и безработный. Ладно, подробности при встрече. Ты где будешь... Нет, лучше давай так: встречаемся у ресторана 'Арго' завтра, часов в двена-дцать. Хочешь сегодня? Сейчас сколько? Ну, тогда давай в девять. Адрес знаешь? Посмотришь в справоч-нике. Да приду я, слово даю.

Он повесил трубку и потер заросшее щетиной лицо. Надо бы побриться, все-таки с девушкой встре-чаешься. Да и постричься не помешает, но времени уже не оставалось. Алекс подошел к шкафу, открыл и осмотрел гардероб. Он был невелик, но своеобразен. Поборцев протянул руку к модному кожаному пиджа-ку, но передумал. Что-то подсказало ему, что излишне наряжаться сегодня не стоит. Тогда он остановился на потертых джинсах и красной бейсбольной куртке с капюшоном, хорошо закрывавшим лицо. Это может пригодиться.

'Хорошая девчонка, - думал Поборцев, спускаясь по ступенькам во двор, - только жизни не зна-ет. Зачем ей этот зануда Павел? Ведь он погубит ее, сгладит, сомнет то неординарное, что в ней есть, и ста-нет Света скучной домохозяйкой, и до смерти будет ощущать, что все могло быть по-иному, что однажды стоило рискнуть, а не смогла. А впрочем, каждому - свое'.

Машину он отдал Вано, придется идти пешком. Хорошо, что недалеко. Поборцев пришел ровно в девять и тут же заметил Светлану. Она стояла возле витрины и нервно вертела головой. Ее лицо не предве-щало ничего хорошего, но Алекс никогда не скрывался от женщин, предпочитая сразу расставлять все точки над 'и'.

- Привет.

Она посмотрела на него как когда-то, наверное, смотрели на врагов народа:

- Как ты мог это сделать? Ты понимаешь, что поступил подло? - вместо приветствия сказала она.

- Это почему? - спокойно парировал Поборцев.

- Что? - опешила Света. - Да потому, что ты подставил нас всех! Меня, Игоря и Павла! Как ты мог украсть нашу работу!? Мы все верили тебе, а ты...

- Я все тебе расскажу, пойдем.

- Куда?

- В другое место.

- Какое еще место?

- Пойдем.

В подобной ситуации спокойный, благожелательный тон часто действует на собеседника отрезв-ляюще. И она запнулась, отдавая инициативу. Поборцев того и хотел:

- Пройдемся немного.

Они остановились у сверкающей вывески 'Сауна-люкс'.

- Пришли, - сказал Алекс и потащил удивленную Светлану внутрь.

- Сауна свободна? - спросил Поборцев у администратора. Вальяжная девушка в тщательно вы-глаженном пиджаке улыбнулась:

- На какое время вы рассчитываете?

- Часа на два. Два часа нам хватит, Света? - непринужденно спросил он.

Светлана молчала, ничего не понимая.

- Нам хватит, - улыбнулся девушке Поборцев. Он достал из кармана деньги и стал отсчитывать купюры.

Света смерила уничижающим взглядом и гордо направилась к выходу.

- Света, ты куда? Я серьезно: лучшего места пообщаться просто не существует!

Она взялась за ручку двери.

- Ведь ты хочешь узнать правду, Света? Ты ведь за этим приехала! Мне есть, что тебе сказать.

Биолог повернулась. Администратор слащаво улыбалась, и Свете захотелось дать ей по накрашен-ной блядской физиономии.

- Ладно, давай поговорим!

Они прошли за крепкую деревянную дверь. Поборцев закрыл ее и повернул встроенную защелку. В предбаннике стоят мягкие кресла и деревянный столик. У стены выстроились симпатичные деревянные шкафчики для одежды.

- Ну, что, здесь довольно мило, - сказал Поборцев, стаскивая с себя бейсболку. - Раздевайся.

- Что? - спросила Света. Она стояла посреди комнаты, как статуя оскорбленной невинности.

- Ну, мы же в сауну пришли, - пояснил Алекс.

- Кажется, ты сказал, что мы будем разговаривать.

- Одно другому не мешает. Заодно и помоемся. А то у меня дома горячую воду отключили. Разде-вайся.

- Ну, уж нет!

Между тем Поборцев остался в одних трусах и улыбнулся, глядя на напряженную девушку:

- Будь проще, Света. Ты что, думаешь: я на тебя накинусь и изнасилую?

Света молчала, но ее вид говорил, что именно так она и думала. Алекс хмыкнул.

- Светочка, ты только не обижайся... Ты думаешь, для меня проблема познакомиться и переспать с женщиной? Ну, скажи честно. Думаешь?

Молчание.

- Поверь мне, не проблема, - сказал Алекс. Поборцев не врал, но хитрил. После возвращения из экспедиции он был не прочь расслабиться в объятиях какой-нибудь любвеобильной девушки, но, словно сговорившись, знакомые барышни дружно исчезли, а кто не успел, посылал Алекса ко всем чертям.

- Охотно верю, - процедила она.

- Чего тогда ломаешься? Я тебя в сауну приглашаю, а не в постель. Голых женщин я уже видел, так что ты меня ничем не удивишь, стесняться нечего. Так что раздевайся и пошли.

Он встал и подошел к обитой деревом двери парилки, рядом с которой висел градусник.

- О! И температурка как раз подходящая, заходи и поговорим, - с этими словами Поборцев зашел внутрь.

Света сидела неподвижно. Ну, клоун! Но с ним чертовски интересно, никогда не знаешь, что он вы-кинет. Откуда он только такой взялся?

- Ну, ладно, Поборцев! - наконец произнесла она и стала снимать одежду. - Поговорим!

Оставшись в нижнем белье, она подошла к двери и дернула за ручку.

- Ну, наконец-то! - обрадовался Алекс. - Чего ты так долго? Кстати, голые люди практически всегда говорят правду. Это многие психологи тебе подтвердят. Вот только мы с тобой не совсем голые...

- Вот этого не дождешься.

- Как знать, - философски ответил Поборцев.

- Ладно, Саша, говори, как обещал.

- А тебе идет это белье, - сказал Алекс, беззастенчиво рассматривая Свету. - У тебя хороший вкус. И очень красиво смотрится. Но мне кажется, более светлый тон подошел бы лучше. А еще лучше - совсем без белья.

- Пошел ты!

- Ну что за женщины пошли, - развел руками Поборцев. - То 'пошел ты', то 'подлец'. А еще без пяти минут доктор наук!

- Благодаря тебе я могла бы им не стать! - разозлилась Света. - Как ты мог нас так подставить?

- Минуточку! Никаких имен и фамилий! И вот еще что: если хочешь, чтобы я ответил на все твои вопросы, совершенно на все, придется раздеться полностью.

- Ты болен, Поборцев!

- Нет, абсолютно здоров. Во-первых, я совершенно точно знаю, что за мной следят спецслужбы. Во-вторых, современные технологии позволяют спрятать камеру даже в трусы.

- Ты думаешь, я...

- Нет! Ни в коем разе! - Поборцев чувствовал себя настоящим Штирлицем. Любое неосторожное слово, любой жест могли разрушить спланированный эффект. - Но береженого Бог бережет. И голый чело-век не лжет. Тем более, если я знаю этого человека.

- А здесь? - развела руками Света. - Разве здесь нельзя спрятать микрофон?

- Я выбрал это место спонтанно. ФСБ, слава Богу, мыслей читать не умеет и никогда не научится. Я не шучу, раздевайся. А в качестве бонуса я расскажу тебе кое-что новое о них. Такое расскажу...

- О ком?

- О них, - Поборцев соединил предплечья и растопырил пальцы, изображая дерево. Потом поднес палец к губам. Сколько они здесь препирались? Пять минут? Ей уже стало жарко. Лицо потело, и Светлана забеспокоилась, что поплывет косметика. Она никак не рассчитывала оказаться в сауне. Надо отсюда выбираться, послезавтра ехать в Москву, а Поборцев сидит и мутит воду. Все-таки она чувствовала, что ему есть что сказать. Не слишком верилось, что он стащил файлы с исследованиями ради денег. Тогда ради чего? Она поймала себя на мысли, что, если бы не поступок Поборцева, пришлось бы придумывать повод для встречи с ним...

- А в твоих трусах камеры быть не может? - усмехнулась она, принимая правила игры.

- В моих? - на миг задумался Алекс. - Вряд ли. Но в качестве жеста доброй воли... Долой! - он мигом стащил плавки, слез со скамьи, приоткрыл дверь и выбросил их наружу. Потом прошел и сел на ме-сто. Света невольно отметила его сухощавую, мускулистую фигуру.

- Ладно, - сказала она и расстегнула лифчик.

- Вот теперь поговорим! - потер ладони Поборцев.

Они сидели рядом на полке. Светлана сложила руки на груди и закинула ногу за ногу, Поборцев абсолютно не стеснялся.

- Скажи, зачем ты выкрал диск?

- Вот именно: зачем? Вот если я бы мог скопировать, то и не крал бы. Но я забыл дома копиро-вальный аппарат, - усмехнулся Алекс.

- Ты соврал мне. Ты соврал всем нам!

- Э-э, стоп! Ты не спрашивала - я не говорил. Значит, и не врал. Тут обмана нет, профессиональ-ная хитрость. К тому же, как ты себе представляешь: пришел Алекс Поборцев к командиру и докладывает, мол, лесника нет, заболел, а я, журналист, вместо него! Куда бы он меня послал? Сама знаешь.

- Я даже не представляла... Откуда ты знаешь те места? Я думала, ты настоящий лесник. Мы все думали.

- Значит, я хорошо сыграл свою роль.

- Со мной ты тоже играл?

Вопрос застал врасплох. Он как-то не задумывался об этом.

- На такие вопросы надо отвечать с холодной головой, - выкрутился Поборцев. - Пойдем, оку-немся!

Они прошли к бассейну с белыми кафельными стенками и с удовольствием плюхнулись в него, смывая пот и напряженность.

- Ну, я жду! - сказала Света, глядя на Поборцева.

- Чего? - улыбнулся Алекс. - Узнать, играл ли я с тобой? Или хочешь узнать о дендроидах? Вы-бирай что-нибудь одно.

- О дендроидах.

- Сразу видно, как человек болеет за дело. Даже в сауне с голым мужиком об этом думает.

- У тебя есть информация или нет? - загорячилась Света. Ей надоели эти шуточки.

- Есть. Правда, непроверенная лично. Но я собираюсь сделать это очень скоро.

- Ну!?

- Дендроиды очищают экологически неблагополучные территории! - выдержав театральную паузу, сказал Поборцев. - Есть свидетели, которые видели, как псевдодеревья очистили отстойник возле целлюлозного комбината! А я бывал там и писал о комбинате статью, так что знаю, о чем речь. Это просто невероятно! Ты бы видела, какое зловонное озеро было там, какая дрянь плавала! А теперь там чистая во-да!

Светлана замерла, переваривая услышанное. На какое-то время она забыла, где находится и с кем, забыла про Алекса и свою наготу. Сказанное журналистом было совершенной фантастикой, но разве само появление дендроидов не фантастика? Теперь исследования живых деревьев могут пойти по совершенно иным направлениям!

- Ты уверен, что это правда? Как они это сделали?

- Откуда мне знать? Я не ученый, ты - ученый. Но уверен - это правда! Потому, что это сказал мой дядя, а он никогда не врет! Но, все равно, я хочу увидеть отстойник сам, своими глазами! Я хочу это увидеть!

Светлана подумала о том, можно ли поделиться полученными сведениями с профессором Галеевым. Он талантливый ученый и наверняка обрадуется такому неожиданному открытию. Но насколько достоверны эти сведения? Если бы она могла сама отправиться с Алексом и увидеть это! Но никак! Лаборатория и ее сотрудники готовились к переезду в Москву, и Ольхина уезжала тоже.

- Ты можешь сообщить мне, когда сам увидишь это? - спросила она Алекса. - Я бы могла пере-дать информацию руководителю нашей лаборатории, а он... смог бы помочь тебе.

- Каким образом?

- Он талантливый ученый, его знают в научных кругах, понимаешь? Если то, что ты рассказал - правда, мы попробуем остановить эту бойню.

- Может быть, - осторожно сказал Поборцев. Он смотрел на Светлану. В бликующей зеленой во-де ее тело казалось неестественно коротким и смешным. Лицо здорово выигрывало по сравнению с ним, несмотря на слипшиеся от воды волосы. 'Русалка, увлекающая мужчин на дно, - подумал Поборцев. - Или спасающая попавших в кораблекрушение?'

- Как ты проберешься туда, город оцеплен войсками? - спросила она.

- Проберусь. Я хорошо знаю пригороды и лес. А в Дымове я вырос, - отфыркиваясь от попавшей в нос воды, сказал Алекс. - Второй раз они меня не возьмут!

- Ты самоуверен, - заметила Света.

- Я уверен в себе. И горд, что хотя бы раз натянул нос спецслужбам, - не удержался от бахваль-ства Алекс.

- Хочешь стать знаменитым?

- Уже стал. Только со знаком минус. С работы меня попросили, материалы по дендроидам объяви-ли фальшивкой и дешевой компьютерной графикой. Меня смешали с грязью! - Поборцев завелся. Светлане было удивительно и странно наблюдать голого, отчаянно жестикулирующего мужчину, стоящего в метре от нее в крохотном бассейне. Зеленоватая вода игриво преломляла свет красивых, похожих на гигантские ракушки, бра.

- Теперь Поборцев - мистификатор и обманщик, заводчик 'уток'. Ладно, черт с ней, с работой. Найду, чем заняться. А имя как отмыть? Фамилию сменить? Не дождутся! Тем более что и ты, и я знаем, что все это правда! Ведь ты видела дендроидов собственными глазами! И знаешь про них немало. А чего ты лишилась?

Света слушала и соглашалась. Действительно, что потеряла она? Да, случился скандальчик, когда Сергей заметил исчезновение Алекса, а вместе с ним и диска с информацией. А что они, простые ученые, могли поделать? Откуда они знали, что лесник - не лесник, а журналист? Это как раз Сергей и должен был проверять. Он - командир экспедиции. Он прошляпил журналиста, но успел предупредить своих. Побор-цева взяли, диск вернули. Ей обещали присвоить ученую степень, Игорю и Павлу тоже. И, конечно, у них взяли подписку о неразглашении. А Поборцев подписок не давал.

- Знаешь, мне, в общем-то, наплевать. Черт со мной, в конце концов! Люди же гибнут и гибнуть будут от незнания, с чем они имеют дело! Из-за того, что какой-то чиновник из Кремля решил, что с денд-роидами все ясно и понятно! Вот что меня достает! Все равно они, - характерной гримасой Поборцев под-нял глаза наверх, - скоро будут вынуждены признать правду! Никуда им не деться. Вот так. Потому что остановить дендроидов невозможно, ты должна это понимать! По лесам они доберутся куда угодно. Сибирь огромна, проследить за перемещением деревьев невозможно, даже с вертолетов. Так что вскоре ждите гос-тей в Новосибирске, Владивостоке, Китае! А это уже международный скандал! Да ты пойми, мне людей жалко, которых за дураков держат! Да просто жизни их ни во что не ставят! А когда хаос начнется, эти на-верху на личных самолетах улетят!

- Ты преувеличиваешь, Алекс.

- Нет! Мы даже не смогли определить место начала этой эпидемии! Может, их уже миллионы!

Он замолчал, а она неожиданно вспомнила, что сидит абсолютно голая рядом с таким же голым мужиком, и они говорят о судьбах России. Ей стало смешно, она улыбнулась и тут же испугалась, что Алекс не поймет и обидится. Но он тоже улыбнулся, хотя до этого говорил долго и страстно.

- Осознала весь этот абсурд? - спросил он.

Света кивнула. Все-таки Алекс неподражаем. Перед свиданием с ним она ожидала чего угодно: холодной деловой встречи или изворотливых объяснений, но сейчас... 'Сижу теперь с ним голая, как дура, и слушаю голого патриота, - подумала Света. - А что, весело!' Вся злость на Алекса давно улетучилась, и теперь она готова была... Нет, пока еще не готова.

- Я хочу знать о них больше. Ты можешь мне помочь?

Света помотала головой:

- Это закрытая информация. Я давала подписку о неразглашении любой информации, касающейся дендроидов. Я рискую работой, всем. Тем более если за тобой следят, то и меня заметят. Я не могу.

- Эта секретность скоро полетит к такой-то матери! - Поборцев впервые приблизился к ней и взял за руки. Глаза его были очень близко. - И наше государство отправится туда же! Ты думаешь, я не давал подписку? Когда меня поймали, то заставили подписать кучу бумажек, но плевать я на них хотел! - Он сделал паузу, краем глаза отмечая движение стрелки на огромном циферблате над дверью. - Ладно, обещаю, что дальше моей головы информация не пойдет. Я не собираюсь ничего публиковать, да мне и не дадут.

- Для чего тогда это тебе? - изумилась Светлана.

- Для себя. Я хочу убедиться.

- В чем?

- В своей гипотезе.

- Какой? - живо заинтересовалась Света.

- Скажу, когда съезжу в Дымов, - Поборцев отпустил ее и стал вылезать из бассейна.

- Ты куда? - опешила она.

- Одеваться. Наше время вышло.

Он направился к холлу, где висела одежда. Света ударила по воде руками и вылезла следом.

- Зачем ты меня раздел? Разве все это нельзя было и так сказать? - она почти кричала.

- Хотел убедиться, что на тебе нет микрофонов. А что, тебе чего-то хочется? - Алекс повернулся к ней и лукаво прищурился. Почти Аполлон, если побрить кое-где.

- Съездить кое-кому по физиономии!

Она остановилась напротив Алекса. Его глаза были совершенно серьезными, он смотрел на нее не так, как смотрят на обнаженную женщину. За это она могла простить все.

- Я все время думала: зачем я тебя слушаю? - призналась она.

- Это не ты думала, это твои комплексы думали. Будь проще. Мы здесь как Адам и Ева. Без вранья и одежд. Согласись, хорошо, когда нечего скрывать!

Ева коварно улыбалась, разглядывая Адама:

- А где же змей?

- Вон, зашевелился. Но я ему не позволю!

- А я разрешу...

Подлец Поборцев снова ее разыграл. Но, Боже, как приятно сознавать, что весь этот красивый и безумный балаган устроен ради нее!

*****

Вожаков остановил машину и выключил двигатель. Бензин следовало поберечь - в их районе он стал буквально на вес золота. Действующих заправок в округе не осталось.

- Это Гребнево, - сказал дядя Петя. Он сидел впереди, рядом с водителем, и вслед за Николаем вышел из машины. Осень уже давала о себе знать. Деревья покрывала оранжево-желтая вязь, и неподвиж-ный лес дышал испарениями и влагой.

Двое мужчин оставили машину и двинулись по деревенской улице. Село не было покинуто жителя-ми: где-то раздавался стук топора, а вдоль заросшего травой забора прогуливалась чья-то корова. Петр Ильич выглядел бодренько, а Вожаков волновался, если не сказать - боялся. Не за себя, за Надю и Танюшку. Если с ним что-то случится, что с ними будет, кто защитит? Волноваться было из-за чего. Недавно, пытаясь поговорить с жителями одного из сел, они натолкнулись на ожесточенный отпор, а призывы не убивать дендроидов вызвали у сельчан неадекватную реакцию. Их едва не избили, а когда лесник выстрелил в воздух, чтобы разогнать разъяренных аборигенов, те тоже схватились за ружья. В результате пришлось бежать. Потом в машине обнаружили три пулевых отверстия.

- Здравствуйте! - поздоровался Вожаков. Из дома вышел косматый мужик, по виду пенсионер, в тельняшке с длинными рукавами и тренировочных брюках, оттопыренных на коленях.

- Здорово, - ответил он. - Ищете чего?

- Деревья ищем. Живые которые, - ответил дядя Петя. - К вам не заходили?

- Были, - мужик остановился рядом и прищурился, - а вам зачем?

- Посмотреть хотим, - сказал Петр Ильич. - Я лесник Дымовского района.

- Закурить есть?

Два товарища с улыбкой переглянулись. С табаком в их краях стало совсем туго, и первый вопрос при встрече всегда был один. Хорошо, что в Дымове, в перевернутом табачном ларьке, Поборцев позаимст-вовал несколько блоков сигарет. Все равно сгниют - город стоит пустой, а для дела пригодятся. Он не счи-тал это мародерством. Сам он курил только самосад, а сигареты были незаменимым стимулом для контакта с населением.

- Есть, - лесник достал нераспечатанную пачку сигарет и протянул мужику.

- Ух, ты! А сам не будешь?

- Бери все, - благодушно сказал лесник. - Так что про деревья знаешь?

- Были они здесь. Недели три назад. Сосед мой решил их из ружья пугнуть, да разве их пугнешь? Им что пуля, что топор... - житель жадно затянулся. - Здесь с сигаретами беда. Хоть траву кури.

- Дальше-то что? - напомнил ему Вожаков.

- Дальше? А ничего. Мы коров в хлев загнали и сидим, трясемся. Страшные они, чего говорить. Но ничего не тронули, проползли мимо, вон туда, - житель махнул рукой, показывая на запад.

- Все ушли? - спросил лесник.

- Одно осталось, - проговорил хозяин дома. - Как пройдете до конца деревни, так и увидите. Там оно стоит. Сосед срубить хотел, да я не дал. Негоже, говорю, трогать, они же нас не трогали. Ну, забор зацепили, подумаешь, сам бы скоро обвалился. Но детишек мы туда не пускаем. Кто его знает...

- И правильно сделал, что не срубил, - сказал Петр Ильич. - Тронули бы одно, приполз бы де-сяток. Они друг за друга стоят, не так как мы.

- Да ну? - удивился мужик. - Ни х... себе.

- В селе народа много? - спросил Вожаков.

- Да пять семей.

- Будь другом, позови всех. А мы пойдем к дереву.

Дендроид стоял возле полуразрушенного кирпичного коровника. Рядом гнил остов разбитого трак-тора. Местная собака лежала неподалеку и смотрела на пришельцев. Дерева она не боялась. Николай подошел к мутанту и обошел кругом.

- Интересно, они и зимой будут такими же зелеными? - спросил он у лесника.

- Скоро узнаем, - ответил тот.

- Слушай, как они здесь живут? - спросил Вожаков. - Ни магазинов, ни связи с миром. Да еще с детьми. Все разрушено.

- Так и живут, как раньше жили, - ответил Петр Ильич. - Если голова да руки есть, тайгой про-кормишься. И до колхозов жили, и без них проживут. А магазины здесь одной водкой торгуют.

Жители Гребнево понемногу собирались вокруг.

- Граждане, - обратился к ним Петр Ильич. - Я лесник Дымовского района. Я приехал сюда, чтобы рассказать об этих деревьях. Чтобы вы не боялись жить рядом с ними. Они не так страшны, как ка-жутся на первый взгляд. Главное: не пытайтесь воевать с ними, не рубите, не пилите их.

- Это не просто деревья, - подхватил Николай, - это живые существа. Они так же как мы чувст-вуют боль и защищаются, если их ранить. Не бойтесь, все они рано или поздно останавливаются и растут, как самые обычные деревья. Как вот это дерево, - он указал на мутанта.

- Зачем вы нам это рассказываете? - спросил один из сельчан. - А я вот слышал по радио, что они людей убивают!

- Это неправда! - возразил Вожаков. - Вернее, это случается, но только когда люди нападают первыми! Повторяю: им просто не надо мешать! Мы не хотим, чтобы кто-нибудь пострадал, и потому прие-хали объяснить.

- Ну, да, не надо мешать! - протянул все тот же мужик. - Вон, брату моему в Повалино они дом чуть не снесли! Как же, не мешай? Без дома, что ли, оставаться?

- Почему они дома рушат, мы не знаем, - сказал Николай. - Но все равно: лучше им не мешать!

- Лучше без дома остаться, чем без головы! - добавил лесник. - Дом поправить можно всем ми-ром, а убьешь дерево - все равно другие приползут. Они свои места ищут. Как находят, так и стоят, не двигаются. А главное - они землю очищают.

- Как это очищают? - одновременно спросили сразу несколько человек.

- Знаете Дымовский комбинат, кто-нибудь бывал? - спросил лесник. Скептик повел плечами:

- Ну, я был.

- Чертову Лужу видел?

- Видел. И что?

- Нет ее больше.

- Как нет?

- А вот так, нет. Чистая вода в отстойнике, чище, чем у вас в колодце. Лягухи плавают. Это деревья сделали.

- Да ну? - усомнился мужик. - Хорош брехать!

- Брешет твоя собака, - сказал Петр Поборцев. - А я говорю, что видел! И эти деревья до сих пор стоят вокруг лужи, в землю вросли. А посередке - чистое озеро.

- Я тоже видел! - подтвердил Вожаков. - Да зачем нам вас обманывать, ну зачем? Смысла нет. А захотите, можете сами посмотреть.

- Начальник, - к нему подвинулся старик с бородой. Беззубый рот шамкал при каждом слове, - а пенсии как? Когда получать?

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. МИРОВАЯ ДРЕВОЛЮЦИЯ

- Граждане России! В этот нелегкий для страны час я обращаюсь к вам! Я призываю вас к мужест-ву и терпению! Большая часть страны находится сейчас в трудном положении, и нам всем нужно собрать все силы, чтобы противостоять невиданному в истории человечества агрессору...

Трансляция речи президента шла по всем каналам российского телевидения. В лаборатории прервали работу, и все собрались возле телевизора, встроенного в нишу комнаты отдыха. Светлане здесь очень нравилось. Обстановка и условия работы в Москве были просто великолепными, со старым местом не сравнить! Правда, появилось много новых лиц, столичных ученых, которые постепенно оттесняли 'провинциалов' на менее интересную и более рутинную работу. Если бы они были на голову умнее, никто бы не спорил, но когда один из присланных 'специалистов' толком не знал, как настроить микроскоп... Даже у Павла лопнуло терпение, и он пошел ругаться к Галееву, но без пользы. Профессор лишь развел руками. Спецов присылало министерство обороны, а мы, как подчиняющаяся военному ведомству структура, обязаны приказы выполнять. Нефедову это тоже не нравилось, но он был мудрее и держал свое мнение при себе.

Но даже столь тревожные новости никак не влияли на исследования. Никто из сотрудников лабора-тории не паниковал и не пытался уйти. Напротив, исследования велись с еще большим желанием. Люди чувствовали, что и здесь идет борьба, что здесь тоже линия фронта, и надо отдать все силы для победы.

Некоторые отделы перешли на круглосуточную работу, ученые задерживались допоздна, анализируя ин-формацию и проводя опыты.

Еще при Галееве удалось провести уникальный эксперимент по внедрению личинки дендроида в обычное дерево. Ученые смогли запечатлеть и разложить по полочкам весь удивительный процесс. Вместе с Павлом Светлана часами сидела у монитора, не в силах оторваться от поразительного превращения.

Личинка заползала под корень дерева и очень быстро проникала внутрь ствола. Как ей удавалось это сделать - ведь на ощупь она была довольно мягкой - осталось загадкой. Но бесстрастные приборы отметили в этот момент всплеск какого-то излучения. Дальше происходило нечто совершенно фантастиче-ское. На несколько дней личинка 'уснула', совершенно не двигаясь. Но ее аура, по интенсивности биоизлу-чения, кстати, превосходящая ауру человека, неуклонно росла. Она словно впитывала в себя энергию. Если днем источником энергии было солнце, то ночью личинка поглощала тепло из воздуха, так что температура в исследовательском боксе падала на несколько градусов.

Через три-четыре дня - подопытных деревьев было четыре, и у каждого это происходило по-разному - личинки завершали накапливание энергии и начинали ее отдавать. Из тела зеленого червячка вытягивались тонкие нити, они тянулись сначала к корням, а затем к вершине дерева. Это занимало еще примерно неделю. Потом нити начинали перестраивать соседствующие с ними волокна древесины, словно оживляя их. Процессы обмена веществ невероятно ускорялись, в это время дерево интенсивно поглощало кислород и воду. По строению нити напоминали нейроны человеческого мозга, и все они сходились на теле личинки, превратившейся в средоточие нервных окончаний, какой-то орган с непонятной функцией. Орган располагался в центре ствола, примерно в метре от основания дерева. Ученые отмечали мощные электро-магнитные колебания, какие-то возмущения и странную пульсацию плоти псевдодерева. Затем 'заражен-ное' дерево постепенно оживало. Медленно шевелились наполнявшиеся живой плотью корни и ветви, а ствол чернел, покрываясь бугристой 'кожей'.

По прошествии тридцати пяти-сорока дней дерево полностью меняло свой обычный вид, превраща-ясь в дендроида, уже способного передвигаться. Но, сколько ни ждали в лаборатории, ни один из четырех мутантов не стал размножаться в неволе и не превратился в дерево-'матку'. Ученые были разочарованы: тайна зачатия дендроидов осталась раскрытой не до конца. Но, с другой стороны, этот факт обнадеживал: значит, не каждый дендроид может стать матерью сотен личинок и, следовательно, заразить обычные дере-вья! Но какая часть из них становится 'матками'? На этот вопрос профессор ответить не успел, да и не смог бы. Для этого потребовалось бы провести чистый эксперимент, отдав на 'заражение' целый парк из сотен деревьев, что было неприемлемо из-за очевидной опасности и невозможности надежно контролировать та-кую территорию.

Полученные в лабораторных условиях дендроиды вели себя хорошо, не буйствовали и не пытались сломать железобетонное ограждение крошечного садика, в котором они находились. Некоторое время они 'прогуливались' по земле, затем дружно запустили корни в землю и остались стоять. Но внешняя непод-вижность не ввела ученых в заблуждение. Интенсивность биомагнитных пульсаций странного органа не ослабевала. В остальном же дендроиды выполняли функции обычных деревьев: поглощали воду и мине-ральные вещества из почвы и выделяли кислород...

Светлана слушала выступление главы страны и вспоминала слова Поборцева. Все-таки он оказался прав, а она не до конца верила ему. Думала, что он преувеличивает, и дендроидов, конечно, удастся остановить. Сейчас она поняла, что мыслила стереотипами, просто не представляя себе последствий этого нашествия. Как и большинство людей, она не могла поверить, что возникшие, словно из ниоткуда, мутанты способны так потеснить людей, угрожать целой стране, а, возможно, и миру. И если сперва она воспринимала исследования в экспедиции и в лаборатории как нечто необыкновенное, уникальное, но не более того, то сейчас Ольхина видела, что дендроиды - не просто мутация, а поразительные, невероятные существа, способные изменить планету и человеческую историю.

В телевизионных новостях рассказывали о применяемых против мутантов ковровых бомбардиров-ках и напалме, дендроидов расстреливали из пушек, давили танками, жгли огнеметами и подрывали на ми-нах... Но они все равно продвигались вперед, с устрашающим упрямством, невзирая на потери. Европейский Союз и другие государства мира высказывали опасения в связи с происходящим, но президент России заве-рил, что мутанты будут остановлены, просто нужно некоторое время.

Время шло. Но эпидемию остановить не удавалось. Всего через два месяца после официального признания существования оживших деревьев, они стремительно распространились по всей стране. Уже не села, а целые города и области оказались отрезанными от цивилизации, скрывшись за рядами шагающих мутантов. Там отсутствовала связь, были перебои с водой и электроэнергией. Язва в самом центре России стремительно разрасталась, грозя уничтожить страну.

Вскоре объявили о строительстве Стены - фортификационного сооружения циклопических мас-штабов, призванного надежно отгородить западноевропейскую часть России от вторжения. При помощи современной техники в кратчайшие сроки планировалось построить укрепление, вполне сравнимое с Вели-кой Китайской стеной. Она пройдет от Перми до Самары, опираясь на естественные водные преграды в виде Камского и Куйбышевского водохранилищ и будет представлять собой высокий вал и ров, непреодолимый для дендроидов. Кроме того, перед стеной планировались разместить минные поля.

Народ воспринял сообщение неоднозначно. Энтузиазм одних охлаждался опасениями других, что все это напрасно. И непонятно, что станет с теми, кто живет по ту сторону Стены? Правительство уверяло, что никого не бросит, что будет эвакуация, но прибывающие с востока беженцы рассказывали о брошенных на произвол судьбы городах и поселках, к которым никто не пришел на помощь... Не только Москва, но вся Россия бурлила и волновалась. Говорили, что резко увеличилась эмиграция. Те, кто имел недвижимость за рубежом, уезжали, но большинству уезжать было некуда...

- Света, поехали сегодня ко мне, праздник отметим!

Было первое сентября, первый день осени. Картавин встретил ее у проходной и, похоже, Света не ожидала этого. Она, как всегда, уходила одной из последних и не думала, что Павел будет ее ждать. После экспедиции их отношения охладели. Конечно, работа отнимала немало времени, но раньше она могла хотя бы на час уединиться с Павлом у него дома или посидеть в кафе. Теперь не могла и не хотела.

Да, эта экспедиция многому ее научила, приоткрыв новые черты у тех, кого, казалось, она знала очень хорошо. В том числе и у Павла. Света часто вспоминала, как он неуклюже пытался заступиться за нее перед командиром, а Сергей одним ударом пресек его поползновения. Другим словом и не назовешь. Да, он не супермен, Света это понимала, но тот жалкий трусливый взгляд Павла забыть не могла. Ей было трудно в лесу, она рассчитывала на помощь и поддержку, но участия Павла хватило на пару дней, дальше он думал только о себе, а она из гордости ничего не говорила. Но запомнила. Да, было трудно всем, но даже Нефедов чаще справлялся о ее самочувствии, чем Павел. Не говоря уже об Алексе.

Алекс был совершенно другим человеком. С ним она чувствовала себя женщиной, смугловатый брюнет Поборцев увлекал ее, как увлекает быстрое течение: миг, и ты уже несешься в потоке чего-то нового, река жизни сверкает и бурлит. Да, страшно, но и весело, и хочется жить! Она вспомнила, как Алекс не-ожиданно появился в Москве.

- Дэвушка, покатаемся? - рядом с ней остановилась иномарка. В окно на Свету глядел небритый мужчина в глубоко надвинутой на глаза кепке. Светлана покосилась на него и ускорила шаг. Дом был со-всем рядом. Машина газанула, догнала ее, дверь открылась, и Света в страхе отпрянула.

- Света, ты куда?

Она оглянулась. Поборцев! Алекс стоял, улыбаясь. Без кепки. И она его узнала. Иномарка мигнула фарами и уехала. За лобовым стеклом ухмылялась физиономия водителя-кавказца.

- Как ты здесь?

- Вот так. В гости можно? А то я так проголодался, что ночевать негде.

Она засмеялась.

- Ну, заходи. А кепка где?

- В машине уехала. Она водителя, не моя.

Вечер удался на славу. И ночь...

Потом они много говорили. Поборцев рассказывал о жизни за Стеной. Как он встретился с Вожако-вым, основателем дымовской общины. Он показал ему новый Дымов, в котором люди не боятся живых де-ревьев и спокойно сосуществуют с ними. О том, что правительство просто поставило крест на миллионах соотечественников, отрезав их, как гнилую опухоль, своей суперстеной. О разрушенных нефтяных заводах и ожившей природе на месте могильников с ядерным топливом, захоронений токсических отходов и свалок. Все это сделали деревья, а мы воюем с ними!

Поборцев говорил горячо и убежденно, глаза его сверкали, и Света просто любовалась им, подчас не вникая в смысл произнесенных слов. Она не подозревала, что Поборцев может быть таким. Алекс был одержим, он горел своим делом, он жил им и плевал на препятствия. Рискуя подорваться на минных полях, он неоднократно перебирался через Стену. На Запад шли беженцы и, смешавшись с ними, Поборцев отно-сительно спокойно пересекал границу, но на 'завоеванную' дендроидами территорию военные никого не пускали, чтобы не допускать мародерства и лишних жертв. Какими путями шел Алекс, она не знала - он не распространялся, но Света очень боялась за него, догадываясь о множестве опасностей за Стеной. Но По-борцев лишь улыбался.

Он много расспрашивал об ее исследованиях, о том, что удалось узнать нового о строении мутан-тов. Никаких печатных материалов или сведений на других носителях Алекс брать не хотел, предпочитая запоминать. Так безопасней для тебя и меня, объяснил он ей. И все же Свете казалось, что добытая ей ин-формация не особо радует журналиста. Больше всего его интересовала проблема симбиоза людей и денд-роидов, но исследования на эту тему в лаборатории не велись.

- Я не думаю, что они какие-то пришельцы. Помнишь, я рассказывал, что у меня есть своя гипоте-за. Так вот: дендроиды - санитары природы, они как лесные муравьи, только очищают не только леса, а всю планету.

- Земля - их территория, - говорил он. - Вся Земля. А свою территорию даже простые муравьи защищают и бьются до смерти... И мы ничего с ними не сделаем. Воевать бессмысленно, мы уничтожим сами себя. Но как же! - саркастично воздел руки Алекс. - Мы же цари природы! Это же наша планета! Как можно уступать каким-то мутантам? Мы порицаем тиранов, а сами давно ими стали! Все на потребу! Человечество забыло, что является лишь часть биосферы, частью! Пусть мы вершина эволюции - это еще вопрос спорный - но мы часть этой природы, а часть не бывает больше целого!

Света слушала, во многом соглашаясь с ним.

- Тираны гибли из-за своей гордости, - сказал Алекс. - мы тоже погибнем, если не смиримся. Наступает Мировая Древолюция!

- Древолюция? Ты хорошо сказал, - улыбнулась Светлана.

- Сказал, как есть.

- Слушай, почему ты не расскажешь об этом всем? - спросила она. - Ты не пробовал обращать-ся на телевидение, в газеты? Думаешь, что рано?

- Во-первых, не хочу, чтобы меня арестовали - я же давал расписку, ты знаешь. Во-вторых, сей-час у меня нет доказательств, нет ни фото, ни видео того, что я видел, а проверять мои слова никто не по-едет. Правительству доверяют больше. Но это пока.

- Ты поехал туда и не взял с собой камеру? - удивилась Света.

- Взял. Но потерял. Так получилось.

Поборцев не сказал ей всей правды. Не хотел пугать. Он снимал все на любимый смартфон, но по дороге в Москву его элементарно ограбили и забрали дорогой телефон, а в нем была карточка с отснятым материалом. Сопротивляться вооруженной банде мародеров было бесполезно и опасно, и Алекс смирился с потерей. Хотя смирился - не то слово. Случившееся здорово разозлило его, он даже поклялся, что когда-нибудь найдет их и поквитается. Ведь каждый день приносил новые тревожные новости. Страна развалива-лась, гибли люди, а его, могущего всем помочь, ограбила шайка подонков...

Возвращаться он не стал. Во-первых, другой камеры у него не было, во-вторых, он обещал Светлане приехать. Самым сложным было добраться до столицы, потому что деньги у него тоже отняли. Если б не дядя, еще в Дымове посоветовавший по старинке зашить часть денег в одежду, Александр не знал бы что и делать. Эти деньги грабители не нашли. В Москве он намеревался купить новый компактный смартфон или хорошую цифровую камеру, а лучше и то, и другое.

Поборцев поведал Свете, что обращался в штаб-квартиру 'зеленых' в Москве. Разговаривал, убеж-дал, но бесполезно. 'Гринпис' предпочел держаться в стороне. Алекс догадывался, почему. Нашествие ден-дроидов грозило исчезновением России с политической карты мира, но пока страна есть, помогать мутантам означало действовать против государства, а в политику зеленые не лезли. Догадавшись, что просто мечет бисер перед свиньями, Поборцев покинул штаб защитников природы, в сердцах крикнув напоследок, что такие защитники природе на хрен не нужны, и что дендроиды справятся с этим в сто раз эффективней, чем их распиаренные специалисты.

Через несколько дней Поборцев уехал. И Светлана почувствовала, как тяжело ей расстаться с ним. Она уже не могла представить свою жизнь без этого человека. Прощаясь, Алекс пообещал, что как можно скорее приедет с отснятыми материалами, чтобы положить конец этой войне. А потом возьмет Свету с со-бой в Дымов.

А Павел ждал ее с цветами. Поборцев цветов не дарил, но Света только сейчас вспомнила об этом. С ним не нужны цветы. Что есть цветы? Банальный знак внимания. Многие мужчины не подозревают, что женщинам нравятся не розы или гвоздики, а жесты, с которыми их преподносят, слова и глаза.

- Паша, извини, я тороплюсь.

- Света, на что ты обижаешься, я не пойму, - заговорил Картавин, идя с ней рядом. Цветы он так и нес в руке - она не взяла. - Что случилось?

- Ничего, Паша, я просто устала и хочу побыть одна.

Он не отставал от нее до остановки. Потом ехал с ней в автобусе. Света смотрела на Павла и пора-жалась сама себе. Как она жила с этим человеком, проводила с ним выходные, готовила, спала. Может, правильно Ольга говорит, главное, он надежный, а остальное... Да, когда вокруг все благополучно, легко быть надежным, подумала Света. Она шла, почти не замечая болтавшегося рядом Павла, и он отстал, затерявшись среди таких же безразличных ей прохожих.

Светлана не знала, что в один из вечеров обиженный Картавин проследил за ней и увидел, как она встретилась с Поборцевым. Увидя знакомого лже-лесника в Москве, Павел оторопел и тут же понял, что он здесь неспроста. И не просто так встречается со Светланой. Через витрину кафе он наблюдал, как Света улыбалась сопернику, и сердце будто вспороли ножом. Вот оно что! Не удалось украсть, так теперь он вот как действует! Павел хотел ворваться в кафе и... подумал, что будет, если он не сможет набить Поборцеву морду? Картавин не был слабаком, но в последний раз дрался, когда ему было лет десять, и то его побили. Что же делать? Если рассказать об их встрече, куда следует, это окончательно отторгнет от него Светлану, да еще может плохо для нее кончиться. Нет, надо действовать не так. Может быть, пойти к Галееву и через него повлиять на Свету. Пригрозить, что эти встречи до добра не доведут... А не получится, поговорим по-иному.

*****

- Ильдар Махмудович, - Павел вошел в кабинет к профессору и прикрыл за собой дверь. - Мне надо с вами поговорить.

Галеев оторвался от разложенных на столе бумаг и посмотрел на подчиненного:

- Что случилось?

Картавин сел на соседний стул.

- Разговор очень неприятный, - сказал он. - Но что делать... Ильдар Махмудович, я подозреваю, что один из наших сотрудников нарушает режим секретности.

- Что-что? - прислушался профессор. Он приподнял очки на лоб и всмотрелся в Картавина:

- Это серьезно? О ком вы говорите?

- О Светлане Ольхиной.

Галеев изумленно посмотрел на Павла. Конечно, он слышал об их отношениях, поговаривали даже о свадьбе, и тут...

- Это очень серьезное обвинение. У вас есть доказательства?

- Я видел, как она разговаривала с одним человеком.

- И что из этого?

- Я знаю этого человека! Это тот самый журналист, укравший у нас материалы исследований. Вам же рассказывали... Почему она встречается с ним здесь, в Москве?

- Да-да, я помню эту историю, - сказал Галеев. - Вот как... Она знает, что вы... наблюдаете за ней?

- Думаю, нет.

- Почему вы пришли ко мне, а не к офицеру внутренней безопасности?

- Я подумал, что вы могли бы повлиять на нее. Может быть, она не понимает, что делает? Я... не хочу, чтобы она... пострадала.

- Что ж, если так... Но вы понимаете, что сейчас мы оба нарушаем режим?

- Я думаю, вы сможете на нее повлиять, Ильдар Махмудович. Только прошу вас, не говорите ей, что это я вам сказал.

- Хорошо, Павел, я с ней поговорю.

- Отлично, - Картавин поднялся со стула. - До свидания.

Галеев долго смотрел на закрывшуюся за сотрудником дверь и думал. Сообщение Картавина было малоприятным. Кто бы мог подумать, что Светлана способна на такое. В любом случае, ее необходимо предостеречь от ошибки, которая может серьезно поломать не только карьеру, но и жизнь.

Вечером профессор явился в лабораторию. Он знал, что Ольхина не только никогда не уходит с рабочего места раньше положенного, но и частенько задерживается после смены. Через стеклянную стену, отделявшую лабораторию от аппаратной, он наблюдал за ней, дожидаясь, пока не уйдут все сотрудники. Поговорить с ней... Но она, бесспорно, будет все отрицать. У него ведь нет доказательств. Но и запускать это дело нельзя. Сегодня Картавин пришел к нему, а завтра пойдет в отдел внутренней безопасности. За себя профессор был спокоен. Павел вряд ли расскажет о своем визите к нему - это нарушение правил безопасности и конец карьеры. Но Светлана... Галеев хорошо относился к ней. Многие сотрудники лаборатории, тот же Картавин, выполняли свою работу даже лучше, чем Света, но Галеев не видел у них той жадности познания, что двигала величайшими учеными мира. Света была другой. Она не просто любила свою работу, но была способна жертвовать ради познания. Галеев считал это замечательным качеством. И в экспедицию ехать ее не пришлось уговаривать. Галеев предвидел, что ей будет нелегко, но знал, что Света справится. И она справилась.

- Домой не собираешься? - спросил он, входя в лабораторию. Света обернулась.

- Я еще немного посижу, Ильдар Махмудович.

- Ты же молодая девушка, тебе нужно отдыхать. Дискотеки, танцы...

- Какие дискотеки? - улыбнулась Света. - Я уже выросла.

- Ну-ну, выросла, - иронично сказал Галеев. - Мне бы лет на тридцать поменьше, сам бы тебя на танцы потащил. Не отвертелась бы! Чем занимаешься?

- Строением личинки.

- Этим вроде бы Павел занимается.

- Мне тоже интересно! И потом, чем скорее и больше мы о них узнаем, тем лучше. Ильдар Мах-мудович, можно задать вам один вопрос?

- Конечно.

- Информация, которую мы здесь собираем... Куда она идет?

- Я передаю ее специальному представителю президента, курирующему исследования. А что, это так важно для тебя? Помнится, ты говорила, что для тебя главное - наука.

- Такое впечатление, что информация просто пропадает! - горячо сказала Света. - Мы же опре-делили, что дендроиды по природе не агрессивны к человеку, что они не разрушители и не убийцы! Я уве-рена, что они просто защищаются от нас, как защищало бы свою жизнь любое существо. А правительство будто не видит наши доклады! По телевизору передают ужасные кадры, что дендроид раздавил машину или разрушил дом, показывают жертвы, выставляют псевдодеревья монстрами, но ведь это не так!

Профессор слушал. Все это было правдой, и волновало не одну Ольхину. Он и сам разделял мнение своего сотрудника и при личной встрече рассказал Курмаеву о странном образе врага, навязываемом денд-роидам. Да, в какой-то мере они могут быть опасны, но только если их задеть или мешать их продвижению. Исследуя живые деревья, профессор убедился, что они воспринимают человека как любое животное и отно-сятся к нему абсолютно равнодушно, как человек относится, например, к муравьям. И они вовсе не такие монстры, каковыми их хотят представить. Сколько людей гибнет ежегодно от нападения тигров и львов, укусов змей и так далее. И ведь никто не призывает истребить этих животных под корень!

Курмаев ответил, что каждый должен заниматься своим делом. Дело Галеева - предоставлять всю информацию о дендроидах, а его дело использовать ее в интересах государства. Профессора это покороби-ло, он почувствовал, что, несмотря на обнародование ситуации с появлением дендроидов, информация о них не доходит до простого человека. В обществе курсируют жуткие и неоправданные слухи о деревьях-убийцах. И повлиять на эту ситуацию скованный подпиской профессор не мог.

- Да, это не так, - согласился с Ольхиной Галеев. - Но ты ведь ученый. И должна понимать, что любые открытия могут таить в себе как величайшее благо для людей, так и величайшее зло. А время все расставит по своим местам. Будь мудрее и осторожнее. Не забывай, что работаешь в закрытом институте. А теперь иди домой.

- Ильдар Махмудович, я только...

- Никаких 'только'! Отдыхай, как следует. Я даю тебе выходной на завтра.

- Мне не нужен выходной, - запротивилась Светлана.

- Вопрос решен, - жестко сказал профессор. - Тебе пора развеяться и отдохнуть. Все.

Когда Светлана вышла на улицу, то увидела, что профессор ждет у крыльца. Моросил дождик, и Галеев стоял под большим черным зонтом, хотя мог бы встать под 'козырек' дома.

- Я провожу тебя до остановки, - сказал он, приподнимая над Светланой зонт, - хорошо?

- Хорошо, - удивилась Света.

Минуту шли молча. Потом Галеев взял ее под руку и произнес:

- Тебе надо быть осторожнее, Света. Ты встречаешься с журналистом, который украл документы экспедиции, и об этом уже знают.

- Кто? - остановилась она. Сердце в груди заколотилось.

- Этот человек просил предупредить тебя. И просил меня не раскрывать его имя. Я обещал. Я не спрашиваю, зачем тебе это нужно, но будь осторожна, Светлана, будь очень осторожна!

- Это мое личное дело!

- Допустим. Но этот человек уверен, что ты передавала ему какие-то сведения. Хорошо, что он сказал об этом мне, а не пошел в службу безопасности. И я не могу гарантировать, что он не пойдет туда завтра. Я хочу знать, Света: если ты делаешь это из-за денег или из-за любви... тогда лучше тебе уволиться, пока не поздно.

Светлана не отвечала.

- Но я думаю, тобой движет нечто иное, - сказал Галеев. - Не хочешь говорить - не говори. Но учти: это Москва, а не Екатеринбург. Здесь спецслужб на единицу населения...

- Я поняла. Ильдар Махмудович, я уверена, что все делала и делаю правильно.

- Ну, хорошо, ты умная девочка, следи за собой.

*****

После разговора с Галеевым Светлана задумалась. Кто же видел ее с Алексом? От кого ждать удара в спину? И вдруг ее осенило: в лицо Поборцева, кроме нее, знали только два человека из института - Павел и Игорь! Вот оно что. Но кто из них? Может, Нефедов, он всегда относился к ней покровительски, а Павел...

С Павлом она старалась не встречаться, но, несмотря на это, не думала, что он может стать доносчиком.

Картавин перехватил ее у крыльца, как когда-то Галеев:

- Нам надо поговорить, Света.

- Мне некогда сейчас.

- А завтра будет поздно.

- О чем нам говорить? Ты разве не понимаешь, что я больше не хочу с тобой встречаться?

- Почему? - оторопел от неожиданной откровенности Павел.

- Я не обязана объяснять. Мы встречались с тобой по взаимному согласию. Теперь его нет.

- Я считал, что мы встречаемся по любви!

Света посмотрела на Картавина:

- Что ты называешь любовью, Паша?

- Как что?

- Ответь.

- Все, что было между нами! Цветы, подарки, верность, дружба, постель, наконец!

- Это не любовь!

- А что - любовь? - едва не закричал Павел. - Что тогда любовь?

- Ты, Паша, не поймешь.

- Нет, я пойму! Ты скажи!

- Любовь - это чувства. Притом взаимные, понимаешь, взаимные! Смешно объяснять это тебе, как ребенку...

Павел по привычке задумчиво подвигал челюстью.

- А с Поборцевым у тебя любовь? - спросил он. Света вздрогнула. Картавин даже улыбнулся: удар получился эффектным.

- С каким еще Поборцевым? - неуверенно спросила она, уже понимая, что Павел все знает.

- Я видел вас в кафе, - пояснил Картавин. - И видел, как ты на него смотрела.

- И что? Это не твое дело!

- Моё!

- Значит, это ты! - уверенно проговорила она. - Ты сказал Галееву. Я так и знала. Ведь только ты и Игорь видели лесника.

- Я, - подтвердил Павел. - Потому что я люблю тебя и не хочу, чтобы тебя посадили! А ты ве-ришь этому вору, и не веришь мне! Думаешь, его интересуешь ты? Да он выудит из тебя сведения и продаст куда-нибудь на запад, станет миллионером! А ты попадешь в тюрьму! Вот и вся любовь!

- Замолчи!

- Почему ты веришь человеку, который обманул, предал нас?

- Он не предавал!

- А зачем он это сделал тогда, ты не спрашивала? Очень интересно узнать?

- У него были причины, и я не хочу об этом говорить!

- А мне все же интересно!

Света промолчала. Она шла быстро, почти бежала, но понимала, что от этого разговора не уйти.

- Ладно, - сказал Картавин. Он не отставал и шел рядом, не обращая внимания на лужи под нога-ми. - Тогда вот что. Слушай меня внимательно. Я не отдам тебя ему ни при каких обстоятельствах. Ты не будешь с ним встречаться. Иначе... мне придется обратиться в соответствующие органы и рассказать, что журналист Поборцев вымогает у тебя сведения, содержащие государственную тайну.

- Ты не сделаешь это!

- Сделаю, Света. Пойми, я хочу спасти тебя от этого человека. Нельзя верить тому, кто однажды обманывал. Я никогда не обманывал тебя, и ты это знаешь. Я хочу тебе добра, Света.

- Ты гад, Паша, какой же ты гад! - сквозь слезы проговорила она.

- Я твой спаситель, - невозмутимо ответил Картавин. - Ты еще благодарить меня будешь. Боже, какая ты наивная! Я никогда не думал, что ты можешь совершать такие глупейшие поступки. А еще канди-дат наук.

- А я не думала, что ты можешь быть таким...

- Каким? - удивился Павел. - Я борюсь за свою любовь, Света! Помнится, ты сама признава-лась, что любишь таких мужчин!

- Я не думала, что ты можешь так поступить со мной! - Она смотрела на Картавина и не понима-ла, как раньше не видела, не замечала. - Ты ничтожество, Павел!

- Я поступаю, как считаю нужным. Как правильно. В твоих же интересах. И в интересах государ-ства, если хочешь.

- Нет, - покачала она головой, - ты делаешь все только в своих интересах.

- И в своих тоже, я не отказываюсь.

- Если ты хочешь чего-то от меня добиться, то ты все делаешь не так! Все не так! - повторила она.

- А как? - искренне удивился Павел. - Я сражаюсь за тебя, как могу. Гёте читала? 'Ведь каждый человек, рассудок свой имея, берет оружие, какое бьет вернее!'

- 'С волками жить - по-волчьи выть', - продолжила Светлана. - Читала. Но я и Поборцев - не волки, чтобы нас так обкладывать. Умей проигрывать, Паша.

- Я не умею проигрывать, и ты это знаешь. И не хочу.

*****

- Так. Улица Панфилова, дом сорок пять, корпус один, - вслух прочитал Поборцев и сверился с адресом в записной книжке. - Это здесь.

Он достал новенький, высокотехнологичный смартфон, подаренный Светой, и нажал на кнопку. С экрана вместо заставки смотрело далекое и ставшее родным лицо. Влюбился, констатировал Поборцев, и когда успел? И как не вовремя! Сейчас, как никогда, необходим трезвый, расчетливый ум, никаких эмоций, но в жизни всегда так бывает, с улыбкой подумал Алекс. После этой миссии он отправится в Москву, и это будет опасно, очень опасно. Алекс чувствовал, что в любой момент может оказаться под колпаком спец-служб и пропасть, и потянуть за собой Светлану. Но иначе никак. 'Гни свою линию!' - говаривал его дед, давно уже умерший и, вспоминая о нем, Поборцев познавал всю мудрость этих слов. Надо идти до конца! Он хочет узнать правду о дендроидах, хочет донести ее людям и еще... Хочет увидеть ее. Ее глаза, ее тело...

Он очнулся от нахлынувших мыслей и порылся в меню, раздумывая, включать ли диктофон или во-обще снять разговор на камеру? Впрочем, разговор с этой девушкой вряд ли будет иметь какую-то ценность. Важнее то, что она умеет, и если это окажется правдой...

Адрес этот раздобыл Николай. Он постоянно разъезжал по области, рассказывая людям правду о дендроидах, и в одном из городков услышал о девушке, которая будто бы понимает живые деревья. Мало того, тот человек утверждал, что она может управлять ими! Доказательств собеседник не привел никаких, но проверить было заманчиво. Лесник Поборцев считал, что дендроиды разумны, и племянник разделял его мнение. Но насколько разумны? Человек, который мог бы общаться с ними, был настоящим сокровищем в создавшейся ситуации! Сам Вожаков поехать не смог и доверил дело Поборцеву, к тому времени прибыв-шему из Москвы.

Алекс вышел из машины, закрыл ее и прошел в конец унылого панельного дома. Разломанные ска-мейки и разрисованные граффити парадные напомнили о доме в Екатеринбурге, хотя какой там дом - съемная квартира. Дом был в Дымове.

Домофона в парадной не наблюдалось, и Поборцев пешком поднялся на нужный этаж. Позвонил в квартиру семнадцать. Тишина. Но через минуту щелкнул замок, и дверь открылась. На пороге стояла худо-щавая женщина неопределенного возраста, похожая на последнюю классную руководительницу Поборцева Наталью Кузьминичну. Женщина смотрела настороженно и молчала.

- Я звонил вам. Я приехал поговорить с Инной. Я журналист, моя фамилия Поборцев. Если нужны документы, пожалуйста, - он полез в задний карман джинсов, в котором лежало удостоверение сотрудника издательства, в котором он уже не работал.

- Не надо, проходите, - сказала хозяйка. В ее голосе слышался характерный украинский акцент. - Инна, иди сюда.

Из комнаты появилась девушка. Рослая, ростом не ниже Поборцева, она остановилась в коридоре и, улыбаясь, смотрела на гостя. Из-под цветастого домашнего халата, обтягивавшего внушительный животик и полную грудь, выглядывали толстые икры в полосатых вязаных носках. Курносый нос и полные румяные щеки дополняли портрет русской красавицы, весящей не менее ста килограмм. 'Бедная девушка, - поду-мал Алекс, - мало того, что слабоумная, так еще и бесформенная, как мешок с картошкой... У нее и парней, наверно, никогда не было и не будет. А впрочем, не мое это дело и не это сейчас главное'...

- Меня зовут Алекс, - представился он. - Александр.

Девушка молчала, разглядывая Поборцева.

- Она стесняется, - сказала мать.

Поборцев подумал, что нормальный человек, когда смущен, обычно дергается, не зная, куда себя деть, шевелит руками, отводит взгляд. Азы психологии. А Инна стояла неподвижно, опустив руки вдоль бочкообразного тела. А грудь у нее четвертого размера, не меньше, зорким взглядом подметил Алекс. Он улыбнулся:

- Привет, Инна!

Надо налаживать контакт. Интересно, как?

- Инночка, мужчина хочет поговорить с тобой об этих деревьях.

Чадо безмолвствовало.

- А давайте-ка чайку попьем! - засуетилась мама. Алекс невольно улыбнулся: учись, психолог! Самый доступный способ знакомства - это чай. Он пожалел, что не купил ничего, даже тортика. А ведь в гости пришел, обругал себя Поборцев. Ему стало стыдно.

- Проходите!

Он нагнулся, чтобы снять ботинки.

- Не, не, не, не! - запротестовала хозяйка. - Идите так.

Алекс вошел на крохотную кухню. Маленький стол, холодильник, плита - для людей места почти не оставалось, но, слава Хрущеву, как-то поместились.

- Попьем чайку, она к вам привыкнет и все вам расскажет, - говорила мама, зажигая спичку под синим эмалированным чайником.

Его усадили за стол напротив Инны, смущенно потиравшей пухлые сосиски пальцев. 'Ей ведь всего восемнадцать, - подумал Поборцев, - скинула бы килограммов сорок, глядишь, такой красавицей бы ста-ла! Рост высокий, длинные волосы... А ведь это мне надо, - вдруг заметил он, - и миру, погрязшему в со-мнительных ценностях. А ей? Ей это надо? Ведь и калека может чувствовать себя счастливым, только здо-ровые не поймут его счастья'.

Он размышлял, а тем временем на столе явился чай в чашках на блюдечках и десяток бутербродов с дешевой вареной колбасой. Увенчала стол вазочка со сливовым вареньем. Есть Поборцеву не хотелось, но он не стал отказываться и съел один бутерброд.

Инна преспокойно умяла шесть, стыдливо потупив глаза в кружку.

- Она стесняется, когда кушает, - пояснила мама. - Все ей говорят, что много вредно, но она любит.

- А кто же не любит хорошо поесть? - улыбнулся Алекс. Он решил поддержать девушку. - Я тоже люблю!

- Чего ж так мало скушали? - простодушно удивилась хозяйка, и Поборцев осознал истину, что слово - не воробей. Пришлось проглотить еще один бутерброд.

- Инна, я приехал издалека по очень важному делу, - наконец начал он. - Мне сказали, что ты можешь говорить с денд... с деревьями. Я...

Девушка оторвала глаза от тарелки и посмотрела на него:

- Ты любишь деревья? Они живые!

- Да, живые, - согласился он. - Я их люблю и не хочу, чтобы их убивали.

Голос у нее был не грудной, как почему-то ожидал Алекс, а, напротив, высокий и звонкий. Надо разговорить ее, подумал он. Поборцев мог уболтать любую девушку, но здесь все его наработки были бес-сильны. Она ведь не такая, как все.

- Ты разговаривала с ними?

- Да. Когда они пришли.

- Я сама это видела, - вмешалась мать. - Я дворником здесь работаю. Мусор вывожу, а Инна иногда мне помогает.

- И что вы видели?

- Видела это дерево ходячее, о которых по телевизору говорят. Оно из леса пришло; да их много поначалу было, а наш сосед с приятелями его убить хотел. Так Инна заступилась, разогнала их, уж сама не знаю как, а там и я подбежала. Смотрю: а они стоят в обнимку.

- Как в обнимку? - не понял Поборцев. Обнималась с 'живым' дендроидом?! Даже лесник не решался на такое!

- Она и дерево. И говорит мне: никому не дам его трогать, оно со мной разговаривает! Вот я и рас-сказала об этом брату, а уж он, наверно, вам. Да многие здесь это видели.

- И что ты ему говорила? - спросил Алекс, но девушка вдруг вскочила из-за стола, едва не опро-кинув стул:

- Они убили его! Мое дерево! Ночью срубили его!

Из глаз ее хлынули слезы, и она убежала.

- Инна не хотела его оставлять, как чувствовала. Насилу ее домой притащила. Утром, говорю, придешь.

Женщина вздохнула:

- Утром пришли, а дерева и нет. Только обрубки по двору разбросаны. Инна очень плакала и собирала эти кусочки. Потом зарыла во дворе. Страшное это дерево, конечно, но ведь никому не мешало, никого не трогало. И в нашем дворе ничего не поломало. Зачем срубили?

Поборцев молчал. Простая и дерьмовая история. Из соседней комнаты доносились рыдания Инны. Попробуй теперь, разговори ее! Мать пошла к ней, а Поборцев задумался. Какие же мы все-таки сволочи! И трусы! Паука боимся - раздавить, гада! Мышка пробежала - отравить, гниду, как бы заразу не занесла! Собака лает - пристрелить, может, бешеная! Мы же цари природы! А точнее - трусливые царьки...

Мама вернулась на кухню.

- Ничего, она быстро успокаивается, - сказала она, улыбаясь.

 - а вот мне сказали, что она как-то... управляла ими, что ли? Это правда?, - Скажите, пожалуйста, - спросил Поборцев

- А вы в газете про нее напишете? - спросила хозяйка. Алекс замялся, не зная, что ответить. Ре-шил не врать, внутренним чутьем почувствовав, что с этими людьми надо держаться просто, как со своей семьей. И тогда все получится.

- Нет, - ответил он.

- А зачем тогда спрашиваете?

- Я хочу прекратить войну. Ведь никому от нее хорошо не стало, верно? - он выжидающе по-смотрел на женщину. - И доказать, что деревья не опасны.

- Вот как, - хозяйка стояла у окна, сложив не по-женски жилистые руки на животе. - Это хоро-шо. Я знаю, что Инна никогда не разговаривает с плохими людьми. Она видит, кто плохой, а кто хороший. С вами она говорит.

Поборцев молчал. Наверно, он услышал самый странный комплимент в своей жизни.

- И она бы никогда не подошла к этим деревьям, - продолжила женщина, - если бы они чем-то ей угрожали. Хоть и страшные они, не приведи Господь! Но моя девочка никогда не ошибается. Знаете, еще в детстве она выбирала, с кем будет дружить, а с кем нет. Как, что она видит - не знаю, но только ребята, которые ей не понравились, почти все беспутными стали: кто в тюрьме, кто где...

- А как она деревьями управляет? - задал Алекс жгущий язык вопрос.

- Не знаю, кто вам сказал это. Я ничего такого не видела. Может, кто другой видел, но я почти все-гда с ней... Когда они через город шли, Инна мне на улице помогала. Смотрим: идут эти деревья, и люди бегут. Все очень испугались тогда. А одно дерево в нашем дворе остановилось. Сосед с третьего этажа хотел стрелять в него, а Инна не дала. Я сама испугалась, когда она к этому страшилищу подошла. Сосед кричит: отойди, стрелять буду, а она говорит: не дам. И обняла его...

Она помолчала. Поборцев слушал, пытаясь скрыть разочарование. Значит, управлять ими она не может. Жалко, очень жалко! А может, и поездка его была напрасной? Мало ли что говорит слабоумная де-вушка? Если бы даже он поверил ей, поверят ли другие люди, не говоря уже о правительстве...

- Она такая счастливая была, вы бы видели... Подождите-ка, знаю я, о чем вы говорите! - вспом-нила хозяйка. - Через неделю другое дерево появилось - и на то же самое место встало! Я тогда подумала: ну, все, и его срубят. Мне-то все равно, а дочке - нет. Очень она плакала, когда то, первое, срубили. Хоть самой часовым становись. Инна сразу туда побежала, и как с тем, в обнимку встала. Долго стояла. А потом, смотрю, дерево с места сошло, да и уползло куда-то. Вот кто-то и сказал, что деревья ее слушаются. Не знаю я...

Алекс повеселел. Это совсем другое дело! Пусть Инна не управляет ими, но какой-то контакт между ними определенно существует! Иначе с чего дендроид вдруг снялся с места и ушел? О таком Поборцев еще не слыхивал.

- А что Инна говорит? - спросил он.

- Говорит, что попросила его спрятаться от плохих людей.

- Понятно, - пробормотал Алекс. Ничего себе!

- А больше ничего не было, - закончила женщина. - Не понимаю только, как то дерево дало се-бя срубить? Ведь по телевизору говорят, что они очень опасны и легко могут человека убить...

- У вас телевизор есть? - спросил Алекс.

- Есть, работает.

- Смотрите?

- Как же не смотреть? Такое ведь происходит! Вы не знаете, надолго это? Когда все закончится? - спросила хозяйка, доверчиво глядя на Поборцева. - Вы же оттуда, знаете, наверно.

Это 'оттуда' покоробило Поборцева, но он не подал вида. Теперь вся страна разделилась на две части. Одна изо всех сил сопротивлялась дендроидам, строила рвы и минные заграждения, взрывала и жгла надвигавшиеся полчища мутантов. Другая была брошена на произвол судьбы, оставлена, как оставляют выжженную территорию врагу. Где-то жизнь не особенно отличалась от той, что была раньше, а где-то было, как на войне: жертвы, паника, мародерство и анархия. Цены на продукты росли с каждым днем, и Алекс понимал, чем это грозит оставшимся по ту сторону баррикад. Правительство просто бросило миллионы своих граждан, непродуманной, преступной политикой осуждая на гибель. МЧС не справлялась с таким объемом работы, ведь в помощи нуждался не городок, пострадавший от наводнения, а половина страны! Эвакуация все еще проводилась, но многие люди просто не могли и не хотели ехать в никуда. Как эта женщина.

- Это никогда не закончится, - зло сказал Алекс. - Я имею в виду, что деревья шли и будут идти, пока их не оставят в покое! Только тогда все закончится. Но власть в Кремле не понимает этого, просто не хочет понять! - Поборцев осекся, понимая, что своими выкриками напугает бедную женщину. - Извините, я сорвался. Вот что. Я приехал не просто так. Я предлагаю вам с дочкой переселиться в Дымов. Вы сможете там спокойно жить, я обещаю вам и жилье, и питание. Мы изучаем деревья, и нам очень нужна Инна! Вернее, ее способность общаться с деревьями. Если мы сможем понять их мотивы, понять, куда они движутся и зачем... Тогда станет возможно остановить все это, остановить войну, вы понимаете?

Хозяйка молчала.

- Ну, что вы тут теряете, подумайте? Люди уезжают, с продуктами плохо, правительство вас бро-сило. Поедемте со мной. Вы и Инна.

Хозяйка молчала. Поборцев почувствовал, что чего-то не хватает, чтобы она согласилась. Какого-то штриха, какого-то слова.

- В Дымове гораздо лучше, у нас хорошие люди, вам там понравится! Едем? - еще раз спросил он.

- Я не знаю, - пролепетала женщина. Поборцев видел, как тяжело ей принять такое решение, пусть даже оно трижды очевидно. Инерция. То, из-за чего человечество уже лет пятьдесят топчется на мес-те, довольствуясь давно открытым и понятным. Придумывают сотни моделей автомашин в год, а, по сути, ничего нового, меняется лишь дизайн. Лучшее - враг хорошего.

Алекс хотел привезти Инну в Дымов как можно скорее. Ему не терпелось увидеть, как она говорит с дендроидами, и если это правда, он поедет в Москву не только с фотографиями Чертовой Лужи. Да, он рис-кует, ведь разговоры про способности девушки пока остаются разговорами. Он сам ничего не увидел, но верил эти людям. В таком положении хватаются и за соломинку, а Инна больше чем соломинка. Она - на-дежда.

Пауза слишком затянулась, и Поборцев понял, что с хозяйкой он ничего не решит. Надо расшеве-лить саму Инну, ее надо просить. Пусть даже через мамину голову.

- Инна! - громко сказал он, обращаясь к спрятавшейся где-то в глубине квартиры девушке. - Инна! Поедем со мной! Много деревьев погибнет и много людей, если ты не поможешь! А ты можешь по-мочь! Помоги нам!

По линолеуму зашаркали тапочки, и в проеме двери появилась Инна.

- Я поеду! - сказала она. - Мама, я поеду!

- Куда ты поедешь? - встрепенулась мать. - Ты что?

- Мама, я поеду! - твердо повторила Инна, и Алекс понял, что выиграл.

*****

Профессор Галеев вошел в кабинет и замер на пороге: в его кресле за рабочим столом восседал Курмаев. Представитель президента поднял голову от бумаг и улыбнулся:

- Проходите, садитесь.

- Вы сидите на моем месте, - сказал Галеев. Профессор сразу понял, что Курмаев сидит там не-спроста.

- Ильдар Махмудович, - сказал Курмаев, игнорируя справедливое замечание профессора, - вы предоставили мне данные о том, что дендроиды каким-то образом могут влиять на экологически неблагопо-лучные зоны. По моим сведениям, исследования на эту тему в лаборатории не проводились. Откуда у вас эта информация?

Галеев стоял, не присаживаясь. Это был его кабинет, и сидеть он будет лишь на своем месте! В по-следнее время отношения с Курмаевым заметно обострились. У ученого складывалось впечатление, что главного куратора не интересует ничего, кроме уязвимости и потенциальной опасности дендроидов и всего, что с этим связано. Остальную информацию он попросту игнорировал. Куратор-прокуратор...

- Так откуда? - нежно вопросил Курмаев.

- Да, эти сведения не есть результат исследований. Но некоторые косвенные данные указывают, что это возможно.

- Вы не расслышали мой вопрос? Откуда у вас эта информация?

- К одному из моих сотрудников приехал родственник. Беженец с... другой стороны. Он это ут-верждал.

- И вы поверили? Вы - светило биологии, вы должны полагаться на результаты исследований, а не на досужие разговоры! Вам известно, что я консультирую президента по вопросам, связанным с дендрои-дами, а вы подсовываете мне какие-то байки!

- Это не байки...

- Фамилия сотрудника! - потребовал Курмаев.

Галеев молчал.

- Я вижу, вы не желаете мне помогать, - сказал Курмаев. - Хорошо...

Это 'хорошо' прозвучало достаточно зловеще.

- Освободите мое место, мне нужно работать! - потребовал Галеев.

- Это место уже не ваше. С сегодняшнего дня вы уволены, и это кресло займет более лояльный со-трудник. Я думаю, Картавин - подходящая кандидатура.

- Почему Картавин? - Профессор изумился этому даже больше, чем своему увольнению, которо-го в душе все-таки ожидал. - У меня есть заместитель Игорь Нефедов. Он прекрасный специалист, он уча-ствовал в организованной вами экспедиции...

- Картавин тоже участвовал. И я не собираюсь с вами спорить, потому что вы здесь уже никто! - Курмаев победно посмотрел на Галеева.

- Я обращусь к президенту, - пообещал профессор.

- Вы ничего не сделаете, если я этого не захочу, - ответил Курмаев. - И мой вам совет: уйдите тихо, спокойно, не осложняйте себе жизнь.

Профессор повернулся и вышел, чувствуя, как щемит под сердцем. В кабинете остался пузырек с валидолом, но он не собирался туда возвращаться.

Представитель президента усмехнулся и задрал ноги на профессорский стол. Уничтожение против-ника всегда доставляло ему особое удовольствие. Теперь во главе лаборатории встанет человек, не задаю-щий лишних вопросов. Картавин молод и амбициозен, и это хорошо. Он направит исследования дендроидов в необходимое русло.

В последнее время президент все чаще прислушивается к Курмаеву, и вес Александра Муслимовича в Кремле значительно вырос. И многие это почуяли. Курмаев уже имел несколько встреч с представителями нефтяных, металлургических и газовых олигархов, которые желали, чтобы война с деревьями не только не прекращалась, но усиливалась. Они беспокоились, что большая часть их активов и имущества находится на неподконтрольной войсками территории, они терпят огромные убытки и готовы заплатить сколько угодно за уничтожение мутантов.

В правительстве муссируются слухи, что за Стеной не так уж и плохо, что живые деревья не убива-ют оставшихся людей и не столь опасны. Эти данные предоставляет военная разведка, но Курмаев не соби-рался уступать конкурентам. Тем более что на кону стоят огромные деньги и власть. Президент часто вызы-вает его для консультаций, и здесь Курмаев способен направить решения главы России туда, куда ему вы-годно.

*****

В понедельник Светлана узнала, что Галеев уволен с должности начальника лаборатории. Еще больше она изумилась, когда объявили, что новым начальником станет Павел Картавин. Павла она не виде-ла, на его месте уже трудился новый сотрудник.

Галеева в институте никто не видел, говорили, что он ушел еще в пятницу. В столовой, желая узнать хоть что-то, она села рядом с Нефедовым:

- Игорь, почему Галеева уволили?

- Темное дело, не знаю, - сказал Нефедов. Он тоже выглядел невеселым, и Света догадывалась, почему. Галеев не скрывал, что в будущем хотел сделать Игоря своим преемником. Но не вышло. Наверху посчитали по-другому. Но почему Картавин? Да, он талантлив, но у него нет опыта руководства. Не говоря уже о жизненном опыте, подумала Светлана. Она спросила об этом Нефедова.

- Им не нужен руководитель, как ты не понимаешь, - ответил Игорь. - Им нужен надсмотрщик, доносчик, кто угодно, только не руководитель! Руководить они будут сами.

- Павел не доносчик, - возразила она.

- Откуда ты знаешь?

- Знаю! - Света помнила, что Картавин не пошел и не донес на нее, хотя мог. Этого она не забу-дет.

- Не переживай, Игорь, - сказала она, - Если Галеев ушел, или его 'ушли', то не просто так. Может, и хорошо, что ты остался на своем месте.

- Да я не переживаю, - сказал Игорь, но Света не поверила ему.

В середине рабочего дня все начальники отделов лаборатории были вызваны в кабинет нового на-чальника, где Картавин объявил, что с этого момента исследования дендроидов пойдут в несколько ином направлении. Так как они представляют несомненную опасность для людей, решено основной упор иссле-дований сделать на выявление слабых мест у живых деревьев. То есть исследовать их на уязвимость всеми известными средствами. Для этой цели в самое ближайшее время в лабораторный комплекс будут доставле-ны новые мутанты. Узнав об этом, Светлана поняла, почему ушел Галеев.

Придя с работы, она разделась и поставила чайник. Очень хотелось пить. Света прошла в комнату, и тут же зазвонил телефон.

- Света? - спросил знакомый голос.

- Ильдар Махмудович? - удивилась она.

- Да, я, - сказал профессор. - Есть разговор. Давайте встретимся.

Неполный чайник быстро засвистел, напоминая, что пора снимать с плиты.

- Давайте. А что случилось?

- При встрече поговорим. Вы сейчас что делаете?

- Чай пить собралась.

- Вот попьете, и выходите на улицу. Я вас буду ждать.

- Да я сейчас выйду, Ильдар Махмудович, - заторопилась Светлана.

- Не нужно. Попейте чаю и выходите, - спокойно, но настойчиво сказал профессор. Чайник ис-тошно свистел, как гнавшийся за преступником городовой.

Спокойно пить чай она все равно не могла. Галеева уволили - раз, вместо него поставили Картавина - два, и теперь профессор хочет с ней встретиться - три. Причин для волнения более чем достаточно. Светлана обожгла губу и, оставив почти нетронутую чашку на столе, выскочила из квартиры.

Во дворе Галеева не было. Московская осень уныло опадала мокрыми листьями на асфальт, отра-жавший яркие огни расположенного по соседству ресторана. Там громко играла музыка - надо же, люди еще могут веселиться. Конечно, ведь Свердловская область далеко... Светлана прошлась по двору к улице, и тут же рядом притормозила машина. За рулем сидел профессор. Он махнул ей рукой, приглашая садиться. Света открыла дверь и села на переднее сиденье. Машина тронулась с места.

- Здравствуйте, Ильдар Махмудович. А куда мы едем?

- Никуда, - ответил Галеев. - Просто прокатимся вокруг. И поговорим.

- Что случилось, почему вас уволили? - спросила она. Вопрос был животрепещущим, об этом спорила вся лаборатория, но никто не знал точного ответа.

- Кое-кому не нравятся мои выводы по отношению к... нашим исследованиям.

Светлана молчала, переваривая услышанное.

- А почему вместо вас назначили Павла?

- Куратор сказал, что ему нужны лояльные сотрудники, - профессор выглядел удивительно спо-койным, уверенно ведя машину. Будто никто его не увольнял, и вообще все было в полном порядке.

- И как же вы теперь? - спросила Светлана. Вопрос вышел каким-то жалостливым, и она тут же пожалела, что задала его. Профессор Галеев никогда не был и не будет жалким и невостребованным. В этом она не сомневалась.

- Помните наш разговор, Света? - спросил он. На перекрестке он неожиданно затормозил и резко повернул влево.

- Помню.

- Я просил вас быть осторожней. А теперь не знаю, как и сказать... Я не могу оставить все так, как осталось. Нашего куратора не интересует ни наука, ни научная этика. Вы думаете, лабораторию и вас при-везли в Москву для, так сказать, повышения в ранге? Все не так. Сначала они внедряют в лабораторию сво-их сотрудников, половина из которых ни черта не смыслит в биологии, теперь сместили меня... Я всю жизнь работал на военных, но никогда со мной так не обращались! - он резко крутанул руль вправо, и машина, заскрипев резиной, накренилась. Света немного испугалась, но профессор внезапно остановил автомобиль и повернулся к ней:

- Они хотят воевать с дендроидами до победного конца! Эти высоколобые чинуши не сознают, что война давно проиграна! В тот самый миг, когда появилось первое живое дерево. Я проанализировал все данные и понял: люди должны уступить дендроидам или погибнуть в войне! Потому что выиграть мы не сможем!

- Говорят, что Стена сдерживает их, - сказала Светлана.

- Ты - ученый! Не слушай пропаганду, а полагайся на факты, и думай, думай! Что будет, если дендроиды заразят хотя бы половину деревьев в Сибири? А ведь мы с тобой знаем, что это реально! Унич-тожить их всех? Хорошо, а дышать мы чем будем? Еще раз говорю: я спрогнозировал ситуацию на нашем компьютере... Длительная война в любом случае приведет к поражению человечества, потому что мы не сможем истребить все деревья на планете. Даже если их останется половина, это не возместит недостаток кислорода в атмосфере. Мы станем задыхаться, а парниковый эффект вызовет глобальные катаклизмы. Си-туация пострашнее ядерной войны, потому что мы будем умирать медленно...

Светлана молчала, с трудом представляя мрачную картину, нарисованную профессором. Все это было слишком невероятно и страшно, но она не могла найти ни единого довода против. А сердце будоражи-лось и кипело, ей хотелось крикнуть Галееву, что он трижды прав, что похожее говорит и Алекс Поборцев, что есть люди, которые живут в мирном соседстве с дендроидами, и их очень много...

- Но мои расчеты никто не принимает всерьез. Не хотят верить, что время людей заканчивается. Наступает эра деревьев, - медленно проговорил Галеев. - Я долго размышлял и пришел к выводу, что дендроиды станут доминирующим видом на планете, хотим мы этого или нет. Но это не значит, что челове-чество исчезнет. Нет! Мы не исчезнем, если научимся жить правильно, не губить землю, которая дает нам все.

Он помолчал, о чем-то задумавшись.

- Ильдар Махмудович, - сказал Света. - Я думаю, вам лучше уехать туда, где вы действительно будете нужны. За Стену. Я знаю людей, которые с удовольствием примут вас!

- Я уеду. Я так и сделаю. Но сначала сделаю кое-кому сюрприз! - Галеев сунул руку куда-то на заднее сиденье и вытащил сумку. Расстегнул молнию и приоткрыл. Светлана невольно открыла рот: на дне сумки лежали знакомые лабораторные контейнеры, и под прозрачным пластиком шевелились плавающие в специальном органическом растворе личинки.

- Вы... вытащили их из института? Как?

- Ловкость рук и никакого мошенничества, - слабо улыбнулся Галеев. Света видела, что профес-сор очень устал, осунулся и будто постарел после того, что случилось. Наверняка, это решение не далось ему просто. И тем более не будет простым исполнение.

- Я хочу, чтобы все быстрее закончилось. Ты поможешь мне?

- Конечно! - Свету взбудоражили открывшиеся возможности. Поборцев даже не мечтал получить в свое распоряжение живые личинки, а теперь, теоретически, они могут отвезти их в любую точку мира!

- Но их же хватятся! - обеспокоено сказала она. - Они же все сосчитаны!

- Не пойманный - не вор, - прищурился Галеев. - А вообще, вы же знаете, у нас они хранятся в двадцати четырех таких контейнерах, по десять штук в каждом. Я просто вытащил из нескольких контейне-ров по одной личинке. Не думаю, что разницу заметят. Тем более что скоро по акту их должны уничтожить, ты же знаешь... Но все равно хорошо бы избавиться от улик. Как думаешь, с какого парка начать?

- Вы хотите выпустить их в Москве? - изумилась Света.

- Разумеется! Чтобы наверху поняли бесполезность войны! Только так.

- Подождите, - сказала она. - Мне кажется, лучше всего будет вывезти их за границу, распро-странить по всему миру! Здесь они рано или поздно все равно будут.

- Мысль хорошая, - ответил профессор, - но есть серьезные 'но'! Во-первых, нам с вами никто не даст выехать, тем более с таким грузом. Во-вторых, и вы это знаете: органический раствор не способен поддерживать существование личинок вечно. У нас есть максимум двое суток.

Светлана сжала кулаки: все верно, как она про это забыла! Можно попробовать позвонить Алексу, но пока он доберется сюда, личинки умрут. Значит, остается действовать самим.

- Ильдар Махмудович, вы обязательно должны перебраться через Стену и приехать в Дымов! Там живут люди, которые знают о дендроидах не меньше нас, я вам рассказывала. Вы бы очень помогли им, а они расскажут вам то, что видели!

- Пожалуй, я так и сделаю. За границу меня все равно не выпустят, - согласился Галеев, - а бро-сать исследования... Ни один ученый не оставил бы такой материал!

- Вам надо ехать за Москву, - сказала Света. - В городе дендроидов слишком рано обнаружат. Их просто уничтожат, и весь ваш план провалится. Надо сделать так, чтобы до естественного размножения зараженные деревья нельзя было обнаружить. Надо ехать за город и выпустить их в глухих местах, чтобы они спокойно размножались.

- Разумно. Но тогда вам придется остаться здесь. Меня не хватятся - я уволен, а вот вы запросто попадете под подозрение, если завтра опоздаете на работу. Я все сделаю сам. Отправлюсь прямо сейчас.

- Ильдар Махмудович!

- Что, Света?

- Я не подумала... А если среди них не окажется ни одной матки?

Галеев молча посмотрел на нее и улыбнулся так, что она догадалась.

- Вы думаете...

- Я уверен, что все они станут матками. Они размножаются, когда это действительно необходимо. С самого начала исследований я не сомневался, что они поддерживают связь друг с другом.

Ольхина смотрела на профессора, восторгаясь его умом, мужеством и волей. Он принимал трудное, опасное решение, но не сомневался и выглядел уверенным в себе. Настоящий мужчина, несмотря на лыси-ну, морщины и совсем не атлетическую фигуру, подумала она.

- Пожалуйста, будьте осторожны.

- Постараюсь. И вы будьте осторожны, Света. До свидания.

- До свидания. Ильдар Махмудович! - она вылезла из машины и остановилась, не закрывая дверь.

- Да?

- Как вы думаете, они - инопланетяне?

- Нет, - качнул головой Галеев. - Теперь не думаю.

- Значит - мутанты?

- Тоже нет. Знаете, ведь дерево или древо и слово 'древний' имеют один корень...

Он захлопнул дверь, а Светлана стояла, вдумываясь в его слова. Профессор помигал ей фарами, развернулся и исчез в ночи. Ольхина медленно побрела домой, думая, что надо срочно увидеться с Алексом и рассказать о последних событиях.

*****

Инну и ее маму Поборцев привез в Дымов не без приключений. Шоссе в сторону Дымова неожи-данно оказалось перегорожено забором из досок с приколоченными к ним листами жести. За странной кон-струкцией виднелись головы людей. Алекс притормозил и остановился, не доезжая метров тридцати.

- Военные, что ли? - спросил он сам себя вслух. Но головы за щитами были без касок и фуражек, да и место для КПП странное: ни перекрестков, ни населенных пунктов - глухие леса да болота вокруг. Очень подозрительно. Неужели мародеры?

Его заметили. Из-за щита показался человек. В брезентовой куртке и сапогах, как одевается боль-шинство местного народа. За плечами человека виднелось черное дуло винтовки. Алекс уже собрался раз-вернуться и уезжать подобру-поздорову. С вооруженными людьми хорошо разговаривать, тоже имея при себе ствол. Тогда разговор, скорее всего, будет продуктивным. Поборцев открыл 'бардачок' и вытащил пневматический 'Макаров' - точную копию настоящего. Пару раз пистолет помогал ему в непростых си-туациях, но стрелять из него ни разу не пришлось. В Дымов можно проехать только этой дорогой, так что придется рискнуть.

Мужик с ружьем подошел совсем близко. Ствол он с плеча не снимал, демонстрируя намерение до-говориться.

- Проехать желаете? - ухмыльнулся он.

- Желаю, - сказал Поборцев. Он полностью опустил стекло и высунул из окна джипа голову. - А чего дорога перегорожена?

- Это чтобы за проезд платили, - не мудрствуя, прямо ответил мужик. Вот оно что! Не мародеры, а татары подорожные...

- Ничего себе! - деланно удивился Алекс. - Это, что, платная дорога?

- Теперь платная.

- Слушай, я живу в Дымове, домой еду, - разыгрывая простака, заговорил Поборцев. - Туда ехал - не было ничего, обратно еду - уже платная дорога. Пропустите, мужики, я же свой, не какой-нибудь...

- А в машине кто? - не обращая внимания на слова Алекса, спросил мужик.

- Жена и теща, - мигом ответил Поборцев.

- Ага. Значит, так, с человека - бутылка водки и блок сигарет. А за машину... - 'татарин' окинул оценивающим взглядом черный 'Опель Фронтеру' и задумчиво пожевал губы.

- У меня нет ни сигарет, ни водки, - сокрушенно признался Алекс.

- А что есть?

- Жена и теща.

Человек с ружьем заглянул в окно, разглядывая сидящих на заднем сидении, и сказал:

- Тогда езжай назад!

Он уже хотел выпрямиться, как Поборцев ткнул пистолетом ему в живот:

- Стой спокойно, а то пристрелю! - Мужик испуганно замер, не сводя глаз с вороненого ствола. Алекс тихонько двинул машину, заставляя дорожного татя идти рядом. - Открывай ворота!

Тот кивнул. Поборцев беспокойно оглянулся назад: 'теща' была очень напугана, и он сделал ей успокаивающий жест, на секунду отпустив руль. Инна же ничего не заметила, разглядывая лес через стекло. Тем лучше. Они подъехали к импровизированной баррикаде, и мужик крикнул:

- Толя, открывай!

- Что, заплатил?

- Заплатил...

Преграда разломилась надвое, открывая довольно широкий проезд. Там стояло еще человек пять, вооруженные кто двустволкой, кто карабином. 'Не слабо, - подумал Алекс, нащупывая рычаг КПП. - Вот сволочи, дорога у них платная. Хрена вам, бандюги! Надо стартовать и очень быстро'. Они проехали через заграждение, впереди было чисто, но Алекс не отводил ствол пистолета от заложника. Еще десяточек мет-ров, еще чуть подальше.

- Эй, Сизый, ты куда с ним топаешь? - крикнул один из стоявших, и Алекс понял - пора. Он от-толкнул идущего рядом с машиной мужика, бросил 'Макарова' на сиденье и вдавил педаль газа. Старень-кая 'Фронтера' резво скакнула вперед.

- Атас, мужики! Стреляй, стреляй! - заголосил бывший заложник, сдергивая с плеч ружье.

- Ложитесь! - заорал Алекс. Мать пригнула ничего не понимающую дочку вниз и вовремя - за-ряд дроби разметал заднее стекло. Дождь из стеклянных осколков осыпал сидевших внутри людей. Но По-борцев уже воткнул 'третью' и стремительно удалялся.

- Не бойтесь, все нормально, - успокаивал он сжавшихся от ужаса пассажиров, понимая, как они сейчас жалеют, что связались с ним. - Скоро мы приедем в Дымов, там люди живут хорошие, все будет нормально... Там у меня дядя живет, Инна, он тебе деревья покажет, и вам, Варвара Петровна, мы занятие найдем...

Он говорил, успокаивал, но на сердце было тревожно. Там, куда он вез их, тоже хватало проблем. Давно наступила осень, холодало, а в Дымове не было и не предвиделось электричества, не работала теле-фонная связь. При продвижении дендроиды сломали множество столбов электропередач, и восстановить их своими силами было нереально. Но Алекс верил, что сообща можно что-то придумать. Целый город в их распоряжении, брошенные магазины, склады, несколько предприятий. Вернувшиеся дымовцы не сидели, сложа руки, и под руководством Вожакова обустраивались, готовясь к зиме. Николай стал негласным лиде-ром 'возвращенцев' после памятной стычки с мародерами. Люди видели в нем вождя, умного и справедли-вого человека, и Поборцев не возражал. Поначалу Алекса коробило, что Николай совершенно спокойно принял свое положение, так, словно был готов к этому и знал, что достоин. Но через некоторое время По-борцев увидел такого же Вожакова, совершенно не кичившегося положением, наравне со всеми делавшего любую грязную работу, и уважение к этому человеку значительно выросло. Правильно говорили древние: хочешь испытать человека - дай ему власть...

Еще он тревожился за Свету. Несмотря на то, что Алекс тщательно проверял, нет ли слежки, и то, что сведения о дендроидах получал исключительно в устном виде, чтобы не взяли с поличным, беспокойст-во оставалось. Все-таки Света работала в секретном институте, на закрытом объекте, и здорово рисковала. Он уже решил: когда вернется в Дымов и сделает все дела, тотчас отправится в Москву, за Светланой. Нель-зя ей больше там оставаться. И ему без нее плохо. Выходит, любовь.

Как странно, размышлял Алекс, ведь поначалу она мне совсем не приглянулась. И вообще, он не интересовался девушками, у которых были парни. Не потому, что боялся неприятностей, а из здорового практицизма. К чему тратить силы на завоевание, когда не завоеванных вокруг - пруд пруди. Тогда, в экс-педиции, ему просто не понравился Павел. Потом Поборцев узнал, что Светлана - его подруга, и ему тот-час захотелось открыть ей глаза на этого человека. Поборцев не думал ее отбивать, на тот момент у него была цель - добыть информацию о дендроидах. Это случилось не сразу, просто однажды он почувствовал, что нравится ей. Алекс умел это чувствовать, наверно, поэтому у него никогда не было проблем с женщинами. Да, наверно, он играл с ней, немного играл, но искренне. Тогда он не хотел ничего, просто намекал, что на свете есть и другие мужчины, и ее Павел - не лучший выбор...

Он отвлекся от мыслей и посмотрел на бегущую под колеса дорогу. На миг все вокруг почудилось каким-то странным и даже иррациональным, будто он попал сюда из иного измерения. Местность казалась совершенно дикой, и непонятно, откуда взялась здесь асфальтовая дорога? Глаз отмечал лежавшие на обо-чине остовы автомашин, полуразрушенные поселки, какие-то ржавые, заросшие огромными лопухами рель-сы, покосившиеся дорожные знаки. Поборцеву представилась картина из 'Сталкера' Тарковского - он любил этот фильм - и подумалось: вот и сейчас пол-России превратилось в такую же Зону, только главные опасности в ней - от самих же людей.

Мысленно он снова вернулся к Светлане. Любит ли он ее? В последнее время он часто спрашивал себя об этом. Сердце горячо стучало, а разум холодно вопрошал: а что есть любовь? Алекс давно понял, что секс, совместный досуг и даже совместные дети - еще не признаки любви. Поборцев не был православным христианином, но Библию читал, считая ее великой книгой и энциклопедией человеческих отношений. В ней Алекс получил прямой и жесткий ответ: 'любовь - когда ты положишь жизнь свою за други своя'. Настоящая любовь. Готов ли он отдать жизнь за Светлану, Поборцев не знал и честно признавался себе в этом. Он давно понял и принял необходимость быть честным перед самим собой. Без этого нет человека.

Очнувшись от мыслей, Алекс увидел в просвете разрезающей лес дороги темную шевелящуюся массу и затормозил. Путь преграждала толпа шагающих деревьев. Мутанты двигались прямо на них.

- Что там? - спросила женщина, наклоняясь вперед. Она впервые увидела так много дендроидов и испуганно выдохнула:

- Господи, сколько их!

- Смотри, Инна, вот они, - сказал Алекс. - Я же говорил, что ты их увидишь. Только как нам те-перь проехать?

- Я попрошу, - просто сказала девушка.

- Попробуй, - посмотрел ей в глаза Алекс. Вот и проверочка. Сейчас он узнает, действительно ли она может говорить с ними. Он искренне хотел, чтобы это оказалось правдой.

- Я не пущу тебя туда! - вдруг вцепилась в Инну мать. Поборцев не ожидал такой реакции:

- Не бойтесь, я пойду с ней. Они не тронут нас, я же вам говорил. И вы мне рассказывали, что Инна чувствует плохое, помните?

Он-то знал, что дендроиды не проявляют агрессивности к тем, кто их не трогает. Только женщина

все равно боялась, и несколько минут пришлось ее уговаривать. В объезд он ехать не мог, не хватит бензина.

Инна и Алекс вышли из машины, и пошли навстречу дендроидам. Деревья двигались прямо на них устрашающей толпой великанов, пошатываясь и шурша корнями по асфальту. Жутковатое зрелище. Даже стадо мирных буйволов или табун коней, идущий прямо на человека, включают в нас глубинные, древние чувства самосохранения, и всякий в здравом уме уступит им дорогу. Что говорить о нависающих над тобой гигантах, в три раза выше, чем слон! Внезапно Инна ускорила шаг и почти побежала им навстречу. Побор-цев поспешил за ней, но она отмахнулась от его руки:

- Не надо! Не надо!

Он подчинился, с напряжением глядя на приближавшихся мутантов. Если с девушкой что-то слу-чится, это будет на его совести.

Инна протянула к ним руки, потом развела в стороны, словно обнимая всех. Дендроиды замедлили движение. Шагавшие первыми псевдодеревья замерли, идущие за ним замедляли ход и останавливались. Алекс лихорадочно вытащил смартфон и включил камеру.

- Куда вы идете? - спросила она. Не опуская рук, Инна вертела головой, как бы прислушиваясь; словно шевелящие корнями мутанты что-то говорили ей, потом подошла к ближайшему псевдодереву и об-няла его. Поборцев с волнением следил за ней. Трюк с остановкой этой толпы уже дорогого стоил!

Она еще что-то сказала, почти шепотом - в ответ шуршанье и поскрипывание веток. Ближайшие деревья сдвинулись и подползли поближе. Алекс неуверенно сделал несколько шагов к Инне, понимая, что в случае непредвиденной ситуации у него не будет ни единого шанса спасти девушку.

Инна что-то пробормотала - Поборцев снова ничего не расслышал - и дендроиды расступились. Медленно, метр за метром, они освобождали им шоссе, сдвигаясь к обочине.

- Они пропустят, - обернувшись к Поборцеву, сказала Инна и пошла вперед. Алекс бросился за руль и поехал следом. Сидевшая в машине мама молчала, пораженная увиденным, и даже ничего не сказала Алексу, оставившему ее дочку одну. Живой лес по обе стороны джипа устрашающе колыхался, несколько раз Поборцев чувствовал, как колеса проезжали по живым корням, и нервно сжимал руль вспотевшими от страха ладонями. Но деревья, как воспитанные люди, которым наступили на ногу, делали вид, будто ничего не произошло. Руки Инна опустила и тихо шла впереди машины. Когда казавшееся нескончаемым войско гигантов осталось позади, Алекс остановился и открыл девушке дверь:

- Садись!

Она села рядом с Поборцевым.

- Что они сказали тебе? - не скрывал нетерпения журналист.

- Ничего.

- Подожди, ты спросила их, куда они идут? Что они ответили?

- Они идут, куда их послали старшие, - сказала она. - Им некогда говорить.

Поборцев замолчал, переваривая услышанное. Какие 'старшие'? Он собрался спросить Инну об этом, но посмотрел на нее и понял, что мыслями девушка уже где-то очень далеко, и сейчас расспрашивать бесполезно. Он вздохнул и тронул джип с места. Ничего, Алекс, не все сразу, подумал он.

Часть дороги домой он с удовольствием слушал радио. В Дымове и раньше были проблемы со свя-зью - город располагался в низине, в окружении высоких сопок. Радиостанции и раньше ловились плохо, а уж теперь... Люди переживали от недостатка информации, не зная, что происходит в стране. 'А ведь все мы подсели на информационную иглу, - думал Алекс за рулем, - ни дня без свежих новостей! Но перевари-ваем-то в основном совершенно не нужную информацию. Ведь жили в старину: не знали, что в соседней губернии творится - и ничего, не плакали, своих дел хватало...' Он переключал каналы, слушая только новости.

Говорили, что в связи с появлением дендроидов на берегах Охотского моря Япония выставила во-круг своих островов щит из военно-морских эскадр и тщательно проверяет любые грузы, поставляемые в страну. Пока ни одного случая 'заболевания' деревьев в стране не выявлено.

Ссылаясь на интернет, рассказывали совершенно жуткие новости о Китае. Китайские вооруженные силы уже не справлялись с идущими из Сибири и Монголии дендроидами, и крестьяне, защищая свои дома, кидались на пришельцев с топорами и мотыгами, погибая тысячами...

Говорили, что в России изобретена машина - истребитель псевдодеревьев, управляемая дистанци-онно. Она оснащена четырьмя огромными, мощными дисковыми пилами, способными перепилить древес-ный ствол за секунды...

Говорили о волне беженцев, захлестнувшей Россию, причем отмечалось, что многие - вполне обеспеченные люди. Они буквально атаковали властные органы с требованиями о компенсации причинен-ного дендроидами морального и материального ущерба. Многие из так называемых беженцев выезжают за границу.

Алекс слушал диктора и усмехался. Правду говорят, что крысы первыми бегут с корабля! Сейчас, когда страна в полном коллапсе, когда власть ничего не может, становится видно, кто есть ху... Нувориши-бизнесмены, чиновники, разжиревшие на взятках, важные бездельники-депутаты ломятся за границу один за другим. Хоть бы кто остался и употребил средства или власть для защиты Родины, сказал бы: я родился здесь и умру на этой земле! Ничего, это хорошо. Не так давно людей лечили кровопусканием, сливая дур-ную, застоявшуюся кровь, заставляя организм подключать внутренние ресурсы, чтобы выжить. Так и сейчас будет. Россия не погибнет, а такое кровопускание только на пользу. Можно развалить страну, топтать и унижать ее граждан, но нельзя вытравить из душ сознание того, что ты - русский, что принадлежишь великой культуре и великой истории. Блажен, кто понимает это, почти по-библейски подумал Поборцев. Этот дух не уничтожить. Никому. Даже дендроидам.

*****

Галеев ехал на восток. Выезжая из города, он опасался, что за ним следят, и если вздумают прове-рить его машину... Но повезло. Ни милиция, ни кто-либо еще не обратил внимания на 'шестерку' Галеева. Он выехал из Москвы и поехал в сторону Владимира.

На заднем сидении, завернутые в плащ, покоились контейнеры с личинками дендроидов. Бомба замедленного действия. И он заведет часовой механизм, выпустив личинки на волю. Через месяц, чуть боль-ше, дендроиды оживут, а через два, если хотя бы одно дерево станет 'маткой' - их будет более трехсот. Профессор был уверен, он чувствовал, что на самом деле их будет гораздо больше. Потому что они знали, когда и где размножаться...

К этой мысли он пришел, анализируя рассказы Светланы о людях, оставшихся за Стеной. По их наблюдениям, псевдодеревья активно размножались именно там, где их так же активно уничтожали, а в пресловутом Дымове, где мутанты были замечены впервые, люди не видели живых деревьев уже давно. Это означало, что дендроиды имеют разум, и разум прагматичный. Да, они прямолинейны и всегда атакуют противника в лоб, подчас неся огромные потери, но, может быть, за этой грубой тактикой, вернее, за полным отсутствием таковой, стоит определенное знание, уверенность в неизбежной победе? И он понял это, просчитав последствия появления дендроидов на компьютере - об этом он говорил Светлане. Деревья победят, рано или поздно. И чем раньше люди это поймут, тем меньше будет жертв и разрушений! А то, что перерожденные деревья способны влиять на экологически неблагополучные области, каким-то образом очищая их - это вообще сенсация, чудесный дар природы! Человечеству уже сейчас требуется огромные, неисчислимые средства и время на восстановление отравленной цивилизацией земли и воды. А дендроиды все сделают сами и даром, надо только дать им свободную дорогу!

Галеев безумно жалел, что его убрали из лаборатории. Появление дендроидов несомненно стало главной сенсацией двадцать первого века, и никогда еще он не работал так жадно и неутомимо. Результаты опытов, проводимые над живыми деревьями, поражали воображение. Дендроиды могли чувствовать и пом-нить, но и это не удивительно. Давно доказано, что и растения обладают памятью. Опыты показали, что псевдодеревья общаются друг с другом, а это говорило о высокой степени развития...

Придуманный Нефедовым опыт был прост. Одно из деревьев изолировали на небольшом участке земли, разделенном надвое. Пол-участка занимала прекрасная почва, а другую половину - песок. Поме-щенный на участок дендроид выбрал почву. Но потом через поливочную систему стали гнать горячую воду. Мутанту это не понравилось, и он переместился в другой, песчаный, угол сада. А приборы отметили некоторое волнение у других дендроидов, находившихся в соседнем саду. Опыт повторили с другим деревом, и оно больше не занимало тот 'коварный' угол, сразу обосновалось на безопасном песке. Это говорило не только о наличии разума, но и о том, что они могли общаться друг с другом, причем стены не были этому помехой.

Галеев хотел пригласить в лабораторию знакомого экстрасенса, человека, способного видеть ауру людей. Приборы определяли наличие у мутантов мощных энергополей, и профессору было интересно, что увидит экстрасенс. Но Курмаев запретил вводить в курс исследований посторонних, пусть даже под подпиской о неразглашении. Возможно, потом, сказал он. Потом так и не наступило.

Профессор ехал всю ночь и позволил себе поспать в машине лишь утром, когда выехал за пределы Москвы. На его часах отсчитывал время таймер, надо успеть 'заразить' личинками как можно большую территорию. Съехав с дороги в лес, Галеев в последний раз спросил себя, правильно ли он поступает, от-крывая ворота осажденного замка. Осада закончится, но будут ли победители милосердны?

Первые личинки, выпущенные из контейнеров, резво нырнули в подмосковную почву.

Он ехал дальше, сворачивал на проселочные дороги и выпускал в лесных тупиках очередные ли-чинки. Светлана права - чем позже их обнаружат, тем быстрее они размножатся. Перед Нижним Новгоро-дом все контейнеры опустели, Галеев выбросил их на какой-то свалке и дальше ехал спокойно, с чувством выполненного долга. Осталось проехать сквозь Стену. Галеев надеялся, что это ему удастся, ведь журна-лист, приезжавший в Москву к Светлане, проезжал ее неоднократно.

Остановившись на заправке, Ильдар Махмудович наблюдал, как со встречной полосы к автомату подъехала машина. Багажник на крыше был забит вещами, и профессор догадался, что перед ним беженцы. Мужчина вышел из машины и пошел платить. Через минуту он вернулся и сунул 'пистолет' в бак. Галеев подошел к нему:

- Уезжаете?

- Уезжаем, - хмуро ответил мужчина. - А что?

- Вы не из-за Стены едете?

- Оттуда. А что вам надо? - спросил он.

- Просто я как раз еду туда. В Екатеринбург. Что там происходит, можете рассказать?

- Чего рассказывать? Деревья ходят, солдаты стреляют, света нет, газа нет... А вы не из Москвы?

- Из Москвы, - подтвердил Галеев.

- То-то я вижу: номера московские, - оживился водитель. К их разговору с интересом прислуши-валась его жена, опустившая стекло в машине. - Правда, что в Москве беженцам квартиры дают или ком-пенсацию в валюте?

- Вот этого не знаю, - признался профессор.

- Я бы в валюте взял, да и за границу свалил!

- Да зачем?! - не выдержал Галеев.

- Как зачем? Дендроиды эти полстраны порушили, людей убивают! Вы что, там, в Москве, не знаете ни хрена?

- Да неправда это!

- Как это неправда... - хотел возразить водитель. Горячо жестикулируя, Галеев перебил его:

- Я вам ручаюсь, что дендроиды не хотят зла людям! Это пропаганда! Не слушайте никого, пока не увидите собственными глазами! Дендроиды - не убийцы, и не нужно их бояться!

Женщина медленно открывала рот.

- Не бойтесь и возвращайтесь. Все будет хорошо! Я вам обещаю!

- А вы-то откуда знаете, в Москве-то их нет! - сказал мужчина. Галеев замер.

- Я знаю, - торопясь прервать возникшую паузу, сказал он. - Я ученый, я знаю!

- Да пошел ты, ученый! - водитель раздраженно бросил 'пистолет' в ячейку терминала. - Бу-дешь мне тут втирать! Телевизор лучше смотри!

Он завел машину и уехал. Галеев смотрел ему вслед, думая, что без живых доказательств людей не переубедить. А где их взять?

Подъезжая к Стене, профессор увидел огромное количество военной техники, пушки и танки. Вдоль дороги стояли многочисленные палатки защитного цвета. Галеев с досадой почувствовал себя белой воро-ной, потому что гражданских здесь не было вообще. Дорога разрезала вал Стены надвое, и этот уязвимый участок был особенно укреплен. По обе стороны шоссе стояли два танка, в специальных выемках в валу - Галеев не знал, как они называются - спрятались мощные орудия. Здесь пахло войной: порохом, дымом и чем-то еще - кисловато-тошнотворным. Запах показался Галееву знакомым, и потом он вспомнил: так пах-нет плоть псевдодеревьев. Гниющая плоть.

Проезд сквозь двухметровый вал преграждал шлагбаум. Рядом стояли двое солдат с автоматами.

- Проверка документов, - сказал один из них, подходя к машине. - Ваш паспорт.

Галеев подал документы.

- Прописаны в Екатеринбурге?

- Да.

- А как здесь оказались?

- Я еду из Москвы, - сказал профессор и тут же пожалел об этом. Зачем он это сказал? Лучше было бы назвать другой город. Хотя московские номера...

- С какой целью хотите проехать?

- С целью возвращения домой, - сказал Галеев. - Я живу там, у меня там дом.

- Понятно, - солдат повертел документы профессора перед носом и сжал в кулаке. - Видите ли, мы не можем пропустить вас без проверки. И вообще туда мы никого не пропускаем. Но раз вы там живете... Подождите минуту.

Солдат отправился в одну из палаток, стоявших неподалеку, и Галееву показалось, будто что-то неладно. Он отсутствовал довольно долго, и напряжение внутри нарастало. Профессор достал таблетку валидола и сунул в рот. Возвращался назад солдат уже с офицером, и профессор заметил, что кобура на его поясе расстегнута... Они достали его! Нет, еще не достали! Он включил передачу и рванул машину вперед.

- Стой! Стой! Куда ты? - крикнули сзади, но профессор не слушал. Машина разогналась и протаранила деревянный шлагбаум. За ним прямо на дороге стояло противотанковое орудие, Галеев едва не врезался в него, но успел повернуть руль и объехать. Впереди была прямая трасса, уходящая в ночь, и он все набирал и набирал скорость...

Яркая вспышка заставила преследователей остановиться. Грохнул взрыв. В черное небо взлетели горящие обломки автомашины.

- Что же это он... - проговорил побледневший солдат. - Я же кричал: мины!

*****

Курмаев угрюмо рассматривал разложенные перед ним сводки и секретные донесения. Россия мед-ленно погружалась в пучину, и остановить этот процесс, похоже, уже невозможно.

Напуганные нашествием дендроидов, люди бегут из страны. Машины у пограничных постов вы-страиваются в многокилометровые очереди, обезумевшие граждане сметают с прилавков магазинов муку, консервы, соль. Поток нефти с восточной части страны иссяк. Нет, дендроиды не трогают нефтепроводы, остановилась сама добыча 'черного золота', и владельцы нефтяных компаний спешат продать падающие в цене активы.

По самым минимальным подсчетам, леса России уменьшились на десять процентов, и экологи бьют тревогу, ведь до сих пор Россия занимала первое место в мире по лесным ресурсам. А теперь исчезают ог-ромные площади лесов, и это не может не сказаться на окружающей среде, животных и, в конечном счете, людях. Часть страны превратилась в огромный полигон для испытания всевозможных методов борьбы с псевдодеревьями, но все они дают слабый эффект. Для танков требуется огромное количество топлива, с которым перебои, снарядов подчас не хватает, применяемый местами напалм вызывает лесные пожары, дым от которых заволакивает целые области, затрудняя ведение боевых действий.

Армия не справляется с деревьями, и президент объявил дополнительный призыв, именным указом отменив все отсрочки. В войсках наблюдалось брожение. Многие офицеры считают, что сражаться с мутан-тами бесполезно и бессмысленно. Участились случаи дезертирства из воинских частей, случались непови-новения приказам. На столе Курмаева лежал совершенно секретный доклад о том, что на 'захваченной дендроидами' территории все относительно благополучно. Если им не оказывают сопротивления, дендроиды просто проходят мимо, а некоторые из мутантов снова 'деревенеют'. По данным космической съемки и воздушной разведки, наибольшие скопления живых деревьев наблюдаются именно в районах боевых действий, там, где активно препятствуют их продвижению.

Местами Стена не выдерживала. На многих участках идущие на штурм мутанты прорывали оборо-ну, и лишь ценой неимоверных усилий их удавалось уничтожить. Из-за военных действий во многих облас-тях был сорван план по сбору урожая, не хватало людей, бензина, техники... Президент то и дело обращался к народу, но его авторитет стремительно падал. На одном из заседаний совета безопасности он даже предложил применить тактическое ядерное оружие.

- Это раньше надо было делать, - угрюмо сказал один из генералов. - Чтобы их уничтожить, те-перь придется разбомбить пол-Азии.

На том же совете приняли решение просить помощи у Соединенных Штатов и Евросоюза. Стало ясно, что своими силами не справиться. Особенно после того, как на восточной границе России массирован-ной атаке живых деревьев подверглись сопредельные страны, в том числе Китай, и дендроиды неистреби-мым потоком продвигались дальше. Правда, разведка подметила, что в степной, пустынной и особенно го-ристой местности дендроиды идут медленно и будто 'неохотно'. Специалисты считают, что деревьям нуж-на вода, а возможно, им трудно переносить жару, ведь появились они в суровой Сибири. Хорошей естест-венной преградой для них являются горы. Так, замечено, что дендроиды даже не пытаются штурмовать кру-тые склоны, а идут в обход. Населенные пункты, расположенные в гористой местности, менее остальных страдают от нашествия или, по крайней мере, гораздо успешнее сдерживают натиск деревьев...

Раздался писк селектора. Курмаев нажал кнопку:

- Слушаю?

- К вам Соловьев, - сказала секретарь.

- Впустите.

Это был помощник по связям с армией. Соловьев вошел и что-то сказал. До Курмаева не сразу до-шел зловещий смысл сказанного. Наверно потому, что это попросту невозможно...

- Что?!

Известие было столь неожиданным, что представитель президента потерял дар речи и выжидающе смотрел на Соловьева.

- В районе Владимира обнаружены дендроиды, - повторил помощник, подумав, что шеф его не расслышал.

- Что?! Сколько? Когда?

- Информация пришла только что. Жители видели несколько десятков мутантов. Численность уточняется.

- Это проверенная информация? - спросил Курмаев. - Как они могли проникнуть за Стену? Может быть, это просто паника?

- Нет, - ответил Соловьев. - Наши люди уже там. Мы получили подтверждение.

- Но это невозможно!

Курмаев схватился рукой за голову. Известие просто убило его! До сих пор Стена как-то справля-лась со своей задачей, и армия успешно отбивала натиск дендроидов уже целых два месяца. Как же они прорвались? Может, их личинки проползли сквозь толщу земли под Стеной? Но тогда почему дендроиды появились во Владимире, за сотни километров от вала, а не где-нибудь в Казани?

- Ты что думаешь? - спросил помощника Курмаев.

- Вся территория возле Стены оцеплена, ни один дендроид не проник бы незамеченным. Так что остается только одно.

- Что?

- Им кто-то помогает.

Курмаев взглянул на помощника. В его высказывании был здравый смысл. За пределами Стены есть лишь одно место, где обитают дендроиды, и там же есть их личинки. Это исследовательский центр.

Черные тонированные джипы с синими спецсигналами въехали на территорию закрытого исследо-вательского комплекса, и сотрудники ФСБ мигом рассыпались по комнатам и коридорам. Через несколько минут заведующий лабораторией Картавин почти навытяжку стоял перед Курмаевым.

- Кто отвечает за хранение личинок? - спросил куратор.

- Болдырев.

- Сюда его!

Еще через минуту Курмаев лично прошел в помещение, где хранились личинки, и увидел, что все контейнеры пусты.

- Где личинки?! - закричал он, поворачиваясь к Картавину. - Под суд пойдете!

- Они уничтожены по акту, - пролепетал новый начальник лаборатории.

- Как уничтожены? Когда? Почему?

- Они не могут существовать в растворе более недели. Новых личинок пока не доставили, а старые уничтожили. Они все сожжены.

Курмаев вспомнил: когда-то Галеев говорил, что личинки псевдодерева могут существовать без 'носителя' лишь несколько дней, а благодаря изобретенному физиологическому раствору этот срок увели-чивался до недели, после чего личинки погибали. Картавин предоставил куратору акты уничтожения, на которых стояли его подпись и подписи нескольких сотрудников. Александр Муслимович сопоставил время обнаружения дендроидов и время составления акта. Как раз после увольнения Галеева, вернее, на следую-щий день. Интересно... В случайные совпадения он не верил.

- Найдите Галеева! - приказал он. Но профессор пропал. В Москве его давно не видели, говори-ли, что он куда-то уехал. Старая сволочь! Курмаев почувствовал, что его обыграли. Концов было не найти. Но виноватые найтись должны!

Все, кто ставил свою подпись на акте, были арестованы, исключая Картавина. Почему-то Курмаев верил ему, к тому же подпись Павла была формальностью - он не был обязан лично наблюдать за уничто-жением личинок. Все, кто когда-либо контактировал с профессором Галеевым, попали под скрытое наблю-дение, в том числе и Светлана Ольхина.

*****

Поборцев пристроил Инну и ее маму в одну из пустующих квартир в доме, где жили остальные ды-мовцы. Вожаков помог с едой и одеждой. С первого же дня Инна пристала к Поборцеву:

- Алекс, отведи к ним, ты обещал!

Алекс устал после долгой дороги, очень хотелось спать, но отказать не мог. Что поделать - затем он и вез ее сюда. И посмотреть на ее общение с дендроидом тоже любопытно. Вместе с мамой и Поборце-вым-лесником они отправились к бывшей заправке. В Дымове обосновались два дендроида, и ближайший 'обитал' на руинах заправки. А второй стоял у дома дяди Пети, там, где Поборцев увидел его впервые. Только этот дендроид был другим, первого давно срубили солдаты...

Увидев мутанта, Инна остановилась. Потом пошла к дереву. Ее мать повернулась и протянула руки, задерживая мужчин:

- Не надо ей мешать.

Они остановились шагах в двадцати и смотрели, как девушка подошла к дендроиду и обхватила ствол руками, прижимаясь к нему. Не так, как прижимаются к любимому человеку - мощный ствол она обняла осторожно, словно хрупкий сосуд, и ухом прислонилась к лоснящейся черной коре.

'Общение' затянулось надолго. Алекс и остальные свидетели стояли около получаса, но Инна не двигалась. Она словно заснула в обнимку с чудовищем, и более удивительной картины Поборцеву давно не приходилось наблюдать. Тогда, на шоссе, этот контакт произошел очень быстро, и Алекс рассчитывал, что и сейчас будет так же. Но время шло, и ничего не менялось. Алекс неоднократно вынимал и настраивал камеру в смартфоне, наводя на девушку и дендроида, но Инна не двигалась. Мужчины переглядывались, ничего не понимая, но мать Инны оставалась спокойной, значит, все было в порядке. Лицо девушки приобрело умиротворенное, расслабленное выражение, и было совершенно неясно, разговаривает ли она с мутантом или просто спит.

Сколько это продолжалось, Поборцев сказать не мог. Несмотря на всю значимость момента, он страшно устал, его так и подмывало пойти поспать, а потом расспросить дядю о том, что было. Огромным усилием воли он остался стоять. Взгляд Алекса уже гулял по окрестностям, прыгал по кронам деревьев и изучал трещинки в асфальте; он и сам уже растворился в природе, отупел и стал ходячим деревом... Неожи-данный толчок в бок вывел из расслабленной дремоты.

- Смотри, - сказал дядя Петя. Алекс встрепенулся и посмотрел на Инну, тут же позабыв про ка-меру.

Инна шла от дендроида совершенно иной. Наметанный взгляд журналиста отметил, как поразительным образом изменилось ее лицо. Черты, глаза - все осталось прежним, но вместе с тем он видел на лице девушки нечто... Лицо было таким, что все смотревшие на девушку не замечали ни бесформенной фигуры, ни тяжелой шаркающей походки. Печать знания, спросил у себя Поборцев, нет, не то... Похоже выглядит человек, долго искавший и наконец нашедший что-то, не вещь, а какое-то решение, мысль. Просветление - нужное слово нашлось через секунду. 'У слабоумной просветление!' - кривлялся и ерничал некто внутри, но Алекс не слушал мелкий и гнусный голосок. Он теперь понял, почему мать не мешала дочке. Он и сам дорого дал бы, чтобы увидеть такое на лице своего ребенка... Наверное, так улыбался Христос.

Инна молчала, и Алекс не посмел расспрашивать ее. Мама приобняла дочку, и они пошли к домам. Алекс шел за ними и подумал, что, ни о чем не расспросив девушку, он узнал о многом.

На следующий день, хорошенько выспавшись, Алекс отправился в гости к Инне. О 'способностях'

новоприбывшей девушки никто в городе не знал, кроме ее мамы, лесника и Вожакова, который первым и услышал о ней. И афишировать это пока не стоило. К тому же Инна стеснялась незнакомых мужчин, и уст-роить пресс-конференцию по мотивам общения с мутантами однозначно не получилось бы. А вот сам Алекс рассчитывал на доверие девушки и ее откровенность. По просьбе Николая он приготовил диктофон, чтобы записать все, что скажет Инна.

Как и в первый раз, мама Инны настояла, чтобы он выпил с ними чаю. Там же, на кухне, и состоялся разговор.

- Ты вчера говорила с деревом, да? - спросил Поборцев. Он избегал встречаться с Инной глазами, потому что заметил, что прямые вызывающие взгляды угнетают девушку, она стесняется и замыкается в себе. К этому следовало прибавить новое место, новых людей и множество новых впечатлений. Есть от чего возбудиться обычному человеку. Но Инна не была обычной девушкой. И вызвать ее на откровенность будет непросто.

- Я ходила к нему, - улыбнулась Инна. Алекс тоже ободряюще улыбнулся ей. Хорошее начало.

- И что оно сказало тебе?

- Оно не говорит, - покачала головой Инна.

- Я понимаю, что они не говорят, - согласился Алекс, - но ты ведь их понимаешь, правда?

- Да.

- Как ты это делаешь?

Она промолчала, и Поборцев понял, что Инна просто не может объяснить это. Ладно, не важно, как, важно - что...

- А я могу с ними поговорить? - спросил он.

- Ты - нет.

- Почему?

- Не знаю.

'Интересно, - подумал он. - Знает, что не могу, но не знает, почему'.

- Понимаешь, мне надо узнать о них как можно больше! Поэтому я и привез тебя сюда. Я хочу сделать так, чтобы их не убивали, понимаешь? Для этого мне нужна твоя помощь. Ты поможешь мне?

- Не надо мешать деревьям, - сказала Инна. Поборцев кивнул. Хорошо. Уже кое-что. Хотя это он и сам понимает.

- Они показали мне мир! Я видела много! - радостно сказала Инна, глядя на Поборцева. Алекс неловко улыбнулся:

- Здорово!

Даже если ни хрена не понимаешь, надо общаться, подумал он, надо показать, что ты все понял, что ты согласен. Иначе она ничего не расскажет. И надо быть с ней откровенным.

- Знаешь, когда я впервые увидел эти деревья, я испугался, - сказал он, взглянув на девушку. - А теперь не боюсь. Ведь они не хотят людям зла, правда?

Инна кивнула:

- Они дети. Деревья не злые, они добрые!

- Дети идут по земле, - сказала Инна, повернув голову в сторону окна. - Люди убивают детей!

Она едва не заплакала.

Эти 'дети' иногда и людей убивают, подумал Поборцев. А потом догадался. Он, кажется, догадал-ся, что она имела в виду. Дети ведь тоже могут убивать. Даже самые добрые дети. Убивать мух, гусениц, муравьев, лягушек, ломать молоденькие, тоненькие деревца и рвать красивые цветы... Просто так, от нечего делать, из любопытства, страха или забавы. Детьми владеют эмоции, и без взрослых они не могут себя кон-тролировать. Так значит, шагающие дендроиды - это дети? А остановившиеся и замершие - взрослые? Или взрослые - вообще кто-то иной, кого мы еще не видели, тот, кто управляет ими? Он даже поежился от неожиданного открытия.

- Зачем они идут, Инна, куда они идут?

- Они лечат мир.

'Вот так, просто и прямо: они лечат мир, - подумал Алекс. - Да, черт возьми, мир давно нужда-ется в лечении! И хорошо, если они не ампутируют человечество', - невесело усмехнулся он. Понемногу картина прояснялась: дендроиды пришли, чтобы лечить мир. И, в общем, этим они и занимаются, если вспомнить Чертову Лужу. 'Вот он, Армагеддон, которого не ждали, - подумал Алекс. - Ни оружие, ни технологии не помогут нам в этой войне. Человечество погибнет, если станет воевать и выживет, если поко-рится. И кто сказал, что покорность приведет к гибели? Погубит как раз гордость, об этом как раз в Библии и говорилось'.

- Инна, а как ты заставила их уйти тогда, в лесу? - спросил Алекс.

- Я захотела, и они ушли.

'Ничего себе, - подумал Алекс. - Просто захотела - и все... Почему же деревья понимают только ее?'

- Инна, а ты можешь заставить дерево прийти сюда?

- Зачем?

- Ну, - растерялся от неожиданного вопроса Поборцев, - хотя бы просто так.

- Они не пойдут.

- Почему?

- Они идут, куда им надо.

- То есть, ты не можешь им приказать?

- Я устала! - объявила Инна и ушла в свою комнату. Поборцев шумно выдохнул. Завтра начнем сначала.

*****

Алекс ехал через опустошенные войной земли. Взгляд скользил по мелькавшим вдоль дороги домам и строениям. Издалека все казалось спокойным и мирным, но, подъезжая ближе, он замечал следы невидан-ного прежде на Земле нашествия. Где-то виднелся проломленный дендроидами забор, стояли расплющен-ные ударами мощных корненог машины. А кое-где лежали останки ходячих деревьев, и уродовали землю черные устрашающие воронки от снарядов и мин.

Труднее всего было перебраться через Стену. И не из-за охраны. Когда дендроиды распространи-лись по западной части России, Стена оказалась не нужной, и войска отошли защищать крупные населенные пункты. Трудно было подъехать к самой Стене с восточной стороны, потому что подступы к гигантскому валу заминировали. Алекс видел останки машин, подорвавшихся на минах, и наверняка это были не все жертвы. Мины ставили противотанковые - дендроиды весили немало, и не маскировали - было замечено, что мутанты не обращают на них внимания. Для пеших людей мины не представляют опасности, но Алекс ехал на машине. Без нее добраться до Москвы было бы нереально. Поезда практически не ходили, большинство аэропортов не работали, а действующие были забиты беженцами. К тому же он ехал, чтобы вывезти оттуда Светлану. Вывезти и вернуться в Дымов.

Поборцев потратил на опасный участок почти целый день. Он поминутно выходил из машины и осматривал дорогу. Если на асфальте лежала мина, он аккуратно объезжал ее, обливаясь потом от страха и напряжения. Ошибка могла стоить жизни, и многочисленные останки ходячих деревьев вдоль шоссе были тому подтверждением. Этот участок так измотал его, что, оказавшись за Стеной, Алекс остановился в бли-жайшем глухом лесочке и заснул, как убитый.

Проснувшись, он увидел множество псевдодеревьев, обступивших его машину. Гиганты грозно раскачивались, шурша по земле, как исполинские змеи. Алекс испугался и схватился за ключ зажигания. Мотор послушно завелся, но отчего-то нога не желала давить на газ. Он посмотрел вниз: ног не было, а вме-сто них из живота росли длинные черные корни... Он закричал и проснулся.

Дальше он ехал по пустым дорогам, почти не встречая машин. Места ожесточенных сражений Алекс отмечал по ямам-воронкам и брошенной военной технике. Но люди никуда не исчезли. Не все бежали из страны, как корабельные крысы. Проезжая одно из селений, Поборцев увидел, как мужик кроет крышу, готовясь к зиме. Он остановил машину, любезно пропуская женщину, которая гнала коров к реке. Потом Поборцев заметил ребятишек, высовывавших любопытные немытые носы из-за забора, глазея на его джип.

Он остановился у дома, чтобы попить воды, и разговорился с местными.

- Что нам эти деревья? - сказал ему немолодой мужик, которого Поборцев угостил сигаретами. - Пришли и ушли. Татары вон тоже приходили - и где они? Нам жить надо дальше, детей растить...

Алекс кивал и улыбался. Некоторым не требовалось объяснять, что к чему, что деревья не враги роду человеческому и, быть может, когда-нибудь даже станут друзьями. Он поблагодарил хозяев за воду и поехал дальше.

Кое-где удавалось узнать новости. Что с дендроидами ожесточенно бьются под Москвой, что леса горят от напалма, что пограничные посты не справляются с наплывом беженцев. Но ожившие деревья упор-но рвались туда, куда их не пускала армия. Как будто хотели установить полный контроль над каждым участком земли. 'Да, они хотят контролировать нас, потому что себя мы контролировать не можем, - думал Поборцев. - Это печально, но справедливо'.

Он ехал, мечтая, как покажет Свете общину, как познакомит с прекрасными людьми. С дядей-лесником, с Вожаковым и, конечно, с Инной. Света будет поражена тем, что они узнали о деревьях. Хотя, возможно, и он будет поражен результатом ее исследований. Но удивляться будем потом. Сейчас надо вы-везти Светлану из этого хаоса.

У него было еще одно важное дело. В смартфоне Поборцев вез карточку памяти, на которой был снят он и его дядя рядом с шагающими деревьями. Был снят комбинатский отстойник с совершенно чистой водой, взяты интервью с людьми, живущими в непосредственной близости от дендроидов. Запечатлена их община в Дымове: спокойные, улыбающиеся люди. Мало пострадавший Екатеринбург, после того, как де-ревья все-таки вошли в него. Еще он снимал Инну, как она общается с дендроидами, и эти кадры были глав-ной сенсацией в его материале.

Все это он вез в Москву. Он полагал, что сейчас самое время прислушаться к его словам. Теперь снятое им не назовут фальшивкой. Через Интернет Алекс намеревался распространить эти сведения, отпра-вив свое послание, в том числе, и на зарубежные сайты.

Уже подъезжая к Москве, Поборцев получил предупреждение от Светланы. Она позвонила первой, и это был угрожающий сигнал. С ней что-то не так. Перед отъездом договорились: если что-то случится с ней, то она звонит первой, если с ним - то он. Алекс жестко попросил ее воздержаться от праздных звонков и надеялся, что она выдержит нелегкое испытание.

*****

В столовой Нефедов сел рядом с Ольхиной, а когда за их столик собралась присесть девчонка-лаборантка, вежливо, но твердо сказал, что здесь занято.

- Света, за тобой следят, - проговорил Игорь, едва они остались одни. Света молча взглянула на него, ожидая продолжения. - Я видел, когда ты уходишь, за тобой постоянно отъезжает одна и та же ма-шина.

Ольхина молчала, ковыряя вилкой капустный салат. Следят. Значит, подозревают. Интересно, на каких основаниях? Из-за Галеева или Павел все-таки доложил про нее и Поборцева?

- Ты не удивлена?

- Нет.

- Почему? - в свою очередь удивился Нефедов.

- Потому. Когда нас всех расспрашивали, где Галеев, я сразу поняла, что этим не кончится. А я часто с ним общалась, понимаешь?

- Понимаю, - кивнул Игорь. - Ну, что ж...

- Спасибо, Игорь, что сказал, - она сжала его руку.

- Будь осторожна, Света. Они копают под тебя... - Нефедов потрогал себя за бороду и неожидан-но сказал:

- А помнишь, как мы ехали в эту экспедицию? Никто ведь не думал, что все так закончится. Не только для нас, для всей страны...

- А может, не заканчивается, а начинается, а, Игорь? - спросила она. Нефедов задумчиво пошеве-лил бородой и не ответил, потом, оглядевшись по сторонам, принялся за еду.

Светлана ела вяло, думая над словами Игоря. Надо дозвониться до Алекса, решила она. Обязатель-но. А если ее прослушивают? Как дать ему понять, что за ней следят? Что им известно про нее и Поборцева? Может быть, ничего? А может быть, все.

С уходом Галеева характер экспериментов изменился. Подопытные экземпляры стали элементарно пытать: изучали воздействие огня и кислоты, резали и стреляли, тщательно исследуя реакцию мутантов. И сразу обнаружили, что переродившееся дерево переставало быть диэлектриком и свободно пропускало электрический ток, реагируя на него почти так же, как человек или любое животное. С той лишь разницей, что мутант выдерживал во много раз больший ток и напряжение. Света с ужасом наблюдала за жуткими экспериментами, но поделать ничего не могла. Ольга, заметив ее состояние, успокаивала, говорила что, по сути, дендроиды - те же подопытные мыши, выращенные или клонированные в лаборатории. Никто же не расстраивается из-за мышей...

- Не нравится мне Пашка, - проронил Нефедов, наклонясь к Светлане. - Наверняка, это - его рук дело.

- Перестань, Игорь.

- Не веришь? А зря! - Игорь повертел головой и продолжил. - Ты посмотри, каким он стал! Важный ходит, как мандарин китайский. Со мной снисходительно так здоровается: привет, мол, Игорь. С тобой разве не так?

- Со мной не так.

- Ну, с тобой другой случай, - согласился Нефедов, забросив вилкой в рот остатки котлеты. - И все-таки сволочь он! Я, если б на его месте был, вас бы всех за собой наверх потянул. Мы же раньше все вместе держались, помнишь? Одно дело делали. Сволочь он и соглашатель. Пляшет под дудку Курмаева!

- Слушай, Игорь, - разозлилась Светлана. - Еще неизвестно, каким бы был ты на его месте!

Нефедов чуть не поперхнулся, уставившись на Ольхину.

- Ты что, не понимаешь, что начальник лаборатории должен играть по их правилам! Потому и ушел Ильдар Махмудович! Да, Паша - соглашатель, а ты? Почему ты не пойдешь к нему или к Курмаеву, и не скажешь: не хочу заниматься, черт знает чем, пытать несчастных мутантов, которых хотят уничтожить непонятно за что?! Мы все здесь соглашатели, Игорь, все! И пока ты не прорвал этот круг, лучше молчи!

Она встала и ушла. Больше Нефедов с ней не заговаривал.

Светлана шла домой. Очень хотелось обернуться и увидеть тех, кто следит за ней, но Ольхина сдерживалась. Что это даст? Ничего. А они станут прятаться еще тщательней. Страх прокрадывался во все уголки души, и на следующий день Света впервые испугалась идти на работу. А что, если ее арестуют пря-мо там? Пришлось собирать всю силу воли и идти. На работе все было спокойно. Но сосредоточиться на исследованиях стало труднее. Но хуже всего было дома одной. Паника накатывалась внезапно, особенно по ночам, когда чутко слышишь все стуки и шорохи. В отличие от остальных, она радовалась работе по выходным - иначе бы точно сошла с ума. И каждый день звонила Алексу. Но всякий раз его номер был вне зоны действия. Он обещал, что приедет, и Светлана ждала его с нетерпением и страхом. Что будет, если они арестуют его?

И однажды она дозвонилась.

- Это ты? - прозвучал в трубке давно желанный голос. - Привет!

- Саша! - волнуясь, она назвала его по имени, а ведь он просил... - Слушай внимательно!

- Подожди! - властно прервал ее Алекс. - Ничего не говори! Все узнаю при встрече. Жди.

Он отключился, и Светлана едва не заплакала. Она ждала этот разговор, волновалась, а он так хо-лодно прервал ее! Потом она успокоилась и поняла, что Алекс поступил правильно, не дав ей ничего сказать - она бы выдала себя с головой. Главное: она предупредила его, позвонив первой, как договаривались! А он предупредил ее, сказал ждать. Значит, надо ждать. И готовиться.

Как ни ждала она Алекса, появился он совершенно неожиданно, на следующий же день после звон-ка. Возвращаясь с работы, Светлана подходила к дому. Вдруг рядом притормозила машина Картавина. Павел вышел и направился к ней. В руке он держал шикарный букет.

В последнее время они нечасто виделись, и Света была рада этому. Любовь осталась в прошлом, их партнерские отношения по работе тоже. Теперь Павел стал начальником лаборатории и появлялся в ее отделе нечасто, а если и заходил, то обращался с Ольхиной подчеркнуто вежливо, как и со всеми. Впрочем, и особой холодности она не заметила. Как бы то ни было, такой тайм-аут Светлану вполне устраивал, она могла спокойно разобраться в своих чувствах и эмоциях. И вдруг Павел - у ее дома! Что ему нужно? Зачем он приехал? Вряд ли рабочая необходимость - такие вопросы он мог бы решить с ней в лаборатории.

- Извини, задержался, - сказал Павел с виноватой улыбкой, и протянул ей цветы, - хотел под-везти тебя. Это тебе.

- Спасибо, это лишнее, - Ольхина остановилась, и цветы не взяла. Картавин стоял рядом, засунув одну руку в карман длинного дорогого плаща, и смотрел на нее. Дорогая одежда, подумала Света, дорогая машина... Он сильно изменился. Раньше ему хватало того, что мы имели в Екатеринбурге: небольшая одно-комнатная квартирка, мизерная зарплата и никакой машины... Впрочем, положение обязывает.

- Что ты хотел?

- Проводить тебя, я же говорил.

- Я почти дома.

- Тогда до парадной, - сказал Павел. - Света, давай забудем, что было.

- Я же ученый. У меня профессиональная память.

- Ну, брось... Что ты, как ребенок? Мы же взрослые люди. Ну, поругались - с кем не бывает? Да-вай забудем! Я тебя люблю, Света. Я хочу быть только с тобой. Вернись.

Он говорил и смотрел на нее, почти не отводя глаз, и в них она увидела слезы. В какой-то момент она поверила, что Павел говорит искренне, и ей стало жаль его. Иуда тоже искренне раскаялся, но это не могло ничего изменить. Все уже случилось.

- Я не могу, Павел. Слишком многое изменилось. Извини, я должна идти.

Она повернулась и пошла к дверям. И вдруг увидела Алекса. Светлана узнала его тотчас, хотя По-борцев был одет не так, как обычно: в спортивном костюме и бейсбольной кепке с длинным козырьком. Он вышел из-за угла дома и быстро приближался к парадной. Света замерла: вдруг Картавин узнает его? Она оглянулась, и увидела, что Павел смотрит только на нее. Воодушевившись тем, что она оглянулась, Павел быстрым шагом догнал ее, взял под руку и пошел рядом.

Поборцев первым вошел в дом, опередив их на десяток шагов. Алекс здесь, он рядом! Ей хотелось бежать к нему, но Света взяла себя в руки, помня о том, что за ней следят. К тому же рядом находился Па-вел. Что будет, если они увидят друг друга? Нельзя пускать Павла в дом!

Она остановилась у дверей и улыбнулась Картавину:

- Спасибо, что проводил, Паша. До свидания, - сердце гулко стучало, и она боялась, что он заме-тит волнение в ее голосе.

- Я не хочу прощаться, Света, - Павел взял ее за обе руки и наклонил голову, пытаясь прикос-нуться губами к щеке. - Ну, прости меня.

- Если скажу, что прощаю, ты уйдешь? Я хочу побыть одна.

- Хорошо, - пообещал Павел, - но ты возьмешь цветы.

- Хорошо, - она приняла букет. - До свидания, Паша.

- До свидания, - улыбнулся Картавин, - увидимся!

Он повернулся и пошел к машине. Светлана облегченно вздохнула и бросилась в парадную. Алекс ждал ее у окна на площадке второго этажа.

- Привет! - они обнялись, и Света положила цветы Картавина на подоконник, чтобы не мешали.

- Я еле узнала тебя! - она говорила быстро, словно боясь, что он вот-вот исчезнет вновь. - Саша, они следят за мной, понимаешь? Я очень боялась, что они заметят тебя!

- Кто они?

- Служба безопасности, наверно, я не знаю. После того, что произошло с Галеевым...

- А что случилось? - заинтересовался Поборцев. - Знаешь, пойдем-ка к тебе, там и поговорим.

- Помнишь, как мы сидели в сауне? - нервно улыбнулась Светлана. - Я не верила тебе, а теперь сама чувствую, что меня могут прослушивать в моей же квартире! Лучше уж здесь поговорить.

- Тогда поговорим по дороге. Ты готова ехать, или тебе надо что-то собрать?

- Все уже собрано, надо только забрать из квартиры.

- Отлично, тогда иди и забери вещи. Раз ты думаешь, что за тобой следят, я в твоей квартире появ-ляться не буду. Жду тебя здесь.

- Я быстро!

Светлана убежала. Поборцев услышал, как щелкнул дверной замок, и тут же услышал шаги. Кто-то поднимался снизу по лестнице. Ну и пусть поднимается, наверно, местный житель, подумал Алекс, на вся-кий случай заглядывая в лестничный пролет. И узнал Картавина. Бывший участник экспедиции, а теперь начальник лаборатории, спокойно поднимался в квартиру Ольхиной.

Соображать пришлось быстро. Света не знала, что Павел вернулся, так что пускать начальника в квартиру было никак нельзя. Если там подслушивающая аппаратура... Но и самому светиться не следовало. Поборцев рассчитывал этим же вечером увезти Светлану из Москвы, исчезнуть отсюда навсегда. По звонку Светы он понял, что она в опасности. И если за ней наблюдает служба внутренней безопасности - это еще пустяки. Алекс опасался столкнуться с более могущественным противником и разработал план, чтобы ус-кользнуть в случае погони. Но из-за малейшей ошибки план мог рухнуть, и эта ошибка поднималась сейчас по лестнице.

*****

- Коля, Танюшка пропала!

Вожаков повернулся к вбежавшей жене. Надя была явно не в себе. Губы жены дрожали от волне-ния, и руки нервно дергались, теребя накинутый на плечи плащ.

- Подожди. Как пропала? - он шагнул к ней и взял жену за руки, надеясь унять ее дрожь. - Где ты ее оставила?

- Во дворе она была, играла с ребятами. Я в окно слышала, как они играют! Потом смотрю - все разошлись, только Танюшки нет!

- Может быть, где-то на улице? Где ты ее искала? - спросил Николай.

- Да везде искала! Всех соседей обегала! Пойдем, Коля! - она с силой потянула его из комнаты.

- Сейчас, куртку накину, - Вожаков выскочил из дома быстрее жены. Дымов город небольшой, потеряться в нем трудно, но всякое может случиться. Мародеры больше не появлялись, но кто их знает? Не-делю назад кто-то из жителей видел осмелевшего волка, рыскавшего по пригородным огородам.

Оставив жену дома, Вожаков обежал несколько кварталов, пока не понял, что ищет не там. Не могла Танюшка просто взять и отправиться куда-то далеко без спроса. Хоть и своевольная росла девчонка, но папу с мамой все же слушалась.

Он не мог объяснить почему, но интуиция направила его к разрушенной заправке. Там, заслоняя остов сгоревшего офиса, возвышался черный дендроид. На фоне изрядно пожелтевшего и полысевшего леса его ярко-зеленая шевелюра выглядела иррационально и вызывающе. Что там говорить, самим своим суще-ствованием они бросали вызов здравому смыслу. Вожаков шел к дереву, и в душе медленно разрастался страх. А когда разглядел у мощных бугристых корней маленькую скорчившуюся фигурку в знакомой коф-точке, внутри живота похолодело.

Николай приблизился, но дерево не двигалось, лишь ветер шелестел сочными, не по-осеннему зеле-ными листьями. Мутант! Если ты дотронулся до моей девочки...

Он подбежал к дочке. Танюшка сладко спала, свернувшись калачиком на траве между корнями, и смешно поеживалась на прохладном осеннем ветру. Вожаков облегченно выдохнул и разжал слипшиеся в тугие комки пальцы. Слава Богу! Он осторожно поднял девочку на руки. Танюшка даже не проснулась. Вот же нашла место для сна! Ведь простудиться можно! И что ее сюда потянуло? Он опасливо оглянулся на дендроида. Дерево стояло, не шевелясь, и Николай пошел к дому.

Удивительно, но Танюшка не подхватила даже насморка! И все же Николая беспокоил факт, что дочка не могла объяснить внятно, зачем она отправилась к этому дереву и почему там заснула.

В последнее время Вожаков редко бывал дома. Помимо забот о благоустройстве беженцев, Николай вместе с Петром Ильичем ходил по окрестным лесам, охотился и наблюдал за дендроидами. Он хотел проверить одну догадку.

Как-то раз, любопытства ради, Николай отметил на имевшейся у него карте Свердловской области известные места 'стоянки' дендроидов и обнаружил удивительную вещь: расположение мутантов не было хаотичным, они выстраивались в странные линии и стояли через одинаковые интервалы. Бывало, стройные цепи дендроидов прерывались, нарушая гипотезу Вожакова, но в некоторых местах он просто никогда не бывал, а значит, не исключено, что мутанты там присутствуют. Чтобы картина окончательно прояснилась, Николай договорился с лесником, и они вместе отправились в лес. Если недостающие дендроиды будут найдены, получится, что ходячие деревья обладают некоей организацией, а не останавливаются, где по-пало.

Исследователям хватило нескольких дней, чтобы понять: дендроиды в самом деле росли упорядо-ченно. Теперь, даже не видя мутантов, Вожаков мог показать на карте с точностью до десятка метров, где они находятся. Гигантская сеть покрывала весь район, и Николай не сомневался, что когда-нибудь она на-кроет всю Землю. Открытие было столь будоражащим, что он не смог заснуть целую ночь. Для чего эта сеть? Зачем? Николай не мог ничего придумать, и от этого в голове роились тревожные мысли. Да, он видел, что дендроиды безопасны, он понял, что они бьются лишь за то, чтобы встать на эти свои места, стать ячей-кой глобальной сети, охватывавшей Землю. Когда-нибудь они завершат экспансию, и вдруг после этого что-нибудь случится? Но что может случиться, спрашивал себя Николай, и тоже не находил ответа. Быть может, Алекс, когда вернется из Москвы, сможет на это ответить?

Еще Вожакова беспокоило отношение к деревьям детей. Не только Танюшка, но и остальные де-тишки Дымова любили собираться около дендроида и играть рядом с ним, игнорируя игровую площадку с лесенками и качелями. Они бегали вокруг мутанта, прыгали по его корням, висели на ветках. Вопреки опа-сениям, дендроид никак не реагировал на детей и совершенно не двигался. Находившиеся там родители отмечали, что дети стали лучше спать, и даже лучше себя вести, но, скорее всего, это было следствием игр на свежем воздухе и просто взрослением. Сами дети не давали вразумительного ответа. Они объясняли, что им там 'просто хорошо', что играть с 'живым деревом' интересней, чем с обычным. Но, в чем этот интерес, не объясняли, или объяснить не могли. Кстати, привезенная Поборцевым Инна тоже часто бывала там. Девушка легко нашла общий язык со всеми детьми, часто играла с ними. Наблюдавший за ней Вожаков не видел в этом ничего удивительного: слабоумная девушка в своем развитии и сама напоминала большого ребенка. Его тревожило другое: вслед за ней и дети стали обнимать дендроида, и бывало, стояли так несколько минут. Николаю это не нравилось, но остальные родители не видели в этом ничего плохого и последствий этих 'объятий' не замечали.

Странно, но каким-то образом дети умудрялись точно предсказывать погоду в ближайшие часы. Случаи, когда ребята уверяли пап и мам, что дождя или снега не будет, несмотря на обилие грозных туч - и так и случалось - были уже не редкостью. Поначалу взрослые с улыбкой выслушивали 'прогнозы', понимая, что ребятишки просто хотят подольше поиграть, но потом убедились, что ни один прогноз не стал ошибочным. Родители расспрашивали детей о том, откуда они это знают, но объясняющего все ответа не получали. Одни говорили, что угадывают по шелесту листьев: если дерево сильно шумит, значит, скоро дождь. Другие, и в том числе Танюшка, 'просто знали', и это 'просто' выводило прагматичного Вожакова из себя. К сожалению, он не мог даже в качестве эксперимента просидеть у дендроида целый день, и воз-можно, тоже почувствовать нечто... Но и Надя, после того случая не отпускавшая Танюшку от себя, и моло-дые мамы, проводившие вместе с детьми много времени, не чувствовали ничего особенного. Совсем ничего. Младше Танюшки в Дымове был только один ребенок, которому недавно исполнился год. Почти с самого рождения мальчик часто плакал и не спал ночами. Как-то раз молодая мама побывала с ним у дерева - и ребенок быстро успокоился. С тех пор она гуляла с ним только там.

Но, конечно, больше всего он беспокоился о Танюшке. Николай понимал, что она растет, меняется, дочка узнает что-то новое, учится, но иногда ее высказывания поражали.

Как-то раз Вожаков вместе с лесником отправился на охоту. Им удалось подстрелить кабана. Вдво-ем они насилу приволокли тушу зверя в город, чтобы порадовать дымовцев свежим мясом. Но радовались только взрослые. Дети объявили дружный бойкот мясу, и никто не съел ни кусочка. А Танюшка и вовсе ра-зошлась:

- Ты зачем это сделал? - совсем по-взрослому спросила Танюшка. - Зачем его убил?

Николай растерялся. Дочка стояла перед ним и смотрела совсем не по-детски, напряженно и прон-зительно.

- Нам всем кушать нужно. Мясо полезное, оно силы дает...

- Ничего оно не дает! - заявила девочка. - Если надо силы, я у дерева попрошу! Зачем ты его за-стрелил?

Он ответить не смог, изумленный странной фразой. Что значит: у дерева попрошу?

- Папочка, я буду каждый день манную кашу есть, ты только больше не стреляй! - попросила дочка. Танюшка не любила манку, часто появлявшуюся у них на столе, и Николай удивился такому стран-ному компромиссу. Конечно, стать вегетарианцами в их положении гораздо выгодней и удобней, но все же такая просьба удивила его. А однажды Надя рассказала, как читала дочке книжку про Красную Шапочку, и после окончания сказки Танюшка сказала:

- Красная Шапочка плохая и жадная! И охотники плохие!

- Почему? - удивилась мама.

- Она бы дала волку пирожков, он бы и бабушку есть не стал. А охотники злые, они убивают!

- Но волк не хотел пирожков, он хотел съесть людей. Это был злой волк, и охотники правильно его убили!

- Нет, не правильно! Волк на них не нападал! Если бы я там была, он бы не ел людей, он бы меня послушал! - с серьезным видом заявила Танюшка.

Николай с женой посмеялись и забыли об этом. Но случай заставил отнестись к словам девочки совсем по-иному. Это произошло, когда ни Вожакова, ни лесника в городе не было, и Николаю рассказал об этом Влад:

- Я, значит, слышу: крик такой поднялся с площади! Ну, там, где бабы с детьми гуляют. Я ружье схватил - и туда! Бегу, значит, и вижу: не то что-то на площадке. Не пойму, что. Потом вижу: волк рядом с ними! Его и раньше здесь видели, но он окраинами ходил, а теперь прямо сюда! Тетки орут, как оглашен-ные, а волк все ближе подходит. Издалека я стрелять не мог: вдруг в кого попаду - у меня ж картечь в стволе! Я ближе бегу, и тут понял: бабы орут, а дети молчат! Можешь себе представить, Коля? Бабы орут - а дети молчат! И спокойно на волка глядят. Мне аж не по себе стало. Ну, я подбежал быстро, смотрю: волчара нехилый, здоровый такой, идет себе спокойно. Прямо к площадке. Блин! Я, значит, ружье поднимаю, до него метров десять было - не промахнулся бы - а твоя Танька как схватит меня и ну кричать: не стреляй, да, не стреляй!

- И что? - спросил Вожаков. - Не попал?

- Да если б только она одна! Все гурьбой на меня полезли! - развел руками Влад. - Я и не стрельнул.

- Ты, что, с детьми не мог справиться? - зло сказал Николай. - А если б он схватил кого-нибудь? Как бы ты потом стрелял?

- Да не трогал он никого! Подошел и встал. И смотрит. Чудеса, блин! А твоя Танька к нему подой-ти хотела. Ну, я ее не пустил, говорю: куда ты, ошалела, что ли?

- Ну, хоть здесь сообразил! Дальше что? - Николай одернул себя, снизив звук на полтона. Не стоит орать, когда все закончилось мирно. Никто не пострадал, так чего гоношиться, подумал он.

- А потом они мне и говорят: это мы его позвали, дай ему покушать. Как, а?! - Влад изумленно размахивал сигаретой, стряхивая пепел в пустую консервную банку на подоконнике.

- Кто сказал?

- Да Танька твоя, и еще один пацан. Я там чуть в сугроб не сел! Потом говорю: раз позвали, так теперь скажите, чтобы в лес уходил, нечего ему тут делать, а то щас пристрелю! А твоя рукой махнула - и он обратно в лес! Прикинь? Блин, чудеса! - Влад покачал головой.

Весь вечер Танюшка простояла в углу. Несмотря на просьбы жены, Николай был непреклонен.

- За что ты ее поставил? - не понимала Надя. - Ну, за что?

- Она знает, за что! - сердился Николай. - Чтобы больше этого не было, поняла! Черт знает что происходит! Сначала с деревьями играет, потом с волками! Дома будешь сидеть!

Напуганная криками отца, Танюшка тихо плакала.

- А если еще раз волк явится - пристрелю! - пообещал Вожаков.

- Не надо-о! - в голос заревела Танька, и Николай смягчился. Что плохого в том, что она зверей жалеет?

- Ладно, не плачь. Не буду стрелять. Пусть только он не приходит.

- Я ему скажу-у, - заикаясь от плача, промолвила дочка. Николай звучно выдохнул:

- Твою мать...

Однажды одна из женщин обварила руку. Боль была страшной, даже мужчины с содроганием смот-рели на раздувшееся, покрытое жуткими волдырями предплечье. Женщина громко кричала, имевшееся у дымовцев обезболивающее не помогало. Врач-терапевт, поглядев на руку, покачала головой и, отозвав Во-жакова в сторону, сказала:

- Я не знаю, что ей поможет. Наверно, только ампутация. Но я, наверно, не смогу, я же не хирург...

И тогда появилась Инна. Девушка заставила раненую встать с постели и повела к дендроиду. Жен-щина плакала, упиралась, но Инна была настойчива. Когда туда прибежал Николай, она попросила помочь. Он кивнул, подумав, что согласен отвести ее куда угодно, лишь бы не ампутировать руку. Вместе с любопытными горожанами они подвели пострадавшую к мутанту.

- Обними его, - сказала Инна. - Хорошо обними, как маму. Оно поможет.

Плача от боли, та кое-как подняла обожженную руку и неловко дотронулась до заиндевевшего ствола. Инна помогла ей, поддерживая руку. Обхватить дерево полностью все равно не вышло бы - мутант был толщиной не меньше метра, но Инну это не смутило. Она встала с противоположной стороны, прижи-мая ладони раненой к стволу.

- Подожди, оно поможет, - повторила девушка, - постой так.

Женщина стояла, стеная от боли, а Инна уткнулась в дендроида головой с другой стороны ствола и что-то шептала. Шли минуты. Вожаков терял терпение и собрался прекратить балаган, но вдруг плач стих, и Николай заметил, как здоровая рука женщины стиснула гладкий лоснящийся ствол.

- Вот, - сказала Инна, улыбаясь. - Оно ей помогло. Пусть она будет здесь.

И никто ей не возразил, видя, как изменилось лицо женщины. Гримаса боли почти исчезла, и все присутствующие поняли, что наблюдают настоящее чудо.

- Мне хорошо, - прошептала больная, облизывая обветренные губы. - Я останусь здесь.

Вечером ее отвели в дом, и ночью боль вернулась. Женщина отправилась к дендроиду снова, чтобы снять ее. А еще через неделю лишь несколько шрамов на руке напоминали о былом кошмаре. Врач изум-ленно развела руками:

- Не понимаю, - сказала она.

После этого случая дымовцы стали считать дендроида едва ли не членом общины, часто говорили о нем, и дети украшали ветки мутанта лентами...

Все эти, казалось бы, мелочи производили на Вожакова неизгладимое впечатление. И, в отличие от Петра Ильича и остальных, с оживленным любопытством принимавших новые открытия, Николай все больше сомневался. Ему казалось, что за видимой безобидностью и 'лояльностью' псевдодеревьев таится нечто иное. Странная, необъяснимая сеть дендроидов, накрывшая Землю, несла в себе неопределенную, но от этого еще более пугающую угрозу...

*****

- Привет, выпить нет?

Картавин остановился на лестнице, изумленно глядя на фигуру в спортивном костюме, сидящую на подоконнике рядом с его букетом. Это был Поборцев, лжелесник, чертов журналюга!

- А-а, ты здесь! - проговорил Картавин, поднимаясь на площадку. - Приехал?

Поборцев соскочил с подоконника.

- Приехал.

- Зачем?

- Затем.

Они стояли напротив друг друга, напряженные и злые. Алекс подумал вдруг, что в жизни все так банально, по статистике девушек больше, чем парней, однако мужчинам на статистику почему-то наплевать, они предпочитают убить друг друга из-за одной девчонки, чем пойти и поискать себе другую...

- Вали, ты ей не нужен! - сказал Павел.

- А, по-моему, ты ей не нужен! - ответил Алекс.

- Ты - сволочь, Поборцев! - сказал Павел. - Хочешь выудить из нее сведения, содержащие го-сударственную тайну, а потом она под суд пойдет, а ты хорошо заработаешь, да? Так?

 - спокойно сказал Поборцев., - Этого не будет

- А что будет, что? - крикнул Картавин. Звук его голоса прокатился по пустынной лестнице, и Алекс подумал, что хорошо, если никто не выйдет на лестницу из-за этих криков.

- Мне не нужны никакие сведения.

- А что тебе нужно?

- Она.

Светлана открыла дверь квартиры, вытащила объемистую дорожную сумку на площадку и закрыла дверь. И увидела Павла, стоявшего напротив Поборцева. Она на секунду замедлила шаг, потом так же медленно стала спускаться к ним. Почему Павел вернулся? И что теперь будет? Она почувствовала страх и с волненьем поглядела на Алекса. Может быть, он что-то придумает? В любом случае дороги назад у нее нет!

Павел заметил ее сумку и крикнул:

- Света, разве ты не знаешь, что тебе запрещено выезжать из Москвы!

- Я плевать хотела на твои запрещения! - она спустилась к ним и поставила сумку на землю. - Я устала от всего этого, Паша. Я уезжаю.

- Ты никуда не поедешь! Тем более с ним! За твоим домом ведется наблюдение, понимаешь? Ты не уедешь никуда, тебя сразу же арестуют!

- Ты тоже за ней следишь? - спросил Алекс.

Вопрос попал в цель. Картавин замешкался с ответом, и этого было достаточно. Света презрительно взглянула на него:

- Эх, Паша! - она подняла сумку и стала спускаться вниз.

Картавин покраснел и вытащил мобильный телефон:

- Никуда вы не уйдете! Один звонок - и все, конец! Но я не хочу этого, Света, пойми, я хочу по-хорошему! Давай договоримся: он уходит, а мы с тобой остаемся, навсегда! Пусть все будет как раньше!

- Никогда не будет, как раньше, - ответила Света. - Я вообще не хочу тебя видеть! Пойдем, Са-ша.

- Ты не понимаешь, Светик! Я ведь давно знаю про вас, все знаю, но все равно люблю тебя, пони-маешь! Ты знаешь, что я не стал докладывать о твоих встречах в службу безопасности, потому что я тебя люблю! Я прощаю тебя! И все для тебя сделаю! Думаешь, мне легко? Думаешь, я не рискую сейчас?!

Света вновь опустила сумку:

- Я никогда не говорила, что ты не любишь меня, Паша. Прости меня, если можешь, но я не оста-нусь. И если любишь меня, дай мне уехать.

- Нет! Именно поэтому не дам! - он нажал на телефоне несколько кнопок. - Сейчас я позвоню и скажу, чтобы его задержа...

Поборцев не стал ждать и ударил по руке Павла. Не ожидавший удара Картавин выпустил трубку, она запрыгала по ступенькам и ухнула в лестничный пролет. Послышался звук удара и треск.

- Тогда я сам! - произнес Картавин и побежал вниз. Алекс успел схватить его за плащ, развернул, и они сцепились в отчаянной борьбе. Света осталась в роли зрителя, с ужасом наблюдая, как двое мужчин ожесточенно дерутся из-за нее. Павел был едва ли слабее Поборцева, к тому же плотнее и тяжелее, так что Алексу пришлось нелегко. И все же он ухитрился поставить Павлу подножку, они грохнулись на пол, пере-катившись через несколько ступенек. Павел давил массой, выкручивал руки, но Алексу удалось увернуться и вдобавок пару раз удачно пнуть противника коленом в бок. Взвинченные до крайнего предела нервы и бьющий в виски адреналин удесятеряли силы, но и Картавин не собирался отступать. Ему удалось подмять Алекса под себя и вцепиться в горло. Ощущения были не из приятных, Алексу показалось, что вот-вот ка-дык свернется куда-то набок, и горло треснет, как полая трубка. Он ударил Картавина в лицо, но из-за дли-ны рук Павла приложиться как следует не получалось, а ведь в юности Алекс занимался боксом и знал, куда надо бить...

Воздух кончался. Вдруг что-то мелькнуло в воздухе, и Картавин покачнулся, ослабив хватку. Этой секунды хватило, чтобы нанести точный удар в подбородок. Павел опрокинулся навзничь. Алекс быстро поднялся на ноги, потирая шею. Горло болело, как будто на него наступили, но времени на хныканье нет. Счастье, что во время драки никто из жильцов не вышел на лестницу.

- Как ты, Алекс? - спросила Света.

- Нормально. Как выйти, если за домом следят? - ответил он, глядя на лежавшего без сознания Павла. Решение было простым и дерзким. Через минуту Поборцев стоял, облаченный в картавинский плащ и шляпу.

- Он на машине приехал?

- Да.

- Значит, должны быть ключи, - Поборцев порылся в карманах плаща и нащупал брелок сигнализации. - Нашел! Пошли.

Он схватил ее сумку, но Света стояла, как в ступоре. Это был шок от случившегося.

- Света, нам надо идти! - потянул ее за руку Алекс. - Соберись, Света!

Ей было страшно спускаться вниз. Если они что-то заподозрили, ей грозит тюрьма. И вдруг Света поняла: надо просто собраться и выйти, просто сделать это. Потому что никто, кроме нее, не сможет пре-одолеть этот страх. Просто закрыть глаза и прыгнуть, как прыгают с трамплина в первый раз, а потом по-смеяться над собой и страхом. Но только если прыгнешь...

Еще она поняла, что Алекс даже не спросил, о чем она говорила с Картавиным, почему стояла с ним у своего подъезда, откуда цветы? Он не мог этого не заметить - но совершенно не ревновал. Потому что не любил? Или потому что любил и доверял?

Они вместе вышли из дома. Как нельзя, кстати, на улице заморосил дождик, и Светлана тут же рас-крыла зонт, закрывая себя и Поборцева от посторонних глаз. Алекс поднял воротник плаща и поглубже на-хлобучил шляпу. Главное, чтобы эти наблюдатели не обнаружили подмену. Ростом с Павлом он был прак-тически одного. Вот только вместо брюк из-под плаща Поборцева виднелся краешек спортивных штанов с кроссовками. А у Павла были черные брюки и такого же цвета ботинки. Но Алекс не стал раздевать против-ника - еще этого не хватало! Надеюсь, они не заостряли внимание на обуви Картавина, подумал журна-лист, осматривая полупустую улицу. Редкие прохожие торопились, не желая промокать.

- Они где-то здесь, - сказала она, глядя на Алекса. Она так давно не видела его. Поборцев был слегка небрит и казался значительно старше.

- Понятно. Где его машина?

- Вот стоит. Светло-коричневая.

Он нажал кнопку на брелке. Фары новенького 'Опеля' мигнули. Поборцев подержал над дамой зонт, пока она садилась, потом обошел машину, прикрываясь зонтиком, будто от дождя, и сел за руль.

Они выехали из переулка, и в зеркало заднего вида Алекс заметил вырулившую вслед за ними не-приметную серую 'Волгу'.

- Вижу. Едут за нами, - сказал он негромко. - Не оборачивайся.

Поборцев знал, что в городе мало шансов уйти от преследования. Надо действовать, пока они ду-мают, что за рулем Картавин. Как только слежка почует неладное - обложат со всех сторон и перехватят. Но Алекс не был бы самим собой, если бы не придумал рискованный, но неожиданный для противника шаг. Только бы быстрей стемнело! Тогда получится! Темнота - друг молодежи.

Поборцев достал мобильник.

- Але, Паша? Ты на месте? Жди, мы будем через минуту.

Он стал разгоняться. Следовавшая за ними 'Волга' не отставала. Скорей всего, в обычной на вид машине стоял форсированный двигатель. Но Алекс не собирался отрываться от погони, просто проверял. Ну, ладно, поездили и хватит. Он свернул к автомойке.

Белые ворота поднялись, и автомобиль въехал в помещение мойки. Ворота закрылись.

- Выходи, быстрее!

Они выскочили из машины, и Алекс протащил Светлану через неприметную дверь в углу мойки. Они оказались в ремзоне. Туда-сюда сновали рабочие, где-то жужжала болгарка, на многочисленных подъ-емниках висели неисправные машины.

- Сюда!

Они нырнули в подъехавшую 'Ауди' с тонированными стеклами. За рулем сидел незнакомый Оль-хиной мужчина. Солидный, с аккуратными усиками. Не говоря ни слова, он подъехал к воротам. Один из рабочих нажал на кнопку. Ворота поднялись, и машина ринулась в ночь.

Водитель довез их до какого-то парка, молча пожал Поборцеву руку и уехал. Вокруг ни одной ма-шины. Это место Поборцев выбрал специально, чтобы окончательно удостоверится в отсутствии слежки.

- А дальше куда? - спросила Светлана.

- Здесь недалеко.

Поборцев поставил машину так, чтобы она была не заметна с дороги, в то же время ее можно было найти даже ночью. В этом ему помог ориентир - рекламный щит, стоявший неподалеку и хорошо видимый с дороги. Шоссе, скудно освещенное несколькими фонарями, они пересекли бегом. Вокруг ни души. Сразу за дорогой парк продолжался, и здесь, за кустами, он оставил свой джип.

Больше всего Алекс опасался, что с машиной что-то случится. Залезут угонщики или еще что-нибудь в этом роде, но опасения, слава Богу, не оправдались. Удача покровительствует смелым, вспомнил латинское изречение Алекс и устало, но радостно улыбнулся. Он открыл машину.

- Залезай, - сказал он Свете, - там, на заднем сидении, новая одежда, переоденься.

Поборцев обошел машину и сел за руль.

- Как ты? - обернулся он к копошащейся на заднем сидении Светлане.

- Холодно что-то. От волнения, наверно...

- Замерзла? Ничего, надевай на себя все, что там есть. Вот, возьми, - он вытащил из 'бардачка' и протянул ей фляжку. - Выпей пару глотков.

- Что это? - руки ее тоже дрожали. 'Ничего, главное ушли от них, - подумал он. - Почти уш-ли...'

- Водка. Согреешься и расслабишься.

Он стронул машину с места и вырулил на шоссе. Этот путь он изучил досконально. Сейчас вырулим на дорогу, а там по кольцевой... Воздух в джипе заметно нагрелся, стало хорошо. И плохо. Потому что от усталости потянуло в сон. Только не сейчас, прежде всего, надо выехать из города! Их наверняка уже ищут.

Света глотнула и закашлялась. Горло обожгло, но водка согревающей струей скользнула внутрь. Света протянула флягу обратно:

- Спасибо. А ты?

- Я за рулем, - машинально ответил Поборцев и усмехнулся. До того ли ему сейчас! А нервы ус-покоить не мешает. Он взял из ее рук флягу и сделал хороший глоток. Плевать на гаишников, надо успоко-ить бурлящий в венах адреналин. Все, только глоток, больше он пить не будет. Нужна трезвая голова.

Машина неслась сквозь ночь, разминаясь с редкими встречными автомобилями. Москва была поза-ди. Осталось проехать каких-то две тысячи километров.

*****

Курмаев задумчиво глядел в иллюминатор оторвавшегося от земли самолета. Москва осталась вни-зу, в кольце из огня и дыма. Огромный мегаполис сдался дендроидам, и мутанты медленно растекались по его опустевшим улицам. Сверху представитель президента видел вереницы машин, покидающих город. Но куда им деваться? С тех пор, как дендроиды невероятным образом объявились за Стеной, они стремительно распространились по западной части России. Армия оказалась бессильна. Военные физически не могли контролировать многочисленные леса, в глубине которых вызревали все новые мутанты. Россия гибла.

Президент похудел и даже сорвал голос на одном из заседаний. Множество иностранных предста-вительств, заводов и посольств по стране свернули деятельность и выехали. Россию ожидало трудное время, жестокая зима и, возможно, голод.

Проклятые деревья не зацикливались на осаде Москвы, Петербурга и других крупных городов. Они обтекали их, как временное препятствие, и двигались дальше. Они не знали усталости, не нуждались в про-довольствии и оружии, могли двигаться и днем и ночью, пусть медленно, но неудержимо. 'Как же мы не поняли, не оценили этот чудовищный потенциал? - думал Курмаев, поднимаясь над столицей. - Не рас-считали степень опасности...' Теперь он понимал, что человечество могла спасти одна сброшенная на Ды-мов ядерная бомба, которая наверняка бы выжгла эту заразу. Что там жизни нескольких тысяч по сравнению с тем, что творится сейчас! Но время упущено.

Достаточно лесистые Украина, Белоруссия и государства Прибалтики, несмотря на меры превен-тивного характера, ковровые бомбардировки и укрепрубежи, одними из первых пали под ударами деревян-ных армий. Орды дендроидов, подобно монголам и гуннам, хлынули в Восточную Европу. Ожесточенное сопротивление властей Евросоюза привело к полномасштабной войне с настоящей линией фронта, которая на сегодняшний день проходит от Средиземного моря до Балтики. Число беженцев растет. Многие люди перебираются за океан, надеясь, что там безопасней. Война с деревьями до неузнаваемости изменила ухо-женную Европу. Суета, паника, всеобщая истерия овладевали людьми. Даже могущественный альянс НАТО не мог справиться с деревьями. Но это обстоятельство едва ли могло подсластить горечь поражения.

Любопытная ситуация сложилась в Скандинавии. Как известно, большая часть ее густо покрыта лесами, тем не менее вторгшихся туда дендроидов не так много, как в остальной Европе. В граничащей с нами Финляндии мало разрушений, и на основании этих данных некоторые специалисты утверждают, что активность живых деревьев напрямую зависит от экологической обстановки в регионе.

Курмаев смотрел на желто-черные аллеи уходящего вниз города и вспомнил содержание доклада воздушной разведки. С воздуха прослеживались любопытнейшие вещи: на 'завоеванных' территориях ден-дроиды выстраивались в странные линии, сплетавшиеся в огромную сеть. Вблизи эти линии рассмотреть невозможно, ибо застывшие дендроиды, составлявшие ее, располагались на расстоянии нескольких кило-метров друг от друга. Но с воздуха, и особенно на открытой местности, летчики наблюдали поразительную, идеально ровную сеть, покрывшую захваченную мутантами территорию. Ячейки гигантской сети имели форму вытянутого ромба, причем своими острыми углами, как стрелка компаса, указывавшими точно на юг и север. Но эта сеть не была однородной. В местах геопатогенных зон и разломов дендроиды не останавливались...

Были другие места, где деревья-завоеватели выстраивались в маленькие и большие круги. Это про-исходило вокруг ядерных могильников, обширных городских свалок, закрытых зон, где хоронили токсиче-ские отходы. Огромное количество дендроидов скопилось в Братске вокруг известного на всю страну алю-миниевого комбината. Жуткая 'зона' вокруг него, покрытая высохшими от вредных испарений деревьями, давно была притчей во языцех. Люди в Братске болели и умирали, наверно, чаще, чем где бы то ни было по стране, дети росли с гнилыми пеньками вместо зубов... Теперь комбинат не работал, и живые деревья окру-жили его черным плотным кольцом, различимым даже с самолета. Тысячи дендроидов оккупировали Дзер-жинск, Норильск, Волгоград, республику Коми, Кольский полуостров - самые экологически неблагопо-лучные области России.

И главное: живые деревья яростно атаковали замаскированные пусковые площадки и шахты с ядер-ным оружием, ядерные электростанции. Щит, защищавший страну от внешних агрессоров, медленно, но верно разваливался. Некоторые военные части с ядерным оружием успели эвакуировать, но многие просто перестали существовать, оттуда не было никаких известий, как, например, из пусковых шахт под преслову-тым Дымовым. Ситуация складывалась катастрофическая. На чрезвычайном заседании Совета Безо-пасности было решено десантировать в такие районы отряды из военных и специалистов, которые смогли бы, в зависимости от характера повреждений, законсервировать шахты с ракетами, уничтожить или, наоборот, оставить их под новой охраной. От этого зависела безопасность России.

По донесению разведки, в одной из воинских частей РВСН, расположенной под Кировом, почти никто не пострадал. Деревья появились внезапно, выстроились вокруг пусковой шахты и замерли. Офицеры смогли беспрепятственно законсервировать шахту и покинуть опасную зону. Дендроиды им не мешали, и в деревья никто не стрелял.

Все-таки прав тот журналюга оказался! Деревья действительно не нападали, если не стрелять в них первыми и не мешать им. Курмаев внимательно ознакомился со статьей и видеоматериалами из Интернета, доставленными его сотрудниками. К сожалению, адрес этого послания определили слишком поздно. Автор успел скрыться вместе с сотрудницей закрытого института Светланой Ольхиной, объявленной в розыск. Это показал новый директор закрытой лаборатории по изучению мутантов Картавин.

За Ольхиной вели наблюдение. После работы она села в автомобиль директора исследовательского центра Картавина, и каким-то образом им удалось скрыться от наблюдения. Через несколько часов Картавин сделал заявление, что его избили и угнали машину, и сделал это не кто иной, как Поборцев. Снова он!

Курмаев приказал перекрыть все выезды из Москвы, но беглецов не обнаружили. Если Поборцев и Ольхина спаслись, то они успели бежать из города, а искать их в охваченной хаосом стране бесполезно.

Да и зачем? Что это может изменить, думал Курмаев, пропустив болезненный удар по самолюбию. Журналист Поборцев выиграл у него, у чиновника, на которого работает могущественная государственная машина, он оказался дальновиднее и хитрее. Самое обидное в том, что в основном он все-таки прав. Прав, что война с дендроидами изначально обречена на провал, что и видно по положению России. И прав в том, что надо было уступить, отдать малое, не теряя большого, ограничиться относительно легко восстановимы-ми потерями, а не развязывать полномасштабную войну.

'Но тогда как, - возражал Курмаев сам себе, - как можно взять и просто отдать дендроидам власть в стране, позволить никому неизвестным мутантам творить, что заблагорассудится?! И тем более уничтожить ядерный щит! Ведь, несмотря на все их удивительные способности, дендроиды - всего лишь мутанты, стоящие явно ниже человека, - думал Курмаев. - У них нет даже примитивных орудий труда, нет иерархии, ни одного признака цивилизованности! Человечество не может, не должно покоряться каким-то растениям! Пускай Россия исчезнет с политической карты, но неужели и весь мир ждет такая же участь? Даже если дендроиды будут уничтожены, Россия не оправится. Из мировой державы мы превратимся в сырьевой придаток, нас разорвут, растащат на части. Если только дендроиды не захватят весь остальной мир...'

В настоящее время хорошо защищенными от дендроидов можно считать государства, отделенные от Евразии океаном. Эту естественную преграду живые деревья преодолеть пока не могут. Пока. Но, кто знает, на что еще способны эти мутанты? Представитель президента по национальной безопасности задум-чиво пробежал глазами уже прочитанные ранее совершенно секретные донесения...

Правительство Соединенных Штатов присылало соболезнования и тревожилось происходящим в России. На самом деле оно тревожилось собственной безопасностью. Сенат принял решение о биологиче-ском карантине. Будут тщательно досматриваться все приходящие в страну грузы, корабли и самолеты, чтобы не допустить заражения деревьев внутри страны. Несколько сухопутных дивизий и сил быстрого реагирования, оснащенных по последнему слову техники, стянуты на границы с Мексикой и Канадой.

'То, что заражение деревьев происходит при непосредственном контакте с мутантами, значительно облегчает борьбу с ними, - заявил известный биолог, доктор Броган, один из ведущих специалистов инсти-тута живой природы США. - При совместных действиях и консолидации усилий человечества, мы в со-стоянии пресечь распространение дендроидов по планете и уничтожить их. Эта новая чума двадцать первого века может быть побеждена!'

Да, Штаты наверняка вовсю работали в этом направлении, но результатами исследований делиться не спешили, в то время как русские рассекретили и передали в Совет Безопасности ООН все наработанные данные по мутантам. Почти все. Кое-что Курмаев решил придержать. Еще не время.

Американцы не знают, что уже поздно. Что российские спецслужбы давно перебросили на их тер-риторию контейнеры с личинками дендроидов. Меньше чем через месяц они заявят о себе. Соединенные Штаты и Канада оставались последними государствами, не пострадавшими от нашествия мутантов. И Аме-рика вообразила себя Ноевым ковчегом для избранных. Придется их разочаровать.

Любопытная ситуация в Индии... Курмаев хмыкнул, презрительно поджав губы. Множество инду-сов посчитали живые деревья олицетворением Вишну и поклоняются им. В связи с чем между Индией и Пакистаном разгорелся новый конфликт, так как власти Пакистана не собираются пропускать мутантов через свою территорию и убивают их.

Но больше всех пострадала, конечно, Россия. По разным данным, потери в войне с дендроидами со-ставили порядка двадцати тысяч убитых и пропавших без вести среди военных. Среди гражданских лиц это число достигало миллиона, и почти столько же людей покинуло страну. А сколько еще покинет?

Курмаев раздраженно отбросил бумаги с высшим грифом секретности, словно бульварные газеты. К черту Индию и Европу! Гораздо важнее, что будет теперь с ним! Проклятые мутанты!

Он ненавидел их! До появления дендроидов его карьера медленно, но неуклонно шла вверх. Его служебное рвение и лояльность отмечали многие. Он умел чувствовал настроение непосредственного на-чальства, демонстрируя хваткий ум и дисциплину, а когда было необходимо, прикидывался простым и не-далеким парнем. В среде чиновников он плавал уверенно, как акула, никого не боясь, но все примечая. Кур-маев был рожден управлять, и вот прекрасно складывавшуюся карьеру прервало нашествие мутантов! По-чему они выбрали именно Россию, почему не другую страну?

Но затем Курмаев оценил выпавший ему уникальный шанс. Он был человеком, в руки которого стекалась вся информация по псевдодеревьям. И когда шагающие гиганты почти уничтожили Россию и за-махнулись на весь мир, куратор понял, что владеет настоящим сокровищем: информацией о тех, кто в ско-ром времени станет хозяевами Земли!

Александр Муслимович понимал: вот-вот страну, да и весь мир тоже, охватит настоящий хаос, и тогда потребуется человек, который создаст новый порядок, который знает, как это сделать. Человек, не замешанный в ошибках существующей власти, а главное, знающий все о дендроидах! Курмаев и был таким человеком. Несмотря на все просчеты, он до сих пор оставался в тени, в отличие от президента и высшего генералитета, вчистую проигравшего войну мутантам. В среде высших государственных чиновников он был самым информированным о дендроидах, и чувствовал потенциальную мощь этих знаний! Да, и военная разведка кое-что знала, но у них не было исследовательского центра, подчинявшегося лично Курмаеву. Впрочем, лаборатория почти исчерпала себя. Это уже не козырь. А козырь находится в Дымове! Журналист Поборцев просчитался, демонстрируя необычайные способности девушки Инны. Да, он осторожничал, сни-мая улицы Дымова, может быть, надеялся, что никто не узнает. Но Курмаев узнал. Не так давно он при-езжал туда, чтобы забыть этот самобытный городок. Кто бы мог подумать, что придется вернуться туда еще раз...

Самолет набрал высоту и взял курс на восток.

*****

По дороге в Дымов Света рассказала о последних событиях в лаборатории и о Галееве. Как профессор пытался повернуть исследования дендроидов в иное русло, чем вызвал неудовольствие курирующего лабораторию Курмаева. Как Галеева уволили и вместо него назначили Картавина, как профессор вывез личинки, фактически вызвав тем самым падение Стены. Света сказала, что направила Галеева в Дымов, и он пообещал ей приехать. Но прошло довольно много времени, и вот она сама здесь, а Ильфат Махмудович так и не появился...

Алекс рассказывал ей о Дымове и людях, которые стали одной большой семьей. О дяде-леснике, знающем природу так, как не знает ни один академик. О Вожакове, сумевшем сплотить и буквально зара-зить верой в счастливое будущее беженцев, населяющих Дымов. Об Инне, ставшей их главным чудом и главной надеждой. Ольхина слушала это, как сказку, веря и не веря.

- Понимаешь, Алекс, все это здорово, но... Пусть твоя Инна - уникум, пусть она понимает деревья, но... Она же сумасшедшая, как можно верить такой информации, как можно серьезно опираться на рас-сказы сумасшедшей?

- Инна - не сумасшедшая! - резко возразил Поборцев. - Она умственно отсталая, а это сущест-венная разница. У ней никогда не было никаких фантазий! Кроме того, умственно отсталые не способны притворяться. Кажется, не способны... - поправился он. - Да ей это и не нужно! Когда мы приедем, ты посмотришь на нее и все поймешь! Она влюблена в деревья, в природу - это не подделать!

Биолог с сожалением подумала, что нет с ними Галеева, чтобы оценить весь потенциал возможного контакта между людьми и дендроидами.

- Знаешь, Саша, у меня нет уверенности, что кто-то наверху поверит ее словам, - честно призна-лась она.

- А вот посмотрим, - совсем не обиделся Алекс. - И потом: главное - не слова, а то, что она делает...

Наконец, они приехали. Света увидела Дымов, и город показался ей родным и знакомым - так чет-ко и с любовью описывал его Алекс. Теперь она ходила по улицам Дымова вместе с Алексом, с гордостью показывавшим ей все, что община сделала в городе, а также к чему он лично приложил руку. Порядка двух-сот человек жили теперь в Дымове, и жили хорошо. Близилась зима, но люди ее не боялись. Центральное отопление отсутствовало, но несколько домов, где поселились дымовцы, отапливались автономной котель-ной; скоро настроят дизельный генератор, чтобы был свет, вот только солярки не так много.

В общине есть два врача, рассказывал Алекс Свете, учитель, правда, только один, но и детишек не так много. Все одеты, обуты, есть столовая. Люди пообвыкли, каждый при деле, и не ради денег - они тут ничего не стоят, ради себя и детей своих работают, и работают на совесть.

Лишь одно угнетает людей, говорил Алекс - недостаток информации. Нет ни техники, ни специа-листов починить и поставить на место упавшую 'радиобашню' местного мобильного оператора, телевизи-онного сигнала тоже не было. О происходящем в стране узнавали в основном от Поборцева, неоднократно пробиравшегося за Стену. Какие-то новости приносил Вожаков или лесник, бывавшие в окрестных селах и городах. И 'новенькой' Светлане пришлось устроить 'политинформацию', несколько часов рассказывая дымовцам буквально обо всем, начиная от цен в Москве и заканчивая событиями в мире.

Экскурсия по Дымову и многочисленные знакомства сильно ее утомили. Но Светлана терпеливо улыбалась людям и старалась отвечать на многочисленные вопросы приветливых и любопытных горожан. Поздним вечером Алекс привел ее в свою квартиру.

Закрыв двери, они поняли, чего им так не хватало в последнее время: остаться наедине. Только она и он.

- А сауна здесь есть? - улыбнулась Света.

- Есть баня, - ответил Алекс, - только сейчас уже поздно. Завтра сможем помыться.

- Жаль. А я хотела кое-что узнать...

- Спрашивай, - он не понял ее иронию.

- Здесь нельзя, - сурово ответила она. - Такие серьезные вопросы можно обсуждать только в сауне и только в голом виде!

- Хорошо! - согласился Алекс. - Тогда завтра соберем военный совет в бане. Буду я, ты, Вожа-ков, дядю Петю можно пригласить...

- Ты извращенец, Поборцев, - засмеялась Света. Алекс обнял ее и прижал к себе:

- В какой-то мере.

На второй день пребывания в Дымове Светлана, наконец, познакомилась с Инной. На первый взгляд, девушка не производила впечатления чего-то необычного и тем более уникального. Просто большой ребенок, обожающий вкусно покушать и поиграть с ребятишками, самый старший из которых был младше ее лет на десять.

- Понаблюдай за ней, - сказал Алекс, - присмотрись. А потом расскажешь. Если сможешь.

Последнюю фразу она не поняла. Алекс ушел по своим делам, а Светлана принялась наблюдать. Ее настойчивая попытка подружиться с Инной не удалась. Девушка относилась настороженно к новым людям. Светланы она не избегала, но и на контакт не шла. Инна была довольно замкнутой, но зато удивительно хорошо общалась с детьми, проводя в их компании почти все свободное время. И совершенно особое место в ее жизни занимал огромный дендроид, стоявший у бывшей заправки. Инна навещала его по несколько раз на дню, разговаривала с ним и подолгу стояла, обнявшись с мутантом.

Странный союз 'красавицы и чудовища' шокировал Свету. Отношение Инны к мутанту было со-вершенно естественным, будто она общалась с человеком, с кем-то равным ей. Несмотря на кадры, показан-ные ей Поборцевым, Светлана хотела сама, лично увидеть что-нибудь необычное. Когда дендроид оставался в одиночестве - а это бывало редко, практически только ночью, Светлана приходила к нему и также как Инна, обнимала, прижимаясь всем телом к стволу, и пыталась уловить, почувствовать нечто... Но тщетно. Ничего не получалось. 'Может, попросить помочь Инну, - думала Света, - но Алекс говорил, что она отказала ему, сказала, что он не сможет услышать дерево. Почему? Почему эта слабоумная девочка может что-то чувствовать, а они - нет? Впрочем, Алекс говорил, что и дети чувствуют тоже, но рассказы их столь удивительны и противоречивы, что больше походят на выдумки'. Но постепенно поразительные и необъяснимые истории и случаи, рассказанные, а подчас увиденные ей самой, складывались в костяк загадочной и пугающей силы, точное имя которой дал Алекс Поборцев: древолюция.

Была история с потерявшимся котенком. Дети искали его и не могли найти, до тех пор, пока Та-нюшка, дочь Николая Вожакова, не подошла к дереву и простояла с ним несколько минут в обнимку. После чего вся компания вместе со Светланой, направилась к одному из подвалов и вытащила упавшего в малоза-метную трубу котенка. На вопрос изумленной Ольхиной девочка ответила, что это дерево ей подсказало... Множество похожих случаев убедили Свету в том, что и дети в какой-то мере могут контактировать с жи-выми деревьями, и это уже сенсация! А то, что дендроиды могли 'видеть' сквозь стены и расстояния, давно никого не удивляло, а Ольхину и подавно.

Потом ей рассказали о потерявшемся охотнике. Жители одного из сел, с которыми часто общался Поборцев-старший, рассказали поразительный случай. Один охотник провалился в болото, потерял оружие и еду, и едва не погиб. Снег лежал уже две недели, человек промок и легко мог замерзнуть. Но в чаще на-ткнулся на дендроида и решил остаться и переночевать под ним. Как такое пришло ему в голову, он объяс-нить не мог. Просто надеялся, что могучий мутант как-то поможет ему. Ведь ни мороз, ни снег не могли заставить дендроидов сбросить листву, и зимой их листва оставалась зеленой, и снег не держался на ней. У человека не было даже спичек, и он знал, что пережить зимнюю ночь без огня вряд ли сможет. Но от дерева не отходил. На следующий день его отыскали друзья. Невероятно, но он остался жив и говорил, что всю ночь чувствовал энергию, исходящую от дерева. Он обнял дендроида и так согревался, удивляясь, почему это тепло не может растопить снег вокруг дерева?

Света смотрела на играющую в снежки Инну, на ее простое, открытое лицо, и думала, что порази-тельный дар достался девушке отнюдь не случайно. Она по-хорошему завидовала ей и чувствовала, что изменяется вместе с окружающими ее людьми, по-новому учится смеяться, сострадать и, главное, чувствует себя частицей целого. Не винтиком государственной машины, которому всегда найдется замена. Исчезни он - воткнут новый, и ничего не изменится. Здесь все ощущалось не так, и всеобщее единение захватило ее. Она чувствовала себя не только частью, но и душой общины. И если с ней или с кем-то другим что-то слу-чится - изменится мир.

Как ученый, она пыталась понять и осмыслить все это, вывести какую-то линию, сформулировать закон нового бытия, но быстро осознала бессмысленность научного подхода. 'К черту науку, - подумала бывший научный сотрудник, - сейчас и без опытов видна правота Галеева. Живые деревья - не враги че-ловечеству, а самые настоящие друзья, надо только понять и принять их, как эта девушка. Какая ирония: слабоумная, которая не могла найти работу в сибирском захолустье, может стать спасительницей мира. Если мы сможем донести до мира эту весть'...

*****

- Спасатели! Спасатели прилетели!

Истошный крик на улице сопровождался ударами в било. Лесник подвесил железку на ветку дерева специально на случай всеобщего сбора. После памятного столкновения с мародерами в него до сих пор ни-кто не стучал.

Алекс выскочил из постели и выглянул в окно. В небе над городом барражировал вертолет. Не во-енный, а длинный, зеленый, с рядом круглых иллюминаторов. Вертолет снижался, ища место для посадки.

- Что там? - спросила Света. Она приподнялась на кровати, прижимая к груди одеяло.

- Вертолет! - ответил Алекс. - Одеваемся!

Повторять было не нужно. Через десять минут Алекс и Светлана выскочили на улицу, куда уже сбежалась добрая половина дымовцев. Вертолет сел на площадь перед заправкой. Люди бежали на место посадки, кричали и размахивали руками. Алекс увидал выходящего из дома Вожакова.

- Ну, что, дождались? - весело спросил он их. - Наконец-то!

Из вертолета выпрыгивали люди. Но не в оранжевых комбинезонах спасателей, а в маскировочной форме и с оружием. Армия! Пусть будет армия, кто угодно, мы так долго этого ждали, подумал Поборцев, останавливаясь вместе со всеми у вертолета. Лопасти машины прекратили вращение, и гул двигателей за-тих.

Военные выстроились полукругом. Алексу не понравились их лица: будто не спасать их прилетели, а арестовывать. Суровые, неразговорчивые, отстраненные. Один из солдат грубо оттолкнул Влада, запросто подошедшего к нему... Последним из вертолета вылез невысокий, по сравнению с рослыми вояками, человек, и Поборцев тут же узнал его: Курмаев! Что он здесь делает? Зачем столь важному человеку прилетать в Дымов? Алексу стало тревожно, он дернул Свету за рукав:

- Узнаешь?

Светлана ахнула.

- Не высовывайся, - посоветовал Поборцев и постарался, чтобы Курмаев случайно не увидел его, спрятав лицо за чей-то мощный затылок. Между тем представитель президента заговорил, и толпа поутихла:

- Граждане, жители Дымова! Я представляю правительство России, и прилетел, чтобы ознако-миться с положением дел в Свердловской области. И в вашем городе...

Поборцев подумал, что Курмаев здесь неспроста. Наверно, мои материалы 'выстрелили', подумал он. Это было здорово, вот только такой отдачи он не ожидал. Представитель президента лично пожаловал в Дымов! А может быть, у него здесь другой интерес? В любом случае, им со Светланой лучше уйти. Особенно Светлане. Если Курмаев узнает ее, может быть очень плохо.

- Я должен убедиться, что в городе соблюдаются все права граждан России, существуют закон-ность и правопорядок. Прошу вас не обращать внимания на вооруженных людей. Они прибыли для вашей защиты от мутантов.

- Нам не нужна защита от мутантов, - сказал Вожаков. - Они нас не трогают.

Курмаев резко повернулся и посмотрел на Николая:

- А почему, вы знаете?

Николай протиснулся вперед и остановился перед куратором:

- Потому что они не хотят людям зла. Мы не трогаем их, и они нас не трогают.

- Вот именно! - поддакнул из толпы Влад.

- Мутанты уничтожили Россию! - сказал Курмаев, оглядывая стоящих перед ним людей. - По-смотрите, как вы живете: в глуши, без связи с внешним миром, без машин и дорог! Кто же еще виноват в этом?

- Вы! - ответил Вожаков. Курмаев замолчал, не ожидая столь прямого и оглушающего ответа. Поборцев почувствовал уважение к Николаю и укор себе. Это он должен был выйти и сказать в лицо Кур-маеву.

- Виноваты вы, - повторил Вожаков. - То есть правительство. Если бы вы не начали эту войну, в России все было бы по-другому! Дендроиды лечат нашу землю. Их нельзя уничтожать, они не враги людям.

- Кто вам это сказал? - спросил Курмаев. Он обвел толпу пристальным взглядом, и Поборцев по-чувствовал, что глаза представителя президента вот-вот найдут его даже сквозь чью-то голову. - Насколько я знаю, эти сведения распространены в интернете, но у вас тут даже телефона нет. Откуда вы это знаете?

- Мы это видим, - ответил Николай.

- Вы что, здесь главный? - спросил Курмаев.

- Вроде того, - сказал Вожаков. Его жена прижималась к нему, с тревогой глядя на солдат. Дочку она держала на руках.

- Так. Значит, вы можете мне сказать, есть ли среди жителей Дымова, э-э... слабоумная девушка лет двадцати, - он протянул Николаю фотографию Инны.

- Пошли отсюда, быстро! - проговорил Поборцев Свете. - Только не беги, а то заметят.

Они повернулись и пошли к домам, изо всех сил стараясь не бежать, чтобы не привлечь внимание. Мысли Алекса кружились лихорадочной каруселью. Так вот зачем он прилетел! Ему Инна нужна! Раньше над деревьями опыты ставил, теперь над людьми хочет! Так ему Вожаков и скажет! С площади доносились отрывистые фразы, но Поборцев не прислушивался. Главное - предупредить Инну и ее мать, и поскорее увести их из города. На площади их, кажется, не было, значит, сейчас они дома.

- Света, постой здесь. Если что - предупредишь!

Алекс взлетел вверх по лестнице. Инна жила на четвертом этаже. Он забарабанил в дверь, открыла мама.

- Варвара Ивановна, собирайтесь скорей! Надо уходить!

- А что случилось?

Из соседней комнаты показалась Инна.

- Привет, Алекс, - сказала она.

- Привет, Инна, быстрей собирайся! Одевайся! Я помогу! - он заметался по комнате, не зная, где у них лежит одежда.

- Что случилось? - повторила мать.

- За ней прилетели, - Алекс указал на Инну. - Из Москвы. Они не должны вас найти!

- Как? - не поняла Варвара Ивановна. - Кто прилетел из Москвы? Почему не должны найти?

Алекс вскипел. Куча ненужных вопросов, когда у них совсем нет времени!

- Они хотят забрать вашу дочь, потому что она может говорить с деревьями! - еле сдерживая раз-дражение, пояснил он. - Они станут использовать ее как лабораторную крысу!

- Но вы сами говорили, что ее дар нужен всем. Почему мы должны бежать?

- У меня нет времени вам объяснять! - закричал Алекс. - Вам нужно спрятаться, немедленно, бежать в лес! Когда они улетят, вернетесь!

- Я не верю вам, - сказала мать, - сначала вы говорили, что у Инны дар, нужный людям, а те-перь хотите спрятать ее от людей! Сюда прилетели из Москвы ради нее, и мы пойдем к ним.

Поборцев в ярости взмахнул рукой, еще больше напугав Варвару Ивановну.

- Вы сами не знаете, что делаете!

- Алекс! - через открытую дверь донесся крик Светланы. - Они идут сюда!

Поборцев подскочил к окну и увидел группу солдат, направлявшихся к дому. И на площади что-то происходило. Толпа раздалась и поредела, люди начали разбегаться. Он размышлял две секунды:

- Беги отсюда! - крикнул он Свете и выскочил на лестничную площадку. Он уже не успеет. Эх, жаль, в доме нет черного хода, правда, по чердаку можно перебежать в другую парадную...

- Беги в лес! Быстро!! - прикрикнул он сверху. Светлана в последний раз взглянула на него и по-бежала. Но было поздно. Солдаты заметили девушку и побежали следом. Света завернула за угол и пропала из вида.

- За ней! - громко скомандовал кто-то. Поборцев вытащил из куртки пневматический пистолет и, не целясь, стал стрелять в бегущих солдат. Причинить какой-либо вред он вряд ли мог, да и не стремился. Лишь бы задержать их, отвлечь от Светланы. Это получилось. Пистолет стрелял громко, в проулке меж до-мов выстрелы звучали почти как настоящие. Кто-то из солдат залег, другие спрятались в ближайшие парад-ные.

- Получите! Я здесь! - кричал Поборцев, без перерыва давя на курок. Слишком поздно он вспом-нил, что настоящий пистолет давно бы потребовал перезарядки, а в его обойме было почти пятьдесят кро-шечных шариков. Интересно, догадаются ли об этом те, внизу? Он отошел от окна и вовремя: выпущенная откуда-то снизу очередь прошлась по потолку комнаты, оставляя в нем уродливые отверстия. Все, теперь окно под прицелом, и они пойдут на штурм, подумал Алекс. Через распахнутую входную дверь он услышал топот множества ног по бетонной лестнице.

- Вот и все, - сказал Поборцев Варваре Петровне. - Не вышло у нас ничего.

- Мама, мне надо к дереву! - вдруг сказал Инна. Мать растерянно посмотрела на Поборцева. То-пот ног приближался.

- Поздно уже, - сказал Алекс. - Хотя...

Он вытащил их на лестницу и указал на чердачную дверь:

- Туда! - затем просунул руку с пистолетом в лестничный проем и быстро опустошил обойму, еще на некоторое время задержав наступавших. Но через минуту солдаты ворвались в комнату и схватили Алекса, щедро осыпая ударами кулаков и прикладов.

- Вы что? Я тут ни при чем! - кричал Алекс, но его не слушали. Он отбивался, как мог, пока оче-редной удар по голове не заставил мир взорваться и потухнуть...

*****

Сознание возвращалось рывками. Он слышал звуки и видел странные расплывчатые предметы, не понимая, где находится. Горсть холодного снега, кем-то жестко размазанная по лицу, окончательно привела в чувство. Поборцев лежал на снегу, и опухшие от побоев глаза увидели серое безразличное небо и такие же безразличные лица, склонившиеся над ним. Одно из них он узнал.

- О-о, вот и наш главный идеолог, - усмехнулся Курмаев, разглядывая избитого Поборцева. - Понятно, откуда такая информированность у населения! Ловко вы из Москвы скрылись, и концов не нашли. Вот только меня не обманешь. Я и твой голос хорошо запомнил, и Дымов тоже, так что найти тебя не пред-ставляло особой сложности.

- Так вы за мной прилетели? - удивился Алекс, разлепляя разбитые, запекшиеся от крови губы. Он попытался подняться, но не смог. Сильно мутило, один из передних зубов сломался и рассек губу изнут-ри.

- Да кому ты нужен? - презрительно процедил Курмаев. - Официально и ты и Ольхина считае-тесь пропавшими без вести. Так что не усугубляй. Вы, гражданин Поборцев, нарушили данную вами под-писку... а сейчас военное время, понятно?

- Вы снова мне угрожаете? - спросил Алекс. Несмотря на боль, ему стало приятно от мысли, что почти всесильный Курмаев угрожает избитому, полуживому журналисту. Значит, уважает, заключил По-борцев.

Представитель президента до ответа не снизошел.

- Где девушка? - спросил он.

- Какая девушка? В Дымове... не одна девушка, - проговорил Алекс. По знаку главного два сол-дата шагнули к Поборцеву и поставили на ноги.

- Мне нужна только одна. Та, которая разговаривает с деревьями, - холодно пояснил Курмаев. - Где она?

- Разговаривает с деревьями? У вас богатая фантазия, господин Курмаев... - усмехнулся журна-лист. Удар в живот лишил воздуха, заставляя согнуться и упасть на колени. Стоявший по правую сторону верзила в камуфляже удовлетворенно улыбнулся. Бить он умел. В голове Алекса мелькнула мысль, что он сейчас - как партизан на допросе. И если удары он выдержит, то испытание смертью вряд ли. 'Я не герой, - подумал Поборцев, - и у меня нет идеи, за которую я мог бы умереть. Наверно, вообще нет идей, за ко-торые следовало бы умирать...'

- Мы все равно ее найдем, - сказал Курмаев. - Рано или поздно. Городок ваш небольшой, мои люди прочешут его за пару часов.

- Да по следам найдем! - сказал стоявший рядом с Курмаевым военный с бородой, здорово напо-минавший чеченского боевика. Алекс с сожалением понял, что они правы. На свежевыпавшем снегу следы ног видны прекрасно. У беглецов нет шансов...

- Зачем она вам? - спросил Алекс. - Займитесь лучше страной.

- Одно другому не помешает, - тонкие губы Курмаева изогнулись в усмешке. - Я изучаю мутан-тов с тех пор, как они появились. Девушка мне нужна для, так сказать, более глубокого изучения. Ведь ты же сам с восторгом говорил, что она способна понимать их и общаться с ними. Большего мне и не нужно. Она одна заменит целый исследовательский центр, как ты считаешь?

Поборцев не ответил. Он чувствовал себя идиотом. Растрепал про Инну на целый мир, не подумав о том, что могут найтись люди, которые захотят использовать дар девушки для своих целей. 'Дурак безмозг-лый, - ругал себя Алекс, - хотел как лучше, думал, что рассказ об Инне научит людей искать пути контакта с дендроидами, попытаться понять их... Но вышло только хуже...'

У верзилы запиликала рация. Он поднес ее к уху и довольно ухмыльнулся:

- Отлично. Тащите ее сюда. Только аккуратно, поняли?!

Поборцев понял, что Свету нашли. Что сделает с ней Курмаев?

Вдалеке послышались крики. Трое военных, вскинув оружие, двинулись вперед, но остановились, признав своих. Двое солдат с трудом тащили высокого и грузного человека. Он вырывался изо всех сил, и военные с матюгами волокли его по снегу. Алекс понял, кто это, и испытал смешанное чувство радости и горечь разочарования. Они нашли Инну, зато хоть Светлане удалось уйти! Инна вырывалась и даже сумела заехать одному из солдат по голове. Тот лишь выругался и сильней заломил ей руку. Поборцев понял, что это им давали приказ не трогать девушку, иначе эти парни заставили бы ее идти смирно. Варвара Петровна бежала за ними, пытаясь уцепиться за дочку. Один из солдат оглянулся и ударил женщину в лицо. Мать Инны упала. На нее запрет не распространялся.

Курмаев с интересом смотрел на приближавшуюся компанию. Наконец, Инну подтащили к нему.

- Здоровая, зараза! - выругался один из солдат. - Упирается, как...

- Это она, - коротко сказал второй. 'Это он ударил женщину, - подумал Поборцев, - сволочь!'

- Я вижу, - сказал представитель президента. - Молодцы, первый приз ваш. Где нашли?

- У дерева этого, черного, - сказал солдат. - Так вцепилась в него, еле оторвали.

- Отпустите ее, - приказал Курмаев.

Инну отпустили. Она стояла напротив Курмаева, тяжело дыша, с растрепанными волосами.

- Не надо так! - возбужденно сказала девушка.

- Конечно, не надо! - ласково проговорил Курмаев. - Мы и не хотели так! Мы просто хотим с тобой поговорить, понимаешь? О деревьях.

- Он ударил маму! - пожаловалась Инна.

- Кто? - спросил куратор. Инна показала. Курмаев сделал едва уловимый знак. Человек-гора шагнул вперед и молниеносным ударом отправил ухмылявшегося солдата в нокаут. Его напарник поблед-нел.

- Он больше не будет этого делать, - сказал Курмаев. - И никто не будет вас обижать. Ни тебя, ни твою маму. Я тебе обещаю.

- Не верь ему, Инна, не верь! Не слушай... - закричал Поборцев. Курмаев зло взглянул на журна-листа - Алексу заткнули рот и отволокли в сторону.

- Дай команду на сбор, - бросил Курмаев в сторону. - Больше нам тут делать нечего.

Командир-гора поднес к губам рацию:

- Всем группам! Немедленно вернуться к вертолету!

Военные задвигались, засуетились. Поборцева оттащили к вертолету и бросили рядом на снег. Он увидел, как Инну и ее мать запихнули внутрь летающей машины. А что сделают с ним? На какое-то время ему показалось, что о нем забыли - не было ни охраны, ни часового. Может, попробовать бежать? Алекс с трудом поднялся и понял, что в таком состоянии далеко не убежит. Радовало лишь то, что люди Курмаева не нашли Свету. Пробегавший мимо солдат ударил Поборцева ногой, и журналист сунулся лицом в снег.

- Все вернулись? Отлично, - Курмаев подошел к вертолету и протянул руку. Поджидавший сол-дат подал трубку спутниковой связи.

- Операция закончена. Вылетайте, - он отдал трубку обратно и, оглядевшись, посмотрел на По-борцева. Представитель президента улыбнулся и подошел к нему.

- И все-таки последнее слово осталось за мной! - удовлетворенно произнес он. - А вы можете радоваться: ваша мечта о мировом доминировании дендроидов осуществилась. Мы позаботились, чтобы и у Америки возникли те же проблемы...

Курмаев довольно рассмеялся. За его спиной заработали лопасти вертолета, разгоняя падающие с неба снежинки.

- Так что скоро дендроиды займут весь мир. А я - единственный, кто сможет разговаривать с ни-ми и понимать их! Соображаешь?

- Она не будет помогать вам! - с ненавистью сказал Алекс. ѓ

- Будет! У нее ведь есть мама, а у мамы - она. Этот вопрос я решу, не сомневайся. А дальше... - Курмаев возбужденно взмахнул рукой, и пальцы куратора хватко сжались в кулак. Поборцев понял этот жест.

- Сволочь! - сказал он, но Курмаев его не расслышал. Снежный вихрь, поднятый вращающимися лопастями, осыпал журналиста тысячью колючих снежинок. Представитель президента повернулся и пошел к вертолету.

Поборцев увидел в иллюминаторе плачущее лицо Инны. Она что-то кричала, но из-за шума двига-теля не было слышно ни звука. И вдруг в снежной пелене возник огромный темный силуэт. Алекс остолбе-нел. Длинные черные отростки извивались в воздухе и падали на снег, двигая мутанта вперед. Это был ден-дроид с заправки. Несколько месяцев стоявший недвижно, он вырвал корни из земли и полз к вертолету. Курмаев не видел его, заслоняясь рукой от летящего снега. Но двое военных, стоявших у летающей маши-ны, заметили гиганта и открыли огонь. Курмаев поднял голову, увидел опасность и побежал к вертолету. Пули оставляли на коже дендроида жуткие раны, но он подходил все ближе.

- В машину! - рявкнул командир. Солдаты прекратили стрельбу и запрыгнули в люк. Тяжелая дверь закрылась, и машина оторвалась от земли.

*****

Вертолет стал подниматься, но дерево вскинуло корненоги и успело ухватиться за шасси. Машина затрепетала в воздухе, дендроид накренился и упал, но вертолет не отпустил. С таким грузом машина под-няться не могла.

Машина угрожающе раскачивалась, волоча мутанта по снегу, и Алекс зачарованно смотрел на страшную и в чем-то знаковую битву. Корни дендроида вонзились в землю и нашли опору - вертолет резко дернуло, он накренился. Стальной вращающийся круг ударил по земле, и разлетающиеся осколки лопастей со свистом взрезали воздух. Поборцев инстинктивно пригнулся, но это вряд ли помогло бы ему - куски металла летели с огромной скоростью, ему просто повезло, что не задели. Тяжелая машина рухнула вниз. Спустя несколько мгновений раздался взрыв.

- А-а-а! - Поборцев завыл, понимая, что все кончено. В голове сводящей с ума каруселью кру-жился хаос. Как же так?!

Огненный вихрь бушевал на месте крушения, никто бы не выжил в этом пламени. Рядом с разбив-шимся вертолетом умирал разорванный на части дендроид. Его корни слабо шевелились в воздухе и без-вольно опадали на снег. Но мокрые от слез глаза Алекса заметили ковылявшую прочь от горящего вертолета фигуру. Поборцев побежал к ней.

- Эй! Эй...

Человек в дымящейся одежде обернулся. Его одежда обгорела вместе с частью волос на голове, но искаженное болью лицо куратора Алекс узнал сразу.

- Ну, теперь что будешь делать? - Поборцев шагал к нему, сжимая кулаки. Его шатало, и тело скрутило болью, но ярость была сильней. Убить эту тварь, убить! Он во всем виноват!

- Стоять! - куратор выхватил из кармана пистолет и направил на журналиста. - Я буду стрелять!

- Тебе конец! - сказал Алекс, надвигаясь на него, и его перекошенное болью лицо напугало Кур-маева больше, чем дендроид. - Что, хочешь убить меня? За что? Лучше себя убей, сволочь!

Грохнул выстрел. Поборцев пошатнулся и упал в снег.

- Саша! - из-за домов бежала Светлана. - Сашенька!

Она пересекла площадь и упала перед лежащим Поборцевым на колени. Куратор узнал ее.

- И ты здесь! Хорошо! Значит, всем будет крышка! - Курмаев истерически расхохотался, разма-хивая пистолетом. Поборцев зашевелился и приподнял голову. Курмаев с изумлением посмотрел на него, потом на пистолет.

- Бросай оружие! - крикнул Вожаков, появляясь из-за вертолета. В руках его было ружье. Курма-ев вскинул оружие и выстрелил, но Николай успел броситься на снег.

- Саша, ты жив? Саша! - плакала Светлана, поднимая Поборцева. Алекс сунул руку за продырявленную куртку и вытащил останки убитого смартфона.

- Повезло, - пробормотал он, морщась от боли в груди. - Твой подарок...

Алекс взглянул на Курмаева. Куратор, пятясь, поднял пистолет, но нажать на курок не успел. Отку-да-то раздался выстрел, и представитель президента, покачнувшись, осел и завалился на бок. Вожаков под-нялся со снега и подбежал к Поборцеву.

- Метко ты его, - сказал Алекс. Он заметил на лице Николая большой синяк.

- Это не я, - сказал Николай. Он повернулся в сторону леса, и Алекс увидел спешившего к ним на лыжах дядю Петю. В одной руке он держал винтовку, в другой лыжные палки.

- Вовремя вы успели, - сказал Николай подъехавшему леснику. Петр Ильич отстегнул лыжи и подбежал к племяннику:

- Жив, Сашок?

- Жив, - улыбнулся Поборцев-младший, хотя улыбка стоила огромного усилия. Залитая кровью грудь жутко болела. Смартфон, принявший на себя выстрел Курмаева, разлетелся вдребезги, но все же смягчил удар пули. - Ты, как всегда, вовремя.

- Поборцевы своих не бросают, - веско произнес дядька.

- А-а-а! Помогите! - из-за полыхавшего вертолета раздался чей-то слабый крик. Лесник с Вожа-ковым переглянулись и побежали туда.

Рядом с горящей машиной в снегу шевелилась дымящаяся масса. Видно, при взрыве человека вы-швырнуло из вертолета, и он чудом остался жив. Подойти из-за сильного жара было нелегко, но Николай решился и сделал рывок навстречу пламени. Он ухватил лежащего ничком раненого за остатки обгорелой одежды и потащил, чувствуя, что вот-вот вспыхнут волосы.

Человек обгорел, и на его лицо, обезображенное пламенем, было страшно смотреть. Но Вожаков узнал его по высокому росту. Это был командир отряда Курмаева, тот верзила, что бил сначала его, а потом Поборцева.

- Помогите! - прохрипел он. - Унесите меня отсюда...

- У нас больницы нет, - проронил лесник.

- Вы не понимаете... - каждое слово давалось человеку с огромным усилием. Сожженное до мяса лицо шевелилось, выплевывая кровь и слова. - Через двадцать минут... по городу будет... удар...

- Что?! - переспросил Вожаков, но ответа не дождался. Раненый потерял сознание. Изо рта его хлынула кровь, и он обмяк. Николай поднялся совершенно ошеломленный.

- По городу будет удар! - повторил он, обращаясь к леснику. - Через двадцать минут! Наверно, через двадцать минут после взлета... Сколько прошло времени?

Лесник молча покачал головой. Он не видел крушения вертолета и тем более не смотрел на часы.

- Беги по домам! - крикнул ему Николай. - Надо всех выводить из города!

- В лесу не скрыться! - возразил Петр Ильич. - Можем не успеть.

- Все равно надо уходить, хоть куда!

Лесник на секунду задумался:

- Под складами на Горьковской есть хорошие подвалы! Глубокие! Туда надо!

- Хорошо, беги, собирай всех, я сейчас! - Николай бросился к Свете, склонившейся над Поборце-вым.

- Поднимайся, поднимайся! - он подбежал и резко вздернул на себя Алекса так, что он застонал от боли.

- Ты что делаешь, Коля? - возмутилась Света. - Его нельзя так...

- Быстрее бежим, город будут бомбить! - он потащил Поборцева к домам.

- Как бомбить? - не поняла Света. Она подстроилась к шагу Вожакова и закинула вторую руку Алекса себе на плечо, помогая нести раненого.

- Что значит 'бомбить'? - переспросил Алекс. В голове не укладывалось, что Дымов могут бом-бить. Зачем? - Кто тебе это сказал?

- Раненый солдат. Сказал, что по городу будет удар через двадцать минут после взлета!

- Отпустите меня, - потребовал Поборцев. - Сам дойду. Куда идти?

- На Горьковскую, к складам! - прокричал, убегая, Вожаков. - Туда бегите!

Николай бросился к домам. Хорошо, что дымовцы жили кучно: практически все жители обитали в трех домах, отапливаемых одной котельной. Собрать людей по всему городу было бы нереально, а так у них был шанс. Он забежал в свой дом, стуча в каждую квартиру и, что есть сил, кричал на лестнице:

- Все вниз! Быстрее! В бомбоубежище! Быстрее!!

Петр Ильич оповестил остальные два дома, и жители бегом побежали к складам на Горьковской. Вооруженный топором Влад сшиб замок с массивной железной двери, и люди пестрой лентой потекли вниз, в подвал.

- Смотрите, никто не остался дома?! - спрашивал последних беженцев Вожаков. Он стоял на площадке перед складом, слыша, как в сумрачном небе приближался и нарастал шум самолетных двигате-лей. Не верилось, что такое возможно, что их маленький, затерянный в Сибири Дымов когда-нибудь станут бомбить...

Что они сделали, в чем виноваты? На эти вопросы у него ответа не было, но низкий гул, накатив-шийся на город, не предвещал ничего хорошего. Он успел заметить стремительно приближавшийся самолет, и рука лесника с силой дернула его:

- Ты чего ждешь? Бомбы на голову?

Они забежали в полуподвальное помещение и вдоль бетонной стены бросились дальше. Свет про-никал сюда через давно немытые крошечные окна, забранные решетками. Петр Ильич повлек Вожакова дальше, до еще одной двери со ступеньками вниз, в еще более глубокий подвал. Света там не было, окон, разумеется, тоже, лишь во тьме горели несколько зажигалок, освещая напряженные лица горожан и испу-ганные мордашки детей.

- Надо дверь закрыть, - сказал лесник, подталкивая Николая вниз.

- А может, обойдется? - спросил Николай, но его последние слова заглушил мощный взрыв. Под-земелье вздрогнуло, и во тьме послышался детский плач.

- А ты куда? - удивленно спросил Вожаков, видя, что дядя Петя не собирается спускаться за ним.

- Я снаружи буду, - ответил лесник.

- Зачем? - изумился Николай. Наверху снова грохнуло, и он невольно втянул голову в плечи.

- Если подвал завалит, хорошо, если кто-то будет наверху. Тогда и остальным шанс есть...

- А если тебя завалит? Я с тобой пойду!

- У меня детей нет, - ответил Петр Ильич. - А у тебя дочка. Сиди здесь!

И захлопнул дверь.

*****

После бомбового удара на город было больно смотреть. Почти все высотные дома - а таковыми в Дымове считались даже пятиэтажки - были разрушены. Одноэтажные частные дома пострадали меньше - удар пришелся, в основном, по центру, но большинство остались без стекол. Но главное: никто из жителей не погиб и даже не был ранен. Помещение склада почти не пострадало, и люди, поднявшись из подвала, отправились к руинам в надежде, что уцелели хоть какие-то вещи.

Здание котельной было разрушено прямым попаданием бомбы или ракеты. Труба рухнула, котел разорвало взрывом. Это было самое страшное - теперь дымовцы остались без тепла, а ведь зима еще вся впереди.

На общем собрании решили разместиться в частных домах, там, где уцелели стекла, а топить дро-вами, благо печь имелась почти в каждом доме. Столовая со всем инвентарем была погребена под развали-нами, но дизель-генератор чудом уцелел. В общем, все придется начинать заново. Но никто не ныл. Потому что иного выхода не было.

Александр Поборцев был счастлив. Не только потому, что Светлана теперь была с ним, разделяя все, что давала или отнимала жизнь. Благодаря Курмаеву он узнал, что скоро падет и Америка, а значит, дендроиды завладеют всем миром. Впрочем, завладеют - не то слово. Псевдодеревья не стремились к вла-сти ради самой власти, что свойственно именно человеку. Да, отныне они доминировали на Земле, но Алекс был уверен, что это - к лучшему. Были они порождением природы, мутацией или странным космическим вирусом - какая разница, думал Поборцев, разве это важно? Важно, что мы, наконец, почувствуем свое место на этой планете, поймем, что сила нашего ума никогда не сравнится с мудростью природы, которую нам еще постигать и постигать. Дендроиды стали пощечиной, необходимой зарвавшемуся и вообразивше-му себя всесильным человечеству. И если мы действительно умны, мы поймем и изменимся. А дендроиды нам помогут. Все еще впереди.

*****

- Алекс, быстрее! Там такое! - ворвавшаяся в комнату Светлана сияла. Поборцев поднялся со стула:

- Что случилось, чего сияешь, как... - он улыбнулся, затрудняясь с определением. Он давно не видел ее такой радостной.

- Это надо видеть, пошли! - она подскочила к нему и нетерпеливо потянула за руку.

- Подожди, хоть ботинки надену.

Он вышел на запорошенную снегом улицу и увидел людей, бегущих в сторону разрушенной за-правки. Бежали радостно, возбужденно, дети смеялись и подпрыгивали, так что Алекс невольно улыбнулся:

- Что, Дед Мороз приехал?

- Бежим же! - потянула за рукав Света.

- Ладно, я тоже хочу подарок! - решил Алекс и припустил вслед за ребятишками. Света засмея-лась и побежала вдогонку.

Улица закончилась, открывая площадь перед бывшей заправкой. Снег давно покрыл обугленные останки разбившегося вертолета и намел высокие сугробы возле нового дендроида. Он пришел неизвестно откуда и встал на место убитого собрата. Люди сбегались к черному псевдодереву, упрямо зеленевшему листьями назло зиме. Что же там такое? Поборцев подбежал к дендроиду, и ноги сами остановились. Алекс не поверил глазам: среди листвы виднелись крупные розово-красные плоды, и ребятишки весело подпрыги-вали, пытаясь сорвать зимние 'яблоки'.

- Ты видишь? - улыбаясь, спросила Светлана.

- Вижу. И не верю глазам. Так они - деревья или животные?

Света улыбнулась:

- Разве это важно? Смотри, как радуются дети!

Конец

2005-2006г