— Молокосос! Кретин! — Хрипел господин Фудзивара. — Что это такое?! — Брызнул он слюной на склонившегося перед ним в поклоне Окаджима и, судя по звуку, замолотил ладонью по раскрытой папке с бумагами, лежащей на столе.
— Анализ данных геологоразведки, Фудзивара-сан! — Заторопился вспотевший Окаджима. — Особое внимание я бы просил вас обратить на исследования возле Маланеже. Это Ангола, Фудзивара-сан! Мне было поручено…
— Когда?! Когда тебе это было поручено, безмозглый сосунок!
— Двенадцатого числа, Фудзивара-сан! — Растерялся Окаджима. — Вы сами дали мне это задание.
— А сегодня?!
— Шестнадцатое число, Фудзивара-сан!
— Вот спасибо! Вот огромное тебе спасибо, что ты мне об этом напоминаешь! Неделя! Неделя! Чтобы приготовить какой-то сранный отчет! На готовых данных!
— Данных было недостаточно, — запротестовал Окаджима. — Глубина бурения — только до двадцати метров, плотность проверки — тридцать пять процентов площади, никакой радиометрии…
— Ты хочешь сказать, — прошипел Фудзивара. — Что Сеньё-сан предоставил нам неполную информацию?!
Окаджима побледнел — каким бы он ни был зеленым новичком в «Асахи Индастриз», но прекрасно понимал, что сомневаться в эффективности работы департамента, которым лично руководит один из членов Совета Директоров… не просто глупо, а — самоубийственно!
— Вы не так поняли… — но, перехватив озверевший взгляд начальника, поперхнувшись, торопливо поправился. — То есть, я… я не так выразился, Фудзивара-сан! Отсутствующие данные не так значительны, однако, влияют на точность анализа. И получить их было нетрудно — но, к сожалению, служба курьеров не смогла вовремя доставить образцы… Ну, вы знаете — там какие-то небольшие сложности у «Асахи Индастриз Лоджистик»…
Окаджима действовал наверняка… к тому же — не совсем благородно и, уж точно «некрасиво» — департамент транспорта и логистики переживал сейчас не лучшие времена, у «логистов» сейчас были огромные проблемы, на них сыпались многочисленные претензии и из-за этого происходили периодические «залеты». И сейчас этот департамент не пинал только самый ленивый или глупый сотрудник «Асахи Индастриз»… или сотрудник, совсем не озабоченный собственной карьерой в этой корпорации.
— … Зато результаты анализа — ошеломляющие, Фудзивара-сан! Я потребовал провести радиометрию на местности, но пока они доставили нужное оборудование, пока нашли специалистов-радиометристов… именно японцев и именно штатных работников «Асахи Индастриз»… к тому же… к тому же, я взял на себя смелость не ставить пока в известность департамент урановых месторождений, Фудзивара-сан! — С намеком закончил Окаджима.
Его начальник перестал быть красным, как свекла, и медленно принял прежний нормальный цвет, как только уяснил, что — вот он! — отличный аргумент, объясняющий задержку в подготовке отчета, который он, Фудзивара, может сунуть в глаза уже своему руководству.
А уж когда шеф сообразил, что именно раскопал Окаджима… Поправив криво сидящий на расхлябанной фигуре распахнутый пиджак (тщетно — краешек рубашки так и остался торчать, выбившись из-под ремня брюк и оголяя бледную полоску кожи на животе-барабане) начал стремительно успокаиваться.
Уже на тон ниже (но все так же сурово и с недовольной миной на лице) он потребовал от Окаджима краткую выжимку из отчета, ознакомился с выводами, пробежал глазами пятидесятистраничный отчет, полюбовался графиками, диаграммами, таблицами.
И отправил Рокуро восвояси, даже не поблагодарив!
Ну, что тут поделаешь — вот такой вот управленческий стиль у его непосредственного начальника!
Окаджима закашлялся и помотал головой, старясь даже мысленно не оскорбить руководителя. В конце концов, он — Окаджима Рокуро — молодой амбициозный неглупый японец! Дисциплинированный, старательный, многообещающий! Пусть и закончил госуниверситет лишь полгода назад. Более того, это ж замечательно! У него еще вся жизнь впереди! А опыт… опыт приложится!
А этот отчет… Это был блестящий отчет! Более того, Окаджима на девяносто процентов был уверен, что в том районе есть урановая руда! Просто обязана быть! В количествах, делающих ее добычу рентабельной! А это не просто подарок родной компании! Это — отличные перспективы карьерного роста! Всего через полгода работы!
Он поднял данные не только в архивах «Асахи», но и связался с базами данных родного университета! Там не могли отказать одному из лучших студентов… правда, попросили прочесть коротенькую профильную лекцию первокурсникам. Как-нибудь на следующей недельке. Что-нибудь воодушевляющее и напутствующее. Ерунда!
А ведь лишь полгода назад Окаджима Рокуро оценили по достоинству — после первого же собеседования, когда он еще диплом не защитил, уже пригласили в «Асахи Индастриз»! После первого же! Да все бывшие сокурсники и друзья поверить не могли такой удаче! Завидовал каждый! Ха! Глупцы! Какая, к демонам, «удача»?! Он, как проклятый, учился, а не ерундой страдал, бессмысленно прожигая время в столичных клубах!
А уж какую сморщенную мордашку Симидзу Каяо сделала на последней встрече после вручения дипломов, когда поняла, что перед ее бывшим парнем открываются головокружительные перспективы карьерного роста в одной из самых крупных корпораций не только города Асахи, но и всей префектуры Тиба! Причем — точно по профилю! Геологоразведка!
А вот не надо было уходить от него к этому Икэда! Этого альфо-мачо до сих пор, как рассказывали по скайпу бывшие сокурсники, со всех собеседований вышвыривают! Ха! Единственный жизненный успех — Икэда все-таки женился на первой красавице курса… правда, его заслуги в этом не было ни-ка-кой — «первая красавица» сама затащила его в храм. Ну, нашли друг друга два одиночества! Возможно, теперь у них мозгов как раз наберется на одного полноценного более-менее сообразительного человека.
Так что: волю в кулак! Слюни и сопли — подтереть! Спину выпрямить! С лица это жалостливое выражение — стереть! Он — настоящий японец! Самурай! Во всяком случае, бабушка что-то такое рассказывала… Он, в конце концов, УМНЫЙ!
И пусть коллеги, украдкой на него сейчас поглядывающие, думают, что в кабинете руководителя его похвалили и выписали премию!
Не вышло… Из двери в отдел вырулила группа сотрудников из департамента обеспечения безопасности… и в составе этой группы была Имаи Кику.
— Ты чего такой грустный, Окаджима-кун? — Ну, да… пройти мимо эта суч… нехорошая женщина не могла. — А-а-а… Шестнадцатое число! Тебе ж сегодня кредит за квартиру гасить, да? Как там твои однокомнатные хоромы поживают?
Удар был нанесен безошибочно! Болезненный и неприятный — нормальную квартиру за эти копейки он купить так и не смог, пришлось довольствоваться маленькой однокомнатной. «Дрянь… кошка дранная… шлюха…» — Без особого запала, как-то даже обреченно, подумал Окаджима.
Эта курносая сука с миленьким кукольным личиком, большими глазками и стройной миниатюрной фигуркой, переспав с ним пару раз и точнейшим образом измерив его платежеспособность (и, наверняка, социальные перспективы), а также вытянув из него массу информации — тут же «бортанула» «молодого специалиста». Еще и по самолюбию неплохо так прошлась… дрянь.
Тихонько захихикали некоторые из коллег. Лизоблюды! Не все, конечно. Рокуро очень сильно надеялся, что были и те, кто относился к нему сейчас с сочувствием — все-таки у общеизвестной ветрености (если мягко говорить) Имаи Кику была и оборотная сторона — в свое время эта штучка побывала в постелях многих. И многим от нее досталось. Так что кто-нибудь когда-нибудь обязательно приветливо и услужливо… ткнет ее в спину, когда под ней зашатается земля.
— Хорошо поживает, Имаи-сан! — Со всей возможной приветливостью и услужливостью ответил Рокуро.
Трогать или задирать эту… нехорошую падшую женщину было крайне опасно и недальновидно. Во всяком случае, сейчас. Пройдя по головам… точнее, по постелям, эта стервочка устроилась в «Асахи Индастриз» очень неплохо — служба безопасности. И даже возглавила небольшой отдел документооборота Службы.
«Ничего, дря… нехорошая женщина! Как только результаты моего отчета станут известны, ты по-другому на меня смотреть будешь! Вот тогда я над тобой поизмываюсь! Вот тогда мы еще раз проверим, такой ли у меня маленький…»
* * *
— А где Йоган? Мог бы и разбудить — попрощаться…
Датч открыто любовался редчайшим зрелищем — видом смущенно и деланно-обиженной компаньонки. Неумело надутые губы «уточкой» на лице прирожденного убийцы… м-да.
Реви проснулась через двадцать минут после того, как катер «Лагуны» отчалил от берега, высадив Йогана и Йонг.
Смущенная Реви — то еще зрелище. Мило покрасневшая девушка прятала глаза и от открыто усмехающегося Датча и от жалостливых опухших глазок Бенни, которыми тот, шмыгая носом, пытался «найти совесть» на лице Реви. Разумеется, добился прямо противоположного эффекта — женская гордость лишь еще выше задрала свой носик, а градус удовольствия повысился на пару делений.
— На толчок… в гальюн… Тц! В дамскую комнату схожу, короче! — Она развернулась и, грохоча ботинками, исчезла на нижней палубе.
— Она еще не знает… — Многообещающе поведал Датч тумблерам и рулю на приборной доске.
Бенни секунду подумал и щелкнул ручкой люка на палубу, раздраив его.
Через пять минут она появилась. И компаньоны подивились произошедшей перемене. Если вниз уходила симпатичная чуть смущенная, но втайне очень довольная девушка, то сейчас в проеме двери стояла… Смерть!
— Где. Этот. Урод?!
— А? — Растерялся Бенни, так как Реви обращалась к нему.
Он медленно обернулся к двери на нижнюю палубу, мгновенно оценил обстановку и столь же молниеносно наметил целых три безопасных маршрута на случай, если рука этой вестницы Смерти хотя бы на миллиметр дернется к рукояти пистолета.
— Что случилось, Реви? — Спросил Датч.
Внешне огромный негр был абсолютно спокоен, но рука, невзначай положенная на цевье «Ремингтона» под приборной доской, свидетельствовала — никаких иллюзий насчет своего партнера директор «Лагуны» не питает и готов к любому развитию событий.
Простой, казалось бы, вопрос заставил девушку сбавить обороты и снова жгуче покраснеть. И перестать быть похожей на модернизированную персонификацию Смерти.
— Ничего. — Буркнула она. — Вернуться можем?
— Без проблем. — Широко ухмыльнулся Датч. — Только у причала их ждала машина. И было это полчаса назад. Если мы возьмем такси, то догоним их через час. Уже в Роанапра… Как раз успеем до обеда устроить маленькую войнушку с семьей Чоу и до ужина — самозахорониться на их семейном кладбище… довольно большом, если верить слухам.
И с интересом стал ждать ответа Реви, с удовлетворением констатируя, что девушка успокаивается куда быстрее, чем обычно. А это мысль! Надо будет свести ее с этим «волшебным пареньком» еще раз — общение с ним творит с его компаньонкой чудеса!
— Хер с ними! Земля круглая — еще встретимся. — Реви отвернулась к иллюминатору.
— Так что там между вами случилось, голубки? — Датч уже выделил вопрос, которым можно будет троллить Реви где-то в течение месяца.
— Отъебись, Датч! — Рыкнула Македонская, занимая второе кресло. — Эй, Бенни! Вруби что-нибудь зажигательное! Тему из «Рокки», там! Или из «Терминатора»! И метнись за баночкой!
— Я те чё, молодой?! — Слабо возмутился Бенни, пытаясь расшифровать тайные знаки Датча.
В следующую секунду Реви произнесла невозможное и невероятное:
— Пожалуйста!
И процедила она это слово так, что блондинчика буквально снесло из-за компьютера, а Датч не выдержал и расхохотался, молотя лапой по подлокотнику кресла.
* * *
Старший инспектор Ченг задумчиво рассматривал водительское сиденье своей машины. Снаружи. Через закрытое стекло. И не торопился открывать дверь и залезать внутрь.
На водительском сиденье его «Шевроле» лежал чужой телефон. Небольшой серебристый аппаратик. Дешевенький. С минимумом функций, с крохотным экранчиком. Экранчик сейчас светился синей подсветкой от входящего вызова. Кто-то очень хотел с ним, Ченгом, поговорить.
Кто-то из семьи Ванг? Да, скорее всего. А телефон…
Старший инспектор Ченг, разумеется, не торопился. Потому что много было и тех, кто разговору с ним, старшим инспектором, предпочтет маленькую статейку-некролог в еженедельнике «Закон и порядок Гонконга». С его, само собой, фотографией в черной рамочке.
Одна из излюбленных штучек наемных убийц, выполняющих акции мести — связаться с Целью за секунду до того, как машина взлетит на воздух, и злорадно сообщить — кто и за что. Картинно, непрофессионально, глупо… но — это было настолько в духе тех, с кем иногда приходилось иметь дело инспектору департамента «Б», Ченгу Вэю…
Он внимательно осмотрелся и версию о подложенной бомбе отмел — он специально поставил машину в такое место, в котором наблюдателей — сотни: стройка с одной стороны, жилые многоэтажки с другой. И видеокамеры над входом в продуктовый магазинчик. Так что незаметно заминировать его автомобиль не получилось бы никак…
Правда, есть еще фанатики, идиоты и сумасшедшие, которые о таких вещах не думают. Были среди его «клиентов» и такие.
М-да… Дилемма. Но узнать, кому и что от него понадобилось — очень-очень хочется. Просто до ужаса любопытно!
Наконец, Ченг решился. Отошел на несколько шагов от машины, разблокировал издалека центральный замок, подождал секунду, подошел, подхватил вибрирующий телефон с сиденья и, не захлопывая дверь, быстро отошел, почти отбежал, от машины подальше.
Ничего не произошло, машина не взорвалась, снайпер не выстрелил…
Ченг пристроился под навесом-козырьком 3магазинчика так, чтобы уж наверняка попасть в объектив камеры и, одновременно, скрыться от возможных взглядов из окон жилого дома. Еще раз глубоко вздохнул и нажал на зеленую кнопку…
— Йо! Чего так долго не подходишь! — Радостно поприветствовал его чей-то веселый голос.
— Курил. — Кратко ответил инспектор, лихорадочно пытаясь понять, почему голос кажется знакомым.
— Оп-па! А ты еще не бросил?
Ченг, наконец, вспомнил. Сжал зубы и процедил:
— Ты никак ожил, давным-давно сдохший брательник?
— А уж как я рад тебя слышать, старшой! — Расхохотались в трубку.
— Ну и… — Ченг приказал себе успокоиться и задать самый важный на текущий момент вопрос. — Какого хера?
— Ты какой-то недобрый, братец Вэй! Радоваться должен, что с младшеньким все в порядке! Что жив…
— Дерьмо не тонет.
— Ай-яй-яй! Как был грубияном, так грубияном и остался…
— Еще раз — какого хера?
— Узнать, как здоровье…
— Не дождешься.
— Здорово! А жена-дети?
— Не обзавелся.
— Прекрасно! Карьера?
— Начальник — дегенерат, подчиненные — кретины, коллеги — такая же шваль, как и ты.
— Великолепно! — Восхитился голос. — Жизнь бьет ключом! Рад за тебя, братец Вэй!
— Сам-то как? — Вздохнул Вэй, понимая, что этот фирменный железобетонный оптимизм внезапно объявившегося младшего братца ему ничем и ни за что не проломить. — Здоровье, семья-дети, карьера?
— Здоровье — так себе. — Вздохнули на том конце «провода». — Пока все осколки вытащили, пока все пули выскребли… В правой ягодице до сих пор железка какая-то — постоянно на рамках в аэропортах звенит, хе-хе-хе… Зато пальцпацию в этом случае разрешаю только женщинам-полицейским. Красота!
Ченг Вэй дернул щекой — получается, что тогда младшему брату не удалось «соскочить» без потерь, и шкуру ему все-таки попортили… Впрочем, с Вайсана станется наврать ему, старшему брату, с три короба, чтобы «придавить на жалость».
— Это тебе, наверно, вместо твоего знаменитого шила. — Усмехнулся Вэй.
— Женщина… — Продолжал Вайсан… голос его почему-то стал задумчивым и даже слегка растерянным. — Хм… Женщина… Женщина есть. Огонь, а не женщина! Живем душа в душу! Хозяйство совместное, ага! Дня не проходит, чтоб не поругались! А уж когда она берет в свои нежные ручки Стеч… э-э-э… сковородку! Вах! Глаза горят! Румянец на щеках! Настоящая хозяйка! А какая у нее шикарная грива! Я строго под каблуком!
— Спиногрызы?
— Есть! — Брат, такое впечатление, действительно, продолжал чему-то сильно удивляться, будто бы то, что он сейчас говорил, несказанно удивляло и его самого. — Мальчик и девочка. Миленькие очаровательные детишки. Ангелочки. Сто шестьдесят девять из ста семидесяти на дистанции… э-э-э… оценки в школе замечательные! Отличники! Круглые! Хм… это что же, получается, и семья есть?
Ченг Вэй усмехнулся — характерная семейка у его брата, судя по намеренным оговоркам. Ой, характерная!
— … Карьера… Да все, как у тебя, Вэй! Дегенераты, кретины и шваль. Вот не так давно, должность освободилась из-под одной швали. Ну, ты должен быть в курсе…
Ченг напрягся — судя по всему, его младший брат, наконец-то, подобрался к тому, ради чего позвонил впервые за столько лет.
— … кто-то считает, — продолжал Вайсан. — Что все пройдет без сучка и задоринки — имущество кретина поделят по-свойски. Но…
— Прежде, чем ты мне это расскажешь, братец, — поторопился прервать младшего брата Вэй. — Ответь на вопрос — а на кой это тебе? Судя по исполнителям, задание было спущено с самого верха. Вашего верха. И наше, — он выделил интонацией слово «наше», имея в виду полицию. — Вмешательство не предусмотрено. Оставишь вдовой свою… огонь-бабу!
— Все учтено. — Серьезно ответил Ченг Вайсан. — Мне это нужно. Тебе это нужно. А еще это нужно на материке очень высоким и большим людям с золотыми звездами на плечах…
— На материке… — Повторил Ченг Вэй, покрываясь липким холодным потом.
Брат только что довольно толсто намекнул ему на то, что работает он не на наркомафию… и даже не на Триады. Хуже. Страшнее. Он действует в интересах спецслужб материкового Китая, с которым у родного Гонконга были сложные и крайне запутанные отношения.
— А у тебя… — Осторожно спросил он. — Много ли звезд?
Конечно, то, чем пахло это дело, на государственную измену не тянуло — все-таки Гонконг официально считался специальным административным районом Китая. Но вот статус этого района был настолько скользким и непонятным… и уже столько кровушки пролилось — с обеих сторон — чтобы этот статус сделать более определенным. В ту или в эту сторону.
— Да так… ерунда. Две серебряных.
Две серебряных? Это, получается, подполковник. Или майор, если брат имел в виду оба плеча.
— И как денежное довольствие? Жена и детишки в обносках не ходят? Говорят, маловато платят на «материке». Даже «серебряным звездам».
— Маловато, да… — Вздохнул Вайсан. — Никакого сравнения с жалованием инспектора полиции Гонконга. Приходится крутиться самому, держать свой маленький скромный бизнес. На маленькую плошечку риса с кусочком мяса пока хватает. Ну, ничего — вот сыночка замуж выдам, дочку женю… или наоборот? Ну, не важно! Вот тогда — заживу!
Ченг фыркнул, представив себе памятную улыбку довольного кота «на том конце провода».
И одновременно — решился. Видимо, авантюризм и какая-то степень нонконформизма — это у них с братом семейное:
— Я тебя слушаю. Ну, так что насчет швали…?
— Не-не-не… — Рассмеялся младший брат. — Не по телефону. К тебе на почту ссылочка придет — сам сообразишь, как открыть. Надеюсь, не забыл еще день рождения человека, который учил нас правильно стрелять? Там все, что нужно, чтобы стать если и не заместителем комиссара полиции, то уж старшим помощником заместителя — точно!
«Даже так!» — Ченг Вэй допускал, что за ним сейчас наблюдают через какую-нибудь мощную оптику, поэтому приложил все усилия, чтобы лицом ничего такого не выдать…
— Ну, не сразу — не сразу, конечно! — По-своему истолковал его молчание Ченг Вайсан. — Годика через три-четыре. Или пять, если осторожно.
Собеседники помолчали примерно минуту.
— Ну, бывай! — Весело попрощался младший брат. — Как-нибудь, может быть, когда-нибудь возможно встретимся — на пикник всей семьей съездим, постре… э-э-э… шашлычок покушаем, детишками похвастаемся…
«Шашлычок?» — Мысленно постарался запомнить Вэй. — «К какой кухне относится это блюдо? Это явно какая-то подсказка или намек!»
— Ну, все-все! К демонам долгие расставания! Что с телефоном делать — сам знаешь, не маленький, хе-хе-хе! Пока!
Зазвучал сигнал отбоя.
Да, Ченг знал, что делать с телефоном. А поскольку служил он инспектором… старшим инспектором полиции, то знал несколько больше, чем обычные граждане. Поэтому он не только вытащил из телефонного аппарата сим-карту, но и, уйдя из-под наблюдения наружных видеокамер в какую-то подворотню, аккуратно и тщательно раскрошил каблуком сам аппарат… А потом еще не поленился поковыряться в получившейся кучке и найти нужную микросхему. Крохотный белый квадратик присоединился к сим-карте в кармане пиджака.
Где-нибудь по пути в Бюро он выбросит их из окна машины. Или сожжет в пепельнице. Или в камине. Зависит от уровня паранойи и настроения, которые у него будут на тот момент.
* * *
Мы с Йонг «поймали» мистера Ченга в холле его главного офиса. Один из телохранителей как раз открыл перед одним из боссов Роанапра стеклянную дверь на улицу. Босс был в своем фирменном длинном пальто с белоснежным шарфом.
Встреча, на которую собирался мистер Ченг, была серьезной — он отправлялся на нее в сопровождении аж шести телохранителей, а перед входом я увидел аж три машины!
Вряд ли этих телохранителей предполагалось сегодня использовать по прямому их назначению — скорее всего, огромные парни с профессионально-зверскими рожами просто обозначали статус одного из боссов Роанапра. Или демонстрировали серьезное отношение Ченга к предстоящим переговорам. Или посылали какой-то там другой дополнительный «месседж» другим участникам переговоров — я в этом разбирался откровенно слабо, хоть и нахватался кое-чего, когда изучал последнюю нашу Цель.
Такое впечатление у меня сложилось из-за несколько небрежной их «работы». Как значительная часть жителей Роанапра, я начинал все четче и точнее подмечать подобные нюансы. Застегнутые пиджаки (минус пара секунд на обнажение оружия), чуть рассеянный несобранный взгляд, чуть небрежное построение, слишком чистые и необмятые пиджаки и вычищенная до блеска без единой пылинки обувь.
— Уже вернулись? — Почти искренне удивился мистер Ченг, останавливаясь. — Быстро вы!
Было видно, как под темными очками он сделал большие глаза.
И? Судя по всему, сейчас мистер Ченг не расположен объяснять нам с Йонг, зачем мы ему так срочно понадобились. Говоря простым языком, Мистер Ченг «включил дурочку». Переглянувшись с Йонг, мы пришли к молчаливому согласию — настаивать и пытаться выяснить, что же Ченгу от нас понадобилось — это будет для нас крутовато.
— Да, мистер Ченг! — Поклонился я. Сзади поклон повторила Йонг. — Я хотел поблагодарить вас за совет.
— Какой? — С интересом спросил Ченг.
— Под водой длинные женские волосы — великолепное и волнительное зрелище, мистер Ченг! Я не мог оторвать взгляд от этого великолепия! Я очень-очень благодарен вам за этот совет!
Ну, почему бы и сестре приятное не сделать, верно? Вот, слегка покраснела и взгляд отвела… Хотя, для постороннего наблюдателя — все такая же флегматичная и безэмоциональная маленькая девочка…
— Молодец, Гензель! — Обрадовался босс. — Фотки покажешь?
Я растерялся, а Ченг, хохотнув, чуть отвернул голову в сторону, получил от одного телохранителя сигаретку, от другого — «огонек» («Ну, кто так делает?! — невольно возмутился я. — Кто так делает?! Это ж непрофессионально! Телохранители должны векторы перекрывать, а не на цирлах перед боссом прыгать!»)
— Молодец, Гензель! — Повторил он, хлопнув меня по плечу. — Такое зрелище — это для одного! Эх! Молодость-молодость! Да-а-а…
Он с наслаждением дыхнул дымом в табличку, запрещающую курить (ну, да — эта зараза и сюда добралась!) и решил:
— Давайте, со мной в машину, детишки! Подброшу вас до матушки Чоу. Нечего молодым людям без дела по городу слоняться: «безделье и праздность не только ведут к невежеству, но и являются причинами болезни!»
«Спасибо, что поделились с нами вашей мудростью, мистер Ченг!»… но этого я, разумеется, говорить не стал.
— Да, мистер Ченг! — одновременно и хором, с поклоном. — Спасибо, мистер Ченг!
Ченг вышел на улицу сквозь услужливо распахнутую телохранителем дверь.
Ну, блин! Ну, что ж они делают, а?! Ну, не привратники они! Не привратники! Ну, не дело телохранителя — двери перед подопечным открывать и вперед, как барышню, пропускать!!!
А как только он оказался на улице и бодро зашагал к машине, перед ним, где-то в полуметре на уровне груди, вдруг проявилась спица-конус.
Кто-то целился в Ченга из огнестрельного оружия! Спица начиналась на крыше здания за два квартала.
Снайпер!
Помню, я подумал что-то вроде: «Эй! Я пока не собираюсь лишаться такого покровителя!» с возмущенно-разозленным оттенком.
После этого я, больше не размышляя, рванул вперед, к Ченгу.
* * *
Йонг с легким удивлением наблюдала, как Сеунг метнулся к мистеру Ченгу. Тот, почуяв неладное, начал разворачиваться к Сеунгу, сунув руку за отворот расстегнутого пальто.
В следующее мгновение, целиком доверяя своему названному брату, Йонг подкинула тело в воздух, залепив ногами по рукам особо ретивого телохранителя, шедшего справа и тоже потянувшегося за оружием, а руками, соединенными в замок — по затылку второго, который шел слева. Этот, второй, тормоз, ничего такого делать не собирался — просто Йонг решила вырубить его… chisto na vsyakiy pozarniy.
А Сеунг тем временем, легким ударом по локтю парализовав руку Ченга, smachno залепил ему локтем в живот. Мистер Ченг согнулся пополам и упал бы на колени, но Сеунг быстрым рывком за отвороты пальто, с треском разрываемой ткани, швырнул его через себя обратно во все также распахнутую дверь, все также удерживаемую застывшим в растерянности телохранителем.
Мистер Ченг изрыгающим ругательства снарядом пролетел мимо вежливо посторонившейся Йонг, кубарем прокатился по мраморному полу и, кое-как сгруппировавшись и закрыв руками голову, приложился боком о стойку администратора, которая покосилась от удара.
На улице загрохотали выстрелы. Это Сеунг палил из «Кольта», который в ходе короткой потасовки как-то умудрился вытащить у Ченга. Удерживая пистолет двумя руками, он направил ствол куда-то вправо и вверх.
Телохранители кинулись к Ченгу, сгрудились вокруг него, прикрывая подопечного своими телами. Они все уже успели достать оружие и направили стволы в сторону входной двери… И ни одному из них, почему-то, не пришло в голову направить ствол на Йонг, с независимым видом рассматривающей зеркальный потолок холла. У ног Йонг слабо ворочался один из бодигардов.
Она тихонько хмыкнула. Правда, что делать дальше — пока не знала. Оставалось надеяться, что старший брат устроил этот цирк не просто так и хоть немного думает о последствиях. Она ограничилась тем, что быстро вытащила пистолет у отрубившегося телохранителя, щелкнула предохранителем, передернула затвор и спрятала пистолет за спину, чтобы лишний раз не нервировать охрану, и так находящейся на взводе.
— Снайпер на крыше! — Вваливаясь в холл под стволы охраны, выдохнул Сеунг.
Сейчас на побелевшем осунувшемся лице отчетливо выделялись раздувшиеся ноздри и почти целиком черные, как у охотящегося кота, глаза. Разряженный пистолет слабо дымился в руке.
— Какого…?! — Прохрипел Ченг из-за спин охранников, вздохнул-выдохнул, и спросил с тихой угрозой. — И как? Попал?
Охранники, начиная что-то соображать, осторожно отводили стволы в сторону от Сеунга, НАКОНЕЦ-ТО, распределив между собой все возможные направления атаки.
— Попал. — Досадливо отмахнулся парень, все так же, видимо, пребывающий в лихорадочно-возбужденном состоянии. — А толку?
Йонг тихонько вздохнула — удастся ли вывести брата из-под гнева босса Роанапра без сильного ущерба?
— Четыреста семьдесят шесть метров! — Продолжал Сеунг. — Разлет пуль — около метра! Убойная сила — тьфу! Патроны-то гражданские! Максимум, синяк останется!
— Ай-яй-яй! — Хладнокровно посочувствовал мистер Ченг, схватился за протянутую руку одного из телохранителей и выпрямился, морщась, потирая живот. — Надо будет военными боеприпасами разжиться. И тебе что-нибудь длинноствольное купить… — И задумчиво протянул. — Неужели, мистер Вироччио настолько не хочет со мной встречаться?
Йонг перевела дух и незаметно вернула временно изъятый пистолет на место и, стараясь оставаться такой же серенькой мышкой, отступила к стене. Удар у Сеунга… особенно, в таком его состоянии, лишь немногим уступал ее удару ногой с разворота. Так что Ченг имел все основания разозлиться очень-очень сильно — вряд ли даже бронежилет полностью погасил всю силу от удара. Да еще и локтем…
* * *
Удивительно, но мистер Ченг ни на секунду не усомнился в моих словах! А ведь ни одного выстрела от снайпера так и не прозвучало! А ему еще и не слабо в расслабленный живот двинул. Это ж не только урон престижу босса! Это еще и чертовски больно! Даже через броник!
Когда я направил пистолет, накрыв широкой воронкой спицы-конуса место лежки снайпера, тот практически сразу стал отползать. Я его, конечно, поймал своей «спицей», но… расстояние. Кажется, в плечо попал. И куда-то в поясницу. В ответ получил ощущение, будто кулаком не очень сильно двинули. И все!
С одной стороны, хорошо — не пришлось испытывать «приятные» ощущения от серьезного ранения или смерти убийцы. А с другой — не настолько я в жизни устроился, чтобы терять такого покровителя, как Ченг. А оставлять в живых киллера — значит, оставить «вопрос открытым».
Разумеется, ничего этого я говорить мистеру Ченгу не стал.
— Гензель… — Позвал меня босс.
Телохранители в четыре руки обхлопывали его, сбивая пыль с пальто и брюк.
— Мистер Ченг?
— Пистолетик… может, отдашь? А?
— Конечно, мистер Ченг! — Я подошел и двумя руками с поклоном протянул пистолет.
— Наклонись-ка пониже… — Попросил он небрежно.
Хм… подзатыльник? Или фингал подвесит? Или нос расквасит? Ну, типа «глаз за глаз»? Не то, чтобы «не имеет права», но… обидно будет. И несправедливо. Хотя, кто их знает, какие заморочки у больших боссов мафии и какие порядки там, наверху, царят?
Меня погладили по голове!
— Пепел от сигареты… — Объяснил Ченг. — Я как раз очень точно его тебе на макушку стряхнул, когда ты мой пресс проверял. Хорошо, не затлела — тонзура тебе вряд ли будет к лицу… Хотя, мать ее Иоланда не отказалась бы от такого послушника… хе-хе-хе…
Фух! Кажется, пронесло!
Из-за пазухи Ченга послышались гортанные крики и звуки марша.
— О! Надо ж! Не сломался! Вот что значит настоящее китайское качество! — Ченг поднес телефон к уху. — Привет, красивая русская девушка! Как твое… — И отнес трубку подальше от уха, с недоумением посмотрев на нее.
Даже я слышал, как кто-то… Впрочем, не кто-то, а Балалайка — «Хелл марш» был установлен на ее номер. Так вот Балалайка что-то орала в трубку, ругалась и материлась.
— Погоди-погоди, красавица моя! — Искренне забеспокоился Ченг. — У тебя там все в порядке? Может, прислать королевскую конницу и королевскую рать?
И снова отставил трубку от уха, переживая новый взрыв эмоций на том конце провода. Через некоторое время Балалайка успокоилась и Ченг что-то там для себя уяснил:
— Так… ага… ай-яй-яй. Девочки, как вам не стыдно! Ага! Так. У-у-у… Даже мамашу Иоланду?! Надо же! Ух, ты! И весь комсостав базы звездно-полосатых?! Да ладно! Не может быть! Там же километр! Вау! Охренеть! Правда?! Вот это да-а-а! И запись есть? Покажешь? Ага… ага… так… ага… — Наконец, Ченг протянул телефон мне. — Гензель, тебя хочет твоя Гретель!
Я прижал трубку к уху:
— Йоган? — Спросил знакомый голос… с очень многообещающими интонациями.
— Рита?
— Придурок! — Рявкнули прямо в ухо. — Баран! Мелкий паршивец! Белобрысая бестия! Фашист!
Я, как Ченг несколько секунд назад, отнес телефон в сторону и посмотрел на крайне довольного Ченга:
— Женщины, Гензель! — С непередаваемой интонацией развел тот руками. — Эх, женщины! Привыкай!
— Рита, погоди… — Я кое-как вклинился в непрекращающийся поток брани… все-таки, чисто мужской коллектив «Отеля Москва» не очень хорошо влияет на манеры и воспитание девушки! — Погоди, Рит. Ты чего?
— Я из-за тебя… на «Лучшего снайпера Отеля Москва»… не сдала! — это Рита говорила уже сквозь слезы, всхлипывая. — Лена обещала мне в подарок «Лайт Фифти» достать! Гад ты, Йоган!
Я перевел ошарашенный взгляд на Йонг, неведомо как оказавшейся у меня за спиной и приложившей ухо к телефону с другой стороны.
— Рит! — До меня, наконец, дошло. — Так это была ты?!
— Сеунг! — Покачала головой Йонг. — Нельзя обижать девочек! Плохой!
— Да, Гензель! — Согласился Ченг, сочувственно похлопав меня по плечу. — Девушку до слез довел! Ц-ц-ц…
Я не ответил. Я находился в прострации, пытаясь представить себе фигурку Маргариты Вайс с полутораметровой пятнадцатикилограммовой крупнокалиберной винтовкой Баррет М82.
— А еще ты мне мой плащ порвал… — Вздохнул Ченг. — Ну, нельзя же так! У тебя сегодня просто день косяков, товарищ Вайс!
* * *
Машина уже пять минут назад отвалила от «Дома Чоу», где Ченг высадил «молодежь». Сейчас он разговаривал с Балалайкой.
— … Ну, теперь понятно, как девочка умудряется без оптики работать снайперской винтовкой на такие дистанции! И что, она эту «нитку» даже ночью видит?
— Она ее не видит, Ченг, а ощущает. И еще ощущает цель, представляешь! А ночь или день — это несущественно.
— Ага! Так вот как, получается, он смог из «Кольта» достать ее аж за четыреста метров!
— Это да… Повезло. Нам с Риткой. Будь в пистолете армейские боеприпасы, были бы ранения. А если в голову или в органы — то смертельные…
— Какой молодец!
— С чего это он молодец?! — Возмутилась Балалайка. — Это не его заслуга! А… бонус. Ну или врожденное что-то…
— Да, нет, Балалайка! Ты не поняла! Молодец, что хитрость и осторожность у него врожденные! И молодец, что никому об этом ничего не сказал! Кажется, даже Йонг ничего не знает! Наш человек! Эх, ему бы внешность нормальную — вырос бы отличный партийный работник! Претворял бы решения Партии в жизнь на местах… А там, глядишь, в центральный аппарат попал бы, вел бы великую страну к великому будущему… Ну, и о нас с тобой, стареньких, кхе-кхе, не забывал бы…
Он помолчал и спросил:
— Как там девочка? Успокоилась уже?
— Еле-еле успокоила. — Призналась Балалайка. — Форменная истерика была. Ну, а ты чего хочешь — переходный возраст!
— М-да… — Усмехнулся Ченг, еще раз посмотрел на зеленый огонек на криптофоне и спросил. — От своей авантюры не отказалась?
— Это у тебя авантюры. У меня — тщательно спланированные операции!
— Ну, не придирайся к словам, дорогая! Задачу поставишь ты?
— Первую ее часть. С тебя — специалисты по Японии и легендирование поездки.
— Без базара! Кое-кто в Японии давно напрашивается на визит вежливости Черного Веера.
* * *
«Сейчас напьюсь» — Решил Рокуро, грустными глазами смотревший на новую кружку пива, заботливо поставленную перед ним его коллегой — таким же «молодым специалистом», работавшим, правда, в другом департаменте — геодезии и картографии — Ёсида Такаюки.
Благодарно кивнув, Рокуро, опустил нос в пену, чувствуя, как тело немного наливается жаром… Да, действительно, сегодня вечером он напьется.
Пятница, вечер. Что еще делать обычному японскому служащему, освободившемуся с работы неслыханно рано (аж в двадцать один — тридцать!), как не пойти в одну из многочисленных пивных Асахи и не отведать ? Вот-вот. Тем более, если у ОЯСа настроение такое… такое… Ну, какое сейчас было у него, у Окаджима Рокуро.
Его начальник, господин Фудзивара, поступил вполне ожидаемо. Просто Рокуро, в силу недостаточности своего жизненного опыта, о вероятности такого поступка непосредственного начальника даже не подумал: господин Фудзивара нашел на файл-сервере исходный документ отчета (ссылку-то ему Окаджима, разумеется, отправил почтой заранее), спокойно затер фамилию автора, вставил фамилию одного из своих протеже и закрыл к этому файлу доступ. Вуаля!
Итог. «Асахи Индастриз» бурлит, Совет Директоров радостно улыбается, господин Фудзивара радостно улыбается, господин Мори радостно улыбается… И все — дерьмо! — радостно улыбаются, кроме непосредственного автора эпохального отчета — Окаджима Рокуро, который целую неделю в мыле носился по всей префектуре, давал обещания, уговаривал, искал информацию… Еще и лекцию эту в родном универе читать надо будет — обещания надо выполнять!
А что получил взамен? Ни-че-го! Нагоняй и… штраф! Штраф за затягивание работ!
Обидно. Очень обидно.
Конечно, можно было с жалобой обратиться напрямую к высшему руководству через голову Фудзивара. Тем более, что и доказательства добыть элементарно просто — наверняка, этот старый закостенелый карьерист не озаботился залезть в свойства файла и не поменял создателя этого файла… Более того, Рокуро сильно подозревал, что в системе ведется журнал работы с документами.
И? Вот пойдет он с кляузой на свое непосредственное начальство. И? Сколько он после этого проработает в «Асахи Индастриз»? И кто согласится взять под свое начало того, кто «капает» на свое непосредственное руководство? А если выгонят, то наверняка позаботятся, чтобы найти такую же хорошую и престижную работу ему было очень и очень сложно…
Так что об этой истории с отчетом Окаджима рассказал только одному человеку — своему собутыльнику, Ёсида Такаюки — такому же «молодому специалисту на птичьих правах», что и он. Как раз «история под чашечку сакэ» получилась…
— Расслабься, Окаджима! — Чуть покачивающийся Ёсида хлопнул Окаджима по плечу. — Расслабься!
— Расслабиться, Ёсида? — Заплетающимся языком спросил Окаджима. — Это зачем? Чтобы не было больно?
— Ага! — Радостно улыбаясь, ответил Ёсида. — Именно! Умные опытные люди, не чета нам с тобой, еще и всякие смазки используют! Их нынче в любом магазине купить можно! Гы-гы-гы!
Окаджима с некоторым усилием подавил жгучее желание врезать в улыбающееся лицо веселящегося собутыльника. Пересилил себя, конечно же — после средней школы он ни разу не дрался — всегда умудрялся свести любой острый конфликт к шутке… ну или незначительному ущербу для собственного достоинства.
Да и с какого боку тут Ёсида? Он тут вообще ни с какого боку. К тому же, если честно, если подумать, то здравое зерно в совете есть. Расслабиться, да? Вот сейчас он и расслабится. Полиция и обыватели Асахи с пониманием относятся к валяющимся на чистеньком тротуаре или газоне пьяным людям… были б эти люди прилично одеты — галстучек, костюмчик… У нас же свободная страна, верно?
— Ба! Какие люди! — Женский голос из-за спины.
Окаджима сжал зубы, чтобы не выругаться в голос. Имаи Кику. Собственной блядской персоной!
Надо сказать, что тут, в центре Асахи, женщины в антураже пивных — брутальных вотчин мужчин-японцев — смотрелись вполне органично и никого не удивляли. Даже в качестве клиентов. Так что в появлении тут Имаи Кику ничего удивительного не было. Удивительным было другое- от головного офиса «Асахи Индастриалз» тут было три или четыре автобусных остановки! Простым совпадением и не пахло!
— Добрый вечер, Имаи… — сан. — Выдавил он.
— А почему Рокуро-кун должен расслабиться? — С огромным интересом спросила девушка. — Рокуро-кун чем-то напряжен? И кто же напрягает нашего Рокуро?
Окаджима метнул предупреждающий взгляд на собутыльника, но — тщетно: тот восхищенными глазами поедал выдающиеся достоинства классической японской бизнес-леди. Окаджима был вынужден себе признаться, что выглядела Имаи, действительно, отлично — талантливый макияж, ни капли не пострадавший в течении рабочего дня, коричневый в вертикальную мелкую полоску деловой костюм, весьма короткая, совсем не как у какой-нибудь секретарши или бухгалтера, юбка, высокие каблуки…
— Ты же нас познакомишь, Рокуро-кун, да? — Мило и наивно заулыбалась эта стерва, без всякого разрешения присаживаясь за их столик (а кому бы хватило смелости ей запретить?!)
«Дерьмо! Минута-две, и дурачок выложит ей весь наш разговор! Впрочем, ты был таким же дурачком — так что молчал бы уж, Рокуро-кун!»