Догорал закат. По одной из тихих улочек глухой окраины города двигалась веселая компания. Парни и девушки, держа друг друга под руку, шли прямо по середине улицы. Далеко неслась задорная песня о красивых волжских закатах и о девушке, что провожала милого в солдаты...

Никого не удивляла эта группа: окончив трудовой день, молодежь, как всегда, направлялась в клуб. Заливался баян, ему вторила чувствительная гитара. Сухощавый молодой гитарист, играя, дирижировал хором; ему помогал свободной рукой правофланговый — русоволосый великан с голубыми глазами.

Метрах в пятидесяти впереди торопливо шла девушка в цветастом платьице и косынке, из-под которой до пояса змеились за спиной две косы. В руках у нее потрепанная папка для бумаг, забрызганная чернилами. Она перешла на правую сторону, остановилась у дома с высоким глухим забором и решительно постучала. Во дворе злобно залаял пес.

На стук из калитки вышла сгорбленная старушка в черном платке.

— Чаво надоть? — прошамкала она беззубым ртом.

— Посыльная,— громко представилась девушка и спросила: — Здесь живет Афанасий Зубов?

— Здеся, сейчас позову,— ответила старушка и скрылась.

Девушка отошла на несколько шагов в сторону, остановилась под развесистой вишней, усеянной крупными спелыми ягодами.

Веселая компания молодежи приближалась, песня не умолкала.

Опять, скрипнув, открылась калитка. Высокий парень с рыжей копной волос на голове быстро огляделся по сторонам и, заметив под вишней девушку, грубо спросил:

— Что такое?

— Повестка. Идите распишитесь.

— Давай! — Из-под ног парня в тон ему гавкнул пес. Рыжий оттолкнул его не глядя.

— Подойдите сюда, я боюсь собаки.

Рыжий присмотрелся к девушке, ему показалось, что он где-то ее встречал. Подошел.

— Чего еще им надо?

— Там скажут,— не вдаваясь в подробности, ответила девушка, подставляя раскрытую папку.

Зубов взял из ее рук карандаш и вдруг вспомнил: «Так это ж та самая аппетитная провинциалочка...»

— Послушай, крошка,— ухмыльнулся он.— А я ведь тебя знаю.

— Откуда?

— Был с тобой в одной очень приятной компании. Не помнишь?

— Отстаньте, я вас не знаю,— нахмурилась девушка.— Расписывайтесь и прощайте.

— Ух, какая недотрога! А обниматься с пижоном Крейцером можешь, а тереться коленками с Левкой Греком и пить коктейль умеешь?! Послушай, красотка, идем ко мне, я заплачу втрое больше... Ты, кажется, аппетитнее Экзы...— Парень подошел вплотную, попытался похлопать девушку по щеке.

— Я вас сейчас ударю,— раздельно проговорила покрасневшая до слез посыльная.— Вы — ограниченный хам!

— Хо-хо!—осклабился рыжий.— Ладно, давай, распишусь...

Он стал выводить в папке неразборчиво подпись,. И вдруг почувствовал, что в обоих карманах шарят чьи-то руки. Зубов резко обернулся...

Звякнув, отлетела гитара. Молодой гитарист едва удержался на ногах, но все-таки успел вытащить у парня из карманов железные кастеты. Рыжий, злобно сверкнув глазами, сунул руку за пояс: блеснул пистолет... Но подбежал русоволосый парень. В мгновение ока он схватил Зубова за кисть руки, в которой тот держал оружие, чуть повернул и, подставив свое плечо, перебросил его через себя. Грянул выстрел; пистолет отлетел в сторону. Зубов, охнув, растянулся плашмя. Не давая ему опомниться, парни набросились разом, стали вязать. Рыжий отчаянно сопротивлялся, яростно рыча, точно загнанный зверь. Ему вторил из подворотни пес...

Откуда-то из переулка выскочила шоколадная «Победа», остановилась рядом. Открыв дверцу, высунулся Байдалов.

— Давайте его в машину,— скомандовал он.— Саша. бери свою гитару, садись со мной. Лейтенант Мальсагов — тоже. Илья Андреевич, вы с Тимониным останетесь здесь, произведете обыск. Вам помогут Марина и ее друзья-комсомольцы. Поехали!..

«Победа», вздрогнув, понеслась по улице. Сжимая баранку. Крейцер громко сказал:

— Вот и кончилась твоя карьера, Азиат.— И добавил со злостью: — Сукин ты сын!..

Байдалов и Рыбочкин, улыбнувшись, переглянулись.