POV Rosalie
Ошибка…. Лишь ошибка…. Вся моя жизнь, все стремления — лишь ошибка.
Как я могла ему поверить? Ведь он прекрасный актер, и я неоднократно убеждалось в этом.
Сейчас я лежала, свернувшись в клубок, а душа моя корчилась от боли.
Год лжи… Его объятия, поцелуи, нежные слова… Все это лишь ложь…
Ошибка. Его, моя, наша…
Кардиоаппарат противно запищал. Спустя несколько минут сюда придет врач проверить, что же случилось с моим сердцем., а все было просто. Его только что растоптали….
По щеке скользнула одинокая слеза.
— Розали, как вы себя чувствуете? — врач уже пришел и что-то озабоченно рассматривал на мониторе аппаратуры, стоящей в моей палате.
Я незаметно стерла влагу со своей щеки и сказала:
— Замечательно! Могу я уже выйти отсюда?
Я исправлю его ошибку….
* * *
— Рози, тебе надо выпить таблетку, — тихий заботливый голос подруги.
— Не хочу.
— Тогда поешь, — Алекси протянула мне мои любимые круассаны с шоколадом.
— Я не голодна, — похоже, безразличие в моем голосе бесило ее, потому что она с грохотом бросила тарелку на пол. Она разбилась на кусочки.
— Опять он? Опять? Скажи мне, в конце концов! Какого черта ты сбежала из больницы? Я вообще не понимаю, как тебя оттуда выпустили! Зачем ты забрала Элли? Что, черт возьми, случилось? — она стояла и орала на меня.
— Не кричи. Разбудишь дочку. Ей не стоит знать, что ее папа считает ее "всего лишь ошибкой", — я устало подняла на нее глаза, процитировав Эмметта.
Подруга замерла с открытым ртом, подавившись очередной тирадой о моей глупости и безрассудности.
Я знала, что ей не понять этого. Дэниэл никогда не скажет ей, что их счастье — ошибка, что их ребенок — глупое и ошибочное стечение обстоятельств. Поэтому единственное, что она могла сейчас, это выдохнули лишь одно слово:
— Как?
Я лишь усмехнулась:
— Не понимаешь? Все просто, Алекси. Мы ему мешаем, Элли и я. Зачем доставлять ему такую кучу неудобств? Мы лишь ошибка его молодости, нас не должно быть. Его ждет блестящая карьера, должность посла… Вот только мы в его будущее не вписываемся.
Я опустила голову, изо всех сил сдерживая слезы. Его слова ранили в самое сердце…
— Роз… Что ты говоришь? Я никогда его не любила, но ведь он был искренне рад дочери… — начала она, но я прервала ее.
— Он сказал мне правду вчера. Наверное, он думал, что я без сознания, и никто ничего не услышит, но я проснулась от его голоса… Мы лишь ошибка. Больная анемией жена и годовалая дочь не вписываются в его план жизни, — с горькой усмешкой сказала я.
— Рози…. - моя любимая блондинка обняла меня. У нее не было слов, чтобы утешить меня. Это было понятно. Жаль лишь, что сейчас даже я не могла найти их для себя.
— Ничего, Алекси, — тихо прошептала я. — Ничего. Я выживу. Я сумею. Сейчас нам надо подумать о другом: что мы скажем Элли?
Подруга тяжело вздохнула. Это был самый сложный вопрос — как объяснить годовалому ребенку, что папа жалеет о его появлении на свет?
— Давай скажем, что он уехал? — Алекси посмотрела на меня. Ее голос дрожал. — Скажем, что папа уехал и вернется нескоро.
Я кивнула. Сил произнести хоть слово у меня не было. Вариант был самым беспроигрышным и самым гадким. Ложь. Снова ложь. Как же я устала от нее! Ею наполнена вся моя жизнь.
Сначала Эмметт, потом мама и снова миллион раз Эмметт…
Я закрыла глаза и облокотилась на спинку дивана, пытаясь забыть свой побег из царства лжи…
Как мне удалось уговорить врача перевести меня на стационарное лечение — я сама не понимала. Но мне это удалось. Меня выписали на следующее утро после откровения Эмметта. Мужа об этом я извещать не стала.
Я сделала всего один звонок — Алексис, а потом на оставшиеся деньги купила новую SIM-карту и перенесла туда все телефоны. Кроме одного. Затем старая карточка полетела в мусорную урну, а я побрела домой.
Как оказалось, Эмметт даже не удосужился позаботиться о собственной дочери. Он оставил с ней миссис Монтгомери, чрезвычайно удивившуюся моему приходу, а я, ничего не объясняя, просто начала собирать все свои вещи, оставляя все, купленное на деньги Эмметта. С чем я сюда пришла, с тем и уйду… Исключений будет немного. Я забрала упаковку подгузников, детское питание и еще пару необходимых мелочей для дочери. Все лекарства и картины тоже были моими… И я забрала свое главное достижение в этой жизни — дочь. Пусть для него это лишь ошибка, но для меня Эллейн была тем лучшим, что я могла дать этому миру…
Недоумение в глазах матери моего лучшего друга было неописуемым. На все ее вопросы я отвечала односложно, Элизабет явно не понимала, чем был вызван мой поступок.
Я же лишь спросила, не могла бы она снова продавать мои картины. На ее утвердительный ответ, я лишь кивнула и вышла из дома, который когда считала своим. Ложь. Везде ложь…
Все, что осталось от моего побега в этом доме — это записка, в которой я обещала ему вернуть все затраты на меня и дочь, и чек. Это была лишь крохотная часть, но я не хочу быть ему чем-то обязанной.
Алексис уже ждала меня. Она взяла мои вещи, а я понесла спящую дочь. Маленькое солнышко, внезапно оказавшееся ошибкой… Но только не моей…
— Роз, — тихий голос подруги, позволившей мне пожить у нее. — Что ты будешь делать дальше?
Я грустно усмехнулась:
— Жить. Вот только еще не знаю, как. Я должна отдать ему все деньги, что он потратил на меня. Это немало… У меня есть Элли. Ее надо вырастить, выучить… У меня есть некоторые сбережения, да и часть гранта у меня осталась… Около 10000$. Этого хватит на первых порах. Я смогу обеспечить Элли на пару лет. Потом я отдам ее в детский садик, а сама пойду работать.
— Роуз, я могла бы помочь тебе, — начала было подруга, но я замотала головой.
— Нет. Мне не нужны ничьи деньги. Я смогу заработать сама, даже если мне для этого придется мыть туалеты…
Алексис обняла меня. Мне было так паршиво… Но пути назад не было. Его преградило всего лишь одно слово… Простое, всего шесть букв. Я — ошибка. Вот только я так не считаю…
Требовательный звонок в дверь прервал наш разговор. Я напряглась и испуганно сжалась. Это Эмметт, я уверена. Вот только меньше всего в жизни я хочу его сейчас видеть.
— Меня нет! — прошептала я, умоляюще глядя на Алексис. Та кивнула и пошла к двери.
— Эмметт? — мне было прекрасно слышно ее удивление. Она всегда умела лгать… в отличие от меня. — Чем обязана?
— Многим, — хрипло отозвался он, и я услышала, как он зашел в квартиру. — Во-первых, где Розали?
Он увидел мою записку. Я — дура. Алексис была первой, к кому я обращусь за помощью, и муж знает это. Господи, пусть Алекси сможет его переубедить!
— Понятия не имею, — раздался спокойный голос подруги. — Предположительно в клинике. И меня удивляет, что ты сейчас здесь, а не у нее.
— Не лги, — прошипел он ей в ответ. — Ее там нет, и я думаю, ты прекрасно об этом знаешь!
Я услышала шуршание бумаги. Значит, он отдал ей мою записку. Тишина…
— Какого? — голос подруги был злым и напряженным. — Какого черта ты сделал? Почему ты не можешь просто ее любить?
Она ненавидит его… Это было чувствовалось в каждом слове, которое она сейчас произносила…
— Какого черта? — раздался удар. Надеюсь, стена не пострадала… — Ты еще смеешь спрашивать это у меня? Будет тебе известно, это не я, а Роуз забрала ребенка и уехала неизвестно куда!
А потом тихий, еле слышный шепот:
— Я и так люблю ее, только, видимо, не так, как нужно!
Ложь… Даже сейчас он лжет… Он весь пропитан своим обманом. Как я устала от этого. И как я хочу забыть об этом…
— Я не знаю, Эмметт. Роуз любит тебя, вот только у вас с ней разное мнение о ваших чувствах и о вашей семье… — странно… Алекси никогда не сочувствовала Эмметту. Все ее чувства к нему были со знаком минус.
Ответом ей было молчание моего мужа, а затем его тихий голос:
— Значит, ее нет у тебя? — негромко вновь спросил он. В его голосе сквозила надежда услышать, что мы тут.
Я сжалась. Боже, Алекси, не выдавай меня! Не сейчас! Я не могу! Не хочу его видеть! Моего любимого лжеца…
От голосов проснулась и заплакала Элли. Я подскочила к ней и взяла ее на руки, укачивая и шепча успокаивающие слова…
— Это она тебя попросила устроить весь этот спектакль? — прозвучал его озлобленный голос.
Теперь Эмметта ничто не остановит…
Мои опасения подтвердились. Я услышала вскрик Алексис и его шаги и сильнее прижала к себе Элли, покачивая ее, чтобы она успокоилась… Он влетел в комнату и с яростью посмотрел на меня.
В ответ я загнанно посмотрела на своего мужа.
— Да, это я ее попросила. И я не понимаю, что ты тут забыл, Эмметт. — мой голос был тихим. Сломанным. Он добился своего…
— Я пришел за своей женой и дочерью, — почти прорычал он.
В его глазах мелькнуло понимание. Он понял, что я слышала всю его "исповедь". И понял, что глупо ожидать радостных объятий и ласковых слов.
Я покачала головой:
— Уходи… У тебя их нет… — я прижала к себе Элли.
Он больше не увидит моих слез… Я уже никто для него…
В ответ он лишь поморщился.
— Ты можешь решать за себя, но Эллейн — моя дочь, и этого тебе не изменить! — глухо раздался его голос. Словно я ударила его.
Я покачала головой:
— Эмметт, прошу уйди из нашей жизни. Я понимаю тебя. И принимаю… Но не надо! Ты уже сделал все, что хотел… Вновь поиграл и вновь развлекся. Избавь хотя бы нашу дочь от этого. Я не хочу, чтобы она жила во лжи. Отпусти… Она не игрушка, Элли — живой человек… — я подняла на него глаза, полные боли и отчаяния. — Уйди! Ты лишь играешь…
Он серьезно посмотрел на меня.
— Раз ты просишь, я уйду, только ты должна помнить, что я никогда не играл с тобой…
Он медленно подошел к нам и поцеловал переставшую плакать Элли в ее маленький лоб. Затем подошел к журнальному столику и положил на него оставленный мною чек. Подняв глаза на меня, он задержал свой взгляд на моем лице, а затем, развернувшись, направился к выходу.
Элли молчала. Все закончено. Окончательно. Вот только почему мне не легче? Почему сердце рвется от боли, а из глаз текут слезы…
— Я люблю тебя, — тихо прошептала я, но он уже никогда этого не услышит, впрочем, как и я…
Потому что этого никогда не было…
* * *
— Роуз, ты куда? — Алекси удивленно посмотрела на меня.
— Алекси, не обижайся, но мне надо найти жилье. Я не могу жить у тебя. Есть Дэн, который частенько бывает у тебя… У тебя есть свои собственные занятия… Мне надо начинать жить самой, — тихо ответила я, надеясь, что подруга поймет меня.
С момента нашей ссоры прошел месяц. Элли удивленно спрашивала про папу, а мы с Алексис лгали, что он уехал. Подруга дала мне возможность пожить у нее, но я должна начать все заново. Только так я смогу жить нормально…
— Роуз… Тебе совсем не надо уезжать! Я могу переехать к Дэну, уверена, он только обрадуется! — моя любимая блондинка подошла ко мне и взяла за руку. Я лишь покачала головой.
— Нет. Я должна учиться жить. Жить без него… — она лишь кивнула и обняла меня.
— Элли, ты берешь с собой?
Я устало посмотрела в ответ:.
— Я хотела попросить тебя посидеть с ней. Она заснула. Часа четыре у меня есть… Я вернусь, когда она проснется. Если что — звони, телефон ты знаешь…
Алексис обняла меня. Я понимала, что она переживает за меня, но позволить помочь мне я не могла. Я сама. Иначе я погибну без него…
— Иди, Роз… Я побуду с Эл…
в ответ я улыбнулась уголками губ и вышла на улицу.
Бредя по кварталам города, я понимала, что не могу позволить себе роскошную квартиру. Хотя мне бы хватило и крошечной, вот только я не могла позволить себе даже ее. Деньги, оставшиеся с продажи моей квартиры, оказались ничтожными.
Я была в отчаянии. Шансов не было…
— Розали? — удивленный голос прозвучал совсем близко. Я подняла глаза, рядом со мной стоял Райан. На его лице была искренняя радость от встречи со мной. — Рози, как ты?
В ответ я лишь пожала плечами:
— Нормально. Потихоньку… — натянуто улыбнулась я, а затем после паузы добавила: — Райан, прости меня… Я была невыносима. Ты не заслуживал такого отношения.
Мне и вправду было стыдно: этот человек не заслуживал того пренебрежения, что я выказывала ему.
— Рози, тебе не за что извиняться. Я все понимаю… Тебе было плохо, и ты вела себя соответствующе. Алекси рассказала мне… — он ободряюще улыбнулся мне и коснулся моего плеча. — Весь университет скучает по тебе и твоим выходкам. Как дочка? Как… — он на мгновение замялся, а затем продолжил: — как муж? У меня к тебе предложение — давай посидим в кафе, и ты мне все расскажешь? Я знаю тут одно, оно недалеко…
Я посмотрела на него, пытаясь понять, стоит ли ему доверять, но я точно знала, что Райан не затаил злобы на меня. Он прекрасно понимал, что я использовала его тогда. Использовала, чтобы срываться и кричать, чтобы выливать на него свою собственную боль. Но он не держал на меня зла, но сходить в кафе?.. А хотя какая разница? Я теперь свободна… И хуже уже точно не будет…
— Ну… Если только ненадолго, — смущенно ответила я на его предложение.
Он протянул мне руку, и я приняла ее. Как бы я не отнекивалась, помощь мне была нужна. Даже если это простой разговор.
— Далеко идти?
— Нет, тут буквально за углом, — улыбнулся Райан.
Кафе и вправду было близко. Это было удивительное место: теплая и приятная атмосфера, прекрасная музыка…
— Райан, спасибо тебе! Еще ни разу не была тут… Правда, я не уверена, что мне это по карману… — криво усмехнувшись, проговорила я, осматривая кафе.
Райан удивленно посмотрел на меня. Уж ему-то прекрасно было известно, кто мой муж и насколько он обеспечен. Как однажды проговорился Эмметт, отец Райана был партнером мистера Гардиана. Парни не сошлись лишь потому, что Эмметт терпеть не мог своего отчима и никогда не участвовал в его делах. Шутка судьбы…
— Роз, что случилось? — серьезно спросил он. — МакКарти что, даже не дает тебе денег?
Я вздохнула и покачала головой.
— Мы расстались. И теперь каждый сам по себе, — я старательно разглядывала скатерть.
— МакКарти бросил вас?! — в его голосе была заметна злость, но он мастерски скрыл ее.
— Нет, я так захотела, — я смущенно теребила салфетку, не понимая, почему все это говорю.
Райан… Он никогда не значил много для меня. Да, он ухлестывал за мной, да, помогал мне, да, следил за моим безумием… Но как ему сейчас хватает сил так спокойно говорить со мной, когда я так низко использовала его и срывала на нем свою ненависть ко всем людям?
Его рука накрыла мою:
— Роз… Прости, мне не следовало спрашивать… — сожаление в его голосе было искренним: хотя бы кто-то не лжет мне. — Расскажи лучше о дочери! Какая она?
Я улыбнулась, открыто и почти непринужденно.
— Элли прекрасна. Она словно маленькое яркое солнышко! Мне так нравится быть с ней! Она улыбается просто бесподобно! Ее улыбка заменяют мне весь свет. И я совершенно не жалею о том, что она появилась на свет! — я вновь начала улыбаться. О дочери я могла говорить часами, совершенно не уставая. Каждый ее шаг, каждое новое слово, каждый поступок, каждая улыбка были моей наградой. Настоящей гордостью. Глядя на нее, я понимала, что не зря появилась на свет.
— Уверен, что у вас все будет хорошо, — улыбнулся он мне. — И без МакКарти…
Я закусила губу: врать о своем состоянии сейчас мне не хотелось…
— Прости, мне пора. Я обещала Алексис прийти через четыре часа… — я уже собиралась встать из-за столика, когда в голове снова прокрутилось мысль о квартире. — Рэй… Наверное, это глупый вопрос, но, может быть, ты знаешь, где можно снять дешевую маленькую квартирку? — я сама не заметила, как назвала его так любимым им самим сокращением. Ему очень нравился этот вариант, но я никогда его так не называла, просто чтобы позлить его, а это произошло так естественно…
На его лице появилась неуверенная улыбка, а глаза приобрели задумчивое выражение… Словно он решался на что-то… Но, видимо, это был действительно бессмысленный поступок, поэтому я быстро проговорила:
— Прости, Рэй, это был глупый вопрос…
Я встала и положила на столик 1 доллар, ровно по счету. Теперь мне вновь придется затянуть пояс. Сейчас я как никогда жалела о том, что Эмметт уговорил меня продать свою квартиру… Я улыбнулась ему на прощание и пошла к выходу.
— Роз, подожди. У меня есть идея…
3 года без него
Я устало смотрела на дорогу через лобовое стекло машины. Сегодняшний день был очень тяжелым: все эти презентации были такими утомительными. И сейчас мне так хотелось увидеть дочь. Из детского сада ее должен был забрать Райан.
Он предложил мне тогда помощь, и я, впервые в жизни засунув гордость куда подальше, приняла ее. У Райана был дом, подаренный ему отцом на совершеннолетие. Он почти там не бывал, проводя все свободное время в нью-йоркской квартире. Именно в этом загородном доме он и предложил мне с дочерью жить. Просто так, без какой-либо платы. Он же помог мне найти работу, и теперь я была секретаршей у его отца в одной из ведущих рекламных компаний. Платили мне неплохо, и я могла позволить себе баловать дочь красивыми нарядами и игрушками. Мистер Джонс, отец Рэя, позволял мне пораньше уходить с работы, чтобы больше времени проводить с Элли.
А Эмметт… Его больше не было в нашей с дочерью жизни. Я по-прежнему лгала ей, что папа уехал. И она ждала его, получая от своего отца ежегодные подарки на каждый праздник с маленькими записками, длиной в пару строчек. Райан был ее лучшим другом, но не отцом. А я… Я скучала по Эмметту. По его низкому голосу, сводящему с ума, по его рукам, дающим мне чувство абсолютной безопасности, по улыбке, которая появлялась на лице, когда он смотрел на Элли. Я часто думала о том, что в его словах было правдой, а что ложью. Я не понимала, но всегда помнила его слова… Вся наша счастливая, как мне казалось, жизнь для него была ошибкой. Этого я не могла принять. Я не хотела растить дочь во лжи. Не сейчас…
Райан же был очень открытым и искренним. Он любил возиться с Элли и всегда приносил ей подарок. А мы… Я не знаю… "Нас" не существовало. Я была благодарна ему за всю его помощь, но понимала, что он не сможет изменить ничего в моей любви к Эмметту. И он это тоже понимал. Порой я ловила на себе его странные и долгие взгляды, но между нами ничего не было, лишь дружба, хотя Алексис мечтала о том, чтобы Рэй заставил меня забыть о МакКарти. Моя любимая блондинка не понимала, что я тоскую не по телу мужа (мы даже не удосужились развестись!), а по его сути: скупые эмоции и нежность в глазах, а еще чувство нереального комфорта, когда он рядом. Я хотела заботиться о нем. Нас связывало именно забота друг о друге, а не, как выразилась Алекси, "дикий и безудержный секс". Она не понимала, что с МакКарти я занималась не сексом, а любовью. И эта любовь была со мной, а плод которой каждый день с радостным визгом встречал меня в доме Райана.
Я помню, как совсем недавно решилась на разговор с ним, чтобы расставить все точки над "i". Мне не хотелось, чтобы друг строил какие-либо иллюзии.
Я тогда пришла домой, а там уже были Элли и Рэй. Дочка с радостным визгом махала руками, сидя на плечах друга, а он подыгрывал ей, издавая звуки, имитирующие самолет.
Увидев меня, дочь проворно слезла и кинулась мне на шею. Я обняла мою крошку и взяла на руки. Ей было уже 4 года, и она была довольно тяжелой, но я обожала чувствовать ее вес.
Вот только тогда мне надо было прояснить очень важную для нас обоих вещь, поэтому я спустила ее с рук.
— Элли, беги на кухню и вытащи шоколад и печенье. Ты ведь хочешь шоколадный рулет? — улыбнувшись дочери, проговорила я. Ответом мне послужил восторженный вопль и топот ее ножек…
— Рэй, я хотела у тебя спросить… — я замялась, будучи не в состоянии подобрать слова. Как узнать у друга, кидающего на тебя взгляды, полные восхищения, любви и желания, чем я могу отплатить ему?
— Роз, ты ничего мне не должна, — его рука уверенно коснулась моего лица. — Я рад, что смог тебе помочь. Тебе и Элли. Вы заслуживаете настоящего счастья, которое МакКарти не мог дать вам.
Я открыла рот, пытаясь возразить, оправдать мужа, но Рэй лишь покачал головой.
— Не надо. Я понимаю, ты продолжаешь любить его, и здесь я, увы, бессилен. Я не могу отмотать время назад и не допустить вашей встречи. Хочу, но не могу. Я люблю тебя, Роуз, люблю и понимаю, что ты боишься этого. Боишься, потому что уже отдала свое сердце… Тогда, пять лет назад, когда ты играла отменную стерву всего университета, ты была совершенно другой в душе. А после возвращения из Рочестера… Я же был с тобой и все видел. Ты никогда не была стервой, это был твой способ заглушить боль. Боль, которую тебе причинял он. Причинял своим равнодушием, холодностью, насмешкой… Я так надеялся, что ты разлюбишь его, и поэтому ждал… Но он сумел переспать с тобой… Это было концом для всего. Именно тогда ты отдала ему сердце. Для тебя это значило намного больше, чем для него. Ему просто понравилось трахаться с тобой…
Я замотала головой, а потом поняла, что он не мог, не мог знать о моей невинности.
— Откуда?.. — я не закончила, но вопрос и без того был очевиден.
— Алекси. Именно она уговорила меня поухаживать за тобой. И я ничуть не жалею о своем согласии, — улыбнулся Рэй. — Ты удивительная. Я не требую взаимности, Роз. Просто позволь быть рядом и помогать тебе. Мне будет достаточно этого. Если же мы и будем вместе, то только если ты этого захочешь. И захочешь не из благодарности, а по любви, — он коснулся губами моего лба, а потом взял за руку. — Просто знай, что я всегда рядом, — улыбка осветила его лицо, а потом мы услышали нетерпеливый голос Элли:
— Мам, Рэй, ну вы где?!
4 года без него
— Ну, где же они? — нетерпеливо шептала я.
Я стояла уже пятнадцать минут, дожидаясь Элли и Рэя.
Сегодня мы втроем договорились сходить в зоопарк. Элли очень любила бывать там. Звери и птицы завораживали ее. Еще одной причиной любви к зоопарку было кафе-мороженое, у которого я сейчас стояла. Мы всегда после зоопарка ели там мороженое. Я брала шоколадное, Эли — клубничное, а Рэй — фисташковое. А потом мы начинали играть в слова. Выигрывала, конечно, всегда дочка…
Я с нетерпением оглядывалась, ища ее и Рэя глазами, но внезапно ощутила удар и полетела на землю, поприветствовать которую мне помешали сильные руки.
— Простите, пожалуйста, — произнес низкий голос, и я замерла.
Этот голос… Глупости, это лишь кажется…
Я повернула голову и утонула в двух ярких изумрудах…
— Эмметт… — тихо прошептала я, боясь самой себя.
— Рози, — выдохнул он, отпуская свои руки, после того, как твердо поставил меня на ноги.
— Папа! — радостный и звонкий голос моей дочери. Она подлетела к нам и повисла на шее у мужа.
— Ты вернулся! Вернулся! Так вот о каком сюрпризе говорил Рэй! — щебетала она, целуя Эмметта в щеку.
Я подняла глаза на Райана, стоящего неподалеку. Он лишь скрипнул зубами от злости и спрятал что-то в кармане…