Нет ничего хуже ожидания. Трусливо сидеть на одном месте, не имея возможности изменить положение вещей. Покорно ждать, улыбнется ли судьба или молитвы останутся без ответа. Изнывать от бездействия.
Сколько нужно сидеть? Кто ответит на этот вопрос. Возможно Бакир уже мертв и враги подкрадываются ближе и ближе, разыскивая его. Может они уже стоят возле котлована и беззвучно смеются над потугами парня остаться незамеченным. Сомнения терзали душу.
Время тянулось мучительно медленно. Гулкие удары сердца отсчитывали секунды пассивного ожидания. С каждым мгновением силы покидали тело парня, бесследно растворяясь в пространстве, словно капли чистого дождя в океане гнилой воды. Отбеленные временем черепа пристально рассматривали незваного гостя, осмелившегося потревожить их сон. От всего этого становилось только хуже. Мертвые земли тревожили душу, проникали в разум, пробуждали неизвестные страхи, насылали странные видения.
Арту казалось, что его шумное дыхание слышно на многие метры вокруг. Он старался дышать через раз, но от этого становилось только хуже. Стук крови в ушах мешал сосредоточиться и услышать что-либо. Воображение рисовало ужасные картины. Сколько уже прошло времени? Сутки? Месяцы? Вечность? Конечно нет, это лишь разыгралось воображение. В своем схроне Арт просидел не больше получаса, но этого оказалось достаточно, чтобы увериться в необходимости бежать отсюда не оглядываясь. Под влиянием проклятых земель, Артём впервые в жизни ощутил столь яркий страх. Насыщенный красочный ужас, совершенно не свойственный его натуре. От безудержного побега его отделяли лишь последние крупицы здравого смысла. Но надолго его не хватит, это точно. Очень хотелось вылезти и посмотреть, но пока удавалось сдерживать порывы.
Неожиданный, как гром среди ясного неба, странный шум поблизости вызвал бурю чувств: смесь радостного ожидания встречи с Бакиром, агрессивной ненависти перед решающим боем с преследователями и страха перед пленением. Близкий шелест сухой листвы превратил парня в сжатую пружину, влажная ладонь крепко сжимала рукоять хмэрского меча, подсознание норовило подсунуть рисунок боевого плетения. Но был и плюс, это отрезвило парня, разогнало бесконтрольные, сжигающие душу страхи. Чтобы то ни было, но это лучше безвольного ожидания. Неужели его собственная мягкотелость стала источником страха или все же это влияние непонятной силы? Если второе — нужно уходить отсюда, если первое — необходимо искоренять подобную слабость.
— Да, хозяин. Я чувствую. Иду. Уже близко. Совсем рядом, — очень странное бормотание донеслось до Арта.
Глаза удивленно округлились, когда он разобрал слова. Голос казался смутно знакомым, но главное Арт узнал наречие. Это ничто иное, как язык хмэров. Но как? Откуда? Встретить низкорослого представителя племени именно здесь практически невозможно. Или возможно? А может это мертвые земли насылают видения?
— Иду, хозяин. Я иду. Где он? Здесь. Да, где-то здесь. Я слышу, хозяин. Но где?
Бредовое бормотание стало чётче. Арт аккуратно покинул убежище, выйдя в центр котлована, и внимательно осмотрелся. Один из склонов осыпался и чья-то рука ухватилась за край. Артём выпрямился и настроился принять бой. Но странное чувство не покидало его. Слишком знакомый голос. Слишком невероятные предположения рождает разум. Чересчур невозможное совпадение.
— Высокий человек здесь, хозяин. Я вижу!
На краю котлована появилась голова. Самое странное предположение Арта подтвердилось. Он узнал неожиданного гостя.
Это был Тавис. Третий сын вождя Сахи. Первый друг на чужой земле.
Его узнать было сложно — осунувшееся лицо, странные золотистые глаза, поседевшие волосы. Он словно постарел на десяток лет. Крепкий воин превратился в худого немощного старца. Правая кисть отсечена, страшный сизый рубец подчеркивает потерю. В голосе практически нет разума, лишь странная радость.
Сработали инстинкты, прежде чем разобраться в ситуации, Арт подскочил к нему и втащил старого знакомого на дно котлована.
— Я нашел, — ни на миг не прекращал бормотать он. — Да, хозяин, я нашел.
— Тавис? Что ты здесь делаешь? Как ты тут оказался? — шепотом спросил Арт, пребывая в состоянии легкого шока.
— Я искал. Я нашел, — громко повторял он, копаясь в сумке. — Ты встретишь хозяина.
— Говори тише! Какой хозяин? Чей? О чем ты говоришь?
— Ты встретишь хозяина. Хозяин будет рад. Я искал. Я нашел.
Казалось Тавис не слышит слов Артёма. Он отвлеченно и радостно бормотал о непонятном хозяине, роясь в своей сумке.
— Тавис, — Арт встряхнул его, пытаясь привести в чувство, помогло слабо. — Что случилось?
— Хозяин будет рад. Нашел. Он ждет.
— Тавис? — Арт дал звонкую пощечину, пытаясь достучаться к сыну вождя.
— А? — его взгляд наконец сфокусировался на парне. — Я искал тебя…
— Как ты здесь оказался? Что тебе нужно?!
— Я так долго искал. Я несколько дней шел по мертвой земле. Я не хотел, но хозяин сказал — так надо. Он сказал, я найду тебя здесь. Он не обманул.
Вот почему он выглядит столь немощно — мертвые земли выпили жизнь из молодого и крепкого воина. Но это сейчас не самое важное. Слишком много непонятных вопросов возникло. Артём отчетливо ощущал родную силу в теле Тависа. Но как это произошло? Зачем он здесь? О каком хозяине идет речь?
— Хозяин — это кто? — пожалуй, это один из самых важных вопросов.
— Ты увидишь. Он ждет тебя. Нашел!
Достав руку из сумки, Тавис неожиданно бросил горсть странного порошка в лицо Арта. Мелкая пыль мгновенно попала в глаза и дыхательные пути. Жесткий спазм сдавил горло, выступили слезы, смазывая четкость граней мира.
— Что ты сделал? — кашляя, прохрипел парень.
Арт из последних сил оттолкнул Тависа прочь. Но, пожалуй, уже слишком поздно.
— Тебя ждет хозяин. Иди к нему.
Голова закружилась, парень не смог устоять на ногах. Дурманящий порошок ослабил тело и разум. Сознание затуманилось.
— Ты…
— Иди к хозяину.
Тавис счастливо улыбался.
Вспышка гнева придала немного сил, Арт попытался поднять меч. Он чувствовал, что это конец. Хотелось только отомстить. Но гнева оказалось недостаточно, пальцы разжались и клинок выпал.
— Ты… — еле слышно хрипел парень, раздирая пальцами горло.
— Все будет хорошо. Хозяин будет доволен. Он ждет.
Артём проиграл этот бой. Упав среди белых костей, он широко раскинул руки. Его сознание покинуло мир живых под радостный смех человека, выполнившего свой долг.
И лишь молчаливые черепа остались безучастны к происходящему.