Более сорока лет назад, когда автор впервые увидел на телеэкране фильм «Тот самый Мюнхгаузен», он, конечно, улыбнулся короткому диалогу двух его героев. «Но это же факт? — Это гораздо хуже, чем факт. Так оно и было на самом деле». В ту, советскую, пору было ясно, на что намекали автор сценария Григорий Горин и режиссер Марк Захаров. Многомиллионная советская телеаудитория восприняла репризу как остросоциальный намек на доминирование цензуры. Вопрос о достоверности и правдивости информации, публикуемой в отечественных СМИ, не стоял. Она вся была ПРАВДОЙ (недаром так называлась главная газета страны). С рассказа об этом, если помнит читатель, начиналась наша книга. Сейчас мы близимся к ее завершению, и настала пора расставить точки над «i», чтобы понять, насколько глубоко в наше медийное пространство и сознание аудитории проникла фейковая журналистика, постоянно манипулирующая информацией, интерпретирующая ее, играющая с ней в «верю — не верю».
Сейчас, в условиях конституционного отсутствия цензуры, встает не вопрос о доступе аудитории к информации, а о том, является ли она той самой правдой. Когда факт уже вроде бы не факт, информация превращается в интерпретацию, а о том, как «оно было на самом деле», рассказывают все кому не лень. Даже те, кто познакомился с каким-либо событием посредством выложенных в Сети фото или видео. Пространство правды сужается на глазах, как шагреневая кожа. Тогда как объем неправды, а зачастую и откровенной лжи растет если не в геометрической, то в арифметической прогрессии. Наличие проблемы признают все, кто так или иначе имеет дело со СМИ. А это подавляющая часть населения нашей планеты. Ни для кого не секрет, что именно в связи с этим обстоятельством с начала 2010-х годов в обиходе возник такой термин, как «фейк».
Любой язык — чуткий барометр социально-политических настроений в обществе. И коль скоро мы вовсю пользуемся данным словом, имеет смысл обратить внимание на то, ЧТО на самом деле представляет собой червь, изгладывающий внутри и снаружи журналистику, который получил красивое заграничное имя «фейк».
В первых главах книги мы более-менее разобрались с самим термином, историей его вхождения в медийную и — шире — социальную практику. Наиболее употребительная сфера его применения, как было установлено, — разные сетевые ресурсы, от интернет-порталов до сайтов традиционных СМИ. Фейк как явление информационной сферы имеет прямое отношение к шоу-цивилизации, имитирующей эмпирическую действительность путем создания виртуальной реальности преимущественно в электронных СМИ, а также в пространстве Сети.
Мы уже описывали на страницах книги подобный ресурс — сайт Lenizdat.ru, одним из направлений деятельности которого в 2014–2015 годах стало разоблачение так называемых укрофейков в проекте «Хватит. Врать». Сегодня сайт и его разоблачительная линия борьбы с неправдой находятся в состоянии стагнации, если не кризиса: последняя публикация об укрофейках датируется апрелем 2015 года. На наш взгляд, одной из причин фактического прекращения разоблачительного проекта стало резкое снижение количества очевидных фейков в журналистской практике. Но и выявлено уже столько, что понятие «фейковая журналистика» обрело институциональные черты. Среди самых ярких примеров использования информации в очевидно пропагандистских целях можно назвать инцидент с якобы «распятым в Донбассе мальчиком», который вполне может быть номинирован как «фейк 2014 года».
С противоположной стороны за время украинского кризиса в информационное пространство было организовано и запущено немало фейков, якобы дискредитирующих Россию, ее граждан и власти. Освещение некоторых событий, в том числе трагического характера, иначе как образцами фейковой журналистики трудно назвать. Например, презентация событий в одесском Доме профсоюзов 2 мая 2014 года или крушение малазийского «Боинга» 17 июля того же года.
Заметим, что в подобных случаях аудитория уже имела дело с фейками, которые носили комплексный характер: даже наличие адекватной действительности «картинки» вербально интерпретировалось журналистами, исходя из редакционной политики СМИ и ориентации его руководства на конкретные политические силы. За последние несколько лет фейк стал не только носителем визуальной неправды по отношению к событию, фактам, персоне, о которых ведет рассказ журналист, но и за счет скорости внедрения текстового сообщения превратился в эффективный и оперативный формат манипулятивного воздействия на потенциальную аудиторию.
При этом ошибки в интерпретации или использовании полученной информации допускают все СМИ, независимо от их национальной принадлежности, формы собственности, канала распространения. В такой ситуации принципы фейковой журналистики реализуются и с ужасающей наглядностью, и с пугающей последовательностью.
Подобная тенденция сегодня существует в сфере политической журналистики, когда вброс сенсационной информации и непроверенного факта, обнародование в буквальном смысле слуха, не подтвержденного документированными свидетельствами, является отправной точкой для бурной дискуссии, этакой «волны возмущения», строго ориентированной по участникам и организаторам сооруженной «сенсации». Таков самый примитивный и эффективный, «фейковый», способ организации внимания потенциальной аудитории в нужном СМИ, политикам и властям направлении. Чаще всего никто не удосуживается выяснить подробности происходившего (ли?) события или обнаруженного факта, устраняясь от принципов объективного рассмотрения введенной в публичный политизированный дискурс информации. Когда же скептики и эксперты требуют от СМИ и журналистов выполнить такие действия, те обычно делают вид, что сомнений не существует, и из-за отсутствия новой информации переводят дискуссию в общеполитическую сферу, чаще всего с уклоном в расследовательский и детективный формат.
Подобную технологию использования «информации слухов» мы могли наблюдать во время заключительного этапа президентской кампании в США в течение второй половины 2016 года. Тенденция получила развитие и даже усиление впоследствии, после победы Дональда Трампа, когда перманентно возникали (исключительно через американские медиа) ситуации о «якобы имеющихся связях» администрации избранного президента с Россией, более конкретно — с русскими хакерами, спецслужбами и представителями дипломатического корпуса.
С точки зрения применения подобных технологий показателен недавний пример — история с развертыванием информационного сериала под названием «Встреча сына президента США Дональда Трампа-младшего и российского адвоката Натальи Весельницкой». На ней якобы присутствовал бывший сотрудник советской контрразведки. Дальше — больше, без ссылок на источники, как и в случае сообщения о встрече. Напомним, что о ней рассказал сам Трамп-младший. Мотивом для столь странного поведения близкого родственника первого лица США явилось то, что, по его словам, ему предложили сообщить некие факты, способные компрометировать прямого конкурента Трампа — кандидата от демократической партии Хиллари Клинтон. Что касается таинственного соучастника этой встречи в образе отставного «разведчика», здесь информация носит исключительно предположительный характер. Известно, что американские должностные лица (снова без указаний имен, фамилий, занимаемых постов) подозревают мужчину, чье имя не называется, в «связях с российскими спецслужбами».
Дальше появляются слухи о том, что родившийся в СССР американский лоббист в свое время служил в советской военной контрразведке и эмигрировал в США, имеет двойное гражданство. Инициатор информации о «разведчике» — частный телеканал NBC. Стоит отметить, что тяготение к сенсациям и таблоидному стилю вещания объясняется тяжелой ситуацией, в которой уже несколько лет находится данное СМИ, уступая в борьбе за аудиторию более успешным каналам и сетям (CBS, Fox, ABC). Впрочем, и конкуренты NBC не особенно волнуются относительно достоверности международной политической информации. Характерен следующий штрих: по данным телеканала NBC, мужчина отрицает поддержку контактов с российскими спецслужбами. Обратим внимание, что его имя осталось неизвестным. Кстати, ранее сам Трамп-младший рассказывал, не осознавая последствий своей «искренности», что на встрече с Весельницкой присутствовали зять американского лидера Джаред Кушнер и глава предвыборного штаба Дональда Трампа Пол Манафорт. Последним штрихом этого странного с точки зрения достоверности сюжета, напоминающего откровенный фейк, является то обстоятельство, что рассказ о нем стал достоянием электронных СМИ через год после события.
Такие ситуации, по нашему мнению, будут возникать и далее в медийной среде, ориентированной на электронные каналы распространения информации. Очевидно, что нынешняя ситуация, а также перспективы ее развития связаны более всего со скоростью распространения информации, которая велика. Но данное обстоятельство не означает, что «быстро» — синоним «достоверно». В свое время компания BBC приняла за основу работы своих информационных служб концепцию, вербализированную в девизе: «Точность важнее скорости». Но в реальности примеры ответственного отношения со стороны западных СМИ (как, впрочем, и российских) не столь регулярны, как хотелось бы.
В ситуации, когда все СМИ равны в получении сведений и официальной информации, возникает еще одна проблема, связанная с достоверностью, которую можно назвать «синдром трактовки». Проще говоря, имея в своем распоряжении ограниченный круг сведений, фактов, подробностей, многие СМИ прибегают к услугам экспертов, предлагая прокомментировать тот или иной факт, официальное заявление, телевизионные протокольные кадры и эпизоды. Показательно множество интерпретаций видеокадров, запечатлевших первую встречу президентов России и США в рамках саммита G-20, проходившего в Гамбурге 7–8 июля 2017 года. Не имея на руках РЕАЛЬНЫХ подробностей, кроме увиденного и услышанного от участников встречи, журналисты и эксперты занялись тем, что на бытовом уровне именуется «гаданием на кофейной гуще» под девизом «Что бы это значило?». Анализу со стороны политологов, обозревателей, представителей разных общественных структур и фондов, уже не говоря о психологах и психоаналитиках (особенно в западных СМИ), подверглись даже те несколько секунд видеосъемки первого рукопожатия Владимира Путина и Дональда Трампа, которые были обнародованы. Стоит вспомнить и о том, как Трамп «проговорился» о еще одной беседе с Путиным во время официального ужина. Большинство западных СМИ ухватились за эту информацию как за повод для построения соответствующих теорий о «тайных» договоренностях двух лидеров. При этом никто не обратил внимания на два обстоятельства: встреча не была тайной — разговор состоялся в рамках протокольного мероприятия, и главное — она длилась не более пятнадцати минут. Больше о ней никто ничего не смог узнать.
В случае подобного недостатка сведений в ход идет не косвенная или контекстная информация, а интерпретация как метод обработки и подачи данных, фактов, имен и случаев, которые имеются в распоряжении журналистов и СМИ и которые не вызывают сомнений в достоверности. На их фундаменте и воздвигаются те самые неустойчивые информационные «воздушные замки» интерпретаций и концепций, моделей мнений, которые можно спокойно «обрушить» прямой проверкой на доказуемость высказываемых суждений, а также требованием документально подтвержденных фактов, вплоть до их визуализации и наличия реальных свидетелей. В идеальном случае таким «свидетелем» должен стать сам журналист. Однако вопрос о его личной профессиональной ответственности за излагаемую информацию — вопрос для последующего рассмотрения и изучения в рамках интересующей нас теоретической парадигмы. Пока же заметим, что возможности подобной адекватной модели функционирования СМИ в нынешних условиях существуют — надо только уметь ими пользоваться.
Обратимся к опыту формирования «фейка поневоле», когда в поисках очередной сенсации журналисты хватаются за любую информацию, факты, сведения, биографии, истории, не имеющие внятного и логически обоснованного объяснения. Дальнейшая модель действий ясна: начинается то, что в профессиональном обиходе пиарщиков именуется «раскруткой» темы. Так к ней, с одной стороны, подогревается интерес публики и коллег по медиасфере, а с другой — возникает своеобразный информационный нарратив, с помощью которого ординарный факт трансформируется, как правило, в целый сериал. При этом если речь идет о настоящей сенсации, интерес аудитории поддерживается как бы сам собой. Достаточно вспомнить одну из лучших журналистских сенсаций в отечественных медиа XX века — находку Виталием Песковым в глухой тайге семьи старообрядцев Лыковых. Серия его публикаций под общим названием «Таежный тупик» в «Комсомольской правде» пользовалась невероятным успехом. А история семьи продолжается до сегодняшнего дня, несмотря на уход знаменитого журналиста из жизни.
Формирование фейков может происходить в современном медиапространстве очень разными способами. Чаще всего фейк возникает один раз в эфире, сетевых ресурсах или на полосе соответствующего печатного СМИ. Но в практике наших родных медиа бывали и более уникальные случаи, когда однажды обнародованная «сенсация» в течение нескольких месяцев остается в поле внимания журналистов, а к ее раскрутке подключаются коллеги из конкурирующих средств массовой дезинформации населения. Можно вспомнить удивительную историю, похожую на сказку, которая происходила на отечественном медиаполе некоторое время назад. Называется она «Тайна перевала Дятлова».
Перед нами не скрываемый авторами, откровенный медийный фейк, механизм создания которого виден невооруженным глазом. Речь идет о расследовании трагического инцидента на Северном Урале, который случился в феврале 1959 года. Он связан с загадочной гибелью так называемой группы Дятлова в составе девяти человек. Теле-путешествия в мир мертвых давно стали достоянием таких маргинальных вещателей, как канал ТВ-3 и телесеть ТНТ, а заодно — соответствующих псевдонаучных или криминальных печатных изданий. Однако мало кто ожидал, что подобными проблемами и их обсуждением весной 2013 года озаботятся ведущие СМИ страны. Тем не менее это произошло. «Первый канал» вместе с «Комсомольской правдой» взялись разгадать «тайну» более чем 50-летней давности.
Газета снарядила целую экспедицию в район гибели группы уральских туристов. В результате появилась серия публикаций на страницах «Комсомольской правды» и одноименном телеканале. Потом за дело взялся «Первый канал», организовавший в апреле 2013 года цикл программ на эту тему. Целую неделю складывалось устойчивое впечатление, что совершено по крайней мере открытие вроде находки Атлантиды или разгадки тайны Тунгусского метеорита. Симптоматично, что толчком обратиться к данной теме стал выход на российские экраны американской картины режиссера Ренни Харлина «Тайна перевала Дятлова», в основу которой положена книга Алана К. Баркера «Перевал Дятлова». Премьера этого фильма состоялась чуть раньше, чем главный канал страны осчастливил публику своими фейковыми сенсациями.
Справедливости ради отметим, что авторы этих проектов не настаивали на роли первооткрывателей в данной истории. Более того, они без зазрения совести использовали то, что до них сделали коллеги. Первый документальный фильм о группе Дятлова был снят в 1997 году. Затем, в 2010-м, к теме обратились каналы «РенТВ» и НТВ. Осенью 2012 года тайну перевала Дятлова пытались разгадать в «Битве экстрасенсов» на ТНТ. А в марте следующего года в теме «отметилась» и «Россия-1».
Затем наступил черед «Первого канала» и «Комсомолки». Газета и телеканал старались вовсю. Для «Комсомолки» такие «сенсации» и «расследования» — привычный способ поддерживать читательское внимание, следствием чего является устойчивый тираж и репутация издания, на страницах которого всегда можно найти что-то «жареное». Но трудно было представить, что стилистика проекта «Битвы экстрасенсов» или ужастика вроде «Возвращение живых мертвецов» перекочует в эфир канала, который вроде стремится к солидности и всеохватности.
Два вечера подряд в программе «Пусть говорят» Андрей Малахов излагал зрителям на грани истерического восторга все, что сам узнал об обстоятельствах гибели группы Дятлова. Судя по эфиру, продюсеры даже пытались инсценировать игровые эпизоды, воспроизводящие события 1959 года. Естественно, не обошлось и без показа изуродованных тел дятловцев, найденных вокруг места загадочного происшествия. Некрофилия цвела пышным цветом.
А затем наступила суббота, и весь вечер первого выходного дня «Первый канал» страны потчевал ее граждан версиями, что случилось на Северном Урале. Все это было бы забавно, если бы не выглядело очевидным надувательством, о чем пытался сказать Малахову и его лжеэкспертам специалист по выживанию в кризисных ситуациях. Но его никто не слушал, каждый на свой лад пытался доказать, что его версия самая правильная и единственно верная.
Говорить про аргументацию спорящих бессмысленно — она практически отсутствовала или базировалась на каких-то случайных, вырванных из общего событийного контекста фактах и свидетельствах. Про уровень компетентности приглашенных гостей на канале, где в свое время в эфире царствовал Малахов с плюсом, тоже умолчим. В ходе обсуждения всплыло немало диких и абсурдных версий: от высадки инопланетян до спецоперации КГБ, уничтожавших неугодных случайных свидетелей секретного испытания нового оружия. Прозвучала даже цифра — 28 вариантов случившегося с бедными туристами из Уральского политехнического института.
Услышанному было трудно поверить. Пришлось по разным источникам восстанавливать РЕАЛЬНЫЕ обстоятельства гибели группы Дятлова. Но вызывающей доверие информации о трагическом инциденте в открытом доступе было очень мало. Подобная ситуация является питательной средой для возникновения фейков разной степени наглядности. Отсутствие информации приводит к тому, что в арифметической прогрессии растет количество версий, интерпретирующих то, что уже известно. В результате проверки событийного ряда «Тайны перевала Дятлова» количество известных версий увеличилось до шестидесяти четырех. Естественно, к экзотике вроде НЛО и КГБ прибавились фантазии о снежном человеке и геофизической аномалии. Все это было бы смешно, если бы наглядно не демонстрировало, как в массовом сознании при непосредственном участии журналистов формируется фейк с претензией на объективность и научность.
Все просто и потому эффективно. Факт гибели девяти человек известен, примерные время и место трагедии тоже. Но отсутствуют свидетели произошедшего, как и неоспоримые вещественные доказательства в пользу той или иной версии. А это провоцирует всех желающих на фантазии о причинах трагедии. Заметим, что, по статистике, в те годы в Советском Союзе погибали более 100 туристов в год, а после дятловской истории количество жертв самодеятельного туризма увеличилось. Однако ни Малахов, ни «Комсомолка» и не думали об этом рассказывать.
Сколько людей гибло и исчезало в недавние 1990-е, промолчим. Об этом не принято говорить вслух, особенно в гламурно-общественном эфире «Первого канала». Жанр объективного журналистского расследования здесь отсутствует как таковой. Можно с потолка взять историю, кажущуюся сенсационной, и раскрутить ее на несколько вечеров, напустив мистического тумана и таинственно намекая на то, что мы вам всего рассказать не можем, но когда-нибудь расскажем, — когда совершим новую экспедицию.
На наших глазах происходила явная подмена смыслов и фактов зрелищем и развлечением. Великая просветительская возможность телевидения растворилась в штампах и стереотипах научной попсы, диктуемой той самой шоу-цивилизацией, для которой характерна видимость, а не сущность. Поэтому кадры с телами погибших в телепрограммах о гибели дятловской группы оказываются более ценными, чем взвешенные и трезвые аргументы.
Как здесь не вспомнить нашего великого земляка Аркадия Райкина, промолвившего устами своего маргинального персонажа: «Дурят нашего брата, ох дурят!» Можно даже пофантазировать о том, что в скором времени в программе Малахова новая история появится — о судьбе Тамерлана с участием… нет, не свидетелей, а экстрасенсов, вещающих, где находится истинная могила легендарного полководца, а не та, которую якобы обнаружили перед самой войной. Телевидение, как известно, может все. Даже убедить в том, чего не было и быть не могло. Но многие верят… Настолько, что некоторые журналисты и телеканалы продолжают разрабатывать сию непонятную и туманную историю, и вместо поиска истины перед зрителями появляются очередные доказательства ее фейкового характера. Методы привлечения внимания зрителей в этом случае мало чем отличаются от таблоидной прессы. Ну как не смотреть, если вам громко вещают с экрана: «Раскрыта тайна перевала Дятлова! Смотрите только в эфире “РенТВ”!»?
Теленашествие оживающих мертвецов продолжилось на «РенТВ» и носило комплексный характер, что лишний раз доказывает желание инициаторов подобного эфирного контента убедить потенциальных зрителей в значимости, важности, а главное — достоверности рассказанного. В результате на канале несколько раз показали тот самый игровой фильм Ренни Харлина «Тайна перевала Дятлова», а в качестве дополнения к нему — псевдорасследовательский документальный фильм «Перевал Дятлова. Тайна раскрыта». Игровое кино должно было придать солидности документальному — и наоборот. Но не случилось ни того ни другого. Картина Харлина вообще выходит за рамки приличий, принятых в профессиональной кинематографической среде. Объяснять гибель группы Дятлова наличием коридора телепортации во времени и появлением монстров-мутантов — солидная научная версия того же уровня, как объяснение загадки Тунгусского метеорита наличием шишки под носом у турецкого бея. При этом авторы «документалки» посвятили тайне перевала Дятлова всего тридцать минут (примерно половину картины), остальное время разделили между описаниями двух других случаев, не имеющих к трагедии 1959 года никакого отношения. Это история гибели пятнадцати казахских пограничников на заставе «Арканкерген» в 2012 году и так называемые взрывы в Сасово, случившиеся в одноименном поселке Рязанской области в 1991 и 1992 годах.
Собственно, мы видим типичный метод фейковой журналистики. Он формулируется весьма лапидарно: показано — значит, доказано. Давно замечено, что в таких лженаучных документальных творениях часто используется креативный и доходчивый для зрителей принцип организации исходного материала, который хорошо формулирует русская пословица: «В огороде — бузина, а в Киеве — дядька». К тому же под одну фабульную гребенку фантазий создателей таких лент попадают все инциденты и драматические события, которые случились недалеко от места исследуемого происшествия либо со свидетелями и участниками событий. Типично логическая манипуляция для потенциальной аудитории по принципу: после этого — значит, вследствие этого.
Что касается версии, предложенной на канале «РенТВ», ничего нового в перечень имеющихся вариантов выдуманного фейкового триллера под названием «Тайна перевала Дятлова» она не добавила. Ибо предполагаемый в подобной ситуации жанр объективного журналистского расследования здесь отсутствует. Методика создания таких «расследований» имеет абсолютно спекулятивную природу, направленную на вовлечение зрителей в процесс смотрения любыми способами, в том числе с помощью фейков.
Цепочка действий по их созданию не изобилует сложными ходами. Берется обкатанная на публике сенсационная фейковая история. Поскольку новые иллюстрации, свидетельства, факты отсутствуют по определению, псевдозначимость увеличивается за счет того, что к главной истории журналисты присоединяют нечто близкое по фактуре и обстоятельствам. И тогда вновь ожившие благодаря техническим и технологическим возможностям телевидения мертвецы и покойники отправляются в эфирное странствие, будоража сознание доверчивой зрительской аудитории и не давая по ночам спокойно спать.
Что касается тайны, обращаясь к которой творят свои материалы разной степени убедительности и талантливости журналисты, заметим, что время от времени в сетевом пространстве возникают информационные камбэки «дятловской темы». Но свою свежесть и, как следствие, актуальность они потеряли. Кроме того, сильно изменился информационный контекст: фейки уже не возникают стихийно, а формируются целенаправленно для решения политических, военных и экономических проблем в условиях противостояния нашей страны и некоторых западных держав.
Среди расхожих приемов, которые сегодня используют для создания фейковых новостей, одно из первых мест занимают постановочные репортажи. Их суть заключается в том, что новость или информацию, которую невозможно проверить и проиллюстрировать соответствующим видеорядом, «подкрепляют» созданием специально отснятых кадров и эпизодов. Фактически снимают игровое кино на определенный сюжет.
Среди зарубежных вещателей этим особенно грешит британский телеканал Sky News, о котором мы уже говорили. И Руперт Мердок, и его сотрудники не испытывают мук совести на сей счет. Так, летом 2016 года в эфире Sky News появился репортаж о методах работы и безнаказанности восточноевропейской мафии. Главная мысль данного журналистского материала заключалась в том, что преступные структуры получают оружие из зон конфликтов. Например, с Юго-Востока Украины. Обвинения в бездействии властей были адресованы представителям государственных органов Румынии. После публикации репортажа в Бухаресте начали расследование. Его результаты стали своего рода «сенсацией», так как выяснилось, что кадры сфабрикованы, а признательные показания давали не мафиози, а специально нанятые безработные актеры за гонорар в 2000 евро. Естественно, каждому вручался заранее написанный текст с требуемыми репликами, которые нужно было произнести на камеру.
Примерно в то же время тот же Sky News показал другой фейковый репортаж, напрямую касавшийся нашей страны. Главной задачей этого материала, очевидно, была дискредитация миссии российских войск в Сирии. Речь в репортаже шла о якобы присутствующих в этой арабской стране российских наемниках. Догадываетесь, кто играл «наемников»? Актеру из Москвы Александру Агапову постановщики столь «впечатляющего» и манипулятивного репортажа доверили изобразить персонажа по имени Дмитрий из засекреченного отряда «Вагнер». Источником разоблачения откровенной лжи стал сам актер, рассказавший российским журналистам о том, как на него вышли продюсеры Sky News. Гонорар за съемки составил 100 000 рублей. Как и в «румынском варианте», исполнитель получил заранее сочиненный и утвержденный текст роли, который нужно было выучить и произнести перед камерой, изображая крутого «рыцаря удачи».
Все это было бы смешно, если бы не было так грустно. «Жареную», явно фейковую тему подхватили сотрудники новостного интернет-портала Fontanka.ru. Журналисты затеяли собственное расследование и даже опубликовали серию якобы разоблачающих статей. Однако, в отличие от Sky News, они старались придерживаться только подтвержденной и достоверной информации, а также той, что выглядела достоверной (вспомним Дмитрия де Кошко!). И все-таки обнаружить бесспорные документальные доказательства собственной версии расследователям не удалось.
Результат получился двояким. С одной стороны, после прочтения этих текстов чувствуешь справедливость поговорки о том, что дыма без огня не бывает, с другой — перед нами формат некоего мониторинга слухов и не вызывающих доверия свидетельств. Вся цепочка журналистских действий лишний раз подтвердила нашу точку зрения о кооперации медиа относительно использования фейков. Сформулируем ее так: чем безумнее или недостовернее фейк, тем выше вероятность его распространения в медиасреде. СМИ здесь играют роль сообщающихся информационных сосудов, а распространение новости подобного рода есть фактическое признание ее достоверности, так сказать, новостная натурализация якобы свидетельства о якобы свершившемся факте.
В данном контексте характерной выглядит фейковая история некоего москвича Анатолия Аронова, который якобы сотрудничает с некоей «Первой патентной компанией». Все началось в 2015 году, когда многие СМИ сообщили, что в столице открывается сеть передвижных кафе в эвакуаторах. Вроде бы новость, сенсация. Далее последовала серия инноваций, о которых господин Аронов охотно рассказывал журналистам, но реализацию которых никто нигде так и не увидел.
Мы приведем список наиболее впечатляющих инициатив Аронова, о которых в течение двух лет публику информировали телеканалы, печатные СМИ, интернет-порталы. Читатели книги могут сами оценить фантазийность автора. Итак, в перечне инноваций:
• торговая марка «Диванные войска»;
• кофе-пиг (кофе из зерен, переваренных поросятами);
• Corrupt Tour (туры «по местам памяти о самых скандальных коррупционерах»);
• «Асад-тур» (в Сирию), «Сиськи-бар», кафе «Жир-трест» (для людей с массой более 100 килограммов);
• кафе для блогеров «Одуван-Варлам»;
• «Хата-клуб» для лиц, прибывших из мест заключения;
• кафе ДНР и ЛНР на Донецкой и Луганской улицах Москвы;
• банк спермы «Ладошка».
Автор этих идей-фейков — один и тот же человек, сотрудник «Первой патентной компании» Анатолий Аронов. Он тонко чувствует конъюнктуру и ловко пользуется ею для внедрения своих проектов в медийное пространство и последующих манипуляций с ожиданиями аудитории. Так, в мае 2017-го, после выхода расследования ФБК «Он вам не Димон», Аронов поспешил сообщить, что итальянская компания Colle Massari собирается выпускать вино Dimon. Понятно, что в компании эту информацию опровергли.
Любопытно, что на информационный крючок попался даже такой солидный телеканал, как «Россия-24», анонсировавший запуск эвтаназия-туров — поездок в Швейцарию для добровольного ухода из жизни. О турах каналу рассказывал сам Аронов, представленный в эфире как «руководитель турфирмы». Заказать такой тур журналистам не удалось.
Заметим, что из перечня идей до реализации дошли всего две — бренды «Вежливые люди» и «Амур — Тимур». Причем ими занимаются, как выяснилось, независимые от Аронова предприниматели.
«Новости всегда основывались на сообщениях о том, что в Роспатент подана заявка на регистрацию товарного знака, — сообщила корреспондент Русской службы BBC Нина Назарова, расследовавшая инициативы Аронова. — Людей, названных заявителями, никто не видел; комментарии в СМИ давал Анатолий Аронов, который часто представлялся президентом “Первой патентной компании”. Однако он не руководит фирмой; его должность называется “директор по ответам”. На пропуске в бизнес-центр, где находится компания, написано: “Бизнес-центр САМОГО Аронова”; в качестве визиток он использует двухдолларовые купюры».
Аронов признался, что выдумывает безумные компании, чтобы о них написали СМИ — и заодно упомянули «Первую патентную компанию» (на официальном сайте указано, что она занимается «охраной и защитой прав на объекты интеллектуальной собственности»). Людей, которые в новостях фигурируют как авторы заявок, он просто выдумывает.
Генеральный директор «Первой патентной компании» Лидия Раймм заявила BBC, что методы Аронова на бизнес компании сильно не влияют: «Кто-то услышал, кто-то узнал — да, возможно, но это не решающий момент».
После таких опубликованных в СМИ фейков встает вопрос: кто кем манипулирует? Ответ, на наш взгляд, напрашивается сам собой: манипулируют все участники коммуникационной цепочки, по которой информация проходит сложный путь от источника до потребителя. Пожалуй, только аудитория остается не у дел в процессе создания фейковых новостей. Она же становится их жертвой.
Примеры фейков — намеренных и невольных — можно приводить до бесконечности. Главное для нас в этом мониторинге лжи специальной и лжи поневоле, с помощью которой журналисты и СМИ пытаются беззастенчиво манипулировать нами, читателями, слушателями, зрителями, пользователями, — отделить зерна от плевел. И, отделив, понять, где нам лгут и нас обманывают, а где — пытаются говорить правду в силу имеющихся возможностей и способностей. Как и с помощью каких приемов это можно осуществить в условиях современной шоу-цивилизации, мы попытаемся рассказать в заключительной главе книги.