Мы часто приписываем обстоятельствам то, чему сами являемся причиною.Джерандо
— Родик, Михаил Абрамович сообщил, что ты надумал закрыть мое направление. Это правда? — накрывая к ужину, спросила Лена.
— Громко сказано… Какое там направление? Развлекуха. Она тебя от дома и воспитания ребенка только отвлекает. Конечно, приятно по заграницам мотаться и ни за что не отвечать. Я после того нашего совещания, когда ты вместе с Юрой всех убеждала в рентабельности, подсчитал: прибыли от твоего, как ты называешь, «направления» нет. Только проблемы.
— Думаю, что прибыль есть, и проблемы я сама все решаю.
— Ты не думай, ты считай. Только все считай. А еще учти долю своего «направления» в общем обороте. Если ее вообще можно назвать долей. Скорее, это в пределах погрешности — ноль. А вот во временных затратах — действительно доля. Причем в ней львиная часть моего времени. В общем, развлекухе — конец. Лучше сиди дома. Я хоть сыт буду, и ребенок под приглядом. У Наташи начинается переходный возраст. Домашний теленок лучше заморской коровы.
— Надоели твои прибаутки. Ни к селу ни к городу они у тебя. А как же налаженные связи, обещания?
— Никак. Ты что, кому-то должна?
— Нет, но…
— Так в чем вопрос?
— Мы тут один завод подключили, очень интересный. Директора заинтересовали…
— Какой завод? Мне никто ничего не говорил.
— Да тут… под Москвой. Недалеко от моего родного города. Они бусы делают, народный промысел. До революции «Русское Мурано» назывался.
— Ну и забудь про этот завод.
— Не так все просто. Мне его очень серьезные люди через маму порекомендовали. Мы уже много чего наобещали. Обидятся… И мама обидится. Ты и так к ней не приезжаешь.
— О-хо-хо, еще и тещу приплели… Завод, говоришь… А большой?
— Да нет. Человек двести работает.
— Интересно… Тут у меня всякие мысли о приватизации бродят. Надо на этот заводик подъехать. Бусы их меня мало интересуют, а вот помещения… Сегодня вторник… Договорись на четверг о встрече с директором. Мы с Юрой к нему подъедем. Если производство достойное, то я его лучше, чем ты, заинтересую. Бусы — это чепуха. Возможен иной расклад…
— О чем ты?
— Рано говорить. Надо сначала с директором пообщаться. Юру запустим на производство, пусть бусы изучает. Чем черт не шутит… Вдруг там действительно что-то уникальное и Юре это поможет вылезти из такой же проблемы, что и у тебя.
— Ты и Юрино производство хочешь закрыть?
— А что делать? Я деньги печатать не умею! Я их с трудом зарабатываю и, как ни обидно, слишком легко теряю. Социализм кончился, каждому по потребностям никто не дает. Да и вообще никто ничего не дает, только пытается отнять. Кроме тебя, это, по-моему, все давно поняли. Благотворительность — благородное дело, но у нас на нее нет средств. В будущем — посмотрим. А сейчас не до жиру, быть бы живу.
— Значит, то, чем я занимаюсь, благотворительность… Жир… Может, мы иждивенцы?
— С моей позиции, к сожалению, да. Вы отвлекаете средства и время. И первое, и второе можно использовать намного эффективнее. За период оборота по твоей деятельности можно сделать четыре-пять оборотов по линии Серафимы, а на каждом обороте прибыль выше, чем у тебя. Подумай и не обижайся. Кроме того, домашних забот у тебя полно, а ты им не уделяешь достаточно внимания…
— Так бы и сказал, что в этом причина. А то оборот, прибыль…
— Все в жизни взаимосвязано. Вот опять мне приходится есть магазинные пельмени. Скоро язву желудка наедим. А готовить домашнюю пищу тебе некогда. Наташка после школы неизвестно где околачивается. В доме бардак. Я тут брюки сам гладил. Рубашки в прачечную сдаешь, их там портят — пуговицы отрывают, воротники ломают. Ты даже об этом не знаешь. Наташка мне пуговицы пришивает… В общем, хватит. Дебатируй со своими прежними приятельницами. Если исключить Лену, которая со мной в Венесуэлу ездила, все остальные такие же, как ты…
— Какие — такие?
— Активные бездельники. Спиногрызы.
— Ах ты!.. — бросив со звоном вилку на тарелку, взвизгнула жена и выбежала из столовой, громко хлопнув дверью.
«Раньше себе такого не позволяла, — подумал Родик, с ненавистью протыкая вилкой пельмень. — Что-то я упустил, занимаясь этой проклятой коммерцией. А может, так и должно быть. Развестись, что ли? Наташку жалко. Однако чему быть, того не миновать…»
Размышлять дальше на все чаще приходящие в голову фаталистические темы Родику не хотелось. Взяв со стола бутылку пива, он переместился в любимое кресло и увеличил громкость телевизора. Транслировалась программа «Время», содержание которой Родика совершенно не интересовало. По привычке он ждал прогноза погоды, после которого, пропустив мимо ушей спортивные новости, можно было сквозь полудрему посмотреть какой-нибудь старый фильм. Сегодня имелась надежда досидеть до его конца, поскольку обиженная жена если и появится, то лишь для того, чтобы убрать со стола. Наташа же из солидарности с ней устроится спать в спальне, в лучшем случае пожелав папочке спокойной ночи.