Зима в тот год стояла морозная, снежная. С трудом я добрался до штаба фронта, располагавшегося в Ельце. Представился командующему фронтом. Он рассказал мне о положении дел в 13-й армии.

Не задерживаясь, я выехал в Ливны, где находился армейский штаб.

От Ельца до Ливны — километров сто двадцать. Это был путь недавнего мощного наступления советских войск.

Повсюду вдоль дороги виднелись разбитые немецкие танки, артиллерийские орудия, автомашины. Среди брошенной врагом боевой техники встречалось много исправных машин. Значит, противник отступал поспешно, неорганизованно.

Как я потом узнал, здесь были разгромлены 45-я и 134-я пехотные дивизии Гитлера.

Глядя на это безмолвное свидетельство нашего успеха, я как бы читал боевую историю 13-й армии, знакомился с ее первыми грозными наступательными действиями. Здесь, на этом клочке земли, нашли отзвук общие удары по врагу под Ростовом-на-Дону и под Москвой, похоронившие миф о непобедимости фашистских войск.

Мне предстояло служить в армии, уже испытавшей свое превосходство над врагом. Здесь я должен был применить в большем масштабе опыт войны, накопленный за время командования дивизией.

С этими мыслями въехал в Ливны. Город был очень разрушен. Вокруг него дважды бушевали сражения…

13-я армия занимала тогда один из важных участков обороны. Позже, летом 1942 года, именно сюда враг нанес сильный удар, чтобы с севера обеспечить себе выход к Волге.

Днем и ночью наши войска окапывались, врастая в землю.

Передний край обороны прикрывали различные инженерные заграждения — спирали, рогатки, ряды колючей проволоки. Широко применялось и минирование местности. Мины сослужили нам хорошую службу. На участке одной из дивизий на них подорвался почти весь батальон противника, атаковавший наши позиции.

К весне на фронт широким потоком хлынуло из глубины страны различное вооружение и боеприпасы.

Это означало, что наш тыл окончательно оправился от потрясений первых месяцев войны, что эвакуированные заводы стали работать на новых местах на полную мощность.

Тем временем противник, очевидно, отбросил мысль о скором возобновлении своего неудавшегося наступления. Фашисты также стали возводить оборонительные сооружения и поначалу вели себя очень нагло: производили работы среди белого дня, не заботясь о маскировке. Для метких выстрелов оказывалось много целей.

Постепенно из отличных стрелков выросли снайперы. Снайперское движение становилось у нас массовым. Большую роль в этом сыграли организованные по распоряжению нового командующего фронтом генерала Ф. И. Голикова фронтовые курсы снайперов.

Разносторонняя политическая работа в войсках была подчинена одной цели — истреблению врага. Командиры и политработники в личных беседах и через печать разъясняли солдатам великую миссию Советской Армии в Отечественной войне, показывали наше моральное и экономическое превосходство над озверевшим врагом и неизбежность его поражения.

Большой популярностью пользовались на фронте полковые митинги. С особым удовольствием вспоминаются выступления на таких митингах рядовых солдат.

Молодые солдаты обычно выступали с некоторой запальчивостью, а те, что постарше, говорили деловито, не торопясь, с расстановкой, образным русским языком.

Искреннее слово всегда волнует, берет за душу. Такие митинги зажигали массы, повышали их боевую активность, еще больше укрепляли уверенность в победе.

Особенно памятны яркие, волнующие выступления на наших митингах Д. 3. Мануильского. Он умел по-большевистски просто и понятно разъяснить самые жгучие, волновавшие тогда всех вопросы, особенно связанные с отсутствием второго фронта.

Все знали, как легко и быстро нынешние союзники организовали во время гражданской войны интервенцию против молодой Советской республики. И солдаты недоумевали, почему же теперь они тянут с открытием второго фронта.

После выступлений товарища Мануильского солдатам все становилось ясно.

Дмитрий Захарович Мануильский, будучи у нас в армии, жил со мной в одной хате и доставил мне много приятных минут своими интересными беседами. С ним часто приезжал поэт Иосиф Уткин и читал нам свои талантливые стихи.

В 13-й армии были представлены почти все национальности Советского Союза. Русский и казах, белорус и грузин, украинец и татарин — все они с честью защищали от лютого врага любимую Родину. В их сердцах горела одинаковая ненависть к гитлеровским захватчикам.

Большую роль в боевом сплочении подразделений сыграли участники гражданской и первой мировой войн, ставшие незаменимыми «дядьками» молодых воинов. Бывалые солдаты отличались замечательной русской смекалкой и боевым мастерством. Многие из них выдвинулись потом на командные должности.

Помню, в саперном батальоне одного соединения я встретился с солдатом Барановым. Ему было лет за пятьдесят. Он рассказал, что, несмотря на возраст, добровольно вступил в армию в районе Ельца: не мог спокойно сидеть дома, когда иноземные завоеватели стали топтать родную землю.

В царской армии Баранов служил фейерверкером, а после революции сражался против белогвардейцев в рядах Красной Армии до конца гражданской войны.

— Жена меня срамила, — признался он, — не хотела пускать на фронт. Все ворчала: «Куда тебе, старому, на войну, иди лучше корову убирать». Но я все-таки пошел…

За добросовестную службу я разрешил Баранову поехать на десять дней в отпуск к семье, которая жила недалеко от фронта. Это было перед июньским наступлением противника.

В конце второго дня сражения, 29 июня, я находился возле штаба в деревне Успенское. Вижу, прямо ко мне идет Баранов. Подошел солдат и говорит:

— Здравствуй, товарищ генерал. Знаю, что тебе некогда, да и мне надо торопиться. Вот от жены гостинец — две лепешки на кислом молоке и пять штук яиц. До свидания. Желаю успеха.

Как потом выяснилось, Баранов накануне услышал канонаду, понял, что враг перешел в наступление, немедленно прервал свой отпуск и поспешил в часть. Беспокоился, не нахожусь ли я в затруднительном положении из-за того, что отпустил его на побывку в такой горячий момент. Потому и зашел прямо ко мне, передал подарок от жены и, не задерживаясь, ушел с пониманием своего солдатского долга. Ничего лишнего не сказал: «Тебе некогда, да и мне надо торопиться…»

Таков наш советский солдат. Выполнение воинского долга для него превыше всего. Он бесстрашно, не колеблясь, идет на самые опасные дела. Героизм у него — это норма поведения.

Н. П. Пухов беседует с бывалым солдатом — участником трех войн.

В жестоких сражениях Великой Отечественной войны, как в дни отступления, так и в период стремительных наступательных боев, замечательную боевую школу прошли и советские офицеры. Многие наши командиры показывали примеры того, как надо по-суворовски маневрировать на поле боя и меньшими силами побеждать численно превосходящего противника. Их смелость и отвага сочетались с практическими знаниями военного дела.

В бою бывают всякие неожиданности. И советские офицеры умели спокойно встретить их, трезво и здраво оценить сложившуюся обстановку, принять правильное решение, вовремя поставить задачу подчиненным, сказать солдатам доброе слово, личным примером воодушевить людей.

Но один раз мне пришлось молчаливо оправдать и физическое воздействие начальника на подчиненного. Как-то беседовал я с солдатами одной роты. Бойцы из второго взвода пожаловались на бытовые невзгоды.

Я вызвал к себе командира роты, пожилого капитана, и стал выяснять причины плохого устройства во втором взводе. Смутившийся капитан доложил:

— Взводом, товарищ генерал, командует мой сын, лейтенант. Совсем отбился от рук мальчишка. Я уж сегодня утром согрешил, отвел его в сторонку, в кустарник, и по-отцовски надавал тумаков.

К июню против 13-й армии и нашего соседа слева немцы сосредоточили значительные силы. Тут были части 1-й бригады СС, 45, 88, 95, 383, 299-я пехотные дивизии и одно танковое соединение.

Противник перешел в наступление, нанося главный удар в направлении Воронежа. Каждый метр наших оборонительных рубежей простреливался неприятельским автоматным, ружейно-пулеметным, артиллерийским и минометным огнем. С воздуха непрерывно бомбили самолеты.

Но и противник нес огромные потери. Тем не менее ему удалось форсировать реку Тим, потеснить наш левый фланг и прорвать оборону в стыке с соседом, куда враг бросил большое количество танков и мотопехоты.

На остальных участках наши части держались стойко. Двенадцать дней мы отражали натиск озверевшего врага. В этом сражении солдаты и офицеры проявили исключительную храбрость, высокое воинское мастерство.

В первый же день боя замечательный подвиг совершила радистка Андреева. Девушка находилась в боевых порядках батальона и поддерживала радиосвязь с командиром полка. Батальон попал в окружение. Фашисты наседали на КП. Тогда радистка взяла винтовку и стала отстреливаться.

Скоро все товарищи Андреевой погибли. Но она продолжала сражаться. Последняя ее радиограмма гласила: «Нас окружили. Их много. Прощайте». Она была послана в эфир, когда гитлеровцы уже ворвались в блиндаж и пытались взять героиню в плен. Оставшейся гранатой Андреева взорвала себя и радиостанцию, а заодно уничтожила и нескольких фашистов.

К 10 июля в полосе обороны 13-й армии враг обессилел, его наступление в направлении Ливны — Елец провалилось.

В октябре в командование Брянским фронтом вступил генерал Рейтер. Это был очень интересный человек. Он до тонкостей знал солдатскую службу и часто лично показывал подчиненным, как надо правильно переползать, перебегать, перестраивать под огнем боевые порядки. Несмотря на почтенный возраст, генерал проделывал все это с легкостью молодого человека. Очевидно, то был результат постоянной физической тренировки.

Однажды мне пришлось наблюдать, как на проводившихся показных занятиях Рейтер с удивительной быстротой переползал по неровной местности, а за ним, выбиваясь из сил, обливаясь потом и все больше отставая, следовали молодые офицеры. С восхищением глядя тогда на генерала, я невольно подумал о том, как важно прививать военному человеку физическую культуру…

Холодным осенним утром 19 ноября 1942 года залпы советской артиллерии на берегах Среднего Дона, северо-западнее Сталинграда, возвестили о начале окончательного перелома в ходе Великой Отечественной войны. В могучее наступление двинулись войска Юго-Западного, Донского и Сталинградского фронтов. 23 ноября замкнулось кольцо окружения вокруг 330-тысячной группировки Паулюса.

24 ноября пошли в наступление войска Калининского фронта в районе Великих Лук и западнее Ржева. 16 декабря развернули крупную наступательную операцию на Среднем Дону Воронежский и Юго-Западный фронты. 22 декабря войсками Закавказского фронта началось освобождение Северного Кавказа и Ставрополья.

В течение ноября и декабря гитлеровцы понесли огромные потери в живой силе и технике, оставили тысячи оккупированных ими населенных пунктов. С радостными итогами вступала тогда Родина в новый, 1943 год.