Я так и не смог уснуть в ночь своей победы. Даже на секунду не сомкнул глаз. Ни королевские покои, ни мягкие перины не помогали. С первыми рассветными лучами я отправился к Ларсу, и мы выяснили все, что связано с королевством. Поделили казну так, чтобы народ Дагайна пока не нуждался ни в чем. К обеду было все готово к отбытию в Стагмар. Воины, сытые и довольные, брали в лапы поклажу и улетали из Ветреного пика домой. Вещи, которые собрал в покоях Солары, я решил понести лично. Пусть принцесса вспомнит жизнь во дворце. Все равно больше никогда сюда не вернется. Отныне Дагайн мой! Казалось, что я до конца этого не понимал. Слишком быстро, слишком просто! Но это произошло! Я завоевал свое первое королевство и положил начало завоеванию всего мира! Мне было не с кем поделиться радостью, даже Фотал не сидел рядом на плече. Кто мог порадоваться вместе со мной? Талос? Ему все равно! Я прибывал в одиночестве боли, в одиночестве триумфа, в одиночестве счастья! За прошлые годы так и не нашел настоящего друга. Раньше наивно полагал, что им могла стать Анис, но после предательства и в ней разочаровался. Я нажил столько врагов, что не счесть. Каждый видел во мне угрозу, чувствовал ее на инстинктивном уровне. С этим я ничего не мог поделать, зато научился не обращать внимания на гневные взгляды. Сейчас как раз летел в логово разврата, лжи и злобы. Пламенный дворец был таким, сколько себя помню. А со смертью отца стало еще хуже. Талос не авторитет для дворцовой знати и сам в этом виноват! Но мне на руку то, что он делает все так, как я скажу.

В Вайтран я прибыл позже всех, и прислуга выстроилась на площади, чтобы встретить меня. Золото велел отнести королю, а вещи Солары в мои покои. Только переступив порог замка, я ощутил усталость. Здесь я чувствовал себя дома и мог расслабиться, но отдыхать рано. Нужно наказать Анис и дать понять Соларе, что бывает за непослушание! Я спешил поскорее попасть в свои покои и увидеть убитое горем лицо принцессы, может, тогда мне станет легче на душе, и сегодня я смогу уснуть спокойно рядом с ней.

Дверь в комнату была распахнута, а прислуга кружила вокруг вещей, разбирая их и раскладывая по местам. Я сразу заметил, что покои преобразились. Появился будуар с зеркалом и косметикой. Солара тоже кардинально поменялась. Она сидела в кресле и отрешенно наблюдала за снующей прислугой. Волосы аккуратно собраны в прическу и почти потеряли небесный оттенок, больше отливая серебром. Глаза подернуты сталью, а на лице почти не осталось следа от удара. Мази лекаря помогали быстро, а косметика скрыла остатки синевы. Я даже представить не мог, что проклятие скажется даже на внешности принцессы! Стоял, как вкопанный у кровати и смотрел, не в силах увести взгляд в сторону. Солара будто совсем не замечала, что я пришел. Моему появлению был рад только трэлл. Уселся на плечо и прислонил голову к моей щеке.

— Даже не поприветствуешь? Как самочувствие?

Стоило мне заговорить, и прислуга испарилась, будто и не заходила в комнату. Вещи аккуратно лежали на своих местах, и покои стали походить больше на женские. Я видел, что Солара не сводит взгляда с той самой короны, которую я крутил в руках на пире в Дагайне. Это корона принцессы! Корона наследницы престола Воздушных Драконов! ТВОЯ корона! Но ты больше никогда не наденешь ее по праву, ведь стала моей личной игрушкой!

Я заметил, что глаза Солары стали сизыми и заблестели, будто через мгновение из них покатятся слезы. Она молчала и поджимала губы. Я испытал давно забытое чувство жалости и пожалел о том, что напомнил ей о родовом замке. Сразу возненавидел себя за слабость. Чувство жалости надо растаптывать, уничтожать в зачатке, не позволять укорениться в сердце, чтобы не страдать от него, не мучиться угрызениями совести и дальше идти к цели, сметая на пути все препятствия. Я тут же постарался прогнать это противное чувство, но не получалось. Боль не отступала. Я будто смотрел на отражение самого себя шесть лет назад. Пик отчаяния! Ее душа утопала в ненависти и обиде. Раскалывалась на куски, истекала кровью, кричала от дикой боли! Кому, как ни мне знать насколько это тяжело. Я хотел, чтобы Солара побыла в моей шкуре и прочувствовала каждую грань жестоких терзаний. Я всегда добивался того, чего хотел, но сейчас был этому не рад. Корил себя за проявленную слабость и останавливал себя, чтобы не сделать шаг навстречу той, что когда-то предала.

Принцесса медленно поднялась с кресла, подошла к зеркалу и, не глядя на свое отражение, схватила корону, крепко стискивая ее в руке. Приблизилась к окну, открыла створку и со всей силы вышвырнула вещицу на улицу. Потом прижалась к стене, обнимая себя за плечи, и сползла на пол. Обхватила колени руками и уронила голову в ладони. Я не услышал ни единого звука, но по вздрагиваниям тела понял, что она плачет. Больше не мог держать себя в руках. Подошел к Соларе и присел на корточки. Коснулся ее холодной руки и глубоко вздохнул. Понимал, что не смогу ее утешить, а скорее, наоборот, причиню новую боль, но слова выливались рекой:

— Твои мать и отец живы. Народ Дагайна не пострадал. А герцог Ларс остался при дворе на должности королевского советника. Все не так плохо, как тебе могло показаться. Королевство будет процветать. Я не собираюсь губить то, что веками создавали твои предки. Не плач, Солара, не рви душу.

— Какое тебе дело до моей души? — проговорила она в ладони, всхлипывая. — Своей лишился и мою загубил.

Она стряхнула с себя мою руку и вздрогнула. Я поднялся на ноги и отошел к камину. Схватил со стола бутылку эля и сделал большой глоток, стараясь с помощью хмеля выгнать изнутри отвратительное чувство жалости и отвращения к самому себе, а еще подступающую злобу на эту несносную девчонку. Пил жадно и много до тех пор, пока не увидел пустое дно. Взгляд затуманился, огонь в камине расплывался перед глазами, а Солара продолжала плакать. Фотал взлетел с моего плеча и приземлился у ног принцессы. Я с удивлением наблюдал за тем, как он трется головой о подол ее платья.

— Вас никто больше не обидит. Я не позволю, — выпалил дракон, и я потерял дар речи. Солара подняла на него взгляд и протянула руку. Погладила моего трэлла и улыбнулась, стирая слезы с лица тыльной стороной ладони.

Я мысленно его прогнал, и Фотал растворился в черной дымке. Не хватало еще лишиться единственного друга! Да как он вообще посмел раздавать подобные обещания?! В голове не укладывалось! Я тут же протрезвел! Кого я теперь оставлю на охране принцессы, кому вообще теперь смогу доверять, если собственный трэлл вытворяет подобное!

Раздался стук в дверь, и я ринулся к ней. Прислужник сообщил, что Талос желает меня видеть в своих покоях. Я приказал слуге следить за Соларой и вышел в коридор, ведя внутреннюю беседу с Фоталом по поводу произошедшего. Он ответил, что пожалел принцессу и больше этого не повторится, и только тогда я позволил ему отправиться в покои, чтобы следить за ее передвижениями.

Тревожные мысли не оставляли меня весь путь до опочивальни короля. Я все никак не мог взять в толк, почему трэлл так поступил? Он всегда служил мне верой и правдой. Никогда никого не жалел и беспрекословно выполнял любой приказ. Что Солара сделала с ним за время моего отсутствия? Что говорила? О чем просила? Оставалось только гадать! Но увидев лицо Талоса, я тут же перестал думать о драконе. Брат сидел на постели в прозрачном халате и усердно что-то жевал. Глаза бегали из стороны в сторону с такой скоростью, что я не мог за ними уследить. Что это с ним?

Без приветствий он указал на кровать, жестом предлагая мне присесть напротив. Я подчинился и взял с подноса виноградину. Покрутил ее в пальцах и закинул в рот, чувствуя сладковатый привкус на языке. Специально не заговорил первым, ждал, когда он начнет свою речь с поздравлений.

— Я хотел поговорить с тобой о Дагайне, — проговорил он тихо, и я заметил, как его рука задрожала, потянувшись к подносу. Он поспешил спрятать ее за спину и поднялся с кровати. Начал нервно расхаживать по кругу махрового ковра. — Я очень рад победе. Достаток королевства поистине впечатляет, и я хотел бы единолично править Дагайном.

Мой внутренний мир пошатнулся. Я никак не ожидал от брата подобного! С каких пор его стала волновать власть в ее первозданном виде?

— Талос, ты обещал, — процедил я сквозь зубы, едва сдерживая гнев. — Дагайн мой. Ты знаешь, что я по праву заслужил иметь свое королевство!

От волнения я не смог усидеть на месте и поднялся с постели. Подошел к Талосу и схватил его за плечи, заставляя смотреть мне прямо в глаза. Я ощущал от него дикий страх и желание подчиниться.

— Нет! — прокричал он мне в лицо. — Дагайн мой! И я запрещаю тебе нападать на Ариум! Мне хватит и двух королевств!

Как же слова разнились с чувствами, что я прочел в его глазах. Разум подсказывал, почему Талос так резко поменял свое решение, и ярость зажигалась внутри. Она бежала по венам, как во время перевоплощения. Вспышка жара от моих рук обдала кожу Талоса, и он попытался вырваться из захвата.

— Фергус, — выплюнул я имя врага с презрением. — Что он сказал тебе? Что ты ему пообещал?

— Ничего. Я сам принял это решение, — он продолжал отбрыкиваться и вырываться из моего захвата, но я припечатал его к стене и схватил за шею одной рукой. Начал медленно сжимать горло, перекрывая воздух.

— Не ври! — прорычал ему в лицо.

— Отпусти, — прохрипел брат, и его трэлл закружил над моей головой.

Я оттолкнул его и отошел на два шага назад, наблюдая, как Талос дрожит и хватается за шею. Я уже корил себя за то, что не сдержался и набросился на брата, ведь обещал отцу, что не обижу его непутевого отпрыска. Как Талос мог ударить по самому больному?! Я так долго шел к завоеванию Дагайна — шесть долгих лет готовился к вторжению! Ему не отнять у меня королевство! Он не понимал, чем грозит подобное решение Стагмару! Кто будет защищать Пламенный дворец, если я его покину? Армия огненных не справится с опытными бойцами Ариума. Мы потеряем Стагмар и весь мой план завоевания превратится в прах. Фергус постоянно вставлял мне палки в колеса! Почувствовал, что моя власть будет крепнуть с каждым днем, и испугался за собственную шкуру. Решил убрать меня с пути руками короля! Ничего у него не получится! Зря он пожертвовал собственным телом ради достижения цели! С Талосом я церемониться не буду!

— Сядь! — указал я на кресло, и брат подчинился. Начал нервно заламывать пальцы и покусывать нижнюю губу. Он напоминал мне глупого подростка, который напакостил и ждет наказания от отца. Поведение не достойное истинного короля Стагмара! До сих пор не мог понять, как у Алтара на свет появилось такое жалкое подобие принца? — Я не буду разбираться в том, кто тебя надоумил забрать у меня Дагайн. Ответ на этот вопрос очевиден, — ухмыльнулся я. — Ты, как истинный правитель Стагмара, должен понимать, что это решение не правильное, — я говорил ровно и спокойно, пытаясь донести до его умишка нужную мысль. — Если хочешь забрать Дагайн, то забирай, но знай, я сегодня же покину дворец, и королевство останется без защиты Черного Дракона! Как только об этом прознает Ариум, ты потеряешь все. Сначала Стагмар, а потом и Дагайн. Подумай, стоит ли этого мнимая любовь Мага? Стоят ли этого ваши утехи?

Наконец, я увидел на лице Талоса растерянность и попытки мыслить здраво. Он молчал, обдумывая мои слова, а потом прошептал:

— Я люблю его, Лориан. Ничего не могу с собой поделать. Ты знаешь, что это такое.

— Не знаю, — отрезал я.

— Знаешь. Поэтому не убил принцессу на месте. Поэтому держишь ее в своих покоях. Поэтому лишил ее чести. Хотел, чтобы она полностью принадлежала только тебе. Я испытываю такую же страсть к Фергусу и готов на все, чтобы быть рядом с ним всегда.

Я рассмеялся в ответ.

— Ты не прав. Солара расплачивается за то, что сделала шесть лет назад. А сегодня на примере Анис узнает, что бывает за непослушание. Советую и тебе приструнить своего любовника подобным образом. Зачем завоевывать любовь, если можешь взять ее силой? Припугни Фергуса, и он будет отдаваться тебе каждую ночь, если дорожит своей головой.

Взгляд брата прояснился, а на лице расплылась лукавая улыбка.

— Верно говоришь, Лориан. Я все же его король, и он обязан исполнять мои приказы, — застучал он пальцами по столу и взглянул на картину с изображением обнаженного мужчины. — Хорошо. Забирай Дагайн и не вздумай покидать замок, оставляя его беззащитным. С Фергусом я разберусь.

— Тогда за победу! — подошел я к столу и наполнил кубки элем.

— За победу! — поддержал меня повеселевший брат и сделал глоток. Я поднес кубок к губам, но не успел испить хмель. Талос снова заговорил:

— Бальный зал подготовили. Анис уже там. Ждет наказания. Я велел палачу не бить ее в полную силу.

— От чего же?! Пусть не сдерживается! Анис заслужила порку за предательство. Весь дворец должен увидеть и услышать, что бывает за непослушание. Включая Фергуса и Солару.

— Хорошо, — подмигнул Талос. — Бери свою принцессу и спускайся. Я велю подать эля и закуски. Надо отметить победу! Давно мы не устраивали прилюдные порки! Повеселимся!

— Вот теперь узнаю своего брата, — рассмеялся я, отвесил поклон и вышел из комнаты короля.

Шел по коридорам в прекрасном расположении духа. Даже не сразу заметил, что замок опустел. Народ собрался в бальном зале, чтобы посмотреть на представление. О! Дворцовая знать любила потешиться! Казни, порки, пытки — все это было редким явлением для Стагмара. Наши законы не столь суровы, как в других королевствах. Казнить могли лишь за убийство. За предательство и воровство пороли или пытали. А тех, кто после наказания повторял преступление, заточали в темницы пожизненно.

Слуга открыл двери моих покоев, учтиво впуская внутрь. Я сразу заметил, что принцесса заметно повеселела, будто и не лила горькие слезы несколько минут назад. Она стояла у зеркала, внимательно разглядывая голубое бальное платье, в которое успела переодеться, пока меня не было. Кончиками пальцев прикасалась к серебристому узору на ткани, очерчивая руками его витиеватые контуры. Взметнула ладонь вверх и остановилась на глубоком вырезе, который красиво выделял ложбинку между грудей. Провела указательным пальцем по канту декольте и глубоко вздохнула.

Эти не затейливые движения вызвали во мне настоящую лавину возбуждения. Пологи плотного плаща скрывали мое налитое силой достоинство, но Солара увидела мое подернутое страстью лицо в отражении зеркала и обернулась. Замотала головой из стороны в сторону и отошла на шаг назад, врезаясь в комод. Вцепилась руками в дерево и часто задышала. Я с похотью наблюдал за тем, как вздымается ее грудь и едва сдерживал порыв вожделения. Медленно шел вперед, и с каждым моим шагом принцесса сжималась от страха. Я приблизился к ней вплотную и посмотрел в стальные глаза.

— Ты изменилась, — шепнул ей на ухо и коснулся губами шеи. От вкуса бархатной кожи едва не зарычал. В паху заныло такой нестерпимой болью, что готов был получить разрядку прямо сейчас. От одного лишь вида привлекательного тела.

Обвил ее талию руками и прижал к себе.

— Внутри меня сгорает кровь дракона, Лориан. Скоро ее совсем не станет. Так действует проклятие Аорелии. Жизнь в личине обычного человека или смерть, — она говорила с придыханием, со страхом в каждом слове, но не отстранилась от меня. Отстранился я сам, когда случайно коснулся Ока Дракона и ощутил ту жгучую боль, что Солара сейчас испытывала.

— Ты выбираешь жизнь?

Принцесса грустно улыбнулась и опустила взгляд.

— Я уже одной ногой на краю пропасти. Осталось только подтолкнуть. Я уже не живу и не хочу такой жизни. Я выполню долг перед своим родом и смою проклятие. Исправлю наши ошибки, Лориан.

— Правда? — рассмеялся я. — Значит, ты не живешь! Ох, Солара, ты просто лишилась дракона и не знаешь, что такое стоять на краю, не знаешь, что такое настоящая боль! Я тебе покажу! Иди за мной!

Я не стал надевать камзол, ведь планировал избавить принцессу от сомнений самым верным способом. А для начала пусть посмотрит на показательную порку. Те крохотные зачатки жалости, что я сегодня испытал, канули во мрак. Ко мне вернулась сила. Вот что действительно важно! Сила духа! Беспощадная и безграничная!

Солара шла следом за мной слишком медленно, и я схватил ее за руку. Толкнул в бальный зал вперед себя и указал на место рядом с королем. Брат закатил целый пир в честь наказания фаворитки и победы над Дагайном. Ожидалось веселье на крови! Море хмеля и разнообразные закуски.

Анис стояла в центре зала, привязанная к столбу, а рядом расхаживал палач в кожаной маске с плеткой в руках. Разминался перед поркой и плотоядно смотрел на обнаженную девушку. Анис плакала и молила меня о пощаде, но я улыбался и смотрел в сторону входа. Маг появился в дверях одним из последних. Прошел по залу и присел рядом с королем с другой стороны. Не нравилась мне его триумфальная улыбка! Похоже, он еще не знал, что брат оставил мне королевство. Солара вела себя странно. Не находила себе места и поглядывала на Фергуса. Где же маска безразличия на ее лице?

Талос поднял кубок и заговорил:

— Сегодня вершится суд над фавориткой моего советника за то, что ослушалась его приказа. Десять ударов плетью!

Народ заревел, предвкушая кровавую расправу. А я все ждал, когда же Талос объявит о победе и умоет Фергуса. Но он замолчал. Видимо, решил это сделать позже. Что ж, мне некуда спешить.

— Умоляю, Лориан! Я ни в чем не виновата! — разрывалась от крика Анис.

Я кивнул палачу, и он размахнулся. Со свистом плеть прорезала плечи девушки. От дикого крика зазвенело в ушах. Капли крови потекли по спине Анис. Она больше не могла связно говорить. Задыхалась от боли, прислонившись щекой к столбу, что обвивала перевязанными руками. Палач не дал ей сполна отдышаться и нанес другой удар. Более сильный и глубокий, по той же самой ране. Новый крик боли, и запах крови заполнил помещение. Я взглянул на Солару. Она отвернулась в сторону короля и старалась не смотреть на пытку, хотя вздрагивала в тот момент, когда плеть со свистом прорезала воздух. Запахи и звуки смешивались, создавая сплошную агонию боли. Я видел, что Солара едва сдерживается, чтобы не выскочить из зала и не понестись прочь.

Третий удар прошелся по пояснице девушки, оставляя кровавую рану. А потом по ягодицам, разрезая живую мягкую плоть. Когда-то я любил касаться ее кожи, но сейчас мне было совсем не жаль. Хмель ударил в голову, а рев толпы поддерживал наказание, заставляя палача окончательно остервенеть.

На восьмом ударе Анис потеряла сознание, но мужчина доделал дело до конца, оставляя после себя сплошную кровавую рану на теле наложницы. Отвязал от столба, забросил на плечи и понес прочь из зала. Солара стискивала кулачки и буравила меня ненавистным взглядом.

— Наверное, никогда не перестану удивляться твоей чудовищной сущности, Лориан!

— Это ты еще всего не знаешь, — рассмеялся я, и она потянулась к кубку с вином. Я перехватил ее руку. — Я запретил тебе пить, забыла?

Она злобно прищурилась, откинулась в кресле и скрестила руки на груди, еще больше подчеркивая ее очертания этим жестом. Я гнал от себя наваждение и фантазии, связанные с ее телом. Надо подождать еще хотя бы день, чтобы увечия зажили окончательно, но как же трудно ждать! Я изнывал от желания вновь оказаться внутри Солары. Стал заливать вспышку вожделения элем.

— Мы собрались сегодня здесь не только ради наказания Анис. Поднимите кубки! Сегодня мы будем отмечать победу! Победу, которую принес нам Лориан! Дагайн наш! — поднявшись с трона, провозгласил Талос. — Новый король Дагайна отныне Лориан! И это еще не предел наших завоеваний! Скоро весь мир будет принадлежать антарийцам! За, антарийцев!

Фергус подскочил с места и выронил свой кубок на пол. Зыркнул в мою сторону и покинул праздник. Талос пожал плечами и опустился на трон, но я по глазам видел, что не будь здесь всех этих людей, он бы сорвался с места и побежал вслед за своим обожаемым Фергусом! Солара побледнела и посмотрела на меня широко распахнутыми удивленными глазами.

— Ты не заслужил Дагайн! — прокричала она.

— Я завоевал Дагайн! А твой отец лично вручил мне знамя королевства!

— Будь ты проклят! — выпалила она со всем своим внутренним гневом.

— Проклята ты, Солара, а не я. Так что, будешь с этим жить или умрешь?

— Я лучше умру, чем буду терпеть твое присутствие!

— Вот как, — сказал я уже спокойно и протянул ей руку. — Пойдем. Я помогу тебе избавиться от проклятия.

Солара смутилась, разглядывая мою руку. Потом посмотрела на Фотала, что сидел у меня на плече. Я тут же его прогнал, чтобы не помешал мне сделать то, что я планировал.

— Боишься? — ухмыльнулся я.

— Я уже ничего не боюсь, — вложила она ладонь в мою руку и встала из-за стола.

Мы вышли из дворца, и Солара тут же задрожала от холода. Молча обогнули дворец и оказались в продрогшем саду с лысыми деревьями и заснеженными беседками.

— Куда ты меня ведешь? — не выдержала она. — Опять хочешь надругаться?

Я ничего не ответил и подвел ее к выступу отвесной скалы. Пламенные котлы прорезали сгустившиеся над Стагмаром сумерки и огненными бликами плясали в перепуганных серых глазах Солары. Она посмотрела вниз, а потом на меня.

— Прыгай. Ты же хотела избавиться от проклятия, — потешался я, удерживая ее за талию и подталкивая все ближе к обрыву. Она вцепилась в ворот моего плаща и закричала:

— Ты совсем ума лишился?!

— От чего же? Выполняю волю принцессы. Зачем тебе такая жизнь? Один шаг и ты больше никогда меня не увидишь.

— Заманчиво, — снова она наклонилась и посмотрела в темноту. — Но не сегодня.

Солара резко развернулась и угодила прямо в мои объятия. Наши взгляды столкнулись. Я никак не мог прочитать в ее глазах истинных чувств. Они быстро сменяли друг друга от недоумения, до страха.

— Не хочешь снять проклятие? А как же малыш во чреве твоей матери? Каково ему будет?

Я специально вынуждал ее сделать шаг навстречу смерти, и ее маска лицемерия слетела. Не хотела умирать, не готова жертвовать собой ради блага родных. Она молчала, глядя мне в глаза, потому что нет слов оправдания, и не будет никогда!

— Я помогу, — шепнул я и со всей силы оттолкнул ее от себя. Не удержавшись на краю, принцесса упала в бездну с застывшим ужасом в глазах.