Я сидела на краю каменной чаши, что стояла в уборной и смотрела на стену. Мокрая ткань противно липла к телу, повязки на спине намокли, и мне хотелось поскорее от них избавиться и искупаться, но не могла так быстро смыть с себя следы недавней страсти. Все еще наслаждалась запахом Илара, утопая в воспоминаниях нашей встречи. Слишком рискованно ходить в сады и дальше. Лучше отрезать, отрубить и забыть. Я поднялась на ноги, разделась, вошла в чашу и включила воду, подставляя тело теплым струям. Поток быстро смыл с кожи запах мужчины, но его образ из сердца вымыть не сумел. Я боялась за жизнь Илара. Даже представить трудно, что будет, если нас поймают. Посмотреть ему в глаза и попрощаться я точно не смогу. Опять потянет обнять. Лучше просто вообще не ходить в сады. Никогда! Чтобы не было соблазна. Да! Так будет лучше для нас обоих!

Спину защипало так сильно, что я быстро перекрыла воду, вытерлась и подошла к зеркалу. Скривилась от боли и неприятной картины окровавленных повязок. Решив, что хуже уже не будет, сорвала их и охнула, увидев метку. Бугристый, выжженный на плоти змей со вздыбленным капюшоном и короной на голове извивался на спине. Тонкий хвост заканчивался между лопаток. С его кончика сочилась кровь, превращаясь в большую каплю. Стоило двинуться, и она поползла вниз к ягодицам. Я в страхе схватилась за голову. Что теперь делать? Перемотать саму себя не смогу, а надевать сорочку не было смысла. Ткань тут же прилипнет к коже.

Тяжело вздохнув, я покинула уборную, как и была, голышом. Взглянула на графин, в котором оставался аквавит и сделала глоток прямо из него. Пережитое вкупе с усталостью тут же сказались. Я подошла к кровати и легла на живот, не укрываясь одеялом. Сразу провалилась в глубокий сон.

Очнулась от того, что кто-то трясет меня за плечи. Взглянула на Дарена сквозь пелену тумана и нахмурилась. Мне как никогда не хотелось подниматься с постели! Присела на кровати, облокотившись на ее спинку, и даже не сразу вспомнила, что уснула голой.

— Зачем сняла повязки?! — сердился наг.

Я натянула одеяло на грудь и пожала плечами.

— Они намокли, когда купалась…

— Я же сказал, что нужно спать! Какие купания, Алира?! Ты в своем уме?! Ложись быстрее! Сейчас обработаю. Арлан хочет видеть тебя у себя.

Не успела я перевернуться, как в комнату вошел прислужник с охапкой платьев в руках. Тут же принялся развешивать их в шкафу.

— Быстрее! — подгонял Дарен.

Пока он обрабатывал рану, смазывал и накладывал новые повязки, я наблюдала за работой прислуги. Они забили одеждой и обувью шкаф под завязку, а комод наполнился драгоценными украшениями. У зеркала появилась косметика, напоминающая ту, что перед торгами наносила на мое лицо Нида. Я ведь понятия не имела, как ей пользоваться!

— Вставай и одевайся. Арлан ждет. Найдешь дорогу к его покоям? У меня много дел сегодня, — суетился Дарен у тумбочки.

— Да. Конечно. Я помню.

— Отлично! Приятного дня! — бросил он впопыхах и выпорхнул из комнаты вместе с прислугой.

Я сидела на кровати и не спешила вставать. Странно! Зачем Арлану утреннее пение? Я думала, что он будет звать меня к себе по вечерам. Хотя… Его вечера наверняка заняты утехами с сиренами. Острой болью меня пронзила догадка, отрезвляя и вырывая из сна окончательно! Что если нас с Иларом заметили? Что если доложили королю о нашей связи? Что если для этого он и вызывал меня к себе так рано?

Я физически ощутила, как кровь отхлынула от лица, а губы занемели. Что только не вертелось в голове, и чем больше думала, тем хуже рисовались картины.

Нет! Нельзя паниковать раньше времени. Это бессмысленно! Я выдохнула и взяла себя в руки. Подошла к шкафу, распахнула его и поежилась. Ни одного платья свободного покроя. Все чешуйчатые. То с хвостами, то короткие, но со шлейфом. Отличались только цветом. Рука потянулась к черному, переливающемуся на свету.

Едва втиснулась в него, пытаясь натянуть пониже, чтобы хоть немного ягодицы прикрыть. Пышный шлейф помог скрыть наготу задней части, а вот грудь так и норовила вывалиться из глубокого выреза.

Ладно! На примерку нового не было времени. Я обула туфли на высоком каблуке в цвет наряда и неуверенно подошла к трельяжу. Хоть бы привыкнуть! Хоть бы не упасть! Лодыжки уже скрутило странной кряжистой болью. Ничего! Вытерплю! Уже привыкла вечно что-то терпеть.

Посмотрела на себя в зеркало и захотелось расплакаться. Каждая клеточка лица источала отчаяние. Наверное, с таким лицом идут на смерть. В глазах ни капельки бунтарства, ни искры надежды. Кажется, я медленно умирала и Данакиль послужит для меня не спасением, а могилой. И как мне раньше хватало сил бороться? Почему в Ульме я так не унывала, хотя жила в жутких условиях?

Не найдя ответа, я распустила волосы и копной витиеватых волн они упали на плечи. Хорошо сочетались с черным платьем, но еще больше подчеркнули бледность лица. Я подкрасила губы алым веществом, вспомнив, как это делала Нида и направилась к выходу.

Оказавшись в коридоре, поняла, что лучше идти медленно. Ноги так и подкашивались от высоты каблуков. Придерживаясь рукой за стену, шла вперед, наблюдая за тем, как вокруг снуют змеи. Только у покоев короля смогла выпрямиться и перевести дух. Постучала три раза и застыла в ожидании ответа. Он не заставил себя ждать, и я открыла дверь. Остановилась поодаль от порога, не решаясь пройти дальше, и оглядела комнату. Круглый стол был сервирован на двоих. Завтрак источал приятный пряный аромат. Король сидел в плетеном кресле и смотрел на меня изучающим взглядом. Я не видела сирену, что содержалась в колбе в дальнем углу помещения, но слышала глухие удары по стеклу, вздрагивая от каждого.

— Проходи, Алира, раздели со мной трапезу, — улыбнулся Арлан.

Я подчинилась, опускаясь в свободное плетеное кресло, что стояло напротив короля. Стало так хорошо и легко. Оно оказалось настолько удобным, что я готова была просидеть в нем вечность. Немного покачивалось при движении и даже крутилось в разные стороны. Снова стук заставил меня встрепенуться. Я взглянула в угол комнаты, но увидела лишь черную ширму, что полностью прикрывало сосуд.

— С удовольствием, — я старалась держаться любезно, чтобы не злить короля. У самой же сердце заходилось от страха. Было в Арлане нечто такое, что внушало трепет и подчинение. Властный и самоуверенный взгляд. Огонь в глазах. Такой огонь, который жалит похлещи того, к которому недавно прикоснулась. Если с первого взгляда король показался мне не столь красивым, как остальные наги, то сейчас казалось совсем наоборот. Он обладал высокомерной и элитной красотой. Манеры, жесты, взгляды, слова — все говорило о том, что он хозяин этого мира. А голос ничуть не дрогнул и не дрогнет никогда. Он знал, что говорил, что делал. В нем не было ни капли сомнения или страха. Эта уверенность подкупала. Ей можно только позавидовать. Он создавал атмосферу вокруг себя. Она зависела от его настроения. Сейчас я ощущала себя расслабленно только потому, что он так хотел.

— Расскажи, как прошла ночь? Как перенесла нанесение метки? — спрашивал он, наполняя наши чашки травяным настоем. Преподнес мне одну на ладони, и я с улыбкой ее приняла.

— Как видите, осталась жива, — он рассмеялся так заразительно, что и я заулыбалась.

— О! Алира! Я явно не ошибся в выборе! Никогда не встречал таких необыкновенных девушек.

Так странно видеть на лице правителя отголоски нежности и трепета. Не думала, что он на это способен.

— Сама в шоке, — произнесла я с наигранной серьезностью. — Копаясь в фекалиях пленных, совсем не думала о том, что буду завтракать с королем нагов.

— Это потрясающе! — взорвался смехом Арлан. — Ты потрясающая, — добавил уже с мягкой улыбкой на устах. — Скажи, тебе нравится твоя новая комната? Наряды?

— Честно? — ухмыльнулась я, откидываясь на спинку кресла.

— Конечно. Я очень рассчитываю на твою честность. Лести и лжи мне хватает среди подданных, — с ноткой грусти произнес он, и на миг мне даже стало его жаль.

— Я не привыкла к тесной одежде и каблукам. В Ульме так одевались только сирены.

Он хмыкнул и обвел меня взглядом.

— Но тебе очень идет, Алира. Думаю, ты скоро привыкнешь, — меня до онемения обескуражил его ответ. Четкий и дающий понять, что выбора у меня нет.

— Спасибо за понимание, — опустила я взгляд.

— Спой мне, Алира, — прозвучало, как приказ. Я начала подниматься с кресла, чтобы его исполнить. — Не стоит. Пой сидя.

— Какую песню вы хотели бы услышать? — скрестила я руки на груди.

— Положи руки на стол и смотри на меня, — прозвучал его холодный голос. Скрепя зубами, я исполнила новый приказ, начиная ненавидеть Арлана за всемогущество и силу. — О сиренах спой, — принял он расслабленную позу.

— Будет исполнено в лучшем виде, мой король, — с придыханием произнесла я и запела, вкладывая чувство ненависти в каждое слово, не отводя взгляда от огненных глаз, в которых с каждой строчкой разгоралось необузданное пламя. Он слушал меня с каменным лицом, но пальцы, с остервенением сжимающие подлокотники кресла, выдавали чувства, что кипели у него внутри. Я их разжигала. Невольно касалась его темной души.

А когда замолчала, он еще долго смотрел на меня с интересом. Что творилось в его голове? О чем сейчас думал создатель нагов? О чем грезил? О чем мечтал? Простой оши не понять. Я всего лишь игрушка, развлекающая его на досуге. Как же мне надоело жить по правилам других! Как же я хотела вырваться из плена и запретов! Но огонь в его глазах пророчил мне не сладкое будущее. В нем промелькнул интерес. Нет! Не просто интерес. Самое настоящее любопытство. Он хотел попробовать неизведанное. Пусть грязное, порочное, не достойное внимания. И все же я чувствовала, что привлекаю его не только как певица. Этот безумный огонек я уже видела в других глазах. В штормовых и бездонных.

— Нужна новая песня, — заговорил он, отводя от меня взгляд.

— Какая?

— На твое усмотрение. Отправляйся в комнату. Вечером пришлю за тобой. Чтобы песня была готова!

Арлан сразу дал понять, что мне больше нечего делать в его покоях. К завтраку я так и не притронулась. Встала с кресла и отвесила ему поклон. Но не успела развернуться и уйти, как в комнату ворвался Дарен. Всклокоченные золотисто-красные волосы придавали его образу безумия, а глаза искрились пуще звезд на небе.

Он пробежал мимо меня и упал в кресло, на котором я недавно сидела. Я понимала, что мне стоило уйти, но специально медленно передвигалась по ковру, чтобы услышать, о чем они заговорят.

— Получилось! — восторженно выпалил Дарен. — Армия сирен готова!

— Прекрасно, — отрешенно произнес король. — Начинайте атаку без предупреждения. Я открою проход через стену. Посылай войска, — он спокойно запил свои слова настоем. Я же превратилась в неподвижную статую, осознавая, что на моих глазах началась самая настоящая война. Похожая на ту, о которой ходили легенды. Вот так просто. По одному лишь указу черноволосого мужчины, обладающего магией.

— Войска нагов готовы. Ждут распоряжения. Через час другой начнем выдвигаться.

— Хорошо, — кивнул король и взглянул на меня. — Алира, почему ты еще здесь?

Я ничего не ответила. Вылетела из покоев в коридор, задыхаясь от волнения. То и дело подворачивала ногу, пока быстрым шагом двигалась к своей комнате, руками цепляясь за стену. Стоило переступить порог покоев, как с отвращением скинула с себя обувь. С платьем тоже хотела так поступить, но не стала. Надо привыкать к тесным нарядам. Воля короля!

— Вот скотина! — выругалась вслух, опускаясь на край кровати. От злости на Арлана заскрежетала зубами, стиснула кулаки и прищурилась, уставившись на ковер. Я еще и жалела этого проклятого изувера! И войну развязал и меня унизил! Великие метаморфы! За что мне такая карма? За что судьба так не благосклонна ко мне? Он ведь растопчет меня, переступит через бездыханное тело и пойдет дальше, когда наиграется. От него можно ожидать чего угодно! Никогда не угадаешь, что может прийти в эту королевскую голову! Песню захотел новую! К вечеру! И плевать на то, реально ее сочинить за такое короткое время или нет! Гад! Самый настоящий ползучий гад! Жила бы сейчас с Иларом и бед не знала. Нет же! Отобрал и пометил, сволочь!

— Песню, говоришь? На свое усмотрение, говоришь? — прошипела себе под нос. Будет ему песня!

Я встала с кровати и подошла к комоду. Открыла ящик и нашла тонкий белый листок овальной формы. В Ульме нас учили писать красками на срезах ракушек. Язык Элсиса прост, и обучиться ему было довольно легко. Сирены же учили нас грамоте только для того, чтобы мы могли читать указания королевы, которые были развешены в комнате законов. Вот и знания пригодились! Смущало только то, что я впервые видела странной конструкции узкую деревянную палку, которой, по всей видимости, писали наги. Черная жидкая краска так же нашлась в ящике. Я откупорила ее и окунула кончик палочки в вещество. Начала выводить буквы. Выходило грязно, но понятно.

Вскоре с головой погрузилась в процесс сочинительства, тихо напевая спокойную мелодию, которая хорошо сочеталась со словами. Дарен так и не пришел, чтобы отвести меня на исследование. Я так и думала, что теперь у него не будет на это времени. Хорошо, что так вышло. Я не готова к экспериментам!

Время пролетело настолько незаметно, что обед остыл на столе. Я закончила работу и решила подкрепиться, но прислужник постучал в дверь и оповестил о том, что Арлан хочет видеть меня у себя. Зацепив лишь крохотный кусочек блюда, подошла к шкафу и сменила наряд. Выбрала кричащее красное платье и такие же туфли. Нацепила на себя драгоценности с алыми камнями и подошла к столу, где покоился листок с набросками песни. С ненавистью смяла его и отправила в ящик комода. Давно уже успела наизусть выучить слова.

Вышла из комнаты, стараясь удержаться на каблуках. В этот раз получилось лучше. Действительно, привыкнуть можно. Боль в лодыжках ничто по сравнению со спиной, что пылала огнем. Я ощущала пульсацию изувеченной кожи, но ничего не могла сделать. Кости выламывало все сильнее с каждым шагом. И я не понимала, от чего чувствовала себя настолько паршиво. Бросало то в жар, то в холод. На лбу выступила испарина. Я остановилась у покоев короля и стерла ее рукой. Выровняла дыхание и постучала в дверь. Отклика не услышала. Постояла немного и вошла.

Кровать полностью была занята огромным змеем с золотой кожей, который едва помещался на постели. Кольцо за кольцом медленно скручивались, а устрашающая голова с пышным капюшоном повернулась в мою сторону. Я обомлела от вида необыкновенного нага. Таких никогда не встречала. Даже в обличии змея король внушал страх. Глаза его потеряли пламенное свечение, превратившись в два мерцающих иссиня черных цитрина.

Я старалась не выдать волнения. Медленно прошла в центр комнаты и остановилась напротив кровати. Сразу заметила, что угол, где раньше стоял сосуд с сиреной, пустовал. Либо она умерла, либо присоединилась к армии пресноводных.

— Пой для меня, Алира, — прошипел король.

Слабость во всем теле едва не свалила меня с ног, но я устояла на месте. Открылось второе дыхание, когда посмотрела в глаза нага. Казалось, только они и удерживали меня на ногах. Приложив руку к груди, начала петь от сердца, от израненной души, от отчаяния, что съедало изнутри:

Конец песни я допевала уже с закрытыми глазами почти в беспамятстве от боли, что нарастала с каждой секундой. Повторяла припев из раза в раз, вкладывая в него последние силы, а когда замолчала, то будто сквозь туман услышала тихие слова Арлана:

— С последней фразой не согласен. Я буду жить вечно, Алира, а ты будешь мне петь до последнего вздоха.

Так и вышло. Я в последний раз наполнила легкие воздухом и рухнула на пол, растворяясь в темноте.