Гудалл услышал гудок джипа, когда тот пересекал деревянный мост на расстоянии километра. Вел его Джек Глеу, который возвращался из Медио Квесо с третьей группой.

«Что-то случилось», — подумал Гудалл, когда трое мужчин спустились вниз. Смит не должен был быть в этой группе.

— У Смита послание для тебя, от Гордона, — сказал Глеу, когда они подошли.

— Это все близнецы Стрэхан, сержант, — пояснил Уинстон Смит. — Мистер Беннет считает, что они будут доставлять нам серьезное беспокойство, и он хочет, чтобы мистер Паркер сразу показал им, кто здесь главный, как только они приедут.

— Мистера Паркера здесь не будет до завтра. Но это, возможно, к лучшему. Я считаю, мы можем показать кое-что Стрэханам и без мистера Паркера. Что скажешь, Джек?

— Согласен, Тим. Я считаю, можем.

Второй автобус прибывал поздно, уже вечером. Стрэханы сразу же направились прямиком в ближайшую кантину и купили пива, затем Мик Стрэхан завернул за первый попавшийся угол и облегчился там прямо на побеленную стену, опершись об нее одной рукой, а другой заливая в глотку пиво.

— Господи, вот что мне было нужно, — сказал он, застегивая молнию и возвращаясь к джипу. — Гудалл, старый ты пердун, как тебе штучка, а?

— Ничего хорошего, ты ведешь себя отвратительно, Стрэхан, — сказал Гудалл и отвернулся.

— Э-э, какие мы охренительно нежные сегодня, а? — Мик Стрэхан ткнул пальцем в спину Гудаллу.

Беннет сел рядом с Гудаллом.

— Смит рассказал тебе, как они резвились и что я оставлял за них залог?

— Да.

— К тому моменту, как мы прибыли в Майами, капитан вызвал по радио полицейскую машину для них. Замучили стюардесс. Они провели прошлую ночь в каталажке, и это обошлось мне в тысячу.

Я сказал им, что это из их карманов, так что они слегка притихли до Сан-Хосе. Но там они добыли бутылку рома, и Джеми укачало в автобусе. Так что я надеюсь, что мистер Паркер приготовил для них что-нибудь пострашнее уговоров.

— Паркера до завтра не будет.

Беннет посмотрел на Гудалла, отмечая твердо сжатые губы и суровый блеск в глазах.

— Паркера нет? Ну так это, может быть, к лучшему.

— Я полагаю.

— Это ваши места. Правда, осталась только одна койка. Для Альфа Стивенса, — Гудалл кивком указал на высокого темноволосого наемника. — Вы двое остаетесь снаружи. В стойле. Лучшее местечко для вас после всего, что вы сказали и сделали.

Близнецы переглянулись. Голубые глазки на широких красных лицах сузились.

— Рано мы идем, а? — пробормотал Мик.

— Рано мы идем, — отозвался Джеми.

Но это было все. Гудалл надеялся, что это все. Они были здоровенными ребятами. Если что... Втроем они прошли на кухню, и Гудалл указал на стопку грязных тарелок и кастрюль.

— Походная кухня. Хозяйка в увольнении. Все вымыть.

Затем он неожиданно повысил голос, как сержант на плацу.

— Стрэхан М., Стрэхан Дж. Все вычистить. Чтобы блестело. Быстро!

— А иди ты, Гудди. Дай-ка...

— Стоять смирно, когда говорите со мной, вы, кучи дерьма. Принимайтесь за работу, пока я не надел это вам на головы.

— Ну да? Ты и — чья это армия, а?

— МОЯ армия. Вы, тупые пьянчужки.

Постепенно комнату заполнили одиннадцать молчаливых мужчин, каждый из них держал влажное полотенце, у некоторых полотенца были завязаны узлом.

Возможно, этим бы все и кончилось на этот раз. Но Гудалл продолжал, зная, что если все так и закончится, то достигнуто будет очень немного — кроме того, что посуда будет вымыта. Стрэханы будут издеваться за их с Беннетом спинами; они ведь тоже заодно, и останутся источником неприятностей. Гудалл взял полотенце у Джека Глеу, который стоял ближе всех, и неожиданно хлопнул им так, что оно по-змеиному ударило Мика Стрэхана по плечу. Ливерпулец ударил его по колену, промахнулся, замолотил кулаками. Гудалл получил удар по плечу и другой по носу, потекла кровь.

Несмотря на количество противников, близнецы прорвались на веранду, оставив позади еще двоих пострадавших — Санчесу ударили локтем под дых, а Джону Крику попало по зубам. Но Майк Хенчард, рослый дорсетширец, нанес Джеми сокрушительный удар, который опрокинул того через балюстраду на траву внизу, и тут гуркх Бен бросился Мику Стрэхану в ноги и опрокинул его на ступеньки, так что тот рухнул прямо на своего брата. Остальные окружили их, размахивая полотенцами, и принялись стегать их и время от времени пинать, пока двое упавших не рухнули грудой мяса, не оказывающей сопротивления.

Гудалл и Беннет встали над ними. Гудалл отнял от лица полотенце, посмотрел на кровь, покачал головой и снова приложил его к носу.

— Полная обработка, Гордон?

— Я бы сказал — да, Тим.

Мик перевернулся на спину, все еще прижимая колени к груди, и посмотрел на них.

— Даже не вздумай, сержант, — прохрипел он. — Я убью тебя, если ты это сделаешь.

— Ну тогда ладно, вы, ходячие куски дерьма. А теперь марш за уборку. Двигайтесь!

Сначала медленно, затем, под взглядом Гудалла, быстрее они оба поднялись и пошли. За их спинами начался кошачий концерт, словно на деревьях завопила стая обезьян.

Среди этого шума Колин Уинтл повернулся к Уинстону Смиту.

— Что такое «полная обработка»? — спросил он.

— Спустить трусы и побрить. Потом отлупить. Вот позору-то!