Мы почти не отмечали победу в Сочи. Через несколько часов я уже летела в Лос-Анджелес. Оставалось семьдесят два часа до большой премьеры «Танцев со звездами», а нам еще нужно было довести до ума наш ча-ча-ча. Самолет приземлился в 7 вечера, я заскочила переодеться и к девяти помчалась на репетицию.

С Дереком мы встретились в большой зеркальной студии и приступили к делу. Я показала все, что помнила из наших занятий в Сочи.

– Гляди-ка, не забыла! – воскликнул он.

Из-за тренировок я чуть не забросила танцы. Времени хватало лишь на то, чтобы представлять их мысленно точно так же, как я представляла соревнования по сноуборду, просчитывая каждый шаг. В Сочи мы отработали почти все движения, но теперь нужно было свести танец воедино и научиться попадать в такт.

Благодаря Дереку я многому научилась. Выходило неплохо.

С репетиции я уехала за полночь. Мысль о том, что послезавтра мы будем выступать перед миллионами зрителей, одновременно и будоражила, и пугала меня.

Я понимала, что на шоу меня взяли отчасти из-за моих ног. И была немало смущена, когда именно они оказались в центре всеобщего внимания. В первый же день в Лос-Анджелесе один из журналистов спросил:

– Каково это, танцевать на протезах? У вас и в самом деле получается?

Я отвечала искренне, но про себя думала: «Эти ноги еще не вся я! Я только что завоевала бронзовую медаль в сноубординге. И уж с танцами я точно справлюсь!»

В Лос-Анджелесе для меня сняли просторную, светлую двухкомнатную квартиру. Там меня ждали родители, они приехали поддержать меня на премьере. После шестнадцатичасового перелета, смены часовых поясов, а потом трех часов танцев я очень устала и сразу заснула.

На следующий день мы с Дереком выбирали одежду для премьеры и групповой фотосессии. Продюсер привел нас в здание, похожее на огромное ателье. Я словно очутилась в каком-то волшебном, ярком и искрящемся королевстве. Точно такое ощущение было у меня и на самом шоу.

«Танцы со звездами» – это целая индустрия, от тщательно спланированных декораций до подбора правильного макияжа и наряда, живой музыки и света. То, что вы видите на экране, – лишь малая часть того, что на самом деле творится за сценой. Работа здесь кипит круглосуточно. Все наряды разработаны и сшиты специально под конкретного конкурсанта. К каждому номеру готовят два-три разных костюма. Я хотела золотистые брюки и топ, расшитые бисером и украшенные бахромой.

– Говорю тебе, при всех твоих движениях бедрами эта бахрома – то, что нужно! – убеждала я Дерека.

И вот я уже примеряю костюм. Портнихи закалывают булавки и наметывают швы. Я глазам своим не верю. Настолько хорошо он на мне сидит! Как красиво подчеркиваются талия и грудь. Не портнихи, а волшебницы!

Наступил день премьеры. Меня гримируют и делают прическу в персональной кабинке. На двери красуется табличка с моим именем. Оно вышито на вещах, которые я нашла внутри. У меня личная ассистентка Мишель. Я чувствую себя настоящей звездой.

– Если что-то понадобится – только скажи, – заверила меня Мишель.

Итак, сначала – прическа, потом – макияж, затем – генеральная репетиция.

Сколько было нового и непривычного! Яркий свет, шлифовка и оттачивание танца. И это ощущение, когда за каждым твоим движением наблюдают. От волнения я забыла пару па. Под конец у меня стало получаться более или менее сносно. Ну или почти…

Команды по очереди вызывали на площадку. Некоторые танцевали так хорошо, что я невольно засомневалась, готовы ли мы к выступлению. Чемпионка по фигурному катанию Мерил выступила безупречно и просто потрясающе. Как мне тягаться с олимпийской чемпионкой, одной из лучших фигуристок мира! Она уж точно положит меня на лопатки.

Но про себя я говорила: «Живи настоящим, наслаждайся, а там будет видно».

Когда ты участвуешь в таком шоу, твоя жизнь вписана в треугольник: дом, танцевальная площадка, офис CBS. Контактов с внешним миром почти нет.

Между собой участники общаются не так активно, как может показаться. В студии у каждого свое время, и пути практически не пересекаются. В первый вечер мы только мельком успели поздороваться с Джеймсом и Пету. Позже мы подружились с Кэндис и Даникой, с Нене из «Реальных домохозяек Атланты». Она была такой заводной и забавной и очень мне нравилась.

– Эй, подружка! – кричала она всякий раз, завидев меня на сцене.

Подошла наша очередь для записи интервью с ведущей шоу Эрин Эндрюс. Это происходит прямо перед выступлением. Конкурсанты выслушивают оценки и наблюдают за выступлением других. Как только камера перестает снимать, подбегают визажисты и стилисты, поправляют наши прически и макияж. Мы в последнее мгновение отрабатываем движения. Комментируем уже на камеру происходящее, отвечаем на вопросы Эрин.

– Волнуешься? – шепнул мне Дерек.

– Нет, и это меня немного пугает, – хихикнув, ответила я.

Теперь я понимаю, что тогда была просто в шоке от волнения.

– Вот и хорошо, – сказал он. – Все у тебя получится.

Объявили наш номер:

– И… с танцем ча-ча-ча… Эми Пурди и ее партнер… Дерек Хаф!

Я сделала глубокий вдох: «Ну, вот оно. Назад дороги нет». Мысленно сказала себе то же самое, что и в Сочи: «Ты сможешь, Эми!» Заиграла композиция «Counting Stars» группы «One Republic», и мы с Дереком уверенно пошли навстречу друг другу. «Раз, два, три, четыре, – считала я про себя шаги, – пять, шесть, семь, восемь». Мы встретились точно в середине зала, взялись за руки, сделали несколько движений, и… толпа взорвалась! Золотая бахрома на мне колыхалась в такт музыке. Зрители громко аплодировали и подпевали: «В последнее время я не могу уснуть. Все думаю о том, что могло бы быть между нами!»

Танец закончился так же внезапно, как и начался. Разгоряченная, я смотрела на публику. Все встали со своих мест и приветствовали нас. Неужели мы сделали это?! Самой не верится!

Мы вышли к жюри.

– Давай договоримся сразу, Эми, – сказал Лен Гудман. – Мы будем оценивать тебя по той же шкале, что и всех остальных звезд нашего шоу. Думаю, тебе и самой этого хотелось бы.

Я согласно кивнула, а он продолжал:

– На Олимпиаде ты завоевала бронзовую медаль, а за ча-ча-ча… – «золото»!

Следующим высказался Бруно Тониоли:

– Невероятно! – сказал он. – Перед нами чудо-женщина! Ритм, пластика, артистизм… Как тебе это удается? Потрясающе!

Последней была замечательная Кэрри Энн Инаба:

– Я в шоке! – воскликнула она. – Никогда не видела ничего подобного! Ты не просто танцовщица или участница шоу. Ты настоящий огонь!

Теперь я не могла не только дышать, но и говорить. Я поняла, почему многие конкурсанты плачут в конце выступления. Уровень эмоционального и физического напряжения просто зашкаливает. Еще месяц назад участие в «Танцах со звездами» казалось мне просто «занятной возможностью». Но когда отдаешься чему-то на все сто процентов, со всей страстью, то результат заряжает огромной энергией.

Нам объявили оценки:

– Двадцать четыре из возможных тридцати!

Неплохо для девушки на металлических ногах и с мизерным опытом! По правилам шоу, последнее слово остается за фанатами, которые сидят у телевизоров. Если хоть искра моей бешеной энергетики долетела до них, у меня есть шанс.

Когда я вернулась домой, родители и сестра бросились ко мне с объятиями:

– Поверить не могу, Эми! Ты была великолепна! – радовалась Кристел. – Ты и вправду можешь танцевать!

Фанаты буквально сошли с ума. Если раньше на моей страничке в «Твиттер» бушевал пожар страстей, то теперь там произошло настоящее извержение вулкана. Каждый понедельник после шоу и интервью с журналистами я возвращалась в свою гримерку и открывала чат. Мне хотелось общаться с поклонниками, благодарить их.

«Мы плакали навзрыд, когда смотрели твое выступление», – писали мне люди всех возрастов. Среди них было много детей, подростков и молодых людей. А один особенно трогательный девятилетний ребенок написал: «Эми, когда я увидел, как ты танцуешь, я подумал, что если у нее получилось, то я уж точно смогу получить пятерку по математике!» Еще одна женщина написала: «Я так долго пыталась сбросить 23 килограмма, а когда увидела, что вы сделали, то записалась в спортзал».

С самой первой недели я поняла, что это не просто развлекательное шоу. Оно помогало людям изменить свое отношение к жизни и поверить в то, что в мире нет невозможного и неосуществимого. Каждую неделю я дарила билеты на наше выступление какому-нибудь ребенку с ограниченными возможностями. Однажды после шоу мы с Дереком увидели, как одна девочка, которую я пригласила, танцует в фойе на своих протезированных ногах. Дерек посмотрел на меня и сказал:

– Вот ради чего мы это делаем.

– Да, – ответила я. – Именно ради этого.

Когда я лишилась ног, мне не с кого было брать пример. И как же радостно мне было стать этим примером для других.

Весь сезон нам с Дереком предстояло танцевать свинг, вальс, танго, сальсу и квикстеп, неизменно оставаясь на вершине таблицы. Первый танец только задал тон.

– В какой-то момент я сбилась с ритма, кажется, слишком подняла плечи, – призналась я Дереку после выступления.

– Теперь это не важно – все позади. Положи этот танец в ящик, закрой на замок и выброси ключик. Завтра мы начнем репетировать новый номер.

Перезагрузка – вот чему научил меня Дерек. Сегодня отдыхать, а завтра снова только вперед! В таком ритме пролетала неделя за неделей. По вторникам с утра мы прослушивали композицию, которую выбирали продюсеры, после обеда встречались с костюмерами и художниками. В среду разучивали новые движения. В четверг сводили их воедино. В пятницу записывали черновой вариант выступления.

В субботу была шлифовка. В воскресенье – окончательная сводка и генеральная репетиция на сцене. И наконец – понедельник! Прическа. Макияж. Репетиция в костюмах. Запись шоу в прямом эфире. Такой была моя жизнь целых девять недель.

После репетиций я мчалась давать интервью на телевидение. Мне некогда было даже стирать белье.

И я позвонила маме:

– Мам, ты не могла бы приехать и помочь мне?

И моя супермама временно перебралась из Бойсе в Лос-Анджелес. Она готовила мне еду и стирала одежду. Дэниел, мой отец и другие родственники постоянно летали туда-сюда.

Меня часто спрашивают: «Что было самым сложным?» Ноги. Иногда они «подкидывали» мне неприятные сюрпризы. Например, один раз протезы расшатались прямо перед выступлением. Самым сложным было научиться танцевать и одновременно держать равновесие на протезах. Нужно было постоянно помнить: плечи опущены, спина прямая, движения рук изящны и грациозны. Я часами упражнялась перед зеркалом, стараясь двигаться красиво. Однажды Дерек посмотрел на меня и рассмеялся:

– Так трогательно смотреть, как ты самостоятельно занимаешься!

С самого начала Дерек сказал мне:

– Я – твоя стена и опора.

И он стал этой стеной и эмоционально, и физически. Благодаря ему я поняла, какой сильной была все эти годы. На танцполе вел он, а я могла расслабиться и вновь почувствовать себя хрупкой женщиной. Я вдруг поняла, что, когда потеряла ноги, вместе с ними пропало что-то, что делало меня женщиной. А благодаря танцам и Дереку я обрела это вновь.

Самой тяжелой для меня оказалась «диснеевская неделя». Мы танцевали романтический танец под музыку из «Золушки». Надо было двигаться так плавно и медленно, что в ногах я не чувствовала уверенности. Я как будто ехала на велосипеде в замедленном действии. Не раз у меня мелькала мысль, что этот танец станет для меня последним. Впервые за все время конкурса моя вера в себя пошатнулась. У меня опустились руки.

Но, поплакав, я сказала себе, что такое со мной уже случалось не раз. Нужно просто работать, и тогда выход найдется. К концу недели я исполнила вальс Золушки. Когда Дерек, мой Прекрасный принц, вел меня, я чувствовала себя самой настоящей принцессой! Это было как во сне!

Мне нравились все танцы, но самым любимым был контемпорари. Продюсеры дали нам тему «Самый памятный год в вашей жизни».

– Ну, какие мысли? – спросил Дерек.

Мы сидели в студии.

– Конечно, тот год, когда это случилось с ногами, когда мне пересадили папину почку, – ответила я. – Честно говоря, не хочу говорить о прошлом. Все это осталось далеко позади.

– Тебе будет тяжело, – ответил Дерек, – но ты должна рассказать, через что ты прошла и чего достигла. Твоя история наполнит людей новой надеждой.

И мы стали придумывать этот мини-спектакль. На языке танца мы с Дереком расскажем обо всем. Я пригласила родителей на съемки этого выпуска, но не открыла главной идеи.

Дерек выбрал композицию «Human» Кристины Перри.

Он услышал ее в отеле, в Сочи.

– Я подумал тогда, – сказал он, – какая прекрасная и сильная песня! Она о том, как мы все хрупки и уязвимы.

– «Из моих ран течёт кровь… Меня можно сломить, я могу потерять самообладание», – пропел он. – Я услышал ее и подумал о твоей истории.

Эта неделя перед выступлением была невероятно изматывающей эмоционально и физически. Дерек готовился к собственному туру по стране и очень нервничал. В студии кипели нешуточные страсти. На ровном месте у Дерека мгновенно менялось настроение. То он ходил мрачнее тучи, а то через мгновение вовсю горланил песню, от души смеялся, шутил и до слез смешил меня и продюсера. Я была потрясена его эмоциональностью. Мы репетировали танец.

– Повернись сюда, – говорил Дерек, показывая, что нужно сделать. Если у меня не получалось, он ужасно раздражался. Но в следующий момент говорил что-то вроде:

– Хм, теперь понятно, почему у тебя никак не выходит этот кусочек. Когда я тебе его объяснял, я задействовал не ту энергию.

Дерек – особенный, он черпает вдохновение откуда-то свыше. Каналы, по которым он связывался с Богом и Вселенной, широко раскрыты.

– Мне хотелось, – сказал Дерек, – чтобы в этом танце ты выглядела особенно женственно, с особенно изящными ножками и вытянутыми мысками.

– Придумала! – воскликнула я. – Один из моих спонсоров, производитель протезов, делает ноги для плавания с заостренными мысками. Не знаю, смогу ли я на них балансировать, но давай попробуем?

Эти протезы были сконструированы как ласты для подводного плавания. Мы позвонили производителю:

– Как вы считаете, если стоять на мысках, они выдержат? Можно в них ходить на цыпочках?

– Конструкция, – ответила менеджер, – выдерживает вес до девяноста килограммов.

На следующий день протезы привезли.

– Ого, красота какая! – воскликнул Дерек, едва увидев меня на новых ногах. – Они такие изящные!

В этих протезах я чувствовала себя хрупкой девочкой. Я скрещивала ноги, упиралась пальцами в пол, любовалась длинными и стройными ногами.

Стоять на самых кончиках пальцев я и в самом деле могла, а вот держать равновесие было нелегко. Пройдя несколько шагов, я пошатнулась.

– Если бы я был твоим отцом, – подхватил меня Дерек, – я обнял бы тебя вот так.

Это был пронзительный момент.

Я научилась ходить на плавательных протезах, балансировать на них. И все же иногда я теряла равновесие. В один из моментов танца мне надо было отпустить руку Дерека и самостоятельно стоять на цыпочках.

К пятнице мы делали пробную съемку. Дерек приглушил свет в студии, и мы стали танцевать. Эмоции были в буквальном смысле осязаемыми.

– Если у нас все получится, – сказал Дерек, – это будет что-то невероятное.

Наступил понедельник. В тот вечер за кулисами мы обнялись, вместе сделали несколько глубоких вдохов.

– Ты услышишь запись, в которой будет рассказываться твоя история, – произнес Дерек, – потом увидишь отца в зале, и начнется песня. Все это будет невероятно эмоционально. Преврати эти эмоции в свою энергию.

Я кивнула. Именно так я делала не раз, когда играла в кино, выступала с речью или участвовала в соревнованиях.

Он прижал руку к моему сердцу и сказал:

– А теперь подумай о чем-то, за что ты благодарна.

– Я благодарна за то, что у меня появился шанс сказать «спасибо» моему отцу.

Тогда он взял мою руку, прижал к своей и сказал:

– Я благодарен за то, что танцую с тобой, Эми.

Мы как будто находились в ореоле полного духовного слияния и мощной положительной энергии.

Дерек наклонился и прошептал:

– Ты и ходить не могла, а теперь танцуешь! Просто помни: ты уже победила. Что бы ни случилось, любой твой шаг идеален.

Мы заняли свои места на сцене. Сидя на полу, я прижалась щекой к коленям. Дерек подошел сбоку, наклонился и мягко поднял меня. Зазвучали первые ноты песни, и Дерек повел меня.

«Я задержу дыхание», – пелось в песне. Дерек поднял меня так, что мои ноги оказались над головой. «Я прикушу язык», – я сделала три шага вперед на своих идеально заостренных мысках, и мы с Дереком встретились, взялись за руки и посмотрели друг другу в глаза. И вот кульминация! Он отпустил мои руки, я оттолкнула его и выпрямилась. В свете софитов я балансировала на кончиках пальцев, призывая на помощь всю свою энергию, чтобы не потерять равновесие. Спустя мгновение я шагнула навстречу Дереку, он поднял меня и закружил в воздухе в свете огней сцены, которые раскрылись, подобно цветку. Между нами буквально искрило. В тот момент меня переполняло такое чувство благодарности, которое сложно описать словами. Наконец прозвучали последние слова: «Я всего лишь человек». Зрители аплодировали стоя, и тут я увидела отца. Он плакал.

Я спустилась со сцены и обняла его, шепнув на ухо: «Спасибо, папа, спасибо!»

Жюри начало обсуждать выступление. Я изо всех сил старалась взять себя в руки.

– Надеюсь, ты понимаешь, что творится с людьми, когда они каждую неделю видят, как ты танцуешь, – сказала Робин Робертс, ведущая передачи «Доброе утро, Америка». – Все, кто столкнулся с трудностями и преградами, благодаря твоему примеру видят, что у них и у всех нас есть шанс начать все сначала.

Робин произнесла вслух именно то, что хотели донести мы с Дереком, – помочь людям осознать собственную силу, глядя на то, как я справляюсь со своими трудностями.

– Кто твой кумир, Эми? – спросил меня однажды мой продюсер Алекс. Шла восьмая неделя шоу. Он уже готовился к девятой, темой которой была «Кумир Америки».

– Мой кумир? – Я задумчиво наморщила лоб.

– Ну да, кому бы ты хотела подражать?

– О боже, я и не знаю. Кажется, единственный человек, о котором можно было бы так сказать, – это Опра.

Конечно, были художники, спортсмены, музыканты, которые мне нравились, но именно Опра стала для меня примером, благодаря ей я смогла раскрыться как личность.

– Опра Уинфри? – переспросил он, от удивления едва не выронив планшет.

– Да, Опра, – ответила я. – Хочу на нее быть похожей. Она многое пережила и всегда стремилась помогать другим.

Он вздохнул.

– Да-а, – наконец протянул он. – Опра на наше шоу точно не придет. Может, кого-то другого выберешь, не такого крутого?

– Нет, – ответила я, – только Опра.

А сама подумала: «Он прав, вряд ли придет…»

Разговор этот я сразу забыла. За несколько дней надо было освоить квикстеп.

Мы танцевали по шесть часов семь дней в неделю, без выходных! И так девять недель подряд!

В течение сезона я опробовала много разных конструкций протезов. Ни одни из них не двигались так, как нормальные ноги, и ни одни не были предназначены для танцев. Методом проб и ошибок я наконец остановилась на четырех парах «ног».

Одни – повседневные, для ходьбы на высоких каблуках. Они лучше всего подходили для вальса и свинга. Другие были похожи на ноги манекена, с неподвижной лодыжкой из дерева и пенопласта. Но у них были очень изящная форма и довольно удобные стопы, чтобы балансировать и двигать бедрами при исполнении латинских танцев – сальса, джайва и румбы. Еще я оставила протезы для плавания, те самые изящные ножки, на которых я танцевала контемпорари и аргентинское танго. Ну и, разумеется, ноги девятой недели – беговые протезы, на которых я бегала вперед и из стороны в сторону при исполнении квикстепа. Кто бы мог подумать, что квикстеп можно танцевать на беговых протезах!

После выхода этого выпуска многие родители выложили в сеть видео своих детей, танцующих на беговых протезах, глядя на нас с Дереком. Это было потрясающе и невероятно трогательно.

– Что сложнее – «Танцы со звездами» или Паралимпиада? – часто спрашивали меня.

– «Танцы со звездами», – всегда отвечала я.

В сноуборде нужно было лишь убедиться, что мне это по силам, а потом оставалось только тренироваться. А в шоу каждую неделю необходимо было осваивать что-то новое, начинать все сначала. Именно такой урок я вынесла из своего участия в шоу: работай, иди вперед, решение найдется всегда.

Однажды на репетиции квикстепа продюсер принес мне телефон.

– Сегодня он тебе пригодится, – сказал он. – Кое-кто должен тебе позвонить.

Я улыбнулась, а про себя подумала: «Уж точно не Опра». Через час раздался звонок. Это была ОНА. Я ушам своим не поверила. Я включила громкую связь, чтобы Дерек тоже услышал.

Вот отрывок нашего разговора:

– Привет, это Эми?

– Привет, да, – ответила я, слегка дрожа от волнения. – Это Эми.

– Эми, это Опра Уинфри.

– Вы серьезно? – Я схватилась за сердце. – О боже!

– Привет, Опра, как дела? – вставил Дерек.

– Это Дерек?

– Он самый!

– О боже, это вы! – воскликнула Опра.

– Ух ты, мы так удивлены вашим звонком, – ответил Дерек, пока я лихорадочно придумывала, что бы сказать.

– От вас такой заряд энергии! – сказала Опра. – Посмотрите в словаре определение слова «энергия» – наверняка там будет ваша фотография! Эми, это просто невероятно! Я не знаю, как тебе удается делать то, что ты делаешь!

– Я и сама не знаю! – призналась я. – Я так волнуюсь, у меня даже руки дрожат!

– Если вы победите, я вас обоих приглашу на ужин, обещаю! Я буду смотреть! – закончила Опра.

Мы попрощались, я положила трубку и издала победоносный крик.

В выпуск вошла всего лишь минута нашего разговора, но на самом деле мы проболтали минут десять. Я была самым счастливым человеком на Земле.

На той неделе мы вырвались в финал.

– Не важно, победим мы или нет, – сказал мне Дерек. – Ты доказала, что отлично танцуешь, и работала больше, чем кто-либо другой.

Конечно, он хотел немного сгладить боль в случае нашего поражения. Но именно эта мысль и помогла нам расслабиться и написать свой сценарий. Мы нашли ту идею, которая была созвучна идее всего проекта. Мы хотели сказать зрителям лишь одно: «Никогда не сдавайтесь!»

– Есть какие-нибудь соображения по поводу музыки? – спросил меня Дерек. – Хорошо бы найти какую-нибудь песню, где были бы слова вроде «Выше только небо».

На другой день на Дерека снизошло озарение. Он сел в машину, включил радио и услышал песню «Dare You» группы «Hardwell». Слова как будто были написаны специально для меня: «Слабо тебе любить? Слабо тебе кричать? Слабо тебе бежать?»

– Вот оно!

– Эти слова в точности описывают все эти десять недель на шоу!

Оставалось только наложить на нее танец.

Однажды вечером мне пришло сообщение от Дерека: «Я хочу, чтобы ты кое-что посмотрела». Там же была ссылка на видео в YouTube. Открыв ее, я увидела воздушного гимнаста, исполняющего трюки на пятиметровой высоте.

– Круто! – сказала я Дереку, когда мы встретились в следующий раз.

Я отлично понимала, к чему он клонит.

– Я хочу, чтобы ты исполнила этот трюк, – сказал он.

На видео это казалось очень сложным, и от одного вида высоты меня укачивало, но спорить я не стала.

Вот в чем секрет участия в шоу. За девять недель ты усваиваешь одну простую истину: все, что кажется совершенно невыполнимым, через шесть дней становится реальностью.

– Ладно, – ответила я. – Давай попробуем.

Мы с Дереком отправились в студию воздушной гимнастики в Лос-Анджелесе, чтобы встретиться с его другом, Энджелом.

– Вообще-то, обычно нужно тренироваться недели две, – сказал он. – Только тогда твое тело будет достаточно сильным для исполнения этого номера.

– Так-то оно так, дружище, – вставил Дерек, – но у нас всего час на то, чтобы выяснить, сможет ли она вообще это сделать, а потом нужно возвращаться на студию.

Он оглянулся, чтобы посмотреть на мою реакцию.

– Эми, – сказал Дерек. – Я знаю, ты справишься.

Вместе с Энджелом мы подошли к трапеции.

– Подтянись несколько раз.

Я взялась руками за перекладину, сделала вдох и подняла ноги прямо перед собой под прямым углом. Да здравствуют упражнения для пресса!

– Можешь сделать так пять раз? – спросил он. Я сделала. Потом он велел мне отпустить одну руку и отжаться по пять раз на каждой руке.

– Ты сможешь, Эми, – подбадривал меня Дерек. – Давай-давай-давай!

Я выполнила упражнения и в изнеможении упала на пол.

– О боже! – произнесла я, едва дыша. – Как сложно…

Мышцы спины болели от напряжения.

Энджел взглянул на Дерека.

– Ого, вот это было круто! – произнес он.

Три финальных танца мы репетировали одновременно. Дерек был полон решимости сделать незабываемое зрелище. Элементы и движения, которые он включил в них, были сложнее тех, что мы выполняли до сих пор. Все было очень здорово до тех пор, пока однажды утром во время репетиции сальсы я не услышала:

– Хруп! – что-то хрустнуло в моей грудной клетке.

Всю верхнюю часть спины свело судорогой.

– О боже! – вскрикнула я, падая на колени.

Мы немедленно позвонили врачу. Он вправил ребро и велел сейчас же приложить лед.

– Будет болеть, – сказал он мне, – но ничего не сломано.

До финала оставалось всего три дня, а я отработала лишь вращение на веревке.

– Ну как думаешь, справимся мы с этим? – спросил меня Дерек.

Я пожала плечами:

– Не знаю.

– Слушай, – сказал наконец он. – У тебя все болит. Но нам нужно довести фристайл до ума, медлить нельзя. К другим танцам мы даже еще не приступали. Может, ну его?

– То есть как это «ну его»? – возмутилась я. – Ну уж нет! Мы ведь дошли до самого конца!

Я знала, что он просто паникует.

– Ну ладно, – согласился он. – Но времени болеть нет. Нужно закончить танцы сегодня же.

– Дай мне всего несколько часов, – попросила я. – Мне просто нужно немного отдышаться.

Боль усиливалась. Я думала: «Как же мне с этим справиться?» Мы дошли до финала! Мне было ужасно обидно, что из-за какой-то болячки под угрозой оказалось само участие в конкурсе.

Поразительно – откуда только силы берутся, когда понимаешь, что надо. Я вернулась домой, приняла лекарство и три часа пролежала на полу, на пакетах со льдом. Я сделала простой выбор: наплевать на боль! Я сожму зубы и доведу начатое до конца. И написала Дереку эсэмэску: «Сделаем это! Встречаемся через полчаса».

Это была самая болезненная репетиция в моей жизни. Мы закончили уже за полночь. Продюсер снимал все это на пленку, чтобы отправить режиссерам.

– Это наш фристайл, – сказал Дерек, глядя прямо в камеру. – Мы только что закончили репетицию. У Эми травма. Держите за нас кулачки, чтобы все прошло удачно. Храни нас Бог.

И вот финал. Мы на площадке в свете софитов стоим спина к спине. Я чувствую спину Дерека. Ощущаю, как во мне растет какая-то внутренняя сила. Наша энергия сливается с энергией зала.

– Эми Пурди… и… ее партнер… Дерек Хаф! – объявляет ведущий.

Внутри я ощущаю небывалое спокойствие. Делаю несколько глубоких вдохов: «Что бы ни случилось – все будет хорошо!»

На глазах миллионной аудитории мы с Дереком двигались совершенно синхронно. Я не просто танцевала. Каждой частичкой своей души я ощущала слияние с ним в едином ритме. Я слышала музыку как никогда четко. Впервые за весь сезон мое тело двигалось, но разум был спокоен. Я не думала ни о ритме, ни о счете, ни о том, в какую сторону шагнуть и куда повернуться. Я просто плыла по волнам мелодии, как будто кто-то нажал кнопку «Play», а тело само знало, что делать. Когда Дерек поднял меня в воздух и я зацепилась рукой за веревку, исчезла не только гравитация. Вместе с ней исчезли все сомнения в себе, а на смену им пришла уверенность в том, что каждый из нас способен на многое. Взлететь выше. Преодолеть препятствия. Я вращалась, а мое сердце переполняла благодарность тем миллионам зрителей, которые поддерживали меня; Дереку, за его дружбу и чуткое руководство; Дэниелу и моей семье, которые прошли вместе со мной этот путь; силе, наполнявшей мое тело; и всему тому, через что я прошла. Да! Я была благодарна той храбрости, с помощью которой, лишившись ног, я обрела крылья.

На следующий вечер победителями стала другая пара, Макс и Мэрил. Мы были искренне рады за них. Для Макса эта победа стала первой, а Мэрил, которая зажгла танцпол искрой своего таланта, действительно заслужила этот приз. И какая это огромная честь и удовлетворение – прийти к финалу второй после лучшей фигуристки в мире! Церемония вручения зеркального шара стала кульминацией шоу. Но для меня эта кульминация случилась накануне вечером, и этот момент я не забуду до конца своих дней.