Чис. 10–14. Втор. 1:19–46
Целый год стояли лагерем израильтяне у горы Синай. За это время в стане произошли громадные перемены. Благодаря стараниям Моисея бесформенная масса еврейского племени превратилась в общество, руководимое иерархией чиновников. Высшая законодательная власть принадлежала Богу, поэтому в это время в еврейском народе формой правления была теократия, т. е. богоправление. Нормы совместной жизни стали определяться правовыми предписаниями. Но самое главное — с этого времени израильский народ вступил в союз с Единым, Истинным Богом и стал богоизбранным народом, мессианская роль которого заключалась в ревностном хранении и распространении истинной религии среди языческого мира. Конечно, трудно было Моисею сразу поднять этот жестоковыйный народ «с необрезанными сердцами» на высокую ступень религиозной жизни, нужно было еще много времени, чтобы отучить еврейский народ от идолопоклонства, научить его истинам веры и повести его по пути нравственного совершенствования.
Гробы прихоти.
Наступил второй год после выхода евреев из Египта. В двадцатый день второго месяца облако присутствия Господня поднялось над Скинией. Это был знак, по которому евреи должны были собираться в путь. Заиграли серебряные трубы. Израильтяне свернули шатры и двинулись на северо-восток, к границам обетованной земли. Длинная колонна странников шла в заранее установленном порядке. Шествие открывали левиты — они несли на шестах Ковчег Завета, разобранную Скинию и священные сосуды. Когда священники поднимали Ковчег Завета, Моисей говорил: «Восстань, Господи, и рассыплются враги Твои, и побегут от Лица Твоего ненавидящие Тебя!» (Чис. 10:35). Когда же народ делал остановку и левиты опускали Ковчег, тогда Моисей говорил: «Возвратись, Господи, к тысячам и тьмам Израилевым!» (Чис. 10:36). За левитами шли племена, каждое под своим знаменем, а в конце гнали огромные стада овец и вьючных ослов. Колонну охраняли специальные вооруженные отряды и высланные вперед разведчики. Хотя от Синая до Ханаана по прямому пути было не очень большое расстояние, но, в виду отсутствия хороших дорог, евреи медленно и с большим трудом пробирались по горным ущельям и долинам Синайского полуострова. Три дня шли они по пустыне под палящими лучами солнца и снова возроптали. Поскольку запрещалось закалывать овец, люди питались одной манной, на которую многие, особенно прихотливые люди, смотрели с отвращением. Вдобавок ко всему в стане однажды вспыхнул пожар и уничтожил много ценного имущества. Обескураженные трудностями, голодом и понесенными потерями, израильтяне горестно сидели перед своими шатрами и сетовали на Моисея за то, что он уговорил их покинуть Египет. С нежностью и глубокими воздыханиями вспоминали они добрые старые времена, забыв о рабстве и преследованиях: «Мы помним рыбу, которую в Египте мы ели даром, огурцы и дыни, и лук, и репчатый лук и чеснок; а ныне душа наша изнывает; ничего нет, только манна в глазах наших» (Чис. 11:5–6). Моисея глубоко оскорбило малодушное поведение его народа, и он с дерзновенной молитвой обратился к Господу: «Для чего Ты мучишь раба Твоего? и почему я не нашел милости пред очами Твоими, что Ты возложил на меня бремя всего народа сего?.. Я один не могу нести всего народа сего, потому что он тяжел для меня…» (Чис. 11:11, 14). Господь услышал слезные воздыхания Своего верного раба и повелел ему избрать из среды израильтян семьдесят старейшин, которые должны были помогать ему управлять народом. Семьдесят старейшин с этого времени составляли постоянный совет при Моисее. Совет старейшин спустя много веков был переименован в Синедрион — высший орган управления в Израиле.
Затем Господь повелел Моисею передать нетерпеливому народу, что они будут есть мясо, не один день, а целый месяц, пока оно не сделается для них отвратительным. По повелению Божию поднялся сильный ветер, который к израильскому стану пригнал большие стаи перепелов. Израильтяне кинулись ловить птиц и стали жадно их поедать. Перепелов было такое множество, что можно было сушить мясо даже про запас. Однако нетерпеливых маловеров ожидала суровая кара. В лагере распространилась болезнь, и люди умирали сотнями. Вскоре вся земля вокруг покрылась могилами, и, покидая это место страдания и траура, израильтяне назвали его Гробы прихоти (поскольку там хоронили тех, кто пал жертвой маловерия и жадности).
Асироф.
На следующей стоянке, в Асирофе, случилось нечто еще более печальное: взбунтовались ближайшие родственники Моисея. Мариам и Аарон упрекали своего брата в том, что он женился на «ефиоплянке», т. е. на женщине иного происхождения, и к тому же рабыне. Неизвестно, при каких обстоятельствах это произошло: то ли первая жена Моисея, дочь священника Иофора, умерла, то ли «ефиоплянка» была наложницей. Но не это было важно — родственники Моисея возмущались тем, что он пренебрег древней традицией евреев. В основе семейных раздоров крылись, однако, более глубокие противоречия. Пророчица Мариам и первосвященник Аарон стали «возмущать израильский народ против Моисея и унижать его достоинство, как посланника Божия. Они ходили по лагерю и жаловались: «Одному ли Моисею говорил Господь? не говорил ли Он и нам?» (Чис. 12:2). Это было явное восстание против Богом установленной власти, и Господь за это наказал строптивых. Раскаявшегося Аарона Господь простил, а Мариам была наказана проказой и удалена из лагеря. Спустя семь дней, по молитвам Моисея, Господь исцелил Мариам от проказы, и она вернулась в стан. Случай в Асирофе не был исключением. Он показал, что в израильском стане назревало открытое восстание против Моисея, что и случилось в пустыне Фаран.
Пустыня Фаран.
Наконец, после тяжелых испытаний и невзгод, омрачивших дух великого вождя, израильтяне дошли до южной границы Ханаана и остановились в пустыне Фаран, недалеко от города Кадеша. Со времени Авраама в Палестине произошли большие изменения. Кочевые племена стали вести оседлый образ жизни. Появилось, много великих княжеств с хорошо укрепленными городами. Поэтому, чтобы перейти границу и начать военные действия против ханаанских княжеств, Моисею надо было иметь точные сведения о военном могуществе страны. С этой целью он посылает в Ханаан двенадцать соглядатаев (разведчиков), отобрав по одному из каждого колена. «Пойдите в эту южную страну, — поучал их Моисей, — и взойдите на гору, и осмотрите землю, какова она, и народ живущий на ней, силен ли он или слаб, малочислен он или многочислен?» (Чис. 13:19). Разведчики, не встречая никаких препятствий, с успехом выполнили порученное им задание. Спустя сорок дней они вернулись в лагерь и в доказательство плодородия обетованной земли принесли на шестах тяжелые грозди винограда, гранаты и сочные смоквы. Эти дары природы вызвали неописуемый восторг у израильтян. Но этот восторг сразу исчез, едва разведчики поделились с ними своими наблюдениями. По их словам, Ханаан действительно изобиловал природными богатствами, но о его завоевании не могло быть и речи, так как границы страны защищали мощные крепости, гарнизоны которых состояли из исполинов. Израильтяне, так легко кидавшиеся из одной крайности в другую, снова впали в отчаяние. «О, если бы мы умерли в земле Египетской, или умерли бы в пустыне сей! — оплакивали они свою судьбу, — и для чего Господь ведет нас в землю сию — чтобы мы пали от меча? жены наши и дети наши достанутся в добычу врагам; не лучше ли нам возвратиться в Египет?» (Чис. 14:2–3). Проклятия и жалобы становились все громче и в конце концов завершились бурными беспорядками. Подстрекатели и смутьяны требовали смещения Моисея и выбора нового вождя. «Поставим себе начальника, — кричали они, — и возвратимся в Египет» (Чис. 14:4). Иисус Навин и Халев, участвовавшие в разведке, искусно старались успокоить взбунтовавшийся народ и, разорвав на себе одежды, убеждали маловеров, что с Божьей помощью можно овладеть Ханааном, для этого евреям надо иметь только крепкую веру в Того, Кто так чудесно вывел их из Египта. Такие слова еще больше раздражали толпу маловеров, и они с яростью накинулись на Иисуса Навина и Халева, собираясь побить их камнями. Смельчаков спасло только то, что они спрятались во дворе Скинии. Разъяренная толпа обступила Скинию и хотела побить камнями не только Иисуса и Халева, но и своего вождя и первосвященника. Наверное, возбужденная толпа не остановилась бы ни перед чем, если бы слава Господа в виде облака не осенила Скинию. Обращаясь к Моисею, Господь сказал: «Доколе будет раздражать Меня народ сей? и доколе будет он не верить Мне при всех знамениях, которые делал Я среди его? поражу его язвою и истреблю его и произведу от тебя [и от дома отца твоего] народ многочисленнее и сильнее его» (Чис. 14:11–12). С пламенной молитвой Моисей обратился к Богу о помиловании Израиля. И опять молитва вождя спасла евреев от неминуемой гибели. Но хотя и в этот раз по молитвам Моисея израильтяне избавились от гнева Божия, все же стало ясно, что это старое поколение, воспитанное в Египте, недостойно наследовать обетованную землю. Господь повелевает Моисею сообщить народу о том, что ни один израильтянин старше двадцати лет не удостоится милости войти в обетованную землю. В течение сорока лет (по числу сорока дней пребывания соглядатаев в обетованной земле) израильтянам предстоит скитаться в пустыне, и в пустыне они закончат свою бренную жизнь. Только тем, кому еще не исполнилось двадцать лет, т. е. поколению, рожденному и воспитанному уже в суровых условиях кочевой жизни, суждено вступить во владения земли обетованной. Наказание не распространялось, однако, на Иисуса Навина и Халева. В награду за непоколебимую веру в промысл Божий их ожидала высокая честь — вести молодое поколение в Ханаан. Мысль о сорокалетнем странствовании в пустыне опечалила израильский народ. На следующий день зачинщики бунта, собрав большое войско, решили самовольно, без благословения Божия, предпринять завоевание обетованной земли, но при первом же столкновении с амаликитянами и хананеянами были разбиты. Только после этого евреи смирились, и Моисей вновь обрел власть над своим народом.