Я приехал в редакцию газеты, где трудился мой приятель Леонид Борисов. Увидев его седую голову, склонившуюся над клавиатурой компьютера, я вздохнул с облегчением — слава Богу, на месте.

— Ба! Как же тебя к нам занесло? Опять пить не на что, работу ищешь? — приветствовал меня Борисов.

— Нет, с работой у меня все нормально, — ответил я, поздоровавшись с ним. — Слушай, Седой, у меня к тебе дело. Что это за чепуха написана на визитке? Вот здесь, внизу.

Седой взглянул на визитку, усмехнулся и сказал:

— Это не чепуха. Это адрес электронной почты. А я думал, что столь высокооплачиваемый детектив, как ты, знает то, что известно всем…

— Ладно, ладно… И на старуху бывает, как говорится…

— Ну-ну, — сказал Седой и снова посмотрел на визитку. — В общем, это адрес электронной почты, по которому можно связаться с этим Александром Бауэром, занимающимся торгово-посреднической деятельностью.

— Это я и без тебя прочитал.

Борисов снова уткнулся в визитку и сказал:

— Проживает этот самый Бауэр в городе Оффенбах, где-то в Германии.

— Интересно, а почему этот Александр не указал телефон?

— Это ты у него и спроси, — сказал Седой, возвращая мне визитку. — Видимо, своего офиса у него нет, а все коммерческие предложения он принимает через Интернет, по электронной почте. А ты что, занялся торговой деятельностью?

— Нет, я просто так спросил. Возможно, визитка имеет какое-то отношение к делу.

— И какими же ты делами занимаешься?

— Если будет нужна помощь, я тебе все расскажу. А пока спасибо на этом.

Я покинул Дом печати и направился в клуб «Помпей». Еще в издательстве у меня возникла идея, которой я вознамерился поделиться с Путилиным. И когда я входил в клуб, уверился в ней окончательно.

Путилин, как всегда, был на месте. У меня складывалось устойчивое впечатление, что он не вылезает из клуба ни днем ни ночью. При этом он был гладко выбрит и тщательно причесан. Лишь припухшие веки говорили о том, что ему удалось урвать всего пару часов для сна.

— Что-нибудь новенькое? — спросил он у меня, когда мы поздоровались.

— Ваше заведение, видимо, посещают иностранцы? — ответил я вопросом на вопрос.

— Да. Наши постоянные клиенты приводят своих иностранных друзей или бизнес-партнеров.

— Скажите, этот человек посещал ваш клуб? — я протянул визитную карточку Путилину.

Тот повертел ее в руках, нахмурил лоб и, подумав, произнес:

— Нет, такого у нас не было.

— Вы точно помните?

Путилин полыхнул на меня огненным взглядом.

— Что за вопрос? Конечно, да.

— Однако эта визитка была найдена мной сегодня в сумочке пропавшей Натальи Костенко.

— Где вы нашли эту сумочку?

— У ее бывшего мужа. Она забыла ее у него в квартире за несколько дней до исчезновения.

Путилин еще раз посмотрел на визитку и спросил:

— А что это за город на электронном адресе?

— Не знаю.

Путилин снова нахмурил лоб, посмотрел на меня колючим взглядом:

— Итак, вы считаете, что концы ведут в Германию?

— Не уверен в этом на сто процентов, но что-то мне подсказывает, что один конец вполне может уходить именно туда. У вас есть друзья в Германии, которые могли бы проверить этого человека?

Директор клуба встал, походил по кабинету, заложив руки за спину, и произнес:

— Да, у меня есть люди, которые могли бы помочь. Но проверить этого человека должны лично вы сами. Поэтому, по всей вероятности, вам придется отправиться в Германию. Я дам вам в сопровождение одного из своих людей. Естественно, все расходы за мой счет. Есть ли у вас загранпаспорт?

Загранпаспорт у меня был, поскольку в прошлом году я ездил по путевке в Анталию с детьми, и я ответил утвердительно.

— Вот и отлично. Вопрос с визой я решу сам.

Путилин еще походил по комнате и задумчиво сказал:

— Да. Именно так мы и поступим.

— Один момент…

— Что? — он тут же вышел из состояния задумчивости.

— Я думаю, для вас это непринципиально. Если это возможно, разрешите мне самому выбрать попутчика.

Путилин пожал плечами и сказал:

— Пожалуйста. А с кем вы хотите поехать?

— Я хочу предложить это бывшему мужу Натальи. Он заинтересованное лицо и может быть полезен.

Путилин посмотрел на меня пристальным взглядом и сказал:

— Ну хорошо. Но следите за тем, чтобы он не наделал глупостей. Вы отвечаете за него.

— О\'кей, — сказал я и бодро поднялся.

— Договаривайтесь с вашим попутчиком, а я, как только решу все формальные вопросы, связанные с поездкой, сразу же свяжусь с вами.

«Боинг-747» авиакомпании «Люфтганза» оторвался от взлетно-посадочной полосы аэропорта «Шереметьево» и взял курс на Франкфурт. Я вынул из дорожной сумки две банки джина с тоником и предложил одну из них Анатолию Костенко, который, отвернувшись от меня, хмуро смотрел в иллюминатор. О чем он думал? Анатолий посмотрел на банку и отрицательно покачал головой. Я спрятал его банку в сумку и, отхлебнув из своей, закрыл глаза.

Путилин, как всегда, продемонстрировал свой талант организатора. Ему хватило недели для того, чтобы организовать нам гостевую визу в Германию. К счастью, у Анатолия был загранпаспорт — когда-то он собирался уезжать на заработки за границу, но так и не решился на это. И вот мы вдвоем с ним уже летим в Германию…

Когда вопрос о моем отлете в Германию был решен и вечером того же дня я пришел к Анатолию с предложением составить мне компанию, он почти не колебался. Не знаю, что им двигало больше: то ли тяга к новым приключениям, то ли желание отыскать свою бывшую супругу, подогреваемое или скрытой виной перед ней, или еще каким-то чувством. Я решил об этом не гадать.

Перед отлетом Путилин дал мне телефон и адрес своего старого знакомого, работавшего в российском торгпредстве в Германии. Он не стал распространяться о том, кто этот человек и ради чего будет помогать мне, но заявил, что тот сделает все, что в его силах.

Полет продолжался чуть более двух часов, за которые я успел пообедать и вздремнуть. Я уговорил и вторую банку джина с тоником.

Скоро мы благополучно приземлились во франкфуртском международном аэропорту. Таможенный контроль прошли без проблем. Когда вышли из здания, я попросил Анатолия поймать такси, чтобы нас отвезли в какую-нибудь недорогую гостиницу. Перед вылетом я с удовлетворением узнал, что Анатолий изучал в школе немецкий. В такси выяснилось, что его знаний оказалось достаточно, для того чтобы таксист понял, куда надо ехать.

Через двадцать минут езды мы остановились у трехэтажного здания, на котором было написано «Hotel «Freischutze». Войдя в гостиницу, мы подошли к портье, и Анатолий на ломаном немецком объяснил, что нам нужен номер на двоих. Пожилой мужчина с двойным подбородком и редкими седыми волосами внимательно и в то же время несколько скептически поглядел на нас, взяв с нас триста пятьдесят дойчмарок за десять дней вперед. Он дал нам ключ и жестом подозвал стоявшего у лестницы юношу в форменной одежде. Парнишка подхватил наши сумки и кивком головы показал, чтобы мы следовали за ним. Поднявшись на третий этаж, он остановился у комнаты с номером 315 и занес туда наши вещи. Я подумал, что пяти марок ему будет достаточно в качестве чаевых, однако, как назло, самой мелкой купюрой, которую я отыскал в карманах, была бумажка достоинством в десять марок. Мне пришлось протянуть ему именно ее, и юноша удалился с довольным видом.

Анатолий осмотрел апартаменты и с удовлетворением отметил, что в номере есть телефон.

— Ну что, давайте сразу позвоним этому человеку, — предложил он.

Я посмотрел на часы — было пять вечера. Я вынул записную книжку и, подняв трубку, набрал номер. Трубку сразу же сняли, и женский вежливый голос произнес:

— Гутен таг.

Я протянул трубку Анатолию и написал на листке бумаги фамилию: Быстряков Сергей Дмитриевич. Костенко как мог объяснил даме, чего он хочет, и представился, назвав имя и фамилию. Через несколько секунд он протянул мне трубку.

— Алле. Как долетели, Владимир Александрович? — раздался мужской голос.

— Спасибо, хорошо.

— Где вы остановились?

— В гостинице «Вольный стрелок» на Оберштрассе.

— Понял. Давайте встретимся через два часа в кафе на углу Оберштрассе и Блюменштрассе. Я подъеду. Меня можно узнать по следующим приметам: я высокий, в сером летнем костюме, в руках у меня будет коричневый дипломат.

— Хорошо, — сказал я и положил трубку.

— Черт, как в фильме про шпионов, — прокомментировал Анатолий мое сообщение.

— В этом нет ничего удивительного. Он официальное лицо, выполняющее для нас неофициальное поручение. Вряд ли он захочет это особо афишировать — у него ведь тоже есть начальство.

Через час мы, оставив вещи в номере, вышли на улицу. Судя по карте Франкфурта, купленной нами в аэропорту, угол Блюменштрассе находился в двадцати минутах ходьбы от гостиницы, и мы решили прогуляться пешком. Войдя в кафе, встречу в котором нам назначил Быстряков, мы уселись за столик у окна и заказали пиво с сосисками. Молодая официантка записала заказ и, улыбнувшись, упорхнула. Вскоре мы уже наворачивали сосиски, запивая их пивом из больших кружек.

Анатолий, глядя, как быстро исчезает пиво из моей кружки, наконец не выдержал и сделал мне замечание:

— Что-то вы сильно налегаете на пиво, нам же еще сегодня работать…

— Во-первых, сегодня работать будем не мы, а во-вторых, мне в моей работе это только помогает.

На моих часах было семь двадцать, когда в кафе, звякнув дверью, вошел высокий седой мужчина в очках и светлом костюме. На согнутую руку он повесил плащ, в другой же держал дипломат. Остановившись в дверях, он стал осматривать посетителей кафе. Заметив его, я поднял руку. Он сразу же устремился к нам.

— Извините за задержку, — сказал он, поздоровавшись. — Попал в пробку… Но перейдем к делу. Как я понимаю, вы выполняете поручение моего старого приятеля господина Путилина. По крайней мере, именно так он сказал, когда звонил мне из дома. Я, в свою очередь, тоже ему кое-чем обязан и готов оказать вам помощь. О чем, собственно, идет речь?

Я вынул из бумажника визитку Александра Бауэра и протянул ее Быстрякову.

— Мне нужно узнать адрес этого человека и вообще узнать о нем как можно больше, — сказал я. — Как скоро вы это можете сделать?

— В адресе электронной почты указан город Оффенбах. Это практически пригород Франкфурта. Кто же такой Александр Бауэр?..

Он задумался.

— Вообще-то фамилия мне вроде бы знакома. По-моему, он каким-то образом связан со сферой моей деятельности. Дайте мне время до завтра. Утром кто-то из вас двоих должен быть постоянно в номере гостиницы. Я свяжусь с вами.

Быстряков переписал содержавшуюся на визитке информацию к себе в записную книжку, попрощался и вышел из кафе.

Мы с Анатолием остались в кафе и заказали еще пива.

— Скажите, Владимир Александрович, а почему вы уверены, что визитка может навести нас на след Наташи? — спросил он меня.

— Честно говоря, полной уверенности у меня нет. Но я попытаюсь ответить на ваш вопрос. Хотя бы потому, что визитка находилась у нее в сумке. Осмотр квартиры, где жила Наташа, ничего не дал. Хозяйка уверяет, что ничего там не трогала. За квартиру Наташа заплатила до конца года, поэтому хозяйка не собирается туда никого впускать. Наверное, Наташа имела большой круг общения. Получала она наверняка визитки, открытки, письма и какие-то другие вещественные знаки внимания от других людей. Однако осмотр ее квартиры показал, что ничего подобного там нет. В общем, у меня создалось впечатление, что Наталья покинула свой дом недобровольно. Иначе она бы взяла с собой некоторые вещи, которые я обнаружил. Например, альбом с фотографиями родных и близких, несколько записных книжек, безделушки, которые были ей наверняка дороги… Однако это все осталось там. При этом кто-то заметал следы. Я не нашел ни одной визитной карточки. Письма в картонной коробке лежали вразброс, что не свойственно женщинам — обычно они хранят их аккуратно. В ее вещах явно кто-то рылся.

С другой стороны, — продолжил я, — эта визитная карточка является единственной ниточкой, которая может привести нас к ее знакомым вне клуба. А с этим человеком, если она и встречалась, то явно не в стенах клуба. В общем, если это даст хоть какую-нибудь информацию о Наталье, то можно считать эту поездку успешной. Однако от риска и неудач мы не застрахованы.

— Остается только надеяться на вашу интуицию, — проговорил Анатолий.

Мы допили пиво и пошли знакомой дорогой обратно в отель. Уже поздно вечером, когда мы с Анатолием легли спать, он неожиданно сказал:

— Вы знаете, у меня странное ощущение. С одной стороны, мне по-человечески будет обидно, если вдруг все это окажется банальной интрижкой Натальи с каким-нибудь зарубежным дядечкой. Однако только сейчас я осознал, что лучше бы это оказалось так и с ней было бы все нормально. Если мы найдем ее смеющейся в каком-нибудь роскошном особняке с бассейном, я буду этому рад.

Я ничего не ответил и погасил свет.

Было уже одиннадцать утра, Анатолий уже позавтракал, и его примеру собирался последовать я. В номере раздался телефонный звонок. Это был Быстряков.

— Нам надо увидеться. Давайте в том же кафе через полчаса, — сказал он.

— Хорошо, — сказал я и повесил трубку.

Мы с Анатолием достигли места встречи за двадцать пять минут, но Быстряков уже сидел за столиком и завтракал.

— Присаживайтесь. С утра не успел поесть. Может быть, вы присоединитесь?

— Пожалуй, да, — сказал я и заказал себе бифштекс с пивом.

Быстряков дожевал последний кусок мяса, вытер губы и произнес:

— Все, что вы просили, я сделал. Отыскать его адрес оказалось не так сложно. В телефонной книге Оффенбаха, куда я вчера ездил, Александр Бауэр значится. Проживает он по Вольфгангштрассе, 35. Это двухэтажный особняк с небольшим двориком позади него.

— Кто он такой?

— Это узнать было гораздо сложнее, но мне удалось. С помощью коллег по торгово-промышленной палате. Это эмигрант из Советского Союза, уехал в конце семидесятых. Сейчас ему пятьдесят шесть лет, вдовец. Жена и дочь погибли пятнадцать лет назад в автомобильной катастрофе в Швейцарии. Занимается торговым посредничеством. Когда-то у него была своя фирма, но с некоторых пор он отошел от дел и сейчас занимается отдельными индивидуальными проектами скорее для поддержания своей экономической формы, нежели для преумножения капитала. А он у него, по разным оценкам, довольно значителен. Не так давно по делам побывал в России, в нескольких городах. Что же касается его круга общения и его связей, этим я еще не занимался. Хотя, насколько я понял, это в мои задачи и не входит.

— Да, конечно, — согласился я.

— Полагаю, что я смогу отвезти вас в Оффенбах и показать, где находится дом герра Бауэра.

— Будем вам очень признательны.

Быстряков подождал, пока я доем бифштекс и выпью пиво. После этого мы вышли на улицу и сели в его серый «Мерседес». По пути Быстряков сообщил:

— Вчера звонил Путилин и интересовался, как идут дела. Он просил, как только у вас будут какие-то конкретные результаты, позвонить ему.

— Да-да, — согласился я.

— И еще, — сказал Быстряков, когда мы уже проехали указатель с надписью «Offenbach». — И для меня, и для Ивана Алексеевича очень важно, чтобы здесь, в Германии, не произошло никаких неприятных накладок. В случае каких-то неясностей обращайтесь ко мне. Я уже давно живу в этой стране и смогу вам помочь.

— Еще раз спасибо.

«Мерседес», поплутав по улицам небольшого, по сравнению с Франкфуртом, очень чистого городишка, въехал на улицу Вольфгангштрассе. Эта улица представляла собой вереницу двух— и трехэтажных особняков. В центре ее находился небольшой скверик. «Мерседес» остановился невдалеке от двухэтажного особняка с номером 35 на фасаде. Перед фронтоном здания находился небольшой газончик, отгороженный от проезжей части решеткой. Дом выглядел очень опрятно. Видимо, хозяин не так давно делал ремонт. Окна были плотно завешены шторами.

— У меня сегодня есть еще максимум три часа, которые я могу вам посвятить, — сказал Быстряков.

— В таком случае предоставьте нам ваш «Мерседес» как место, из которого можно наблюдать за особняком. Окна тонированные, нас вряд ли разглядят.

— Хорошо. Я пока погуляю по городу.

Быстряков вышел из машины, сделал вид, что ее запер, и не спеша отправился по аллее. Анатолий спросил меня:

— Я так полагаю, что мы здесь проведем не один день, выясняя распорядок дня и количество жильцов в этом доме?

— Похоже, что так, — согласился я.

— Может быть, есть смысл взять где-нибудь напрокат автомобиль?

— А ты имеешь права?

— В армии я был шофером командира части, и права у меня профессиональные.

— Очень хорошо.

В шесть часов вечера появился Быстряков и сообщил, что городишко ему понравился, но времени у него больше нет. В этот момент к дому, за которым мы безрезультатно наблюдали в течение трех часов, подъехал черный «БМВ». Он затормозил прямо у маленьких ворот. Из машины вылез невысокого роста плотный седой мужчина. Он взял с заднего сиденья дипломат, плащ и, хлопнув дверцей автомобиля, нажал на пульт сигнализации. Автомобиль в ответ пискнул и просигналил фарами, и удовлетворенный этим мужчина обошел машину, открыл своим ключом калитку и вошел во дворик. Поднявшись по ступенькам, он подошел к двери и, также сам открыв ее, вошел в дом.

— Видимо, это и есть он, — проговорил Анатолий.

— Да, на хозяина особняка он похож, — подтвердил его слова Быстряков.

— Знаете, Сергей Дмитриевич, — решился я, — во-первых, нам надо найти здесь автомобиль напрокат на несколько дней. И, во-вторых, остановиться в какой-нибудь местной гостинице.

— Тогда поехали на поиски, — сказал Быстряков и завел мотор.

Гостиницу мы отыскали достаточно быстро, с прокатом автомобиля пришлось повозиться. Однако на окраине города мы все же нашли гараж, где такая услуга предоставлялась. Нам понравился «Фольксваген-Гольф», и Анатолий вполне уверенно вывел его из гаража.

Мы распрощались с Быстряковым и вернулись на Вольфгангштрассе. Пробыли здесь допоздна, но ничего нового не узнали. С работы возвращались солидные немецкие бюргеры и их домочадцы. В окнах дома, где жил Бауэр, горел свет только на втором этаже. Несмотря на то, что ночь была достаточно душной и форточки были открыты, никаких звуков, несущих какую-либо информацию, мы оттуда не услышали. До часу ночи в дом никто не входил и оттуда никто не выходил. Мы решили вернуться в гостиницу.

Постой в этой двухэтажной гостинице стоил недорого, и мы с Анатолием разместились в двух одноместных номерах, договорившись о том, что он поднимет меня рано утром. Так оно и произошло. Анатолий разбудил меня в половине шестого. Я с трудом поднялся, хотя накануне уснул как убитый. В шесть ноль пять мы уже остановили свой «Фольксваген» метрах в ста от интересующего нас дома. Я оставил Костенко на посту, а сам пошел погулять по Оффенбаху и заодно перекусить и выпить.

Вернулся лишь через полтора часа, потому что слегка заблудился и не сразу нашел дорогу обратно. Анатолий сказал, что Бауэр уехал буквально за пять минут до моего возвращения в деловом костюме с портфелем для бумаг.

В половине девятого произошли новые события. Мимо нашей машины прошла невысокая полная женщина лет сорока пяти с черными короткими вьющимися волосами. Наружность ее была явно восточного типа. Анатолий сразу высказал предположение, что она является турчанкой, так как в Германии живут многие представители этой нации, которые работают здесь в качестве наемных рабочих.

Женщина с помощью своего ключа деловито проникла в дом Александра Бауэра. В час дня, когда мы уже собирались по очереди идти на обед, женщина — скорее всего домработница — вышла с большой авоськой и отправилась куда-то по своим делам. Я решил последовать за ней. Маршрут домработницы не отличался особой оригинальностью. Она обошла близлежащие магазины и, сделав необходимые покупки, вернулась обратно. Часа в три она ушла.

Вечером, в районе шести часов, домой вернулся сам Бауэр.

Следующие пять дней были похожи один на другой. За исключением времени прибытия и убытия в дом на Вольфгангштрассе, 35 его хозяина и домработницы. Иногда Бауэр уезжал из дома в одиннадцать и приезжал в два. Домработница, как правило, начинала работать в девять и закруглялась в двенадцать, если она в этот день не делала покупок. Четвертый и пятый день мы с Анатолием занялись слежкой. Анатолий попробовал последить за Бауэром на машине, я же отправился за домработницей. Бауэр на своем «БМВ» каждый день уезжал из города во Франкфурт, и Костенко не решался преследовать его до конца, потому что слабо знал город и не имел опыта автомобильной слежки. Моя же пешеходная слежка дала результаты — я выяснил, где живет домработница-турчанка. Она жила в пяти кварталах от дома Бауэра в переулке Фишергассе, в небольшом домишке. В основном переулок был населен турками-гастарбайтерами.

Через пять дней наблюдений я пришел к выводу, что пора действовать, о чем и сообщил Быстрякову. Тот сразу же приехал в Оффенбах, и первый вопрос, который он задал, звучал следующим образом:

— Вы уверены, что объект вашего поиска находится в этом доме?

Первым заговорил мой горячий напарник, нервная система которого за пять дней подверглась тяжелым испытаниям. Он заявил, что несколько раз видел в доме Бауэра мелькающие силуэты за занавеской, когда хозяин и домработница отсутствовали. Анатолий не мог утверждать, что это на самом деле Наталья, но шестое чувство подсказывало ему, что это его бывшая супруга. Решающий аргумент изложил я. На шестой день слежки я проследовал за домработницей, которая в большом бауле относила в прачечную грязное белье. Я специально испачкал соусом свой летний пиджак.

Я поспел в прачечную со своим пиджаком в тот момент, когда турчанка распаковывала свой баул. Я совершенно четко видел, что среди мужских вещей в бауле присутствовали женские. Изящное нижнее белье, короткий домашний халатик, который вряд ли бы стала носить домработница.

— Таким образом, — подвел итог беседы Быстряков, — вы считаете необходимым проникнуть в дом?

— Да.

— Но это противозаконно. Германская полиция очень строга к такого рода самодеятельности. Нужны железные доказательства, иначе может быть большой скандал.

— В таком случае, у нас есть только один шанс, — сказал я.

— Какой?

— Раскрутить турчанку.

— Каким образом?

— Для этого, возможно, нам понадобитесь вы, — я пристально посмотрел на Быстрякова.

— Что я должен делать?

— Вы, представившись полицейским, показываете домработнице фотографию. Лучше вас этого никто не сделает, так как нужен человек, хорошо говорящий по-немецки.

— Это совершенно исключено, — отрезал Быстряков. — Если потом выяснится, что я нарушал закон, у меня будут неприятности, и я вынужден буду покинуть Германию.

Быстряков встал из-за стола и нервно заходил по комнате.

— Есть еще более простой способ, — вступил в разговор Костенко. — Я заметил, что замок в двери электронный. Всовывается карточка, и он открывается. Мне кажется, я могу попробовать вскрыть его.

— Да вы с ума сошли! — вскричал Быстряков. — Это же взлом! В чужой стране! Если вас поймают, то вам грозит тюремное заключение!

— Ты в этом уверен? — спросил я Анатолия.

— Я все-таки электронщик, программист…

— Ну что ж, придется идти на риск, — медленно произнес я.

В комнате воцарилась тишина.

— Ну, господа! — покачал головой Быстряков. — Я умываю руки. Меня с вами не было, и все ваши передвижения по Германии являются вашей личной инициативой.

— Да. Мы и только мы будем за это отвечать, — твердо заявил я.

— Вы смелые люди. Могу даже сказать больше, я вас уважаю. Если я чем-нибудь смогу помочь вам в случае вашего провала, я сделаю это. У меня есть кое-какие связи в полиции.

Быстряков пожал нам руки, попросил вырвать из моей записной книжки страницу с его телефоном и просто запомнить этот номер. После этого он нас покинул.

Почти всю ночь мы с Анатолием не спали, обдумывая план дальнейших действий.