Трое мужчин, находившихся в комнате, так и не узнали, что произошло в холле — как Порту пришлось схватить Дикки за горло, чтобы не дать ему закричать, как он прижимал Дикки к стене до тех пор, пока тот не успокоился настолько, чтобы выслушать Порта и подождать. Порт снова позвонил и на этот раз получил ответ. Он немного говорил — только «Тебя не было?» и «Я знаю, было занято. Все в порядке. Не беспокойся». Затем произнес те слова, которые Дикки хотел услышать: «Сделка состоялась. Не звони в полицию».

Трое мужчин в комнате увидели только улыбающегося Порта, который посмотрел на Далтона и сказал:

— Все в порядке, Эйб. Сожги их.

Дикки ничего не сказал. Он снова почувствовал себя живым и испытывал такую сильную ненависть к Порту и Далтону, какой никогда прежде не ощущал.

Далтон сжег записки в печи, а Дикки стал упаковывать сумку. У Мака сумки не было, и он стоял и ждал, пока Дикки закончит. Псих по-прежнему сидел за столом.

— Пожалуй, я останусь, — сказал он. — Мне кажется, эта работа, которую я получил здесь…

Мак бросил на него взгляд, и он замолчал. Лицо Мака распухло и выглядело безобразно, глаза стали как щелки. Затем Дикки закрыл сумку и выпрямился.

— Еще одно, — сказал он Порту. — Как насчет добычи?

— Я заберу ее, прежде чем ты туда доберешься.

— И вернешь назад?

— А ты как думаешь, что еще можно сделать, чтобы «фараоны» перестали искать ее? — спросил Порт.

Дикки пожал плечами, затем резко повернул голову к Психу и Маку.

— Пожалуй, я останусь, — повторил Псих и с тревогой взглянул на него, но возражений не последовало.

Дикки даже не взглянул на него. Он сказал: «Пойдем, Мак» — и вышел за дверь, Мак последовал за ним.

Комната выглядела так, словно здесь ничего не произошло. За столом сидел человек, только что пришедший с работы, на печи стоял котелок с ложкой, остатки какого-то обеда.

Порт взял Далтона за руку и вывел из комнаты. Он кивнул Психу, и тот кивнул в ответ. Псих сидел до тех пор, пока не услышал, как отъехала машина, затем стал есть то, что приготовил старик.

— Я буду вести всю ночь, — сказал Порт. Он увидел поворот дороги и подождал, пока не выехал на прямой участок, затем предложил: — Тогда утром ты сможешь вернуться в больницу.

— Нет, — сказал Далтон. — Не туда.

Он положил голову на спинку сиденья и дышал медленно и осторожно.

— Я поеду домой, — добавил он. — Спасибо, Порт.

Это был единственный раз, когда Далтон поблагодарил Порта, и этого было достаточно.

Порт спросил:

— Ты полагаешь, что чувствуешь себя достаточно хорошо?

— Неплохо, — сказал Далтон. — Я могу добраться до дома. — Он помедлил, затем добавил: — Я получил письмо от племянника, когда еще был в тюрьме. Он пишет, что у них построили новую больницу после того, как я был там в последний раз.

— Долго ли тебе придется там пробыть?

— Может, совсем не придется. Может, она заживет дома.

— Но тебе понадобится врач, не так ли?

— У меня будет врач. Но я думаю, она и так заживет, когда я вернусь домой.

— Да, — согласился Порт, и дальше они ехали молча.

Далтон сидел, положив руку на спинку сиденья, он первым увидел огни.

— Приближается машина, — сказал он.

Порт взглянул в зеркало и кивнул:

— Да, вижу.

Далтон продолжал наблюдать за машиной.

— Она приближается очень быстро, — заметил он. — Обрати внимание, как быстро.

Порт снова посмотрел в зеркало:

— Многие машины едут быстрее, чем эта.

— И огни, — продолжал Далтон. — У него пять фар впереди.

Порт спросил:

— Ты думаешь, это Дикки Кордей?

— Если он первым доберется до города, не знаю…

— Ты беспокоишься, что он поедет за добычей, которую я оставил в его комнате? Не волнуйся.

— Почему? Тебе не нужно возвращать ее? Ты за нее заплатил?

— Нет. Я должен ее вернуть или заплатить.

Машина приблизилась.

— Ты можешь сказать? — спросил Далтон.

Следовавшая сзади машина свернула на пересекавшую узкую дорогу и помчалась на такой скорости, что ее бампер, казалось, стремительно катился по земле, две задние антенны раскачивались из стороны в сторону.

— Это был Кордей, — сказал Порт.

Они смотрели вслед быстро удалявшейся машине. Сзади горело множество красных и синих огней, они становились все более тусклыми и затем скрылись из виду совсем.

— Я не хочу, чтобы у тебя возникли еще какие-то проблемы, — сказал Далтон. — Жаль, что ты не сможешь добраться до города раньше его.

— Послушай, Эйб, он будет дураком, если приблизится к этим вещам. Его номер в отеле теперь не то место, куда Дикки захочет войти.

— А если войдет?

— Его найдут. Он по собственной воле зайдет в ловушку.

Порт посмотрел на часы. Им предстояло ехать более четырех часов.

— Я знаю, он сумасшедший, но не до такой же степени.

Все это, казалось, не беспокоило Порта, и Далтон попытался также не волноваться. Немного погодя он заснул…

Они приехали в город в восемь утра. Когда машина остановилась у дома, где жил Далтон, Порт рассказал ему о Летти, о том, как она помогала и что она живет в его комнате. Далтон не возражал, ему хотелось сделать что-нибудь для девушки теперь, когда все закончено. Она может оставить комнату себе, если хочет, а он будет ежемесячно вносить квартирную плату, а что касается его — он уезжает. Он помнил расписание наизусть и мог успеть на поезд, отходивший в полдень. Далтон показал Порту билет, затем положил его обратно в карман и вышел из машины, Порт заметил, что старик улыбается. Он ни разу не улыбнулся с тех пор, как покинул больницу.

В комнате было прибрано, постель застелена. Вещей не было. Летти ушла.

Далтон сел на постель и расстегнул пальто:

— Мне показалось, ты сказал, что девушка здесь.

— Да, я так думал.

Далтон достал билет из кармана и положил его на столик рядом с кроватью, затем снял пальто и ботинки:

— Она ничего не оставила?

Порт покачал головой. Он обошел комнату, остановился у окна и выглянул.

— Я хотел бы ей предложить… как я уже говорил… если она захочет эту комнату…

— Хорошо, — сказал Порт и снова подошел к кровати. — Может, я увижу ее. Тогда передам твое предложение.

Он откинул одеяло и подал знак Далтону:

— А сейчас ложись. Немного поспи, я разбужу тебя, когда вернусь.

Далтон лег, он вытянулся, посмотрел на потолок и снова улыбнулся.

— Я ее больше не увижу, эту трещину. Знаешь, когда я поселился здесь после выхода из заключения, эта комната и все в ней — трещина, окно с дребезжащим стеклом — казалось мне таким приятным. После десяти лет… — Он сложил руки на животе и посмотрел на Порта. — А теперь я уезжаю. — Далтон издал короткий смешок. — Сейчас я буду лежать и предаваться сентиментальным чувствам. Представляешь? Я могу позволить себе лежать и предаваться сентиментальным чувствам.

Он снова засмеялся и посмотрел на Порта, направляющегося к двери.

— Я все заберу из номера Кордея, а когда вернусь, отвезу тебя на станцию.

Далтон закрыл глаза и кивнул. Когда Порт был уже в дверях, старик окликнул его:

— А если увидишь девушку, скажи ей…

Порт вышел. Сев в машину, он принялся насвистывать. Он посмотрел на часы, завел машину и сделал резкий поворот.

Поездка за вещами не займет много времени, меньше часа. Порт, посвистывая, вел машину.

Он думал о том, где могла находиться теперь Летти, и сожалел, что не знает ее настолько хорошо, чтобы не пришлось ломать голову по ее поводу. По дороге к отелю он проехал то место, где Дикки загнал его в угол в переулке. Большое здание уже было близко.

Он размышлял о том, где могла быть Летти.

Миновав следующий угол, он вспомнил другое место — «Дворец Ника» или что-то в этом роде — и женщину с лицом старухи, любившую танцевать и знавшую всех. Да, «Дворец Ника». Порт уже видел его. Неоновая вывеска светилась. Отсюда до отеля минут пять езды. Возможно, женщина, которая всех знает, сейчас в баре. Может, она знает, где Летти.

Порт остановил машину перед баром. Если он не найдет женщину, ничего не изменится. Отель находится на следующей улице. Затем он поедет туда.

В отеле Дикки Кордей велел Маку встать у двери, ведущей в холл, а сам вошел в ванную. Он встал на колени на пол рядом с раковиной, но не мог открыть водопроводную дверцу. Мак слышал, как он стучал по дереву и ругался, делать ему было нечего, только ждать и прислушиваться к шуму, доносившемуся из ванной. Лицо его болело сильнее, чем прежде, и от этих звуков его бросало в дрожь. Он слышал шум шагов на улице, а каждая проезжавшая мимо или останавливавшаяся машина заставляла его вздрагивать.

— Дикки… Эй! Ты что-нибудь нашел?

Ответа не последовало — только шорох за закрытой дверью и тихие ругательства Дикки. Мак выглянул в коридор, затем закрыл дверь. Ожидание действовало ему на нервы. Он подошел к ванной и заглянул туда. Это заставило Дикки резко обернуться, так что он ударился головой о край раковины.

— Не нервничай, — прошептал Мак и несколько раз повторил эту фразу, пока Дикки ругал его, наконец Дикки снова повернулся к маленькой дверце. — Ты еще не сделал? — спросил Мак, придвигаясь поближе.

— Возвращайся к двери.

Дикки не поднимал глаз, шептал так же, как и Мак, и тяжело дышал, пытаясь взломать дверцу.

— Вот шуруп, разве ты не видишь?

— Заткнись.

— Не взламывай край. Попытайся…

Дикки поднял глаза. Ему показалось, что он никогда не видел столь безобразной физиономии, как у Мака. Двое мужчин злобно смотрели друг на друга, не произнося ни слова. Затем Кордей резко отвернулся. Не было времени.

Он держал нож и с его помощью пытался отогнуть край дверцы.

— Если бы у нас была отвертка… — сказал Мак.

— Принеси мое пальто, я хочу сказать, достань револьвер из пальто. Вон там, на стуле…

Мак принес револьвер, небольшой «смит-и-вессон», прицел которого походил на большой жесткий плавник. Дикки взял револьвер и пытался вставить прицел в шуруп.

— Поддается?

Кордей крякнул.

— Попробуй ножом.

— Заткнись. Он сдвинулся.

Медленно, с усилием, заставившим их затаить дыхание, шуруп слегка повернулся.

— А сейчас попробуй ножом. Может, теперь, когда шуруп не так крепко закручен…

Дикки взялся за нож и попробовал работать им.

— Вернись к двери, — сказал он.

Мак остался. Он наблюдал за тем, как медленно откручивался шуруп. Образовалась щель, Дикки, бросив нож, просунул туда руку. Он напрягся:

— Там еще один, еще один шуруп, здесь, на дне…

— Я ее выломаю. Вот, держись здесь…

Теперь они оба тянули. Их лица исказились от усилия.

— Осторожно. Сейчас…

— Не туда. Здесь. Попробуй здесь!

Дерево внезапно с треском поддалось. Они оба упали назад, и Кордей, бросившись снова к отверстию, ударил Мака локтем в лицо. Если бы не стон, он даже не заметил бы этого. Мак в ответ ударил его.

Они дрались на маленьком пространстве между ванной и раковиной, дрались молча, неуклюже, стесненные в движениях.

Внизу в холле хлопнула дверь, и они отпрянули друг от друга.

Они еще даже не видели добычи и не знали, там ли она. Кордей просунул руку в отверстие и ощупал трубы. Мак встал. Он направился было к двери, но сначала ему хотелось посмотреть на добычу.

— Ну? Давай!

— Подожди, — сказал Дикки, — подожди. — Слово, казалось, помогало ему в поисках. — С одной стороны проходили трубы, большая и маленькая. И вентиль, к нему, кажется, была привязана веревка с мешочком. Веревка с мешочком! Значит…

Дикки дернул и вытащил маленький мешочек, казавшийся бугорчатым.

Они оба бросились в комнату к столу, Кордей произнес:

— Проверь дверь, закрой ее…

Мак сказал:

— Открой его на столе… Открой его…

Кордей разорвал веревку, чтобы забраться внутрь. Сначала показалась пачка банкнотов.

— Что он сказал, пять тысяч? Парень, посмотри на это.

А затем высыпалась груда ювелирных украшений с ярким дорогим блеском настоящих драгоценностей.

— Стоит тысяч двадцать пять?

— Сколько?

— Под прилавком.

— Черт, я могу отнести это к Уинту и…

— Ты что, спятил? Этот парень плут, плут и больше ничего. Мы это отнесем…

— Полли. У нее хороший рынок сбыта.

— И впутаем ее в это дело? Послушай…

— Ты хочешь сказать…

Оба разом замолчали и повернулись к двери — они сразу поняли, что происходит. Мак бросился к двери, а Дикки побежал в ванную за револьвером. Мак хотел первым напасть на Порта и, когда за дверью раздался шум, стал доставать из-за пояса нож на пружине. Дикки вернулся в комнату, он держал револьвер за спиной так, чтобы Порт не увидел его. Он широко ухмылялся.

Один из полицейских был в штатском, другой — в форме. Оба держали револьверы.

Все это казалось Дикки нереальным до тех пор, пока не прозвучал выстрел. Пуля попала в Мака. Он держался за нож, но со стороны казалось, будто он достает револьвер. Пуля попала ему в плечо. Откинувшись назад на Дикки, он последним усилием взмахнул ножом, и полицейский, испугавшись, выстрелил снова.

Когда Мак падал, его нож рассек Дикки кожу ниже уха. Перед смертью Мак успел вцепиться в стоявшего сзади человека.

Оба они упали, один мертвый, другой оцепеневший от страха.

— Пристрелил обоих, — сказал полицейский в форме.

— Боже. Я не собирался…

— Посмотри, драгоценности и все прочее на столе?

— Боже, — повторил первый, голос приблизился к Дикки. — Я пристрелил обоих…

— В грудь… А другого в шею… Он все еще истекает кровью?

— Боже! — снова произнес голос поблизости, затем шаги удалились в ванную, где полилась вода.

Дикки лежал неподвижно, он чувствовал, как револьвер вдавился ему в живот. «Если никто не станет переносить нас… Не думай. Просто лежи неподвижно и живи, лежи неподвижно и собирайся с силами».

Снова раздались шаги и послышался разговор.

— Зови остальных. Пусть Джек вызовет «Скорую помощь».

Затем он услышал, что только одна пара ботинок поскрипывает у окна. Кордей увидел каблуки, носки были повернуты к стене под окном.

Они быстро развернулись, но Дикки уже пристрелил полицейского. Прежде чем тело упало, Дикки бежал.