Об Октябрьской революции в России написаны сотни книг. Нужна ли еще одна? Этот вопрос не раз задавали мне с тех пор, как я начал работать над темой.

Интерес к изучению русской революции и решение написать о ней книгу отчасти вызваны небывалым драматизмом этого события, его историческим значением. В 1917 году в России ультрарадикальная большевистская партия вышла вдруг из безвестности, сбросила скроенное на западный манер Временное правительство и создала впервые в мире коммунистическую политическую систему. Все это произошло в течение восьми месяцев после краха державшегося столетия царского режима и на третьем году рокового участия страны в опустошительной европейской войне. Россия была тогда третьей крупнейшей державой мира с населением свыше 165 млн. человек и территорией втрое большей, чем у Соединенных Штатов, и большей, чем у Китая и Индии, вместе взятых. Долгое время меня не покидало ощущение, что историки России, да и всего мира, не отдают должное этой начальной главе новейшей русской истории.

К исследованию России 1917 года меня подтолкнуло также и то обстоятельство, что имеющиеся работы не отвечают на многие важные вопросы, связанные с октябрьскими событиями, и прежде всего не могут объяснить, почему эти события приняли именно такой оборот. Многие книги о революции — это мемуары ее участников. В личных воспоминаниях, содержащих часто ценную и интересную информацию, неизбежно дается односторонний взгляд на революцию — то страстно сочувственный, то глубоко враждебный — в зависимости от того, по какую сторону баррикады находился автор в 1917 году.

Масса исследований об Октябре 1917 года издана в Советском Союзе. Многие из них, особенно те, что появились в относительно свободные 20-е годы и в хрущевский период, содержат богатейший познавательный материал, почерпнутый из закрытых архивов. Однако требование к советским авторам придерживаться официальных трактовок, сильно подверженных воздействию политической конъюнктуры, значительно снижает общую ценность их работ.

В последние годы отдельные монографии, посвященные важным сторонам Октябрьской революции, вышли в западных странах. Это прежде всего работы Оливера Рэдки, Вильяма Розенберга, Рональда Суни, Марка Ферро, Джорджа Каткова и Рекса Уэйда1. Тем не менее нет еще фундаментальных исследований по истории Временного правительства или экономике России в революционные годы. Очень мало известно о влиянии на политические процессы в России 1917 года миллионов уставших от войны солдат, о развитии революции в провинции, о роли в ней крестьянства и растущего рабочего класса. Фактически единственным западным исследованием, широко освещающим события Октябрьской революции и основанным на первоисточниках, является первый том работы Генриха Чемберлена «Русская революция, 1917–1921»2. Эта выдающаяся для своего времени и все еще сохраняющая научную ценность работа была написана в начале 30-х годов, до того как большинство необходимых первоисточников стало доступно западным исследователям.

В данной книге по ряду взаимосвязанных причин я сосредоточился на революционных событиях в Петрограде3. Прежде всего, этот город был тогда столицей. В условиях Российской империи, с ее давней традицией сильной власти и деспотического правления из центра, политическое положение в Петрограде оказывало огромное воздействие на развитие революции в стране. Кроме того, Петроград был не только административным, но и крупнейшим торговым и промышленным центром страны, население которого значительно увеличилось за время войны, достигнув к 1917 году 2,7 млн. человек. Учитывая это обстоятельство, а также то, что о революции в Петрограде имеется неизмеримо больше информации, чем о событиях в любом другом крупном городе, анализ разворачивавшихся там политических, социальных и экономических процессов проливает особо яркий свет на ход революции в российских городах в целом. И последнее: поскольку в 1917 году Петроград был главным штабом большевистской партии и центром ее революционной деятельности, именно на тамошних событиях лучше всего прослеживается и работа всех эшелонов партии снизу доверху, и методы ее взаимодействия с широкими массами.

Справедливо спросить, не является ли Петроград единственным русским городом, приковывающим внимание западных исследователей революции. Да, это довольно верно. Однако несмотря на все написанное об Октябре вообще и «красном Петрограде» в частности, до сих пор нет полного и убедительного исследования о том, как развивалась революция в этом городе. Две относительно новые работы «Захват большевиками власти» Сергея Мельгунова4 и «Красный Октябрь» Роберта Дэниелса5 страдают тем общим недостатком, что ограничиваются в основном рассмотрением лишь отрезка времени, непосредственно предшествующего созданию Временного правительства, периода пребывания его у власти и короткого периода сразу после его свержения (у Мельгунова). Крупным событиям лета и начала осени 1917 года, анализ которых мог бы пролить свет на то, что произошло в октябре, уделено в этих работах лишь незначительное внимание. Кроме того, в них опущена проблема политической активности петроградских рабочих, солдат и матросов, ее воздействия на ход революции; октябрьские события трактуются в основном как робкая борьба двух равно нерешительных и неумелых борцов — правительства Керенского и руководства большевистской партии.

Автор сочтет свою задачу выполненной, если его книга сможет заполнить этот пробел в западной историографии Октябрьской революции и тем самым побудит читателя взглянуть на события 1917 года в новом ракурсе. Главная цель — воссоздание во всей возможной полноте и со всей возможной точностью развития «революции снизу», а также анализ воззрений, деятельности и состояния всех звеньев петроградской организации большевистской партии между февралем и октябрем 1917 года. В ходе работы над книгой я пытался выявить решающую связь успеха большевиков с двумя этими главными аспектами революции.

Тщательное исследование в указанном направлении заставило меня подвергнуть сомнению основные выводы как советских, так и западных историков относительно положения в партии большевиков и источников ее силы в 1917 году, а также самого характера Октябрьской революции в Петрограде. Если советские историки объясняют успех Октябрьской революции исторической неизбежностью и наличием сплоченной революционной партии во главе с Лениным, то многие западные ученые рассматривают это событие либо как историческую случайность, либо — чаще — как результат хорошо подготовленного государственного переворота, не имевшего значительной поддержки масс. Я, однако, считаю, что исчерпывающее объяснение захвата большевиками власти намного сложнее, чем любая из этих предлагаемых интерпретаций.

Изучая по документам той эпохи настроения и интересы фабрично-заводских рабочих, солдат и матросов, я обнаружил, что их стремлениям отвечала выдвинутая большевиками программа политических, экономических и социальных реформ, в то время как все другие главные политические партии России были основательно дискредитированы из-за их неспособности осуществить значительные реформы и нежелания немедленно прекратить войну. В результате провозглашенные большевиками цели пользовались в октябре 1917 года поддержкой широких масс.

Действовавшая в 1917 году большевистская партия мало походила на сплоченную, авторитарную, законспирированную организацию, эффективно руководимую Лениным, какой она изображается во многих исследованиях. Конечно, верно, что она взяла курс на немедленную социалистическую революцию под большим влиянием Ленина. В.И.Ленин родился в 1870 году в Симбирске в семье мелкого дворянина, инспектора народных училищ. Юрист по профессии, он в 80-х годах примкнул к социал-демократическому движению и вскоре поставил перед собой задачу организовать российский рабочий класс в политическую силу, способную возглавить борьбу за свержение царского самодержавия. В 1903 году благодаря своей исключительной целеустремленности он добился знаменитого раскола Российской социал-демократической рабочей партии — главным образом из-за разногласий по вопросу о характере и целях марксистской революционной партии в России — на радикальную большевистскую и умеренную меньшевистскую фракции. В царившей тогда обстановке репрессий Ленин стремился к созданию тесно сплоченной, централизованной, дисциплинированной и боевой организации революционеров6, в то время как меньшевики выступали за демократическую и массовую рабочую партию. Ленин доказывал, что только высокопрофессиональная партия способна решать революционные задачи и защищать себя как от проникновения реформизма, так и от преследований властей.

В 1905 году Ленин модифицировал классическую марксистскую схему революции в два этапа, которая, по мнению русских социал-демократов, подходила для России, высказав мысль, что после свержения самодержавия «революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства» может сразу открыть дорогу для социалистической революции, так что стране не нужен длительный период либерализма и капиталистической индустриализации.

С началом первой мировой войны в основных российских социалистических группах возникли, с одной стороны, фракции «оборонцев», поддерживавшие военные усилия правительства, с другой — «интернационалистские» фракции, осуждавшие войну в Европе и призывавшие к немедленному заключению мира без победителей и побежденных. Сам Ленин вновь занял позицию, прямо противоположную позиции большинства сподвижников-социалистов, отказавшись поддерживать свое отечество в войне и предложив подготовку к социальной революции в качестве первоочередной задачи социал-демократического движения во всех воюющих странах. В дальнейшем он развил смелую теорию, воспринятую, правда, довольно прохладно, согласно которой капиталистическая система достигла своей высшей, «империалистической» стадии, развязанная ею война привела к критическому положению хозяйства всех воюющих государств, что должно с неизбежностью повлечь за собой международную социалистическую революцию7.

К началу 1917 года вследствие резкого ухудшения экономического положения, неудач на фронте и огромных потерь, а также из-за полной бездарности правительства, оказавшегося не в состоянии управлять страной, царский режим потерял доверие буквально всех слоев русского общества. 23 февраля в Международный женский день, среди женщин, стоявших в мороз в очередях за хлебом, возникли беспорядки, которые вылились в массовые демонстрации под лозунгами свержения самодержавия и прекращения войны. Через неделю царь Николай II был вынужден отречься от престола.

Ленин, уже почти десять лет живший в эмиграции, находился тогда в Цюрихе, в Швейцарии. Большую часть сведений о событиях первых недель революции он черпал из консервативных газет Европы. Это затрудняло создание верной картины происходящего, но не помешало ему стремиться руководить действиями своих сторонников в России. Знакомясь с сообщениями о событиях в России в лондонской «Таймс», «Тан», «Нойе цюрхер цайтунг», Ленин пришел к выводу, что, пока рабочие вели в февральские дни борьбу, буржуазия воспользовалась ситуацией для укрепления своей политической власти в Петрограде. Если судить по его письмам, относящимся к марту 1917 года, он, по-видимому, не представлял ни степени сотрудничества социалистов с либералами при создании Временного правительства, ни степени участия в этом событии, по крайней мере в тот конкретный момент, широких масс. Ленин предполагал, что революционные рабочие России, участвовавшие в свержении монархии Николая II, неизбежно поймут, что буржуазное правительство не лучше царского режима. Кроме того, три года наблюдая самую страшную в истории войну, которой не было видно конца, Ленин пришел к глубокому убеждению, что все ведущие европейские страны стоят на пороге социалистической революции и что восстание пролетариата в России будет искрой, которая воспламенит отчаявшихся и жаждущих мира рабочих других стран на борьбу против своих правительств. Так, в первых своих указаниях петроградскому партийному руководству, представленных частично в «Письмах из далека», он настаивал на необходимости вооружения и организации рабочих масс для немедленного перехода ко второму этапу революции, в ходе которого будет свергнуто «правительство капиталистов и крупных помещиков»8.

Вернувшись 3 апреля в Петроград, Ленин выступил с заявлением, что Февральская революция не решила основных проблем российского пролетариата, что рабочий класс России не может остановиться на полпути и что в союзе с солдатскими массами он превратит буржуазно-демократическую революцию в пролетарскую социалистическую революцию9.

В 1917 году петроградскую организацию большевиков возглавляли многие руководители, чьи взгляды значительно отличались от ленинских; все они оказывали воздействие на формирование политического курса партии, что в конечном счете способствовало его успеху. Среди большевиков были «умеренные», или «правые», которые отвергали почти все основные теоретические положения и политическую стратегию Ленина. Самым известным и наиболее ярким их представителем был тридцатичетырехлетний уроженец Москвы, большевик с 1903 года Лев Каменев. Он не разделял ленинскую идею, что буржуазно-демократическая революция в России уже завершилась. Он считал, что русский рабочий класс все еще относительно слаб, отвергал тезис о том, что вся Европа стоит на пороге революции, и был убежден, что российское крестьянство и иностранная буржуазия не допустят победы социализма в России. Поэтому с момента возвращения из Сибири в Петроград в середине марта 1917 года отличавшийся мягкостью Каменев выступал лишь за установление жесткого социалистического контроля над Временным правительством, а не за его свержение. Позже, по мере углубления революции, он высказался уже за создание чисто социалистического правительства, которое должно быть широкой коалицией всех основных социалистических сил и сохранять свои полномочия только до провозглашения демократической республики Учредительным собранием. Что касается отношения Каменева к войне, то он выступал за продолжение военных действий, пока будут вестись переговоры о заключении мира, занимая позицию, сближавшую его не столько с Лениным, сколько с наиболее умеренными социалистами.

В петроградской организации большевиков было в то время много и других самостоятельно мыслящих лидеров, которые, разделяя ленинский тезис о возможности социалистической революции в России, часто расходились с ним в тактических вопросах. Наиболее выдающимся из них был легендарный тридцативосьмилетний Лев Троцкий, получивший международную известность и завоевавший огромный авторитет среди рабочих масс как смелый и решительный председатель Петербургского Совета во время революции 1905 года. Блестящий литератор, Троцкий мог часами держать внимание аудитории и справедливо считался одним из величайших ораторов эпохи10.

Генеральная линия большевиков в 1917 году была выработана на VII (Апрельской) Всероссийской конференции РСДРП (б) и на VI съезде партии в июле — августе; между этими общенациональными форумами курс партии в основном определял Центральный комитет, избранный и действующий демократическим путем. В то же время ЦК был просто не в состоянии контролировать действия важнейших районных организаций из-за общего хаоса, местных различий и постоянно меняющейся ситуации в стране. ЦК и не пытался наладить контроль, если не считать его указаний общего характера. В Петрограде такие важные центры РСДРП (б), как Петербургский комитет11, осуществлявший руководство партийной работой в столице, а также Военная организация12 («Военка»), отвечавшая за революционную работу партии в войсках, имели относительную свободу выбора тактики и лозунгов борьбы в соответствии с конкретными условиями. В случае необходимости они упорно отстаивали перед ЦК свои прерогативы.

Кроме того, в 1917 году выдвинутая Лениным до революции концепция партии как небольшой законспирированной организации профессиональных революционеров была отброшена, и ее двери широко распахнулись для десятков тысяч новых членов, что позволило партии чутко реагировать на настроения масс.

Все вышесказанное не должно приуменьшать роль Ленина в развитии революции. Мне, как и почти всем моим предшественникам, писавшим о революции, трудно представить победу большевиков без Ленина. Более того, несмотря на горячие споры и проходивший в бурной обстановке обмен мнениями в большевистской партии в 1917 году, она оставалась, несомненно, более сплоченной, чем любая другая крупная партия, боровшаяся с ней за власть. Бесспорно, это явилось важным фактором ее успеха. И все же я пришел к выводу, что относительная гибкость партии, так же как ее способность улавливать преобладавшие настроения масс, содействовала победе большевиков по крайней мере столько же, сколько революционная дисциплина, организационное единство и авторитет Ленина.

Хочу только добавить, что, пытаясь восстановить события, рассматриваемые в книге, я старался позволить фактам говорить самим за себя. Соответствуют ли выводы действительности — об этом судить читателю.

Когда Ленин в апреле 1917 года вернулся в Петроград и призвал к немедленной социалистической революции, умеренные социалисты и даже многие большевики его не поддержали. Все еще царила эйфория, наступившая после Февральской революции. Патриотически настроенное либерально-демократическое Временное правительство, остававшееся у власти до проведения народных выборов в представительное Учредительное собрание, которое должно было сделать окончательный выбор политической системы, казалось, получило благословение буквально всех слоев населения страны. В состав правительства вошли некоторые из самых талантливых и наиболее известных представителей российского либерализма. Председателем Временного правительства стал весьма уважаемый, прогрессивно настроенный лидер земского движения князь Георгий Львов. Министром иностранных дел и главным лицом в правительстве был профессор истории и лидер Партии конституционных демократов (кадетов) — главной партии русских либералов — Павел Милюков. Помимо него, членами кабинета стали и другие известные кадеты, такие, как Николай Некрасов, Андрей Шингарев и Александр Мануйлов, занимавшие соответственно посты министров путей сообщения, земледелия и просвещения. Игравшее ключевую роль военное министерство возглавил крупный промышленник, основатель праволиберальной партии октябристов Александр Гучков, накопивший значительный опыт в руководстве военной экономикой в качестве председателя Центрального военно-промышленного комитета. Министром финансов назначили миллионера Михаила Терещенко, собственноручно сколотившего состояние. Новым министром юстиции стал молодой юрист Александр Керенский. В годы, предшествовавшие революции, он получил известность как блестящий адвокат, участвовавший в сенсационных политических процессах, и как депутат III и IV Государственной думы с откровенно левыми взглядами. Долго работавший в Петербурге генеральный консул США Джон Снодграсс выразил, несомненно, общее мнение большинства тогдашних наблюдателей, когда писал в воскресном номере газеты «Нью-Йорк тайме» от 25 марта 1917 года: «Русский народ не мог бы найти нигде в своей стране людей, лучше подготовленных для того, чтобы вывести его из мрака тирании… Львов и его соратники значат для России то же, что Вашингтон и его сподвижники означали для Америки, когда она обрела независимость».

Разумеется, большинство иностранных друзей России считало, что, поскольку новые министры выбраны Думой, этим бледным подобием западных парламентов, созданным после революции 1905 года, они могут представлять все население. Это предположение было не совсем верным. Депутаты IV Думы, заседавшие в 1917 году, избирались в 1912 году в соответствии с положениями, исключавшими участие в выборах большинства населения. В февральские дни по образцу органов, стихийно возникших в России в ходе революции 1905 года и просуществовавших короткое время, в Петрограде был образован Совет рабочих и солдатских депутатов. Весной и летом 1917 года Советы появились во всех районах Петрограда. Подобные низовые демократические организации возникли в городах и деревнях по всей России. В мае в Петрограде был созван I Всероссийский съезд крестьянских депутатов, а в июне на свой первый общенациональный съезд собрались представители рабочих и солдатских депутатов. Они избрали постоянно действующие всероссийские исполнительные комитеты — Центральный Исполнительный Комитет Советов рабочих и солдатских депутатов (ЦИК) и Исполнительный Комитет Всероссийского Совета крестьянских депутатов (ИВСКД), которые вместе были более представительны и благодаря поддержке рабочих, крестьян и особенно солдат потенциально более сильны, чем Временное правительство.

Однако до осени 1917 года в центральных органах всероссийских Советов господствовали лидеры умеренных социалистических партий — социал-демократической партии меньшевиков и неонароднической Партии социалистов-революционеров (эсеры). Эти лидеры удовлетворялись ролью гарантов революции и нс ставили под сомнение законность политической власти Временного правительства. Такая позиция, по крайней мере отчасти, объяснялась идеологическими соображениями. Меньшевики сохраняли приверженность ортодоксальному марксистскому положению, что за «буржуазной революцией» — в данном случае свержением самодержавия — должен обязательно следовать неопределенный по срокам период буржуазно-демократического правления. Эсеры в исполнительных комитетах Советов разделяли убеждение многих меньшевиков в абсолютной необходимости сотрудничества с военным командованием, купечеством и промышленниками ради выживания России в войне и предотвращения контрреволюции, хотя в принципе их воззрения и не были препятствием для взятия власти.

Таким образом, ситуация, с которой Ленин столкнулся по возвращении в Россию в апреле, обманула его ожидания. Влияние большевиков на рабочих и солдат было относительно слабым. В Советах, которые Ленин считал зародышевой формой рабочего правительства, подавляющее большинство принадлежало меньшевикам и эсерам. Советы, возглавлявшиеся умеренными социалистами, поддерживали Временное правительство, а также его военные усилия в ожидании переговоров о заключении мира. Что касается влияния умеренных большевиков во главе с Каменевым, то оно привело к усилению настроений в пользу заключения компромисса с правительством и примирения с меньшевиками внутри самой партии Ленина13.

Стараясь приспособить свои цели к создавшейся ситуации и сделать их приемлемыми для партийного большинства, Ленин проводил гибкую линию. Сменив требование немедленной революции на более скромные цели и пойдя на уступки умеренным, он тем не менее отстоял основные положения своей радикальной программы и сохранил гибкость в области тактики. В отношении же возможного создания объединенной социал-демократической партии Ленин был непримирим. Союз с меньшевиками, доказывал он, свяжет большевиков с курсом на продолжение войны и тем самым подорвет их способность вести революционную борьбу в мировом масштабе. Ленин категорически заявил своим сторонникам в партии, что если они станут настаивать на таком единстве и не будут активно бороться против усилий правительства, направленных на продолжение войны, то от изберет свой собственный путь. Почти исключительно благодаря вмешательству Ленина дискуссия по вопросу об объединении большевиков и меньшевиков была прекращена14. Тем не менее в течение всего 1917 года идея сотрудничества с другими социалистическими группировками пользовалась среди большевиков большой популярностью.

Ленин отказался также внести изменения в свой теоретический анализ революции. В программной статье, опубликованной в центральном органе партии газете «Правда» 7 апреля, — знаменитых Апрельских тезисах — Ленин охарактеризовал сложившуюся ситуацию как переходную между первой — «буржуазно-демократической» — стадией революции и второй — «социалистической». Между тем он настаивал на полном недоверии Временному правительству и заявил, что цель партии — передача власти Советам. Однако в статье отсутствовало требование немедленного вооруженного восстания. Пока массы сохраняют доверие к буржуазии, разъяснял Ленин, главная задача партии заключается в разоблачении политики обмана, проводившейся Временным правительством, и выявлении заблуждений руководства Советов. Партия должна терпеливо убеждать массы, что Временное правительство не в состоянии дать народу мир и что единственно подлинно революционная форма правительства — это Советы15.

Благодаря этим уступкам, а также энергичной кампании внутри партии Ленину удалось быстро завоевать на свою сторону значительную часть руководства большевиков. Этот начальный успех отразился на деятельности Петербургского комитета большевиков, а также на итогах работы 1-й Петроградской общегородской конференции большевиков, проходившей с 14 по 22 апреля, где Ленин одержал первую победу над правым крылом в партии. Решающим большинством в тридцать семь голосов против трех на конференции была принята предложенная Лениным резолюция, осуждавшая политику Временного правительства и призывавшая к конечной цели — переходу власти в руки Советов16.

На открывшейся 24 апреля в Петрограде Всероссийской конференции партии большевиков Ленин добился новых успехов. Принятая здесь резолюция о войне отражала бескомпромиссное осуждение Лениным войны и военных усилий правительства. Резолюция об отношении к Временному правительству осудила его как орудие буржуазии и союзника контрреволюции и призвала пролетариат организоваться и вооружиться для самозащиты17.

Тем не менее на Апрельской конференции фракция Каменева в ходе острых и продолжительных дебатов отстаивала свои позиции довольно успешно. Влияние умеренных выразилось в том, что были избраны пятеро их представителей в ЦК, состоявший из девяти членов 18, обеспечивших его умеренность в период с конца апреля по июль. Умеренная точка зрения была также очевидна в большинстве резолюций конференции19.

Более того, отчасти из-за влияния правых конференция отложила обсуждение основных теоретических положений, лежавших в основе ленинской программы, в том числе важнейшей его теории об империализме как высшей стадии капитализма20.

В целом резолюции, принятые на конференции, в расплывчатой форме давали установку на социалистическую революцию, оставляя в то же время без ответа связанные с этой установкой вопросы «Когда?» и «Где?». Хотя в нескольких резолюциях указывалась конечная цель партии — переход власти к Советам, в ближайшее время она должна была главное внимание уделять задачам по «прояснению классового пролетарского сознания», по сплочению его «против колебания мелкой буржуазии» и «расширению и укреплению влияния большевиков в Советах».

Среди большевистских лидеров, съехавшихся на конференцию со всей России, преобладало мнение, что осуществление этих задач потребует длительного времени. Однако в ближайшие после конференции недели среди рабочих, солдат и матросов столицы удивительно быстро стали расти недоверие к политике Временного правительства и все чаще выдвигаться требования передачи власти Советам. Отчасти это объяснялось разочарованием широких масс результатами Февральской революции, вызванной прежде всего ухудшением экономического положения. В Петрограде ощущалась острая нехватка жилья, продуктов питания, одежды, топлива и сырья. Если отсутствие некоторых товаров вызывалось прекращением их импорта, например угля из Англии и дешевого хлопка из Соединенных Штатов, то в целом дефицит явился результатом развала транспорта и трудностей, возникших в системе распределения. Внутренние водные пути России и сеть ее железных дорог были совершенно не в состоянии обеспечить одновременно и хозяйственные перевозки, и снабжение фронта. В связи с отсутствием на рынке промышленных товаров крестьяне, производившие хлеб, отказывались принимать за зерно быстро обесценивавшиеся бумажные деньги. С обострением товарного дефицита увеличивался разрыв между заработной платой и возраставшей стоимостью жизни. Больнее всего инфляция ударила по рабочим Петрограда, которых насчитывалось около 390 тыс., причем треть из них составляли женщины. Несмотря на значительный рост в войну номинальной заработной платы — до 260 процентов к началу 1917 года, — реальная заработная плата снизилась по сравнению с довоенным уровнем примерно на треть вследствие огромного роста цен на предметы первой необходимости21.

Февральская революция не устранила этих проблем. Напротив, в марте и апреле административно-хозяйственная неразбериха усилилась и вместе с дальнейшим ухудшением работы транспорта привела к обострению ситуации со снабжением. Все большая нехватка сырья и топлива вынуждала владельцев предприятий сокращать производство, что повлекло дополнительный рост безработицы из-за массовых увольнений. Одновременно снижалось поступление продовольствия. Попытки правительства установить эффективный контроль над ценами на продовольственные товары и ввести нормирование не смогли ослабить напряжение, вызванное дефицитом. Весной 1917 года рабочие ряда отраслей получили значительную прибавку к зарплате, однако стремительно поднимавшиеся цены быстро свели ее на нет, так что к началу лета экономическое положение рабочих Петрограда было, вообще говоря, не намного лучше, чем в феврале22.

Разочаровывающими оказались итоги революции и для 215–300 тыс. солдат Петроградского гарнизона, а также для 30 тыс. матросов и солдат рядом расположенной военно-морской базы в Кронштадте. Традиционно костяк войск Петроградского гарнизона составляли гвардейские полки, набранные исключительно из крестьян, проходивших специальную подготовку. Эти кадровые войска были загублены в кампании 1914–1916 годов на полях сражений в Восточной Пруссии и Галиции. Поэтому к 1917 году большая часть войск, размещенных в Петрограде и его окрестностях, в том числе гвардейские полки, состояла в основном из плохо обученных призывников военного времени, набранных преимущественно из крестьян, не привыкших к воинской дисциплине. Большой процент этих солдат уже хлебнул войны. Решающий момент в Февральской революции наступил тогда, когда эти части одна за другой присоединились к восставшим жителям города.

После краха старого режима солдаты и матросы отстранили от командования офицеров, открыто выступавших против революции, а также тех, кто отличался особой жестокостью. На первых порах они приветствовали перемены, осуществлявшиеся в армии после революции. Одним из наиболее важных нововведений было образование во всех воинских частях избираемых демократическим путем солдатских и матросских комитетов с широкими, но неопределенными полномочиями (создание таких комитетов было санкционировано Петроградским Советом в знаменитом Приказе № 123от 1 марта). Рядовой состав гарнизона с подозрением следил за всякими попытками восстановить старый порядок и ждал от Петроградского Совета начала мирных переговоров и заключения компромиссного мира. Патриотические декларации Временного правительства и его крайняя озабоченность тем, чтобы не допустить дальнейшего движения революции и форсировать военные приготовления, вызывали понятное беспокойство24.

По этим причинам к концу весны 1917 года все большее число петроградских рабочих, солдат и матросов-балтийцев стало воспринимать Временное правительство как орган имущих классов, препятствовавший коренным политическим преобразованиям и пренебрегавший интересами простых людей. Вместе с тем по сравнению с Временным правительством Советы значительно выигрывали, народ видел в них подлинные институты народного самоуправления. Разрыв между политикой правительства и настроениями и чаяниями петроградских масс проявился впервые 20 и 21 апреля, когда тысячи рабочих, солдат и матросов со знаменами и транспарантами, на которых были написаны такие лозунги, как «Долой Милюкова!», «Долой политику аннексий!» и даже «Долой Временное правительство!», вышли на улицы, чтобы выразить протест планам Милюкова продолжать войну до «победного конца». Характерно, что толпы демонстрантов рассеялись только по требованию Петроградского Совета, открыто проигнорировав правительственный приказ разойтись25.

В разгар Апрельского кризиса двое министров, самым тесным образом связавших себя с непопулярной внешней и военной политикой Временного правительства, Милюков и Гучков, подали в отставку. Чтобы выйти из первого после Февральской революции правительственного кризиса, нескольких наиболее известных социалистических лидеров из числа умеренных уговорили занять министерские посты. В результате в мае месяце было создано коалиционное правительство. Грузинский меньшевик Ираклий Церетели, страстный трибун социал-демократической фракции во II Государственной думе (до ареста, осуждения и высылки в Сибирь) и, вероятно, единственный официальный представитель Советов, пользовавшийся в те месяцы большим авторитетом, стал министром почт и телеграфов (Церетели был одним из признанных лидеров меньшевистско-эсеровского блока). Главный лидер и теоретик эсеров Виктор Чернов возглавил министерство земледелия. Близкий соратник Церетели Михаил Скобелев получил пост министра труда. Алексей Пешехонов, основатель и лидер партии народных социалистов, был назначен министром продовольствия. Еще один эсер, Павел Переверзев, занял пост министра юстиции. Керенский стал военным и морским министром.

Эти перестановки не привели, однако, к заметным изменениям в правительственной политике. Кабинет министров разделился на либералов и умеренных социалистов. Либералы стремились оттянуть осуществление кардинальных реформ до созыва Учредительного собрания и занимались исключительно вопросами восстановления авторитета власти, укрепления армии и продолжения войны до победного конца. Умеренные социалисты, представлявшие Советы, старались удовлетворить требования масс о проведении реформ и надеялись возглавить переговоры о скорейшем окончании войны на основе отказа от аннексий и контрибуций. Поэтому сформированное в мае коалиционное правительство оказалось еще менее способным взяться за решение национальных проблем, чем его предшественник. Бессильное упорядочить внутренние дела, в области внешней политики новое правительство одновременно продолжало подготовку вооруженных сил к летнему наступлению и поддерживало переговоры, направленные на достижение компромиссного мира.

Вошедшие в состав коалиционного правительства умеренные социалисты отождествлялись в народном сознании с непопулярным курсом Временного правительства. Из всех основных политических групп в России только большевики остались незапятнанными сотрудничеством с ним. Это обстоятельство крайне облегчило организацию оппозиции Временному правительству, и они им максимально воспользовались.

Накануне войны большевикам в значительной мере удалось вырвать фабрично-заводских рабочих Петрограда из-под влияния более умеренных меньшевиков26. Однако этот их успех был, вероятно, сведен на нет за время войны, когда тысячи опытных рабочих отправили на фронт и большевистские организации Петрограда поредели из-за арестов. Сразу же после Февральской революции, действуя через «Военку», местные партийные комитеты, профсоюзы, фабзавкомы27 и другие непартийные массовые организации, большевики направили все усилия на расширение своего влияния среди солдатских масс и фабрично-заводских рабочих. На заседаниях Петроградского Совета, на бесконечных митингах и демонстрациях, на страницах массовой партийной печати — «Правды», «Солдатской правды» и «Работницы»28 — везде большевики как можно шире популяризировали свои политические программы, стремились выразить самые насущные нужды масс. Солдатам гарнизона, выходцам из крестьян, они говорили: «Если не хочешь умирать на фронте, если не желаешь восстановления в армии прежних порядков и хочешь жить лучше и иметь землю, добивайся передачи власти Советам». Учитывая интересы рабочих, они требовали установить жесткий контроль Советов за экономической жизнью в стране, повысить заработную плату, ввести восьмичасовой рабочий день, установить рабочий контроль на фабриках и заводах, остановить инфляцию. Возлагая всю вину за нерешенные проблемы на «жадных капиталистов и помещиков», большевики доказывали, что если Советы не возьмут власть в свои руки, то для страны наступит мрачный период контрреволюции.

Результаты этой работы большевиков не замедлили сказаться. В феврале в Петрограде было около двух тысяч большевиков. К открытию Апрельской конференции их число увеличилось до шестнадцати тысяч. К концу июня численность партии достигла тридцати двух тысяч человек. При этом две тысячи солдат Петроградского гарнизона вошли в состав «Военки» и четыре тысячи солдат стали членами клуба «Правды» — «непартийного» клуба для военнослужащих, организованного «Военкой»29 (влияние партии было особенно сильно в некоторых крупных воинских частях, расквартированных в рабочих районах столицы и в Кронштадте, где в середине мая местный Совет принял резолюцию о недоверии Временному правительству).

В Петрограде в конце весны значительное число рабочих, солдат и матросов, которые находились под влиянием большевиков и испытывали нетерпение, с одной стороны, и Временное правительство и умеренное руководство Советов, с другой стороны, вошли в противоречие. Первые требовали передачи власти Советам, последние возражали, указывая, что такой шаг приведет к катастрофе. Ситуация резко обострилась в начале июня, когда Военная организация большевиков под воздействием своих новых нетерпеливых сторонников среди рядового состава Петроградского гарнизона выступила с предложением провести во время заседаний I Всероссийского съезда Советов рабочих и солдатских депутатов (съезд проходил в Петрограде с 3 по 24 июня) массовую антивоенную и антиправительственную демонстрацию. ЦК партии принял предложение и назначил шествие на 10 июня. Эта идея попала на благодатную почву. Поскольку главными лозунгами предстоявшей демонстрации были отказ от начала нового наступления на фронте и передача власти Советам, контролировавшимся не большевиками, а меньшевистско-эсеровским блоком, к участию в ней удалось привлечь даже тех рабочих и солдат, которые формально поддерживали умеренные социалистические партии30.

Съезд Советов, только что принявший резолюцию, в которой обещал Временному правительству полное сотрудничество и поддержку, увидел — и совершенно справедливо — в предложении провести демонстрацию попытку осуждения своей политики и недвусмысленную угрозу коалиции либералов и умеренных социалистов в правительстве. 9 июня делегаты съезда высказались за то, чтобы принять все возможные меры для предотвращения демонстрации. Было решено в течение трех дней не проводить никаких демонстраций. Делегатов съезда направили в рабочие кварталы и военные казармы для разъяснения этого решения. Было также оказано сильнейшее давление на руководство большевистской партии с целью заставить его отказаться от своих планов. Отчасти из-за указанной оппозиции большевистский ЦК в последнюю минуту принял решение отменить демонстрацию.

Вскоре произошел инцидент, свидетельствовавший о непопулярности решения съезда среди петроградских рабочих и солдат. 12 июня съезд Советов, обеспокоенный явным недовольством рабочих и солдат столицы и уверенный в том, что они пойдут за большинством социалистов с такой же готовностью, с какой они пошли за большевиками, назначил на 18 июня свою собственную демонстрацию. Она была задумана как жест примирения с большевиками и как мера, призванная направить ширившееся недовольство масс в русло поддержки политики съезда. Хотя меньшевики и эсеры предприняли лихорадочные усилия для успеха шествия, оно обернулось против них самих. В назначенный день меньшевистско-эсеровское руководство могло наблюдать мощные колонны рабочих и солдат, представлявших практически все петроградские фабрики и воинские части, насчитывавшие свыше 400 тыс. человек. Они несли красные флаги и транспаранты с лозунгами: «Долой десять министров-капиталистов!», «Пора кончать войну!», «Вся власть Советам!». Все тогдашние наблюдатели едины во мнении, что в море большевистских знамен и плакатов лишь изредка мелькали лозунги в поддержку решений съезда Советов.

Лозунги демонстрации, явно указывавшие на разрыв между настроениями масс Петрограда и политикой Временного правительства и руководства Советов, вызвали замешательство в рядах умеренных социалистических партий. В организациях меньшевиков и эсеров стали формироваться боевые левые фракции. Но если разочарование политикой Временного правительства и поддержка курса большевиков среди населения столицы были весьма значительны, то в большинстве провинций и на фронте этого не наблюдалось. Соотношение сил в стране в целом отражал, по-видимому, состав I Всероссийского съезда Советов: в списке его делегатов было 533 меньшевика и эсера против 105 большевиков31.

Ленин предостерегал своих соратников от заблуждения, что в сложившейся обстановке, когда меньшевики и эсеры, игнорируя давление масс, упорно отказывались от создания советского правительства, можно осуществить передачу власти Советам мирным путем. В то же время он всеми мерами удерживал от преждевременных действий нетерпеливые элементы в петроградской организации большевиков, а также рабочих и солдат города. Одновременно он прилагал усилия с целью привлечь на сторону большевиков широкие массы крестьян на местах и солдат на фронте.

Это было не так просто. Быстрый рост партии после Февральской революции привел к появлению в ее рядах множества людей, не имевших ни малейшего представления о марксизме и охваченных нетерпением немедленно начать революционную борьбу. Эта проблема возникла впервые в апреле во время массовых выступлений против ноты Милюкова. Уличные демонстрации в первую очередь были результатом агитации рядовых большевиков — солдат частей гарнизона и фабрично-заводских рабочих. Хотя ЦК большевистской партии не принимал в них участие до тех пор, пока движение масс не набрало ход, позже высшее партийное руководство одобрило эти демонстрации. Нетерпеливые элементы в петроградской партийной организации и в «Военке» под давлением рядовых членов партии, а также из опасения оказаться обойденными слева, анархистами взяли значительно более радикальный курс. Некоторые члены Петербургского комитета подготовили и широко распространили листовку, призывавшую от имени большевистской партии к немедленному свержению правительства и аресту министров32. Также и во время подготовки неудавшейся демонстрации 10 июня эти же самые элементы составили собственные планы захвата важнейших общественных служб, складов оружия и боеприпасов33.

С 18 июня, когда началось давно ожидавшееся наступление на фронте русских войск, сдерживать рабочие и солдатские массы Петрограда стало еще более сложным делом. Узнав об отправке на фронт, тысячи солдат гарнизона, в том числе многие члены «Военки», требовали немедленно свергнуть Временное правительство.

Всю вторую половину июня Ленин много внимания уделял тому, чтобы удержать от выступления тех из своих сторонников, кто был склонен к немедленным действиям34. В то же время он работал над проектом партийной программы в связи с открывавшимся 26 июля съездом партии. Необычные перегрузки и напряжение этих недель вызвали у Ленина к концу месяца крайнее утомление. Чтобы немного отдохнуть, он 27 июня в сопровождении своей сестры Марии уехал из Петрограда в деревню Нейвола в Финляндии на дачу к Владимиру Бонч-Бруевичу. Там он провел несколько дней, бродя по лесу и купаясь в расположенном неподалеку озере.

Приятный отдых был прерван рано утром 4 июля известием о вспыхнувших массовых выступлениях в столице. Тревожную новость привез Максимилиан Савельев, выехавший из Петрограда накануне вечером по поручению ЦК большевистской партии. В столице сложилась критическая ситуация, в которую, очевидно, партия была вовлечена. Нужно было немедленно принимать ответственные решения. Первым же утренним поездом Ленин выехал в Петроград35.

Примечания:

[2] — Автор имеет в виду ЦИК и ИВСКД, которые часто называет исполкомами Советов. — Прим. ред.

1 Radkey O.H. The Agrarian Foes of Bolshevism. N.Y., 1958; Rose n be rg W.G. Liberals in the Russian Revolution: The Constitutional Democratic Party, 1917–1921. Princeton, 1974; Suny R.G. The Baku Commune, 1917–1918. Princeton, 1972; Ferro M. La Revolution de 1917: La chute du tsarisme et les origines d’Octobre. P., 1967; Katkov G. Russia 1917: The February Revolution. N.Y., 1967; Wade R.A. The Russian Search for Peace: February — October 1917. Stanford, 1969.

2 Chamberlin W.H. The Russian Revolution, 1917–1921. 2vols. N.Y., 1935.

3 после начала первой мировой войны немецкое название столицы России «Санкт-Петербург» было изменено на русское «Петроград».

4 Melgunov S.P. The Bolshevik Seizure of Power. Santa Barbara, 1972. Это сокращенный перевод его же книги «Как большевики захватили власть». Париж, 1953.

5 Daniels R.V. Red October. N.Y., 1967.

6 Ленин изложил свои взгляды на задачи Российской социал-демократиче- ской рабочей партии в написанной им в 1902 г. работе «Что делать?». См.: Ленин В.И. Поли, собр. соч., т. 6, с. 3—192.

7 Там же, т. 27, с. 299–426.

8 Ленин В.И. Поли, собр. соч., т. 31, с. 1—74. См. также Старцев В.И. Очерки истории Петроградской Красной Гвардии и рабочей милиции. М. 1965, с. 18–19; Октябрьское вооруженное восстание. Семнадцатый год в Петрограде. Отв. ред. Фрайман А.Л. В 2-х томах. АН СССР. Институт истории. Ленинградское отделение. Л., 1967, т. I, с. 184–185.

9 Подвойский Н.И. Год 1917. М., 1925, с. 23.

10 Возвратившись 4 мая 1917 года из-за границы, Троцкий возглавил небольшую социал-демократическую организацию — Межрайонный комитет. В дни, непосредственно предшествовавшие июльским событиям, он и многие его сподвижники тесно сотрудничали с большевиками. На VI съезде РСДРП (б), состоявшемся в конце июля, Межрайонный комитет официально слился с партией большевиков и Троцкий стал членом ее ЦК.

11 Чтобы выразить свою оппозицию войне, Петербургский комитет не стал менять свое название после переименования Петербурга в Петроград.

12 Военная организация большевистской партии («Военка») была создана петроградской партийной организацией в марте 1917 г. для ведения революционной агитации и пропаганды среди солдат Петроградского гарнизона и моряков военно-морской базы в Кронштадте. В апреле месяце ПК взял руководство «Военкой» непосредственно в свои руки, поставив перед ней задачу добиться перехода воинских частей на фронте и в тылу на сторону большевиков и превращения их в надежную и дисциплинированную революционную силу.

13В советской историографии наиболее полный и точный анализ политики большевиков в этот период содержится в статье Э.Н. Бурджалова «О тактике большевиков в марте — апреле 1917 года». См. «Вопросы истории», 1956, № 4, с. 38–56. Чешский историк Михаил Рейман отмечает такой важный факт, что в нескольких городах России существовали объединенные большевистско-меньшевистские организации: «Стремление к объединению было очень сильным во всей большевистской партии, проникая даже в Центральный Комитет. Оно было настолько велико, что часто заслоняло и серьезные разногласия, которые на практике сделали уже объединение невозможным». Рейман М. Русская революция, 13 февраля — 25 октября 1917 года. В 2-х томах. Прага, 1968, т. 2, с. 162.

14 Эти дискуссии велись в связи с Всероссийским совещанием Советов, состоявшемся в Петрограде с 29 марта по 3 апреля.

15 Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 31, с. 113–118.

16 Седьмая (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП (большевиков), апрель 1917 года. Протоколы. Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. М., 1958, с. 290–291; Первый легальный Петербургский комитет большевиков в 1917 году. Сборник материалов и протоколов заседаний Петербургского комитета РСДРП (б) и его Исполнительной комиссии за 1917 г. Ред. Куделли П.Ф. М.—Л., 1927.

17 Седьмая конференция, с. 241–245.

18 В состав избранного на Апрельской конференции ЦК наряду с Лениным, Сталиным, Свердловым и Смилгой входили представители умеренных: Каменев, Ногин, Милютин и Зиновьев.

19 Не упоминался, например, спорный тезис Ленина о том, что буржуазно-демократическая революция уже завершилась в России и что власть должна быть передана пролетариату и беднейшему крестьянству. В резолюции «О текущем моменте» русская революция характеризовалась как «только первый этап первой из пролетарских революций, неизбежно порождаемых войной», и утверждалось, что в различных странах постепенно создаются условия для объединенных революционных действий. В этой же резолюции разъяснялось, что, поскольку российский пролетариат действует в одной из самых отсталых стран Европы, он не в состоянии осуществить социалистическое переустройство общества. Тем не менее он может предпринять такие практические шаги на пути к социализму, как национализация земли, установление государственного контроля за банками и другие меры, направленные на уменьшение неравенства в распределении собственности.

Этот акцент на отсталости России и на необходимости специфических экономических завоеваний отражал подход Каменева. Ленин предпочел бы сосредоточить внимание исключительно на факторах, способствующих доведению до конца революции в России. Он был против того, чтобы поддерживать надежды на частичные реформы, ибо это отвлекло бы пролетариат от его главной задачи — подготовки к переходу власти к Советам. См.: Седьмая конференция, с. 241–260.

2 °Cогласно повестке дня конференции, эта теория должна была рассматриваться в ходе обсуждения новой программы, которую предстояло принять вместо устаревшей программы 1903 г. Однако, видимо, в связи с оппозицией значительной части конференции изменениям, которые Ленин предлагал внести в программу, а также за неимением времени на обсуждение этого вопроса делегаты ограничились лишь принятием резолюции о некоторых направлениях пересмотра программы и поручили ЦК составить проект программы и представить его на обсуждение всех организаций партии. Ввиду особой важности вопроса об утверждении новой программы было принято решение о созыве в двухмесячный срок специального партийного съезда.

21 Волобуев П.В. Пролетариат и буржуазия России в 1917 году. М., 1964, с. 90—100.

22 Там же, с. 124–138. Степанов3.В. Рабочие Петрограда в период подготовки и проведения Октябрьского вооруженного восстания. М.—Л., 1965, с. 54. Полезная дискуссия об экономическом положении в Петрограде в первой половине 1917 г. освещается в работе «Октябрьское вооруженное восстание», т. I, с. 390–450.

23 Кроме того, Приказом № 1 этим комитетам передавался контроль над всем наличным оружием, разрешалось подчинение распоряжениям Временного правительства, только если они не противоречили указаниям Советов и предоставляли солдатам все права в свободное от службы время.

24 Rabinowitch A. The Petrograd Garrison and the Bolshevik Seizure of Power. — В кн.: Revolution and Politics in Russia: Essays in Memory of B.I. Nicolaevsky. Ed. Rabinowitch A., Rabinowitch J., Kristof K.D. Bloomington, 1972, pp. 172–174. Участие Петроградского гарнизона в Октябрьской революции наиболее полно освещено в работах: Ахун М.И. и Петров В. А. Большевики и армия в 1905–1917 гг. Л., 1929; Дрезен A.K. Петроградский гарнизон в июле и августе 1917 г. — «Красная летопись», 1927, № 3 (24), с. 191–223; Чаадаева О.Н. Солдатские массы Петроградского гарнизона в подготовке и проведении Октябрьского вооруженного восстания. — «Исторические записки», 1955, № 51, с. 3—44; Кочаков B.M. Состав Петроградского гарнизона в 1917 г. — Ученые записки Ленинградского государственного университета, 1956, вып. 24, № 205, с. 60–86; его же: Большевизация Петроградского гарнизона в 1917 году, — В кн.: Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде. М. — JI., 1957, с. 142–183. ценные для исследователя документы содержатся в сборнике под ред. А.К. Дрена Большевизация Петроградского гарнизона. Сборник материалов и документов. Л., 1932.

25 RabinowitchA. The Petrograd Garrison and the Bolshevik Seizure of power, p. 175.

26 Интересный анализ революционной ситуации в России, создавшейся накануне первой мировой войны, дает Леопольд Хеймсон (Haimson L. The problem of Social Stability in Urban Russia, 1905–1917.—«Slavic Review», vol. 23, № 4,1964, pp. 620–642; и vol. 24, № 1, 1965, pp. 1—22).

27 выборные фабрично-заводские комитеты (фабзавкомы), созданные сразу же после Февральской революции почти на всех промышленных предприятиях Петрограда, чтобы представлять интересы рабочих на переговорах с администрацией предприятий, в органах государственной власти и в общественных организациях, нередко ифали значительную роль в управлении предприятиями. С мая по середину октября состоялось четыре общегородских конференции фабзавкомов Петрограда. Был избран постоянный исполнительный орган — Центральный совет фабзавкомов Петрограда. 17–22 октября в Петрограде состоялась всероссийская конференция фабрично-заводских комитетов.

28 «Правда», ежедневная газета ЦК, после июльских событий была закрыта и выходила под названием «Пролетарий» (13 августа), «Рабочий» (25 августа) и «Рабочий путь» (3 сентября). «Солдатская правда» издавалась Военной организацией партии, в начале июля запрещена. Вместо нее выходит газета «Рабочий и солдат» (23 июля) и «Солдат» (13 августа). «Работница» — журнал для женщин-работниц, издававшийся ЦК два-три раза в месяц.

29 Rabinowitch A. Prelude to Revolution: The Petrograd Bolsheviks and the July 1917 Uprising. Bloomington, 1968, pp. 229–231.

30 Ibid-.pp. 102–106.

31 Первый Всероссийский Съезд Советов Рабочих и Солдатских депутатов. Л., 1930, с. XXVII. См. также Югов М.С. Советы в первый период революции. — В кн.: Очерки по истории Октябрьской революции. Ред. Покровский М.Н. В 2-х томах. М.—Л., 1927, т. 2, с. 222.

32 о взаимоотношениях между анархистами и большевиками на низовом уровне и о поведении последних во время Апрельского кризиса см. Rabinowitch A. Prelude to Revolution…, pp. 43–45, 61–64.

33 Ibid., pp. 74–75, 94.

34 Ibid., pp. 121–122,131—132.

35 Бонч-Бруевич Влад. На боевых постах Февральской и Октябрьской революции. М., 1931, с. 72–73.