МЕДВЕДЕВ ВЛАДИМИР ТИМОФЕЕВИЧ — полковник в отставке, выпускник Военно-инженерной космической академии в г. Ленинграде. С 1969 по 1978 г. служил в Забайкальском ВО (ВВС), Сибирском ВО (РВСН). В период с 1978 по 1994 г. проходил службу в органах военной контрразведки, где обеспечивал безопасность «ядерного щита СССР». С 1994 по 2003 г. работал на телевидении в Санкт-Петербурге (заместителем руководителя телеканала). С 2003 г. занимается общественной работой в Центре социально-консервативной политики (СЗО ЦСКП). В свободное время пишет книги философского и научно-фантастического жанра.

Начало службы в РВСН (Ракетные войска стратегического назначения) относится к периоду почти полувековой давности. Казалось бы, многое уже изменилось и в обществе, и в Вооруженных Силах настолько существенно, что стоит ли «ворошить» старое?.. Ведь достаточно много уже написано и учеными, инженерами, и, конечно же, офицерами-ракетчиками. Но мне, как военному контрразведчику, прошедшему путь от становления — очередного этапа развития — РВСН до сокращения и ликвидации некоторых видов стратегического вооружения, буквально несколько последних лет отчетливо стали напоминать ту обстановку в нашей стране и мире, которая сложилась к середине 70-х годов прошлого столетия. В этой связи и небезынтересно было бы напомнить некоторые общеизвестные факты:

• К середине 70-х годов было достигнуто примерное равенство по стратегическим наступательным вооружениям между СССР и США.

• Разрядка напряженности, наметившаяся после заключения Договора по ОСВ-1 (1972 г.), а также в связи с подписанием Хельсинского Акта по безопасности (1975 г.) и подготовкой Договора по ОСВ-2 (1979 г.), в начале 80-х годов сменилась жесткой конфронтацией, которая особенно усилилась после прихода Р. Рейгана к руководству администрацией США.

• США и НАТО взяли курс на беспрецендентное для мирного времени наращивание военной мощи.

• США поставили своей целью обеспечение решающего превосходства над стратегическими ядерными силами СССР.

• В ответ на это в СССР (1973–1985 гг.) шло оснащение РВСН боевыми ракетными комплексами (БРК) межконтинентальных баллистических ракет третьего поколения с разделяющими головными частями и средствами преодоления противоракетной обороны (ПРО) вероятного противника и мобильными БРК средней дальности.

• В этот период в РВСН приняты на вооружение стационарные БРК РС-16, РС-18, РС-20А и РС-20Б, а также мобильный грунтовый БРК РСД-10 «Пионер», оснащенные разделяющими головными частями индивидуального наведения.

• Ракеты и пункты управления стационарных БРК размещались в сооружениях с особо высокой защищенностью до десятков мегапаскалей. В ракетах применены автономные системы управления (АСУ) с наземной и бортовой вычислительными машинами, обеспечивающими дистанционное переприцеливание ракет перед пуском и пуск ракет.

Как раз в разгар строительно-монтажных работ на БРК я прибыл на объект (Красноярский край, 1978 г.) и получил в оперативное обслуживание ракетный полк (РП), где полным ходом шло формирование боевых расчетов, их подготовка к несению боевого дежурства.

На первом этапе стояла только одна задача: как можно быстрее познакомиться с обстановкой на объекте и в его окружении, а также с личным составом полка и других обслуживаемых подразделений.

Конечно, я ясно понимал, что предстоит освоить не только новый вид своей деятельности, но и для начала, хотя бы в общем плане, определить наиболее уязвимые места (с точки зрения безопасности) как в процессе транспортировки пусковых установок, боевых частей, так и в период их эксплуатации на отдельных стартовых позициях (ОС) в позиционном районе (ПР), периметр которого очерчивал достаточно большую территорию с находящимися там населенными пунктами.

Начинать новую работу (тем более оперативную) всегда не просто… Но когда ставишь перед собой цель во что бы то ни стало — постепенно, этап за этапом — освоить свою работу, то и результат, как правило, не заставит долго ждать. Правда, одно дело, когда теоретически что-то познаешь в аудитории, и совершенно другое, когда, изучая конкретные образцы ракетного оружия, сразу же не только определяешь наиболее уязвимые места боевой техники, но и планируешь мероприятия по предотвращению возможных несанкционированных действий и других нежелательных акций. Несмотря на оптимистичный настрой, я понимал, что к деятельности контрразведчика, особенно применительно к РВСН, предъявляются повышенные требования, и прежде всего по наличию и хороших знаний техники, и некоторого уже опыта работы с ней. Как показала дальнейшая практика, в любом случае к этому времени надо было что-то «весомое» — уже иметь за плечами.

Несомненно, что пятнадцатилетний период службы в Советской Армии, включая и учебу, только способствовал приобретению знаний и навыков управления техническими системами.

Так, в 1968 г. — после окончания Омского авиационного техникума им. Н. Е. Жуковского — по распределению я был направлен (как отличник) в НИИ средств связи и управления на должность научного сотрудника. Однако в тот момент задавал себе вопрос: «Не рано ли в 17 лет погружаться в науку?..» И самостоятельно нашел устраивающий меня ответ: «Сначала надо посмотреть, как в реальных условиях работают знакомые мне технические системы, а для этого — пойти на службу в армию (хотя в НИИ была бронь)».

Обратился в военкомат. Вскоре был призван в армию и направлен в Забайкальский ВО. После краткосрочной стажировки назначен на должность техника диспетчерского пункта полетов (ПП) соединения ВВС. Обстановка в регионе была настолько напряженной (в связи с событиями на о. Даманский), что требовала, как говорится, на ходу осваиваться и работать. «Раскачиваться» не было времени: постоянные взлеты и посадки военных самолетов вынуждали оперативно принимать решения и самостоятельно выполнять ответственные операции.

В 1974 г. (по завершении обучения в Военно-инженерной Краснознаменной Академии им. А. Ф. Можайского) был направлен для прохождения службы в качестве офицера в структуры систем управления армейского звена Ракетного объединения, где за четыре года практически освоил обязанности инженера, а затем и начальника подразделения.

Не могу не выразить слов благодарности в адрес Заместителя начальника академии генерал-лейтенанта Д. А. Медведева — боевого летчика (во время Великой Отечественной войны), Героя Советского Союза, а также начальника курса полковника А. А. Баранова, которые сыграли большую роль в моем воспитании, обучении и становлении как будущего офицера.

Так уж сложилось в жизни, что с раннего возраста всегда старался понимать и оказывать посильную помощь своим сверстникам. Чаще всего отвечали мне тем же. В техникуме был старостой группы, в армии (срочная служба) находился на старшинской должности, в академии в течение пяти лет и на Высших курсах военной контрразведки являлся старшиной курса. Общение с людьми, как убедился, в первую очередь обтачивает грани характера, заставляет чаще задумываться над своими поступками и, конечно же, вырабатывает терпимое и понимающее отношение к различным мнениям и проявлениям в обществе.

Всегда помню и с большим уважением отношусь к профессорско-преподавательскому составу и авиационного техникума, и военной космической академии. Это они — своим интеллектуальным трудом — заложили в нас прочные основы фундаментальных точных наук. Часто вспоминаю видного советского ученого (по системам связи и управления) Н. И. Буга, который нам — без пяти минут инженерам, слушателям пятого курса — сказал провидческие слова: «Знаний, которые вы получили в академии, вам будет достаточно минимум на полвека…»

Сейчас, по прошествии 50 лет, приходится не только подтверждать слова преподавателя, но и отмечать начало нового этапа по созданию в нашей стране условий, в которых научные идеи отечественных ученых, конструкторов воплощаются уже в современных образцах технических устройств.

Возвращаясь к изложению наиболее актуальных направлений своей деятельности, хочу отметить, что, реально представляя структуру управления БРК, состав его технических средств, с первых дней — даже с какой-то уверенностью — приступил к непосредственной работе, про себя заметив: «Ну что же, не впервой! Придется опять все начинать, но уже в совершенно другой сфере деятельности».

В тот периодбыло над чем крепко призадуматься:

• в позиционном районе широким фронтом развернулись строительно-монтажные работы по реконструкции шахт для пусковых установок, командного пункта, вспомогательных сооружений, а также средств коммуникаций, систем охраны и обороны;

• на объектах строительства задействовано большое количество специалистов — от простых рабочих, наладчиков, до представителей промышленности, КБ, НИИ;

• в сооружения для хранения начинает поступать боевая и вспомогательная техника, которая — по мере готовности площадок — будет устанавливаться на ПУ, КП и другие второстепенные объекты.

Кроме того, анализ информации в отношении военных строителей позволил выделить некоторые существенные особенности этого контингента, в состав которого входили молодые люди не только с высшим и средним образованием, но и те, которые не умели писать и не знали русского языка. С учетом того, что в составе военных строителей проходили службу представители более сорока национальностей, задача по организации моей работы некоторым образом усложнялась. Офицеры военно-строительных отрядов, казалось, на глазах «творили чудеса»… За короткие сроки им необходимо было и обучить многих молодых людей языку, и одновременно подготовить из их числа многопрофильных специалистов — от водителей машин и движущихся механизмов, до каменщиков, штукатуров и поваров. Но и такой, кропотливой, требующей невероятных усилий и умений работы было недостаточно. Главное, невзирая ни на какие трудности, они должны были вовремя выполнять план строительства и подготовки объектов к эксплуатации.

Поскольку все военные строители были задействованы в работах на особо режимных объектах с повышенной опасностью для окружающих, стояла задача по предотвращению возможных негативных и иных — в том числе преступных — проявлений в этой среде, недопущению случаев необоснованной задержки плановых мероприятий, своевременному выявлению фактов некачественного производства строительно-монтажных работ.

Ради справедливости стоит отметить, что каких-то серьезных затруднений в оперативной деятельности в этой, казалось бы, сложной среде испытывать не приходилось. И была на то веская причина. Еще в молодом возрасте мне пришлось жить и учиться вместе с ровесниками, среди которых было много представителей разных национальностей: немцы, китайцы, корейцы, а также ребята, родители которых были выходцами из республик Средней Азии, Кавказа, Прибалтики и из Западной Украины. Как правило, их родители — по «известным» и неизвестным обстоятельствам — оказались в Сибири, а в дальнейшем остались там навсегда. Отличительной особенностью являлось то, что суровые природные условия, индивидуальные семейные обстоятельства только укрепляли наше дружное многонациональное существование. С утра до позднего вечера вместе учились, занимались спортом, помогали друг другу в домашних делах. Обычным явлением было посещение семей своих друзей, особенно во время разных национальных и религиозных праздников. Все родители с удовольствием поддерживали наши дружеские отношения. С ранних лет мы усвоили, что полное уважение культурных традиций проживающих рядом людей — непременное условие поддержания в нашей среде благоприятной для жизни обстановки, особенно на фоне всех трудностей послевоенных лет. Порой часами стояли в очередях за хлебом, и… далеко не всегда получалось его купить. Но мы не огорчались, зная, что за лето своим трудом необходимые для нормальной жизни продукты уже заготовили.

В школе учились с интересом. В начальных классах (кроме всех остальных дисциплин) уже свободно владели разговорным немецким и изучали его грамматику (благодаря нашему учителю Р. П. Имгер). В течение нескольких лет переписывались со своими сверстниками — пионерами из ГДР. Было принято писать на грамотном немецком языке, а содержание письма должно было вмещаться в обычную школьную тетрадь. Как правило, мы писали о своей школьной жизни, увлечениях, знаменательных событиях. И каждый раз с нетерпением ожидали ответа. А когда его получали, то при всех и по нескольку раз прочитывали письмо от своих немецких друзей. Они, так же как и мы, подробно сообщали нам о своей школьной жизни. И что было особенно приятно читать (упоминалось об этом в каждом письме), так это то, что друзья из ГДР благодарили народ нашей страны за оказание им большой помощи в трудные для них времена.

В своем кругу, обсуждая жизнь своих друзей в ГДР, — с каким-то истинным юношеским благородством — говорили: «…Пусть и нам иногда не достается хлеба, но немецким друзьям надо помогать». И были уверены: разве об этом в будущем сможет кто-то забыть? Мы — не устаем помнить! А вот наших друзей из бывшей ГДР (некоторые из них сейчас занимают ответственные посты в Германии) понимать становится все труднее…

На протяжении более чем полувека, находясь в гуще разных событий, приходилось постоянно констатировать, что наш народ всегда проявлял доброжелательное отношение к людям разных национальностей.

Имеет смысл привести еще один характерный пример интернационального воспитания, которое, не оседая на плечах каким-то грузом, способствовало действительно толерантному отношению к любому человеку, невзирая на особенности его личности и национальной принадлежности.

В начале 60-х годов в школе «прикрепили» ко мне сверстника-китайца (в то время миллион китайцев прибыл в регионы Сибири и Дальнего Востока для оказания нам помощи по развитию сельского хозяйства).

Его надо было научить русскому языку, математике и т. д. — по программе обучения. Естественно, Сашу (так мы его называли, а на самом деле — Лю Ке Дян) пришлось сразу же подключить — и по полной схеме — к нашей дружной многонациональной команде друзей. И что поразительно, буквально через пару лет мой Саша ничем уже не отличался от своих ровесников. Единственное, что его огорчало, так это то, что немецкий язык давался ему с большим трудом… Приходилось разными способами его утешать и даже иногда говорить: «Да дался тебе этот язык? Тебе русским надо владеть, и ты уже его знаешь. Наша-то страна всегда будет с вами рядом, а где Германия?.. Надо будет, немцы и сами выучат китайский язык». Часто посещая вместе с ним китайские семьи, убедился в том, что культуры наших народов близки, прежде всего по сущности общечеловеческих ценностей. Китайцы, так же как и мы, трудолюбивы, добросердечны в отношениях с людьми и, конечно же, стремятся к учению.

Через несколько лет китайцы (в большинстве своем уже со смешанными семьями) выехали на свою родину. Было известно, что в дальнейшем такие, как мой друг Саша, окончили в СССР и техникумы, и институты и в своей стране стали руководителями производств, а также государственными функционерами. Уже в новое время, встречаясь в Санкт-Петербурге с китайскими бизнесменами, общественными деятелями, вспоминали начальные этапы становления Китая как мощной державы. И приятно всегда было слышать то, что китайский народ по достоинству оценивает большую помощь великого народа нашей страны и никогда об этом не забывает. Они уверены, что дружба и взаимовыгодное сотрудничество между нашими народами сохранится и в будущем.

Примеры с пролонгацией по времени процессов при развитии тех либо иных событий будут приводиться и дальше, что, по моему мнению, дает возможность более объективно относиться к оценке их значимости как в рассматриваемые периоды, так и в настоящее время.

Несмотря на неимоверную ответственность и грандиозность масштабов работ, их предельную срочность, невзирая на объективные проблемы и погодные условия, военные строители успешно справились с поставленными перед ними задачами: точно в определенный заказчиком срок сдали объекты в эксплуатацию. Конечно, в такой напряженной для всех обстановке имели место и разного рода негативные случаи, но совместно с командованием военно-строительных отрядов приходилось своевременно предотвращать и несанкционированные, и противоправные действия отдельных лиц.

Но приближалось время основных событий на объекте.

Боевые расчеты дежурных смен завершали профессиональную подготовку, а формирование караулов по охране и обороне БСП, КП уже заканчивалось.

«Самое оптимальное время, — подумал я, — чтобы познакомиться с офицерами полка, а также с другими категориями военнослужащих и служащих СА».

Отмечу, что и здесь каких-либо затруднений испытывать не приходилось, поскольку все офицеры заканчивали однопрофильные высшие военные учебные заведения, а многие из них уже имели опыт боевого дежурства. Приятно было общаться и работать с такими людьми — не без оснований относя их к элите общества, как на тот период, так и сейчас, не говоря уже о технологичном будущем. Без преувеличений также можно говорить, что это действительно государственные люди, которые, десятилетиями поддерживая боевую готовность на должном уровне и на самых совершенных в мире боевых комплексах, надежно обеспечивают безопасность нашего народа, несмотря ни на какие перемены в обществе.

Из истории все мы знаем, как в царской России относились к заслугам офицеров. «А что, угроз для нашего государства стало меньше, или впереди даже в этом столетии наш народ не ожидает еще более высокий уровень технических совершенств, и военных в том числе?..»

Да, каждый понимает, что потемкинские деревни уже далеко в прошлом, но как-то порой (и раньше, и сейчас) не совсем логично получается — не задействовать заслуженных офицеров в различных структурах государственного управления. В середине 90-х годов мой хороший товарищ Н. М. Чичеватов (доктор технических наук, ранее — командующий Оренбургской ракетной армией, начальник академии им. А. Ф. Можайского) избирался в районный совет депутатов и… почему-то не прошел даже в такую структуру. А ведь Н. М. Чичеватов не только знает не понаслышке и технику, и промышленность, и даже сельское хозяйство, но и по своим качествам является мудрым человеком, имеющим колоссальный опыт успешной работы с людьми.

Правда, такие люди сами по себе не могут долго оставаться без полезного дела. Так, Н. М. Чичеватов, в очередной раз проявив свои лучшие качества, один из первых в России оказался у истоков создания современного телевидения.

Просматривая жизненный путь многих знакомых (офицеров-ракетчиков), умудренных опытом эксплуатации совершенных систем вооружений, порой задумываешься над тем, что после службы они могли бы играть более значимую роль и в развитии современных производств на отечественной технологической основе.

Но даже в то время, объективно размышляя, какой-то манны небесной на ближайшее будущее ожидать не приходилось. А когда в одной из бесед мой хороший знакомый (специалист военно-полевого банка) рассказал, во что обходится государству создание только одной единицы ракетно-ядерного вооружения, стало понятно, почему (еще в 70-е годы прошлого столетия) на прилавках магазинов не было разного рода отечественных мобильных электронных устройств, в том числе и систем наподобие Интернета. И были веские основания для утверждения мнения о том, что мы имели реальную возможность (не только теоретически, но и технологически) уже много десятилетий назад производить в нашей стране современные электронные устройства. Больше чем полвека прошло с тех пор, когда мы (слушатели академии) в курсовых работах рассчитывали и конструировали устройства, которые обеспечивали устойчивый обмен цифровыми данными с объектами, находящимися и в разных точках планеты, и в космическом пространстве. А подобные аппараты систем управления, например ракетного комплекса, на порядки сложнее, нежели какие-то электронные устройства ширпотреба.

Следует отметить, что в формировании Особого отдела КГБ СССР ракетной дивизии высокопрофессиональными оперативными работниками большая роль принадлежала руководителям и кадровым сотрудникам разных уровней. Их реальная помощь ощущалась на всем протяжении службы. И в том, что все оперативные сотрудники были, как на подбор, грамотными специалистами, обладающими высоким уровнем общего развития и имеющими уже определенный практический опыт, — конечно же, заслуга кадрового аппарата. Ведь большинство обслуживаемых объектов стандартно одинаковы. И роль каждого из них в деле обеспечения безопасности страны неизмеримо велика. Всегда с благодарностью вспоминаю ту действенную помощь, которую постоянно оказывали такие опытные руководители, как генерал-майор В. М. Орлов, полковники П. С. Черний, А. И. Казаков, А. Ф. Матвеев, В. Т. Медведев.

Все оперативные работники отдела (до перехода на службу в органы государственной безопасности), как правило, имели хорошую перспективу служебного роста и в Советской Армии. Но, несмотря ни на какие преимущества и личные интересы, они добровольно приняли решение о смене характера своей деятельности.

Еще в начале обучения на Высших курсах военной контрразведки один из опытных преподавателей, обращаясь к нам, сказал: «Все вы — способные офицеры. Многие из вас могли бы стать видными военными начальниками, большими учеными и конструкторами, однако вам предстоит внешне неприметная, но очень ответственная государственная работа: обеспечить безопасность ракетно-ядерного оружия». И эта задача — на всем протяжении службы — для нас была основной.

Как-то в одной из бесед начальник штаба ракетного полка капитан Н. Е. Соловцов, рассуждая о перспективах службы, уверенно заявил, что намерен завершить ее в звании не ниже чем генерал. (Действительно, это был энергичный, профессионально грамотный, с аналитическим складом ума офицер.) В то время Н. Е. Соловцову пришлось сказать, что у меня тоже была такая же перспектива по службе в армии, но решение свое я уже принял. Через несколько лет мы встретились: он был в звании генерал-майора, а я недавно получил очередное звание майора. К Н. Е. Соловцеву всегда относился с уважением и был искренне рад за его быстрым продвижением по службе. (Закончил службу он в должности Главкома РВСН.)

Так что же еще произошло в интересующий нас период в мире и по каким причинам в 1970-х годах обстановка «вдруг» в корне изменилась?

Известно, что важнейшей компонентой ядерных сил США сразу после окончания Второй мировой войны стали тяжелые стратегические бомбардировщики. По этим самолетам они всех опережали. Высота полета делала их недосягаемыми для истребителей и зенитных систем. И американцы тогда считали, что могут беспрепятственно нарушать воздушную границу СССР, пока эти иллюзии не разлетелись «в пух и прах» — вместе с обломками самолета У-2, сбитого над Свердловском новой зенитной ракетой.

С этого момента США решили, что основной центр тяжести в ядерных силах следует переносить на подводные ракетоносцы. В 1961 г. в море вышла первая американская субмарина с ядерными стратегическими ракетами на борту. (Они воспользовались наиболее выгодным для себя видом носителей ядерного оружия: с востока и запада их территория омывается водами Мирового океана, имеется достаточное количество удобных бухт, развитая дорожная сеть, необходимая инфраструктура.)

А вот стратегические ракеты наземного базирования у них всегда отставали от двух первых китов «ядерной триады» — авиации и подводных лодок.

Был небольшой период (в 1960-х — начале 1970-х гг.), когда США добились значительного превосходства. Они опережали нас прежде всего по средствам доставки ядерного оружия. Кроме того, в 1960-е годы они применили систему разделяющихся ядерных боеголовок. (Одной ракетой наносился удар по гораздо большим площадям.)

Специалистами оценивалось соотношение между американской ядерной мощью и нашей — в период Карибского кризиса — как 17:1 в пользу американцев.

В ответ на американскую ядерную угрозу советское правительство в 1969 г. приняло решение развивать тяжелые ракеты шахтного базирования.

И в 1975 г. все изменилось в мировой политике, когда в СССР на боевое дежурство были поставлены тяжелые ракеты СС-18. Американцы тут же окрестили ее «Сатаной». Эта ракета действительно оправдывает свое название и перед ней американцы, надо сказать впервые, ощутили свою беспомощность и беззащитность.

А наше государство — тоже впервые — получило абсолютный стратегический перевес!

Что касается Ракеты СС-18 «Сатана» (под таким названием она фигурирует в американских официальных документах), то она на порядок превосходит другие существующие ракетные системы. По сообщениям зарубежной прессы, «Сатана» — это самая тяжелая боевая стратегическая ракета в мире. Ее вес — свыше 210 тонн. Для сравнения: американская МХ почти в два раза легче. А вес ракеты и определяет ее полезную нагрузку. За счет того, что ракета несет большой полезный груз, она снабжена мощной системой для прорыва американской противоракетной обороны (ПРО).

Было подсчитано, что американский зенитный комплекс на каждую отделившуюся боеголовку истратит от 3 до 7 антиракет. Но «Сатана» несет еще и ложные головные части, которые защищают основные ядерные головные блоки. Однако современные средства слежения позволяют отличить ядерный заряд от ложной цели по характеру оставляемого ими в атмосфере ионизированного следа. Наши ученые и инженеры решили и эту проблему: ложные боеголовки выбрасывают специально дипольные отражатели, которые у противника создают полную иллюзию того, что на них идет не ложная, а настоящая боевая часть с ядерным зарядом. В результате получается, что навстречу каждой «Сатане» американцы вынуждены выпускать не один десяток антиракет. Но даже в самых неблагоприятных случаях часть боеголовок «Сатаны» все равно прорвется к цели. У наших ученых и технических умельцев имеется еще достаточно количество и необыкновенных сюрпризов.

В свое время министр обороны США Р. Макнамара подсчитал, что для полного уничтожения Соединенных Штатов достаточно всего 400 ядерных зарядов. А на самом деле, если хотя бы 5–6 подобных ракет достигнут территории США, это будет уже национальная катастрофа.

Все это свидетельствует о том, что пока «Сатана» стоит на страже мира, для нашего народа не существует глобальной военной угрозы.

Америка никак не могла смириться с подобным положением и лихорадочно стала искать «волшебную» систему вооружений, которую можно противопоставить нашим тяжелым ракетам. И долго ожидать не пришлось. В 1983 г. президент Р. Рейган объявил, что США приступили к созданию «Стратегической оборонной инициативы» (СОИ). Это была вынужденная попытка — создать систему глобальной защиты всей территории США и тем самым обезопасить себя от ответного ядерного удара.

СОИ предусматривала глобальную сеть слежения за всей территорией СССР и вывод на околоземную орбиту боевых космических аппаратов, способных поражать наши летящие ракеты. На этих же спутниках они планировали установить мощные лазеры, способные воздействовать на взлетающие ракеты.

Но наиболее надежным средством поражения ракет американцы считали такой: со своего боевого спутника они выпускают ядерный заряд, который взрывается на пути следования советской тяжелой ракеты. И когда головная часть нашей ракеты проходит через зону ядерного взрыва, то — по замыслу американских конструкторов — она подвергается всем видам жестких излучений, а также электромагнитному излучению и вторичной радиации, которая наводилась в металлических частях ракеты. Все эти факторы выводили из строя систему наведения ракеты и разрушали структуру всех основных рабочих узлов.

Многомиллиардные затраты американцев на создание СОИ должны были привести к прорыву в области новых технологий для производства таких наземно-космических систем, которые бы обеспечивали надежную защиту от наших тяжелых ракет.

Благодаря неимоверным усилиям советских ученых и конструкторов наша промышленность — в короткий срок — сумела создать устройства систем управления и наведения, защищенные от всех видов излучений. Головные части наших ракет стали изготавливать из специальных композиционных материалов, нечувствительных к радиации. Таким образом, ракета СС-18 «Сатана» снова оказалась хитрее всех «новейших» ловушек СОИ и окончательно поставила на ней крест. И совершенно обоснованно «Сатану» можно относить к ракетам XXI в. Наши тяжелые ракеты — чрезвычайно перспективное направление в развитии ракетной техники. Они имеют огромный ресурс для модернизации и совершенствования. Насыщенные новой электроникой, они способны преодолевать любую систему ПРО, которую американцы будут способны создавать в ближайшие десятилетия. «Сатана» — и в стационарном состоянии — имеет надежную защиту от внешних воздействий. Каким-то внезапным ядерным ударом поразить ракету в шахте практически невозможно. Даже попадание американской ракеты с ядерным зарядом в радиусе 10–15 метров от крышки шахты недостаточно для того, чтобы вывести ракету из строя. Ее сохраняют специальные демпфирующие устройства. (Среднее квадратическое отклонение американских баллистических ракет значительно больше и составляет 25–40 метров от центра цели.)

Постановка ракетных комплексов — межконтинентальных баллистических тяжелых ракет — на боевое дежурство не только ознаменовала очередную победу советского народа в создании абсолютного стратегического ядерного перевеса, но и подвела выдающиеся итоги колоссального труда наших ученых, конструкторов, инженеров и рабочих.

Вместе с тем военная политика США и НАТО продолжала быть направленной на обеспечение военного превосходства в стратегических наступательных вооружениях. Вполне прозрачно по этому поводу высказался известный политический деятель того времени Дж. Кеннан: «Давайте не будем наводить тень на ясный день, сваливая всю ответственность на наших противников. Мы должны помнить, что именно мы, американцы, на каждом повороте пути были инициаторами дальнейшей разработки ракетно-ядерного оружия. Мы первыми создали водородную бомбу, мы первыми создали многозарядную боеголовку, мы отклонили всякие предложения отказаться в принципе от применения ядерного оружия первыми, и мы одни, да простит нам Бог, употребили это оружие против десятков тысяч беззащитных граждан». В США в середине 1970-х годов концепция «обезглавливающего удара» была объявлена новой основой ядерной политики. (Предусматривалось нанесение ядерного удара до вступления в действие основного механизма ответно-встречного удара.) Это возродило представление о возможности победы в «ограниченной ядерной войне» на базе выигрыша в подлетном времени. Упор в средствах сдерживания смещался со стратегической триады на средства средней и меньшей дальности. НАТО приняло решение, предусматривающее размещение (в 1980-х годах) в Европе 572-х ракет «Першинг-2». Малое подлетное время этих ракет (6–8 минут) давало США возможность нанести первый удар по командным пунктам и пусковым установкам советских межконтинентальных баллистических ракет (МБР).

На морских рубежах нашей страны появились военные корабли НАТО, оснащенные «крылатыми» ракетами. В странах Европы (Германия, Италия) были размещены «Першинги» (108 единиц боевых ракет), военные группировки значительно усилены разведывательно-диверсионными подразделениями, предназначенными для боевых действий на территории нашей страны.

Напряженная обстановка в мире вызывала необходимость дальнейшего развития РВСН, в том числе и нового рода войск — подвижных грунтовых ракетных комплексов (ПГРК). (Экономика, наука, техника, инженерные мысли в Советском Союзе находились на таком высоком уровне, который и позволил создать ПГРК — «Темп-2С», РСД-10 «Пионер», «Тополь-М»).

Поэтому, впервые в мировой практике, в нашей стране был создан подвижный грунтовой ракетный комплекс стратегического назначения с твердотопливной управляемой межконтинентальной баллистической ракетой, обладающей высокой выживаемостью, малой продолжительностью предстартовой подготовки, возможностью пуска с многих плановых точек на маршруте патрулирования. Агрессивные действия НАТО вызывали тревогу в СССР. Модифицируя устаревшие комплексы РСД-4 и РСД-5, СССР приступил к развертыванию на западных границах ракет средней дальности РСД-10 «Пионер». Всего было развернуто около 300 ракет подобного класса, каждая из которых была оснащена тремя боевыми блоками индивидуального наведения на цели. Это позволяло в считанные минуты уничтожить военную инфраструктуру НАТО в Западной Европе: центры управления, командные пункты и, особенно, порты (последнее — в случае войны — делало невозможным высадку американских войск в Западной Европе).

В 1985 г. я был назначен на должность заместителя начальника Особого отдела дивизии (Винницкая ракетная армия), на вооружении которой находились мобильные ракетные комплексы.

Существенная особенность, влияющая на характер оперативной деятельности, заключалась в том, что боевая техника совершала плановые выходы на полевые боевые стартовые позиции по маршрутам патрулирования.

Решение многих вопросов, связанных с живучестью комплекса, его боевой готовностью, эффективностью действий по цели, способностью преодолевать противодействие противника, в большей степени зависело от частоты перемещений между боевыми стартовыми позициями, времени подготовки к пуску, а также от массогабаритных размеров самоходных пусковых установок (СПУ).

Наряду с этим, передвижение большегрузных машин с боевыми ракетами и обслуживающей техникой в ночное время и в густонаселенной местности вызывало необходимость проведения комплекса дополнительных мероприятий, прежде всего по предотвращению несанкционированных действий и происшествий, обеспечению ядерной безопасности. (Так, было известно, что даже при случайном, непреднамеренном поражении головной части может произойти взрыв самоликвидации ядерной головной части, что представляет опасность для личного состава и местного населения.)

В тесном взаимодействии с командованием дивизии различными территориальными организациями осуществлялся непрерывный контроль за инженерным оборудованием, мостами, дорогами на маршрутах выдвижения ракетной техники на ПБСП, а также за средствами боевого охранения ПГРК на марше. Каких-либо ЧП и других нежелательных событий в дивизии (за период моей службы) не было.

Искренне благодарен генерал-майору Л. П. Вахрушеву, полковнику В. С. Недужему, полковникам В. К. Очеретько, Н. Н. Бардюжа, С. Зорину за оказанную помощь в работе.

В середине 80-х годов страны НАТО приняли решение активизировать деятельность, направленную на сокращение ракет средней дальности. В декабре 1987 г. был подписан Договор о ликвидации ракет средней и малой дальности.

В начале 1988 г. я был назначен на должность начальника Особого отдела КГБ СССР Базы ликвидации ракет (г. Сарны в Западной Украине).

Поскольку вся предыстория переговорного процесса между СССР и США по сокращению стратегических вооружений происходила в период моей службы (сначала на МБР шахтного типа, затем на мобильных комплексах), то целесообразно напомнить некоторые наиболее значимые события на этом ответственном для нашего государства пути.

В 1981 г. администрация Р. Рейгана предложила «нулевой вариант»: США — не размещают в Европе ракеты средней и меньшей дальности, а также крылатые ракеты. СССР ликвидирует свои ракеты РСД-10 «Пионер». Однако СССР от такого подхода отказался. Во-первых, американских ракет в Европе еще не было. И советское руководство считало «ликвидацию» «Пионеров», в обмен на «пустоту» — неравноценным обменом. Во-вторых, американский подход не учитывал РСМД Англии и Франции, которые, конечно же, представляли угрозу нашей стране.

В 1982 г. советская позиция была несколько модифицирована: СССР объявил временный мораторий на развертывание РСД-10 «Пионер» — до подписания всеобъемлющего соглашения. Тогда же наша страна предложила сократить количество РСД-10 «Пионер» до аналогичного числа французских и британских ракет средней и меньшей дальности. Но Франция и Англия объявили свои ядерные арсеналы «независимыми».

В августе 1983 г. Ю. В. Андропов заявил, что СССР будет вести переговоры по РСМД только в пакете с переговорами по космическим вооружениям (имеется ввиду СОИ). Одновременно СССР взял на себя односторонние обязательства не испытывать противоспутниковое оружие.

Однако США в сентябре 1983 г. начали развертывание своих ракет на территориях Англии, Бельгии, Нидерландов, Италии и Германии.

Ю. В. Андропов выступил с заявлением, в котором говорилось о нарастании опасности ядерной войны в Европе, выходе СССР из Женевских переговоров по «евроракетам» и принятии ответных мер — размещении оперативно-тактических ракет (ОТР-23 «Ока») на территории ГДР и Чехословакии. (С радиусом действия до 450 км — они могли простреливать всю территорию ФРГ, т. е. нанести превентивный разоружающий удар по местам дислокации «Першингов».) Одновременно СССР выдвинул свои подводные лодки ближе к побережью США.

В 1984 г. новый генсек К. У. Черненко выступал за переговоры с НАТО. Но министр обороны Д. Ф. Устинов отказывался разблокировать пакет. СССР в специальной ноте предложил возобновить процесс переговоров по «евроракетам» на «пакетных условиях». Со стороны США был получен отказ от переговоров. В таких условиях СССР продолжал развертывание (начатое еще при Ю. В. Андропове) ОТР-23 «Ока» в Чехословакии и ГДР.

В ответ США заявили, что летом 1984 г. развернут свои оперативно-тактические ракеты «Лэнс» с нейтронными боеголовками.

Ситуация изменилась после смерти Д. Ф. Устинова (20.12.84). После этого в советском руководстве возобладала более компромиссная линия по переговорам.

7 февраля 1985 г. на встрече в Женеве министра иностранных дел А. Громыко и госсекретаря США Д. Шульца СССР согласился вести переговоры по «евроракетам» отдельно от переговоров по космическим вооружениям.

Переговоры возобновились после избрания М. С. Горбачева Генеральным секретарем ЦК КПСС (10.03.85 г.).

С этого периода СССР и США начали переговоры об условиях, на которых СССР согласился бы разблокировать переговорный пакет. Кроме того, к этому времени и позиция СССР на переговорах стала гораздо мягче. А летом 1985 г. М. С. Горбачев ввел мораторий на развертывание ОТР-23 «Ока» в Чехословакии и ГДР.

Попытку достичь соглашения М. Горбачев и Р. Рейган предприняли в ноябре 1985 г. в Женеве. США отказались вывести ракеты средней дальности из Европы.

Но в январе 1986 г. М. С. Горбачев провозгласил программу поэтапной ликвидации ядерного оружия во всем мире. СССР пошел на ряд серьезных уступок.

На встрече М. Горбачева и Р. Рейгана в Рейкьявике СССР согласился «разблокировать пакет» и вести переговоры по РСД отдельно от СОИ.

Осенью 1986 г. СССР предложил вариант вывоза ракет средней дальности: СССР отводит РСД-10 «Пионер» за Урал, а США вывозят «Першинг-2» и крылатые ракеты наземного базирования в Северную Америку.

Но против такого варианта категорически выступила Япония. Против этого проекта выступила и КНР.

В итоге, когда в феврале 1987 г. СССР предложил проект «двойного нуля», США, учитывая интересы Японии, отказались от него. Достичь компромисса удалось на переговорах Э. А. Шеварнадзе в Вашингтоне в сентябре 1987 г. СССР согласился разработать единую классификацию по РСМД и включить в будущий Договор ОТР-23 «Ока», хотя она не подпадала под определение РСМД. В свою очередь США обещали уничтожить крылатые ракеты «Томагавк» и отказаться от развертывания оперативно-тактических комплексов «Лэнс» в Европе.

8 декабря 1987 г. в Вашингтоне состоялась советско-американская встреча на высшем уровне, в ходе которой М. Горбачев и Р. Рейган подписали бессрочный Договор о ликвидации ракет средней и малой дальности (РСМД), вступивший в силу с 1 июня 1988 г.

Участники договора обязались не производить, не испытывать и не развертывать баллистические и крылатые ракеты наземного базирования средней (от 1000 до 5500 км) и малой (от 150 до 500 км) дальности.

Стороны в течение трех лет должны будут уничтожить все пусковые установки и ракеты наземного базирования с радиусом действия от 500 до 5500 км, включая ракеты как на европейской, так и на азиатской территории СССР. Договор предусматривал также процедуры проверки инспекторами, которым надлежало следить за уничтожением ракет противоположной стороны.

Уничтожению подлежали:

• Ракеты средней дальности РСД-10 «Пионер», «Р-12», «Р-14» (по классификации НАТО — «СС-20», «СС-4», «СС-5») и крылатые ракеты наземного базирования РК-55.

• США — «Першинг-2» и «Томагавк» (крылатая ракета наземного базирования).

В соответствии с положениями Договора на базе (г. Сарны) были начаты работы по ликвидации ракетных систем — точно по согласованному с американскими инспекторами графику.

Личный состав базы (офицеры, прапорщики, военнослужащие срочной службы, служащие), принимавший участие в технологическом процессе, профессионально был уже подготовлен: обучен безопасной работе на установках плазменной резки металла, эффективному использованию разнообразных транспортных механизмов и подсобных устройств для разборки агрегатов.

Со стороны командования базы (полковники А. А. Загривый, Е. И. Грушевский) принимались исчерпывающие меры по созданию благоприятных условий работы и отдыха как для личного состава, так и для иностранных инспекторов, находившихся на базе на постоянной основе (с периодической сменой их команд).

Особый отдел КГБ СССР был сформирован из оперативных работников, обладающих высоким уровнем общего развития, отличающихся профессионализмом, владеющих иностранным языком. (В этом большая заслуга принадлежит генерал-майору А. Ф. Боброву, а также кадровому аппарату.)

Совместно с командованием базы постоянно осуществлялись мероприятия по предотвращению фактов нарушений технологических операций, несанкционированных действий в процессе работ, а также обеспечению охраны мест сосредоточения ракетной техники и безопасности инспекторов.

В реализации договорных соглашений по РСМД активное участие принимали также базы, расположенные в разных местах на территории СССР (Читинская область, Капустин Яр, Казахстан).

Договор между СССР и США по РСМД был выполнен полностью: СССР уничтожил 1846 ракетных комплексов (из них около половины — произведенные ракеты, не находившиеся на боевом дежурстве), а США уничтожили 846 комплексов.

Офицеры, прослужившие не один год на этих современных комплексах, добросовестно выполняя работы по уничтожению знакомых им агрегатов и систем, редко (даже общительные) были многословны…

Потаенную печаль от такой «полезной» работы они с трудом скрывали и на своих лицах. А один из офицеров, рассказывая мне об особенностях разборки блоков управления, как-то сухо заявил: «Язык не поворачивается говорить о том, что сейчас делаю, притом своими руками. Почти десять лет отслужил на таком комплексе. А что делать дальше? После сокращения придется отправляться из военного городка вместе с семьей… на все четыре стороны, но нигде и там нет ни кола, ни двора».

Другой опытный старший офицер, прошедший боевые испытания в кризисных точках, рассуждая о завершении работ на базе и перспективах мирной жизни, неожиданно, но уверенно сказал: «Наступит время (поверь, что не так уж и долго придется ждать), и ты вспомнишь мои слова, но ровно тогда, когда нашему народу заново придется восстанавливать эти подвижные комплексы. Побывав во многих «горячих» точках, убедился только в том, что мир «бурлит» и не скоро успокоится, а желающих — с притязаниями на нашу территорию — будет становиться не меньше, а чем дальше, тем все больше…»

По прошествии почти двух десятков лет действительно вспомнил прозорливые слова ветерана ракетных войск, когда из СМИ стали поступать сообщения, из содержания которых можно сделать предположение о том, что в тот период, видимо, преждевременно отправили на «покой» универсальные средства защиты нашего государства?

Имеет смысл привести некоторые факты из наиболее значимых высказываний высокопоставленных лиц нашей страны, относящихся к перспективам развития подобного класса РСМД.

В июне 2000 г. Президент России В. В. Путин в ответ на объявление США о выходе из Договора об ограничении систем ПРО сделал заявление о возможном выходе России из Договора по РСМД.

Начальник Генерального штаба ВС России генерал армии Юрий Балуевский (15.02.07 г.) сообщил, что Россия может начать пересмотр всей договорно-правовой системы ядерного сдерживания в ответ на размещение элементов американской системы ПРО в Восточной Европе По его словам, Россия может в одностороннем порядке выйти из Договора о ликвидации РСМД: «Договор имеет бессрочный характер, но возможность выхода из него существует, если одна из сторон предоставит убедительные доказательства о необходимости выхода. Сегодня они есть: многие страны разрабатывают и совершенствуют ракеты средней дальности, а Россия, выполнив договор о РСМД, потеряла многие системы этого оружия».

Сергей Иванов в бытность министром обороны России охарактеризовал Договор РСМД как «реликт холодной войны». Он утверждал, что Россия должна иметь на вооружении ракеты средней и меньшей дальности уже хотя бы потому, что они есть у Индии, Пакистана, Кореи, КНР, Ирана и Израиля: «Эти страны расположены недалеко от наших границ, и не учитывать этого мы не можем. Только две страны не имеют права обладать этими ракетами — Россия и США. Вечно так продолжаться не может».

В феврале 2007 г. Командующий РВСН ВС России генерал-полковник Николай Соловцов объявил, что Россия готова восстановить производство баллистических ракет средней дальности: «Как класс БРСД были уничтожены, но документация вся осталась, технология вся осталась. В кратчайшее время, если понадобится, производство этих комплексов будет восстановлено. Но уже с новыми технологиями, на новой элементной базе, с новой системой управления, с новыми возможностями». Это заявление было сделано в ответ на сообщения о том, что Польша и Чехия намерены принять предложение США о размещении ПРО (РЛС наблюдения и ракет-перехватчиков) на их территории.

В связи с тем, что Договору по РСМД за прошедший период его действия так и не было придано универсального характера, а все большее число государств, в том числе расположенных вблизи наших границ, разрабатывают и берут такие ракеты на вооружение, 22 июня 2013 г. Президент России В. В. Путин указал, что в этих условиях необходимо задуматься об обеспечении нашей собственной безопасности и возможности выхода Российской Федерации из договора. Далее имеет смысл отразить некоторые эпизоды, взятые из опыта работы с американскими инспекторами на базе ликвидации ракет. (За установленный договором период в контрольных функциях приняли участие более 200 инспекторов.)

С уверенностью можно сказать, что на техническом и интеллектуальном уровнях они представляли лучших специалистов различных ведомств и служб США и являлись своего рода «яркими цветами» американского народа. Поэтому их мнения — по тем либо иным обсуждаемым проблемам — в основном носили продуманный характер и в какой-то степени отражали взгляды определенных кругов правящей элиты.

А наступившие в те годы некоторая разрядка напряженности в мире и начало процессов перестройки в нашей стране только способствовали развитию благоприятного климата во взаимоотношениях между инспекторами и обслуживающим персоналом Базы.

С самого начала инспекторской деятельности на Базе, обсуждая с нашими специалистами разные вопросы по соблюдению установленных технологических операций, американцы были несколько удивлены высоким уровнем профессиональной подготовки наших офицеров.

На первых порах некоторые из их числа даже пытались утверждать: «Вы, наверное, специально собрали здесь со всей страны способных офицеров!»

Сопровождающим офицерам приходилось пояснять, что эксплуатировать такие технически сложные ракетные установки могут только профессионально грамотные офицеры, прошедшие пятилетний курс обучения и соответствующую (по специализации) дополнительную подготовку в войсках. Перед допуском к работе на боевых системах офицерам еще приходится до автоматизма отрабатывать необходимые им операции и, в пределах своей компетенции, они знают каждый элемент в любом блоке, а при необходимости могут его еще и быстро заменить.

После таких разъяснений подобных вопросов от них стало поступать гораздо меньше: инспектора поняли, что уровень специальной подготовки офицеров в ракетных войсках действительно поддерживается на высоком уровне, о чем свидетельствует мнение одного из руководителей команды инспекторов: «Да, мы уже знаем о вашей эффективной системе образования и подготовки офицеров, но и люди в вашей стране умные». Поскольку в то время я сам присутствовал при разговоре, то решил сделать ответный жест и сказал: «Нам также известно, что ваши «Першинги» и «Томагавки» создают и эксплуатируют грамотные американские люди». Положительно восприняв мои слова, инспектор улыбнулся и произнес: «И вы, и мы хорошо обучены в ракетном деле благодаря тому, что у нас (США и СССР) были общие великие учителя — Эйнштейн, Опенгеймер, Браун».

Мне пришлось сначала добавить к этому перечню русских ученых — Циолковского, Королева, Глушкова, а затем особо подчеркнуть то обстоятельство, что «конечно же, все обучаемые хорошо усвоили труды этих замечательных ученых, но только Юрию Гагарину впервые в мире удалось совершить полет в Космос».

Какое-то время помолчав, американец все-таки согласился, а затем стал говорить, что только Америке и СССР «под силу» создавать и периодически модифицировать ракетные комплексы, располагая развитой технической основой для этого и высоким кадровым потенциалом. Поэтому в будущем, по его словам, мы не должны воевать друг против друга, а спорные проблемы надо стремиться разрешать мирным путем, как — к примеру для следующих поколений — в настоящее время, предварительно договорившись, мы убираем препятствия, являющиеся причиной для чрезмерной конфронтации между США и СССР.

Американцев заметно отличало почти равнодушное отношение к международной политике, но вот что касается политической жизни внутри страны, здесь-то они — и без всяких «натяжек» — проявляли твердую последовательность во взглядах, и прежде всего в патриотизме к своей стране, укреплении ее могущества, желании видеть во главе их государства сильных и грамотных лидеров, которые (по их мнению) только и смогут претворять в жизнь все чаяния и надежды американского народа.

Как-то, рассказывая о выборах президентов в США, один из опытных и вдумчивых инспекторов стал с полной уверенностью говорить о том, что он и его окружение всегда будут голосовать за таких кандидатов, как Буш (старший).

Когда же я поинтересовался причиной такого решения, заметив при этом, что Буш является олицетворением спецслужб США, то нисколько не задумываясь, инспектор ответил: «Как раз это обстоятельство и будет являться главным преимуществом Буша, который хорошо разбирается в международных делах, имеет реальные возможности оперативно влиять на положение тех или иных дел в разных регионах мира (а не будет годами искать подступы к ним), что в значительной степени будет только способствовать принятию правильных решений и “упасет” нашу страну не только от лишних ошибок, но и от излишних затрат бюджета». Некоторое время помолчав, он, рукой показывая на пусковые установки, находящиеся на площадке, добавил: «Мы же знаем, что подобные ракетные комплексы ни у вас, ни у нас далеко, и очень далеко, не последние и существуют более мощные ракеты, последствия от применения которых могут быть катастрофически непредсказуемыми не только для наших стран, но и для существования жизни на Земле. Вот почему я и уверен в том, что сильный и разумный президент не допустит каких-либо ошибок в этом важном для судеб всех людей в мире вопросе».

Согласившись с американским инспектором, я высказал и свое мнение: «Мы тоже понимаем ту большую ответственность, которая возложена и на наше государство, обладающее разными мощными системами ракетно-ядерного оружия. Поддерживая ваше мнение, мы тоже стремимся к тому, чтобы страна наша экономически развивалась и чтобы управляли ей сильные и мудрые лидеры».

Не составляет большого труда просмотреть череду выборных компаний президентов США на временном промежутке последней четверти века и убедиться (а заодно подтвердить искренность позиции инспектора) в историческом предпочтении взглядов достаточно большой категории американцев, которые готовы отдавать свои голоса сначала за Буша (старшего), затем за Дж. Буша (младшего). А в настоящее время серьезно готовится вступить в предвыборную борьбу третий представитель этого семейства — Джеп Буш.

Ранее было отмечено, что подвижные ракетные комплексы впервые появились в нашей стране. Нередко можно было слышать от американцев предложения о необходимости сосредоточить основные усилия нашей страны на поднятии жизненного уровня народа и развитии для этого соответствующих производств. «Все эти меры и так потребуют продолжительного периода времени, который может занять не один десяток лет», — утверждали некоторые из них.

В различных беседах американцам доводилась до сведения информация о том, что генетическая память у нашего народа навсегда зафиксировала многомиллионные жертвы, которые он понес во время Великой Отечественной войны, и, не желая повторения подобных событий, мы постоянно будем и впредь поддерживать необходимый для спокойной и безопасной жизни людей и достаточный для отражения любой агрессии извне уровень обороноспособности страны. А когда было рассказано о понесенных утратах человеческих жизней от внешних авантюр только в моем роду, то они отнеслись с пониманием и больше к теме войны и кровавых конфликтов не возвращались.

Не осталось без нашей реакции и предложение американцев о необходимости преобразований. «Естественно, мы знаем, — говорили сопровождающие офицеры, — что на преобразования в экономике потребуется не один год. Но при наличии мощной ракетной техники стоит ли спешить? Оборонная промышленность и дальше будет развиваться. Все остальные производства — постепенно, шаг за шагом — со временем и сами выйдут на должный уровень. А если США (для укрепления партнерских отношений) активизируют экономическое сотрудничество с нашей страной, то мы гораздо раньше смогли бы достичь приемлемого для нас уровня жизни. Ведь дальше наступают времена, когда каждый из нас — в полной мере отстаивая свои национальные интересы — должен быть готов к тому, чтобы (в любое время) встречаться и обсуждать назревающие проблемы. При таком подходе в мировых делах (совместными усилиями) более-менее спокойно удастся преодолевать тяжелые времена и продвигаться к началу такого периода развития, когда наша страна будет готова при первой необходимости прийти на помощь и Америке».

Понимая, что информация такого рода вызывала некоторое замешательство у инспекторов, сопровождающие, как правило, в обсуждении подобных тем и не настаивали.

Но законы, определяющие развитие — природы, общества, технического прогресса, человека, еще никому в истории (при всех усилиях и желаниях) не удавалось продолжительное время обходить, искусственно создавая условия для воспрепятствования появления на свет закономерных и явлений, и событий…

Вспоминаю еще один интересный разговор с инспектором, в котором после обсуждения затронутой темы по-дружески посоветовал поменьше «распылять» силы и средства на проведение «рискованных» операций не только в арабском мире, но и в других странах. Свою позицию обосновывал тем, что у каждого народа сугубо свои национальные особенности, которые из поколения в поколение, несколько трансформируясь, но все равно передаются и — независимо от времени — достаточно устойчивы в проявлениях и действиях людей. В ответ было сказано, что их государство существует уже на протяжении более двух веков и в нем хорошо живут американцы разных национальностей. «Действительно, продолжительность временного фактора имеет определяющее значение в укреплении основ государства и в совершенствовании самобытности народов в нем проживающих, — продолжил я разговор. — В нашей стране, возраст которой “перевалил” за десять веков, «чудесным» образом (понимаем, что кто-то может и с завистью смотреть на это) уживаются люди более ста национальностей».

Приводя примеры из своего опыта проживания и работы в многонациональной среде, отметил то основное обстоятельство, что мы за такой многовековой период существования России (несмотря ни на какие различия в национальной принадлежности людей) не только научились понимать друг друга (в вопросах обустройства совместной жизни, принятия единых ценностей), но и с народами других государств стремимся налаживать взаимовыгодные отношения, используя для этого мирные пути и свои лучшие качества, свойственные нашему народу.

За долгий период существования России многочисленным поколениям нашего народа уже порядком надоело ожидание опасных событий, которые (словно по расписанию) с большой вероятностью произойдут — если не прямые военные конфликты, то «изощренный» набор провокаций и разного рода действий, смысл которых все равно сводится к ущемлению основного права наших граждан — свободно жить и развиваться.

Порой в ход запускаются (и без какого-либо нравственного разбора) все имеющиеся силы и средства — и лишь для того, чтобы в очередной раз ослабить нашу страну, «приучить» ее слушать якобы единственно правильно звучащий в пространстве Земли и Вселенной «голос», призывающий не то к справедливости, не то к рабству либо заставляющий (разными путями) поверить в уже существующий на Земле культ «несокрушаемой» Силы. И почему-то после подобных «титанических» усилий наш народ терпеливо продолжает делать все для того, чтобы на каждое недружелюбное действие партнеров у нас всегда находилось в арсенале равное противодействие.

Некоторым западным партнерам трудно даже представить (не говоря о том, чтобы понять!) — в чем же заключается сила нашего народа. Казалось бы, в послевоенной разрушенной стране на долгие времена могла «замедлиться» активность всей жизни. Ан нет!.. Промышленность восстановилась в короткие сроки. Первыми в космосе побывали. Создали ракетные войска.

Вспоминая послевоенные годы, думаю: наверное, невозможно забыть, как мы, мальчишки, (кроме учебы) постоянно работали — и днем, а нередко и ночью — на своем хозяйстве. Денег от него не было, но каждый день сдавая приемщику по десять литров молока, в конце недели взамен получали 5–7 килограммов натурального сливочного масла. Или как (после окончания военной академии в Ленинграде) отправившись служить (в разные края нашей страны) с женой и двумя чемоданами (как и большинство молодых офицеров), через 20 лет (с божьей помощью) возвратился с теми же двумя чемоданами, но с двумя сыновьями, и с надеждой заработать, хотя бы еще на один чемодан для внуков. Вместе с тем самым главным достижением в своей жизни (чем в душе доволен и горд) считаю то, что смог внести посильную лепту в укрепление обороноспособности нашего государства. Да и выдержка, терпение и миролюбие всего нашего народа разве требуют каких-либо доказательств? Это же не какие-то там аксиомы, теоремы, а закономерная истина тысячелетнего опыта существования нашего государства!

А разве ликвидация наших 1846 ракетных комплексов (как раз средней и малой дальности) не подсказала никаких мыслей некоторым представителям европейских стран, которые после такого (надо сказать точнее — уж слишком благородного) «освобождения» от тяжести грозного оружия, как-то (словно по мановению волшебной палочки) враз освободились от непосильных для них расходов и на создание подобных вооружений, и на содержание больших вооруженных сил?

Можно говорить, что после этого (некоторые даже завидуют) они стали жить еще лучше. Но затем, шаг за шагом, стали (почему-то?) еще и искусно демонстрировать преимущества их «ценностей» жизни, как бы показывая примерный путь развития для других стран Восточной Европы.

И даже в этом для нас нет ничего предосудительного, а наоборот — приятно осознавать, что люди стремятся к благополучию. Но желательно, чтобы они выбирали — каждый себе — свой путь и делали бы это самостоятельно, а не «опутывая» магнитно-финансовым тросом (словно медведя в берлоге) «обители» самостоятельных и уважающих себя народов.

Наши европейские партнеры (при таком-то высоком уровне образования), наверное, в состоянии были подсчитать, во что обошлось нашему народу уничтожение почти двух тысяч ракетных комплексов, а также вспомогательного оборудования, сооружений, инфраструктуры и т. п.

И странам, считающим себя «успешными» в Европе (пусть в качестве какой-то благотворительной акции), не так и затратно было бы выделить хотя бы 1/100 от астрономической суммы потерь для нашего народа, направив эти средства в первую очередь для обустройства офицеров, прапорщиков (их семей), сокращенных в связи с ликвидацией ракетных комплексов и в начальный период перестройки предоставленных в основном самим себе… Заодно можно было проявить и заботу, и благосклонность к блокадникам Ленинграда, которые своим героическим подвигом во время Великой Отечественной войны в значительной степени спасли народы Европы от порабощения фашизмом. (Правда, Господь Бог не забывает о заслугах этих замечательных людей и продолжает предоставлять «уютные места в своих святых хоромах»… и моей родственнице, и другим блокадникам…)

«Да ладно! — скажут многие из нас. — Мы все-таки милостливо поступили в отношении наших зарубежных соседей. И они — рано или поздно — все равно добром отзовутся». Зачастую, улыбаясь от некоторого непонимания, они все так же будут продолжать удивляться: «Вот же какая “загадочная” душа у этих русских!»

Несмотря ни на какие препятствия, Рооссия продолжается свою миролюбивую политику (и она находит все большее одобрение среди многих народов планеты), — о чем свидетельствуют дальнейшие усилия нашей страны по снижению уровня ядерного противостояния (России и США) по стратегическим наступательным вооружениям (СНВ), — но делает это уже в первую очередь с учетом своих национальных интересов. А в последние 15 лет, активно укрепляя обороноспособность, Россия развивает и современные системы вооружений. В этой связи показательна последовательность и динамика происходивших политических событий.

Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений между СССР и США (СНВ-1) был подписан 31 июля 1991 г. в Москве в ходе встречи на высшем уровне президентами СССР и США М. Горбачевым и Д. Бушем и вступил в силу 5 декабря 1994 г. Срок действия Договора составлял 15 лет (до 2009 г.). При согласии сторон срок может продлеваться на 5 лет. Цель договора — обеспечение паритета между стратегическими ядерными силами двух сторон на уровнях, которыми предусматривалось снижение примерно на 30 процентов ниже уровней изначально развернутых сил.

Договор устанавливал для сторон равные лимиты на количество боезарядов и средств их доставки, а также лимиты на забрасываемый вес баллистических ракет. Под контроль СНВ-1 попали средства доставки ядерных боезарядов: межконтинентальные баллистические ракеты (МБР) наземного базирования и их пусковые установки (ПУ), баллистические ракеты подводных лодок (БРПЛ) и их ПУ, тяжелые бомбардировщики (ТБ). Каждая из сторон должна была сократить их общее число до 1,6 тысяч единиц. Предельное количество ядерных боеприпасов — 6 тысяч единиц. Стороны обязались не разрабатывать новые типы тяжелых МБР и БРПЛ и ракеты с количеством боеголовок более 10, вводили ограничения на новые виды стратегических наступательных вооружений.

Вне договора остались крылатые ракеты морского базирования (КРМБ) с дальностью более 600 км. Однако были взяты обязательства — не развертывать КРМБ в количестве, превышающем 880 единиц.

После распада СССР Договор по СНВ-1 пришлось обновить 23 мая 1992 г. в Лиссабоне — Россия, Белоруссия, Казахстан, Украина подписали так называемый Лиссабонский протокол к Договору СНВ-1. Протокол фиксировал подключение этих стран к Договору по СНВ и одновременно требовал присоединения их к договору о нераспространении ядерного оружия.

6 декабря 2001 г. официальные представители России и США заявили, что их страны выполнили обязательства по Договору СНВ-1.

На саммите в Москве (24 мая 2002 г.) президентами США и России был заключен дополнительный договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов (СНП), ограничивающий число оперативно развернутых ядерных боезарядов у каждой из сторон до 1,7–2,2 тысяч единиц. Этих уровней они должны достичь к декабрю 2012 г. При этом за сторонами остается право определять состав и структуру наступательных вооружений по собственному усмотрению.

В 2005 г. Россия предложила американской стороне заключить новое соглашение вместо договора по СНВ. (Договор между Россией и США о дальнейшем сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ-2) был подписан президентами России и США 3 января 1993 г. в Москве). Неотъемлемой частью Договора по СНВ-2 являлся Меморандум о зачислении боезарядов и о данных по тяжелым бомбардировщикам; Протокол о процедурах, регламентирующих ликвидацию тяжелых МБР и переоборудование их ШПУ; Протокол о показах и инспекциях тяжелых бомбардировщиков.

Российская сторона ратифицировала Договор в пакете с Протоколом (14 апреля 2000 г.) с условием сохранения договора по ПРО. США ратифицировали Договор в январе 1996 г., однако Договор в пакете с Протоколом по ПРО на ратификацию не выносился и считался нератифицированным.

После выхода США из договора по ПРО 13 июня 2002 г. российская сторона заявила о прекращении обязательств по Договору СНВ-2. Было опубликовано Заявление, в котором говорилось, что в связи с действиями США Российская Федерация не считает себя более связанной предусмотренным международным правом обязательством воздерживаться от действий, которые могли бы лишить этот Договор объекта и цели.

1 апреля 2009 г. президенты России и США Д. Медведев и Б. Обама на встрече в Лондоне договорились начать переговоры по заключению нового соглашения на замену договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ), срок действия которого истекает 5 декабря 2009 г.

С мая по июль 2009 г. прошли три раунда переговоров российских и американских экспертов по выработке договора по проблемам сокращения стратегических наступательных вооружений (СНВ).

6 июля 2009 г. в Москве президенты России и США Д. Медведев, Б. Обама по итогам переговоров на высшем уровне подписали рамочный документ по стратегическим наступательным вооружениям (СНВ).

В этом политическом документе, не имеющем юридически обязывающего статуса, были зафиксированы ориентиры для дальнейшей работы над текстом соглашения, которое придет на смену СНВ.

В рамочном документе Россия и США заявили о намерении сократить почти в два раза количество ядерных боезарядов — до 1,5 тысяч единиц и их носителей до 0,5–1,1 тысяч единиц. Этот документ был подписан в рамках визита Президента США Б. Обама.

Далее в ходе состоявшихся еще трех раундов переговоров на уровне экспертов и рабочих групп отрабатывались конкретные статьи будущего договора.

23 сентября 2009 г. в Нью-Йорке президенты России и США Д. Медведев и Б. Обама провели двусторонние переговоры, на которых обменялись своими оценками того, как продвигается работа экспертов по подготовке нового договора по СНВ. После встречи Президент России Д. А. Медведев сообщил, что работа по подготовке нового договора по СНВ продолжается. Из хронологии повествования переговорных процессов не сложно определить те события, которые имели свое завершение, а также выделить события, которые остались в «подвешенном» состоянии по причинам «несговорчивости» противоположной стороны. Почти три десятилетия американцы, «пестуя» свои СОИ — ПРО, любыми путями стремясь не участвовать в договорных отношениях по этому классу вооружения, настойчиво продолжают размещать свои радиолокационные станции (РЛС — важный элемент ПРО), все ближе и ближе продвигаясь к границам России. США уже возвели систему РЛС (Великобритания, Германия, Гренландия, Турция, Аляска) и предпринимают усилия по размещению РЛС в Чехии и Польше. При таком подходе США к сокращению вооружений иногда напрашивается вопрос: «А где же у них остаются договоренности по снижению уровня ядерного противостояния?» Можно представить себе тот технический уровень, которого американцы стремятся достичь в результате такого «опутывания» России кольцом подобных «современных» систем РЛС. Но неужели они серьезно надеются достичь какого-то значительного перевеса сил в свою пользу? (В России имеются равносильные средства противодействия.) Наши дети, внуки живут своей интересной жизнью (думаю, что и в США то же происходит) и уверены в том, что их отцы и деды обеспечат им мирную жизнь. Поэтому никому не надо забывать о той ответственности, которая возложена на нас за будущее детей.

Изначальный настрой на мирное разрешение возможных конфликтов среди отдельных групп населения (с учетом «горького» опыта моих родственников в период предыдущих революционных перемен в России) всецело поддерживался оперативными сотрудниками отдела, которые с честью справились с возложенными на них ответственными обязанностями. Это — подполковники О. В. Трегулов, Ю. Н. Буряк, Н. А. Алексеев, Ю. Ю. Басалаев, А. П. Мазин, С. Б. Шевченко, И. П. Берсенев, майоры А. Д. Никонов, С. Д. Дюнин, Ю. М. Горшенев, И. Н. Бусько (переведен был в Белоруссию, где, успешно пройдя многие должностные ступени, получил звание генерал-майора), ст. прапорщик Н. П. Шабаловская.

Большую помощь нашему отделу оказывали взаимодействующие структуры МВД, ФСБ, органов власти.

Особую признательность выражаю за своевременную и полезную помощь в совместной работе генерал-полковнику В. Н. Савину (командующий войсками Северо-Западного округа ВВ МВД, затем — главком ВВ МВД РФ), капитану I ранга А. П. Романенко, полковнику В. И. Черепянскому (начальники Особого отдела ФСБ по Северо-Западному округу ВВ МВД), а также представителям других структурных аппаратов — генерал-лейтенанту Ю. П. Демик, генерал-майору М. И. Гей, полковникам А. П. Конташову, С. В. Рац, Ю. Н. Бабушкину, А. Д. Филатову, В. Г. Широкову, В. А. Кнырикову.

При всем разнообразии моей и служебной, и общественной деятельности все-таки большая часть наиболее активной жизни относится к периоду службы в органах военной контрразведки в РВСН. И, основываясь на своем опыте работы, хочу отметить, что военная контрразведка — это прежде всего искусство организации оперативной работы среди разных категорий военнослужащих, особенно тех, которые непосредственно находятся у пультов управления ракетно-ядерным оружием и которые в силу своих обязанностей проводят ответственные технологические операции на боевой технике.