Они растянулись бегущей ко мне толпой, поэтому я успел определиться с их текущими обязанностями.

- Вы, двое! Возьмите этого и суньте в фургон! Микки, в рюкзаке наручники! Руки ему назад. Мирон, подгони грузовик! Остальные в цепочку - передаём оружие, пока я держу силовое поле! Быстро!

Я встал в лифтовых дверях, как полицейский на перекрёстке с неисправным светофором. Жезла только не хватает. Под руку прошмыгнули двое - и работа закипела. Грузовой лифт вместил много. Ребята изредка перебрасывались восхищёнными репликами по тому или иному оружию, но покрикивать на них не пришлось. Док и профессор носов не задирали, тоже встали в цепочку. А на другом её конце, в фургоне, хозяйничали Мирон и один парнишка из старших, стараясь уложить нежданный подарок так, чтобы позже быстро раздать всем нуждающимся. В смысле - раздать в темпе и в условиях, приближённых к боевым, как выразились бы СМИ.

Ребятишки выскочили из опустелого лифта. Я с облегчением опустил руку - и нажал кнопку последнего этажа.

- А этого - что? Отправлять разве не надо было? - с недоумением спросил Мирон.

- Зачем портить человеку биографию? - усмехнулся я. - Тем более что у нас каждый в качестве боевой единицы на счету. Не отказываться же от настоящего охотника?

- Думаешь, захочет помочь? - продолжал настаивать Мирон.

- А у него другой возможности просто не будет.

На максимальной в бродячем тумане скорости мы с рёвом доисторического мастодонта пролетели по Подполью и остановились близко от старинного метро. Едва машина стихла, стало ощутимым, как она подрагивает от близкого грохота, взрывов и выстрелов. Двух ценных спецов я предупредил:

- От машины далеко не отходить! Будут раненые - принесём.

- Но я хотел бы взглянуть… - запротестовал профессор Легатта.

- Покажем - и назад. Не хочу рисковать.

Едва мы высыпали из машины, нас встретили Виктор, змееголовый и онемевший по причине мутации, и его забывчивый друг Ильм, клыкастый и с заячьей губой. Они пожали руки мне и доктору, помахали знакомым им ребятам и перекивнулись с парнями-новобранцами. Те, предупреждённые, удивление сдержали. Профессору подпольцы просто улыбнулись, явно не понимая, зачем этот старик здесь. И - сразу побежали к дверям фургона, сопровождаемые Гармом, которого Виктор по-приятельски похлопал по холке.

Крупные глаза Легатты чуть сощурились на этих двоих. Проходивший мимо него Арнольд коротко что-то сказал, и профессор заспешил в кабину - за одним из своих чемоданчиков, которые он прихватил из кабинета врача. Оказывается, оба за моей спиной договорились обследовать подпольцев пусть даже в полевых условиях. Первым в их деловых лапах оказался перехваченный на бегу Виктор. Бедняга не успел опомниться, как его облепили датчиками, взяли все мыслимые и немыслимые анализы. А уж когда опомнился и решил удрать, ему сунули в руки плоскую коробочку и обстоятельно начали объяснять, какое лекарство и какие витамины нужно принимать и в какой последовательности.

Ильм подошёл к выездной лаборатории из любопытства - и с ним сотворили то же самое. Единственное отличие - коробочку у Ильма отнял Виктор. На возмущение спецов пришлось подойти и объяснить, что Ильм теряет память.

Виктор стоял напротив меня. Поэтому я сразу заметил, как его улыбчивое лицо вдруг вытянулось в гримасу высокомерного бесстрастия, а зрачки сузились до еле видимой вертикальной черты. Так же сразу я понял, что творится за спиной: ребята вывели из фургона Лэндона. И обернулся.

Лэндон шёл пошатываясь, поддерживаемый под руки. Ха, неплохо я приложил ему. Кровь из разбитой губы, черной и опухшей, всё ещё сочилась. И, кажется, он ещё не въехал, где он и что с ним. Ребята, ничтоже сумняшеся, усадили его у колеса машины, в нескольких шагах от полевого лагеря медиков. Доктор Арнольд вздохнул и поспешил к нему с парой пузырьков и с пластырями.

Я решил, что здесь лучшее место, чтобы договориться заранее.

- Так. Слушаем сюда. К дыре идём все вместе. Затем возвращаются врачи и пацаны. К врачам на обследование будем высылать по одному ребят из гарнизона. Пацаны передают им оставшееся оружие и следят, чтобы врачам никто и ничто не мешало. И никаких "ну"! Оставляю вам пару миномётов на всякий случай. Автоматы уже у вас есть. Запомните: головой отвечаете!

Мальчишки, приунывшие было, что не примут участия в боях, звуки, которых слышны и здесь, при упоминании миномётов повеселели.

Спецы засуетились, сворачивая свой лагерь. Остальные взвалили на себя оружие, кто сколько смог, и пошли за Ильмом. Я дотронулся до локтя Виктора, словно заворожённого видом сидящего Лэндона, и тихо сказал:

- Загляни ему в глаза. Только загляни.

Я не знаю, что сделал Лэндон с этими двумя. Видел лишь, как он пнул связанного Ильма. Видел совершенно оцепеневшего Виктора. Тогда, по первым впечатлениям, я думал - Лэндон трус, что бьёт связанного. Но его глаза объяснили многое. Я надеялся, что Виктор тоже увидит. Тем более что Лэндон смотрел исподлобья на всех и снова психовал. А значит, глаза его… Правда, я не знал, зачем мне это надо… Виктор скользнул по мне непроницаемым взглядом и зашагал к Лэндону.

Когда кто-то остановился перед ним, Лэндон среагировал не сразу. Но среагировал. Поднял глаза. Узнал сразу - вжался в колесо. Виктор-то стоял над ним, вооружённый с ног до головы. Как тут не вжаться. Я на всякий случай приготовился вмешаться.

Но Виктор выполнил мой совет буквально. Он присел на корточки перед Лэндоном и всмотрелся в его глаза. Сбоку я видел, как удивлённый охотник непонимающе смотрит на Виктора - и вдруг резко опустил глаза. Понял.

Виктор встал и побежал догонять Ильма. Тот Лэндона не вспомнил.

Всё ещё закованного в наручники Лэндона подняли и повели вслед за остальными. Сегодня, как и вчера, я не рассчитывал слишком долго оставаться в Подполье. Мне надо увидеться с Роном и Питером, передать оружие, осмотреться рядом с дырой - и к Дилану. Кажется, я придумал, как поторопить его память.

На подпольном фронте пауза. Выстрелы и взрывы стихли ещё до нашего появления. Но как же нам обрадовались! Каменный Питер даже смог выдавить улыбку. А Рон, уже почти оправившийся, тряс мне ладонь и такими счастливыми глазами смотрел на оружие… Я наскоро познакомил его с парнями, готовыми стать волонтёрами, и объяснил, зачем здесь доктор Арнольд и профессор Легатта.

- Лекарства - это хорошо! - возбуждённо сказал Рон. Он выглядел бледным, по коже - круги, обозначенные высохшими краями уже лопнувших пузырей. То ли лекарства доктора помогли, то ли он уже адаптировался к яду, поскольку не впервые получил дозу.

Гарнизон сидел в подобии окопа - очень близко к отверстию. Над дырой лениво курилась серая дымка, и чьих-либо поползновений выбраться пока не замечалось.

Спецы, услышав про паузу, немедленно насели на Рона, сообразив, что он-то точно не выйдет к машине на обследование. Пока они возились с ним, Рон огляделся и спросил меня:

- Охотника зачем привёл?

Лэндон сидел на дне окопа, очень похожий на военнопленного.

- Он привёз оружие. Не совсем по доброй воле, но привёз. Думаю запрячь его в эту войнушку. Ладно. Я мешаю докторам. Пойду поговорю с Лэндоном.

Кажется, Лэндон, судя по его растерянным оглядкам, просто потерял ориентиры, где что в какой стороне. И сбежать просто не смог бы, явись оказия. Поэтому я поднял его за локти и, чуть направляя, увёл в укромное местечко, где нам никто не помешает.

- Лэндон, я сейчас сниму наручники и дам тебе оружие.

- Почему?

- Что - почему? Наручники - потому что сейчас, возможно, начнётся заварушка, и не хотелось бы, чтобы даже такой тип, как ты, оказался без оружия.

- Откуда ты меня знаешь? - буркнул он, растирая кисти.

Я вынул из кармана парик и нахлобучил на голову.

- Меня зовут Вадим.

Он аж с лица сошёл, пока я стаскивал чёрное волосьё с головы.

- Лэндон, ты знаешь, что здесь происходит?

- Нам сказали, что в старом городе появились мутанты и что их надо отстрелять, пока они не добрались до уровней.

- Поверить несложно, - признался я. - А что ты думал, когда начал изменяться сам?

- Я не!.. - закричал он и осёкся. Тяжело дыша, глядя в сторону глубинно-чёрными глазами без белков. Честно говоря, смотреть в них жутковато, но секунды спустя я должен передать ему оружие. Надо точно знать, можно ли ему доверять.

По громадному залу бывшего метро разнёсся скрежет, такой пронзительный, что, показалось, пробил череп. Лэндон болезненно сморщился, схватившись за уши.

- Люди становятся мутантами, потому что одна научная шарашка решила испытать не до конца изученный прибор, созданный одним гением. В наш мир они запустили мир чуждый. Дыра посреди зала… Она растёт…

Он начал поворачиваться взглянуть на дыру.

Я прыгнул на него, давя весом и одновременно зажимая его протестующе замычавший рот. Мы ещё плашмя приземлялись, когда над нами свистнуло что-то огромное и тяжёлое - и вокруг на мгновения потемнело.

- Тихо…

Если и посветлело, то лишь самую малость.

Лэндон подо мной осторожно постучал по земле. Я отнял ладонь от его рта, машинально отметив, что снова раскровянил ему губу. На перчатке кровь, во всяком случае, осталась. Но самого не отпустил, продолжал лежать на нём. Слишком неохотно уходила тьма. Потом медленно сполз с него, лёг рядом, продолжая пригибать его затылок к земле. Впереди застучали пулемётные очереди, потом закричали резко и отрывисто. Грохнула пара гранат. Я перевернулся на спину. Над нами высилось нечто, с трудом определимое как мутное стекло в несколько слоёв. Стрелять в него я не осмелился, памятуя о ядовитой жидкости вчерашнего монстра.

- Ползи вперёд, - сказал в ухо Лэндону и вложил ему в руку его же мини-Узи.

Он не успел шевельнуться, как земля под нами дрогнула. Буквально перед нашим носом обвалился развороченный пол - в пропасть, шевелящуюся и плывущую в серовато-жёлтом пространстве.

Мы оба вскинули головы на еле слышный в грохоте визг: по крутой насыпи справа, ближе к стенам, съезжает кто-то. Человека не разглядеть - съезжает боком, скорчившись. Прямиком в пропасть. Но визжит он не оттого, что падает. Сначала показалось, что он весь в каких-то шишках. Потом стало понятно, что его рвут на ходу странные твари. И визжит он не от ужаса перед падением, а от боли.

Что-то мелькнуло на той стороне, где остался гарнизон. Женщина. Припав к насыпи, она бегло обстреливала падающего в пропасть, сбивая с него кровожадных тварей и словно не замечая, что вот-вот всё станет зряшным.

Лэндон подтянул под себя Узи и прицелился.

- Нет…

Человек скользил впереди - в метрах двух от нас. Я ухватил охотника за ремень, оттаскивая с пути. Пролез буквально по нему. На мутное стекло над нами уже не обращал внимания. Если выпрямиться во весь рост, можно наклониться, распластавшись по насыпи, и достать до съезжающего. Ещё больше гарантий, если сзади найдётся человек, который поддержит за ноги - на тот случай, если тело спасателя тоже начнёт скользить, что неудивительно в такой-то позе.

Но рассуждать времени нет. Два метра. Если вытянуться и поднять руку…

Левая рука ударила в землю даггером. Лезвие коротковато для надёжной опоры, но получилось: даггер упёрся во что-то достаточно твёрдое. На вытянутую правую посыпалась земля и камешки. Я опёрся на левую руку и невольно поморщился. Она, изрезанная, до сих пор действовала не в полную силу.

Чуть сам не сверзился!.. От неожиданно цепкой хватки за щиколотку сзади. Лэндон. Страхует. Я забыл о нём, полностью развернувшись к скользящему. Если он сползёт ближе к моим рукам, я, пожалуй, смогу стащить его вкруговую к себе.

Повезло. Скат не гладкий. Уже не визжащий, в постанывающий неизвестный скользнул почти мне на голову. Женщина с той стороны неплохо поработала. Только три твари продолжали вгрызаться в тело. Понимая, чем дело чревато, я принялся лихорадочно срывать с него кровососов. Двух отодрал быстро, третьему - полшишки оставил в теле. Рука дрогнула - когда попытался выдрать, а неизвестный вскрикнул-заплакал от боли. Чёрт, слизь из этой дряни брызнула на перчатку, быстро разъедая её. Пришлось содрать её с руки.

Сзади подёргали за ногу - возвращайся.

Блин. Опёрся на левую, а она подломилась. Кисть взвыла. Ладно, одной правой, рывками потащил по себе неизвестного - видимо в невменяемом состоянии. Та-ак. За ногу всё ещё держат, но кто-то ползёт поверх меня. Наконец-то. Хоть что-то. А я пока преградой буду бедняге.

Поднял глаза - Виктор. Ползёт и смотрит не столько на спасаемого, сколько с ужасом - на мутное стекло наверху. Чего это он? Ага. Ясно. Опускается. Там, где остался Лэндон, стекло опустится крышей, а здесь, на открытом месте, сдавит, как бабочек под стеклом, простите за каламбур.

Всё. Правую можно опустить. Виктор ухватил неизвестного под мышки и быстро пополз назад, чуть сдвинув меня к пропасти. Ничего. Сейчас рядом никого не останется, отдохну - и тоже назад.

Земля под телом задрожала. Чуть впереди меня будто судорогой пробило. Я только напрягся привстать - пласт земли подо мной рухнул в бесконечность. Я вцепился в край - и взглянул вниз.

Отверстие плотно забито прозрачной, бледновато-жёлтой массой. При усилии, наверное, можно представить, что это что-то вроде чудовищной медузы. Она поднимается с волнами серого тумана, выбрасывая на поверхность Земли щупальца и стараясь ими зацепиться по краям дыры. Но разъём между Землёй она не забила полностью. Я лежал на кромке и всматривался в бездну.

Оттуда, снизу, медленно и величаво всплывали всё новые и новые чудовища. Не так много. Поэтому мой взгляд тоже медленно, но опускался и опускался, инстинктивно пытаясь разглядеть между всплывающими телами дно.

Внезапно я застыл, словно оглохнув.

"Прыгай", - прошептала бездна.

А чудовища продолжали торжественно вздыматься.

"Ты не такой, как все. Ты знаешь, что прыгнуть - это не умереть, а насладиться полётом", - шептала бездна, и её шёпот легко глушил звуки вокруг меня.

Я лёг грудью на обрыв. Из низкого помещения в безграничное пространство - искушение сильное. Тем более - я знал, что бездна не врёт. Даже в её мире я могу встать на ноги. Всё равно на чём - на спине чудовища или на том, что является её поверхностью.

"Прыгай. Падение - это свобода и взлёт. Только ты знаешь об этом".

Я подобрал ноги под себя, потом просто сел на краю. Склонился над пропастью.

Бездна ласково покачала меня в волнах пространства.

"Падай. Руки в стороны - взлетай!"

Я поёрзал, соскальзывая на край обрыва.

"Ты единственный! Здесь, наверху, ты слабый, ты чувствуешь боль. Внизу ты бесстрастный ангел, парящий над бездной!"

Руки напряглись, готовясь к толчку.

"Я готова принять тебя, Падающий! Я жду Тебя!"

Странные, неясные звуки за спиной становились всё тише. Всё ближе подступал гулкий фон снизу. Он обволакивал меня. Я нагнулся над бездной - пространство обняло меня. И я соскользнул в него.

Под ноги метнулось блестящее бледно-жёлтое щупальце - и глухота пропала. Обманули… Одновременно услышал крики сверху, увидел головы за кромкой обрыва. Поздно. Бешенство плеснуло сжигающей яростью. Я выхватил "Скорпион" и принялся резать щупальце подо мной, стремясь убрать преграду или хотя бы вырезать в ней брешь.

Едва я нагнулся, злобно примериваясь располосовать как можно больше подрагивающей плоти, как моё левое плечо пронзила огненная боль. Всё ещё падая, я увидел, как из плеча выскочило что-то вроде наконечника стрелы и со щелчком распялилось на четыре когтя. "Кошка"?.. Откуда у них "кошка"? Они же выдерут мне плечо, едва верёвка закончится! Или если я не успею подготовиться.

Торопясь, я высвободил из куртки правую руку. Лапу "кошки" с воплями ярости оттянул подальше и вложил между телом и нею сколько смог слоёв.

Щупальце взметнулось передо мной, разбрызгивая мутную жидкость. Здесь меня не проведёшь. Если уж Рон выжил… Бледно-жёлтая плоть вновь взрезала воздух - совсем близко. Сквозь слёзы бешенства и боли я закричал:

- Дура толстая! Сюда! Ближе!!

И эта дура послушалась! Кажется, она вознамерилась прихлопнуть лёгкую добычу, болтающуюся в воздухе. Но каждый раз промахивалась. На этот раз она прицелилась и хлестнула так близко, что, стой я на месте, она схлопнула бы меня как муху… Но я падал - щупальце свистнуло перед самым носом. Но к тому моменту я подтянул ноги и правой лягнул его хорошенько, стараясь не просто остановить собственное движение, но ещё как-нибудь использовать медузу для прыжка наверх, как на батуте.

Плотность помешала. Я элементарно пробил плоть щупальца - и пошла потеха. Медуза заплясала вокруг меня, корчась от раны. Ну, а я, как благодарный партнёр по танцам, резал её очередями "Скорпиона" и лягался, как сумасшедший.

Медузий яд сжигал меня, и я даже не заметил, что верёвка закончилась и меня осторожно потянули вверх. Кажется, я был отравлен так, что вообще ничего не соображал, кроме одного: это я обманул бездну! Я зациклился на этой мысли. Помню - здорово хохотал, прерываясь на болезненные вопли, когда дёргали слишком резко. Помню, замолчал "Скорпион" - я запихнул его за пояс, сжал кулак и сунул большой палец между указательным и средним: "Что? Сожрала? А фиг тебе!"

"С тобой не получилось - сожру другого", - спокойно ответили мне отовсюду.

… Меня передавали с рук на руки. Сначала было стыдно. Потом стало всё равно. Я плыл в жесточайшем бреду, не узнавая никого. Развороченное "кошкой" плечо ныло, словно его придавили, да так и оставили. А кожа горела, будто меня не отпускали с костра… Дождался. Смог представить лицо Дилана и услышать его взволнованное: "Что случилось? Что с тобой?" Еле шевеля обгорелыми губами, прохрипел:

- Она живая… Она кого-то жрёт…

"Сможешь прийти ко мне, пока с тобой возятся?" - уже спокойно спросил Дилан.

Я закрыл глаза - и устало привалился к решётке Дилановой клетки.