Эта деловая колбаса буквально слова не давала вставить! Командовала от и до. Роман и Олег её не слышали и не видели, но подчинялись Лёхину, которым она вертела почти как марионеткой. Огромный плюс от явления маленькой атаманши - сновидческий кошмар из квартиры профессора убрали быстро. Лёхин только и успел в последний раз оглядеть всех шестерых убийц, как они смялись в неясную мутную струю, свистнувшую в травяной сосуд. И ждать не пришлось, как в остальных квартирах.

Потом уговаривали домового Вавилу заглянуть в зал, чтобы удостовериться, что теперь там дышать можно. Тот всё мялся, бормотал что-то вроде: "Мож, потом?"

- Да оставьте его, - с досадой сказала Вертушинка, проехавшись колесом по кухне. - Захочет - так зайдёт. У нас дела поважнее. Надо тебе, Алексей Григорьич, выйти на улицу. На минутку. Иначе пути не будет.

- Одному?

- Конечно. Твои дружки-приятели пусть на кухне сидят, чаи дуют да сумку сторожат. А ты - иди-иди!

- Почему они никогда ни о чём не предупреждают и не объясняют? - спросил озадаченный Олег, когда Лёхин пересказал требование вихорька. - Что - трудно сказать, что именно ты должен сделать на улице?

- Ничего страшного, - успокоил его Лёхин. - Я уже начинаю привыкать, что всегда и всё с оговорками и недомолвками, а иначе хуже будет.

- Дядя Лёш, ты на всякий случай держи мобилу так, чтобы, если что - взял да нажал, а мы прибежим просто на звонок, - посоветовал Роман. - Дай-ка мобильник, сам сделаю быстрый набор или выход на нужный звонок. Не, лучше последнее. Чтоб не думать, куда тыкать.

Резонно. И Вертушинка, кажется, не возражает. Лёхин сунул телефон в рукав куртки, оглядел сердито насупившихся ("Ну и хозяин! Ну и гулёна!") Шишиков на плечах и вышел. По лестницам он спустился почти бегом, а вот дверь подъездную открыл не сразу, насторожённо.

На площадке перед подъездом так же, как час назад, тихо и пустынно. Лишь за домом напротив продолжала жить энергичной жизнью дорога с привычным гулом, нарастающим и убывающим, - остановка близко.

Лёхин нерешительно закрыл за собой дверь, слабо надеясь, что снова сможет её открыть, если что. Или ребята на звонок откроют.

Долго ждать не пришлось. Только он засмотрелся на звёзды, мерцающие среди ветвей боярышника, как на повороте дорожки, пока невидимый среди кустов, какой-то прохожий зашагал, приближаясь к подъезду.

Мурашки по телу от этого уверенного шага… Лёхин сжал пальцы вокруг пластикового корпуса мобильника.

Высокая чёрная фигура вышла из-за поворота и остановилась при виде человека на крыльце. Опаньки… Альберт. Значит, крысюки тоже рядом. Если уже не подбираются с другой стороны. Лёхин быстро оглянулся. Никого. Что ещё ничего не значит. Могут подойти попозже. Чего же хочет их хозяин?

В холодном воздухе качнулся приятный баритон:

- Добрый вечер, Алексей Григорьевич. Не поговорить ли нам?

Так. Лёхин лихорадочно просчитывал: к крыльцу крысюкам незаметно не подойти, потому как с обеих сторон к дому жмутся жёсткие кусты шиповника, а газоны, пусть и засаженные кустарником, просматриваются далеко. Ладно, поговорим. Лёхин спустился с трёх ступеней крыльца и присел на последнюю.

- Слушаю вас.

Альберт подошёл к скамейке справа от Лёхина и, внимательно осмотрев её, сел, с удовольствием откинувшись на спинку.

- Это хорошо, что вы слушаете, а не бросаетесь очертя голову в драку. Лично мне нравятся ситуации, когда двое безо всяких ограничений со стороны могут договориться, как разумные деловые люди.

- Ага, особенно если один из них лежит предварительно избитый и не может даже ответить, - пробормотал Лёхин. - В переговорах это и впрямь очень удобно.

- Ну, какие мелочи вы вспоминаете перед лицом серьёзной проблемы, приведшей меня сюда, - легко откликнулся на напоминание Альберт.

- Интересно, что бы вы сказали, если бы избили вас?

Альберт негромко расхохотался.

- Шутник вы, однако, Алексей Григорьич! Меня!

- Не тяните! - не выдержал Лёхин. - Чего вы хотите?

- Прекрасно, перейдём к делу. Я хочу связующую нить и тот предмет, с которым вы сегодня немало погуляли по чужим квартирам.

- А что получу я?

Сидевший до сих пор в профиль к Лёхину, Альберт резко повернулся к нему. Уставился, чуть приподняв бровь.

- А вы чего-то хотите?

- Пока не знаю, чего именно. Но ведь логичный вопрос. Разве вам не приходило в голову компенсировать мне то, чего я лишусь?

- Ну-у, я считал вас бессребреником, - ухмыльнулся Альберт.

- Только не в делах с вами.

- Хорошо. Итак? Вы что-нибудь надумали в качестве компенсации?

- Надумал, - Лёхин задумчиво посмотрел на Альберта. - Считая остановку, где мы встретились дня три назад, у меня три желания. И первое очень личное.

- Ну-ка, ну-ка…

- Я изобью вас, как избили меня ваши крысюки, - и никто мне в этом не помешает.

- Ваше чувство юмора просто восхищает меня, - лучезарно улыбнулся Альберт, но вот глаза его вспыхнули холодным огнём.

- А в чём вы видите юмор? - спокойно сказал Лёхин. Он видел вспыхнувшие глаза, но они его не испугали и не заставили напрячься. Тылы у Лёхина хорошие. Да и все козыри на его стороне. Прикинув все эти обстоятельства, он успокоился ещё больше и начал соображать лучше. - Я сказал это на полном серьёзе. И, Альберт (простите, не знаю, как вас по батюшке), а зачем вам вообще связующая нить и моя сумка? Зачем они вам сдались? Что в них такого, что вы преследуете меня уже не первый день?

- Если я вам объясню, вы, Алексей Григорьевич, можете неправильно понять меня…

- Подождите-ка! Вы хотите, чтобы я вот так, с закрытыми глазами, отдал вам то, чего желаете? То бишь кота в мешке? Обычно кота в мешке покупают, а вы хотите, чтобы я продал? Любопытно.

- По-моему, вы не туда повели разговор, Алексей Григорьевич, - поморщился Альберт. - Давайте я назову вам свою цену за эти вещи, вы мне их передадите - и мы, к обоюдному удовольствию разойдёмся.

- Вы полагаете - можете предложить мне такую цену, что я добровольно отдам артефакты? - рассеянно спросил Лёхин: высказывая последнее, Альберт слегка жестикулировал - и от этой жестикуляции у Лёхина почему-то начинала болеть голова, а в глазах мутиться.

- Могу. Цена настолько хороша, что вы вряд ли откажетесь от неё. Итак, моё предложение: вы отдаёте мне требуемое - я ухожу из города вместе со своими наёмниками. Навсегда. Ваше решение, Алексей Григорьевич. Нет или… да?

Последнее слово прозвучало странно бархатно для Лёхина, который всё никак не мог отвести глаз от рук Альберта, продолжающих коротко двигаться. Кроме того, с глазами Лёхина творилось что-то болезненное: он моргнул раз - Альберт сидел, моргнул второй - Альберт почему-то стоял уже очень близко от него… Секундный отрезок времени выпал из памяти Лёхина, пока он старался вообще открыть отяжелевшие глаза. С величайшим трудом он распахнул веки. Чёрная фигура высилась прямо перед ним, и вкрадчивый голос мягко проговорил:

- Идите, Алексей Григорьич, и принесите мне связующую нить и сосуд. Быстро.

Чёрная фигура только ещё договаривала последнее слово, а Шишики уже очутились на кисти хозяина. Глянули друг на дружку - и решительно вонзили острые зубы в мякоть его ладони. От пронзительной боли Лёхин вскрикнул - и почувствовал, что телефон, еле державшийся в рукаве, слетает на землю. С испугу - разобьётся мобила! - он суматошно замахал руками, ловя выскальзывающий из рук аппарат. А поймав, крепко стиснул его, не заметив, что нажал на кнопку "входа" - в последний звонок, специально установленный Романом.

В первые мгновения испуга он не увидел, как шарахнулся от него Альберт, не слышал, как он, обернувшись, к кустам, что-то коротко рявкнул.

Только когда Лёхин оказался на ногах, он попятился, с первым же шагом назад, едва не свалившись на первую ступеньку лестницы: к нему бежали крысюки!.. И сколько их было-о!..

Все, как один, в чёрных деловых костюмах, они бежали быстро, тихо и целеустремлённо. С их появлением Альберт отступил в сторону, словно этим шагом говоря: всё, я умыл руки - делайте что хотите!

Толпа… Лёхин быстро подскочил к подъездной двери, дёрнул ручку. Закрыта. Холодное бешенство. Стремительное движение сверху вниз по куртке. "Молния" разъехалась. Пискнули прятавшиеся в куртке перепуганные Шишики, порскнули в стороны - кажется, в подмышки. Стремительное движение - на этот раз задрать край джемпера. Ладонь на рукоять меча-складенца… На этот раз тёпленьким, как на остановке, не возьмёте.

Сердце зашлось сумасшедшим стуком, когда с обеих сторон крыльца затрещали кусты - и побежали какие-то люди. Первая мысль, конечно - крысюки обложили со всех сторон, но крысюки, бежавшие прямо на него, начали почему-то замедлять скорость и вообще останавливаться, а те, что мчались со стороны, закричали:

- Лёхин, держись! Ща поможем!

А тут и дверь радостно запиликала и врезала Лёхину по спине.

- Дядь Лёш, мы здесь! Что случилось?.. Крысюки?!

Высокая чёрная фигура кинулась по дорожке к памятному повороту среди кустов. Крысюки оглянулись на неё и нестройной толпой бросились за ней. Люди от кустов и Олег с Ромкой преследовали их буквально несколько шагов, а потом остановились и повернулись к Лёхину. Растерянные, они переглянулись, и Лёхин сам пошёл к ним.

В свете яркого фонаря он узнал бежавших от стены дома к нему и сам растерялся:

- Ребята, вас Комов прислал? Андрюха, ты?

- Я, я! - с веселым облегчением сказал комовский охранник, обрадовавшись, что узнан и много говорить не надо. - Старик послал следить за тобой. А если что - помочь. Лёхин, мы тебе сейчас помогли или как?

- Конечно, помогли! Ребята, а вы надолго?

- А что? Говори сразу!

- Ну, раз такое дело, проводите нас до моста. Меня и этих ребят. Как?

- За чем дело стало? Поехали!

Сбегали за сосудом и компанией отправились на магазинную стоянку, где рассредоточились по трём машинам. Больше всего пассажиров получилось у Олега, разумеется: сам, да Лёхин, да Ромка, да два Шишика с Вертушинкой. Комовских ребят оказалось шестеро на двух машинах. Как выяснилось по дороге на стоянку, одна шла по пятам за Олеговой машиной, вторую ребята вызвали на всякий случай, когда на стоянке появился чёрный джип со странными типами, а потом подъехал ещё один, набитый такими же подозрительными типами крысиного вида.

- Лёхин, мы в твои дела лезть не хотим - можешь не рассказывать (хоть и любопытно). Ты нам - главное - говори, что нужно делать. Старик сказал: если Лёхин что попросит - сделать.

- Андрюха, вот те крест - лучше не знать, что происходит. Спать не сможешь. Только своим гаврикам скажи, чтоб не расслаблялись. Нам к мосту надо, на Гражданской, но эти крысюки тоже знают про мост.

- Хоккей - не расслабляться!

И все три машины помчались вниз, по старому проспекту, с которого вскоре свернули налево, к первому мосту из трёх.

- Дядя Лёша, а как мы им объясним про лестницу? - озабоченно спросил Роман. - Они же увидят, что мы входим? А потом - бац, и нас нет.

- Ты же слышал, я предупредил ребят, что лучше им не знать про наши дела.

- Так-то так, но всё-таки…

- Ничего, - сказал Олег. - Если не поверили сейчас Лёхину и, возможно, даже обиделись, то после нашего исчезновения точно поверят, что дело жутко загадочное и непостижимое. - И вздохнул. - Мы ведь опять всей компанией туда? Роман вон говорит, Павел и Леонид тоже там?

Лёхин подтвердил - там. И загляделся на Вертушинку, которая гуляла по панели под ветровым стеклом. Та нисколько не переживала, что места маловато, зато Шишики смотрели на неё, словно вздохнуть собрались да забыли о том. Как забыли об игровых подвесках, на которых так здорово качались совсем недавно.

Облокотившись на спинки передних сидений, носом между ними, Лёхин сразу предупредил:

- Ребята, я сейчас с Вертушинкой говорить буду.

- А чего это со мной говорить? - задорно поддразнил вихорёк. - Собеседница из меня не очень - многого не скажу.

- А мне и не надо, чтобы ты говорила. Я кое-какие свои догадки озвучу. Начнём с тебя. Ты ведь не Нить. Ты - Связующая. Так? А Нить - то, что ты связываешь.

Вертушинка приглушённо хихикнула, скрутившись вьюжной петлёй.

- Так. Значит, я догадался правильно. Дальше. Альберту ты нужна, но сам он тебя взять не может. Поэтому ему понадобился человек, который на данный момент является держателем той Нити, которую ты связываешь. Если бы я добровольно отказался от тебя и сосуда, я оборвал бы свою Нить, а ты начала бы связывать Нити для Альберта.

- Да, хотя предпочла бы связывать для тебя.

- Поэтому тебя нельзя забрать иначе, как заставив отказаться от тебя?

- Таково моё назначение, - кивнула Вертушинка и усвистала от руля в сторону вздрогнувшего Романа. Вернувшись, она заметила: - Ишь, мальчик-то видит чуток. - И объяснила: - У меня нет эмоций. Я соединяю все Нити, и для меня главное - завершить плетенье, которое складывается.

- Но почему ты меня послала к Альберту в одиночку? А если бы он на меня морок навёл, как говорит Елисей? И ведь он попытался это сделать!

- От него тянулась тоненькая нить, судьбу которой ты должен был решить. Сам. Вот и послала одного.

- У тебя нет эмоций. Тогда почему ты возишься со мной? Почему предпочитаешь связывать для меня?

- А вокруг тебя столько разноцветных Нитей повязано!.. Знаешь, как интересно все сплести! А у Альберта Нить одна - серая, скучная. Попади я к нему, с тоски бы выла.

- Вертушинка, один вопрос у меня всё-таки есть. Хотя, скорее уточнение. Я правильно догадался, что сосуд со страхами - это оружие?

Вертушинка буркнула что-то вроде и утвердительное, но точно неразборчивое. Лёхин понял: кажется, он, пусть и уточняя, задал один из вопросов, на ответы к которому в паранормальном мире наложено табу.

Некоторое время он молчал, глядя на тёмный осенний город, по-вечернему празднично сияющий или поблёскивающий огнями и огоньками… Если не брать во внимание мелочи, сопутствующие делу, всё должно закончиться очень быстро. В сущности, что осталось? Добраться до моста, пройти на лестницы и добежать до Камень-города, а там Вертушинка объяснит, что делать с сосудом, чтобы он сработал, как оружие, против насланных на город змей. А как только всё будет сделано, в городе Лёхина проснутся не только те спящие, у которых удалось забрать их страхи, но и остальные, кому посчастливилось выжить…

Он вздохнул. Дай Бог, чтобы ни один не умер. Он старательно отгонял от себя образы одиноких людей, кому не повезло со снами, но получалось плохо, пока перед носом - точнее, наверху одного из сидений, между спинками которых он просунул голову, что-то не зашевелилось. Он поднял глаза. На спинке Олегова сиденья Шишик Ник уныло скакал через Шишика Профи, отталкиваясь от него, а тот покрякивал, будто изображая живую выбиваемую подушку. Ник отошёл от Профи, и теперь Профи разбежался перепрыгнуть через Лёхиного Шишика, после чего принялся так же уныло, как только что тот, выбивать его, сохраняя всё ту же отчётливо печальную физиономию.

- Вы чего? - изумился Лёхин.

Профи споткнулся и упал - Лёхин еле успел подставить ладонь и вернуть его на спинку, к своему Шишику.

- Что там, дядя Лёш?

- Шишики себя странно ведут. Играют так, как будто их заставили, а они не хотят.

- И правда - странно.

Вертушинка на мгновение замерла, с улыбкой вглядываясь в Лёхина, и снова её завьюжило по панели перед водителем.

То ли от её улыбки, то ли сам, но Лёхин сообразил, в чём дело: Шишики считали с него информацию, отчего грустен хозяин, и своей унылой игрой решили развлечь его…

- Перекрёсток, - сказал Олег, словно пассажиры не видели, что он притормозил, дожидаясь, когда прервётся движение слева.

- Давай направо, - попросил Лёхин. - Спустимся в обход. Заранее посмотрим, что там, у моста. Вдруг засада?..