Через час стало ясно, что у Кортеса начинается жар.

Произошло это за минут пятнадцать до подхода к торговому центру. К исследовательскому институту нет смысла плыть: наши уже наверняка в Андромеде, если уже не в Колесе. Да и спальные места в кабинетах вряд ли найдёшь. В торговом же центре можно и выспаться, а перед сном поискать средство передвижения до Андромеды.

Насчёт выспаться - абсолютно серьёзно. Ближе к вечеру (по времени) на Ириду опустилась настоящая ночь - сначала из чёрных, пронизанных кровеносной системой молний туч, оседлавших вершины зданий; затем небеса разродились потоком, в котором трудно было разглядеть даже струи, не то что капли дождя. А ведь случись в это же время возвращаться в ясную, безоблачную погоду, я бы не сомневался немедленно ехать в Андромеду.

Только благодаря навигатору, скрупулёзно проведшему катер назад, мы благополучно ткнулись в ступени институтской лестницы, откуда начинали свой путь к прибрежным районам Ириды, а потом Север так же благополучно подвёл судно к тому скату торгового центра, откуда мы и спустили наше плавсредство в воду несколько часов назад.

Неплохо соображающие в мореходном деле Север и Бланш загнали катерок, благо вода позволяла, на этот самый скат в половину длины довольно плоского днища. Затем они же начали руководить высадкой пассажиров, в основном с трудом держа над головой пластиковые чехлы вместо зонтов, чем воспользовалась лишь Жанна с нашими оллфагами на плечах. Потом Севера и Бланш сменили Влад и Лесли, а мы с Барри, устроив из гамака носилки, внесли в здание Кортеса. Под тем же прикрытием наши моряки быстро и сноровисто закрепили катер на месте, отогнув от его днища какие-то детали. В общем, в подробности я не вдавался: есть у нас спецы по этому делу - и ладно.

Оставив раненого в той комнате на втором этаже, где Север завалил меня одеялами, отогревая, мы разбежались по центру.

Собравшись снова, мы обсудили комнату со стратегической точки зрения и выяснили, что она хороша всем. Во-первых, стены тонкие. Если бежать через дверь нельзя, проломить дыру в стене не проблема. Во-вторых, у комнаты есть выход в удобный коридор, который с обеих сторон имеет развилку, а напротив нашей двери - не нужный нам лифт, зато по обе стороны которого лестницы на этажи.

Барри куда-то сбегал и вернулся жутко гордый собой: в отделе охотничье-рыбацких товаров он раздобыл походные термосы на батарейках и пару пластиковых бутылок с питьевой водой. Бланш напросилась сбегать с ним в следующий десант по отделам - и на этот раз оба вернулись с комплектами спальных мешков, оборудованных терморегуляторами.

Пока суд да дело, мы с Севером отошли к Кортесу.

Влад и Лесли не вмешивались в наш интерес к их "бедолаге". Кажется, они решили, что Кортес попал в хорошие руки, и на том успокоились. Более того, с некоторым изумлением я выловил посреди всей этой суматохи мимолётную сценку: Влад, как и все, то входивший, то выходивший, однажды буквально на секунды задержался у двери и оглянулся, словно ища кого-то. Машинально перейдя на тонкий уровень зрения, я проследил его взгляд и наткнулся на Жанну. Она тоже секунды смотрела на Влада, затем отвела глаза и почти незаметно кивнула в сторону. Влад вышел. Женщина, накинув маску всеобщей озабоченности, без колебаний пересекла комнату и тоже исчезла за дверью.

Чувствуя, как мой рот расплывается в неудержимой улыбке, я мысленно пожелал парочке приятного времяпрепровождения и помечтал: а вдруг именно Влад сумеет переломить социальный снобизм Жанны и докажет ей, что мелкие радости личной жизни важны не менее, чем заботы о целом мире?..

К реальности меня вернул Север.

- Он почти горит. Может, в раны попала какая-нибудь инфекция из когтей оборотня?

Честно говоря, я тоже горячо надеялся на инфекцию или простуду. С этими болячками можно дотерпеть до Андромеды: Бланш уже сделала раненому несколько инъекций, сделает и ещё, если понадобится. Только бы не… Мы с парнем переглянулись, вероятно одновременно вспомнив "Кита Лансере".

Нам всем на Персее нужен Кортес.

Только он может пролить свет на происходящее - на теней и на их метаморфозу в человеческом теле. Пусть он всего лишь солдат, боевая единица, но даже младшему составу пусть на пальцах, но объяснили механизм передачи тени - концентрата души и личности - от старого, изношенного тела к молодому. И Кортес мог видеть, что именно пошло не так, отчего персейцы мгновенно покинули родную планету и рассеялись, как раса, в пыль на пространствах Вселенной.

Хотя в последнем, в том, что Кортес видел, я сомневался. Если тогдашние учёные-персейцы, уверившись, что нашли идеальный путь бессмертия, принялись сразу отделять субстанции воинов, не дожидаясь привоза военнопленных, то, будучи бесплотной тенью, Кортес вряд ли мог что-то знать о катастрофе… Ладно. С миру по нитке. Хоть какие-то факты из истории Персея, но будут.

… Присмотревшись к истощённому лицу Кортеса (настоящего имени персейца-аборигена так и не выяснили), я спросил у Бланш:

- А если ему вколоть какие-нибудь поддерживающие препараты? Витаминные, иммунные?

- В аптечках мало чего найдётся, - задумчиво сказала Бланш, с неопределённым чувством глядя на пылающего жаром раненого. - А если б и были, я бы побоялась ему такое вкалывать. Помнишь, как Батис обозвал Кита Лансере? Существом. Я не спец в энергогностике, но ведь мальчик, как я поняла, в первую очередь увидел энергополе Лансере. А вдруг у них метаболизм другой? Вот что я думаю, вспоминая Батиса. Сделаю инъекцию поддерживающего препарата - а вдруг он усилит реакцию на то, что сейчас с ним происходит?

- Но тело-то пока человеческое, - не согласился я. - Может, пока идёт подгонка под персейца? И поэтому…

- Вот именно - поэтому организм фиг знает как среагирует на любой вводимый препарат. И, Ник, ты не боишься, что вот этот жар приведёт…

Я понял, на чём она замолчала. Если тень не смогла всё-таки до конца адаптироваться в занятом организме, а тот уже начинает умирать, не до конца преображённый… Или наоборот: если плоть оказалась сильнее и вот-вот отторгнет чужеродное ей, а своей души уже нет… Я не энергогностик и не теолог, чтобы говорить конкретно о душе или об энергетическом сгустке, несущем полную информацию о человеке. Но я помню факты.

- Не верю, чтобы Кит Лансере прятался в комплексе почти пять месяцев. Мы уходили в Андромеду, оставив лаборатории открытыми. Да и Кортес был целый месяц стабилен, как говорят Влад и Лесли. Жаль, что мы внимательно не осмотрели Лансере. Стабильность Кортеса полетела, когда его ранили. Будем надеяться, что температура - это всё-таки реакция плохо адаптированного тела на рану.

- А кто такой Лансере? - поинтересовался Лесли.

Он так тихо подошёл со спины, что, сосредоточенный на беседе, я вздрогнул.

Этим двоим мы ещё на катере рассказали об истории возникновения чумы, а про эпизод с умирающим в комплексе охранником как-то забыли. Так что пришлось вспомнить и его.

- Значит, некоторые всё же приживаются в наших телах?

- Не знаю, можно ли говорить, что именно приживаются, - задумался я. Какая-то невнятная мысль по поводу сказанного ранее мелькала буквально на поверхности, но никак не хотела определиться. Поймал! - Север, ты видишь глубже меня. Есть возможность увидеть, какое лекарство подойдёт Кортесу? Или, напротив, категорически ему противопоказано?

- Аптечка где? - спросил парень, и Бланш передала ему пластиковый чемоданчик с лекарствами, после чего присела рядом.

На время разглядывания пришлось и самому отойти (показать пример), и других отогнать. Особенно лез посмотреть, что делает Север, Барри, а Бланш заявила, что будет парню помогать: отобрала у парня аптечку, устроила её на коленях и по одному передавала ведуну лекарства, после осмотра аккуратно возвращая обратно каждое.

Кое-что Север отложил.

- Препараты железа, - задумчиво сказала Бланш, рассматривая скудную кучку. - У бедняги малокровие. Неудивительно, если народ Ириды в основном питается углеводами - быстрыми завтраками из всяких злаков. В общем, ему нужно мясо.

- А вдруг он вампир? - с надеждой спросил Барри. Сириусец у нас романтик.

- Да у него нехватка много чего, - сказал Север. - Видимо, внедрение тени даже в доступный ей организм не проходит бесследно.

- Я думаю, учёные-персейцы искали для своих сородичей тела, по многим параметрам подходящие под их собственные, - предположил Лесли. - А потом решили, что подойдёт любое, а любое не подошло. Может, какой-нибудь новообращённый взял да превратился в оборотня, а другие, глядя на него, - тоже. Ну и пошло-поехало. Бикфордов шнур, в общем. Но это, конечно, так, из области догадок… Влад куда-то пропал. Пойти поискать, что ли?

- Не надо. Я его попросил кое-что сделать, - неловко сказал я. Ещё не хватало. Пойдёт разыскивать и наткнётся на пару в неподходящий момент.

Хотя в таком здании разыскивать…

- Есть ещё одна гипотеза, - сказала Бланш, впихивая в шприц-пистолет ампулу. Выглядела она очень серьёзной. Кажется, наша попытка понять, что происходит, увлекла её. - Я так поняла, Кортес знает архаичный язык Веды, но знает только нейтральную лексику, запаса которой хватает, чтобы общаться на самом примитивном уровне. Он солдат самой агрессивной расы, поэтому кое-какие слова колонизируемых планет и должен знать. Я имею в виду язык подвластных тогдашнему Персею рас. - Круглые тёмные глаза Кортеса скосились на плечо вслед за движением шприца. - Ничего, не бойся. Это я тебе внутримышечно делаю - для твоего же блага, надеюсь.

- Бланш, не отвлекайся, - не выдержал я. - Сама же психовала, когда кто-то не договаривал мысли.

- Так. На чём я остановилась? - Брюнетка залепила пластырем место укола и обернулась к нам. - Так вот… Ага. Вам не кажется странным, что в течение месяца возвращённый из небытия абориген-персеец оказался изгоем среди достаточно мирных поселенцев?

- А что в этом странного? - пожал плечами Барри. - Они видели, что в тело влетела тень. На их глазах он не превратился в "акулу", ни в оборотня, но тем не менее продолжает изменяться - постепенно, день ото дня превращаясь пока ещё в нечто гуманоидное, но абсолютно не понятное. Они просто не знали, чего от него ожидать, - вот и держали его на расстоянии.

- Да-да! - подхватил Влад. - А если вспомнить, что он не мог говорить и явно не понимал языка, на котором говорили остальные… Что тут непонятного?

- Вы говорите о реакции жителей Ириды, - сказала Бланш. - А я - о его. Почему он, воин до мозга костей (а на Персее существовало две касты - учёных и воинов, помните?), принял эту позицию изгоя, которую ему навязали перепуганные люди?

- А, ты про это, - с облегчением сказал сириусец. - Так бы сразу и сказала. Нет, а ты сама представь: он внезапно осознаёт себя в компании представителей совершенно незнакомой ему гуманоидной расы. В течение пары часов он понимает, что эта кучка гуманоидов спасается от чего-то такого страшного, чего он не знал ранее. Он видит странное к себе отношение: его боятся, но боятся как больного, а не врага. Конечно, он останется с ними, притихший, ни на что не претендующий.

- Ну нет, Барри. Так не пойдёт. Я вижу ситуацию иначе. Итак, я крутейший во вселенной воин. - Она живо изобразила свирепую рожу. - Меня боятся все на свете, передо мной трепещут. Я ветеран, выживший во многих битвах (не забываем, что субстанцию брали у стариков). Я впал в небытие - и вот-вот должен очнуться в молодом сильном теле. Очнулся. В хлипком тельце. Да ещё во время дёра от жутких чудовищ. Ну ладно. В первые минуты растерялся и дёрнул вместе с теми, рядом с кем очутился. Но почему во время дёра он машинально не оглянулся по сторонам в поисках какой-нибудь примитивной палки, которую можно сунуть в пасть первой же догоняющей твари?

- Они вели космические войны, - вмешался Север, внимательно слушавший её. - Он мог быть кем угодно - из техников на корабле, из артиллерийского расчёта: космолётчиком, наводчиком или стрелком. То есть кем-то из тех, кто никогда не занимался единоборством.

- Нет, ты опять-таки говоришь не то, - убеждённо сказала Бланш. - Вспомни наших ребят-профессионалов. Дирк и Максим - всего лишь военизированные охранники, но рукопашным боем владеют. Ребята майора Брента, как и он сам, подкованны не только во владении современным оружием и техникой. Имбри не даст соврать: в единоборстве им нет равных. Даже наш интеллигентный лейтенант дерётся неплохо. И это раса землян. Есть расы гораздо старше нашей, цивилизованней, продвинутей в области вооружения. Вот, например, ты, Север. Ответь, Стефан владеет каким-нибудь видом борьбы? Конечно, владеет. Как и ты сам. Хотя по социальному положению между вами большая разница.

- Это так, - подтвердил парень.

- Не знаю насчёт Батиса, но собственными глазами видела, как дерётся драко Матвей. А ведь по своей сути он кабинетный учёный.

- В вашей группе есть драко? - изумился Лесли.

- Нас, вообще-то сложно назвать группой, - вклинился я. - Счёт-то идёт уже за тысячу человек. Мы взяли себе старое наименование - поселенцы.

- Имбри, не перебивай - я заканчиваю. - Бланш помолчала, собираясь с мыслями. - Ну, про умение сириусцев драться я промолчу. Что-что - а это они умеют. Сужу по нашему Барри.

От счастья Барри засиял во всю свою зубастую пасть.

- В общем, воины каждого мира, кроме умения обращаться с оружием, вооружены навыками единоборства. Поэтому у меня вопрос: почему Кортес целый месяц не предпринимает никаких попыток стать грозным воином и защитить группу, в которой оказался? Если он воин-ветеран, мне кажется, у него это должно быть инстинктивным движением - взять кучку беженцев под своё крылышко опытного солдата, организовать их защиту и научить обороняться от страшного врага. Почему же при виде него Лесли и Влад, не сговариваясь, определяют его бедолагой?

Повисла тишина. Все смотрели на Кортеса, лежащего спокойно, с полуприкрытыми глазами. А и правда, подумалось мне. Вторгшийся в тело землянина персеец - опытный солдат, который когда-то был стар телом, но молод душой, чтобы напроситься на невиданный опыт, лишь бы воевать дальше. Ему и правда достаточно трёх дней (ну, пусть недели!), чтобы уяснить положение дел в неожиданной для себя ситуации, а потом либо возглавить группу, либо же принять активное участие в обороне от наседающих со всех сторон чумовиков. Либо и то и другое, а плюс к тому организовать эту самую оборону, как и сказала Бланш.

- Ну и в чём заключается твоя гипотеза? - спросил нетерпеливый Барри.

- Если опять-таки в качестве гипотезы принять как данное, что субстанция - это душа, мне кажется, тень не смогла окончательно вытеснить из этого тела душу-хозяйку, - ответила Бланш. - Если - при хороших условиях, конечно, - постоянно говорить с Кортесом, будет момент, когда он ответит вслух на общефедеративном.

- Ты так решила из-за его поведения?

- Не только. В течение последнего часа я слежу за его носом. Если попробуете то же самое, то заметите: крылья его носа то появляются, то разглаживаются. Недостаток железа в организме только подтверждает: в теле идут те же реакции, что у оборотней, когда они меняют человеческий облик на ящеричий. Только у Кортеса незаметно. Тень лепит из человека персейца. Человек в Кортесе сопротивляется, в моменты прорыва возвращая прежнюю форму тела. Честно говоря, мне бы очень хотелось знать его рост на момент, когда он был Кортесом - и на сейчас, когда Кортес борется с вломившейся в него тенью. Наверняка есть разница. В Андромеде его придётся кормить белками. Иначе эта борьба истощит его.

Сделав такое заключение, Бланш принялась раскладывать по отделениям аптечки вынутые препараты и шприц-пистолет.

- А что даёт эта гипотеза нам? - спросил я, невольно застывая глазами на еле намеченной линии Кортесова носа.

- Нам - ничего. Наша задача проста - выбраться из Ириды живыми. Но вот что мне интересно: когда мы доберёмся до Андромеды, кого наши энергогностики предпочтут оставить в этом теле - Кортеса или персейца-аборигена?