Мив-шер задумчиво вглядывалась вдаль. За бархатные желтые дюны катился в своей огненной колеснице бог солнца. Жрица щурилась и нервно постукивала пальцами по каменной скамье. На сердце было тяжело. Странные гости, ниспосланные ей богиней, спали мертвым сном, лишь грудь вздымалась раз за разом, доказывая, что они живы.

Урет Хенеретет потеряла терпение и назвала их даром яростной ипостаси богини и дала время до рассвета. Сейчас Мив-шер переживала о принятых решениях, о совершенных ошибках. И о том, что могла неверно понять богиню. Кто знает, вдруг верховная жрица была права, и эти души давно ждут на суде?

Кашель вывел Мив-шер из оцепенения. Она подскочила на месте, развернулась и посмотрела на спящих в робкой надежде что ей не показалось, и они пришли в себя. Но реальность оказалась жестока, и гости храма Бастет продолжали спать.

Темное липкое забытье не желало выпускать Филомену из своих объятий. Но впереди маячил робкий огонек света, он манил, зазывал, требовал идти вперед даже через боль и усталость. Путь вышел долгим, Филомена падала и поднималась. Обувь давно стопталась, руки изранены мелкими колючими веточками, но жрица Персефоны шла вперед, не желая отступать. Она не помнила зачем, идет и куда, но знала, что это правильно.

И вот она стояла перед ослепительно ярким порталом, за которым не было ничего видно. Позади лишь тьма и холод. Ветер с той стороны приносил неприятный запах госпиталя, едкий и тревожный, но Филомена сделала шаг в свою бездну.

Непривычно сухой воздух ворвался в легкие, она закашлялась и почувствовала, что тело ослабло. Сил хватало на то, чтобы дышать, но даже пошевелить пальцем было невероятно трудно. Разозлившись на слабость, невероятным усилием воли Филомена заставила себя открыть глаза. Помещение было незнакомым, сложенным из отесанных валунов. В распахнутое окно иногда влетали освежающие порывы прохладного воздуха. Филомене даже казалось, что она видит, как ветер играет в комнате и убегает наружу.

У окна сидела женщина с темными блестящими волосами в сарафане с непривычной вышивкой по подолу. Филомена успела удивиться нежности ткани, которая скорее напоминала легкую дымку, чем творение человеческих рук. Жрица Персефоны не знала ее, но подсознательно ощущала силу незнакомки, даже власть.

Филомене стало не по себе, воздух застрял плотным комом в горле, и она вновь закашлялась. Женщина у окна встрепенулась и изящно повернула голову в ее сторону. Два взгляда встретились: страх и надежда, ужас и радость.

– С пробуждением, – со странным непривычным акцентом поздоровалась женщина, поднимаясь.

– И долго она так будет дрыхнуть? – недовольно спросила красная панда, высовывая мордочку из-под постели.

– Да кто ж ее знает, – Кир пожал плечами и в очередной раз поправил Маргарите плед. – Она у нас особенная. Все делает не так, как другие до нее. Вот сейчас истратила слишком много энергии.

– Это опасно?

– Ну… как кровопотеря. Опасно, но в данном случае не смертельно. Сейчас очуняет.

– Звучит как-то не очень весело, – фыркнула Полина, сворачиваясь клубком. – И пока она не проснется и не разрешит сменить облик, быть мне в виде вот этого чудика?

– Ага. Ну я не виноват, что она ритуал переиначила! – раздраженно бросил Кир, поднимаясь и начиная расхаживать по комнате. – Впрочем, возможно в этом и был смысл.

– Да какой смысл? Сделать меня ручной зверушкой? – недовольно зашипела Полина.

– Да нет… Давай порассуждаем. Сколько малых панд проживает в естественных условиях на территории Российской Федерации? – устало спросил Кир, прислонившись спиной к стене и потирая виски.

Он старался выглядеть спокойным, не сорваться на ни в чем ни повинного оборотне, но слишком сильно переживал за Маргариту, чтобы полностью скрывать свои истинные чувства. И разговоры на отвлеченные темы были очень кстати.

– Не знаю. Я не биолог, я историк, – шикнула на него Полина, ненадолго показываясь из-под кровати.

– Так вот, я тебе скажу. Ни одной. Так что… пораскинешь мозгами, сделаешь выводы? – Кир устало зевнул, словно это он, а не Маргарита, недавно совершал ритуал.

– Что… так и должно быть? Что это действительно я? – Нет. Тем, что она тебя оберегает. Рыжую панду тут же бросятся ловить и могут запихнуть в зоопарк. Вот уж проблем будет! – Одни неприятности от этого меха!

– А то тебе не нравится, вылезай давай, – телепат примирительно спустился на пол и заглянул под кровать Полины.

– Не знаю… я хотела бы быть волчицей. Они грациозные такие… – неуверенно ответила Панда, искоса посматривая на Кира поблескивающими в темноте глазами.

– Знаешь… на самом деле, это сложно. Тип зверя передается по наследству, но путем сложных ритуалов его можно изменить.

– Правда? – с надеждой спросила Полина.

– Ага. Правда, вероятность того, что ты умрешь, порядка восьмидесяти процентов. Так что…

– … мне стоит смириться, да? – она чихнула и выбралась из своего укрытия, цокая по ламинату коготками.

– В конце концов, все не так уж и плохо. Панда осталась Пандой. Ваша связь как ведьмы и фамильяра укрепилась. Это тоже важно.

– Чем же? – приноравливаясь к новому облику, Полина бегала из угла в угол, неловко заваливаясь то на один, то на другой бок и иногда даже проезжая пару метров на животе.

– Ну, – Кир улыбнулся и с трудом сдержал смешок. – Только сильные ведьмы могут позволить себе иметь фамильяра… Думаешь, так легко просто так вклиниться в устоявшуюся иерархию? – телепат устало потер виски.

– Нет, не думаю! Просто у меня ощущение, что я, как и Маргарита, ничего не понимаю в происходящем. Это, конечно, все очень весело, но мы хотим знать границы своей ответственности!

Кир резко наклонился, схватил панду за шкирку и поднял до уровня своих глаз. Полина недовольно пищала и дергала лапками в воздухе. Ей даже удалось пару раз оцарапать обидчика, но телепат не ослабил хватки.

– Вы не готовы к этому знанию. Скажи, смогла бы ты принять все, что знаешь сейчас, в полном объеме, расскажи я это все сразу? Ну ладно, ты-то может и да, а вот она могла бы и не очень хорошо перевести, – парень указал подбородком на спящую Маргариту.

Полина извернулась и царапнула его когтем по щеке.

– Ах ты зараза! – Кир рассержено тряхнул малую панду и подкинул на ее кровать.

– Эй! – обиженно взвизгнула Полина, забираясь под плед.

– Что «эй»? Ты первая начала. Я тебе даже больно не сделал, – рассмеялся Кир, прищуриваясь.

– Не больно, зато страшно! – зашипела малая панда, вновь прячась под кроватью.

– Ой, а ты это бросай. Волшебники часто летают… – Кир намеренно оборвал фразу на полуслове, пытаясь сгладить напряженную ситуацию.

– Летают? Договаривай уже.

– Конечно, летают. Ведьмам и колдунам надо быстро перемещаться по миру. Как иначе? – Кир пожал плечами.

– А как же эта… телепортация? – фыркнула Полина из-под кровати.

– Ну ты загнула. Я не знаю ни одного из ныне живущих магов, кому это подвластно. Очень сложно и энергозатратно.

– А раньше что, могли? А почему тогда сейчас не могут?

– Потому что мир меняется. Ушли боги, которые отчасти и были своеобразными посредниками между магией и людьми, и колдуны измельчали. Ну нет в мире столько энергии, чтобы хватало на всех.

– Так, стоп, – Полина забарабанила коготками по полу. – Какие еще боги?

– Точно, ты же не видела аватар Хозяйки Моста. Обычные боги. Те, о которых в школе в разделе мифов читают.

Полина заинтересованно высунула нос из-под кровати, смешно им пошевелила.

– Расскажешь?

– А что тут рассказывать? У каждого народа имелись свои покровители. Кто-то добрый, кто-то злой, они ведь во многом похожи на нас, смертных. У них огромные силы, которые не доступны простым людям. Но они были щедры и помогали нам развивать свою душу, становиться магами, ведьмами, жрецами, друидами… да кем только не помогали… Иногда эта помощь казалась карой, но, так или иначе, каждое божество стремилось помочь своему народу стать лучше. А потом случился какой-то катаклизм, о котором у меня данных нет… и божества потеряли свою силу. А вслед за ними и люди. И всякие нелюди вроде тебя. Раньше оборотничество было нормой, сейчас это редкость.

– Погоди… а как давно это произошло? – Полина фыркнула и забралась на кровать. Свернувшись клубочком, она укрыла нос хвостом.

– По разным источникам в разное время. От тысячи до трех тысяч лет назад. Впрочем…

– Нет! – отчаянный крик Маргариты заставил Кира подпрыгнуть на месте.

Он резко обернулся и стал трясти ведьму, помогая той проснуться. Когда Марго открыла глаза, телепат без зазрения совести прижал ее к себе, поглаживая по спине.

– Ну, ну… тише. Все хорошо. Я с тобой. Я рядом. Что случилось?

Марго судорожно хватала ртом воздух, словно вынырнула после длительного пребывания под водой.

– Я… видела, – прошептала она, облизывая пересохшие губы.

– Что ты видела? Еще один сон? – устало спросил Кир, выпуская Маргариту из объятий и заглядывая ей в глаза.

Ведьма неловко улыбнулась и уставилась в пол.

– Это непростые сны. Они связаны. Друг с другом и с чем-то еще. Я не понимаю. Мне страшно. Сны всегда к чему-то недоброму, сам знаешь.

Она нервно сминала край покрывала, не решаясь рассказать о том, что видела.

– Ой, да ладно. Сны ей снятся. Я вот вообще меховой мешок! И ничего, живу! – фыркнула Полина, но подойти к ведьме не решилась.

– Значит… Получилось? – Маргарита с облегчением выдохнула, вычеркнув одну проблему из воображаемого списка.

– Ага. Только ты перестаралась немного. Давай, разреши ей человеком стать. А то быть ей комком меха до скончания своих дней.

– Разрешаю… пусть вообще сама решает. Ее же второй облик! – растерянно пролепетала Маргарита, рассматривая новый вид Полины. – А тебе идет. Хоть не здоровенный медведь.

– Я волчицей быть хотела, – насупилась Полина, переминаясь с лапы на лапу.

– А я хотела стать археологом. И что? Мир всегда решает за нас, – шикнула на нее Маргарита. – Давай, превращайся уже в человека.

– Не получается… – промямлила Полина, закрывая лапками мордочку.

– Ну и что мне с ней делать? Я же разрешила, – немного растерянно нахохлилась Маргарита, ожидая очередную нотацию от телепата.

– Пойдем поговорим, а она пусть пока попытается еще, – Кир выразительно посмотрел на Полину, отчего она свернулась клубком, спрятав мордочку под хвостом.

– Ну пойдем, – Маргарите было все равно, что делать, лишь бы не оставаться одной.

А под обличающим взглядом Полины, который словно кричал о том, что именно ведьма виновата в том, что фамильяр не может принять облик человека, Марго чувствовала себя крайне неуютно и неуверенно.

Когда дверь в комнату закрылась, Маргарита с сомнением посмотрела на телепата.

– О чем умолчишь на этот раз? – Марго обняла себя за плечи, словно ища защиты.

– Да я как раз собирался серьезно поговорить. Готова к небольшой лекции?

Маргарита неуверенно кивнула, а потом спросила:

– А ей это точно… поможет? Ну… что мы ушли.

– О, поверь, еще как поможет. Перестанет стесняться, а еще как заревнует, так вмиг человеком и станет. Это тоже опыт – менять свою сущность. Но она талантливая, хоть и проклятая.

– Проклятая? – шепотом переспросила Маргарита.

Телепат кивнул и потащил ее на кухню.

Хвост двадцать седьмой. Когда тайное вынуждено стать явным