Вивьен с удивлением и даже некоторым недоверием смотрела на свое отражение в зеркале. Оно казалось картинкой из давно забытой сказки, пожелтевшей иллюстрацией с обтрепавшимися краями.

– Что-то не так? Тебе неудобно? – с притворной заботой спросила Аннет.

В ответ Вив лишь жалобно улыбнулась. Все равно ее стоны не принесут желаемого результата, так что не дождутся! Гордо расправив плечи, она посмотрела на Аннет с высоты своих каблуков.

– Что я еще должна сделать? – со скучающим видом спросила Вивьен, понимая, что лучше узнать подробности сразу, а не кусками. А то еще прогневит Матье.

– Сегодня первый день, поэтому завтрак получишь раньше, на кухне. Тебе не привыкать, насколько я знаю. После к девяти должна быть у дверей его номера, – монотонно перечисляла старшая по корпусу.

– Но вы же сказали к десяти! – возмутилась Вив, надеявшаяся урвать немного времени на чтение.

– В десять ты должна войти в номер, даже если тебя не позвали, расшторить окна, помочь герцогу с утренним туалетом. Далее следуешь его указаниям.

– И когда эта каторга закончится? – с явным неудовольствием спросила Вивьен, мысленно перечеркивая планы на ближайшие дни.

– Когда герцог тебя отпустит, милочка. Теперь твоим временем распоряжается именно он. Будь хорошей девочкой, порадуй его. – Аннет еще раз придирчиво ее осмотрела, ловким движением вынула из прически локон и непослушной завитушкой оставила возле лица. – Вот, так лучше. Выглядишь живой.

– Благодарю, – прошипела Вивьен. – Я могу идти завтракать? У меня осталось сорок минут.

– Да-да, конечно! Ступай, – махнула рукой Аннет. – Мы с девочками приберем тут. Ключ оставлю у вахтера. Кстати, да, вот часы. Надень на шею. И время отследить проще, и приказы от господина на них будут поступать.

Вив обреченно вздохнула и вышла из комнаты. Сердце ныло в предвкушении чего-то ужасного. Новоявленная горничная давно перестала верить в сказки, в которых отношение к прислуге было человеческим. Скорее, она рассчитывала на то, что ее ожидает много работы, очень много работы. И общение с не самым приятным человеком. Единственное, что примиряло ее с этой нелегкой ношей – маячащие впереди деньги. Они действительно нужны ей как воздух.

Забрав легкий завтрак на кухне, села на свою любимую лавочку и принялась лениво ковырять вилкой в тарелке. Еда выглядела не очень аппетитной, а волнение и вовсе отбивало желание впихивать в себя хоть что-то.

«Что будешь делать, Вив, если он попробует? Продашься, как шлюха из бедных кварталов? Сыграешь в мученицу, которая разрушила свое будущее ради блага семьи? Или наберешься смелости проявить характер?»

Она не знала, что ответить. Выбор оказался слишком сложным, а в совокупности с кучей «если», выстроившихся в длинную очередь, просчитать результат и вовсе невозможно.

С трудом запихнув в себя завтрак, не потому, что нужно поесть, а, чтобы не быть разбитой днем, Вивьен отдала посуду мойщице и пошла по тенистой аллее в направлении жилого корпуса. Проводив тоскливым взглядом поворот к любимому обрыву, ставший практически родным за месяцы работы, она глянула на часы, болтавшиеся на цепочке, и поспешила к Кристофу.

«Господин… тьфу! Наглый самодовольный мальчишка, который еще не хлебнул жизни полной ложкой! Напыщенный хлыщ, привыкший получать от мира все на блюдечке и с песнями и танцами!»

Вивьен злилась, она даже не пыталась скрывать это. В конце концов, в ее контракте не прописано, что она всегда должна быть веселой и счастливой, а значит, будет собой. Главное, случайно не сорваться и не нахамить этому… И пусть она не видела еще бумаг, вера в лучшее не покидала, цепляясь беззубым ртом за реальность.

Поднявшись на нужный этаж, Вивьен замерла у двери. Часы показывали без пяти девять. Целый час безделья поначалу показался ей подарком, можно успеть собраться с мыслями, успокоиться, замотивировать себя сыграть хорошую девочку.

Вот только на проверку оказался тяжелейшим временем в ее жизни. Ноги затекли, спина задеревенела, хотелось сесть, лечь, ходить, бегать, но глядя на то, с какими непроницаемыми лицами стоят у других дверей личные горничные, Вивьен понимала, что ей не стоит даже пытаться – высмеют в лучшем случае, в худшем – доложат начальству, а то начнет выедать мозги маленькой ложечкой для варенья. Такой участи Вив себе не желала и терпела.

Наконец из часов на шее послышался мелодичный перезвон. С видимым облегчением Вивьен открыла крышку и прочитала короткий сухой приказ явиться немедленно в номер. Колени тут же задрожали, она зажмурилась, сделала несколько плавных вдохов и выдохов и вошла в номер.

– Чего так долго? С другого острова шла? – недовольно спросил Кристоф Матье.

Вив замерла, выискивая его взглядом. Герцог обнаружился полностью одетым и в весьма неплохом расположении духа. Поднявшись с кресла, Матье подошел и заглянул в глаза. Вив невольно сглотнула и отступила на шаг. Она боялась этого мужчину, боялась того, что он может с ней сделать, когда они наедине. А после разговора с Аннет боялась и того, что ему может сойти с рук.

– Трясешься, как листочек на ветру. Зря. Я тебя не обижу. Думаю, перед завтраком нам стоит обсудить условия контракта и подписать его. Что скажешь? – спросил герцог, двумя пальцами взяв ее за подбородок и глядя прямо в глаза.

Вив дернулась, отступила на шаг и уставилась в пол. Руки тряслись, и она поспешила спрятать ладони в складках широкой юбки.

– Как будет угодно, – прошептала она, не поднимая взгляда.

– Тогда проходи, садись. Договор на столе. Фрукты свежие, можешь есть.

Горничная замерла, а потом неуверенной походкой подошла к креслу и опустилась на самый краешек. Герцог ухмыльнулся, сел напротив нее и подтолкнул договор. Вив вцепилась в бумажку, спряталась за ней и принялась читать.

Хвост одиннадцатый

Договор