В начале они не шли врозь. Было темно. Пока Черский дремал. Было не видно конца и края, от горизонта до горизонта неясных контуров света. Его звали по имени, просили принести что под небом восходит. Шла обычная игра на переодевание. Одежда сковала, беся складками. Черский думал над третьей. Если она снимет юбку, ты обнажит трусы много. Против две дамы, у третьего десятки. Он сильно мешал, блефуя телом. На ногах сандалии, сморщенная рубашка. Как его пускают в клуб. Тоже десятка. Подставил лоб.

Она уже хотела, и смущение кстати сковало. Нечто среднее между бдительностью и жалостью. Проиграть бы быстрее. Он заплатит двадцать тысяч. Кто его девушка. Похожа на брюнетку. Ах, как сдает. Он сдал четырех за полный год. Бился за каждого. Безликие картье отражали обои. На второй заход сразу гремь. Она спросила, как его полное имя. Херувимы хранят хризантемы.

Им было не о чем говорить после вчерашнего. Там была похожая в косынке с плаката. Прислонилась к дереву, обнажила бедра. Пьяные, тайга, ночь. Еще десять. Он снял Хрущева в адеквате. Ее парень любил унижаться, делая вид что плохо зарабатывает. Глаза пробили пол. Сошлось на червях. Не засчитала. Выбрали сорок по три. Тут грубо говоря, или фольксваген, или командир. Остальные не могут такую фразу составить, показать фазу, разбить вазу.

Черского просили сдерживаться уважать старших. Грозили убить, забрать святое. Дома нашли самогонный аппарат, лучше французского перно. Был не этот, от них. Разбили, что плюнуть в душу, не как на желудок. Второе сердце. Еда потеряла облик.

Три подряд. Сняла первую майку. Подумала, стянула джинсы. Раздумала, сняла трусы. Играем на голову. Черский дал два, пришел валет. Затошнило, ничего прекраснее нее. Три двойки. Тот. Черский быстро дал три пэшки, откинулся на длинь. Она осудила, она за Фофанова. Ему нравился Случевский, подпольная революция. Люди не пешки в четыре коня.

Пропало желание, она одела до колен. Тот показал что встал, нарисовал хук мимо. Кто ему тут девочка, с таким желанием. Она полностью разделась без провокации. Тот аккуратно повесил джинсы, оценил свои носки. Предложила на первый навылет. Взял на короля. Тот снял кожанку, вот и пригодилась. Тем кто не любит кожанки завидно где взяли.

Черский не понял, присовокупил на линче. Тот брезгливо дернулся, отодвинул стол. Предложил на пять, так бывает. Где плюс-минус, будет своя цифра. Она изобразила звон разбитого стекла непонятно где. Черский показал берет, вскрыл своими. Она набросила куртку, тормозят. Его нельзя так просто. Переиграли. На двух не глядя.