– Анализы хорошие, но… – Доктор, парень примерно моего возраста, с глазами, в которых едва ли не прожекторами светилась уверенность в себе, да и вообще вся легкость его успешного бытия, чуть подался вперед, нависая над столом.

– Что… но? – Я невольно вздрогнул и съежился. А кто бы не вздрогнул и не съежился от такого «но»? Что-то нет никакого желания серьезно болеть, а тем более умирать в двадцать два года. На лбу предательски выступила испарина, я машинально прикусил нижнюю губу и засучил пальцами.

– Нет-нет, не беспокойтесь. – Парень мило хохотнул. – С вами все в порядке. Просто кровь у вас редкая, четвертая отрицательная, поэтому я хочу предложить вам сдать не саму кровь, а плазму. Понимаете, в чем дело: вашу кровь можно влить только…

«Сволочь, – мысленно ругнулся я, одновременно с облегчением вздыхая. – Ты бы так со своей бабушкой по утрам шутил. «Но»… Набить бы тебе морду за такое «но».

Но бить я, разумеется, никого не собирался, да и вряд ли бы у меня вышло. Я человек мирный, даже смирный, и если поднимаю кулаки, то лишь для самообороны. Правда, в большинстве случаев выходит, мягко говоря, не совсем удачно. Особенно если нападающих больше одного. Сколько раз говорил себе – надо записаться в какую-нибудь секцию, но дальше этих разговоров с собой дело ни разу не продвинулось. Наверное, это все же не мое – бегать в потном кимоно, или боксерских трусах, или… в чем там еще можно бегать до седьмого пота?..

– Максим Александрович, вы меня слушаете?

– Да-да, конечно… – Я с сосредоточенным видом закивал. – Так что мне делать нужно?

– Ничего особенного. Зайдите в кабинет сорок восемь, сдайте там еще один анализ, и, если он окажется в норме, мы возьмем у вас плазму. Процедура эта длится немного дольше, минут сорок, но в общих чертах ничем не отличается от обычной сдачи крови. Никаких неприятных ощущений, некоторые даже легкую эйфорию испытывают. Вы согласны?

– Да, конечно. Документы мне забрать? – Я кивком указал на пачку бумажек в его руках.

– Да-да, возьмите. – Он протянул их мне. – До обеда вы уже вряд ли сдать успеете, там Анюта Смирнова сегодня дежурит, а она всегда на десять-пятнадцать минут раньше уходит. В кафе «Орион» обедает: знаете, может быть? Через два квартала от поликлиники. Там у нее мама работает. – Он вскинул руку, непринужденно сдвинул край просторного белого рукава и продемонстрировал мне неплохие часики. – Да, вам не повезло. Без десяти час. Уже, наверное, ушла. Ну, ничего страшного, – улыбнулся он голливудской улыбкой, так что я даже запутался, чему завидовать – дорогим часам или белоснежности зубов. Нет, у меня тоже зубы нормальные, но вот чтобы так… почти ослепляюще… Да и вообще, он прямо пышет – здоровьем, счастьем и плюшками. А на фоне меня это выглядит вызывающе… или, точнее, – подавляюще.

– Ну что же, жду вас завтра с утра.

Я поднялся и, попрощавшись, двинулся к выходу.

– И скажите там – у меня обед, чтоб никто не заходил, – добавил он, когда моя ладонь легла на ручку двери.

Кивнув, я вышел из кабинета и молча зашагал по коридору. «Глупо и по-детски», – тут же выругал себя. Потом он обязательно спросит: «Почему вы не сказали, я же просил?» Хотя, скорее всего, он попросту забудет. Это тебе кажется, что все только и думают о твоей персоне, а на самом деле о ней забывают, как только она выпадает из поля зрения. Мир не вертится вокруг тебя… Впрочем, некоторых этот очевидный закон не касается. Таких вот, как этот врач. Наверное.

Да что там – наверное. На него только взглянуть стоит, как сразу понятно – вот вокруг него мир точно вертится. Иначе откуда этот светящийся, уверенный в себе взгляд, счастливая улыбка…

У меня-то в жизни все совсем не так, чтобы светиться и улыбаться. Учебу пришлось отложить на неопределенное время, пока не наладится с финансами, работу потерял, первая и пока единственная моя девушка, с которой встречался почти год, ушла. Сказала, что разлюбила, хотя мне теперь все больше кажется, что и не любила никогда. А я любил, как идиот. Познакомился с ней как раз, когда она со своим парнем рассталась, и в одну секунду нахлынуло. Внешностью она немного похожа на Кэмерон Диаз, характером – капризный ребенок, но главное – голос. Или, точнее, голосок. Такой нежный и тоненький, что иногда мне было достаточно просто слушать ее, чтобы купаться в блаженстве.

А потом ее прошлому парню вдруг повезло, у него умерла бабушка, оставив внучку в наследство трехкомнатную квартиру. В нашем жестоком мире такое действительно рассматривается как чистое везение, не время теперь жалеть бабушек.

В общем, у ее прежнего парня сразу появился небольшой магазинчик, новая машина и кое-какая наличность. Ира, так звали девушку, тут же «разлюбила» меня и вернулась к бывшему, а я – в то одинокое существование, в котором и пребывал до встречи с ней.

Ну, разумеется, я ходил несколько раз выяснять отношения, как называла это Ира. Выяснять отношения… Никогда не понимал, что она имеет в виду, говоря так, потому что все выяснения всегда заканчивались ссорами. Неужели выяснить отношения – это значит поссориться?

Однако в этот раз все закончилось иначе – разбитым лицом. Ее новый-старый парень с дружком подстерегли меня возле подъезда и вдвоем так накостыляли мне, что я целую неделю не выходил из квартиры, ожидая, когда сойдут синяки.

А спустя эту неделю на меня обрушился еще один удар. Работа накрылась медным тазом, и виной тому был совсем не мой семидневный отгул, а давненько уже дышавшее на ладан захудалое рекламное агентство «Имидж-Плюс», где я числился специалистом по компьютерной графике. Вдобавок в тот же вечер позвонила хозяйка квартиры, которую я снимал, и намекнула, что ей через неделю понадобится предоплата за три месяца.

– Сейчас такие времена, вы сами понимаете, – жужжал ее голос из мембраны телефонной трубки. – Да и у меня есть, которые готовы сразу за полгода предоплачивать, а вы… Максим Александрович, сейчас уже никто не берет помесячно. Но вам я за полгода, конечно, условие ставить не буду. Платите за три…

– Хорошо! – выкрикнул я и положил трубку.

И вот, одновременно с двумя временными шабашками, я решил сдать кровь. Копейки, конечно, но если постоянно… Однако рассчитать ожидаемый доход не смог, так как не знал расценок…

– Извините.

Я вынырнул из размышлений, которые в последнее время все назойливее и наглее захватывали мозг, посмотрел в спину толкнувшему меня амбалу и с удивлением перевел взгляд на свою руку. Стою на пороге поликлиники, между пальцев – дымящаяся сигарета. Тьфу ты, черт: курить-то здесь нельзя!

Торопливо швырнув сигарету в урну, я стыдливо огляделся. Надеюсь, никто не заметил.

Не зная, где дождаться конца обеденного перерыва, да и все еще стыдясь того, что совсем не к месту закурил, я быстро спустился по ступенькам и зашагал к городскому парку. Похожу туда-сюда, погуляю, а потом вернусь. Жаль, конечно, что время впустую уйдет. Была бы электронная книжка – сел бы на лавочку, почитал… Но мечты о такой роскоши пока можно было отложить на дальнюю полку. Накрывшееся медным тазом рекламное агентство и звонок хозяйки квартиры внесли свои коррективы в планы моих покупок на ближайшее будущее. Можно было, конечно, вернуться к родителям; по крайней мере, пока не найду новую нормальную работу…

– Молодой человек, – прозвучало совсем близко, и я невольно обернулся, хотя и был уверен, что это адресовано явно не мне.

Ко мне вообще очень редко кто обращался на улице: по той простой причине, что знакомых практически нет, а просто так… я бы лично никогда не окликнул ради просьбы о помощи незнакомца с такой мрачной рожей. А то, что она у меня в последнее время весьма мрачная, я убеждался каждое утро, глядя на свое отражение в зеркале, висящем в прихожке.

Но, как ни странно, обращались именно ко мне. Высокий мужчина, лет сорока на вид, с каким-то болезненно-бледным лицом, красноватыми от бессонницы глазами и непропорционально длинными руками. Он стоял возле черного «БМВ-Х5» и смотрел таким умоляющим взглядом, что я смутился и смог сказать только одно слово:

– Да.

– Молодой человек, будьте столь любезны, окажите мне небольшую услугу. Я привез свою больную матушку в сие лечебное учреждение. – Он указал длиннющей рукой на поликлинику. – Она у меня, к огромному сожалению, не ходит. Поэтому и прошу вас: помогите мне донести ее до здешних лекарей.

«Что за чушь? – мелькнуло у меня в мозгу. – Чего он язык ломает?»

Но в ответ лишь согласно кивнул. Мужчина тут же обрадовался, засуетился, подскочил к задней двери и приоткрыл ее наполовину.

– Вы помогите с этой стороны, а я с той аккуратно приму несчастную мою разлюбезную матушку, а вы уж после обойдете, и мы с вами доставим ее прямо на прием. Мне одни добрые люди растолковали, что лекари здесь хорошие, из столичных институтов, почитай, все.

Да уж, явно дядя по русским классикам гонит. Или Акунин у него в любимых писателях. А может, он актер какой из театра и говорит так по привычке?

Я приблизился к двери и застыл в нерешительности.

Ага, актер на «БМВ икс пять», – выдала контраргумент рациональная часть моего мозга. Я было попятился, но вдруг из пахнущего кожей салона в мою сторону резко выскочили какие-то шланги металлического цвета, опутали и рывком втянули внутрь.

– Ох, – только и выдохнул я, ударившись лбом обо что-то очень твердое. Но удар вроде не смертельный. Только в голове все затрещало, и звездочки перед глазами поплыли… В это время за спиной раздался мягкий хлопок, потом быстро открылась и закрылась водительская дверца, и машина легко, как и положено дорогим иномаркам, рванула с места.

А я рванулся в сторону двери. Лучше уж выпрыгнуть на ходу, даже на большой скорости, чем быть разрезанным на куски маньяком. А в том, что этот бледный, красноглазый и длиннорукий мужик – именно маньяк, я уже не сомневался.

Вцепившись дрожащими пальцами в ручку, задергал ее так, словно меня начало бить током, одновременно стал плечом толкать саму дверь. Результата – ноль.

– Представитель планеты Земля, – послышался с переднего сиденья голос, в котором уже не было никаких эмоций, хотя слова были все те же, в стиле героев Достоевского, – умоляю вас, ради бога, не пытайтесь вырваться из машины. Корпус окутан силовым полем, и вы не сумеете проникнуть сквозь него.

Увидев, что говоривший, он же мужик-маньяк, сидит ко мне спиной и очень увлечен ведением «бэхи», я впал в какое-то помешательство: рванулся вперед и вцепился ему в шею. Стал сжимать изо всех сил, сжимал минуты две и, наконец, устав, откинулся на спинку сиденья. Все, попал. Этот мужик, несмотря на его нелепый вид, еще и борец. Иначе как объяснить, что на мои попытки удушить его он даже не отреагировал? Господи, как же не хочется умирать!

В глазах появилось жжение, стало обидно до боли. И так всю жизнь не везло, а тут еще – такой финал. Да за что? Что я кому плохого сделал?

Я повернул голову и… застыл в ошеломлении.

Рядом со мной сидел робот.

Ну, а как назвать иначе что-то приблизительно гуманоидного типа, но сделанное из металла? «Железный Феликс»?

Шутишь уже?

«Это я от страха», – зачем-то оправдался перед самим собой, с вытянувшимся лицом разглядывая второго пассажира «бэхи». Хотя скорее, это я был вторым, а он – первый.

– Представитель планеты Земля: перед вами – дроид типа АРД. Шестой, ты все ли уже проверил?

– Атамар игта локотор, – заговорил вдруг железный монстр, и я невольно отпрянул, впечатываясь спиной в дверцу. – Брагагат самура таз таз.

– Весьма неплохо. – Мой похититель кивнул. – А ведь могли и перепутать ненароком.

– Натрудат, манг Гуур. Искоргот папарта.

– Ну разлюбезный мой шестой нумер, всякое случается в мире сем. Могли и перепутать.

– Ат манг Гуур.

– Что здесь происходи-ит! – перебил я криком этот наполовину непонятный диалог и еще сильнее вжался спиной в дверь. – Кто вы?!

– Я великий Гуур, представитель великой расы ванниров, а это – обычный дроид. Я уже говорил вам. Старайтесь с этого момента запоминать все сказанное мною с первого раза.

– Почему? – глупо переспросил я, скосившись на длиннорукого, но мой взгляд машинально скользнул мимо него и застыл на картинке за лобовым стеклом.

От того, что я там увидел, на время перехватило дыхание, а все имевшиеся на теле волосы встали дыбом. Судя по мелькавшим внизу верхушкам деревьев, мы не ехали.

– Что за…

– Потому что теперь, представитель Земли, я – ваш хозяин, – бесцеремонно перебил меня мужик. – Вы будете служить мне.

Странно как-то прозвучало такое заявление с обращением на «вы». Нелепо даже чуть-чуть. Черт! Да ведь это самые настоящие инопланетяне.

Сказать честно, подозревать подобное я начал с того самого момента, когда дроид заговорил. До этого я все же думал, что он просто какая-нибудь самодельная железяка. Даже торчащие из боков шланги, которые не просто торчали, а и функционировали, не заставили меня поверить в версию НЛО. А вот теперь…

Верхушки деревьев стали быстро отдаляться, меня вжало плечом в спинку сиденья, я кое-как развернулся, потратив на это немало сил, и замер. Впрочем, надумай я отмереть – все равно ничего бы не вышло. Перегрузки росли стремительно. Через пару секунд я попробовал поднять руку, но не смог сдвинуть ее и на миллиметр. А вскоре от лица отлила кровь, стало тяжело дышать, внутри появился быстро нарастающий ужас, в глазах потемнело.

И вдруг резко отпустило. Я поплыл вперед, но тут же прилип обратно к спинке.

«Наверное, что-то включили. Какие-нибудь гравицапы, грави… хрени», – глупо мелькнуло в голове, а взгляд тем временем не отрывался от лобового стекла. За ним теперь простиралось усеянное точками звезд небо. По-настоящему усеянное, не так, как видно с Земли.

– Вы меня убьете? – спросил я, пораженный тем, что происходило.

– Убьем? – сидевший за рулем «чудо-БМВ» засмеялся скрипучим голосом. – Примитивный разум. Но кровь – родонтинов, – добавил он, резко уняв смех.

– Ат манг Гуур, – ответил ему дроид.