Экипированный деловыми бумагами, реквизитами разных банков, печатями и всевозможными доверенностями, Зудов вновь ехал в родном автомобиле «Бенц» по сверкающей отелями и красочно развешанными повсюду предложениями любых услуг великой, как русское экономическое чудо, Москве. Он остановился на светофоре, уже вполне спокойный и не переживающий. Он почти поверил в план Трутя и своё решающее участие в нём, и предвкушение большого количества шуршащих денежных масс заставляло трепетать его ноздри, и как-то мятно холодило желудок. Миллиарды!.. Но какой банк даст этому проныре Трутю столь огромный кредит? Под что?!! Или они заодно, а директор в доле…Наверное; в конце концов, это их дело. Зудову было необходимо как можно быстрее найти какого-нибудь старого лоха, который поставит под заготовленным документом подпись со всеми своими данными, а дальше должен скоропостижно умереть, либо куда-нибудь раствориться. Но лучше уж умереть: нет человека — нет проблемы, как говорил товарищ Сталин. В принципе, всё не так уж и сложно: З. З. решил начать свои поиски с дома престарелых; наверняка, там найдётся некий вечно обоссанный старичок, который за небольшую мзду и за тарелку супа подпишется под чем угодно. Ещё лучше, чтобы жить ему оставалась максимум неделя. Вот это и надо выяснить прежде всего!

Зудов блаженно потянулся, вдруг неприятно ощутив лёгкую боль в пупке и в заднем проходе. Ах, это их чёртов "хроник"!.. Ну уж нет — Захар Захарович до смерти боялся всех этих новых изобретений; мало ли что! Надо обойтись без него!.. Да может сейчас уже всё и решится! В конце концов, что нужно? Найти субъекта при смерти, накормить его, напоить, оформить ему хорошие похороны, пенсию внучке и получить подпись со всеми необходимыми причиндалами! Ну разве не ерунда!.. Всё-таки, Труть — гений!

Неожиданно дверь зудовского автомобиля открылась, и на сидение села застенчивая молодая девушка с красной сумочкой.

— Я никого не подвожу! — отмахнулся Зудов, тут же автоматически подумав, что скоро он сможет иметь всех красавиц любых рас, фигур и лиц.

— А я никуда и не еду, — скороговоркой проговорила девушка и тут же выпалила: — Когда у меня бывают критические дни, раньше я обычно использовала тампоны "Сухой рай", потом перешла к прокладкам «Пи-пи», это, конечно, хорошие прокладки — можно одевать белое бельё, играть в хоккей, резко нагибаться в танце в ночном клубе, стоять на голове…Но ничего не сравнится с новыми прокладками «Хронос», ибо они с крылышками!.. Загнул их за трусики — и можно вообще хоть штангу поднимать, и это в критические-то дни!.. — девушка с какой-то укоризной посмотрела на ошарашенного Зудова. — И сухо, сухо… — почти пропела она. — С крылышками! Прямо хоть бери и лети, словно птица — вот какие это прокладки! Запомните: "Хронос"!!

— Но я-то тут при чём? — еле придя в себя от такого напора, злобно сказал З. З.

— Ну…Ну не вам, так вашей подружке. Жене. Любимой, наконец. Дочке!

— Нету у меня никакой дочки! — остервенело вымолвил Зудов. — А ну — пошла отсюда! Выметайся! Совсем уже оборзели! Срать я хотел на все ваши прокладки!! Подмываться надо чаще! Не надо мне ничего…

— И кто знает… — словно совершенно не слушая его, продолжила девушка, — возможно, они и вам понадобятся…причём в скорейшем времени. Ведь крылышки! А то улетите куда-нибудь без прокладок — совсем будет непорядок! Запомните: "Хро-нос"…

— Вон отсюда! — рассвирепел Зудов.

— Три рубля — и пачка ваша. И никуда я не уйду. Будете упорствовать, закричу, что вы меня тут насилуете. А там…Я думаю, среди ваших документиков наверняка найдутся такие, которые нежелательно было кому-нибудь смотреть. Тем более, милицейским…

— Ах ты…Стерва!! Сучка!!!

— Полегче, — цинично сказала девушка, доставая пять пачек прокладок «Хронос». — Гони пятнарик, забирай товар. А не то…

"Это же чёрт знает, что такое!!" — совершенно опупело подумал Зудов, доставая деньги и включая сигнал аварийной остановки, а то ему уже избибикались. "Ну…Ну просто слов нету! Ну можно ещё, извиняюсь, засирать мозги по радио, по телевидению, но что бы так…С ума сойти! Вот гады, гады!! Нет, надо пулемёт покупать. А с другой стороны — неужели ж я пристрелил бы её из-за этих вонючих прокладок?! Но почему она сказала, что они мне скоро понадобятся…И что лететь…И почему-то "Хронос"…Вот гадина! Надо с ней осторожнее — может, шпионка какая-нибудь…Ладно, в конце концов подарю Небабе. Ах, Лерочка!..»

— Ну вот и умница, — совсем уже ласковым тоном произнесла девушка, как только получила деньги. — Ничего, ты меня ещё добром вспомнишь. Тренажёров никаких не надо?…

— Ах ты… — Зудов замахнулся кулаком и наверняка бы ударил эту паскуду, но она мгновенно выскочила из машины и нежно помахала З. З. ручкой, после чего недвусмысленно указала большим пальцем руки на низ своего живота, от души расхохотавшись.

Зудов брезгливо бросил прокладки на заднее сидение и остервенело рванул вперёд. Включив свою любимую радиостанцию "Коза ностра", он упоённо углубился в бесстрастно излагаемый диктором план свержения существующего строя с обязательным четвертованием президента и кастрацией всех министров и членов парламента, и вскоре почти уже совсем забыл об этой странной девушке и её прокладках с крылышками, которые, тем не менее, вполне реально лежали на заднем сидении.

Зудов ехал, ехал и, наконец, приехал. "Кажется, это — здесь. " — буркнул он, сверяясь с картой и вперяясь в аккуратный двухэтажный коттедж, заросший плющом и диким виноградом, словно дача какого-нибудь грузина. Табличка у входа гласила: "Митинский дом престарелых. Вход по пропускам. " "Это я — в Митино? — изумился З. З. — Вот занесло…Ну что за жизнь — то Митино, то какое-нибудь Коньково-Ебуново!"

Зудов тщательно закрыл автомобиль и с некоторым трепетом поднялся по ступенькам. Ещё не зная, какую фамилию ему называть, чтобы сойти за родственника, он вдруг обнаружил, что за вахтой никто не сидел — ни охранника, никакой характерной бабушки, которая скорее умрёт, чем кого-нибудь пропустит. Опешив от своей неожиданной удачи, Зудов вначале растерялся, а затем, как подлинный вор, бесконечно озираясь по сторонам, быстро вбежал на второй этаж по лестнице, покрытой характерной красной ковровой дорожкой, ворс которой стоял дыбом от недавнего пылесосенья. Пройдя по белому, похожему на больничный, коридору, Зудов как раз оказался у двери с надписью "Медицинский кабинет" — то, что ему как раз было нужно. Кашлянув, он постучал. На этот раз его не ждало столь бесспорное везение, как у входа в этот дом: за дверью кто-то был и женским голосом ему неприветливо ответил:

— Ну кто там ещё! Фуу — надоели! Входите!

Зудов приосанился, поправил зачем-то прядь своих волос, прямо как женщина перед свиданием с возможным сексуальным партнёром, и раскрыл дверь, входя.

Его взору предстал чистый кабинет с белыми стенами, белыми шкафами с лекарствами и белыми папками. За белым столом сидела пожилая, злобного вида, женщина в белом халате и читала журнал "Секс для старых дев". Увидев Зудова, она привычно-строго на него посмотрела, потом как-то неприветливо удивилась.

— Вы к кому? — резко спросила она.

— Видите ли… — начал Зудов, натужно улыбаясь

— Сегодня посещений нет! — не слушая его, отрезала она. — Первый раз, что ли?

— Да я…Да мне не для этого…Точнее, для этого…Но не совсем…Я…

Зудов вконец запутался.

— Документы! — приказала женщина. — Кто вы, и что вам здесь нужно?! Предупреждаю: мой палец постоянно лежит на красной кнопке, ОМОН приезжает через одну минуту двадцать секунд. Так что мало не покажется!

"Не на красной кнопке он у тебя лежит, а на красном твоём клиторе! — раздражённо подумал про себя Зудов. — Вот гнида! Даже слушать не хочет!"

Потом его вдруг осенила одна гениальная мысль. Он не спеша полез во внутренний карман своего чудеснейшего японского пиджака «А-Сука» с рыжим отливом, но достал оттуда не паспорт, а пачку денег, которую так же не спеша положил на белый стол перед женщиной. Она тут же, как бы против воли, слегка улыбнулась, отложила в сторону журнал "Секс для старых дев", но затем вновь приобрела суровое выражение лица, так что нос её заострился, как у покойника, и тихо спросила:

— Это — чего это? А?!

— Да видите ли…Можно сесть?

— Ну, присаживайтесь.

Женщина явно была не москвичкой, так как говорила с откровенным украинским акцентом. Зудов сел на белый стол, положил ногу на ногу, поставил перед собой свой дипломат и уже совершенно открыто и лукаво улыбнулся женщине.

— Как вас зовут?

— Ника Ардалионовна. Сплошная. Эта фамилия у меня такая — Сплошная. А что? Между прочим, главный врач Митинского дома престарелых. А что?

— Очень приятно, — изобразил З. З. живейшее участие. — Захар Захарович. Зудов. Заместитель генерального директора акционерного общества с ограниченным товариществом "жужуинвест".

— Ну и что? Кстати, это — действительно у вас такая фамилия — Зудов?

— Ну да, — не понял Зудов. — А что?

— Да ничего, — женщина вдруг задиристо расхохоталась. — Зудов! Зу-дов!.. Ха-ха! Так чего ж вам здесь надо, товарищ Зудов? Дедушку хотите сплавить, а? Или бабушку?

Её зелёные злобные глазки болезненно зыркнули по зудовскому колену.

— Да нет, что вы…Я — напротив! Понимаете, — заговорщически сказал Зудов, — наше АО — очень процветающая фирма, и мы…

— Рада за вас, — сухо проговорила Ника Ардалионовна.

— И мы хотели бы заняться благотворительностью. Помочь нашим детям…Старикам! Ведь государство их совсем забыло! А они же — наша гордость, наши мамы и папы!..

— Понятно, — сказала женщина, став вновь хмурой. — Хотите отмыть нечестные деньги. Предложить нам какое-нибудь гнилое дельце…Вам ведь нужна — как это у вас называется — крыша?

— Перестаньте! — укоризненно воскликнул Зудов. — Ничего нам от вас не надо! У нас всё и так уже есть. Повторяю: «жужуинвест» — очень респектабельная и богатая фирма. А у вас что — совсем нет проблем?

— Ха! — торжествующе хакнула Ника Ардалионовна. — Ха! Это у нас нет проблем?!.. Да как вы можете!.. Да у нас вообще ничего нет!.. Белья нет, лекарств нет, суден нет, этих…видеомагнитофонов — вот!.. Денег… — тут она нехотя покосилась на зудовскую пачку.

— Ну вот, — торжествующе улыбнулся З. З. — А мы готовы вам помочь. Понимаете?

— Просто так?

— Просто так.

— Не верю — сказала Ника Ардалионовна.

— Не верите? Но почему?

— Сейчас просто так даже родной матери стакан воды не поднесут.

"Права ведь, гадина!" — с каким-то неожиданным стыдом подумал про себя Зудов.

— И тем не менее это — правда. Вот видите деньги? Тут — тысяча рублей.

— Новыми?

У всех ещё в памяти было время великой инфляции, когда в ходу были сотни тысяч, бывшие всего-навсего жалкими бумажками.

— Самыми новейшими. Они — для вас!

— Взятка, что ли? — алчно спросила Ника Ардалионовна. — Я всё никак не могу взять в толк, чего вам от меня нужно.

— Да никакая это не взятка! — раздражился Зудов. — Это вам и на лекарства, и на бельё, и на судна…

— А. — Разочарованно сказала женщина.

— Впрочем, можете распоряжаться по своему усмотрению.

— А, — намного более оживлённо повторила женщина. — Но вам-то что нужно?

— Да ничего нам не нужно! Помогать мы хотим, понимаете — помогать! Вот пока тысяча рублей — кстати, нигде не учтённых, расписываться не надо, а то ещё с вас какой-нибудь налог сдерут…Но у нас также есть один план!

— Какой это? — быстро спросила Ника Ардалионовна таким неожиданно искушённым тоном, в котором явственно слышалось, что всё, мол, с тобой понятно, и сейчас ты, наконец, расколешься и выложишь истинную цель своего подозрительного визита.

— Понимаете, — постарался не обращать внимания на этот тон З. З. — Судна, лекарства — это всё хорошо. Но мы хотим помогать конкретным людям. Конкретным!

— Как это? — непонимающе сказала Сплошная.

— Ну… — Зудов заговорщически ухмыльнулся. — Предположим, мы берём какого-нибудь вашего пациента. Кого-нибудь безнадёжно больного. Ну, кому жить осталось совсем чуть-чуть.

— И что?

— Ну и…Превращаем ему этот остаток его жизни в праздник! Выполняем любые его желания! Словно волшебник прилетел на голубом вертолёте!

— Да какие у них к чёрту могут быть желания! — злобно воскликнула Сплошная. — Под себя только ходють, да лежат. Смерти ждут не дождутся. Разве ж это жизнь? Всеми брошенные…Я б на их месте точно что-нибудь с собою сделала! Нет у них никаких желаний! Смерть — их единственное желание! Вот у меня ещё есть желания! — она бессознательно коснулась рукой своего журнала на столе. — А я сижу тут с ними, выношу за ними…А мне бы напротив жить бы да жить!

— Да разве ж мы вас исключаем?! — расплылся в многообещающей улыбке Зудов. — Да вы у нас всегда на первом месте! Да вы…

— Правда?… — расчувствовалась женщина.

— Ну конечно! Вы — в первую очередь! Старикам у нас почёт, но молодым-то — дорога!!

— Вы меня…не оставите? — со слезой в голосе проговорила Ника Ардалионовна.

— Ни за что!

Зудов готов был уже встать на одно колено и припасть к рукам главврача дома престарелых, целуя и лобызая их.

— Ну вот что, — вдруг совершенно деловым тоном произнесла Сплошная. — Вам нужен дышащий на ладан старичок?

Она резво встала, подошла к белому шкафу с папками и бегло пролистала несколько из них.

— Вот — Михаил Пафнутьевич Палтус.

"Однофамилец, что ли? — подумал З. З. — И тёзка. Странно.»

— У него…В общем, у него всё, что угодно. Да ещё и СПИД застарелый. Мы даём ему жизни максимум неделю. Можете пообщаться с ним. Узнать его — хе-хе — желания.

Тут Сплошная почти вплотную приблизилась к Зудову и твёрдо, отчётливо прошептала:

— Гони ещё тыщу, и я тебя к нему отведу.

Чего угодно ожидал Захар Захарович, но только не этого. Он просто был сражён наповал. "Вот курва старая!" — чуть было не вслух вырвалось у него. — "И чего я перед ней распинался! Дал бы сразу…Но неудобно ведь…Сука — две тысячи!" Но всего неделя жизни! И миллиарды! Если всё нормально — тьфу-тьфу-тьфу…Да запроси теперь ещё этот Палтус хоть миллион — всё равно ведь дело стоящее! Но всё же, всё же…Ах. люди, люди…

З. З. быстро вытащил вторую пачку денег, которую Сплошная скрупулёзно пересчитала вместе с первой, после чего совершенно беззастенчиво засунула их себе в лифчик.

— О-кэй, — удовлетворённо сказала она. — Ну, пойдём.

Всё ещё злой, но уже постепенно начинающий радоваться Зудов быстро схватил свой дипломат, как-то неумело цокнул ртом и пошёл вслед за Никой Ардалионовной, осторожно оглядевшейся по сторонам при выходе в коридор. Итак, кажется, начало его деятельности было вполне многообещающим! Может, из-за прокладок с крылышками? "Надо было подарить этой Сплошной парочку, — машинально подумал про себя З. З. — Хотя она ведь уже это…ягодка опять!"

— Будь осторожен, — обернувшись вдруг к нему, сказала она нежным шёпотом, совсем прямо как старому любовнику. — Этот старикан — совершенно сумасшедший!