– Может, все же останешься? – наверное, в сотый раз спросил меня Илья, наблюдая за тем, как я собираю вещи. Верная подруга уже отчалила, сославшись на неотложные дела, но, подозреваю, просто тактично предоставляя нам с Ильей возможность попрощаться без свидетелей.

Я отрицательно замотала головой.

– Лен, я волнуюсь за тебя, – Илья обнял меня за плечи.

– Да брось ты, – я беспечно махнула рукой. – Что может теперь-то произойти? Штыменко мертв, наши друзья-бандиты в СИЗО, Захаров давно в могиле.

– Да, но мы даже на минуту не приблизились к тому, кто же за всем этим стоит. Ни на секунду, а это значит, главный злодей все еще на свободе.

– А что, если его и в помине нет, – я привычным жестом попыталась собрать волосы в хвост, но тут же опустила правую руку, морщась от боли. – Что, если все это просто ужасное стечение обстоятельств? Давай пофантазируем, – я аккуратно выпуталась из объятий Борисова, отойдя от него на безопасное расстояние.

– Допустим, Захаров действовал самостоятельно, и таинственный некто, стоящий за ним, не более чем плод нашей с тобой фантазии. Ну, мало ли – приглянулась ему моя фирма. Потом некто, решив воспользоваться ситуацией, обставляет выгодное ему убийство так, чтобы подозрения пали на меня. Думаю, ты не станешь отрицать, что у покойника врагов хватало. Уверена, желающих увидеть его в могиле пруд пруди. Далее, мой сотрудник Штыменко отдельно от Захарова, не будучи с ним как-либо связанным, решает поживиться за твой счет, решив, будто ты станешь платить за мое спасение. Понятное дело, это чистая игра на удачу, ведь ты вполне мог бы и отказаться перечислять деньги. С другой стороны, ну и что? В конце концов, чем он рисковал? Не заплатил бы ты, Славка бы меня тихонько выпустил, да и все. Или не отпустил – тоже вариант. Штыменко ведь наркоман, а они, знаешь ли, за дозу и не на такое пойти могут.

– Вот именно! Наркоман! – воскликнул Илья и, вскочив, принялся нервно мерить шагами комнату. – Ты думаешь, такой, как ваш Славка, мог в одиночку все это провернуть? Такой гениальный план придумать?

– Да что там гениального-то? – удивилась я. – Усыпить меня какой-то дрянью, вывезти ночью на заброшенный завод, а потом, воспользовавшись специальной программой, предотвращающей отслеживание айпи-адреса, потребовать у тебя выкуп и получить его на одноразовый электронный кошелек. Для нормального айтишника техническая сторона вопроса вообще не проблема. Да и с остальным трудностей совсем минимум.

– Хорошо, – кивнул головой, соглашаясь Илья, – а Иван со Степаном?

– А что Иван со Степаном? – пожала я плечами. – Еще одно совпадение. Понимаю, многовато для одной истории, но в жизни и не такое случается. Это, знаешь ли, в детективах все связано, взаимосвязано. Картинные герои – авторы немыслимых интриг сплетают сюжет в такой узел, что и не развязать, а в жизни как раз главная роль принадлежит его величеству случаю. Повезло парню просто нарваться на бандитский тайник. Ну и кто бы на его месте не воспользовался ситуацией?

– Это хорошо, конечно, – Илья перестал вышагивать по комнате, остановился напротив меня и теперь пристально смотрел, заложив руки за спину, – но где в таком случае деньги? Саквояж мы нашли ведь пустым.

Я равнодушно пожала плечами. Вот уж что-что, а судьба бандитских баксов волновала меня меньше всего.

– Так, может, их сам Короедов и взял. Что мы, собственно, об этом дядьке знаем? Нет, я допускаю, что рассказанная им душещипательная история о возрождении из мертвых, пардон, о духовном перерождении – чистая правда. Уверена, ты его проверил вдоль и поперек, так что даже не сомневаюсь – все было так, как он нам поведал. Да только перед магией больших денег мало кто устоять может. И потом, может, Алексей Ефимович решил использовать их на благо общества. Скажем, откроет наркологический центр или базу там построит соответствующую. Да просто в церковь отнесет – вариантов множество, гадать не хочу.

Борисов с сомнением покачал головой.

– Я все же не столь оптимистичен, – проговорил он. – Как по мне, так в твоей теории вопросов больше, чем ответов.

– Вполне возможно, – я развела руками, – но другой-то все равно нет. Так что буду придерживаться этой. Жить все время в страхе, шарахаясь от каждого шороха, тоже ведь не дело, согласись.

– Это так, но элементарные меры предосторожности еще никому не повредили. Особенно, – Илья усмехнулся, – учитывая твою удачливость.

Я расхохоталась.

– Это да-а-а! Но чему быть, того не миновать. Тем более я все же верю своему ангелу-хранителю. Он хоть парень и не шустрый, но всегда успевает вовремя. Уж сколько раз могла я отправиться на встречу с прародителями, а все еще землю топчу. Значит, не пришло еще мое время. Надеюсь, что не скоро оно придет.

Илья с сомнением покачал головой:

– В том-то и дело, что лимит везения не безграничен. Что, если когда-нибудь ему придет конец, и тогда ты… Ты…

Я с удивлением посмотрела на Илью, на лице которого отразилось отчаяние. Надо же, какое человеколюбие!

– Не переживай ты так, – беспечно махнув рукой, я застегнула молнию на дорожной сумке. Сборы оказались недолгими – как следует обжиться в гостеприимном доме Борисова мы с Ларой не успели. Так что вещи были упакованы в считаные минуты.

– Чему быть, того не миновать, – подвела я итог нашей беседы и, плюхнувшись на диван, предложила: – Присядем на дорожку?

Илья странно на меня посмотрел и сел рядом. Очень рядом… Слишком рядом… Утонув в объятиях аромата его явно дорогого парфюма, я на минуту потеряла голову. А обретя ее вновь, поняла, что мы жарко и страстно целуемся, совершенно очевидно намереваясь пойти еще дальше. И хотя рассудок кричал, что мне следует остановиться, я даже и не думала прислушиваться к его голосу. И тогда в дело вмешалось провидение. Правда, в лице конкретного и хорошо нам знакомого субъекта.

– Встать, руки за голову! – строгий мужской голос нарушил тишину.

Не сразу поняв, что именно от нас требуется, мы с Ильей не тотчас исполнили приказание. За что и поплатились. Степан, а наш друг, вопреки ожиданиям, вовсе не парился на нарах, подошел и с явным удовольствием ударил Борисова прикладом пистолета по голове. Тот обмяк, потеряв сознание, и завалился на бок. Я кинулась помогать возлюбленному, но получила хорошего тумака под зад, в результате чего распласталась на бездыханном теле Ильи. Вернее, оно, конечно, было вполне себе дыханным, теплым и живым. Просто к слову пришлось.

Обиженно потирая ушибленное место, я повернулась к стоявшему рядом парню.

– Вот обязательно это делать, да? Вот никак тебе не обойтись без насилия?

– Шутишь? Знаешь, как мечтал об этом, – ухмыльнулся Степа. – Радуйся еще, что не убил твоего паренька. Гад он редкостный, имей в виду. Нехороший он человек, плЁхой, – бандит скопировал акцент мужчины с Востока. – Зачем тебе такой нужен, а, красавЫца? – продолжал он свою игру.

– Вот тебя забыла спросить, – огрызнулась я. – Тебе-то какое дело до моей личной жизни?

– Ну, может, я влюбился. Кушать не могу, спать не могу, жить не могу, так тобой обладать мечтаю, – Степан бросил на меня проникновенный взгляд.

Я с подозрением на него посмотрела – ну, как не шутит? Кто их, этих бандитов, разберет. Увидев мое растерянное лицо, Степан громко расхохотался и весело мне подмигнул.

– Испугалась? – проквакал он сквозь смех. – Пошутил я, пошутил. Успокойся, ты вообще не в моем вкусе. А вот подружка твоя – иное дело. С ней бы я, конечно, зажег. У нее есть кто?

– Есть, – огрызнулась я, сердясь больше на себя, чем на парня, – да не про твою честь.

– Чей-то? – оскалился Степан. – Аль я не хорош? Аль я не пригож? Руки, ноги при мне, не дурак, в общем, жених хоть куда.

Я промолчала, а Степан, резко посерьезнев, произнес:

– Ладно, шутки в сторону. Не за этим я сюда явился.

– А зачем же? – Я потерла рукой ушибленную попу. – Сильно ты меня приложил, теперь синяк будет. Ты мстить, что ли, явился?

– Мстить? – бандит удивился. – Хотя… Есть маленько. Но не это, разумеется, главное. Главное – бабосы. Найти я их хочу.

– А мы-то тут при чем? Сам знаешь, сделали, что могли. Ниточка на Короедове оборвалась. И вообще – нам чужого не надо, узнаем что, обещаю, непременно тебе расскажем. Но пока, извини, ничего. – Я сокрушенно покачала головой.

– Угу, – буркнул Степан, – сообщите, сообщите, куда вы денетесь. Ты мне другое скажи – где дед Короед прячется?

– Не знаю, – искренне ответила я. – Мы специально не стали узнавать адрес, чтобы ненароком его не выдать. Степ, – я вложила в голос всю нежность, на которую оказалась в тот момент способна, – не он это. Сердцем чую, и впрямь не знает мужик, где ваше бабло.

Бандит усмехнулся и покачал головой, тяжко вздохнув:

– Сердцем она чует. Тоже мне…

Раздавшийся стон сообщил нам о том, что Илья очнулся. Он попытался сесть, но моментально среагировавший на ситуацию Степан его вновь вырубил, ударив кулаком.

– Слушай, ты бы полегче, – поморщилась я, – так и инвалида из человека сделать можно.

– Что, любить перестанешь? – хохотнул Степа. – Вот она – женская преданность.

– Хочешь поговорить об этом? – изобразила я психоаналитика на приеме.

– Не, – Степан почесал живот, не выпуская из рук пистолета, – как-нибудь в другой раз. Это я так… Чтобы разговор поддержать.

Я посмотрела на Илью, все еще лежащего в отключке. Дышал Борисов вроде ровно, но все равно мои нервы стянулись в животе в тугой узел от волнения за него.

– Кофе будешь? – как можно более равнодушно поинтересовалась я, вставая и отправляясь на кухню. Совмещенная с гостиной, она не давала укрыться, оставляя меня на виду у бандита. Да я и не собиралась прятаться, просто хотелось восстановить прежние доверительные отношения со Степаном, сделать вид, будто ничего особенного не происходит – обычная встреча двух старых знакомцев. Но он мой жест не оценил, отреагировав на него неадекватно – неожиданно кинулся ко мне и бесцеремонно повалил на пол. Падая, я зацепила лицом диванный подлокотник и тут же почувствовала солоноватый вкус крови во рту.

– Вот черт, – воскликнула я, сплевывая в руку кусок зуба вместе с кровавой слюной. – Совсем ополоумел? – пытаясь высвободиться из цепких объятий Степы, поинтересовалась я возмущенно. Увы, сопротивление, как говорят в таких случаях, оказалось бесполезным – бандит только еще крепче прижал меня к полу и, крикнув: «Лежать», пополз к окну. Проследив за направлением его пластунского пути, я обнаружила в стекле круглое отверстие с расходящимися во все стороны лучами. Глазам своим не верю! Да ладно! Неужели опять? Быть не может! Вот ведь веселая у меня все же жизнь, ничего не скажешь!

Степан аккуратно выглянул в окно, а затем так же ползком добрался до двери и, открыв ее, осмотрел двор.

– Скрылся, тварь, – прошипел он и, вскочив, умчался на улицу.

Оставшись одна, я сразу же кинулась к Илье, который все еще лежал без сознания. Так ведь все самое интересное пропустить можно. Похлопав парня по щекам и убедившись, что так просто его в чувство не привести, я метнулась на кухню за водой и только там вспомнила про свое несчастье. Разжав кулак, посмотрела на зуб, разрываясь между желанием заняться своим здоровьем и оживлением Ильи. В итоге решила совместить оба дела.

Сначала тщательно прополоскала рот, затем набрала воды в чашку. Конечно, в данной ситуации больше пригодился бы нашатырный спирт, но я понятия не имела, где в борисовском доме искать аптечку.

Аккуратное сбрызгивание результатов не принесло. Илья и не думал просыпаться. Тогда я принялась поливать его водой прямо из кружки. Борисов вздрогнул и сел, громко стеная. Держась рукой за голову, поинтересовался, недоуменно глядя на меня:

– Что это было?

– Что именно? – усмехнулась я кончиками губ. Открывать рот по понятным причинам не хотелось. – Тут, знаешь ли, много разных событий произошло, пока ты спал.

Скрип открываемой входной двери заставил нас с Ильей вздрогнуть и настороженно повернуться на звук.

– Это всего лишь Степан, – примирительно воскликнула я, заметив боевую стойку Борисова.

– Всего лишь? – изумился тот.

– Слушайте, мальчики, – я встала между двумя сжавшими кулаки мужчинами, рвущимися в бой. – Давайте зароем топор войны хотя бы на время. Кому это нужно? И главное, что это даст? По сути, у нас общая цель, хоть и методы разные. Так что предлагаю компромисс: Илья гарантирует тебе, Степан, свободу действий, если ты в свою очередь обещаешь держаться в рамках закона. Ну, хотя бы не причинять никому вред, – я умоляюще сложила руки на груди.

Мужики исподлобья смотрели друг на друга, насупив брови, и молчали, громко сопя.

– Эй, вы меня слышите? – мой голос сорвался на фальцет. – Да идите вы знаете куда?! Достали своими разборками! – меня накрыло волной гнева, завертело, закружило и понесло. – У меня места на теле живого нет, – всхлипнула я, – теперь еще зуб выбит, что, как я подозреваю, не прибавляет мне ни шарма, ни обаяния. Только что кто-то в меня стрелял… Я все еще главная подозреваемая в убийстве… Дела на фирме идут из рук вон плохо и… никакой личной жизни, – подытожила я список своих неудач. – Так что наблюдать за тем, как два задиристых петуха выясняют между собой отношения, я не собираюсь. Хотите драться, споря, у кого круче яйца, бога ради! Только без меня! Хоть до второго пришествия выясняйте отношения, а я… а я… а я… – а я разрыдалась.

Илья тут же бросился меня утешать, в то время как Степан просто топтался рядом, чувствуя себя явно не в своей тарелке.

Нарыдавшись вволю на груди у Борисова, я вытерла кулаком глаза и щербатый рот и пошла в ванную освежиться. Здесь взглянула в огромное зеркало и ужаснулась. На конкурсе «Монстр года» наверняка займу первое место: глаза и левая щека опухли, короста старой царапины начала трескаться и бахромиться, до кучи я еще и губу разбила. Перевязанная рука, множество синяков по всему телу – чудный образ романтической барышни, ничего не скажешь.

Ну почему у меня всегда так? Стоит только на горизонте замаячить хорошему парню, как судьба решает повеселиться, подкинув пару-тройку сюрпризов. Интересно, это когда-нибудь закончится? Не найдя ответа на свой вопрос и кое-как приведя себя в порядок, а скорее, смирившись с невозможностью это сделать, я покинула ванную, шагнув в пугающую тишину дома.

– Эй, – крикнула я, – а где все?

А в ответ тишина…

– О’кей, – равнодушно пожав плечами, сказала я сама себе, – что ж, давайте поиграем в «Пропавших», если вам так хочется.

И спокойно поплелась на кухню варить кофе.