Первый миссионер появился на острове Морнингтон примерно в 1917 году. Им был преподобный Роберг Холл. Рассказывали, что это он построил дом миссии в Мапуне, на самом краю полуострова Кейп-Йорк. Позже Холл отправился на лодке вдоль южного берега, затем повернул на запад, к острову Морнингтон, и приступил там к строительству миссии.

Преодолев пролив между островами Денхэм и Морнингтон (возле одного из родников Марнбила), Холл обнаружил плодородные земли, пригодные для садоводства. С ним приехали несколько человек из племени мапун. Они разбили у родника лагерь и постепенно подружились с людьми нашего племени. Холл посадил кокосовые пальмы, дикие яблони, пау-пау, манго и разбил огород. Стали приходить люди, чтобы посмотреть, что он там делает. Им Холл читал проповеди.

Одним из близких друзей Холла был старейшина племени джирргурумбанда, лардилов северного ветра. Холл назвал его Питером и дал имена четырем его женам. Сына одной из них Питер посылал с Холлом в качестве проводника. Холл назвал его Галли Питерс. Теперь Галли — один из наших великих вождей.

Когда Холл объезжал острова, Галли всегда сопровождал его. С его помощью Холл знакомился с моими соплеменниками, их женами, узнавал, сколько жен у каждого, и всем давал имена. Моего отца он назвал Рафси, потому что слово Губалаталдин на нашем языке означает: «вода, вставшая на дыбы», или «бурное море».

Холл завез на остров лошадей и совершал на них длительные поездки в лес; навещал людей разных племен, давал им лекарства, привозил еду, одежду и одеяла. В течение почти трех лет все шло хорошо, но однажды ночью в лесу его убил человек из моего племени. Его звали Гидегал, что означает «луна». Он родился в наших краях, отца его звали Баданалин. А мать его Бингун была из рода янггарлов с острова Форсайт.

Старик Джимми Уолден (или по-нашему Налганду) из племени янггарлов с острова Форсайт, здравствующий и поныне, хорошо знал Гидегала. Он и помог полиции Берктауна поймать убийцу и его сообщников. Судя по рассказам старика, ему было около четырнадцати лет, когда Гидегал прошел обряд инициации. Вскоре после этого Уолден побывал с родителями на материке. Они отправились туда на плоту, посетили Берктаун и его большие скотоводческие фермы. Когда Джимми подрос, он стал работать кладовщиком на ферме Эскотт, которая принадлежала в то время Фрэнку Уолдену. Ферма находилась на реке Николсон, что впадает в залив Карпентария.

Старый Джимми рассказал мне, как он впервые повстречал Гидегала. Однажды вместе с хозяином они поехали в Берктаун за продуктами и по дороге встретили человека. Тот нес котелок, копье и воммеру. Это был Гидегал, который возвращался с юга, куда отгонял скот. Он говорил на хорошем английском языке. Работу Гидегал уже закончил, и сейчас у него была передышка.

Джимми Уолден взял Гидегала с собой и представил его сержанту Сканлану из полицейского участка Берктауна (здесь Джимми получал некоторые продукты). Позже Гидегал нашел работу на ферме Думаджи и раза два отгонял скот в Каджабби. Белые звали его Питер. Потом Джимми Уолден узнал, что Гидегал украл лошадь и седло и ускакал в Бейли-Пойнт, где был лагерь его сородичей. Там он хотел жениться на вдове брата, но не получил на это разрешения племени. Тогда Гидегал решил вернуться на остров Морнингтон. Но сначала он соорудил плот и направился на остров Форсайт, где встретил людей из племени своей матери, с которыми был знаком давно. Один из них, Джек-левша, решил ехать с Гидегалом, и они на плоту поплыли на остров Денхэм.

Абориген лучит рыбу копьем

Старик Барни Чарльз, тоже из рода янггарлов, живет теперь на Морнингтоне. Он рассказал мне, как впервые повстречался с Гвдегалом на Денхэме:

— Однажды утром я отправился на остров Денхэм, чтобы нарубить дров для «Утренней звезды», небольшого парусного судна, которым пользовались для перевозки грузов из Берктауна на остров Сэрсди. Е́ду обратно, вижу под деревьями сидят двое. Один из них Джек-левша. Он позвал меня: «Иди сюда, парень, познакомься со своим шурином Гидегалом. Он держал тебя на коленях, когда ты был маленьким, поэтому доводится тебе шурином».

Это старый обычай — сажать детей на колени. Он означает следующее: если сажают девочку, то она выйдет замуж за того, кто ее посадил, а если мальчика, то он имеет право жениться на сестре этого человека. Вот, что имел в виду Джек, когда назвал Гидегала шурином Барни.

— Я сошел на берег, — продолжал Барни, — подсел к ним, и Гидегал поведал мне, что возвращается домой навсегда. В то время миссия размещалась в одном доме, который священник Холл и его помощник Оуэнс построили для себя и своих семей. Днем я работал во дворе миссии, а на ночь уходил к родителям. Раза два-три я встречал Гидегала, а потом он куда-то исчез. Наверное, ушел к своим в лес. Как-то раз утром я увидел, что священник Холл, Галли Питерс и Педди Мармис выводят вьючную, двух верховых лошадей и укладывают продукты в дорожные мешки. Я понял, что они собираются в лес. Я видел, как уехал священник Холл, помахав на прощание рукой миссис Холл, своему сыну Яну, мистеру Оуэну и всем нам. Я не знал, что вижу его последний раз. Они исчезли за деревьями, а я пошел и присел в тени. Мне было тогда, наверное, лег двенадцать. Я не умел говорить по-английски. Я был молод и многого не понимал.

Старик Педди Мармис тоже был проводником Холла и поехал вместе с Галли в эту последнюю поездку. Я спросил его, помнит ли он тот день. Вот что он рассказал:

«Мистер Холл решил ехать на север в Берри. Галли Питерс и я подготовили вьючную и двух верховых лошадей. Мы уложили продукты. Галли и я повели верховых лошадей, а еще один проводник — вьючную. Не успели мы заехать в лес, как встретили Гидегала и еще нескольких человек, направляющихся в сторону миссии. Один из них сказал, что Гидегал приходится мне дядей, правда, не родным, а по племени. Они остались в лесу, а мы поехали дальше. По дороге мы увидели улей. Когда я стал его срезать, то неожиданно увидел в кустах Гидегала и двух его товарищей. Я здорово испугался. Гидегал подошел к нам и попросил у Холла табаку, но Холл сказал: „Табак я вам дать не могу — не курю“. Мы продолжили свой путь, а Гидегал с приятелями остался лакомиться медом.

Так мы и ехали, пока не добрались до родника, где остановились, чтобы пообедать. Во время еды я оглянулся и снова увидел Гидегала с приятелями — Билли Вамбой и Майоллом Диком, они выглядывали из-за деревьев. Я сказал об этом Холлу. Он пригласил их к нам, но они сказали: „Нет, мы не можем выйти, мы голые“.

„Не нравится мне Гидегал, — сказал я священнику Холлу. — Мне кажется, он нехороший человек и может убить вас“. „Ничего, Педди, — ответил Холл. — Он только пугает тебя“.

Дообедав, мы упаковали ваши и снова отправились в дорогу, не зная, следует за нами Гидегал или нет. Мы прибыли в Берри, когда солнце уже зашло, разбили лагерь и поужинали. Потом помогли Холлу натянуть москитную сетку, помолились и отправились на ночлег к родителям в лагерь, который находился неподалеку. Перед уходом я сказал священнику Холлу: „Мистер, пожалуй, нам лучше остаться с вами, а то Гидегал может прийти ночью и убить вас“. „Не надо, все в порядке, Педди и Галли, — ответил Холл. — Идите домой, он не убьет меня“.

Мы ушли к родителям в лагерь, который находился на берегу. Заснуть я не мог. Меня беспокоил Гидегал который ехал за нами весь день. Я был уверен, что нынешней ночью он попытается убить священника Холла. Поздно ночью Питер, отец Галли, услышал какой-то шум. „Буди всех, — закричал он. — Они, наверное, убивают его“. Однако никто не поднялся, так все были напуганы, и мы ушли спать.

На следующее утро я встал рано, чтобы развести костер и приготовить завтрак. Когда я подошел к лагерю, то увидел троих мужчин, сидящих подле тела священника Холла. Среди них был и Гидегал. Он сказал мне: „Ну, ну, не бойся, я же твой дядя. Я убил его. Он мертвый. Он не твой дядя“.

Я подошел поближе и увидел убитого топором священника Холла. Они нанесли удар, накрыв его москитной сеткой. С криком я кинулся назад: „Сюда, скорей, они убили священника Холла“. Прибежали люди с копьями и бумерангами. Они набросились на Гидегала. „Зачем ты убил его? Ты же знаешь, ведь за ним стоит много белых. Теперь они придут и убьют нас“.

Тогда человек по имени Куатор подошел к Гидегалу и начал осыпать его проклятиями. Они давно враждовали из-за женщины и, схватив нулла-нулла, кинулись в драку возле того места, где лежало тело священника. Долго они дрались, наконец, устали, крепко обняли друг друга и снова стали друзьями.

Гидегал послал двух женщин за лошадьми. Я увязался за ними. Скоро привели лошадей. Надев уздечку, Гидегал завязал один конец веревки вокруг шеи лошади, а другой набросил на шею священника. Лошадь тронулась и поволокла за собой мертвеца. Я горько плакал. Невозможно было смотреть, как волочилось по земле тело моего хозяина. На нем была лишь фуфайка. Его оттащили подальше от лагеря, нашли песчаное место, вырыли неглубокую, фута на два, яму и закопали. Руки и ноги покойника остались торчать из земли. Я подумал, что сюда придут динго и накинутся на тело священника. Так оно и получилось. Я убедился в этом, когда через три недели приехал на это место с отрядом полиции из Берктауна».

Педди рассказал также, что после гибели священника Холла он и Галли Питерс со своими родителями ушли подальше, в Сандалвуд и обосновались там, потому что боялись возвращаться в миссию. О том, что потом произошло, нам поведал мой тесть Вильям Питерс.

Оказывается, после убийства священника Гидегал и двое его приятелей сели на лошадей и поскакали к миссии. Приехав туда, Гидегал, Билли Вамба и Майолл Дик собрали мужчин своего племени, чтобы напасть на дом миссии. Они запаслись огромным количеством копий и окружили дом, решив покончить с белыми, находившимися там, а потом проверить, что осталось из запасов в подвале.

Гидегал, Майолл Дик и с ними еще двое подкрались незаметно к дому и ударили мистера Оуэнса нулла-нулла. Он упал, но тут же вскочил и бросился на них с кулаками. Они пустились наутек. Через некоторое время Гидегал снова подкрался сзади к мистеру Оуэнсу и выстрелом из пистолета, который ранее принадлежал священнику, ранил его в руку. Мистер Оуэнс повернулся, ударом кулака поверг Гидегала на землю и начал пинать ногами. Гидегалу удалось вскочить. Он убежал, бросив пистолет.

Госпожа Холл и госпожа Оуэнс, увидев, что Гидегал выстрелил в мистера Оуэнса, в страхе кинулись в дом. Мистер Оуэнс вернулся за оружием и приготовился отстреливаться от нападающих. Он проделал отверстия в стенах небольшого, состоящего всего из двух комнат дома, покрытого рифленым железом. Дом был расположен на большой песчаной гряде среди деревьев.

Десять дней Гидегал и его сородичи держали дом в осаде, изредка забрасывая его копьями. Однако осажденные были все время начеку и отпугивали нападавших, стреляя из ружей.

Через несколько дней парусник «Утренняя звезда», на котором доставляли в миссию запасы продовольствия, вернулся из Берктауна. На нем прибыл и мой тесть Вильям Питерс. Он-то и рассказал, как спасли осажденных:

«Мы плыли по каналу, направляясь к миссии. Смотрю, вдоль берега идет Гидегал. Приглядевшись повнимательнее, я понял, что он что-то натворил, потому что за поясом у него висел топорик. Гидегал крикнул нам: „Эй, дайте мне муки, чая и сахара. Я голоден“. „У нас ничего нет“, — отвечали мы, хотя всего у нас было много, но уж очень нам не понравился его вид.

Мы подплыли к миссии, и шкипер Лучу Джерусалим, малаец из Мапуна, приказал бросить якорь. Вместе со шкипером и еще одним парнем по имени Джо мы перебрались на шлюпке на берег и пошли в миссию. Кругом не было ни души. Стояла мертвая тишина. Мы поняли, что произошло что-то страшное. Ведь обычно все выбегали встречать „Утреннюю звезду“, когда она возвращалась. Подошли к дому. Тишина. Не видно было даже маленького сына Холла, который обычно играл во дворе.

Шкипер крикнул: „Эй, есть кто-нибудь в доме?“ Ответа не последовало. Потом госпожа Холл (должно быть, она увидела нас в отверстие, проделанное в стене) выбежала к нам и начала рассказывать. Она говорила, что дикари убили ее мужа, ранили господина Оуэнса в руку и пытались перебить их всех. Шкипер Лучу обнял госпожу Холл. Они заплакали. Услышав о том, что натворили наши сородичи, мы с Джо ужасно испугались и хотели уйти. Но госпожа Холл увидела нас, подошла, взяла за руки и повела в дом.

Там мы вместе поплакали, а потом Лучу, Джо и я вернулись на „Утреннюю звезду“ и начали сгружать рис, муку, всякие железки. Работали дотемна. Ночью Лучу взял ружье и направил его ствол в сторону берега. Я предупредил, чтобы он был осторожнее и не стрелял до утра, иначе можно убить не того, кого нужно. Я напомнил ему, что стрелять нужно в Гидегала. Однако ночь прошла спокойно. Мы продолжали работать, а на следующий день разгрузка была закончена.

Теперь необходимо было запастись водой и топливом для паровой машины. Потом мы взяли на 6opf госпожу Холл с сыном и господина Оуэнса с женой и отправились в Берктаун. Плыли всю ночь. На следующее утро мы добрались до Берктауна. Сойдя на берег, пошли в полицейский участок к сержанту Сканлону.

Весь следующий день запасались топливом, водой, крепили паруса и канаты. Когда я шел в участок за почтовым мешком, то повсюду встречал полицейских. Они искали людей, убивших священника Холла. К концу Дня сержант Сканлон собрал отряд полицейских и приказал им отправиться со своими вещевыми мешками на „Утреннюю звезду“. Мы двигались по реке в полной темноте до тех пор, пока не начался отлив. Тут мы наскочили на мель.

На следующий день рано утром нам удалось снять судно, и мы вышли в открытое море и направились к острову Суирс, где заправились топливом и водой, а полицейские подстрелили там несколько коз и овец. Разбив палатки, пожарили мясо. На следующее утро поплыли к реке Дюгонь на остров Морнингтон. Полицейские собрались на совет. Некоторые предлагали пойти берегом и проникнуть в лагерь со стороны леса. В конце концов решили плыть на лодке.

Когда мы причалили к берегу, там собралось несколько человек. Сержант Сканлон приказал мне спросить у них, где находятся те, кто убил священника Холла. Мой отец, который оказался в это время на берегу, ответил, что убийцы в лагере.

Мне пришлось три раза гонять лодку, пока я не перевез на берег всех полицейских. Они хватали всех мужчин и надевали на них наручники. Некоторые говорили полицейским: — „Приятель, ты не того ловишь“, — и называли полицейским всех, кто бросал копья в дом миссии. Их ловили и надевали на них наручники.

Основных виновников — Гидегала, Билли Вамбу и Майолла Дика — видели в лесу возле лагеря. Гидегала поймали. Майолл Дик бросился в воду и поплыл к острову Денхэм. Полицейские преследовали его на лодке и в конце концов поймали. Билли Вамбу добрые люди выследили в лесу. Он успел уйти от лагеря на несколько миль. Его привезли в полицию и тоже заковали в наручники. Всех пойманных связали одной цепью.

Вильям Питерс не пошел с полицейскими xopoнить священника Холла. Он сказал мне, что там был Педди Мармис».

Вот рассказ Педди:

«Рано утром все было готово, чтобы отправиться в Берри. Полицейские взяли с собой арестованных. Они несли гроб. Весь день мы шли и добрались до места до наступления сумерек. Гидегала, Билли Вамбу и Майолла Дика привязали к большому дубу, и полицейские всю ночь по очереди сторожили их.

На следующий день мы нашли могилу Холла. Динго и вороны уже объели тело. Полицейские заставили убийц вырыть глубокую могилу. Тело священника Холла положили в гроб и похоронили. Весь день мы шли обратно. Всех, кто был причастен к убийству и участвовал в нападении на миссию, полицейские заковали в цепи и увезли в Нормантон».

Я спросил Педди Мармиса, был ли он вместе с полицейскими на суде в Нормантоне. Вот, что он рассказал мне:

«Полицейские увезли меня и Галли. Они хотели, чтобы мы сообщили, как был убит священник Холл. Мой отец, Чарли, тоже оказался в группе людей, которая бросала копья в дом миссии. Первыми в Нормантон выехали полицейские с узниками. Они пробыли там до начала суда. Затем мы все вместе уехали в Таунсвилл и задержались там надолго. Последний раз я видел Гидегала, Билли Вамбу и Майолла Дика в таунсвильском суде. Их привезли туда из Стьюарт-Крика, из тюрьмы. Я вернулся в Нормантон после суда и вскоре нашел работу на гленорской животноводческой ферме. Там я прожил два или три года, а потом вернулся домой».

Так мне удалось услышать от своих родственников рассказ о смерти священника Холла. Трое убийц многого просто не понимали.

Незадолго до начала второй мировой войны домой вернулись некоторые из участников нападения на миссию. К тому времени все они были уже глубокими стариками. Среди них были Чарли, отец Педди Мармиса, Даррин и Барни. Все радовались их возвращению. Прежде всего они хотели знать, где их жены. Одному из стариков сказали, что его жена вышла замуж за другого. У нее теперь трое детей, и, по нашему обычаю, ему предстояло отбить ее.

Я видел, как два старика встретились на солончаке, где обычно проходили схватки на глазах у всего племени. Каждый из них был вооружен двумя боевыми бумерангами и тяжелой нулла-нулла. С обеих сторон присутствовали родственники, готовые прийти на помощь в любую минуту. Сначала старейшина племени поворчал — ведь дело можно было уладить и без драки. Он всегда так делал, предупреждая, что, если один противник убьет другого, родственники погибшего захотят отомстить.

Затем старики разошлись по сторонам и стали бросать друг в друга бумеранги. Оба легко отбивали их с помощью нулла-нулла. Потом они сошлись и сразились нулла-нулла. Старики били друг друга по голове, ногам, рукам, прыгая по площадке. Каждому помогали два родственника. Они тоже были вооружены нулла-нулла и прикрывали ими своего родственника, как щитом, но наносить ответные удары не имели права. Когда бойцам досталось по нескольку крепких ударов, борьба была прекращена. Так старик вернул себе жену.

Прошло много времени, прежде чем мы узнали о том, что случилось с Гидегалом. Оказывается, его увезли на юг, в Брисбен, и посадили в тюрьму, которая находится на острове в заливе Мортон. Гидегал пробыл там довольно долго, и ему это видно порядком надоело. Однажды он нашел большую лодку и поплыл на ней к материку. Стража обнаружила побег, когда Гидегал уже преодолел половину пути. Тюремщики кинулись за лодкой. Но не успели приблизиться, как Гидегал, взмахнув руками, скрылся под водой. Долго искали Гидегала, но так и не нашли. Решили, что его, должно быть, съела акула. Откуда преследователям было знать, что Гидегал прекрасно плавал под водой; при этом он выставлял на поверхность только нос, набирал воздух в легкие и снова нырял. Больше о нем ничего не было слышно.

Вот и вся история о священнике Холле и Гидегале. Сейчас на Морнингтоне построена церковь в память о первом миссионере. Я не был лично знаком с ним — священника убили в то время, когда я только появился на свет под сенью панданусов Гара Гара.