Яков Рахманов

Так получается…

 

Вместо предисловия

Отклик и впечатления одной из первых читательниц рукописи

Привет…

Ведомая природным любопытством и, слава Богу, подвернувшимся сегодня окном в моем рабочем расписании, прочитала все за три часа. Внимательно вчитывалась в некоторые места. Очень своеобразное и двойственное ощущение… Читала и как просто потенциальный читатель, и как женщина, и как языковед по профессии…

Прочтение ввергло меня в глубокие размышления по поводу наполненной интересной жизни героя и своей – не менее интересной и насыщенной… разные эпохи, разные мотивы… и так много общего. Какие-то его ощущения от сексуальных опытов, восприятие интимных вопросов… очень похоже на то, что испытывала по жизни я.

Как-то так природой было заложено, что у меня – простой городской девчонки, выросшей в очень правильной семье, в которой никогда тема сексуальности не обсуждалась в принципе – изначально был повышенный интерес ко всему этому… У меня всегда были заныканы эротические книжки Анаис Нин под кроватью (очень красивая и чувственная эротика), которые я по ночам читала, и днем под партой передавала своим менее искушенным одноклассницам и одноклассникам. Я довольно рано стала женщиной.

И знаете, что очень странно???? Первые мои долгие отношения хоть и были очень серьезными, но распались не потому, что у нас уменьшилось влечение друг к другу, а именно потому, что душевно человек оказался «НЕ МОИМ»… Вы же понимаете, о чем именно я говорю?

После того, как я ушла от своего первого молодого человека, мне встретился Андрей, который впоследствии стал моим мужем… Там не было особой страсти… Точнее, наверное, поначалу она была, но потом быстро сошла на нет, поскольку его существо не требовало этого в таком объеме, как мое. Даже когда родился ребенок… какое-то время мы еще играли роли любящих родителей, но потом его работа и полное нежелание создавать полноценную семью и работать над ней (помните, вы ведь писали об этом в конце? – что над отношениями надо работать). Но даже и это не было столь разрушительным. Разрушительным было то, что нас, по сути, кроме сына ничего не связывало, ни одного общего дела или занятия, ни-че-го. Все мои попытки сделать его счастливым рядом со мной, объединяясь в каких-то совместных поездках, увлечениях и т. д. – все это было совершенно не нужно ему… А для женщины это ощущение ее ненужности – как интимной, так и душевной ненужности – губительно в принципе! А я ведь по гороскопу Лев… Представляете, что это такое? Нелюбимая львица… грустное зрелище. Вот я и ушла.

Но сейчас, слава Богу, я с человеком, с которым я ощущаю счастье и нужность. Во всех сферах. И вы можете себе представить – он тоже лев по гороскопу??????? Страсти кипят нешуточные.

Сейчас я уже несколько лет вместе с ним… и постоянно учусь не допускать вот той самой ненужности… прощать все, что можно простить. И понимать. Ну а в сексуальном плане… ух! Без этого мое существо жить не в состоянии.

Так что весь ваш опус очень здорово лег в мою голову, вызывая в ней эмоциональный подъем и разного рода размышления.

Это что касается текстуального восприятия.

Думаю, что 14–16 летним подросткам ваша книга вообще сможет послужить «руководством к действию». А взрослые – ровесники героя, будут немного завидовать ему… Вряд ли у многих была такая же насыщенная, интересная и эмоциональная жизнь. Еще хуже дела обстоят у нынешних 35–40 летних… Мне кажется, что, читая вашу книгу, они смогут понять, что сосредотачиваются совсем не на том… и что теряют очень многое…

В моем кругу очень многие люди превращаются в белок в колесе: от дома – к работе, от работы – к дому. На сексуальное понимание и восприятие прекрасного у них даже не остается времени и желания. Это – не жизнь… иногда хочется все бросить и уехать куда-то в более экологические и медлительные страны, типа Австралии или Новой Зеландии и жить там… Беготня в сутолоке мегаполиса делает мужчин и женщин фригидными… и я часто наблюдаю, как на дорогах ругаются мужики из-за того, что кто-то кому-то не уступил дорогу… а в глазах у них – простая сексуальная неудовлетворенность… для этого и психологом не надо быть: все на лбу написано…

Такие вот мысли.

обнимаю вас… Лика

 

От автора

Так получается, что неисчислимые жизненные истории выявляют, с одной стороны, сложность и многообразие, а порой – изрядную запутанность психофизической и особенно – сексуальной сферы человека. Но с другой стороны, при всей неоднозначности человеческой сексуальности, эта тема создает многим людям массу психологических и социально-психологических проблем. И, что скрывать, собственно, проблемы интимного характера в наше время все чаще выплывают на консультации в кабинете психотерапевта.

Природа в своем развитии изначально не закладывала функцию «сексуальность» до появления многоклеточных, размножение которых сделало необходимым иметь специальные органы для передачи и приема генетической информации другой особи. Дальше – больше: пришлось устойчиво развивать половую специализацию организмов и органов. Но теперь у особей возникла еще одна задача: проблема поиска носителя второй копии генетического кода, то есть партнера для размножения. Такой партнер, если говорить исключительно о размножении, нужен был не слишком часто (по крайней мере, не каждый день). И, как следствие, не всегда присутствовал в достижимой близости. Таким образом, выживали в первую очередь те виды, которые достаточно серьезно заботились о размножении и в частности – о подобном поиске второго участника. Но, опять же, так как этот участник востребован не каждый день, то инстинкт поиска партнера – как часть инстинкта размножения – подучил определенного рода эпизодический характер: в определенные периоды он приглушен, – до тех пор, пока не востребован, но когда выражается, то происходит это достаточно основательно и активно.

Инстинкт размножения имеет мощную выраженность именно в целях выживания вида. Во всяком случае, особые значимость и выраженность полового инстинкта и сексуальность закрепились эволюционно, и в том числе у Homo sapiens – человека разумного.

Еще у животных началась эксплуатация избыточной выраженности полового инстинкта и, собственно, инстинкт размножения постепенно начал отрываться от инстинкта сексуального как такового. Секс как влияние на центр удовольствия стал употребляться не только для того, чтобы обзавестись потомством, но и для иных целей. Это, например, снятие избыточной агрессивности альфа самца становлением второстепенного самца в «позу подставки», выклянчивание корма самками этим же способом и так далее. Так вообще «высокая сексуальность обезьян» на самом деле часто оказывается просто выражением явной потребности в общении. Например, способом показать соплеменнику, что «мне с тобой приятно общаться, от твоего общения я получаю удовольствие». И как сказать это иначе, кроме как воздействовать на центр удовольствия другой особи с помощью сексуально окрашенного поведения – особенно с учетом чрезвычайной бедности или вообще отсутствия вербальных коммуникационных возможностей.

То есть, постепенно все шло к тому, что секс как воздействие на центр удовольствия и размножения, как продолжение рода стали двумя разными, отдельными инстинктами, часто достаточно далеко разнесенными друг от друга. И особенно выраженным использование секса не в целях размножения сформировалось у людей. Воздействие на центр удовольствия через секс у человека значительно разделило интимные контакты и размножение. Интимная близость людей всегда несет дополнительную социальную нагрузку, всегда она, если можно так выразиться, отягощена еще каким-то дополнительным смыслом и значением – большей частью бессознательными. В сексуальную функцию людей включены практически все человеческие чувства и ощущения. Как высказывался известный сексолог Г. В. Васильченко: «Вот, когда, извините, самец-осел видит самку-ослицу в состоянии эструса (или, говоря привычными словами – течки), у них все пойдет по плану и все прекрасно получится. То есть, иными словами – все, что в сексе у человека создает беспокойство, нервное напряжение и прочие проблемы, возникает только от того, что мы люди, а не ослы».

Именно человек – самое сексуальное животное, так как может заниматься сексом практически в любое время и в любом месте, вне зависимости от своей способности производить потомство. Многие женщины ведут интенсивную интимную жизнь даже после менопаузы, да и вообще – для представителей обоих полов способность к зачатию не влияет на интенсивность сексуального влечения. Способность человека совершать половой акт при более-менее постоянном «использовании» сохраняется до весьма преклонных лет, а при столь же постоянном неиспользовании – постепенно угасает, причем довольно рано. Любопытно, что это касается не только мужчин, но и женщин. Иными словами, для продления этого периода желательно сексуальную функцию поддерживать и осуществлять ее уж точно не два-три раза за всю свою жизнь.

Но тогда для чего же – риторический такой вопрос – занимается сексом разумный человек, если не только лишь для одного размножения!? Уже на уровне первобытных людей вышла на первый план едва ли не основная функция сексуальности человека: гедонистическая. По-простому говоря, направленная на получение удовольствия, а еще точнее – на сохранение и поддержание эмоционального равновесия.

Так, если взять амебу, то у нее с этим эмоциональным равновесием все проще: движется к пище – удовольствие, приближается к опасности – неудовольствие, удаляется от опасности – опять удовольствие. С человеком все сложнее, даже с первобытным. Удалось ему убежать от саблезубого тигра в пещеру – хорошо. Но человек знает, что, возможно, эта гигантская и вполне вероятно – голодная, кошка еще бродит около пещеры. У человека, в отличие от животных, постепенно появилась функция «заглядывания вперед», прогнозирования, стратегии. Многие опасности при этом стали видеться яснее, четче и, что называется, в полном объеме. А секс как раз, по своей изначальной природе, в первую очередь эксплуатирует (причем достаточно основательно) центр удовольствия человека. Поэтому многие применяют его в качестве противовеса негативным факторам среды. И это может прекрасно работать при одном условии – если все в сексуальной жизни конкретного человека будет идти более-менее гладко.

С течением эволюции сексуальное удовольствие, особенно с развитием интеллекта, все дальше уходило от простого «нажатия на кнопку» и становилось в один ряд с теми удовольствиями, которые сейчас принято называть интеллектуальными. Более того, эксплуатация центра удовольствия постепенно стала отрываться и от, собственно, полового акта. Если предположить, что любая составляющая репродуктивной деятельности должна приносить удовольствие на инстинктивном уровне, то у человека частью такой деятельности стало и сближение, и общение, и флирт, и адюльтер, и много других околосексуальных вещей, а не только непосредственное соитие.

Но таким образом получается, что, чем выше интеллект человека – тем сложнее и выраженнее должна быть его сексуальность. Однако многие считают наоборот: мол, люди творят, потому что у них нет личной жизни, а те, у кого с таковой жизнью все в порядке, не тратят время на глупости… Люди с высоким общим потенциалом, в первую очередь с потенциалом интеллектуально-творческим, свою личную жизнь, в том числе сексуальную, не выпячивают, а просто живут ею; так, как у таких людей часто бывает некоторый излишек потенциала, они сублимируют его в творчество.

 

Глава первая

Так получается, что, благодаря природному инстинкту, осуществляется продолжение рода, при этом будущих потомков никто не спрашивает, хотят ли они появляться на белом свете и на какой ляд это им нужно. Совершенно случайно встречаются Он и Она и, то ли движимые этим инстинктом, то ли лишь исполняя сексуальную прихоть или получая удовольствие, то ли вообще случайно и ни о чем не думая и, даже если действуя намеренно запланировано, зачинают очередное живое существо, коему это совершено неведомо. Ему, через вполне определенное время, при стечении благоприятных обстоятельств, ничего не остается, кроме как известить своим первым криком о появлении на планете Земля. И вот, эти существа, подчас не обладая никаким житейским опытом, полагают, что они знают обо всем необходимом в жизни нового создания и почти уже решили, что и кто должен из него вырасти. А еще есть астрологи, которые могут расписать его будущую жизнь чуть не по часам. Деревенская бабушка, посмотрев на череп новорожденного младенца, может изречь: «Непременно будет генералом». А оно – это порождение племени человеческого – опять и еще долгое время остается как бы ни при чем.

Что будет с этим человечком, в какую личность он превратится и превратится ли вообще, что приготовила ему судьба и чего добьется сам, да даже проживет ли хотя бы неделю на этом свете – не ведает никто.

Нам не дано знать, что откроем, подарим мы миру даже через мгновение; и никогда мы не сможем предугадать со всей точностью и полнотой, чем ответит нам мир через то же мгновение.

И вот, не какое-то абстрактное существо, а конкретный младенец появляется на одной из пограничных застав огромной страны незадолго до начала Великой отечественной войны. Родители его, приехавшие в столицу из разных городов необъятной родины, встретились совершенно случайно, но появление ребенка, как результат вспыхнувших чувств и обоюдной любви, было закономерным, запланированным и желанным. Он рос, был бодр, здоров благодаря материнскому и козьему молоку, но, почти как все малолетки, неожиданно сильно заболел. Болезнь прогрессировала, младенец угасал на глазах, перестал есть и почти не плакал. Ни лекарства, ни отвары не помогали. Но судьба приготовила новому отпрыску человеческого рода длинную, интересную и очень непростую жизнь.

Его спаситель отнес еле живое тельце подальше от народа к чистой воде, пошептал несколько татарских заклинаний, попутно споласкивая малыша водой, и вернул его в родительский кров. Ребенок через несколько дней поправился, и остальную жизнь ничем, кроме аппендицита, не болел, хотя на грани жизни и смерти ему приходилось побывать не один раз.

Вскоре этот крепкий и любознательный ребенок стал появляться на различных участках жилой зоны заставы. Ничем не смущенный и не проявляющий и тени страха, мог запросто появиться у питомника пограничных овчарок, откуда незамедлительно бывал удален зазевавшимся погранцом. В руках у него всегда был какой-нибудь предмет: колесико от сломанной игрушки, подковный гвоздик или шуруп, прядь волос из конского хвоста и, конечно же, как у большинства послевоенной ребятни, несколько гильз и пуль. Выходило так, что человечек самостоятельно формировал начальные этапы своей мужской жизни, однако эта самостоятельность не могла быть полной. Она появлялась на короткие промежутки его познавательной жизни, когда ему каким-то образом удавалось улизнуть из-под бдительного ока матери или ординарца отца, иногда присматривающего за ним.

Начиная с рождения и на протяжении всей жизни физическое и духовное состояние человека определяется его генами, полученными от родителей, и позитивными или негативными обстоятельствами, в которых он рос. В процессе индивидуального развития формируется специфическая совокупность признаков и свойств личности. Такая совокупность может быть очень успешной и здоровой, а может быть и крайне неприемлемой, если не сказать – патологичной. Главное – как сам человек потом развивает иди губит сочетание этих способностей в соответствии с определенными жизненными обстоятельствами.

Мать, как почти всякая хранительница домашнего очага, принимала все меры, чтобы уберечь дите малое от любой, даже потенциальной опасности. Отец, лихой вояка и кавалерист, видел в мальце свое продолжение, и в четыре года его чадо уверено и спокойно разъезжало верхом на боевой пограничной лошади. Стремление познать окружающий мир, уйти от все ограничивающей опеки матери и привитие действиями отца смелости маленькому человечку формировали характер пацаненка и, скорее всего, и будущее отношение к жизни, а также взгляды на суть бытия. Мальчик не становится мужчиной по духу только потому, что он родился с мужским телом. Он начинает чувствовать себя мужчиной и вести себя как мужчина благодаря способности подражать и брать пример с тех мужчин и старших мальчишек, к которым он чувствует природную тягу. Чтобы стать тем полом, к которому принадлежит мальчик, ему требовалось значительное время находиться в общении с взрослыми мужчинами-воинами, ярко выраженными представителями мужской половины человечества.

А жизнь приготовила очередной сюрприз и серьезное испытание нашему юному пограничнику. Нашему пострелу необходимо было постоянное действо и проникновение в неизведанное. В те далекие времена, к тому же в закрытых небольших гарнизонах, почти все бытовые проблемы решались собственными силами и уменьем военнослужащих. Ремонт обуви производился так же самостоятельно. Для этого практически в каждом доме имелся необходимый инструмент и дратва – просмоленная и провощенная крепкая нить. Так вот, этот неуемный ребенок как-то добрался до хозяйства отца и очень заинтересовался этой самой липкой дратвой. Каким именно образом она оказалась туго намотана в несколько рядов на его шее – никто выяснять не стал. Необходимо было срочно спасать уже синеющего и еле дышащего экспериментатора… Под тугие слои дратвы на его шее невозможно было подсунуть даже маникюрные ножницы… И это было далеко не последнее его испытание.

Мальчишки и девчонки второй половины сороковых годов прошлого века жили и воспитывались улицей. Дня никогда не хватало: игры в войну, любимейшая лапта, чижик, прятки, пятнашки, штандер, не считая менее подвижных, но более азартных и почти бескомпромиссных: чика и пристенок. Ближе к вечеру утомленные физическими упражнениями ребята рассаживались рядками, и начинались ужасные вечерние рассказы о различных чудищах, привидениях и ведьмах, а также о злодеяниях свирепствовавшей в то время известной воровской банды «Черная кошка». На этих посиделках почти каждый вечер возникали баталии в логических словесных играх и продолжались до тех пор, пока из всех ближайших окон не неслось: «Ирка, Юрка, Володыса, Лариска!.. Кому сказано, немедленно домой!» Днем игру могло остановить только одно событие – гордое появление какого-нибудь отрока с куском хлеба, намазанного сливочным маслом и густо присыпанного сахаром. Его владелец или владелица становились на несколько мгновений почти божеством и непререкаемым авторитетом. Это кулинарное чудо почти мгновенно уничтожалось чумазыми ртами в строгой очередности согласно дворовым этикету и субординации. Не помнится ни одного случая неколлективного поедания редкого послевоенного лакомства.

Мальчишки постарше старались усесться на чем-нибудь пониже и напротив девчонок. Дворовая мелюзга тяготела к силе и авторитету старших ребят и иногда проникала в их ряды. В похожий из вечеров одному из малышей что-то неведомое не давало сосредоточиться на нити рассказов, а страшилки не завлекали. Шестилетний пацан сделал для себя невероятное открытие. Он рассмотрел у старших девчонок созревающие женские половые органы: их строение и венчающие эти необыкновенные места, только намечающиеся кудряшки поразили его до необычного трепета. В маленьком мужичке произошли психологические изменения. На каком-то подсознательном, еще не требующем объяснений уровне он понял, что они – разные по сути, что он рожден другим. Разумеется, еще не осознавая ни половую противоположность, ни понятия влечения, его теперь неудержимо тянуло, еще не понимая, зачем это надо, всякий раз садиться таким же образом. Генетическая информация Y-хромосомы и формирование вторичных половых признаков давали о себе знать. У мальчишек начинают проявляться первые признаки полового самосознания. Они начинают воспринимать себя как личность; и личность, относящуюся к мужскому полу.

Немного повзрослев и обзаведясь складными ножами, пацаны прорезали дырки в деревянных перегородках дворовых уборных, чтобы подглядывать за такими, пока еще тайными, разными и соблазнительными женскими письками.

Эротическое чувство и сознание лежат в основе мироздания. Благодаря им на свет произошло все сущее. Из чувственного притяжения женского и мужского родились долины и горы, леса и равнины, реки и моря, животные и растения – одним словом, все формы живой материи. Об этом говорят архаические легенды и мифы всех народов мира. Эротическое чувство – это первородная эмоция, выражающая любовь, – чувство, которое стимулирует страсти. Эротическое чувство неизменно пробуждается во время контакта органов чувств с внешним миром.

Особенное значение эротики прослеживается в религиозных учениях Востока. Сексуальные секреты, передающиеся из поколения в поколение, сплошь и рядом зашифрованы в древних легендах и мифах. В них подробно рассматриваются йога, гигиена, гимнастика, система питания, этнические и культурные традиции юго-восточной Азии. В одном из учений древней Индии, связанных с культом женских божеств и магических обрядов, направленных на обеспечение плодородия (тантризм), провозглашается путь к божеству через эротический экстаз. Эротическое чувство вызывается через восхитительный контакт чувств с окружающим миром. Утонченный эротизм ведет к переживаниям, выступающим за пределы наших чувств и экстаза. Женщина считалась воплощением чувственности и хранительницей созидательных сил. Каждый человек рождается через йони женщины, каждый мужчина старается вернуться в царство женственности через сексуальный контакт. Хотя физическая красота имеет огромное значение, она недостаточна сама по себе. Сила и значение душевной красоты превосходит красоту внешнюю.

На подсознательном уровне этих будущих самцов-мужчин человеческая история записала, что во все времена в древнейших восточных культурах йони (женские гениталии) однозначно признавались наиболее священной частью всего женского тела, и потому не могут рассматриваться как нечто непристойное. Напротив, мужчина должен отдать священному источнику «всякой жизни» все необходимые почести. В древнеиндийских трактатах описывается такой ритуал: «Совершенно обнаженная женщина должна опуститься перед мужчиной на корточки и, указав пальцем на свою йони, сказать: «Я твоя мать, супруга и госпожа. Посмотри на этот чудесный Цветок Лотоса, который есть у меня. Внутри него – прекрасный пестик. Цветок, который ты видишь – Небесное поле наслаждения, множество раз ты рождался из него. Это Дверь, сквозь которую все люди приходят в мир и сквозь которую из этого мира уходят. Можешь ли ты поцеловать это тайное место без отвращения или похоти? Готов ли ты испробовать его на вкус? Мужчина ли ты или новорожденный ребенок?»

Усваивая информацию, относящуюся к полу, ребенок преломляет и соотносит ее со своими ощущениями, знаниями и переживаниями. По внешним признакам (одежда, внешний вид, голос, имя) мы уже в два-три года различаем мужчин и женщин. Мы уже как бы знаем свою принадлежность к мужчинам, хотя и не можем ее обосновать и осознать, как подовую. И вот, в определенный момент обязательно появляется интерес к телесным различиям между полами (так называемое генитальное любопытство): обнаруживается повышенный интерес к половым органам своего и противоположного пола, их рассматриванию, ощупыванию, демонстрации сверстникам. С рождения и до самой смерти человек является носителем определенного пола. Его самосознание и поведение неотделимы от этого знания, а при взаимодействии с окружающими он невольно учитывает половую принадлежность участников общения. Процесс формирования сексуально-эротической сферы человека тесно связан с психосексуальным развитием со становлением личности, уходя своими корнями в глубокое детство. Более того, он покоится в самых древних истоках зарождения человека разумного, когда один из самых умных и сильных в психосексуальном отношении самец начал плодить наших эволюционных, еще более продвинутых предков – праприматов, и обеспечивать им успешное существование.

Вскоре после описанного события эта неуемная ребятня оказалась на чердаке одного из домов. Одна из девчонок была чуточку постарше, и им было предложено раздеться. Началось, если так можно выразиться, генитальное знакомство: разглядывание, потрогивание и поглаживание того, что по-ихнему называлось письками. Девчонка легла на спину, наш герой только наклонился к ней, чтобы как следует все рассмотреть и, вероятно, потрогать… как это лукавое порождение женского рода быстро задрало свои тоненькие ножки-жердочки и что есть мочи пукнуло в приблизившуюся рожицу. Схлопотал!? Было неприятно и досадно, но злобы не было – сам виноват; однако и никакой растерянности, напротив – в молодых извилинах головного мозга появилась первая отчетливая зарубка: получен первый урок женского показного доброжелательства (жизненный опыт покажет: от этого племени можно поиметь и кое-что похуже). Это был в общем мягкий, но очень запоминающийся урок, повторения которого мужское племя старается в дальнейшей жизни не допускать. Следует заметить, что, в общем, такие занятия и игры («в доктора», «в дом», «в дочки-матери»), включающие раздевание, осматривание друг друга и нескрываемое любопытство к половым органам являются необходимым элементом в формировании полового самосознания и психосексуального развития.

 

Глава вторая

Посещая с родителями городской базар, молодой отрок обращал внимание на валявшиеся под ногами мелочь, рубли, а то и трешки. Помня это, случавшиеся, не занятыми играми и какими-то делами дни, он использовал для промысла на городском рынке, где нередко в базарной пыли находил ту или другую денежку. Тогда он наступал на купюру ногой и ждал, пока находившиеся в это время около него люди не уйдут за пределы видимости. Маленький шкет понимал, что это пусть и неизвестно чьи, но при этом и не его деньги. Изображая расстегивание или застегивание пряжки на сандалии, готовый сгореть от стыда, он быстро переправлял деньги в ладошку и уходил как бы по делам на другой конец базара, чтобы скрыться от возможных свидетелей его деяния. Спустя некоторое время, когда потревоженная совесть успокаивалась, а сомнения в неправоте своего поступка улетучивались, возвращался в продовольственную часть рынка, чтобы купить семечек, мороженого или ранеток.

Нельзя сказать, чтобы этот ребенок был ущемлен родителями в каких-то удовольствиях. Игрушки у него имелись, пусть немудреные и немногочисленные. К тому же, сверстники его поколения особо в них не нуждались. Рогатки, луки, самодельные деревянные финки и сабли, свинцовые биты для игры в чику и много еще чего другого из мальчишеского снаряжения делало покупные игрушки совершенно невостребованными. При посещении различных торговых точек ему всегда преподносились мороженое, вожделенный для ребенка того времени газированный морс, пирожки или сласти. В общем-то, он не ощущал необходимости в деньгах для каких-то своих надобностей. Что его подвигло на их умыкание – он никогда так и не смог понять. Деньги в доме не прятались. Просто, однажды он увидел, как они достаются из ящика комода. Дождавшись момента, когда его никто не мог заметить, он вытянул десятку (послевоенные купюры были большого размера) и молниеносно спровадил ее в трусы. В его голове, очевидно, было понятие, что много или все брать нельзя – будет замечено, да и оценивалось такое все-таки как непозволительное. Тихонечко удалился из комнаты и прошмыгнул на улицу. У него не возникало никаких мыслей по использованию денег, но он соображал, что их надо спрятать до поры до времени. Во дворе была куча строительного мусора и бревен. Малыш сел на одно из бревен и восседал на нем, пока двор не опустел. Ни за обедом, ни во время ужина на пропажу не было никакой родительской реакции. В сумерках он расположился недалеко от своего тайника, не собираясь доставать или перепрятывать свою добычу. Как известно – преступника тянет на место преступления… к дуплу уверенно подошел отец, демонстративно забрал червонец и ушел домой. Ребенок был сражен наповал не тем, что уплыли украденные денежки, а почти мгновенной раскрываемостью его жульничества. Понимая неминуемость наказания и бессмысленность его оттягивания, он вскоре отправился домой и с внутренней тревогой переступил порог… вообще никаких намеков и реакции на случившееся!!! Однако ящик комода открыт, а деньги на виду… они же все знают!? Нервишки сдали, малыш, потрясенный, расплакался, он понял неординарность произошедшего, осознал, что причинил какое-то неудобство родителям. Его стали успокаивать, не выясняя причину слез. Почти рыдающий, он оказался в объятьях мамы, мальчишеская душа перенесла очень сильное душевное напряжение. Наш юный воришка многого тогда не уразумел, но, скорее всего, оценил степень поступка своих родителей и понял, что никогда в жизни не должен причинять им никаких неприятностей. А их метод вернулся к нему, когда его семилетний сын таким же образом увел из его стола десятидолларовую бумажку. Правда, в отличие от нашего героя он ее тут же, в магазине соседнего подъезда, спустил со сверстниками на жвачку, чупа-чупсы и кока-колу. Современные соблазны и запросы никоим образом не сравнимы с тогдашними – послевоенными. Может быть, ему надо было самоутвердиться в глазах дворовой братии, хотя он и не числился среди них в числе последних. Само это событие на улице уже произвело определенный эффект среди участников дармовой трапезы, и разубеждать его значимость и влияние было бы напрасной тратой слов. Отец, как бы невзначай заметив, что подлизыванием и дешевыми угощениями нельзя поднять свой авторитет, в тот же день на глазах сына умышленно закрыл на замок ящики своего рабочего стола, тем самым показав, что ему все известно, а решение вопросов или проблем сына таким неверным способом закрыто. Такие или похожие поступки маленьких человечков могут быть вызваны стремлением к своей свободе от родительской опеки, отстаиванием своих прав и стремлением самоутвердиться. Ребенок, подчас не задумываясь, берет или использует чужое просто-напросто потому, что взять (или уступить соблазну) легче, чем не взять.

Наш отрок проживал свое детство преимущественно в небольших поселках или военных гарнизонах. Все удобства располагались, как правило, на улице или, в лучшем случае, в одном из концов длинного барачного коридора. Бани работали только в субботу и воскресенье, поэтому детей мыли дома в цинковых корытах. Мужичок взрослел, и в один прекрасный день воспротивился такому очищению его бренного тела. Этот маленький бунт сопровождался бурными возгласами в адрес ничего не понимающей матери, переворачиванием корыта с водой. А логическим его продолжением была летящая к бунтующей заднице петля широкого кожаного офицерского ремня, которая в мгновение ока была перехвачена руками бузотера мертвой хваткой. Отец, наблюдавший за этими баталиями, коротко бросил: «Оставь!» и поманил жену к себе. Он понял причину сыновнего бунта – стеснение и нежелание показывать матери ( женщине ) появившийся во вполне определенном месте первый пушок.

Первый поход в общественную баню неожиданно удивил взрослеющего мальчишку. Наш герой тогда еще не был знаком с творчеством Зощенко, великолепно описывающим бытовые стороны советской жизни. Непривычность раздевания с необходимостью сохранять в голом состоянии номерок от шкафчика, в котором закрывалась одежда; поход из прохладной раздевалки в душную мокрую моечную; добывание тазика и удобного места поближе к кранам с горячей и холодной водой; огромное помещение, заполненное гулом голых мужиков – все это не могло оставить равнодушным пацаненка, в принципе, в некотором смысле домашнего. Но удивило и поразило не это.

Оказалось, что у подавляющей массы крупных, по сравнению с двенадцатилетним пацаном, мужиков письки были почти такого же размера, как и у него. Но и это было не самое главное. Нашего мальца удивили и поразили – их никак нельзя было назвать «письками» – крупные и даже огромные члены у нескольких мужиков, с открытыми иссиня-коричневыми лоснящимися головками, как бы вырезанными искусным скульптором. Он не мог знать и постичь причин такого заметного различия, однако не сильно этим озаботился, но при этом ему польстило, что у его отца был именно такой член. Это был не просто поход в баню; это явление в мужское натуралистическое племя и коллективное омовение стали посвящением мальчика в мужчину, его вхождением в общечеловеческую кармическую суть. Пришло осознанное понимание своей маскулинности, как биологической разницы между мужчиной и женщиной, которая определяет будущую жизнь мальчика совокупностью физических качеств, моральных норм и поведенческих особенностей, присущих мужчине от рождения.

Но пока, конечно же, он не мог ведать, что в его всплывшей возбужденной ассоциативной памяти, как части генетической памяти человечества, символ такого члена – лингам – давно известен. Условно он означает фаллос, творчество, производящим мужской символ Шивы-творца. Лингам – не просто символ физической силы, а космического созидания и обновления жизни. Кроме того он олицетворяет духовное возмужание в йогическом аскетизме. Лингам – это самодовлеющее существование, пуповина, а его символами являются колонна, он коренится в водах и воздымается над ними. Это знак или символ абстрактного творения. Сила становится органом порождения лишь на этой земле. Лингам даже как фаллос не является «символом Шивы» исключительно, но есть суть каждого «Творца» или творящего бога в каждой народности и их Бога «Аллаха – Бога Авраама и Иакова». Между тем, фамильная родословная нашего мальчишки уходила корнями к одному из первых трех имен Аллаха – Ар-Рахман. Можно все это считать мистикой, но в письменной и мифологической истории это так. К тому же, по своему знаку зодиака, который управляет половыми органами, этот будущий олицетворитель секса не мог не отреагировать на новую и обязательную суть живой жизни.

 

* * *

Пацаны росли, взрослели. Их походы от родительских глаз становились длительнее и на большее расстояние. Одним из любимейших занятий во все времена было купание и пребывание на берегу реки. Плавок у подавляющей массы пролетарской окраины известного промышленного города не имелось, поэтому все находились в природном естестве. Ребята постарше похвалялись своими мужскими причиндалами. Один, особенно отчаянный, забрался на огромный поваленный тополь и размахивал из стороны в сторону довольно приличным фаллосом, напевая фривольный мотивчик. «Прибор» возбудился, а юный похабник только этого и добивался – показать окружающим: вот ОН и Я каковы. Это действо не произвело сильного впечатления, – похоже, делал он это не в первый раз, и большинство мальчишек на этот спектакль не реагировали.

Наш герой, оставшись наедине, решил изучить свой детородный орган. Вынув член из трусов, он потянул крайнюю плоть, возжелав увидеть его головку, вид которой у других будоражил его воображение. И она показалась! Все нормально и у него! Но – что это?! В основании члена и под яичками что-то торкнуло. Он еще раз повторил эти движения. Писька стала увеличиваться в размере, внутри появилось непонятное свербящее ощущение и желание. Ускоряющие возвратно-поступательные движения крайней плоти вызывали чувство взлета над пеньком, на котором он сидел. Ощущение становилось все необычнее и острее, член судорожно задергался, выплеснув мощную струю жидкости молочного цвета, освободив юное тело от внутреннего напряжения, сочетая с неизвестным дотоле чувственным удовольствием. Так неожиданно и незаметно, но очень и очень впечатляюще случилось вхождение нашего героя в будущую сексуальную жизнь.

Самостимуляция (мастурбация) в сознании среднестатистического обывателя – несомненный порок. До недавнего времени и у нас, и на Западе тема самоудовлетворения открыто не обсуждалась. Ведь и в самом деле: зачем здоровому, нормальному, гармонично развитому человеку, который вполне способен вступать в полноценный сексуальный акт, заниматься искусственной стимуляцией своего полового органа? В то же время известно множество случаев, когда подростки и даже дети, еще не вступившие в период полового созревания, прибегают к мастурбации в процессе изучения собственных половых органов. И это – вполне естественное явление. Чувство пола, интерес к вопросам секса проявляются у детей достаточно рано, важно лишь позаботиться о том, чтобы их пристальное внимание к половым органам не переросло в патологическое увлечение.

Со второй половины XX века отношение к мастурбации изменилось. Теперь онанизм рассматривается как безобидный вид сексуальной активности. Различные исследования и соцопросы показали, что сексуальным самоудовлетворением занимается множество людей (как мужчин, так и женщин), достигших половой зрелости.

Мастурбация – это самостоятельное искусственное воздействие на эрогенные зоны (чаще – половые органы) с целью получения полового удовлетворения. Мастурбация – естественное проявление развивающейся сексуальности в юношеском возрасте, которая требует выхода, и в этот период обычно является попыткой саморегуляции половой функции. Главное – предотвратить превращение мастурбации в навязчивую идею. Подростковая мастурбация обычно является естественным этапом становления сексуальности подростка. Почти все мужчины и три четверти женщин применяли в течение жизни мастурбацию. Специально проводимые исследования позволили выявить тот факт, что сексуальная самостимуляция часто отмечается в младенческом и детском возрасте. Точно так же, как младенец учится пользоваться своими пальцами и ртом, он обязательно делает то же самое по отношению к наружным гениталиям. В возрасте полутора лет представители обоих полов начинают генитальную самостимуляцию. При легком прикосновении к половым органам ребенок получает удовольствие. Испытываемые приятные ощущения в совокупности с тягой к исследованию своего тела обусловливают нормальный интерес к удовольствию, вызываемому мастурбацией.

Манипуляции с половыми органами в первые три года жизни встречаются довольно часто. Ребенок получает удовольствие от игр с гениталиями, при этом у мальчиков может появиться эрекция, а у девочек увлажниться слизистая половых органов. Две трети родителей наблюдали забавы детей с пенисом, четверть дочерей в возрасте менее трех лет поглаживали или терлись обо что-нибудь клитором. По мере взросления это стремление проявляется элементами эксгибиционизма или исследования гениталий друг у друга. С приближением подросткового возраста быстрое повышение концентрации половых гормонов и развитие вторичных половых признаков, а также усиление сексуального любопытства приводят к тому, что мастурбация становится более распространенным явлением. Подростки физически способны к половому сношению и могут испытать оргазм, но эта способность ограничивается нравственными запретами. Подросток переживает становление своей индивидуальной сексуальности и пытается контролировать свое сексуальное влечение. В результате возникает физиологическое перенапряжение, потребность в некоторой разрядке, и с этой целью подростки применяют мастурбацию. Основное различие между достигшим половой зрелости подростком и ребенком более младшего возраста состоит в том, что мастурбация сопровождается воображаемым половым актом. Эти фантазии являются важным компонентом развития нормальной сексуальности подростка, так как в своем воображении подросток обучается выполнять взрослую сексуальную роль. Даже после начала половой жизни мастурбация не утрачивает своего значения. В случаях, когда коитус не приносит достаточного удовлетворения или невозможен по каким-то причинам, самостимуляция часто служит адаптивным целям, сочетая чувственное удовольствие и ослабление напряжения. Мастурбация является психопатологическим симптомом только тогда, когда она становится навязчивой идеей, выходящей из-под контроля субъекта. В подростковом возрасте она является почти обязательным и естественным этапом психосоциального развития, имея в большинстве случаев адаптивное значение.

В обществе существуют два понятия: «эротика» и «порнография», так или иначе связанные с понятиями сексуальности. Разграничить эти понятия очень сложно, но возможно. Согласно проведенным научным исследованиям эротические сны и фантазии – обязательный компонент человеческой сексуальности. Они постоянно сопровождают нормальную половую жизнь, или замещают ее, или восполняют ее недостаток или нерегулярность. Люди, ведущие более активную половую жизнь, отличаются и более ярким эротическим воображением, которое помогает им активизировать и разнообразить их сексуальные отношения. Способность не только реагировать на эротические знаки и действия, но и самому создавать их, руководствуясь своими желаниями и применяя фантазию, характерна только для человека. Подросток может переживать выраженные эрекции, но они не имеют для него эротического значения, пока подросток сам не осознает его или не воспримет от других. Знание о своей сексуальности и половых реакциях необходимо для контролирования своих сексуальных отношений. Ребенок рождается с биологически обусловленным полом, а многие воспитательные воздействия оказываются очень полезным инструментом для уточнения и развития тех задатков, которые у ребенка уже есть. Они дают свободу для маневра только в тех рамках, которые установила природа. Таким образом, процесс психосексуального развития связан с взаимодействием между врожденными задатками, индивидуальным опытом ребенка и освоением половой роли, под которой понимают существующие в обществе представления о правильном мужском и женском поведении.

 

Глава третья

Вскоре начались школьные годы. Почти круглосуточное нахождение на людях, новые заботы и интересы особо не вызывали в юном отроке сексуальной озабоченности. Лишь иногда летом, оказавшись один на рыбалке, он завершал удовольствие этого любимого и приятного занятия необычным наслаждением – «греша Онаном».

В старших классах времени суток едва хватало, чтобы выполнять домашние задания. Психосексуальные функции легко уходили на второй план, замещаясь спортом и общественно-социальными амплуа. Волейбол, лыжные гонки и соревнования, увлечение фотографией и радио-конструированием – это далеко не полный перечень того, что было необходимо охватить нашему герою. А еще надо добыть «стильные корочки на микропорочке», ушить брюки и под конец школьного вечера сбацать рок и быть «позорно удаленным» за пропаганду буржуазного образа жизни. Другими вечерами надо было погулять с одноклассницей в парке или погреться и поцеловаться в подъезде а, может, и на ночном сеансе в кино. Воспитание того времени совершенно не было настроено на ранние сексуальные отношения. Старшеклассницы, хотя уже довольно хорошо сформировавшиеся, не выглядели сексуальными в обязательной тогда школьной форме из простых коричневых платьев и черных фартуков. Голые ноги и руки мелькали только на волейбольных тренировках и соревнованиях, но там хоть и наблюдался хороший выброс адреналина, кипели другие страсти.

После восьмого класса Григорий, – так звали нашего героя, с весны и до поздней осени выпадал из цивильной жизни в геологические экспедиции. Сложные бытовые и погодные условия, постоянные физические нагрузки, оторванность от цивилизации, нахождение подчас в экстремальных и опасных для жизни ситуациях с почти запредельным выбросом адреналина и необходимость быть частью единой команды – все это создавало замечательные эмоциональные нагрузки, отводя на время психосексуальные мысли и заботы в далекие кладовые мозговых извилин. Приобретение умения работать и жить в ограниченном коллективе, где ты на виду не только в рабочее время, но и круглые сутки; овладение навыками обходиться без «городских» удобств – уметь починить одежду, постирать, приготовить пищу – все это закалило и обтесало юношу, превратив его в настоящего мужчину.

После одной из экспедиций они с другом-одноклассником вернулись домой в середине октября, и были отчислены из десятого класса по техническим причинам. Григорию не захотелось второй раз сидеть в девятом классе. Он устроился на работу в аэропорт, чтобы через год поступить в летное училище.

Довольный принятым решением и тем, что ему удалось оформить все меньше, чем за неделю, он решил поделиться этой новостью и предстоящей переменой в его школярской жизни со своим другом и соратником по геологическим экспедициям. До этого, когда они отправлялись в экспедицию, Григорий уже заходил к ним в дом, но не намного дальше порога. На этот раз ему предложили раздеться и пройти в зал, где уже собрались гости. Был день рождения младшей сестры его друга. Это был судьбоносный шаг. Увидев шестнадцатилетнюю, полностью сформировавшуюся, празднично одетую, красивую девушку с огромными серыми, сверкающими и любопытно оценивающими его глазами, он понял, что в понедельник не пойдет ни на какую работу, а «полетит» в их девятый класс. В нем, догнав свою сестру Светлану, учился ее брат-второгодник. Весь вечер он не переставал любоваться ее статной фигурой, которую не портили слегка широковатые бедра, а во время танца с ней его обдало таким жаром, что все сомнения относительно завтрашних действий по отношению к предстоящей работе испарились, как слабенький утренний туман под лучами яркого солнца. Интуитивно Григорий догадывался, что возникший интерес – не только односторонний.

Почти все время эта троица была неразлучна. Учеба, отдых, любые общественные и комсомольские мероприятия и, конечно же, праздники за общим столом и без взрослых они проводили вместе. Личная жизнь гармонично вписывалась в это бытие, когда Григорий со своей девушкой, а ее брат с одноклассницей предпочитали оставаться друг с другом. Случилось то, что неизбежно должно было произойти – наши прекрасные юные создания вошли в период формирования функции сексуальности у женщины и мужчины, и начинается это, как правило, с первой влюбленности – «любви с первого взгляда».

Влюбленность – это своего рода «созревание» сексуальных чувств и любви, самый первый этап формирования и того и другого, самое-самое зарождение. Некоторые психологи, работающие с подростками, называют влюбленность «тренингом сексуальных и любовных чувств». И, вероятно, самым сильным чувством влюбленности является чувство привязанности к объекту влюбленности, чувство стремления к нему… Если быть совсем точными – самым приятным во влюбленности, скорее всего, будет чувство удовлетворения от движения в направлении удовольствия. То, бишь, приятен не столько факт нахождения рядом с объектом, сколько процесс постоянного, иногда неуемного, стремления к нему! Однако по поводу влюбленности, называемой «любовью с первого взгляда», жизнь выдала знаменитую и очень точную шутку: «Любовь с первого взгляда, наверное, бывает, но все-таки на всякий случай лучше посмотреть второй раз!..» Пример нашей парочки подтвердит это шутливое, но весьма точное изречение.

Несмотря на то, что они почти все время были вместе, кроме того времени, когда Григорий с ее братом бывали в экспедициях, нельзя сказать, что они не могли обходиться друг без друга. Каждый из них совершенно спокойно мог довольствоваться своим социумом. Очень интенсивная социально-общественная жизнь, в которую оба были вовлечены, вероятно, по своему влиянию и значению пока была сильнее платонических влечений и желаний. Хотя вечерние гуляния и тайные поцелуи не могли остаться втуне.

Через два года наш герой отправился выполнять свой долг – служение и защита Отечества.

 

Глава четвертая

Так получается, что все когда-нибудь случается впервые. В том числе и сексуальный контакт, после которого девушка становится женщиной, а вчерашний юноша – мужчиной. Первый секс в жизни неизбежен и, по сути, столь же значим – так же, как и первый крик новорожденного младенца, и последний выдох уходящего из земной жизни.

Григорию шел двадцать первый год. Это был высокий крепкий парень спортивного сложения с необычными для брюнетов серо-голубыми глазами, которые светились и добротой, и проницательностью. Уголки глаз, сдвинутые к вискам, свидетельствовали, что их обладатель не лишен аналитического ума. Симпатичная физиономия была покрыта крупными веснушками. Он находился в суровой мужской среде своих сверстников, исполняя армейский долг в одном из отдаленных мест необъятной страны, куда некогда царь-батюшка отправлял декабристов. Военная форма была ему к лицу. Ушитая не по уставу гимнастерка, обтягивала широкую грудь. Армейские и знаки спортивных разрядов, пуговицы и ременная пряжка – так называемая бляха – сверкали серебряным и золотым блеском. Лихо сдвинутая набекрень пилотка дополняла этот образ защитника Родины. В его обязанности входило обеспечение гарнизона радиотрансляцией, громкоговорящей связью, снабжение кинофильмами и их демонстрация в двух гарнизонных клубах. Ему приходилось подниматься до общего объявления подъема, чтобы успеть включить трансляцию радио на радиоузле, и потом выключить ее сразу после объявления отбоя в казармах. Занятия с кинофильмами, подготовка их к демонстрации тоже занимали немало времени. Однако свободное время все же выкраивалось и, благодаря его служебному положению, у него имелся практически свободный выход в город, на окраинах которого находился гарнизон. Ему часто приходилось общаться с работниками городских отделов культуры и кинопроката. Кроме того он, как страстный рыбак, сошелся с гражданскими парнями, зараженными этой же страстью. В одной из таких совместных субботних поездок на отдых и на рыбалку оказалась сестра местного рыбачка. У Аллы – так звали эту забайкальскую красавицу, смешались русская и бурятская кровь. В ее огромные миндалевидные черные глаза невозможно было смотреть спокойно. Длинные черные, немного волнистые волосы как-то необыкновенно струились и сверкали на солнце. Когда в послеобеденной благости все остались в плавках и купальниках, наш рыбак забыл, зачем он приехал на берег этой речушки. Из воды вышла Наяда и легла в небольшую лужицу, в которую солнце не замедлило направить свои лучи. Смугловатое влажное тело сверкало и искрилось, соревнуясь с солнечными зайчиками на поверхности воды. Тонкая талия и высокая грудь принадлежали почти идеальной фигуре. Необыкновенно прекрасные, слегка раздвинутые точеные ноги с тонкими полупрозрачно-розоватыми щиколотками убедили бы даже гениального Пушкина, что в «России целой» можно легко найти пару стройных ног. Гришка любовался этим божественным созданием и – не решался подойти, не избавившись пока от природной юношеской робости. Но она, почувствовав явное к себе внимание молодого крепкого парня, оценила с ног до головы и пару раз глянула ему в глаза, вызвав краску на лице и смятение в душе молодого воина. Будучи до армии опытным путешественником и заядлым рыбаком, он взялся за приготовление ухи, и Алла тут же взялась ему помогать. Природа очень хорошо знает свои творения и способна легко соединять все живое. Все увольнительные дни проводились теперь вместе с этой необыкновенной девушкой. Ему было что рассказать, она любила слушать; походы на природу и любовь к музыке сближали их все больше и ближе. Духовная связь перерастала в плотскую. Гришку очень тянуло к его метиске, порой вздутые в определенном месте штаны чуть не вгоняли его в краску. Проснулся мужик-самец, который еще не знал женского тела, но уже страстно возжелал его. Чувствовалось, что это влечение не было односторонним.

– Ты можешь в следующую субботу взять увольнение на сутки? – спросила она однажды.

– Что, брат приехал, поедем на рыбалку? (рыбачить они обыкновенно уезжали с ночевкой)

– Нет, у меня день рождения. Валерке скажи тоже. – Валерка давно уже ходил к ее подруге.

– Хорошо, попробуем.

В субботу они нагладились, намарафетились, надраили до зеркального блеска сапоги и отправились к подругам. Последующие два-три часа как пришли, Григорий уже ничего не соображал. Алла была в полупрозрачном, потрясающе воздушном платье. Он не мог оторваться от мельканий ее тела. Темное пятнышко у основания живота бросало в пот. Соски ее груди готовы были прорвать ткань платья. Сегодня должно что-то случиться! И душа, и тело алкали дотоле неизведанного и необыкновенного.

Когда он, терзаемый волнением и нетерпением, вышел покурить, Алла оказалась около и отвела его в сторонку к небольшому чуланчику.

– Пойдем посидим. Отдохнем от них, – сказала она.

В чуланчике стоял топчан, накрытый ярким лоскутным одеялом. Гришка прилип к ней всем телом и всосался в ее губы, ответный поцелуй был еще решительней и страстней. Ремень с гимнастерки слетел в тот же миг. На галифе ремня не было. Он медленно стал входить в нее, дрожь пронзила все тело, и член тут же вонзился со всей мощью на всю глубину неизведанного. Прошло несколько минут, и он понял, что такое оргазм. Минут через десять она попросила:

– Раздевайся, я не успела.

Григорий не соображал и не спрашивал, чего она не успела. Ее горячее упругое тело прижалось к нему. Член заметно шевельнулся, подрожал и встал несгибаемым колом, разгоряченный, переполненный кровью, он вторично вошел в прекраснейшее из женских мест.

– Не торопись, медленней, – завораживающий голос Аллы, – вынимай почти до конца и как можно медленней вводи до самой глубины, слегка пошевеливая, – последовал ее затихающий шепот.

К концу получаса, когда она стала вся дрожать, стонать и слегка его покусывать, а Григорий уже был не в состоянии что-либо делать медленно от возбуждения, они вместе слились в сумасшедшем ритме, и он понял, что такое удовольствие, полученное от желанной женщины. На свете стало одним мужчиной больше. До утра из чуланчика они не выходили.

Новоявленный и будущий любитель секса и почитатель женских прелестей совершенно не подозревал, что попал в объятья и йони опытной женщины. Ему преподали, скорее всего, не зная об этом, но обладая опытом и необыкновенной сексуальностью, один из уроков известных любовных мужских движений Кама Сутры. Алла была женщина ищущая, мужчин выбирала сама. Они должны были ублажать ее до изнеможения по нескольку раз. Через два-три месяца она их меняла. В молодом нетронутом воине она почувствовала сильного самца, который, несмотря на свою неопытность, был способен довести ее до неоднократного феерического оргазма. Она чувствовала его сексуальность, сравнимую или даже превосходящую ее собственную, и она интуитивно была обязана пробудить эту сексуальность, которая до сих пор была невостребованной. С Аллой они встречались еще несколько раз при различных обстоятельствах. Воин – партнер не постоянный. Сегодня он есть, а завтра неизвестно, когда его дождешься, а эта женщина должна была жить новыми и новыми ощущениями. Тем не менее дружеские отношения поддерживались до конца его службы. Воины продолжали ходить к подругам в гости, там можно было расслабиться от суровой армейской действительности, выпить немного вина, съесть чего-нибудь домашнего, ездили с ними на речку отдыхать и рыбачить.

Приобретенный опыт вскоре был использован наилучшим образом. Однажды один из майоров попросил своего подчиненного отремонтировать сломанный магнитофон его жены. Дом офицерского состава находился на территории части. После обеда, взяв инструменты и приборы, Григорий отправился по указанному адресу. Дверь открыла симпатичная узбечка в национальном халатике с массой мелких, иссиня-черных косичек на голове.

– Матур, – представилась она. – Гриша, когда закончите ремонт, позовите меня, попьем чаю, – проворковала она и удалилась.

Ремонт продолжался часа полтора. В дверь иногда заглядывала хозяйка магнитофона и молча удалялась; было заметно, что она сменила халат. Магнитофон был восстановлен, из него лилась ненавязчивая мелодия. Собрав свои инструменты, мастер собрался уходить, и тут появилась Матур.

– Ну, как? – спросила она загадочно и многозначительно. Халатик распахнулся, показав смуглое, стройное, молодое тело, однозначно зовущее к совершенно определенным действиям и невозможности отказаться от них. Адреналин и гормоны заставили забыть все на свете, кроме желания: и что это не твое, чужое и, более того, запретное и опасное наказуемое. У Скорпиона, – а наш герой родился под этим знаком зодиака, да еще в год Дракона, нет никаких моральных ограничений, поскольку Скорпион смотрит на секс, как на независимую область человеческих отношений и, кроме того, секс восстанавливает его силы. Одежда слетела с воина несравнимо быстрей, чем одевалась по боевой тревоге в казарме. Узбекская красавица буквально впилась в молодое сильное татарское тело со всей восточной страстью, стараясь вжаться внутрь тела, так, чтобы оно могло утонуть в ней вместе с фаллосом где-то на дне влагалища. Слияние было полное. Ее руки обвили шею любовного кавалера, ноги поднялись и туго скрестились на его спине, снующий туда-сюда фаллос почувствовал, что его сжали, передав импульс еще большей страсти и наслаждения! Он стал медленнее, но мощнее, словно штопор, вкручиваться в эти чудесные врата любви, ощущая с особой остротой каждую клетку их нового обволакивающего пространства. Соитие было необыкновенно страстным, мощным, отправившим любовников в экстаз и полный транс.

Женщина, особенно чувственная, выбирает того, от кого исходит эротическая аура и кто ведет себя определенным образом. Это природный механизм естественного отбора. В ответ на ауру, биохимию и поведение сильного мужчины – альфа-самца в природе – женщины возбуждаются и хотят его. В природе все очень гармонично, никакого насилия. Самки действительно хотят альфа-самца. Они буквально начинают течь в его присутствии, им хочется секса, быть ближе к нему. Им нравится не просто секс, а именно это соитие, способное почувствовать что-то особенное и получить хорошее потомство. Вероятно, особое сексуальное поле, возникшее совсем недавно в нашем воине, заставило молодую и весьма страстную женщину захотеть его немедля, оставив позади все страхи и опасения. Женщины запрограммированы самой природой желать и иметь сильного самца. Это их природное предназначение.

Природа не признает интеллекта, сомнений и нерешительности, она управляет нами через наши инстинкты, эмоции и желания.

Полученное наслаждение, чувство сопричастности к чему-то греховному, но почти божественному, и стремление снова пройти через рискованную адюльтерную остроту желания обоих любовников, заставляло магнитофон «ломаться» еще пару раз, когда майор уезжал в командировку или заступал на сутки дежурным по полку.

Не единой службой жив солдат.

 

Глава пятая

Так подучилось, что по долгу службы Григорию надо было ехать в один из городов на западе страны. По прибытию в тамошнюю часть у него благополучно образовалась свободная неделя. Частный дом Светланиной родни, где в это время она была на студенческих каникулах, находился на окраине столицы Украины. Меняя поезда, автобусы, он добрался до него к двум часам ночи и, не решившись никого будить, прикорнул на крылечке. Там его и обнаружил в шесть утра ее отец. Немного пожурили, но очень обрадовались, естественно, накрыли стол. Светка была поражена, ведь перед армией они, в общем, просто расстались, ничего друг другу не обещая. Ему нашли одежду ее брата, который был в экспедиции, и Григорий стал жить гражданской жизнью. Днем помогал по благоустройству дома и сада, они с будущим тестем строили гараж. Вечера и ночи проводили со Светланой. Она, как, оказалось, была влюбчивой, любившей общение девушкой, находилась в гуще студенческой жизни одного из вузов северной столицы, но до сих пор не знала интимной близости. Украинские дивно благоухающие ночи с долгим сидением на веранде положили конец обоюдному терпению и раскрепостили непреодолимое желание. Крепкие объятия. Короткие, как выстрел, произнесенные Светланой на высокой ноте: «Ах! Больно!..» и наступившее вскоре умиротворение. Никакого особого ощущения от того, что он был первым у этой женщины, к чему так стремятся и чем гордятся некоторые мужики, он не почувствовал, скорее всего, оттого, что ощущение наслаждения, уже полученное им от опытных женщин, не могло сравниться с, в общем-то, конечно, по своему значению не рядовым для этой пары, но в целом – вполне заурядным соитием.

Так они поженились физически. Будущая теща, узнав об этом от дочери, нашла повод, чтобы устроить праздничный ужин, приобщив его к отъезду Григория по месту службы.

Через пару месяцев после возвращения Григория из армии они поженились. Родили дочь. Прожили чуть более двух лет и без претензий друг к другу разошлись.

В одном из экспедиционных сезонов у Григория в голове, наряду с другими мелодиями бардов, чаще всего крутилась песня одного барда-геолога про то, как «женам надоели расставанья… другие мужчины уводят их туда, где суета. А я иду ничуть не утомленный, брезентом от случайностей прикрыт». В той ситуации главным было не то, что женам надоело, и что их уводят, а та независимость и свобода, с которой Григория манил «огонь болот зеленый», а путь ему был всегда открыт. Вскоре после возвращения он понял, что эти фразы застревали в его мозгу неспроста. В один из вечеров Светланы не было очень долго, около полуночи он решил пойти к ее подруге, чтобы встретить жену в ночи и проводить домой. По словам Светланы, они частенько засиживались по вечерам. Открывшая дверь хозяйка, сильно смутившись, не смогла скрыть своего волнения от Григория. На его телефонный звонок она была готова ответить, что Светлана у нее и скоро придет; на его приход тут явно не рассчитывали. Он понял, что жены в этой квартире нет, извинился и ушел. Светлана пришла ближе к часу ночи.

– Не страшно по ночам ходить?

– Да что тут бояться, две улицы перейти, – ответила она, имея в виду, что она шла от подруги. Они улеглись в постель.

– Ты где была так долго?

– Как где? У Греты.

– Я полчаса назад вернулся от нее…

Молчание… Минут через пять послышалось всхлипывание.

– Ты каково, паря, нюни распустила, – спросил он полустрого-полушутливо.

В ответ – рыдания и сквозь слезы:

– Гриша, дорогой, отпусти меня, ради Бога. Я полюбила другого.

– Математика?

– Да.

– Не пожалеешь?

– Не знаю.

Он встал, оделся и ушел в ночь. Сел на скамейке у драматического театра – они жили через полквартала от него. Закурил. Странно! Ему не было обидно, он вроде бы не был опечален. За дочку он не волновался, она была в очень надежных руках – у любящих ее до беспамятства бабушки и дедушки. Скорее всего, он не любил Светлану. Поженились они больше из-за того, что два года встречались до армии, что этого ждали все знавшие их приятели, одноклассники и сослуживцы. Не менее важно, вероятно, было и то, что они как бы дождались друг друга после армии. Пять лет знакомства и три года переписки тоже, вероятно, к чему-то обязывали.

С ее стороны тоже, скорее всего, не было того большого чувства, которое принято называть любовью. Устойчивая, нельзя сказать, что пылкая, переписка между ними началась лишь после того, как они физически сблизились. Вернулся из армии мужик, который был первым в ее жизни. Его хорошо знала ее семья, будущая теща души в нем не чаяла, с ее сыном они были настоящие друзья. «Жених» представлялся весьма перспективным мужем, который имел неглупую голову и умелые руки, пользовался авторитетом в среде местных геологов. Ну, и конечно – ожидание этого брачного союза в известной среде.

Жить они стали отдельно от родителей в соседней по лестничной клетке квартире. Они были довольны друг другом и в бытовой, и в сексуальной жизни. Родили дочь. Через год, будучи в гостях у родителей на Украине, оставили ее с ними. Григорий почти по полгода пропадал в экспедициях. Молодая любвеобильная женщина оказалась к тому же без материнских обязанностей. Сексуальное наслаждение, доставлявшее ей немало радости, исчезало ввиду отсутствия мужа. А рядом подруги, женатые и разведенные, живущие «полной» жизнью… На работе – холостой коллега-математик. Прекрасная почва и перспектива для интересной захватывающей жизни… А, может, это – ЛЮБОВЬ!

Где-то через неделю Григория попросила зайти директор школы, в которой они учились со Светланой. Троицу – Светлану, ее брата и Григория, знала вся школа, они были в очень хороших товарищеских отношениях с директором. В ее редкой и огромной по тем временам квартире гуляли свадьбу и почти все бывшие одноклассники, и учителя, и сослуживцы и, естественно, родители.

– Ты что же такое учудил, голубчик? – Ей было известно только то, что он ушел. Гриша все рассказал в лицах.

– И что же, это бесповоротно? Ты ее не простишь?

– Я ее не виню. Меня попросили отпустить, я отпустил.

– Ну, да, ты у нас всегда был логичным, а твоему упрямству нет пределов. Я поняла, ты никогда не вернешься…

Он промолчал. Через три года Светлана подала на развод, потеряв всякую надежду на его возвращение. Ее вспыхнувшая любовь к математику не прошла – ее просто не было.

Григорий ушел к матери. Работал. По полгода мотался в экспедициях по необъятным просторам северо-востока страны. Достиг неплохих успехов на ниве геологии, в том числе и в карьерном росте. Предприятие, где он работал, решило направить его для пополнения научных знаний и получения документа о высшем образовании в один из университетов ведущего научного центра страны. Григорий не удосужился за все это время получить специальное образование, а без него ему не могли поручить самостоятельную ответственную работу, которую он, по мнению руководства, вполне был способен успешно выполнить. И вот почти тридцатилетний геолог-практик отправился набираться ума разума.

Перед поездкой на учебу Григорию дали путевку на один из болгарских курортов, чтобы он расслабился после суровых геологических испытаний и набрался сил для предстоящей учебы.

 

Глава шестая

Так подучилось, что при поездке в приморский южный город, где должна была собираться группа туристов, автомобиль, на котором ехал Григорий, попал в серьезную аварию. Хорошо помятый, измазанный в глине, в синяках и кровавых царапинах, он добирался до места назначения на попутных машинах.

В таком-то впечатляющем виде Григорий и заявился в гостиницу «Интурист». Перед стойкой администратора стояла симпатичная женщина в довольно коротком платье, обнажавшем стройные загорелые ноги. Ее голову украшала изящная соломенная шляпка. Она оглянулась, удивленные серые глаза за какую-то долю секунды оценили его с головы до ног. Их обоих пронзило каким-то гипнотическим током, они одновременно вздрогнули. Ее отвлекла администраторша, которая передавала женщине загранпаспорт и ключи от номера. Григорий, удивленный произошедшим, молча стоял, как заторможенный.

– Молодой человек, могу ли я помочь вам? – спросила администратор, с интересом разглядывая его необычно красочный образ.

– Мне сказали, что здесь должна собираться группа отъезжающих в Болгарию.

– Загранпаспорт и путевку дайте, пожалуйста. Извините, я подумала, что вы забрели сюда случайно.

Он отмылся, переоделся и решил познакомиться с городом. В холле, к своему удивлению, встретил знакомого из родственного института. Он спросил, не видел ли Гришка здесь стройную девушку в соломенной шляпке. Григорий, сообщив, где она, в свою очередь поинтересовался, кто же эта девушка. Валера сказал, что это Нинка из одного крупного Управления на севере, и они с ней едут отдыхать в Болгарию. Григорий заметил, что это будет здорово, – отдыхать вместе. Валерий твердо подчеркнул, что они будут отдыхать вдвоем с Ниной. Григорию не требовалось объяснять, что он будет третьим лишним; он вышел на улицу. Через пару дней по прибытию на место он совершенно случайно, на завтраке оказался за одним столом с Валерой, Ниной и еще одной чудесной девушкой – Вероникой. Он вновь ощутил какие-то магические токи или флюиды, подобные проскочившим между ним и Ниной в гостинице. Было заметно, что все ее внимание переключилось на Григория. Он пытался отшучиваться, но все более понимал, что теперь Нина с Валерой вместе отдыхать не будут. Вероника тем временем эмоционально ворковала, не сводя глаз с Валерки. Было видно, что ему симпатизирует ее настойчивость, но сейчас его больше интересовала беседа Григория с Ниной. После завтрака они вышли покурить болгарских сигарет.

– Гришка, ты не хочешь стол поменять? – спросил он полушутливо.

– Валер, ты прости меня, но я не могу сообразить, что со мной происходит. Я видел Нину в гостинице меньше минуты. Что-то мгновенно пронзило меня изнутри! Сейчас за столом это повторилось. С Ниной, я теперь вижу, произошло то же самое. Я буду сидеть за этим столом. Тебе же, как мне показалось, будет лучше с Вероникой.

Валера с Вероникой и Григорий с Ниной шли вечером купаться в теплом ночном Черном море. Так, вчетвером, они провели в Варне чудесные три недели. Вероника оказалась такой компанейской и душевной девушкой, что они все трое души в ней не чаяли. Нина перед обедом сказала Валерке примерно то же, что и Григорий. Между ними, кроме небольшой симпатии друг к другу, ничего не было, а их желание окунуться в адюльтер и отдохнуть от семейного быта не изменилось. Несколько поменялись действующие лица. Через пару дней эти парочки стали уединенно купаться ночью в разных сторонах пляжа. Теплая, флюоресцирующая голубым цветом вода разделяла обнаженные тела Гришки и Нины, а слегка прохладный песок соединял их в порыве страсти и уносил на небеса. Нинок была необыкновенно страстной и искушенной любовницей. С ней он понял, как надо ласкать женщину, что умеючи – это долго. А не так, как считает большинство мужиков: «долго ли, умеючи». С ней он узнал прелесть стройных женских ног на своих плечах, которые то покоились на них, то попеременно менялись, передавая непередаваемые ощущения. Он всеми фибрами тела и души постиг и ощутил, что такое высшее наслаждение от желанной женщины, владевшей искусством многих женских движений Кама Сутры, которые придают необыкновенную яркость и красоту любовным отношениям и привносят огромное удовлетворение обоим партнерам.

У них было много общего, они не пропустили ни одного джазового выступления, мотались по стране любоваться архитектурой старинных замков и храмов в древних приморских городах, дегустировали прекрасные вина из монастырских погребов. Они чудесно проводили вечернее и ночное время в барах и тавернах, оформленных в различных стилях: под старинные погреба, крепости или пиратские корабли. Российские десятирублевки их здорово выручали. Прошло почти полвека, а он помнит это время, и некоторые картинки встают у него перед глазами, как живые.

 

Глава седьмая

Студенческая полевая практика была в самом разгаре. Студиозусы набирались опыта экспедиционно-исследовательской работы. Ходили в маршруты, изучали геологические породы. В свободное от этого время жили нормальной студенческой жизнью, которая запоминается на всю оставшуюся жизнь своей яркостью и неповторимостью. Все заботы и радости делила с ними секретарь факультета Снежана. Она была немного старше студентов, но моложе Григория. Ее черные, сверкающие глаза излучали доброту и приветливость, тонкая фигурка часто мелькала между палаток, а звенящий смех раздавался в различных частях лагеря. Почти все свободное время она проводила со студенческой братией, а вечерами уходила в свою палатку одна. Какая-то неотвратимая сила тянула Григория к этой палатке и ее обитательнице несмотря на то, что повсюду мелькали, по меньшей мере, полтора десятка молодых девиц, обладательниц соблазнительных мордашек и фигур. Гришка постепенно сблизился с ней. Они много разговаривали, иногда попивая сухое красное вино. Он вспоминал о своих путешествиях, про службу в армии, она в основном – свое детство, сына и любимую бабушку. В один из вечеров они засиделись дольше обычного и ощутили, что их неимоверно тянет друг к другу. Долгий поцелуй взасос как искра разжег пламя желания в телах, соединив их в одном сладострастном порыве. После практики, вернувшись в городок, они поставили палатку на берегу сибирской реки и наслаждались друг другом и полной свободой. Они были, как сумасшедшие – постоянно хотели друг друга. Он сбегал с лекций, она – с работы. Гришка каким-то чувством угадывал желания Снежаны и испытывал необыкновенное удовольствие и душевное успокоение, когда удавалось исполнять их. Общежитие геологов располагалось в обычном доме. Пятикурсники жили на кухнях по одному, и Григорий, как «почтенно-старый» студент, обретался на кухне. Через полгода Снежана, оставив мужа, перебралась к нему на эту кухню. Настали полные счастья времена, каждая душевная струна внутри них радостно звенела и была настроена на один лад, а их обиталище было заполнено какой-то необыкновенной аурой, из заурядной кухоньки в стандартной советской пятиэтажке она превратилась в любовный чертог. Страсть тянула их соединиться подобно мотылькам, неотвратимо летящим к яркому свету. Они не расставались ни на один день: днем – в университете, вечером – в кино, театре, на велосипедной или лыжной прогулках. Ну и, конечно, на любимой кухне с любимой музыкой – к этому времени у них было около двухсот пластинок.

 

* * *

Будучи интересующимся студентом, наш герой волей случая оказался в одном из конференц-залов научного института. Зал постепенно заполнялся, приходили заслуженные ученые и чинно усаживались в первых рядах, за ними заполняли ряды ученые из местного института. Гостей отличало менее уверенное поведение при выборе места в конференц-зале. Послышался стук каблучков, добрая половина зала, в том числе и Григорий, оглянулись. В проходе между рядами кресел шла рыжая красавица в светло-зеленом, безукоризненно сшитом из тонкой шерсти брючном костюме, который подчеркивал ее миниатюрную фигурку. Яркая, под цвет волос блузка с крупными цветами и большим отложным воротником дополняла это совершенство. На мраморно белом, с классически правильными чертами лице, рдели слегка припухлые, четко очерченные губы, по-видимому, не ведавшие помады. Она была совсем невысокого росточка, но производила очень сильное впечатление. Чувствовалось, что она знает это, и привыкла к тому, что при ее появлении большинство представителей сильной половины если не провожают ее взглядом, то оборачиваются наверняка. В его голове пронеслась шальная мысль: «Мне бы такую женщину». Какое-то биополе или магические силы все-таки существуют. Через пару лет, при совершенно необычных обстоятельствах, она станет его женщиной на долгие годы учебы и пребывания в одном из сибирских научных центров.

 

* * *

Рыжую красавицу, – ее звали Дианой, пригласили в экспедицию для проведения исследований в горах заполярной Якутии. В помощь ей дали опытного полевика, студента третьего курса, Григория. До учебы он много лет мотался с геологическими экспедициями по просторам Чукотки, Колымы и Якутии. В самом начале якутской экспедиции произошли некоторые непредвиденные обстоятельства, и они были вынуждены остаться вдвоем и проводить все необходимые исследования.

Они работали в высокогорье одного из известных якутских хребтов. Ежедневно выполняли рутинную работу: отправлялись в маршрут, собирали образцы пород и окаменелостей. Обработав ближайшие обнажения, сплавлялись на пять-семь километров вниз по течению и опять выполняли круговые маршруты. Во время работы на обнажениях и вечерами у костра они все больше узнавали друг друга. Он ей все уши прожужжал про свою Снежану, она рассказывала про свою семью, все больше склоняясь к воспоминаниям о сыне. Они практически закончили описание разрезов и сбор фауны, пора было возвращаться на базу. В середине августа их должны были вывезти на вертолете, как это называется на севере – на «большую землю».

Погрузив все образцы, снаряжение и остатки продуктов на лодку, они поплыли по довольно спокойной, не порожистой речонке. Первый день они с удовольствием созерцали окружающий разноцветный пейзаж под звуки музыки, льющейся из радиоприемника и передаваемой радиостанцией «Маяк». Рощицы начинающих желтеть лиственниц на равнинных участках реки сменялись радужными пятнами по-осеннему яркой тундры или причудливыми мраморно-серыми скалами, напоминающими средневековые замки, когда лодка проносилась среди речных прижимов.

На второй день после одного из перекатов их лодка попала в быстрину, посередине которой под давлением течения колебалась вверх и вниз потопленная лиственница. Стремительное течение подхватило и понесло лодку, она стала почти неуправляемой. Гришка не успел во вовремя правильно развернуть и сориентировать лодку в неожиданно появившейся стремнине. Меньше чем через минуту острая вершина дерева воткнулась в борт лодки, из которой с шипением и присвистом вылетел дух. Лишь один отсек лодки оставался целым. Несколько мешков полетели в воду. Карабин кое-как успели поймать за ремень. Они мгновенно соскочили, благо, лодку еще не вынесло на глубину плеса, и потащились к берегу. В воду канули два мешочка с образцами, консервы и малогабаритная радиостанция «Недра». Резиновый клей оказался просроченным – на дне банки остался твердый полупрозрачный комочек, который невозможно было извлечь наружу. Зашитой и заклеенной остатками лейкопластыря дыры в борту лодки хватало максимум на десять минут плавания. Они решили прекратить сплав, оставить все лишнее, взять только образцы, тент от палатки и остатки продуктов и двинуть пешком на базу. По расчетам добраться до нее можно через два дня. Там, взяв лошадей, Григорий мог бы вернуться за оставленными вещами. Они благополучно прошли весь первый день, останавливались порой попить чайку. Вечером, натянув тент, поужинав и подложив по тент хвойных веток, улеглись спать. Назавтра должны были найти брод для перехода на правый берег и двинуться к базе, которая находилась на той стороне реки. Ранним предрассветным утром их поднял шум реки. Где-то в верховьях прошел сильный дождь, небольшая речушка со спокойной прозрачной водой превратилась в бушующий мутный поток, по которому со стремительной скоростью неслись целые и сломанные деревья с устрашающе торчащими корнями. Грохот исходил от перекатываемых по дну камней. Соваться в реку и искать брод было бы полным безумием! Даже в самом спокойном месте поток сбил бы человека с ног мгновенно и повлек его за собой. Пришлось переставить тент и сделать подобие шалаша с двумя скатами крыши. На случай сильного дождя накрыли его ветками лиственницы и кедрового стланика. Пошел третий день их ожидания. Продукты подходили к концу, хотя и ели один раз в день. Но самым неприятным было приближение времени прилета вертолета для их эвакуации.

Вода заметно спадала, Григорий обвязался веревкой, противоположный конец которой привязал к лиственнице, стоящей непосредственно у воды. Посоветовал Диане держать веревку и попытаться вытащить его, если собьет поток. В самом быстром речном потоке ему было чуть выше колена, и он, опираясь на толстую жердь, устоял. В самом глубоком, но уже спокойном месте вода доходила почти до груди. Привязав веревку на противоположном берегу, он, держась за нее, благополучно вернулся обратно. Пускать свою полутораметровую спутницу в воду было смертельно опасно. Он сделал две ходки с грузом на противоположный берег, перенес туда Диану и почти выбился из сил. Осталось максимум три часа светлого времени. Чтобы дойти до базы, нужен весь световой день с раннего утра до позднего вечера. Утром, съев целую банку сгущенки для пополнения сил, отправились в марш-бросок на базу. Дорога была длинная и муторная, приходилось переходить многочисленные разлившиеся ручьи, несколько часов мять ноги по кочковатому болоту. Небольшой перевал перед самой базой почти окончательно вымотал их силы.

Якутских коллег на базе не было. Сил и духа хватило переодеться, поставить большую палатку и попить чаю. Легли спать. Они лежали поверх спальных мешков. Неизвестность об отсутствующих коллегах, невозможность связаться с внешним миром из-за потери радиостанции, утеря консервов и некоторых других подмоченных продуктов складывались в непростую ситуацию. Усталость и тревожные мысли не давали уснуть.

– Устала? – спросил Григорий.

– Да сама, вроде, не очень. Ноги гудят и сильно болят…

– Ну, я сейчас их помассирую, и опять хоть беги.

– Твоими бы устами, да мед пить.

Массаж ног начался с легкого разминания немного прохладных стопы и пальцев, – все-таки уже была заполярная осень. Потревоженная массажем кровь стала согревать ноги. Руки постепенно перемещались вверх по ноге, теребя и разминая напряженные икры. Через пару минут они расслабились. По мере продвижения вверх по ноге усиливались давление руками и амплитуда их движений. Массаж как-то незаметно перешел в легкое поглаживание ног все выше и выше колена. Пальцы рук, не переставая поглаживать уставшую нежную плоть, стали как-то трепетно, едва касаясь кожи, перестукивать нервную дробь.

– Да ты искусник, – произнесла пободревшим голосом Диана. Ее дыхание и вздымающаяся полуобнаженная грудь выдавали какое-то волнение. Он посмотрел на нее. Чернющие глаза сверкали, отражая пламя свечи, полуоткрытые припухлые губы подрагивали, готовые что-то вымолвить. Он решил их поцеловать, чтобы подбодрить улучшившееся настроение. Ответный поцелуй был неистовым. Лингам преступно зашевелился (откуда и сила взялась) и мощно вошел в ее йони. Легкая дрожь прошла по ее телу, и оно полностью и страстно отдалось на волю искусителя. В их психике случился какой-то молниеносный переворот. Они мгновенно совершенно забыли, что спали, часто полуголые, в одной палатке два месяца, абсолютно не думая о том, что они мужчина и женщина. Минут через 10–15 ее тело все сильнее стало прижиматься к нему, как бы приближая глубину влагалища к концу фаллоса, стоны усиливались, ногти впились в его спину. Они ослабли в одно и то же мгновенье, и их не стало на этом свете. Через некоторое время, почти успокоившись, она трепетно обняла его «Гришка, милый» и нежно поцеловала. Он опять принялся за свое дело. За ночь они еще четыре раза улетали в эротический рай в экстазе и столько же – в холодную воду якутской речки. Утром Диана проснулась от нечаянного прикосновения к его члену, который во всем великолепии торчал из спального мешка слегка изогнутым колом. Она робко погладила его ладошкой, сладостно вспоминая прошедшую ночь. Гришка спал крепко, но был очень чуток, как охотник в засаде, нутром чувствующий каждый шорох и всегда готовый к моментальному выстрелу в цель. Два дня, еще ночь и еще полдня они выбегали из палатки, только чтобы остыть и смыть горячий пот. К третьему вечеру Диана взмолилась:

– Гришенька, я смертельно хочу есть!

Кроме каши, он ничем не мог ее накормить.

Но не прошло и получаса, как он внес в палатку рассыпчатую кашу, благоухающую кубанским рисом и остатками топленного вологодского масла.

– Гришка, мне никогда в жизни не было так хорошо, и я никогда не ела ничего вкуснее. Доев последние рисинки и облизав со смаком ложку, она добавила:

– Дурашка, а я-то думала, что такую непрекращающуюся любовь только писатели выдумывают в книжках, а оргазм и блаженство от него – это выдумки моих непутевых подруг.

– А как же одиннадцать лет замужества? – удивился он.

– Это было неинтересное, как бы обязательное занятие, и редко больше одного раза в неделю, – грустно пояснила она.

Перед сном они еще несколько раз предались любовным утехам и сморились в мертвецком сне.

Случившееся перевернуло их дружеские отношения. Рыжая красавица из конференц-зала делила с ним, так же, как и он с ней, в якутских горах все, кроме постели. Последнее не было его или ее порядочностью или тем студенческим табу, которое распространялось на нее как на преподавателя и жену другого любимого преподавателя. У него была его Снежана, и другие женщины для него не существовали, даже если они ежедневно ныряли в соседний спальник в полуголом состоянии. Отчасти это было воспитание, его взгляды на мужскую честь, но, вероятно, не последнюю роль играла психосексуальная и физиологическая сторона данной мужской особи. Диана была маленькая, слабо защищенная в суровых якутских условиях женщина. Гришка оберегал ее от всяких напастей и, вероятно, от себя, как от самца. Когда она мылась, он уходил подальше – рыбачить. В жару они раздевались и загорали. Он любовался ею совершенно спокойно, как абстрактной природной красотой и совершенством, а не конкретным женским телом. Ему помнилось и хотелось не такое идеальное, но стройное молодое и единственно желанное тело. К тому же он находился в том возрасте наиблагоприятнейшего периода верности и согласия между ним и Снежаной, которые по природе присущи всем Скорпионам.

Она, как верная жена и, как казалось, не очень страстная женщина, ни разу не смотрела на этого умного, многое знающего и умеющего в экспедиционной жизни студента, как на мужчину. Она была довольна его мужской и товарищеской опекой, удивлялась его геологическим и палеонтологическим познаниями. И была уверена, что по возвращению из экспедиции ей трудно будет убедить подруг, что он не то, что пальцем до нее не дотронулся, но даже и намеков на это никаких не давал.

Уставшее женское зрелое тело – как оказалось, не знавшее сексуальной страсти – наполнилось флюидами после, скорее всего, оказавшегося эротическим массажа, который не только придал ей физических сил, но и возбудил в ней непреодолимое возрастающее желание пока еще неведомого наслаждения. Эта случайная половая связь оказалась гораздо насыщенней эмоционально за счет новизны, запретное™, чем рутинная половая жизнь. Она узнала истинную суть своего тела и, почувствовав сильное и страстное тело партнера, ей захотелось эти новые знания применять и применять. Она впервые открыла для себя радость секса, которая не шла ни в какое сравнение с супружеским лимитированным удовлетворением физиологической потребности. Другое, как говорят – «в самом соку», молодое тело, всегда готовое к сексуальным утехам, не могло не откликнуться на этот призыв. Почувствовав, что его деяния впервые разбудили страстную женщину, получившую высшее наслаждение от мужчины, он внутренним чутьем угадывал, что она желает почти нескончаемого продолжения этого вновь познанного божественного ощущения. При этом он почувствовал, что суть его блаженства не в том, чтобы стремиться получить наслаждение самому, а в том, чтобы доставить как можно больше наслаждения ей. Это не могло не давать и ему и ей ощущения умирания сладостнейшей и блаженнейшей кончиной для того, чтобы затем заново начать свое существование. Это состояние полного «отключения» и рождения заново знакомо каждому человеку, который хотя бы однажды в своей жизни пережил настоящий оргазм. Скорпион может вовлечь партнера в половой акт так искусно и незаметно, что тот сам не понимает, как это случилось, до тех пор, пока сам не окажется охвачен страстью.

Утром они поставили другую палатку на террасу на более сухое и высокое место. Упаковали всю коллекцию, убрали все коряги и крупные камни с площадки, где предполагалось принять вертолет. Приготовили консервированный борщ и гречневую кашу. Досыта наелись. До ночи терпения им не хватило. Вечер и полночи палатка ходила ходуном. Иногда из нее вылетали два разгоряченных голых тела, с визгом и хохотом летящие в холодную воду.

Вертолет они ждали ежедневно, весь световой день. Прошло 20 августа – последний контрольный день прилета вертолета. Теперь торопиться было некуда. Они были, в общем-то, счастливы в своей неожиданной любви. Вертолеты на севере могут не прилетать и неделю, и десять дней. Задержка вылета становилась им на руку, они наслаждались новыми отношениями. Некоторое беспокойство вызывало стремительное сокращение всех продуктов, кроме муки и чая, приходилось экономить оставшуюся тушенку и собирать из нее жир. На десятый день Григорий, плюнув на все и решив, что без него не улетят, пошел ловить хариусов. За ужином они едва не объелись чудесной жареной рыбой. После второй недели они стали отходить от базы с каждым днем все дальше и дальше. Пошли грибы, созрела голубика. Жареные на жире из тушенки грибы, печеные пирожки и вареники с голубикой сделали их жизнь райской. Но к концу месяца грибы кончились, кислые до оскомины вареники без сахара с трудом лезли в рот. Травяной чай с одной карамелькой в день подслащал их жизнь в потерянной экспедиции.

И, тем не менее, если сказать, что им было хорошо, это значит – не сказать ничего!

Они перестали ждать и тревожиться. Днем гуляли по окрестностям, придумывая, как бы разнообразить свою немудреную, преимущественно растительно-мучную трапезу. Ночью сливались в разнообразных любовных позах и забывали все на свете, а мир, который, казалось, забыл о них, им и на дух не был нужен. Диану не надо было уговаривать или готовить к любовным ристалищам. Она познала прелесть необычных ощущений и оказалась любовницей, желающей ощущать неоднократное наслаждение в любовном экстазе. Ему же никогда не хватало одного, даже самого продолжительного, соития. К вечеру в палатке на пуховых спальных мешках – прекрасное женское тело с капельками воды после омовения в ледяной якутской воде, сверкающими в трепыхающемся свете свечей, пылало страстью и ожиданием наслаждения. Что еще нужно для счастья!

Идеальное взаимопонимание, безраздельное слияние тел и душ и полная свобода от всего – такое благоденствие так редко случается в нашей жизни…

Через полтора месяца вертолет все-таки вывез их на большую землю.

 

Глава восьмая

– Ты что, сильно устал? – удивилась Снежана, почувствовав отсутствие порыва в Гришкиных объятиях, когда он вошел в общежитие, возвратившись из пропавшей экспедиции. Они прошли на кухоньку. Он снял рюкзак. Сел.

– Снежанка, я не могу понять – как, но я тебе изменил.

Молчание длилось недолго:

– Глупый, я ушла от мужа, потому что мне нужен только ты. Диана от мужа и сына не уйдет. – И слова эти оказались пророческими.

– Милая моя, я не смогу быть с тобой не потому, что у меня появилась женщина, продолжения отношений с которой наверняка не будет. Я предал наши отношения, в которых, кроме тебя и меня, никого не было… – Комок стоял у его горла. Он понял, что на самом деле потерял. – Именно из-за этого предательства я никогда не смогу открыто смотреть в твои глаза, – выдавил он из себя.

– Ну, ты же мой, мой! – обняла она его.

– У меня нет права и на йоту быть именно твоим, именно тебя я не достоин!

Он ушел в другое общежитие. К своим однокурсникам. Никто ничего не спрашивал.

Большинство девушек курса в своем кругу, как он узнал от них через двадцать лет, переживало это событие, осудило его за измену Снежане и, по их мнению, низменный нечестный поступок по отношению к Василию Вячеславовичу, одному из любимых преподавателей и мужу Дианы. Снежана через полгода вернулась к мужу. Через пять лет, когда он уже был на другом конце страны, они встретились. У них завязалась переписка. Снежана собиралась уехать из страны. Она по-прежнему любила Григория. Вот ее последнее письмо перед отъездом.

Лапчена, мой милый! От твоих писем веет такой нежностью, в них весь ты, мне даже душно становится. Ты знаешь, я испытываю такое неповторимое волнение, и у меня возникает вихрь эмоций и возникает впечатление, будто бы я иду не на почтамт, а к тебе. И, хотя умом четко понимаю, что тебя не может быть там, но сердце не верит. Если мы когда-нибудь встретимся, то только на почтамте! Я только там получаю необходимую мне дозу жизни, любви и, конечно, тоски. Любить и тосковать – это совершенно неразделимые чувства. Рядом с тобой (ты же видел!) никакой тоски и в помине не было. Гришка, понимаешь ли ты в принципе, как много ты для меня значишь? Ну, я не знаю, можно ли это выразить в письме, чтобы это звучало искренне… Надо видеть твое лицо, глаза, слышать голос. Я повторяю это еще раз: ты своим появлением снова дал возможность жить. И Рахимцев правильно говорит, что я просто чокнулась со своим Лапченой. Правда, потом добавляет, что в этом и есть моя прелесть, но это уже не суть важно. Важно то, что раньше ты был для меня в буквальном смысле богом, в котором я в свое время разуверилась. Распалось то, что я себе напридумывала о тебе, а ты оказался просто настоящим мужчиной со всеми достоинствами и недостатками, но все-таки – любимым мной мужчиной. И, если от веры в бога можно иногда избавиться, то от тебя самого я не смогла избавиться практически все семь лет. Все годы без тебя я жила абсолютно растительной жизнью. Без чувств, желаний, интересов. Без особых эмоций. Я, правда, не знаю, насколько бы еще меня хватило, если бы вновь не появился ты. Просто не знаю! Зато я знаю точно, что мужа я все-таки оставлю. Как выяснилось, я была слишком самоуверенной, когда говорила, что все образуется, что не собираюсь рушить семью, что все устоится. Все совершенно не так. Я должна быть свободна. И, как я поняла, в мужья-то мне вообще никто не нужен, наверное, даже ты. В теперешней моей семейной жизни теряется гораздо больше, чем приобретается. Тогда мне было все равно, я была угнетена морально, все рушилось прямо на глазах, все, во что я верила (или придумала). Я растерялась… даже не растерялась, а потерялась. Мне стало все равно, кто и куда меня поведет. Однако я довольно быстро поняла, что совершила, скорее всего, непоправимую ошибку. У меня не было сил стряхнуть эти, так называемые «узы». А сейчас все. Больше не могу! Не вздумай винить себя. Не виноват ты, милое мое создание. Просто это я такая бешеная баба, просто ты на меня так действуешь. Я никого, кроме тебя, не воспринимаю. Пусть я буду одна, но это все равно будет лучше того, что есть сейчас. Целую своего славного Лапчену. Очень хочется прижаться к тебе, закрыть глаза и улететь в небытие, как в палатке на степных просторах или на берегу нашего Сибирского моря. Снежана.

 

* * *

Однако последствия неожиданно возникшей жизни в экстремальных якутских условиях и очень яркая сексуальная связь, как оказалось, не могли так просто угаснуть. Любовники стали встречаться наедине по воскресеньям в институтской лаборатории (в субботу собирался круг геологов в собственноручно построенной настоящей русской бане, которая отменяла и замещала все на свете). Находить для этого какие-то поводы и причины не было никакой необходимости, у них была объединяющая интересная и захватывающая работа. Вскоре Гришка, в общем-то, не рядовой студент, опять получил отдельную комнату в общежитии. Встречи стали регулярными, и такими же горячими и ненасытными. Диане эти встречи были весьма необходимы и, скорее всего, в каком-то смысле важны. Только сильные побудительные мотивы могли отправить замужнюю женщину на поход в студенческое общежитие и, невзирая ни на что, проникать через галдящий и любопытствующий сонм к нему в комнатку на пятый этаж. Вероятно, необходимым было даже просто общение в их собственной, хотя и необычной домашней обстановке, которую сразу создавал для себя Григорий, получая любое жилище, от палатки, кухни в общей квартире или как теперь – в отдельной благоустроенной комнате со всеми удобствами. Желание любовных объятий, конечно же, из этих мотивов не исключалось. Иногда они встречались у нее дома, и бывало, от обоюдного непреодолимого желания она оказывалась мгновенно перевернутой на диван в полусогнутом положении. Он жестко входил в нее сзади, и они как бы улетали на якутские просторы. В ежегодных летних экспедициях они ставили свои палатки на конце палаточного лагеря, снова были неразлучны круглыми сутками и жили супружеской жизнью.

Как то они собрались в оперу. Театр находился в центре города, и из их района было удобней добираться до него на электричке. Они договорились встретиться на платформе остановки. До платформы нужно было пройти минут двадцать по тропинке через сосновый бор. Григорий шел не торопясь, вдыхая терпкий хвойный аромат и насвистывая разные мелодии. Метрах в ста впереди него шагала небольшая женщинка в очень знакомом светлом пальто, то исчезая, то появляясь за поворотами. Он ускорил свои шаги, намереваясь догнать ее. Вдруг позади нее появились три коротко стриженых парня, – тогда короткая стрижка не была модной, и стриженными могли быть призываемые в армию или освобожденные из «мест, не столь отдаленных». Григорий почувствовал неожиданную и непонятную тревогу. Парни стали быстро догонять ее и через минуту уволокли в лес. Григорий кинулся за ними и увидел Диану, поверженную на траву; парни наклонялись к ней с явно очевидными намерениями. Наглость и кощунство происходящего в два звериных прыжка решительно бросили Гришку на нападавших. Его появление разогнуло их и повернуло к нему навстречу, агрессивно готовя к непростой встрече. Выбрав одного из них с наиболее злобным взглядом и решив, что он-то и есть главный, Гришка нанес ему удар ногой в пах, другому – сильно и резко ударил кулаком прямо в нос. Такой удар дезориентирует, вызывает слезы и кровотечение, на время давая атакующему некоторое преимущество. Вспомнились и пригодились армейская выучка и отцовские уроки САМБО. Третий парень кинулся убегать. Гришка вывернул за спину руку тому, кто получил в нос и взял за шкирку первого, согнувшегося и стонущего от боли парня. Тот мгновенно вывернулся из пиджака и бросился наутек. Григорий попросил поднявшуюся и ошарашенную Диану посмотреть документы в пиджаке. Как он и заподозрил, в нем была справка об освобождении, выданная всего лишь неделю назад. Пойманный парень пытался ударить Гришку по ноге пяткой сапога и вырваться, но он был готов к этому известному приему и сильно загнул руку парня в основании кисти. Этот болевой прием сразу успокаивает самого непокорного и строптивого нарушителя. Вместо театра им с новой «компанией» пришлось идти в ближайшее отделение милиции. Они пошли назад, а навстречу уже валил народ на электричку. Их плененный стал блажить, что его побил этот здоровенный «бандюга», намекая на Григория, и все время пытался вырваться. Некоторые сердобольные прохожие пытались разобраться в ситуации. Решительный Гришкин вид и сбивчивые объяснения его спасенной спутницы пресекали такие попытки. Ему пришлось опять согнуть руку парня посильнее, чтобы тот успокоился. Спустя полчаса они добрались до милиции, дали объяснения и разошлись по домам. В течение недели задержали остальных парней, двое их них были рецидивисты. Суд был короткий, и бандюги оправились туда, откуда недавно вернулись. За отчаянность, спасение одной из сотрудниц института (не желающей огласки) и помощь в быстром раскрытии преступления на собрании коллектива института милицейское руководство наградило Григория грамотой и приемником «Геолог», кратко пересказав присутствовавшим процесс задержания. В ближайшее посещение их геологической бани с него потребовали более подробные объяснения. Узнав статью, по которой осудили этих парней, один из мужиков скабрезно пошутил:

– Что же ты не дал женщине получить удовольствие.

Гришка язвительно возразил:

– А если это была жена одного из вас?!!

Установилось неловкое молчание, шутник покраснел и удалился в коридор под предлогом покурить. Все знали, что это была сотрудница института, но имени ее не знали.

Интеллигентное окружение приняло их связь с Дианой, как это обычно бывает в любом людском сообществе: если вы в ваших отношениях не выходите за допустимые рамки, которые устанавливает и принимает это окружение – да будут они на радость вам и окружающим. В их профессиональном научном сообществе эта ситуация вызвала как отторжение, так и восхищение и, безусловно, давала повод для пересудов как в институтской, так и в университетской средах – иногда нейтральных, иногда завистливых, но в их случае – не осуждающих и, более того, не злобных. Преподаватель и студент (а чаще студентка) – извечный и привычный адюльтер.

 

* * *

Гришка закончил аспирантуру, успешно защитился и уехал работать в далекий приморский город. Он попал в институт, где предоставилась возможность с полнейшей отдачей выполнять его любимое занятие – путешествовать и исследовать жизнь океана. Он почти все время находился в длительных морских экспедициях. Общение с Дианой заключалось в ежедневном написании ей писем-дневников. Сожалея, что ее нет рядом с ним, он делился полученными впечатлениями и предвкушал яркость их встречи. Диана несколько раз приезжала к нему, когда он бывал в городе. В одну из таких поездок они отправились в его жилье на острове. Ей очень понравилась его двухкомнатная квартира с антресолями, камином, с хорошей библиотекой и почти полутысячной коллекцией пластинок. Когда они вышли на улицу, она увидела маленькие голубенькие «домики». В ее недоуменном взгляде был один вопрос, который Гришка опередил ответом:

– Да, это наши удобства.

Все красоты моря, великолепной осенней приморской природы мгновенно поблекли в ее глазах. В это время Гришка готовился в очередную четырехмесячную экспедицию на Тихий океан, и она, с плохо скрываемым удовольствием, приняла предложение об окончательном переезде к нему лишь после его возвращения из рейса. Охлаждения отношений и разрыва как бы еще не намечалось, но их реальность, – как ему показалось, замаячили на горизонте. Вероятно, все увеличивающаяся разлука, которая, по народной мудрости, проверяет крепость связи между мужчиной и женщиной, действовала не в пользу затухающих отношений.

 

После очередной экспедиции настало время отпуска Григория. Он позвонил Диане и предложил ей встретиться на одном известном кавказском курорте. В его последние студенческие и аспирантские годы они проводили сентябрь и начало октября на черноморском побережье, снимая приемлемое жилье. В этот раз им удалось снять очень хорошую комнату с завтраком и ужином у необыкновенно гостеприимной абхазской семьи. Они с утра пропадали на пляже, после обеда посещали все достопримечательности черноморского побережья, вечера, как правило, посвящались эстрадным концертам. Все советские эстрадные знаменитости того времени проводили бархатный сезон на черноморских курортах. Вероятно, чувствуя близость окончательной разлуки, они усердно норовили угодить друг другу, их южные ночи были неотличимы от горячих северных якутских ночей. Даже днем они настолько были близки и тесны друг с другом, что иногда привлекали внимание местного населения, у которого не приняты и даже осуждаются открытые отношения между мужчиной и женщиной. Их последний любовный курортный роман прервала телеграмма, в ней Григория отзывали из отпуска в виду неотложно возникшей проблемы. Они полетели через N-ск с намерением наконец-то решить вопрос о переезде Дианы к нему, насовсем. В самолете началось «нытье»: дескать, она почти на пять лет старше его и ее глаза, которые так ему нравятся, скоро перестанут сверкать; что она там никого не знает, а он часто пропадает в длительных заграничных и отечественных экспедициях, и что ее сын не может бросить физмат шкоду и т. д. и т. п. Григорий понял, что его подругу не прельщает и не греет перспектива жить в неблагоустроенной островной квартире, ждать мужика из экспедиций, и вообще – ей не хочется менять устоявшийся уют научного городка на неизвестно что в далеком портовом городе. Ее страсть и привязанность остыли, его пылкость и горячность к этому времени, можно сказать, уже тоже были не так сильны. Григорий не посчитал нужным объяснять, что длительные и короткие экспедиции в его жизни из-за того, что он один; что в морские экспедиции, так же как и в поле, можно отправляться вдвоем, тем более что животные, которых она изучала, живут под каждым полипом, которые исследует и он; что через полгода он, как ученый со степенью, получит нормальную квартиру… В аэропорту N-ска он купил себе билет домой, молча, с комком у горла, крепко обнял и поцеловал Диану на прощанье. Она не холодно, но как-то дежурно, как, вероятно, своему мужу, так же молча ответила… Комок в горле пропал как-то незаметно. Первые полпути он мысленно был в тех местах и весях, где они были счастливы; вторую половину – там, куда летел.

 

* * *

Много лет назад в Якутии у него не появлялось никаких мыслей об их отношениях. Они просто были, сначала одни – дружеские и профессиональные, потом другие – страстные любовные. Позже, когда стали намечаться еще пока смутные признаки предстоящего разрыва, он стал задумываться: что же с ними происходило. Диана, жившая с мужем больше десяти лет и родившая ребенка, по сути, не знала настоящего наслаждения от близости с мужчиной. К тому же она, вероятно, как верная жена не реагировала на него – студента, как на мужчину, хотя их в течение почти двух месяцев разделяла лишь марлевая ткань полога от комаров и в жару они часто оставались в одном белье. Он, в общем-то, никогда особо не чурался женщин, но у него была Снежана, и его совершено не тянуло к Диане, хотя он точно знал, что в спальном мешке она спала абсолютно нагой и иногда ночью, в беспокойстве, распластывалась из него во всем великолепии. Он отлично помнил, что массаж ей делал как массажист безо всяких эмоций. Возбудило ли его поглаживание ее ног или оно стало возбуждать Диану? Не на эту ли, едва заметную ее реакцию, впоследствии и отреагировал, в общем-то, сильный и темпераментный мужик, какого она ранее не ведала, а почувствовав, не могла не отозваться страстно на неизвестные дотоле ощущения и наслаждение? Узнав и ощутив новое наслаждение, ей захотелось получать его вновь и вновь. Он же, почувствовав женщину, по сути, только теперь благодаря ему ставшую ею, тоже хотел доставить ей все больше новых ощущений. Все их отношения возникли и сложились лишь на почве совместной работы и сексуальной удовлетворенности?!

Так получается и, скорее всего, с самого начала у этой пары ни сознательно, ни в подсознании не возникало мысли на создание семьи или совместном легальном проживании, и они долгие годы встречались лишь для поддержания профессиональных связей и сексуального разнообразия.

Да, похоже на то, что глубоких обоюдных чувств так и не возникло. Наверное, поэтому он не был достаточно настойчив в своих предложениях о переезде Дианы к нему, а она с плохо скрываемой радостью принимала их отсрочку. Встречи происходили все реже и реже, промежутки между периодами страстной и пылкой близости становились длиннее и длиннее, и теперь они, ничем не объединенные (совместной работы больше не было), в принципе легко расстались. Оказалось, рабочих и даже пылких плотских связей недостаточно, чтобы они могли перерасти в платонические отношения и тем более – в настоящую любовь. Внешние обстоятельства непреодолимой силы: расставание на долгое время и отсутствие обоюдной цели радикально изменили характер отношений, притупили и заглушили особенности их поведения, которые необходимы для сохранения близости и стремления друг к другу.

 

* * *

То, что называется «любовной дружбой» или длительными любовными отношениями, на самом деле не является проверкой качеств партнеров, их стремлений и желаний. Это лишь способ удержать возле себя того человека, отношения с которым помогает наладить сработавший когда-то алгоритм любовных или сексуальных отношений. Удержать до наступления того необходимого момента, когда будут созданы оптимальные условия для совместного легального проживания. Длительные любовные отношения, сексуальная связь между мужчиной женщиной, которые не сопровождаются рождением детей, общими финансовыми отношениями и совместным проживанием, является конструкцией, от начала и до конца выдуманной творческим человеческим сообществом. Они полностью противоречат законам природы и являются своеобразным нонсенсом. В этот период жизни любовники продолжают общаться и после отключения алгоритма любовной связи и делают это на основе подражания тем особенностям своего поведения, которые были характерны для периода влюбленности, подсознательно копируют то, что раньше они делали, не задумываясь. Неудивительно, что любовные отношения всегда сопровождаются кризисами и, в конце концов, заканчиваются…

 

* * *

Нет никакой необходимости в этом ряду вспоминать слово «любовь». Если смотреть совсем в корень и быть правдивым, то любовь можно рассматривать как синдром навязчивого состояния, лекарство от которого еще не придумано. Это вещь абсолютно иррациональная – она или есть, или ее нет. В то же время любовь – это понятие, которое определяет все, оно является началом. Совсем не обязательно, чтобы это начало было сильным и ярким. Любовь может набирать силу постепенно, потом может утратить остроту ощущений, но она никуда не девается. Сексуальная связь – это родственник любви в десятом колене, поэтому к любви имеет весьма условное и далекое отношение. Если это действительно Любовь двух существ, отмеченная «искрой божией», то и отношения между ними являются высочайшей гармонией, которая присутствует везде, в том числе – и в интимных взаимоотношениях, частью которых, безусловно, является и наслаждение телами друг друга; результатом же этой любви является появление на свет дитяти, продолжателя рода! Все остальное можно назвать лишь слабой карикатурой и подобием настоящей любви.

 

Глава девятая

Так получается, что некие Он и Она, независимо существующие в этом бренном мире, волею случая сводятся в одном романтическом пространстве. Никоим образом они не подозревают о существовании друг друга и тем более – о встрече. Но костер судьбоносных случайностей и страстей уже кем-то и где-то зажжен, и ему не суждено потухнуть. К сотруднице морского института Марине на остров, где в это время на биостанции находился наш герой, приехала ее подруга из одного дальневосточного города. Она попала на море в первый раз и была поражена красотой островов, мимо которых шел паром. Марина попросила Григория прокатить их с ее подругой по заливу на катере, показать все их достопримечательности и организовать рыбалку. На следующий день они, взяв рыбацкие снасти, картофель и необходимые приправы для ухи, отправились на отдых. Светило яркое солнце, дул легкий северо-восточный бриз, они, обдуваемые ветерком, неслись на катере, рассекая волны. Чтобы лучше осматривать проносящиеся мимо пейзажи, его стройные спутницы, облаченные в купальники, встали по бокам от него и верещали от восторга. Они посмотрели все сколько-нибудь необычные и замечательные скалы и кекуры, полюбовались ярко-оранжевыми склонами сопок, сплошь покрытыми цветущими лилиями, и посетили уникальную колонию морских уточек, живущих в земляных норах. Наловили прекрасной камбалы, сварили уху и вдоволь накупались. Григорий исподволь сравнивал обеих подруг, которые давно не виделись и были заняты друг другом, – его они как бы и вовсе не замечали, изредка одновременно бросая взгляды в его сторону, и нашел, что приезжая Зухра стройнее и пластичнее. Марина сказала, что ее муж готовит на вечер баню, они еще немного поплавали и позагорали, после чего поехали на берег. Его спутницы отправились домой, а он остался, чтобы навести на катере порядок, заправить его горючим для завтрашних работ и поставить в ангар. Когда он пришел в баню, Марина заявила, что ее муж попарит ее и его, а на третье тело у него сил не хватит, да она и не пустит его к Зухре (позже Гришка понял – почему), так что его соплеменницу придется парить ему самому. Ну, не отказываться же ему было – парильщику с почти двадцатилетним стажем! Григорий вошел в парилку, и у него перехватило дух… нет, не от жары (для него эта баня была как раз-таки холодновата) – на полке лежала нагая Венера Милосская, только живая, с целыми руками и высокой, потрясающе классической формы грудью. Он брызнул на каменку влагой, которая осталась на вениках, и стал ублажать ими это чудо природы, используя все мастерство, которому научили и в полевых, и стационарных геологических парилках. В завершение он попросил ее лечь на живот на скамейке в предбаннике и позвал Марину, которая знала, чем Григорий любит завершать паренье. Они набрали по ведру холодной и горячей воды, Марина вылила на спину их «жертвы» холодную воду, а он мгновенно, нахлыстом вдоль всего тела выплеснул ведро горячей воды. Распаренная красавица ахнула, руки ее попытались взметнуться от неожиданности вверх и тут же бессильно опустились, она через силу, слабым, но восхищенным голосом выдохнула:

– Наслажденье выше полового!

Во время ужина Марина сказала, что ее гостья хочет посмотреть коллекцию пластинок Григория и, быть может, что-нибудь из нее послушать. Они пошли к нему.

В каминном зале, который служил Григорию и гостиной, и рабочим кабинетом, и спальней на высоких антресолях, вдоль самой длинной стены от пола до потолка размещался стеллаж, который был забит книгами и сотнями пластинок. Его гостья удивилась и сказала, что жизни не хватит, чтобы все это прослушать. Он возразил, что все это можно прослушать, если не есть, не пить и не спать два с половиной месяца непрерывно. Она поинтересовалась – имеется ли у него Фаусто Папетти. Он достал пять пластинок и предложил ей выбрать любую мелодию. Она призналась, что лишь один раз слышала композицию этого музыканта по радио и готова слушать все. Расположившись у камина с бокалами «Хванчкары», они засиделись далеко за полночь под чарующие звуки саксофона, исполнявшего всемирно известные композиции. Когда полилась волшебная мелодия «Летний день» Гершвина, Зухра сказала, что не хотела бы беспокоить своих приятелей (ему показалось, это было не главным), и попросила разрешения остаться ночевать у Гришки. Он предложил этой удивительной женщине на выбор любую из комнат и что она пожелает: кровать, диван или антресоль. Она выбрала антресоль, так как еще никогда не спала в таком необычном месте и поинтересовалась, где проведет остаток ночи Григорий. Он, не успев подумать, что она имеет в виду, неожиданно для самого себя выпалил:

– Где скажете.

Совсем немного задумавшись, она произнесла то ли с сомнением, то ли с надеждой:

– Мне будет непривычно и страшно спать одной на такой высоте, вдруг я упаду… – Антресоль, между прочим, была отгорожена полуметровым резным штакетником.

У него заколотилось сердце от предчувствия обладания этим прекрасным телом. От любовного ложа их отделяли лишь семь ступенек. У Зухры только-только кончились «критические дни», все ее существо было готово и желало скорейшего соития. Ей был остро необходим не просто секс, а именно это соитие, способное дать почувствовать что-то особенное; она была движима инстинктом, заложенным природой в каждой женщине – получить потомство. Она сияла, как цветок гибискуса с силой в миллионы восходящих солнц, источая нектар с горьковато-сладким возбуждающим благовонием. Ее загорелое, выкупанное в море и пропаренное тело было переполнено соками и ароматами и источало страстное желание. Оставить без ласк, предвосхищающих необыкновенное наслаждение, это прекрасное творение природы было бы недопустимым кощунством. Гришка нежно поцеловал ее в губы, прошелся губами по шее, поласкал языком налившиеся соски ее прекрасных грудей и стал лихорадочно покрывать поцелуями все ее тело, опускаясь к ногам. Замер на какое-то мгновенье у ее йони и стал, пошевеливая языком, нежно поглаживать ее клитор. Ноги Зухры стали медленно раздвигаться в стороны, сгибаясь в коленях и приподнимаясь вверх. Ее волшебные врата и чертоги, распахнувшись во всем великолепии, приглашали желанного гостя. ОН вошел туда немедленно и страстно. Ее ноги поднялись выше и плотно скрестились на его спине, и он ощутил теснейшее слияние каждой клеточки их естества. До утра оставалось совсем мало времени… Похожие ночи, удивительно очаровательные, были лишь в Болгарии.

Изумляют и остаются не вполне объяснимыми такие мимолетные встречи. Женщина и мужчина не то, чтобы не знавшие, а вообще не ведавшие даже о существовании своих будущих любовных визави, как бы ни с того и ни с сего, безо всяких объяснений и признаний, страстно сливаются в одно целое, ни о чем не думая, даже, может быть, будучи чьими-то преданными супругами. Может быть, такое происходит с платонически родственными душами, настолько родственными, что это почти незамедлительно и неизбежно должно привести к физической близости? А, может, это всего лишь физиологически и эротически противоположно заряженные люди, а их слияние так же неизбежно, как и обоюдное стремление противоположных полюсов магнитов? Страсть так же неодолимо влечет их к друг другу, как бабочку – к яркому губительному пламени свечи. Скорее всего, не надо искать никаких объяснений, ведь в одном не приходится сомневаться – эти пары в короткие минуты и часы своей неожиданной встречи и близости бывают счастливы наверняка, а счастье не может быть греховным и постыдным.

Так получается, что человеческое сексуальное желание – это, скорее всего, отклик на зов души, требующей воссоединения с другой душой посредством тела. Этот импульс, проходящий через многие уровни духа и ума, распознается чувствами как побуждение к наслаждению. Душа, познавшая божественное происхождение блаженства, ищет именно той радости, которая и есть сама природа единства тела и души. Связь между телом и душой проявляется в энергетической последовательности, которая повторяет себя во всей природе. В человеческой сексуальности она принимает особую конструкцию, состоящую из напряжения, высвобождения энергии, экстаза и расслабления. Акт полового соития создает возрастание энергии почти до предельного уровня. Ее импульсы наполняют каждую нашу клетку, пока не разорвут оковы тела и не выразятся в почти космическом блаженстве. Высшее наслаждение и экстаз стимулируют продвижение «Я» к «ВСЕМУ», к космическому пространству. В этом состоянии блаженства и потери осознания своего «Я» человек переживает экстаз воссоединения, выход за пределы времени и пространства, а также пустоту, которая одновременно является полнотой… Тогда сердца поекивают в такт от нежности… Когда в вас что-то торкает, как бьет током, вы просто растворяетесь друг в друге и становитесь чем-то единым… одним телом с четырьмя руками и четырьмя ногами…

И вообще, почти все отношения между прекрасным и сильным полами остаются загадочными и неразрешимыми. При наивысшей степени отношений – настоящей любви, возникающей независимо иди с первого взгляда, иди после длительных отношений, любящих существ связывает все общее: и духовное, и материальное, и физическое, частью которых, безусловно, является и наслаждение телами друг друга и естественное продолжение рода. Появился адюльтер, и там тоже вроде бы все ясно – желание новых и почти всегда острых ощущений, которые обычно заканчиваются, принося разочарование и даже горе одной из сторон. Случаются просто мимолетные половые контакты, которые ничего не оставляют ни в духовной, ни в физической памяти. А бывает, что вполне симпатичная женщина и, как говорят, «все при ней», буквально залезает к вам в постель, а вы категорически не хотите быть с ней, даже не допуская мысли, что отвергаете саму женскую природу и можете унизить, обидеть и оскорбить ее до глубины души. Неделями, годами мы можем ходить, не обращая внимания на прекрасного во всех отношениях субъекта, и вдруг в какой-то момент нас начинает тянуть к нему, да порой так, что и жизнь, кажется, не мила. Ведь ничего, вроде бы, не произошло, но появились какие-то флюиды или токи, или черти что еще, воздействующее притягательно. Вот это-то «черти что» и объясняется каким-то магическим воздействием или прозаическим биополем, бывающем холодным, прохладным, но иногда поднимающимся до такого предельно высокого накала, что заставляет нас бросаться друг к другу с первого взгляда или долго присматриваться и, кажется, совершенно не понятно, почему и зачем, совершать благородные и безрассудные поступки. Неужели страсть и любовь настолько слепы, что лишают нас и рассудка, и глаз? Мы порой не способны увидеть даже там, где все предельно ясно, что дурно, а что – прекрасно. Природа наделила людей сексуальностью, справедливо не надеясь на разум. Если бы природа дала человеку разум, но при этом отобрала сексуальность, человечество быстро вымерло бы. Продолжение рода – главное условие существования и развития жизни, высших форм материи, а, следовательно, Вселенной. Разум же на первых порах собственного развития не очень-то нужен для продолжения рода. Более того, иногда он этому даже мешает, ошибочно полагая недостойными своего уровня животные стороны жизни. Поэтому можно сказать даже так: разум возникает как родовое развитие истинных целей сексуальных влечений. И, наоборот: сексуальные желания – необходимая основа возникновения и существования разума. Похоже, что нашему логическому и рациональному, хотя иногда и творческому, мышлению трудно постичь, чего тут больше от человека разумного, от природы, от Бога или лукавого, от жизни или от судьбы. Если это подарок судьбы, не зависящий от наших желаний или нежеланий, то мы все-таки как разумные существа должны проявить свою волю – принимать или не принимать его в свою жизнь.

 

Глава десятая

«Итак, она звалась Татьяной» и была референтом у директора института. Высокая статная красавица невольно заставляла приходящих сотрудников мужеского пола оставаться в приемной дольше положенного времени, достаточного, чтобы войти и выйти из нее по какой-либо надобности.

На ней всегда были удивительно изящные платья, плотно облегающие тонкий, стройный, с высокой грудью стан, выделяя крутую спину и открытые налитые плечи. Густые, льняного цвета волосы были закручены сзади тугим узлом. Красивые темно-карие глаза и припухлые алые губы, казавшиеся иногда бесстыдно жаждущими, дополняли это совершенство. Это не была красота писаная – это была дикая сибирская красота, буйная красота казацких просторов и станиц, которая сводила с ума и гнала на дуэли и бесшабашных гусар, и дородных дворян, и степенных купцов, и вообще все мужское сословие, не исключая прописных пьяниц.

Они внутренне сразу обратили внимание друг на друга, поначалу ничем не проявляя это внешне. Григорий стал чаще появляться в приемной, Татьяна могла появиться, не без необходимого повода, у него в лаборатории. Но это не выходило за рамки деловых отношений, хотя их обоюдная симпатия, излучавшая какую-то необыкновенную чувственность, была замечена окружающими сотрудниками. Впервые открыто их влечение выявилось на новогоднем корпоративе, когда они, сидевшие в начале вечера за разными столиками, пошли танцевать и больше до конца вечера не расставались.

Они почти не разговаривали. Говорили их глаза, они горели то как два озорных уголька, то как прожектора, свет которых освещал их сердца и души.

То, что музыка, и особенно звуки танго создают настроение, знают все. Дела и заботы остаются в стороне, остается только это состояние, вечер и только этот танец. Лишь это сейчас важно – это как вход в другой мир, в иное измерение, где властвуют законы музыки, и творчества, и чувств. «Танцевать танго – это танцевать грустную мысль». Вся душа танго содержится в этой поэтической формуле. И все же танго – это не только ностальгия. Оно может быть страстным, соблазняющим, чувственным.

Танцующая пара как бы излучала интенсивную драматическую энергию и зрители, наблюдая за ними, становились свидетелями этой неистовой силы чувств. В их танце нежность сменялась страстью, движения их тел стали идеально сбалансированы, выполнялись на одном дыхании. Плавные летящие па сменялись резкими остановками и сменой направления, напоминая любовные предложения и порывы желания, а изменения направления – как способ избежать и уклониться от них. Их танец был чудесным выражением самых крайних чувств и взрывной страсти. Самое яркое ощущение от их танца можно было обозначить одним словом: кураж – в самом ярком смысле этого слова. Энергетика этого настроения передалась зрителям. Один из них, особенно прозорливый и чувственный, заказал оркестру исполнить для этой пары «Вальс Бостон».

Наверное, все мы помним столь запоминающие и западающие прямо до глубины души слова из музыки и стихов Александра Розенбаума: «Как часто вижу я сон, Тот удивительный сон, В котором осень нам танцует вальс-бостон, Там листья падают вниз, Пластинки крутится диск, Не уходи, побудь со мной… Ты мой каприз…», в котором неспроста задет и воспет танец «Вальс-бостон», ведь он по своей истине передает характер и настроение той темы, которая затрагивается в песне, относя наши чувства и переживания к героям этого сна. Танцующие расступились, замкнув круг. Это была оценка чувственности и красоты, прямоты и честности возникших, и так ярко проявившихся отношений этой пары. Слившиеся воедино два прекрасных тела не существовали для окружающих.

И потом, когда танец закончился, казалось, что никому абсолютно ничего не хотелось – ни говорить, ни делиться ощущениями. Все просто наслаждались тем удовольствием и чувством, которое испытали. Было видно, что этой паре очень хорошо, и не было никакой необходимости выражать это чем-либо еще, а тем более словами.

Вечер кончился, автобусы развозили людей в разные концы города. Они, не попрощавшись, расстались. Она уехала к мужу и дочке в одну сторону, он – в другую, в свою «гостинку», – так называемое общежитие «научников».

Прошло немногим более года. Григорий недавно вернулся из очередной экспедиции и зашел в приемную поприветствовать Татьяну. У нее на днях был день рождения и, помня об этом, он привез экзотическую тропическую раковину, найденную на рифе Индийского океана.

В приемной сидела другая девушка.

– Привет!

– С приездом, как экспедиция?

– Как всегда отлично, где Татьяна?

– Нет нашей красавицы. Две недели, как похоронили.

– Не может быть! Что случилось?

– Рак.

Диагноз установили очень поздно, коварная болезнь буквально съела Татьяну за два месяца.

 

Глава одиннадцатая

Григорий сидел в лаборатории за микроскопом после последней экспедиции, изучая очередной экземпляр ископаемого животного, и делал пометки об увиденных структурах скелета. В дверь постучали, свои сотрудники обычно этого не делали. Он приготовился принять гостя и встал, чтобы идти навстречу. В открытой двери появилась то ли Фея, то ли Снегурочка в изящном демисезонном пальто, в тонкой кроличьей шапке с длинными ушами. Огромные карие глаза затеняли все остальное. На одном ее плече висел репортерский магнитофон, на другом – фотоаппарат.

– Вы – Григорий Ильич?

– Да, проходите, садитесь. Слушаю вас, – произнес он, еле отрываясь от ее глаз.

Она представилась дипломницей факультета журналистики из одного известного за Уралом университета. Тема ее дипломной работы касалась развития науки на Дальнем Востоке. В президиуме ей порекомендовали его лабораторию как одну из интересных и имеющих хорошие научные достижения. Григорий не стал ничего отрицать и отнекиваться, но в данный момент отчего-то не хотел давать интервью на научную тему. Через пару дней должна была состояться небольшая экспедиция их и дружественной лабораторий по ближайшим островам. Он предложил Арине (так ее звали) пойти в эту экспедицию и посмотреть все воочию и, если возникнут еще какие-то вопросы, то встретиться еще раз. Захлопав в ладошки, она с огромным удовольствием согласилась. Они выпили чаю, он отправил ее к своим орлам, – так и расстались. В его памяти остались ее немного курносый носик, карие глаза и шапка – такую он носил в раннем детстве. В рейсе участники экспедиции прожужжали ей все уши рассказами и небылицами про Григория, намекая на то, что такой жених долго в холостяках не останется. Они не могли даже предположить, что, когда Арина, уходя из кабинета, обернулась и задержалась в проеме двери на несколько секунд , у Григория мелькнула мысль, что это – неплохая кандидатура для его женитьбы.

Что и откуда взялось за прошедшие двадцать минут? Судьба подкинула свой очередной сюрприз-испытание? Какая энергетика или внутренняя субстанция, какие внешне неощутимые магнетические токи появились вдруг? Он, можно сказать – преуспевающий завлаб, высокого роста и добротно сложенный, не самой противной наружности, постоянно мотающийся по заграницам, был избалован женским вниманием. Среди претенденток на его внимание были и стройные, и пухленькие, и симпатичные, и красавицы, холостые и разведенные, страстные и более спокойные, требовательные и скромные женщины. И отношения были самыми разнообразными – от дежурных: «Привет, как жизнь?» до дружеских и интимных. Но у него ни разу не возникало ни желания, ни даже мысли расставаться с холостяцкой жизнью. А тут, через неделю, абсолютно ничего не зная об Арине, он уже хотел продолжить отношения с этой девушкой, еще совершено не представляя, во что они могут вылиться. Что сотворилось в нем после очень короткой встречи с этой симпатичной хрупкой студенткой? И в ней, по-видимому, тоже что-то щелкнуло, ведь неспроста же ей надо было оглянуться! Зачем и почему ее дружно и напористо, хотя и шутливо, обрабатывали почти две лаборатории и команда судна, почему при виде ее вся экспедиция решила, что ей надо выходить замуж за Григория? Что могло такое исходить от нее, по существу девчонки, чтобы в нем появилась мысль о женитьбе и чтобы «положить на лопатки» всех его поклонниц?

Так получается, что она приехала в Академгородок, может статься, не только писать диплом, но и инстинктивно найти будущего мужа? Флюиды этого, даже подсознательного желания могли и, скорее всего, психологически действовали на подсознание окружающих, если учитывать, что в этой девушке была намешана и цыганская кровь! Иначе этот магический феномен в голове не укладывается.

Встретились они у Президиума – она знала в городе только это место.

Дополнительных научных вопросов не возникло, Григорий предложил немного осмотреть город. Весенний приморский ветер достаточно порывист, зол и промозгл: пробьет насквозь хорошую кожаную куртку даже с меховой подкладкой. С тонким девичьим пальто он и связываться не будет: раз дунет и все. Девушка-сибирячка, очевидно, замерзала.

– Давайте лучше поедем ко мне. Согреемся, послушаем музыку, будет желание, поговорим, – предложил Григорий.

Поскольку у него, часто бывавшего за границей, имелись валютные чеки, он заранее подготовился к этому приглашению. Дома их ждали копченая осетрина и малосольная семга, хороший сыр, виноград, набор заморских напитков и алкоголя для коктейлей. Тепло, стол с экзотическими угощениями и напитками, тихая задушевная музыка, сигареты Camel и его ненавязчивость произвели необходимое впечатление. Предложение Григория поехать на пару дней на один из островов в его квартиру и продолжить все это перед камином было принято с восторгом.

Он занимался камином, свечами и музыкой, Арина накрывала на стол. У камина они почти не разговаривали. У огня можно сидеть бесконечно долго, не проронив ни слова.

Через пару часов его гостья отчего-то загрустила. Он прижал ее к себе, поглаживая длинные льняные волосы. Она успокоилась, прошептав, что он совсем не обращает на нее внимания как на женщину. Они еще немного посидели и поднялись на антресоль. И там проявились их сексуально-родственные души. Арина оказалась женщиной искушенной. Он тоже кое-что знал и умел, намотавшись по морям и заграницам. Она проявила все, чем может женщина довести своего мужчину до умиротворения и высшего наслаждения, и в свою очередь поняла, что сладостные и желанные наслаждения можно и нужно получать не только от соития с лингамом. Секундный миг какого-то магического воздействия свыше в полуоткрытой институтской двери соединил их на долгую интересную совместную жизнь.

Два дня пролетели как один миг.

Так случилась вторая женитьба Григория. Летом ему захотелось увидеть Арину, и он поехал в Сибирь. Познакомился с родителями – известными сибирскими журналистами, съездили с Ариной и будущим тестем на рыбалку. В июле состоялась их свадьба. Свадебное путешествие было на том же корабле и практически с теми же лицами, которые подготовили это знаменательное событие. Как заведено, через девять месяцев, родился красавец сын. Как сказал Григорий, увидев в первый раз своего наследника: «Я буду умирать, а в глазах у меня будет стоять его смуглая рожица, торчащая из красной рубашонки в крупный белый горох, виднеющаяся в проеме окна родильного дома».

 

* * *

Супружеская гармония – как и семейное счастье вообще – достойная цель в жизни, и может быть доступной большинству людей. И, если вы решили добиться этой цели, то прежде всего надо понять, прочувствовать, что гармония – это процесс, ее нельзя достигнуть раз и навсегда. Гармоничные супружеские отношения – это не выполнение супружеских обязательств, а слияние душ и тел. Ни венчание в церкви, ни брачный контракт, ни другие обязательства перед Богом или обществом не могут гарантировать гармоничных отношений между супругами. И, даже наоборот – вынужденное исполнение супружеских обязанностей без удовольствия и без чувства ответственности, а только лишь из давящего чувства долга, рано или поздно супругам надоедает. Ведь любая обязанность – это давление на психику. Другое дело, когда она исполняется по своему желанию, с охотой, тогда даже от самой тяжелой работы можно получить удовольствие. Так можно навести порядок в квартире и подучить удовольствие от сделанной работы, но можно сделать то же самое, заставляя себя, испытывая давление обязанности и чувство недовольства.

Почти двадцать дет их союз был счастлив и непоколебим. Внешних невзгод как бы не существовало для них. У обоих была интересная работа. Растущий сын, каждый день дарящий радость. Они везде втроем. На островах, в парках, в компаниях. С двух дет сын мотался с ними по стране, включая Камчатку. В их приятельский круг общения входили журналисты, ученые, художники и скульпторы, врачи, и начавшие появляться в стране бизнесмены. Все шло по накатанной, почти прямой колее.

Гришка по три-четыре месяца бороздил океанские просторы, пребывая в далеких морских экспедициях. Формируя состав участников экспедиции, он всегда старался ввести в ее состав двух-трех не только творчески способных и талантливых, но и привлекательных представительниц лучшей половины человечества. Пара симпатичных женщин, а иногда и красавиц, в команде научного судна имелись. Добрая половина этих прелестных созданий вскоре оказывалась в окружении Григория и пользовалась его вниманием. Будучи руководителем экспедиции, он, наравне с капитаном судна и его высшим командованием, имел отдельную двух-трех комнатную каюту, получал представительские перед выходом в рейс и при заходах в иностранные порты. Еще при первом заходе в Сингапур он приобрел хороший компактный музыкальный центр и всегда впоследствии брал его с собой. Чем меньше порой непростые экспедиционные условия отличаются от обычной жизни, тем легче они переносятся и экспедиция бывает вполне плодотворна.

Всякая экспедиция, и особенно морская – с ее специфическими условиями в ограниченном пространстве, предполагает обязательную совместимость и взаимопонимание ее участников. Где-то через две-три недели все притирается, определяются симпатии и даже привязанности. На переходах между районами работ появляются свободные вечера. Григорий накрывал стол у себя в каюте и приглашал девушек. Легкое покачивание корабля, приглушенная приятная музыка, экзотические фрукты под виски в меру или хорошее вино, дымок от добротных сигарет, тихий непринужденный говорок создавали романтичную обстановку для легкого флирта. Женщине всегда приятно знать, что о ней заботятся, думают, что ее любят и за ней с удовольствием ухаживают. Женщине это напоминает небольшой отпуск, во время которого она может позволить себе обратить собственное внимание к женственной стороне своей натуры. Иногда они засиживались за полночь. Девушки расходились не сразу, но бывали моменты, когда они, кроме одной, неожиданно уходили по той или другой причине. Григорий чутко улавливал сговор, и, под предлогом обязательно появиться на мостике и проверить какую-нибудь службу, уходил из каюты вместе с потенциальной обольстительницей. Все его гостьи нравились ему, он с удовольствием общался и взаимно кокетничал с ними, но дальше поцелуев при встречах и расставаниях не заходило. Он никогда не попирал свой принцип – не заводить любовных или других зависимых связей в своем коллективе, будь это в его лаборатории или экспедиции. На лице у него всегда играли искренняя улыбка, озорной блеск в глазах, с языка срывались остроумная шутка, комплименты то одной, то другой обольстительной гостье. И такое настроение было искренним. Просто, потому, что для него одним из приятных развлечений был флирт, и флирт как стиль жизни. Это вполне реальное кокетство ни к чему не обязывало. Это было, как игра в знакомство, не обязывающая ни к чему серьезному, они просто получали взаимное удовольствие от общения друг с другом.

В тихие безветренные дни, когда корабль долго стоял на якоре на одном месте, Григорий приглашал женщин из команды судна, не имеющих отдыха от повседневной судовой работы, прокатиться на его катере. Под восторженными взглядами собравшихся на борту членов экспедиции он выписывал круги и кренделя по морской глади на максимальной скорости, поднимая фонтаны брызг и вызывая удовольствие и восторженный визг своих пассажирок.

Так получалось, что один из дней экспедиции иногда совпадал с женским праздником 8 марта. По традиции, сложившейся в таких морских экспедициях, все женщины в этот день освобождались от любой работы. С утра, вместе с поздравлениями и цветами, им приносилось «кофе в постель». На камбуз для приготовления пищи заступали способные для этого ученые и члены команды, свободные от вахты. Всех женщин старались вывезти на ближайший пляж, на островок, расположенный обычно менее чем в полумили от якорной стоянки судна. Мужички добывали в артелке мяса и, прихватив пару канистр солярки, отоваривались у местных аборигенов фруктами и овощами. Барбекю, шашлыки, лангусты, добытые водолазами, экзотические фрукты – все это приправлялось охлажденным в ведре со льдом красным вином в тени кокосовых пальм на песчаном берегу с идеально прозрачной водой. Такое благолепие и действо не могли не удивить, не порадовать и даже не ошеломить некоторых представительниц прекрасного пола.

В наши дни романтика отношений особенно важна, так как она помогает женщине вспомнить о своей женственной стороне натуры. Многие женщины регулярно заняты традиционно мужской работой и, чтобы они смогли немного отдохнуть, им зачастую требуется наша помощь. Именно романтичные мужские натуры способны помочь им вспомнить, что они все же женщины. Так получается, что женщина подчас взамен хорошего секса испытывает необходимость в романтичных и нежных проявлениях внимания. Независимо от ее значимого или незавидного социального статуса, она высоко ценит романтические отношения, которые оказывают на нее поистине магическое действие.

Григорий отнюдь не был альтруистом, он и внешне, и внутренне осознавал, что женщинам нравится такое внимание, они хотят получать и чувствовать его о себе заботу, и он, больше чем они, получал заряд позитивных эмоций и удовлетворение от этого общения. Жизнь, ограниченная жесткими рамками границы каюты, исполнением распорядка суток и всего обитания по командам и предупреждениям с капитанского мостика, лишала всех свободы полнокровной жизни на берегу. Действие этого общения и его результат соотносились с получением физического, эмоционального и духовного желания. Доставление удовольствия другим во много раз усиливает свое собственное, ибо сказано: «Отдавая, получишь стократно».

 

Глава двенадцатая

В конце прошлого тысячелетия у Григория с Ариной начали складываться своеобразные отношения. Ее чаще и чаще нужно было чуть ли не уговаривать в постели. Григорий сначала расценивал это как любовную игру и пытался подыгрывать, потом, когда действительно появилась необходимость уговоров, он задумался и понял, что это не игра, а нежелание быть с ним в интимной связи. Видимой причины изменившихся отношений он тогда не углядел. Вскоре он перестал к ней «приставать», роль просителя была чужда его характеру. Выпрошенный, «уговорной» интим по обязанности не мог устроить их обоих, и они разошлись по разным кроватям в смежных комнатах.

Этот союз Скорпиона и Овна подходил для них как для любителей ярких ощущений, не ищущих покоя и тишины. А получится ли из этого союза мощное устремление водопада с радугой в полнеба или водоворот, затягивающий в черную глубину – зависело от духовного уровня и способности понять друг друга. Но, так или иначе, в силу астрологических и магических причин партнерам предстояли постоянные внутренние изменения, причем весьма сильные. Но со временем серьезные разногласия могут дать знать о себе. Необходима уверенность, что любимый человек принадлежит вам телом и душой. А Овен даже в интимные моменты не становится «вашим». Он не сможет дать вам ощущения психологической близости. Он слишком увлечен собой, своими делами, он вообще редко замечает других, не станет заботиться и о ваших эмоциях. Он будет с вами до тех пор, пока ему интересно в постели и пока его не «достают». Когда вы попытаетесь крепче привязать его к себе, проникнуть в его душу и воздействовать на его чувства, Овна никакой секс не удержит.

Арина, вероятно, как сильная творческая натура, не хотела эмоциональной зависимости, а возможность приложения сил вне домашних стен, как то: успешная журналистская карьера, стремление к успеху заменили некогда пылкие любовные отношения. В данной ситуации смены реализуемых в семейной паре семейных карьер или возникновения новых, взаимного пересечения карьер, вмешательства одной в протекание другой (например, влияние на супружеские отношения неожиданно стремительного профессионального роста, то есть пересечение супружеской карьеры и профессиональной) могли определить многообразие комбинаций развития супружеских отношений. Тина домашнего уюта и покой могут элементарно разрушить брак.

Восемнадцатилетний сын видел и понимал, что с родителями не все в порядке. Забота о нем, почти взрослом человеке, потеряла свою остроту, близкие межличностные связи нарушились. Отвергая общую постель, супруг не только демонстрирует понижение эротической тяги к партнеру, но и повышает его тревожность, физическую и, в значительной степени, духовную озабоченность. Сына вырастили, их с Ариной уже практически ничего не связывало, и они решили купить Григорию квартиру и мирно разойтись, чтобы пожить отдельно. Их приятели и знакомые были удивлены новыми отношениями, они хоть и «разбежались», но продолжали при этом появляться вместе на разные там пикники, бани и праздники в той же компании. Потом компания привыкла и успокоилась, спустя несколько лет они как-то отошли от этой компании, а к другой так и не прибились. У Арины осталась парочка подруг, ну а у Григория – проверенное и неизменное рыболовно-охотничье братство.

 

* * *

С одной стороны, странно, а с другой – не совсем понятно: все приятели и друзья Григория за единичным исключением живут семьями, а его угораздило оказаться без двух семей. Его никогда не тяготила семейная жизнь, можно сказать, несмотря на бесконечные странствия, он был по натуре семейным человеком. Ему нравилось возвращаться домой, куда он старался всегда что-нибудь притащить и стремился устроить неординарное убранство семейного гнезда. Ему не было в тягость, а даже напротив доставляло удовольствие приготовить что-нибудь вкусненькое. Он совершено спокойно оставался с малолетним ребенком, когда супруга бывала в командировках, оставаясь совершенно спокойной за своих «брошенных» мужичков.

У них в доме всегда была всякая ползающая, плавающая и летающая живность – от маленькой гуппешки до хомячков и кошек, крупного попугая и породистой охотничьей собаки, и при этом им хорошо жилось, иначе бы все они не плодились. Как бы имелось все, что необходимо для существования нормальной семьи! Тем не менее, семья распалась. Чего еще он не додавал, неужели, что-то ускользнуло от его внимания, и оно послужило причиной распада семьи? Может, он слишком часто и надолго пропадал в своих многочисленных экспедициях? Однако это ему ни разу в упрек не ставилось.

Нормальная семья – это мир миров. Семья включает родных и неродных людей, различных зверей и растений, машины и приборы, прочие предметы и явления. Семейные отношения настолько разнообразны, что даже теоретизирующий эколог не всегда способен разобраться в механизмах развития этого сообщества. В каждой семье развиваются два типа семейных отношений (деятельности) – внутрисемейные и внесемейные. К первым относят карьеру сексуального опыта, карьеру супружества, родительскую карьеру, карьеру отношений родителей и взрослых детей. К внесемейным карьерам относят досуговые и профессиональные карьеры. В нашем случае стремительное успешное развитие у супругов профессиональной карьеры (внесемейной) заменило и отодвинуло на время внутрисемейные отношения. Им не требовалась ни сексуальная, ни физическая, ни духовная связь. Они расставались без разборок и трагедий, продолжали дружески общаться и он так же что-нибудь привозил им из заморских стран и добычу с охоты и рыбалки, а они периодически тоже чем-нибудь баловали отца и бывшего супруга. Григорий имел приятелей и подруг, к которым мог заявиться, так же, как и они к нему, в любое время и безо всякого повода, но, тем не менее, почти никогда этим не пользовался. Он никогда не чувствовал так называемого одиночества, был вполне самодостаточен, и ему всегда хватало своего ego , любимого дела, музыки, охоты, рыбалки и путешествий по стране. Черт его знает, может, эта самодостаточность ощущалась в семейном кругу, и женам было неудобно и тяжело пробиться внутрь этой скорлупы, отделяющей их от мужа, и они чувствовали себя одинокими и обделенными полноценным супружеским вниманием?.. Иным женщинам не достаточно просто заботливости, устроенного быта, сексуальной привязанности и даже материнства, им необходимо всегда ощущать себя любимыми или они должны души не чаять в своем супруге до конца жизни, или они, а может и их, должны желать и ждать .

 

* * *

…Прошли годы, сын предложил отцу перебираться обратно к матери, чтобы ему с подругой было возможно поселиться в отцовской квартире (Григорий с Ариной такой расклад событий предвидели на пару лет раньше и были к нему готовы). По-видимому, нежелательная перспектива женского послепенсионного одиночества в огромной квартире тоже сыграла свою роль в этом воссоединении. Опять же, такого же, не хреново понимающего ее душу бывшего спутника совместной жизни, наверняка не найти. Да и зачем искать! Они, родители, станут как бы потенциальными бабушкой и дедушкой ребенка этой парочки. Они стали жить в душевном согласии. Достигшие известных успехов, он на поприще науки, она – в журналистской среде, как разошлись по разным комнатам, так и теперь продолжали творить статьи и книги каждый в своей нише за компьютерами, почти с утра до ночи. Необходимость совместной постели не возникала ни на каком уровне. Они по-товарищески очень внимательны к друг другу, общение при совместном застолье на кухне или в поездках на природу объединяет и освобождает их от творческих забот и проблем. Арина расслабляется в самостоятельных поездках по азиатским странам, Григорий – в экспедициях, на рыбалке и охоте.

Каждый весенний день 8 марта на столе Арины, как и двадцать лет назад, встречают утро начинающиеся распускаться веточки вербы.

Шестидесятилетие Григория, будучи разведенными, они отмечали в обширной компании друзей, приятелей и его коллег, и после вечера они разъехались по разным домам. Следующий юбилей через десять лет праздновался практически в той же компании, немного увеличившийся за счет прибавления коллег, а из ресторана домой они вместе поехали на машине Арины. Оба раза все воспринималось всеми как само собой разумеющееся.

Как так получилось: жить в согласии полноценной супружеской жизнью почти двадцать лет, потом практически без проблем и довольно легко разойтись, и еще почти через десять лет еще более просто сойтись!?… Процедура переезда свелась к тому, чтобы сын собрал приятелей для перевоза отцовских вещей к матери. Нахождение ему гаража на новом месте было единственным условием для выполнения скорейшего переезда.

Семейные отношения – это очень сложная субстанция, в которой много факторов влияет на то, какими они будут. Совместимость пары – один из важнейших показателей, которые оказывают влияние на отношения в целом, на их построение и развитие. Совместимость пары обычно понимают, как способность людей существовать в гармонии.

Психологически реинтеграционные механизмы супружеской толерантности имеют важную особенность: они способствуют восстановлению личностных связей между супругами и членами семьи после ситуационных, частичных разрушений. Использование в супружеской жизни восстановительных механизмов выводит отношения на новый качественный уровень. Механизмы реинтеграции, как и интеграции, являются системообразующими, так как способны трансформировать новые внешние и внутренние факторы в условия функционирования семьи и супружества на новом содержательном уровне. Умение попросить прощение и прощать, то есть извиняться и извинять – проявляется в навыке осмысленного обнаружения и признания в сложных конфликтных ситуациях своей части не правоты или вины, выражавшейся в ошибочных действиях, суждениях, эмоциональных реакциях. Восстановление интегративных связей отношений основано на двухстороннем механизме выхода из «зоны ошибок и непонимания» или эмоционального разлада, на взаимной уступке, когда супруги способны обойтись без полного удовлетворения желаний. Для включения и использования этого механизма нужна, с одной стороны, некоторая самодостаточность, а с другой – достаточная непритязательность.

Так получается, что наши герои, ведя позитивную супружескую жизнь, включая сексуальную, интересную и интенсивную, расстались на излете физических интимных отношений.

С течением времени их сексуальное удовольствие, особенно с духовным профессиональным развитием, все дальше уходило от «простого нажатия на кнопку» и становилось менее значимыми, чем удовольствия, которые принято называть интеллектуальными. Для продолжения духовной интеллектуальной жизни на том этапе они не были остро необходимы друг другу. Взрослым детям теперь уже не требовалась опека обоих родителей. Общих интересов и единой цели в совместной жизни не стало, а спать и творить в разных комнатах наскучило и, вероятно, было не совсем удобно в глазах взрослого сына.

…Время лечит. Пришло время переоценки их отношений. Арина и Григорий отлично осознавали свою духовную совместимость , которая отличалась согласованностью целеполагающих компонентов их поведения, жизненных установок, потребностей, интересов, взглядов, оценок, мнений. Такое понимание супружеской совместимости близко к понятию удовлетворенности браком. Действительно, в данном случае совместимость можно истолковывать как согласованность установок, сходство духовных укладов супругов, соответствие характера, слаженность представлений о функциях семьи – то есть, в принципе, все это можно обозначить как представления о семейной жизни, а реализация этих представлений в супружестве и определяет оценку супругами собственного брака, их удовлетворенность семейными отношениями.

Интеллектуальная (духовная) совместимость пары – вещь сложная и неоднозначная. Во-первых, она определяется частотой, с которой один способен понять эмоции и желания другого, то есть насколько хорошо пара знает друг друга. Совместимость такого типа проявляется также в умении заинтересовать партнера интеллектуально, личностно развиваться параллельно с ним. Человек не может во все времена оставаться точно таким, каким он был в молодости, в зрелом или пожилом возрасте. Взрослея, мы не только начинаем разбираться во многих вещах, мы интенсивно получаем опыт, и это развитие заставляет нас переоценивать жизненные события. Чем старше мы становимся, тем чаще задумываемся, совместимы ли мы интеллектуально, потому что совместимость пары такого типа очень важна в семейных отношениях.

Общность судьбы, когда у супругов формируются представления, навыки, привычки именно семейного, а не индивидуального удовлетворения потребностей; собственное благополучие воспринимается как забота о супруге и семьи в целом; развивается супружеское доверие, проявляющееся в том, что противоречия смягчаются или снимаются за счет взаимных уступок; ощущение «общности судьбы» обусловлено тем, что супруги играют большую роль в удовлетворении потребностей каждого. Толерантность становится характерным признаком такого супружества и может обойтись без «интимной близости».

Словосочетание «интимная близость», обычно описывающее сексуальные отношения, в данном раскладе приобретает совершенно иной смысл. Интимный – значит, глубоко личный. Отношения платонической любви также подразумевают глубоко личный контакт, однако если в обычном понимании в проявлениях любви есть как духовные, так и телесные стороны, то в платонической существует исключительно духовная, интеллектуальная, эмоциональная стороны. Платонические отношения бесценны как эмоциональный опыт, где люди как бы создают сценарий своей будущей личной жизни, раскрывает свои идеалы и представления.

Товарищеский (дружеский) супруг хочет быть сотоварищем и ищет для себя такого же спутника, с которым мог бы разделить повседневные заботы. Он не претендует на романтическую любовь и принимает как естественное обычные заботы семейной жизни. Возникает желание сохранить в браке определенную дистанцию по отношению к своему супругу, стремиться избежать излишней интимности в отношениях и иметь уверенность в уважении к этим требованиям.

Американский писатель Вуд писал: «Удачный брак это нечто гораздо большее, чем умение найти подходящего человека, это и способность самому быть таким человеком».

Духовное общение супругов позволяет им согласовать жизненные позиции, ценностные ориентации, взгляды на окружающий мир и свое место в нем, интересы и мотивы социального поведения. Уважение и терпимость к другому человеку позволяют не разрушить брак даже тогда, когда страсть и любовь уйдут. Совместимость – чаще всего плод нашей воли и чувств, сознания и поведения. Создавать ее приходится без перерывов: ведь люди все время меняются, делаются другими, меняются уклад жизни, привычки, характеры, взгляды, пристрастия, и ко всем этим переменам надо уметь приспосабливаться.

Любовь – стихийная сила, ее нельзя придумать, она приходит и уходит сама. Любовь это дар судьбы – одна из главных сторон жизни человека, однако, не вся его жизнь! Настоящая любовь – это наивысшее счастье, чувство и состояние полного, высшего удовлетворения, даже несмотря на то, что любовь может быть драматичной и, как правило, заканчивается трагически. Как сказала Зинаида Гиппиус: «Любовь – одна, настоящая любовь несет в себе бессмертие, вечное начало; любовь – это сама жизнь; можно увлечься, изменить, вновь влюбиться, но истинная любовь всегда одна!» По щемящим душу словам великого русского поэта: Любовь обманная страна и каждый житель в ней обманщик, Любовь волшебная страна и только в ней бывает счастье. Истинная Любовь не может быть бесконечной, она проходит, погибает, и погибает не от физического, а от душевного истощения, и тогда без нее жить невозможно: она кончается ядом, в омуте или на рельсах под колесами поезда. Большинство из нас, к великому сожалению, это счастье обходит стороной.

 

Последняя глава

Так подучилось, что спустя почти сорок дет Снежана отыскала в «Одноклассниках» знакомые ей лицо и имя, завязалась переписка. Через несколько лет она, вспоминая свою молодость, написала рассказ в виде письма к другу:

…Он ушел. Так мне было грустно, что это был только сон! Я долго и горестно ревела… Говорят поцелуй во сне – к разлуке, у меня это подтвердилось… Мне казалось, что моя жизнь завершена! Так больно никто в моей жизни мне еще не делал, и у меня наступил какой-то шок от этой боли… Я даже побывала на платформе, где рядом с рукотворным морем ходили электрички, и посидела там, – не знаю, сколько времени, представляя, что произойдет, если я «нечаянно» упаду под колеса… Я никогда не была богобоязненной, – так воспитали, но тут почему-то ясно и живо ко мне пришла картинка плачущего ребенка. Мордашка заляпана чем-то и по этой рожице текут большие, настоящие, взрослые слезы! Предали его мать, а наказан ребенок! Нет! Это большой грех оставить ребенка без матери. И там же я решила, что у меня обязательно еще будут дети! И моя не истраченная любовь должна быть направлена на них, а не на мужчин!

А начало моей пожизненной любви и боли было простым, легким и ни к чему не обязывающим событием… Он был студентом, но уже после армии, старше своих сокурсников и меня. Поскольку я работала на кафедре геологии в универе, то была обязана выезжать каждый год со студентами на практику. Я не помню, чтобы я видела его на кафедре, как-то не пересекались наши дорожки…

Я, как преподавательский состав, имела свою палатку. У меня там была раскладушка и стол, который я застилала белой ватманской бумагой, чтобы закрыть некоторые его огрехи… И вот, на этом столе почти каждый день появляются рисунки кошек (забавные, после войны банда «Черная кошка» оставляла похожие). Я перестилала зарисованную бумагу чистой, но эти кошки опять появлялись с упорством, достойным лучшего применения. Я спросила своих соседей: не знают ли они, кто это так «шутит»; рядом стояла палатка женатых студентов Петюни и Лариски. Лариска почему-то хитренько засмеялась и сказала мне, что это один из студентов, их друг. Я подумала: «Ну, сейчас я тебе задам!» Попросила, чтобы Лариска пригласила его ко мне на разборку. Через какое-то время приходит огромный дядька с бородой и усами, заросший, а среди всего этого волосья светятся два смеющихся глаза яркой голубизны. Я не смогла сказать ему ни слова, рассмеялась вместе с ним. Вот так мы познакомились и стали общаться… По вечерам собирались и долго не расходились… Были в основном беседы за жизнь, за семью… У меня был муж и ребенок, которому было около трех лет, и по которому я очень скучала. Он был разведен, у него была дочка. Причина развода – жена полюбила другого. Помню, я удивилась, и искренне спросила: «Разве мужчин с такими глазами бросают?» Мне кажется, это было началом наших отношений, потому что я утонула в этих ласковых глазах, которыми он на меня посмотрел. Да ладно бы, если бы я просто утонула, но потом выплыла, так нет! Я под этим взглядом распалась на молекулы, да что там, на молекулы, на самые мельчайшие частицы, которые он пронизывал своей непонятной энергией, от которой у меня сердце заходилось восторгом! Между нами возникла не химия, а физика! Было такое взаимное притяжение, что мы не могли не касаться друг друга, если находились рядом! Мы искрились! Никто не мог долго находиться с нами рядом – понимали, что они лишние… За всю свою жизнь я так и не собрала себя… И теперь я понимаю, что черные кошки были для меня знаком, который я не сумела прочитать… А он бессознательно хотел уберечь меня, – так мне хочется думать… (есть такая теория о знаках, которые подает нам судьба).

Он редкий МУЖЧИНА, с которым чувствуешь себя ЖЕНЩИНОЙ, ЛЮБИМОЙ и ЕДИНСТВЕННОЙ! Мои не произнесенные желания он выполнял, как будто я просила его об этом вслух, из-за этого с ним невозможно было поссориться. Как он угадывал для меня, это так и осталось загадкой (хотя сейчас оглядываясь на себя прежнюю, думаю, что мои желания были настолько безыскусными, что для взрослого дяденьки они не представлялись загадками). Если мы разлучались, то тут же скучали, и он сбегал с лекций, а я с работы под разными предлогами, чтобы быть вместе. Какая все-таки странная штука – жизнь! Мне всегда казалось, что я – девушка достаточно ветреная, сколько у меня было друзей-подружек, я, пожалуй, не упомню, но ни единого раза меня ТАК не торкнуло! Даже замуж я вышла за своего больше друга, чем возлюбленного…

И вот, в 25 лет уже, будучи замужем и имея ребенка, я влюбилась как девчонка, без оглядки и – не смотря ни на что… Промаявшись с полгода, я ушла от мужа, потому что не смогла любить одного, а отдаваться другому! Ушла в студенческое общежитие, где жил мой любимый Аапчена… Лучшего времени, которое мы провели вместе в этой малюсенькой комнатке, у меня уже никогда не было… Вполне возможно, что могло бы быть, но я больше никого не впустила к себе в сердце. Больше никто от меня не слышал ласковых слов, которые я выдумывала сама для своего Аапчены… ты это знаешь, Влад, лучше других. Все умерло! Черные кошки носились и верещали самыми страшными голосами! Они были очень довольны! Сработало!

В каком-то отчаянии я бросилась во все тяжкие, в каком-то мазохистском порыве мне хотелось сделать себе еще больнее, я боялась оставаться одна… Были какие-то друзья и «утешители», но не было спасения от него! Была жуткая душевная боль! Я уговаривала себя: ОН уехал и не вернется! Никогда! Его нет и не было НИКОГДА! Мне помстилось (а слово-то его!)! Но – ни черта у меня не получалось! Я все время думала о нем, мне хотелось видеть его! Я могла смотреть фильм по нескольку раз, если замечала в ком-то хоть какое-то отдаленное сходство с ним, слушала музыку, как-то связанную с ним или которую мы слушали вместе… Он каждую ночь был в моих снах, всегда веселый и любящий, всегда рядом… Он не оставлял меня ни на минуту… Я не могла его забыть, потому что он был именно таким, каким я придумала себе ЛЮБИМОГО, ну, знаешь, как в юности девочки придумывают себе предмет обожания и потом ждут этакого принца на белом коне… Редко кто воочию встречает своего принца, а мне повезло! Я держала его в своих объятиях, я целовала, я хотела его как никого и никогда. Я любила его нежные лучистые глаза. Я обожала его веснушки. Он был такой большой, и мне так уютно было устраиваться у него на коленях и целовать его и бормотать какие-то глупости. А сколько любви и нежности я получала в ответ! Спасибо судьбе, что она дала мне возможность пережить такие счастливые минуты, часы, дни…

Но это – не конец истории…

Наши судьбы пересекались с ним еще… Первый раз мы увиделись через несколько лет на каком-то очередном юбилее ГГФ. Потом у меня случилась конференция в городе, где он теперь жил, и мы провели с ним несколько прекрасных дней на каком-то острове, где у него был большой дом с антресолями… («Дом свиданий» – так я назвала его после прочтения его книги). Мы писали друг другу письма, пока он не сообщил мне, что наконец-то нашел себе девушку, которая будет ЕГО женой, а не еще чьей-то. Я прекратила с ним переписку, потому что посчитала, что по отношению к его жене это будет нечестно, ведь мы были не просто друзьями… Очень долго я не знала, где он и что с ним, и специально не интересовалась, чтобы не бередить себе душу… ведь он по-прежнему оставался у меня в сердце. Но перед отъездом в Израиль я не смогла не увидеть его! Я хотела попрощаться, как я думала – навсегда. Я прилетела к нему, и меня встретил совсем другой человек, растерянный, что ли, какой-то, он был похож и не похож на моего, когда-то очень любимого, человека. Он работал в институте Океанологии. Сейчас у него все хорошо, он доктор наук, хотя грозился мне когда-то стать академиком. Но, вот о том, что напишет книгу, он не обманул. Он написал книгу, почти автобиографическую повесть, в которой есть воспоминания и обо мне. Я была одной из его женщин, которые повстречались на его жизненном пути, о которых он посчитал нужным написать. Я думаю, что были и другие… Ну, что ж, он почти двадцать лет не был женат, но человеком-то он был живым… Сейчас ничего, кроме благодарности судьбе за то, что он был, я не испытываю. Я очень благодарна ему, моему Лапчене, моей настоящей любви, хотя она принесла мне не только радость…

Несмотря на первые трудные годы жизни в Израиле, я не страдала от депрессии, как в России, здесь у меня не было времени думать ни о ком и ни о чем, что не касалось семьи или работы. Здесь я поняла, что умею выжить, выстоять, прорваться! Я не боюсь никакой работы, любые заботы и тяготы мне по плечу, потому что я делаю это ради своих пацанов, ради семьи. Вот это грело, грело все эти годы… Удивительно, но в Израиле мы с мужем относились друг к другу намного лучше, мы жалели друг друга, ведь, чтобы выкарабкаться, здесь очень нужна поддержка близкого тебе человека. Он показал себя здесь мужчиной, а не маменькиным сынком. Он был настоящим главой семьи. Поэтому мне кажется, что было бы очень несправедливо сейчас по отношению к нему проявить моя какую-то личную, а не совместную жизнь.

А потом я уже так привыкла жить в достаточно комфортной обстановке, где не надо врать, оправдываться, где фантазирую только я, поэтому даже ради моего Лапчены я уже не могу предать свою семью. Не исключено, что, если бы я его увидела, то могла наломать дров, а потом опять мучиться и страдать. Но увидеться нам вряд ли суждено…

А я все-таки стала счастливой, благодаря моим трем пацанам и еще одному человеку, – тебе, Влад. Ты был для меня многие годы душевной радостью и огромной поддержкой в моей такой не простой семейной жизни. Сам по себе, а не потому, что ты напоминал мне кого-то…

Я ехала по Тель-Авиву, была ранняя-ранняя весна, шумная магистраль и вдруг в окно ко мне влетел запах свежескошенной травы… Косили траву на газонах… «Как странно, – подумала я, – еще почти зима, а здесь косят траву…» И вдруг мне стало так хорошо! Ничто и никто не омрачал течение моих мыслей. Я мысленно писала тебе письмо о самом сокровенном. О прошлом вспоминалось светло, с грустинкой, но без печали. Я ехала в машине одна, негромко звучала музыка, я вспоминала о прошлом, и мне было радостно от этих воспоминаний. Хотелось вот так ехать и ехать, хотелось – жить!!!

Я наконец-то вернулась сама к себе.

 

Совсем коротенькое послесловие

Гришке и на восьмом десятке дет, по расположению и состоянию небесных светил, присуще постоянное устремление внутрь себя, ему свойственно самогонение и скрытое саморазрушение. Для него это может являться способом трансформации себя с последующим восстановлением и обращением в жизнь, к восстановлению на новом, качественно ином уровне. Он устойчив во всем: в любви и страсти, в своих привязанностях, а также в ненависти, он мог жертвовать собой, с легкостью переламывать свою жизнь и жизнь окружающих его людей. В эволюционном движении ему обязательно необходимо решить проблему своего подсознания, потому что там часто бушуют буквально шекспировские страсти. Одна из главных проблем – организовать страсти и направить их в конструктивное русло, использовать их «в мирных целях».

Всю свою жизнь он не будет нуждаться ни в чем. Ему пришлось посвятить себя великому делу, и он добился цели. Он не перестает мотаться по миру, то ли работая, то ли отдыхая. В любви он часто любим, но сам любит редко. У него никогда не будет любовного разочарования или горя. Вместе с тем он, может быть, и бывал иногда причиной драмы и отчаяния. У него вкус к холостяцкой жизни. Он самодостаточен. Это подходит к нему. В одиночестве он чувствует себя более счастливым.

Насколько малы будут его печали, настолько велик его успех…

Во время своей второй холостяцкой жизни он волею случая встретился со своей сокурсницей – бывшей факультетской красавицей. Она практически не утеряла черты своей привлекательности. Лишь незначительные отложения целлюлита на животике округлили ее фигуру.

Так получилось, что они оказались в одной постели. И, хотя им было уже за пятьдесят, они страстно отдались друг другу. Гришка понял, что он не совсем удовлетворил свою подругу, а внутренне он чувствовал, что продолжить далее не в состоянии. На следующую ночь все повторилось. Несмотря на то, что он продолжал ласкать это, совсем еще не увядшее тело, по его безмолвным движениям он понимал, что оно осталось в состоянии, не до конца ублаготворенном.

Женская страсть порой разгорается медленнее, чем мужская, и желание женщины куда сложнее пробудить, нежели желание мужчины. Женское тело нуждается в продолжительных ласках и объятиях и, если ее телу и ей этих ласк и объятий недостает, то тогда может возникнуть раздражение, а желание заниматься любовью – пропасть. Женщину непросто удовлетворить одним любовным соитием. Очень часто требуется его, порой неоднократное, продолжение для того, чтобы полностью возбудить женщину, и только после этого у нее наступает тотальный экстаз. Возбуждение женщины нарастает неспешно и постепенно. Когда же оно достигает своего пика во время высшего упоения, то порождает целую серию пиковых переживаний, которые приливают, как волны, во время последующих оргазмов. Большинство же мужчин, следуя пресловутому принципу «Долго ли умеючи», перед первым любовным соитием полны сил и желания, во втором – их пыл растрачивается, мужчина трезвеет и охлаждается. На дальнейшие действия мужики зачастую вялы, не имеют силы и почти лишены желания.

Гришка-то, уже с первого сексуального опыта, прекрасно понимал, что главная задача мужчины не в том, чтобы стремиться получить наслаждение самому, а в том, чтобы доставить это наслаждение любовной партнерше и вместе оказаться в блаженном экстазе. Он умел удерживаться от преждевременной разрядки и контролировать себя, следя за тем, чтобы не достичь экстаза намного раньше, чем это сделает его сексуальная визави. А теперь так получалось, что он при всем своем желании не мог этого сделать, и он сказал себе: «Ну, что, Григорий Ильич, кончилась твоя мужицкая сила, ты можешь удовлетворить лишь свое похотливое желание, но не способен на большее, чтобы исполнить желание женщины получать сладострастное наслаждение. Не можешь. Не берись». Женщин в этом смысле он исключил из своего чувственного сознания и подкоркового мышления. Они теперь – лишь прекрасные создания природы, стройные ножки которых его взгляд все-таки не пропускает и не перестает любоваться ими, как чудесным природным творением. Лишь иногда он, пребывая на сейшельских или тайских пляжах, мечтательно произнесет: «Мне бы лет двадцать скинуть! Как теперь девушки… одеваются!» У него имеется несколько любимых подруг , с которыми он может приятно пообщаться на любую тему, выпить коньячку по поводу или просто когда захочется, податься на рыбалку с ночевкой или в путешествие по Алтаю, Камчатке и в другие места и страны. И каждый из них живет самостоятельной, большей частью творческой, жизнью.

Григорий будет счастлив в последней фазе своей жизни, которая принесет ему все, что он пожелает. Это – знак удачи, знак небесного могущества и самого благородного астрологического влияния. В соответствии со своими желаниями он будет изрыгать огонь, золото и воду, но его сожгут после праздника и, как феникс, он вновь будет возрождаться из пепла для следующего праздника.

 

...