Четверг, 06.02.1975 г., долг - 1 руб.

Разбудил звонок будильника, но вставать ужасно не хотелось. Решил передовериться подопечному и заодно дать ему возможность порадоваться возвращённому телевизору. Вскоре последовал звонок и в дверь. Друг зашёл за Чикой, чтобы вместе пойти в школу.

- Ты, Медик, чего-то зачастил в школу. В отличники выбиваешься, или батин ремень очень уважаешь? - подколол его Пашка.

- Чика, я иногда тебя не понимаю. То ты - хороший и умный, на рояле играешь, а то вновь дубом становишься, - ответствовал Вовка.

- Чего-то ты уж больно разговорился…, - зло ответил Чика и добавил, - У меня вообще не тема идти в эту школу. Во-первых, ограбили. Гитару сп…ли. Во-вторых, мать в ментовку загремела. Какая тут учеба?

- Ограбили! - почему-то обрадовался Вовка, - Тут у вас кроме грязи и взять то нечего.

- Поговори у меня! - внезапно разозлился Чика.

- Прости, Чика. Случайно брякнул, - внезапно посерьезнел пацан, - А вон твоя гитара лежит.

- Не помню чет не фига. Вчера домой пришёл, ни телика, ни гитары. Сегодня просыпаюсь, телик на месте. Нечистая опять меня кружит, - пробормотал Чика, потирая виски, - Сволочь этот Пёрлик. Как нанюхался его состава, с тех пор эта фигня началась.

- Ну, как знаешь! Тогда я пошел? - Вовка заметно огорчился.

- Погодь, Медь, у тебя копеек каких-либо не найдется? Матери неизвестно сколько дома не будет, а жрать нечего, - вдруг опомнилось тело.

- Мне сегодня велели домой обедать приходить. Ни копейки по карманам нет. Вчера все потратил, - огорченно сообщил друг.

Подумав, Чика решил тоже наведаться в школу. На химии Чика весь урок молча пялился на Бекетову. На физике мой партнер неожиданно схлопотал тройку. Вопреки обычному своему поведению, он напряг все свои извилины и кое-что вспомнил про закон Ома. На перемене перед историей на Чику набросилась Варварка. Сначала заставила его надеть галстук, а потом сообщила, что ему нужно срочно появиться перед ясными очами Николая Николаевича. Тело послушно потопало вслед за пионервожатой, которая одновременно являлась секретарем директора. Совместительствовала, видите ли.

В то советское время махровым цветом цвёл взаимный обман. Государство недоплачивало гражданам за работу, а граждане недорабатывали, только числясь на дополнительных работах. По каким-то там инструкциям, дополнительная работа оплачивалась не более, чем на половину. Интересно было бы понять, кем в основном являлась Варварка. Судя по бамперам, все же в большей мере секретаршей. Дурацкий пионерский галстук выглядел забавным недоразумением на ее стильном костюмчике.

Директор принял Чику, прохаживаясь по своему кабинету. Стала понятна срочность вызова. Отпрыск каких-то начальствующих родителей продулся в трясучку, а потом нажаловался об этом. Игрой этой были увлечены многие в школе, а виноватым моментально назначали моего партнера. Николай Николаевич говорил тихо и почти вежливо. Чике был выдвинут ультиматум:

- Либо ты прекращаешь отнимать деньги у младшеклассников любым способом, пропускать занятия и грубить учителям, либо будет поставлен вопрос на педсовете о твоем переводе в спецшколу. Чика выслушал угрозы с мрачным видом и согласительно тряхнул лохмами после уточняющего вопроса:

- Понятно ли тебе то, что я сказал?

На истории и зоологии учителя друзей не трогали, хотя Вовка чего-то там изображал поднятой рукой. Круто папанька за него взялся. На одной из перемен встретил Лешукова, который целеустремленно пронесся мимо. Сделал вид, что не заметил, или на самом деле не заметил? Душу охватили нехорошие предчувствия. На большой перемене натолкнулся на учительницу пения Ангелину Давыдовну. Тело хмуро произнесло:

- Здрасьте!

И попыталось продолжить свой путь.

- Павел, постой! Извини, что задерживаю. Удели мне минутку своего времени, - просящий тон был необычен в общении учителей с Чикой.

Он озадаченно остановился и ожидающе уставился на учительницу.

- Признаюсь, я покорена. Где ты так научился? - восторженно произнесла она.

Думаю, что у моего партнера вытянулась челюсть. Он шумно сглотнул и проблеял:

- Я не помню. Если что не так, извините. К матери моей обращайтесь, когда из милиции выйдет.

Кто о чем, а голый о бане. Я же вспомнил, что видел открытую дверь в учительской музыкальной школы во время выступления. Оттуда появилась Лейсан, там видимо находилась сама Ангелина.

Чика успел испортить отношения и с этой учительницей, отказавшись в начале четверти участвовать в исполнении песни «Гори костер». Ежегодно от школы кто-нибудь посылался на конкурс пионерской песни. Обычно этот кто-то был из последних пионерских классов. В прошлом году три наши семиклассницы получили на районном отборочном конкурсе третье место с песней «То березка, то рябина», и Ангелина на сей раз вознамерилась пробиться на республиканский уровень. Ее уроки пения теперь превратились в песенные смотры. Почти каждый семиклассник был обязан показать свои диапазоны в песенном творчестве. До марта оставалось всего ничего.

Не сказать, что тело было не способно петь. В младших классах, когда еще не пришло время мальчишкам обращать внимание на девчонок, Паша пел неплохо. И пятерки даже имел в четверть. Теперь же не соглашался ни за какие коврижки.

Учительница улыбнулась, взъерошила парню лохмы и, прощаясь, сказала:

- Завтра чтобы был обязательно на уроке. Нужно с тобой кое о чем посовещаться.

Вовка намылился свалить как и обещал домой к мамкиным щам. В столовой можно было бесплатно взять пару кусочков хлеба и намазать их бесплатной горчицей на столах. Зайдя в столовку, Чика наткнулся на другую неприятность. Прямо у входя за столом сидел Ганс со своими прихлебателями - толстым Пятаком и худеньким Великом. Они догрызали второе.

- На ловца и зверь бежит, - удовлетворенно отметил Ганс, - Подгребай к нам.

- Я же говорил, что здесь его надо искать, - высказался Велик.

- А чего меня искать? Я ни от кого не скрываюсь, - сообщил Чика, немного струхнув, но послушно присаживаясь за столик к пацанам.

Ганс поинтересовался:

- Как у тебя с манями?

Понятно, что никак. Удовлетворенный ответом, приглушив голос, сообщил, что намечается дело. Стопроцентный верняк. Дачу одну надо будет подломить в зареченском лесу.

Лес за речкой Змейкой был особым местом. Население городка туда ходило отдыхать, собирать ягоды и грибы, пока его недавно не отдали высоким чинам под участки и не застроили дачами-теремами.

- А когда? - сразу же заинтересовался Чика.

- Еще неизвестно. Панок после сообщит.

- А Киря будет?

- Считай, что нет твоего вонючего Кири. Тряпка он, а не пацан. К Лешему переметнулся. Панок еще с ним разберется, - взвился Ганс, брызжа слюнями.

Тут стоит обратиться к памяти Чики и вызнать все про этого кренделя Панка. Мой носитель с ним мало пересекался. Говорили про него всякие жуткие вещи, что он имел несколько ходок по убийству. Хотя внешне он не производил никакого грозного впечатления. Худой, длинный, с бледным узким лицом и большим хищным ртом, он напоминал одну глубоководную рыбину… Не помню названия. Сопровождавшие его всегда подручные выглядели гораздо внушительней.

- Я в деле, - не подумав, согласилось тело.

- Я не сомневался в тебе, Чика, - обрадованно заговорил Ганс. Он даже подскочил и шлёпнул дружески по плечу, - Настоящий просторский пацан. Не то, что некоторые. Медик, твой кореш, тоже согласился.

Уф, то, что Чика - пень долбанный, я давно знаю, но от Вована никак такой бестолковости не ожидал. Не стал вылезать, так как решил поиграть в сексота и устроить капкан для Панка и его подельников. Как это сделать, ещё надо подумать.

Тело решило ещё больше меня удивить. Немного изменившимся от волнения голосом оно попросило:

- Ганс, можно половину твоей котлетки доесть? Денег совсем нет…

Выскакивать было уже поздно. Ганс ехидно заулыбался и предложил:

- Пацаны, поможем голодающим. Сбросимся остатками, а то он копыта нахрен отбросит. На компот можешь не рассчитывать. Это святое.

Чике поместили в одну тарелку недоеденные остатки котлет, макарон. Пока он жевал объедки, я чувствовал себя упавшим ниже плинтуса. Ганс со свитой ушли, выпив свой компот и глумливо пожелав мне приятного аппетита. Чорд, как стыдно! Не прощу этого поступка Чике, никакой гордости нет в пацане.

Напитавшись, тело вознамерилось покинуть стены школы. Я имел другие намерения и развернул его в сторону кабинета физрука Алёши. Оттуда я позвонил в милицию. От дежурного узнал, что Чекалина Мария Михайловна находится под административным арестом на пятнадцать суток. Завис на несколько минут, озадачившись полученной информацией. Интересно, на сколько времени хватит органам соцопеки, чтобы не беспокоить меня своей заботой?

Дома - тоска и «Человек в футляре» по телику. Выпустить что ли партнера снова попастись? Недолго ему осталось вольной жизни. Наглупив с концертами, я сильно ограничил партнёра свободой. Слишком заметной стала разница между нами. Если кто силен в медицине, то легко додумает, какого диагноза следует ждать обладателю тела. А с учетом того, как радостно лезло государство в личную жизнь своих граждан, с каким упоением любило регламентировать их поступки, то место в психушке гарантировано.

Чика сразу же поперся в подвал. Медом там намазано что ли, или кое-чем другим? Это смотря от какого насекомого смотреть. Обитатели подвала встретили его ожидаемо хмуро и естественно поинтересовались долгом. К игре в буру его не допустили. На гитаре играть он сам отказался. Вовка домоседом заделался, отсутствовал. Радиола мерзко хрипела и выводила из себя слушающих. Ремонтировать ее давно пора.

Повалявшись на лежаке, Чика выметнулся на улицу и побрел в школу. Там в спортзале просторская команда по баскетболу отстаивала спортивную честь школы и даже городка в каком-то турнире. В школу его не пустили. На входе бронетанково встала на пути сторожиха тетя Настя. Она почему-то решила, что мое тело готово не есть и не спать, пока не сотворит во вверенном ее заботам заведении жуткое хулиганство. Лимит безобразий на сегодняшний день ещё не исчерпан, по ее мнению.

Если Чике надо, то он проникнет-пролезет-просочится сквозь любые преграды с окнами, чердаками, кошками и пожарными лестницами. Вскоре мое всепролазное тело нарисовалось скромно сидящим на лавочке в самом спортзале с группками других болельщиков, яро дерущих глотки за свои команды.

Позже я определил чикин интерес - по залу носился Киря. Витек Кирюшин был странным образом похож на Чику. Такой же темноволосый, с длинными патлами. Вот только выглядел он заметно крепче и плечистей. Рослый для седьмого класса, он почти не отличался от многих десятиклассников. Играл он, во всяком случае, не хуже них.

Игра шла с переменным успехом. Тренер у наших был Алеша, который больше только суетился, вскакивая, ругаясь и суматошно маша руками.

В перерыве потный и вонючий Киря углядел меня и подскочил с радостной лыбой.

- Привет, Чекушка, поболеть пришел?

- Не только это, Кирь. Дело одно есть к тебе.

- Дела у прокурора. А правда, что ты концерты невероятные давал, на рояле играл?

- Кто тебе такую муру в уши дует? Не было такого. Так это…, поговорим?

Чика со значением оглянулся. Киря понял и кивнул подбородком к выходу из зала:

- Ну, пошли, поговорим.

Они вышли в пустой школьный коридор.

- Ну, говори свое дело.

- Ты чего, Киря! Соскакиваешь?

- Вот что…, - Киря помрачнел, - Тут такое дело… Меня в комсомол принимают. Сам Лешуков мне рекомендацию написал. Всю жизнь ведь не будешь со шпаной бегать. Да и сказать по правде - надоела мне эта беготня. А самому тебе не надоела такая жизнь? За голову надо браться. Думать о будущем. Вот, скажи честно: «Кем бы ты хотел стать?»

Тело долго переваривало информацию и выдало наконец:

- Думай, не думай, уже давно решено, что будет. Это ты можешь мечтать о будущем за папочкиной спиной, а мне сегодня надо жрать. Денег в кармане ни шиша, и долгов - полная жопа. Я на тебя так надеялся. Я тебя за место старшего брата признавал. А ты… Козел ты, после этого, вонючий! Понял, кто ты?

- А по рыльнику?

- Да пошел ты…

Чика рванул с места и пролетел огнедышащим болидом мимо ошалевшей сторожихи. Жаль, что я не мог узнать мысли Чики, но эмоции клокотали вулканом. На центральной улице он случайно столкнулся с интеллигентной пожилой женщиной. На нейтральное замечание:

- Мальчик, ты меня толкнул. Надо бы извиниться…

Последовало:

- Да кто ты такая? Дура недопёртая! Шалава! Все вы только об этом мечтаете, суки мокрые! Хочешь, приду к тебе за треху?

Не дождавшись ответа, тело рвануло скакать дальше. Женщина осталась стоять столбом, силясь что-то сказать. Далее он налетел на двух пацанов, немного младше возрастом. Ему показалось, что те презрительно на него посмотрели. Бедные пацаны предпочли дать деру и не связываться с «психом». Вскоре показался родной подъезд. На лестнице, слава всем святым, никто не встретился.

Сделал однозначный вывод с высоты своей колокольни, что не стоит сожалеть о скором уходе этой личности из этого мира. Собственно, какая эта личность? Нечто противоположное - дырка. Как в физике полупроводников. Даже захотелось напакостить этому Чике, коль он на самом деле такая гнида. В женском прикиде по школе пройтись, или литре признаться в любви. Подумав еще, решил, что наврежу скорее всего только своим интересам. Чике и так уже все фиолетово.

Отключиться бы от этого тела и забыться? Что-то мне подсказывало, что такое мое действие было бы чистым безумием. В прошлый раз прокатило когда я приехал из Березовой рощи и напился. Чикины эмоции от звонка в дверь меня тогда спасли. Я пришел в сознание в тот раз, а мог остаться в отключке на неопределенный срок.

Ладно, можно не отключаться, а отвлечься на воспоминания, или просто сконцентрироваться на разных мыслях. Устроить для своего сознания что-то типа йоги. Отвлечься действительно удалось. Краем сознания воспринималась информация, что тело лежит на диване, безучастно смотрит скучную телепередачу. Судя по эмоциям, никаких мыслей в голове у него не было.

Внезапно оно вскочило и принялось собираться для выхода на улицу. Я решил, что оно опять потащится в подвал. Да хоть в ад на вечеринку, мне все равно. Спасибо тебе, Рей, за этот экстрим с путешествием в прошлое. Я им насладился по самую макушку. Контакты с этим тупым телом решил свести к минимуму. Пусть оно пропадает, как хочет.

Странно, что тело бежало в больницу и что странности множились. Чика поприветствовал вахтера на входе. По лестнице добрался до хирургического отделения и полез в подсобку переодеваться. Это что получается? Он в курсе моей части жизни? Как он жив до сих пор с осознанием, что его предали все, кто только мог? Даже ангела-хранителя у него своего нет. Внезапно пошли эмоции, явно не чикины. Я ощутил острую жалость к этому нескладному пацану. Попутно пришло понимание, что небесные жители ничего просто так не делают. Рей меня испытывает Чикой и наблюдает, как я себя поведу. Гад он потусторонний и больше никто.

Чика с деловой мордой пообщался со сменщицей Галиной, у которой некрасивое лицо. Из медсестер вышли на смену Татьяна с худенькой пугливой девчушкой Олей.

- Работать пришел? - подмигнула Танюха хитрющими глазами.

- Матери плохо…, а я сумею, - косноязычно пояснило тело.

- Мда… Придется тебе за нее опять отдуваться, - посочувствовала медсестра, - Но, ты не бойся. Девчонки все за тебя. Больные тобой очень довольны. Все время спрашивают.

Многие манипуляции пацан не умел делать, как он ни старался. Мне пришлось слезть со своей уютной колокольни и врубиться в пахоту. Ночным врачом дежурил Леня, который в отчаянной борьбе за солидность принялся отпускать бороду. Мне он страшно обрадовался. Даже какую-то жуткую колбасу притащил. Называли ее сухой, и была она по консистенции пересушенного сухаря, или кости в миске у собаки. Видом она напоминала слоновью фекаль. Скорее мамонтячью. Ведь окаменелость все-таки. Поскольку в Советском Союзе заводы часто выпускали продукцию двойного назначения. Эту колбасу можно было использовать в боевых действиях. В умелых руках бойца череп противника раскалывался как орех.

Ко всем этим достоинствам добавлялось то сокровенное качество, которое наполняло существование у многих советских людей особым смыслом, а именно дефицитность. Опуская в желудок кусочек этой радости, сердце простого труженика преисполнялось особой гордостью. Хотя, грызть эту окаменелость было чревато не только лишением зубов, но и переломом челюсти. Колбасу было положено нарезать тоненькими шайбочками и класть на так же тонко порезанные кусочки черного хлеба.

Несколько позже на столе возник молдавский коньяк «Солнечный». Теперь стало понятно, к чему велась эта артподготовка бутербродами. Очевидно, какому-то бывшему больному понравилось качество работы Лёни. Поначалу врач целомудренно высказался, что мне еще рано сосать коньяк, но спустя пару минут все же налил немного. Я ведь для него сейчас боевой товарищ, как-никак. Обижать таких не принято.

Перед тем, как погрузиться в пиршество, сгонял в палату к Инне. Девушка спала. Я осторожно постоял возле нее, стараясь не разбудить. Бросалась в глаза усилившаяся бледность. Спи, дорогая. Суперчика тебе поможет, если советская медицина слажает.

В эту смену было относительно спокойно. Новых больных, которые обычно капризничают, поступило за два дня мало. А старым больным дневные санитарки уже успели провести курс начинающего больного, где популярно разъяснили свой объем работ и какие деньги они при этом зарабатывают. Вредного старика уже выписали, а старушка Авдотья, вызнав, что я на смене, принялась забрасывать меня пирожками с разными начинками. Очень они оказались кстати к нашему столу.

Медсестры уже все дрыхли. Мы с Леонидом болтали обо всем. Его заинтересовала моя персона, мои идеалы и устремления. Зарядил ему, что моя цель - стать генсеком и улететь на Марс. На естественное удивление:

- Почему не на Луну?

- Потому, что американцы ее попрали своими ногами.

Лёня как-то по особому загрустил и признался, что душевно пожелал бы удачного полета нынешнему генсеку. Смело с его стороны так высказываться первому встречному. Рассказал в свою очередь доктору пару тематических анекдотов: - «Брежнев вызвал группу космонавтов.

- Товарищи! Американцы высадились на Луне. Мы тут посоветовались и решили, что вы полетите на Солнце!

- Так сгорим ведь, Леонид Ильич!

- Не бойтесь, товарищи, партия подумала обо всем. Вы полетите ночью».

Не знал, что товарищ доктор окажется таким смешливым. Ржал, как лошадь перед случкой. Думал, что всех больных перебудит. Скорее всего, так и получилось, потому что те начали шмыгать по туалетам. Зря я ему впер еще и этот: - «Брежнев движется по коридору в Кремле. Навстречу ему старушка.

- Узнаете меня, Леонид Ильич?

- Как же, как же, знаю вас, товарищ Крупская, и мужа вашего, товарища Крупского, тоже хорошо знаю!»

Последний анекдот касался «позднего» Брежнего и сопровождался характерными интонациями, но и сейчас его маразмы становились все более заметными.

Думал, что врача из другого отделения придется вызывать на помощь. Леня закатился под стол и хрюкал там обессиленно. Нет, девственно неиспорченным мозгам такие анекдоты противопоказаны. Дальше трепались на самом дружеском уровне. Молодой врач решил рассказать немного о себе. Здесь он был по распределению. Пока холост, но кое-что наклевывалось. Жил он в той общаге, под которой располагалась наша пацанья лежка.

Осторожно признался доктору, что мать попала в ментовку. Было бы неплохо написать из больницы милицейскому начальству письмо с согласием взять ее на поруки. С учетом нехватки кадров в ночных санитарах, я надеялся, что такое письмо будет изготовлено. Леонид пометил у себя в блокноте ручкой все нужные данные и пообещал завтра с утра переговорить с завом.

Спать Леня позвал меня в ординаторскую. Там располагались два мягких кожаных дивана, электрообогреватель, приемник. Еще оставалось немного коньяка и бутербродов, но физиология властно потребовала сна для тела. Я взобрался на диван, свернулся как кутенок, чтобы потеплее было, и уснул.