Нет, никакого торжества я не испытывала. Наоборот, чувствовала себя так, будто в рюкзак мой наложили свинцовых кирпичей. Жизнь крутилась по кругу, заставляя наступать на одни и те же грабли. Страхи летнего лагеря, схватка с Пулей – всё повторялось с удручающим постоянством. Судьба словно хотела меня чему-то научить, а я, дурында такая, никак не училась.
А ведь то давнее состояние я отлично помнила, и было в нем всё: отчаяние, страх и даже аффект, о котором любят говаривать в судейских процессах. Но только аффект – это полная невменяемость, а я оставалась вменяемой. Более того, я и восторг ощущала – вполне волчий. Мне нравилось воевать с сильным противником, а ведь толпа – она всегда сильнее. Только почему так выходило, что толпа вечно грудилась на той стороне, а я на этой? Почему столь легко и просто люди перетекали к таким выдрам, как Альбинка и Пуля?
Может, все они выбирали более сильный мир? Или более правильный? Но ведь Стаська-то от меня не ушла и Катюха осталась верной подругой. Тогда в чем же дело? Может, действительно, все складывалось таким образом, чтобы оставить меня одну и раскрыть какой-то изъян в моем характере?
Ото всех этих мыслей голова начинала зудеть, и я тупо сидела над уроками, пытаясь решить какую-то пустяковую задачу по химии. Формулы, валентность, реакции замещения и разложения – нет, школьные знания в меня решительно не лезли.
После прочтения «Таинственного острова» я ждала химии как манны небесной, надеялась узнать все про окружающий мир: из чего варят мыло, что превращает древесину в бумагу, как изготавливают стеклянную и пластиковую тару, но вместо этого получила нечто иное. Я и географию когда-то обожала, с малых лет погружалась в историю, с замиранием разглядывала папины астрономические атласы. Но вот в школе со всеми этими замечательными предметами отчего-то стали возникать проблемы. То же самое творилось с биологией, с информатикой, с русским языком и даже с физкультурой, на которой я как-то попыталась объяснить преподавателю, что качать пресс без специальных валиков под поясницей опасно. Я даже чертежик ему набросала, где первые копчиковые позвонки испытывают космические перегрузки, в результате чего получаем переклинивание позвонков и первые предпосылки для грыжи. Конечно, в молодости это терпимо, но позже всех начинает крючить. А из-за чего? Из-за таких вот невидимых травм. Но физрук даже не понял, о чем я говорю. И тоже посоветовал не умничать.
А разве я умничала? Мне позвоночники одноклассников было жалко – и свой собственный, если честно. Но по всему получалось, что лучше терпеть и помалкивать. И на глупости чужие закрывать глаза, и на подлости. Иначе свихнешься и снова окажешься в одиночестве.
Мысленно я приуныла: вот так выбор! И тут кранты, и здесь невесело. Короче, полный абзац. Или тупик, в котором я уже дважды побывала. Но из тупика-то я выбралась! Может, и в жизненных лабиринтах предусмотрены свои тайные переходы и узкие лазы? Только вот как протиснуться между плохим и хорошим? Как остаться при этом самой собой?
В одном из порывов откровения папа мне разъяснял: «Людей нельзя делить на плохих и хороших, они разные. И специалисты повсюду тоже разные. Возьми любой коллектив – завод, больницу или хоть вашу школу, – и везде будет одна и та же петрушка. Десятая часть – отменные профессионалы, энтузиасты и мастера, еще пятая часть – добросовестные трудяги, которые более или менее стараются подражать профессионалам, еще процентов сорок – инертная масса, работающая абы как, от звонка до звонка. Этих уже нужно контролировать, иначе пойдет брак. Но худшее – это оставшийся агрессивный балласт. Он есть везде и всегда, и избавиться от него практически невозможно. Проще смириться и не упускать из виду».
Тогда мне показалось это вполне разумным, а сейчас… Сейчас мозги мои перекрутило двойными и тройными узлами. Я совсем запуталась. Потому что в балласт попадали люди вроде Юрия Николаевича и нашей Ии Львовны, потому что все добросовестные трудяги обычно оказывались в стороне, абсолютно не реагируя на происходящее, потому что в искомый балласт, судя по всему, угодила и я. За собственное мнение и дикие выходки, за нежелание становиться на колени…
Покончив с уроками, я вспомнила о возвращенном родителями роутере, и настроение мое вновь улучшилось. Потому что и впрямь случилось примирение. Нет, прощения у меня, конечно, никто не просил, но папа подарил супермощный фонарь для пещер, заряжаемый от сети, вместе со мной пощелкал кнопкой, радостно потрепал по голове. Ну а мама купила набор с тональными помадками, чтобы я могла закрашивать все свои многочисленные синяки и ссадины. Сама же мне и обработала царапину на руке. О школе не было сказано ни слова, но главное – меня снова любили, и этого было достаточно.
Включив компьютер, я быстро проверила почту, привычно пробежалась по излюбленным сайтам. Ничего особо воодушевляющего в мире не случилось. Под аккомпанемент политиков мир голодал и воевал, показушничал на чемпионатах и олимпиадах, заваливал покупателей очередным ширпотребом и трепался на самые ничтожные темы.
Само собой, пакостили напропалую боты, рассылая тысячи фейков и спамов, но с этой братвой практически не боролись. Мудрые политологи давно объяснили почему. Фейк, вброшенный в сеть, подхватывается прессой, печатается и легко становится фактом. Все тупо и просто: формула превращения фейка в факт разрешалась в несколько кликов. Кому-то это было нужно, а значит, зачем с этим будут бороться?
Сводки с фронта я смотреть не стала – знала, что ничего там хорошего нет. Вместо этого пробежалась по музыкальным новинкам, но тоже совершенно напрасно, поскольку ничего не нашла – ни единой заводной мелодии. С тоски-печали завела свою классическую шарманку: Шопен, Рахманинов, Лист, Чайковский… Под музыку немного расслабилась. Ведь умели же играть люди! И сочиняли круто. Куда все подевалось? Конечно, и сейчас всплывали интересные голоса вроде Налича, той же Сургановой, Волчкова, Есениной, но было их чудовищно мало.
В голове дзенькнул звоночек: я вспомнила о школьных отзывах. Евдокия Лопухина и Степан Глебов – так, кажется… Я скоренько пробежалась по историческим страничкам, отыскала самые проверенные, полистала форумы. Думала, минут за пятнадцать управлюсь, но не получилось. Тема оказалась до жути интересная. Именно до жути, поскольку жалко было всех разом – и царицу, насильно упрятанную в монастырь, и всех, кто ей пытался помогать. В итоге царь Петр мил-дружка своей бывшей супруги арестовал и засадил в застенок. Там его долго пытали, но Глебов ни в чем не признался и никого не оговорил. Тогда его казнили зимой на Красной площади, на глазах у несчастной Евдокии. Причем казнь была лютая: Глебова посадили на кол, и умирал он в течение полусуток. На него даже шубу с шапкой накинули, чтобы не замерз и промучился подольше. А возле Евдокии стояли часовые, не позволявшие ей упасть в обморок. Я и несколько писем их отыскала, прочла чуть ли не со слезами. Жаль, Юрий Николаевич нам такой урок не успел провести. Скольких вещей мы от него не узнали и уже никогда не узнаем…
Картину Василия Сурикова «Утро стрелецкой казни» я тоже вывела на экран, внимательно изучила. Петр Первый там сидел на коне и пучил глазищи на казнимых. А ведь неправда! На самом-то деле он сам стоял на эшафоте и вовсю орудовал топором. И сына своего, Алексея, если верить историкам, казнил собственноручно. Совсем как Иван Грозный. И получалась с нашими царями какая-то полная аномальщина! Чем больше крови они пролили, тем больше страниц им отводилось в школьных учебниках. При этом никто их не обвинял и не критиковал – оценивали только по завоеваниям и каким-нибудь лево-правым реформам…
Мне показалось, что от прочитанного я даже как-то немного состарилась. Ну зачем? Почему? Вопросы прорастали, словно ядовитейшие поганки, а я глотала их и понимала, что ответов нет и не может быть.
Все дорожки ведут в Рим, и с истории я, разумеется, перебралась на свои излюбленные площадки. Не мудрствуя лукаво, сразу зашла на «Шанхай-трэш». Там, конечно, хватало беспредельщиков, но где их сегодня нет?
«Внимание! Мне 20 лет, а я уже олигарх! А все потому, что однажды купил диск и просмотрел видеокурс…»
Я раздраженно шевельнула носом. Подумала, что это у меня стало вроде нервного тика. У кого-то веки дергаются, а у меня – нос. С годами морщины пойдут – и всё из-за таких вот идиотских объявлений. Еще и фото какого-то хомячка в джинсовом прикиде поместили – разумеется, на фоне «хаммера». Это он, видимо, на следующий день купил – сразу, как чудо-диск просмотрел. Хотя вот Вадим наш в такие вещи вполне верил. Он и на бирже играл, и на курсе валют крутил свои кошельки, тупо перебрасывая денежки туда-сюда. Следил за событиями, за нефтяными котировками и снова перебрасывал. За один вечер, по его словам, смог заработать чуть ли не полтора ляма! А потом поставил всё на рост доллара – и проиграл. Но все равно кое-что осталось – мелочишка тысяч в двадцать. Хорошая такая мелочишка! Я, правда, и в это не верила. Вадик – парень с фантазией. Все его космические заработки следовало делить на разумные коэффициенты – скажем, на сто или лучше на тысячу.
Перепрыгнув разом через пару скучных страниц, я снова споткнулась. На пути выросла преграда из широченной рекламы:
«Не пропустите!!! Платные занятия по льготным ценам! Только у нас – для будущих звезд шоу-бизнеса: „Танец живота для девушек“, „Суперстеп“, „Стрип-дэнс“, „Ушу-панда“, „Стрип-пластика бедер“, „Фитнес-Леди“, „Леди дэнс“…»
Здесь же курсы официанток, гарантированная работа…
Мне стало обидно за девчонок, которых рассматривали только как танцовщиц и официанток. Парням, значит, на биржах штаны протирать да на «хаммеры» зарабатывать, а девочкам – исключительно на сцене животами вертеть да подносы разносить. Нашли обезьянок!
Объявления наконец-то закончились, последний рекламный мусор я разгребла небрежными кликами. Открылась привычная и милая сердцу говорильня:
«Ходили в Зоб с Гансом. С фонарями и веревками. Хотели проверить слухи про психов. Их будто бы в клетки энкавэдэшники запирали – лекарства на них испытывали. Но мы клеток не видели. В подвале мокро и грязно, так что походили по перваку, на второй этаж даже не лазили».
«Какие психи? Охренели? Это была нормальная БОЛЬНИЧКА. В 2000-м ее на капремонт прикрыли – в итоге получилось ЗБ».
«А кто ее поджег-то, если не психи? Чего она такая черная?»
«Я тоже слышал про психов. В северном крыле была вроде специальная лаборатория. Ледяные ванны устраивали, лоботомию, электрошок, прочую жуть. А еще буйных пристегивали к стульям-кроватям на весь день. Поневоле свихнешься. Для психов были еще зеркальные комнаты. А отдельные палаты выкрашивали в кричащие цвета – желтый, черный и так далее».
«Да вы сами, по ходу, буйные с вашими фантазиями! Говорю же – это была нормальная больница! У меня дядька там лечился, и брату в детстве фурункул вырезали. Это еще до 2000 года. И не было там никаких психов!»
«А пожары откуда? За три года – 70 пожаров!!! Это по официальным сводкам».
«Не, реально, кто пожары устраивает? Сдурели совсем?»
«Это всё скины с нарками, кому больше-то?»
«Фигня! Просто психи с того света приходят и поджигают. Их там два мильёна померло».
«Вы там с головой, вообще, дружите? Я в ЗБ сто раз ходил, в подвалы спускался. Нет там никаких клеток! И психов никогда не держали».
«А как насчет хронокомнаты?»
«Комната времени, судя по всему, есть, но мне, если честно, не попадалась. Вот „Корону“ видел своими глазами. „Крылья“ мой дружок тоже на сотик фоткал. И „Кулак“ тоже снимал, даже экспериментировал с ним. Но с хронокомнатой непонятки, не ясно, где ее искать. Одни говорят, в подвале, другие – на третьем этаже и возле галереи. Только возле галереи всё напрочь сгорело! Какая там хронокомната! Про „музыкальные шкатулки“ тоже много чего слышал, но как проверить-то?»
«Мне рассказывали, что в прежние годы там палаты роскошные были, оборудованные радиоточками. Шик по тем временам! Мои знакомые в одну такую комнатуху зашли, а радио – бац! – и само заиграло! Они чуть не поседели. Главное, пошла передача из того еще времени – советская, значит, когда у нас СССР был».
«Может, это запись старая такая? Или развлекался кто?»
«Да это у вас глюки, по ходу, гы-гы!»
«Ага, меньше травки курить надо!»
«А я бы хотела туда!»
«Дак вставай на ходули – и пошли, чо мешает-то?»
«Надо знать куда, а я не знаю…»
Я нахмурилась. Про радиоточки на форумах инфы еще не было. Про зажигающиеся плафоны – да, проскакивало, но про „музыкальные шкатулки“ говорили самые общие слова. И вот впервые кто-то услышал и что-то такое сообразил.
Не то чтобы я чего-то испугалась, но стало почему-то неприятно. Точно про твою сокровенную тайну узнали посторонние. А тут еще и в инет выложили – считай, выставили на всеобщее обозрение. Конечно, большинство не поверит и пропустит мимо ушей, как ту же байку про клетку для буйных, но все равно. Лично я предпочла бы, чтобы баек про ЗБ было меньше.
«Але, зобманы! Кто гулял по лестнице Мёба? На прошлой неделе нам ее показать обещали. Какие-то блог-гот-сталкеры. Говорили, по ней поднимаешься – и оказываешься на том же этаже. Спускаешься – та же фигня. Хуже всякой хронокомнаты – петляешь, пока ноги не отвалятся. Мы повелись, пришли, а сталкер-готов нет. Где вы, откликнитесь! Мы вас, козлов, весь вечер ждали.
А потом приехали менты и разогнали всех».
«Правильно разогнали, гы-гы-гы! Лестница-циркуль – такая же лажа, как и хронокомната!»
«Да вы там все спайса перекурили!»
«Спайс – это для таких, как ты, а лестница Мёба реально существует. Знаю точно троих пацанов, что по ней ходили в разное время. Только она не всегда проключается, в этом вся фишка. А расположена между чердаком и пятым этажом в центральном блоке. Если пройти по крыше до центрального чердака, спуститься по кабелю (кто не боится), там эта лесенка и будет. С виду – самая обычная, но если проключается, то гоняешь по ней вверх-вниз и всегда оказываешься на одном месте. Короче, полный абзац! Всем советую».
«Другим советуй! Фуфлёж полный! Тоже там был миллион раз, никакого Мёба не заметил. Куда идешь, туда и приходишь. Присоединяюсь к предыдущим советчикам – меньше спайса надо кушать!»
«А я бы сбегала. Кто-то из 5-й гимназии сегодня туда собирается? Часика в четыре? Возле центрального?»
«Сдурела? Возле центрального камеры и ментовские засады. Нас там постоянно ловят. Еще на штрафы сажают».
«Все зондеры – гестапо! Зондеров в зону! И сатанистов туда же!»
«Бли-и-ин! Скоро ваще никуда не сунешься! Это все после той лошары, что с чердака брякнулась. Вот и понатыкали камер. Кто маякнёт – сразу зондеркоманда мчится. Могут и дубинками отфигачить».
«Нас фигачат, а нам по́ фиг!»
«Привет всем, зайчата! По ходу, прижали ушки? Дубинок с видеокамерами испугались? Да там реально камер всего три штуки – у центрального входа, на третьем этаже и в галерее. Была еще четвертая, но ее уже кто-то из наших раскурочил. Короче, с другом нарочно мимо камер на днях шелестели. Потом на втором залегли, часа полтора ждали. Никто не приехал. Так что всем зайчигам наше аюшки! Запасайтесь памперсами!»
«Понятно, им небось запарило кататься по каждому пустяку. Зондеры – тоже люди, пить, спать хотят. И насчет дубинок преувеличение. Не будешь борзеть, поговорят и отпустят. Нормальные мужики. Им тоже по шапке накидают, если кто разобьется».
«А мы все равно будем ползать и разбиваться. Потому что по́ фигу!»
«Да вы чо-о-о! Офонарели? Костян недавно просел – это разве не зондеры? Его неделю в КПЗ чморили, ребро сломали. Короче, кирпичами их надо, и камеры все посковыривать. Подогнать толпу побольше – и не тронут».
«Чо-то храбрых развелось! Умный такой – сам и организуй флешмоб. Только чтоб на баррикадах первый был, не прятался. А то только в сети геройствуете. Задолбали такие советчики…»
«А ты, гляжу, храбрый, уже с кишками в землю зарылся. Может, лопату дать?»
«Не лопату, а лопатой! По хребтине обоим. Не форум, а трэш сплошной. И кстати, свежая инфа по Костяну. Я с ним знаком лично и знаю, что ребро он сломал как раз в ЗБ. Он ночью ходил – вот и провалился в ямину, треснулся там о сваю, ну и сломал. А зондеры его, наоборот, вытащили и в больничку свезли. Вот там он неделю и провалялся. Придурки!»
«Не́ фиг ночью было ходить. Или фонарь бери!»
«Да ты, по ходу, и днем туда забоишься!»
«Прикалываешься? Я там несколько ночей шарился, пока ты здесь штаны протирал. Не веришь – пошли вместе. Прямо сегодня в подвал и спустимся. Железно дождусь. Только не у централки, а возле ворот. А туда надо через пролом – и безопаснее, и короче».
«Эй, я точно пойду! Во сколько у ворот-то?»
«Много – нельзя. Оптимальная группа – не больше трех головоногих. Пройдем до приемного покоя, там спуск в бывшую раздевалку и вход в тоннель. Оттуда сразу две ветки – в морг и еще куда-то».
«Ваще жесть! Ты там трупака в коляске не видел? В кровище весь такой, страшный! Если видел, так это был я. Гы-гы-гы!»
«Чо за дебилы лезут с комментами? Ты в школе своей гогочи, придурок! А в реальный морг проход затоплен. Это проверено. И в трупомойке тоже нет никаких трупов. Коляску видел, клетку тоже, но это все обычная рухлядь».
«Опять лоханулись, следопуты! Затоплен проход в прачку, а в морг проход замурован. Прямо поражаюсь: никто ни фига́ не знает, а треплются».
«Всем привет! Я про засады. Их уже и внутри устраивают. В четверг ходили в ЗБ, и в очередной раз не повезло: пришли не в то время и не в то место. Короче, поднялись на крышу с главного входа, а там резко выбегают менты и крутят нас. Потом отделение и штраф. При повторе грозили на учет поставить. Такие печальные новости».
«Ага, а еще говорят, что в ЗБ у главного входа нарки толкутся! Это что же выходит? Я, значит, тоже нарк???»
«Нарков на кол – запарили! Из-за этих придурков нормальных ребят кошмарят и ЗБ прикрывают. Между прочим, нарки туда реально не ходят! Потому что боятся – и правильно делают. Там их сжует, как в мясорубке».
«Это ты у Стругацких вычитал? В какой еще мясорубке?»
«Подскажите, где находятся „Крылья“? Бываю часто, ни разу не встретила. Слышала, что с ними можно в транс улететь».
«И улететь, и залететь, сеструха. Реально грю. Пиши в личку – могу и без крыльев помочь, гы-гы-гы…»
«Самое крутое в ЗБ – подвалы. Все кругом туману напускают, про морг трещат, а в реалиях ни „Крыльев“ не видели, ни „Короны“. Про хронокомнату с „музыкальной шкатулкой“ даже не говорю».
«Про подвалы подтверждаю – особенно заваленный горизонт, там на минусняке охренеть сколько всего. Надо только по воде и в темноте чапать. Примерно по колено, а местами по пояс».
«А крысы там есть?»
«Есть, но не до фиги́ща, как болтают некоторые. И размеры обычные».
«Обычные – это с кошку?»
«С лошадь, гы-гы!»
Вся эта болтовня изрядно утомила. Я стянула наушники и сразу расслышала голоса на кухне. Значит, снова кто-то пришел в гости, и если меня не позвали, скорее всего, это были дядя Витя с дядей Борей. Я состроила в настольное зеркальце свирепую рожу. Чем заканчиваются такие посиделки, я знала прекрасно. Именно поэтому дядю Борю я давно и тихо ненавидела.