Уильям заглушил мотор отцовского грузовика и уставился в лобовое стекло на дом Торнтонов. Не смотря на то, что их дом находился всего в нескольких милях от его собственного дома, он не мог не заметить, насколько сильно он отличался. Все казалось новым, идеальной формы, и выглядело немного неуместно для сельской местности. Такой дом вписался бы более эффектно в городе. Но, семья Торнтонов владела сотнями акров, которые охватывали луга до самой ближайшей долины и гор. И, по правде говоря, Уильяму было немного не по себе от того, как сильно различался образ жизни между Торнтонами и Харстонами.

Он захлопнул дверь грузовика, и не знал, как поступить дальше. Стоит ему просто подойти к двери, и встретится лицом к лицу со своим работодателем, который непременно захочет узнать, что он делает у его дома в субботу? Или Маргарет рассказала своему отцу, что он зайдет? Ладони Уильяма стали очень влажными, и он подумывал бросить всю эту затею и отправится домой.

Словно прочитав его мысли, Маргарет, вдруг появилась из-за двери своего дома.

— Я ждала тебя, Уильям, — крикнула она. — Знаешь ли, я не привыкла ждать.

Уильям нервно откашлялся и прокричал в ответ:

— Прости, я опоздал?

Она закрыла ворота во двор и проплыла прямо к нему. Она положила руки на его грудь и посмотрела на него.

— Немного, на самом деле. Но что-то мне подсказывает, ты достоин ожидания. — Она улыбнулась ему с таким взглядом, что ладони Уильяма вспотели еще больше, и почему-то знал, что уйти сейчас ему не получится.

Она улыбнулась и взяла его за руку.

— Идем.

Уильям не мог избавиться от чувства, что с момента, как он принял ее приглашение, ничего уже не будет прежним. Он колебался, все еще не зная, стоит ли ему слепо следовать за Маргарет, бог знает куда, и сказал глядя в сторону грузовика:

— Эээ… мне что-нибудь понадобится?

— Нет, Уильям. У меня есть все, что нам нужно, тебе не стоит ни о чем беспокоиться.

— Ладно, — сказал Уильям медленно. — Как скажешь.

Они подошли к впечатляющему сараю и конюшне, где стояли две оседланные лошади и привязанные к загону.

Уильям не мог не заметить, что даже лошади выглядели новыми и идеальными, прямо как дом Маргарет.

Их шерсть переливалась, гривы были причесанными и ухоженными, и обе лошади были одеты в чистые, ярких расцветок попоны и седла, которые выглядели так, словно на них ни разу не ездили.

— Это Бурбон, твой конь. — Сказала Маргарет, похлопывая круп красивого, темно янтарного коня с черной гривой. — Он мой любимчик, тихий и спокойный, но не боится дать волю чувствам, когда я его об этом прошу.

Уильям подошел к коню, и почесал его большую округлую щеку. Бурбон повернулся, понюхал и фыркнул ему в руку.

— Привет, мальчик. — Уильям провел рукой вниз по его длинному лицу и посмотрел в его большие, карие глаза. Ему сразу же понравился Бурбон. Он достаточно часто проводил время с лошадьми, и мог сказать, что у этого коня хороший нрав.

— А это Лашес. — Маргарет подошла к прекрасной серой, в яблоках лошади привязанной рядом с Бурбоном. Совсем не похожая на Бурбона, Лашес занервничала и засуетилась с приходом Маргарет и Уильяма. — Разве она не красавица?

Уильям ласково погладил Лашес по лицу, так же как и Бурбона, и посмотрел в ее большие карие глаза, которые были усеяны самыми длинными ресницами, которые доводилось ему видеть у лошадей. Он улыбнулся, понимая суть ее имени.

— Мне кажется, она строптивая.

— О, еще какая, — подтвердила Маргарет. — Но тебе не кажется, что это лишь дополняет ее красоту?

Уильям перестал гладить Лашес и посмотрел на Маргарет. Ее волосы были заплетены венком в косу, которая свисала на ее плече. На ней была обычная, блузка на пуговицах, заправленная в коричневые бриджи для верховой езды, которые обтягивали каждый ее изгиб, и черные краги до колена. Он не мог отрицать, что она выбирала все самое лучшее, когда дело касалось ее внешности. А что касалось ее характера, он считал, она не сильно отличалась от Лашес своей строптивостью.

— Да, — ответил он, но был не совсем уверен, что она по-прежнему говорила о лошадях, или о чем то другом.

— Да, что? — настаивала Маргарет.

— Да, она строптивая… и красивая. — Уильям понимал, что только что ответил на вопрос с подвохом, но по правде говоря, он был искренним. И говорил совсем не о Лашес.

Маргарет улыбнулся.

— Поехали?

Уильям кивнул и помог Маргарет забраться в седло. В ней чувствовалась уверенность, и ему это нравилось. Он мог сказать, что она давно занималась верховой ездой, и чувствовала себя, комфортно управляя своей лошадью. Он быстро оседлал Бурбона и сказал:

— Показывай дорогу.

Прищелкнув несколько раз языком, и осторожно подтолкнув, она и Лашес развернулись от загона. Бурбон знал, что делать, и Уильям улыбнулся сообразительности коня, когда тот последовал за прекрасной и строптивой кобылой. Маргарет повела их по лесной тропинке мимо осин, которая началась прямо за сараем и загоном. Тропинка была настолько узкой, что по ней могла пройти только одна лошадь за раз, и Уильям понял, что сидя верхом на Бурбоне перед ним открывался совсем не плохой вид. Лес был великолепным и тихим, но Уильям не замечал этого.

Его взгляд был прикован к Маргарет. Ее прямая спина легко покачивалась от поступи Лашес, и он совершенно не ожидал увидеть ее в седле верхом на лошади. Он не мог перестать смотреть на ее идеально округлый зад, что осторожно поднимался и опускался в седле с каждым шагом. Уильям сделал глубокий вдох. Он чувствовал, как отреагировало его тело на представшую перед ним картину, и ему пришлось привстать в стременах, чтобы поправить свои трусы. «Вот черт, у меня проблемы». Но, не смотря на свое признание, прекрасная сцена слева и справа от него так и не привлекла его взгляд, так как он не сводил глаз с Маргарет. И как бы сильно ему не нравился Бурбон, ему бы хотелось, чтобы они ехали на одной лошади, с Маргарет впереди, и ему не пришлось бы представлять, как бы ощущался этот зад, подпрыгивая вверх и вниз в седле.

Он был так очарован ритмом ее езды, что почти не заметил, что она развернула свое тело и, придерживаясь за заднюю часть Лашес, посмотрела на него. Маргарет с удовольствием отметила, что Уильям определенно наблюдал за ней, и, судя по тому, куда был прикован его взгляд, ему очень нравилось то, что он видел. Его глаза метнулись к ней, поняв, что его поймали с поличным.

— Как у вас там дела, мальчики?

— У… о, хорошо. У нас все хорошо.

Маргарет просто улыбнулась и отвернулась, возобновляя свою раскачивающуюся поездку. Уильям не знал, как долго они ехали, пока тропинка, наконец, стала достаточно широкой для двух лошадей. На самом деле, он был не против, ехать сзади до самого конца, но он пристроился сбоку от Маргарет, когда она и Лашес сбавили скорость.

— И так, что ты думаешь? — спросила Маргарет, когда он посмотрел в ее сторону.

— О чем? — От заданного вопроса он начал смущаться, учитывая все, о чем он успел подумать за всю поездку.

— О верховой езде. Тебе нравится ездить верхом?

— О! Да, это очень… — Уильям остановился, пытаясь подобрать слова, чтобы не сказать как замечательно было наблюдать за ее ездой на лошади. — … замечательный день для поездки верхом. — Смог произнести он.

— Согласна. Я пытаюсь ездить при любом удобном случае. Но, кататься одной не так весело. А так как сегодня со мной ты, я особенно рада. Более того, у меня такое чувство, что это будет один из моих самых любимых дней верхом на лошади.

Они ехали по тропинке какое-то время, разговаривая, о лошадях и как начинают менять свой цвет листья. Уильям просто пытался смотреть на дорогу перед собой, зная, как хорошо выглядит Маргарет, сидя в седле.

Тропинка закончилась, и перед ними открылось пышное, зеленое пастбище, которое было облицовано осинами и соснами по периметру.

— Мы на месте. Техасское поле, — сообщила Маргарет.

— Техасское поле? Почему Техасское?

— Однажды, кто-то пролетал над ним, и сказал папе, что у него форма Техаса, вот так и прицепилось это название.

— Ну, это не лишено смысла.

— На самом деле, это мое самое любимое место на земле папы. Я постоянно прихожу сюда. Но, ты первый человек, которого я привела сюда. Я думала, что возможно, оно станет и твоим любимым местом тоже, после сегодняшнего дня.

Уильям медленно кивнул, но, не совсем понимал, с чем соглашался. Помимо того, что он был уверен в том, что этот день он не сможет забыть. Он оглядел поле, а затем снова посмотрел на Маргарет.

— Ну… это красивое поле, несомненно. Но, ты сказала, что ты хочешь чему-то научить меня? — Уильям озирался по сторонам. — Это здесь?

Маргарет захихикала.

— Ты ужасно нетерпелив, Уильям. Но, да, собственно говоря, это здесь. Идем за мной. — Очередной раз, прищелкнув языком, она направила поводья на шее Лашес, и заставила ее двигаться.

Бурбон снова покорно последовал, когда они направились вдоль по краю поля к роще осин.

Маргарет повела их к дереву, которое упало от времени, на другие деревья, и формировало почти идеальную привязную стойку. Она перекинула ногу через Лашес и выпрыгнула из стремян. Уильям последовал ее примеру и привязал Бурбона к дереву, так чтобы поводья не мешали коню жевать длинную траву под ногами.

— Недалеко отсюда есть родник. Мы можем напоить лошадей, когда закончим, — сказала Маргарет, гладя Лашес по шее.

Маргарет подошла к Бурбону, где две большие седельные сумки были привязаны к седлу. Когда она начала развязывать узел, Уильям спросил:

— Тебе помочь?

— Конечно, ты такой джентльмен, Уильям. Мне это очень нравится в тебе. Вот возьми, и можешь расстелить его под деревьями вон там? — Маргарет передала ему сложенное, тоненькое, голубое покрывало. Уильям посмотрел на нее, очевидно, по неким причинам не ожидая увидеть покрывало. Что бы ответить на его вопросительный вид, она объяснила:

— Я подумала, что было бы неплохо устроить пикник под деревьями. — Она вскинула брови и совершенно невинно посмотрела на него.

— О, ладно. — Уильям развернулся и пошел к полянке, мысленно качая себе головой, за то что сделал поспешные выводы о покрывале, которое, несомненно, предназначалось для пикника. Однако, в его защиту могу сказать, что он все еще не мог выкинуть из головы образ Маргарет верхом на лошади, и меньше всего думал о еде.

К тому времени, когда он убрал сучки и камни и расстелил покрывало, Маргарет принесла остальные принадлежности из седельных сумок. У нее было два больших тканевых мешка и фляжка.

— Не знаю как ты, а я проголодалась после этой поездки. А ты голоден Уильям?

Уильям посмотрел на нее и медленно кивнул головой.

— Хорошо, тогда давай я решу эту проблему. — Она взяла его за руку и потянула вниз к себе на покрывало рядом с мешками. Маргарет начала доставать завернутые предметы из одного из мешков. — У меня есть сэндвичи, как тебе такой вариант?

Снова, Уильям смог только покачать головой. Не смотря на то, что он всегда был голоден, и его мама часто шутила, что он проест весь дом и хозяйство, ему было очень нелегко сконцентрироваться на еде. Но удивительным образом, ему все же удалось поесть, да еще вызывать смех Маргарет своими многочисленными историями. Он поймал себя на мысли, что ему нравилось, когда она прикасалась к его груди, осторожно толкала его, когда слышала, что-то особенно смешное для себя. Он осознал, что тоже много смеялся с ней, чего он не делал уже очень долгое время.

— Спасибо за обед. Было вкусно, — сказал Уильям, когда они, наконец, перестали смеяться над последней историей.

— Ну, Уильям, — сказала Маргарет, начав расплетать ленточку на конце своей косы, и снова посмотрела на него. — Всегда, пожалуйста. Мне нравиться, что я могу дать тебе, то, что тебе нравиться. — Она запустила пальцы в волосы, распуская косу, так что ее волосы волнами распались по ее плечам.

Уильям наблюдал за всем этим процессом, и не мог, не задастся вопросом, что он почувствует, если пробежится своими пальцами через ее волосы. Она слегка встряхнула головой, и посмотрела на него такими глазами, которые, казалось, пытались что-то рассказать ему..

Он прочистил горло:

— И так… чему именно ты планировала меня научить?

Маргарет улыбнулась.

— Я думала, ты никогда не спросишь. Идем со мной.

Она встала, схватив другой мешок, и поманила его за собой. Он прошли через рощу к дорожке похожей на игровую, когда Маргарет развернулась к нему, положила руку на его грудь и прошептала:

— Подожди здесь.

Уильям кивнул, смутившись, но явно был заинтригован. Маргарет спокойно спустилась с дорожки и проделала путь в сторону сломанной и зубчатой сосны, которая выглядела так, словно давным-давно ее поразила молния. Она осторожно подошла к дереву, медленными и обдуманными движениями. Уильям наблюдал, как она опустила мешок на землю и что-то извлекла из него. Другой рукой она осторожно потянулась в большое зазубренное отверстие в стволе. Он нахмурил брови, пытаясь понять, что она делала.

Он округлил глаза, когда увидел, как она извлекла из отверстия бледно-желтые пчелиные соты с капающим медом. Медленными движениями, она поднесла соты, как теперь он мог увидеть, к баночке и бережно проложила их внутрь, перед тем как закрыла ее крышкой.

Она развернулась и улыбнулась Уильяму, который был весьма потрясен увиденным. Пчелы кружились вокруг нее, садясь на нее, но она была совершенно спокойна и совершено не боялась быть ужаленной.

Она изящно пробралась сквозь высокий папоротник обратно к Уильяму, без единой пчелы на хвосте.

— Это, Уильям, для тебя.

Уильям протянул руку и взял баночку. Он посмотрел на ее довольное лицо.

— Я… я… не могу поверить в то что ты сделала. Где ты этому научилась?

— Ну, я делала это с самого раннего детства, так что я не уверена. Думаю, я просто никогда не боялась пчел, поэтому это никогда не было так уж и сложно.

Она ступила на тропинку перед ним и жестом позвала его за собой. Подойдя к покрывалу, она опустилась на колени и похлопала по нему, чтобы Уильям присоединился к ней. Он все еще был шокирован, и уставился на меленькую баночку, которая теперь была почти наполовину заполнена медом, вытекшим из сот. Он передал ей банку и сел рядом с ней.

— Что ж, должен сказать, такого я определенно не умею. — Он улыбнулся и посмотрел на нее.

Маргарет взглянула ему в глаза, и переместила взгляд к его губам. От ее легкого блеска в глазах, Уильяму мгновенно захотелось наброситься на ее губы, которые были прямо перед ним — оставалось только взять. Если существуют идеальные моменты для первого поцелую, это был именно он. Но что-то внутри мешало ему двигаться дальше. Он смотрел на ее губы, но затем заставил себя отвести взгляд в сторону поля.

Маргарет вздохнула и тоже посмотрела на поле. Не глядя на него, она спросила:

— Ну, ты хочешь попробовать или нет?

Они оба повернули головы и их взгляды встретились.

— Мед, — сказала она тихо. — Ты хочешь попробовать его?

Уильям сглотнул, хотя у него во рту все пересохло. Он смог только едва слышно прошептать:

— Конечно.

Улыбнувшись и закусив нижнюю губу, она развернулась и взяла баночку. Открыв крышку, она подняла баночку, так что мед перетек в сторону досягаемости. Подобравшись к горлышку баночки, Уильям окунул палец в теплую сладость. Он повернул руку, так что его палец оказался полностью покрыт медом. Когда он почти поднес палец ко рту, Маргарет остановила его, схватив его руку. Он посмотрел на нее, в полной неожиданности.

Маргарет ничего не говорила. Все еще держа его руку, она переместилась, оказавшись рядом с ним.

— Подожди… дай я попробую первая. — Она медленно развернула его руку и поднесла его палец к своему рту.

Удерживая его руку в своих руках, она наклонилась вперед, пока кончик ее языка не коснулся основания его пальца. Одним медленным, уверенным движением, она провела языком вверх по всей длине его пальца, собирая мед. Когда она достигла кончика его пальца, она посмотрела в его глаза.

— Мммм… я хочу еще, хорошо? — Уильям медленно качал головой вверх и вниз. Она немного наклонила руку Уильяма вниз и прильнула губами к его пальцу. Ее глаза не покидали его, когда она обхватила губами и языком весь его палец и медленно втягивала мед, позволяя ему скользить по горлу.

Медленно, и весьма осознанно, она выпустила его палец и облизала губы.

— Теперь твоя очередь пробовать. — Уильям точно знал, что она имела в виду, и точно знал, что ему предстоит сделать. Он никогда не испытывал такого возбуждающего чувства, как находясь у нее во рту. Порыв животного желания затопил его тело, и он не хотел ничего больше, кроме как снова почувствовать теплый рот Маргарет. Ее сочный рот будет принадлежать ему. Он не станет больше противиться этому. Он наклонился вперед и поглотил ее рот своим. Вкус меда на ее губах, только подталкивал его с жадностью испробовать каждую каплю. Она с большим удовольствием позволяла ему целовать себя, когда раскрыла свои губы чтобы принять все, что он хотел дать ей.

Губы Маргарет были мягкими, влажными, и теплыми, и Уильям, наконец, мог почувствовать их. Он обхватил ее затылок и поднялся на колени. Исследуя ее рот, он наклонился вперед, толкая ее тело назад, пока она не легла на покрывало, и он нависал над ней. Она обняла его за пояс и потянула, пока весь его вес не оказался на ее теле. Уильям вжался в нее, и она раздвинула ноги, позволяя ему разместиться между ними. В его голове всплыл ее образ на лошади, и как она двигалась вверх и вниз в седле. Он мгновенно затвердел, зная теперь, что она позволила своему телу так обнажиться перед ним. Он почувствовал, как она начала двигать бедрами, в том же медленном темпе, как и сидя в седле, и он сходил с ума от желания. Он двигал языком туда и обратно, развращая ее язык своим. Его разум затуманился, и ему нравилось это.

Маргарет наслаждалась ненасытным языком Уильяма, отвечая на каждую унцию его желания своим телом. Она бездыханно простонала ему в рот:

— Уилл… даааа…

Услышав, как она назвала его Уилл, его затуманенное состояние рассеялось. Уилл. Так называла его Сара. Она была единственной, кто называл его так. «О боже, что я делаю? Как же Сара?» Он перестал целовать Маргарет и остановился у ее лица.

Она взглянула на него, с немым вопросом в глазах, и потянула за его талию, призывая его не останавливаться. Уильям тяжело дышал и закрыл глаза.

— Мне… мне жаль, Маргарет. Я не думаю, что могу сделать это.

— Дааа, Уильям, конечно, ты можешь. Я хочу тебя, пожалуйста… не останавливайся! Разве ты меня не хочешь?

— Нет, дело не в этом. Я хочу сказать да… я хочу. Просто… ты не… — Уильям не мог поверить в то что говорил, но уже было слишком поздно останавливаться.

— Просто я не… кто, Уильям?

Уильям мог только смотреть на нее, искренне не зная, что сказать, но зная, что его тело хотело, чтобы он заткнулся к чертям и продолжил там где, так скептически остановился.

Маргарет крепко прижала его бедра к себе, и легко сжала ноги вокруг него, не давая ему двинуться с места.

— Дело в том, что я не Сара. Правильно?

Уильям мог только кивнуть, не веря что он полностью был очарован телом Маргарет, но каким-то образом ситуация обернулась в пользу Сары. Должно быть, Маргарет понимала, что это деликатная тема, и если она что-то и почерпнула из рыболовного урока с Уильямом, это то, что ей нужно быть терпеливой и выжидать подходящий момент, чтобы закинуть удочку.

Она подтянула голову Уильяма назад к своим губам и прошептала:

— Ты прав, Уильям. Я не она. Я не в тысячах милях отсюда. Я не та, кого ты не видел уже целый год. Я. Прямо. Здесь. — Она приподняла голову и нежно поцеловала его губы. — Я прямо здесь, Уильям. Почувствуй меня. Ты чувствуешь мое тело под собой? — Она наклонилась дальше, чтобы поцеловать его более медленнее и чувственнее. — Я не она, Уильям. Поцелуй меня Уильям, потому что я знаю, ты хочешь этого. — Его поцелуи становились быстрее, как и ее мольба. — Я не просто детская влюбленность. Поцелуй меня, поцелуй и покажи мне, что ты знаешь, что я здесь. Поцелуй меня, Уильям. Потому что я не она. — Она запуталась пальцами в его волосах и затягивала его глубже в свой поцелуй.

Уильям не мог реагировать, его разум оправлялся от ее слов и ее языка умолявшего снова поцеловать ее. Он не отрывал своих губ от нее, позволяя ей убедить себя, позволяя очевидности ее слов проникнуть в него.

Он медленно начал двигать своим языком. Он понимал, что она права. Она не Сара, но она желала полностью принадлежать ему. И когда его поцелуи постепенно становились все более и более жадными на ее губах, он осознал, что желает принять тот факт, что это его реальность.

Почувствовав, что она удачно заманила свою добычу, Маргарет простонала между его губ:

— Уильям… Пожалуйста, не останавливайся.

Уильям медленно отдалился от ее губ и начал прослеживать дорожку из поцелуев по ее шее. Маргарет повернула голову, облегчая ему доступ. Прижавшись к ней одной рукой, он медленно пробежался другой рукой вниз по ее шее. Его рука медленно спускалась от шеи, к ее ключице и тяжелой груди. Его рука прижалась к ее груди, и она застонала, когда он начал потирать и нежно сжимать ее.

Она выгнула спину, сильней вжимаясь в его руку. Каждым своим движением она совершенно точно давала понять, что хочет его, и чтобы он не хотел с ней сделать, она не станет возражать. Уильям продолжал массировать ее прекрасную полную грудь, пока не почувствовал ее затвердевший сосок под тонкой блузкой. Он поднял голову из изгиба ее шеи и посмотрел на нее. Она посмотрела на него, потянувшись руками к блузке, и одну за другой, расстегнула пуговки. Она распахнула блузку, открывая свои сладострастные напряженные груди в чашечках белого кружевного бюстгальтера.

Его глаза упивались ею. Она толкнула его в грудь, что бы он встал на колени. Она протянула руки, и он помог ей сесть. Медленно, она сдвинула блузку с плеч, и высвободила каждую руку. Он смотрел на ее тело, желая прикоснуться к каждому дюйму ее сливочной кожи. Следуя ее примеру, он стянул каждую тоненькую лямку ее бюстгальтера, и помог высвободить ее руки. Он посмотрел на нее еще немного, зная, что он хочет сделать, но все еще сомневаясь. Она понимающе улыбнулась ему и, положив руку на его затылок, прошлась пальцами по его волосам. Легким толчком, она начала его путь к тому месту, где ее груди прижимались друг к другу и он осторожно зарылся лицом между ними.

Придерживая ее за спину, он снова уложил ее, так что ее рыжее волосы рассыпались по покрывалу. Она молчала, но тяжело дыша, ее глаза дали ему согласие продолжать. Она положила свои руки по бокам, но сделала все, чтобы он чувствовал, как ее бедра поднимаются, прикасаясь к нему.

Уильям посмотрел на ее грудь. Он представлял это с того самого дня, когда они были на рыбалке, когда он не мог отвести глаз от ее груди, которая почти вываливалась из корсета. Он медленно потянулся к ее дрожащему телу и расстегнул центральную застежку ее бюстгальтера. Как только он избавился от него, ее грудь выпрыгнула из своего заключения и предстала пред Уильямом. Она резко втянула воздух, когда он медленно пробежался рукой по ней, останавливаясь, чтобы очертить бусинки ее сосков. Она снова выгнула спину, и он чувствовал, как ее тело отвечало на каждое его прикосновение. Он обхватил их и начал тереть и дергать, до тех пор, пока Маргарет больше не смогла сдерживать свои стоны удовольствия. Этот звук, вызвал волну удивления сквозь него, и все чего он хотел, это вызывать эти звуки снова и снова.

Он потянулся мимо ее тела к баночке с медом. Осторожно наклонив ее, пока золотая жидкость не начала подкрадываться к краю горлышка. Он держал баночку над ее телом, позволяя легким брызгам капать по всему ее теплому телу.

Маргарет снова застонала, и ее тело начало корчится под липкой смесью. Теперь Уильям сможет действительно попробовать мед. Он приподнялся и навис над ее телом. Он начал с ее живота, почувствовав, как вздрогнуло ее чувствительное тело. Он двигался языком вдоль ее пупка, поднимаясь к самому основанию ее груди. Он начал медленными движениями подниматься по ее груди пока его язык не оказался на ее соске. Он лизнул его коротким, быстрым щелчком своего языка. Маргарет откинула голову и снова застонала.

С одобряющим звуком, он полностью опустился на затвердевший бутон, и поглощал его с той же страстью, когда целовал ее губы. Он сосал и обводил языком ее сосок, пока она едва не задыхалась от стонов. Она положила руки на его голову, и запуталась пальцами в его волосах. Он медленно переместился к другому прекрасному, липкому бардаку и начал объедаться на ее обнаженном соске. Посасывая и обводя языком ее сосок, пока его рука ласкала другую грудь, все это стало невыносимо мучительным для него. Его желание невозможно было больше скрывать. И бедра Маргарет, что прижимались и терлись об него, не облегчали задачу.

После того, как он вдоволь насытился медом, он начал прокладывать свои поцелуи обратно к ее шее, пока она не повернула голову и встретила его губы своими. Ему нравилось, что она продолжала стонать ему в рот, пока они целовались. Она оторвалась от его губ, чтобы перевести дыхание, и, нуждаясь в воздухе не меньше чем она, он прислонился лбом к ее лбу.

— Уильям… — Смогла выдавить Маргарет задыхаясь. — … ты знаешь, что ты делаешь со мной?

Уильям наклонился и медленно начал снова целовать ее.

— Ммм, — признал он. — И я не думаю, что хочу останавливаться.

— Уильям, — пробормотала Маргарет между поцелуями.

— Что такое? — Он остановился и посмотрел ей в глаза.

— Я… я не хочу, чтобы ты останавливался, но…

— Но, что? — Теперь Уильям был очень запутан ее смешанными сигналами.

— Я думаю, нам стоит… немного притормозить. Поверь мне, то, что ты делаешь со мной, просто удивительно. Но я думаю, нам нужно притормозить. Ты не против?

Уильям тяжело дышал и опустил голову рядом с ее лицом, на ее роскошные мягкие волосы. Он снова приподнялся и посмотрел на нее.

— Конечно, нет. Я бы никогда не сделал то, что ты не хочешь.

Маргарет улыбнулась ему.

— Я знаю. Я полностью доверяю тебе, Уильям. С тобой я чувствую, то, что никогда прежде не чувствовала. — Она снова подняла голову и мягко поцеловала его. Они вместе лежали неподвижно и тихо на покрывале несколько минут, Маргарет устроилась на его плече, а он обнимал ее, они оба очевидно пытались восстановить самообладание, после их разгоряченного первого поцелуя, который перерос в нечто гораздо большее.

Уильям сел и помог надеть ей ее блузку. Когда они поднялись, Маргарет обняла его за пояс и посмотрела на него.

— Я должна кое-что узнать, Уильям.

Он обнял ее за плечи.

— Что?

— Тебе понравился мед? — Маргарет не могла скрыть блеск своих глаз.

Уильям улыбнулся и посмотрел на небо, пытаясь скрыть свой очевидный румянец. Он посмотрел снова на нее.

— Эм… да. Но у меня такое чувство, что я могу слишком… пристраститься к нему.

Маргарет положила голову ему на грудь и крепко обняла его. Она была более чем довольна его ответом. «Урок по рыбной ловле номер три, Уильям. Не используй слишком много приманки за раз, иначе в следующий раз добыча окажется не голодной».