Если изучить что-либо по средствам тематических форумов вам кажется неплохой идеей, то вы слишком доверяете интернету, скажу я вам. Оттуда вы нахватаетесь только идиотских мифов от «знатоков» вашего уровня и не дай бог возомните себя гуру. Тоже самое касается и статей в глянцевых журналах. Лично я терпеть не могу странички с советами, особенно про это…

Тоже самое, что верить, будто можно научиться играть на гитаре, прочитав одну обобщенную статейку. Даже нудные многотомные самоучители, составленные профессионалами, не каждому позволят освоить техники. Кстати, мой преподаватель, у которого я брал уроки игры на гитаре, всегда отговаривал меня от учебников, повторяя: «Они написаны правильно и конкретно, но так, чтобы читающий ни черта не понял!».

Однако, каюсь: не желая быть полным профаном в сексе, я тоже полез в интернет в поисках советов. Не хотелось мне снова услышать, что я «делаю это как-то неправильно». Правда, уже после второй статьи осознал, что это не самая удачная затея. Жаль мне тех наивных ребят, что поставили «палец вверх» гадкому чтиву, что трещит по швам от дешевых каламбуров вроде «преодолеть языковой барьер», «никто тебя за язык не тянул» или «язык твой — друг твой». И эти шутники учат людей? Я вас умоляю…

А стоило ли мне тогда искать советчика? Глупо бояться ударить в грязь лицом в сухую погоду, когда не обо что споткнуться. Перспективка, что ближайшей ночью я буду спать не один, по-прежнему была расплывчатой.

Думал, будет правильно, если я приглашу Дунаеву на свидание после того, что между нами произошло. Покататься на велосипедах за городом и пострелять из пневматической винтовки в выходные — ничего умнее я не придумал. Таня сказала, что предложение заманчивое, но она, к несчастью, простудилась. Правда или нет — не знаю. Но всё указывало на то, что ей пока диковато встречаться со мной вне служебной обстановки.

На самом деле, мне тоже. Я понятия не имел, должно ли быть что-то дальше, нужны ли решительные действия и хочу ли я этого. Тем не менее, Дунаева всё же поселилась в моей голове.

Не теряя надежду провести выходные в женской компании, хотя бы по-дружески, я позвонил ещё и Лизе… Кстати, извините, не обмолвился о том, что с Лизой мы стали просто хорошими друзьями. Да, в какой-то момент промелькнула между нами какая-то интрига, но было ясно, что далеко она нас не заведёт. Стоило ли делать что-либо искусственно?

Увы, Лиза мне тоже отказала. Она человек замкнутый, её трудно вытащить из дома даже для похода в кино, чего уж говорить о велосипедной прогулке. Пришлось позвать с собой друга детства — Костю. У него планов не было, и он с готовностью согласился покататься и пострелять.

Думаю, если бы вы увидели Костю, то не решились с ним заговорить. Наверное, телосложение и очень густые брови придают ему такой суровый вид. Но на самом деле он добряк. Пышный — так мы его насмешливо назвали в детстве, потому как раньше он был толстяком, но сейчас похудел и накачал трехглавые мышцы.

Погода выдалась жаркая. Если мне не изменяет память — первый жаркий весенний день. Катались мы не долго. Только и доехали до руин недостроенной больницы — это наш огневой рубеж. Там не бывает народа, но всегда полно банок из-под пива, которые заменяют нам мишени.

Мы специально выезжаем туда, где нет всяких умников, которые скажут, что стрелять вне тира запрещено, и пригрозят вызвать полицию. Толку им объяснять, что из такой маломощной пневматики по закону можно стрелять где угодно, главное соблюдать технику безопасности?

Вот в чем действительно лучше обойтись без свидетелей, так это в наших дружеских беседах. Странное дело, когда мы вместе, то снова становимся детьми, которые некогда бегали по двору с грязными руками. Костя — инженер, тоже работник умственного труда, но наши разговоры в приватной обстановке едва ли достойны интеллигентов. Вроде бы оба повзрослели… Ну да ладно, с кем ещё я могу поговорить в такой манере?

— Как девка целишься, — квакнул Костя. Шутит он не всегда остроумно, но это уже стало традицией подначивать друг друга во время стрельбы.

Зря старался, я не промазал.

— Про Алию Молдагулову слышал? — ещё одна банка тренькнула и покатилась в траву.

— Я такое и не выговорю…

Бам! На самом деле нет ничего сложного в том, чтобы попасть из винтовки по банке в десятке метров от тебя, но каждый раз чувствуешь себя героем боевика.

— Женщина-снайпер. В свои восемнадцать фашистов десятками щелкала. Вот попробуй, как она прицелится, — пояснил я.

— Вчера на Википедии прочитал, чтобы сегодня выпендриться? — язвил Костя.

— На выставке недавно пришлось побывать. У нас сейчас всё на одну тему в преддверии праздника…

— А ты ходил и только на азиатских баб смотрел, да?

— Бесит меня твой сексизм. Да и вообще сексизм бесит.

— Причем тут сексизм?

Винтовка негромко ухнула, известив о том, что пулек не осталось. Настала моя очередь расставлять сбитые банки.

— А почему сравнение с женщиной должно мне казаться унизительным? — решил пофилософствовать я. — Знаешь, если бы нас с детского сада учили, что женщина — это такой же человек, у которого несколько иначе устроены гениталии, то было бы все по-другому. Зачем так четко расставляют акценты — мужчины… женщины? Мальчиков с детства учат, что девочки — это такие инвалиды, которым «надо уступать», к которым надо быть снисходительными, а девочки, в свою очередь, учатся быть такими инвалидами. Неправильно это.

— Ты это своим девушкам и рассказывай, они оценят, — только смеялся мой друг, наполняя обойму.

— А я и рассказываю! Есть у меня одна знакомая. На буровика учится. Я когда об этом узнал, говорю: «Круто! Редкая профессия!», а она так удивилась: «Вау! Ты первый, кто не сказал, что это не женское дело!». Я ей: «Извини, а что — скважины бурят членом?».

— И тут она тебе отдалась… — парировал Костя. — Пробурил её скважину-то?

Он сказал это с такой дурковатой интонацией, что я не смог сдержать смех.

— Надо было поберечь пули, я бы тебе в глаз выстрелил, честное слово.

— А знаешь, что меня по-настоящему бесит? — вдруг спросил парень, вскидывая винтовку, и не дождавшись, пока я отвечу, сказал. — Когда девушки открыто заявляют о своей бисексуальности.

— Часто с таким приходилось сталкиваться? — усмехнулся я.

— Да, меня уже тянет заткнуть уши, когда девушка говорит: «Бла-бла-бла я бисексуалка!». Честно, я не гомофоб… Или как там это называется?.. Уверен, половина таких бисексуалок максимум что целовались с подругами по пьяни и развлекались виртуальным сексом.

— Хех!

Солнце пекло. Я снял фланелевую рубашку и повязал на пояс.

— Ну серьёзно. Даже если и было что-то, зачем об этом беззаботно трепаться, тем более если тебя не спрашивают? — всегда забавно наблюдать, как мой друг ведет беседу сам с собой и сам же от этого всё больше раздражается. — Разве это не что-то очень личное? Это же всё равно, что девушка запросто заявит: «Я сосала члены! Меня трахали в задницу!»… Нет, вот это как раз личное! А про роман со своим полом можно за обедом.

— Чего-то ты завелся? — я полез за сигаретами. — Кто-то тебя разочаровал?

— Общаюсь с одной. И вдруг она мне ни с того ни с сего решила рассказать про то, что оба пола ей нравятся одинаково. Я: «Ага! Ага!», а она давай меня убеждать: «Это правда! Я могу переспать с девушкой на твоих глазах!». Слыхал? Да лучше трахнись с ослом на моих глазах, а то нашла чем удивить.

— Похоже, недалёкая просто.

Костя сделал меткий выстрел по самой далекой и сложной банке, так что она подпрыгнула и сделала тройное сальто. Я быстро отвернулся, сделав вид, что ничего не видел, зная, что сейчас друг повернется и подмигнет мне с самодовольной рожей.

— А как у тебя с девушками, кстати? — спросил Костя.

— Да особенно нечего рассказать, — ответил я. — Только вот вчера с Дунаевой…

— Кто это?

— Телеведущая, — я назвал Таньку телеведущей? Надо же! Само сорвалось с языка. Поверить не могу! — Я тебе сто раз о ней рассказывал.

— Напомни.

Я достал из кармана смартфон и показал Косте наше вчерашнее селфи.

— А, эта! Тоже мне телеведущая!

— Нашелся знаток.

— Видел бы ты ту, о которой я тебе рассказывал. Такие только в кино.

— Зная твою аудиторию, я даже могу сказать, в каком именно кино. В дешевом порно, где главная героиня в старушечьих стрингах, а любовное действо происходит под паршивый саксофон.

— Да ладно, чего ты? — ухмылялся Костя. — Симпатичная Дунаева твоя. Чего у тебя с ней?

Я бы не постеснялся рассказать другу во всех подробностях, но меня утомило то, что мы только и разговариваем о личной жизни.

* * *

За жарким днем следовал дождливый. И в то воскресенье, я даже не пытался провести время так, чтобы потом рассказывать внукам. Говорите, что хотите, а мне не кажется, что обязательно каждый день доказывать самому себе, что я не затворник.

Впрочем, я неплохо провел время: проспал до обеда, сходил в тренажерный зал, протупил пару часов за компьютером, а после решил устроить себе итальянский ужин. Звучит, наверное, здорово. Но на самом деле я просто добрался до ближайшего универсама, купил спагетти, фарш, готовый томатный соус, замороженную пиццу и маленькую бутылочку вина. Итальянского разумеется — это было принципиально.

Недолго повозился на кухне, скачал сериал с торрентов и устроился поудобней. Вино так и не открыл. Если честно, пристрастия к алкоголю я не испытываю, так, купил для полноты картины.

Толком нечего вспомнить о том дне, если бы не внезапный звонок Дунаевой. Не знаю, интересно ли вам это, но для меня это было неожиданностью. Раньше мы созванивались очень редко и только по делу. Я сразу понял, что звонит она просто потому, что хочет. Это было приятно.

— Привет. Ты не знаешь, когда будет акция массовой высадки деревьев? — серьёзно спросила Танька.

Я чуть было не рассмеялся. Да, я тоже бы придумал предлог для внезапного звонка этой девушке, но не тот вопрос, на который быстрее ответит любой поисковик. Хотя, может быть, и переоцениваю свою фантазию.

— Вроде бы в следующую субботу, а когда ещё? — подыграл я.

— Ну да, — похоже, девушка растерялась и не знала, что ещё сказать.

— Чем ты там гремишь? — пришел я ей на помощь. Что не говори, а я был рад её слышать.

— Вышла с работы и закрываю дверь.

— Всё время забываю, что выходные для тебя — роскошь.

— Нет, просто пришлось за коллегу дорабатывать. Она замуж выходит. Ну, сам понимаешь, свадьба и всё такое.

— Даже представить трудно.

Удерживая трубку между плечом и ухом, я отыскал пульт и поставил фильм на паузу. Теперь было слышно, как Таня стучит каблучками по асфальту.

— И не думай. Она мне этой свадьбой уже весь мозг проела.

— А это мне как раз легко представить — смотрю сейчас сериал про девушку-зомби.

— Не отвлекаю?

— Совсем нет. Может, присоединишься? — сказал я это в шутку, понимая, что раз девушка побоялась пойти со мной на прогулку, то домой ко мне не явится точно. — А то скучно пить вино в одиночку.

— Мне бы домой поскорее добраться, а ты тут со своими приглашениями, — хихикала Дунаева. — Не слишком ли часто ты прикладываешься к бутылке? Какое у тебя там ещё вино?

— Такое, знаешь, красно-пурпурного цвета с фиолетовыми отблесками.

— Ого!

— И этот интересный фруктовый аромат диких ягод немного доминирует над элегантными нотками ежевики и вишни с цветочными оттенками, — поэтично выговаривал я. — А вкус вина мягкий, характерный для этого сорта винограда с приятными, сглаженными тонами.

— Ты что, правда, такой тонкий ценитель?

— Нет, просто читаю тебе то, что написано на этикетке. Я его даже не открывал.

Таня мелодично расхохоталась, сильнее, чем сказанное мной заслуживало. И я вдруг поймал себя на том, что, разговаривая с ней, улыбаюсь, как идиот, так что мышцы лица уже налились свинцом.

— Кстати, у меня к тебе просьба есть, — будто вспомнила Дунаева.

— Какая?

— Я должна Юльке флешку, очень давно. Она спрашивает, а я никак не могу ей передать. Если тебе не трудно, можешь завтра в обед заскочить ко мне на работу и забрать её. Тебе же не далеко.

— Запросто.

— Спасибо. Ладно, я уже спускаюсь в метро. Пока.

Флешка — вот так повод. Неужели переживала, что после двух отказов я больше не осмелюсь куда-нибудь её пригласить?

* * *

Лично для меня понедельник — не тяжелый день. Номер только планируется, никто не требует срочно выполнить мелкие поручения, отвлекающие от первостепенных материалов, все потихоньку раскачиваются и только начинают работу. Без шума и лишней суеты. В начале той трудовой недели на работе было особенное затишье. Редакция будто замерла в неловком молчании. Никто не обсуждал пятничную корпоративку, будто каждый думал, что выпил лишнего и опозорился больше всех.

Собственно, и меня не тянуло делиться впечатлениями с кем-либо. Я постарался с утра занять себя самой сложной работой, чтобы скоротать время до обеда. Полагал, что Дунаева позвала меня в обед специально, зная, что её коллеги разойдутся, и мы сможем побыть вдвоём. По такому случаю утром я дольше обычного выбирал, что надеть, и думал, как лучше уложить волосы.

Однако, напрасно я был так заинтригован её приглашением. Танька оказалась не в духе и, похоже, забыла о том, что я приду. К тому же была в компании своих сотрудников. Сухо поздоровавшись, она усадила меня за стол, как первоклассника, и положила передо мной листок с вопросами.

— Что это? — спросил я, бегло прочитав текст.

— Это нужно для моего проекта, поучаствуй, — пояснила она и как всегда внезапно убежала.

Вопросы были посвящены самой актуальной на тот момент теме: дата начала и окончания Первой мировой войны — с подковыркой, чтобы перепутали с Великой отечественной… и прочее из истории.

— Готово, — оповестил я, когда Дунаева вернулась.

— Ты же не всё заполнил. Подумай ещё, — недовольничала девушка.

Какой-то высокий корреспондент за её спиной сочувственно покивал мне. У него руке был такой же листок.

— Я считаю, лучше не выдумывать, а написать только то, что знаешь, — попытался отвертеться я.

— Скудны твои познания! — низко проговорила Таня. У неё есть особенный тон для упрёков.

— Ну, могу написать сюда о том, что когда Франция сдалась, немцы ввели в страну солдат, которые не участвовали в сражениях. Слышала о таком? — я всё ещё надеялся завести с ней разговор. — Их отбирали по внешности — это была часть национальной идеи. Они должны были произвести впечатление на француженок. Представляешь, идут по улицам Парижа красивые, высокие немецкие солдаты…

— Где ты это вычитал?

— Недавно смотрел документальный фильм «Любовь и секс во время оккупации». Кстати, посмотри. Очень любопытно.

Я хохотнул, давая понять, что это праздная беседа, но у девушки на лице, ни одна мышца не дрогнула.

— То есть ты знаешь, как они там трахались, но не знаешь, какая страна была захвачена фашистами первой? — не ожидал, что Дунаева скажет в слух это слово…

— Между прочим, на этот вопрос я ответил, — я показал ей листок. — Кстати, во время оккупации Франции немцы вывезли из страны много ценных ресурсов, в том числе и шелк. А какая французская женщина обойдется без шелковых чулок? Знаешь, что делали женщины? Рисовали чулки на ногах. Это представляли как достижение моды того времени.

Увы, Тане было не до моих шуток.

— Тебе только это интересно? Ты ничего не уважаешь!

— Слушай, а ты и вправду думаешь, что весь смысл кроется в знании хроники и дат? О чем говорят эти цифры? О мужестве, долге и подвиге? Чушь собачья!

— А знать, когда эти подвиги совершались, не надо по-твоему?

Я шумно вздохнул. Сколько раз зарекался не разжигать спор с Дунаевой? Всегда сам себя прошу остановиться, но нет — снова и снова продолжаю спорить.

— Тань, твой патриотизм такой пропагандистский, такой невзапрадашний, такой за уши притянутый… Ты же рациональный человек по натуре!

— Всё! Давай сюда свой листок и не отвлекай меня от работы.

Мой мозг совершенно бесполезно генерировал аргументы в промышленном масштабе. Я заставил себя заткнуться и уйти, однако понимал, что сам того не желая буду продолжать мысленно ругаться с Танькой весь день. А главное разочарование было в том, что мои ожидания по поводу встречи с девушкой слишком сильно разошлись с реальностью. Я решил, что мы снова поссорились, и это отшвырнуло нас обратно к тому, что было между нами раньше. Даже поставил крест на недавно возникшей интриге, считая, что всё сошло на ноль. Но на утро следующего дня мы с Дунаевой проснулись в одной постели.

Как такое случилось? Дайте мне минутку.