Глава 1

Разговор с Юлей упорно не выходил у Дарьи из головы. Ведь дискуссии о значении секса в жизни были традиционными для их Академии. И клиентки, и сами преподаватели нередко ломали копья в горячих спорах по этому поводу. Доходило до ссор и обвинений. Драк, правда, еще ни разу не случалось, но только потому, что девушки все были, как правило, интеллигентные. Академия являлась по-своему элитным заведением, абы кто в нее не приходил. Было и дорого, и атмосфера тому способствовала, да и хозяйка ее имела репутацию исключительно порядочной и утонченной барышни.

Поскольку Даша недавно работала здесь, и ее знаний и опыта еще не хватало, то она, как правило, не принимала активного участия в этих нешуточных словесных баталиях, а между тем разобраться ей с этим непростым вопросом хотелось. Тот разговор с гинекологом Юлей запал ей в душу, хоть это и был взгляд не изощренного философа, а обычного медика. И она решила еще раз пообщаться на эту тему с Андреем. Тем более что два дня назад она отправила ему свою обновленную таблицу, расставив в ней приоритеты так, как это виделось ей самой, и теперь она все же хотела, чтобы он помог ей составить долгосрочную программу. Опыт есть опыт, и она опасалась решать такой серьезный вопрос в одиночку. Созвонившись, они договорились обсудить это за ужином на следующие выходные, благо тот как раз планировал очередной раз приехать в Питер.

Был вечер субботы, и она стала готовиться к встрече, заранее сказав мужу, что идет по делам. Прихорошившись перед зеркалом, Дарья уже собралась было выходить из дома, как сзади ее обнял Павел.

– И куда же это моя женушка так разоделась? – послышались в его голосе нотки легкой ревности. – Вы посмотрите только, как она тут попой крутит! Ни дать ни взять, на свидание собралась, а? – она даже слегка опешила. Такого в их отношениях Даша не помнила. Впервые за много лет муж проявил некое подобие ревности. Что-то в этом было даже приятное.

– Так я же еще утром сказала, что уйду на встречу! – недоуменно улыбнулась она. – Мы ведь договорились об этом.

– Ну да… договорились… – как бы нехотя согласился Павел. – Но ты так старательно вертишься перед зеркалом! Невольно тут задумаешься, куда девушка идет. Что там у тебя за встреча? Давай выкладывай, – шутливо нахмурился он, делая строгий вид.

Даша аж остолбенела, так это все было неожиданно и необычно. Ревность, конечно, удивительная вещь, и она четко почувствовала, что невольно дразнит мужа, а в этом был какой-то явный азарт.

– А вот не скажу! – решила немного поиграть она. – Договорились, и все. Что это я должна тебе обо всем докладывать? Я что, наложница твоя, что ли? Двадцать первый век на дворе, – не выдержав, засмеялась она.

– Как это «не скажу»?! Щас не пущу никуда, и все! Что это тут у нас за разговорчики такие, а? Двадцать первый век у них, видите ли! – видно было, что, несмотря на шутливый тон, Павел на самом деле немного напрягается, и такая игра жены ему не совсем по душе. Время уже поджимало, и затягивать дразнилки дальше возможности не было. А жаль. Даша почувствовала себя настоящей актрисой на сцене.

– Да ладно, шуток, что ли, не понимаешь, – пошла она на попятную, стараясь снять напряжение мужа. – Деловая встреча, ей-богу. С коллегой одним из Москвы, тоже психологом. Надо обсудить рабочие вопросы.

– А что в субботу-то вечером? Да еще в таком виде, – все еще не до конца расслабился Павел.

– Так он сюда на консультации иногда и по выходным приезжает. И к нам в Академию тоже. Клиентура у него такая. Днем занят, остается только вечер. Поужинаем заодно. Он ведь целый день работает. Ресторан приличный, не в халате же мне идти.

– Ну ладно, – с некоторой неохотой уступил муж. Чувствовалось, что он по-прежнему слегка насторожен.

– Вот ты даешь! Даже удивил немного, – миролюбиво улыбнулась Дарья. – Сам-то иногда не предупредив приходишь поздно, – игриво ущипнула она мужа. – А то и прилетаешь позже, чем обещал.

«Вот бы ему сейчас про презики сказать», – мелькнула у нее шальная мысль, но Даша была уже слишком опытным разведчиком, чтобы вот так, на эмоциях выложить свои основные козыри. Вдруг они еще пригодятся в игре.

– Ну, хорошо, хорошо, – окончательно сдался муж. – Уговорила (так и сказал «уговорила»). Можешь идти.

Проглотив эти «уговорила» и «можешь», а также его снисходительный тон, Даша чмокнула мужа в щечку и поехала на встречу с Андреем. Козырь по-прежнему оставался у нее в колоде. Интересно было бы посмотреть на лицо Павла, если бы она после первого же вопроса о том, куда она собралась, молча показала ему ту «аптечку» и спокойно уехала. «Ну да ладно, нужно беречь мужа», – подумала Дарья, садясь в машину…

– Простите за задержку, Андрей, – поздоровавшись при встрече, извинилась она. – Муж заревновал внезапно. Пришлось оправдываться перед самым выходом.

– Отлично! Поздравляю. Значит, все идет как надо, – с довольным видом пожал ей руку Андрей.

– Думаете? Почти наехал, можно сказать. Уж не помню, когда и было такое.

– Подогрели чувства, вот и закипело при случае. Именно то, к чему мы стремились. Я лично доволен таким результатом! Хороший признак. Помните, я говорил вам о позитиве ревности?

– Помню, конечно.

– Так и радуйтесь! Только дозируйте ее. Не перебарщивайте, играя на его самолюбии. Это тонкое дело, но любовь подогревает что надо.

– Да уж, почти булькало сегодня, – кривовато улыбнулась Дарья и вдруг, резко хлопнув себя по лбу, вспомнила. – Послушайте! Я ведь даже деньги для вас забыла! Конверт оставила в прихожей на столике, черт. Подождете меня, я сейчас съезжу быстро. Или нет, мужа попрошу привезти…

– Да бросьте вы. В следующий раз отдадите, – успокоил ее Андрей, отмахнувшись.

– Ну там ведь много уже накопилось! Я вам большую сумму должна за консультации.

– Послушайте, Даша. Неужели вы думаете, что это существенно? Давайте не терять время, что вы, на самом деле? Да еще и мужа вашего дергать. Выкиньте из головы. Увидимся еще, думаю. Тогда и передадите свой конверт.

– Ну… хорошо, если вы так… Буду осторожней теперь с ревностью. Видите, как получилось. Почти сбежала от него.

– Да уж, не играйте с огнем. Будьте тоньше, – заговорщически подмигнул ей Андрей. – Ну, давайте теперь к делу. Что вас привело сегодня ко мне? Есть вопросы по обучению?

– Да нет. С учебой-то все в порядке. Уж научила Ксения, так научила. Сама от себя таких успехов не ожидала, – и Даша усмехнулась про себя, надеясь, что та не совсем уж все передала Андрею. – Другой вопрос появился.

– Какой? – с любопытством посмотрел на нее Андрей. Ксюша, конечно, рассказывала ему абсолютно все, и они подробно это обсуждали, а иначе как бы он работал с клиентами?

– Я тут случайно побеседовала с одним врачом, – задумчиво потерла переносицу Дарья. – Да и в Академии у нас по этому поводу вечная дискуссия. Вопрос такой. Любовь, секс, мораль. Причем безотносительно к тому, семейный человек или нет. Как все это увязать вместе? Я уж и сама запуталась, – вздохнула она и добавила, – особенно в связи с этой моей учебой.

– Серьезный вопрос, ничего не скажешь, – задумчиво прищурился Андрей. – Хотя, в целом, мы его уже обсуждали.

– Ну, хотелось бы все-таки чуть подробней. Ей-богу, ощущение опилок в голове.

– Вот опилки-то нам точно не нужны. Нам нужна полная ясность. А то научимся тут, сами не рады будем, – рассмеялся ее ремарке Андрей. – Ну, хорошо, – продолжил он. – Не уверен, правда, что вот так, за один раз нам во всем этом удастся разобраться, но попробуем. Девушка вы подкованная, умная, думаю, справитесь. Попытаюсь изложить вам это без лишних мудрствований. Только я бы не очень хотел, чтобы вы со мной спорили или перебивали. То, что я буду говорить вам, во многом противоречит общепринятой точке зрения. Мало того, зная подходы к этому вопросу вашей Академии, понимаю, что не все с ними полностью вяжется. Помните, что я вас ни в чем не убеждаю и не уговариваю принять мою точку зрения. Просто излагаю некую концепцию в ответ на ваш вопрос. Однако думаю, что послушав меня, вы очень многое для себя проясните. Годятся такие условия?

– Ну, хорошо, давайте попробуем. Только уж больно вы меня как-то стращаете.

– Так вы иногда только что в драку не лезете, вот и предупреждаю.

– Попробую сдержаться, если что.

– И на том спасибо… Ну, тогда так, коллега, – поудобнее устроился в кресле Андрей. – Для начала запомните: в мире энергетики нет морали. Там либо подъем и развитие, либо спад и затухание. Этот мир не знает об обществе, церкви или нравственности. Все эти законы, правила, обычаи, традиции, запертые двери… для него – блеф, а таблички на них не значат ни-че-го. Понятно я изъясняюсь?

– В целом да. Хотя взгляд у вас, как всегда, будьте-нате.

– Это не взгляд, Даша. Это базовые основы некой формулы. Единственно правильной и конструктивной формулы успешной жизни. Успешная жизнь – это когда не вы служите кому-то или чему-то, а когда мир раскрывает вас, когда единственно значимым критерием становится удовольствие, получаемое вами от жизни. Есть такая интересная идея: надо искать в жизни собственное блаженство. Ее Ошо сформулировал. Имеется в виду, что главное – это делать самого себя счастливым. Чем больше людей научится так жить, тем более счастливым станет весь мир.

– Кто бы возражал. Чем больше счастья вокруг, тем лучше, конечно… А при чем здесь секс?

– При том, что женщина создана для любви, Даша. А любовь – это в первую очередь удовольствие, я уже излагал вам эту мысль. Но без секса она как кролик из морковки у вегетарианцев.

– Что-что?

– Ну, блюдо из морковки в виде кролика. Есть такой вид гастрономической мастурбации.

– Ах, вот что! – прыснула Даша. – Опять вы секс и любовь в одну линейку ставите.

– А вы слишком часто противопоставляете их в своих суждениях, идеализируя абстрактную любовь, вот и возникают потом вопросы по жизни.

– Не противопоставляю, а разделяю.

– И напрасно это делаете! Настоящая сексуальная культура женщины как раз и заключается в том, чтобы осознавать единство того и другого. Секс – неотъемлемая составляющая полноценной любви. Если вы имеете по-настоящему глубокое женское начало (выражаясь вашими же терминами), то занимаясь сексом с мужчиной, вы в эту минуту любите его. В этом – высшее мастерство женщины. Уметь искренне наслаждаться единением с мужчиной, если вы оказались с ним в одной постели. Вас же никто не затащил туда силой, и вы сами следовали зову собственной природы. Так и любите свое естество, а значит, и мужчину, с которым вы сейчас вместе. Не следует при этом думать о верности или преданности, не надо никому служить. Любовь – это чувства, которые вы испытываете в настоящее мгновение, а не штампик в паспорте. Она не измеряется временем, весом или расстоянием. Это – чистая энергетика, она неизмерима и бесценна. Либо она есть, либо ее нет. Сейчас и в каждое отдельное мгновение. Короткая, длинная, яркая, вечная – это просто слова. Такие же, как тяжелый, большой, кислый. Они нужны лишь для описания чего-то, нуждающегося в сторонней оценке. Возможно, и внешней оценки любви, если мы хотим формально описать ее. Она ведь тоже может быть и тяжелой, и кислой, согласитесь.

– Ну, что-то в этом, наверное, есть… Хотя вопрос, конечно, дискуссионный, – рассмеялась Дарья, вспомнив сегодняшнюю кислую физиономию мужа при ее уходе из дома на эту встречу.

– Нет уж! Договаривались: сегодня без дискуссий. Да и мы же говорим о сущности, а не о формальном. Поймите, коллега, чувство влюбленности, даже его первоначальный позыв, это как дуновение ветра энергетики. В нем – возможность самореализации.

– Самореализации? – удивленно приподняла брови Дарья.

– Именно! В состоянии любви человек имеет самый большой энергетический подъем. За ним следует физиология. А физиология – это в первую очередь гормоны. Если этот подъем удается удерживать, то личность и раскрывается наибольшим образом. Последовательность здесь такая: энергетика – гормоны – энергетика – гормоны, и так далее – либо по восходящей, либо по нисходящей спирали. То есть одно поддерживает и тянет за собой другое. Секс же объединяет и первое, и второе. Он завязан и на энергетику, и на гормоны. Тем самым он гармонизирует этот восходящий процесс. И если затухает секс, то, образно говоря, в топке заканчиваются дрова. В этом суть нашего с вами вопроса. Понимаете теперь, Даша, почему так важно использовать по максимуму все возможности поддерживать этот огонь?

Понимаю… задумчиво смотрела она на Андрея.

– И что, если так называемое общество рекомендует вам не «подбрасывать дров», стоит обращать на это внимание? Его лозунги о морали важнее вашей самореализации?

– В такой постановке… наверное… нет.

– Поверьте, Дарья, у вас как у красивой и сексуальной женщины – огромный потенциал. И только вы сами, отбросив психологические зажимы, навязанные вам условности, надуманные ограничения, дремучие предрассудки, сформировавшиеся привычки… Только вы сами можете раскрыть его. Ваш мужчина, а точнее мужчины, должны изо всех сил способствовать этому. Способствовать, поскольку если раскроетесь и будете излучать энергию вы, они окажутся на волне вашего энергетического потока.

– Мужчины? То есть вы хотите сказать, что мне следует не ограничиваться мужем? Уж если вы вдруг вот так перешли лично ко мне, – в Дашином голосе послышались нотки явного недоумения.

– Хороший вопрос, но не простой, конечно, – на минуту задумался Андрей. – К вам лично я перешел условно. Не придирайтесь, пожалуйста, к моим словам. И поймите меня правильно, Даша, я лично вас на измены мужу не агитирую, – чуть поморщился он. – Инициатива этого разговора была ваша. Он у нас не на тему гармонии семейных отношений. Мы говорим о любви, сексе, морали. Вы сами пришли ко мне с этим вопросом. Вы попросили, я рассказываю.

– Да, да, конечно. Извините за эмоции. Не удержалась.

– O’key. Продолжим, – Андрей налил себе воды, немного подумал и начал дальше развивать свою мысль. – Воспринимайте наш разговор непредвзято, коллега. Только тогда он имеет смысл. Есть разные точки зрения на эту непростую тему. Сами с таким сталкиваетесь каждый день. То, что говорю вам я, это не взгляд на вещи отдельного человека. Это некая цельная современная концепция. Мировоззренческая, если хотите. Причем именно современная и сформированная на основе анализа всех хоть сколько-нибудь обоснованных идей нашего времени. Я имею в виду идеи, касающиеся социальной философии сексуальности человека.

– Ой, мамочки, как серьезно, – без всяких шуток вырвалось у Дарьи.

– Так и вопрос – серьезней не бывает, – улыбнулся ее сосредоточенному виду Андрей и продолжил. – Поймите, Даша, каждая влюбленность – это подсказка природы. Некий шанс к дальнейшему развитию. Совпала энергетика, и это не просто так. Вас потянуло жить и раскрываться. В этом ваша истинная женственность. Если она у вас сформирована, вы сами чувствуете, насколько все складывается естественно. И если это так, если возникает желание сблизиться с мужчиной, надо ли сомневаться и сдерживаться? Конечно нет! – сам ответил на этот вопрос Андрей. – Сопротивляясь своим желаниям, вы идете против законов природы. Это просто глупо, и если вы введете такой подход в норму, то перестанете развиваться. В итоге можете угробить свою энергетику, а значит и психику. На физиологии останавливаться не буду, это вам любой гинеколог скажет.

– Говорил уже, – буркнула Дарья, вспомнив разговор с Юлей, и тут же, не выдержав, бросила. – А нравственность, а разумная сдержанность?

– Вы хотите сказать – комплексы?

– Ну почему же сразу комплексы? – скривившись, хмыкнула она.

– Да потому что именно комплексы, коллега. Комплексы или полная дремучесть. Что такое нравственность в наше время, Даша?! Где она и в чем? Кто вам о ней говорит? Безнадежно устаревшие догмы и обряды церкви? Напрочь продажная власть? Обезумевшее в алчности общество? Кто? Вы что, ставите их мнение выше своего здоровья и собственного развития? Хотите лишать себя удовольствий жизни ради фальшивых условностей? Искренне предполагаете, что все эти надуманные нравственные каноны якобы существуют в ваших интересах? Мы ведь уже говорили с вами об этом! Вы, конечно, можете, Даша, сомневаться в моей правоте и думать о нравственности, но уж тогда не обессудьте, – поморщившись, развел руками Андрей.

– Простите, опять перебила, – виновато потупилась Дарья. – Уж больно вопрос неоднозначный. Больше точно не буду. Продолжайте, Андрей, пожалуйста. Все это безумно интересно и важно, – но при этом прямо чувствовалось, как у нее чешутся кулаки. Без боя девушка сдаваться была не намерена.

– Я ведь не спорю с вами, коллега. Что вы, на самом деле?! И не пытаюсь упорно вас в чем-то убедить. Просто слушайте меня, и все, – приняв извинения собеседницы, но чувствуя ее состояние, улыбнулся этой горячности Андрей и подлил ей воды. Вино они ввиду серьезности обсуждаемой темы заказывать не стали. И правильно, похоже, поступили, драки было бы не избежать.

– Прекрасно помню, что вас привело ко мне, – продолжил он. – Ничего не имею против семейных ценностей. Но только смотреть на вещи нужно трезво. Эти ценности, конечно, существуют, но существуют они совершенно изолированно от прогресса как такового. Их конечные цели имеют весьма опосредованное отношение к целям развития личности. Это как классические «религиозные ценности». Когда вы заходите сегодня в церковь, порой создается впечатление, что чем более убогий человек, тем он более духовный. Нелепо, правда? – грустно усмехнулся Андрей. – Так вот, Даша, общество в итоге создало изобилие образов и ценностей, ничего в себе, по сути, не несущих. Сегодня не несущих. Слепое следование им уже давно не является правильной формулой жизни. Это – утопия и опасное заблуждение. Опасное, потому что деградировало само общество. Повторяю еще раз, Даша, нельзя сегодня ориентироваться на него. Оно все стремительнее несется в пропасть. Вам туда сильно надо?

– Что, все так действительно плохо, на ваш взгляд?

– Да не очень хорошо, честно говоря. Но это отдельная тема. А то сейчас залезем в ненужные дебри, – махнув рукой, отговорился он. – Так вот, именно поэтому я и утверждаю, что выход сегодня в индивидуальном развитии. Развитии без оглядки на всех других. А здесь главный принцип – внутренняя свобода. Вот и вернемся к испугавшему вас множественному числу слова «мужчина», – с хитрецой улыбнулся Андрей. – Не будем отвлекаться на посторонние вопросы. У нас же с вами разговор на тему секса, если не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь, – кивнула Дарья и тоже наконец-то улыбнулась. На самом деле, что ей было принимать все это близко к сердцу? Чужая же это была концепция, да и не уговаривал ее никто, на самом-то деле.

– Ну и отлично! Намного приятней на эту тему рассуждать, чем общество вспоминать, – чуть заметно усмехнулся Андрей. – Итак, вновь к нашим баранам, Даша. Дело в том, что индивидуальная свобода без сексуальной свободы немыслима. Это – базовый принцип. О концепции сексуальной энергии мы подробно говорили с вами, поэтому комментарии здесь излишни. Нет реализации сексуальной энергетики – нет условий для полноценного развития личности. Принимается?

– Принимается, – решила не возражать на этот раз Дарья.

– Отлично! Но, – поднял палец Андрей. – Проблема в том, что именно в сексуальной жизни личная свобода подвергается наибольшему испытанию.

– Это уж точно, – задумчиво хмыкнула Дарья.

– Но ведь задумайтесь! Есть распространенное понятие «я не свободен, потому что сейчас вместе с этим человеком». Как оно вам нравится?

– Да вроде ничего, есть в этом логика, – пожала плечами Даша.

– Ну какая здесь логика?! – буквально вскинулся Андрей. – В этом же явная ущербность! Ведь вы сейчас вместе с конкретным человеком только потому, что вам это приятно. Потому, что получаете от этого удовольствие. Вам обоим хорошо. Но отдаваться другому человеку – вовсе не значит принадлежать ему. У вас нет никаких обязательств. С какой это стати? Это ваш дар ему, а не рабство. Следовательно, у вас не должно возникать ощущения «несвободы». Ведь вы имеете собственную задачу развития. Для этого вам нужно раскрывать свою сексуальную энергетику. Если вас влечет и к другому человеку, в этом проявление именно энергетики. А она не может быть плохой или хорошей. Такой ее обзывают люди с их надуманными нормами, о которых природе ничего не известно.

– Вот как вы все повернули! – с усмешкой покачала головой Дарья.

– Я-то тут при чем?! Таковы законы природы. Если вас, кроме мужа, сексуально влечет еще и к другому мужчине, если вы чувствуете, что вам этого явно хочется, проблема не в вас. Просто у вашего мужа не получается раскрывать вашу сексуальную энергию в достаточной степени. Он не плохой и не хороший, ваш муж, просто его вам не хватает.

– Так что? Изменять? Черт с ней, с моралью, по-вашему?

– Ни секс, ни свобода, коллега, не нуждаются в моральных оценках, – не моргнул ни одним глазом Андрей. – Мораль – понятие довольно условное, а оценщики – сомнительны. Понятие «измена» для энергии – пустое слово. Я уже говорил вам об этом. Все зависит от того, как вы сами воспринимаете свою свободу, и что для вас секс. Вступая в связь с другим мужчиной, вы вовсе не собираетесь обманывать или обкрадывать мужа, вы просто идете своей дорогой вперед. Если вы, конечно, хотите идти именно вперед.

– И он (муж) так же?

– Да, и он. Поймите, и у мужчины, и у женщины есть некая природная потребность в противоположном поле. Энергетическая, физиологическая, психологическая… Это некий комплекс. Если такая потребность на сто процентов удовлетворяется одним партнером, вас и не потянет к другому. А если на девяносто, на семьдесят, на пятьдесят? Возникает некая неудовлетворенность, чувство нехватки, незаполненности. До какой-то грани этот голод терпим, но природу ведь не обманешь. Жить впроголодь некомфортно, и вы невольно начинаете поглядывать на сторону. Сто процентов, конечно, идеал, и эта грань терпимого голода у каждого индивидуальна, но стремление к этой условной заполненности – естественно. Любой свободен в том, чтобы стремиться компенсировать такую нехватку. Если человек сможет объединить в собственном восприятии понятия «секс» и «свобода», он получит удивительные возможности для развития. Получит сам и даст их другому.

– Ой, мама! – вырвалось у Дарьи. – А сдержанность, а приличия, наконец? Это как? Побоку? Некоторая сдержанность естественна ведь для женщины?

– Она, конечно, хороша, эта некоторая сдержанность, – усмехнулся Андрей. – Но что вы под ней подразумеваете? И чем она, простите, естественна? Секс – природа нашего существования. Контролировать свои желания, конечно, следует, а сдерживать их, это значит бороться с природой. Вы не позволяете собственной энергии двигаться, загоняете ее внутрь. Она ведь никуда не пропадет, это же энергия. Просто она начнет разрушать, вместо того, чтобы создавать и творить. Вас причем разрушать, Даша, – специально оговорился Андрей, усиливая свою мысль. – Человек должен стремиться к тому, чтобы быть полным энергии, а не подавлять ее в себе. Чувства и желания первичны и естественны. Интуитивное следование им – главное искусство полноценной жизни. Быть естественным и расслабленным – значит быть самим собой. В любви это самое главное. Недаром наши сексуальные желания неподконтрольны нам. Как только вы начинаете сознательно их подавлять, возникает очень серьезный внутренний конфликт. Это конфликт между эго (сознанием) и энергией. Вы никогда не победите природу. Секс очень глубоко укоренен в нас, это – сама жизнь и сущность. Вот что я вам хочу сказать по поводу естественности сдержанности. Мало того, что, отказывая себе в удовлетворении естественных желаний, вы пытаетесь противостоять законам природы, вы еще и ставите себя в униженную позицию.

– Что значит «в униженную позицию»? – начиная злиться, насупилась Дарья.

– Потому что тогда вы живете понятиями прошлого века, – начал демонстративно загибать пальцы Андрей. – Вы ориентируетесь на критерии деградировавшего нынче общества. Вы сами ставите себя в зависимость от других людей, отказываясь от свободы. Вы признаете право мужчины распоряжаться вами. Вы не получаете естественных наслаждений в угоду нелепым теперь пережиткам. Вы добровольно обкрадываете саму себя, вместо того, чтобы полноценно жить и развиваться. Как женщина вы вступаете на путь деградации, вопреки собственной природе. И если вы осознаете все это, то, конечно, унижаете саму себя. Вот, что я имел в виду, – подвел он итог.

– Так что же, тогда получается, что своих сексуальных желаний не нужно контролировать вообще? Захотелось – и вперед, сразу в койку?

– Ну зачем же так утрировать-то? – возмутился Андрей. – Вовсе не это имелось в виду! Я говорил, что контроль нужен. Не надо передергивать, коллега. Это несерьезно. Вне всяких сомнений, каждый новый партнер – это тот, кого ты подпускаешь к себе очень близко. Отчасти ты позволяешь ему войти в свой внутренний мир. Ваши энергетические поля тесно соприкасаются…

– Но ведь это может быть опасным! – не выдержав, перебила его Даша.

– В чем? Мы ведь не говорим сейчас о девке из подворотни, которая отдается за стакан вина каждому встречному. Речь идет о зрелой женщине, испытывающей искреннее влечение к новому мужчине. С этого мы и начали весь разговор. Мы обсуждаем чувство влюбленности. Не хочу произносить громкого слова «любовь», – оговорился Андрей. – Она, как правило, вырастает из влюбленности, хотя граница здесь, как понимаете, условна. Я имею в виду чувственную близость, когда людей искренне влечет друг к другу, когда они ощущают доверие и открытость…

– Но ведь новая связь не всегда может быть позитивной! – вновь не стерпев, возразила Даша.

– Конечно! Но что вы теряете? Если чувствуете, что получается не то, просто расставайтесь, и все. Все же было искренне и честно. Никто не желал никому зла. Вы сблизились, потому что вместе хотели этого. Просто затем поняли, что не совсем подходите друг другу, и все. Условно сказали «спасибо» и разошлись.

– А карма?

– Не надо излишне мистифицировать секс, коллега. Это нелепая сейчас мода. Карма тут вовсе ни при чем. Секс – это в определенной степени пища. Вполне адекватная аналогия. И пища эта должна быть разнообразной. Если ее нет, вы истощитесь, а затем умрете с голоду. Просто не надо есть что попало, и все.

– Пища? Не слишком ли просто?

– Я же сказал, в некотором смысле. Только она энергетическая, и в этом ее специфика. Здесь, конечно же, все тоньше. Огромное значение имеет восприятие партнера и всего происходящего. Если в сексе замешаны корысть, унижение, злоба, то, само собой, он может быть очень вредным. Если – искренность, открытость, желание дарить радость и получать удовольствие, никакую карму вы не разрушите. Такой секс не несет в себе никакой опасности. Бред все это, и только.

– Я слышала об обратном, – по прежнему упиралась Дарья.

– От кого? Это была радующаяся полноценной жизни женщина? Сексуальная, окруженная поклонниками, цветущая, излучающая здоровье и оптимизм?

– Не совсем… – опустила она глаза, вспомнив рьяную проповедницу этой идеи.

– Сами же себе и ответили, – усмехнулся Андрей. – Знаю я категорию людей, которые любят так рассуждать. Поймите, коллега, каждый новый партнер – это всегда открытие, свежие эмоции, приключение, если хотите. В этом – драйв жизни, в этом – самоутверждение, в этом – стимул. Кто вам сказал, что следует избегать романтических приключений? Кто сказал, что не надо жить полноценной и насыщенной личной жизнью? Кто сказал, что нужно отказываться от удовольствий и сдерживать естественные желания?

Даше сложно было сопротивляться напору его логики и, перестав перебивать, она внимательно слушала, хотя вид у нее был немного скептический.

– Разнообразие сексуальных отношений всегда обогащает и раскрывает каждого, если эти отношения искренни и естественны. И наоборот, если вы постоянно будете сдерживаться, бояться и ограничивать себя в порывах, то неминуемо закостенеете. Отказываясь от возникающих желаний, вы атрофируете в себе вкус к жизни, а идя навстречу своим чувствам, наоборот, раскрываете собственную энергию и даете ей возможность творить. Нужно стараться как можно сильнее раскрывать свою сексуальность, выпускать эту энергию на свободу. В идеале следует все глубже и глубже постигать искусство любви, реализовываться в ней и творить. Чем полнее вы познаете и поймете секс, чем больше полюбите его, тем станете совершеннее как женщина.

– Та задача, которая и решалась моей учебой? – в голосе Дарьи наконец послышался примирительный тон. На самом деле, что ей было возражать Андрею? Ведь он всего лишь отвечал на ее вопросы.

– Абсолютно верно! В результате вы будете более гармоничной и счастливой, сможете больше наслаждаться жизнью. Не мы создали этот мир, и нам надлежит лишь правильно воспользоваться тем, что дано. Можно сформулировать состояние гармонии с миром как «готовность влюбиться и любить». Не следует уклоняться от романтических приключений. Нужно быть открытой для них. Любить секс – значит любить жизнь.

– Яркие у вас, как всегда, определения, ничего не скажешь! И каковы же тогда должны быть критерии при выборе партнера? Я имею в виду критерии принятия решения о том, что можно сближаться.

– Критерий один. Ваше собственное чувство, и только. Нужно учиться доверять в первую очередь ему. Все заключается, скорее, не в партнере, а в восприятии вами этого партнера. Причем обратите внимание, именно чувство, а не мотивация. Мотивация – это сознание, а чувство – душа, энергетика. Если мотивация противоречит чувству, хорошего в итоге будет мало. Мы с вами так издалека начали, чтобы понять, что речь идет о грамотной и уважающей себя личности. Внутренне свободной личности, которая в первую очередь любит, уважает и чувствует саму себя, и именно с таких позиций выстраивает свои близкие отношения с другими. Отсюда и выбор партнера. Если же у вас есть хоть малейшие сомнения в том, что он сам с вами искренен, или что он действительно уважает вас, сближаться, конечно, не следует.

– Если бы это всегда так просто было определить, – скептически усмехнулась Дарья.

– Да, это приходит только с опытом. Осторожность, конечно, нужна. Всеядность опасна. Я говорил, прислушивайтесь к чувствам. К своим в первую очередь. И помните, чувства важнее желаний.

– И как много может быть в итоге партнеров? Что вы по этому поводу думаете? – по интонации вопроса чувствовалось, что Дарья с Андреем все же не «в одной лодке».

– Может быть и один всю жизнь. Мы же с этого начали наше знакомство, – улыбнулся Андрей. – Я всячески за вечную любовь. Но мы ведь с вами сейчас не об этом, Даша? Вижу, как вы дуетесь.

– Не об этом. И не дуюсь я вовсе. Просто сложно вот так с вами соглашаться кое в чем.

– Понимаю вас, конечно, – немного снисходительно улыбнулся Андрей. – Но вернемся к теме. Количество партнеров не самоцель, а статистика здесь роли не играет. Если же по сути, то многие восточные учения уделяли особое внимание благотворности смены сексуальных партнеров. При этом никто не утверждал, что долговременные парные отношения – это плохо. Однако зацикливаться на одном партнере считалось неверным. Те же даосы, например, считали, что в этом случае жизненная сила женщины ослабевает, а мужчина как минимум теряет свою сексуальность. А уж даосы-то к вопросам энергетики относились крайне серьезно.

– Что верно, то верно, – вынужденно согласилась Дарья.

– И потом поймите, Даша, даже если отбросить высокие материи и романтику, различные мужчины – это особая индивидуальность, это специфика отношения к женщине, к сексу, наконец, это разные способности (мастерство, техника, анатомические особенности)… Это же все очень важно. В таком разнообразии – масса интересного для женщины. А то ведь что получается сплошь и рядом? Женщина даже толком не кончает со своим мужем, но почему-то упорно хранит ему верность. И не понимает при этом, бедная, в какой жизненный тупик она сама себя загнала. Вы видите в этом хоть какой-нибудь смысл? На мой взгляд, это просто настоящая глупость.

– А если он отец хороший, такой муж.

– Так мы же не о размножении сейчас говорим! Мы об удовольствиях в жизни и развитии женщины. Это ведь вовсе не одно и то же, зачем же смешивать?

– Ну, да… Наверное, – задумчиво протянула Даша.

– Если уж он вам так дорог как отец ваших детей, такой мужчина, то и держите его рядом именно для этих целей, а себя-то зачем обделять? С одним размножайтесь, а с другими любите саму себя и жизнь. В чем тут проблемы, коли уж вам такой муж достался, и вы им очень дорожите? Или вы по-прежнему «служить» кому-то предпочитаете себе в ущерб? Помните тот ваш вопрос ко мне, когда мы только начинали?

– Помню, – криво усмехнулась Дарья. – То есть нужно постоянно искать новых партнеров? Это вы утверждаете?

– Не утрируйте. Опять вы задираетесь! – не выдержав, возмутился Андрей. – Еще раз говорю, это – не самоцель. Если у вас все в порядке с нынешним партнером, и больше ни к кому не тянет, зачем вам новый? Но ведь всю жизнь такого практически не бывает, – развел он руками. – Я имею в виду именно всю жизнь. Разве не так, если честно и без иллюзий, Даша? Волей-неволей мы опять возвращаемся к старому вопросу – новизне. Человек всегда стремится к ней, и в этом – проявление его творческого начала, таков парадокс ума, с одной стороны, и суть человеческой природы – с другой. Редко когда полноценная любовь бывает очень долгой – так проявляется природа, а значит, поиск следующей любви – это путь к новым открытиям и источникам наслаждения. Повторение неминуемо ведет к уменьшению влечения, скуке, обыденности и рутине. Это так, и ничего здесь не поделаешь, новизна же – источник новых эмоций, необычных ощущений, увлекательных открытий. Влечение к незнакомцу – это любовь к жизни, и что здесь, скажите, плохого?

– Сами же говорите, в этом – природа, – удержалась на этот раз от возражений Дарья. – Что ее оценивать? Тем более, на таком подходе и базировалась вся наша учеба.

– А другого подхода и нет, коллега! Любой человек, а женщина в первую очередь, всегда ищет любви, и это правильно, в этом – энергетика. И как только она затухает, новый поиск естественен. Речь идет о том, чтобы никогда не останавливаться на этом жизненном пути, не зацикливаться, не довольствоваться малым и не удовлетворяться убожеством, что сплошь и рядом встречается в жизни. Это как пища: она должна быть разнообразной. С энергетикой, конечно, сложнее, но ведь недаром говорят, что любовь – это пища для души. А любовь без секса – так это в монастырь, девушка. Ну а секс без чувств мастурбацией называется, но мы же не об этом. Согласны?

– Согласна, конечно, – улыбнулась она. – Но что вы скажете насчет верности? Верность любимому человеку, как насчет нее? Не считайте только меня, ради бога, упертой. Я прекрасно понимаю, о чем вы говорите. Просто хочется хоть как-то заступиться за святое.

– А я и не думал посягать на святое! Уж совсем вы меня за дьявола какого-то почитаете. У нас просто профессиональный разговор. Я называю вещи своими именами, мы же не на паперти сейчас. И если бы вы не сбивались на эмоции, все было бы проще. А то мечетесь между собой как психологом и как просто женщиной. Отсюда и нервозность в разговоре.

– Я не мечусь, размышляю… Не обращайте внимания и не обижайтесь. Так что же насчет верности?

– Верность – это всегда прекрасно. Но при одном условии. Любимый человек должен полностью удовлетворять вас и ваше стремление к новизне. То, о чем мы говорили перед началом вашей учебы. Кроме того, он должен обеспечивать вам сто процентов потребности в противоположном поле. А это уже то, на чем мы останавливались сегодня. Только в этом случае имеют смысл отношения, строящиеся по принципу «ты – исключительно мне, а я – только тебе». Но задумайтесь, ведь эта формула изначально ущербна. Она перечеркивает свободу, ведь это звучит как «все мое принадлежит тебе, а все твое – мне, и ничего другого нам обоим не надо». Такое тоже может быть, но только в том случае, если ваши отношения действительно идеальны. Вы не отдаетесь другим мужчинам не потому, что обязаны чем-то мужу, а потому, что вас не влечет ни к кому больше. Во всех других случаях слово «привязанность» звучит как привязь, а это и глупо, и унизительно.

– То есть, если не на сто процентов, то добирать на стороне, – вновь скептически усмехнулась Дарья. – Идти навстречу, как вы сказали, «зову природы», то есть удовлетворять голод (ваши, опять же, слова). И это тоже любовью будет называться?

– Каждый человек может одновременно любить нескольких. Кто сказал, что нет? Что здесь предосудительного? Не с позиций общества я имею в виду, с точки зрения энергетики.

– Но ведь тогда мы сталкиваемся со сложными процессами. Энергии начинают взаимодействовать. Они влияют друг на друга, путаются, перемешиваются. Тогда возникают определенные долговременные энергетические связи. Об этом же очень много пишется. И у нас в Академии есть примеры, подтверждающие это. Как только создается сложная система близких отношений, очень часто появляются проблемы с энергетикой.

– Глупости это все! – однозначно отрезал в ответ Андрей. – Мы уже говорили с вами об этом. Здесь очень много надуманного в части энергетики. И придумали все это не восточные философы, а западные «умники». Сделали тему модной и придумали, чтобы самоутвердиться или заработать деньги. Как я говорил вам уже, энергетика – это в первую очередь ваше собственное восприятие. Восприятие и чувства. Дальше начинаются внешние оценки происходящего и проблемы психологического плана. Вот на эти-то ущербные оценки или натуральные комплексы и пытаются повесить бирки энергетики. Поверьте, у меня тоже очень много практического опыта с этой сфере.

– Ну, например.

– Да пожалуйста. Между нами, само собой.

– Конечно.

– Помогал я совсем недавно разбираться с этим одной своей клиентке – жене знакомого (втайне от него, само собой). Подчистили мы с ней вместе мозги, и все хорошо теперь у барышни. В семье гармония, глазки светятся, жизнь бьет ключом. Не надо ни в какие ашрамы ездить или мантры читать. Никто никого не разрушает, и у мужа все в порядке, и у двух ее любовников. Это я точно знаю. Так уж получилось, что, как ни странно, я знаком со всеми. Один – босс на работе, другой – партнер в танцевальной студии, третий – сам муж, само собой. И с карьерой теперь у барышни все в порядке, и с хобби, и в семье. А что ей делать, если муж – серьезный бизнесмен, и на секс его хватает раз в две-три недели? Клиентка же моя – женщина здоровая, любвеобильная и стареть раньше времени не хочет.

– То есть вы хотите сказать, что их энергии не взаимодействуют и не перемешиваются?

– Это в голове у некоторых все перемешивается. Простите, если грубовато звучит. Проблемы только в голове, а не в энергетике. Энергии, конечно, взаимодействуют. Но поймите, коллега, каждый развитый и самодостаточный человек энергетически очень силен. И если он в личной жизни следует принципам, о которых я уже сказал, ему ничего не грозит. От каждой новой любви его энергетика только развивается. И наоборот, при нехватке любви она чахнет. Тем самым, так называемый любовный голод вреден для вашей энергетики. Понятна моя мысль?

– Да в целом-то понятна. Хоть и неоднозначно все это, на мой взгляд. Энергетика – вещь в любви не простая.

– А я и не утверждаю, что простая. Нужно только понимать, что любовь бывает разной. Одна любовь может дополнять другую, а может компенсировать что-то, недостающее в первой. Чем больше любви в целом, тем лучше. Если вам мало любви одного мужчины, виноват мужчина. Точнее не виноват, а слабоват, винить его не в чем. То же самое в части женщин, я уже говорил вам об этом. Ни одна любовь никогда не убивает другую, как иногда говорят. Просто одна любовь проходит, а другая рождается. Это в том случае, если они не живут одновременно. Причем их может быть не две, а больше, и в этом тоже нет ничего плохого. Это тоже природа, которая не знает морали. И здесь все может быть вполне гармонично. Просто те сто процентов, о которых мы говорили, человеку обеспечивают несколько возлюбленных. А иногда все и проще. Среди моих друзей есть свингер-пара. Регулярно посещают специальный клуб. Близко дружат с несколькими другими подобными парами. Вместе они уже одиннадцать лет, любовь и гармония, поверьте. И заметьте, согласно статистике такие пары намного более устойчивы. Это еще раз подтверждает, что все определяется личным восприятием. Не надо мутить ничего лишнего. Именно «мутить».

– Интересно… – задумчиво протянула Дарья. – Чего только в жизни не бывает… И все же… Вернемся к теме. Любовь к мужу и не к мужу. Допустим, есть отношения на стороне. Есть, но муж тоже близок. В чем их принципиальное отличие?

– Как правило, все объясняется исключительно привычками или материальными условиями. По самой же сути я принципиальной разницы не вижу. Однако встречал в восточных трактатах понятия «условной» и «необусловленной» любви. Под «условной любовью» понимается любовь между мужем и женой. Она считается более предсказуемой и как бы поощряет пару к размножению. А вот «необусловленная любовь» – это нечто высшее. Высшее, потому что, как правило, она основана на чистом чувстве. Ее ничто не связывает и не обязывает. По этой причине ее наделяют даже неким потенциалом трансцендентности. Якобы она ведет к Божественной Любви, если правильно направить энергию.

– Во как!

– Да на самом-то деле, Даша, фигня все это. Мистицизм и есть мистицизм. Любовь к мужу ничуть не менее значима и также обладает бесконечным потенциалом. Одно условие – это чувство должно оставаться любовью, а любовь эта должна быть полноценной, а не держаться только на совместных кастрюлях. Поразмышляйте об этом не спеша, на досуге. Думаю, когда без эмоций все переварите, со многим согласитесь, – Андрей посмотрел на часы. – Ну что, думаю, хватит философии. Если возникнет желание, еще не раз можно будет подискутировать. Предлагаю перейти в практическую плоскость. Я понял, что у вас появились вопросы по личной программе. Давайте мы их теперь и обсудим.

– Давайте, конечно. Теории, действительно, на сегодня достаточно.

– Ну и что там у вас?

– Я тут набросала кое-что и хотела с вами посоветоваться, – положила Даша на стол свою распечатанную табличку со сделанными пометками. – Удалось посмотреть мои новые приоритеты? Я там подправила кое-что и позавчера вам все сбросила.

– Удалось, конечно! У меня тоже есть свои соображения на этот счет, – пододвинул Андрей к себе ее заполненный опросник, и они углубились в обсуждение Дашиной годовой «программы сексуального развития».

 

Глава 2

На следующий день ей позвонила Ксения. Выяснилось, что через две недели она собирается лететь в Таиланд на консультацию к пластическому хирургу. Как известно, эта тема очень развита там, и Ксения планировала показаться одному из самых популярных местных специалистов по коррекции груди.

– Ну что, полетели вместе? – агитировала она Дарью. – Сейчас не сезон, народу мало, цены низкие. Для начала покажемся, и все. Там уж посмотрим, стоит с этими тайцами связываться или нет.

– А почему Таиланд-то? Ближе, что ли, ничего не найти? – удивилась такому необычному предложению Дарья.

– Так там же трансы в моде! Вот местные хирурги и достигли небывалых высот в этом деле, – пояснила ей ситуацию Ксения. – Думаешь, легко мужику красивую женскую грудь сделать? Что уж там девушке полразмерчика добавить?

– Ну да, наверное, – задумалась Дарья. – Через две недели, говоришь?

– Да как решим. Можно чуть раньше, позже. Со временем только надо заранее определиться, чтобы к хирургу записаться. Он – очень известный чел, уже три моих подруги у него грудь делали. Так офигеть! У самой слюни потекли, как увидела.

– Правда?

– Не веришь, что ли?

– Верю, конечно. Но… послушай… – Даша была не готова вот так сразу принять решение. – Давай я еще с Павликом посоветуюсь и решу.

– Посоветуйся, конечно, но все равно только проконсультируемся пока. Делать ничего не будем. Он посмотрит, сфотографирует, а потом сделает предложение, как сам это видит. Тогда и будешь принимать решение. А пока – только консультация, и не больше.

– А лететь туда удобно?

– Прямой рейс из Москвы на Пхукет. Да, забыла сказать, он на Пхукете работает. Хирург этот. Заодно отдохнем там недельку, уж коли в такую даль заберемся. В принципе, погода там в это время более-менее. Бывают дожди, зато не так жарко.

– Билет, наверное, дорогой.

– Да нет, не сезон же. Купим самый дешевый тариф, а полетим бизнес-классом. Один мой приятель это организует. Гостиницы сейчас тоже три копейки стоят.

– А во сколько операция обойдется? Хотелось бы знать…

– Ну, это будет ясно после консультации. В любом случае намного дешевле, чем здесь.

– Хорошо, подумаю, – потерла переносицу Дарья. – Пару дней, ладно?

– Давай. Только пару, не больше, мне самой надо определяться. Время – деньги, сама понимаешь.

И они договорились созвониться послезавтра.

Павел пришел домой какой-то сам не свой. Даша сразу заметила это. У нее возникло ощущение, что тот явно чем-то необычно возбужден.

– Что это ты такой сегодня? – удивленно улыбнулась она. – Только что не облизываешься, на меня поглядывая.

– В секс-шопе час провел, попробуй тут не возбудиться, – и он притянул ее к себе за талию. – Сама же мне идейку подкинула.

– С ролевой игрой, что ли? Что это ты так с ходу руки распускаешь? – шутливо отбивалась она.

– Ну да, с групповым сексом, – куснул он ее в ушко. – Твоя ведь была идея.

– Ой! Что ты делаешь?! – взвизгнула Дарья. Павел ущипнул ее за попу.

– Как что?! Девушку совращаю, к игре готовлю.

– И что, прямо сейчас? Вот так с порога?

– Конечно! Я уж и сдерживаться не могу больше после всех этих секс-игрушек, – полез он к ней рукой под маечку.

– Нет уж, нет уж! Игра так игра, – ловко вывернулась она. – Давай, как договаривались. Все должно быть как надо. Что там у тебя за игрушка? Рассказывай быстрей сюжет.

– Ну, хорошо, – нехотя сдался Павел. – Тогда быстро в душ, и устраиваем игру. Ты надевай только халат и трусики.

Они торопливо помылись и, перебравшись в спальню, уселись на кровать. Павел вытащил секс-игрушку. Он уже как следует помыл ее. Это был достаточно больших размеров искусственный член из материала «живая кожа». Даша, конечно, видела такие в секс-шопе, но виду, само собой, не подала.

– Ух ты! – прозвучал восторг в ее голосе. – Да что же ты затеял-то такое?!

– Легкий групповичок, – шаловливо подмигнул ей Павел и нетерпеливо потер руки. – Студентка, доцент и профессор. Профессор имеет настоящий профессорский член, иначе какой же он доктор наук?!

– Ну, конечно! С маленьким-то членом докторскую фиг защитишь! – понимающе кивнула Дарья, начиная вписываться в игру.

– Бесполезно и пытаться, – развел руками Павел. – Что же ты за ученый тогда?.. И вот, слушай историю, – только что не облизываясь, продолжил он, пока Даша с уважением щупала «профессорский член». Живая кожа была, конечно, классной. Пока еще немного холодный на ощупь фаллоимитатор оказался приятно-шелковистым, словно живой.

– Представь себе. Ты – студентка выпускного курса университета. Симпатичная такая барышня. Перед бакалаврской тебе осталось сдать последний курсовик, а ты затянула с ним до последнего. Клубы, мальчики, тусовки… В общем, расслабилась под конец учебы. Приходишь со своим горе-курсовиком к курирующему тебя доценту раз, другой, а он не принимает его, и все. То ли придирается, гад, то ли работа на самом деле левая, абсолютно не ясно. Замучилась ты с ним совсем.

И вдруг во время очередной встречи с доцентом ты обращаешь внимание, что тот явно посматривает на твою грудь и коленки, а потом как-то странно тебе в глаза заглядывает. Слащавенько так и с двусмысленной улыбочкой. Перехватываешь его взгляд и чувствуешь в нем что-то не то, как будто намек какой-то. Аж неприятно тебе чуть-чуть стало. А тот спокойно так дает тебе понять, что вам неплохо бы провести индивидуальную консультацию. Причем упирает именно на индивидуальность. Иначе, мол, он даже и не знает, как дальше поступать с такой несерьезной работой.

– Может, мне лучше в библиотеке еще покопаться? – не совсем уверенно спрашиваешь ты.

– Да зачем же она вам нужна? – искренне удивляется доцент. – Это пусть некрасивые девушки в библиотеках сидят, чем им еще остается заниматься? Красивым лучше ходить по ночным клубам и индивидуальным консультациям, – нахально заявляет он и только что не облизывается, бросая сальный взгляд на твою грудь.

– Вы уверены, что она мне поможет? – все еще попытаешься увильнуть ты, делая вид, что не понимаешь грязных намеков доцента.

– Сто процентов! – откровенно раздевает тот тебя взглядом. – Часик вас поконсультирую, и с курсовиком все будет в порядке, – предложение – яснее ясного.

Сваляв дурочку, будто не врубилась, чего он от тебя хочет, ты прямиком к его шефу – профессору. Так, мол, и так, не понимаю, что доценту от меня нужно. Настаивает на какой-то индивидуальной консультации. Упорно не принимает курсовик. «Поймите, – говоришь ты, убеждая профессора. – Времени у меня впритык, финишная прямая, образно говоря, могут и к бакалаврской не допустить».

А тот сидит у себя за столом, седой такой папик с дон-кихотовской бородкой, в мятом твидовом пиджачке, сверлит тебя взглядом сквозь круглые, похожие на старое пенсне, очки и как-то непонятно ухмыляется при этом. Ты ему о своем, о наболевшем, а он молча, внимательно слушает, а сам осматривает тебя с ног до головы, словно оценивающе при этом. На кафедре жарко, ты пару верхних пуговиц на кофточке расстегнула, не подумав, и вдруг видишь, профессор глазами туда похотливо заныривает, а затем откровенно сглатывает слюну и начинает петь ту же песню, что и его доцент.

– Ничего нельзя теперь поделать, девушка. Могу, конечно, обсудить ситуацию с доцентом, но давить на него – никак. Идите, дорабатывайте свой курсовик. А уж коли вы его так затянули, то я и сам потом посмотрю, что у вас получится. В индивидуальном порядке с вами все обсудим. Плохие работы нам не нужны.

Встав, ты огорченно уходишь и, обернувшись, чтобы попрощаться с профессором, вдруг видишь, как тот откровенно пялится на твою туго обтянутую юбкой попу. Аж столбенеешь от неожиданности, поймав этот его жадный взгляд. И тут он, с трудом оторвав от твоих аппетитных булочек глаза, еще и добавляет напоследок, только что не облизнувшись:

– Сами, конечно, решайте, девушка, но мой вам совет: срочно записывайтесь на индивидуальную консультацию, пока не поздно. Может, и я тоже на нее подойду, чтобы вам потом время не терять. Что вам тут по кабинетам туда-сюда ходить, бакалаврской пора заниматься, – и опять – зырк глазами в разрез твоей кофточки.

– Ну, если без этого никак… – недоуменно пожимаешь ты плечами и уходишь, прямо спинным мозгом чувствуя, как он провожает похотливым взглядом твою попку. Выходишь с кафедры, а сама просто в шоке от происходящего. Не знаешь, как это все теперь и понимать.

И вот – все. Время закончилось. Завтра – последний день. Курсовик очередной раз не прокатил. Отступать некуда. И ты понимаешь: выхода нет, придется отсосать у доцента. По страшному секрету подружки сказали тебе, что многим в такой ситуации удалось обойтись только минетом.

– Ужас какой! – вздрогнула Дарья. – Мне-то, порядочной девушке, из приличной семьи…

– А что делать? Последний шанс. А там еще и утверждение у профессора. Тупик полный, – развел руками Павел. – И, с огромным трудом решившись, ты записываешься на индивидуальную консультацию к доценту. Сомнения все еще мучают тебя, но делать нечего. Он назначает тебе встречу на поздний вечер, когда на кафедре уже никого нет. Все окончательно ясно. Принимайте, девушка, душ и надевайте красивые трусики. Будем вас сейчас как следует консультировать.

– Подонок какой! Куда только ректорат смотрит?! – возмутилась Дарья.

– Не знаю, как ректорат, а куда смотрят доцент с профессором ты видела, – похотливо улыбнулся Павел, готовясь выступить в роли негодяя доцента. – Слушай дальше, – продолжил он, развязывая узел халата. – Поздний вечер, на кафедре – никого. Дрожа от волнения, ведь такое у тебя впервые, приходишь на встречу с доцентом. Тот спокойненько ждет тебя, развалившись в кресле и слащаво улыбаясь, – Павел сел на кровати, прижавшись спиной к ее изголовью. – Вот так. Представь, что я и есть доцент.

– Здравствуйте, Вадим Кимович, – подхватила игру Дарья. – Вот, пришла, как договорились, – стыдливо потупила она глазки.

– Очень хорошо, Даша, что вы пришли, – чуть изменил голос Павел. – Давайте тогда не откладывая и займемся сразу делом. Положите на стол свой курсовик и идите сюда ко мне. Он нам сегодня будет не нужен.

– Ну почему не нужен? – пробуешь ты прикидываться дурочкой, но робко подходишь к нему ближе.

(Дарья придвинулась к мужу.)

– А зачем он нам на индивидуальной консультации? – нагло заявляет доцент и начинает одной рукой расстегивать ширинку, а второй хватает тебя за руку, притягивая к себе.

– Ну, вам же его посмотреть, наверное, нужно, – голос у тебя дрожит, а глаза с ужасом смотрят на эту самую ширинку, словно приклеившись к ней. Все-таки морально ты к этому еще не готова, девушка-то ты порядочная.

(Павел раздвинул полы халата. Его член уже чуть приподнялся, выглядывая оттуда.)

– Да я лучше вот сюда буду смотреть, что мне курсовик ваш, – и, подтянув тебя к себе еще ближе, доцент начинает нагло расстегивать твою кофточку. Лифчик ты надевать не стала, понимая, что этим все закончится, и, добравшись до груди, тот начинает жадно ее тискать. При этом его член, подрагивая, уже высовывается из брюк.

(Дарья придвинулась ближе к Павлу, и тот, раздвинув полы ее халата, стал мять ей грудь.)

– Ах, какие у нас тут сисечки хорошие! – истекает он слюной. – И что нам после этого смотреть на какой-то там курсовик. Вот мы лучше их как следует рассмотрим, вот так и еще вот так, – продолжает он вовсю ощупывать твою грудь. Сразу было видно, как она ему понравилась, как только он тебя впервые увидел, развратник такой.

(– Кошмар какой, – поморщилась Дарья, – вот так, сразу, нагло лапать!)

(– Да, не говори, вляпалась ты в историю, а что делать?) И, стыдливо краснея, ты лопочешь:

– Но ведь это же как-то нехорошо, Вадим Кимович. Нехорошо, что вы вот так со мной поступаете.

– Ну почему же нехорошо, Дашенька? Почему нехорошо? – и, приговаривая, доцент начинает жадно лизать тебе сосок, а твою руку кладет себе на член.

(Павел поцеловал соски жены, а в руку ей сунул свой уже порядком напрягшийся член.)

– Боже, что вы делаете? Я же порядочная девушка! – не выдерживаешь ты, а голос у тебя аж прерывается от возмущения его откровенной наглостью. К такой беспардонности ты не была готова.

– Ну конечно порядочная, Дашенька! – с циничной улыбочкой соглашается доцент. – Я даже презерватив надевать не буду. Вижу, что вы девушка порядочная, – и он заталкивает свой член тебе в ладонь. Тот уже как следует напрягся и начинает нетерпеливо подрагивать.

– Господи! А что же я скажу своему парню?! Стыдно-то как, – невольно вырывается у тебя, и ты становишься просто пунцовой.

(Даша начала нежно массировать рукой член мужа.)

– А причем здесь ваш парень? – искренне удивляется твой консультант. – У парней военная кафедра, а у их симпатичных подружек – курсовики. Вы сейчас курсовик свой сдаете. Не он же вместо вас это делать будет. Курсовик-то явно недоработан, вот мы и разбираемся с ошибками. Как и положено у красивых девушек, – и, положив свою ладонь на твой затылок, доцент начинает наклонять тебя лицом к члену. Еще немного по инерции поупиравшись, ты понимаешь, что сопротивляться теперь уже бессмысленно. Вынужденно уступая ему, ты неохотно приседаешь, вставая перед ним на колени и жалостливо всхлипывая при этом.

– Но только прошу вас, никому об этом не говорите, ладно? – почти со слезами вырывается у тебя.

– Никому, никому не скажу, не волнуйтесь, – стягивает он с тебя совсем кофточку и подталкивает твою голову рукой дальше вниз. – Что вы, на самом деле? Давайте, консультируйтесь уже. Что мы все резину-то тянем? – насильно подводит он твои губы к члену. – Не стесняйтесь, Дашенька, берите в рот.

(Павел сбросил с жены халат и, как бы силой подведя ее голову к члену, сунул ей его за щеку.)

Делать нечего, и, всхлипывая, ты начинаешь сосать. На глазах у тебя слезы.

(Дарья и вправду начала посасывать член.)

Чуть приподнявшись, доцент спускает вниз брюки. Встав на колени поудобней, ты опираешься одной рукой о подлокотник кресла, а второй начинаешь осторожно переминать его яйца. Тебе очень хочется, чтобы он быстрее кончил, и это жуткое издевательство наконец прекратилось.

(Дарья стала ласкать пальцами мошонку мужа.)

Доцент явно кайфует. Тискает, переминает твои груди, крутит пальцами соски, любуясь при этом происходящим и откровенно наслаждаясь твоим видом. Молодая, хорошенькая студентка так откровенно и приятно отсасывает у него. Твои губы красиво обхватывают его стоящий колом член, а налитые, сочные груди упруго перекатываются в его ладонях.

– Красота, да и только, – блаженствуя, постанывает он.

(Чувствуя, как член мужа все сильнее напрягается у нее во рту, Даша все больше заводилась сама.)

– Что уж тут поделаешь, если это для учебы надо, – оторвалась на минуту от члена мужа постепенно входящая в роль студентки Дарья. – Выхода-то у меня, бедной, нет. Приходится сосать теперь у этого гнусного развратника, – и, тяжело вздохнув, она продолжила делать минет мужу, все сильнее ощущая себя вляпавшейся в историю безалаберной девчушкой.

– Да уж, попалась так попалась. Нечего теперь рыпаться, коли так. Остается только смириться. И, расслабившись, ты постепенно начинаешь входить во вкус. Член все сильнее деревенеет у тебя во рту, и, незаметно для самой себя, ты увлекаешься этим. Девушка ты уже опытная, парни у тебя были, и секс тебе, в принципе, нравится. Перебираешь член губами, ласкаешь его языком, глубоко заглатываешь и вновь вынимаешь, чувствуя при этом, как все сильнее и сильнее возбуждаешься сама.

(Сося член мужа, Дарья на самом деле ощутила, как теплеет у нее между ног.)

А доцент просто млеет от своей консультации. Твой курсовик ему все больше и больше нравится. Нежный язычок с успехом исправляет все замеченные в нем ошибки…

Увлекшись «доработкой курсовика», ты даже не замечаешь, как на кафедру потихоньку заходит профессор. Закрыв дверь изнутри на ключ, он посматривает на тебя и довольно потирает руки. Индивидуальные консультации – его любимое дело. Как и доцент, он считает их лучшим методом обучения молодых студенток.

Приветливо кивнув коллеге, он не спеша подходит к тебе сзади, поправив на носу очечки, с интересом осматривает и, похотливо облизнувшись, расстегивает свою ширинку. Оттуда любопытно выглядывает внушительных размеров болт.

(О, Бо-гэ! – сдавленно прыснула Даша, не вынимая члена изо рта.)

– Нет, точнее, не болт, а еще один консультометр, вот как его надо правильней называть, ведь это же солидная кафедра. Говорят, на ней даже как-то учился наш президент.

(Дарья чуть не подавилась, вновь хихикнув.)

Аккуратно повесив пиджак на спинку стула, профессор, с довольным видом потирая руки, опускается на корточки позади тебя. Отпустив твою грудь, доцент кладет тебе обе ладони на голову, придерживая ее. Ведь, увлеченно консультируясь у него, ты даже не замечаешь происходящего за твоей спиной. И только когда, жадно облизываясь, профессор начинает лезть тебе под юбку лапами, ты в ужасе вздрагиваешь, чуть не подавшись членом от неожиданности. Силой удерживая твою голову руками, доцент не дает тебе выпустить изо рта член.

(Павел быстро лег на спину и посадил на себя жену в позу «шестьдесят девять», так, чтобы она продолжала делать ему минет, а он мог снизу ласкать ее промежность языком и руками. Затем он продолжил свой увлекательный рассказ.)

Ты замираешь в шоке и, испуганно подняв на доцента глаза, видишь, как тот приветливо улыбается кому-то позади тебя, продолжая прижимать вниз твою голову. Он ведет себя так, будто ничего особенного не происходит, а тебя между тем всю аж сковывает от страха, и ты не можешь даже толком дернуться, не понимая, что происходит. По-прежнему не давая тебе освободиться от живого кляпа во рту, доцент начинает успокаивать тебя.

– Не бойтесь, Дашенька, это профессор, – ласково нашептывает он. – Сосите, сосите, все в порядке. Успокойтесь и не нервничайте. Что вы так испугались, ей-богу? – гладит он тебя по голове, как маленькую девочку, – Дмитрий Леонидович тоже примет участие в консультации. Слишком серьезная тема у вашего курсовика. Думаю, без него нам никак не справиться.

А наглец профессор, задрав наверх твою юбку, начинает между тем потихоньку стягивать с тебя трусики. И до тебя наконец доходит, что ты влипла в ТАКУЮ историю, которую не могла и в дурных снах представить. Попытавшись что-то сказать, ты дергаешься, но доцент по-прежнему придерживает руками твою голову, приговаривая:

– Тихо, тихо, Дашенька! Успокойтесь, что вы, на самом деле?! – не дает он тебе выплюнуть член. – Не надо зря волноваться! Зачем вы так? Абсолютно незачем. Вы же сами заходили к Дмитрию Леонидовичу. Вот и напросились на его участие в консультации.

– Не напа-ашива-ась я-а-а, – несмотря на заполненный рот, с трудом попыталась возразить вошедшая в роль студентки Дарья. (Давясь от смеха и одновременно кайфуя, она продолжала делать мужу минет.)

– Ну, как же не напрашивались, Дашенька? – продолжая стягивать с тебя трусики, вступает в разговор профессор. – Сами же ко мне пришли, хорошая такая девочка, а потом еще и попкой перед носом крутили. Аппетитной такой.

– Не ку-утиа-а яа-а… – вновь возмутилась Дарья, не в силах избавиться от кляпа во рту. (Муж крепко держал ее голову, и его член был плотно загнан ей в рот. Они оба окончательно вжились в свои роли, и Павел продолжил увлеченно развивать сюжет.)

– А в это время доцент, по-прежнему не отпуская твою голову, по-отечески строго начинает упрекать тебя.

– Вы что, Даша, хотите, чтобы Дмитрий Леонидович обиделся? Обиделся и ушел сейчас? Что вы, на самом деле?! Повезло вам, теперь курсовик точно пройдет. Успокойтесь… сосите, сосите. Профессор – очень опытный консультант. Знает, как нужно это делать. Очень хорошо знает… Спасибо ему скажите, что проконсультировать согласился.

Спасибо ты ему, конечно, не говоришь, но осознаешь, что делать тебе теперь нечего. «Свалит еще, действительно, не дай бог, профессор, и что тогда?» – правильно понимаешь ты свое положение. И, окончательно смирившись, ты прогибаешь спину и поднимаешь повыше попку, коли уж она так понравилась профессору.

И пока доцент тебе все это наговаривает, профессор до конца спускает с тебя трусики, причмокивая от удовольствия и явно глотая слюни. А ты, покорно приподняв ножки, позволяешь ему полностью снять их с себя. «Похоже, минетом мне тут не отделаться», – мелькает у тебя в голове. Ты всегда была сообразительной девочкой, и смекалка не подводит тебя и в этот раз.

(Лежа на спине, Павел потихоньку снял с сидящей наверху жены стринги.)

Член у профессора стоит уже конкретно. Ты прямо спинным мозгом чувствуешь это. А он – сам не свой от твоего очаровательного зада. Гладит его, ощупывает, переминает. В общем, со вкусом оказался мужик, красоту любит. Чувствуется, знает толк в женских попках. Тебе аж приятно стало от его нежностей, сама такого от себя не ожидала. Расслабилась уже, смирилась окончательно. Загнали бедную девочку в угол, подонки, зашантажировали. Что уж тут теперь.

(И Павел начал ласкать руками Дашины ягодицы. Та ежилась от удовольствия.)

Сначала просто руками ласкал, потом целовать начал, лизать, покусывать нежно. Аж стонет у тебя там сзади от наслаждения бывалый развратник, с удовольствием все делает, смакует. Начал с ягодиц, одной, другой, а потом и до промежности добрался. И так, знаешь, ловко языком своим там орудует, что ты уже намокать потихоньку начинаешь и тоже невольно постанываешь, приятно тебе становится.

(Даша почувствовала, что Павел начал за разговором полизывать ее промежность, и присела немного ниже.)

Приподнимаешь еще повыше попку, ноги чуть сильнее раздвигаешь. Надо же, чтобы уважаемому профессору удобней было. «Хорошо, что трусики совсем сняли», – мелькает у тебя без спросу мысль. Во вкус потихоньку входишь.

– Вот так, Дашенька… Так, умница, – приговаривает тот, видя твою ответную реакцию. – Еще сейчас подготовим девочку к консультации, и еще, и еще… – продолжает он нализывать тебе половые губы с клитором. У тебя аж коленки начинают дрожать от этого.

(И Даша сама ощутила мелкую дрожь, а Павел потянулся за фаллоимитатором. Он заранее его смазал и положил рядом.)

Видя, что ты уже окончательно смирилась со всем этим безобразием, доцент отпускает твою голову и вновь начинает мять тебе груди… И ты чувствуешь, как одновременно четыре мужские руки теперь жадно тискают тебя. Две наслаждаются отвисающими вниз грудями, а две другие в это время переминают ягодицы. Такое у тебя впервые, и, как ни странно, ты вдруг чувствуешь, что это возбуждает тебя.

(И у Даши неожиданно мелькнула шальная мысль, что еще двух рук им здесь явно не хватает. Тут же прогнав ее, она вновь сосредоточилась на члене мужа.)

– Ну вот и готова теперь наша девочка к консультации, – чувствуя, что ты уже совсем потекла, бормочет сзади профессор, приспуская брюки с трусами. – Готова теперь моя хорошая студенточка… Готова наша аппетитная безобразница… – и, приговаривая, он начинает приноравливаться к тебе сзади членом. – Вот так… вот здесь… – водит он набухшей головкой вдоль твоих половых губ.

(И Павел стал потирать концом фаллоимитатора Дашину промежность, которая уже вся намокла от возбуждения.)

Ты чувствуешь, как стоит колом его горячий член, как вздулась желанием его головка, как она хищно рыскает у тебя в промежности, как, целясь, раздвигает твои половые губы… Ощущаешь все это и сама уже безумно хочешь, чтоб она быстрее вошла вглубь. А профессор словно дразнит тебя. Никуда не торопится, растягивает удовольствие первого толчка, наслаждается моментом, развратник. Одной рукой тебя за ягодицу придерживает, а второй членом вдоль промежности водит. Смотрит на тебя, затаившую дыхание, сзади, любуется. Новая такая девочка перед ним рачком стоит. Свеженькая, красивая, молоденькая. Течет уже вся соками, готовая. Ножки согласно раздвинула, спинку прогнула, подставляясь, попку приподняла в нетерпении… Она вся округлая у тебя, налитая, упругая, румяная. Красота такая, аж голова у профессора кружится. А ты уже не можешь, так тебя желание распирает, разогретую. Не дышишь, ждешь его, дрожишь от возбуждения. Прямо самка какая-то в тебе похотливая проснулась, и все тут.

(У Дарьи перехватило дыхание.)

И вот он с придыханием засаживает его тебе. Резко, глубоко, одним ударом, грубо и мощно раздвигая стенки влагалища.

(Ох!.. – задохнувшись, содрогнулась Дарья. Павел резко и глубоко вогнал в нее искусственный член.)

Тебя будто током ударило. Чуть член доценту не откусила. Так вскинулась, что он еле удержал тебя. Член у профессора не длинный, но толстый, у тебя как будто что-то сладкое взорвалось внутри жаром. Дыхание перехватило, на спине испарина мгновенно выступила, мелко-мелко дрожишь, замерев от остроты ощущений.

(Даша действительно вся дрожала.)

А профессор и сам захлебнулся от кайфа. Стоит позади тебя на коленях, к попке твоей лобком прижавшись, глаза закатил от удовольствия и потихоньку членом у тебя во влагалище покачивает, наслаждаясь новыми ощущениями. Выдержал так несколько секунд, смакуя, а потом давай тебя вовсю трахать.

(И Павел начал делать сильные толчки фаллоимитатором в Дашином влагалище, чередуя их глубину, вращая внутри, покачивая и наслаждаясь своей игрой.)

И так засаживает, и сяк, похотливый черт! То глубже, то чаще, то мелкими толчками, то сильными и резкими… Еще и еще. Приостановившись, покачивается у тебя внутри из стороны в сторону, переминая руками ягодицы, затем вращает членом то так, то эдак, крутит внутри словно шампуром. Привстанет чуть-чуть, отклонится назад, чуть сбоку загоняет… с одного, другого, чуть снизу, затем сверху… в общем, чувствуется, знает мужик в этом толк, жарит тебя как следует. Такой удалой трахальщик тебе еще никогда не попадался. Одно слово – мастер! Наяривает вовсю, да еще и приговаривает при этом, войдя в роль.

– Консультация должна быть очень глубокой, Дашенька… разносторонней… разнообразной… тщательной… – бормочет он, меняя глубину и направления своих ударов. – А вот эту сторону вопроса мы сейчас особо внимательно проработаем, девочка моя любознательная… а теперь и вот эту тоже… теперь вот так подетальней… а теперь еще поглубже… – шурует вовсю профессор, наставляя тебя на путь истинный, знаниями, считай, накачивая.

(Вот так и так, и так… – играл Павел фаллоимитатором с женой, а та уже вся извивалась от наслаждения.)

Ты – сама не своя. Не меньше его кайфуешь, отдаешься по полной уже. Повыше поднимаешь попку, подмахиваешь, стонешь, всхлипываешь, и если бы не член во рту, то кричала бы точно. А тот, видя это, еще больше тащится. Нравится ему, как ты от его члена с ума сходишь, еще сильнее от этого заводится. Вцепился тебе в ягодицы, насаживает на свой кол вовсю, загоняет его тебе по самые яйца, ни на минуту не останавливаясь, наслаждается своей студенточкой старый поганец. Консультирует, в общем, как надо, сдержал обещание, не обманул девушку. Настоящий педагог, все бы так серьезно к обучению молодежи относились, «Китай» бы у нас наступил.

Доцент доволен творящимся безобразием – не передать как! От этого вида у него самого еще сильнее встал, конченым извращенцем оказался. Смотрит, как профессор обрабатывает тебя вовсю, любуется этим развратом и кайф по полной ловит. Отпустит твою грудь, откинется, посмотрит, как она покачивается в такт толчкам сзади, откровенно наслаждаясь таким зрелищем, и опять начинает вовсю тискать… Жмурится от удовольствия, по головке тебя гладит, волосы сквозь пальцы пропускает, комплименты отпускает, хвалит… В общем, и сам тащится, и тебя, похоже, окончательно полюбил. Хоть в аспирантки к нему теперь поступай, вне конкурса примет.

Тебе, конечно, не просто: и у него сосать, и профессору в то же время подмахивать, но сразу два члена в тебе одновременно, такое у тебя впервые. Оба крепких, горячих, жадных до тебя, вкусных, и обоим ты безумно нравишься. И от этого чувства у тебя кружится голова, с ума просто сходишь от остроты ощущений.

(Дарья чувствовала, что с ней происходит что-то нереальное. Одновременно две сладких волны с разных сторон все быстрее катились навстречу друг другу.)

А эти два похотливых перца, похоже, и не собираются так быстро кончать. Профессор все трахает тебя и трахает в свое удовольствие. Чуть снизит темп, покрутит, покачает во влагалище членом, передохнув немного, и опять начинает вовсю наяривать. Смачно так, со вкусом, с толком и наслаждаясь самим процессом. Ты уже истекаешь вся, член в тебе хлюпает, потом обливаешься, а он знай себе засаживает, не переставая. Парню твоему и не снилось такого, уже сто раз бы, наверное, кончил, тебя не спросив. И ты чувствуешь, что все, взорвешься сейчас, разлетевшись на миллион карамелек, такая дикая сладость тебя распирает. Член во рту задеревенел совсем, распух, жаром пульсирует, а во влагалище просто черт с ума сходит, беснуясь от вседозволенности.

(Две волны слились в одно огромное, стремительно накатывающееся цунами.)

Ба-бах в голове! Потом сразу по всему телу пламенем, испепеляющим жаром, выворачивающим наизнанку сумасшествием. Бьешься, дышать не можешь, просто умираешь, захлебнувшись в дикости сладкого водоворота, стремительно засасывающего тебя в какую-то невероятную бездну.

– А-ай! – дико закричал позади тебя профессор. – Ы-ы! У-у!.. Взрыв сверхновой… Распад ядра урана… Одалисочка моя… – захлебываясь, бредит он, даже не осознавая, что несет. До упора вогнав в тебя член, он вместе с тобой агонизирует в конвульсиях безумного оргазма, явно сходя с ума. Очечки его запотели, глаза закатились, бородка трясется, рот хрипло хватает воздух, пальцы судорожно вцепились в твои ягодицы. Полуобернувшись и скосив глаза, ты, словно в горячем тумане, полуобмороке-полутрансе видишь это, ощущая, как он кончает, сотрясаясь от остроты ощущений. И тут же пульсации горячей спермы начинают толчками заполнять тебе рот, а в кресле выгибается дугой задыхающийся от дикого наслаждения доцент. Словно молния пронзает тебя с двух сторон одновременно, выжигая сладким огнем изнутри. Ты явственно ощущаешь, как, слившись вместе, вы втроем превратились в единый беснующийся клубок вырывающейся на свободу похоти. И это мгновение ничем не измеримо. Ты просто-напросто сходишь… сейчас с ума, упиваясь этим развратом… Такого… у тебя… еще… никогда… в жизни… в этой… в этой… жизни… не было… А-а… – хрипел Павел, путаясь в словах, сбиваясь и всхлипывая. Терпкий вкус его спермы толчками пульсировал у Дарьи во рту. Цунами с головой накрыло ее, стремительно унося куда-то в иные миры и неведомые измерения…

 

Глава 3

Весь следующий день Дарья ходила под впечатлением от этой сумасшедшей ролевой игры. Ведь в какой-то момент ей действительно стал грезиться секс с двумя мужчинами одновременно, настолько она вжилась в роль. При одном только воспоминании об этом у нее кружилась голова, а трусики начинали намокать. Она никак не ожидала от себя такого, вот уж действительно стоило только покопаться в скрытых резервах… Да и последний разговор с Андреем подтолкнул ее к серьезным размышлениям, уж больно такой взгляд был для нее необычным. И чем дольше Дарья думала обо всем этом, тем больше осознавала, что неожиданно для нее самой ее понимание близких отношений с мужчинами начинает серьезно меняться, а самое главное, она вдруг почувствовала, что совсем по-другому начинает раскрываться ее собственная сексуальность.

Вернувшись вечером домой, она подошла к зеркалу и, раздевшись догола, стала внимательно рассматривать свое тело, и чем дольше она его разглядывала, тем более сексуальным оно ей казалось, тем больше напоминало о тех желаниях и ощущениях, которые испытало за последний месяц, тем настойчивее требовало ласки и любви, так, словно жило независимо от совести или сознания. И Дарья четко осознала, что ей безумно хочется дарить наслаждение и получать удовольствие самой, что ее тело обожает заниматься сексом, и что она сама хочет стать еще сексуальней, привлекательней и желанней. Она вдруг поняла, что это сейчас для нее необычайно важно.

За ужином Даша сказала мужу, что собирается серьезно заняться грудью и слетать со своей московской знакомой на специальную консультацию в Таиланд, что они уже об этом почти договорились, и ей только следует дать окончательное подтверждение. Павел не возражал, и ближе к ночи она набрала телефон Ксении.

Та была, как всегда, искренне рада ее звонку.

– Ну что, пожалуй, ты меня уговорила. Давай слетаем, – Дарья вдруг почувствовала, что даже немного возбуждается от этой мысли, причем непонятно почему. – Только на первый раз – консультация, и не больше. Надо еще посмотреть, что он предложит, – проглотив странное волнение, добавила она.

– Здорово, что позвонила! – Ксения была явно довольна таким ее быстрым согласием. – Да ты не волнуйся, я и сама не собираюсь лошадей гнать. На первый раз, как говорила, только осмотр и консультация. Когда летим? Можешь сейчас сказать?

– Ну, давай ровно через две недели, – чуть подумав, предложила Даша. – Мне как раз удобно будет. Определишься с рейсом, набери меня.

– O'key, – Дарья прямо чувствовала, как рада их совместной поездке Ксения, у той аж голос звучал по-другому. – Ты как, кстати, акклиматизацию переносишь? Месячных у тебя не будет? А то меня в прошлый раз из-за месячных в день прилета там конкретно мутило. Два дня в лежку была.

– Да нет, у меня сейчас месячные начинаются. Ну и вообще, я нормально джет-лэг переношу, – даже не почувствовала подвоха в этом вопросе Дарья.

– Вот и отлично! Тогда кидай мне копию загранпаспорта и жди звонка. Купальник только не забудь. Фотик не тащи, я свой возьму…

– Да ладно, что ты сейчас об этом? Созвонимся ведь еще.

– Точно! Что это я, на самом деле?..

Они распрощались, и, сладко потянувшись, Даша пошла ложиться спать. Завтра надо было встать пораньше и заняться делами, чтобы спокойно исчезнуть на неделю в теплых краях…

Самолет набрал высоту. Расслабленно вытянувшись в креслах в ожидании ужина, они с Ксенией оживленно болтали. Дарья не виделась со своей московской подругой больше двух недель и сейчас вдруг почувствовала, что даже соскучилась по ней. Столько пережитых вместе эмоций действительно сблизили их, хоть это порой и казалось нелепым самой Дарье. Странными они все же были подругами. Она – порядочная замужняя женщина, и ее наставница – московская гетера. Мало того, по сути, они были любовницами. Если бы кто-то сказал ей о возможности такого еще два месяца назад, она просто покрутила бы пальцем у виска.

Но дружба, как и любовь, порой трудно объяснима, и вот сейчас Даша, почти в обнимочку с Ксенией, сидела в самолетном кресле, полностью доверившись той и улетая куда-то в неведомые края.

Чтобы расслабиться и не нервничать при взлете, они выпили немного шампанского и теперь вовсю судачили, хихикая и перемигиваясь друг с дружкой.

– Ну, расскажи, что у тебя теперь с мужем? – ерзала от любопытства Ксения. – Есть положительные тенденции, или как?

– Да так классно все, сама не ожидала! Андрей говорил, месяца через три, не раньше получится, а у нас уже сейчас покатило, – довольно жмурилась Дарья.

– И что? Что?! Подробней расскажи, ну очень тебя прошу, расскажи, – придвинулась к ней ближе Ксения.

– Давай тогда еще шампика выпьем чуть-чуть, чтобы язык расслабился, – хихикнула Даша. Она никому до этого не исповедовалась о своей интимной жизни с мужем. Как-то всегда считала это не совсем приличным.

– Ну мне-то можно рассказать, что ты? – словно прочитала ее мысли Ксения. – Я же твой учитель как-никак. Мало ли ошибок там наделаешь, а мне потом отвечать, – от души рассмеялась она и шутливо толкнула плечом Дашу.

– Осторожней ты! Сейчас обольемся тут все с ног до головы! – тоже захохотала та, чуть не расплескав свое шампанское.

Выпив по второму бокальчику (бизнес-класс все же), они еще ближе наклонились друг к дружке, секретничая. Темка-то у них была не для посторонних ушей.

– Сделала тут ему офигенный минет, – шептала Дарья на ухо подруге, – так тот чуть не умер от счастья, когда я ему палец засунула, как ты меня учила.

– Правда? – аж подскочила в кресле Ксения. – Вот здорово! А помнишь, как ты первый раз удивилась этому. Помнишь, с Сергеем тогда?

– Помню, конечно! Забудешь такое…

– Ну вот видишь! Слушаться надо опытных людей, – довольно потирала ладони Дашина наставница. – А еще что? Расскажи, что еще? Анальный секс пробовали? – прямо сгорала она от нетерпения узнать все Дашины интимные тайны. – Мы же с тобой обсуждали и это тоже.

– Ну… пробовали, – не выдержав, раскололась та и сладко поежилась. – Первый раз такое у меня было.

– И как? – глаза у Ксении аж горели от любопытства. – Признавайся, понравилось? Как?

– Понравилось, честно говоря, – выдохнула ей на ухо Даша.

– Говорила же тебе, здорово бывает, – хихикнув, ущипнула ее за щеку Ксения. Вид у той был невероятно довольным. – Представляешь, какое мы с тобой открытие сделали! Классно же теперь! Столько новых возможностей у тебя появилось.

– Ну да… – глотнула еще шампанского Дарья. Она даже не ожидала от себя таких откровений.

– Хорошо же очень, когда попка чувствительная! Ты что! Я тебе потом столько идеек по этому поводу накидаю, сама удивишься, – вид у Ксении был явно довольный. – Ну, давай за твои невероятные успехи! – подмигнула она Даше, чокаясь, и хором прыснув, они допили свое шампанское. Ксения знаком показала проходящей мимо стюардессе на неприлично пустые бокалы. Глядя на них, та улыбалась.

– А еще ролевые игры попробовали, – не удержалась, чтобы не похвастаться, Дарья. Под влиянием искреннего восхищения Ксении ее успехами ей захотелось выложить сразу все свои достижения. Приятно же, когда тебя учитель хвалит.

– Ух ты! Молодец какая! Ну и способности же у тебя, Машка! Сама не ожидала даже. На лету все схватываешь. Умница! Ах, какая ты у меня хорошая ученица, – и Ксения, расчувствовавшись, чмокнула ее в щечку. – Это тебе награда от наставницы, – вновь хихикнула она. По-прежнему улыбаясь, стюардесса подлила им еще шампанского. На девушек и в самом деле приятно было смотреть. Словно две не видевшиеся сто лет закадычные подружки, они прямо льнули друг к дружке, перешептываясь. То, что речь шла о мужиках, видно было за версту, так о чем же еще и секретничать симпатичным девушкам? Стюардессе так и хотелось, бросив опостылевшую работу, подсесть к ним тут же третьей и тоже все разузнать.

– Ага! Два раза уже поиграли, – разболталась Дарья. Шампанское все больше развязывало ей язык. – Один раз мой сценарий был, а второй – его.

– Ну, ни-фи-га себе! – аж задохнулась от восторга Ксения. – И как? Что вы там навыдумывали-то? Расскажи, – нетерпеливо придвинула она ухо к Дашиным губам. – Давай, рассказывай подробнее, – оглянувшись вокруг, прошептала она. Стюардесса аж облизнулась втихаря, глядя на них, и выпила холодной воды.

– В моей игре это был секс с незнакомкой. В темноте под душем, – глотнув из бокала, начала выкладывать все начистоту Дарья. – А в его – секс студентки с двумя преподавателями. Доцентом и профессором. Она курсовик не могла сдать, и эти два подонка шантажировали ее. В результате сразу вдвоем ее отымели. Групповик получился.

– Ой, мама! – съехала с кресла Ксения. Причем действительно свалилась на пол, расплескав шампанское. Стюардесса аж бросилась к ней, поскольку появился повод. Любопытство просто выворачивало ее наизнанку.

– Ничего, ничего, – поднялась на ноги Ксения, успокаивая заботливую стюардессу. – Не волнуйтесь, пожалуйста. Все у нас в порядке. Девичьи секреты, сами понимаете. Любовь, ля мур, мужчины, – подмигнула она ей. Широко улыбнувшись, та понимающе развела руками и подлила им еще шампанского. И зря! Тут уж Даша совсем разоткровенничалась. Ужин-то еще не принесли, а на голодный желудок три бокала шампанского то что надо пошли.

– От игры в групповичок я вообще сама не своя была, – с придыханием признавалась она своей наставнице, увлеченно выведывающей у нее все. Ну а как той еще было обучать Дашу, не зная этих подробностей? В принципе, все было абсолютно правильно, и Дарья исповедовалась начистоту. – У Павла я брала в рот, а вторым мужчиной был фаллоимитатор. Это как бы профессор ко мне сзади пристроился, Паша же играл роль доцента.

– За-ши-бись! – восхищенно выдохнула Ксения. – Офигеть, как здорово! Ну вы молодцы, ребята. А ты у меня настоящая отличница, Машик. Просто горжусь тобой, – с придыханием восторгалась она. – И как, расскажи, вставило тебе? Что чувствовала? Возникло ощущение, что с тобой действительно два мужика? – не отрываясь, смотрела она Даше в рот. У той самой аж пересохло в горле от таких воспоминаний. Щеки у нее порозовели, а глаза блестели вовсю. Глотнув еще шампанского, она зашептала дальше.

– Думала, сойду с ума. Паша еще так все рассказывал!.. Шурует у меня там фаллоимитатором и такие мне безобразия наговаривает, жуть. А я сосу у него, и ощущение, что сзади на самом деле второй мужчина. Голова кружится, трясет всю, а он продолжает и продолжает… Ой, подожди, не могу вспоминать больше! – резко выдохнула она и потрясла головой из стороны в сторону, словно отгоняя дурные мысли. – Все! Не расспрашивай меня больше! Опять голова начала кружиться, – и глаза у Дарьи на самом деле покрылись поволокой, откровенно выдавая ее состояние. – Кончила так… Еще бы чуть, и умерла совсем, – буквально выдохнула она, завершая свой рассказ. Пытаясь охладиться шампанским, разгоряченная воспоминаниями Дарья одним глотком осушила свой бокал и откинулась в кресле. Ксения с восторгом смотрела на нее. Плоды ее обучения были лучше некуда.

…Наконец принесли ужин, и поев, они устроились спать. На завтра у них уже была назначена консультация с хирургом, и не хотелось прийти к нему с кругами под глазами от недосыпания.

Прилетев, они быстро устроились в гостинице, пообедали, привели себя в порядок и поехали разбираться со своей пластикой.

Консультация была очень серьезной. Таец прекрасно знал английский, так что им не пришлось даже оплачивать переводчика. С каждой из них он занимался почти по два часа и, как ни странно, почти отговорил Дарью от операции, оказавшись по-настоящему честным. Московские бы специалисты схватились за голову от вида ее груди, с ходу потащив Дарью под нож. На его же взгляд, дело было больше в ее осанке, чем в самой груди. В принципе, полразмера добавить можно было, но, сфотографировав Дарью со всех сторон при разном положении ее спины, он наглядно продемонстрировал ей свои аргументы. Работа над осанкой давала ей очень видимые результаты. Ореол сосков хирург тоже при ее желании брался сделать меньше, но при этом был крайне удивлен самой постановкой вопроса.

– А кто вам вбил в голову, девушка, что это некрасиво? – искренне изумился он. – Я лично уверен, что большинство мужчин такие крупные соски больше привлекут, чем оттолкнут. Дело, конечно, вкуса, но по-моему, это надуманно. Такая операция достаточно сложная, а смысл ее, на мой взгляд, неоднозначен.

– Честно говоря, Маша, я тоже так думаю, – поддержала его Ксения. Они договорились, что примут участие в консультации друг друга, чтобы таец не залечил их поодиночке своими советами, хоть эти опасения и оказались в результате излишними. – Не стала тебя разубеждать без мнения специалиста, но коли и он так считает, думаю, не стоит тебе заморачиваться.

– Вы бы лучше посоветовались, девушка, с разными мужчинами. Узнали их точку зрения. Причем лучше с не очень знакомыми. Это объективней будет.

– Это мы запросто организуем, – улыбнулась добрая Ксения. – Только время осмотра назначь, Маш. Очередь экспертов выстроим.

– Причем я вполне серьезно говорю, – без всякой улыбки продолжил хирург. – Узнаете тем самым объективное мужское мнение по этому поводу. Тогда и примете в итоге решение. Вас же, насколько я понимаю, не мнение завистливых подруг интересует, а мужское? – впервые улыбнулся серьезный таец. – Я-то думаю, что вам многие барышни позавидуют с такими яркими сосками. Уж глаза-то они притягивают, это точно.

– Думаю, не только глаза, – не удержалась от сальной шуточки Ксения. – Таец поморщился от ее неуместной вольности, и та прикусила язык.

На том они и расстались. Заплатив за консультацию, Дарья забрала диск со снимками, и они поехали назад в гостиницу. Ксению хирург проконсультировал до нее.

Разобрав вещи и часок вздремнув, подруги отправились ужинать.

Тайская кухня – это нечто. Черных крабов, тушеных в соусе с желтым карри, сложно с чем-то сравнить. Недаром вокруг девушек в ресторане сидело столько итальянцев, уж они-то знают толк в еде. Запивая блюдо итальянским же pinot grigio, обе подружки только что не урчали от удовольствия. А итальянцы в это время просто истекали слюной, поглядывая на двух русских красоток. Дарья прямо чувствовала, как их испепеляют вожделеющими взглядами.

– Показать им, что ли, твои соски, узнать мужское мнение, – хихикнула выпившая вина Ксения. – Давай, а, – шутливо толкнула она подругу. – Скажем, доктор велел, – и Дарья сама прыснула.

– Я-то что! – прикололась и она. – Под вашим-то чутким руководством, наставница. Боюсь только, нервы у кого-нибудь здесь не выдержат. Подавится еще, не дай бог. А то и полицию кто вызовет. Я читала, строго у них тут с нравственностью.

– Ну, это если кто из местных идиотов. Это же Таиланд, у них тут везде бесплатный цирк. Прикидываются строгими, чинными, даже откровенные фотографии запрещены, а у самих, только выйди в центр Патонга вечером – толпы проституток и продажных геев. Сплошная секс-помойка. Анекдот, и только, с их местной нравственностью. Восток – дело тонкое, вечно сами себя нае…ать пытаются. Ну да ладно, о чем мы?! Смотри-ка лучше, – кивнула она в угол ресторана. – Вот те-то парни точно с удовольствием экспертами выступят, – бутылка вина подходила к концу.

Дарья обернулась. Три загорелых пижона только что не вскочили, увидев, что она смотрит на них. Дарья аж испуганно отвела глаза, чувствуя, что не сделай она этого, те тут же наперегонки кинутся к ним.

– Господи! Что они такие озабоченные-то? – прыснула она. – Прямо бросятся сейчас на нас, ей-богу.

И точно. Один них встал из-за столика, кокетливо одернул футболочку и с видом бывалого, но знающего себе цену плейбоя продефилировал к ним между столиками.

– Buona sera, signori, – расплылся он в слащавой улыбке. – Come stai?

– Buona sera, – улыбаясь, ответила ему Ксения, а затем на хорошем итальянском бросила еще несколько фраз.

– Scusi, scusi, – смутился итальянец и, пытаясь не терять виду, ретировался к своим друзьям.

Дарья удивленно наблюдала за этой милой сценкой. Особенно красив был подход и отход мачо.

– Ты итальянский знаешь? – искренне удивилась она уверенному разговору Ксении.

– Да, сказала ему вежливо, что не по зубам мы им, – усмехнулась та. – Был тут у меня один их горячий парень в ухажерах, вот и выучила кое-что. Итальянцы – это нечто. Как вот эти черные крабы в карри. Но много – ни-ни. Замучаешься потом голову лечить. Как вспыхнет – только держись. Все, что хочешь, для тебя сделает. А потом перегорает очень быстро, и баста.

– Но ведь красавцы-то какие, ты только посмотри.

– Даже если и так, то эти нам даром не нужны. Крутые итальянские парни сейчас не здесь ошиваются, в это-то время года. Они сейчас на Сардинии, в Портофино… Много есть хороших мест для правильных людей. В этих краях сейчас или экспаты сидят, или биндюжники всякие шарятся, кому подешевле что урвать хочется.

– Да ты что?! А такие на вид мачистые.

– На вид-то итальянцы все мачистые, – добродушно усмехнулась Ксения. – Не, подруга, нам с тобой другие парни нужны, посолиднее. Как ты насчет хорошей кампании? – вдруг с загадочной хитрецой подмигнула она Дарье.

– А что? Есть предложение? – кокетливо повела та плечиком, дурачась. Вопрос-то прозвучал явно неспроста, но о бдительности сложно было уже говорить. Душистое белое вино очень хорошо пошло с крабами.

– Обижаешь!.. Есть, конечно, – с провокационной улыбочкой пфыкнула Ксения. – Плохо меня, что ли, знаешь?

– Ты серьезно?! – удивленно раскрыла глаза Даша. – Не шутишь?

– Так а что нам тут, по дискотекам ходить, что ли? Мы же отдохнуть еще хотели. Серьезно, конечно, – весело прищурясь, смотрела на нее Ксения. – Диму помнишь? Второй на наших занятиях. Понравилась ты ему еще очень тогда, помнишь?

– Помню, конечно! – и у Даши мгновенно мелькнуло воспоминание о том диком ее возбуждении. Она аж невольно поежилась, удивляясь при этом самой себе.

– Ну вот! Так он здесь сейчас. Лодку с другом покупают.

– Какую лодку? – немного невпопад вырвалось у Дарьи. Она была слегка обескуражена новостью, что знакомые Ксюшины мужчины вдруг так случайно оказались рядом.

– Яхту моторную. Особую какую-то. Норвежец один недорого отдает. Вот они и прилетели с Игорем посмотреть. Здесь же тема с лодками популярна очень. Куча офигенных островов вокруг. «Пляж» ведь с Ди Каприо здесь снимали. Не в курсе, что ли?

– Впервые слышу, – с интересом смотрела на подругу Дарья. Та явно что-то мутила, судя по ее лисячьему виду. – Да ты мне мозги тут, по-моему, вкручиваешь, Ксюха! Какой, на фиг, Ди Каприо? Что за темка-то такая вдруг всплыла? Скажешь еще, что случайно они здесь вместе с нами, а?

– Да совпало просто! Что ты напряглась-то, на самом деле? – с невинным видом улыбалась Ксения, но что-то жульническое явно просматривалась в прищуре ее глаз. – Москва – город маленький, постоянно с кем-то то тут, то там сталкиваешься.

– Можно подумать, что мы на Арбате кофе пьем, – засмеялась ее явной отговорке Дарья. – Говори уж прямо, что ты дурака-то валяешь?

– Какая, на фиг, разница, Арбат – не Арбат. Два классных парня могут составить нам компанию. Да еще и с лодкой в придачу. Что тут сомневаться-то? Завтра, кстати, поужинать вместе звали.

– Нет, ты скажи, специально все это подстроила? Не увиливай! Уже и ужин тут у нас нарисовывается, – по-прежнему не унималась Даша.

– Скажу честно, изначально – не собиралась. Ей-ей, – шутливо перекрестилась Ксения, сдаваясь, – но когда выяснилось, что Димон сюда все равно собирается, решили состыковать. Почему бы и нет, подумали. Плохо, что ли, совместить приятное с полезным?

– Вот ты шельма! Не знаю, что с тобой теперь и делать, – покачала головой Дарья, испытующе глядя в глаза явно что-то затеявшей подруги. – «Приятное с полезным» у нее, видите ли.

– Ай, да кончай, не заморачивайся. Совпало, тебе говорю, и все. Да и ты что думаешь, он специально будет тебе свидания в такой тьму-таракани устраивать?

– А почему бы и нет? – вдруг распушила хвост по пьяни Даша. Даже непонятно, что ей вдруг взбрендило повыделываться. – Девушка я видная. Мог бы и специально прилететь, – шутливо кокетничая, повела плечиком она.

– Да Дима-то, я думаю, и специально может. Ты ему тогда, по-моему, очень понравилась. Еле прикрыла тебя своим телом, – с хитроватой улыбочкой подмигнула ей Ксюша. – В прямом смысле причем. Да и он тебе, кажется, тоже. Разве нет? Вспомни.

– Провоцируешь меня, зараза такая! Совращаешь тут честную девушку, порядочную жену, блин! – дурачась, стукнула ее кулачком по спине Дарья, а у самой что-то вновь предательски шевельнулось внутри от того воспоминания.

– В общем, слушай! Что я тебя тут уговариваю? Ты как хочешь, а я лично к парням вписываюсь. Чем тут на гостиничном пляже с пенсионерами чупахаться, лучше с ними на лодке по островам плавать, – явно дразнила ее Ксения. – Вечером будем на ужине пересекаться иногда. Не скучай. Позагораешь тут, покупаешься, книжки почитаешь. Ноутбук тебе свой оставлю, специально киношек назаписывала в дорогу…

– Издеваешься надо мной, что ли, теперь, зараза такая? Киношки я твои буду в одиночестве смотреть, – скривилась Даша.

– А хочешь, могу у того итальянца телефон попросить, – кивнула Ксения в сторону углового столика. – С ним в кино сходите, – продолжала подло подначивать она ее.

– Ну уж нет! Что мне тогда действительно, как дуре, неделю в отеле этом сидеть? Давай уж поужинаем с ними, коли договорилась уже, – сдалась в конце концов Дарья. «В принципе-то все это даже немного забавно, – подумала она. – Да и в любом случае, никто никому ничем не обязан, даже если Ксения это все и подстроила».

 

Глава 4

Они сидели вчетвером за столиком ресторана, уютно разместившегося в маленькой бухточке, окруженной живописными глыбами камней. Солнце стремительно падало в океан, а затем буквально на глазах начало быстро тонуть в нем. Сначала его огромный огненный шар лишь коснулся самой кромки горизонта, затем начал в него как бы нехотя погружаться и наконец полностью ушел в бездну, словно горящий мистический Титаник. Розовое зарево полыхало над водой все слабее и слабее, закат медленно потухал с каждой минутой, и наконец все бесконечное пространство над океаном полностью растворилось в кромешной темноте, и только светлые пятнышки кораблей поблескивали на горизонте, словно пунктиром обозначая его манящий в неведомое край. Дарья, как загипнотизированная, смотрела на всю эту мистику, даже не слыша, о чем ей сейчас говорят. Наконец, будто очнувшись, она повернулась к Дмитрию. Взгляд у нее все еще был немного затуманенным.

– Мне тоже безумно нравятся закаты в этих краях, – мягко улыбнулся он, глядя ей в глаза. – Думаю, что это самое ценное здесь. На Средиземноморье они другие.

– Простите… задумалась, – Дарья по-прежнему не до конца пришла в себя. – А что на Средиземноморье? – почти автоматически спросила она.

– Там тоже невероятно красиво, но здесь больше мистики.

– А вы здесь тоже видите мистику? И в чем же она для вас? – он словно поймал ее мысли, и это становилось интересно.

– Во всем, – повел он вокруг рукой. – Здесь даже думать надо осторожно. Мысли часто материализуются. И плохие, и хорошие. Даже по мелочам.

– Например? – с любопытством посмотрела на него Дарья. Ведь тогда они не успели даже поговорить, такой уж сценарий устроила им Ксения со своей игрой. В результате Дмитрий ассоциировался в ее воспоминаниях с жадно-похотливым, сильным самцом, хотя сразу чувствовалось, что он был умным. Но, как ни странно, именно это ощущение самца подсознательно будоражило где-то в глубине души ее сущность, по-видимому, как самки, ведь она, эта сущность, несомненно, есть у любой женщины, и Дарья непроизвольно чувствовала ее, как только их глаза пересекались. ЭТО было так, будто он без спроса заглядывал в нее, в эту самую тайную сущность. Что-то в ЭТОМ было немного животное, скрытное, далеко запрятанное, спящее, но явно существующее, и она с удивлением прислушивалась к нему внутри себя, разговаривая за ужином с Дмитрием.

– Ну, например, вы можете подумать о человеке, и он вдруг позвонит вам, – между тем продолжал он. – Или будете со страхом воображать себе змей, и какая-нибудь гадина приползет к вам.

– О господи! Только не это! Ненавижу змей, – с отвращением вздрогнула Дарья.

– Значит, сейчас же выкиньте из головы все мысли о них, – успокаивая, тронул он ее за руку. Даша почувствовала это прикосновение. – А если серьезней, то вот вам живой пример – Игорь, – и он кивнул в сторону своего приятеля.

Тот в это время о чем-то вполголоса беседовал с Ксенией. Это был спортивного вида невысокий, но крепкий мужчина лет тридцати пяти – сорока, внешне немного схожий с Дмитрием, но чуть грубее чертами лица. Чем-то он напоминал героя отечественных боевиков, причем больше мафиозного босса, чем опера. Из тех, кто сам рук в крови не марает, но общак держит и ситуацию контролирует. В общем, Игорь, очевидно, был сильным и не простым мужчиной.

Услышав упоминание своего имени, он обернулся в их сторону. Они сидели за столом парочками: Ксения рядом с Игорем, а Дарья – с Дмитрием.

– Правда, Игорь? Помнишь твою историю с лодкой? Я сейчас рассказываю Маше, как тут все мысли материализуются. – Для всех она по-прежнему была Машей, даже уже свыкнувшись с этим своим вторым, подпольным именем.

– Ах, да, – рассмеялся тот. – Не думайте, Маша, что Дмитрий шутит, так оно и есть на самом деле. Расскажи, расскажи, Дима. Я ведь тоже сначала этому не верил.

– У меня есть лодка Sunseeker. Это английская фирма, один из ведущих судостроителей в мире. Они выпускают специальную серию Predator (Хищник). Она мне очень нравится. Моя лодка тоже из этой серии.

– Хищник? – улыбнулась Дарья, глядя в его стальные глаза. – Неплохое название.

– Мне тоже нравится. Актуально для нашего времени. Мир стал злым и жестоким. А жизнь – сплошная охота.

– Во всем?

– Конечно. И выживают именно хищники. Да и многим женщинам это нравится. Чувствовать такое в мужчинах, – и он вновь заглянул в ее сущность.

– Любите женщин? – невольно поежившись, прищурилась Даша.

– Не то слово! Обожаю их, – не отрываясь, смотрел он ей в глаза. – Особенно, когда они чувствуют во мне хищника. Это безумно дразнит.

– Так и что за история с лодкой? – усилием воли проглотив в себе ЭТО, Дарья вернулась к теме разговора. Ее усилие было заметно.

– Мы с Игорем были здесь на этот Новый год, компанией, – чуть заметно улыбнулся Дмитрий. – Решили остаться на три недели. А в середине января у них здесь проводится Boat show – выставка-продажа катеров и моторных яхт. Ну мы, само собой, и пошли потусоваться там. Новые модели посмотреть, прицениться, если что. Зная, что у меня есть Predator, Игорь тоже давно к этой модели присматривался. Моя-то лодка на Корфу стоит в Греции. Приехали. Бродим, смотрим, торгуемся. А эти модели достаточно дорогие, и если новую у производителя брать, тяжеловато будет. Походил Игорь, поглотал слюну и поехал с горя выпить. Не поднять ему эту лодку, не по карману парнишке игрушка, – и Дмитрий шутливо потрепал приятеля за загривок. – Но визитку главе местного представительства кампании он на всякий случай оставил, мало ли что. Народ ведь часто купит на эмоциях, а потом поиграет и заплачет. Дорогая это вещь в эксплуатации, денег сосет, только кошелек раскрывай.

– Пожалею еще, может, и не раз, но вот хочу, и все, – улыбнулся Игорь. – Как женщину бывает, ничего не можешь с собой поделать, – добавил он, чмокнув в щечку Ксению. Та с довольным видом прижалась к нему. Чувствовалось, что у них обоих все в порядке с желаниями и чувствами.

– Так вот, – подмигнув приятелю, продолжил Дмитрий. – Заболел Игорь этой лодкой, любовь, и все тут, снится она ему. Засыпает с каталогом в руках. Прямо как с женщиной, ей-богу, сам видел, – вновь улыбнулся он.

– Да ладно уж тебе, что там! Один только раз и было такое, – шутливо ударил его Игорь. – Будешь теперь всю жизнь меня подкалывать?

– Ну было же? Было. Причем именно здесь. Каталог он тот взял на выставке, – со смехом прикрылся от него Дмитрий. – И что вы думаете? Через полгода звонит ему тот англичанин из тайского представительства Sunseeker и говорит, что есть неплохое предложение. Один норвежец продает свою мужскую игрушку, годовалый Predator. Причем именно ту модель, с каталогом которой на груди и уснул Игорь, – шестьдесят вторую.

– Вот это да-а! – вытаращили глаза девушки.

– Ну вот вам и наглядное подтверждение всей этой загадочной мистики, – развел руками Дмитрий. – А вот и живой свидетель – кивнул на довольно улыбающегося Игоря.

– Ни за что не поверю, пока саму лодку не увижу! – засмеялась Ксения.

– Ну тогда завтра и предлагаю ее посмотреть, – тут же с готовностью согласился Игорь. – Мы как раз с Димой хотели вас на острова пригласить.

– Кто бы против, только не мы, – засмеялась Ксения. – Что нам тут на гостиничном пляже плескаться, да, Машик? – спровоцировала она Дарью.

– Э-э… П-почему бы и нет, – чуть замявшись, неожиданно для себя согласилась та. Ей вдруг показалось неудобным отказаться от этого предложения.

– Ну и отлично, – заглянул ей в глаза Дмитрий, словно подталкивая к чему-то. Именно это ощущение неожиданно почувствовала она.

– А вы тут хорошо все знаете? – вырвалось у Дарьи, и она вновь почувствовала то самое раздвоение. Та, вторая женщина в ней вдруг стала перехватывать инициативу.

– В Таиланде, что ли?

– Ну да, на Пхукете.

– Да, в общем, неплохо.

– Часто сюда прилетаете?

– Бываю иногда, но за компанию, как правило.

– А мне здесь уже нравится. Все так рады тебе, улыбаются, – кивнула она на расплывающихся в улыбках официантов.

– Не все так просто тут, Маша. Восток – дело тонкое.

– Серьезно? – удивилась она.

– А вы как думали? Не все, конечно, но очень многие из них улыбаются, потому что деньги с вас можно получить. Попробуйте только посягнуть на их баты или замечание сделать, цапнут, и дернуться не успеете.

– Вы не шутите? – Дарья широко раскрыла глаза.

– Конечно нет! Здесь очень много алчных, самолюбивых и глупых людей. Тайцы странные люди, вы никогда не поймете, что они могут отчудить. То, что говорит или обещает таец, и что есть на самом деле, очень часто не взаимосвязано вообще. Сплошь и рядом такое. Не расслабляйтесь, добрый вам совет. И украдут, и обманут, и укусят если что. Причем все – с радушной улыбочкой. Сталкивались с таким, и не раз.

– Вот это да! А я обратное слышала, – искренне изумилась она.

– Это от тех, кто Таиланда не знает или его продает. Правда, Игорь?

– Что верно, то верно, – усмехнулся тот. – Помнишь тех ребят на мотиках из нашей январской компании?

– Колю с Лешей? Помню, конечно, – кивнул, улыбаясь, Дмитрий. – Вот и расскажи Маше про местное радушие.

– Расскажите, Игорь, прямо аж заинтриговали меня, – с любопытством повернулась Даша к Игорю.

– История во всех отношениях показательная, – с готовностью начал свою байку тот. – Компания у нас была человек десять, и в том числе два друга – Николай с Алексеем. Нормальные ребята, питерские, кстати, тоже, как и вы, Маша. И решили они взять напрокат спортбайки, покататься недельку вдоль океана между пляжей. Мы их, конечно, отговаривали, тут такси-то три копейки стоит, заморачиваться только, но те – ни в какую. Ну, хозяин-барин, как говорится. Нашли они нормальные, вроде бы, две Хонды… Ну и началось у них на каждом шагу тайское радушие. Мы аж обсмеялись все с ними, ей-богу… Для начала у одного на пляже сперли араевский шлем. Тысячу евро, между прочим, стоит, – сделал ремарку Игорь.

– Ничего себе! – удивилась Даша.

– Ага! И попробуй еще найди, что хочется. А они их из дома специально везли, – дополнительно пояснил Дмитрий, и Игорь продолжил.

– Еле-еле где-то новый раздобыли за полторы. Потом смотрят, у первого мотика глючит спидометр, а у второго толком не работает тахометр, не видно оборотов двигателя.

– Это чтобы знать, когда передачи переключать, – вновь прокомментировал для девушек Дмитрий.

– Ага, – смеясь, кивнул Игорь. – Как вспомню тот цирк, за живот хватаюсь. Они назад к тайцу с вопросами, а тот улыбается. «Ничего страшного, – говорит. – Скорость и так чувствуется, а передачи по звуку можно переключать». Матюгнулись мужики, поехали дальше кататься. Решили теперь для сохранности шлемов рюкзак специальный купить. Тут же в центре Патонга на рынке нашли паленый Lowe Alpine. Внешне вроде все нормально, как фирменный выглядит. Ну что там, думают, на четыре-то дня сгодится. Назавтра глядь – по швам расползается. Заезжают к продавцу с претензией. Таец ныл, ныл, но с доплатой поменял все же. Случайно, говорит, бракованный попался. А к вечеру Коля чуть не убился на мотике с этим, уже новым рюкзаком. У него на ходу оторвалась одна лямка. Так швырнуло в сторону, еле байк удержал. Хорошо, рюкзак не тяжелый был, а то точно бы шею свернул.

– Ничего себе! – невольно схватилась за сердце Ксения. – Вот покатался бы на отдыхе парень…

– Не говори, – невесело усмехнулся Игорь. – Так слушайте историю дальше, девушки. Он к тайцу тому. Ты что, говорит, урод? А тот в ответ: «Твои проблемы, мужик, рюкзак-то теперь твой». И злобно так смотрит, что уродом, мол, обозвали. «Так я же у тебя его утром купил! – вытаращил глаза Коля. – Как мои? А если бы он чуть тяжелее был? Я ведь вообще разбиться мог!». А таец ему опять как попугай – «твои проблемы, не мои». В общем, кончилось тем, что Коля, не выдержав, уходя, просто швырнул тайцу его долбаный рюкзак. Подавись, мол, ты своим левым дерьмом. И что вы думаете? Таец покраснел или извинился? Деньги кинулся возвращать?

– А что? – широко открыв глаза, смотрела на Игоря Дарья.

– Тот схватил палку с металлической рогатиной на конце и кинулся на Николая. Чуть в живот ему не воткнул. Глаза – как у взбесившейся обезьяны, пена изо рта, трясется весь. Коля аж отпрыгнул от неожиданности. Реально, говорит, взбесился таец. В горло был готов вцепиться. Вот вам и дружелюбие – улыбочки. Пока покупал рюкзак, только что задницу ему не целовали, пришел с претензией – убить готовы. По фиг тайцу теперь твои проблемы. Он свои денежки кровные получил, а хоронить тебя уже на твои будут.

– А полицию вызвать? Это же черт те что! – искренне возмутилась Ксения.

– Бесполезно. Ты здесь всегда будешь неправ, – усмехнулся Игорь. – Всегда! Не прав, потому что твоя задача платить им деньги, и только. Если, например, ты взял напрокат машину, и под колеса тебе упал накурившийся анаши таец, неправ ты. Ты неправ всегда, если случился хоть малейший конфликт с местным.

– Неплохое гостеприимство, – покачала головой Даша.

– Не говорите. Я, например, никогда не даю им на чай. В этом просто нет смысла. Это ничего не меняет. На свое «спасибо» не жди «пожалуйста». Здесь другая ментальность. Ты для них – просто ходячий кошелек. Улыбки приклеены. Да и что обижать таких гордых людей подачками, – рассмеялся Игорь. – Слушайте дальше, – продолжил он. – На этом история с нашими мотоциклистами не кончилась. Аттракционы у них были каждый день. Поехали они смотреть «Большого Будду», есть тут такой недостроенный монумент. Возвращаются, спуск с холма, серпантин, ремонтируемая дрога, щебень, пошел дождь. И у Алексея внезапно отказывает задний тормоз, проваливается, и все. Это – на спортбайке! – особо отметил Игорь. – Так Леша говорит, реально чуть не обделался от страха. Фрирайдер, между прочим, рисковый парень, среди лавин на сноуборде катается. Не из трусливых.

– Мой муж тоже фрирайдом увлекается, – вставила Дарья. – Сплошной экстрим.

– Ну вот, значит, и сами знаете.

– А это очень опасно было? Что вот так тормоз отказал? – робко поинтересовалась Ксения.

– Не то слово! Чудом не убрался парень, чудом, – подтвердил Дмитрий. – Просто невероятно повезло.

– Точно! – кивнул Игорь и продолжил свой увлекательный рассказ про местное гостеприимство. – Это как раз был последний день. Поехали они сдавать назад свои чудо-мотики. Уж сами рады, что живы-здоровы остались. А Колин байк до этого один раз упал. Стоял на подножке у дороги и просто шлепнулся на бок. Машина проехала, ветром качнуло, и свалился. Ну и немного поцарапался, само собой. Не сильно, две-три небольших царапины, и все.

– Да, я видел, чуть-чуть совсем, – подтвердил Дмитрий.

– Сдают они байки, таец увидел, аж завздыхал весь. То есть то, что тормоза, спидометр, тахометр – это нормально, а царапина – просто беда. Коля говорит: «Говно вопрос, заплачу, конечно», – и таец давай считать. Чирикал, чирикал там что-то на бумажке, подходит: «Шестьсот евро», – говорит (это я баты в евро перевел, чтобы вам понятнее было). «Сколько?!» – вытаращил глаза Коля. – «Ну как, – отвечает таец, – триста пятьдесят покраска мотоцикла и двести пятьдесят – паркинг». «Какие триста пятьдесят за две царапины, какой паркинг?!» – недоумевает бедный Коля. А радушно улыбающийся таец ему в ответ: «Красить теперь нужно почти весь мотоцикл, а уйдет на это десять дней. Я же не смогу его напрокат в это время сдавать, вот вы и платите».

– Нормальный бизнесок у тайца! – возмущенно усмехнулась Ксения.

– Ага, если учесть, что там две-три мелких царапинки, которые можно заделать за пару часов в несезон, когда эти мотики на фиг никому не нужны, – прокомментировал Игорь. – Ну, а в конце – вообще песня. С руганью отдают парни назад эту рухлядь, и таец ему вместо одного его паспорта отдает два чужих.

– Так они еще и паспорта, что ли, забирают?

– Конечно! А то как же им потом клиентов шантажировать?

– Так ведь и потерять могут!

– Запросто! Я же говорю, Николаю, вместо одного его, два чужих отдавали. Хорошо, два, а то, может, и не посмотрел бы. Вот бы сюрприз был у него на вылете!

– И какой вывод из всей этой истории? – посмотрела на Игоря Даша.

– Так Дмитрий верно сказал. Жадность и глупость. О тупости тайцев можно складывать легенды. В большинстве своем это очень недалекие люди. Эстонцы по сравнению с ними – Гарри Поттеры. Помнишь, Дим, как ты девушке своей подарок выбирал? – засмеялся он.

– Ой, не напоминай, сейчас опять буду полчаса покатываться, – улыбнулся Дмитрий.

– Да, точно, мы-то тогда рядом стояли, не сразу даже поняли, что это все серьезно. А дело так было, – не сдержавшись, прыснул Игорь, вспоминая. – Дима купил своей девушке брошку. Вынул из коробочки, посмотрел, отдает назад, беру, мол. А коробочка – не совсем квадратная, прямоугольная чуть-чуть, и надо крышку развернуть соответственно. Продавщица берет не так, и крышка не закрывается. Она ее внимательно со всех сторон осматривает, а та опять не закрывается. Осматривает нижнюю часть, не закрывается. Опять верхнюю – ни фига. Разворачивает крышку на сто восемьдесят градусов – никак. Еще раз на сто восемьдесят – тот же эффект. Собирается звать кого-то на подмогу. За спиной у Димы уже нервничает очередь. Тогда, не выдержав, он берет у нее из рук эту крышку, разворачивает ее на девяносто градусов и спокойно закрывает. Продавщица с восторгом таращит глаза. Получилось, ура!

– Да вы что? Серьезно?! Ой, мама, – хором захохотали девушки. – Так и было?

– Один в один, – тоже прыснул Дмитрий. – Сам бы не поверил, если бы не со мной это случилось… А еще у нас была прикольная история в местном ресторане, – увлекшись байками про Таиланд, вспомнил он следующий живой анекдот. – Рестораном тем вроде как русский владеет, но персонал, само собой, тайцы, повар в том числе. И вот кто – то из нашей компании заказывает себе понравившееся блюдо. На гарнир там, как всегда, рис. Он просит официанта, а нельзя, мол, вместо риса картошку положить. Тот долго не может врубиться, в чем вопрос. Доходит до него наконец, бежит на кухню к повару узнать. Приходит повар, на лице – следы глубоких раздумий. Наш парень ему опять про свою просьбу рассказывает. Тот стоит, думает. И так – минут десять. Видно, что тайцу уже плохо становится. Наконец подходит русский владелец (он как раз в ресторан заглянул). Что, спрашивает, случилось-то, ребята. А мы объясняем, хотим, мол, вместо риса картошку на гарнир. Он аж засмеялся. Вы мне, говорит, сейчас повара до инфаркта доведете. Он три года в это блюдо рис кладет, а тут надо картошку. У него сейчас «программный сбой» произойдет. Посмотрите на лицо бедного парня.

– Точно, так и было, – смеясь, подтвердил Игорь. – Тут так, если вам, например, надо дать поручение тайцу «сходи, достань рис, поставь греться воду, чтобы сварить его, а пока клади тарелки на стол», вы введете его в стрессовое состояние. Будьте гуманны. Пошлите его отдельно три раза. Рис, вода, тарелки. Он все точно выполнит и будет счастлив, что такой сообразительный.

– Ха-ха-ха! – рассмеялись девушки. Эдди Мерфи был точно не нужен.

– Мозг среднего тайца способен воспринять только одну задачу. Две, и он глючит, – продолжил Игорь. – Так же и с деньгами. Если вы говорите ему: дай мне сегодня больше скидку, и я приду к тебе завтра – все, тупик. Сейчас, говорит, давай. Завтра – это что-то непонятное. Им всегда главное сегодня, в эту конкретную минуту урвать с тебя как можно больше денег. Ты им априори должен самим фактом своего существования, и вот в эту самую минуту. Баста! Это везде и во всем, я ведь только маленький пример с теми мотоциклами привел. Зато улыбок здесь – сколько угодно, – и он добавил:

– Все очень, очень рады твоему кошельку.

– Это пока ты им слово против не сказал, – бросил комментарий Дмитрий, усмехнувшись. – Тут, как отрыжка, мгновенно всплывает их чувство собственного достоинства. Хоть они в штаны при этом наделали.

– Так я слышала, что народ тут дачи себе покупает, дома. Нравится многим. Цены вроде хорошие, – вопросительно посмотрела на него Ксения.

– Ага. Это тот, кто не понимает, что все это очень ненадежно.

– Почему это?

– Ну, во-первых, чем бы вы тут ни владели, можете получить максимум годовую визу. Виза есть виза, сами понимаете. Сегодня дали, а завтра отказали. Никаких видов на жительство, как, например, в Европе, здесь не предусмотрено.

– Так есть же безвизовый въезд на месяц, – возразила Дарья.

– Сейчас есть, завтра может не быть. Поймите, Маша, виза – это без гарантии. Принимается один закон, и смотрите на родине фотографии своей тайской недвижимости сколько вам угодно. Ну и во-вторых – местная специфика с арендой земли. У вас может быть вилла хоть за сто миллионов, но земля – в аренде. Договор – это всегда договор, его можно не продлить, можно расторгнуть. Когда вторая сторона договора – государство, спорить, если что, будет не с кем и негде. Ну, а все эти истории с владением тайскими компаниями, где контрольный пакет акций у тайцев – так и вообще для детей, на мой взгляд. Не дай вам только визу и намекни местному народу о справедливости – устроят экспроприацию почище тысяча девятьсот семнадцатого года. Ну а какие тут большевики скоро к власти придут, и какого цвета у них будут рубашки, даже богу не известно.

– И что, такое может быть? – любопытствовала Дарья.

– Так они же вон, во время недавних волнений, друг друга жгли, убивали. Столицу свою громили. Ох, подвернетесь вы им со своей дачей при случае, эксплуататоры поганые. Вот они вам улыбнутся от всей широты души, – усмехнулся Дмитрий. – Это же Восток, Даша! Они сами друг другу не доверяют. А вы им хотите верить. Запросто отнимут себе потом все и будут считать, что это справедливо. Где судиться будете, в Гааге? – улыбнулся он. – Еще раз поймите, на Востоке вообще другая ментальность. Тридцать шесть китайских стратагем читали?

– Нет, честно, говоря.

– Почитайте на досуге, чтобы понять, что такое восточное искусство достижения успеха. Это древнекитайский военный трактат. «Грабить во время пожара», «Скрывать за улыбкой кинжал», «Превратить роль гостя в роль хозяина»… Все очень доходчиво. Коварство, предательство, нож в спину, столкнуть лбом друзей. Такое преподносится как доблесть во имя победы. Конечно, это древний трактат, но он необычайно популярен сегодня на Востоке. На мой взгляд, этим все сказано. Восток и Запад – это два принципиально разных мировоззрения, это разные цивилизации. Очень осторожно нужно быть с Востоком, он совсем не такой, каким может показаться. Мишель Уэльбек, кстати, очень ярко об этом в своей «Платформе» написал. О том, чем иллюзии могут закончиться.

– Так почему же западные люди вкладываются сюда и вообще на Восток?

– Алчность, Маша, алчность, и за это люди рано или поздно будут наказаны. Лень и алчность всегда губили былые цивилизации. Сейчас в качестве таких отмирающих цивилизаций выступают Европа с Америкой. Увы, но это так.

– Почему?

– Что почему?

– Почему вы считаете, что та же Америка алчная?

– Это очень долгий разговор, Маша. Один пример только. Игорь, не ты мне тогда ту статью про Детройт подсунул? – повернулся Дмитрий к приятелю.

– Это там, где сравнивалась оплата труда рабочих? – вопросительно поднял тот брови. – Тогда я.

– Ну вот. Когда с недавним мировым кризисом все Детройтские заводы посыпались, кто-то провел анализ. Об этом и была та статья. На двух абсолютно одинаковых заводах по сборке машин в США и Китае нажимается та же самая кнопка. Американский палец стоит в пятьдесят раз дороже китайского. У американца в кредит есть все, что он хочет, и попробуй его тронь. Китаец вкалывает как проклятый, дрожа от страха, что может потерять работу. Анекдот, как сказал бы, наверное, Федор Михайлович Достоевский, – грустно усмехнулся Дмитрий. – Ну и какие там светлые перспективы у Америки, как думаете? У такой экономики, я имею в виду? Мыльные пузыри всегда рано или поздно лопаются. Законы физики. Нравится это кому-то или нет. Моя точка зрения, впрочем, – оговорился он.

– А Европа?

– Декаданс, как сказал один мой знакомый французский профессор. Что в переводе на простонародье звучит как «жопа», извините за выражение. Обленились вконец. На греков только взгляните. А еще посмотрите внимательно, что считается сегодня искусством, и кого боготворит толпа.

– И что?

– Ну так а вы видели самую дорогую картину на сегодня? «Крик» Эдварда Мунка?

– Сама удивилась, честно говоря.

– А «Обнаженная, зеленые листья и бюст» Пикассо до этого?

– Тоже.

– Вот и я о том же. Еще Лев Толстой в конце девятнадцатого века об этом писал. Не читали его эссе «Что такое искусство?»

– Нет, честно говоря.

– Почитайте на досуге. Много актуального, на мой взгляд, сформулировано. То, что сегодня называется искусством, на самом деле не имеет никакого отношения к самому искусству как таковому. Ровным счетом никакого. Миссия не выполняется в принципе! Вот и возникает пустота на том месте, где должна формироваться культура и человечность. И все это чревато, на мой взгляд.

– Да… Есть о чем задуматься, вы правы, – вздохнула Дарья. – А что с теми, кого боготворит толпа?

– Ну так а кто сегодня идолы у народа? Спортсмены, актеры, певцы… Обратите внимание! Не ученые, философы или деятели искусства, не носители интеллекта или культуры, а тот, кто ловчее пнет надутый кожаный мячик. Как вам это по самой своей сути? Чем восхищается сегодня гуманоид? От чего у него перехватывает дыхание? Кого в первую очередь старается поддержать общество, такой творческий потенциал оно стимулирует? Вот вам и все дела, вот вам и ведь декаданс человечества. Мышцы для толпы нынче ценнее мозга. Джона Лерер на это тему неплохо высказался в своем «Вообрази». Слышали о таком американском журналисте?

– Краем уха.

– Верно очень парень рассуждает. У Гумилева, кстати, есть по этому поводу крайне интересная книга. Называется «Этногенез и биосфера Земли». Как только приоритетом этноса становятся хлеб и зрелища, он обречен. Алчность же всегда считалась одним из самых тяжких грехов. Человечество сейчас плюс ко всему погрязло в алчности. Говорил уже об этом.

– Вот так все плохо? – грустно посмотрела на него Даша.

– У нас – еще нет, – улыбнулся ей в ответ Дмитрий. – А вообще не знаю пока, через год вам отвечу, дайте подумать. Слишком сложные вопросы задаете мне, Маша.

– Что-то мы, по-моему, в чересчур серьезные разговоры углубились, – взяла в руки свое вино Ксения. – Прямо даже не расслабиться никак. Давайте лучше выпьем за что-нибудь. Предлагаю за хлеб и зрелища, – подняла она бокал.

– Шикарный тост! – поддержал ее Игорь и подлил Дарье.

Чокнувшись, все дружно выпили.

– Последний вопрос, Дмитрий, – повернулась к нему Дарья. – И как же не терять оптимизма в такой ситуации? Что, на ваш взгляд, нужно делать? А то как-то грустно все.

– Как что? – с хитроватой улыбкой посмотрел он ей в глаза. – Кататься с красивыми девушками на лодке, загорать и купаться.

– То есть все-таки хлеба и зрелищ? – засмеялась Ксения.

– А покажете завтра? – подмигнул ей Дмитрий. – Зрелище я имею в виду. Хлеб за нами.

– Конечно, покажем! Тем более нам тут посоветоваться надо, – шутливо ущипнула она Дарью. – Доктор велел.

– Да ну тебя, – весело рассмеялась та, чувствуя, что похулиганить-то ей и самой немного хочется. Все-таки за разговорами они выпили уже две бутылки вина…

После ужина мужчины отвезли их назад в гостиницу, и они договорились, что встретятся завтра утром пораньше, чтобы поплавать среди островов весь день, подольше. Ведь от отеля до марины надо было еще минут сорок ехать.

Посмотрев вместе с Ксенией на ее ноутбуке киношку, Дарья пошла укладываться спать к себе в номер. Уже перед самым сном она получила на телефон сообщение от девчонок из Академии. Те напоминали, что завтра, шестого июля – день Ивана Купалы, и надо обязательно как следует искупаться, чтобы смыть все нынешние и будущие хвори. И вообще, как написали они, в этот день «рекомендуется не придерживаться обычных норм поведения». Причем именно так и написали. Что при этом имеется в виду, не разъяснялось. Почему-то эта фраза так понравилась Даше, что, немного пьяно хихикая, та даже переписала ее себе в ежедневник. Поскольку его страничка на завтра была вообще пустой, то ее всю и заполнила такая надпись. С улыбкой размышляя над этой фразой, Дарья так и уснула прямо с ежедневником в руках.

Сладко потягиваясь утром в постели, она обнаружила на соседней подушке свой раскрытый блокнот с крупной надписью «Не придерживаться обычных норм поведения!».

– Как скажете, коллеги, – хихикнула она и пошла принимать душ.

 

Глава 5

Настроение было отличное, погода тоже, да и компания изумительной, уж о лодке и говорить не приходилось. Стильная, метров двадцать в длину, она действительно напоминала распластавшегося над водой хищника, который жадно высматривает свою добычу.

Мощно разрезая лазурную гладь океана, Predator стремительно летел в сторону островов. По пути они зашли в небольшую рыбацкую деревушку, построенную прямо на торчащих из воды сваях. Купив там рыбы, они заодно высадили балласт в виде «команды» лодки, состоящей из двух тайцев, и веселая компания помчалась за удовольствиями дальше. Дмитрий встал на пост управления.

– Вот вам еще одна местная причуда, – пояснил он. – На лодке такого класса обязательно должна быть команда из двух тайских моряков: капитана и матроса. Неважно, что днем с огнем не найдешь толкового специалиста. Но по закону давай работу двум нахлебникам, и все. Знаний – ноль, мозгов – тоже, в технике вообще не рубят, случись что, разбегутся, утопив лодку. Но иначе – запрещено. Полная глупость. Многие из-за этого принципиально тут яхты не держат, не хотят доверяться кому не попадя. Это якобы протекционистская политика, а по-моему – обыкновенная тупость. Вроде как дешево, но постоянно платишь за какой-нибудь левый сервис, который тебе навязывают. Такой своей восточной хитрожопостью они себе же больше вредят, нормальных людей отталкивая. Некоторые именно за это Таиланд и не любят. Так что пусть уж лучше посидят хлопцы, денек пиво попьют в этой своей деревухе, чем воздух нам тут портить, – усмехнулся он, бросив взгляд на исчезающие за спиной домики на сваях.

– А если нас водная полиция остановит? – встревоженно посмотрела на него Ксения. – А тайцев тут нет. Не наживем проблем?

– Что ты! – абсолютно спокойно улыбнулся Дмитрий. – За деньги они здесь маму на котлеты продадут. Заплатив взятку полиции, тут вон спокойно анашой на пляжах торгуют. Чудная страна, ей-богу. Сами себя унижают на каждом шагу, а потом гордость изображают. Вы бы посмотрели, с каким видом тайские полицейские берут здесь взятки. Павел Воля отдыхает. Наши-то гаишники все-таки знают, кто они на самом деле, и как народ к ним относится. Хватает мозгов, не испытывают иллюзий, как правило. Эти же – анекдот, да и только. Ощущение, что они искренне думают, будто их уважают. И так – везде, без смеха невозможно смотреть, – и он включил форсированный режим двигателей. Predator только что не взлетел над гладью воды. За кормой лодки с мощным ревом вскипел бурун, оставляя позади длиннющий след кильватерной пены, уходящий почти до горизонта. – Обожаю скорость, – вид у Дмитрия был невероятно довольным. – Вставай на пост, Игорь, твоя же лодка, кайфуй, – и он уступил капитанское место приятелю, а сам облокотился на спинку дивана позади Даши. – Мы с Игорем в целом знаем местную акваторию. Маршрут выбрали очень интересный. Красота такая, дух захватывает. Что есть тут у них, то есть. Для начала покажем вам James Bond island. Когда фильм про Джеймса Бонда снимали, его на этот остров с вертолета высаживали. Затем уйдем в другую часть Адаманского моря, где более прозрачная вода, – дополнительно пояснил он. – Здесь море из-за глинистого дна мутное. Зато виды – чистый Аватар. Как будто эти острова из космоса упали.

– Серьезно? – обернувшись, с нескрываемым восторгом посмотрела на него Дарья.

– Серьезно, конечно, – и он вдруг начал потихоньку играть локоном ее волос, стоя позади. Задержав дыхание, Даша почувствовала, что это приятно волнует ее и, лишь мгновение поколебавшись, не стала отстраняться. Дмитрий почти незаметно улыбнулся, считай, про себя, и его пальцы стали смелее, как бы ненароком чиркнув вдоль ее шеи. Чуть заметно вздрогнув, Дарья ощутила короткий всплеск теплой волны в груди и опять почему-то не смогла убрать его руку.

– Я когда впервые все это увидел, рта закрыть не мог, – вновь улыбнулся он, чувствуя ее ответную реакцию и между тем продолжая свой рассказ. – А уж поверьте, где только в мире не был. Чудо света, и только. Вон, смотрите, они появляются в дымке, – указал он рукой на горизонт, где, словно мистика, прямо из воздуха стал постепенно всплывать нереальный вид. Как будто огромные застывшие метеориты, из воды торчали вертикальные глыбы островов. По их отвесно обрывающимся каменным стенам стекали застывшие водопады сталактитов, а на вершинах, словно у огромных панков, росли невероятно экзотические ирокезы пальм. Становясь все более материальным, зрелище действительно завораживало, и у Дарьи перехватило дух. Пальцы Дмитрия, чуть касаясь, теперь дразнили ее ушко, и она почувствовала, как от всего этого у нее начинает кружиться голова. Лодка сбавила ход, Игорь остался на посту управления, а они втроем пошли на нос, где, развалившись на огромной кожаной лежанке для загорания, стали любоваться по-настоящему фантастическими видами и фотографироваться. Даже не верилось, что такое может быть на самом деле в природе. Возникло ощущение, будто они очутились на другой планете.

– Встань-ка вот здесь на самом носу, – Ксения выбирала удачный ракурс, а Дарья позировала. – И еще немного прогнись. Ага, вот так, – и она очередной раз щелкнула. – А теперь закинь руки за голову. Отлично!

– Ты прямо как для Плейбоя меня фотографируешь, – улыбнулась Даша. – Только что еще раздеться не хватало.

– Как скажете девушка, – засмеялась та. – Думаю, никто из присутствующих возражать не будет, – подмигнула она Дмитрию.

– Чуть позже, – отшутилась Дарья.

– Ловим на слове, – у Ксении был явно шаловливый вид.

…Словно погрузившись в пространство сказочных декораций фантастического фильма, лодка прошла между островами и, развернувшись, направилась дальше, на юг. Перекусив по дороге фруктами, они решили, что остановятся для обеда где-нибудь в красивой, укромной бухточке.

– Слушайте! Я ведь совсем забыла! – схватившись за голову, вдруг воскликнула Дарья. – Сегодня же день Ивана Купалы! Мы должны были с самого утра купаться.

– А почему с утра-то? – улыбаясь, смотрела на нее Ксения. – Днем и вечером уже не то, что ли, будет? Смотри, здесь вода – не очень. Давай, где ребята предлагают.

– Ну, традиция вроде с утра, – в голосе Дарьи не было уверенности.

– Да что нам какие-то традиции?! Мы свои устроим. Купала и Купала, нужно же, чтобы кайфово плавать было.

– Конечно, Маша! Давайте сейчас до чистой воды дойдем, там и устроим купалу-раскупалу, – поддержал Ксению управлявший лодкой Игорь.

– Ну… давайте, – не совсем охотно согласилась Дарья. Компания есть компания, да и действительно, что там было зацикливаться на условностях.

– Только, чур, сначала поедим. Я уже голодать начинаю, – поставила условие Ксения.

– Как скажете, барышни, – и Дмитрий пошел готовить к жарке рыбу.

Примерно через час хода они бросили якорь в очаровательной бухточке одного из островов и, вновь немного пофотографировавшись, занялись обедом.

Это был кусочек рая. Укромная, почти не видимая со стороны моря, бухта была словно специально вырезана в окружении огромных глыб камней и стены пальмового леса. Белоснежный коралловый песок, кристально чистая вода, пестрые стада цветных рыбок и опахала экзотической зелени. У Дарьи аж закружилась голова от такой невероятной красоты. Сразу невольно захотелось превратиться в русалку, слившись с гармонией всей этой природы. Все вокруг воспринималось словно в сказке, тем более что в придачу ко всему, пока Игорь вел лодку, они выпили на троих бутылку португальского розового вина, и это еще больше подняло и без того шикарное настроение. Холодное, немного шипучее, душистое, с легким сладковатым привкусом, вино было изумительным и невероятно пьянящим.

Рай раскрыл им навстречу свои объятия.

Дмитрий поджарил сибаса, Даша с Ксенией быстро настрогали салатик и, достав еще одну бутылку вина, они расположились на открытой палубе кормы лодки. Легкий ветерок обдувал их со всех сторон, океан уютно покачивал яхту, все друг другу нравились. Было невероятно хорошо.

Рыба таяла во рту, вино кружило голову, все вокруг приводило в восторг. Дарья чувствовала себя просто счастливой, такого своего состояния она не помнила уже давно.

– Боже, как тут хорошо и красиво! – непроизвольно вырвалось у нее. Глядя на нее, невозможно было не улыбнуться, такой у девушки был довольный жизнью вид.

– Да не говори. Так и хочется здесь остаться, – поддержала ее Ксения, – слиться с природой, заниматься любовью, забыть обо всех и всем.

– Обо всех нельзя, – улыбнулся Дмитрий. – Любовью ведь с кем-то нужно заниматься. Давайте за это тогда и выпьем, – открыв новую бутылку, подлил он в бокалы вина.

Все с удовольствием поддержали этот тост, и сделав глоток, Дмитрий продолжил.

– Для меня красота, это в первую очередь женщина. Окружение лишь обрамляет ее совершенство, подчеркивает его. Смотрите, как вы обе здесь очаровательно смотритесь. Без вас это была бы просто красивая природа. С вами мы будто попали в настоящий рай.

– Ах, Димон, как ты говорить умеешь! – без всякой фальши схватилась за грудь Ксения. – Ей-богу сердце сильнее застучало… Подлейте мне еще холодного вина.

– Так разве оно не так? Красота – это самое важное в жизни. Женщина несет ее, и в этом смысле она посланница Бога. На мой взгляд, это ее основная миссия.

– Ага… – усмехнулся Игорь. – Только церковь-то так не считает. Помнишь конфликт между Папой Бенедиктом шестнадцатым и Карлой Бруни-Саркози? Он тогда Президенту Франции даже отказал. Встречаться с его женой позорным для себя посчитал. А шельмовали первую леди Франции за то, что она красавица, моделью была.

– Да ты что?! – искренне удивилась Ксения. – Вот не знала-то! Двадцать первый век ведь на дворе.

– Не говори. А по мне, так божественное в красоте и любви проявляется в первую очередь. Папа же Римский отстранил тогда Карлу от посещения Ватикана, потому что посчитал ее прошлое темным. Темным, на его взгляд, было то, что она фотомоделью работала.

– Серьезно, что ли?!

– Ага. Карла – красивая, прекрасно воспитанная женщина, бывшая итало – французская фотомодель. Входила в двадцатку самых высокооплачиваемых фотомоделей мира. Всю свою молодость отдала служению красоте. Что еще может быть более свято, чем женская красота, хотел бы я спросить?! Понтифик вот только посчитал ее «темной». Несколько веков назад Карлу на костер послал бы, наверное. Бывало такое во времена инквизиции. За ведьмами охотились. В каждой красивой женщине им дьявол мерещился, видите ли. Двести лет красоту в Европе выжигали.

– Вот и найди теперь красивую женщину в Европе, – усмехнулся Игорь, – если она не из эмигрантов, конечно.

– Это верно. Не то что у нас, – шутливо приобнял Дмитрий Ксению. – Для меня лично после всей этой истории авторитет католической церкви сильно упал. Отличная антирелигиозная пропаганда, большевики бы позавидовали. Церковь утратила былое могущество, и это – беда для человечества. Никто не может теперь восполнить эту потерю. Но она потеряла его сама, а при таком подходе будет терять и дальше.

– Как вы категоричны! – даже удивилась его агрессивному настрою Дарья.

– Так я переживаю, Маша! – ощутимо разволновался Дмитрий. – За церковь же и переживаю. Человечество находится на грани гуманитарной катастрофы! Ценности абсолютно размыты! А тогдашний глава католической церкви, по сути, клеймил женскую красоту, – и он даже вытер пот со лба. – Бог – это не старый дедушка на облаке и не церковные обряды. Бог – это законы природы и энергетики. А красота, любовь, секс – это и есть природа. И в первую очередь именно женщина воплощает все это, – глядя ей в глаза, закончил он.

– Да, наверное, по-настоящему сильный мужчина должен по самой своей природе любить женщин, – Дарья чувствовала глубину его взгляда и ощущала, как ЭТО вновь начинает просыпаться в ней.

– Конечно! Ведь сильный мужчина – он ведь во многом и сильный самец. А за этим стоят уверенность в себе, амбиции, желание самоутверждаться. Другого и быть не может. По-правильному, именно такие мужчины и должны стоять во главе церкви и государств. Тогда все и будет нормально развиваться.

Они уже заканчивали обедать, как, появившись сначала на горизонте, прямо на их глазах стала стремительно расти и приближаться зловеще черная туча. Похоже, надвигалась гроза.

– Надеюсь, это ненадолго, такое тут с погодой бывает, – и Игорь на всякий случай предложил всем перебраться с кокпита в глубину салона верхней палубы, закрыв его сдвижную крышу.

Подготовившись к возможному разгулу стихии, они устроились поуютней на кожаных диванах и, попивая вино дальше, продолжили свою задушевную беседу.

– Но посмотри, что получилось с Клинтоном, Дима, – бросила реплику Ксения. – Как только он проявил себя как сильный самец, его же просто заклевали.

– Потому и заклевали, что не проявил, – усмехнулся тот. – Где же ты там сильного самца увидела? Он и себя дал на посмешище выставить, и девушку свою позволил опозорить. Сильным он бы был, если бы того прокурора сразу на три буквы послал и Монику от нападок защитил, а не врал, изворачивался и оправдывался. Настоящий мужик именно так и должен был поступить.

– Вот как? – удивилась такому безапелляционному выводу Ксюша.

– А как по-другому? Хотя там вообще любовь странной была. Девять, можно сказать, романтических свиданий, и все ограничивались минетом Моники. При этом кончил Клинтон всего два раза. Вот такая смешная статистика. Они же это открыто выложили. Перед всеми президенту своему трусы приспустили.

– Вот номер-то! А я и не знала, – вытаращила глаза Ксения. – Действительно странно.

– Ага, а потом еще и возмущались все. Как, мол, это, после еженедельного радиообращения к нации он сразу же давал ей в рот! Цирк устроили на весь мир. Все с ног на голову. По мне, было бы значительно хуже, если после обращения к нации у него бы сразу опускался, – весело подмигнул он Ксении. – Представляете передовицу в газете The Washington Post: «После еженедельного обращения к нации у президента не встал даже на стажерку!» Гнать в шею такого президента, блин! Нацию ведь совсем не любит, получается! – и вся дружная компания схватилась за животы от этой шутки Дмитрия. Между тем, действительно начиналась сильнейшая гроза. Первые крупные капли звонко забарабанили по крыше лодки.

Когда все наконец успокоились и выпили еще немного вина, он продолжил.

– Я считаю, что вопросы могли быть только у трех людей. Всем остальным не хрен заглядывать в чужие штаны. Это как минимум неприлично.

– И кто же эти трое? – предвкушала очередной его прикол Дарья.

– Жена президента, Моника и сам Клинтон. А вопросы следующие. У Хиллари: «Как же так? Я что, у мужа в рот так плохо беру, что он вынужден стажеркам давать?» У Моники: «Что же это я за женщина такая, что любимый мне уже на девяти свиданиях только за щеку и засовывает?» И у самого президента: «А какого хрена кто-то пытается лезть в мою личную жизнь?!» В былые времена за такое любопытство на дуэль, кстати, вызывали, считая это посягательством на честь, – добавил Дмитрий с серьезным видом.

Между тем начинался реальный тропический ливень. Окончательно проснувшаяся стихия на глазах разворачивала свое буйство.

– И вообще, – подвел он черту американской трагикомедии, – мне лично все это показалось полным бредом. Секс – всегда личное дело двух людей, и больше это никого не касается. Жена взяла у президента в рот, стажерка отсосала – это исключительно их отношения. Когда между двумя людьми по взаимному желанию случается секс, это всегда прекрасно и предельно интимно. ВСЕ! Любому, кто сует свой нос в это дело, можно смело давать в рожу. Причем любому абсолютно. Это моя личная мужская позиция. Когда какой-то там прокуроришка может запросто расстегнуть ширинку президенту США, а потом еще заглянуть под юбку его девушке, ну а после рассказать всему миру, что он там увидел, это, ребята, просто идиотизм! А какие там были при этом процедурные вопросы, Клинтон, обложившись со страху, божился, что никому в рот не давал, или Моника, бестолочь, платье вовремя не постирала, роли уже никакой не играет. Лично у меня в глазах после той истории Америка серьезно упала. Откровенно слабым оказался их лидер. Обидно даже за янков стало. В кино они все такие крутые, а президент у них даже девушку свою от позора защитить не смог, а сам врал и оправдывался как нашкодивший мальчишка. Вот так и рушится на глазах авторитет. Президент – во многом символ США, выставив на посмешище Клинтона, американцы тем самым выставили на посмешище всю страну. Неужели это не ясно? Большинство в мире ведь именно так все это и восприняло. Странная получается демократия, когда президента можно вот так опозорить. На весь мир опозорить. Запросто причем! И главное – за что?! За самый обычный минет.

– Ужас-то какой! Ужас!!! – шутливо подхватил Игорь. – Наш президент давал в рот стажерке, а потом еще врал, что не делал этого! Вы только представьте, люди планеты! Представьте!..

– Анекдот, да и только, – усмехнулся Дмитрий. – А всю эту историю я вспомнил, потому что за Америку переживаю. Очень хорошо к ней отношусь. У меня ведь даже Грин-карта есть.

– Ух ты! – вскликнула Ксения. От резкого удара стихии лодку аж швырнуло в сторону.

Стена дождя мощным потоком обрушилась на них с неба. Казалось, что резким поворотом рычага кто-то просто открыл наверху задвижку Ниагарского водопада. Вскочив, Игорь быстро закрыл заднюю откатную дверь. Сквозь ее стекло и боковые окна было невозможно не любоваться этим диким беснованием рассвирепевшей природы.

– Похоже, мы тут слегка зависнем, ребята, – взглянул на часы Дмитрий. – Это минимум часа на два, а то и больше. Затем начнет темнеть, и нам не стоит идти назад самим. Есть тут своя специфика. Несмотря на все приборы, я бы не стал рисковать. Давай-ка связывайся с нашими тайцами, Игорь. Скажи, что форс-мажор, и мы лучше заночуем здесь в бухте, чем лишний раз будем искать приключения на собственную задницу. Пусть остаются в своей деревне, заберем их по дороге домой завтра. Не огорчайтесь, Маша, – улыбнулся он, видя, как она насупилась. – Точно искупаемся сегодня. Не нарушим народных традиций. Выполним свое обещание. Даже если ливень не кончится.

– Точно! – радостно поддержала его Ксения. Похоже, уж ее-то перспектива заночевать здесь вчетвером только обрадовала. – Будем по очереди привязывать друг друга за ногу и голыми макать в воду с кормы.

– А почему голыми-то? – улыбнулась Даша.

– Так а какой же это иначе день Ивана Купалы? – развеселилась ее подвыпившая подруга. Ведь они за разговорами допивали уже третью бутылку вина, и у Дарьи самой начала кружиться голова. При этом ей было невероятно хорошо и комфортно в этой расслабленно-веселой кампании.

За окнами свирепствовала стихия, но от этого внутри лодки стало как-то по-особенному уютно. Они включили легкую музыку в стиле лаунжд и под ее фон продолжили обсуждать свою увлекательную тему про настоящих мужиков.

– Думаю, Берлускони бы более страстную любовь со своей стажеркой устроил. Минетами ни за что бы не ограничился, – подхватил ее Игорь. – Вот уж у итальянцев был премьер так премьер! Настоящий мужик, без всяких дураков.

– Ой, не сыпь мне соль на рану! – картинно схватился за сердце Дмитрий. – За Сильвио я всегда очень переживал. Он же преданный друг нашей страны. Жалко, что опале оказался на склоне лет.

– Господи! Да что уж ты так-то? Аж за сердце схватился, бедный, – участливо погладила его по голове Ксения. – На, выпей сейчас же водички, – протянула она ему бокал с вином.

– Да нашего поля ягода парень, настоящий самец, – задержав ее руку, поцеловал Ксюше ладонь Дмитрий. – И заклевали его за это все, кому не лень, вместо того, чтобы радоваться.

– А что за него радоваться-то? – поддалась на провокацию Дарья.

– На восьмом десятке мужик ни одной красивой юбки не пропускал! – в голосе Дмитрия звучал неподдельный восторг. – Причем, по свидетельству оказавшихся с ним в постели дам, реально был неутомим. Так всем бы радоваться за его здоровье и энергию, а они напали, гады. Жаль мужика, не могу, – и Дмитрий вытер якобы навернувшуюся слезу. Он начинал все больше дурачиться, смеша и провоцируя девушек. Становился то бесшабашно веселым, то вдруг очень серьезным, явно играя на контрастах. Вся компания уже немало выпила, и они все больше расслаблялись. Тема между тем была серьезной на самом деле.

– Кто, например, нападал на него, бедного? – хихикнула Даша.

– Жена бывшая, в том числе, зануда такая – Вероника Ларио.

– Не выдержала, что ли, загулов его? Совсем распустился, кобель? – картинно возмутилась Дарья.

– Слушайте, какие загулы? – опять стал серьезным Дмитрий. – Мужик вкалывал как проклятый. Мало того что премьером Италии столько работал, так он еще и один из богатейших людей мира. Нравятся ему красивые женщины. Это что, нехорошо разве? Тянет на молодых девушек, это плохой показатель для мужика, да еще в возрасте? – вдруг понесло его. Видно, действительно переживал Дмитрий за своего единомышленника. – Сделал он комплимент одной красивой телеведущей. Сказал буквально следующее: «Если бы я не был женат, я бы сразу на тебе женился», а потом еще и добавил, что отправился бы с ней «куда угодно, даже на необитаемый остров».

– Вот так и сказал? – вытаращила глаза Ксения. – Ты серьезно, Дима?

– Да, так и сказал, – надув щеки, кивнул тот. – Причем он же не выразился, что, мол, эх, жаль, что я женат на Веронике Ларио, достала она меня. Он, на мой взгляд, просто сделал комплимент красивой женщине. Все!

– Ну да, в общем, хороший комплимент, – улыбаясь, согласилась Даша. – Любой женщине будет приятно, когда тебе миллиардер такое заявляет.

– Вот и я говорю! – обрадовался ее поддержке Дмитрий. – А Ларио устроила форменный скандал на всю страну. Из-за какой-то мелкой шалости мужа. Даже шалостью-то ее назвать, и то – перебор. А она, представьте! – Дмитрий возмущенно потрясал в воздухе кулаком, – в ведущей итальянской газете опубликовала открытое письмо к нему с требованием извинений.

– И что Берлускони? – переживала за энергичного премьера Ксения.

– Заклевали мужика, – огорченно махнул рукой Дмитрий. – Извинился, и тоже в открытом письме.

– Вот страсти-то в Италии! – играя, схватилась за сердце Дарья.

– Да не страсти это, а дурь полная, – насупился распереживавшийся Дмитрий. – Я бы на его месте в открытом письме ей такие вопросы задал, – и он, считая, стал загибать пальцы. – Тебе нравится, милая, быть женой миллиардера и премьера Италии? Ты обожаешь как сыр в масле кататься? Ты любишь тратить на себя денег сколько угодно, ни хрена не делая? Ты прожила со мной счастливо тридцать лет? Мы родили с тобой троих детей? Так какого еще тебе черта надо?! – сурово посмотрел он в сторону Италии. – Я что, не могу красивую женщину назвать красивой? Я что, не могу отдохнуть после работы? Я что, должен красивых девушек не любить? Я что, обязан больным и старым прикидываться, когда я здоров и душой молод? А не пошла бы ты куда подальше, любимая! Так бы я закончил эту дискуссию, – подвел он в итоге черту, вконец разгорячившись. – Правильно сделал, что развелся с ней тогда Сильвио, другим хороший пример показал.

– Он еще, вроде, красивых женщин в Кабинет министров на работу брал. Протекцию им делал, – оказывается, Ксения была подкованной в большой политике девушкой.

– А он что, должен был голубыми себя окружать или страхолюдинами? Разве это плохо?

– Да нет, хорошо, скорее, – улыбнулась Ксюша. – Так там, я слышала, даже скандалы тогда пошли на почве его сексуальных похождений.

– Это не скандалы, это форменный идиотизм! – заступался за любвеобильного Берлускони Дмитрий. – Завидовали и завидуют многие его успехам на финансово-политическо-сексуальном поприще, и все! Одна из молодых особ, с которой у него были близкие отношения, стала выкладывать об этом в прессу. Причем сама говорила, что секс был изумительным. Но, подумайте только, она рассчитывала, что он ей поможет еще и участок земли получить, а он не стал этого делать. И вот в отместку, мол, я всем и расскажу, что у нас секс был. Ну не дура, скажите, не проходимка она после этого?! Италия должна была гордиться таким премьером. Молодая баба обкончалась вся от него, а участок земли он не стал ей выбивать. Никакого использования служебного положения в личных целях, зато настоящий мужик страной правил! Вот как я лично это расцениваю, – только что не размахивал итальянским флагом над головой Дмитрий.

– И какой же из всего этого вывод? – с явным любопытством смотрела на Дмитрия Дарья.

– Да понимаете, в чем дело, Маша. Это бред из той же серии, что история с Клинтоном и Карлой Бруни-Саркози. Когда мы красоту и секс начинаем чернить, когда мы делаем их поводом для шантажа и унижения человека, мы скатываемся в и-ди-о-тизм, – специально выделил последнее слово Дмитрий и, тяжело вздохнув, сокрушенно развел руками. – Мы посягаем на самое святое, что есть. Мы посягаем на личность как таковую и на ее самые главные права.

– Причем интересно, кто, по сути, выступает инициатором этого – Америка с ее правами личности, доведенными до фетиша, – поддержал эту идею Игорь.

– Да уж, в этой части янки, на мой взгляд, и сами не понимают, до какого абсурда порой доходят. Опозоренный Клинтон, бедолага Железный Арни, доведенная до маразма идея с сексуальными домогательствами, – вновь усмехнулся Дмитрий. – Проявление здоровой мужской сексуальности становится аморальным, опасным, преступным. То, что по самой природе считается признаком здоровья, силы, лидерства, в американском обществе все больше подвергается гонениям. Предложить секс женщине становится просто опасно. Бедных мужиков упорно загоняют в кабинки для мастурбации.

– Что, что?! – вытаращилась Ксения. – Куда их загоняют?

– Да вон у Игоря спроси, он тебе расскажет. Он, можно сказать, бизнес на американских задротах делает.

– Бизнес? На задротах? Ха-ха-ха! – схватилась за живот она. – Игореш, это серьезно? Серьезно, что ли? Ха-ха-ха…

– Да ну что ты, блин?! – ударил Игорь по плечу Дмитрия. – Распугаешь тут девушек своими приколами! Врет он все, Ксюша, не я, брат мой. Я только вначале ему деньгами помог. Виртуальный стрип-клуб у него, на паях с чехами.

– А это что такое, виртуальный стрипклуб? – с наивным видом широко раскрыла глаза Дарья.

– Не знаешь, что ли? – удивилась Ксения.

– Слышала что-то, но очень отдаленно.

– Расскажи ей, Игорь, просвети девушку, – хихикнула Ксюша.

– Да там очень просто все, – пояснил тот. Они уже настолько выпили и расслабились, что разговор стал абсолютно откровенным, и слов особо не выбиралось. – Клиент и стриптизерша общаются в режиме онлайн. У девушки вэб-камера. Мужчина сморит на нее и говорит, что нужно делать. Погладь себя там, покажи получше это, сунь морковку туда… Любуется на всю эту красоту и дрочит потихоньку, теребит свою колбаску. Полная «гармония отношений». Безопасно, недорого, уютно. Ни сутенеров тебе, ни публичных домов, ни риска, ни болезней, ни домогательств. Задекорировала себе студентка уголок в кладовке красной тряпочкой, поставила камеру, вот тебе и студия готова. Есть у нее часик между лекциями, вышла в сеть, покрутила голой попкой, и o'key все, подзаработала чуток. А с другой стороны сидит белый воротничок на Манхеттене и полирует себе писен, ни до кого не домогаясь.

– Ха-ха-ха! А почему на Манхеттене-то? Ха-ха-ха!

– Так по статистике (мне брат как-то говорил) девяносто процентов из всех клиентов этих стрип-клубов – американцы с канадцами. Затюкали их там совсем, они и дрочат теперь, бедные, боятся на женщину заинтересованно взглянуть. Так я сомневаюсь, что это чернокожие. Бронкс размножается, Манхеттен дрочит. Думаю, что так. И бизнес, я вам скажу, у брата просто прет. А после всей той истории с директором-распорядителем МВФ и горничной в отеле онанистов в Америке еще больше, думаю, стало. Если уж таких людей с дерьмом ни за что мешают, что там о рядовом клерке говорить.

– Так он же там изнасиловал ее вроде, – уточнила Дарья.

– Никого он не насиловал, – усмехнулся Дмитрий. – Все из пальца высосано. Мужик – высочайший профессионал был, сильный. У него, само собой, набралась куча недоброжелателей. И чтобы его подставить, выбрали секс. Если бы у него были гнилые зубы, хроническое расстройство или полная импотенция, то все бы o’key, но у него же на женщин хорошо стояло. Во бля! Щас мы ему устроим. Решили мужика опустить и лучше повода не нашли.

– Так он же француз! – удивилась Ксения. – Они ведь к сексу нормально относятся, без надуманного морализаторства. У них и любовницу иметь или любовника – в порядке вещей. Не то что горничной предложить. Святых из себя не корчат, гармонично живут.

– Так его же американцы прищучили, – пояснил Дмитрий. – Чистая подстава, на мой взгляд. Я же говорю, превратили нормальный секс в пугало, элемент шантажа и унижения, а теперь удивляются, что число голубых растет. Причем сами женщины мужиков к этому и подталкивают. Дрочить или в геи подаваться.

– Женщины?!

– Ну так а кто же? На Шварцнегера посмотрите, бедолагу. Его же женушка всю эту историю с разводом устроила. Вот страх-то, ребенок у мужика на стороне оказался. Это при том, что с ней он прожил двадцать пять лет. У них четверо детей. Следовательно, минимум два года их семейной жизни муж, в ее понимании, должен был исключительно онанировать. Идеальная в ее понимании картинка: дрочащий на унитазе Железный Арни. Только представьте себе: Терминатор такой закрылся в сортире, повесил на крючок для полотенец пулемет и наяривает двумя руками. Вдрочнул по-быстрому и бежит опять Америку от врагов защищать. Он бы, конечно, поставил кому-нибудь палочку в перерывах между великими битвами, да жена не велит. Поймает за этим делом – уши надерет. Вот так и мучается бедолага Шварцнегер. На голубизну не тянет пока, горничную трахнуть нельзя, на молодую актрису и взглянуть-то боится, с ходу за домогательство упекут. Остается только онанировать супермену в угоду жене. Вот вам несбывшаяся мечта Марии Швайбер – бывшей супруги Железного Арни.

– Ха-ха-ха! – хором покатилась со смеху вся компания.

– А вообще-то мне не до смеха ребята, – вытер слезы Дмитрий. – Реально Америку очень жалко. Великая ведь держава, есть за что уважать. И до чего дошли. Если раньше, после истории с Клинтоном над Штатами только смеялись, то теперь от них еще и шарахаться будут. Я имею в виду цирк с Домиником Стросс-Каном – бывшим директором-распорядителем МВФ. На мой взгляд, это печальный пример того, как неправильное отношение к сексу может гробить ментальность целой нации. Все ведь к этому явно идет. И вообще, женщины во всем мире должны понимать, что их миссия – дарить мужчинам любовь, а мужская сексуальность во всех ее проявлениях – это исключительно позитивно.

– Ну вы даете, Дмитрий! – улыбаясь, смотрела на него Дарья. – Прямо как на трибуне выступаете. Борец за женскую красоту и права ущемленных самцов.

– А как же! – гордо поднял он голову. – Женская красота – это святое! За нее я – хоть на баррикады. Любовь мужчины к женщине – это высшее, что есть! Секс – это вообще прекрасно! И во всем этом – проявление матушки-природы. А если кто-то считает, что это не так – он реально не догоняет. Все, что идет после этого или вокруг, уже шелуха и вторично. Разве не так? – улыбаясь, заглянул он в зрачки Дарье, и, хоть глаза его смеялись, чувствовалось, что говорит он вполне серьезно.

– По-видимому, вы правы, – задумчиво протянула она, отвечая на его улыбку и ощущая, как этот взгляд проникает в нее. – Но ведь Берлускони, Клинтон, да и Карла с Папой Римским – отчасти они же все были политиками. Впрочем, и эти истории с Домиником Стросс-Каном, Шварцнегером. Эти люди у всех на виду. Такие, как они, должны подавать пример.

– Пример чего? Человек что, должен скрывать свою сексуальность? Стесняться ее? Извиняться за то, что он проявляет свою естественную природу? Стросс-Кан каялся, как провинившийся школьник, плакался, что глубоко сожалеет о случившемся. Сожалеет о чем? Что у него стоит на женщин?

– Ну не так же! Ты уж совсем, – рассмеялась Ксения. – У него же вроде жена есть.

– А как? И при чем здесь жена? Мы ведь сейчас о здоровой мужской сексуальности, а не о формальностях. Да и обратите внимание, на Стросс – Кана, так же как на Клинтона, ведь не жены набросились, а общество.

– А на Шварцнегера и Берлускони – жены.

– Не имеет никакого значения. Все один к одному. Шельмуют-то потом все, кому не лень… Мое мнение такое. Абсолютно во всех этих случаях ситуация, по сути, перевернута с ног на голову. Здоровой сексуальностью надо гордиться. Ее проявление всегда прекрасно. Если никто никого не унижает и не принуждает, то это действительно так. Прекрасно, потому что это высшее, что есть в природе. Мир голубеет, секс все больше уходит в виртуальное пространство. Проявление здоровой сексуальности порицается. Публичные люди должны прикидываться импотентами или корчить из себя святых. Это в нашем-то современном мире! И что, к чему катится человечество? Кому нужна вся эта показуха? Да ведь, по сути, все должно быть как раз наоборот. Сексуальные отношения между мужчиной и женщиной надо всячески поощрять. Их надо стимулировать, пропагандировать, восхвалять. Все, что случилось с этими известными людьми, это позитивно. ПОЗИТИВНО, понимаете, и только так. Если общество кардинальным образом не поменяет свой взгляд на секс, пройдет совсем немного времени, и оно деградирует. Размножаться будут его низшие представители, а носители интеллекта в основном сведут свою интимную жизнь к мастурбации, сидя в виртуальном пространстве.

– То есть, по-вашему, этим людям надо было аплодировать? – глотнув из своего бокала, улыбнулась Дарья.

– Вообще-то не надо было совать нос в их личную жизнь. Я уже говорил об этом. Но уж если вот так все выяснилось, то скорее аплодировать, чем унижать их. Они же на вершине, на них все смотрят! Во многом они подают пример. Так именно они и должны быть наиболее естественны. А жена такого человека, если ей изменили, должна задуматься о себе самой, а не устраивать жалкую истерику на весь мир. Жалкую и показную. Почему тебе изменили, чем ты не удовлетворяешь своего сильного, харизматичного мужчину? Что тебе нужно поменять в себе, чтобы вновь стать единственной, если ты претендуешь на это? Это к тебе вопросы, и в первую очередь именно к тебе…

– Где-то я уже это слышала, – перебив Дмитрия, хмыкнула Даша.

– Так это же очевидные вещи! Истина. Но я сейчас не об изменах. У нас другой вопрос, – чуть снизил он эмоциональность тона своей речи. – Если лидеры восхищаются красотой или служат ей, если такого мужчину влечет к женщине, если он любит секс, это что, неестественно или неправильно? В этом есть что-нибудь плохое? – и, не отрывая от ее глаз своего взгляда, Дмитрий взял Дашу за руку. Теперь он смотрел на нее уже как-то иначе, и она сразу почувствовала это. – Вы считаете, что мужчина должен себя сдерживать? Любой мужчина, если женщина нравится ему?

– Наверное… нет, – неуверенно пробормотала Дарья, вдруг ощутив признаки нарастающего волнения. Она не понимала, продолжает он дурачиться или говорит уже серьезно.

– Почему «наверное»? Вот мы, например, сейчас, – и он чуть сжал ее ладонь. – Я смотрю вам в глаза… Вы влечете меня, вы маните, соблазняете, во мне просыпается желание… Что плохого я сказал? – под его взглядом у Дарьи закружилась голова от таких слов. Она только сейчас обратила внимание, что Ксения с Игорем спустились на нижнюю палубу, и они остались вдвоем. – Ведь я почти признался вам в любви. И может, она вспыхнет, как только мы узнаем друг друга ближе.

– Это… шутка?.. Как-то вы… вдруг.

– Почему шутка? Меня действительно влечет к вам… Вы же чувствуете это… Я хочу узнать вас ближе, хочу познать вашу красоту, хочу насладиться вами и подарить наслаждение вам… И я говорю это открыто.

– Но я… замужем, – ощущая, как начинает дрожать внутри, тихо промолвила Даша. Такая внезапная перемена в разговоре немного ошарашила ее, кружа голову и как-то выбивая из обычного состояния.

– А при чем здесь это? – заглянул он ей в глаза еще глубже. – Я же вижу, как вас тоже влечет ко мне. Вижу это, чувствую… и признайтесь, что это так.

– Ну… не знаю, – тихо выдохнула Дарья под его взглядом. Она остро ощущала тепло его ладони. Дмитрий словно гипнотизировал ее… А, может, это вино и ощущение рая вокруг так вскружили ей голову.

– А вы осознайте в себе это… Прислушайтесь к своим желаниям… Что здесь плохого? Ведь это естественно и это прекрасно. В этом вы как женщина, и я как мужчина, – его голос словно манил ее куда-то, и ей трудно было сопротивляться. – Это следует ценить и этим нужно наслаждаться. Это свято, что бы там кто ни говорил. Мы – часть природы, и она проявляется в наших желаниях. Не надо отказывать себе в них. Это неправильно.

– Почему? – чуть слышно прошептала Даша, все больше волнуясь.

– Потому что это не нужно вам самой. Вы женщина и именно в сексе раскрываетесь больше всего. Сближаясь с мужчиной, к которому вас тянет, вы творите саму природу. В этот момент вы по-своему святы. В эти мгновения вы прекрасней всего. Как можно от этого отказываться?

Может, от выпитого вина, может, от этих слов, а может, из-за магического действия той оставленной рядом на ночь раскрытой надписи, но с этого мгновения с Дарьей начала происходить какая-то необычная метаморфоза. ЭТО все сильнее и сильнее просыпалось в ней. Она почему-то стала острее чувствовать пробегающие по ее телу откровенные взгляды. Если ее глаза пересекались с другими, она ловила в них какие-то явные намеки, если кто-нибудь что-либо говорил, ей слышалась в словах недосказанность, если ее рука соприкасалась с чужой рукой, она чувствовала влекущее тепло этого прикосновения… Она вдруг ощутила, как вокруг нее все сильнее закипает желание, так, будто начинается какая-то необычная и захватывающая игра. И она чувствовала, что и все другие тоже ощущают это. Что-то происходило случайно, а что-то как будто было подстроено, и, что самое странное, чем дальше, тем больше это переставало иметь значение, а сама игра все сильнее затягивала ее. Будоражила сознание, дразнила интригой, разогревала желание, растворяла в голове условности, провоцировала на вседозволенность… Она все сильнее и сильнее будила в Дарье ЭТО.

Поэтому все, что происходило дальше, со стороны могло показаться несколько странным, но на самом деле случилось как бы само собой, потому что в их компании вдруг появился пятый, и этим пятым была просыпающаяся ПОХОТЬ. Каждый из них чувствовал это, и остальные трое понимали, к чему все идет. Дарья же просто все сильнее и сильнее ощущала в себе ЭТО, пока еще не до конца осознавая, что с ней такое происходит. А дирижером разворачивающегося действа, вне всяких сомнений, выступала Ксения.

 

Глава 6

Тучи пролились на землю до последней капли, и небо вновь стало абсолютно чистым, а солнце еще более ярким, словно кто-то специально протер его мокрой тряпкой.

– Ну вот и настало время купаться! Собираемся и плывем в бухточку! Прямо сейчас, немедленно! – радостно потерла руки Ксения. – Устроим себе наконец Ивана Купалу! Поплыли! – и все с готовностью поддержали ее.

Яхта стояла метрах в пятидесяти от берега, здесь было достаточно глубоко, и быстро запрыгнув в резиновую лодку-тендер, они направились прямиком в рай. Игорь прихватил с собой только полотенца и ведерко с холодным розовым вином, уж больно оно сегодня хорошо пилось.

Выйдя на берег, девушки с наслаждением упали на горячий песок, мужчины же в это время швартовали лодку. Все они уже порядком подвыпили, настроение было соответствующим, а состояние весело-расслабленным.

– Боже, какой он шелковый… – проворковала Ксения и, сняв верхнюю часть купальника, легла голой грудью на бархатистое ложе белоснежного песка. – Ах, как безумно приятно! Попробуй так, Машик. Кайф-то какой! Я сейчас просто умру от наслаждения… – протяжно застонала она, а на лице у нее было написано такое блаженство, что невозможно было удержаться от соблазна, чтобы тут же не последовать ее примеру.

– А-ах! – сладостно выдохнула Даша, когда горячая пудра песка мягко обволокла ее обнаженную грудь. Ощущения действительно были невероятно приятными.

– Господи! Как хорошо-то здесь… – перекатилась на спину Ксюша. – О-ой… моя попочка, как ей хорошо-то сейчас… Песок нежный… как ласка мужских рук.

– Страстных причем, поскольку горячий, – купаясь в наслаждении, мурлыкнула Даша, тоже блаженно вытягиваясь на спине с закинутыми за голову руками.

– Ага, а вот и наши эксперты! – рядом с ними на песок легли подошедшие наконец мужчины. – Джентльмены, у нас к вам очень важное дело! – хитро улыбнулась Ксения. – Без вашего совета не знаем, как и поступать. – Привстав, она протянула руку и начала стряхивать с Дашиной груди налипший песок. Та резко вскинулась от этого неожиданного прикосновения, обжегшего ее сильнее разогретого солнцем песка.

– Ой! Что ты делаешь?! – вскликнула она, чуть не задохнувшись от внезапной остроты ощущений, и аж подпрыгнула, уворачиваясь.

– Так нам же доктор велел!.. Надо теперь советоваться с мужчинами! – хохотала довольная своей выходкой Ксения, начиная какую-то игру. – Вот и проведем сейчас независимую экспертную оценку.

Предвкушая забавное веселье, Дима с Игорем переглянулись и подмигнули друг другу. Весь их вид показывал полную готовность помочь девушкам в разрешении столь важного вопроса.

– Иди сюда, не дергайся, что ты? – продолжала смеяться Ксюша. – Должна же я с твоих сосков песок стряхнуть! Как же их иначе-то рассмотреть? – и притянув к себе Дарью одной рукой за талию, второй она продолжила осторожно счищать песок с ее груди. – Хорошо, хорошо, не сопротивляйся, – заботливо приговаривала она, – я уже и забыла, какая она у тебя чувствительная, чудо ты мое. Извини, пожалуйста, осторожней теперь буду.

Даша продолжала потихоньку вздрагивать от каждого прикосновения, ее грудь красиво колыхалась, а песчинки нехотя слетали со слегка напрягшихся от такой чувствительной процедуры сосков. Пальцы Ксении словно кисточкой нежно обметали их, все сильнее открывая глазам большие коричневые ореолы соблазнительных вершин груди, так, словно раздевали ее, откровенно выставляя на всеобщий показ. И Дарья вдруг поймала себя на мысли, как очень явно чувствует беззастенчивые взгляды мужчин на своей обнаженной груди. Они казались ей любопытно-жадными и почему-то волновали этой своей нескрываемой жадностью. Почувствовав это, она невольно поежилась от такого ощущения, а ее соски еще сильнее напряглись, словно бесстыдно красуясь своей обнаженностью. Возможно, так действовало на жаре выпитое розовое вино.

– Ну вот!.. Какие они у нас изумительные, – Ксения с довольным видом сдула с Дашиной груди последние песчинки и, не сдержавшись, тут же чмокнула ее левый сосок.

– Ах! – опять судорожно вздрогнула Дарья. – Ну что ты делаешь, бесстыжая?! – засмеявшись, оттолкнула она подругу, и та с радостным хохотом упала на песок, дурачась.

– Извини, не стерпеть было! Попробуй тут от соблазна удержаться, – отряхиваясь, поднялась на ноги расшалившаяся Ксения. – Итак, мужчины! Ваше мнение! – развернула она Дашу грудью к джентльменам. – Кто-то вбил Маше в голову, что у нее слишком большие ореолы сосков. Пластический хирург считает это бредом завистниц. Думает, что такие соски еще и привлекательнее. Рекомендовал ей провести стороннюю оценку, – мужчины с нескрываемым интересом придвинулись к Дарье. Роль экспертов была им явно по душе. – Подними чуть выше грудь, Машик! Выпрями спину! Помни, что тебе специалист говорил, – и Ксения немного надавила рукой Дарье между лопаток. – Вот, видишь, как она сразу лучше смотреться стала. Высокая какая, – и она, обхватывая, провела ладонью снизу Дашиной груди, как бы еще немного приподнимая ее и демонстрируя. Та вновь невольно поперхнулась воздухом; грудь была необычайно чувствительной сегодня, удивляя этим ее саму. – Ну как вам такие шоколадки, мужчины? Стоит их уменьшать в размере? – только что не облизнулась Ксения, чувствуя ответную реакцию подруги.

– Невероятно аппетитно! – откровенно сглотнул слюну Игорь. – Хорошего шоколада не бывает много. Ну-ка, ну-ка, дайте я еще чуть внимательнее все рассмотрю. Вы-то еще что… А я вообще впервые эту прелесть вижу! – и у него буквально расширились ноздри, словно он действительно зашел с голодухи в кондитерскую.

Этот его намек на ту их первую встречу, еще без него, вдруг почему-то резко всколыхнул что-то в душе у Дарьи. Она еще острее почувствовала их откровенно жадные взгляды, ощущая, как все сильнее раскручивается эта необычная игра, в которую ее потихоньку втягивают. Мурашки приятного волнения вдруг пробежали волной вдоль ее спины, и она невольно поежилась от такого озноба, осознавая, что сама непроизвольно вписывается в ЭТО, неудержимо влекущее и все больше дразнящее ее. Наверное, она выпила чуть лишнего.

– Ничего соблазнительнее я вообще в жизни не видал! – наклонился к ее груди Дмитрий. – Хотел вам такое сказать, Маша, еще когда впервые увидел всю эту красоту, – и он чуть чиркнул кончиками пальцев по Дашиной груди, вновь заставив ту невольно встрепенуться, судорожно глотнув пьянящий воздух, и она уже не понимала теперь, что больше кружит ей голову: розовое вино или это откровенное разглядывание…

Переведя затем свой взгляд с Дашиных сосков на ее расширившиеся от волнения зрачки, он еще больше вывел ее из равновесия, и она вдруг вся внезапно вспыхнула от непонятного ей удовольствия, никак не ожидая от себя такого. Три пары глаз дразнили ее своим нескрываемым восхищением.

– Наверное, я меньше пластического хирурга разбираюсь в тонкостях женской груди, – продолжил он, не разрывая их взгляда, – но уж поверьте, знаю в этом толк. Ничего другого, кроме желания тут же попробовать этот шоколад на вкус у меня лично не возникает.

И от этих слов у Даши самой потекли слюни, она ясно почувствовала, что прямо сейчас ей нужно срочно охладиться; уходящее солнце отчего-то сильнее и сильнее палило, голова все больше кружилась от зноя, а песок становился невыносимо горячим. Наверное, это ей только казалось, ведь наоборот, уже вечерело, и дневная жара потихоньку начинала спадать.

– Пошли купаться, – попыталась она увернуться от них.

– Пошли, только, чур, я голая! – сбросив с себя остатки купальника, Ксения схватила Дашу за руку и тут же потащила ее к воде. – Иван Купала все же! Голыми надо купаться! По правильному – только голыми, и никак иначе! – радостно смеялась она, пытаясь по дороге развязать сбоку Дашины трусики, а та, хохоча, вовсю отбивалась. Модель ее купальника была вся на завязочках, как специально сделанной для того, чтобы вот так всех провоцировать.

Держась за руки, девушки с веселыми криками плюхнулись в море. Визжа и беспрестанно хохоча, они там еще немного поборолись, и, взмыв в воздух, Дашины трусики полетели на отмель, где их, словно заветную эстафетную палочку, тут же подхватил Дмитрий (чтоб уж совсем не потерялись). Не выскакивать же теперь было Дарье за ними обнаженной к стоящим на берегу мужчинам. Праздник Ивана Купалы продолжался как надо. Обычных норм поведения никто, похоже, придерживаться и не собирался. Зря волновались за Дашу коллеги из Академии. Компания у нее была для этого – что надо.

В накрывшей подружек волне мелькнули две очаровательные голые попки.

– Ах, какая прелесть! – не удержавшись, цокнул языком Игорь. – Еще и аппетитней сосков.

– Не говори, прелесть, а не девочка, – с улыбкой облизнулся Дмитрий. – Только Ксюшка и не дала мне ее прошлый раз трахнуть. Сама с пол-оборота заводится. Ох, сейчас наверстаем.

– Циник ты, Димка! – со смехом хлопнул его по спине Игорь.

– А что циник? Сама же во мне хищника распознала. Чувствует, что сегодня добычей будет, – и Дмитрий потянулся к сумке. – Подожди, не снимай шорты, – остановил он начавшего раздеваться догола приятеля. – Не смущай пока девушку. Куда спешить? Спугнешь еще раньше времени Машулю нашу. Все нормально будет, подожди. Вот, сунь себе в карман смазку. Силиконовая, хорошо в воде, Ксюшка все продумала, шельма, – и он протянул Игорю маленькую черную бутылочку. – Ей потом и передашь, она же сегодня режиссер спектакля.

– Ага. Это у нее здорово получается. Вон как развеселились красавицы. Любо-дорого посмотреть. Машка-то со своими мокрыми кучеряшками ни дать, ни взять – черный пудель.

– Не говори. Так и хочется поиграть с ним. Не спеши никуда, главное. Сама же уже хочет, видно ведь… У нее, кстати, спиралька стоит, Ксюша сказала, – подмигнул Дмитрий Игорю.

– А сама-то чистенькая? – застегнул тот задний карман купальных шорт, убирая смазку. Те уже явно топорщились бугром у него спереди.

– Проверяла Ксюха, все о’key, – сладко потянулся Дмитрий. – А ты-то сам давно у врача был?

– На той неделе.

– И я на той. Здоровье в искусстве любви первое дело, – и приятели, смеясь, хлопнули друг другу ладони. – Ну что, принимаем барышню кандидатом в клуб? – поправил Дмитрий неудобно топорщащийся в шортах член. – Главное, как сказал, не спеши, Ксюхе подыгрывай. Они ведь уже любовницы.

– Это всегда на пользу, – с видом знатока понимающе кивнул Игорь. – Ну что, Купала, так Купала, что ни сделаешь для милых девушек.

– Ох, не говори! Вот так и приходится потакать их капризам, – они вновь довольно рассмеялись. Дмитрий взял бутылку вина, и они пошли к подружкам, с хохотом резвящимся в теплой воде.

– Ну и что, зря мы вино с собой тащили, что ли?! – подкрался к ним Дмитрий. – Нагреется же сейчас на солнце! – и, отхлебнув из горлышка, он передал вино обнимающей в воде подругу Ксении. – Давайте прямо в воде по очереди и будем пить.

– Давайте, конечно! – и, сделав глоток, она передала бутылку Дарье, – а то нам тут без холодного вина уже жарко становится, – и она ущипнула ту под водой за голую попу.

– Ай! – чуть не подавилась Даша и, облившись вином, весело расхохоталась. Похоже, настроение у нее было по-настоящему игривое, и Ксения уже как следует раздразнила ее.

– У-ух, – отдуваясь, вынырнул рядом с ними Игорь. – Вы даже не представляете себе, девчонки, как безумно красиво смотритесь под водой! – не скрывал он восторга. – Был бы крабиком, сидел бы, выпучив глаза, и смотрел не отрываясь.

– Да зачем же крабиком?! – смеясь, передала ему бутылку расшалившаяся Дарья. – Обещала же Ксюшка вам зрелища, вот и устроила, зараза такая, – и теперь уже она ущипнула подругу за ягодицу.

Взвизгнув, та вдруг с диким хохотом подтащила Дарью к берегу. Поначалу упираясь, та понемногу уступала, еще не понимая, что теперь затеяла Ксения.

– Пойдем, пойдем! Кончай сопротивляться, Машка! Слушайся давай. У меня идея! – захлебывалась восторгом та. – Вот так! Здорово! То что нужно! – остановилась она, когда из воды полностью выглянула Дашина грудь. Выхватив из рук Игоря вино, Ксения сделала еще глоток. – А закусывать мы будем шоколадками! – и она тут же жадно лизнула Дашин сосок, протягивая при этом бутылку Дмитрию.

– О-ой! – заверещала та. – Язык холодный!.. А-ай! – и уже Дмитрий лизнул второй ее сосок, а Игорь, словно акробат, подхватил у него из рук бутылку. – Аяяяй! – увернулась она теперь уже от его языка. – Да что же вы такое делаете, бесстыдники?! – хохоча, вырвалась она из рук Ксюши. – Съесть меня хотите, что ли! Ой-ей! – и бросилась от них вовсю удирать.

Началась забавная и безумно увлекательная погоня, а вся сговорившаяся троица охотников специально дурачилась и подыгрывала друг другу, гоняясь за ней. Ее ловили, выпускали, тискали, хватали, давали ускользнуть и вновь окружали, а она уворачивалась, вырывалась и хохотала, как умалишенная, дурачась и спасаясь от этих приставаний. Их игра становилась все более и более откровенной, а руки все смелей и беззастенчивей, дорвавшись наконец до нее под шумок.

– А булочки! Какие у нас тут еще и аппетитные булочки! – вовсю хватала ее Ксения за голую попку. – Кому свежих булочек?! Налетай!

Дразня друг друга и провоцируя ее, они давали ей возможность вырваться, чтобы, опять поймав, целовать, лизать и кусать, откровенно теперь уже бесстыдничая и наперегонки жадничая. Три пары нетерпеливых рук нагло ощупывали под водой ее обнаженное тело и передавали его друг другу, соревнуясь в проворности и щедро делясь…

И в конце концов такая охота за самкой реально возбудила обоих мужчин, да и Дарья, ощутив себя желанной добычей, начала чувствовать, как все больше дуреет от всего этого, постепенно теряя над собой контроль. Игра все больше и больше распаляла ее, и в какой-то момент она вдруг поняла, что все меньше способна сопротивляться. Сопротивляться их беззастенчивой наглости, сопротивляться их откровенной жадности, сопротивляться желаниям своего тела, которое взахлеб наслаждалось этой развратной игрой. Купальные шорты обоих приятелей теперь уже вовсю топорщились, чиркая и упираясь своими буграми в ее тело с разных сторон и откровенно демонстрируя нетерпеливое желание. Это все сильней волновало и кружило ей голову, ускользать от жадных рук уже почти не хотелось, и поэтому, когда заключив ее очередной раз в объятия, Ксюша тесно прижалась к ней грудью, а с обеих сторон их схватили в капкан мужчины, Дарья окончательно сдалась, смиряясь с ролью пойманной хищниками добычи.

– Еще вина, и клубника на закуску, – и, быстро хлебнув из переданной Дмитрием бутылки, Ксения впилась Дарье в губы, начав поить ее вином изо рта в рот (мужчины как-то чудом умудрились сохранить во время этой сумасшедшей игры бутылку).

Мягкие, теплые губы, горячий проворный язык во рту, дурманящие глотки стекающего прямо в голову вина… Дарья чувствовала, что уплывает куда-то. Скользнув вниз вдоль ее тела, Ксюшины руки начали ласкать ей ягодицы, прижимая их к себе и тем самым сильнее сближая их соприкасающиеся вместе лобки. И почти сразу к ним присоединилась вторая пара жадных мужских ладоней, начавшая нетерпеливо переминать ее грудь. Обхватив ее сзади и прижавшись, об нее потирался своим телом Дмитрий, и он тоже был уже абсолютно голым. Вздрогнув, Даша сразу почувствовала это, и голова закружилась у нее еще сильнее прежнего.

Буквально ошалев от внезапности всего этого, она потеряла последнюю волю к сопротивлению, а краем глаза увидела, что и Игорь начал ласкать со спины Ксюшу. Та не переставала целовать ее взасос, а он в это время вплотную прижимался к ней сзади, точно так же тиская одной рукой грудь. Во второй он держал какую-то черную бутылочку.

Не разрывая их поцелуя, Ксения отпустила ее на несколько секунд и, быстро подняв из воды руки, забрала себе эту бутылочку. Вылив на пальцы побольше смазки и вернув Игорю флакон, она одной рукой вновь обняла Дарью за талию, а сама чуть отстранилась от нее и, скользнув другой рукой вдоль ее тела под воду, нырнула ладонью в Дашину промежность.

Та вздрогнула от неожиданности, захлебнувшись поцелуем и еще не понимая, что они с ней теперь вытворяют, окончательно поймав втроем. А Ксюшины пальцы между тем скользили вдоль ее половых губ, раздвигая их складочки, нащупывая вход во влагалище, умело рыская там и тщательно все смазывая. Дрожа и всхлипывая, Даша задержала дыхание и, уже не осознавая, что делает, податливо раздвинула ноги, привставая в воде на цыпочки и поставляя себя этим проворным пальцам.

– Ну, вот и умница наша девочка, – прошептал ей на ухо Дмитрий, видя Дашину покорную реакцию и начав целовать ей сзади шею. – Такой хороший, вкусный у нас сегодня десерт к вину, – прерывая частые поцелуи, приговаривал он. – Сейчас Ксения приготовит нам это сладкое блюдо, так давно хотелось попробовать его, – нашептывая, он продолжал нежно переминать ее грудь, обнимая сзади и придерживая при этом чуть-чуть на плаву.

Его стоящий колом член упирался ей сзади в копчик, и Даша очень остро чувствовала это теперь. Она ощущала, как тот нервно подрагивает, каким стал горячим и твердым, как нетерпеливо трется о ложбинку между ее ягодиц, как все сильнее и откровеннее жаждет ее. И от этого четкого ощущения голова у нее совсем пошла кругом, а тело начало колотить изнутри внезапно проснувшимся приступом неудержимого желания. Независимо от Дашиного сознания, ЭТО начало стремительно заполнять ее, словно затягивая в какой-то сумасшедший водоворот.

Она слушала и почти не понимала, что Дмитрий говорит ей, и только звук его голоса все сильнее гипнотизировал ее. Раздирающее Дашу изнутри желание окончательно подчинило ее волю, и она уже была согласна делать все, что они ей теперь скажут, даже не осознавая, что с ней ЭТО сейчас происходит.

Как следует смазав ее влагалище, Ксения просунула свою ладонь еще дальше к Дашиной попке и стала поглаживать смазанными пальцами уже там. И пока та, оторвавшись от поцелуя, хватала широко раскрытым ртом воздух, пытаясь что-то сказать, она нащупала ее анус, а затем протолкнула и туда смазку, начав разогревать его, сначала одним, а затем и двумя пальцами. Повиснув на руках Дмитрия, Даша задыхалась и дрожала, а тот продолжал что-то нашептывать ей на ухо, чувствуя, как та, окончательно обалдев, уже просто не понимает, что они с ней сейчас делают и зачем.

Наконец, новое лакомое блюдо было полностью приготовлено двум сгорающим от нетерпения голодным самцам. Подведя снизу рукой головку Диминого члена ко входу в Дашино влагалище, Ксения помогла ему как следует изготовиться, и в то время как она сама вновь впилась поцелуем в Дашины губы, он резким толчком насадил ту на свой стоящий колом член. Судорожно содрогнувшись, Дарья захлебнулась Ксюшиным языком. Ее словно пронзило чем-то обжигающе сладким сразу с двух сторон. Язык и член имели ее навстречу друг другу, соревнуясь в нетерпеливой жадности, и она ощущала, как сама, потеряв рассудок, отдается ей, этой бесстыдно откровенной жадности. Захлебываясь в захлестнувшей ее похоти, Даша теперь уже сама вовсю сосала этот язык и, не в силах сдержать инстинкт желания, подмахивала навстречу загоняемому в нее члену. В голове у нее стучало жаром, сознание совсем помутилось, и, окончательно отдаваясь схватившему ее сзади хищнику, она только вдруг почувствовала, как Ксения тоже начала покачиваться ей навстречу. Сзади в ее подругу вошел Игорь, и теперь они, по сути, составили единое целое, слившись вместе вчетвером: две целующиеся взасос и тесно прижавшиеся друг к другу грудью похотливых самки и два жадно трахающих их сзади самца.

Мощные толчки члена сотрясали Дашино тело, и синхронно с ними в голове у нее все сильнее пульсировал горячий туман, а вместе с опускающимися на бухту сумерками растворялась окружающая действительность. Поэтому она даже не заметила, когда вместо Дмитрия позади нее оказался Игорь, а тот, сменив Ксению, жадно впился в ее губы. Дарья поняла это, только когда вдруг осознала, что у нее во рту беснуется уже его язык, а подруга незаметно ускользнула куда – то в сторону. Все они теперь хотели как следует насладиться своей долгожданной добычей.

– Обними меня за шею, крепче, – и она словно в трансе послушно выполнила команду Дмитрия. – Теперь давай мне сюда свои ножки. Вот так, – и он подхватил ее снизу под бедра ладонями, снимая с члена Игоря. – Теперь опять иди ко мне, – и он вновь с помощью приятеля насадил ее влагалищем на свой член, придерживая на плаву руками. Даша протяжно ахнула, он показался ей невыносимо горячим и очень большим. Теперь она, обвившись вокруг тела Дмитрия руками и ногами, сидела на его члене, целуясь взасос и покачиваясь, будто насаженная на сладкий вертел. Все вокруг нее померкло в каком-то странном мареве, и она, находясь в состоянии прострации, только чувствовала, как еще четыре руки ласкают ее вздрагивающее в экстазе тело… Кто-то целовал сзади ее шею, кто-то гладил ягодицы, кто-то мял грудь и теребил соски, и все это было словно в нереальном эротическом сне, наполненном немыслимым развратом.

Черная бутылочка вновь мелькнула сбоку, и вздрогнув от неожиданности, Даша ощутила, как вторая горячая головка внезапно коснулась ее сзади. Сначала она чиркнула вдоль одной и другой ягодицы, затем скользнула в глубине щели между ними, немного потерлась там, словно рыская и пытаясь упорно найти что-то, а затем начала хищно нащупывать вход в ее анус.

Все это происходило будто не с ней, и с трудом осознав, что они теперь затеяли, Даша тут же замерла, мелко-мелко вздрагивая и почти не дыша. Стоящая рядом Ксения мягко улыбалась и, словно успокаивая, ласково гладила ее по голове.

– Хочешь еще одного сзади?.. Он тоже горячий, сильный, твердый… – волны его голоса, вновь укачивая, стали стремительно уносить ее куда-то. – Хочешь… я ведь чувствую, что хочешь… – и Дмитрий чуть отклонился назад, сильнее разводя руками Дашины ягодицы. – Держись, держись крепче за мою шею, хорошая моя, держись, не отпускай… Не будет больно… не бойся… Игорь очень осторожно войдет в тебя вторым, – Дашу еще сильнее затрясло. Словно во сне, она чувствовала, как с помощью Ксении, нащупав наконец вход в ее анус, вторая головка начинает все сильнее напирать на него. У нее совсем перехватило дыхание. – Хочешь попробовать сразу два члена?.. Хочешь, признайся… ведь хочешь… – словно завороженная, она почему-то не могла ослушаться его. – Скажи «да»… скажи, – он теперь делал с ней все, что желал, и чувствовал эту свою безграничную власть.

– Да-а… – вдруг, независимо от самой себя, чуть слышно выдохнула Дарья, еще сильнее обнимая его и тесно прижимаясь грудью. Вся дрожа, она чувствовала, как, невзирая на морскую воду, по ее спине течет струйка пота, а сознание все больше мутится.

– Совсем капельку прогни спину… – она покорно делала все, что он говорил. – Вот так… умница! А теперь расслабься… Полностью расслабься. Что ты так напрягаешься, девочка моя. Не бойся, тебе понравится… Мы не будем делать ничего, что ты не захочешь. Не бойся, не будет больно, вот так, хорошо… Ну-ка дай мне сюда свой язык и расслабься…

По тому, как дрожал у него во рту Дашин язык, как стал заполняться горячей слюной ее рот, как она сильно вцепилась руками в его шею, Дмитрий чувствовал, что Игорь начинает входить ей в анус. Как только головка его члена, преодолев, наконец, сопротивление сфинктера, обжалась его сдавшимся колечком, Дарья громко всхлипнула, а на глаза у нее навернулись слезы. Поймав момент, они оба мгновенно замерли, давая ей привыкнуть к остроте сладкой боли. Улыбаясь, довольная всем этим Ксения по-прежнему стояла рядом и продолжала гладить ей голову, а Дмитрий глотал Дашину слюну и нежно сосал ее замерший от напряжения язык. Та очень часто и мелко дышала носом, постанывая и сопя, как обиженный ребенок.

…Второй член начал потихоньку погружаться в нее все глубже, распирая изнутри, наполняя, не давая дышать. Медленно, медленно он сладкой пыткой разрывал ее на две части, выворачивая наизнанку сознание. Крепко впившись пальцами в спину Дмитрия, она вся дрожала и обливалась потом, умирая от остроты ощущений и чувствуя, что вот-вот реально сойдет с ума. Мелкими толчками, словно погружаясь одновременно в раздираемый анус и воспаленный мозг, этот второй горячий кол, наконец, вошел в нее до конца. Теперь, слившись воедино втроем, они лишь немного покачивались в воде в такт морской ряби, и Дарья почти потеряла сознание, очень остро ощущая внутри двоих мужчин. Словно находясь в трансе, она явно чувствовала стук обоих мужских сердец. Так ей, по крайней мере, казалось…

Потихоньку, осторожно и неторопливо, чутко прислушиваясь к ее реакции и стараясь не делать ей больно, мужчины начали свой сумасшедше дикий танец. Танец страсти, танец разврата, танец наслаждения, танец двойного обладания самкой, танец тройной любви. Они ощущали, как оба члена почти соприкасаются друг с другом через тонкую перегородочку Дашиной плоти, как та вся дрожит внутри и бьется от распирающей ее нестерпимо острой сладости, как, сама не осознавая этого, хочет, чтобы ее вот так грубо имели сразу два голодных самца. Это было явно видно: она стонала и плакала от невыносимого удовольствия, она беззастенчиво отдавалась им, она все сильнее и сильнее сама безумствовала, а они оба жадно обладали ею, упиваясь этим пьянящим развратом.

Теперь она безраздельно принадлежала этой извращенной троице, откровенно наслаждающейся ее телом, и они наконец могли позволять себе все, что им было угодно. Даша окончательно потеряла разум: она подчинялась, она подставлялась, она безропотно разрешала им вытворять с собой абсолютно все, она сама умирала и умирала от дикого, немыслимого, дурманяще – животного наслаждения.

Лишь на короткое время прервав совокупление, они перебрались затем на лодку, и эта безумная вакханалия продолжалась там дальше почти до самого утра. Они имели ее по очереди, вдвоем и втроем, они менялись ролями и извращались, они упивались своей вседозволенностью, они ставили их вместе с Ксюшей в немыслимые позы, трахая их сразу обеих, они делали это в самых разных местах. Они все просто-напросто сошли с ума от похоти.

 

Глава 7

Качнувшись на волнах прошедшего недалеко крупного катера, лодка чуть развернулась, и яркий лучик солнца, прокравшись в щелку занавески иллюминатора, с любопытством заглянул Дарье в глаза. Вздрогнув, она проснулась. Сладко зевнула, нехотя потянулась, постанывая, потерла лицо ладонями, глубоко вздохнула и… с недоумением оглянулась. Постепенно до нее вдруг стало доходить, где она… и что здесь недавно происходило.

Это была мастер-каюта, и проснулась она в постели Дмитрия. Именно его одежда валялась в кресле рядом с ее купальником. Сама она лежала абсолютно голой. На смятых простынях отчетливо просматривались свидетельства страстной ночи.

«Ой, мама!» – испуганно подтянула Даша к подбородку одеяло, будто пытаясь прикрыться от окружающей ее действительности. А действительность была такова. Губы чуть распухли от страстных Ксюшиных поцелуев, из влагалища потихоньку сочилась сперма, а попка ощутимо болела. «Боже, какой кошмар! – залилась краской невыносимого стыда Дарья. – Что же это я такое вчера вытворяла?! – захотелось немедленно идти топиться. – В какой немыслимый разврат они меня вчера вписали!» – с откровенным ужасом вспоминала она подробности ночной гулянки, и эти воспоминания, словно фотовспышки криминальной фотохроники, одно за другим всплывали у нее в голове, заставляя все больше краснеть и покрываться потом.

Если бы рядом с Дашей в этот момент была бомба, она бы точно взорвала себя вместе со всей этой сволочной компанией и проклятой лодкой. К счастью, бомбы под рукой не оказалось. Оставалось только повеситься. Как назло, потолок в каюте оказался низким, а подходящего крюка на нем не было. Перед тем, как топиться, целесообразно было, по крайней мере, умыться и немного подкраситься. Ведь по дороге можно было кого-нибудь случайно встретить.

Быстро заперев изнутри каюту на защелку, Даша достала из своей сумки косметику и закрылась в ванной (кто-то заботливо принес в каюту ее вещи, положив их на видное место). Удивительно, но из зеркала на нее смотрело вполне довольное жизнью лицо. Следы гулянки на нем, конечно, слегка просматривались, но лишь весьма отдаленно и совсем не грубо. Так, будто чуть-чуть не выспалась девушка, и все. Похоже, душевные метания и жуткие угрызения совести раздирали ее тело только изнутри. Такое раздвоение личности жутко пугало, но, как ни странно, рвать волосы на голове расхотелось, а насчет топиться надо было еще подумать. Хотя стыдно было по-прежнему очень.

Приняв душ и приведя себя в порядок, Дарья почувствовала, что не сможет выйти наружу и лучше умрет, запершись в этой каюте, чем посмотрит теперь кому-нибудь в глаза. Схватившись руками за голову, она со стоном упала на кровать.

И тут в дверь каюты тихонько постучались.

– Эй, открой! Мы же слышим, ты уже проснулась, – раздался за дверью подчеркнуто ласковый голос Ксении. – Машуля, открывай, – ворковала эта сука, эта мерзкая развратница, эта наглая сводница, напоившая ее и подсунувшая сразу под двух похотливых кобелей.

«Убью сейчас!» – твердо решила Дарья, но как назло под рукой не оказалось ножа. Оставалось только испепелить бывшую подругу взглядом, причем дотла. Ну, может, еще перед этим поставив ей огромный фингал.

Быстро открыв защелку каюты и снова плюхнувшись на кровать, Дарья с ненавистью смотрела на дверь, размышляя, что правильней: сначала поставить фингал, а потом испепелить или наоборот, испепелив, со всего маху дать в рожу. Дверь немного опасливо приоткрылась, видно, зараза Ксения чувствовала, что тут ей могут быть не рады.

– Машик? Ты где? – слащаво пропел голосок сволочной сутенерши, и в дверь просунулась Ксюшина голова. Она явно рисковала, не надев защитный шлем. Видно, знала, гадина, что в каюте нет дубины. Дарья молча сверлила ее ненавидящим взглядом.

– Господи! Ты что же это надутая такая здесь сидишь? – якобы удивленно улыбалась она, опасливо поглядывая на сжатые кулаки подруги. – Ты что насупилась-то, зайчик? – так и сказала, блядь, «зайчик».

– Я тебя щас убью, суку! – словно пощечины чеканя слова, с ненавистью процедила сквозь зубы Дарья.

– Вот, блин! – осторожно опустилась с ней рядом на кровать Ксения. – Это «спасибо вам» называется, – явно пыталась выкрутиться она, прикидываясь заботливой подружкой. – Да ты что, Машка?! Что напряглась-то так? Все же невероятно кайфово вчера получилось! С ума сошла, что ли?

– Я с ума?! – возмущенно вытаращилась на нее Дарья, аж подпрыгнув от такой невероятной наглости. – Я?!!

– Ну не я же! – играя в искренность, картинно недоумевала Ксения. – Да ты бы сама на себя вчера посмотрела. Ты же кайфовала вовсю, тащилась по полной от всего этого! Честное слово тащилась. Аж обкончалась вся. Ты что?! Не помнишь, что ли?

– Быть не может… Врешь ты все, точно врешь, – гадливо поморщилась Дарья. Она никак не могла этому поверить. Ксения явно огорошила ее своим заявлением.

– Да я тебе фотки твои сейчас покажу! Сразу все вспомнишь. Хочешь?

– Фотки?!! Да ты еще и фотографировала все это, что ли?! Совсем сдурела, мать твою!

– Да ты что ругаешься-то? – попробовала Ксения примирительно погладить ее по голове. Резко ударив ту по руке, Даша дернулась, словно ее собирается ужалить змея. – Я же для тебя самой и фотографировала. Уже здесь, на лодке, – морщась, потирала Ксения ладонь. – Как чувствовала, что потребуется потом. Ты не против была. Посмотришь, сотрем сразу, ты что? Сейчас принесу, посиди здесь, – и она торопливо ушла за фотиком, а крайне удивленная таким поворотом дела Дарья ошарашенно сидела на кровати.

Ксения быстро вернулась. Дарья была в шоке. С фотографий на нее смотрела откровенно кайфующая бесстыдная развратница. Она аж залилась краской. Чего они только тут не вытворяли вчетвером! Парочками, втроем и даже вчетвером, видно, Ксения ставила камеру на задержку. Словно кадры грязного порнофильма мелькали перед ее глазами. И на всех из них у нее действительно был обалдевший, но очень довольный вид. Вот уж вставило ей, видно, так вставило. Она даже близко не могла предположить за собой такого. Даше просто не верилось в это. На одной из фотографий она сидела анусом на члене лежащего на спине Игоря, сося при этом член стоящему рядом Дмитрию, а Ксения в то же время делала ей куннилингус. Ее собственная пьяная физиономия была при этом явно восторженной, но, что характерно, и на это она обратила внимание: всех других лиц на фотографиях практически не было видно, в таких положениях располагались ее партнеры. Она тут явно выступала примадонной.

– Сотри немедленно, – вернула она Ксении фотик. – Прямо сейчас, при мне.

– Да как скажешь! – и Ксения с недоумением на лице начала уничтожать кадры (на свой ноутбук-то она уже с утра все сбросила; девушка была деловой). – Послушай, Машик! Ты что-то не так все это воспринимаешь сейчас, – пробовала она успокаивать не на шутку разозлившуюся и явно обескураженную подругу.

– А как еще я должна это делать? – была жутко насупленной та.

– Но ты же сама видела, как нам всем было здорово! Причем тебе не меньше, чем остальным.

– Ну, видела, – злобно буркнула Дарья, внимательно следя за тем, как Ксения стирает следы ее жуткого позора. – Я с ума сошла вчера. Нет другого объяснения.

– И что, нельзя себе иногда позволить оттянуться? Если нравится, нельзя, что ли? – и Ксения примирительно толкнула ее плечом, а та очень тяжело вздохнула. – Кончай давай дуться. Все тут свои, никто ничего не узнает. Оторвались в свое удовольствие, и все. Какие могут быть вопросы? У кого?

– У меня к самой себе, – вновь огрызнулась Дарья, правда, на этот раз уже не так злобно.

– А зачем? – чуть заметно усмехнулась Ксения.

– Как зачем? Такое устроить! – поджала губы Даша.

– А что «такое»? Тебе же понравилось! Выкинь из головы всю эту дурь! – Ксения осторожно взяла ее за руку. – Новый опыт, необычные эмоции, классные мужики. Все были от тебя в восторге. Ты сама раз пять кончила, я же видела это. В чем проблемы-то? Скажи, в чем?

– В разврате, в бесстыдстве, в безобразиях, которые мы вытворяли, в том, что я себе такое позволила, – вырвав свою ладонь, ворчала Дарья, но факты оставались фактами, и возразить ей толком было нечего. Под влиянием увещеваний Ксении она потихоньку стала отходить от первоначального шока.

– Так вы же вроде с Андреем на эту тему подробно беседовали, – продолжала чистить свой фотик Ксения. – Извращения обсуждали. Не убедил он тебя, что ли?

– А я и не собиралась с ним соглашаться, – снова огрызнулась Дарья, поглядывая из-за плеча на стираемые Ксенией кадры ее позора. Та продолжала уничтожать хронику ночной вакханалии, а она не переставала удивляться самой себе. Вот ведь, оказывается, какое животное в ней может иногда проснуться, и никакие приличия его не волнуют вообще.

– Надо же. А я его поняла, что тебе такой взгляд на вещи интересным показался. Да и сама же мне про игру в групповичок рассказывала. Говорила, что вставило.

– Так то же игра с мужем была. Игра, и только.

– Так и здесь игра, и только. Воспринимай все именно так. Поиграли, и все. С живыми-то мужиками лучше, чем с секс-игрушками. Не так, что ли, скажешь?

– Да ну тебя, ей-богу! Конченая ты извращенка!

– Девчонки! Завтрак готов, все на палубу! – раздался сверху веселый голос Дмитрия. – Давайте быстрей, а то кофе остынет – звал он их к себе.

– Все, стерла, сама видела, – показала Ксения фотик Даше и, выключив его, сунула в чехол. – Зря ты напрягалась, тебе же и хотела показать. Только для этого и фотографировала, ей-ей. Пошли завтракать, – опять взяла она ее за руку. – Забудь об этих проблемах, не напрягайся. Нормально все. Можно иногда себе такое позволить. Один раз живем. Пошли.

– Не пойду! – вырвала Даша руку. – Стыдно людям в глаза теперь смотреть… После такого.

– Да ты с ума сошла! Чего тебе стесняться-то?

– Как чего?!

– Дурь какая! Да они в восторге от тебя оба были. Не поверишь, именно так. Стесняться! Скажешь тоже. Вот придумала-то!

– Ничего себе, придумала.

– Девчонки! Вы где? – вновь позвал их Дмитрий. – Мы вас ждем!

– Да они в тебя влюбились оба, – улыбнулась Ксения. – А ты – стесняться.

– Издеваешься, что ли?

– Пошли, сама увидишь. Можешь поверить моему опыту или нет?

– Да уж, представляю, какой у тебя, извращенки, опыт.

– Извращенка не извращеника, а мужиков знаю как облупленных. Вот увидишь сейчас, как они будут на тебя смотреть. Пошли давай, не дури, – и она чуть ли не силком вытащила Дарью на верхнюю палубу.

Рай вновь радостно встречал их. Все по-прежнему было изумительно вокруг. И бухточка, и белоснежный песок, и яркие рыбки в лазурной воде, и сочная зелень пальм на берегу… абсолютно все. Ни последствий тропической грозы, ни следов жуткой вакханалии нигде не было видно. Только необычно веселые с хитринкой глаза Дмитрия напоминали ей о том, что тут вчера случилось. Но наряду с этим, они были очень добрыми и приветливыми, в них не чувствовалось и намека на что-то предосудительное. Они, скорее, успокаивали и как бы приободряли ее, излучая искреннее дружелюбие.

– Привет, красотки! Привет, Машик, – и он нежно чмокнул их обеих в щечку, так, как ни в чем не бывало, будто они вчера просто сходили в кино. Пославший им воздушный поцелуй Игорь стоял у плиты, дожаривая омлет. Слегка напрягшаяся было сначала Даша чуть расслабилась. Ксения оказалась права. Никто тут, похоже, не собирался ее осуждать или намекать на что-либо. Очевидно, здесь все действительно воспринимали случившееся вчера как вполне естественное дело, а она-то с ужасом думала, как посмотрит им сейчас в глаза.

– Йогурт к омлету будете? – поставил перед ними тарелки Игорь. – Натуральный, не сладкий, – и он открыл маленький холодильник рядом с плитой. На лодке все было очень удобно продумано. – Кофе ваш уже почти остыл. Сейчас новый сварю. Только плотно не ешьте, купаться еще будем, – доброжелательно улыбнулся он, поймав взгляд Дарьи. Хоть она уже и расслабилась, глотнув кофе и сидя на мягком солнышке, но ощущение странности происходящего не покидало ее. Она никак не могла до конца освободиться от мысли, как же ее теперь воспринимают эти двое мужчин, которые имели ее вчера на пару. Похоже, надо было чего-нибудь немного выпить.

– Давайте по бокальчику Кампари Оранж вам сделаю для настроения, – как будто поймал ее мысли Игорь. – По одному, а то на жаре развезет. Кампари налью совсем чуть-чуть.

– Отличная идея! – с готовностью поддержала его Ксения. – Будь добр, сделай, Игорек.

После завтрака они немного позагорали, лежа на носу лодки и попивая свои коктейли, потом искупались в любимой бухточке, прыгнув в воду прямо с борта, а затем отправились забирать своих тайцев. Отойдя наконец от утреннего стресса, Дарья даже немного порулила яхтой по пути, и ей очень понравился этот необычный аттракцион. Настроение вновь стало отличным, а утренние угрызения совести постепенно ушли на задний план. Все вели себя как ни в чем не бывало, не было даже и малейшего намека на то, что они вытворяли прошлой ночью вчетвером. Мало того, она действительно почувствовала, что их отношение к ней стало теплее и доверительней, а взгляды – более заинтересованными. У нее возникло странное ощущение какой-то особой близости внутри компании, и Даша очень удивилась этому. Как-то уж это было совсем необычно.

Зайдя за своим местным экипажем в деревушку на сваях, они решили тут же и пообедать, благо там было очень экзотично. Заказав себе всякой морской живности, они уютно устроились за стоящим с краю столиком и, попивая белое чилийское шардоне, наслаждались тайской пищей. Под настилом внизу о сваи бились волны, запах моря пьянил не хуже вина, прямо напротив красиво возвышалась вертикальная стена торчащей из воды огромной скалы. Ее жесткий темно-серый срез со свисающими то тут, то там коричневыми питонами лиан уходил высоко в небо, и хотя сама скала находилась в сотне метров от них, чтобы увидеть ее верхний край, надо было высоко задирать голову. Все это выглядело настолько сюрреалистично, что невольно навевало ощущение параллельных миров.

И от этого чувства у Дарьи вновь начала кружиться голова, а на лице появилось выражение умиротворенного блаженства. Не улыбаться, глядя на нее, было невозможно: девушка выглядела явно счастливой, очевидно, все ее утренние тревоги безвозвратно прошли. Похоже, можно было смело планировать дальнейшую программу развлечений.

– Завтра предлагаю другой маршрут, – как бы ненароком взял ее за руку Дмитрий. – Посмотрим Симилановые острова. Там – самая чистая в этих краях вода и вообще невероятно красиво. Только это уже чуть подальше. Ночевать точно придется, чтобы все было без лишней спешки.

– Ночевать? – стряхнула с себя поволоку необычного блаженства Дарья. – Опять вчетвером? – обвела она взглядом компанию.

– Так вам же понравилось вроде! – мягко улыбнулся ей в глаза Дмитрий. – И нам всем тоже. Почему не продолжить увлекательные путешествия?

– Путешествия на экзотические острова? – откровенно усмехнулась она. – ТАКОЕ вы называете путешествиями?

– Конечно. Путешествия за наслаждениями, – погладил он ее ладонь и оставил свою руку сверху, – а острова прилагаются. – Дмитрий подлил Дарье еще вина и протянул ей бокал. Похоже, девушка еще недостаточно расслабилась.

– А вы всегда так «путешествуете»? – прищурившись, провела она пальцем по запотевшему от холодного вина стеклу.

– К сожалению, нет, – и он чокнулся с ней. – Хотелось бы чаще. За экзотику в нашей жизни, Маша.

– Любите экзотику? – вновь скептически усмехнулась она, глядя ему в глаза.

– Так же, как и женщин, – задержал он взгляд на ее зрачках.

– Но ведь это же просто похоть, Дмитрий, – убрала она свою руку из-под его ладони.

– А что в ней плохого, в похоти? – догнал он ее убегающие вдоль стола пальцы и чуть сжал их, так, словно хищник вновь поймал свою добычу.

– Вчера это была не я, – чуть подумав, не стала она выдергивать ладонь.

– А кто же?

– Какая-то другая женщина во мне. Я даже не предполагала, что такое может быть.

– Ну и прекрасно! Значит, вы сами себя еще плохо знаете. Видите, как можно интересно раскрываться, – чуть перебирал он ее пальцы в своей ладони.

– Но ведь похоть – это наша темная сторона.

– Чем же она, скажите, темная?

– Вчера я забыла обо всем. О приличиях, о муже, о своем достоинстве. Теперь я даже не знаю, как буду со всем этим жить, – разговор становился все более откровенным.

– Да, это была чистая похоть. Но не надо считать, что это от дьявола. Это наша природа, и именно она дает наибольшее наслаждение в сексе.

– Берите себе в путешествия молодых проституток и вытворяйте с ними все, что угодно. Зачем же совращать замужних женщин?

– Нет, это уже совсем не то, Маша, – по-прежнему играя ее пальцами, улыбнулся он. – Это не похоть, это разврат. Похоть – это именно когда приличная, замужняя женщина, даже не помышляющая об измене, вдруг сходит с ума от своих желаний. Когда она сама забывает обо всем и превращается в похотливую самку, – Дмитрий говорил так, будто раздевал ее душу. Телом он уже вчера обладал. Слушая его, Дарья затаила дыхание, чувствуя, как этот хищник хочет целиком забрать ее себе.

– Вот как вы вчера, – его улыбка становилась все глубже. – Вы, похоже, даже не помните, как отдавались нам. Как наслаждались тем, что мы с вами делали, как вас буквально наизнанку выворачивала ваша же похоть. Она просто без спросу вырвалась из вашей сущности наружу и позволила вам упиваться наслаждением.

– Перестаньте сейчас же! – задрожала Дарья. – Не надо так говорить сейчас! У меня голова уже и так кружится, – и она вновь выдернула свои пальцы из-под его горячей ладони.

– Да, я вижу… Поэтому и уверен, что нам надо продолжать наши путешествия.

– А я – нет! С меня хватит… – с трудом приходила она в себя, восстанавливая невольно сбившееся дыхание.

– Ну и напрасно, – глотнув вина, облизнул губы Дмитрий. – Напрасно вы ЭТОГО в себе опасаетесь. Что вас пугает? Вы не доверяете самой себе? Ведь в ЭТОМ во многом скрыта ваша сущность. Одна из ее сторон. Зачем же бояться саму себя? Да, вы можете быть и такой, да, можете сходить с ума от похоти, да, можете вот так развратничать. Но при этом вы захлебываетесь от удовольствия, вы кайфуете больше, чем от любого наркотика. Вы наслаждаетесь собственным телом. Секс становится этим наркотиком, и вы упиваетесь им. Слившись, мы вместе погружаемся в самую сладкую нирвану. Нирвану, которую немыслимо даже описать. Можно назвать это похотью, можно безумством, не важно. Важно то, что это самое большое блаженство, которое может подарить вам ваше собственное тело, если вы любите его. Любите, значит, позволяете ему иногда вытворять то, что оно само хочет, безотносительно к вашему сознанию, – и он снова взял ее руку. – Ксения показала вам вчерашние фотографии?

– Да, мы их стерли потом. Зачем мне это надо? Гадость какая.

– А зря. Это я попросил ее отснять кое-что. Надо было оставить хоть часть и потом иногда смотреть со стороны: что любит ваше тело. Разве вам самой это не интересно?

– Говорю же вам, я в шоке от всего этого, – брезгливо поморщилась Дарья. – Не знаю теперь, как саму себя понимать.

– А я знаю. Я же спросил вас вчера, хотите ли вы посмотреть на себя со стороны потом, и вы кивнули в ответ.

– Я была неадекватной – опустив глаза, возразила Дарья. – Была просто не в себе. С трудом вспоминаю, что вытворяла вчера.

– Нет, вы были самой собой, Маша. Просто другой, и все. Не как обычно. А кто знает, что идет нам больше всего, и где мы сами себе нравимся больше. В нас ведь есть разные сущности, и надо любить их все.

– Зачем же все? – хмыкнув, удивилась она.

– А иначе будет внутренний конфликт. Да и удовольствий от жизни вы станете получать меньше. А кому это надо? Жизнь ведь одна. Вы – умная и очень глубокая женщина. В вас чувствуется эта женственность и глубина. Секс вам необходим, и вы любите его. Вы раскрываетесь в нем. И это вчерашнее безумство – во многом ваша сущность. Я обожаю таких женщин, и их обожает любой настоящий мужчина.

– Почему же тогда вы отдавали меня и другому?

– Потому что вы сами хотели этого, – вновь удивил он ее. – Никто не должен был сдерживать себя, и вы абсолютно правильно поступали. Похоть должна быть чистой, и мы втроем помогали вам ее раскрывать. Вчера не было сделано ничего из того, что бы вы сами не захотели попробовать. Ваше тело правило бал, мы лишь прислуживали ему. Иногда я вам подсказывал, чувствуя, чего вам хочется, а вы соглашались на это. Вот и все. Мы просто вместе реализовывали ваши же тайные желания.

– Я больше не могу. Хватит! У меня кружится голова от этих ваших слов, – потерла лицо Дарья. Она действительно выглядела обалдевшей. – Давайте сейчас возвращаться домой. Я должна над всем этим поразмышлять.

– Хорошо, идем назад на Пхукет, – встал из – за стола Дмитрий и взял Дарью под руку. Она покачивалась, будто пьяная, хотя они выпили на четверых всего одну бутылку вина с огромным количеством пищи. Переглянувшись, Ксения с Игорем тоже пошли за ними в сторону пирса. Красноречию Дмитрия можно было только позавидовать, да и пожалуй, он был во всем абсолютно прав.

– Я пойду еще немного вздремну, – направилась в сторону каюты Даша, когда они пришли на лодку.

– Ой, мне тоже что-то спать захотелось, – сладко потянулась Ксения.

– Идите, конечно, поспите немного внизу, – Игорь помог Дарье спуститься вниз по трапу. – Там не так жарко, в каютах кондишены включены. Назад мы еще минут через сорок-пятьдесят придем, не раньше.

Повалявшись немного на кровати, Дарья поняла, что спать ей уже расхотелось. Дмитрий настолько загрузил ее своими философствованиями, что было уже не расслабиться. С одной стороны, сложно было с ним не согласиться, а с другой – это все равно служило лишь условным оправданием случившемуся. А случилось с ней ужасное. Она, порядочная, замужняя женщина, полночи занималась групповым сексом. Да еще, оказывается, вовсю кайфовала от этого. «Пойду предложу Ксении еще чего-нибудь выпить. Без этого крыша у меня сейчас точно съедет», – решила она в конце концов и направилась в каюту к подруге. Двери в нее оказались не заперты, и, стукнув пару раз, Даша вошла внутрь. Похоже, Ксюша была в ванной, оттуда раздавались звуки напеваемой ею песенки и шум душевой струи.

Дарья огляделась. Игорь в самом начале показывал им лодку, но тогда все было впопыхах. Эта каюта была чуть меньше капитанской, в которой проснулась она, но тоже очень уютная и красивая. Большая, удобная кровать, приятный интерьер, изящная отделка, много света. В нише рядом с кроватью лежал не выключенный Ксюшей ноутбук. Видно, та только что работала на нем и, оставив, ушла в душ. Даша мельком взглянула на лаптоп и тут же невольно остолбенела. На мониторе красовалась ее собственная фотография с какими-то сопроводительными надписями. Причем она была там полуголой. Только Даша успела бросить на него взгляд, как компьютер потух, переходя в энергосберегающий режим. По-видимому, Ксения ушла принимать душ вот только-только, забыв его выключить, так же как и закрыть входную дверь. Судя по всему, появления здесь Дарьи она никак не ожидала. Та тут же вновь активировала ноутбук, и ее глазам предстало подробное досье на ее собственную персону.

Имя, телефон, город проживания, семейное положение, возраст, все параметры фигуры, включая размер груди, обхват талии и бедер… Собственно, те, что они снимали для диетолога с тренером. А дальше к досье прикреплялись ее многочисленные фотографии, как те, что они сделали тогда на квартире, так и нынешние – в бухте и той ночью, якобы стертые из фотика. Все это позволяло в малейших деталях оценить достоинства Дашиной фигуры, а также ее сексуальные способности. Широко открыв рот, она замерла в шоке.

– А… Ты здесь? – вышла из душа Ксения и, увидев, что Дарья рассматривает свое досье, невольно схватилась за голову. «Бл…дь! Дверь забыла закрыть, дура!» – матюгнулась она про себя.

– Как объяснишь мне все это, подруга? – процедила сквозь зубы Дарья, сжав кулаки. – Продаешь, что ли, меня, сука?! – и она почувствовала, как бешенство стремительно закипает в крови. У Ксении было не более трех секунд, и она мгновенно поняла это. Нужно было или тут же сваливать или не откладывая вразумительно объясняться. Сваливать было некуда, лодка шла в открытом море, оставалось проявить изворотливость ума и красноречие. Иначе шансов выжить не было.

– Успокойся, пожалуйста. Тут нет ничего страшного, – осторожно подошла она сзади к Даше. – Никто тебя не продает. Это просто для клуба досье.

– Какой, на фиг, клуб?! Ты что, с ума сошла, что ли? Да за кого ты меня принимаешь-то, Ксения?! Двинулась, что ли, вконец? Какой клуб, идиотка? – Дарья еле сдерживалась, чтобы не устроить драку.

– Тихо, тихо, тихо, – Ксения пыталась остудить ее, как разбуянившегося ребенка. – Считай, что ты уже в него вступила. Это и есть наш клуб. В нем те, кому нравится секс.

– Да на хрена мне все это надо?! У меня приличная семья, нормальный муж. Я к тебе учиться пришла, а ты меня в групповухи вписываешь, бл…дь такая! – продолжала заводиться Дарья.

– Не ругайся, никакая я тебе не бл…дь, – огрызнулась Ксения и, похоже, зря не сдержалась. Не оценила она Дашиного темперамента, плохо вчера наблюдала за девушкой. Та аж подпрыгнула, отшвырнув ноутбук.

– Не бл…дь?! А кто же ты после этого? Кто?! У тебя же тут в моем досье только ценника не хватает! Не успела, видно, еще прикрутить.

– Перестань! Какой, на фиг, ценник? Дима же объяснил сегодня, что это все – по интересам. Тебе же самой вчера понравилось. Согласилась ведь в конце концов, что так.

– Так это же случайно все вышло! Случайно, не понимаешь, что ли? Напоили меня вчера, сволочи, – аж брызгала слюной Дарья. – Вкрутили мозги, дуре, вот я и расслабилась, идиотка такая. Даже не представляла себе, что такое может быть.

– А теперь зато представляешь. Ничего страшного с тобой не случилось. Не хочешь больше, и не надо. Что мы тебя насильно, что ли, вписывать сюда будем? У нас и так тут людей хватает.

– А на черта ты тогда досье мое сделала?! На черта, объясни!

– Так это просто закрытая база данных клуба. Ни у кого, кроме меня, ее нет.

– Ну и что тут мои данные делают?! В этой твоей гребаной базе. Что? Я ведь не член вашего долбаного клуба. Даром он мне не нужен, этот клуб!

– Ну, я же должна была Игорю показать, кто с нами еще будет, – оправдывалась Ксения. – Может, ты бы ему не понравилась.

– Так я и думала, что это все не случайно! Специально это подстроила, сука такая, – опять сжала кулаки Дарья. – Видела же, что специально, и расслабилась, блин.

– Почти случайно, говорила тебе уже. Совпало просто. Немного только подыграли. Сама же новую лодку видишь. Но должен же был Игорь знать, что за девушка со мной.

– Да я не с тобой!!! Не с тобой и никогда с тобой не буду! – похоже, они говорили на разных языках. А может, Дашу так вывело из себя это досье, что ее уже было бесполезно хоть в чем-либо убеждать. Прокололась Ксения, явно прокололась, и серьезно, а ведь почти заманили уже порядочную девушку в свои липкие сети, подонки.

– Все! Договорились, не ругайся. Не хочешь, не надо. Сотру сейчас этот файл, и все, – подняла с пола ноутбук Ксения и активировала его. К счастью, тот не накрылся, с облегчением вздохнула она про себя.

– Стирай давай и покажи мне, что все стерла, – встала у нее за спиной Дарья. Слава богу, что в руках у нее не было ничего тяжелого, а то в конце она еще и прибила бы Ксению.

– Ну вот, смотри, папка «Члены клуба женщины». Открываю. Вот ты – «Маша». Одна только Маша у нас, видишь, – показывала она свою базу данных. – Теперь удаляю. Все, – кликнула она на подтверждение удаления. – Теперь заглядываем в корзину, находим эту папочку «Маша» и стираем ее окончательно. Ну вот, теперь совсем все, видишь.

– Вижу, – злобно выдохнула Дарья, так до конца и не доверяя Ксении. Запросто у той где-нибудь еще в компе могла храниться копия, но как тут было проверить это.

Лодка уже подходила к марине. Быстро собравшись, они поднялись наверх. Вид у Дарьи был злющий, настроение говняное. Дмитрию сразу стало ясно, что случилось что-то незапланированное. Он даже не стал их ни о чем спрашивать, обе девушки были явно насупленными и не разговаривали друг с дружкой.

Наконец яхта начала швартоваться, и они ждали, когда та окончательно пристанет. Игорь помогал тайцам, а Ксения, подойдя к Дмитрию, стала что-то вполголоса объяснять ему. Кивая головой, тот внимательно слушал ее, рассеянно глядя на воду с явно недовольным видом. Дарья стояла в стороне, ей даже не хотелось прощаться с ними.

Их вещи лежали на купальной платформе со стороны кормы лодки. И тут Дашин взгляд упал на портфельчик с Ксюшиным ноутбуком и фотиком. Тот стоял сбоку от сумок, ближе к краю платформы, у самого прохода так, что об него можно было запнуться, и у нее в голове вдруг неожиданно мелькнула мысль. Она быстро оглянулась. Никто не обращал на нее внимания, а Ксения с Дмитрием, беседуя, еще и отошли чуть дальше. Незаметно приблизившись к сумкам, она пододвинула портфельчик ногой к самому краю палубы, чуть-чуть, буквально на полметра, как его и могла на самом деле по неосторожности поставить задумавшаяся хозяйка. Сделав это, Даша тут же, как ни в чем не бывало, отошла в сторону.

Наконец, они пришвартовалась, и все пошли к трапу, причем она сама – специально первой. Спускаясь по проходу на платформу, она сделала вид, что случайно запнулась, и, потеряв равновесие, слегка пнула ногой портфельчик. Тот качнулся, немного побалансировал на грани, ловя равновесие, словно канатоходец в цирке, и не успела Ксения ахнуть, как, перевалившись через край палубы, тот с брызгами плюхнулся в воду и начал стремительно уходить на дно. Проворные тайцы тут же кинулись вылавливать его. Но как они ни старались, на это ушло не меньше десяти минут. В этом месте было достаточно глубоко, а вода – мутной, как и в любой подобной марине. Соленой морской воде было вполне достаточно времени, чтобы окончательно стереть все последние следы Дашиной учебы.

 

Глава 8

Они сидели в том же самом кафе, что и в прошлый раз. Разговор был очень эмоциональным. Дарья вообще не желала с ним больше видеться, а хотела только переслать задолженные деньги, но Андрей буквально настоял на личной встрече, позвонив ей, как только узнал о случившемся на Пхукете. Ксения, как всегда, все ему подробнейшим образом выложила. Оставалось только гадать, в каких красках.

– Я в шоке от всего произошедшего, Андрей! – видно было, что Дарья буквально кипит внутри. – Никак не ожидала от вас такого! Это же вы посоветовали мне эту Ксению. Гетера!.. Конченая бл…дь. Проститутка и сутенерша, вот она кто.

– Да зачем вы уж так-то жестко?

– Жестко?! Да она специально обмеряла меня, фотографировала, чтобы продавать потом. А я-то ей доверилась, дура. Вы мне еще песен напели! – чуть ли не брызгала слюной она.

– Успокойтесь, Даша, пожалуйста. Что вы так кипятитесь? Давайте спокойно во всем разберемся.

– Спокойно! Легко сказать! Да я убить ее, суку, хотела. Жаль, под руку ничего не подвернулось. Точно бы убила!

– Она не хотела всего этого.

– Чего она не хотела?! Вы ее еще и защищаете! Знаете что, Андрей, забирайте свои деньги и давайте закончим на этом, – Дарья бросила на стол конверт. – Там сорок семь тысяч. Я все посчитала. Если надо больше, доплачу. Удружили, большое спасибо. Надеюсь, хватит у вас ума никому об этом не рассказывать, – и она решительно поднялась из-за стола. Говорить им, похоже, было не о чем.

– Постойте! – придержал он ее за руку, тоже вставая. – Прошу вас, выслушайте меня. Уберите свои деньги назад и сядьте, – сунул он ей обратно конверт, чуть ли не насильно усаживая. – Я не буду брать с вас никаких денег. Будем считать, что здесь была моя небольшая ошибка. Это мне штраф за нее.

– Небольшая?! Вы так это расцениваете? – возмущенно вытаращила она глаза, порываясь вновь встать.

– Извините! Не цепляйтесь к словам, пожалуйста, – придержал он ее за руку. – Я не это имел в виду. «Небольшая», в смысле я не все предусмотрел. Не думал, что это вот так выйдет.

– То есть вы знали, что затевается? Знали, что будет групповик, и просто что-то не учли. Так вас понимать?

– Я не думал, что Ксения организует все таким образом. А самое главное, даже не предполагал, что она завела на вас досье.

– Вы хотите сказать, что этот групповик – нормально?! Нормально, да? И если бы не ее прокол с досье, то все o’key?

– Давайте разделим эти вещи, Даша. Вот, выпейте воды, – протянул он ей стакан. – Успокойтесь и не нервничайте. Я понимаю, почему вы так взорвались. Думаю, если бы не это досье, разговор был бы совсем другим.

– То есть групповик – нормально? – все рвалась в драку она.

– Можете меня хотя бы немножко послушать? – попытался он перейти на более спокойный тон. – Попробуйте опять войти в роль психолога, а не обиженной женщины.

– Сложно, знаете ли, не обижаться, – злобно фыркнула Дарья.

– Понимаю, что сложно, – примирительно взял он ее за руку. – Прекрасно понимаю, но еще раз прошу вас, попробуйте. Это важно. Тогда, уверен, мы со всем разберемся. Поэтому я и настоял на встрече. Несмотря на случившееся, нелепо вот так расставаться. Нелепо и глупо. Знаю, что говорю.

– Да уж, нелепо, это точно. Доучились, ничего не скажешь.

– Доучились-то нормально. История говняная получилась.

– Что значит «нормально»?

– Послушаете меня немного? Не кидаясь в драку, я имею в виду. В роль психолога попробуете вжиться?

– Да уж не знаю… Попытаюсь, конечно.

– Ну тогда давайте опишу вам свое понимание ситуации.

– Интересно очень, – морщась, хмыкнула Дарья и поудобней устроилась в кресле. В принципе ей, конечно, было важно попробовать разобраться в случившемся. Вот так заканчивать эту учебу было действительно нелепо, и особенно после всех долгих профессиональных дискуссий.

Андрей старался говорить спокойно и убедительно.

– Поверьте, я действительно не знал, что вы собираетесь на Пхукет, и тем более не предполагал, что Ксения завела на вас досье. Надо было вам позвонить мне прежде, чем лететь. О поведении Ксении скажу позже.

– О том, что она затевает групповой секс, знали?

– Не горячитесь, расскажу все по порядку, – и Андрей подлил Даше еще холодной воды. – Давайте так: мы два психолога, а некая Дарья – наш клиент. Анализируем ситуацию со стороны.

– Тяжелый клиент, – кривовато усмехнулась она.

– Чрезвычайно, – улыбнулся Андрей. – Постоянно срывается в драку.

– Ладно, давайте, – примирительно покачала головой она. – Надо же действительно все понять.

– Тогда для начала пройдемся по хронологии событий. Забудем об эмоциях и вспомним, как развивалась ваша учеба, – Андрей немного подумал и, размышляя вслух, продолжил. – Как мы и договаривались, я собирал и анализировал всю информацию об этом. Ксения, само собой, мне абсолютно обо всем рассказывала: и о ваших успехах, и о разговорах. Кроме того, мы с ней каждый раз обсуждали план предстоящих практических занятий. Как профессионал понимаете, что это было необходимо, причем в ваших же интересах. Это позволяло мне строить вашу учебу наиболее эффективно во всех отношениях. И теория, и практика были взаимоувязаны. Результат не заставил себя ждать. Сами рассказывали об успехах с мужем.

– Ну… в общем… да.

– Как помните, все началось с орального секса. Вы – молодец и смогли быстро преодолеть психологический барьер. Квалификация выросла мгновенно. Мы с Ксенией были очень рады за вас, муж, как я понял, тоже.

– Знал бы он цену…

– Три копейки. За такой-то результат! Ксения же вообще не хотела брать с вас денег. Можно сказать, сами уговорили. За нее не стоило волноваться, она своего не упустит.

– Сутенерша хренова!

– Проехали. Об этом позже, – успокаивая вновь вскипевшую Дарью, сжал он ей ладонь. – По вашей же инициативе мы затем перешли к анальному сексу. Очень удачно, что у вас самой анус оказался чувствительным. От всей души поздравляю. Причем не ерничая, искренне. Не краснейте. Обсуждали же это… Масса новых возможностей.

Даша молча выпила еще холодной воды. Чуть заметно улыбнувшись, Андрей продолжил.

– Потом – ваши близкие отношения с Ксенией, – он сделал вид, что не заметил, как Даша покраснела при этих словах. – Вы все больше расковывались. Дела продвигались – лучше некуда. Мне было очень приятно работать дальше. Вы прекрасно справлялись с собственными психологическими зажимами.

– Профессионал, – усмехнулась поборовшая смущение Дарья.

– Ну и отлично! Мы же хотели работать эффективно. Вот и двигались вперед, стараясь. В итоге у вас получился отличный анальный секс с мужем. Чуть больше месяца работы, и такие успехи! Такое бывает нечасто, поверьте. Думаю, с этого момента ваш Павел, если и брал с собой презервативы в командировку, то скорее по привычке.

– Надеюсь.

– А я лично – почти не сомневаюсь. Особенно после той вашей первой ролевой игры с ним. В комплексе с двумя первыми составляющими вашей учебы это – убойный вариант. Я имею в виду борьбу с изменами.

– Считаете?

– Знаю, что говорю, поверьте. Оставалось только наращивать темп и оттачивать мастерство. К этому моменту у вас уже были все необходимые методики. Помните те два списка и все наши разговоры?

– Еще бы не помнить.

– Мы очень грамотно продвигались вместе дальше. Ксения просто молодец. Та ваша игра в учителя с двоечницами была абсолютно в тему. И, по сути, это был ваш первый групповой секс. Так получилось и, на мой взгляд, очень удачно. Вы даже испытали оргазм во время этой игры. Лучше и быть не могло, для первого-то раза.

– Стыдно вспомнить.

– Бред какой! О чем вы, коллега? Мы учим клиента Дарью. Она растет и расковывается на глазах. Быстрее, чем мы даже планировали. Ее муж вот-вот думать перестанет об изменах. Какой там стыдно? Перед кем, за что, почему?

– Ну… не знаю…

– Это мне не психолог сейчас говорит… С психологом мы берем и начинаем анализировать скорректированную анкету клиентки. Смотрим на нее и с радостью видим, что сама же Дарья очень многое пересмотрела. Она – просто отличница. В разделе «Ваша сексуальная свобода» появилось «да» напротив вопросов: «Допускаете ли вы мысль о том, чтобы изменить мужу?», «Влечет ли вас иногда к другим мужчинам?» и «Снятся ли вам сны, что вы занимаетесь сексом не с мужем?» Женщина начинает осознавать, что она свободная личность, а не принадлежащая мужу вещь. Это ли не успех? Мало того, в разделе «Ваша склонность к групповому сексу» она ответила «да» на вопросы: «Занимались ли вы групповым сексом?» (что мы уже и без нее знали, школьный учитель проговорился) и «Снятся ли вам сны, что вы занимаетесь групповым сексом?»

– Это я себе в роли библиотекарши из порнофильма приснилась, – немного виновато прокомментировала Дарья.

– А что оправдываться-то? Зачем такой тон, клиентка? Это же очередной успех! Вы все больше начинаете понимать саму себя. Это новый потенциал, это возможность к дальнейшему развитию. Все просто отлично! Ведь кроме того, размышляя над собственной анкетой, вы пересмотрели свои ответы на вопросы «Нравится ли вам групповой секс?» и «Хотите ли вы попробовать секс с двумя мужчинами?» Теперь это уже не отрицательный ответ, а некая допустимость. Вы ведь поставили галочку уже в столбце с вопросом.

– Нда… – задумчиво почесала затылок Дарья.

– Вот и мы так же задумались с Ксенией. Мы-то помнили, как вы кончили от стимуляции сразу трех зон – клитора, влагалища и ануса. Вам нереально повезло с физиологией. Большинство женщин и мечтать о таком не могут. Вашему мужу можно только позавидовать. Он может удовлетворить вас хоть в полумертвом состоянии.

Дарье нечего было возразить в ответ.

– И мы решили помочь вам раскрыться дальше. Попробовать, подтолкнуть чуть-чуть.

– Ни фига себе «подтолкнули»!

– Да, именно так. Та встреча в Таиланде на четверых действительно совпадение. Ксения, конечно же, немного подгадала сроки, но уверенности у нее не было. Как говорил вам уже, я этого не знал. Сам был тогда на отдыхе во Франции, поэтому Ксения мне и не позвонила. Знала, что меня нет в России… Она помнила, как вы тогда завелись во время урока с Дмитрием. Помнила и тот разговор при вас о следующем разе. Помнила, что вы не возразили тогда.

– Я тогда просто не могла шевелить языком.

– Между тем, это было… Ну а дальше – тот ваш рассказ в самолете об игре с мужем. Помните: студентка, доцент и профессор… Вам самой невероятно понравилась та игра. С горящими глазами вы описывали собственные ощущения и эмоции. Ксения говорит, от одного воспоминания возбудились до крайности.

– Все вам выложила, сучка такая.

– Какая же она сучка? Всем бы женщинам таких наставниц. Во всех бы семьях гармония была. Тут уж вы, коллега, явно не так ситуацию воспринимаете. Наша-то задача – помочь клиентке максимально раскрыться. Мы хотим сделать ее идеальной женой-любовницей, а без этого нам никак.

– Раскрылась, дальше некуда.

– Да, и это очень большой успех! Я работаю в этом направлении больше десяти лет. Вы – одна из лучших моих учениц.

– Ага, и выпускной экзамен сдала что надо.

– Именно! Сами знаете, как дальше все разворачивалось. И теперь вам до конца ясно, что вы можете, и в чем ваши резервы.

– Это вы резервами называете?

– Послушайте, коллега! Будьте объективны и профессиональны. Вы вообще в курсе, что раскрытие сексуальности – это главный потенциал развития личности? Знаете, что чем полнее человек познает и поймет секс, тем сильнее энергетически он сможет стать? Как психолог слышали о том, что неисполненные желания травмируют психику человека? Читали о том, как формируются комплексы, и что именно нереализованные сексуальные фантазии – основная их причина? Вам знаком термин «психосоматические заболевания»?

– И что, вот именно без группового секса тут никак, да?

– Мы с вами стремились добиться идеала. Не стали останавливаться на минете. Мы подошли к тому, что клиентке снится групповой секс. Мы увидели, что она мечтает его попробовать. Вместе с ней мы обнаружили, что это последний резерв для того, чтобы выпустить на свободу ее сексуальность. Дальше она сама решит, что ей нужно в жизни… И вот теперь она до конца себя знает. У нее никогда не будет комплексов на сексуальной почве. Отныне она полностью уверена в себе. Имеется в виду понимание безграничности своих возможностей. Она попробовала абсолютно все, смогла разрешить себе быть самой собою до самого конца. Для нее теперь нет психологических барьеров, и она научилась снимать зажимы. Она познала, что такое секс в чистом виде, когда мозг полностью отпускает тело. И оно, это тело, почувствовало, что такое вседозволенность, оно получило все, чего желало. Теперь ее сексуальность может как угодно раскрываться в парных отношениях, потому что запретного не осталось.

– Вот бы муж мой это узнал. Как я парные отношения теперь смогу раскрывать благодаря тому, что групповухой занималась.

– Муж? А при чем он здесь? Мы все это для вас делали, а не для мужа. Вспомните, с чего все начиналось. Ваш муж сам вас подтолкнул к тому, чтобы такой секс попробовать. Он же ту игру со студенткой затеял, не вы. Если мысленно вас в такой роли увидел, значит, допускает такое.

– Вот вы как!

– Послушайте, Даша! Мы же о новизне с вами говорили, о потенциале вашего семейного секса. Секса, а не дружбы до гробовой доски. Что вы все это как испытание какое-то рассматриваете? Откуда чувство вины? Зачем вы упорно видите в этом что-то грязное? Настоящий секс – это праздник, это естественность и открытость, это наслаждение свободой и следование желаниям. Ваши эротические сны и фантазии – это подсказка вашей собственной природы, что ей надобно или хочется попробовать. Теперь вы до конца познали это. Можете считать, что прошли некоторый групповой сексуальный обряд, если хотите.

– Вот уж точно, все было как мистика какая-то. Вообще себя не помнила.

– Ну и здорово! Но это же были вы. В ЭТОМ проснулась какая-то ваша иная сущность. Ведь недаром Восток придавал такое огромное значение групповым сексуальным обрядам. Считалось, что в ЭТОМ таинство и мощь сексуальной энергии. Если такой подход одновременно практиковало несколько людей, эффект возрастал многократно.

– Там, наверное, все сложнее.

– Да, но суть и задача – те же. Раскрытие сексуальности человека, а значит, его энергетического потенциала. Поймите, никто не призывает вас превращать интимную жизнь в череду беспредельных оргий. Просто у вас теперь есть ключ от двери, ведущей к самой себе.

– Ох, ни-фи-га себе вы выдали!

– Как есть. Изначально же на Восток ссылался, – улыбнулся Андрей.

– Ну ладно, обдумаю еще все это… Спасибо, что просветили заблудшую овцу, – уже беззлобно усмехнулась Дарья. – Так и быть, повременю убивать Ксению… Но эта ее выходка с моим досье! Это-то как объяснить?! Это что за фигня такая? Она что, продавать меня собиралась, что ли? Или уже в этот раз продала?

– Не так, конечно. Тут она перестаралась, само собой, но не так. Некий клуб существует, вообще-то… Условно клуб, скорее общность. Но в нем все исключительно добровольно и очень закрыто. Никто не давал Ксении права заводить на вас досье. Это ее личная инициатива. За что она уже получила и от меня, и от Дмитрия, и от Игоря. Готова извиниться перед вами и вернуть все деньги за учебу. То, что информация о вас никуда не уйдет, гарантирую. Да вы и сами там ее как следует подчистили. Я имею в виду утонувший ноутбук с камерой. Правильно сделали причем, – усмехнулся он.

– Ну и зачем она это сделала?

– Утверждает, что Игорю хотела вас предварительно показать. Потом уже по возвращении думала рассказать вам о клубе. Досье делала впрок. Если бы вы не захотели, все бы стерла.

– Надеялась, что захочу? С чего бы это?

– Говорит, возникло ощущение. Вам, мол, так секс нравится, так вы расковаться умеете, что клуб бы вас точно заинтересовал. Не сейчас, так позже. У нее есть по этому поводу опыт. Вы не первая.

– Ох, ни фига себе! Что за наглость такая?! Я что, на бл…дь очень похожа?

– Какая бл. дь? Что вы на самом деле? Вы же, наверное, поняли, как люди в клубе к сексу относятся. Никто не считает его чем-то извращенным или запретным. Он для всех удовольствие в чистом виде, хобби, и все. И мужчины к женщинам, и женщины к мужчинам относятся с огромным уважением.

– Ксения ваша мне все время про любовь талдычила. Мол, у нее гарем из любимых и любящих мужчин. А тут вдруг клуб какой-то всплыл.

– Это у нее вторая тема по жизни. Хобби совпадает с бизнесом. Идея не ее, но она – главный администратор в клубе.

– И меня хотела таким образом завербовать. Так я понимаю?

– Потом хотела предложить. Если бы вам понравилось.

– То есть это что, типа испытания было или пробы?

– Нет, это была ваша первая такая игра. Точнее, уже вторая. Первая-то вам понравилась – та, с учителем.

– Откуда вы знаете, что понравилась?

– Ксения сказала. Да и вы мне прошлый раз ответили, что все o’key. Я же вас спрашивал, как учеба идет.

– Да, но после той игры я приняла решение, что это – мое последнее практическое занятие.

– А мы-то откуда знали об этом? В самолете вы взахлеб рассказывали, как вам понравилась игра с мужем в групповой секс. Вы и двое мужчин. Вот Ксения и организовала вам это на практике. Можно сказать, из самых добрых побуждений.

– А что, нельзя было просто спросить, хочу ли я этого?

– Неправильно спрашивать.

– Почему это?

– Если вас даже к этому и влечет, то психологически на такое в первый раз сложно решиться. Прямым вопросом можно только отпугнуть. Ну, представьте, вам скажут: «Послезавтра поставьте, пожалуйста, клизму и приходите на секс с двумя мужиками». Вам окажут дурную услугу. Вероятнее всего, вы будете раздумывать, переживать, и даже если все же придете, то очень нервничая. Правильнее организовать все ненавязчиво и в игровой форме. Вы в любом случае сами будете принимать решение, но это будет просто веселое приключение.

– Как мне и устроили.

– Конечно! Никто ведь вас не принуждал, не уговаривал, не вводил в заблуждение. Вы ни к чему упорно не готовились. Все получилось как бы само собой. Вы же как психолог прекрасно понимаете, что это – совсем другое дело.

– Да уж, глазом моргнуть не успела.

– Ну, не так, конечно. Не лукавьте. Все было весело, интересно, в удовольствие, романтично я бы даже сказал.

– Романтичней не бывает, – морщась, усмехнулась Дарья. – Как скажете что-нибудь, так скажете. Шуточки у вас!.. – покачала она головой (а хотела покрутить пальцем у виска). – И что, с мужчин берут деньги за такую романтику? Сейчас ей Дмитрий с Игорем заплатили?

– Да, мужчины платят за членство в клубе.

– Это что, как публичный дом, что ли, получается?

– Ну что за глупости! Женщины же не берут денег.

– А Ксения?

– Это ведь ее работа. Само собой, получает. Как администратор.

– Понятно теперь, почему с меня плату не хотела брать. Сутенерша, в общем.

– Нет, конечно. Ведь в любом увеселительном заведении платят. В клубах часто бывает, что девушкам вход бесплатный, а джентльменам – нет. Здесь – так же, только не танцы, а секс.

– Ничего себе аналогия!

– А почему бы и нет. Есть любители потанцевать, а есть – заняться сексом. Что тут плохого?

– Ну, не знаю… Странное сравнение, на мой взгляд, – пожала плечами Дарья.

– Это как относиться ко всему этому. Как секс воспринимать в целом.

– Вы же говорили, что секс – это любовь. Да и Ксения тоже.

– В обычной жизни – да. В клубе это хобби. Причем еще раз говорю, клуб условный, он никак не формализован.

– Ну ладно, и бог с ним. Мне он все равно не интересен, ваш клуб.

– Да вас никто в него, собственно говоря, и не затягивает. Просто помогли реализовать сон наяву, и все. Ксения вот только перестаралась немного. Не поняла вас до конца. Хотела как лучше, и я сказал уже, готова извиниться. Не обижайтесь так уж сильно на нее.

– Знать ее больше не хочу, вашу Ксению. Так и передайте ей.

– Как знаете… Передам, конечно. Но, поверьте, вас действительно никто не хотел ни обижать, ни подставлять, – примирительно улыбнулся Андрей. – Давайте тогда на этом закроем тему клуба. Будем считать, что произошло недоразумение.

– Давайте. Если бы не эта финальная история, все было бы хорошо. Можно было бы считать эту мою учебу успешной.

– Конечно! Да и последняя-то точка, на мой взгляд, получилась удачной. Зря вы так ту игру на четверых восприняли. Сами подумайте. Мы ведь только что вместе проговорили все. Проанализировали вашу учебу как психологи и профессионалы. Результат-то какой! Втроем, всего за два с небольшим месяца, мы добились почти идеала. Большее сделать сложно. Дальше вы можете уверенно двигаться сами. Теперь у вас абсолютно все для этого есть.

– Как вы и обещали, муж получил идеальную жену-любовницу, – усмехнулась Дарья.

– Не совсем так. Вы стали идеальной женщиной-любовницей. Мужу вашему я ничего не обещал.