МЕХАНИК

Автор: Алекса Райли

Жанр: Современный любовный роман, Эротика

Рейтинг: 18+

Серия: Размножение #2 (про разных героев)

Номер в серии: 2

Главы: 14 глав+Эпилог

Переводчик: Наталия М.

Сверщик: Даша К.

Редакторы: Ирина К., Кира Б.

Вычитка и оформление: Анна К.

Обложка: Таня П.

ВНИМАНИЕ! Копирование без разрешения, а также указания группы и переводчиков запрещено!

Специально для группы: K.N

()

Копирование и размещение перевода без разрешения администрации группы, ссылки на группу и переводчиков запрещено!

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

 

Глава 1

Пейн

— Откуда, черт возьми, появилась эта аппетитная попка?

Я вытаскиваю голову из-под капота машины и следую за взглядом Бутча. Он издает тихий свист, пока смотрит на одну из дверей гаража. Раздражение и ревность стрелой проходят через мое тело, и у меня нет ни одной гребаной идеи, почему. Может быть, из-за того, как он это произнес, или из-за тона его голоса, но все же мне интересно, и я смотрю поверх него, чтобы увидеть ее.

Блондинка, на которую мы сейчас смотрим, выглядит так, будто только что сошла с подиума. Или, как я предполагаю, так может выглядеть модель на подиуме. Хотя, если вспомнить все фотографии, что я видел в журналах с моделями, могу точно сказать — ее изгибы лучше. Платиново-светлые волосы длиной до талии, а концы немного завиваются. Мне хочется обернуть вокруг них пальцы, собрать в кулак и одновременно вколачиваться внутрь нее своим членом. Интересно, как сильно она будет стонать, когда я буду быстро двигаться в ней?

Короткое платье облегает в правильных местах все ее изгибы и открывает длинные ноги. Мой взгляд скользит по ее ножкам, останавливаясь на туфлях с высоченным каблуком. Понятия не имею, как она может ходить в них по неровному бетону, который покрывает переднюю часть моей автомастерской. Но то, как она одета, наводит меня на мысль, что она, должно быть, богатая наследница. Я не имею ни малейшего понятия о том, что она забыла здесь, потому что сюда явно не вписывается.

Она смотрит на нас, будто понимает, что мы наблюдаем за ней. Ее серые глаза встречаются с моими, и это словно удар кулаком под дых. Весь воздух выходит из моих легких, и вся кровь приливает к члену. Чувствую, как слабеют ноги, и для поддержки вцепляюсь руками в машину, над которой работаю.

Я слишком стар для того, чтобы у меня вставал от одного взгляда на цыпочку. Двадцать восемь — это немного, но я слишком стар, чтобы возбуждаться так легко. Слишком стар, чтобы иметь развратные мыслишки по поводу случайной цыпочки. Этого у меня не было с тех пор, как я был похотливым подростком. Я не погружаю свой член в любое случайное отверстие. Полуулыбка появляется на ее губах, и это выглядит так, будто она пытается играть в невинность или еще какое-то подобное дерьмо. Должно быть, это часть ее игры.

Когда она, наконец, переводит свой взгляд от меня, я чувствую необъяснимую потерю. Дерьмо. Это нехорошо.

— Я разберусь с этим, босс, — говорит Бутч с самодовольной ухмылкой на лице. Этот взгляд хорошо знаком мне, и я могу видеть, что он собирается пойти навстречу блондинистой аппетитной попке, которая сейчас находится в передней части мастерской. Прежде чем он успевает сделать шаг, я хватаю его за руку.

Черт, этого не произойдет. У Бутча было много женщин, которыми он крутил, как хотел, обводя вокруг пальца. Хотя, скорее, обводя вокруг своего члена. Были женщины, падавшие к его ногам, где бы он ни находился, скорее всего, потому, что он отлично работает ртом. У него настолько хорошо подвешен язык, что мне кажется, будто у меня на лице бегущая строка со словами «не говори со мной», и это распугивает всех.

При мысли, что он заговорит с ней, у меня появляется желание сбить его с ног, но я заталкиваю это чувство назад, потому что это чертовски смешно. Как будто у кого-то из нас есть шанс с такой женщиной, как эта. Кто знает, что она делает в нашем маленьком городке. Возможно, проезжала мимо, и что-то случилось с ее машиной. Сегодня здесь, завтра там. От этой мысли мои внутренности сжимаются. Мне нужно попробовать ее на вкус прежде, чем она уйдет. И я уверен, это будет нелегко.

— Закончи установку двигателя. Я разберусь с ней.

Раздражение в моем голосе достаточно явное, когда я приказываю ему вернуться к работе. Хочу быть первым, кто заговорит с ней, но вижу, как Джо меня опережает, когда направляюсь в переднюю часть мастерской.

— Как давно появился этот звук? — спрашивает Джо, вытянув ручку из своего черного «конского хвоста». При определенном свете ее волосы выглядят почти синими.

— Ну, я была… — светловолосая Принцесса прекращает говорить, когда, наконец, замечает, что я стою рядом с ними. Легкий румянец заливает ее щеки, и от этого мой член дергается. Двойное дерьмо. Проклятый румянец заставляет мой член болеть от желания.

Я слышу, как блокнот Джо падает на прилавок, и смотрю, как она закатывает глаза и возвращает ручку назад в волосы.

— Я была уверена, что это Бутч, — говорит Джо с ухмылкой на лице. И я могу понять почему. Обычно погоня за задницами — это не то, чем я занимаюсь. Но, похоже, эта маленькая Принцесса заставит меня нарушить некоторые правила.

— Он занят, и ему не помешала бы твоя помощь.

Это ложь. Бутч может закончить работу, когда захочет, но Джо здесь мне не нужна. Не хочу, чтобы она что-то бормотала или просто стояла, развесив уши, чтобы потом высказать все, что она думает о моем поведении.

Она фыркает, но уходит тем же путем, что пришел я, и оставляет нас с Принцессой наедине.

Мы оба просто стоим и смотрим друг на друга. Я никогда прежде не видел настолько совершенной женщины. В ней что-то есть — от того, как она целомудренно держится, мне хочется повалить ее на пол и трахать прямо там. И, когда я бы с ней закончил, она была бы такой грязной. Масло, что на моих руках, было бы размазано по ее одежде, волосы были бы растрепанными после хорошего секса, а ее макияж был бы размазан. Я смотрел бы на нее и знал, что это сделал я. Что этот маленький кусочек женщины я сделал грязной для себя, и ей бы понравилось это, она бы умоляла меня об этом снова и снова до тех пор, пока не истекала бы моей спермой.

Она, наконец, разрывает зрительный контакт и отводит взгляд этих прекрасных серых глаз. И тогда я понимаю, что смотрел на нее, как влюбленный щенок. Прочищаю горло и возвращаюсь к теме разговора, прежде чем кончу в штаны, думая обо всех тех вещах, которые хочу сделать с ней.

— Твоя тачка? — мой голос получается грубее, чем хотелось бы, и я отхожу к прилавку. Мне нужно немного больше пространства между нами, чтобы скрыть уже твердый член и не напугать ее.

— О, да, — говорит она, кусая губы. Я хочу сказать ей, чтобы она остановилась, но просто хватаюсь руками за прилавок, ожидая продолжения. — Я только приехала в город, и тут появились какие-то странные стучащие звуки.

Она выглядит как напуганный кролик, готовый сбежать в любой момент. Мне нужно задержать ее, прежде чем она убежит. Если бы она знала о тех вещах, о которых я думал несколько мгновений назад, то была бы уже далеко. Мне кажется, что те мужчины, с которыми она была, были спокойными и мягкими, каким я точно не являюсь, хотя могу попробовать, если она попросит, и сделаю многое, чтобы она просто оказалась подо мной на несколько минут. Но не думаю, что нескольких минут будет достаточно с кем-то вроде нее. Держу пари, ее вкус поставит на колени любого мужчину. Она не будет говорить с такой грязной засаленной обезьяной, как я. Нет, ей нужно что-то большее, мужчины в костюмах и рубашках поло, проводящие время в загородных клубах. Мысль о том, что кто-то прикасался к ней, вызывает красную дымку перед моими глазами. Они не знают, что с ней делать. Может, я тоже не знаю, но я умру, пытаясь понять и дать ей это. Такой женщине, как она, следует поклоняться и регулярно трахать ее.

— Вероятно, это просто приводной ремень, — наконец, говорю я, пытаясь прогнать мысли о желании оттрахать ее.

— Это легко починить? У меня тонна дел, которые нужно закончить.

Прикусываю свой язык, чтобы не сказать что-то грубое. Я уверен, что у Принцессы здесь день большого шопинга, и она просто не хочет тратить время, находясь в грязном гараже с подобными мне. Я протягиваю к ней руку, желая забрать ключи, но она отскакивает назад. Она смотрит на мои руки, и я понимаю, что они непривлекательны. Они все еще покрыты маслом от последней машины, к которой я прикасался. У меня рабочие руки, вряд ли она знает, что это такое. Бьюсь об заклад, ее кожа везде мягкая и шелковистая. Ее ладони, обернутые вокруг моего члена, будут чувствоваться намного лучше, чем мои собственные, а это все, что получал мой член в течение долгого времени. Может быть, поэтому он просит того, чего не должен сейчас хотеть.

— Ключи, — огрызаюсь я, заставляя ее подпрыгнуть еще раз. Я раздражен тем, что она меня оттолкнула, и ничего не могу сделать с тоном своего голоса. Поднимаю взгляд и вижу, как пульс на ее шее ускоряется, когда она смотрит на дверь. Понимаю, о чем она думает, и останавливаю это.

— В городе только одна автомастерская, Принцесса. Дай мне ключи.

Ее серые глаза реагируют на прозвище, и она одаривает мне ледяным взглядом. Блядь. Даже это меня заводит. Я начинаю думать, что все, что бы она ни сделала, будет заводить меня. Как кто-то может так разозлить и завести одновременно? Не знаю, как она это делает.

Она роется в сумочке, вытаскивает ключи и бросает их мне. Я ловлю их в воздухе, хотя предпочел бы, чтобы она просто передала их в мои руки. Я мог бы украсть прикосновение и узнать, такая ли она мягкая, какой выглядит.

— Возвращайся через час, и она будет готова, — я указываю на планшетку на прилавке. — Впиши свое имя и номер телефона, чтобы я мог позвонить и сказать, что закончил.

Она быстро строчит свой номер перед тем, как развернуться и выйти из мастерской, даря мне отличный вид на ее задницу. Я достаю свой телефон и смотрю на планшетку, чтобы записать ее номер и имя, и начинаю смеяться, когда вижу, что она записала себя как «Принцесса». Сохраняю ее номер в телефоне, прежде чем вырвать листок из планшета с номером и положить в карман. Я ненавижу саму мысль о том, что кто-то увидит его.

Быстро загоняю ее Carrera GT в гараж и в рекордный срок меняю приводной ремень. Хотел бы сказать, что это только потому, что я хотел закончить с этим дерьмом, но я бы солгал самому себе. Я просто хочу, чтобы она вернулась сюда. Все то время, что я работаю с ее машиной, меня беспокоит чувство, что другого времени она мне никогда не даст. Я гребаная шутка для кого-то вроде нее. Но почему бы не попробовать?

Вытащив свой телефон, чтобы позвонить ей, поднимаю глаза и вижу, что она уже снова стоит возле прилавка в главном офисе. На этот раз она смеется над тем, что сказал ей Бутч, с которым она ведет себя более непринужденно, чем со мной.

Мне хочется его убить. Он может быть немного грубым, но его светлые волосы и голубые глаза, кажется, всегда притягивают женщин. Он следит за собой лучше, чем это делаю я. Я перевожу взгляд на Джо, она пытается сдержать смех, глядя на меня и на то, что происходит возле прилавка.

— Выгони чертову машину и брось ключи на прилавок в главном офисе, когда закончишь, — огрызаюсь я на нее, отчего она начинает смеяться еще сильнее. Через секунду она поднимает руку, показывая мне средний палец.

Я сердито шагаю через гараж и пинаю дверь немного сильнее, чем планировал. Удивляюсь тому, что стеклянная вставка в двери не разбивается, когда бьется о стену. От этого звука Принцесса испуганно подпрыгивает. Дерьмо. Все, что я делаю, заставляет ее подпрыгивать.

Бутч просто прислоняется к прилавку с таким видом, будто ничто в этом мире его не волнует, и раздражение кипит внутри меня. Я смотрю на него и прерываю их разговор.

— Возвращайся к работе. Я плачу тебе не за флирт с клиентами.

Принцесса краснеет и смущается от моих слов. Если бы я был с ней, румянцем покрылась бы каждая часть ее кожи. «Ага, как будто ты получишь этот шанс», — говорит мой внутренний голос. Такие девушки, как она, принадлежат к классу красоток и не дадут мне шанса. Не важно, как упорно я работаю или сколько средств у меня в банке, они просто думают, что они лучше, чем я. Подобным девушкам нужны мужчины в строгих костюмах и ужины в пятизвездочных ресторанах. Я встречал пару таких, выросших в тех же условиях, что и она, и научился держаться от них подальше, всегда держался, но есть в ней что-то, что притягивает меня.

Бутч подмигивает ей по пути к выходу, и это заставляет меня скрежетать зубами, когда он выходит через открытую дверь. Если я поставлю ему синяки под оба глаза, некоторое время он не сможет больше никому подмигивать, думаю я про себя. После того как он выходит, я захлопываю дверь. Пытаюсь собрать себя в кучу и вытеснить все посторонние эмоции. Я перевожу дыхание и пытаюсь сгладить острые углы.

— Все исправлено. Это был ремень, — подтверждаю я. — Следуй за мной в кабинет, и я выпишу счет.

Начинаю идти по направлению к своему кабинету и чувствую, как отпускаю дыхание, которое задержал, пока не услышал стук каблуков, следующих за мной. Смотрю в окна, выходящие на гараж, и вижу, как Джо и Бутч наблюдают за нами. Наверное, они задаются вопросом, почему я веду ее в свой кабинет, а не просто рассчитываю возле прилавка. Я хочу ее в своем пространстве. Может быть, когда мы будем в моем маленьком кабинете, я смогу, наконец, почувствовать ее запах.

Когда мы достигаем моего кабинета, предлагаю ей сесть и закрываю за собой дверь. Потом опускаю жалюзи на окне, выходящем на автомастерскую, так что никто не может видеть нас. Только она и я.

Занимая место за своим столом, смотрю, как она возится с оборкой платья на своих коленях. Ее розовый маникюр прекрасно сделан, и, когда я вижу, как ее пальцы играют с подолом, все, о чем я могу думать, это о том, чтобы задрать платье и увидеть ее трусики.

Она выглядит здесь так неуместно. Как и в большей части автомастерской, в моем кабинете долбаный беспорядок. У меня никогда не было хорошего стола и стульев, потому что они были бы испачканы в течение двух недель. Все изношенное и старое, так что я мог не волноваться, что все испортил. Контраст между ней и комнатой — еще одно напоминание о том, что она никогда не будет с кем-то вроде меня. Даже если бы я натянул такое благо жизни, как костюм, это просто оставалось бы видимостью для таких людей, как она. По банковским счетам мы ровня, но я точно не принадлежу к их кругу.

— Это было легко починить, — говорю я, когда начинаю заполнять квитанцию. Мне следовало сломать что-нибудь еще и убедиться, что она задержится в городе немного дольше. — Но я бы не стал уезжать слишком далеко, — ложь о поездке сорвалась с моего языка легко, и я не испытывал ни капельки вины из-за этого. — Следует оставаться близко к городу, я имею в виду.

Приподнимаю брови, чтобы оценить ее реакцию.

— Оу, я задержусь в городе на неопределенное время, — то, как она это говорит, дает понять, что она не рада. Она не выглядит так, будто принадлежит этому месту, наверно потому, что это не больше, чем просто маленький городок. Если вы хотите чего-то модного, вам следует совершить двухчасовую поездку в Денвер.

— Доллар двадцать пять за ремень и работу.

Без раздумий она лезет в сумочку и достает серебряную карту «Американ Экспресс».

— Мы не принимаем карты, — не знаю, почему, но я не говорю ей, что мы принимаем карты, просто не «АмЭкс». И позволяю ей сделать свои собственные выводы.

— Это все, что у меня есть с собой, я могу быстро сбегать в банкомат или что-то подобное, — она начинает подниматься со стула, собираясь уйти.

— Прости, нет банкомата, и банк закрыт. Я закрываю автомастерскую на ночь, так что мне нужно получить оплату, — я снова лгу так же легко, как и раньше. Она продолжает ускользать от меня, но я хочу увидеть ее снова. Может быть, если мне удастся вернуть ее сюда завтра, то смогу придумать план, как сделать ход в ее направлении, или, по крайней мере, узнать, кто она и почему здесь. Все знают друг друга в таких маленьких городках, как этот.

Она снова садится на стул.

— Но…

Я обрываю ее.

— Просто возвращайся с деньгами завтра утром.

Я встаю и иду к двери, будто собираюсь уходить, но она останавливает меня.

— Мне нужна моя машина сегодня. У меня еще есть несколько поручений, мне нужно ехать. У меня есть планы.

Я останавливаюсь возле двери и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее. Она продолжает сидеть на стуле, глядя на меня. В ее глазах мольба, как будто она пытается сломать меня тем, что надувает свои полные губы.

Мой взгляд перемещается к ее груди, задерживается там, и дыхание Принцессы ускоряется. Это озаряет меня, и я собираюсь воспользоваться этим. Возвращаюсь назад к передней части моего стола и присаживаюсь на край прямо перед ней, мои ноги почти задевают ее.

— Ты можешь заплатить мне кое-чем другим, — мой взгляд блуждает по ее телу, и я позволяю ей понять то, о чем говорю. Не знаю, что заставило меня сказать это, но слова вырываются из моего рта прежде, чем я успеваю взять их обратно. Ожидаю, что она встанет и ударит меня или в гневе вылетит из кабинета, но она просто немного ерзает на стуле.

— Ч-что-о ты… — она даже не может выговорить слова, и я не даю ей закончить, потому что нетерпелив. Если она не убегает, то я подтолкну ее к немного большему.

— Подними свое платье вверх, я хочу увидеть твои трусики.

Ее лицо становится красным, но она хватает подол платья, будто собирается сделать это. Но пока она просто мнет его в руках, костяшки ее пальцев становятся белыми. Неужели она действительно так стесняется? Никто из тех, кто выглядит и одевается, как она, не стесняется. Она богатая Принцесса, которая пришла сюда, и, похоже, сама хочет этого. К черту, если она хочет постесняться, я помогу ей.

Наклонившись вперед, хватаю ее за руки; мои пальцы скользят по мягкой как шелк коже. Притягиваю ее к себе так, чтобы ноги оказались по обе стороны от моих бедер, а сам остаюсь сидеть на краю стола. Она испускает писк в ответ, но не предпринимает ничего, чтобы остановить меня. Интересно. Я понятия не имел, что это будет так легко.

Потянувшись своей испачканной рукой, поднимаю ее платье вверх, оголяя атласные белые трусики. Ее ноги раздвинуты достаточно, чтобы я мог видеть маленькое мокрое пятно.

Блядь.

Она возбудилась, хотя я даже еще ничего не сделал. Я чувствую, как член упирается в молнию моих джинсов, и приветствую эту боль. Потому что она останавливает меня от того, чтобы кончить в штаны.

— Придержи его, — говорю я, показывая ей, что хочу, чтобы она придержала свое платье приподнятым для меня. Мне нужна моя рука.

— Но я же показала тебе. Теперь дай мне мои ключи.

— Это было за ремень и материалы. Следующая часть за работу, — я облизываю свои губы, просто думая о следующей части. Господи, я бы все отдал, чтобы похоронить свое лицо между ее крепкими бедрами и заставить кричать мое имя. Я бы заставил ее сказать, кто подарил ей это. Что ее трахает местный механик. Не какой-то опрятный член в костюме, к которому она привыкла.

— Я не буду спать с тобой, — говорит она, и это заставляет меня стиснуть зубы. Несмотря на слова, ее платье сбилось в кучу в ее руках, и она держит себя открытой для меня. Это хорошо, Принцесса. Притворяйся, если хочешь. И я буду играть, если это подарит мне кусочек тебя.

— Поверь, когда я буду тебя трахать, ты будешь умолять об этом, — наклонившись, я провожу своими пальцами по ее мягким трусикам, просто немного дразня. Я чувствую влажное пятнышко напротив моих пальцев, но мне нужно больше. Я использую два пальца, чтобы оттянуть их в сторону, и чувствую ее голую киску. Никаких чертовых волос. Наверное, она пользуется воском. Но тут же я задаюсь вопросом, для кого? От этой мысли я начинаю ревновать и злиться, и не могу сдержать рычание, вибрирующее в моей груди.

Ее глаза округляются от этого звука, и я дергаю ее трусики, стягивая их. Хочу видеть ее голую киску, хочу пометить ее, как свою. Мысль первобытная и варварская, но мне все равно. Я хочу эту киску для себя. Только для себя. Она могла сделать эпиляцию для кого-то еще, но я уверен, что очень постараюсь оставить на ней свою метку.

— Что ты делаешь? — спрашивает она, задыхаясь, но она не делает ни одного движения, чтобы остановить меня или опустить свое платье. На самом деле, она наклоняется ко мне немного больше. Она говорит одно, но тело предает ее.

Подношу трусики к носу, они источают ее сладкий запах. Я позволяю ему заполнить мои легкие и почти теряюсь, когда чувствую влажное пятно напротив моего лица. Зная, что у меня не так много времени перед тем, как я кончу, бросаю ее трусики на стол и освобождаю свой член из джинсов.

— О, мой Бог. Ты…

— Огромный, — заканчиваю я за нее. — Я знаю.

Схватив ее за бедра, притягиваю ближе. Используя свою другую руку, я подвожу член к губкам ее киски. Они легко расступаются перед головкой моего члена, и я нахожу твердый маленький клитор, молящий о внимании.

— О, Боже.

— Не Бог, детка. Пейн, — поправляю я ее, когда начинаю перемещать головку члена вперед и назад вдоль клитора. Я хочу сорвать с нее платье и пососать ее большие сиськи, но это бы испортило само платье, а я не хочу, чтобы она уходила отсюда, демонстрируя всем себя. Так что сжимаю свою руку на ее бедре, не позволяя себе прикасаться к платью.

— Что ты делаешь со мной? — ее глаза остекленели, а зрачки расширились. Она так возбуждена, что аромат ее киски заполняет комнату. Ее соки покрывают мой член, показывая, насколько она тоже хочет этого. Ее тело молит о члене. Я с трудом собираю все силы, чтобы не сказать: «Играю с твоей киской, которая сейчас моя», вместо этого я говорю:

— Получаю оплату от твоей киски.

Она стонет, уронив голову набок, ее волосы веером покрывают мои пальцы, сжимающие ее бедра.

Она выглядит такой молодой и чистой, будто прежде не знала такого вида удовольствия. Дерьмо.

— Скажи мне, что ты совершеннолетняя, — рычу я. Не уверен, что смог бы оторваться, если бы она сказала, что несовершеннолетняя. Это должно стоить времени, проведенного в тюрьме.

— Двадцать один, — шепчет она, потерявшись в удовольствии. Блядь, спасибо. Не знаю, что бы я делал. Уверен, что нет ничего, что смогло бы оторвать меня от нее в этот момент.

— Тебе это нравится? — спрашиваю я, набирая скорость, потирая ее клитор головкой своего члена вперед и назад, легко скользя по сочным губам киски. — Ты используешь эту киску, чтобы получить то, что тебе нужно? Держу пари, у тебя есть мужчины, которыми ты манипулируешь.

Я знаю, я полный мудак, когда говорю эти слова. Я сам начал это, но ненавижу ее за то, что она так легко сдалась мне. Делает ли она это со всеми? Это какая-то игра для нее?

Я здесь, падаю к ее ногам, и это ничего не значит для нее, но, возможно, она думает то же самое обо мне. Она понятия не имеет, что я не увлекаюсь женщинами. Черт, да я годами не думал о женщинах. Был слишком занят, занимаясь работой в своей автомастерской. До нее.

Отталкиваю эти мысли прочь, потому что не хочу портить этот момент. Я буду наслаждаться этим совершенством в своих руках, пока заполучил его.

— Пошел ты, — говорит она, пока пытается двигать своими бедрами. Она сходит с ума, словно находясь в аду, и хочет заставить меня двигаться быстрее. Я сжимаю ее бедра сильнее, так что она не может получить то, что хочет. У нее обязательно останутся следы от того, как я держу ее.

Могу сказать, что она близка к тому, чтобы кончить, ее тело натянуто, как струна. Я тоже чертовски близко, но пока контролирую это. У нее и так достаточно власти надо мной, так что я хочу получить, по крайней мере, это.

— Скоро я буду трахать тебя, Принцесса. Ты будешь принимать меня в свое маленькое влагалище до тех пор, пока я не наполню тебя каждой каплей спермы, имеющейся у меня. Я буду делать это снова и снова, пока ты не начнешь меня умолять, чтобы я остановился.

— Пейн! — она выкрикивает мое имя, кончая от моих развратных слов. Ей, вероятно, никогда не говорили такого, и мне нравится это.

Позволяю себе кончить одновременно с ней, выпуская сперму, копившуюся во мне с тех пор, как ее задница появилась в моей автомастерской. Моя сперма покрывает ее клитор, киску и бедра. Я кончил сильнее, чем когда-либо в своей жизни. Это было так бурно, что я увидел звезды. Такая интенсивность затрагивает что-то в глубине моей души. Это что-то, чего я никогда не чувствовал раньше, и тепло наполняет мою грудь.

Когда я, наконец, возвращаюсь на землю, она опускает юбку и отступает от меня.

— Принцесса, — говорю я и протягиваю руку, чтобы обнять и прикоснуться к ней губами. Хочу наконец-то попробовать ее вкус. Она должна была почувствовать, что только что произошло. Что жизнь изменилась. Что-то произошло между нами, но она уворачивается от моей руки и бежит к двери.

Я прячу еще твердый член в джинсы, что занимает у меня около минуты, и бегу за ней. К тому времени, как я оказываюсь в передней части автомастерской, вижу, как ее машина срывается с места, заполняя пространство визгом шин.

— Откуда она взяла ключи? — я смотрю и вижу Джо за прилавком. Одариваю ее свирепым взглядом, и она поднимает руки в свою защиту.

— Они лежали прямо здесь. Я думала, что ей пора идти, — Джо вопросительно приподнимает бровь, но я не отвечаю.

Черт, я даже не знаю ее имени.

 

Глава 2

Пенелопа

— Давай выпьем еще по шоту! — кричит моя кузина Лиззи, когда спрыгивает с нашего стола и начинает, пританцовывая, идти к бару. У нее каштановые вьющиеся волосы и локоны пружинят при каждом ее шаге; на ее пути встречаются двое людей, в которых она практически врезается. По ее лунной походке становится ясно, что пить ей больше не нужно, но уверена, что она будет.

Мое тело все еще гудит от оргазма, который подарил мне Пейн несколько часов назад, так что мне нужно что-то сделать или как-то смягчить это. Если это то, почему оргазмы реально нравятся, тогда я многое пропустила. Начинаю думать, что то, что я дарила самой себе, нельзя назвать оргазмами вообще. Когда Пейн прикасался ко мне, это было так, будто мое тело стало живым.

Я до сих пор не могу поверить, что сделала это. Оставлю это в памяти, как последний развратный поступок, сделанный мной перед тем, как я выйду замуж на следующей неделе. Думаю, Скотт никогда не будет разговаривать со мной так, как делал это Пейн сегодня. И никогда он не получит такой реакции моего тела, как Пейн.

Я следую за Лиззи к бару, нуждаясь в еще одном шоте, чтобы забыть о неминуемом бракосочетании с человеком, которого встречала лишь несколько раз. Я пыталась связаться с отцом, и это получился один единственный раз, когда я говорила со Скоттом. Не то чтобы я была благосклонна к этому парню. Я была просто шокирована, как и все остальные, когда получила приглашение на свадьбу по почте. Две недели назад я даже не знала, что она состоится. Видимо, сразу после окончания колледжа я должна была выйти замуж. Рада, что хотя бы получила приглашение, а иначе и вовсе не знала бы.

Я планировала приехать в город и сказать своему отцу, что выйду замуж за его адвоката только через свой труп. Но когда отец сказал мне, что если я не сделаю этого, он запретит мне видеться с моей бабушкой, поэтому пришлось замолчать. Я только что получила степень по бизнесу, и мне больше не нужны его деньги. Я могу получить работу и жить своей собственной жизнью. Но того, что он не позволит мне видеть мою прикованную к кровати бабушку, было достаточно, чтобы заставить меня выполнять его желания. Это был гвоздь в гроб моей свадьбы.

Моя бабушка — все, что у меня есть. Понятия не имею, как она мирится с этим, но у нее нет никого, кроме меня, на кого можно положиться. Я не знала свою маму и тянулась к бабушке, когда росла. Она единственная, кто дарил мне заботу и нежность. Отец относился ко мне только как к объекту, который он может использовать для продвижения своей политической карьеры. Когда мне было восемь, меня отправили в школу-интернат, где я училась до окончания и перешла прямо в колледж. Оба учебных заведения были только для девочек. Моя мама умерла во время родов, так что бабушка делала, что могла. За моим отцом было последнее слово, и он, прикрываясь получением хорошего образования, отослал меня подальше. К счастью, у меня были бабушкины письма, составляющие мне компанию, и на любой праздник она навещала меня, повторяя, что мне не нужно приезжать домой. Думаю, она даже тогда знала, что он имеет власть надо мной. Со временем, когда здоровье стало подводить ее, он получил власть и над ней. Мы вдвоем пытаемся цепляться друг за друга, в то время как кто-то диктует свои условия.

Может быть, поэтому у меня такая реакция на Пейна. Я никогда не встречала такого мужчину, как он. У него есть сила внутри, но я не чувствовала, что он хочет контролировать меня. Нет, это ощущалось по-другому. Это чувствовалось, будто Пейн хотел поглотить меня. Он хотел поглотить мое тело, но в то же время я ощущала, как будто доминирую я. Он источал секс и мужественность, и что-то проснулось внутри меня, о чем я даже не подозревала.

— Два шота с долькой лимона, пожалуйста, — говорит Лиззи бармену. А он смотрит на нее таким взглядом, словно хочет спросить: «В самом деле?» Чего она ожидает? Бар грязный, со старыми бильярдными столами, мишенями и деревянным полом, видавшим времена получше. Хотя мне нравится это. Так же и с городом. Место, где ощущаешь себя по-домашнему, где все знают всех. К сожалению, я никого здесь не знаю, хоть и выросла в городе. Ну, технически это мой домашний адрес, но я никогда не была здесь. Я всегда была в школе или на какой-то летней программе. Когда у меня получалось приезжать домой, я всегда проводила время с бабушкой в семейном поместье. Мой отец сейчас живет в особняке мэра, и, как ни странно, я никогда не была внутри. Хотя мне скоро это предстоит, ведь именно там я выхожу замуж на следующей неделе. Мне нужно удержать себя в руках и не закатить глаза от собственных мыслей.

— Два шота с водкой было бы отлично, — наконец, произношу я, понимая, что ни один из них не двигается, — какой бы водка у вас ни была, — и бармен наполняет две рюмки, отправляя их нам через бар.

— Он даже не охладил их, — Лиззи смотрит на водку так, будто та может укусить. Я не осуждаю ее, сейчас мне просто все равно. Я выпью шот с чем угодно. — А я говорила, что надо было пойти в «ДиДи», — она надувает губы, потому что мы не пошли в хороший бар в этом городе, а я захотела прийти сюда, так как это место отличается от тех, куда я обычно хожу. Я стала замечать, что в последнее время мне хочется чего-то другого.

— Просто сделай это быстро, — я хватаю один из шотов и выпиваю его. Дешевая водка обжигает горло, и я съеживаюсь, но почему-то улыбаюсь.

Лиззи кашляет, затем хватает пиво какого-то мужика рядом с нами и запивает им. Это был глупый поступок, ведь она дала ему возможность завязать с нами разговор.

— Дамы, могу я вас угостить еще? Это меньшее, что я могу сделать для будущей невесты.

Я смотрю на глупую розовую ленту, надетую на мне, где розовыми буквами написано «Будущая невеста». Лиззи и Деб потребовали, чтобы я ее нацепила. Этот парень горяч, но не так, как Пейн. Эта мысль возвращает меня обратно к Пейну. Его крепкое, мускулистое тело, склонившееся над моим. Огромная рука на моей талии, удерживающая меня на месте. Темно-русые волосы и неряшливая борода, отчего он выглядит немного диким. Его талия тонкая и подчеркивает широкие плечи, а руки выглядят так, будто он может поднять десяток таких, как я. Он выглядит так, будто рулит каким-нибудь байкерским клубом в одном из ТВ-шоу. Могу поспорить, что он даже ездит на байке. Боже, как бы это чувствовалось — сидеть позади него на байке? Я сжимаю свои бедра вместе, когда вспоминаю его длинный толстый член. Думаю о вибрации мотоцикла и о том, как он ощущался бы между моими ногами, и этого было бы достаточно, чтобы мои трусики снова стали мокрыми. Только одна мысль о Пейне делает меня такой влажной, какой я не была никогда в жизни, и все, о чем я могу думать, это о его грязных руках на моем теле.

— Шот! Шот! Шот! Шот! — я слышу, как девушки за нашим столом начинают скандировать, и это вырывает меня из мыслей о Пейне. Я действительно хотела бы, чтобы Лиззи не устраивала этот девичник, ведь она понятия не имеет, что я не хочу выходить замуж. Хоть мы и кузины, но не совсем близки, на самом деле, на протяжении многих лет мы провели вместе всего несколько каникул. В связи с этим и несколькими случайными электронными письмами она на самом деле не знает, что происходит.

Я понятия не имела, что она что-то планировала. Когда она рассказала мне, я решила пойти, тем более после такого дня. Сейчас на мне надета эта глупая лента и корона, и я не знаю, может ли эта ночь стать еще хуже. По крайней мере, я убедила их пойти в «Смоки», а не куда-то еще. Мне просто нужно погрузиться в бар с кучей алкоголя, и это идеальное место.

Мы начинаем следующий раунд шотов, которые купил нам парень рядом с Лиззи. Правда мне пришлось пообещать ему за это танец, когда начнет играть музыка. Мы все болтаем и пьем некоторое время до тех пор, пока бар не наполняется музыкой, и все из нашей компании подпрыгивают. Когда группа начинает играть, мы направляемся к небольшой импровизированной танцплощадке. Я чувствую себя так хорошо от алкоголя, кручу бедрами и закрываю глаза, наслаждаясь музыкой.

— Черт возьми. Пейн здесь, — я слышу слова Лиззи и открываю глаза. — Боже, он так чертовски горяч.

Она знает Пейна? Конечно, знает. Она выросла здесь, и тут все друг друга знают, мне так кажется. Борюсь с собой, чтобы не повернуться и не посмотреть на него, так что беру свою выпивку и сосредотачиваюсь на сцене. Я осматриваю себя и ругаюсь. Дерьмо. Ленточка. Лиззи невозмутимо смотрит на него и не испытывает ни капли стыда.

— О, Боже мой, он идет сюда. Черт, Пенелопа, он выглядит расстроенным.

 

Глава 3

Пейн

Я захожу в «Смоки» и направляюсь к бару. Удивительно, что он забит посетителями, учитывая, что эта «дыра» обычно полупустая. После этого тяжелого дня мне нужно выпить. Направляюсь к своему обычному месту, и один из барменов, Джейк, приносит мне мой постоянный заказ — пиво. Сказать, что я существо привычки, будет преуменьшением. Мне нравится пиво, и я люблю, чтобы вещи были простыми. Но маленькая Принцесса вошла сегодня в мою мастерскую и перевернула мой мир с ног на голову. Мне нужно выпить и попытаться забыть ее, что я не в состоянии был сделать с тех пор, как она появилась в моей жизни.

Бутч и Джо стоят рядом, и Джейк отдает им их обычный заказ. Я хватаю свое пиво и кивком благодарю его, но он никуда не уходит. Когда я вопросительно приподнимаю бровь, он перегибается через стойку бара, будто у него есть секрет для меня. Какого черта? Мы что, в шестом классе?

— У нас сегодня вечером девичник, если вы, парни, хотите каких-нибудь развлечений.

Чувствую, как Джо закатывает глаза рядом со мной, пока Бутч наклоняется немного ближе. Сегодня я не заинтересован в сексе. За этот день у меня было и так достаточно проблем с кисками, чтобы продолжать через такое короткое время.

В моей голове всплывает образ голой киски моей маленькой Принцессы, и член напрягается. Я бы многое отдал, чтобы мой толстый член проскользнул в ее узкую дырочку. Могу поспорить, она бы выдоила его только спазмами от своего оргазма. Я трясу головой и делаю глоток пива, надеясь отогнать мысли прочь.

— Покажи мне верное направление, Джейк. Ты же знаешь, я всегда в поисках свежего в этом городе, — Бутч приподнимается и вглядывается в толпу, а Джейк указывает на танцпол. Любопытство берет надо мной верх, и мой взгляд следует за указательным пальцем Джейка. Внезапно Бутч смеется и смотрит на меня.

— Похоже, та богатая телочка с «Порше» и является будущей невестой.

Я сжимаю свою бутылку пива так крепко, что удивляюсь, как она не трескается. Зрение затуманивается, и вдруг мое пиво забирают. Я смотрю и вижу, как Джо забирает его у меня, одаривая непонятным взглядом.

— Я подержу это для вас, босс, — говорит она и кивает головой в сторону танцпола.

Не говоря ни слова, я встаю и начинаю прокладывать путь к толпе девушек. Там их, наверно, около дюжины, и все в разных стадиях опьянения. Вижу, как мне кажется, затылок моей Принцессы, к ней лицом стоит Лиззи Итсман. Принцесса стоит спиной ко мне, а Лиззи находится перед ней и практически блокирует ее.

— Привет, Пейн! Так приятно видеть твое тело, то есть, я имела в виду тебя, — Лиззи фыркает, когда нечленораздельно произносит слова, и я немного обеспокоен тем, как она собирается добраться домой. Мы не лучшие друзья, но я знаю ее имя и видел, как она росла. Это маленький городок, так что даже если мы никогда не были представлены друг другу, мы знаем, кто кем приходится.

— Я возьму эту, босс, — говорит Бутч, касаясь моего плеча и шагая вперед меня. — Как дела, Лиззи? Покажи мне некоторые из этих танцевальных движений.

Бутч берет ее за руку и уводит на другую сторону танцпола. Бутч может говорить много дерьма, но в глубине души он хороший парень, и я знаю, он убедится, что она в безопасности.

Я все еще стою на том же месте, а маленькая Принцесса не сдвинулась ни на сантиметр. Она окутана напряжением и отворачивается от меня, будто думает, что если не повернется, то и меня здесь нет.

— Когда важный день?

Я вижу, как ее плечи немного опускаются, и она поворачивается ко мне лицом. Она разглядывает меня сверху вниз и облизывает свои губы, а я сдерживаюсь изо всех сил, чтобы не поцеловать ее прямо здесь и сейчас. Эти полные губы выглядят так, будто просто просят член, и я хочу помочь ей с этой потребностью.

— Ты собираешься ответить мне, Принцесса? — стараюсь сдержать гнев в своем голосе, но не думаю, что у меня это получается.

Она осматривается вокруг, а затем закусывает губу, и мне хочется засунуть свой член ей в рот. Наконец, она поднимает свои глаза и смотрит на меня.

— На следующей неделе, — она еле шепчет эти слова, но я слышу их, даже несмотря на музыку.

Почему ее слова ощущаются, как выстрел в сердце? Как будто я потерял что-то, что никогда не должен был иметь? Мне нужно успокоиться. Очевидно, эта маленькая богатая девочка просто хотела поиграть с мальчиком с другой стороны баррикад, прежде чем выйти замуж. Уйти в один последний маленький загул. Ну, я подарю ей то, что она сможет вспомнить, прежде чем скажет «Согласна». Я говорю себе это, но это ложь. Я сам хочу ее.

Схватив ее за руку, начинаю тащить по направлению к задней части бара. Я чувствую только легкий протест, но она быстро подстраивается под мой темп и охотно идет. Я веду ее по длинному коридору, ведущему к задней части бара, но по пути открываю дверь в подсобку и тяну ее внутрь. Там есть только верхняя лампочка, и, как только я включаю ее, закрываю и запираю дверь. В комнате полно моющих средств, ведер и швабр. Это маленькая грязная комната, и она просто идеальна для того, что я хочу от Принцессы.

Я поворачиваюсь к моей Принцессе и вижу, что ее глаза немного округлились от страха.

— Что ты хочешь, Пейн?

— Я хочу, чтобы ты оставила на время эту корону, пока отсасываешь мне.

Мои слова непристойные и дерзкие, но мне все равно. Она хочет быть использованной и уйти в загул, и я собираюсь получить то, что смогу. Не важно, что говорит мне мое сердце. Сейчас я буду игнорировать его.

Она высовывает свой маленький язычок и облизывает губы, как будто готовится, но при этом качает головой. Я издаю короткий смешок и вторгаюсь в ее личное пространство.

— Ты пытаешься сказать мне «нет»? Мне показалось, сегодня чуть раньше ты не знала этого слова, Принцесса, — я расстегиваю свой ремень, а затем и джинсы. Удерживаю зрительный контакт с ней, когда засовываю руку в боксеры и вытаскиваю свой уже твердый член. Я оборачиваю свою большую ладонь вокруг него и поглаживаю несколько раз. — Ты хочешь грязного секса, прежде чем связать себя узами брака? Тогда тебе лучше встать на колени и получить это, Принцесса.

Мне нужны эти сочные губы вокруг моего члена.

— Все не так, — говорит она, снова облизывая губы. Ее глаза округляются, когда она видит, насколько я большой, и чувствую, как напрягается мой член, когда она начинает тянуться в его направлении. Перед тем как прикоснуться, она нерешительно смотрит на меня. Она должна была делать это множество раз, так что я не понимаю, почему она нервничает. Ей нужно встать на колени и открыть рот. Я чертовски возбужден, и все из-за нее, так что ей нужно это исправить.

Мысль о ней с другими мужчинами заставляет меня очень сильно ревновать. Я никогда не чувствовал раньше гнев такого рода, и это сводит меня с ума. Обычно я спокойный парень, который не западает на женщин. Но один взгляд на эту маленькую девочку, и я подчиняюсь своему члену. Вижу ее ленточку и слова «Будущая невеста», написанные на ней, и становлюсь еще более безумным.

Я протягиваю руку и быстро хватаю ее за запястье.

— Ты убежала от меня так быстро, что я даже не узнал твоего имени. Почему бы тебе не использовать свой милый язык, чтобы написать его на моем члене?

Ее рот открывается от шока, но я вижу, как ее зрачки расширяются, серый цвет радужки становится темнее, и по ее спине проходит дрожь. Она может бороться с этим, если хочет, но ей нравятся мои развратные слова. Если это все, что могу получить от нее, то я возьму это, и плевать на последствия. Я должен кончить, прежде чем мои яйца взорвутся, и это все ее вина. Пришло время заплатить.

Она медленно кивает и проводит своими ладонями вниз по моей груди и животу, и в этот момент я ненавижу свою рубашку, когда она движется вниз по моему телу и встает на колени передо мной. Я предлагаю ей свой член и наблюдаю, как она протягивает руку и берет его из моих трясущихся рук. Чувствую, как дрожь проходит через мое тело, и не понимаю, почему реагирую на нее таким образом. У меня нет никакого контроля над моей потребностью, и это сводит меня с ума.

— Открывай рот, Принцесса. Я хочу, чтобы ты заработала ту корону, которую носишь.

Она открывает рот, и я захватываю ее мягкие светлые волосы обеими руками. Она смотрит на меня снизу вверх сквозь длинные черные ресницы, в то время как кончик моего члена касается ее губ.

— А когда закончишь, я хочу, чтобы ты проглотила всю мою сперму. Чтобы, когда вернешься к тому мудаку, за которого собираешься замуж, у тебя в животе была частичка меня.

Белая жемчужинка спермы появляется на конце члена и падает на ее нижнюю губу. Она слизывает ее, и когда я чувствую теплый язык рядом с моим членом, появляется еще одна белая жемчужина. Она ласкает кончиком языка отверстие моего члена, будто пытается получить сразу все, что сможет. Когда я вижу, что немного спермы покрывает ее язык, она закрывает глаза и стонет от моего вкуса. От этого зрелища я чуть не теряю себя.

— Черт, — стону я, крепко зажмуриваясь и пытаясь думать о бейсболе. Я пока не хочу, чтобы это закончилось. Иисус, я вообще не хочу, чтобы это когда-либо заканчивалось.

Затем чувствую, как ее рот открывается шире, и она глубоко втягивает мой член. Я смотрю вниз, и от этого вида хватаю ее волосы крепче. Чувствую, как ее язык облизывает нижнюю сторону моего члена, толстая вена снизу пульсирует, и я знаю, что она получает одну густую каплю за другой в свой рот. У меня появляются мысли о том, каково это — быть внутри нее и иметь ее на коленях перед собой, и это придает мне сил.

— Проклятье, Принцесса. У тебя такой хороший ротик. Я думаю, ты можешь высосать душу из моего члена, — я чувствую ее хихиканье вокруг моего члена, и это ощущение направляется прямо к моим яйцам. Ее рот создан для минета, и я немного толкаюсь вперед своими бедрами, держа ее за волосы. Начинаю трахать ее рот, а она просто стоит на коленях, принимая меня.

Руками она поглаживает оставшуюся длину, не поместившуюся в рот, сжимает основание члена, ласкает снизу вверх, и я сдерживаю себя, стараясь толкаться неглубоко. Она открывает свой ротик так широко, насколько может, и берет то, что я ей даю. Я хочу, чтобы это длилось вечно, но ее рот слишком сладкий. Это слишком восхитительно и слишком хорошо, и я не в состоянии продержаться дольше. Я могу чувствовать ее волнение, когда она облизывает меня, и могу видеть ее тело, двигающееся в своем собственном ритме. Она возбуждается от того, что сосет мой член, и знание этого подталкивает меня к краю. Слишком быстро.

Она стонет вокруг меня и почти испытывает головокружение, когда сосет мой член. Ей нравится это, и я не могу сдержаться.

— Я собираюсь кончить, детка. Ты хочешь в рот или на лицо?

Она отстраняется на секунду и говорит:

— В рот, — затем переводит дыхание и возвращается к моему члену. Она сосет сильнее и глубже, и это так хорошо. Я хочу закрыть глаза, но не могу позволить себе пропустить все это.

Перед тем как кончить, замечаю, как она убирает одну руку от моего члена и направляет ее прямо себе между ножек, поднимая платье. Того, что она трогает свою киску и одновременно высасывает мою сперму, достаточно, чтобы отправить меня через край. Я сгребаю ее волосы вокруг свадебной короны и притягиваю сильнее к своему члену, когда кончаю глубоко в ее горло. Головкой члена чувствую, как она глотает сперму, и едва могу стоять на ногах оттого, как она принимает каждую каплю меня.

Вижу, как рука между ее ног ускоряется, и тело напрягается в то же время, что и мое. Иисус Христос, она кончила, пока сосала мой член. Черт побери, мне хочется попробовать этот оргазм. Я хочу положить ее на любую поверхность и заняться с ней сексом в позе 69. Если она кончает только оттого, что сосет мой член, представляю, что бы она сделала, если бы я поедал ее киску в это время.

Вернувшись на землю, я нежно прикасаюсь к ее волосам и поглаживаю щеку большим пальцем. Я чувствую себя ее защитником и сейчас хочу просто заключить в свои объятия и забрать к себе домой. Наши взгляды встречаются, и что-то происходит между нами. Она словно читает мои мысли, как будто просит забрать ее с собой.

Я открываю рот, чтобы попросить ее пойти со мной. Я мог бы забрать ее домой и никогда не позволять уйти. Она была бы моей навсегда. Но внезапно я слышу громкий стук с другой стороны двери. Момент разрушается, и она поднимается на ноги. Я поспешно засовываю свой член обратно в джинсы и оборачиваюсь, чтобы открыть дверь.

— Вот ты где! — кричит Лиззи, и я вижу подбегающего сзади нее Бутча. Он поднимает руки в извиняющемся жесте. — Я искала тебя вечность. Нам нужно идти. Одна из сестер твоего университетского клуба — Минди, Венди, Синди — я не помню ее имени… В общем, ее вырвало на барабанщика, и мы должны уйти. Лимузин сейчас уедет. Пока, Пейн. Всегда приятно видеть твое тело, я имела в виду, тебя, — Лиззи протягивает руку и хватает запястье моей Принцессы, потянув ее прочь от меня.

Она уходит через дверь, и я не успеваю взять ее руку и притянуть обратно к себе. Делаю шаг, чтобы это исправить, но она поворачивается ко мне и кричит сквозь музыку:

— Пенелопа. Я выводила Пенелопа.

 

Глава 4

Пейн

— Пенелопа, — произношу я снова, делая еще один большой глоток пива.

— Если скажешь это еще раз, я убью тебя этой чертовой табуреткой, — говорит Джо и ставит свой стакан на стойку. Кажется, я не единственный, кто пытается умерить печаль. Видимо, сегодня не мой вечер, потому что это мое второе пиво. Может, следует переключиться на крепкий виски, как Джо. Кажется, она на верном пути, если хочет забыть эту ночь.

Я никак не могу поверить, что позволил Принцессе ускользнуть отсюда. Наверное, она отправилась домой к своему жениху. Мне следовало дать ей понять, что нет больше никакого чертового жениха в ее жизни. Я покрыл ее киску и рот своей спермой и пометил ее, как свою территорию. Может, она и не знает этого, но сейчас она моя. И лучше ей побыстрее понять это.

Черт, я даже не знаю ее фамилии. Каждый в баре, кого я спрашивал, понятия не имел, кто она такая. Дерьмо. Я запускаю руку в свои лохматые волосы, пытаясь сбросить немного напряжения. Я знаю эту девушку не больше десяти часов, и я во всех смыслах облажался. Я попался на ее крючок, это произошло так резко и быстро, что я не смог это остановить.

— Я облажался, — говорю я Джо, наблюдая за тем, как она отрывает, а затем снова приклеивает этикетку на своей бутылке пива.

— Ага, облажался. Ты захотел то, что не можешь иметь, и тебе не следовало хотеть это, — говорит она, ее темные зеленые глаза находят мои. Что-то вроде понимания вспыхивает в них. Мне кажется, она больше говорит о себе, чем обо мне. Я не имел в виду, что облажался в том, что был с моей маленькой Принцессой. Я имел в виду, что облажался, позволив ей сегодня ускользнуть. Мне не нравится чувство незнания того, где она. Это кажется неправильным.

— Добрый вечер, шериф. Что я могу сделать для тебя сегодня? — говорит бармен. Я перевожу взгляд к зеркалу за спиной бармена, и вижу шерифа, стоящего в полутора метрах позади нас с Джо. Она вздрагивает, и я вижу, как сильно она сжимает в руке пустой стакан.

Ну, разве это не интересно. Надеюсь, это не то, о чем я думаю. И я все еще не уверен в том, что думаю о шерифе Лоу Андерсоне, сыне мэра. В этом городе все под каблуком мэра Андерсона, который ни с чего не спускает глаз.

Я слышал, что в Чикаго Лоу пытался стать хваленым детективом до тех пор, пока папочка мэр не заставил его вернуться домой. И две секунды спустя мэр сделал его своим карманным шерифом. Я думал, что Лоу не из тех, кем может увлечься Джо, или наоборот. У Джо волосы цвета вороного крыла, такие темные, почти иссиня-черные. Иногда она добавляет в них яркие цвета, все это дополняют татуировки на спине и плечах. Она всегда одета в простые джинсы, кроссовки и футболки, и никогда я не видел ни следа макияжа или чего-то женственного в ней. Думаю, я всегда считал, что она найдет татуированного парня на мотоцикле или, может, татуированную девушку на мотоцикле. Я не задавал много вопросов. Но никогда не думал, что она увлечется хорошим соседским парнем, похожим на Лоу Андерсена.

— Просто проверяю, все ли в порядке, — отвечает он, но его взгляд останавливается на спине Джо. Она делает вид, что его нет здесь. — Как дела, Джозефин?

Джозефин? Черт возьми. Это нехорошо. Я ожидал, что она сейчас встанет и ударит его по лицу, но она просто поднимает руку, показывая ему средний палец. Она все еще не оборачивается и отказывается встречаться с ним глазами в зеркале.

— Джозефин, сладкая, не…

— Сладкая… — я пытаюсь сказать что-нибудь, но она прерывает нас обоих.

— Какого хрена ты здесь делаешь, Андерсон? Я точно знаю, что преследование — это незаконно.

Я наблюдаю, как подергивается челюсть шерифа. В баре пугающе тихо, потому что каждый смотрит на то, что происходит. Кажется, шериф чувствует себя некомфортно до тех пор, пока он не нарушает тишину.

— Джейк, моя сестра здесь? Я думал, они придут сегодня сюда, — говорит Лоу, обращаясь к бармену.

— Она на девичнике?

— Чтоб их…

Если сестра Лоу была на девичнике, я понимаю, что у меня есть возможность узнать, кто моя Пенелопа. Начинаю говорить, но его следующие слова жестко ударяют меня.

— Она невеста.

И внезапно все встает на свои места.

Смутные воспоминания о том, что дочь мэра приезжает из колледжа, чтобы выйти замуж за его адвоката, Скотта Уинстеда, заставляют меня стиснуть зубы так сильно, что я удивляюсь, как они не трескаются. Мы раньше сталкивались со Скоттом, и эта история чертовски нехорошая. Этот парень — самоуверенный ублюдок, думающий, что его дерьмо не воняет, и такой же лживый, как и мэр. Эти двое — две горошины в одном чертовом стручке.

По крайней мере, теперь я знаю, где ее найти. Она либо в доме мэра, либо в их старом семейном поместье. Но если она в чертовом доме Скотта, я сожгу это место дотла вместе со Скоттом внутри.

— Они покинули нас около двух часов назад, — говорит Джейк, наливая старый «Джим» в конце бара в другой стакан из-под дешевого виски.

— Отлично, я просто должен был проверить, прежде чем вернусь домой.

Джо фыркает от его слов, как будто не верит ему. Она бормочет что-то, что я не могу разобрать, но прежде, чем успеваю переспросить, Лоу обращается к ней:

— Джозефин, могу я перекинуться с тобой парой слов снаружи? — он переступает с ноги на ногу и выглядит нервным. Блин, я бы тоже нервничал, если бы продолжал называть Джо «Джозефин». У этих двоих не может быть большой истории, потому что Джо живет здесь чуть больше года.

— Кто спрашивает? — она машет бармену, чтобы он налил ей еще шот. — Шериф или Лоу?

— Я спрашиваю, сладкая.

— Тогда ответ «нет». Кроме того, тебе не нравится быть увиденным со мной на публике, — она пожимает своими плечами, будто не произнесла этого дерьма, но я могу сказать, как она напряжена от этого поступка.

— Это, черт возьми, неправда, и ты это знаешь, — Лоу делает шаг по направлению к ней, но Джо со стуком ставит рюмку на стойку и так быстро вскакивает на ноги, что чуть не падает. Мы оба — я и Лоу — двигаемся в одно и то же время, чтобы убедиться, что она не упадет.

— Не трогай ее, — рычит мне шериф, притягивая Джо к себе в собственническом объятии.

В обычной ситуации я бы сказал ему отвалить, но Джо может постоять за себя, а мне не хочется разводить это дерьмо с братом Пенелопы. У меня уже есть битва впереди, и я не хочу пока что подкидывать дрова в огонь. Я хочу держать свои карты так близко к сердцу, как только смогу.

Как я и думал, Джо толкает Лоу в грудь и заставляет его сделать шаг назад. Джо маленькая, едва достает ему до груди, но она знает, как защитить себя.

— Ты сделал свой выбор. Теперь живи с ним, — Джо пытается пройти мимо него, но он хватает ее за руку, и она одаривает его таким взглядом, который мог бы убить менее значимого человека.

— Ты слишком пьяна, чтобы вести машину, — его слова мягкие и наполнены заботой.

Она даже не отвечает ему. Джо просто зовет Бутча по имени. Он сидит за одним из объединенных столов, но, когда слышит ее зов, подходит.

— Бутч отвезет меня, — говорит она немного самодовольным голосом.

Лоу снова стискивает зубы, но что он может сказать? Если он знает все о Джо, тогда тот факт, что она делит квартиру с Бутчем, для него не тайна. Он был другом ее брата и причиной того, почему Джо переехала сюда. Она живет с ним с тех пор, как приехала сюда, но, насколько я знаю, между ними ничего нет. Но опять же, я не задаю много вопросов.

— Поднимай трубку, когда я звоню, — говорит Лоу, но Джо игнорирует его.

— Отъебись, — с этими словами она уходит. Бутч смотрит на меня непонимающим взглядом, а затем следует за ней, оставляя шерифа просто стоять на том же месте. Он выглядит как побитый щенок. Я не уверен, что он может справиться с Джо. Может, она и маленькая, но у нее есть собственная точка зрения и железная воля.

— Ты вляпался с головой, — говорю я ему, наконец, повернувшись в его сторону.

— За то время, что я с ней, я уже понял это, — говорит он и направляется за Джо и Бутчем.

Качая головой, я беру наш счет и оплачиваю его, довольный тем, что не позволил себе же напиться так, как хотел. Нет, мне нужно убедиться, что моя сладкая Пенелопа укрыта одеялом в своей собственной кровати этой ночью. Одна. Раз я решил с этим разобраться, может, тогда придумаю способ, благодаря которому смогу вырваться из этого потока неприятностей, в которые я, кажется, попал.

Этим утром я проснулся безо всякой цели и сейчас не знаю, что правильно, а что нет. И я понимаю, о чем говорит шериф. Предпочитаю быть в этом беспорядке с Пенелопой, чем без нее вообще.

Подхожу к своему мотоциклу, запрыгиваю на него и еду вниз к дому мэра в первую очередь. Когда я не вижу ни одной машины или других признаков того, что кто-то дома, поворачиваю в сторону старого поместья Андерсонов. Не могу поверить, что семья Пенелопы все это время жила в одном городе со мной, и я никогда не видел ее раньше. Нет ни одного шанса, что я бы не запомнил девушку с такими волосами и глазами, как у нее, не важно, какого она возраста. Черт, я никогда не встречал Лоу до тех пор, пока он не вернулся, чтобы работать шерифом. Отец, должно быть, отправил их в частные школы, где они жили всю жизнь. Вероятно, не хотел, чтобы они видели то дерьмо, что он творил.

Уверен, он хотел скрыть тот факт, что трахает все, что движется. У мэра порочная репутация, и он не способен удержать свой член в штанах, хотя даже женат на женщине, которая ни в коем случае не может быть мамой Пенелопы. Только если она родила ее в пять лет. Еще я слышал, что он также любит свои таблетки, но все, что я знаю, не более чем сплетни в маленьком городке. Дерьмо распространяется здесь как большой пожар.

Подъехав к поместью Андерсонов, я паркую свой мотоцикл возле северной стены, где никто не может заметить или услышать, как я забираюсь наверх. Перелезаю через стену и направляюсь к дому. Раньше я видел его только издалека. Мою семью никогда не приглашали на благотворительные вечера или вечеринки, проходящие здесь. Мы не подходили по определенным стандартам, так что никогда не заходили в эти ворота. Теперь, когда я вижу дом так близко, кажется, что это долбаный дворец, и теперь прозвище моей Принцессы становится еще более подходящим.

Что сделает мэр, когда обнаружит, что я запустил свои пальцы в его дочь так глубоко, что теперь никогда не смогу отпустить ее? Нутром чую, что после сегодняшнего все будет не так просто.

Когда добираюсь до передней части дома, я молча благодарю небеса за то, что ее машина припаркована снаружи на подъездной дорожке. И в качестве бонуса она даже открыта. Плохая девочка, Принцесса. Подняв капот, я снимаю модуль зажигания и вывожу его из строя, уверенный, что кое-кому придется буксировать машину утром прямо в мою мастерскую.

Можешь бегать, сколько захочешь, Принцесса, но ты будешь разыскивать меня завтра утром. Тихо закрыв капот, я осматриваюсь в поисках «БМВ» Скотта. Насколько я знаю, он всегда припаркован в гараже или рядом с ним у дома Тэмми Лин. Как, черт возьми, я мог об этом забыть? Скотт шпилит ее с тех пор, как Бутч снял ее со своего члена.

Вернувшись к мотоциклу, я направляюсь в другой конец города и облегченно выдыхаю, когда вижу, что машина Скотта припаркована возле дома Тэмми. Черт, спасибо. Я не чувствую себя плохо от того, что краду его девушку. Он не заслуживает ее, если засовывает свой член в такую змею, как Тэмми. В любом случае, что-то с ним не то, если он так легко отодвинул Пенелопу в сторону.

Взглянув на часы, я вижу, что уже почти два. Направляюсь назад в мастерскую и решаю оккупировать квартиру наверху на ночь. Я хочу точно знать, когда она появится здесь утром, и я буду тут.

Я вхожу в квартиру, подхожу к кровати и плюхаюсь на нее. Растянувшись на простынях, достаю из кармана атласные трусики Пенелопы и освобождаю из джинсов свой твердый член. Подношу трусики к носу и вдыхаю ее запах. Затем оборачиваю их вокруг своего члена и медленно дрочу.

Я представляю ее, объезжающую мой член и умоляющую наполнить ее своей спермой. Представляю, как ее теплое влагалище сжимается вокруг меня, засасывая каждую каплю внутрь ее готового тела. От мысли о ней, умоляющей излиться в нее, я сильно кончаю. Но даже после этого все еще ощущаю боль в члене, которая так и не уменьшилась.

Блядь. Я никогда не усну.

 

Глава 5

Пейн

Я сижу за столом, закинув ноги на прилавок, и прихлебываю кофе. Оставив все попытки поспать, решил просто ждать здесь, надеясь, что она придет раньше, чем откроется мастерская. Я успел переделать всю бумажную работу, посмотрел бухгалтерию и проверил, что вся работа в гараже закончена.

Делать больше нечего, кроме того, что сидеть и ждать, и это убивает меня. Я нуждаюсь в ней, как будто без нее я не могу дышать и жить.

Часом позже звонит телефон. Это Эдди, местный парень, который эвакуирует машины в нашем городе. Он звонит узнать, есть ли кто-нибудь, кто примет «Порше», и я ухмыляюсь от уха до уха, когда соглашаюсь.

После его звонка начинаю мерить шагами мастерскую; ожидание убивает. У меня все еще есть один час до того, как кто-то появится в мастерской, и я надеюсь, что проведу этот час наедине с моей Принцессой.

Проходит некоторое время, по моим ощущениям вечность, и я вижу свет фар, а потом слышу звук заезжающего эвакуатора. Боже, я волнуюсь, как мальчишка, стоя возле входа и ожидая их остановки. Чувствую, как давление в груди немного ослабевает, когда вижу блондинку на пассажирском сидении Эдди. Я точно не знал, приедет она или нет, но счастлив, что она здесь. Также радуюсь, что Эдди — счастливо женатый мужчина с тремя детьми, иначе мне бы не понравилось то, что она едет с ним в его грузовике одна.

Я выхожу наружу и вижу, как она открывает дверь грузовика и выпрыгивает из него. Чувствую боль в члене, когда смотрю на нее. Она одета во фланелевую рубашку, джинсы и ковбойские сапоги. Ее светлые волосы стянуты в небрежный пучок на макушке, а на лице нет ни капли макияжа. Она выглядит так, будто только проснулась, и я чувствую непреодолимое желание затащить ее на заднее сиденье моего байка и отвезти к себе в постель. Мой Бог, она не может быть еще красивее, чем сейчас. Такая сладкая и мягкая.

Хлопнув дверью грузовика, она топает прямо ко мне. Останавливается прямо передо мной, кладет руки на бедра, и только потом я замечаю, что она раздражена. Это заставляет меня улыбнуться.

— Доброе утро, Принцесса. Скучала по мне?

— Ты сломал мою машину, не так ли?

Делаю шаг вперед, чтобы мое тело было ближе к ней. Мы почти соприкасаемся, но не совсем. Она смотрит в сторону, но потом глубоко вздыхает и смотрит на меня сквозь ресницы.

— Что не так? Не добралась до «Старбакса»?

— Вообще-то, я хотела позавтракать.

Я протягиваю руку и нежно поглаживаю ее щеку, заправляя прядь волос ей за ухо.

— Не наелась вчера ночью?

Она понимает мой намек, и ее щеки краснеют от моих слов.

— Не знаю, о чем ты говоришь, — она смотрит через плечо на Эдди, сгружающего с эвакуатора ее машину.

— Позволь мне сводить тебя позавтракать. Мы можем сходить в закусочную за углом, — я должен был предложить приготовить ей завтрак, но в квартире наверху нет никакой еды, и не думаю, что она сейчас согласится поехать ко мне домой.

Пенелопа оборачивается и смотрит мне в глаза. Через секунду, наконец, кивает, и я чувствую, будто получил немного преимущества. Я как будто привязан к ней.

Подойдя к Эдди, я подписываю бумаги, и он оставляет машину, чтобы я мог починить ее. Когда он уезжает, подхожу к моей Принцессе, и веду нас в направлении закусочной. Она пытается вырвать свою руку из моей. Чувствуя сопротивление, поворачиваюсь и смотрю на нее, желая все прояснить.

— Ты уже замужем? — не думал, что слова будут настолько злыми, но они такими получились.

Она отводит от меня взгляд, переключая его на землю под ногами. Я едва слышу ее слова, когда она шепчет:

— Нет.

— Тогда ты можешь взять мою чертову руку и пойти позавтракать со мной, — захватываю ее руку снова и веду нас в сторону закусочной. На этот раз я не чувствую ни капли борьбы. Она может быть обещана кому-то другому, но она моя. И я собираюсь сделать все, что в моих силах, чтобы убедиться, что так оно и будет.

Стараюсь не думать о том, какая теплая и мягкая у нее рука, когда потираю своим большим пальцем ее пальцы, пока мы идем. Я пытаюсь сфокусироваться на шагах, чтобы не упасть в грязь лицом, потому что слишком занят, думая, насколько она красива.

Мы заходим в закусочную, и я вижу несколько пожилых людей возле бара. Они оборачиваются и кивают мне, потому что я постоянный посетитель. Обычно я захожу в пять утра за кофе, так что ожидаю несколько взглядов, когда тяну Пенелопу за собой. Никто ничего не говорит. Они просто бросают длинные, томительные, внимательные взгляды, а затем возвращаются к тому, чем были заняты. Я не могу винить их. Мне было бы сложно оторвать от нее взгляд, даже если бы мне было семьдесят.

Мы садимся, и старый Рик приносит меню. Я смотрю на Пенелопу и жду, когда она сделает заказ первой. Она смотрит на меня, и я вижу сомнение у нее на лице, но не знаю почему.

— Заказывай то, что ты хочешь, Принцесса, — она прикусывает нижнюю губу, и это делает мой член твердым, как скала. Она выглядит такой чертовски милой, что я хочу перетащить ее через стол и прикусить эту губу сам.

— Я буду «Завтрак Голодного Мужчины», блинчики с шоколадной крошкой, бекон, драники, глазунью, немного кексов и подливки, — она смотрит на меня и краснеет, затем медленно протягивает меню Рику.

Как только я собираюсь заказать, она прерывает меня.

— О, и можно мне кофе? Но с шоколадным молоком, пожалуйста.

Рик записывает и потом смотрит на меня. Я улыбаюсь, когда отдаю ему меню.

— Я буду то же самое.

Когда Рик уходит, она не хочет встречаться со мной взглядом, так что я протягиваю руку через стол и жду ее руку. Она колеблется секунду, но медленно достает руку из-под стола и вкладывает ее в мою.

— Люди будут говорить, — шепчет она и смотрит в окно.

— О том, как много всего ты заказала на завтрак? Гарантирую. Как, черт возьми, это все в тебя влезет?

Она смеется и смотрит на меня, и мы глазеем друг на друга в тишине. Она права. Это маленький городок, и люди начнут говорить о том, что видели нас вместе. Я, может, и не способен был догадаться, кто она, но эти парни в закусочной знают мэра. Нравится он им или нет, но я точно знаю — они будут говорить. Улыбаюсь, когда пробегаюсь своим пальцем по ее запястью. Надеюсь, они расскажут целому проклятому городу.

— Ты собираешься рассказать мне, почему сломал мою машину?

— Думаю, ты знаешь, почему.

Она поднимает на меня взгляд и отпускает мою руку, когда Рик ставит наш кофе на стол. Я беру кружку и делаю глоток, приподнимая бровь и провоцируя ее ответить мне.

— Ты мог просто попросить мой номер, — она добавляет молоко и сахар в свой кофе, делает глоток и приподнимает бровь, в точности как я.

— Ты бы дала мне свой номер? — спрашиваю я ее, не напоминая о том, что он у меня уже есть с того момента, когда она впервые пришла в мою мастерскую.

— Нет, — ее ответ быстрый, и мы оба знаем, что это правда. Она относиться к тому типу женщин, которые нуждаются в твердой руке. И очевидно, что раньше у нее таковой не было. Мой член твердеет еще больше, когда я думаю о том, что могу доминировать над ее маленьким телом. Наполнять ее собой.

— Перестань так на меня смотреть, — шепчет она.

— Как?

— Как будто хочешь трахнуть на столе.

Я тянусь, чтобы снова взять Пенелопу за руку, и в этот раз подношу ее ко рту, чтобы поцеловать ладошку.

— Эта мысль мелькала у меня в голове. Но я боялся, что некоторые из этих пожилых людей упадут замертво, когда увидят такую красавицу, как ты, лежащую голой. И, кроме того, я не люблю выставлять напоказ то, что мое.

— Твое? — ее голос звучит взволнованно, но она не отдергивает свою руку от моих губ.

— Мое, — рычу я и скольжу зубами по ее запястью. Чувствую, как ее пульс учащается, и лижу ее там, пробуя ее сладость.

Что-то происходит между нами, и это впечатляет. Это не похоже ни на что из того, что я чувствовал раньше, и не могу объяснить это. Быть к ней близко — это как будто быть ударенным в живот и прийти в замешательство одновременно. Это потрясающе и прекрасно.

— А вот и я, — говорит Рик, разрушая очарование момента. Мы сидим, пока он ставит на стол тарелки с едой. Стол маленький, и теперь завален огромным количеством еды. Я ничего не могу поделать и смеюсь, а Пенелопа улыбается, добавляя подливку и приступая к еде.

***

— Я не могу двигаться.

— Девчонка, — говорит Пенелопа, когда мы выходим из закусочной.

Я похлопываю по своему животу и смеюсь, пока следую за ней, схватив ее за руку. Не могу поверить, что она переела меня. Улыбаюсь ей и немного стискиваю ее руку. Она не отстраняется от меня, когда мы молча идем назад к мастерской.

Когда мы добираемся туда, я вижу, что ее машина уже в мастерской, и Бутч под капотом. Я написал заказ-наряд и оставил его на прилавке перед тем, как мы ушли, так что он знает, что нужно исправить. Просто Пенелопа была нужна мне сегодня утром, и теперь необходимо заставить ее остаться.

— Когда моя машина будет готова? Мне нужно быть кое-где, — она выдергивает свою руку из моей и скрещивает их на груди, не глядя на меня.

— Это место, которое тебе нужно посетить, как-то связано с твоим замужеством?

Она вздергивает голову и награждает меня жестким взглядом.

— Это не твое дело. Я не должна объясняться перед тобой. Я тебя даже не знаю, — она начинает отворачиваться, но я становлюсь перед ней и придерживаю ее подбородок так, что она не может смотреть никуда больше, кроме как мне в глаза.

— Не веди себя так, будто ты тоже этого не чувствуешь, Принцесса.

— Чувства ничего не могут поделать с этим. Мы не всегда можем получить то, чего хотим, Пейн.

То, как она произносит мое имя, во многом звучит как сожаление.

— Отлично. Ты хочешь притворяться? Так я могу, — с этими словами хватаю ее за руку и тяну внутрь мастерской в мой кабинет. Затем закрываю жалюзи и запираю дверь.

Повернувшись, вижу, что Пенелопа снова скрестила свои руки на груди и выглядит чертовски злой.

— Ты можешь подойти и открыть эту дверь. Я не буду ничего делать с тобой.

Медленно приближаюсь к ней, позволяя моим движениям дать ясный намек.

— Прости, но работа над твоей машиной еще не закончена.

Ее глаза округляются от шока.

— Это ты сломал ее.

— Наличные или твое тело, Принцесса. Время платить.

— Пошел к черту, Пейн. Я не шлюха, — она разводит руки и упирает кулаки себе на бедра. Она разозлилась, и мне это нравится. Только наблюдая за тем, как она борется, я становлюсь еще тверже. Оказывается, пытаться укротить ее — это так сладко. Понятно, что нужно надавить на нее, и я сделаю это.

Стою перед ней, а потом быстро подхожу. Хватаю ее за руки и опускаю на стол, прижимая к нему.

— Ты не шлюха, Принцесса. Ты моя. И когда я говорю «время платить», это означает, что ты должна избавиться от своих джинсов и показать мне свою киску.

Я слышу ее вдох, и в нем есть легкая дрожь. Ей нравятся мои непристойные разговоры. Еще больше наклоняюсь и подталкиваю ее так, чтобы она лежала спиной на моем столе со свисающими с края ногами. Когда она ложится, я выпрямляюсь и двигаюсь руками к поясу ее джинсов. Когда принимаюсь за молнию, она протягивает руку и пытается остановить меня. Отталкиваю ее руки и возвращаюсь к своему занятию, расстегивая и хватаясь за верхнюю часть джинсов. Перед тем как потянуть их вниз, смотрю в ее глаза и наблюдаю за реакцией, когда медленно стягиваю джинсы и трусики с ее бедер вниз и оставляю их на уровне колен. Смотрю прямо ей в глаза и скольжу своими пальцами вверх по ее теплым мягким бедрам, а она прикусывает свою губу. Она выглядит нервной, как будто готова сказать мне остановиться.

— Ты пытаешься сказать мне «нет»?

Она закрывает свои глаза, когда я тру ладонью по ее голой киске и просто останавливаюсь там, позволяя жару моей руки слиться с жаром ее влагалища. Я не двигаюсь, я просто жду ее ответа, ощущая, как моя ладонь становится влажной.

— Принцесса?

Она открывает глаза, и они выглядят остекленевшими. Это заводит ее, даже если она не хочет этого признавать. Через секунду Пенелопа с трудом сглатывает, облизывая свои губы.

— Я никогда не делала этого раньше.

— Я тоже никогда не делал ничего подобного, детка, — я наклоняюсь и целую Принцессу в голый живот, когда ее фланелевая рубашка задирается. — Прошло много времени с тех пор, как я делал что-либо с женщиной, и не уверен, что помню, как давно это было. Кроме того, все мысли о ком-то еще покинули мою голову в тот день, когда ты вошла в мою мастерскую.

Я чувствую ее нервный смех, когда целую животик и трусь бородой о ее нежную плоть. Вид моих запятнанных рук на ее кремовой коже напоминает мне о том, насколько мы разные. Но это не имеет значения прямо сейчас. Только то, что я собираюсь попробовать маленький кусочек рая.

— Это не то, что я имела в виду, Пейн, — чувствую, как она напряжена, и смотрю в ее глаза. Она выглядит почти испуганной.

— Что ты имеешь в виду? — я поднимаюсь, но оставляю свои руки на ее теле, надеясь поддержать своим касанием.

Она прикусывает свою губу снова и потом делает еще один глубокий вдох.

— Я не делала ничего из этого до вчерашнего дня. Я девственница.

Моя челюсть падает на пол, а член в джинсах набухает до предела. Она так чертовски красива, и я думал, что у нее уже были мужчины, и много. Но знание того, что я первый, кто прикасался к ней, заставляет меня хотеть поставить табличку позади нее, на которой написано: «Эта земля занята». Она словно неисследованная страна, и я хочу быть чертовым королем.

— Пейн? — ее голос возвращает меня на землю, и я трясу головой, пытаясь прийти в себя. Закрываю глаза и прижимаюсь своим лбом к ее животу, вдыхая запах ее киски.

— Просто попробую. Сейчас, — говорю напротив ее кожи и облизываю пупок. Я смотрю на нее и двигаю своей рукой так, что пальцами нежно раздвигаю ее губки и потираю влажный клитор. — Я хочу быть первым, кто получит это, Принцесса. Но не здесь и не так.

Она стонет и закрывает глаза, и я направляю свои пальцы ниже, играя с ее входом. Опускаюсь немного вниз и целую внутреннюю сторону ее бедер. От сладкого запаха мой рот наполняется слюной, и я не могу больше ждать. Ее ноги стянуты вместе в районе колен джинсами и трусиками, так что я могу раздвинуть их совсем немного, но этого достаточно, чтобы приникнуть губами к ее складочкам. Сжимаю бедра Принцессы, притягивая ближе к себе, пока не ощущаю, как ее нектар покрывает мой язык. Она слаще, чем все из того, что я когда-либо пробовал, и одна капля этого божественного нектара уже сделала меня зависимым.

— Ммм, — все, что могу произнести, когда языком двигаюсь по всей ее невинной киске.

— Пейн, — она стонет мое имя в таком же отчаянии, в каком прямо сейчас находится мой член. Он молит меня выпустить его и поиграть, но я знаю, что как только освобожу его из джинсов, захочу трахнуть ее. Так что сейчас я держу его в штанах.

— Сделай это, Принцесса. Покажи мне, какой непристойной девчонкой ты можешь быть, — я потираюсь подбородком о клитор, позволяя своей бороде намокнуть в ее соке. — Это твоя плата, детка. Ты не сможешь получить свою машину назад, пока не кончишь мне на лицо. Сейчас опусти эту киску на мой язык и заработай это.

Чувствую, как ее влагалище пульсирует напротив моего лица, когда пожираю ее. Я не могу насытиться и чем больше пью ее, тем ближе она к освобождению. Услышав, что она никогда не делала этого раньше, мне хочется дать ей самое лучшее. Я хочу быть единственным, о ком она будет думать.

Жестко сосу ее клитор, чувствуя, как ее тело выгибается над столом, и сжимаю ее бедра сильнее, удерживая внизу. Ее оргазм сильный и глубокий, она кричит мое имя, когда достигает своего пика.

Я слышу эхо от ее голоса в своем кабинете, и чувствую себя богом. Я заработал достаточно денег, добился определенного статуса в жизни, но это не может сравниться с чувством того, что я первый вкусил ее киску.

И я буду ее последним — все, что могу сказать об этом.

 

Глава 6

Пенелопа

— Попробуй вот этот, бабуля, — я вручаю ей еще один образец торта, забирая два других с ее коленей. Остановившись возле кондитерской, я взяла все образцы тортов и привезла в семейное поместье. Это не та свадьба, о которой я мечтала, но знаю, что моя бабушка хочет быть частью этого, и я дам ей это. Я могу нацепить фальшивую улыбку и сделать вид, что это мое желание, но знаю, она будет волноваться. Она бы начала задавать вопросы и, возможно, позвонила бы отцу, а он бы не позволил мне вернуться, чтобы увидеть ее. Вероятно, соврал бы, что я уехала из страны или что-нибудь еще. Мне не нравится врать ей, но я хочу видеться с ней и сделаю все, что в моих силах, чтобы так и было. Знаю, осталось немного, потому что ее здоровье ухудшается.

— У них у всех похожий вкус, — говорит она, делая еще один укус, кажется, двадцатого торта за день. Может быть, тот гигантский завтрак был плохой идеей. Между моими бедрами покалывает, когда я просто думаю о Пейне и о том, что мы делали в его кабинете. Нет, это полностью стоило того. Одна из маленьких радостей, которую я смогла себе позволить.

— Ага, я говорю, что нам нужно выбрать один, — переместив тарелки на боковой стол, я ложусь поперек кровати моей бабушки и расстегиваю джинсы. Если буду продолжать в этом же духе, то не влезу в свадебное платье. Тогда, возможно, мне не придется выходить замуж.

— В таком случае возьми с ванилью. У него приятная начинка, — она ставит тарелку на тумбочку, а затем вытаскивает коробочку с кольцом из ящика. — Я хочу показать тебе кое-что. Ты помнишь его? — она протягивает мне маленькую бархатную коробочку, я открываю ее, и мой рот раскрывается при виде кольца внутри.

Прекрасный бриллиант, окруженный ореолом сапфиров, кольцо дополнительно украшено более мелкими бриллиантами, полностью опоясывающими его, отчего оно выглядит антикварным. Это самое совершенное кольцо, которое я когда-либо видела.

— Твой дедушка подарил мне его.

Я достаю его из коробочки и читаю надпись.

Только ты. Только мы. Навсегда.

— Я никогда не видела, чтобы ты носила его, — я опускаю взгляд к ее безымянному пальцу, на нем простенькое обручальное кольцо, которое она носит, сколько я себя помню. Оно выглядит немного потертым после всех лет носки.

— Я носила его время от времени, чтобы сделать твоего дедушку счастливым, когда он был жив, но никогда бы не смогла снять это, — она пробегается своей морщинистой рукой по золотой полоске на безымянном пальце. — Он подарил мне его, когда не было ни пенни за душой. Это кольцо, с которым он просил меня выйти за него замуж, и я хочу быть похоронена с ним. Затем он купил это, потому как думал, что я хочу получше.

Она двигает золотое кольцо вверх и вниз по своему пальцу, и я понимаю, что она вспоминает о дедушке.

— Мне никогда не было дела до этого, — она машет руками, показывая на дом и богатство. Дедушка играл на фондовом рынке, и это хорошо окупилось. — Я рада, что мне не придется беспокоиться о тебе, и знаю, что твой дедушка чувствовал бы то же самое. Он хотел быть уверенным, что мы ни в чем не будем нуждаться. Но я бы отдала все это только за то, чтобы провести с ним еще один день.

— Я хотела бы помнить его лучше, — говорю я ей, положив кольцо обратно в коробочку. Казалось, жизнь была совсем другой до того, как я родилась. Так много любви наполняло этот дом. Не знаю, как мой отец пробивал свой путь, но что-то просто не сходилось.

Дедушка умер, когда я была маленькой, и я не помню его. Моя мама умерла, когда я родилась, и вскоре он последовал за ней. Не знаю, как моя бабушка выжила, после того как потеряла свою дочь и мужа. И это еще одна причина, по которой я не могу позволить ей потерять меня.

— Он сиял каждый раз, когда говорил о тебе. Он так сильно тебя любил, — я люблю, когда она говорит о моем дедушке. Все ее лицо становится теплее, и вся та любовь, до сих пор живущая в ней, появляется на лице даже после всех этих лет без него. Я хочу любовь, похожую на один день. Может быть, не сегодня и не завтра, но в один прекрасный момент я найду ее. Я просто должна вытерпеть этот брак какое-то время и наслаждаться тем, что пока у меня есть бабушка. Жизнь, кажется, лучше проживать день за днем.

Я протягиваю руку, передавая ей кольцо, и она убирает его в тумбочку.

— Твой дедушка подарил мне это кольцо, потому что хотел сделать меня счастливой. Это то, что он всегда хотел для своей семьи. Это прекрасное кольцо, ради которого он так тяжело работал. И для меня это знак самой чистой любви и преданности, — она улыбается мне, а я желаю такой же любви и счастья для себя.

Знаю, что она хочет, чтобы я была счастлива. Счастье — это все, что она и мой дедушка когда-либо хотели для меня. Это горькая пилюля, потому что эта свадьба является ложью. Я буду несчастна.

— Жизнь для того, чтобы быть честным с собой и найти любовь, которую ты заслуживаешь. Она слишком коротка, чтобы прожить ее любым другим способом, — бабушка кладет голову на подушку, и я понимаю, что она устала и, возможно, нуждается в одной из ее таблеток. Может быть, я могу впитать столько, сколько смогу до того, как пойду по проходу церкви навстречу своей судьбе.

Встав с кровати, я иду в ванную, беру ее таблетки и наполняю стакан водой.

Поместив их рядом с кроватью, наклоняюсь и целую бабушку.

— Я так счастлива, что ты выходишь замуж за местного. Я так скучала, пока ты училась в школе.

— Я никуда не уеду, бабушка. Обещаю.

 

Глава 7

Пейн

«Я теряю свой чертов разум», — думаю про себя, наблюдая за тем, как, судя по всему, только что оттраханная Тэмми покидает юридическую фирму Скотта, которая находится в центре города. Не проходит и десяти минут, как появляется сам Скотт, бросает сумку в багажник машины, а затем поворачивается и видит меня, сидящего на мотоцикле. Я смотрю на него и по выражению его лица понимаю, что сплетни достигли его ушей.

Он поправляет костюм и идет в мою сторону. Видимо, думает, что я не трону его, потому что мы в центре города и он адвокат. Он ошибается. Обычно я так не поступаю. Что-то мелкое и глупое не стоит этого. Но Пенелопа значит намного больше и, несомненно, стоит ночи, проведенной в тюрьме. Хотя я не смогу следить за ней этой ночью, если туда попаду. Мне не нравится то, что я не смогу увидеть ее, когда захочу. Может, я кажусь преследователем, но мне все равно. Если слежка за моей девочкой убережет ее от рук другого мужчины, вы можете называть меня как хотите, и я буду носить это звание с гордостью.

— Пейн, не мог бы ты переехать в Кирксвиль, если тебе так нужно куда-то засовывать свой член? Не знал, что ты трахаешь местных девушек.

Все мое тело каменеет от его слов. Он действительно вот такими словами говорит о женщине, на которой собирается жениться? Тем более, что сам он трахает местных девушек. В этом нет ничего нового. Я никогда не понимал ребят, трахающих все, что движется. И для меня это не звучит столь привлекательно.

— Я никогда не позволял Тэмми сосать свой член позади бара независимо от того, сколько раз она умоляла меня сделать это. Так что, похоже, не мне одному нужно куда-то засовывать свой член.

Знаю, мы говорим не о Тэмми, но я хочу, чтобы он понял — я в игре. Скотт не получит мою девочку, потому что она все еще сладкая девственница и ждет, чтобы принять меня. Не знаю, что происходит между ними, но как-то все не вяжется. Не думаю, что такая девушка, как Пенелопа, позволит своему мужику ходить налево, поэтому, возможно, она не знает или ей просто все равно. Но она не похожа на женщину, которая хочет, чтобы ее взяли и превратили в маленький трофей. Я мог бы так подумать, когда она впервые забрела в мой кабинет, но та женщина, что была у меня в руках, когда я поедал ее киску сегодня после обеда, совершенно не похожа на трофей. Она другая независимо от того, какой кажется эта ситуация.

Его взгляд ожесточается от моих слов. Похоже, Скотт думал, что он единственный, кому Тэмми любит отсасывать. Но нет, Тэмми интересен любой, у кого есть деньги. Я, может быть, не так сильно швыряюсь деньгами, как он, но могу обеспечить хорошую жизнь, и это то, что может вынюхать такая, как Тэмми.

— Держись от нее подальше, — говорит Скотт, впервые его слова лишены самодовольства.

— О ком мы здесь говорим, Скотт? — спрашиваю я, потому что не совсем уверен. Он не казался слишком обозленным, когда предупреждал меня о Пенелопе, но достаточно одного комментария о Тэмми, и его тон полностью меняется.

— Моя невест…

Я спрыгиваю с байка до того, как он успевает произнести это слово полностью. Не могу вынести то, как он хочет назвать Пенелопу. Этого, черт возьми, не произойдет. Я хватаю его за пиджак и поднимаю так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.

— Пейн. Отпусти его.

Чувствую руку Лоу, опустившуюся на мое плечо, и отпускаю Скотта с силой, достаточной для того, чтобы он упал. Ему повезло, что появился шериф.

— Я выдвину обвинения! — кричит Скотт, поднимаясь с земли и стряхивая грязь с костюма.

Лоу убирает руку с моего плеча и качает головой. Дерьмо, я должен был лучше себя контролировать. Нет ни единого шанса, что Лоу не бросит меня в тюрьму после того, как я только что швырнул его будущего (или так он думает) зятя на землю.

— Скотт, все, что я видел, это что ты начал падать, а Пейн пытался предотвратить это. В любом случае, кажется, ты споткнулся, — слова Лоу шокируют меня.

— Черт, ты сейчас несерьезно, — огрызается Скотт, но держит дистанцию, его тон очень враждебен. Он достаточно умен, чтобы держаться на расстоянии в несколько метров. Это хорошо. По крайней мере, он понимает, что я не валяю здесь дурака.

— Сегодня у меня нет времени на это дерьмо.

У меня такое ощущение, что шериф говорит не о нашей со Скоттом ситуации, но, возможно, о мэре.

— Он услышит об этом, — отвечает Скотт, но Лоу просто пожимает плечами, будто ему все равно. Трудно поверить, что его отец — мэр. — Без разницы. У меня свидание с Пенелопой, — Скотт поворачивается, чтобы уйти, а Лоу хватает меня за руку. Я даже не понял того, что рванул за этим говнюком.

— Я потащу тебя за собой, если не отпустишь меня.

Я вырываюсь из его хватки, но остаюсь на месте, наблюдая за тем, как Скотт запрыгивает в машину и уезжает. Осмотревшись по сторонам, вижу, как добрая половина города смотрит на нас, наверное, увидев большую часть того, что только что произошло.

Я не много знаю о Лоу, кроме того, что Джо, похоже, без ума от него, судя по той песне, которую она все утро поет на работе. Но как он может позволить такому ублюдку, вроде Скотта, жениться на Пенелопе?

— Ты собираешься позволить этому напыщенному члену жениться на твоей маленькой сестре? — неприязнь отчетливо слышится в моем голосе.

— Держись подальше от этого, Пейн. Это семейное дело, о котором ты ничего не знаешь.

— Я знаю, что такой человек, как Скотт, разрушит такую женщину, как она.

— Я согласен, — говорит он и начинает уходить. Я хватаю его за плечо так же, как сделал он несколько минут назад.

— Ты согласен? — я говорю громко, и мне насрать на то, кто нас слышит, но, видимо, Лоу так не считает, потому что наклоняется ко мне ближе.

— Я делаю все, что могу, но пытаюсь сохранить свои руки чистыми. Это не твоя забота. Как ты сказал, она — моя сестра.

— Она моя женщина.

— Я не верю городским сплетням, — говорит он, переходя на шепот. — Я также никогда не слышал, чтобы моя сестра когда-нибудь произносила твое имя, так что для меня — она тебе никто.

Мне хочется рассказать ему, как сегодня она стонала мое имя снова и снова, но я не хочу опорочить то, что у нас с ней. То, что у нас есть и то, что мы делали, было особенным, но я не хочу говорить об этом вот так. Это может быть непристойным между нами, но, блядь, между нами это и останется.

— Пожалуйста, шериф. Скажи мне, где Говнюк и Пенелопа собираются встретиться сегодня. Я хочу убедиться, что она не останется с ним. Я сделаю это миссией всей своей жизни — удержать ее от того, чтобы она не сделала ошибку, пройдя по проходу церкви к этому ублюдку, — я вижу нерешительность в его глазах, когда он смотрит в сторону и возвращает взгляд ко мне. — Не позволяй ей сделать это.

Он делает глубокий вдох, принимая решение, и кивает головой.

— По рукам.

 

Глава 8

Пейн

Вот и все. Мне надоело валять дурака. Я пытался быть хорошим и так же говорить, но хватит. Не важно, по каким причинам она выходит замуж за этого придурка. Все кончено.

Я паркую мотоцикл перед рестораном «Люсинда» — модным итальянским местечком, находящимся через два городка от нашего. Забавно, что Скотт готов трахать Тэмми буквально в центре нашего города, а женщину, на которой собирается жениться, заставляет ехать в такую даль. Как будто Пенелопа — его маленький грязный секрет, и эта мысль злит меня еще сильнее. Она моя. И она женщина, которой нужно гордиться.

Прождав довольно долго, я, наконец, вижу, как подъезжает темный лимузин, из которого выходит Пенелопа. Скотт еще не приехал, но, как только шофер уезжает, я понимаю, что Скотт намерен увезти ее домой. От этой мысли я молниеносно соскакиваю с байка и пересекаю улицу.

Она одета в черное платье и такого же цвета туфли на каблуках. Светлые волосы собраны в тугой хвост, а на лице тонна макияжа. Словно совсем другой человек, а не та сладкая сексуальная девчонка, с которой я завтракал сегодня утром. Ненавижу это.

Когда я подхожу ко входу в ресторан, она оборачивается, встречается со мной взглядом, и становится понятно, что она шокирована.

— Пейн? Что ты здесь делаешь? Тебе нужно уйти. Скотт может приехать в любую секунду.

— Мне похер, — я хватаю ее за запястье и тяну за собой, направляясь к мотоциклу. Дойдя до него, оборачиваюсь и снимаю кожаную куртку, протягивая ее ей. — Надевай и залезай назад.

— Пейн, — в ее глазах читается мольба. Посмотрев на ресторан и затем повернувшись, чтобы взглянуть на меня, она становится нерешительной. — Не потому, что не хочу уйти, поверь мне, я хочу. Это потому, что я не могу.

— Принцесса, не знаю, что происходит между тобой и этим говнюком, но свадьбы не будет. Ты моя, так что посади свою задницу на мой байк. Сегодня ты едешь домой со мной и каждую следующую ночь тоже.

— Это смешно, — она топает ножкой, произнося последнее слово, и это заставляет меня улыбаться. — Я не могу пойти с тобой. Все может стать гораздо хуже для меня, если я не выйду за него, — она делает маленький шаг в мою сторону и снова умоляет меня глазами. — Я очень сильно хочу убежать, но это касается не только меня.

Я беру ее за подбородок, удерживая зрительный контакт. Не хочу, чтобы она пропустила что-то из того, что я скажу, потому что это крайне важно.

— Ты мне доверяешь, Пенелопа?

Я удерживаю ее на месте и вижу, как маленькие слезинки формируются в уголках ее глаз, но они не падают, она просто кивает головой в знак согласия.

— Тогда поверь, не важно, что случится, я позабочусь об этом. У меня есть деньги, если они тебе когда-либо понадобятся, и дом, в котором ты будешь жить. Я сделаю все, чтобы ты была счастлива, и нет ничего такого, что я бы не смог исправить, если тебе будет больно. Ты моя — это самое главное. Теперь скажи, ты чувствуешь что-то между нами?

Пенелопа закрывает глаза в попытке заглушить мои слова, но я немного стискиваю ее подбородок, и она снова их открывает. Спустя секунду она кивает.

— Это правильно, Принцесса. Это не веселье. Это не интрижка. Это реальность. А сейчас ты сядешь на мой байк? Или мне придется привязать тебя к нему? Я взял веревку.

Она делает глубокий вдох, и я отпускаю ее подбородок, снова протягивая свою кожаную куртку. Она смотрит на нее и затем протягивает руку, чтобы взять, после чего надевает ее.

Я сажусь на байк, ожидая, когда она подойдет ко мне. Пенелопа поворачивается и смотрит на ресторан последний раз, перед тем как сесть позади меня, и я запускаю двигатель. В этот момент Скотт подъезжает и вылезает из машины.

— Распусти волосы, Принцесса. Я хочу, чтобы ветер развевал их, пока мы едем на моем байке, и хочу, чтобы этот ублюдок видел это и знал.

Спустя секунду я чувствую ее теплые руки, обхватывающие мою талию, и то, как она прижимается к моей спине. Убираю подножку как раз тогда, когда Скотт оборачивается и замечает нас. Мы проезжаем мимо, я тянусь рукой назад и поглаживаю бедро Пенелопы, показывая Скотту, что она моя.

Игра окончена, Говнюк.

Я держу свою руку на бедре Принцессы всю дорогу до моего дома, поддерживая свою девочку.

***

— Ты расскажешь мне все, что захочешь, после того как я получу тебя в моей постели. Понятно?

Она кивает, я снимаю ее со своего байка и держу, пока иду внутрь. Ее ноги обернуты вокруг моей талии, а руки — вокруг моей шеи. Ощущение того, как она прижималась ко мне, пока мы ехали, было восхитительным, но я планирую прижиматься к ней другими способами.

Я проношу ее через главный вход и иду по коридору к моей спальне. Оказавшись там, ставлю ее в центр комнаты и делаю шаг назад.

— Я хочу, чтобы ты пошла в ванную и сняла это платье, которое надела для него, а затем смыла всю косметику со своего лица. Ты слишком красива, чтобы скрываться за этим, и я хочу видеть настоящую тебя. После этого ты придешь сюда и ляжешь на мою кровать, раздвинув ноги, — протягиваю руку и прикасаюсь к ее светлым кудрям, распущенным и растрепанным ветром. — Ты готова сделать это для меня? Подаришь мне эту девственную киску?

Румянец заливает ее щеки, она отводит взгляд, и, черт возьми, это делает меня еще тверже. Спустя всего секунду она кивает и затем идет мимо меня в главную ванную. Наблюдаю, как она заходит туда и закрывает дверь, а сам иду к своему шкафу, чтобы раздеться. Стягиваю свою белую футболку с V-образным вырезом, скидываю ботинки и джинсы. Я остаюсь в боксерах, надеясь, что их снимет Пенелопа. Запускаю пальцы в свои волосы и затем чешу темно-русую бороду, думая о том, что могу с ней сделать.

Я отхожу от шкафа, мой член тверд и готов трахаться. Я жду не дольше секунды, когда открывается дверь в ванную и Пенелопа выходит оттуда абсолютно обнаженная. Ее лицо раскраснелось после умывания и снятия косметики, но она выглядит, как девушка, которую я встретил сегодня утром. Пенелопа такая сладкая и невинная, и я не могу дождаться, когда прикоснусь своими грязными руками к ее чистому телу.

— На кровать, Принцесса. Раздвинь для меня ножки. Хочу увидеть их разведенными для меня. Хочу увидеть, что ты предлагаешь мне. Только мне.

Я подкрадываюсь ближе, когда она заползает на кровать, ложится посередине и после секундного колебания разводит свои ноги. Я двигаюсь к краю кровати и стою там со скрещенными на груди руками.

— Колени вверх, детка. Я хочу увидеть всю твою киску. Не прячься от меня.

Пенелопа нервно вздыхает и делает, как я прошу, поднимая колени вверх и выставляя все напоказ. Мой рот наполняется слюной от такого зрелища, я не могу дождаться, когда уткнусь лицом во все это великолепие.

— Черт, вот так ты выглядишь прекрасно. Когда лежишь на моей кровати с раздвинутыми ногами и готовая, чтобы тебя взяли.

Она слишком хороша для такого грязного механика, как я, но все же здесь, с открытой киской, умоляя меня трахнуть ее. Вижу, как она течет, вся влага стекает вниз к попке, и я облизываю губы в предвкушении.

— Ты единственная женщина, которая когда-либо была в моем доме. Единственная женщина, которая когда-либо была в моей постели. И после сегодняшнего дня ты единственная, которая когда-либо будет в ней снова.

Вижу, как от моих слов немного дрожат ее руки, она слегка нервничает, и это делает меня невыносимо твердым.

— Я собираюсь съесть твою киску, прежде чем заберу невинность. Я хочу, чтобы ты чувствовала себя приятно и расслабленно, когда я буду внутри, — я тянусь вниз и поглаживаю свой член через боксеры, пытаясь облегчить боль. — Но после того как ты кончишь, и я помещу свой член в тебя, я хочу трахать тебя жестко. Хочу, чтобы ты запомнила этот первый раз навсегда.

Не желая больше тратить времени, заползаю на кровать и оказываюсь между ее ног. Развожу ее бедра и опускаю свой рот на ее киску. Открываю его широко, всасывая ее влажные лепестки и облизывая одновременно. Пенелопа хватается руками за мои волосы, и притягивает ближе, пока я поедаю ее.

Сочное девственное влагалище такое сладкое и пикантное. Она как теплый персик, но мне этого недостаточно. Я двигаюсь вниз, засовывая свой язык так глубоко внутрь нетраханной киски, как только могу. Чувствую девственную плеву своим языком и лижу ее, давая знать, что собираюсь трахать.

Продвинувшись вниз, раздвигаю половинки попки и лижу ее там, чувствуя узкое кольцо мышц. Пенелопа стонет от ощущений, и я передвигаюсь, сильно кусая ее за попку и оставляя следы зубов. Хочу пометить ее тело, чтобы каждый знал, кому она принадлежит. Больше никакого дерьма с невестой, никаких разговоров о свадьбе. Все закончится сегодня.

Я возвращаюсь назад к киске, посасывая половые губы и клитор. Мое терпение на исходе, так что я фокусируюсь на том, чтобы она кончила. Когда засасываю губки ее киски себе в рот и нежно кусаю клитор, Принцесса оттягивает мои волосы и достигает кульминации, выкрикивая мое имя.

Я смакую ее оргазм до тех пор, пока она не начинает задыхаться и пытаться оттолкнуть меня, затем сажусь и двигаюсь вверх по ее телу.

— Вытащи мой член, Принцесса. Я хочу, чтобы ты сама ввела его в себя. Хочу, чтобы ты запомнила то, как просила заклеймить тебя.

Я наклоняюсь вниз, целуя ее и позволяя почувствовать, какая она на вкус. Ее соки покрывают мою бороду, и этот запах сводит меня с ума. Ее теплый язычок исследует мой рот, в то время как рукой она вытаскивает мой член. Я чувствую ее хватку на основании члена, и она придвигает его к своему входу, закусывая свою нижнюю губу. Кончик моего члена оказывается в ее девственном входе, и я ощущаю, как головка покрывается ее липким соком.

Прервав поцелуй, смотрю ей в глаза и удерживаю ее лицо ладонями.

— Ты готова?

— Да, Пейн. Я хочу тебя, — ее глаза умоляют, она нуждается в этом. Я понимаю, что она хочет этого так же сильно, как и я.

Провожу своими испачканными руками по ее нежной бледной коже вниз к грудям. Обхватываю одну и наклоняюсь, всасывая сосок в рот. Сильно прикусываю его, одновременно толкаясь своим членом в ее девственное влагалище. Она такая узкая, намного у́же, чем моя рука. У́же, чем все, что я когда-либо ощущал. Такая горячая и влажная, и это чистый рай. Чувствую, как она напрягается подо мной, но продолжаю двигаться. Я сказал ей, что буду трахать грубо, и намереваюсь сделать это. Хочу, чтобы завтра ей было немного больно, и она думала обо мне каждый раз, когда садилась. Поцелую ее позже, а сейчас заклеймлю.

— Ты на таблетках? — рычу я, когда ее сосок выскальзывает из моего рта, и толкаюсь снова. Она издает звук, похожий на что-то среднее между стоном и криком, и я хватаю ее руки, удерживая их над головой. Прижимаю их одной рукой, а другой беру ее ногу и закидываю себе на плечо. Хочу быть глубже.

— Ответь мне, Принцесса. Ты принимаешь что-то, что защитит тебя от беременности? — ее глаза встречаются с моими, и я чувствую, как греховная улыбка растягивается на моем лице. — Это правильно, детка. Я планирую кончать в тебя до тех пор, пока ты не забеременеешь. Ты же не удержишь меня от этого, не так ли?

Чувствую, как ее киска сжимается от этих слов, и толкаюсь сильнее. После еще двух толчков она стонет и трясет головой.

— Скажи мне, Принцесса. Скажи мне, что ты ничего не принимаешь и хочешь, чтобы я кончил в тебя.

Глядя на меня, Пенелопа приподнимает свои бедра в ответ на мои толчки и стонет.

— Я ничего не принимаю. Кончи в меня, Пейн…

— Скажи мне, что ты хочешь мою сперму, Принцесса. Скажи, что хочешь ее глубоко внутри себя, покрывающую твое незащищенное влагалище.

— Я хочу этого, — шепчет она и снова поднимает бедра.

Протягиваю между нами руку и потираю клитор. Пока ее нога на моем плече, она широко открыта и принимает все, что только я могу дать. Несколько толчков — и она сжимается вокруг меня, стискивая мой член и кончая вокруг него.

Я смотрю вниз, туда, где мы соединяемся, и вижу, как ее соки распределяются по моему стволу, пока я трахаю ее. От вида того, как она кончает, я теряю контроль и жестко толкаюсь последний раз, изливаясь внутри нее.

Мой оргазм продолжается целую минуту, пока мои яйца работают, посылая разрядку в ее ждущее влагалище. Освободившись до последней капли, я держу Пенелопу на месте, пока мой член все еще внутри нее, и удерживаю ее бедра вверху, чтобы сперма осталась внутри.

Я немного лениво двигаю членом, пока мы в таком положении.

— Ляг со мной рядом, Пейн, — Пенелопа тянется ко мне, но я качаю головой.

— Просто подожди еще немного, детка. Хочу убедиться, что моя сперма останется в тебе.

Хочу убедиться, что она забеременеет. Что никто не заберет ее.

 

Глава 9

Пенелопа

Я просыпаюсь от нежных поцелуев вдоль позвоночника и до того, как он успевает достичь полушарий моей попки. Хихикаю от волосков его бороды, щекочущих кожу, и начинаю извиваться. Я все еще чувствую его теплую сперму внутри себя и на бедрах, а затем он мягко кусает мою попку, чтобы остановить мои движения.

— Ты вырубилась на мне, — бормочет он напротив моей попки и еще раз мягко кусает за другую половинку, будто пытаясь уделить им одинаковое внимание.

— Это все твоя вина. Я вырубилась от усталости, ты ведь даже не покормил меня, — я смотрю на него через плечо, показывая, как могу дуться.

— Прости, Принцесса. Это вылетело у меня из головы. Я наполнял твою сладкую киску, — он целует места укусов, потом поднимается с кровати и берет меня на руки, перекидывая через плечо. Он спокойно следует через дом, будто я ничего не вешу. Я словно кукла и даже не пытаюсь бороться с его поведением. С этого ракурса мне открывается отличный вид на его задницу, но плохо то, что он натянул свои боксеры. Я наблюдаю, как перекатываются мускулы на его сильных ногах, когда он с легкостью идет со мной по коридору, тем самым напоминая, насколько он большой.

У меня никогда не было близости с кем-то, и я собираюсь насладиться каждой секундой этого. Я устала бороться. Последние несколько часов моей жизни были лучшими из того, что я могу вспомнить.

Я прошла через многое, но сегодня моя жизнь изменилась. Я никогда так не поступала раньше. Всегда делала то, чего хотел мой отец, и это ни к чему меня не привело. Все знания и занятия, которые у меня были, определял для меня он.

Это ощущается как освобождение. Я думала, что получу эту свободу, покинув колледж, но, увы, вернувшись, вместо нее опять попала под контроль. Кажется, что игра по правилам отца ведет меня в никуда, и не важно, что я делаю, он создает новые правила. Это просто какой-то бесконечный цикл.

Я все еще немного волнуюсь о моей бабуле. Может, просто рассказать ей о том, что происходит. Очень переживаю за нее, ведь, наверное, стресс прямо сейчас ей ни к чему. В последнее время она выглядит очень слабой, может, не стоит сваливать этот груз на ее плечи. Ненавижу себя за то, что не осознавала, как она больна. Мне следовало приезжать домой чаще, но когда я звонила ей, каждый раз она говорила, что все хорошо. Так было до недавних пор, пока я не обнаружила, что все на самом деле не так прекрасно. И сейчас у моего отца действительно есть рычаг воздействия на меня — единственное, что он может использовать для контроля надо мной.

Начинаю задаваться вопросом, что у отца есть на Лоу. Мы с братом никогда не были слишком близки, мы учились в разных школах-интернатах, и он на восемь лет старше меня. Он был очень занят, работая в Чикаго, и даже когда я могла выбраться повидаться с ним, он с головой уходил в какое-то дело, над которым работал.

После возвращения, у меня не было времени, чтобы пообщаться с ним. Я была втянута в омут разных событий. Нам нужно сесть и обсудить некоторые вещи, потому что я не позволю отцу держать меня далеко от бабули, и, вероятно, мне понадобится помощь Лоу.

Пейн садит меня на холодный гранитный стол, отчего я начинаю извиваться.

— Прости, Принцесса, — он тянется к футболке, свисающей с барного стула у стойки, и надевает ее на меня. — Мне нравится видеть тебя обнаженной, но не хочу, чтобы ты замерзла, — наклонившись, он прикасается к моим губам мягким поцелуем. — Тебе больно? — его взгляд смягчается, и я вижу беспокойство на его лице. — Я брал тебя жестко.

— Я никогда не чувствовала себя так прекрасно, — я улыбаюсь, потому что это правда. С ним я чувствую себя такой счастливой. Как будто я дома. — И спасибо, — говорю я и смотрю на изображение старой машины на футболке, которую Пейн надел на меня. Она нравится мне больше, чем все мои вещи. Ведь она принадлежит Пейну и похожа на старое масляное пятно. Хотя она даже лучше, ведь пахнет им.

— Ты никогда не должна благодарить меня. Заботиться о тебе — это то, что я должен делать, — он проводит большим пальцем по моим губам, прежде чем отстраниться. — Что тебе нравится, Принцесса? — спрашивает он, открывая дверь холодильника.

— Ты готовишь? — не могу представить его работающим на кухне. Машина — это одно, но готовить спагетти? Совсем другое.

— Готовлю, когда у меня есть еда, но я был слишком занят, чтобы зайти в магазин. Я кое-кого преследовал по всему городу, — он поворачивается, посылая мне улыбку, и достает яйца и сыр из холодильника.

С ума сойти, как легко это ощущается. Как будто мы делаем это целую вечность. Может быть, когда это правильно, так просто и должно быть. У меня нет опыта с мужчинами, но моя бабуля говорит, что как только я найду правильного мужчину, сразу пойму сама.

Я волнуюсь, почему она не спросила меня, является ли Скотт тем единственным. Может быть, она так думала. Почему еще я согласилась выйти за него замуж?

— Надеюсь, тебе нравятся сэндвичи с яйцами и сыром. Завтра мы можем сходить в магазин и запастись продуктами. Я планирую держать тебя в нашей постели следующие несколько дней.

На слове «нашей» в моем животе начинают порхать бабочки. Он ведет себя так, будто я никогда не уйду. Может, и нет. Не хочу возвращаться домой, особенно теперь, когда отец узнает, что за Скотта я не выйду.

Здесь все такое простое. Я осматриваюсь, сохраняя в памяти дом Пейна. Он теплый и уютный. Серо-голубые стены и паркетные полы. Открытая планировка: кухня, по другую сторону гостиная, большая столовая с другой стороны от кухни. Гигантский камин, окруженный серебристой плиткой, занимает целую стену.

Больше всего в нашем семейном доме я не любила то, что он слишком большой. Мне нравится мысль, что, готовя на кухне, ты можешь общаться с тем, кто лежит на диване. Я запросто могу представить, как живу здесь со своей семьей.

Я на кухне готовлю обед. Пейн лежит на диване, смотрит бейсбол и разговаривает со мной, пока я готовлю. Дети, сидя за обеденным столом, делают свою домашнюю работу перед ужином. Эти мысли пробуждают какие-то чувства, которых я никогда не ощущала раньше. Находиться здесь с Пейном так хорошо.

— Что вызвало у тебя такое выражение лица?

Я возвращаюсь в реальность из своих фантазий и изучаю его лицо. Если все, что он сказал, когда привел меня в кровать несколько часов назад, хоть наполовину правда, тогда, может быть, мы на одной волне.

— Сколько?

— Сколько чего? — спрашиваю я.

— Детей.

Провожу руками по его татуированным рукам, притягивая ближе. Он ставит тарелку на стол рядом со мной и оборачивает свои руки вокруг моей талии.

— Трое.

— Только трое? — дразнит меня он, и мне становится легко от того, что сказка, о которой я только что мечтала, так близко. Я могу протянуть руку и прикоснуться к ней, или, может быть, она уже у меня в руках.

— Давай начнем с этого. Нам еще предстоит тяжелая битва, — напоминаю я ему.

— Время начать говорить.

Он запрыгивает и садится на стол рядом со мной, передавая мне один из только что приготовленных сэндвичей, и, пока мы едим, я рассказываю ему все.

— Я справлюсь с этим. Он не может запретить тебе видеться с бабушкой.

— Не уверена. Скотт — семейный юрист, и я без понятия, кто что контролирует. Никогда об этом не задумывалась до этого момента и знаю, что у моего отца есть некоторые влиятельные друзья, Пейн. Я просто…

— Детка, успокойся, — он спрыгивает со стола и обхватывает мое лицо ладонями. — Я обещаю, что не позволю держать ее вдалеке от тебя. Я говорил, что дам тебе все, что захочешь, и если ты хочешь видеть свою бабушку, то будешь видеть ее.

Не знаю почему, но я верю ему. Мы познакомились совсем недавно, но, судя по его взгляду, могу сказать, что он сделает так, как говорит. И совершенно очевидно — Пейн получает все, что хочет.

— Доверься мне, Принцесса.

— Я верю.

Он притягивает меня к своей груди и крепко обнимает, это ощущение дома снова согревает меня.

Стук в дверь прерывает наши объятия.

— Кто, черт… — Пейн смотрит поверх моего плеча на часы над плитой. — Уже почти полночь.

— Зов плоти? — шучу я. Кто еще может показаться в его доме так поздно?

Пейн сурово смотрит на меня.

— Я говорил тебе, что никогда не приглашал сюда женщин. Не испытывай свою удачу, или я отшлепаю твою попку.

Я ерзаю попкой по столу, представляя, как он шлепает меня, беря сзади. От этой воображаемой картинки моя киска сжимается.

— Моя развратная Принцесса. Тебе нравится, что твоя попка будет отшлепана? Мне нужно это запомнить.

Я собираюсь соврать и сказать, что это не так, но тут раздается еще один стук в дверь.

— Блядь, иду, — кричит Пейн. — Не двигайся, — он бросает на меня строгий взгляд, и я остаюсь на месте.

Я наблюдаю за тем, как он направляется к двери, одетый только в нижнее белье. Хорошо, если за дверью не женщина, потому что не хочу, чтобы кто-то еще видел, как боксеры обтягивают его задницу. И потом замечаю, что все его татуировки на руках и груди выставлены напоказ. Я не осознавала, что их так много. Пейн был одет в одежду с длинными рукавами, когда я впервые его увидела, и только несколько тату на его запястье слегка выглядывали. Не знаю, что именно в его темной стороне влечет к нему. Я никогда не встречала кого-то похожего на Пейна, ведь мужчины, как он, никогда не находились в тех кругах, в которых всю свою жизнь была я. Может быть, поэтому я никогда не знала, что такое притяжение, пока не встретила его.

Когда Пейн открывает дверь, я слышу его разозленный голос, обращенный к тому, кто там стоит.

— Это, черт возьми, частная собственность.

Я не вижу пришедшего, так как большое тело Пейна заполняет проем и блокирует вид, но узнаю голос.

— Где моя дочь?

— Где и должна быть, — отвечает Пейн.

Я слезаю со стола и пытаюсь пройти мимо него, чтобы встретиться с отцом, не желая драки между ними.

— Я знаю, что она не со своим женихом, — говорит мой отец, но совершенно очевидно, что Скотт сказал ему, с кем я. Просто нет другого варианта, откуда мой отец мог узнать, что я здесь с Пейном.

— Тогда ты ошибся, потому что смотришь на ее чертового жениха, — невозможно пропустить собственнические нотки в голосе Пейна.

— Прекратите оба, — я наконец-то прохожу мимо Пейна, быстро пролезая под его рукой, но не ухожу далеко. Он оборачивает руку вокруг моей талии, притягивая назад к себе.

Холодный ночной воздух окутывает мои ноги, напоминая, что я одета только в футболку Пейна. Хорошо, что он чертов гигант, и эта вещь доходит мне почти до колен.

Отец смотрит на меня с отвращением. Как он смеет вообще так на меня смотреть? Он не только женился на женщине, которая всего на пять лет старше меня, но еще и изменяет ей, о чем знает каждый в городе. И мне кажется, она поступает так же, учитывая те взгляды, которые она бросала на моего брата на обеде в честь Дня Благодарения.

— Надень какую-нибудь одежду. Мы уезжаем.

— Она никуда не пойдет, — отвечает за меня Пейн. Не знаю, почему так боюсь отца, но очень рада, что Пейн стоит рядом со мной.

— Твоей бабушке плохо, она спрашивала про тебя, Пенни. Мы вызвали доктора, — говорит отец, используя прозвище, которое я не слышала от него много лет.

— Позволь мне взять свои вещи, — я пытаюсь вырваться из рук Пейна, желая собраться как можно быстрее, но он крепко держит меня.

— Дай нам пять минут, и мы будем готовы, — говорит мой мужчина, наконец, отпуская меня.

— Я не пущу тебя в свои владения, — по тому, каким тоном произносит это отец, понятно, что он так и сделает. Он позвонит в полицию, и они бросят Пейна в тюрьму.

— Если я не еду, тогда и она тоже.

— Я скажу твоей бабушке, что тебе не до нее, — отец поворачивается, чтобы уйти, а я чувствую злость оттого, как он всегда говорит «твоя» бабушка, будто для него она пустое место. Будто она не мать его покойной жены. Будто она не его теща.

— Нет, подожди! — кричу я ему, и он оборачивается.

На его губах появляется ухмылка, отчего морщины на лице становятся более заметными. Последние пять лет не прошли для отца бесследно. Большая часть волос седая, но он красит их. И даже немного набрал вес.

— Принцесса, — говорит Пейн, держа меня за руку. Его хватка дает мне понять, что он не позволит мне уйти.

— Ты просил меня доверять тебе, Пейн. Можешь довериться мне? Мне нужно идти, но я вернусь.

Смотрю в его глаза, желая, чтобы он увидел то, что видела я некоторое время назад, когда мы вместе были на кухне, разговаривая о той жизни, которую хотим.

— Не рассчитывай на это, — я слышу слова отца и вижу, как напрягается Пейн.

— Она будет через минуту, — он втягивает меня в дом, захлопывая дверь. — Мне это не нравится. Думаю, он что-то задумал.

— Дай мне проверить.

Я направляюсь в его спальню, где нахожу свою сумочку и достаю оттуда телефон, чтобы позвонить Лоу. Пейн наблюдает за каждым моим движением как ястреб, пока я звоню своему брату. Он поднимает трубку после второго гудка, и я сразу перехожу к делу.

— Привет. Бабушка в порядке? Отец только что рассказал мне…

— Я ее еще не видел. Доктор все еще здесь, проверяет ее, — говорит Лоу, перебивая меня.

— Хорошо. Я уже в пути, — отвечаю я и убираю телефон обратно в сумочку.

— Мне нужно идти.

— Я знаю. Мне просто чертовски не нравится это, — все тело Пейна наполнено яростью.

Я подхожу к нему и протягиваю руку, чтобы прикоснуться к его лицу. Притягиваю Пейна к себе и смотрю в его глаза.

— Я хочу, чтобы мы поговорили, — говорю я, давая знать, что вернусь к нему.

Он жестко целует меня, а затем с неохотой отпускает.

— Не мойся. Если покидаешь мой дом без меня, сперма на твоих бедрах и киске должна остаться.

Мне следует удивиться его требованию, но нет. Мне нравится, что я пахну им. Когда я уйду, часть его последует за мной. Я киваю, отступая в ванную. Быстро надеваю платье и туфли. Вернувшись в спальню, бросаю футболку Пейна на кровать и вижу, что он тоже оделся и просто расхаживает туда и обратно, как животное в клетке.

— Пейн, — от звука моего голоса он останавливается и поворачивается ко мне.

Я не могу прочитать его взгляд, но тянусь к нему, желая, чтобы он подошел ко мне. Он подходит и своей большой рукой обхватывает меня за талию. Я веду его по коридору к входной двери, открываю ее и вижу, что отец все еще стоит там.

Повернувшись к Пейну, стискиваю его руку.

— Я позвоню тебе, когда будут новости.

— Звони мне каждый час, — поправляет меня Пейн, но не смотрит на меня. Он играет в гляделки с моим отцом.

— Хорошо, я буду звонить каждый час, — что и сделаю, если это его немного успокоит.

— Не знаю, в какую игру, черт возьми, ты играешь, мэр, но я разберусь с этим. И когда это сделаю, я уничтожу тебя.

— Лучше делай то, что умеешь, Пейн. Например, ремонтируй машины. Лучше тебе не связываться со мной.

Мой отец смотрит на Пейна свысока. Так он делает со многими людьми, и я хочу наброситься на него, но сейчас не время демонстрировать свою худшую сторону, когда он стоит между мной и моей бабушкой.

— Я уже это сделал. Ты появился на моей территории, забираешь мою девочку и думаешь, что это все? Может быть, ты не настолько сообразителен.

— Достаточно, — я встреваю посередине их перепалки, которая, я знаю, только нагнетается. — Поехали, я хочу добраться туда до того, как уедет доктор. Хочу услышать, что он скажет, — я собираюсь спуститься с крыльца, но Пейн притягивает меня к себе и целует жестко и по-собственнически.

— Возьми его, — он протягивает мне свой телефон.

— У меня есть свой, — я указываю ему на сумочку в моей руке.

— Я хочу, чтобы ты взяла этот, — могу сказать по его тону, что здесь не о чем спорить. Он хватает мою сумочку, достает мой телефон оттуда и возвращает ее назад. — Я возьму твой. Ты сможешь со мной связаться по нему.

Не знаю, что он делает, но просто соглашаюсь с ним. Бросаю последний взгляд на Пейна и сажусь к отцу в машину.

Мы едем, и я жду, что он будет говорить про Пейна и Скотта, используя угрозы и требуя, чтобы я вернулась к Скотту, но он молчит. Он выбирает другую тактику.

— Пейн ничего не сможет дать тебе в жизни, Пенни. Я просто хочу для тебя самого лучшего. Я думал, что, если подтолкну тебя к свадьбе со Скоттом, ты увидишь, что он подходит тебе. Он будет хорошим мужем для тебя. Его ждет успех.

— Это не так, — я отвечаю спокойно и без эмоций. Скотта ждет успех, и я думаю, мой отец хочет заручиться его поддержкой в делах. Понятия не имею, во что он играет своей мягкостью и заботливым подходом. Сейчас он совсем не похож на того человека, каким был пару дней назад, указывая мне что делать, а что нет.

Он глубоко вздыхает, и я смотрю на него. Вижу, как он разглядывает телефон, который дал мне Пейн, отчего сжимаю его сильнее, а затем убираю в сумочку.

— Обсудим это позже. Давай вернемся домой и посмотрим, как твоя бабушка.

Последние двадцать минут дороги домой мы едем в тишине. Я выхожу из машины до того, как она полностью останавливается, и бросаюсь к входной двери так быстро, как только позволяют мне мои туфли на каблуках. Поднимаюсь по лестнице и направляюсь в восточное крыло. У меня перехватывает дыхание, когда добираюсь до ее коридора.

Подхожу к двери и вижу брата, сидящего снаружи. Он все еще в форме, его глаза встречаются с моими.

— Доктор только что уехал. Бабуля спит.

Чувствую облегчение и грусть. Я хотела увидеть ее, но, если доктор уехал и не забрал ее в больницу, она должна быть в порядке.

— Что случилось? — я поворачиваюсь посмотреть, следует ли отец за мной, но его нет. Он не казался слишком обеспокоенным состоянием бабули, потому что не заботится ни о ком, если не извлекает из этого выгоду. Это ясно, потому что он не пришел проведать ее, значит, у нее ничего нет из того, что может быть ему нужно в данный момент. За исключением, возможно, денег.

— У нее был приступ головокружения, она упала и ударилась головой. Слава Богу, что ничего не сломала, у нее просто небольшой синяк на лбу.

— Ох, слава Богу.

Лоу притягивает меня к себе, заключая в объятия.

— Она в порядке. Почему бы тебе не лечь, и ты первая увидишь ее с утра.

Я киваю, уткнувшись Лоу в грудь, но по какой-то причине чувствую, что он пытается избавиться от меня. Это не то, о чем я хотела бы размышлять прямо сейчас, так что отпускаю мысль. Этот день был долгим и наполнен большим количеством эмоций. Мне нужно выспаться, и моя кровать «зовет» меня. Хочу быть в кровати Пейна, но эта гораздо ближе к бабуле.

Отпустив Лоу, желаю ему спокойной ночи и направляюсь в другую часть дома. Добравшись до своей комнаты, падаю на кровать, снимаю туфли и бросаю свою сумочку рядом с собой, не заботясь о том, что все еще в платье. Я позволяю глазам отдохнуть, но потом слышу звонок телефона. Рассеянно тянусь к сумочке, достаю телефон Пейна и подношу его к уху.

— Я так волновалась! Ты пропустил наше УЗИ. Почему ты не отвечал мне весь день? Ты так занят в мастерской? — как только я беру трубку, женщина на другом конце линии взрывается вопросами.

— Вы, должно быть, набрали неверный номер, — говорю я ей, думая, что она слишком взвинчена для раннего утра.

Она останавливается на секунду, проверяя номер, по которому звонит.

— Нет, это номер моего парня, Пейна. Мужчины, чьего ребенка я ношу. Ребенка, чье УЗИ он пропустил сегодня, — каждое слово она кричит громче, чем предыдущее, и я отбрасываю телефон, чувствуя, что меня сейчас стошнит. Бегу в ванную, избавляясь от всего, чем ранее кормил меня Пейн.

Ложусь на холодный кафельный пол и даю волю слезам. Слышу, как телефон снова и снова звонит в моей спальне.

Как я могла быть такой чертовски глупой? Все слова, сказанные сегодня Пейном, проносятся в моей голове. Внезапно я вспоминаю обо всех тех случаях, когда девочки в моем общежитии плакали из-за мужчин, с которыми у них было свидание и которые врали им, чтобы только забраться к ним в трусики.

Поднявшись с пола, включаю душ, желая смыть с себя его запах. Это слишком. Я тру свое тело дочиста, смывая его запах, но маленькие любовные укусы, оставленные им, все еще заметны. При виде этих отметин из меня вырываются рыдания. Выключив душ, я беру свой халат и возвращаюсь в спальню. Замечаю шесть пропущенных звонков с моего номера, означающих, что это Пейн. Я просматриваю его контакты, но только один номер записан, как мой. Пейн звонит снова, но я просто сбрасываю и открываю сообщения. Их много от того номера, который, должно быть, принадлежит девушке Пейна. Я прокручиваю несколько и читаю их. Одно из них — фотография с УЗИ. Другие говорят о том, как она скучает по нему, следующие — какие непристойные вещи она сделает с ним. Я отбрасываю телефон, не в состоянии больше смотреть на это.

Что, если я беременна? Со мной Пейн ничего не использовал. Может, это его странное отклонение или что-то еще. Ему нравится без резинки, и поэтому у него вот-вот родится ребенок.

Телефон звонит снова. Это Пейн. Мне следует просто сбросить его, но гнев берет верх. Сегодня он не мог быть нечестен со мной и, возможно, что-то чувствует ко мне, хотя понятно, что у него есть кто-то еще. Что он может сказать?

«Нет, Принцесса, я хочу быть с тобой, а не с ней».

Ох, дорогой, просто избавься от своей бывшей для новой интрижки. Что произойдет, когда кто-то еще привлечет его внимание? Спасибо, но нет.

Я беру телефон, желая сделать ему так же больно. Я не даю ему шанса заговорить.

— Пейн, все кончено. Возвращайся к своей беременной девушке и оставь меня в покое. Я выхожу замуж за Скотта.

Бросаю трубку до того, как он успевает ответить, переключаю телефон в беззвучный режим и кладу его обратно в сумочку. Не могу смотреть на телефон, так как он напоминает мне о Пейне.

Бросив сумочку на тумбочку возле кровати, я открываю коробочку с кольцом, которую дал мне Скотт, когда попросил выйти за него. Думаю, это говорит о том, что он попросил меня неправильно. Он и мой отец рассказали мне об этой замечательной идее и о том, какой прекрасной парой мы будем. Я открываю коробочку и смотрю на гигантский бриллиант. Оно не похоже на то кольцо, которое я хотела бы надеть. Я вспоминаю то кольцо, что показывала мне бабуля. Если я не собираюсь быть с Пейном, то должна относиться к вещам проще. Я надеваю кольцо Скотта на палец, не намереваясь выходить за него, но, может быть, оно даст мне немного времени разобраться с этим. Заставит их отстать от меня. Думаю, Пейн не захочет решать мои проблемы сейчас.

Слезы снова катятся по щекам, и я плачу до тех пор, пока не проваливаюсь в сон.

 

Глава 10

Пейн

— Впусти меня, Лоу.

— Я говорил тебе уже пять раз. Ответ — «нет». Сейчас три утра. Все, что тебе нужно сказать Пенелопе, может подождать до более позднего времени.

Он стоит перед домом, одетый только в джинсы и футболку. Уверен, он мог одеться официально и бросить меня в тюрьму, но, должно быть, я выгляжу достаточно отчаянно, чтобы дать мне пройти.

Знаю, уже поздно и ее бабушка больна. Мне просто нужно подождать до утра и сделать это правильно, но я схожу с ума из-за того, что каждую секунду она думает, что я был с кем-то еще. Я не прикасался к женщинам годами. Не более поцелуя. С научной точки зрения, невозможно, чтобы у кого-то был от меня ребенок. Я хочу рассказать Пенелопе и объяснить ей это, но она не желает отвечать на чертов телефон.

Вздохнув, я разворачиваюсь и иду к своей машине. Сжимаю руки в кулаки, когда вспоминаю, каким сломленным голосом говорила Принцесса. Я шокирован тем, что она думает, будто я могу сделать что-то подобное с ней, обманывая таким образом. Беременная девушка? Она выходит за Скотта? Я не потерплю этого.

Отхожу от дома и сажусь в грузовик. Я не поехал на мотоцикле, потому что он громкий, а я знаю, что ее бабушке лучше не стало. Сажусь и еду прочь от дома, наблюдая в зеркало заднего вида, как Лоу заходит в дом и выключает свет на крыльце. Я объезжаю квартал и паркуюсь возле забора с обратной стороны поместья. Тихо перепрыгиваю стену и пробираюсь через деревья и кусты. Достигнув задней части дома, взбираюсь по поручню на крыльце, подтягиваюсь на балкон второго этажа и скрываюсь в тени. Не знаю, чья эта комната, на балконе которой я нахожусь.

Сегодня ночью не так уж холодно, и мне повезло, что балконные двери открыты. Я жду хоть какого-то шума и, когда ничего не слышу, на цыпочках прохожу внутрь. Не успеваю сделать и пяти шагов, когда рядом с кроватью вспыхивает лампочка. Я останавливаюсь на середине шага, пойманный с поличным.

— Ты, должно быть, мужчина, который вьется вокруг моей внучки.

Я поворачиваюсь и смотрю на кровать — на человека, который выглядит как Пенелопа, но намного старше. Они с бабушкой очень похожи, но у бабушки просто немного мягче линии. Она лежит в кровати, одетая в халат, ее длинные волосы заплетены и падают с одной стороны на плечо. Она складывает свои руки, терпеливо ожидая, когда я заговорю.

— Она рассказывала вам обо мне? — не знаю, почему эти слова первыми срываются с моих губ.

— Нет, но у нас с ней тесная связь. Я знаю, когда что-то беспокоит ее, и ты, мой дорогой, беспокоишь ее.

Я поднимаю руки в защитном жесте, но она качает головой из стороны в сторону и улыбается мне. Она поднимает руку, указывая на кресло рядом с ее кроватью, и я подхожу ближе, присаживаясь.

— Ты любишь ее? — мой рот открывается от такого откровенного вопроса. — Послушай, когда доживаешь до моего возраста, поймешь, что на самом деле все просто. Если хочешь что-то узнать — спроси. Так что я просто спрашиваю тебя. Что заставило тебя тайком пробраться сюда посреди ночи?

Чувствую, как улыбка расползается по моему лицу. Мне нравится эта леди.

— Она что-то особенное для меня, и сегодня произошла путаница. Я здесь, потому что она не отвечает на звонки и не позволяет мне объясниться. Она расстроена, и это из-за лжи. Я здесь, чтобы рассказать ей правду. И, если вы не возражаете, я бы хотел сохранить признание своих чувств, чтобы я мог выразить их напрямую Пенелопе. Думаю, будет честно, если она услышит их первой.

— Ты собираешься позволить ей выйти замуж за этого идиота Скотта?

— Нет, мэм, — мой ответ быстрый и грозный. — Она моя, и я клянусь вам, что буду защищать ее и дорожить ею до конца наших жизней. Не знаю, что сегодня произошло, но я исправлю это и никогда не отпущу ее снова. Может, я и не способен дать ей все это, — я обвожу рукой вокруг, указывая на поместье, — но я буду относиться к ней лучше, чем кто-либо другой на этом свете. Нет ни одного живущего на земле мужчины, который позаботится о ней лучше, чем я.

Она дарит мне мягкую улыбку и откидывается назад на свою подушку. Спустя секунду закрывает глаза и затем снова открывает их. Я вижу слезы в ее глазах, когда она тянется к своему ночному столику и открывает ящик. Достает оттуда маленькую коробочку и протягивает ее мне.

— Ты напоминаешь мне моего покойного супруга, Джеймса. Когда наши отношения только начинались, у нас не было ничего, кроме любви, но он любил меня достаточно, так что я никогда ни в чем не нуждалась, — она протягивает коробочку мне и вкладывает ее в мою ладонь. — Она дальше по коридору, четвертая дверь справа.

Я хватаю коробочку и затем кладу ее в свой карман. Я знаю, что в ней, и что это означает. Пенелопа настолько близка со своей бабушкой, что получить ее благословение для меня сродни облегчению.

Встав рядом с кроватью, я смотрю на бабушку Пенелопы и замечаю, какой уставшей она выглядит. Наклонившись, прикасаюсь легким поцелуем к ее щеке, а она протягивает руку и трогает мою бороду. Когда я отстраняюсь, она улыбается и затем прикасается к своей щеке в том месте, куда я поцеловал ее.

— Я забыла, как сильно скучала по бороде моего Джеймса. Иди и забери свою девочку.

После этих слов я поворачиваюсь и выхожу из комнаты, тихо пробираясь по коридору. Добравшись до четвертой двери, прикладываю ухо к ней и слушаю. Я слышу легкий храп и улыбаюсь. Это моя Принцесса.

Открыв дверь, вижу ее силуэт на кровати. Могу разглядеть ее в лунном свете, освещающем комнату. Я подхожу к кровати, раздеваясь на ходу. Полностью обнаженный, стягиваю одеяло и заползаю к Пенелопе.

Она завернулась в халат, скрутившийся вокруг ее бедер, и я понимаю, что под ним она обнажена. Ложусь на нее сверху, и она просыпается, ее серые глаза округляются. Кладу руку на ее рот, когда она начинает кричать, и прижимаю палец поверх своих губ.

— Шшш, Принцесса. Выслушай меня. Не паникуй.

Она кричит на меня из-под моей руки, но я наклоняюсь и целую ее шею, чтобы помочь успокоиться. Я все еще чувствую, как Пенелопа дрожит, и слышу, как она обзывает меня разными словами.

Наклонившись, смотрю в ее глаза и вижу, что она чертовски зла на меня.

— Ты можешь называть меня, как тебе только захочется, Принцесса. Я никуда не уйду, пока ты не выслушаешь меня.

Она пытается двигать ногами и ударить меня, но от этого только разводит бедра, открываясь мне. Это действие также подталкивает мой член к ее обнаженному центру.

Я крепко обнимаю ее и жду, продолжая целовать в шею.

— Ты все решила для себя сама и даже не спросила меня, правда ли это. Ты услышала что-то от кого-то другого и предположила худшее. Почему, детка? Что я тебе сделал, чтобы заставить тебя думать, что все мои слова — ложь?

Глядя в ее глаза, я вижу, что она колеблется, и ее гнев стихает.

— Пенелопа, ты сказала, что у меня есть беременная подружка, что совершенно невозможно. Я много лет не был ни с кем, кроме моей руки. Раздражающее количество лет, вообще-то. Так что я не знаю, кто и что сказал тебе, но это все ложь.

Я чувствую, как она сдается подо мной, и медленно убираю свою руку, но не встаю с нее. Вместо этого прижимаюсь к ней сильнее, позволяя чувствовать длину моего члена напротив ее теплой открытой киски.

— Думаешь, я бы солгал тебе о таких вещах? — она смотрит мне в глаза и секунду спустя качает головой. — Правильно, Принцесса. Я бы никогда не сделал ничего, что причинило бы тебе боль. Я всегда буду говорить тебе правду и никогда не утаю от тебя что-то вроде этого.

Я двигаю своими бедрами, потираясь членом о чувствительный клитор. Она стонет от этого движения, и я хватаю ее запястья, удерживая руки над головой. Сплетя наши пальцы, я ощущаю кольцо на ее пальце. Кольцо, которое я, черт возьми, уверен, что не надевал туда.

Приподнявшись, держу руку Принцессы и смотрю на бриллиант на ее пальце.

— У меня есть несколько отборных словечек, которые я хочу озвучить, когда думаю о том, как быстро ты закончила со мной, поэтому даю тебе всего три секунды, чтобы объяснить это.

Она снимает кольцо и швыряет его на прикроватную тумбочку.

— Я была зла. Я не намеревалась выходить за него, просто думала, что если надену это кольцо, жизнь станет немного проще.

Я тянусь рукой между нами, хватая член и направляя его к ее входу. Жестко толкаюсь в теплое, готовое влагалище и трахаю ее. Я стискиваю зубы и держу ее ноги раздвинутыми, позволяя чувствовать мою нужду.

Наши взгляды встречаются, и я протягиваю руку, чтобы взять ее за подбородок.

— Никто, кроме меня, не наденет кольцо на этот палец. Ты поняла меня, Принцесса?

Она кивает, и я продолжаю жестко толкаться, когда тихий стон срывается с ее губ. Киска Пенелопы истекает влажностью и легко принимает мой толстый член. С каждым толчком ее бедра немного приподнимаются вверх, призывая мой член войти глубже.

— Ты чувствуешь мой ничем не покрытый член внутри себя, Принцесса? — когда она кивает, я отпускаю ее запястья и наклоняюсь так, чтобы твердые соски терлись о мою грудь. — Я никогда не был без защиты ни с кем до тебя. То, что между нами, ни на что не похоже. Так не позволяй никому встать между нами. Ты поняла меня?

— Я поняла тебя, — шепчет она, и я целую ее. Целую грубо, затем прерываюсь, чтобы пососать ее грудь. Она стонет, когда я прикусываю сосок, а затем лижу его. Не могу дождаться, когда она забеременеет, и они будут истекать молоком.

Потянувшись между нами, я держу ее бедра обеими руками, немного приподняв их, так что могу войти под более глубоким углом. Я убеждаюсь, что ударяюсь о ее сладкое местечко, и чувствую, как ее киска стискивает мой член с каждым толчком.

Когда чувствую, как ее матка словно целует кончик моего члена, я задерживаюсь там и тихонько толкаюсь.

— Я хочу, чтобы ты кончила вот так, чтобы твое тело открылось и приняло мое семя, Принцесса. Я оставлю свой член прямо здесь, так что, когда ты кончишь, я смогу опустошиться в тебя. Хочу убедиться, что ты забеременеешь.

Ее киска сжимается от моих слов, и после нескольких толчков Пенелопа кончает. Ей приходится положить подушку на лицо, чтобы заглушить крики экстаза. От ощущения ее горячей киски, пульсирующей вокруг моего члена, я кончаю вместе с ней. Концентрируюсь на том, чтобы кончить в ее сладкое местечко, потому что хочу, чтобы мой ребенок рос в ней.

После того как мои шары полностью опустошаются, и Пенелопа спускается с небес на землю, я переворачиваю нас так, чтобы мой член оставался внутри нее, и прижимаюсь к ней.

— Я не хочу, чтобы ты когда-нибудь покидала меня снова.

Пенелопа садится и смотрит мне в глаза, кивая.

— Никогда снова.

Я лениво толкаюсь в нее, когда она засыпает на мне. Ласкаю ее спину кончиками пальцев, наконец, успокоившись, потому что мы снова вместе.

 

Глава 11

Пенелопа

Пейн прижимает меня к себе, крепко обнимая руками, пока я рыдаю. Не имею понятия, что бы я сегодня без него делала. Он стал моей скалой, помогая, несмотря ни на что, пройти через все это.

Утром я отправилась проверить бабушку и нашла ее без сознания. После этого все было как в тумане. Доктора сказали, что они ничего не смогут сделать. Она умерла. Она ушла легко ночью во сне.

Это так страшно, когда стоишь в больнице, и тебе сообщают, что того, кого ты любишь, уже нет — он умер. И говорят о том, что нужно ехать домой. Ты просто вынужден уйти без этого человека. Не знаю почему, но думаю, что это странно, и очень сильно сказалось на мне. Я не хотела уходить из больницы, потому что это казалось концом. Оставалось так много всего, что мне нужно было сказать медсестрам и докторам, которые ходили вокруг меня, ухаживая за другими пациентами. Но они были правы. Нужно идти домой, больше нет причины оставаться. Но я не хотела домой.

— Отпусти это, Принцесса, — Пейн медленно гладит меня по волосам и усаживает на свои колени. Мы уже приехали к нему домой, в его кровать. Понятия не имею, как долго нахожусь у него на руках, но нет другого места, где бы я хотела быть в этот момент.

Когда я перестаю плакать — думаю, слез во мне больше не осталось — Пейн укладывает меня в свою кровать, накрывая одеялом.

— Детка, тебе нужно поесть, — при упоминании о еде мой желудок сжимается, и я качаю головой.

Он ложится позади меня, нежно убирает волосы с моего лица, и я думаю о том, как я могла поверить в то, что Пейн способен сделает мне больно. Этот мужчина, который был рядом и поддерживал меня целый день, никогда бы не причинил мне боль. Я хочу дать себе пинка за то, что сомневалась в нем. От этого я плачу еще сильнее.

— Наш последний разговор с ней был наполнен ложью, — рассказываю я ему, признавая свои ошибки. — Я говорила об этой глупой свадьбе. А хочу, чтобы она знала о тебе. Ты бы ей понравился. Тебе следовало услышать то, как она говорила о моем дедушке.

— Я слышал, Принцесса, — шепчет он и кладет красную бархатную коробочку между нами. И тут я осознаю, что она мне знакома, потому что я держала ее в руках раньше.

— Как ты… — я протягиваю руку, чтобы взять коробочку, но он прячет ее, посылая мне сладкую усмешку. Я не знала, что у мужчины вроде Пейна может быть такая усмешка, но именно она сейчас на его лице, мягкая и теплая.

— Она дала мне ее прошлой ночью, — он открывает коробочку и достает прекрасное кольцо, контрастирующее с его грубыми, жесткими пальцами. — Она хотела, чтобы ты была счастлива, и я сказал ей, что потрачу всю свою жизнь, чтобы убедиться, что так и будет. Она знала намного больше, чем ты думаешь, и предполагаю, что она увидела во мне то, что видишь ты. Потом она дала мне кольцо.

Я сажусь, не зная, что сказать. Он говорил с моей бабушкой прошлой ночью, и она дала ему кольцо?

Пейн стоит на коленях возле кровати, и я смотрю на него.

— Я хотел сделать это по-другому, подарить тебе цветы и сказать слова, наполненные поэзией. Что-то, чего заслуживает такая женщина, как ты.

— Женщина, как я? — спрашиваю я, не зная, что это означает.

— Принцесса.

— Твоя принцесса, — поправляю я, отчего его глаза загораются собственническим блеском.

— У меня, может, и нет дворца, куда я могу тебя забрать, но я построю его, если ты этого захочешь.

— Я счастлива быть твоей принцессой, куда бы ты меня ни забрал. Если ты спросишь.

— Я пытаюсь, детка, — он дразнится, и я улыбаюсь в первый раз за день. Вот, о чем говорила моя бабушка. Ей было плевать на те подаренные дедушкой вещи. Она просто была с ним. Я понимаю, что она получила, и мне тоже все равно на эти вещи. Идея вернуться в гигантское семейное поместье совсем не привлекательна. Я хочу остаться здесь, в доме Пейна, до конца своей жизни.

Пейн берет меня за руку, его грубые пальцы гладят костяшки моих пальцев, а затем он надевает кольцо. Он наклоняется и целует меня так по-собственнически, как никогда раньше. Это как заявление, будто он пытается поставить отметку на мне, чтобы видел весь мир. Желание проходит через мое тело, и я пытаюсь притянуть его ближе к себе, чтобы его тело оказалось напротив моего. Как только думаю об этом, он разрывает поцелуй и прижимается своей щекой к моей, мы оба тяжело дышим. Его борода грубая рядом с моей мягкой кожей, и я окунаюсь в это, мне нравится это ощущение.

— Не сегодня, детка. Тебе нужно поспать.

— Ты сказал, что дашь мне все, что я захочу, — я делаю вид, что обижаюсь, но он переворачивает меня спиной к себе и заползает в кровать, прижимая к себе и обнимая руками. Я ощущаю себя в безопасности и закрываю глаза. Это то, что мы будем делать до конца наших жизней, и я чувствую, как улыбка снова появляется на моих губах.

— Спи, — шепчет он мне на ухо и целует в шею.

— Ты даже не попросил меня выйти за тебя.

— Не-а, — говорит он и обнимает меня еще крепче.

У меня такое чувство, что многие вещи у Пейна получаются так же. Если он что-то хочет, то получает это. Возможно, это должно меня разозлить, но почему-то все, что я делаю, — улыбаюсь и засыпаю.

 

Глава 12

Пейн

Пенелопа уснула, и я целую ее голое плечико и выскальзываю из кровати. Черт, я собираюсь каждое утро перед работой заниматься с ней любовью в нашей кровати. Она должна поспать, мне придется оставить ее тут, но знаю, что, когда вернусь домой, она будет здесь. Может, у меня и нет дворца, но я сделаю так, чтобы она никогда и ни в чем не нуждалась. В жизни, которую мы проживем вместе, я сделаю для этого все зависящее от меня и никто не посмеет что-то указывать и тем более трахать мою девочку. Эти игры должны закончиться. Хватит. Они будут продолжать пытаться забрать ее у меня, и сейчас я буду тем, кто прекратит это.

Ее бабушка оставила Пенелопу на меня, и я собираюсь убедиться в том, что о ней заботятся, как следует. Я знаю, что следующие несколько дней будут тяжелыми, и не хочу, чтобы что-то сделало их еще сложнее. Я собираюсь убедиться, что некоторые люди будут держаться подальше от нас.

Они уже достаточно натворили. Пенелопа плакала последние две ночи — одну ночь из-за какой-то лжи, которую кто-то сказал ей, и другую из-за своей бабушки. Первая ночь была полностью их виной, и это плохо.

Я переодеваюсь и беру ключи от мотоцикла, откатывая его вниз по подъездной дорожке, чтобы не разбудить Пенелопу, когда буду заводить его. Она совсем вымоталась и нуждается в отдыхе, чтобы решать вопросы с похоронами. Отойдя достаточно далеко, достаю телефон и звоню Бутчу.

— Йоу, — говорит он, и на заднем фоне я слышу тяжелые биты танцевальной музыки. Он, наверно, в каком-то баре.

— Мне нужно, чтобы ты понаблюдал за моим домом в течение часа.

— Уже еду, — на том конце линии становится тихо, и я знаю, что он скоро появится здесь, не задавая вопросов.

Я запрыгиваю на мотоцикл и запускаю двигатель. Направляюсь через город, и знание того, что Бутч присмотрит, чтобы ни один жук не появился рядом с моей девочкой, пока меня нет, немного успокаивает.

Я сразу понял, что что-то не так. Это началось еще в больнице, когда доктора задавали все свои вопросы Пенелопе и Лоу, пока их отец молча стоял в стороне. Я был немного удивлен, что он вообще показался в больнице, хотя как бы это выглядело со стороны, если бы мэр не появился? Он делал все, чтобы хорошо выглядеть в глазах публики. Он отлично скрывал все то дерьмо, которым покрыт.

Я не уделял много внимания мэру до этого момента, потому что для этого не было причины. Пока он оставался вдалеке от меня, мне было все равно. Я часто задавался вопросом, как он был избран, но простым ответом были деньги, и сейчас я задаюсь вопросом, есть ли они у него. Я знаю, что он вошел в семью Пенелопы, но не знаю, насколько сильно он все контролирует. И начинаю подозревать, что никакого права и контроля у него особо нет.

Тот факт, что он заставляет Пенелопу выйти замуж за Скотта — человека, который является его правой рукой, — сейчас начинает обретать смысл. Я не понимал, почему он был так настойчив в этом вопросе, что даже угрожал собственной дочери. Я, конечно, могу понять, что такой мужик, как он, не хочет, чтобы она связывалась с местным механиком-нищебродом, но подталкивать ее к замужеству с определенным человеком было бы старомодно, если только он не нуждался в контроле над ней. Кажется, он делал это и с бабушкой Пенелопы до определенного момента. У меня такое ощущение, что какие-то вещи выплывут на свет очень скоро.

Добравшись до дома Тэмми, барабаню в дверь, и мне все равно, насколько это громко. Знаю, что Скотт внутри, его машина припаркована на ее подъездной дорожке. Я также знаю, кто звонил вчера ночью моей девочке, и это была именно Тэмми. Мне похер, что она женщина. Я похороню ее рядом с мэром и Скоттом. Я набрал тот номер на своем телефоне и, когда она подняла трубку, узнал ее голос. Просто сбросил звонок, и еще одна часть головоломки встала на место. Я не собирался объясняться с ней по телефону. Нет, я хотел сделать это лично, чтобы она и Скотт увидели, как я, блядь, умею шутить. Что я не играю в игры.

Когда она открывает дверь, ее лицо выглядит удивленным, но быстро становится соблазнительным. Она надувает губы и позволяет своему халату приоткрыться, показывая, что под ним только нижнее белье. Я смотрю мимо нее и вижу Скотта, сидящего на диване, он даже не смотрит в нашу сторону, его взгляд устремлен в телевизор.

Кто, черт возьми, позволяет бы своей женщине открывать дверь после полуночи, одетой вот так?

— Прикрой свой чертов халат. У тебя нет ничего, что я хотел бы увидеть.

Скотт подпрыгивает на диване после того, как слышит мой голос. Он собирается что-то сказать, но я прерываю его.

— Не знаю, во что ты, блядь, играешь, но если кто-то из вас сделает больно моей женщине, я вас убью. У меня много земли, и тела будет несложно спрятать.

Тэмми делает шаг назад и завязывает халат покрепче, услышав мое предупреждение. Скотт продолжает стоять там, до него не дошла угроза.

— Ты не можешь.

Я стреляю в него взглядом, делая шаг в дом, и он отступает, закрывая свой рот. Это самое умное из всего, что он сделал.

— Мой юрист свяжется с тобой завтра, Скотт. Мы с Пенелопой хотим видеть все бумаги по ее семейному поместью и завещание. Я не доверяю тебе, и, если он найдет хотя бы одно несоответствие, если хоть что-то будет сигнализировать о том, что ты и этот ушлепок мэр сделали то, чего вам не следовало делать, тогда лучше надеяться, что Лоу доберется до вас раньше, чем я.

С этими словами я ухожу. Нет смысла спорить с ним. Я не хочу слышать, что он скажет, потому что это не имеет значения. Все, что сейчас важно, — это вернуться к моей девочке, приготовить еды, поесть и лечь к ней в кровать, пока она не проснулась.

 

Глава 13

Пейн

Я хватаю Пенелопу за попку обеими руками и притягиваю так, чтобы она опустилась киской на мое лицо. Пока держу ее, я не могу дотронуться до своего члена и погладить его, но то, какое удовольствие она получает от моих ласк, значит намного больше.

— Тебе нравится твой трон, Принцесса? — я трусь бородой о ее киску, отчего она стонет и еще сильнее прижимается к моему лицу. Черт, мне нравится то, как она открылась за последние две недели. Мой член не так уверен, потому что всегда нуждается в ней. Мне хочется погружаться в нее, только чтобы выйти и начать заново. И прямо сейчас он молит об освобождении, но я пока не готов. Хочу погрузить свой член глубоко во влагалище моей Принцессы, и тогда он получит свое. Хочу наполнить ее каждой каплей, которой смогу, чтобы она забеременела так быстро, насколько это возможно.

Я смотрю вверх, пока Пенелопа объезжает мое лицо. Она наклоняется вперед, чтобы схватиться за изголовье, ее волосы окружают нас. Большие сиськи подпрыгивают с каждым движением назад и вперед, и от этого вида сперма сочится из головки моего члена и капает на мои яйца.

Трата хорошего семени, если вы спросите меня об этом. Схватив Пенелопу за бедра посильнее, я останавливаю движения и всасываю клитор в рот. Блядь, если я не войду в нее в ближайшее время, то обкончаю самого себя. Она дергается напротив моего лица, когда я сосу сильнее и выпиваю ее оргазм.

Когда пульсация в ее влагалище прекращается, я разворачиваю ее так, чтобы лицом она встретилась с кроватью. Используя колени, раздвигаю ее ноги и толкаюсь своим толстым членом домой.

— Пейн, — стонет она мое имя, отчего немного спермы выстреливает в нее. Черт. Еще нет.

— Тебе нравится это? Когда я владею тобой? Все, чего я хочу от этого тела, теперь принадлежит мне? — я скольжу внутрь, на этот раз жестче, и мой член задевает ее матку. Пенелопа хватается за изголовье крепче, чтобы помочь своему маленькому телу подготовиться к моим толчкам. Она умоляет меня о большем, чтобы я трахал ее жестче. Моя похотливая девочка.

Опускаюсь вниз, немного наваливаясь на нее и используя свои колени, чтобы раздвинуть ее ноги еще шире. Хочу быть в ней так глубоко, как только смогу. Моя грудь полностью закрывает спину моей Принцессы, и я наматываю ее волосы на кулак, поворачивая голову так, чтобы укусить ее за шею. Я кусаю и целую ее там, потом опускаюсь к плечу. Я изучил ее любимые точки и то, что нужно говорить. Моя маленькая Принцесса любит пошлые разговорчики. Однажды я играл с ее сосками и говорил о разных вещах, которые хочу сделать с ней, и она кончила даже без прикосновений к киске. Я шлепал ее по заднице, чтобы продлить оргазм, который не попробовал ни мой рот, ни член. Потом привязал ее к кровати, пока очищал ее своим ртом, и затем заставил дать мне еще дважды вылизать ее прекрасную киску. Я не знал, что может быть такая чертовски прекрасная киска, но она доказала, что я неправ.

— Скажи это, — рычу я, снова и снова толкаясь в ее тесное влагалище, отчего изголовье бьется о стену, а запах нашего секса наполняет комнату. Мне нужно разобраться с этим до того, как у нас будут дети. Может быть, просто прибить изголовье к стене? Потому что я никогда не перестану трахать ее киску вот так. Она умоляет меня об этом, сжимаясь вокруг моего члена с каждым толчком, будто волнуется, что я оставлю ее. Ей следует знать, что я не оставлю ее до тех пор, пока она не будет переполнена мной, пока моя сперма не будет капать из нее, стекая на кровать.

— Пожалуйста, Пейн, кончи в меня. Мне это нужно, — мои пальцы сжимаются в ее волосах. Я чувствую ее попытки поднять задницу, чтобы встретить мои толчки, но прижимаю собой, вколачиваясь жестче и глубже.

— Ты примешь каждую мою каплю, — это команда, а не вопрос, и этого достаточно, чтобы послать ее через край. Она издает дикий стон, когда достигает кульминации на моем члене, вцепившись в меня мертвой хваткой. Я продолжаю толкаться, двигая ее тело по матрасу, когда ее киска словно вытягивает мой собственный оргазм. От этого мой член еще больше увеличивается, и громкий стон вырывается из глубины моего горла, когда я кончаю внутри нее. Длинные струи семени наполняют ее, пока она продолжает кончать и словно доить мой член.

После я аккуратно передвигаюсь в сторону, чтобы не раздавить Пенелопу, и притягиваю в свои объятия. Мы лежим на боку, моя грудь прижимается к ее спине. Я оборачиваю одну ногу вокруг ее ноги и раздвигаю, а мой член все еще внутри. Потянувшись вниз, раздвигаю губки ее киски и ласкаю клитор — не могу перестать трогать ее.

— Мне нужно, чтобы ты снова кончила, детка. Я хочу, чтобы эта киска сжималась и втянула всю мою сперму внутрь себя. Ты хочешь этого, не так ли? Твоя киска засосет всю мою сперму глубоко в себя, чтобы она там укоренилась.

Как и всегда, ее тело повинуется, и она снова кончает, делая так, как я ей говорю. Еще немного спермы выстреливает из моего члена, и ее киска жадно это принимает.

Принцесса тихо ложится напротив меня, и я прокладываю поцелуи вниз по ее шее. Отстранившись от нее, двигаюсь и прижимаюсь к ее губам мягким поцелуем.

— Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя.

Она проводит пальцем вниз по моей щеке и бороде. Дарит мне сексуальную удовлетворенную улыбку, и в моей груди разливается тепло от того, что я сделал со своей женщиной. Я горжусь тем, что благодаря мне у нее такое выражение лица.

— Мы никогда не говорили этого до сегодняшнего дня, — она шепчет эти слова, будто они исчезнут, если их произнести громко.

— Я просто хочу, чтобы ты знала это, прежде чем мы пойдем сегодня к адвокату. Но я люблю тебя. Я положил на тебя глаз с первого дня. Знал, что ты другая. Знал, что сделаю тебя своей.

Ее глаза увлажняются, и она несколько раз моргает, чтобы сдержать слезы.

— Я не знаю, что бы произошло, если бы моя машина не нуждалась в ремонте. Что, если бы я не нашла тебя? Не думаю, что смогла бы пережить прошедшие недели без тебя.

— Я бы нашел тебя, — я говорю эти слова со всей уверенностью. Я, может, и не знал этого, но считал, что все эти годы был один, потому что был занят и не заинтересован в женщинах. Сейчас просто понимаю, что я ждал ее и никого больше. Часть меня знала, что она уехала отсюда, мне просто нужно было подождать и найти ее. — Нет ни одного шанса, что я бы пропустил тебя в этом городе. Черт, если бы ты не пришла в мастерскую, я бы нашел тебя в баре той ночью.

— Знаю. Я думала об этом. Немного удивлена тем, что со своей способностью отслеживать ты не нашел меня при рождении, — она хихикает, и от этого звука мой член снова твердеет. Не то чтобы он падал. Это невозможно, пока она голая возле меня.

— Даже не думай об этом, — она спрыгивает с кровати, убегая в ванную. Слышу, как включается душ, и тоже поднимаюсь с кровати. Нам нужно собираться. У нас встреча с юристами через час, но, может, я смогу заставить ее кончить еще раз.

***

И я это делаю, и даже дважды. Она кончила мне в рот и еще раз на мой член, прежде чем я вытащил ее из душа, и мы быстро собрались.

Сейчас я сижу в комнате с тремя адвокатами, Скоттом, Лоу и мэром. Моя голова раскалывается.

— Не могу поверить, что ты подделал мою подпись. Я никогда не подписывала этого.

— И я тоже, — говорит Лоу и берет Пенелопу за руку. Они никогда не были близки, но в последние две недели работали над тем, чтобы снова стать семьей. — Но у меня появилось такое чувство, что происходит что-то странное, так что я начал копать. Кажется, когда кто-то говорит то, что тебе не нравится, ты просто меняешь это, вне зависимости от того, законно это или нет, — взгляд Лоу устремлен прямиком на отца.

— Я не знаю, о чем ты говоришь. Как ты смеешь обвинять меня в чем-то! Я твой отец!

Лоу просто запускает руку в волосы и выглядит так, будто ему нет никакого дела. И Пенелопа, и Лоу не общались с ним со дня похорон. Их отец пытался не пустить обоих на чтение завещания, утверждая, что их имена там не упомянуты. Это чушь, и они знают это.

Скотт встает, будто возмущен обвинениями.

— Мой клиент не будет отвечать ни на один вопрос.

Может быть, ему следовало стать актером, а не адвокатом.

— На твоем месте я бы сел, Скотт, потому что не только руки мэра замешаны в этом дерьме. Выглядит так, словно ты тоже весь в нем.

— Мы уходим, — они оба вылетают из кабинета, и я дергаюсь вперед, чтобы перехватить их, но Лоу останавливает меня.

— Они не должны остаться безнаказанными. Они подписались фамилией моей женщины на всех документах, и теперь говорят, что она отказалась от прав на имущество, чего никогда не делала, и плюс ко всему ты говоришь, что они запустили свои руки во что-то еще.

— Два агента ФБР возьмут их прежде, чем они ступят на тротуар, — Лоу откидывается на спинку стула, и я понимаю его легкий тон. Все же собираюсь приложить к ним руку раньше, чем это сделают федералы.

— Они не только попытались изменить все в бабушкином завещании и дать нам подделку, кажется, старый добрый папа баловался мошенничеством в какой-то компании. Я отслеживал их несколько месяцев.

Слышу, как Пенелопа вздыхает рядом со мной, и перетягиваю ее на свои колени. Она легко перебирается, наклоняясь ко мне.

Один из адвокатов прочищает горло, напоминая нам, что он все еще здесь.

— Как я сказал, вот настоящее завещание. На самом деле, оно довольно простое. Все разделить поровну между братом и сестрой. Все. И ваша бабушка оставила записку. Остальное просто бумажная работа, я позабочусь о ней.

— Записку? — говорит Пенелопа, перебивая адвоката. Он идет через комнату и протягивает ей записку.

— Я оставлю вас с этим. Будем на связи, — с этими словами адвокаты уходят, оставляя нас троих в одиночестве.

Лоу садится рядом с нами, когда Пенелопа открывает письмо, и мы все его читаем.

Я была сломлена, когда потеряла вашего дедушку и вашу маму. Я позволила горю взять надо мной верх и, прежде чем поняла это, потеряла почти всю свою семью. Ваш отец отослал вас обоих в школы, и вы казались такими счастливыми. Я думала, что будет эгоистично заставить вас вернуться домой, но, может быть, только может быть, с моим уходом мы сможем, наконец, снова собрать всю семью вместе.

Любите и будьте вместе. Нет ничего более важного, чем это.

Навсегда люблю вас, бабушка.

— Ты уедешь? — Пенелопа смотрит на брата, и мы все знаем, что она имеет в виду покинуть город и вернуться в Чикаго. Если он это сделает, думаю, она захочет последовать за ним, а я готов сделать это для нее. Просто хочу быть с ней, где бы она ни была.

— Нет, Пенелопа, я никогда больше не уеду. Мы оба остаемся, — он смотрит на меня понимающим взглядом. — Она права. Нам нужно собрать нашу семью снова вместе. Она начнется с тебя и меня, и я думаю, что мы оба на пороге создания наших собственных маленьких семей.

Она вздыхает и кивает.

— Мне нравится, как это звучит.

 

Глава 14

Пейн

— Ох, черт, Принцесса, вот так. Возьми так глубоко, насколько сможешь, детка, — чувствую, как она всасывает мой член, а сам снова хороню свое лицо в ее киске. Липкая сладость покрывает мой рот и бороду, пробуждая потребность все больше и больше. Каким-то образом мы оказались на полу нашей спальни. Почему? Понятия не имею. У нас есть прекрасная большая кровать прямо позади нас, но иногда потребность застигает врасплох.

Я беру Пенелопу в позе 69, и это убивает меня. Она сверху, и я практически ничего не контролирую. Я сдаюсь на милость ее рта и не знаю, как долго смогу принимать это. Обычно, если имею возможность наблюдать, как она опускается вниз, то хватаю за волосы и управляю. В этой позиции я целиком и полностью открыт и выведен из равновесия.

Пытаюсь сфокусироваться на поедании ее киски и сосании клитора. Лижу, скользя языком глубоко внутрь нее, и прижимаю палец к ее попке. Она жестко кончает, когда я просто легко прижимаюсь туда, так что я потираю это узкое колечко, отчего она стонет громче вокруг моего члена. Она напрягается и работает языком, делая то, что хочет.

Чувствую, как мой член выпрыгивает из ее рта, и она лижет мои яйца, уделяя им внимание. Она всасывает их в рот, лижет и трется о них лицом. Я чувствую, как она нежно трется носом и щекой, и от этого интимного ощущения почти кончаю на ее лицо. Это одновременно слишком интенсивно и слишком идеально.

Иметь ее киску у моего рта и ее язык на моем члене — рай, но я не могу кончить вот так. Я слишком люблю кончать внутри нее.

Отрываю свой рот от киски, подталкивая ее бедра вниз на мою грудь.

— Ты должна остановиться, или я взорвусь слишком скоро. Объезди меня, Принцесса, — она тихонько хнычет, будто я забрал ее любимую игрушку, и думаю, что в каком-то смысле так и есть. — Оседлай его, детка. Я дам тебе все, что ты захочешь, клянусь.

Она садится, и я помогаю ей присесть на корточки над моим членом в перевернутую позицию наездницы. Я так заведен, мой член уже стоит, так что легко направить его, когда она медленно опускается на него. Когда мой толстый член оказывается полностью внутри нее, я толкаюсь вверх, и она издает громкий стон.

— Я говорил, что сделаю это для тебя, Принцесса, — схватив за бедра, помогаю ей скакать на мне. Ее попка трясется с каждым толчком, и мой член течет внутри ее тугой киски с каждым движением.

— Наклонись немного вперед, детка. Позволь мне посмотреть, — она делает, как я говорю, наклоняясь вперед и опираясь руками на мои колени.

Я смотрю туда, где мы соединяемся, наблюдая, как мой толстый член трахает ее узкую щель. Киска такая влажная и узкая. Вижу, как она держит мой член, когда я выхожу. Ее влагалище просто сжимает меня и умоляет задержаться.

От каждого толчка мой член покрыт ее соком. Она такая чертовски горячая, соки стекают на основание моего члена, образуя маленькую лужицу. Каждый раз, когда она опускается вниз на мой член, хлюпающий звук разносится по комнате.

После еще нескольких движений я чувствую, как рукой она ласкает мои яйца. Я рычу от этого ощущения, обожая ее нежные прикосновения. Они подтягиваются от контакта с ней, готовые к освобождению.

— Я буду ласкать их до тех пор, пока ты не кончишь внутри меня, Пейн. Я просто хочу почувствовать, как ты пульсируешь во мне, кончая. Я хочу, чтобы твоя сперма согрела меня.

— Блядь, — сильно зажмуриваю глаза, пытаясь удержаться до тех пор, пока она тоже не кончит. — Поласкай свою киску, Принцесса. Я близко и хочу, чтобы ты кончила со мной.

Она ласкает мои шары, пытаясь выдоить меня, в то время как другой рукой тянется к киске. Я чувствую ее там и то, как ее пальцы скользят вокруг моего влажного ствола. Она потирает вокруг основания члена — там, где мы соединяемся, собирая смесь наших соков. Она трет и затем скользит вверх к клитору, играя с ним, чтобы кончить. Пенелопа скользит вверх и вниз на моем члене, втирая наши соки в свое влагалище, и я больше не могу сдерживаться. При виде того, как мой член исчезает и появляется, когда я трахаю ее и чувствую, как ее тесное влагалище пульсирует, мои глаза закатываются от удовольствия.

— Пейн, — она стонет мое имя, когда я кончаю в нее. Киска сжимается, выдаивая мой член, и ее накрывает оргазм. Чувствую, как пульсирует и дергается мой член, выбрасывая струи спермы внутрь нее.

Она объезжает его, медленно двигаясь вниз и вверх, забирая у меня все и крича от своего оргазма. Стискивая меня все сильнее и сильнее, она теряется в своем удовольствии.

Я держу ее бедра и пытаюсь дышать, позволяя ей ездить на мне. Через несколько секунд Пенелопа падает на меня, вся потная и такая мягкая, как желе. Я обнимаю ее руками, прижимаю к себе и целую в шею, пока мы оба пытаемся восстановить дыхание. Это было интенсивно и горячо как ад, и я не знаю, как давно лежу здесь, обнимая ее, пытаясь восстановиться.

Спустя несколько мгновений целую ее плечо и говорю, что пришло время.

— Возможно, он уже готов.

— Я нервничаю.

— Я буду с тобой все время, — я улыбаюсь и стискиваю ее крепче, давая понять, что никуда не уйду.

Она делает глубокий вдох и кивает, и я поднимаю нас с пола. Беру ее за руку и веду в ванную.

Пенелопа в нескольких шагах от меня, и я тяну ее к раковине.

— Ты понимаешь, на тесте сказано, что нужно подождать всего 60 секунд?

Чувствую, что наглая ухмылка появляется на моем лице, и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее.

— Да, и я говорил тебе, что 69 звучит лучше, и вот как мы оказались на полу. Ты бы не сильно протестовала, если бы я переспросил, — она немного краснеет, и я подхожу, чтобы поцеловать ее.

Эти недели были абсолютным раем. Я не знал, что такая любовь, как эта, может быть реальностью, и с каждым днем я все счастливее и счастливее. Прошло всего около шести недель с тех пор, как я впервые увидел ее, но сейчас чувствую то же самое, что и тогда. Я чувствую себя, как дома.

В тот день, покинув юристов, мы отправились прямиком в поместье и забрали ее вещи. У нас было достаточно времени пройтись по дому и решить, что она хочет, но общим желанием было одно — жить вместе.

Я хотел ее навсегда не только в свою кровать, но и чтобы она была моей, и готов был сделать для нее все, чего бы это ни стоило. Пару раз уточнял о том, какую свадьбу она хотела, и, наконец, услышал, что она хотела бы что-то маленькое в нашем доме.

Мы поженились на заднем дворе под старым дубом. Она надела свадебное платье своей бабушки, классическое и простое. Лоу вел Пенелопу по импровизированному проходу. Бутч был моим шафером, и, к моему удивлению, Пенелопа попросила Джо быть подружкой невесты. За последние недели они стали действительно близки, и думаю, это как-то связано с тем, что Джо очень важна для Лоу.

Мы не хотели большую свадьбу, так что сделали все по-простому. Главное, чтобы все было законным и чем-то особенным для нас. И я хотел убедиться, что мы обменялись кольцами.

Она носит кольцо, которое мне дала ее бабуля, а я простой золотой ободок. Люди говорят, что опасно носить его, пока работаешь с машинами, но я думаю, что будет гораздо опаснее не носить его. Не хочу, чтобы кто-то думал, что я не занят самой прекрасной женщиной в мире. Ношу его с гордостью, и если вы спросите меня о моей жене, вам лучше присесть поудобнее. Есть длинный список того, что я люблю в ней, и мне кажется, что счастливее я просто уже не могу быть.

Стоя в ванной, я разрываю наш поцелуй, потянувшись за тестом на беременность. Я не смотрю на него, просто протягиваю его Пенелопе. Она нервно берет его и держит, сомневаясь.

Притягиваю ее обнаженное тело ближе к своему, обнимаю и целую в лоб.

— Переверни его, Принцесса.

Она переворачивает тест на беременность, и мы видим голубой знак плюс. Чувствую, как в моем сердце вспыхивает любовь от осознания того, что мы вместе сделали ребенка. Я знал, что в какой-то момент это произойдет, но тест сделал это более реальным. Я чувствую, что улыбаюсь от уха до уха, и смотрю вниз. У Пенелопы льются слезы, я осушаю их поцелуями, поднимаю ее и несу в нашу постель.

Положив ее, заползаю на кровать позади нее и опускаю руку на живот. Чувствую, как слеза скользит из моего глаза, и Пенелопа поворачивается, чтобы собрать ее так же, как делал я. Я переполнен счастьем, и оно выходит в форме слез.

— Спасибо за то, что сделала меня счастливым, Пенелопа, — я прижимаю ее к себе и думаю о том, как все идеально. Я буду бороться до смерти, чтобы сохранить эту любовь, и никогда не позволю чему-то встать между мной и моей семьей. — Я так сильно люблю тебя и нашего малыша.

— Мы тоже любим тебя, Пейн.

Она кладет свою руку поверх моей, и мы лежим, разговаривая об именах для ребенка и о том, какую детскую хотим. Мне все равно, что она выберет, пока она счастлива. Я просто рад, что я счастливый сукин сын, и она выбрала меня.

 

Эпилог

Пенелопа

5 лет спустя

— Нам лучше выйти, иначе мы опоздаем.

— Это будет не в первый и не в последний раз, — Пейн бубнит у моей шеи, посылая дрожь по позвоночнику.

— Наверное, да. Но я потратила три часа, готовя барбекю, и, если мы опоздаем и пропустим то, как Лоу избавляется от свинины, у тебя будет одна расстроенная беременная леди на руках.

Чувствую, как Пейн встает на колени позади меня, и начинаю крутиться. Знаю, к чему это идет. Пять лет и три — почти четыре — ребенка спустя. Я знаю его действия.

Он поднимает мое летнее платье и прикасается к моей попке. Я хватаюсь за край столика, и частично мой гнев стихает.

— Пейн, — предупреждаю я, но он игнорирует меня.

Его язык двигается от моей попки к области между ног, и все мое сопротивление исчезает. Наклоняясь так сильно, насколько получается на восьмом месяце беременности, я раздвигаю ноги, отдавая ему всю себя.

Я перестала носить нижнее белье несколько лет назад, устав снимать его. Он всегда хочет меня, в любое время дня, и я просто перестала препятствовать ему. Поэтому я почти всегда в платье без трусиков, и все это — залог очень счастливого замужества.

Это не всегда просто с тремя детьми, бегающими вокруг, но, когда любовь важна, ты находишь время. К счастью, у детей пижамная вечеринка в доме их двоюродных братьев и сестер, поэтому мы одни. Лоу и Джо забрали их на ночь, зная, как сильно их дети любят такое времяпрепровождение.

Пейн лижет внутреннюю часть моего бедра, прежде чем дойти до моего центра. Я громко стону и толкаюсь назад, желая большего.

— Перестань играть, Пейн. Не дразни меня. Сейчас у меня слишком много гормонов.

Чувствую, как он смеется, потом его рот перемещается к моему клитору. Он поедает меня сзади, и я всецело отдаюсь ему. После всего нескольких толчков его умелого языка, я кончаю. Он знал, в чем я нуждалась, даже если я не знала, как попросить. Вот что годы, проведенные вместе, сделали с нами.

Я опускаю голову на свою руку, лежащую на столике, и чувствую, как Пейн целует мои ноги, обожая каждый сантиметр моего тела. Лаская, он проводит руками по моим бедрам, пока задирает платье на мою спину.

— Черт, я нуждалась в этом, — говорю я, когда Пейн встает и растирает мою спину. Он всегда точно знает, как справиться со мной приятнейшим способом. Я стою в этой позе, наклонившись перед ним, и чувствую, как беспокойство сегодняшнего дня отступает.

Я счастливая женщина, потому что нашла такого замечательного мужчину, который очень любит меня. Даже когда я капризничаю и веду себя, как ребенок. И он лучше всего знает, что сказать, чтобы вытянуть меня из этого состояния. Я улыбаюсь, думая о том, что он тоже чертов везунчик, раз у него есть я.

— Я обо всем позабочусь, Принцесса. Посади свою прекрасную попку в грузовик и жди меня.

Я смотрю через плечо и улыбаюсь ему. Встаю и поворачиваюсь, чтобы поцеловать его. Чувствую на его губах свой вкус и начинаю возбуждаться, желая большего. Потянувшись вниз, прикасаюсь к его твердому члену, но он берет мою руку и сплетает наши пальцы вместе.

— Это было только для тебя. Мы повеселимся сегодня после того, как уложим детей в кровать.

— Идет, — говорю я и поворачиваюсь, чтобы выйти из комнаты. Он шлепает меня по заднице, и я смеюсь и потираю место, по которому он шлепнул. Беру свою сумочку, направляюсь в грузовик и делаю то, что он сказал.

Наша жизнь шумная, развратная и временами немного сумасшедшая. Но она переполнена любовью, и это все, что имеет значение. Когда он забирается в грузовик и улыбается мне, я знаю, что выиграла в лотерею.

* КОНЕЦ *