ВСЁ ДЛЯ НЕЕ

Автор: Алекса Райли

Жанр: Современный любовный роман

Рейтинг: 18+

Серия: Для нее #1 (про разных героев)

Номер в серии: 1

Главы: Пролог+36 глав+4 Эпилога

Переводчики: Анечка П., Ленуся Л.

Редакторы: Ленуся Л., Дарья Х.

Вычитка и оформление: Анна Б.

Обложка: Таня П.

ВНИМАНИЕ! Копирование без разрешения, а также указания группы и переводчиков запрещено!

Специально для группы: K.N ★ Переводы книг

()

ВНИМАНИЕ!

Копирование и размещение перевода без разрешения администрации группы, ссылки на группу и переводчиков запрещено!

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

 

Пролог

Майлз

Я наблюдал за ней с самого начала.

Забавно, но до ее появления я мало что помню. Словно моя жизнь разделилась на две половинки. До нее и после. Я помню жизнь с родителями, поступление в колледж, но все было серым, пока не пришла она. До дня, когда я ее увидел, не было цветов. Но когда я впервые зацепился за нее взглядом, словно Дороти приземлилась в стране Оз и открыла дверь. Мир взорвался красками, а она стала моей личной доброй волшебницей Глиндой.

Мне было двадцать два, когда я впервые ее увидел. А ей было семнадцать, и она участвовала в соревнованиях штата по математике.

Йельский Университет попросил меня представлять их в качестве судьи учеников, и я чуть не отказался. Штат Коннектикут небольшой, но тут находится один из крупнейших в стране колледжей «Лиги плюща». Тот, где выделиться практически невозможно. Я был среди одного процента лучших с моего последнего курса в Йеле со специализацией в статистике.

Я принял приглашение лишь для прикрытия. Многие ожидали, что я пойду по стопам отца, и я старался поддерживать их веру, но моя цель немного отличалась от того, что все знали. Я шел к мести, и такое прикрытие поможет мне на этом пути. Общение с теми же людьми, с кем якшался отец, необходимо, даже если отдавало горечью во рту.

Согласие судить соревнование изменило мою жизнь. Исчезла горечь во рту. Ее место заняла сладость. Я хотел ее. Нуждался в ней.

Никогда не забуду, как она выглядела, такая уверенная в себе. Я наблюдал за ней издалека, будто за львицей в дикой природе. Не подходил к ней и не беспокоил, но ни разу не отвел от нее взгляда.

Позже я узнал, что ее спонсором выступила старшая школа, чтобы она могла принять участие в соревнованиях. У нее не было семьи, и воспитывали ее приемные родители, так что школа оплатила поездку. Она была умна, и им хотелось, чтобы она достигла успеха, как и вышло.

Я многое в ней увидел во время соревнований. Она знала все ответы, и каждый раз была абсолютно уверенной. Доверяла инстинктам, и они ее не подводили. В ней скрывался огромный потенциал, ожидая, когда его освободят. Мне хотелось сесть рядом и расспросить о чем угодно, главное, чтобы она говорила.

Она выиграла соревнования и заняла первое место в своей лиге. Я ею гордился.

Когда после она вышла из зала отеля, я ее отпустил. Ничего сложнее я никогда не делал. Но я понимал, что начни я ее добиваться слишком рано или слишком быстро, она сбежит. Она слишком молода для меня, но что-то подсказало мне, что она из тех женщин, которые появляются один раз на десять тысяч жизней.

Такое не стоит торопить. Этим надо наслаждаться.

Может, я и ненавижу отца, но учусь на его ошибках. И извлекаю выгоду из полученных знаний. Он умен, но в то же время неосмотрителен, и это видно. И я знаю, если чего-то хочешь, то будешь трудиться ради этого, планировать каждую мелочь, чтобы заполучить желаемое.

С самого начала я знал, что она станет моим лучшим достижением, так что в день, когда ее отпустил, я начал строить путь для нее.

Путь ко мне.

Никто не знает, что это я скрывался «за кулисами», дергал за ниточки. Всю нашу жизнь я выстраивал так, чтобы в подходящий момент завладеть ею.

И теперь время пришло.

 

Глава 1

Мэллори

— Господи, эта штука ужасна, — с отвращением морщится Пейдж, не прекращая бежать на беговой дорожке.

Первым делом после переезда она поставила ее в гостиной. С каждым шагом ее завязанные в хвостик каштановые волосы подпрыгивают за спиной. Она занимается уже тридцать минут, но даже испариной не покрылась.

Пока мы жили вместе в общежитии, она всегда ходила в тренажерный зал при университете, который ненавидела. Наверное, потому, что к ней там постоянно приставали парни. Если эти походы похожи на наши вылазки куда-либо, то, уверена, там нашлись экземпляры, которые пытались с ней заговорить. Но это лишь догадка, потому что я с ней в зал никогда не ходила, да и на беговой дорожке вы меня не увидите. Я не бегаю, только если куда-то опаздываю, а я никогда не опаздываю.

— Что? Он милый, — возражаю я, прижимая пушистый розовый плед к щеке, и трусь об него. — И такой мягкий.

Она качает головой, и я накидываю плед на диван.

— Тут нет цветов. Все серое, черное или белое. Нужно хоть что-то. — Я сдвигаю плед, показывая ей, как хорошо он смотрится. Знаю, что ничто не заставит ее полюбить эту розовую накидку, но она позволит мне ее оставить.

Пейдж плевать на моду и дизайн. Ей нравится простота, чистота, и когда все на своих местах. Эта ее черта мне понравилась, когда нас поселили вместе в Йеле. Проживать вдвоем в тесном помещении и так сложно, но когда человек любит чистоту, становится проще. Я ценила это после приемной семьи, где зачастую в комнате жили по три-четыре девочки.

— Оставь этот тупой розовый плед. Что дальше? Вазы с искусственными цветами и подушки на диван? — говорит Пейдж на этот раз с улыбкой.

— Нет, никаких цветов. Это безвкусно. — Я разворачиваюсь и поднимаю очередную коробку, которую нам надо распаковать. Мы живем здесь уже пару дней, но все это время я лишь читаю о финансовых и инвестиционных отчетах Osbourne Corp. — А вот подушечки не помешали бы, может, еще картины на стены, — предлагаю я, вызывая ее смех. Мне хочется, чтобы тут было как дома. У меня начинается новое приключение, и это первый шаг.

Мы с Пейдж вместе с первого курса Йеля. Практически не разлучались после занятий. Как ни странно, мы подходим друг другу, хотя такие разные. Думаю, поэтому мы ладим. Мы уравновешиваем друг друга. Она громкая, резкая и, кажется, на два шага впереди остальных. Хрупкая, но как-то я видела, как она повалила девяностокилограммового громилу, когда тот распустил со мной руки в баре.

Большую часть времени она старшая сестра. Самый близкий мне человек во всем мире и единственная, кого я считаю семьей.

— Делай что хочешь, Мэл. Только стены розовым не крась. — Она дергает за цепочку аварийной остановки и спрыгивает с дорожки. — Пожалуйста.

— Я бы не стала, — возражаю я, пока она берет бутылку воды из холодильника на кухне. В квартире в основном открытое пространство. Гостиная перетекает в столовую, а затем в кухню, дальше по единственному коридору две спальни, в каждой из которых имеется своя ванная комната.

Я о таком и мечтать не могла, и только благодаря Пейдж стою здесь. Это ее квартира. Она купила ее, когда я получила стажировку в Osbourne Corporation, и настояла на переезде.

Я не собиралась упускать возможность, понимая, что сама в Нью-Йорке не выживу. У меня не было сбережений, и, если честно, я была до чертиков напугана. Пока я ни в чем в своей жизни не проигрывала и не собиралась начинать. Я не самоуверенная, просто полна решимости. Osbourne Corp — это не шутка. В год они предлагают три стажировки, и одна досталась мне. У меня, возможно, есть преимущество, поскольку я также получила одну из их лучших стипендий, и они уже знали о моей работе. Стипендия оплатила колледж, покрыв проживание, питание, книги — все, что можно. Выпустилась я одной из лучших на потоке, и первой в своей специальности. Osbourne Corp дали мне образование, и стажировка позволит мне показать, кем я стала благодаря им.

Мне хотелось показать себя, но мысль о том, чтобы добиться успеха в Нью-Йорке, пугала меня до смерти. К счастью, рядом оказалась Пейдж, которая предложила жилье и помогла мне начать новую главу в жизни.

Сначала меня расстроило отсутствие других предложений после выпускного, но рынок труда жесток. Пожалуй, меня удивило, что я получила стипендию от Osbourne Corp, а затем и их стажировку, но больше никаких предложений.

— Судя по твоему лицу, ты там призадумалась не на шутку, — замечает Пейдж, отпивая из бутылки и ставя ее на стол.

— Я просто немного нервничаю насчет понедельника.

— Ты сейчас серьезно? — Пейдж подходит ко мне и забирает коробку из рук, возвращая ее на пол. Я знаю, что будет дальше, и улыбаюсь. Иногда она так делает. — Кто надрывал задницу в школе и попал в Йель?

— Я.

— Кто был среди лучших выпускников?

— Я.

— Кто поправил этого наглого козла, профессора Ситтена, когда тот пытался сказать, что твой ответ неверен, и разъяснил ему все так, будто он во втором классе, и заставил плакать?

— Не плакал он.

— Ох, внутри он рыдал. Поверь. Я знаю, какое лицо делает мужчина, когда плачет внутри.

Я лишь смеюсь, потому что это правда.

— Кто? — настаивает Пейдж.

— Я.

— И кто получил одну из лучших стажировок в стране?

— Я

— Вот именно, черт возьми, — ты. Да ты потрясешь их бухгалтерский отдел. Завладеешь цифрами, или что ты там с ними делаешь, — говорит она, словно толковать числа — это то же самое, что читать инопланетный код.

— Я люблю тебя.

Я притягиваю ее в объятия. Мне известно, что я умная и могу добиться всего, чего захочу. Легко действовать, когда всю жизнь полагаешься на себя. Я сама о себе заботилась, и так было всегда, пока Пейдж не влезла в мою жизнь. Иногда мне все равно нужен пинок, и ей хватает уверенности его отвесить.

— Меня трудно не любить. — Она задирает свой веснушчатый нос, а на лице появляется самодовольное выражение.

— Только когда заставляешь меня плакать внутри, — добавляю я.

Пожав плечами, она подхватывает коробку и относит ее на кофейный столик, где срывает клейкую ленту.

— Нам стоило все это сжечь, а не брать с собой. Кажется, я до сих пор чувствую запах лапши. Клянусь, весь этаж в общаге так пах.

Она машет рукой над коробкой, будто проветривает ее.

Я подхожу и сажусь на диван, наблюдая, как она достает различные предметы. Тут, в основном, фотографии в рамках. Мне нравится фотографировать, ловить воспоминания. Пейдж ненавидела фотографироваться, но за четыре года я ее сломила, и теперь она улыбается по моей указке. На самом деле, у меня никогда особо не было поводов для радости, и не хотелось ничего запечатлеть, но все изменилось в колледже, так что, поначалу, мне, вроде как, сорвало крышу.

— Какие из них мои? — спрашивает она, разглядывая снимки.

— Ах, теперь ты хочешь фоточку? — улыбаюсь я, закатывая глаза.

Она вытаскивает одну с первого курса. Я притащила ее на футбольный матч, утверждая, что мы должны получить как можно больше студенческого опыта. В первый год я стремилась все впитать. Как бы я ни влияла на Пейдж, она на меня тоже повлияла, потому что ко второму году я уже была безразлична к жизни в колледже.

— Боже, должно быть, я тебя люблю. Не могу поверить, что пошла с тобой на это.

Она протягивает мне снимок, и я заливаюсь хохотом. Я запечатлела нас в тот момент, когда Пейдж выливала свою газировку парню на голову. Он половину игры болтал о том, как отделал первокурсницу, и, в итоге, Пейдж сорвалась.

— Эта моя. — Пейдж забирает фотографию себе.

— У меня есть копии, — напоминаю я. В тот день я поняла, что Пейдж — не обычный студент Йеля. Облитый парень пытался добиться исключения ее из универа, но, в итоге, сам оказался по уши в неприятностях.

У отца Пейдж были деньги и власть, но мы об этом редко говорили. Она не особо распространялась на эту тему, а я не давила. У самой имелось за душой то, о чем не хотелось бы говорить.

— С меня хватит.

Пейдж подходит и плюхается на диван рядом, закидывая ноги на столик. Я чуть морщусь. Кофейный столик наверняка стоит больше, чем две мои зарплаты, как и остальная мебель здесь, большая часть которой уже стояла до нашего въезда. Пейдж и не обратила внимания, будто это фигня.

— Ты едва распаковала одну рамку.

— Накорми меня, а не то устрою забастовку.

— Вообще-то, я тоже проголодалась. Ты местная… что нам заказать? — Достав телефон из кармана, я начинаю смотреть местные забегаловки с доставкой.

— Забудь. Мы куда-нибудь сходим. Вечер пятницы, и это наш первый вечер в городе.

— У нас куча не распакованных вещей, а мне еще надо позаниматься. — Я поднимаю одну из книг со столика, напоминая ей.

Для стажировки мне прислали кучу книг и папок, которые я изучила. Каждую из них я прочла уже минимум трижды, но все же хотела пройтись по ним еще разок. Может, сделаю дидактические карточки. Не хочу, чтобы меня спросили о чем-то, а я не сразу вспомнила ответ.

— Неа. Впереди все выходные. Я так решила. Ужин, затем сходим выпить. Распакуем все в субботу и воскресенье, думать и анализировать про работу будешь тогда же. Сегодня давай выпьем и потрясем попками.

Выхватив книгу из моей руки, она бросает ее на кофейный столик, сваливая всю стопку, вскакивает с дивана, берет меня за руку и поднимает.

— Мы не распаковали одежду и косметику, ничего! — Я пытаюсь урезонить ее, думая, что бы надеть. Это Нью-Йорк. А вдруг я встречусь с шейхом или еще кем? У меня есть только джинсы и кофты. И пара офисных нарядов, которые я приобрела для стажировки.

— Убьем двух зайцев. Распакуем что-нибудь, пока будем собираться.

— Не уверена, что это подойдет к тому, что ты там себе запланировала, — говорю я Пейдж, следуя за ней в спальню и петляя между коробками в коридоре.

— Что-то простое и сексуальное. Надень обтягивающие черные брюки, можешь взять мои черные сапоги. И тебе остается только подобрать симпатичный верх.

— Это подойдет туда, куда мы идем?

До этого я бывала в Нью-Йорке дважды и оба раза пребывала в растерянности. Это немного чересчур для меня, шаг из зоны комфорта. Даже спустя четыре года в Йеле, я все так же порой чувствую себя не в своей тарелке, словно не до конца подхожу этому месту.

— Мэл, я не поведу тебя в эксклюзивное место. Съедим по стейку в ресторанчике неподалеку и забежим туда, где сможем выпить. Устроим девичник.

Последние два слова она добавила, чтобы завлечь меня.

— Можно я сделаю тебе прическу? — спрашиваю я, желая поиграть с ее длинными каштановыми локонами.

— Будешь есть все, что я закажу? — парирует она. У Пейдж есть «фишка»: она любит оплачивать счет и есть в самых дорогих местах. Никто не разделывается со стейком так, как она. Мне пришлось перестать спорить с ней насчет счета, но я стараюсь не заказывать ничего дорогого. Похоже, сегодня она не собирается с этим мириться.

— Договорились.

— Никакого лака для волос, — тут же добавляет она.

— Никаких закусок.

— Ладно, пусть будет лак, — ворчит она, скрываясь в своей комнате, а я хохочу ей вслед. Может, смогу уговорить ее на тушь.

— Никакого макияжа! — раздается крик из спальни, и я еще громче смеюсь.

 

Глава 2

Мэллори

— «Джеймсон». Чистый, — перекрикиваю я музыку в клубе.

Поужинав, мы с Пейдж взяли такси до Верхнего Ист-Сайда, поближе к дому. Она предложила пропустить по стаканчику, прежде чем идти домой, и я думала, что у нее на уме что-то поспокойнее. Мне не хотелось гулять допоздна — утром надо встать пораньше и приступить к делам. До начала работы остались считанные дни. Но мне стоило догадаться, когда мы подъехали к бару, перед дверью которого толпился народ. Пейдж глянула на меня, поиграв бровями, выпрыгнула из машины и направилась прямиком к амбалу на входе.

Выскочив за ней, я не успела толком расслышать, что она сказала ему, как он уже отстегнул бархатный канат и пригласил нас войти. Мне не удалось спросить, как у нее это получилось, пока мы не прошли через двойные двери и нас не оглушила музыка.

«Семь-Восемь-Девять» скорее клуб, чем бар. Место шикарное: посередине танцпол, и диджей зажигает, как в канун Нового года. За периметром танцпола все погружено в тень, по углам расставлены большие бархатные диваны. Я облокачиваюсь о стойку, ожидая напитки, и наблюдаю за Пейдж, разговаривающей с парнем на другом конце бара.

Словно чувствуя, она переводит на меня взгляд и подмигивает.

Музыка отличная, я уже выпила, так что мне тут начинает нравиться. В итоге я надела черные узкие джинсы с сапогами Пейдж на шпильке, а также шелковый топ, тоже черный. В Нью-Йорке июнь, и влажность убивает. В помещении сквозит, и я закрываю глаза, наслаждаясь дуновением.

Короткие каштановые волосы не прикрывают мои плечи, и легкий ветерок приятен. Но вдруг, волоски на затылке встают дыбом, будто под чьим-то пристальным взглядом.

Я открываю глаза, и как раз в этот момент бармен подает мою выпивку. Достаю деньги, но появляется рука с черной картой American Express, и бармен берет ее, не глядя.

Чуть повернувшись, вижу темноволосого мужчину с короткой бородкой. Он в костюме с галстуком и скрыт в тени, но видна улыбка, направленная мне, губы растянуты, обнажая белые зубы. Легкая приветливая улыбка, и я улыбаюсь в ответ.

— Ты не спросил, — замечаю я, когда бармен возвращает ему карту.

— А что бы ты сказала? — спрашивает он, расписываясь на чеке и отодвигая его обратно.

Отклонившись, я театрально оглядываю его с ног до головы. Тут слишком темно, чтобы разглядеть его, но увиденное очень даже ничего.

Будучи ребенком из приемной семьи, у меня не было хороших вещей. Но я была умной и хорошо училась, поэтому практически всегда находилась в окружении состоятельных ребят. Я росла в Манчестере, штат Коннектикут, в районе ниже среднего класса. В приемной семье мало что имелось, но заботящиеся о нас люди были добры и следили, чтобы мы получили хорошее образование. Находясь в окружении богатых, я видела дорогие вещи. Может, у меня их никогда не было, но я не безразлична к тому, что можно купить за деньги.

Глядя на него, я вижу, что его ботинки стоят больше месячной арендной платы за нашу квартиру в Ленокс-Хилл. Прохожусь взглядом по хорошо сидящему костюму, который так точно мог подогнать только портной, и незнакомец расстегивает пиджак, чуть приоткрывая, словно пытается предоставить мне обзор получше. На нем белоснежная рубашка и темно-фиолетовый галстук в мелкий цветочек. Ладонью разглаживает его, и я замечаю запонки в цвет галстука. Еще мельком вижу часы, которые наверняка тоже дорогие и соответствуют всему ансамблю.

Он выходит на свет, я поднимаю взгляд, и становиться виден цвет его глаз — темно-синие, как сапфиры. Он следит за тем, как я разглядываю его, и в уголках сапфировых глаз появляются морщинки, а улыбка становится шире.

— Итак? — настаивает он, подаваясь ко мне в ожидании ответа.

— Определенно нет, — заключаю я, отпивая виски и ощущая тепло на языке.

Я смотрю на него поверх бокала, и он смеется. Он похож на того, кто много улыбается. Что очень сексуально. Темные волнистые волосы коротко подстрижены, но достаточной длины, чтобы провести пальцами, зарываясь в пряди. Судя по волнам на макушке, могу поспорить, что, отпусти он их длиннее, вышли бы шикарные кудри. Нечестно для мужчины быть таким красивым.

— Тогда хорошо, что я не спросил, — заявляет он и, когда придвигается еще ближе, меня обдает его ароматом.

От него пахнет теплой амброй и медом, и я неосознанно подаюсь навстречу.

Протянув руку, он забирает у меня бокал, не касаясь пальцев. Я очарована им и с легкостью это позволяю.

Смотрю, как он поворачивает стакан и прижимается губами к тому месту, где отпила я, и сам делает глоток виски. Я смотрю на его горло, где, пока он пьет, двигается адамово яблоко. Закончив, он чуть отстраняет бокал от губ и слизывает оставшуюся каплю с кромки.

Это чувственно и сексуально, и у меня никогда не подкашивались колени от чего-то такого простого.

— Я подумал, что раз заплатил за него, то надо хотя бы попробовать.

Повернув бокал так, чтобы место соприкосновения наших губ оказалось передо мной, он возвращает его мне. В этот раз, касаясь моих пальцев своими. Я молчу, пока они задерживаются, мы вдвоем будто оказываемся в невидимом объятии, его пальцы двигаются к моему запястью. Легко касаются кожи, и он улыбается мне.

Улыбка этого мужчины может снести здание.

Я подношу бокал к губам и пробую место, где были его губы. Не знаю, что на меня находит в тот момент, но образ его с моим бокалом сильнее распаляет мое желание повторить то же самое. Никогда раньше я так себя не вела, не кокетничала с незнакомцем.

Я допиваю оставшийся напиток, чувствуя обжигающее тепло в горле. Он убирает руку с моего запястья и забирает стакан. Ставит его на стойку и с улыбкой поворачивается ко мне.

— Скажи мне свое имя.

Он требует то, что я не уверена, хочу ли дать. Если скажу, тогда мы перестанем быть незнакомцами, и чары рассеются. Он безбожно великолепен и явно при деньгах, но не с таким парнем я хочу связываться.

Таких как он я видела по всему Йелю. Он пригласит меня на свидание, будет говорить про свой банковский счет, пока я буду пытаться говорить про великую теорему Ферма. На мой вкус он слишком обаятельный, и мужчина в таком заведении не тот, с кем бы я хотела строить жизнь.

— Давай не будем? — прошу я, поворачиваясь к бару, чтобы заказать еще выпить. Высматривая бармена взглядом, я бросаю мужчине через плечо: — Давай притворимся, что это Изумрудный город, а ты волшебник за кулисами.

Он скользит рукой по моему бедру, и я замираю, глядя ему в глаза. В его взгляде отчаяние, словно он умоляет меня дать ему хоть что-то. Что угодно. Улыбка исчезла, уступив место уязвимости и страху. Мне хочется его утешить.

— Пожалуйста.

Я вижу, как двигаются его губы, но не слышу ничего из-за громкой музыки. Придвигаюсь ближе и тянусь к его уху, давая желаемое:

— Мэллори.

Отстраняюсь, почему-то смущаясь, словно, сказав свое имя, я открыла ему что-то особенное в себе. Это всего лишь мое имя. Почему это кажется мне таким сокровенным?

Глядя на другой конец стойки, я вижу Пейдж с тем же парнем, с которым она говорила ранее. Она не сдвинулась с места и, словно чувствуя мой взгляд, поднимает голову и смотрит в мою сторону. Смотрит на мужчину передо мной, затем на меня, приподнимая брови. Я чуть пожимаю плечом, и щеки заливает румянец. Я не делаю ничего плохого. Не знаю, почему я так смущена.

Она кивает и стучит пальцем по часам — наш сигнал собираться — затем поворачивается к собеседнику.

— Уходишь?

Я поворачиваюсь к незнакомцу и улыбаюсь.

— Похоже на то.

— Дай мне свой номер.

Еще одно требование. Нет никакого сомнения в его подходе. Он, очевидно, привык к тому, что получает желаемое. Я колеблюсь, оглядываясь и пытаясь придумать отмазку.

— Если я спрошу твою подругу, она мне его даст?

С самодовольной улыбкой я поворачиваюсь к Пейдж, а затем снова к нему.

— Ни в жизнь.

Пейдж всегда держит парней на расстоянии от меня, утверждая, что мне нужно дождаться подходящего и не тратить время на лузеров из колледжа. Она права, называя всех парней в колледже снобами, может, и этот такой же. Но, не давая себе возможности совершать ошибки в отношениях с мужчинами, в двадцать три года я оказалась закрыта и неопытна. Хочу, чтобы это парень исчез, но одновременно с этим и не хочу.

Возвращая внимание к нему, я замечаю, что он достает из кармана телефон. Стоит и ждет, и я решаю сдаться.

Вздохнув, выпаливаю номер, надеясь, что он вряд ли расслышит его сквозь окружающий нас шум. Я совсем не знаю этого парня. Зачем ему мне звонить? Я не пытаюсь попасть к нему домой, это точно, а этого-то и хотят все парни здесь.

Когда он убирает телефон, подходит Пейдж и смотрит на нас.

— Готова?

— Да. Догоню тебя, — заверяю я, глядя, как она удаляется на выход.

И снова теряюсь, когда смотрю в его сапфирового цвета глаза. Это как быть в центре торнадо. Только не знаю — ветер ли он, который устроит разрушения, или спокойствие в центре, которое даст мне устойчивости.

Протянув руку, он проводит костяшками пальцев по моей скуле, будто оценивая мягкость кожи.

— Я хотел большего.

Я едва расслышала, но все же уловила его слова.

Не знаю, что он подразумевает под этим, поэтому не знаю, как отвечать. Просто стою, застыв на месте, пока он касается меня. Мне стоит сказать ему остановиться или уйти, но что-то в нем завораживает, и я не могу не тянуться к этому.

— Она ждет.

Я поворачиваюсь и вижу Пейдж у стены, наблюдающую за нами, и понимаю, что надо идти.

Опустив руку, он отступает, улыбаясь мне как прежде. Непринужденно. Но улыбка не достигает глаз. Что-то есть в его взгляде, я не могу прочесть, но хочу. Мне нужно узнать все об этом незнакомце.

Глубоко вздохнув, я отхожу от него на пару шагов, разрывая чары. Как только туман рассеивается, я снова прихожу в себя. Оборачиваюсь и вижу, что он смотрит на меня, и в этот раз улыбка отражается в глазах.

Когда мы выходим на улицу, мой телефон в кармане вибрирует, и я достаю посмотреть, не он ли написал. Пейдж тянет меня в такси и называет водителю адрес, пока я читаю сообщение:

На вкус ты слаще, чем я представлял.

Внутри все бурлит от восторга, пока пишу ему.

Как мне звать человека за кулисами?

С улыбкой я жду ответа.

Оз.

 

Глава 3

Мэллори

Вечером в воскресенье я в который раз беру телефон проверить, нет ли новых сообщений, и вновь остаюсь разочарованной. Это хуже, чем ожидание, когда вывесят результаты экзаменов в колледже.

— Не гонись, Мэл, — говорит Пейдж, даже не отрываясь от своего ноутбука.

Мы наконец-то все распаковали и устроились, а остаток вечера решили провести на диване за учебой и китайской едой. У нас обеих не было сил готовить, потому что это означало поход в магазин, чего мы еще не сделали. Можно подумать, что после четырех лет в общаге мы будем рады кухне, но доставка еды еще проще.

— Что? Просто проверяла почту, — возражаю я, открывая письма, словно ей видно мой телефон.

— Ну да, конечно. А я тут не лазаю по Tumblr. (Примеч.: популярный сервис для создания блогов и публикации рассказов, фотографий, видео и пр.)

Я закатываю глаза, потому что она права. Я действительно проверяла сообщения. С вечера пятницы он ничего мне не писал. Мне следовало вернуться к чтению про Osbourne Corp, к изучению всех доступных материалов, но я всё открывала нашу переписку в надежде увидеть там что-то новое, и перечитывала последнее сообщение, которое он прислал в пятницу.

Оз.

Бросив телефон рядом, я беру пособие и перечитываю то, что выделила. Кажется, я могу все пересказать, так много раз уже читала. Меня хватает на десять минут.

— Но разве сейчас не моя очередь писать? — Я беру мобильный и протягиваю Пейдж, показывая, что он написал последним. Может, я должна что-то ответить. В отношениях я полный профан, поскольку у меня их никогда не было.

Положив ноутбук рядом на диван, Пейдж наклоняется, глядя на экран телефона. Долгое время она рассматривает его, словно размышляя.

— Если хочешь ему написать — напиши, — в итоге заключает она, отстраняясь и возвращая внимание к ноутбуку. — Читать эти книги ты уже не можешь. Судя по их виду, они скоро развалятся, — шутит Пейдж по поводу моего потрепанного чтива.

— Правда? — переспрашиваю я, не ожидая такого ответа. Пейдж не поддерживает отношений. Во всяком случае, так было в колледже. Пару раз я раздумывала над этим, когда меня приглашали на свидание, но, в итоге, соглашалась с ней, поскольку не хотела отвлекаться. Ничего важнее учебы не было, а для свиданок у меня еще будет вся жизнь. Пожалуй, я пришла в больший восторг от возможных отношений, чем думала, учитывая, что увлеклась первым же парнем, проявившим ко мне внимание. И Оз определенно не тот, за кем мне стоит гоняться. Я видела подобных парней в действии. Ходила с ними в универ. Они считают, что все можно купить, и они «идут» по девушкам, как я по электронным книгам за девяносто девять центов во время распродаж. Мне не нравится судить его, даже будучи не знакомой с ним толком, но девушке нужно сохранять здравомыслие. Должно быть, показывая свою кредитку, он думал, что это заставит меня повиснуть на нем. Но меня это не впечатлило. Как в музее: смотри на красивые дорогие вещи, но ни в коем случае руками не трогай.

— Да, почему нет? В смысле, не бегай за парнем или типа того. Заставь его попотеть, но если хочешь написать ему, то напиши. Он симпатичный.

Я таращусь на нее.

— Это как в «Похитителях тел» или что? Ты сказала «симпатичный» и подталкиваешь меня к общению с парнем.

— Ладно. Без разницы. Не пиши ему, — говорит она, обороняясь.

— Пейдж, я шучу.

— Знаю. Прости. Просто много мыслей. — Она опускает голову, скрываясь за завесой каштановых волос, которые тут же собирает сзади в хвост.

— Хочешь об этом поговорить?

— Не особо, просто читала почту и взвешивала варианты, чем хочу заняться дальше.

Я оставляю ее в покое. Пейдж заговорит, когда будет готова. Она из тех, от кого не добьешься результата давлением.

— Так, — протягиваю я, пытаясь сменить тему на более легкую, и она щурится. — Что за жеребец, с которым ты болтала в пятницу? Номерок взяла?

— Нет. Удивлюсь, если он вообще знает, как пользоваться телефоном, — ворчит она, явно взволнованная по поводу этого парня.

— Для такой короткой беседы слишком много агрессии.

— Скажем так, мы с ним были знакомы, и об этом я тоже не хочу говорить.

Захлопнув ноутбук, Пейдж кладет его на столик, натягивает на себя розовый плед и включает телевизор над камином.

С вечера пятницы она сама не своя, возможно, это из-за того парня. Мне до смерти хочется узнать про их прошлое. Никогда раньше не видела, чтобы Пейдж обращала внимание на парней. Обычно они ее раздражают.

Тоже ложусь на диван и достаю телефон, размышляя, что написать, но тут он вибрирует в руке.

Оз: Все выходные я провел в мыслях о тебе.

Сердце колотится. Бросаю взгляд на Пейдж, которая тут же отворачивается от меня.

Я: Уверена, у тебя были занятия интереснее, чем все выходные думать обо мне.

Оз: Тут ты ошибаешься, милая Мэллори.

Я: Очаровательно.

Я гадаю, использует ли он такие фразы с женщинами. Подумываю, не дать ли Пейдж прочитать переписку, но решаю этого не делать. «Весело и легко», — напоминаю я себе.

Оз: Похоже, это ты так на меня влияешь.

Я: А на самом деле, чем ты занимался в выходные?

Оз: Кроме мыслей о тебе, работал. Всегда работаю.

Я: В пятницу ты выбрался повеселиться?

Оз: Повезло, иначе не встретил бы тебя, не попробовал.

От его слов по коже бегут мурашки. Я прикусываю губу, не зная, что сказать на это.

Я: Что сейчас делаешь?

Оз: Сижу в офисе. В итоге, я сдался. Я думал, ты мне напишешь. Пытался сдержаться, но не выдержал долго.

Я: Прости, была занята. Распаковывала вещи и прочее.

Оз: Только переехала?

Я: Да! Новенькая в Нью-Йорке. Немного страшно, но в то же время волнующе.

Оз: Ты должна позволить мне показать тебе город.

Интересно, это он из дружелюбия предлагает или приглашает на свидание? Я поворачиваюсь к Пейдж, которая уже спит. Напоминаю себе ее слова. «Не гонись».

Я: Ты приглашаешь меня на свидание?

Отправив сообщение, тут же жалею об этом. Может, стоило поставить в конце смайлик, чтобы было больше похоже на шутку? Аргх.

Оз: Можешь называть, как хочешь, если согласишься.

Я: Я подумаю.

Я размышляю, стоит ли мне идти с незнакомцем, которого пять минут видела в баре, но это же и есть суть свиданий? Я же не соглашаюсь идти к нему или подобное. Мы можем встретиться где-нибудь. Поговорить. Может, я смогу понять, насколько он искренен. Он выглядит милым. Даже слишком.

Оз: Разумно. Подумай об этом за ужином со мной.

Я: ЛОЛ. Когда?

Оз: Сейчас.

Ух ты, а это шустро. Я только хотела получить от него сообщение, а теперь он хочет встретиться сию секунду. «Это все игра», — говорю я себе. Он ищет с кем перепихнуться. Решаю действовать смело и напрямую. Уверена, Пейдж бы хотела, чтобы я так поступила, покажи я ей переписку.

Я: Я не собираюсь с тобой спать.

Оз: Милая Мэллори, спать мы уж точно с тобой не будем.

Я сжимаю телефон в руке, негодуя по поводу собственной правоты. Разочарование слишком сильное для столь короткого времени, что я его знаю. Черт, да какое «знаю», я же его совсем не знаю. Как он умудрился поселиться в моей голове? Голове, которая должна сейчас думать о другом. Завтра один из важнейших дней мой жизни. Об этом мне надо думать. А не о флирте по телефону с тем, кто хочет залезть ко мне в трусики. Меня бесят его слова, мне не нравится бесцеремонность.

Я: Не слишком ли ты самоуверен? Не люблю самоуверенных.

Оз: Это не самоуверенность. Это правда.

Глубоко вздохнув, я обдумываю свои следующие слова.

Я: Прости, Оз, но ничего не выйдет. Я не такая. Ты привлекательный парень. Уверена, сможешь позвонить кому-нибудь и получить желаемое, если захочешь.

Я уверенно отправляю сообщение. Вот так. Но не могу оторваться от экрана, ожидая ответа. Минуты тикают, и ничего.

Недовольная собой, я выключаю звук на телефоне, встаю и собираю свои книги и папки. В своей спальне кидаю все на кровать, беру подушку и возвращаюсь в гостиную, где подкладываю ее под голову Пейдж. Укрыв ее пледом получше, выключаю телевизор.

Вернувшись к себе, я раздеваюсь, быстро принимаю душ и делаю обычные вечерние процедуры. В попытке отвлечься от телефона, сушу волосы, затем выбираю наряд на завтра.

Я волнуюсь, что имеющееся у меня не подойдет. Похоже, на данный момент у меня пробел только с одеждой, и меня сводит с ума вероятность, что могу с этим облажаться. Я могу все зазубрить, но подходяще ли выгляжу? Нью-Йорк — гламурный город, и у всех тут шикарные вещи. Я же купила свою офисную одежду в Macy’s, исчерпав всю кредитку, поскольку это было необходимо. И все равно стою и думаю, что она не на уровне. Даже ценники в Macy’s вызывали досаду. Если бы только мы с Пейдж носили один размер. Я бы смогла брать у нее вещи поносить. Но она миниатюрная. К счастью, у нас один размер ноги, так что я могу таскать ее обувь.

Остановив выбор на серой юбке-карандаш и нежно-розовой блузе, иду в комнату к Пейдж порыться в ее туфлях. Беру пару бежевых туфель на низком каблуке, ведь неизвестно, сколько времени мне предстоит провести на ногах. Все подготовив, я с ноутбуком укладываюсь в кровать. Хочется еще раз все повторить про Osbourne Corp перед завтрашним днем. Я уже знаю кучу информации о компании, поскольку именно они предоставили мне стипендию, но хочу быстренько освежить память на случай, если кто-то спросит что-то про их последние данные.

Откинув покрывало, залезаю в постель и беру телефон. И делаю то, что хотела сделать целый час. Разблокировав экран, я вижу три сообщения и четыре пропущенных звонка. Все от Оза. Обалдеть.

Оз: Так ты считаешь меня привлекательным?

Прочитав первое сообщение, я закатываю глаза.

Оз: Я хочу тебя, потому что знаю, что ты не такая. Это может тебя удивит, но и я не такой. Как я уже тебе говорил. Я только работаю. Дай шанс. Я тебе покажу.

Оз: Мэллори, пожалуйста, ответь мне.

Вскоре после сообщений начались звонки. Я не знаю, как это понимать. Он настойчив. С одной стороны мне это нравится, а с другой я напугана. Оз вполне вероятно может катком проехаться по мне и моему сердцу.

Я подпрыгиваю, когда телефон в руке начинает вибрировать. На экране высвечивается имя Оза, и я колеблюсь с ответом. Проходит всего секунда, и я сдаюсь.

— Алло.

— Мэллори. — Он произносит мое имя с безграничным облегчением.

— Оз. — Похоже, я способна говорить только односложно. Не знаю, что еще сказать.

— Не поступай так со мной.

— Как «так»? — уточняю я, совсем не понимая, о чем он говорит.

— Не говори, что все кончено, и не переставай отвечать после этого. Ты даже не дала мне шанс объяснить, что я имел в виду. — В его голосе слышится отчаяние.

— Прости, просто…

— Пообещай, — перебивает он, — что никогда так не сделаешь снова. Ты дашь мне шанс объясниться.

Я смеюсь.

— Я не сказала, что даю тебе шанс.

— Ты взяла трубку.

Тут он меня подловил. Взяла. Могла ведь проигнорировать и заблокировать его номер.

— Это все ради секса? — требую я ответа.

— Нет, Мэллори, ради гораздо большего.

Он говорит правду?

— Пообещай, — снова просит он, и я сдаюсь. Мне нужно дать ему желаемое.

— Обещаю. — Почему-то кажется, что обещаю я гораздо больше этого.

В трубке раздается его облегченный вздох.

— Ты в кровати?

Сердце снова пускается вскачь. Может, стоит сходить на обследование.

— Да. — Щеки заливает румянец, и я зарываюсь глубже в одеяло.

— Моя милая Мэллори.

Мне стоит сказать, что я не его, но мне, вроде как, нравится, как это звучит. Мне приятно, и это пугает, поскольку скорее должно вызывать желание сбежать.

Мне хочется нарушить тишину, и я пытаюсь придумать что-то, в чем не будет двойного смысла.

— Завтра я начинаю работу на новом месте. Первый день в Osbourne Corp. Слышал о них?

— Ага, слышал.

Я ожидаю, что он скажет что-то еще, но нет. Обычно при упоминании об Osbourne Corp люди тут же начинают говорить только о ней.

— Отпущу тебя спать, — прощается он, не предлагая продолжить разговор. Это странно. Он уже настолько знаком мне, но все еще полный незнакомец. — Напишу тебе завтра.

— Спокойной ночи, Оз.

— Сладких снов, детка.

 

Глава 4

Мэллори

Я просыпаюсь до звонка будильника в предвкушении грядущего дня. Мне снился странный сон про сапфирово-голубые глаза и то, как я брожу по лабиринту. Пожалуй, чтобы разобраться в значении сна, мне и психолог не нужен.

Взяв с тумбочки телефон, я смотрю на экран и вижу новое сообщение:

Оз: Удачи в первый день. Тебе стоит собрать волосы наверх.

Вскинув бровь, я размышляю, что это еще за просьба. У меня относительно короткие волосы, едва достают плеч, но при возможности я могу их подколоть. Ответа я не отсылаю, не зная, что именно сказать. «Спасибо, но я сделаю так, как пожелаю»?

Поднявшись с постели и отложив мобильный на комод, я начинаю собираться. Надеваю светло-розовый бюстгальтер и такие же трусики. Сегодня мне требуется уверенность. В этом году на день рождения Пейдж подарила мне подарочную карту с нехилой суммой в Victoria’s Secret, и я оторвалась в отделе нижнего белья. Это странно, но имея под одеждой что-то сексуальное, я чувствую себя супергероем.

Скользнув в юбку и блузку, я иду в ванную краситься. Никакой штукатурки, но мне хочется выглядеть хорошо. Покончив с макияжем, я замечаю, что у меня еще есть время, так что решаю заколоть волосы. Исключительно мое решение и никак не относится к просьбе Оза. Во всяком случае, так я мысленно твержу себе.

После надеваю туфли на каблуке, подходящий пиджак и встаю перед зеркалом, разглядывая себя. Я выгляжу такой взрослой. Без задней мысли беру с комода телефон и отправляю сообщение Озу.

Я: Спасибо. И я подумаю.

Нет смысла сообщать ему, что я сделала, как он просил. Я просто согласилась с его словами, только и всего.

Собрав оставшиеся вещи, иду на кухню. Там меня встречает Пейдж с кружкой-термосом с кофе для меня.

— Я как гордая мамочка в твой первый день в садике, — говорит она, лучезарно мне улыбаясь.

Хихикая, я качаю головой. Она определенно очаровательна. Взяв кофе, я обнимаю ее, молча благодаря за то, что она есть в моей жизни. Не знаю, что бы я без нее делала.

Отстранившись, она протягивает мне коричневый бумажный пакет, и я смеюсь. Она собрала мне обед?

— Да ладно.

— Да-да. Арахисовое масло с клубничным желе. Чипсы и банан. — Она скрещивает руки на груди, одаривая меня самодовольным взглядом. — Я лучшая мама на свете.

— Спасибо.

Я беру ланч и убираю его в сумку. Дизайнерскую сумку, которую Пейдж подарила мне на Рождество и не позволила отказаться. Она пригрозила, что если я ее не оставлю себе, то она со мной больше никогда не будет разговаривать. Сумка неплохая, достаточно большая для ланча и пары необходимых вещей, но при этом стильная.

— Пожелай мне удачи, — бросаю я по пути на выход. И слышу ее пожелание, когда закрываю дверь. На первый этаж я еду на лифте. В нашем здании десять этажей, а мы живем на третьем.

Отсюда до Osbourne Corp три квартала, и сегодня утром не так жарко. Сунув в уши наушники, я включаю аудиокнигу, пытаясь сосредоточиться и настроиться. Я умная, уверенная и могу сделать все, что угодно. Мое супергеройское белье меня подбадривает, пока я делаю последние шаги до работы.

Я уже засекала время, просто на всякий случай, но получается, что от дома идти сюда всего пятнадцать минут, и это отлично. Фасад здания наводит страх, но я вскоре стану частью этой системы, так что стараюсь войти в стеклянные двери с уверенностью в себе.

Внутри, как мне написали в электронном письме, иду на пост охраны. Один из охранников за стойкой выдает мне временный пропуск и проводит в отдел кадров, на ходу объясняя, что располагается на каждом этаже.

В двадцатиэтажном здании три последних этажа отведены руководителям Osbourne Corp. Отдел кадров располагается на пятом этаже, под ними кафетерий и тренажерный зал. Я погуглила это здание, чтобы узнать все это. И, возможно, в своем изучении зашла слишком далеко. Мое рабочее место в бухгалтерии на десятом этаже, и вдобавок к ежедневным обязанностям я буду проходить практику у финансового контролера по стратегическому планированию компании.

Меня представили Агате, главе отдела кадров, и она мне тут же понравилась. Похожа на бабушку с отличным чувством стиля, в синем костюме и красных туфлях на каблуках. Она тепло улыбается, и мне хочется ее обнять, но, думаю, это будет неуместно. Агата не торопясь проходится по моим документам нового сотрудника, страховым выплатам и информации о банковском счете.

Закончив, она знакомит меня с еще двумя интернами, которых взяли на ту же программу, что и меня.

— Мэллори, это Эрик и Скайлер.

Мы обмениваемся приветствиями, и я пожимаю им руки.

Скайлер, вроде, классная. На ней сливовый брючный костюм и ярко-розовые туфли на высоких каблуках, черные волосы выпрямлены и собраны в низкий хвост. В миндалевидных глазах светится тепло, рукопожатие уверенное, а улыбка во время нашего приветствия искренняя. Мне она нравится, как и то, что кроме меня в программе есть еще одна девушка.

Эрик кажется нормальным. Среднего роста, русые волосы и голубые глаза. Выглядит как американский парень-модель из Abercrombie (Примеч.: самый известный американский бренд одежды в стиле Casual). Таких парней я уже встречала и обходила стороной. Он осматривает меня с головы до ног, пока мы жмем руки, и я убираю свою быстрее, чем требуют приличия. Он одаривает меня широченной улыбкой, от которой, уверена, растекаются некоторые девочки, но я лишь сдержанно улыбаюсь в ответ, притворяясь, будто ничего не произошло. Мне хочется произвести хорошее первое впечатление, особенно в присутствии Агаты, так что держу рот на замке.

Нас отводят на этаж, где представляют супервайзеру и главе бухгалтерии Линде Грин. Невысокая, хорошо одетая, с профессиональной улыбкой. Она с восторгом приветствует нас в компании. После ее ассистент провожает нас до рабочих мест, где мы и устраиваемся. Мой стол находится между столами Скайлер и Эрика, но, к счастью, тут достаточно места.

Нам выдают кучу работы на день. Я тут же приступаю к делу, изучая цифры в расчетных документах, и даже нахожу способ ускорить процесс, меняя их формат. Заканчиваю еще до обеда, в отличие от Скайлер и Эрика, так что решаю показать свой способ, чтобы все знали.

* * *

Эрик приглашает нас на обед, но Скайлер принесла еду с собой, так что мы вместе отправляемся в кафетерий. Я бы лучше осталась на месте и продолжила работать за ланчем, но для меня больше нет отчетов, поскольку предыдущие я закончила очень быстро.

Во время обеда узнаю, что Скайлер закончила Стэнфорд с высшим баллом и отказалась от работы в Белом доме ради стажировки здесь. Мы много говорим об учебе, что привело нас к этой работе, к счастью, не затрагивая тему семьи. Мне нечего особо сказать, когда меня спрашивают о родителях, а когда я говорю, что сирота, то люди сразу выглядят печальными. Я выросла в большой приемной семье, и хотя это было не лучшим вариантом, но обо мне заботились хорошие люди, и ничего плохого со мной не происходило. Я слышала много ужасных историй, так что считала себя везучей.

— Ты получила стипендию? От Osbourne Corporation? — недоверчиво переспрашивает она, будто думает, что я шучу.

— Да. Это стало таким потрясением. Я даже не подавала на нее. Мне ее предложили после нескольких соревнований штата по математике, в которых я участвовала.

— Блин, подруга, ты, наверное, особенная. Никогда не слышала, чтобы они так делали. — Скайлер склоняет голову набок, а затем расплывается в улыбке, словно рада сидеть рядом с тем, кого считает себе ровней.

— Как мне сказали, это редкость. И я уверена, что так и попала сюда. В любом случае, я усердно трудилась, чтобы оказаться здесь, и мне не терпится увидеть, куда меня заведет эта работа.

— Я тоже. Работала в поте лица, только надеюсь, что красавчик не попал сюда за счет имени папаши, — говорит Скайлер, откладывая упаковку от ланча.

— Кто, Эрик?

— Да. Ты не расслышала его фамилию? Вестмоланд. Думается мне, что он родственник губернатора. Наверное, поэтому сюда попал. Я могу ошибаться и надеюсь на это, но обычно я права.

Я молча киваю, и Скайлер встает. Вытащив телефон, она смотрит на экран.

— У нас еще осталось пятнадцать минут. Отвечу на пару писем и поиграю в Candy Crush, а потом вернусь к работе. — Она поднимает на меня взгляд и улыбается. — Увидимся наверху.

Подмигнув, Скайлер уверенной походкой направляется на выход. Кажется, будто она проработала здесь всю свою жизнь. Должно быть, на ней тоже супергеройское белье.

Достаю из сумки телефон, собираясь написать Пейдж про свой первый день. Разблокировав экран, я широко улыбаюсь, когда вижу сообщение от Оза.

Оз: Как первый день?

Я: Хорошо. Только пообедала.

Оз: Хорошо. Позволь сводить тебя на ужин и отметить.

Мои щеки покрываются румянцем, но дальше следует укол разочарования, когда печатаю ему ответ.

Я: Прости. Уже пообещала ужин соседке.

Оз: Что насчет праздничного завтрака перед работой?

Я: Возможно.

Оз: Возможно? Это лучше, чем «нет». Я заеду за тобой и привезу вовремя на работу. Слово скаута. Без шалостей.

Я смеюсь над тем, что он использовал слово «шалости». Он определенно не сдается.

Я: Это, должно быть, очень рано для тебя.

Оз: Назови время, и я все организую.

Прикусываю губу, сомневаясь, но восторг слишком велик, чтобы отказываться.

Я: Ладно. Завтрак.

Пишу Озу адрес, и он соглашается заехать за мной в семь утра. Встав из-за стола, я возвращаюсь на рабочее место с улыбкой до ушей. У меня свидание. За завтраком, но все же свидание.

Не доходя до своего стола, я бросаю взгляд на телефон и вижу новое сообщение. Быстро его открываю и вижу, что оно от Оза.

Оз: Мне нравятся собранные волосы.

Только я собираюсь спросить, как он узнал об этом, как из-за угла выходит Скайлер. Не желая выглядеть так, будто играю в телефоне в рабочее время, я сую его в сумку и забываю о случившемся. Уверена, Оз пошутил после моего ответа, что подумаю над его предложением о прическе.

Остаток дня я провожу с Эриком и Скайлер, пока нас обучают программам, используемым в компании — я уже практиковалась в использовании всех трех. Их упоминали в документах, которые мне прислали, и я уже все посмотрела. Также мы обсудили наши ежедневные обязательства. От нас требуется много тяжелой работы, но это необходимо для наработки навыков. Также я замечаю, что во время работы и раздачи заданий мы со Скайлер соглашаемся, делая пометки, а Эрик же ворчит. Думаю, она права на его счет.

После рабочего дня я вприпрыжку иду домой с улыбкой на лице. Я впечатлила начальство тем, как быстро все «схватила» и своими знаниями в программах. Первый день пройден, и я в предвкушении дальнейшего. И еще часть меня поет от счастья, потому что утром у меня свидание за завтраком.

 

Глава 5

Майлз

Кто-то мог бы подумать, что близость Мэллори слегка успокоит мою тревогу. То, что могу увидеть ее в любой момент, потому что она всего лишь в паре этажей от меня, должно было помочь. Но нет. Если уж на то пошло, то ситуация усугубилась.

Моя и без того слабая терпимость опустилась на совсем низкий уровень. Столько времени потеряно. Мне не хочется делать это прямо сейчас, нужно было разделаться с этим еще несколько недель назад. До того, как моя Мэллори приехала в Нью-Йорк.

Мне надоела игра, в которую приходилось играть. Надоело притворяться, что она не моя. Пришло время, чтобы все узнали правду. Последние кусочки пазла встанут на место, и я смогу ее заполучить.

— Это последние условия, которые вы готовы предложить? — Ведущий юрисконсульт, мистер Уэр, смотрит на меня, ожидая подтверждения. Чего делать не должен. Мы несколько месяцев работали над сделкой. Черт, да ее нужно было закрыть еще в первый день. Он знает, как мне это нужно. Я даже участвовать в этой беседе не должен. Нам стоит заниматься другим делом. Неудивительно, что у юристов почасовая оплата.

— Как я говорил несколько раз сегодня и днями ранее, я готов предложить все, что угодно, ради покупки этой компании. Это не переговоры, и если вы не понимаете, что это значит, я найду кого-нибудь еще, кто справится с этим делом. — Я бросаю ручку на стол, пронизывая его взглядом. Не люблю повторять, а тут только этим и занимаюсь. Какой смысл нанимать лучшего юриста, если приходится нянчиться с ним? Я бы позвонил и заключил сделку сам, но пытаюсь скрыть факт, что контракт интересует Osbourne Corp, пока дело не завершено. — Спросите, сколько они хотят, и дайте им чертовы деньги.

— Да, мистер Осборн. Мы представим им новую сделку и сообщим их команде, что рады рассмотреть любое их предложение, — смущается он и возвращается к бумагам на столе, поправляя их. Не знаю, быть мне тронутым, что я запугал одного из лучших юристов Нью-Йорка, или раздраженным.

— Мы не рады «рассмотреть», — выплевываю я последнее слово, подчеркивая тем самым свою точку зрения и встаю. — Я хочу только, чтобы вы спросили у них сколько, и дали им всю сумму. Вообще, предложите им больше запрашиваемой цены.

— Но, сэр, я считаю, что мы можем получить это за меньшую стоимость, может даже…

Стол сотрясается от моего удара рукой. Все три юрисконсульта вздрагивают, удивленные моей реакцией. Моя ассистентка, Джей, даже глазом не моргнула, продолжая со скукой наблюдать за нами.

— Не вижу, чтобы у вас были проблемы с тратой моих денег, когда дело касается ваших услуг, мистер Уэр. — Я упираюсь рукой в стол, наклоняясь вперед. Ладонь все еще горит от удара, но это заглушает боль внутри, которая жжет меня с вечера пятницы, когда я видел Мэллори в последний раз.

— Сэр… — снова начинает он, но я не даю договорить. Он уже и так потратил достаточно моего времени. Либо все закончится сейчас, либо я покончу с ним.

— Выполняйте или… — не заканчивая предложения, я жестом показываю, что будет — я просто выкину его отсюда. Он понимает. Это видно по его округлившимся глазам. Все в комнате понимают. Он, может, и ведущий юрисконсульт, но если кто хорошо и знает, что я получаю желаемое, то это он. Уже много лет он работает на меня. Никто не встает между мной и конечной целью. Возможно, с заминкой на короткое мгновение, но, в итоге, я получаю то, что хочу, и мистер Уэр свидетель многих таких сделок.

Наверное, угрожать не стоило, но когда дело касается ее, мне плевать. Я сделаю что угодно, даже запачкаю руки, если придется. Это черта, явно доставшаяся мне от отца.

— А теперь перейдем к следующему пункту повестки дня. Сара, не могли бы вы ознакомить присутствующих с нашим следующим приобретением. Подробности описаны в презентации.

Щелкнув пультом, я опускаюсь обратно в кресло, пока собравшиеся поворачиваются к экрану, который расположен на другом конце кабинета. Сара, наша глава отдела закупок, приступает к представлению информации, которую я просмотрел и отправил в конце прошлой недели. Что произойдет, когда мы купим этот бизнес. Всевозможные варианты. Я рассказал ей все, что хотел и что нужно включить в презентацию для аудитории, но все еще размышлял, не закрыть ли их полностью после того, как получу от них необходимое. Пожалуй, им так будет лучше.

Я думаю о Мэллори. Интересно, что она бы сказала о цифрах, к которым я пришел. Впечатлили бы они ее или у нее бы сложилось свое мнение? Забавная и чуждая мне мысль — учитывать чье-то мнение при принятии решения. Раньше я никогда так не делал, поскольку не заботился о том, что думают люди о моих идеях. Но сейчас, слушая Сару, пересказывающую составленный мной план, я гадаю, а одобрила бы его Мэллори?

А затем воображение заходит дальше, и я представляю Мэллори в моей постели после того, как я хорошенько ее отлюблю. Ее губы, припухшие от моих поцелуев, волосы растрепаны после всего, что я делал с ней. Мы бы лежали, я бы говорил о работе. Рассказывал бы ей то, чем никогда ни с кем не делился. Когда тело начинает реагировать на представшую картину, приходится отвлечься от этой мысли.

Я жду, когда Сара закончит со слайдами, чтобы можно было ответить на вопросы. Но уверен, что их не будет. Сара не первый год на меня работает, и с ней мне никогда не приходилось повторяться. В конечном счете, я принимаю решения в Osbourne Corp, но отлично понимаю, что может сделать команда.

О Мэллори я стараюсь не думать, поскольку она и так занимает все мои мысли весь день. Провожу рукой по волосам, пытаясь успокоиться и не торопить окончание этого важного собрания, потому что мне хочется быстрее добраться до нее. Даже просто взглянуть одним глазком. Бросаю взгляд на телефон, желая узнать, нет ли новых сообщений, но ничего.

Окружающие начинают обсуждать предложение, задавая вопросы, я же делаю пометки. Это один из последних выкупов, что я сделаю перед тем, как мой план вступит в действие. Слишком рано я начал действовать с Мэллори, и теперь приходится торопиться, чтобы все закончить. Целый день я провел на совещаниях, чтобы двинуться дальше, но, думаю, все начинает становиться на свои места. Я разбираюсь с беспорядком, который натворил своими поспешными действиями, и тем, что обещал себе никогда не повторять. Я раскрыл свои карты, и это нужно исправить.

* * *

С заходом солнца я отпускаю команду, которой не терпится уйти. Даже я чувствую напряжение в кабинете. Сообщаю, что завтра жду ответов с конкретными предложениями. По пути на выход ассистент записывает за мной, следуя по пятам.

— Я хочу закрыть дело Харфорда к концу недели, — говорю я ей, нажимая на кнопку вызова лифта.

— Хм-м. Откуда вы узнали, что я могу сдвигать горы? — шутит она, но я уверен, что если нужно — сдвинет. Джей может казаться чересчур энергичной, но это ее сильная сторона. Она достанет и запилит любого в этом офисе, пока не получит желаемое, и меня это устраивает, потому что она получает то, чего хочу я.

Звонок оповещает о прибытии лифта, и мы заходим в кабину. Она нажимает кнопку вестибюля.

— Что насчет мистера Карсона? Это действительно проблема. Я так и не получила от него ответного письма по проекту Стайн, — недовольно фыркает она. Я знаю, что это из-за его удаленной работы, Джей не может ходить и стучаться в его дверь каждые пять минут.

— Уволь его. И проблема решена.

— Кто-то сегодня очень бойкий, — усмехается она. — Ох, еще Тейлор Кэмпбелл звонил. Снова.

Я пристально смотрю на нее. Тейлор Кэмпбелл — активный политик, и я знаю, чего он добивается. Он все пытается заставить меня появиться на его мероприятиях. Что я ненавижу. Все эти люди, которые пытаются сблизиться, пообщаться с тобой… Вечно желающие получить от тебя что-то. Я думаю о Мэллори, и как бы она выглядела красиво одетая рядом со мной, чтобы все смотрели. Идея соблазнительная, но образ ее в моей постели мне нравится больше. Лишь мы вдвоем.

Снова раздается звонок лифта, вырывая меня из размышлений, и я выхожу. Джей остается. Я поворачиваюсь и останавливаю дверь, не давая ей закрыться.

— Я оставил несколько документов в нашей общей папке. Мне нужно, чтобы ты их разобрала. Если задержишься, попроси одного из охранников проводить тебя к машине.

Она улыбается.

— Переживаете, что со мной что-то случится, и тогда вы не сможете найти мне замену, того, кто сможет вас вытерпеть?

Я игнорирую ее, поскольку она, скорее всего, права. До нее я менял ассистентов каждые два месяца. Многие говорили, что я холодный бесчувственный козел.

— Позвони Айви, пусть придет. Нам нужно покончить с парочкой дел.

 

Глава 6

Мэллори

— Как ты можешь столько есть? — спрашиваю я Пейдж, когда она отправляет огромный кусок стейка в рот, запивая его пивом.

— Что? Мы же тут празднуем. — Она отрезает еще кусок и отправляет вслед за первым. И куда только в нее вмещается? Должно быть, ее тренировки действительно работают.

— Ну, выкладывай. Кого мы ненавидим, кого обожаем?

Я смеюсь и кратко пересказываю произошедшее за день, который прошел проще и спокойнее, чем ожидала. Большинство людей мне понравилось. Эрик немного странный и, бывало, пялился слишком долго, но Скайлер классная. Могу представить, что мы с ней поладим. За Эриком же буду приглядывать. Он похож на одного из тех, кто попытается присвоить твою работу себе или подставить ради спасения собственной шкуры.

— Я знала, что у тебя так легко получится. Такое для тебя проще простого.

Подняв бокал с пивом, она опустошает его. Я же ковыряю пасту в тарелке, не испытывая особого голода. Энергия и восторг от происходящего поддерживают меня. Сегодняшний день прошел лучше, чем я представляла, а на завтра у меня планы с Озом.

— А ты? Что-нибудь на рабочем фронте?

Ее лицо озаряется улыбкой.

— Вообще-то, да. Я не говорила тебе, но я подала заявку в Osbourne Corp.

— Правда? — Я удивлена.

Я понятия не имела, что собирается делать Пейдж. Она получила степень в области уголовного права с дополнительной специальностью в киберпреступности. Она говорила про работу в органах безопасности, но я не особо понимала, что это значит. Почему-то я представляла ее сидящей в машине перед чьим-нибудь домом и фотографирующей чьего-то изменяющего супруга. Может, еще надирающей ему задницу после. Но Пейдж потрясающая, так что, уверена, у нее все получится в любом начинании.

— У них появилось место, так что я подала резюме. И тут же получила работу. Очевидно же, — заявляет она, и я фыркаю.

— Очевидно, — соглашаюсь я улыбаясь. — Чем будешь заниматься?

— Они собираются провести для меня тренинг в разных областях и посмотреть, что получается лучше всего. Я надеюсь на охрану кого-нибудь из начальства.

— Типа телохранителем? Тебе это интересно?

— Думаю, это у меня получится лучше всего, — говорит она с широченной улыбкой. Она, определенно, в восторге, и это передается и мне.

Пейдж всегда внимательна к окружению и помнит абсолютно все. У нее фотографическая память. Иногда то, что она все помнит, пугает, но и ей не нравится, когда люди об этом знают. Я сама расколола ее только через два года совместного проживания.

— Значит ли это, что я буду видеть тебя регулярно? Будем иногда вместе обедать? И даже ходить вместе на работу?

Мне нравится идея совместных походов на работу. Может, это не будет «вместе» вместе, но я согласна. Я там никого не знаю, и с радостью буду работать с ней. В этом есть какое-то удобство. Возможно, мы становимся зависимыми друг от друга.

— Было бы круто. Думаю, скоро узнаем.

Официант останавливается у нашего столика с очередным бокалом пива для Пейдж. Я поднимаю свой бокал с вином.

— За нас. И наше взросление, — произношу я и, чокнувшись, отпиваю.

— Это определенно требует десерта, — добавляет Пейдж, что не удивительно.

— А когда бывает наоборот?

— Туше́, но в этот раз мы его делить не будем, — заявляет она, будто мы постоянно так делаем.

— Мы не брали один десерт на двоих с того случая в закусочной на первом курсе, — парирую я, пронизывая ее взглядом.

— Ты никогда этого не забудешь, да? Почти четыре года прошло, а ты все цепляешься к этому. Жаль мне того, кто на тебе женится. Ты никогда ничего не забываешь. — Пейдж качает головой.

— Тогда ты укусила меня за палец, — говорю я со смехом. Когда это случилось, я испугалась, кем же оказалась моя соседка. Теперь та ситуация видится просто забавной.

— Ну, так не хватай ничего с чужих тарелок, и твои пальцы будут в безопасности.

Судя по ее тону, это общеизвестный факт — тебя укусят за палец, если подойдешь близко к чужой тарелке.

К столу снова подходит официант, чтобы забрать ее пустую тарелку, и Пейдж тут же просит принести меню с десертами.

— Ты закончила?

Не дожидаясь ответа, она подхватывает пасту с моей тарелки своей вилкой. Закон «не хватай чужую еду» явно к ней не относится. Однако, зная Пейдж, я не удивляюсь — она рискнет пальцем ради еды.

Достаю телефон, желая проверить, нет ли новых сообщений, но тут слышу мужской голос:

— Мэллори. — Голос обволакивает кожу, от чего появляются мурашки. — Надеюсь, ты собиралась посмотреть, не написал ли я тебе.

Повернув голову, я вижу Оза.

Кажется, он пришел из офиса, судя по идентичному костюму, который носил в последнюю нашу встречу. В этот раз он темно-бордовый, практически черный. Пиджак расстегнут, открывая вид на такого же цвета жилет, и черный галстук на фоне белоснежной рубашки. Чертовски сексуально, когда у мужчины есть вкус.

Только прическа выбивается из образа. Похоже, он теребил рукой волосы, от чего они растрепались, но это лишь добавляет притягательности. Мне бы хотелось увидеть их слегка отросшими, чтобы темные волны превратились в кудри. На лице еще не борода, но и не щетина за день. Такая длина выглядит соблазнительно и оставляет следы после поцелуев. Ну, или мне так говорили.

Он кладет ладонь на мое обнаженное плечо, и по всему телу распространяется тепло. Дома после работы я переоделась в более обыденный наряд перед тем, как мы отправились на ужин. На улице очень жарко, поэтому мой выбор пал на тонкую майку и шорты, чтобы открыть как можно больше кожи. Сейчас же я чувствую себя чуть ли не голой, поскольку простое прикосновение ощущается почти интимным.

Оз наклоняется к моему уху, поглаживая плечо большим пальцем.

— Я писал тебе.

— Оз, что ты здесь делаешь? — взволнованная его появлением, спрашиваю я.

Он улыбается, и я замечаю ямочки на щеках. Должно быть, пропустила их в темноте клуба. Это лишь делает его привлекательнее, хотя более, мне казалось, уже невозможно.

— Сэр, — слышу я чей-то голос и перевожу взгляд на мужчину в костюме. Должно быть, он управляющий или даже владелец. Пока мы ужинали, я видела, как он общался с гостями. — Я не знал, что вы заглянете к нам сегодня. Ваш столик будет готов сию минуту, мистер…

Оз вскидывает руку, перебивая его.

— Я сяду здесь, — уверенно произносит он тоном, не терпящим возражений, и приставляет к нашему столику стул, присаживаясь без приглашения.

— Конечно. Сейчас принесу напиток, — говорит мужчина, даже не спрашивая, что ему принести. Ясно, что его здесь знают. Мне становится интересно, кто он такой. Похоже, Оз не просто богатый парень. Такие мужчины встречаются повсюду в Нью-Йорке. С одной стороны мне хочется узнать, кто он, но с другой не хочется нарушать созданный нами мирок. Он явно уровнем выше меня, и пока у меня нет никакого желания осознавать это. Хочется насладиться всем, что он делает со мной.

Оз кладет ладонь поверх моей, поглаживая запястье. Снова делая, что желает. Не спрашивая. Этот интимный жест, словно обычный для нас. Я потрясенно таращусь на него. Не знаю, радоваться мне его появлению или нет. Я не планировала такой наряд для нашей следующей встречи. Не придумала, о чем говорить. Делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться. «Ходить на свидания — не то же самое, что готовиться к тесту», — напоминаю я себе.

— Я Майлз, — представляется он Пейдж, протягивая ей свободную руку. Она пожимает ее.

— Майлз? — переспрашиваю я.

— Только тебе позволено называть меня Оз, Мэллори.

Его мягкая улыбка вместе с осознанием, что что-то принадлежит только мне, вызывают бабочек в животе. Это дает ощущение, что мы пара, и у меня есть для него прозвище. Как нелепо. Мне приходится прикусить губу, скрывая улыбку.

— Парень из клуба, который пишет Мэл? — уточняет Пейдж, убирая руку.

— Ты говорила обо мне?

Его взгляд возвращается ко мне, улыбка не сходит с лица. Кажется, раньше я не думала о мужской улыбке, но его — согревает меня изнутри. В душе разливается тепло от осознания, что я ее причина.

— Ага, — удается выдавить мне. Боже, я ужасна в этом. — Что ты здесь делаешь? — тороплюсь спросить я в попытке скрыть неловкость. Никогда не считала себя робкой, но опять же, меня никогда не влекло к кому-то так, как к Озу. Что-то его отличает. Может, невосприимчивость к отказам. Когда я давлю на него, он отвечает тем же, и почему-то мне это нравится. Пожалуй, даже больше, чем следует. Может, дело в том, как любезно он это делает.

— Я частенько сюда захаживаю. Место рядом с домом, так что периодически заглядываю сюда быстренько перекусить. Тут приятнее, чем сидеть за столом на работе или дома в одиночестве.

Я тут же жалею о своем вопросе. Сначала я подумала, что, может, он следит за мной или типа того, но ясно, что дело не в этом. Ресторан рядом с его жильем, а значит, он живет рядом со мной и Пейдж. Мы отошли всего на два квартала от дома.

Снова появляется управляющий с напитком в руке для Оза.

— Могу я предложить вам что-нибудь из блюд, мистер…

— Десерт, — снова перебивает его Оз. Мужчина выглядит сконфуженным.

— Я — за, — соглашается Пейдж.

— Она не делится, — добавляю я.

— Тогда всего по одному, — заказывает Оз, медленно поглаживая кончиками пальцев мое запястье.

— У нас восемь десертов, — удивляется управляющий, словно не верит, что Оз заказывает их все.

— Мне заказать каждого по два, раз она не делится?

Я смеюсь, зная, что этот комментарий определенно заработает ему очки от Пейдж.

— О, а он мне нравится, — подтверждает она, заставляя меня смеяться громче.

— Мне это нравится. — Оз не сводит с меня глаз, словно за столом больше никого нет. Властный взгляд и нежные пальцы, ласкающие кожу.

— Что? — Я склоняюсь немного к нему, даже не задумываясь об этом. Мне хочется узнать, пахнет ли от него теплой амброй и медом — запах, о котором, кажется, я теперь не могу перестать думать.

— Твой смех. Очень милый. Мне нравится. И больше всего мне нравится, что это я заставил тебя смеяться.

Он мне безумно нравится. Слишком очаровательный, слишком поглощающий и ведет себя так, будто я уже принадлежу ему. Я могу с легкостью раствориться в нем.

— Всего по одному подойдет, — срывается у меня с языка.

Лицо пылает от понимания, что все слышали сказанное им. Он так прямолинеен в своих высказываниях. Не заботится о том, что кто-то его услышит. Это слегка пугает. Я думала, что привыкла к такому, проживая с Пейдж, но он продолжает меня удивлять.

Я бросаю взгляд на Пейдж, которая наблюдает за нами. Она молчит, что на нее не похоже. Особенно когда мужчины подкатывают к кому-то из нас. Обычно она быстро останавливает их попытки или высмеивает их слова.

— Отлично.

Он касается пальцами моей щеки, словно трогая мой румянец. И я резко отстраняюсь от него. Оз тут же убирает руку, а на лице появляется выражение, будто я его ударила. На секунду кажется, что ему больно.

— Прости. Ты застал меня врасплох. — Я пытаюсь объясниться, ненавидя свою реакцию. Мне непривычно, когда меня трогают.

— Нет. Это ты меня прости. — Он долго смотрит на меня, и я не могу истолковать этот взгляд, а затем отодвигает стул. — Не буду мешать вам, дамы. — Он снова протягивает руку Пейдж. — Приятно познакомиться.

Она пожимает его ладонь и кивает.

— Тебе не обязательно уходить. Сейчас принесут десерт, — возражаю я, снедаемая чувством вины, словно это я смутила его. Надо же. Может, мне стоило ходить на свидания в колледже, потому что для меня это все так неловко. Но опять же, вряд ли кто-то, кто встречался мне на пути, так меня обескураживал. Не говоря уже о том, что никто никогда не вызывал во мне такого интереса.

Оз поворачивается ко мне, в его сапфирово-голубых глазах что-то скрывается. Он наклоняется и целует меня в щеку, замирая, легонько касаясь кожи, и я наконец-то чувствую запах теплой амбры и меда, который так жаждала. Тело охватывает желание, по спине бегут мурашки, а соски напрягаются. С губ срывается вздох, и я закрываю глаза, совершенно ошеломленная таким простым прикосновением.

— Наслаждайся десертом, милая Мэллори. Уверен, он совсем не такой прекрасный, как ты.

С этими словами он отстраняется и направляется на выход из ресторана. Я вижу, как одна из хостесс преграждает ему путь. Она выглядит как модель, которая подрабатывает здесь, чтобы сводить концы с концами. Безупречная блондинка с ногами от ушей, которые не скрывает короткое черное платье. Она протягивает к нему руку, но он обходит ее, качая головой, очевидно отпуская ее, после чего выходит за дверь. И что это было?

— Это было сильно, — замечает Пейдж, отвлекая мое внимание от двери.

— Это было прощание?

Может, моя неловкость послужила этому. Он довольно быстро отсюда ушел.

— Ну да, он ушел. — Она смотрит на меня, как на безумную, не понимая, о чем я веду речь.

— Нет, в смысле прощание «прощание». Никаких сообщений и прочего. — Я усиленно жестикулирую, словно это поможет объяснить лучше.

— Нет, — Пейдж приподнимает брови и качает головой, будто я умом тронулась, — этот парень попался, — говорит она так уверенно, что я почти верю ей. Но все же сомневаюсь.

— Откуда ты знаешь?

— Любой зрячий это заметит, Мэл. Ты ему нравишься. Реально нравишься.

Тут приносят наши десерты. Трое официантов расставляют их на столе, закрывая столешницу тарелками и мисками.

— Божечки. — Пейдж светится, словно сейчас рождественское утро. — Выходи за него, — произносит она, хватая вилку и погружая ее в первую сладость.

— Счет оплачен, дамы, — и, не дожидаясь ответа, официант отходит от нашего столика.

Я беру телефон посмотреть сообщение, о котором говорил Оз.

Оз: Все собрание я не обращал внимания на обсуждения, только кивал. Если я согласился продать свою компанию, то это только твоя вина. А если секретарь спросила, пойду ли я на благотворительное мероприятие, то ты пойдешь со мной. Это меньшее, что ты можешь сделать.

Его слова вызывают у меня улыбку.

— Похоже, кто-то так же попался.

Это еще мягко сказано. Я слишком увлеклась Озом. И чертовски переживаю, что все испортила.

Телефон вибрирует, когда приходит новое сообщение от Оза. Сердце пропускает удар.

Оз: Забыл тебе сказать, как великолепно ты выглядела. Был слишком занят разглядыванием тебя. Ничего не мог поделать.

Я: Ты сам выглядел хорошо.

Оз: Не могу дождаться завтра, когда снова увижу тебя, и ты будешь вся моя.

Я: Я тоже.

Я поднимаю взгляд и вижу, что Пейдж пребывает в сладком забвении. Потом замечаю хостесс, которая пыталась поговорить с Озом ранее, и теперь она взглядом мечет в меня молнии. Я отвожу взгляд. Мне это определенно не нравится. Что, если у этого парня очередь из женщин, с которыми мне придется постоянно мириться? Это заставляет задуматься, кто он такой; да и разбираться с брошенными им женщинами я не собираюсь.

Я: Твоя хостесс прожигает меня взглядом.

Его ответ приходит очень быстро.

Оз: Пейдж с тобой?

Я: Ей надо разобраться с восемью десертами. Мы вряд ли отсюда уйдем.

Оз: Она не моя хостесс.

Я: Хорошо. Но мне кажется, она думает иначе.

Оз: Я никогда не говорил ей больше, чем «столик на одного», так что не знаю, каким образом она может быть моей. Единственная, кого я хочу назвать своей, заставляет меня бегать.

Его слова успокаивают меня, и ревность отступает.

Я: Я не заставляю тебя бегать.

Оз: Ох, напротив. Но я буду наслаждаться каждым моментом этой погони, если она приведет меня к тебе.

 

Глава 7

Мэллори

Из-за нервов ночь выдается тревожная. Мне снится, что я бегу, а Оз преследует меня. Последнее, что помню: я на зеленом поле, прячусь среди цветов. Оз находит меня и прижимает к земле, целуя везде. Просыпаюсь я вся мокрая и жутко возбужденная.

Глянув на часы, я вижу, что еще нет и шести утра. Отказавшись от идеи попытаться поспать еще, беру телефон. На экране высвечивается сообщение от Оза, и я улыбаюсь, как дурочка.

Оз: Не могу дождаться нашей встречи. Слишком долго не видел тебя.

Я: Ты забыл, что мы виделись вчера?

Оз: Ты слишком рано проснулась. Поспи еще, детка. И я бы никогда не забыл, что видел тебя.

Мои щеки пылают. Слава Богу, Оз не видит мой неуемный румянец.

Я: Может, мне тоже не терпится увидеть тебя.

Оз: Ты не представляешь, что эти слова со мной делают.

Прикусив губу, я пытаюсь придумать игривый ответ, но он оказывается быстрее.

Оз: Какого цвета галстук мне сегодня надеть?

Мне нравится идея выбрать что-то для него, что я могу как-то поучаствовать в его жизни.

Я: Синий… как твои глаза.

Оз: Мне больше нравятся твои. Светло-серые, с легким золотым отблеском.

Я: Кто-то очень внимателен.

Оз: Моя милая Мэллори, если бы ты только знала.

Мне нравится, как он зовет меня своей. Мне стоит больше сопротивляться, но приятно принадлежать кому-то.

Я: Тогда серый… как мои глаза.

Оз: Все, что пожелаешь.

После этого я скидываю одеяло и решаю подготовиться к нашему свиданию за завтраком. Мне нужно остыть после горячего сна и нашей переписки. Холодный душ помогает окончательно проснуться и взбодрить тело. Нет нужды сидеть напротив Оза, растекаясь в лужицу.

Оз властный человек, это дает понять его поведение. Я умная, уверенная в себе женщина, и мне есть что сказать по любому вопросу. Не хочу сидеть и молчать, потому что не могу контролировать разбушевавшиеся гормоны.

После душа крашусь и решаю снова собрать волосы. Удобно, что они не лезут в лицо во время работы, так что это лишь мое решение. Не потому, что увижусь с Озом утром. Совсем нет.

Покончив с прической, выбираю нижнее белье с «суперсилой». Мне нужна вся возможная сексуальная уверенность. Мой выбор падает на серый сатиновый набор — хочется классики, но с изюминкой. И это совершенно не связано с цветом галстука Оза. Просто совпадение.

Надеваю серое облегающее платье, идеально подчеркивающее все нужное. К нему в пару идут широкий черный ремень и такого же цвета туфли на высоком каблуке с открытым носком. Наряд отлично подходит под мои нужды сегодня. Броня, помогающая побороть либидо во время завтрака с великолепным мужчиной.

С тревогой беру телефон, которого избегала ранее. Не хотелось торопиться во время приготовлений и лишний раз нервничать.

Провожу пальцем по экрану и вижу пару сообщений от Оза.

Оз: Накрась губы красной помадой.

Оз: Пожалуйста.

Странная просьба, но, думаю, раз я выбрала ему галстук, то выполнить это желание — самое малое, что могу сделать. По пути в ванную я захватываю красный тинт для губ, который купила давным-давно. (Примеч. Тинт — это стойкий пигмент для губ, очень похожий на разбавленные чернила, который плотно «усаживается» на губах и обладает высокой стойкостью). Я думала накраситься им на вечеринку или подобное мероприятие, но в итоге он так и лежал нетронутый. «Похоже, сегодня день для мощного цвета», — думаю я, проводя кисточкой по губам. Потребуется наждачка, чтобы стереть эту штуку, но мне хотя бы не придется переживать о том, что я все «съем» во время еды, и о необходимости подкрашиваться.

В ответ отправляю Озу целующийся смайлик с яркими красными губами, на что получаю смайлик с большим пальцем. Это так нелепо, что я хихикаю.

Беру блокнот со всеми своими записями с предыдущего дня, убираю его в сумку, закидываю ее на плечо и выхожу в гостиную. Пейдж сидит за кухонным столом с миской хлопьев. На ней белая рубашка и черные брюки. Обуви пока нет, но рядом на полу лежат красные туфли на высоком каблуке.

— Утреннее свидание? — интересуется она, когда я прохожу и ставлю сумку на пол.

Я киваю, сдерживая румянец.

Прошлым вечером я рассказала ей о свидании, и она, вроде, обрадовалась за меня. Непривычно видеть радость Пейдж по поводу моего свидания, но, наверное, она что-то видит во всем этом.

— Готова к своему первому дню? — спрашиваю я, поворачиваясь к Пейдж.

Она собрала волосы в хвост, но профессионального вида не потеряла. Она худенькая, но тело у нее великолепное — уверена, Пейдж проходит на каблуках весь день без всяких возражений.

— Определенно. Хочу пораньше прийти. Произвести хорошее впечатление.

Я киваю, и в этот момент в руке вибрирует телефон — сообщение от Оза.

Оз: Подхожу к тебе.

На секунду меня охватывает волнение — кажется, я не готова к тому, что он увидит эту квартиру. А если он попросит посмотреть мою комнату? Там бардак.

Я: Встречу тебя внизу.

Подхватив сумку, я выбегаю из квартиры, на ходу прощаясь с Пейдж. Ее смех слышен из-за закрывшейся двери. Я быстро спускаюсь по лестнице.

Внизу, открыв дверь в холл, я вижу Оза. На нем черный костюм, белоснежная рубашка и серый галстук. Он выглядит как бог с рекламы одеколона, с уложенными назад волнистыми волосами и широкой улыбкой, демонстрирующей ямочки. Как я еще стою на ногах, а не растеклась лужицей на полу от его вида, мне совершенно неясно.

На секунду меня смущает, как быстро он приехал, но удивление уступает место облегчению от того, что не нужно впускать его к нам в квартиру.

— Ух ты, ты так быстро добрался, — говорю я, когда подхожу к нему.

— Действительно, ух ты, — шепчет он, шагая навстречу. — Выглядишь великолепно.

Подойдя ко мне, он касается обнаженной кожи моих рук. От его ладоней по всему телу распространяется приятное тепло. Я надела платье без рукавов, и он уже пользуется тем, что не скрыто.

Оз наклоняется и целует меня под ушком, окутывая своим ароматом. От ощущения его губ на коже, ниже пояса просыпается желание. Ничего подобного я прежде не испытывала. Черт возьми, кажется, у меня колени стали ватными. Как ему это удается?

Оз отстраняется и облизывает губы, глядя на меня. Видеть, как его язык обводит губы, чертовски сексуально, и мне хочется привстать на носочки и попробовать его.

— Я подумал, что красная помада остановит меня от поцелуев. Но, похоже, нашел другой способ.

Я купаюсь в звуке голоса Оза, теряясь в его присутствии. Боже, этот мужчина касается меня, и я пропадаю. Все мысли вылетают из головы. Это страшно и одновременно потрясающе.

— К счастью для тебя, это тинт, и не смоется просто так.

Щеки заливает румянец от того, как я ужасна во флирте.

Оз улыбается и берет меня за руку.

— Вызов принят.

Он выводит меня из холла к ожидающему лимузину. Немного странно, насколько встреча официальна, но, может, он в такой машине разъезжает постоянно. Оз открывает для меня заднюю дверь и помогает забраться внутрь. И меня смущает открывшийся вид.

Когда с другой стороны открывается дверь и Оз садится, я потрясенно смотрю на него.

— Мне показалось это даст… — он колеблется секунду, подбирая слова, — …больше уединенности.

— И ты заказал завтрак в лимузин? — Я разглядываю подносы с едой, пока машина отъезжает от тротуара. — Это безумие. Я рассчитывала на закусочную у работы.

— Можем пойти туда, если хочешь.

Я поворачиваюсь к Озу и замечаю разочарование на его лице, поэтому беру за руку. Не хочу, чтобы он думал, будто я не рада или не благодарна за такой чересчур щедрый жест. Мне нравится. Очень мило, что он так расстарался. Этот мужчина постоянно меня удивляет, показывая, что он не тот, кем я его посчитала в первый день. Чувствую себя слегка виноватой.

— Нет! — слишком громко восклицаю я и тут же пытаюсь исправиться. — Нет. Все замечательно. Спасибо. Это больше, чем я ожидала. Очень мило.

Он пожимает мою ладонь в ответ, и на лице вновь появляются ямочки. Эти очаровательные ямочки станут моей погибелью. Особенно если мои слова вызывают их появление.

— Что будешь? — Он указывает на подносы, и я теряюсь.

— Думаю, я слишком нервничаю для еды. Кофе?

Он улыбается и берет чашку.

— Много сливок, сахара, щепотка корицы.

— Как ты узнал? — спрашиваю я, когда беру напиток. Делаю глоток. Кофе безупречный. Именно такой, как я люблю.

— У меня свои способы, — получаю я в ответ. Мне приятно, что он постарался узнать такие мелочи обо мне и огородил нас от внешнего мира. Меня пробирает дрожь, хочется продлить это ощущение таинственности.

Он смотрит на мою чашку, и я вопросительно приподнимаю бровь.

— Смотрю, остался ли след.

После забирает чашку и ставит в подстаканник. Его взгляд пронизывает, и я собираюсь спросить, что не так. Но вдруг он прижимает ладонь в моей щеке, а губами накрывает мои.

У Оза такие мягкие губы, такой нужды в поцелуе я никогда не испытывала. Я приоткрываю рот для вдоха, и внутрь проникает его язык. Он стонет, пробуя меня, и я хватаюсь за его плечи, прижимаясь к нему. Не желая, чтобы это заканчивалось. Я и не знала, что простой поцелуй на такое способен — пробудить во мне каждую частичку. Все мысли уходят на второй план, оставляя лишь настоящее. Но это все потому, что поцелуй совсем не простой. Этот поцелуй — всё.

Я отвечаю тем же, желая ощутить его вкус и быть как можно ближе к нему, насколько возможно. Веду руками по его шее и зарываюсь пальцами в волосы. Контроль над телом теряется, когда я сжимаю короткие локоны в руках, пытаясь держаться за него.

Огромные ладони он кладет на мою талию и властно притягивает к себе, и я оказываюсь на его коленях, бедром чувствуя напряженную эрекцию. Меня должно это пугать, но страха нет. Я чувствую себя желанной женщиной. Поцелуй становится жарче, вкус корицы моего кофе теперь и на его языке. Когда я грудью прижимаюсь к костюму Оза, запах его одеколона остается на моем теле. На секунду появляется желание разорвать рубашку и прикоснуться к его торсу, но Оз прикусывает мою губу, и все мои мысли сосредотачиваются на обжигающем томлении между ног, какого я никогда прежде не испытывала. И подумать не могла, что может быть так.

Схватив за попу, Оз сильнее прижимает меня к своему члену. Я сижу боком, но мне хочется развернуться, задрать платье и оседлать его, тем самым сбросив нарастающее напряжение. Хочется ощутить его всем телом. Впервые в жизни я потеряла контроль, и это чертовски великолепно.

Когда пытаюсь воплотить желаемое в реальность, он сжимает мое бедро. Разорвав поцелуй, он смотрит на меня, и я вижу такую же нужду в его взгляде.

— Мэллори, — шепчет он, словно умоляет.

При звуке моего имени из головы вылетает сомнение, что, возможно, для него это все игра. Его желание в голосе. Я никогда не испытывала такого. Чтобы на меня смотрели с таким вожделением и нуждой. Мне хочется этого. Возможно, я действую необдуманно, учитывая, что это мои первые отношения, но впервые мне плевать. Я не планирую и не рассматриваю ситуацию со всех сторон. Я просто делаю, и это дарит чувство свободы. Отпустить. Позволить ему поймать меня, даже если этот момент — все, что мне достанется. Он может разбить мне сердце, но я все равно запомню каждую секунду. Это кажется правильным. Должно быть. Никогда я не чувствовала такого с другим человеком и не могу упустить этого. Не позволю.

Я снова пытаюсь передвинуться, но Оз держит меня за ноги, не давая. Когда я открываю рот спросить, почему он меня останавливает, он приподнимает подол моего платья.

— Вот так, — тихо произносит он, скользя пальцами по бедру.

Я не отвожу от него взгляда, раздвигая ноги. Он проникает ладонью под платье до самых трусиков, и я едва не стону от прикосновения. Меня никогда не трогал так мужчина, и от его нежных поглаживаний влажного местечка на трусиках я практически улетаю.

— Оз, — с нескрываемой похотью говорю я, но в голос пробивается тревога. Я хочу этого, но мне страшно. Это безумство, но мне не хочется останавливаться, чтобы подумать над этим. Потом. Я обо всем подумаю потом.

— Я буду заботиться о тебе, Мэллори. Всегда.

Он медленно отодвигает белье в сторону, и меня пробивает дрожь от первого прикосновения. Он собирает влагу пальцами, напоминая, какая я возбужденная. Его дыхание прерывается, пока он ласкает меня, и то, что ему это нравится, сильнее распаляет.

Я прижимаюсь к нему, сжимаю пальцами волосы, раздвинув ноги для его удобства. Оз кружит пальцами по клитору, и я напрягаюсь, чувствуя приближения оргазма. Раньше я доводила себя до кульминации пару раз, но на это уходило много сил, и оно того не особо стоило. Но тут другое. Сейчас уже намного лучше, чем все мои игры с собой вместе взятые, и я чувствую, как взмываю в небеса.

— Отдайся мне, детка. — Его дыхание касается моих губ, и я хочу послушаться.

Опустив взгляд, я вижу, как двигается его рука, облаченная в пиджак, и это так чувственно. Знать, что она продолжение ласкающей меня ладони под платьем, это слишком.

Глядя в его сапфировые глаза, я прикусываю губу и отдаюсь удовольствию, которого так боялась.

Меня захватывает в головокружительный водоворот, и перед глазами появляются звезды. Его пальцы помогают мне прийти к наслаждению, и я вскрикиваю. Кажется, что тело разлетается на миллион кусочков, но я остаюсь целой, когда Оз обнимает меня свободной рукой.

Я ослабеваю в его объятиях, тяжело дыша. Он убирает свою ладонь и поправляет мои трусики. Мягкий влажный сатин успокаивает разгоряченную плоть.

Оз подносит руку к губам, облизывает пальцы, и, закрыв глаза, стонет. Член под моим бедром дергается, и я снова оказываюсь на взводе. Его реакция такая непристойная, но мне все равно.

Закончив с пальцами, он пристально смотрит на меня. Думаю, если он возьмет меня здесь, на полу лимузина, я вряд ли буду сопротивляться. Но он просто опять целует меня. На этот раз нежно и с благодарностью, и я чувствую себя на его губах.

Разорвав поцелуй, Оз прижимается лбом к моему и глубоко вздыхает.

— Это больше, чем я ожидал. Спасибо, Мэллори.

Я краснею, наверное, до самых кончиков пальцев на ногах.

— Думаю, это мне стоит тебя благодарить.

Смеясь, Оз крепче сжимает меня в объятиях.

— Пообедай со мной. А затем вечером ужин.

— Ты такой ненасытный. — Пытаюсь шуткой прикрыть свое желание встретиться с ним сегодня еще два раза, но понимаю, что обед стоит пропустить, иначе как мне потом на работе сидеть.

Оз отстраняется и одаряет меня ямочками, которые мне так нравятся.

— Для тебя? Всегда.

Тут я понимаю, что машина остановилась. Смотрю на часы — мне как раз пора идти на работу. Думаю, согласиться ли на обед и ужин, но мне нужно не терять головы. Если обед окажется как завтрак, то на работу я не вернусь. У меня и так ноги будут подкашиваться.

— Ужин, — соглашаюсь я и провожу рукой по его волосам. Что-то в нем меня захватило, я ничего не вижу, когда он рядом.

Оз гладит меня по спине, словно не может остановиться.

— Я заберу тебя здесь после работы. — Он наклоняется, целует меня и пересаживает на место рядом.

Когда прохладный воздух обдает тело, мне сразу же не хватает нашей близости. Но я улыбаюсь, наблюдая, как Оз складывает в небольшой бумажный пакет различную выпечку с подносов. После этого убирает пакет в мою сумку.

Я ищу зеркало, чтобы поправить макияж и прическу, которая наверняка растрепалась, но Оз склоняется ко мне и обхватывает лицо ладонями.

— Ты выглядишь великолепно. Ни одного волоска не выбилось. — Он снова целует меня, медленно и сладко. Наслаждаясь мной. Когда отстраняется, на лице сияет улыбка. — Отличная помада. Мне стоит купить их акции.

Щеки вспыхивают, и я хватаю сумку. Не успеваю повернуться попрощаться, как Оз уже выскакивает из лимузина и торопится открыть для меня дверь. Он протягивает руку, и я принимаю ее, выходя из машины, и поправляю платье на улице. Он приподнимает мое лицо за подбородок.

— Я буду ждать, — и склоняется, целуя меня.

После этого я иду в здание. Внутри за стеклянными дверьми поворачиваюсь, замечая, как он машет мне. И снова краснею, но жест такой милый.

Сканирую пропуск и прохожу в лифт, где встаю в дальнем углу. Кабину заполняют люди. Прикоснувшись пальцами к губам, я раздумываю, догадывается ли кто-нибудь, что у меня было самое замечательное утро за всю мою жизнь.

 

Глава 8

Мэллори

Я ковыряюсь вилкой в салате. Особо не позавтракав, я умираю с голоду, но этот салат выглядит печально, даже с заправкой и кучей сыра, которым я его присыпала.

Беру телефон, чтобы написать Озу. За утро после того, как я вышла из машины, мы отправили друг другу пару сообщений, но, добравшись до своего стола, я убрала телефон, чтобы он не мешал мне с делами. Даже если мои мысли возвращались к нему снова и снова. Хотя задание было бесполезным, я делала оба дела одновременно.

Я: Надеюсь, на ужин ты запланировал что-нибудь вкусненькое. Я умираю с голоду.

Оз: Ты не обедала? Надо есть.

Я улыбаюсь от его беспокойства, и по всему телу распространяется тепло.

Я: Как раз сейчас на обеде, но столовая на работе отстой.

Оз: Правда?

Я: Что ты ел на обед?

Оз: Когда я облизывал пальцы утром, ты оказалась на вкус как персики, так что на обед у меня был персиковый пирог.

Я вспыхиваю. Со мной никто раньше так не разговаривал. Внутри разгорается огонь от воспоминаний о сегодняшнем свидании утром. Его лицо, когда он пробовал меня, словно я лучшее, что было у него в жизни. Никогда не забуду это выражение лица.

Оз: Ты покраснела? Не представляешь, как у меня стоит от твоего румянца.

Чувствуя себя сексуальной и смелой, поскольку разговор идет через сообщения, я включаю камеру, делаю фотографию, где ясно видны мои красные щеки, и отсылаю ему.

Оз: Черт, детка. Ты в столовой? Не уверен, что мне нравится идея, что твой румянец видит кто-то еще.

Я: Ревнуешь?

Оз: Очень.

Моя улыбка становится шире. Плохо радоваться тому, что тебя ревнуют? Возможно, но мне плевать.

Я: Тут немного людей, и я сижу в сторонке. К тому же, тут не очень.

Оз: Что не так со столовой?

Я: Я взяла салат, листья выглядят ужасно. Тут нет выбора. Может, буду снова собирать себе обеды с собой.

Мне стоило так сделать изначально, но я переволновалась из-за свидания с Озом и забыла. Сейчас я предпочла бы есть за столом и разбирать отчеты.

Оз: Что тебе обычно нравиться есть на обед?

Я: Салат или сэндвич из гастронома, что-нибудь легкое.

Рядом отодвигают стул, и я поднимаю взгляд. Эрик присаживается рядом. Я вежливо улыбаюсь ему. Мне он не нравится, но сейчас нет особых причин выражать недовольство.

— На эти отчеты уйдет вечность, — вздыхает он, словно работал не покладая рук. Может, на документы не уходило бы столько времени, не приходись нам со Скайлер исправлять его ошибки, но этот комментарий я оставляю при себе.

— Их много, — говорю я, на самом деле не соглашаясь с ним.

Бумаг много, и поскольку мы новенькие, то нас заставляют перепроверять друг за другом, чтобы ничего не пропустить. Это довольно легко. Я бы назвала это бесполезной деятельностью, которую надо выполнять, а находясь внизу служебной лестницы, мы и вынуждены делать эту работу. Я довольна и буду делать ее с улыбкой, потому что рада быть здесь. Они могут поставить меня работать в почтовый отдел, и я все равно буду благодарна. На получение желаемого требуется время. Это я усвоила рано и не возражала работать для достижения своих целей.

— Короче, мне сказали, что надо задержаться, и Скайлер тоже. Уверен, тебя тоже попросят, когда вернешься.

Ну, отстой. Похоже, с Озом я вечером не увижусь.

— Спасибо за предупреждение. — Я отодвигаю стул, не желая больше с ним оставаться, ведь все равно есть не собираюсь. Может, куплю чипсы в автомате, чтобы продержаться до вечера.

— Уже уходишь? Ты не доела. — Он показывает на мою тарелку.

— Да. Я лучше вернусь к работе и закончу с отчетами. Чем быстрее разберусь с ними, тем раньше смогу уйти, если придется задержаться.

— Я надеялся с тобой пообедать. Познакомиться поближе. — Он окидывает меня взглядом, намекая, что знакомство было бы совсем не дружеское.

— Прости, — бросаю я в ответ, а что еще сказать? У меня нет никакого желания с ним знакомиться поближе.

Я поворачиваюсь уйти, и чувствую его взгляд на себе, но не собираюсь оглядываться, чтобы убедиться. Убрав поднос, я выхожу из столовой и вижу у лифта Пейдж. Она говорит с каким-то мужчиной, уперев руки в бока, и, судя по выражению лица, разговор ее тревожит.

На фоне мужчины Пейдж выглядит меньше обычного, даже на каблуках. Не то чтобы для этого требовалось многое, учитывая ее хрупкое телосложение. Он гораздо ее. И огромный, как полузащитник. Белая рубашка с закатанными рукавами открывает мускулистые руки и татуировки на них. Черные брюки облегают крупные бедра, которые по размеру сопоставимы с талией Пейдж. Этот парень — сплошные мышцы. У него короткие светлые волосы и яркие голубые глаза. Чем-то напоминает Капитана Америку, если бы у того были татуировки.

На его губах играет легкая ухмылка, пока Пейдж что-то энергично говорит, словно он находит ее эмоциональность очаровательной. Я стою и смотрю, гадая, что будет дальше. Парень, наверное, работает с ней в охране, и секунду спустя я понимаю, что уже видела его. Именно. Это тот самый парень, с которым она говорила на днях в клубе. Боже, надеюсь, ее не уволят в первый же день. Она так радовалась этой работе.

Словно почувствовав мой взгляд, она поворачивает голову, на ее лице отражается удивление. Пейдж тут же берет себя в руки и вежливо улыбается. Разворачивается и что-то говорит мужчине, словно отпускает его или типа того, и тот нажимает кнопку вызова лифта. Пейдж идет ко мне, а мужчина не сводит с нее глаз.

— Все в порядке? — спрашиваю я, когда она оказывается рядом.

Пейдж оборачивается, глядя на заходящего в лифт парня, его устремленный на нее взгляд скрывается за закрывающимися дверями.

— Мой начальник, — ворчит она недовольно.

— Это разве не парень из клуба? — С ее фотографической памятью она вряд ли его забыла. Но я могу ошибаться. Там было темно, а она говорила с ним тогда в другом конце зала.

— Ага.

— Ой. Он тогда к тебе подкатывал? Потому что это определенно внесло бы неловкости. Не получится встречаться и работать вместе. Это превратится в ужас. — Я бы такого точно не хотела. Эта работа слишком важна, чтобы ею рисковать.

— Потому что я встречаюсь? — шутит она, и я смеюсь. Нет, Пейдж не встречается. Иногда флиртует, но на этом все.

— Как прошел завтрак?

Я снова краснею, на что Пейдж приподнимает брови.

— Настолько хорошо?

Мне надо научиться контролировать свой румянец.

— Было чудесно. Мне он действительно нравится, Пейдж. Нравится до чертиков, но все происходит так быстро. Это немного пугает.

— Надо же, так сильно? — Она встревоженно хмурится.

— Да. Это же слишком быстро, так?

— С чувствами ничего не поделать, Мэл. Все будет хорошо. Ты умная, и если что-то случится, я буду с тобой и помогу собрать кусочки воедино. — Она берет меня за руку. — Я рядом.

Странно так говорить, словно заранее в итоге подразумевается разбитое сердце. Но я отмахиваюсь от этой мысли, ведь Пейдж всегда видит все иначе.

— Знаю. Мне повезло с тобой.

Я задумываюсь, что было бы, не будь ее рядом со мной последние четыре года. Закончила бы я колледж? Да, но с Пейдж было проще. Она первый человек в моей жизни, на которого я могу положиться, и есть ощущение, что она будет рядом. Она — единственный близкий мне человек.

— Вот только давай без соплей. — Она притягивает меня в объятия. — Возвращайся на работу, — тихо говорит в ухо, и я смеюсь.

— Я приду поздно. Слышала, нас ждет сверхурочная работа.

— Ладно. Я что-нибудь закажу. Сможешь подогреть, когда вернешься.

— Отлично.

Мы прощаемся, и я возвращаюсь на свой этаж. Останавливаюсь у стола. В центре нашего офиса всего шесть рабочих мест, а по периметру двери в другие кабинеты. Я сижу между Скайлер и Эриком.

На моем столе нахожу сэндвич и кофе, сделанный по моему вкусу.

— Видела, кто это принес? — интересуюсь я у Скайлер, которая встала заглянуть через низкую перегородку между столами.

— Курьер принес пару минут назад. Я думала, это ты заказала, — пожимает она плечами и наклоняется ближе. — Если мне придется исправлять очередной отчет Эрика, я его придушу, — шепчет она заговорщицки. Я согласно киваю.

— Я знаю.

Она закатывает глаза, глубоко вздыхает и садится обратно за стол. Тут из кабинета выходит Линда. Как и все в здании, она одета с иголочки. Мне придется потратить первую зарплату на одежду получше. Может, смогу найти что-то сочетающееся между собой, чтобы не покупать кучу всего. В первую нашу встречу я не заметила, но, как для начальницы, Линда выглядит очень молодо. Это дает надежду, что тут можно быстро продвинуться по служебной лестнице, если много работать.

— Мэллори, мне нужно, чтобы вы с Эриком и Скайлер остались и доделали отчеты.

— Конечно.

Кивнув, она разворачивается и скрывается в своем кабинете.

Я сажусь за стол и достаю телефон. Сэндвич мог организовать только один человек. На экране высвечивается три непрочитанных сообщения и один звонок — все от Оза, что вызывает улыбку. Он совсем нетерпеливый человек.

Оз: Ты должна поесть, детка.

Оз: Можешь взять что-то еще?

Оз: Я разберусь с этим для тебя.

У меня в голове не укладывается, как он так быстро это сделал.

Я: Ты точно Волшебник из страны Оз, дергающий за ниточки. Спасибо за сэндвич и кофе.

Этот мужчина точно может выскочить из ниоткуда и повлиять на ситуацию.

Оз: Мне не нравится, когда ты не отвечаешь на мои сообщения.

Меня должно это беспокоить, но в животе, наоборот, порхают бабочки. Это нездорово.

Я: Я на работе. Иногда всякое случается, и я не могу ответить сразу.

Оз: Не могу дождаться вечера, когда увижу тебя.

Я фыркаю — как он искусно поменял тему. Мне нравится, как ему, похоже, плевать на свою напористость и требование внимания. С ним не поиграешь.

Я: Насчет сегодня, мне жаль, но я не смогу. На работе дела и придется остаться допоздна.

Отправляю сообщение и жду ответа, чтобы затем приступить к работе, но ничего не приходит. Молчание на Оза не похоже. Он всегда отвечает моментально, а когда я не тороплюсь с ответом, он пишет еще раз и звонит.

Прождав еще пару мгновений, я прихожу к выводу, что он сам завален работой, поэтому убираю телефон в сумку и отпиваю кофе, стоящий на столе. Улыбаюсь, вспоминая утро. Для меня остается загадкой, как он узнал, какой кофе я люблю.

Погружаюсь в работу, желая разделаться с отчетами, которые добавили к моей куче. Эрик и так нас затормозил. Каждый раз я пыталась объяснить ему, где он допустил ошибку, но, похоже, его больше заботило, чтобы я за ним все исправила.

— Мэллори, — зовет Линда, и я резко выпрямляюсь, словно меня застукали за чем-то плохим. Поворачиваюсь и вижу, как она выходит из кабинета с изнуренным выражением лица.

— Ты мне не понадобишься.

— Ох. — Я не понимаю, почему она так расстроена. Может, ей не понравилась моя работа. — Да ничего. Я рада помочь, — заверяю я ее. Мне не хочется, чтобы все работали до ночи, а я нет.

— Нет, нет, уверена, Скайлер с Эриком справятся.

Я ловлю взгляд Скайлер — наверняка она думает о том же, о чем и я. Почему я не буду помогать?

— Мэм, я, правда, хочу остаться и помочь им.

Я нервничаю, мне кажется, что я сделала что-то не так. Почему она меня исключает?

Секунду она молчит, задумавшись, а затем выдыхает так, словно сдается.

— Простите. Я хотела сказать, что сегодня мне никто не понадобится. Мы можем закончить завтра.

С этими словами она разворачивается и уходит.

Мы со Скайлер переглядываемся, как бы говоря «и что это было?». Эрик возвращается с обеда.

— Мы уже не работаем допоздна, — сообщает ему Скайлер.

— Отлично, — отвечает он, усаживаясь на свое место.

Я возвращаюсь за стол, думая, как странно это было, но затем радуюсь и достаю из сумки телефон, и пишу Озу после того, как сообщила Пейдж о смене планов.

Я: Забудь. Мне не надо работать вечером. Жду ужина!

В этот раз его ответ незамедлителен.

Оз: Считаю секунды.

Я: Я тебе напишу, когда буду внизу. Мне надо возвращаться к работе. Целую.

Оз: Сначала пообедай. Скоро увидимся, детка. Целую.

 

Глава 9

Мэллори

Оставшийся день я провожу в отчетах. Может, нам и не придется оставаться, но это не значит, что работы стало меньше. В течение дня я отказываюсь проверять телефон и стараюсь сосредоточиться на деле. Знаю, что как только Оз что-то пришлет, я буду час умиляться этому. Он до боли обаятелен.

Не могу поверить, что вытворяла с ним в машине этим утром. Каждый раз, как вспоминаю, краснею. Я никогда ничего подобного не делала с парнем, но Оз далеко не парень. Нет, он мужчина с головы до пят.

Воспользовавшись ситуацией, я позволила желанию захватить меня, и это было великолепно. Хоть мы с Озом и знакомы недавно, между нами все же что-то происходит. Он ласковый и пылкий, а я никогда не ощущала такого притяжения, как к нему. Фактически он незнакомец, поскольку я мало о нем знаю. Но чем больше он мне открывается, тем больше нравится. И разве не для этого придумали свидания? Познакомиться поближе, развлекаясь при этом? Мне наверняка стоит больше переживать из-за своего желания узнать его, но я прислушаюсь к чутью. У меня нет никаких систем классификаций и исходных позиций в этом отношении, мне лишь хочется, чтобы мужчина любил меня и хорошо относился. Возможно, Оз это сможет.

— Я пошел. Увидимся завтра, девочки.

Я выглядываю из своего уголка и вижу, как Эрик удаляется от наших рабочих мест. Поворачиваюсь к Скайлер, которая стоя наблюдает за ним.

— Этот мелкий говнюк меня доведет, — говорит она, и я улыбаюсь. Она смотрит на меня и пожимает плечами. — Закончу с этим, и с меня на сегодня хватит. Хочешь выпить после?

— Ох, я бы с удовольствием, но у меня планы. — Я немного разочарована, потому что Скайлер кажется клевой. И не похоже, чтобы она предлагала такое из простой вежливости. — Как насчет пятницы?

Не знаю, что готовит остаток недели, сегодня только вторник, и я хочу подстраховаться с Озом. Но, без сомнений, смогу вечером выбраться со Скайлер, а после сходить на ужин с ним. Хотя, возможно, я тороплю события. Я все твержу себе притормозить, а на деле вот строю планы.

— Отличная идея. Днем я познакомилась с парочкой младших юристов с верхнего этажа, когда относила формы. Может, приглашу их. Насколько мне известно, все любят ходить в «Яхт-Клуб Мэри» по соседству.

— Я спрошу свою соседку. Она работает здесь в отделе безопасности. — Скайлер улыбается мне, и я радуюсь. — Значит, договорились, — подытоживаю я, и мы возвращаемся к работе.

Мы со Скайлер заканчиваем одновременно и, убравшись на столах, берем сумки. По пути к лифту достаю телефон, чтобы проверить сообщения. И не разочаровываюсь, когда, разблокировав экран, вижу присланные Озом.

Первое сообщение содержит картинку сердитого кота с подписью: «Обожаю математику. Люди из-за нее рыдают». Скайлер поворачивается, приподняв бровь, когда я прыскаю со смеху. Показываю ей картинку, и она тоже смеется. Нас, очевидно легко развеселить.

Еще Оз оставил мне пару сообщений, которые я читаю одна, пока мы ждем лифт.

Оз: Я слишком много сегодня о тебе думаю. Боюсь за будущее моей компании.

Оз: На случай, если я забыл тебе сказать, ты выглядела сегодня великолепно.

Оз: Как держится красный тинт? Проверим его стойкость после ужина?

Оз: Я снаружи, жду, когда закончишь.

Щеки пылают, я прикусываю губу и быстро отвечаю.

Я: Все закончила, спускаюсь. Помада держится хорошо... но всегда бывают погрешности. Нам нужно устроить еще одну проверку, просто на всякий случай.

Его ответ приходит тут же, перед нами открываются двери кабины, и мы со Скайлер проходим внутрь.

Оз: Если что, я дотошный.

— Твой парень? — спрашивает Скайлер, когда я убираю телефон.

— Да, — отвечаю я, думая, что такое вполне возможно. Не знаю, как скоро это решается, но мы вроде движемся в этом направлении. Стоит это обсудить с Озом вечером. Мы встречаемся только друг с другом? Думаю, я уже знаю его ответ, но хочу оговорить все и быть уверенной. — Да, — повторяю я с большей уверенностью. — У тебя есть парень?

— Девушка. Мы вместе со старшей школы. — Скайлер достает телефон и показывает фотографию. — Это Джейми. — Рядом со Скайлер на пляже стоит темноволосая красотка, обе в бикини. Я тут же завидую их подтянутым телам.

— Ух ты, а она горячая штучка, — выпаливаю я. Сообразив, что это прозвучало грубо, тут же добавляю: — Прости.

Скайлер смеется и убирает телефон.

— Это точно. Она милашка. Я узнаю, захочет ли она пойти с нами в пятницу… если можно приводить партнеров.

— Отличная идея. Может, я спрошу своего… — на секунду я запинаюсь, но договариваю, — парня, хочет ли он пойти.

— Конечно. Думаю, будет весело. Поедим сначала в «Яхт-Клубе Мэри», а затем можно пойти потанцевать в «Семь-Восемь-Девять», это клуб рядом.

— Хорошее предложение.

Я вспоминаю, как мы с Озом познакомились там. Возможно, он захочет туда вернуться и потанцевать.

Из лифта мы попадаем в вестибюль, и я направляюсь на выход. Скайлер сказала, что возьмет такси и поедет на ужин с Джейми, так что наружу выходим вместе. Слева я вижу лимузин Оза, и дверь тут же открывается.

— Мне сюда. До завтра, — бросаю я через плечо, направляясь к Озу.

Когда я подхожу, он выходит, его черный костюм выглядит идеально, как и утром. На серый галстук попадают лучи заходящего солнца, а меня ослепляет его улыбка, демонстрирующая ямочки на щеках. Подойдя ближе, ловлю его взгляд, но не на себе, а направленный мне за плечо, и его улыбка испаряется.

Я оборачиваюсь и обнаруживаю, что со странным выражением лица на нас смотрит Скайлер. Через секунду она уходит.

Я поворачиваюсь к Озу, он смотрит на меня, но что-то в его взгляде изменилось. Я не могу сказать, что именно. Такое чувство, слово он колеблется. Радостная улыбка исчезла, на ее место пришла тревога.

— Ты ее знаешь?

— Нет, — тут же отвечает он, и тревога в его глазах пропадает. Выдохнув, он улыбается и притягивает меня в объятия. — Вкусный был сэндвич?

Все мысли о Скайлер улетучиваются, когда Оз наклоняется и целует меня в шею. От ощущения теплых губ на коже все сразу становится чудесно и великолепно. Мне хочется прижаться к нему, насладиться его размером и силой, но он отстраняется, берет меня за руку и помогает сесть в машину.

Внутри он подносит мою ладонь ко рту, переворачивая и целуя запястье, и я краснею. Даже такой простой жест крайне сексуален. Мне нравится, что он не может держать свои руки подальше от меня.

— Поужинаем? — интересуется он, касаясь губами моей кожи.

— М-м-м? — Не уверена, что понимаю его вопрос, так как все мое внимание сосредоточено на движении его губ.

Лимузин отъезжает от тротуара, и он улыбается, прижимая мою ладонь к своей щеке и глядя на меня. И ничего более сокровенного в мире нет.

— Я скучал, — шепчет Оз. Не знаю почему, мы же не виделись всего несколько часов, но, кажется, что прошла вечность. Он говорит так, будто не видел меня годами.

Через секунду он усаживает меня к себе на колени. Я смеюсь, думая, что его не устраивает даже малейшее расстояние между нами.

— Мне нравится твой смех, — говорит он, утыкаясь лицом в мою шею.

Пьянящий аромат амбры и меда окутывает меня, и внизу живота разливается знакомое приятное тепло. Такая близость опасна, но я не могу найти в себе силы остановить его. Большими руками он обнимает меня, а я тянусь, зарываясь пальцами в его темные локоны.

— Как прошел твой день, дорогой? — шучу я, прижимая его к себе. Мы словно делали так всю нашу жизнь — обнимали друг друга.

— Ужасно. Тебя в нем было так мало.

Я снова смеюсь, и он сжимает меня сильнее.

— А что ты на самом деле делал? Я весь день копалась в отчетах. — Мне правда интересно узнать. Я понятия не имею, чем он занимается каждый день.

Он вздыхает, как после долгого дня.

— В основном я занимался тем, что закрывал кое-какие сделки и продавал бумаги.

Я смотрю на него. Его ответ размытый, и я уверена, что все мои мысли написаны на лице.

— Я покупаю предприятия и либо распродаю по частям, либо превращаю во что-то большее. Весь день я пялился в числа.

У нас есть что-то общее, и это заставляет меня улыбнуться.

— Тебе тоже нравятся числа?

— Все сводится к числам. — Он придвигается ближе, словно собирается поцеловать меня. — Кроме тебя. Ты — единственная формула, которую я не могу разобрать или предугадать. Мне нравится, что с тобой все иначе.

Мне нравится, потому что я считаю так же. Числа — легко и безопасно. С ними всегда есть ответ, и правила не меняются. В них не сомневаются. Они какие есть. Приятно, когда рядом кто-то вроде Оза. Кого не нужно разгадывать.

— Где ты собираешься меня кормить?

Оз отстраняется, чтобы посмотреть на меня, его глаза горят восторгом.

— Это сюрприз, — отвечает он, поигрывая бровями.

Спустя мгновение машина останавливается.

— Мы уже приехали? — удивляюсь я, пытаясь разглядеть, что за окном лимузина. Но они так сильно затонированы, что улицу практически не видно.

— Хочешь прокатить вокруг квартала пару раз?

Оз коварно улыбается, и я отлично понимаю, о чем идет речь. Но я решила, что сегодня буду узнавать этого интересного мужчину получше. Хочу получить ответы о нем и узнать, в каком направлении мы, по его мнению, движемся. Может, для меня это все и в новинку, но мне хочется быть честной в своих желаниях и ожиданиях. Совершенно не хочется через несколько месяцев узнать, что мы находимся не на одной волне.

Пересадив меня на сидение, он открывает дверь и выходит, после чего подает руку, которую я принимаю, и с его помощью выбираюсь из автомобиля. Он закрывает дверь, а я оглядываюсь. Мы стоим у Нью-Йоркского Аквариума.

— А мы туда приехали? — уточняю я, осматриваясь вокруг в поисках ресторана.

Оз подает руку, я беру его под локоть и следую за ним ко входу. Он молча смотрит на меня и улыбается по пути к дверям. Низенький лысый мужчина по другую сторону отпирает замок и впускает нас внутрь, после чего снова запирает дверь за нами.

Он подходит к нам и протягивает руку Озу.

— Приветствую, Майлз. Рад встрече.

— И я рад тебя видеть, Юджин. Это Мэллори. — Оз пожимает руку пожилого мужчины и поворачивается ко мне.

Его улыбка такая широкая, словно он с гордостью демонстрирует меня. Тепло разливается по телу от этой мысли, а щеки, наверное, красные, как помидоры.

— Много о вас наслышан, юная леди. Добро пожаловать в Аквариум Нью-Йорка. — Он обводит помещение рукой, и я, наконец, осматриваюсь. На входе стоят аквариумы с тропическими рыбами, мне хочется подойти посмотреть поближе, но не уверена, можно ли. — Следуйте за мной, ваш столик наверху.

Оз, взяв меня за руку, ведет нас через вестибюль дальше по коридору. За стеклянными стенами по обеим сторонам от нас плавают разноцветные рыбки. Возникает ощущение, будто мы находимся под водой, и я улыбаюсь от уха до уха.

В конце коридора находится винтовая лестница, по которой мы начинаем подниматься, и Оз сжимает мою руку крепче. Наверху нас встречает огромный зал с цилиндрическими аквариумами. Они — единственный источник света в помещении, их мягкая подсветка придает сияние всему вокруг. Оз отпускает меня, а я иду, словно в трансе. Останавливаюсь у первого аквариума с розовыми медузами. Они парят и рассекают водное пространство, словно танцуя.

Спиной чувствую Оза и чуть поворачиваю голову, улыбаясь ему.

— Невероятно. Они такие красивые.

— Но не такие красивые, как ты, — говорит он и нежно целует меня в шею.

Вновь взяв меня за руку, он подводит меня к столу в центре зала. На удивление оба стула располагаются с одной его стороны, а не напротив друг друга. Глянув на стол, я вопросительно смотрю на Оза.

— Хотел, чтобы ты была ближе, — оправдывается он и выдвигает для меня стул.

Заняв свое место, я рассматриваю огромные аквариумы с медузами вокруг нас. Выглядит сказочно, мы будто в подводном мире.

Оз садится слева от меня, и я с улыбкой поворачиваюсь к нему.

— Тут чудесно. Большое спасибо.

— Все, что пожелаешь. Тебе стоит только попросить. — Он снова берет меня за руку, и только тут я понимаю, как удобно расположены стулья.

К столику подходит Юджин.

— Наслаждайся вечером, Майлз. Передай Вивьен от нас привет, мы с Луиз очень ждем нашей встречи на следующих выходных.

— Обязательно передам.

Юджин уходит, и вместо него приходит официант и наливает нам по бокалу красного вина. Затем удаляется, оставляя нас с Озом наедине.

— Никакого меню? — интересуюсь я, оглядывая стол.

— Спецуслуга. Меню подготовлено.

— Ясно, — соглашаюсь я, и Оз подмигивает. — Вивьен? — решаю я уточнить, взяв бокал. Не хочу показаться ревнивой, но имя произнесли в моем присутствии.

Оз кладет руку на спинку моего стула, нежно поглаживая мою шею. В высокой прическе определенно есть свои плюсы.

— Моя мать. Юджин с женой, Луизой, — мои крестные.

— А твой отец? — Я делаю глоток вина. Ощущаю его богатый и терпкий вкус.

— Не желаю говорить о нем. В день, когда мама ушла от него, он для меня умер.

— Ох, мне так жаль… — Я пытаюсь извиниться, но Оз поднимает руку, останавливая меня. Не могу представить, каким поступком его отец мог вызвать такой гнев, но судя по напряженной челюсти, Оз об этом говорить не захочет.

— Все нормально… не хочу портить вечер из-за этого. В другой раз.

— Сколько тебе лет? — выпаливаю я, считая, что должна это знать. Да и тему сменить не мешает.

Усмехнувшись, он отпускает мою руку и берет свой бокал, отпивая.

— Двадцать шесть, но в следующем месяце у меня день рождения. Так что почти двадцать семь.

Я киваю, не так и плохо.

— Скажешь мне свое настоящее имя?

— Майлз. — Он не смотрит на меня при ответе, словно избегает его.

— А дальше?

— Генри.

— Майлз Генри. Звучит так напыщенно. Пожалуй, мне больше нравится Оз.

Он улыбается, глядя на меня. Я отпиваю еще вина, поглядывая на него поверх бокала.

— Мне тоже.

Ласковое прикосновение его пальцев к шее успокаивает меня. А может, дело в вине, но мне нравится сидеть рядом с ним, вдыхать его аромат. Теплая амбра и мед пропитывают мое платье. Запах въелся в мою кожу.

— Оз, как ты развлекаешься? Ты всегда снимаешь здания для собственного увеселения? Это дорого. — Я беру бокал для очередного глотка и отмечаю, что он следит за каждым моим движением.

— Боюсь, что нет, — хохотнув, отвечает он. — Большую часть времени я провожу в одиночестве. Я не врал, когда сказал, что только работаю. Мой ближайший друг, если кого и можно так назвать, глава отдела безопасности.

— У меня только Пейдж. Похоже, я тоже теряюсь в работе, — признаюсь я. Между нами есть еще кое-что общее.

— Больше нет. Теперь у тебя есть я, — говорит он так, словно уверен, что всегда будет рядом.

Снова появляется официант, на этот раз с небольшой тарелкой закусок, и, поставив ее на стол, уходит. Похоже, мы разделим это блюдо.

На тарелке лежат оливки, сыры, вяленое мясо и томаты. Оз берет оливку и подносит к моим губам. Приоткрываю рот, и он вкладывает соленую оливку между моих губ. Откусываю мякоть, наслаждаясь вкусом. Не отрывая взгляда от моего рта, он съедает вторую половину. Такое чувственное действие. Меня заводит, что он кормит меня, и волны восторга разливаются по телу.

Он продолжает угощать меня всем представленным на тарелке. С закуской покончено, и я немного опечалена этим фактом. Официант забирает опустевшее блюдо. Но вскоре на его место приносят новое — тортеллини в томатном соусе.

Оз нанизывает кусочек на вилку и предлагает мне. Улыбнувшись, я открываю рот и откусываю. И стону, чувствуя безупречную комбинацию острой колбаски и сладкого томата на языке. Оз прищуривается, и на секунду мне кажется, что он на меня сейчас набросится. Я отпиваю вина, и спустя мгновение остаток пасты исчезает у него во рту.

— Ты близок с матерью? — интересуюсь я. Обычно не люблю говорить о семье, поскольку это для меня часто неловко, но с ним хочется говорить об этом. Узнать, что делает Оза Озом.

— Да, близок. Мы обедаем вместе каждую среду. Хочешь пойти со мной завтра? Думаю, она тебе понравится.

Должно быть, в моих глазах отражена испытываемая тревога от его слов, и он мягко мне улыбается.

— Или нет. Может, в другой раз, — забирает он свои слова назад и подносит мне еще один кусочек.

Все и так быстро происходит, а знакомство с матерью уж слишком поспешно. Даже если часть меня и хочет этого.

— Кстати, о неделе. — В его голосе слышно раздражение, он хмурится. — Мне нужно уехать в четверг, вернусь только в субботу. Я пытался избежать этой поездки, но в нашем лондонском офисе требуется мое присутствие, больше не могу тянуть.

— Ох. — Я расстроена, но быстро стряхиваю с себя это чувство, пытаясь найти что-то положительное. — Ничего. Это всего на пару дней. Я буду здесь, когда ты вернешься.

Кажется, ему не особо нравится мой ответ, так что пытаюсь по-другому:

— Я буду по тебе скучать. Может, будем созваниваться, пока тебя нет.

Это срабатывает, и его улыбка возвращается.

— Будешь по мне скучать? — переспрашивает он, подаваясь вперед.

— Да, — отвечаю я шепотом. Его губы всего в сантиметре от моего лица.

Наши рты соприкасаются, он проводит языком по моей губе, и я сдаюсь. Растекаюсь в его руках от вина и его аромата. Он обнимает меня, а я провожу рукой по его шее, зарываясь пальцами в волосы. Оз прикусывает мою губу, и мне вдруг хочется оказаться с ним на полу.

Меня захватывает желание, жаром отдаваясь между ног. Соски напрягаются, а трусики намокают, пока я растворяюсь в его поцелуе.

И точно так же быстро, как начал, Оз останавливается, чмокает меня в губы напоследок и кладет руку на спинку моего стула.

Я поворачиваю голову, выходя из оцепенения, и замечаю направляющегося к нам официанта. Оз, должно быть, внимательнее в отношении нашего окружения. Я совсем забыла, что мы не одни.

Официант забирает пустую тарелку и ставит на ее место блюдо с большим куском шоколадного торта. Я улыбаюсь Озу, но он пожимает плечами и предлагает мне попробовать.

— Еще куда-нибудь ездишь? — интересуюсь я, отправляя в рот десерт.

— Много куда, но в последнее время я старался не покидать Штаты. Путешествия утомляют, а Нью-Йорк никогда не был таким притягательным, как сейчас, когда ты здесь. — Он вытирает большим пальцем шоколад с уголка моих губ, подносит его к своим и облизывает.

— Чем хочешь заниматься в Osbourne Corporation? Ты сказала, что проходишь там практику.

— Да, практика в бухгалтерии. Мне бы хотелось когда-нибудь возглавить такой отдел. Я закончила Йель по специальности в статистике. Если в двух словах, я хороша в числах. Хотелось бы правильно это использовать.

Он снова касается меня рукой, водит пальцем по шее, пока я рассказываю, чем занималась в колледже и как оказалась в Osbourne Corp. Ему словно необходимо постоянно меня касаться. Периодически он задает уточняющие вопросы, но в основном дает говорить мне. Я рассказываю о своей жизни в Йеле, о Пейдж, об ожиданиях карьерного роста. Рассказываю о прошлом, о жизни в приемной семье, а он слушает и кивает.

Спустя какое-то время я понимаю, что говорила о себе без остановки около часа.

— Прости, — отворачиваюсь я. — Никогда такого не было.

— Что? За что ты извиняешься? — Оз наклоняется и обнимает меня. — Никогда не извиняйся. Ни за что. Мне нравится тебя слушать. Никогда не извиняйся за это. — Чмокнув в губы, он встает и протягивает мне руку. — Кажется, они хотят закрыться.

Я беру его за руку и иду за ним мимо медуз на выход. Снаружи нас ждет лимузин. Оз открывает дверь и помогает мне сесть, после чего залезает сам. Как только дверь за ним закрывается, он притягивает меня к себе на колени.

Он обхватывает ладонью мою шею и заглядывает мне в глаза. Что-то в них мерцает, не знаю что. Тоска? Нужда. Но я не понимаю.

— Поехали ко мне, — шепчет он так тихо, что мне с трудом удается расслышать.

Я колеблюсь, мне хочется дать ему желаемое, но не уверена, готова ли к этому.

— Я…

— Когда я вернусь, — перебивает он с улыбкой с ямочками. — Может, тогда. Нам не обязательно что-то делать. Я просто хочу видеть тебя в своей постели.

Не давая мне возможности ответить, он наклоняется и целует меня, но этого мало. В этот раз я углубляю поцелуй, вторгаясь в его рот языком. Мне хочется больше, но все так быстро происходит. Эти дни в разлуке как раз дадут мне время проветрить голову, которую заволокло туманом похоти.

Оз притягивает меня ближе к себе, придерживая за попу. Я прижимаюсь к нему грудью, жалея, что между нами слои одежды. Отрываясь от него, я собираюсь уже просить его отвезти меня к нему, но машина останавливается. И тут я понимаю, что не заметила даже, как заводили мотор. Настолько потерялась в поцелуе, что не заметила движение машины, не говоря уже о том, куда мы ехали и как долго.

— Можно пригласить тебя на завтрак? — спрашивает Оз, целуя мою шею.

— Если он будет, как сегодня, то да, — выдыхаю я. Мне нравится ощущать жар его губ.

Он отстраняется и улыбается, демонстрируя ямочки.

— Тебе стоит только попросить, моя милая Мэллори.

Поцеловав меня напоследок, Оз помогает мне выйти из лимузина и смотрит, как на трясущихся ногах я иду в вестибюль нашего комплекса.

 

Глава 10

Мэллори

— Сейчас кто-то получит! — слышу я Пейдж внизу. Вслед за криком раздается стук в дверь. Перекатившись на бок, смотрю на часы. Неоновые голубые цифры показывают пять утра. Вскакиваю с кровати и несусь за подругой, пока ту не арестовали за нападение. Еще слишком рано вносить за нее залог в полиции.

Догоняю ее у двери, которую она уже распахивает. На пороге стоит Оз с улыбкой, которая тут же исчезает.

— Ты хоть в глазок посмотрела? — гаркает он на Пейдж, чем удивляет меня.

— Оз, — одергиваю я, пока Пейдж не открыла рот и не устроила ссору.

Они виделись всего раз и то недолго. Мне хочется, чтобы они поладили, а это начало не очень. Она самый важный человек в моей жизни, и Оз тоже стал мне дорог. Мне важно, чтобы они нашли общий язык.

Взгляд Оза останавливаются на мне, и выражение его лица смягчается. Он пожирает меня взглядом, оглядывая с головы до обнаженных ног. На мне только трусики и поношенная футболка из Йеля, доходящая до середины бедра. Я приобрела ее на первом курсе колледжа, и сейчас она служит мне ночнушкой.

— Пять утра, — произносит Пейдж, отпуская дверь. Оз перехватывает ее, не давая захлопнуться. — Я обратно в кровать. — Пейдж качает головой, явно недовольно, но я рада, что она ничего не сказала Озу по поводу его комментария про глазок. Наверное, устала.

Оз проходит внутрь и закрывает дверь на замок. Кладет пакет и подставку с кофе на столик у двери и поворачивается ко мне. Как и всегда, он в костюме и выглядит чертовски привлекательно. Слишком привлекательно для пяти утра. Темные локоны зачесаны назад, а щетина аккуратно побрита. Сегодня он выбрал серый костюм и светло-голубую рубашку с голубым галстуком в серую полоску. Он выглядит потрясающе.

Даже думать не хочу, как выгляжу сейчас я.

— Ты не можешь так говорить с Пейдж. Это ее дом, и она может открывать дверь, как ей заблагорассудится. — Конечно, я с ней не согласна. Пейдж стоило посмотреть в глазок, перед тем как открывать дверь, но в ее защиту скажу, что сейчас слишком рано, и она зла. К тому же в этом здании чертовски хорошая охрана. Что вызывает вопрос, как он попал сюда.

— Чья это футболка? — спрашивает он, меняя тему. Его тон строже обычного.

— Ты явно не жаворонок. Что ты тут вообще делаешь?

— Детка, чья это футболка? — повторяет он, направляясь ко мне.

Я опускаю взгляд на футболку.

— Ну, она на мне, значит моя. — Я упираю руки в бока, прищуриваясь. Что тут вообще происходит?

— Она тебе велика.

— И? — Я совершенно не понимаю, что за проблема с моей футболкой.

— Выглядит, как мужская футболка. — Он делает пару шагов, оказываясь прямо передо мной. Мне приходится задрать голову, чтобы посмотреть на него. Его скулы напряжены, словно он сжимает зубы.

— Нет, выглядит, как если бы я купила ее на распродаже за пять долларов.

Он расслабляется и вновь улыбается. Я же продолжаю прожигать его взглядом, хотя внутри вся млею от этой улыбки.

Оз наклоняется, намереваясь меня поцеловать, но я отступаю, отчего его улыбка становится только шире.

— Смотрю, ты еще не запомнила, что если будешь убегать, я догоню. Отступление тебе не поможет. — В его глазах появляется игривый огонек, я же стараюсь сохранить строгость. Он пришел в наш дом, наорал на всех, а теперь ведет себя так, словно ничего не было.

Я делаю еще два шага назад, и Оз, приподняв брови, бросается ко мне. Взвизгнув, я поворачиваюсь, чтобы убежать по коридору. Мне удается сделать всего пару шагов, когда меня подхватывают и закидывают на плечо.

Одной рукой он удерживает меня, а второй сжимает попку.

— Мне нравится, когда ты от меня не бегаешь, но, должен сказать, в том, чтобы догонять и ловить, тоже есть свои плюсы. — Он скользит ладонью под футболку. Мне щекотно от легкого прикосновения, и я, хихикая, ерзаю на месте.

Неожиданно я падаю спиной на кровать, и Оз нависает надо мной, устроившись между моих разведенных ног. Он пристально смотрит на меня, от чего щеки пылают. Игривость ушла, уступая место нежности и ласке.

— Черт, ты выглядишь сексуально даже рано утром. — Он опускает голову, и я думаю, что сейчас поцелует. Но вместо этого ведет носом по щеке, вниз по шее, где прижимается влажными губами к коже, вызывая у меня дрожь.

— Я все еще злюсь на тебя, — выдыхаю я, совсем не узнавая свой голос.

— Прости меня, детка. Позволь мне загладить вину.

— Оз, ты не можешь просто… — Я пытаюсь возразить, но он прикусывает мочку моего уха. Ладонью, лежащей на моем бедре, он проникает между нами под мою футболку, доходит до груди и сжимает ее.

— Что не могу, детка? Показать, как мне жаль? Не вини мужчину за попытку порадовать свою женщину. — Он прижимается ко мне, трется членом, от чего я стону.

— Твою женщину? — переспрашиваю я, наслаждаясь тем, как это звучит. Я уже сказала Скайлер, что он мой парень, но когда это говорит Оз, то все кажется более официальным. Он же пытался познакомить меня с матерью, так что это считается, да?

— Чувствуешь это? — Он толкается, задевая членом клитор и сжимая пальцами сосок. — Он твой. Ты — все, что он хочет. С момента, как я тебя увидел, он стал твоим. Так что, думаю, это честно, что ты моя.

— Боже! — вскрикиваю я, не знаю, от удовольствия от его слов или действий. Его запах окутывает меня, кружа голову страстью. Теплый аромат проникает в легкие, отлично дополняя вес мужчины на мне.

— Я мог бы кончить, слушая твои стоны от моих прикосновений. — Оз двигается быстрее, и я закидываю ноги ему на талию, желая оказаться ближе. Я уже на грани, но хочу почувствовать его кожей. Между нами слишком много одежды.

— Оз, пожалуйста. — Я пытаюсь расстегнуть пуговицы его рубашки, но он отпускает меня и хватает за руки, поднимая их над моей головой.

— Тебе не нужно умолять, детка. Я дам все, что тебе требуется, и доведу до оргазма, но одежда останется. Сомневаюсь, что иначе смогу сдержаться и не взять тебя.

— Да, возьми меня. — Я приподнимаю бедра, пытаясь подтолкнуть его к действию. Я настолько забылась, что не слежу за речью. Мне нужно, чтобы он удовлетворил мое желание.

Я извиваюсь под ним, но Оз прижимает меня всем телом к кровати. Я вся в предвкушении. Томление между ног усиливается, требуя разрядки. Никогда такого не испытывала. Не нуждалась в чем-то, чего раньше не пробовала.

Он стонет, а лицо искажается, словно от боли.

— Ты и представить себе не можешь, как сильно я тебя хочу, но все должно быть правильно. Когда я впервые возьму тебя, то не хочу иметь ограничений во времени. В первый раз, когда войду в тебя, у меня будет куча времени, чтобы показать, как мы подходим друг другу.

От его слов сердце трепещет. Боже, он действительно такой замечательный?

Он захватывает меня в поцелуе, и мне остается только подчиниться, позволяя дать мне обещанное. Удерживая мои руки над головой, он продолжает движения, имитирующие половой акт. Напряженный член скользит по клитору, от чего все тело напрягается, готовое взорваться фейерверком удовольствия. Его язык повторяет движения тела, и я стону ему в рот. Кажется, это заводит его еще сильнее, судя по тому, как он ускоряется.

Я срываюсь с края под натиском ощущений, выгибаясь под ним дугой. Он отрывается от моих губ, и мой крик заполняет комнату. Необъяснимые ощущения наполняют меня, когда он сжимает сосок и трется членом о клитор.

Успокоившись, я закрываю глаза и лежу, наслаждаясь разлившимся по телу теплом, накалившим нервные окончания.

Оз убирает руку с груди и проводит ею вниз по телу, останавливаясь над трусиками. Одним пальцем проникает под ткань и касается клитора. Я дергаюсь от прикосновения и распахиваю глаза. Я все еще слишком чувствительна даже для его нежных ласк.

Он, не отрывая от меня взгляда, подносит палец ко рту, как в первый раз, чтобы попробовать меня. Я краснею, несмотря на произошедшее между нами.

— Я мог бы будить тебя так каждое утро.

— А я бы тебе позволила, даже в пять утра.

— Прости, детка. Я не мог спать от предвкушения. Мы же не оговаривали время завтрака.

Что мне на это сказать? Оз извинился, ему не терпелось увидеть меня, и он пришел как можно скорее. Я даже злиться на него больше не могу. Особенно после оргазма.

Мне хочется, чтобы он почувствовал то, что испытываю сейчас я — счастье и спокойствие.

— Я тоже хочу доставить тебе удовольствие. — Я дергаю руки, которые он все еще удерживает у меня над головой.

— Ты уже доставила, — и, поцеловав в губы, Оз соскакивает с кровати.

— Вернись, — возражаю я, перекатываясь на бок и глядя на него.

— Я не могу вернуться в кровать, иначе уже не вылезу. И, думаю, я не смогу уговорить тебя взять больничный.

Нет, я не могу остаться, хотя день в постели с Озом кажется замечательной идеей.

— Что ты имел в виду, когда сказал «уже доставила»? — уточняю я, возвращаясь к оброненным им ранее словам.

С улыбкой он наклоняется ко мне. Я ловлю его галстук и притягиваю к себе ближе, от чего его улыбка становится шире, а на щеках появляются ямочки. Ему определенно нравится, что я хочу его.

— Я приведу себя в порядок в ванной в коридоре, — говорит он и неторопливо, но все равно слишком быстро целует меня. Я выпускаю его галстук, и Оз помогает мне подняться. Он кончил в штаны? От этой мысли меня бросает в жар. Может ли мужчина кончить от ласк через одежду?

— Я принес тебе завтрак. Собирайся, детка. — Чмокнув в макушку, он выходит из комнаты. Я прикусываю губу в попытке сдержать улыбку.

Желая провести с ним как можно больше времени перед работой, я стягиваю футболку и трусики и иду в ванную. Голову я помыла вчера вечером, так что мне нужно только принять душ. Быстро разобравшись с этим, чищу зубы.

Вернувшись в спальню, я вижу Оза посреди кровати. Облокотившись об изголовье, он попивает кофе. Еще один стакан стоит на тумбочке рядом.

— Это твой. — Он кивает в сторону напитка.

Я беру его и делаю глоток. Естественно, на вкус он, как я люблю. Оз наблюдает за мной, пока я пью, и это вызывает полет бабочек у меня в животе.

— Какой кофе ты пьешь?

Оз на секунду отводит взгляд и снова смотрит на меня.

— Раньше пил черный.

— А сейчас?

— Добавляю много сливок, сахара и щепотку корицы.

Я замираю, не зная, как ответить на его заявление о том, что он пьет кофе, как пью его я.

— Мне хотелось попробовать то, что ты пьешь каждое утро, а теперь не могу остановиться. Похоже, я много в чем не могу остановиться, когда дело касается тебя.

Почему это так мило? И еще милее то, что Оз смущается, признавая это. Не думаю, что этот мужчина смущается по какому-либо поводу.

Подхожу к комоду и, глядя на него в отражении зеркала, открываю верхний ящик, где нахожу голубые кружевные трусики и лифчик. Они подходят к его галстуку, и, несмотря на всю нелепость такой мысли, мне хочется, чтобы мы сочетались в цвете.

Не знаю, откуда взялась внутренняя сила, но я поднимаю взгляд на зеркало и роняю полотенце на пол. Он застывает. Не разрывая зрительного контакта через отражение, я наклоняюсь и надеваю трусики, после чего выпрямляюсь и застегиваю лифчик.

Я поворачиваюсь к нему, но он молчит. И выглядит разозленным, сидя на кровати и сжимая стакан кофе в руке. Смутившись, я прикусываю губу и иду в ванную.

— Не закрывай дверь, — говорит он до того, как я успеваю это сделать. С его места отлично видно раковину. — Я хочу видеть тебя.

Тут до меня доходит, почему он злится. Он хочет меня и борется сам с собой. Осознание, что я обладаю такой властью над ним, придает сил. Смущение немного стихает от понимания, что я могу так на него повлиять.

— Ты хочешь посмотреть, как я собираюсь? — уточняю я. Странная просьба, но такая же чувственная, как произошедшее между нами минутами ранее в постели.

— Да.

Секунду я разглядываю его, после чего отпускаю ручку двери и распахиваю ее. Подхожу к раковине, у которой обычно собираюсь. Крашусь, затем собираю волосы, как Озу нравится. Каждый раз, когда смотрю на него в отражении, встречаюсь с его взглядом.

Закончив, поворачиваюсь и прислоняюсь бедром к раковине.

— Понравилось? — дразню я.

— Еще одна вещь по утрам, к которой я мог бы привыкнуть, — отвечает он и ставит кофе на тумбочку рядом с моим стаканчиком.

Оз садится на край кровати, и я подхожу к нему, вставая между ног, и на этот раз он поднимает взгляд на меня. Он обнимает меня за бедра и наклоняется поцеловать живот. Я провожу пальцами по его волнистым волосам, пропуская локоны между ними.

— Я растрепала тебе волосы.

— Плевать, — бормочет он у моей кожи и целует. Пальцы на бедрах впиваются чуть сильнее, и после этого он отпускает меня.

Подхожу к шкафу в поисках наряда на день. Выбираю черные зауженные брюки с высокой талией, серую шелковую блузу и красные туфли на каблуках. С этими брюками отлично видно туфли — моя любимая пара, Пейдж подарила мне их на день рождения. В них я выгляжу сексуально.

Оз наблюдает, как я одеваюсь.

— Готов? — интересуюсь я после того, как застегиваю туфли.

Поднявшись, Оз подходит ко мне, обхватывает ладонью щеку и целует.

— Ты прекрасно выглядишь, Мэллори. А теперь позволь мне тебя накормить.

Я киваю и беру с тумбочки телефон вместе с нашим кофе. Оз наклоняется и поднимает с пола футболку. Думаю, что хочет кинуть ее в корзину для грязного белья у шкафа, но Оз подносит ее к лицу и нюхает, после чего зажимает комом под мышкой.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я, протягивая ему стакан.

— Мне придется уехать сегодня, а не завтра.

Я разочарована. Его не будет на день дольше. Я слишком быстро к нему привязалась, это точно. И это должно пугать.

— И при чем тут моя футболка?

— Я беру ее с собой.

— Ты берешь мою футболку?

— Ага, — бросает он и выходит в коридор.

Я иду следом, качая головой. В гостиной он берет оставленный у двери пакет и скрывается на кухне. Я прохожу за ним и вижу, как он выкладывает различную выпечку на стол.

— Футболку, которая не понравилась тебе утром, ты берешь с собой?

Он поворачивается, забирает мой кофе и ставит на стол, после чего усаживает меня рядом. Оз передвигает меня по кухне, словно я ничего не вешу. И от этого я чувствую себя женственной и притягательной.

— Я думал, это футболка от парня. — Оз берет кекс, отрывает кусочек и подносит к моему рту. Этому мужчине нравится кормить меня. Я приоткрываю губы, позволяя вложить десерт мне в рот. Прожевываю вкуснейший маффин с голубикой, после чего спрашиваю:

— Ты ревновал?

— Да, — подтверждает он и подносит еще кусочек мне. Я не могу сдержать улыбку и открываю рот для сладости.

— Тебе нравится, что я ревновал?

— Нет, конечно, нет. — Я частично вру. Кого бы не порадовало, что мужчина, которым вы увлечены, не рад мысли о вас с другими парнями?

— Но тебе не нравится думать обо мне с другим мужчиной? — допытываюсь я, желая знать его мнение.

— Нет, — отрезает он.

— Мне тоже не нравится мысль о тебе с другой женщиной.

— Хорошо, — отзывается он, но мне хочется убедиться, что мы думаем одинаково.

— Так, значит, только ты и я? — Я тереблю салфетку, не желая видеть его реакцию.

— Мэллори, — говорит он так, что я не могу не поднять на него взгляд, — после того, как я тебя увидел, больше никого не было. И не будет, уж поверь. Только ты и я. Только мы. Черт возьми, я даже думать не могу о том, что на тебя посмотрит кто-то еще.

В животе снова порхают бабочки, и я таю от его слов. Они должны меня пугать, но на деле делают его еще привлекательней. Мне нравится, что он не скрывается и говорит, что думает. Даже если это и чересчур.

— Хорошо, — говорю я и принимаю от него еще кусочек кекса.

— Мне нравится твой ответ. — Он улыбается мне, демонстрируя ямочки.

— А у тебя уже были такие отношения с кем-нибудь еще? — задаю я вопрос. И мне тут же хочется взять слова назад. Не хочу слышать о его прошлом с другими женщинами.

Он приподнимает мое лицо за подбородок, заставляя посмотреть на него.

— Нет. Я встречался в молодости, но ничего серьезного. Я с детства очень целеустремленный человек, и все мое внимание было сосредоточено на деле. Ты скоро увидишь, что я такой человек: либо все, либо ничего, и я не трачу время на то, что не важно. — Во время монолога Оз наклоняется ко мне, обдавая дыханием. — Ты важна, — говорит он так, что возникает ощущение, будто кроме меня больше ничего и не важно.

На кухню заходит Пейдж, смотрит на нас, ничего не говоря, после чего подходит к холодильнику и достает «Рэд Булл».

— Доброе утро, — говорю я веселее, чем намеревалась. — Помнишь Оза?

— Парень с десертами, — говорит она, глядя на выпечку. Я молча киваю Озу, чтобы он предложил ей.

— Я принес завтрак, если ты голодна, — наконец, произносит он, и я улыбаюсь.

— Она всегда голодная, — сообщаю я, потому что так и есть, а еще хочу, чтобы он узнал Пейдж поближе. Чтобы они подружились.

— Спасибо. — Она берет что-то шоколадное и засовывает в рот. — Пойду собираться на работу, — говорит она с набитым ртом.

— Оз подкинет меня до офиса. Ты можешь поехать с нами.

— Мы в трех кварталах, — напоминает она мне, явно не желая ехать.

— И то правда. — Я поднимаю взгляд на Оза. Будет глупо с его стороны везти меня такое короткое расстояние.

— Позволь мне отвезти тебя, детка. Я хочу попрощаться перед тем, как поеду в аэропорт.

— Дай ему ключ, если он собирается стучать в дверь в пять утра! — кричит Пейдж из коридора, после чего раздается хлопок двери.

— Мне нравится эта идея. — Он наклоняется к моей шее — кажется, это мое слабое место. Каждый раз я таю от прикосновений там.

— Слишком рано давать тебе ключ, — произношу я обессилено, наслаждаясь ласками. — Так?

— Тут ты задаешь ритм, милая Мэллори. — Оставив поцелуй у меня под ушком, Оз отстраняется.

— Значит, парень и девушка? — Наивный вопрос, но мне почему-то хочется повесить на нас какой-то ярлык до того, как он уедет. Оз сказал, что мы вместе, но я хочу знать, как называть его.

— Ты моя, — уверенно заявляет Оз, вызывая дрожь в теле. — А я твой.

— Ты всегда говоришь такие милости. — Я опускаю взгляд на колени, пытаясь скрыть заалевшие щеки.

— Только тебе. — Оз вновь приподнимает мое лицо за подбородок, заставляя посмотреть в глаза. — Ты разрешишь мне отвезти тебя на работу и попрощаться?

Облизнув губы, я киваю, и он вновь целует меня.

 

Глава 11

Мэллори

Мы с Озом еще пару минут наслаждаемся завтраком, но вскоре нам пора идти. Я втайне рада, что он пришел пораньше, поскольку так нам удалось провести больше времени вместе до его отъезда. Узнать друг друга получше. Он рассказал мне о себе и матери. Кажется, она единственный человек, о ком он говорит. Это мило и, на мой взгляд, крайне очаровательно.

В лимузине я, как и раньше, оказываюсь у него на коленях. Мне нравится его желание держать меня ближе к себе, но от этого вынести несколько дней разлуки будет только труднее.

— Когда ты возвращаешься? — интересуюсь я, пока он целует мою шею.

— В субботу. Если все пойдет по плану. — Он вздыхает, и я могу сказать, что ему не хочется уезжать. Не знаю только, из-за меня или из-за осложнений на работе. В любом случае, я вижу, что ему неохота уезжать так же сильно, как мне провожать его.

Оз поднимает голову, и я теряюсь в его сапфировых омутах. Яркие темно-синие глаза влекут меня сильнее с каждым днем. Я поглаживаю ладонью его щеку, чувствуя покалывание щетины, и не отвожу взгляда, пока мы едем три квартала до работы.

— В следующий раз тебе стоит поехать со мной, — говорит он, поглаживая меня по спине.

Я целую Оза, лаская языком его губы. Он притягивает меня ближе и углубляет поцелуй. Но машина слишком быстро останавливается.

Он прижимается лбом к моему, и я сижу, пытаясь надышаться его запахом до того, как он уедет.

— Это всего на пару дней. С нами все будет хорошо. Так?

Оз смеется и отстраняется, качая головой.

— У меня все станет хорошо, когда ты вновь окажешься в моих руках. Не планируй ничего на субботу. Хочу, чтобы ты провела день только со мной. — Он проводит пальцем по моей щеке и приподнимает лицо за подбородок. — Договорились?

— Договорились, — тут же соглашаюсь я. Мне самой хочется провести с Озом весь день, узнать о нем больше.

— А теперь иди на работу, пока не опоздала из-за меня, детка. Мне и так трудно прощаться.

Чмокнув меня на прощание, он открывает дверь и помогает мне выбраться.

— Пообещай, что будешь держать телефон поблизости, пока меня нет. Я с ума сойду, если не смогу до тебя дозвониться, — просит он, обнимая.

— Обещаю. — Я сжимаю его в ответ и заглядываю в синие глаза, желая забраться обратно к нему в машину.

Наконец, я отстраняюсь и иду к зданию. В последний раз оборачиваюсь и захожу внутрь. Он все так же стоит, наблюдая, как я ухожу. Мы оба увязли в этом водовороте чувств.

«Это всего пара дней. Все у нас будет хорошо!», — повторяю я про себя снова и снова, пока машу Озу и прохожу в Osbourne Corp. Сегодня утро среды. Я доживу до субботы. Немного разлуки нам не помешает.

Не успеваю я войти в лифт, как телефон вибрирует. Я достаю его и смотрю сообщение.

Оз: Я напишу тебе сегодня на электронную почту на случай, если не сможешь взять телефон на рабочем месте.

Сканирую пропуск, и в кабине лифта отправляю Озу кучу целующих смайликов. Улыбка не сходит с лица от того, какие мы нелепые, но жизнь коротка, так что, почему нет?

Я поняла, что ничего в жизни не гарантировано, и мне пришлось потрудиться, чтобы получить желаемое. Но какой в этом смысл, если не с кем разделить успехи? У меня есть Пейдж, она мне как сестра. Но кто-то вроде Оза совсем иное дело. Завтра все может исчезнуть, так что хочу жить сейчас и наслаждаться тем, что есть. И если это значит влюбиться в едва знакомого парня, то так тому и быть. Мы узнаем друг друга со временем. А пока время идет, я хочу вместе веселиться.

С уверенностью в себе я прохожу к рабочему месту и устраиваюсь.

Вскоре приходит Скайлер.

— Доброе утро, — приветствую я ее, когда она проходит мимо моего стола к своему, но в ответ получаю лишь ворчание.

Решив, что у нее выдалось плохое утро, я возвращаюсь к кипе документов и приступаю к работе. Через пятнадцать минут слышу Эрика за его столом. Опять опоздал, как обычно. Он здоровается через перегородку и Скайлер желает ему доброго утра. Что за черт? Он ей даже не нравится.

— Доброе утро, — бросаю я и продолжаю работать. Может, ей потребовалась пара минут, чтобы проснуться.

Раздается писк компьютера, и я поднимаю взгляд на экран — пришло новое письмо.

От: [email protected]

Тема: Проверка...

Привет, детка.

Просто хочу посмотреть, все ли работает. Я в аэропорту, жду взлета на полосе, но у меня на борту Wi-Fi будет весь полет до Лондона. Надеюсь, твой день пройдет хорошо, и ты вкусно пообедаешь. Можешь ради меня снова поесть в столовой сегодня? Я помню, ты говорила, что еда там не очень, но я переживаю за тебя, когда не рядом. Если не хочешь спускаться, я закажу что-нибудь, и тебе принесут на рабочее место. Береги себя, пока меня нет. Я с ума сойду, думая, что с тобой что-то случится в мое отсутствие. После обеда я тебе еще напишу, когда мы взлетим, и я разберусь с кое-какими делами.

P.S.: Я оставил для тебя кое-что у швейцара. Подумал, раз я стащил твою футболку, то дам тебе кое-что свое для сна, пока меня не будет.

С любовью, Оз

Когда читаю письмо, меня охватывает восторг, а от подписи в животе начинают порхать бабочки. «С любовью». Но он наверняка не имеет в виду, что любит меня. Так? Прошла всего пара дней. Нельзя влюбиться так быстро. Может, это просто проявление нежности. Знаете, как когда зовете кого-то «милым». Ласкательное прозвище. Наверное, тут именно так.

Слишком долго я смотрю на письмо и, в итоге, решаю пока забыть об этом. Живи моментом, так? Это же я говорила себе?

От: [email protected]

Тема: RE: Проверка…

И тебе привет! Мне нравится твой почтовый адрес. Сам придумал?

Я рада, что ты уже доехал в аэропорт. Теперь нужно, чтобы ты долетел до Лондона в целости и сохранности, а затем обратно ко мне.

Я куплю что-нибудь сегодня в столовой, если это тебя порадует.

Никогда не была в Лондоне. Привезешь мне сюрприз?

Целую, Мэллори

Перечитываю письмо, раздумывая, не написать ли «с любовью», но нажимаю отправить. Уверена, я сегодня еще получу от него ответ, так что возвращаюсь к работе.

Спустя час исправлений форм за Эриком, собираю документы, чтобы отдать Скайлер. Обхожу перегородку, надеясь, что ее настроение улучшилось.

— Очередная партия, — говорю я, показывая бумаги.

— Положи на стол.

Она даже головы не поднимает. Едва обращает на меня внимание. Я кладу стопку документов на стол, но решаю еще раз попробовать вовлечь ее в разговор. Мы проработали вместе всего несколько дней, но на нее это не похоже.

— Красивые туфли. В таких, наверное, нелегко ходить весь день, — замечаю я, глядя на ее черные туфли на шпильке.

— Ага, — отвечает она все так же, не поднимая глаз.

— Я дважды проверила формы Эрика, так что там все должно быть в порядке, — пытаюсь я еще разок, но она лишь кивает.

Я решаю, что надо действовать напрямую. Может, ее беспокоит что-то еще, но, кажется, дело все же во мне.

— Все хорошо, Скайлер?

Он разворачивается на стуле и одаривает меня ледяным взглядом.

— Все просто отлично, Мэллори. Я делаю свою работу. Знаешь, ту, за которую я боролась. Работу, ради которой я отказала Белому дому. А пока я застряла с вами двумя. — Она смотри мне за спину, я поворачиваюсь и вижу Эрика с бумагами. — Похоже, тут только я тружусь заслуженно.

После этого она отворачивается от нас обратно к столу. Я потрясена и не знаю, что сказать. Так что вместо споров иду к Эрику и забираю у него документы, с которыми возвращаюсь на рабочее место.

Вероятно, она считает, что я недостаточно выкладываюсь. Но я пахала не меньше ее. Даже нашла способы упростить и ускорить работу. Я трудилась ради работы здесь.

Следующие три часа я работаю, не поднимая головы.

Когда на компьютере раздается сигнал о входящем сообщении, я поднимаю взгляд и вижу письмо от Оза, а еще обращаю внимание на время — пора обедать. Решаю сначала прочесть сообщение, а затем сходить вниз за ланчем, который планирую съесть здесь. Дел еще куча, и мне не хочется, чтобы меня считали тем, кто тянет вниз всю команду.

От: [email protected]

Тема: Скучаю

Уже скучаю по тебе. И как мне протянуть почти четыре дня без тебя?

Конечно, я тебе что-нибудь привезу. Что бы тебе хотелось? Скажи, и оно твое. Я бы хотел прокатить тебя по миру. Скажи, когда захочешь поехать, и я все устрою.

Спасибо, что поешь на работе. Мне легче, когда знаю, что ты в безопасности. Надеюсь, у тебя хороший день, детка.

Кстати, на этот адрес меня вдохновила ты. Подумал, что мне нужен один для тебя.

С ЛЮБОВЬЮ, Оз

Перечитываю его письмо несколько раз с глупой улыбкой на лице. Интересно, он хочет, чтобы я тоже подписалась «с любовью», если судить по заглавным буквам? Я все еще не отошла от произошедшего со Скайлер, но стараюсь отвлечься, пока пишу ему ответ.

От: [email protected]

Тема: RE: Скучаю

Я тоже скучаю по тебе, Оз. Мне бы не помешали сейчас твои объятия.

Собираюсь на обед, так что я быстро. Я бы хотела шоколад. Слышала, у них там он вкусный.

ЦЕЛУЮ, Мэллори.

Спустившись вниз, прохожу в столовую и вижу, что она изменилась. В центре поставили салат-бар, а в стороне пара ребят готовят сэндвичи. Висит меню с супами, что сразу повышает мне настроение. От еды у меня такое бывает. Наверное, утром я была просто голодная и воспринимала все слишком серьезно.

Взяв половинку сэндвича, салат и суп на вынос, я возвращаюсь наверх. Скайлер с Эриком ушли, но я приступаю к делам. Заканчиваю в тишине свои отчеты, затем беру стопку со стола Скайлер, решая разделаться и с ними тоже.

Я пребываю в своем мире, когда приходит новое письмо с привычным звуком. Поднимаю взгляд на экран и замечаю, что прошел час. Но прочесть сообщение мне не удается, возвращается Скайлер на свое место, но тут же подходит ко мне.

— Эй, ты не брала документы у меня со стола? — интересуется она, стараясь не встречаться со мной взглядом.

— Да. Я их закончила. — Я показываю на стопку документов рядом с ней и жду, скажет ли она что-то еще.

Она смотрит на них, затем переводит удивленный взгляд на меня.

— Спасибо. Я думала, мне придется остаться допоздна, чтобы их закончить.

— Пожалуйста. Пытаюсь просто разобраться со всем побыстрее, чтобы нам не оставаться по вечерам. Объем работы должен быть распределен поровну, — говорю я, пожимая плечами.

Скайлер опускает взгляд в пол, затем поднимает на меня.

— Прости, что огрызалась утром.

От ее слов с плеч будто гора свалилась. Не выношу, когда на меня кто-то злится.

— Ничего. У нас у всех бывает.

— Ага. Спасибо еще раз, — благодарит она и возвращается к себе.

Я поворачиваюсь к экрану и открываю письмо от Оза.

От: [email protected]

Тема: Не заставляй меня разворачивать самолет

Детка, все хорошо? Что не так? Я привезу тебе полный самолет шоколада, если это сделает тебя счастливой. Как обед? Было что-то вкусненькое?

Скучаю по твоим губам.

С ЛЮБОВЬЮ, Оз

Я хихикаю, когда вижу выделенное жирным шрифтом «с любовью». Теперь он просто дурачится, и мне нравится веселый Оз. Быстро ему отвечаю, так как меня ждут отчеты.

От: [email protected]

Тема: RE: Не заставляй меня разворачивать самолет

Все хорошо. Нет повода для паники. Теперь я в порядке. Похоже, мне нужно было поесть. И у меня есть замечательные новости, столовую переделали, сегодня там было прекрасное меню. Очень рада, что поела там!

Самолет шоколада не так сладок, как ты. Я тоже скучаю по твоим губам.

Мне нужно работать, чтобы не задерживаться вечером. Я написала Пейдж и предложила посмотреть кино дома, так что, к твоей радости, телефон будет со мной всю ночь! Вечером я вся твоя!

ЦЕЛУЮ, Мэллори

Выделяю подпись жирным, давая понять, что заметила это. С восторгом отправляю письмо и возвращаюсь к работе. Потрясающе, как быстро Оз стал мне дорог, что даже слово на «Л» меня не пугает. Что само по себе должно бы пугать. Ну да ладно, живу моментом!

 

Глава 12

Мэллори

— Кажется, твой начальник нас преследует. — Я оглядываюсь через плечо, где за полквартала от нас идет Капитан Америка.

— Не обращай на него внимания, — фыркает Пейдж, явно раздраженная. Но распускает хвостик и поправляет волосы.

Для меня это оказывается совершенно неожиданным. Когда мы встретились в вестибюле, чтобы идти домой, они ругались. Она злилась на него, он же довольно улыбался, словно ему нравилось ее доводить.

— Его сложно не замечать. — Я снова оглядываюсь. Он все еще здесь. Может, нам всем в одну сторону. — Мне кажется, ты ему нравишься, — добавляю я, и она поворачивается ко мне, взглядом давая понять, что мне лучше замолчать, чем лишь распаляет интерес. Интерес мужчин к Пейдж не новость. Она симпатичная и чаще всего приуменьшает свои достоинства.

Думаю, мужчин к ней тянет, потому что она, помимо всего прочего, сама по себе вызов. Она не кидается на мужиков и не растекается в лужицу. Даже от знаменитостей, фотки которых я ей показываю.

— Думаю, плохая идея встречаться с тем, с кем работаешь, но он…

— Вот тут остановись. То, что ты мчишься на крыльях любви, не значит, что и я хочу того же. К тому же, он… — На этот раз она оглядывается, и я тоже. Мужчина подмигивает, а в ответ она показывает ему средний палец. — Слишком идеальный, — заканчивает Пейдж.

— Нельзя посылать босса! Тебя уволят! — восклицаю я.

— Да ни черта он не сделает.

Очевидно, Пейдж собирается делать все, что пожелает, и я возвращаюсь к парню вместо работы.

— Слишком идеальный, Пейдж? Нет, серьезно? Как мужчина может быть слишком идеальным? — спрашиваю я, хотя сама думаю так же про Оза. Кажется, он говорит и делает правильные вещи. А я словно жду подвоха.

— Пришли. — Она показывает на ресторанчик под названием «Большой Боб». Пожалуй, у него были времена и получше. Пейдж заявила, что в пешей доступности там самые вкусные бургеры. Она заходит внутрь, а я следую за ней. Тут куча народа, но Пейдж удается найти нам места у барной стойки.

— Что могу вам принести, дамы? — интересуется из-за стойки пожилой мужчина с редеющими волосами и темными глазами. На нем белый фартук, который не мешало бы постирать.

— Два двойных с луковыми кольцами. — Она смотрит на меня, а затем мне через плечо. Я следую за ее взглядом и вижу Капитана снаружи, Прислонившегося к столбу. Чертовски странно. — С собой? — уточняет она у меня, и я киваю.

— С собой, — говорит она принимающему наш заказ мужчине.

— Могу предложить вам что-нибудь выпить, пока ждете?

— Два пива. Холодное и разливное подойдет.

— Сейчас будет, — обещает он, заканчивая писать в блокноте, после чего уходит передать заказ повару.

— Странно. — Я киваю на «охранника» снаружи. — Почему Капитан нас преследует? Сначала я подумала, может, мы идем в одну сторону, но теперь ясно, что он преследует нас. Точнее тебя, — поправляюсь я, потому что причин следовать за мной у него нет. Я даже имени его не знаю.

— Капитан?

— Ага, он похож на Капитана Америку, только с татухами.

Она хмыкает, ей вроде как нравится прозвище. Неудивительно, это один из ее любимых фильмов.

— Не знаю. Может, он меня проверяет или еще что. Убеждается, что я слежу за обстановкой. Или просто сталкер. — Последнее она добавляет так, словно хочет его оскорбить.

— Он тебя не слышит, — напоминаю я.

— Уверена, он читает по губам.

Официант приносит наши напитки, Пейдж берет бокал и выпивает половину.

— И как он тогда может быть идеальным, если сталкер? — спрашиваю я, возвращаясь к ее комментарию.

— Так и есть. Американский мальчик. Вырос, небось, в любящей семье с отличным отцом, который не разбивал его матери сердце изменой. Уверена, он стал морпехом, героем войны, теперь вернулся и работает в службе безопасности одной из самых крупных компаний Америки. Чертовски идеальный. Дико бесит.

— Он тебе нравится, — заявляю я, потому что это ясно, как день. Пейдж своими словами выдает больше, чем думает. Если кого она и не любит, то это мудаков и плохишей. А их к ней тянет. Пейдж бывает груба с парнями, но ей нравятся милые. Но того же от нее мужчины не получают. Чтобы найти настоящую Пейдж, надо пробиться через стену, возведенную ею после истории с отцом, но я не видела никого, кто попытался бы.

Она снова берет пиво и допивает его, разворачиваясь спиной к Капитану.

— Боже, надеюсь, он этого не замечает, — ворчит она.

— Пейдж влюбилась, — говорю я то ли себе, то ли ей.

— Это, должно быть, заразно. Ты меня заразила своей любовью, и это мерзко. Нам стоит провести чистку организма или что-то такое.

Она так угрюмо говорит, что я начинаю хохотать.

— Мэл, я серьезно. Я не могу этого делать.

Я обнимаю ее, притягивая к себе.

— Тебе не обязательно что-то делать, если не хочешь, — заверяю я ее. — Он твой начальник и преследует нас.

Схватив мое пиво, она делает пару глотков.

— Тебе стоит быть осторожней, — замечает она, и я убираю руку, поворачиваясь к ней лицом. Она же продолжает смотреть вперед. — Мужчины, как Оз, не всегда те, кем кажутся. — Она говорит так, словно ей жаль сообщать такое. Словно знает, что это правда. Что Оз не тот, кем является.

— Не все такие, как твой отец, Пейдж. Тебе нужно отпустить ситуацию с ним.

Она склоняет голову набок, глядя на меня.

— Я не говорю, что нужно сделать это прямо сегодня, но нельзя позволять этому сдерживать тебя вечно. — Я забираю свое пиво и отпиваю, после чего протягиваю ей. Я не собираюсь говорить ей, что она отталкивает мужчин; что выстроенные из-за отца стены не подпускают никого к ней. Уверена, тот, кто действительно захочет быть с ней, пробьется через них, и это станет частью ее исцеления. Пейдж достойна, чтобы за нее боролись, и думаю, что если она влюбится, то по уши, потому что когда Пейдж позволяет себе чувствовать, то на всю глубину. Я снова оглядываюсь на Капитана, он переводит взгляд с Пейдж на меня. Его губы дергаются в улыбке, и я отвечаю тем же, после чего разворачиваюсь к нему спиной.

— Нам стоит взять закуски или, может, картошки на обратную дорогу.

— У меня в сумке есть чем перекусить, — шучу я. Но навряд ли это шутка, если у меня и правда в сумке есть чем перекусить?

— Поэтому мы так спелись за эти годы, — дразнит она.

Официант приносит пакет с едой и чек.

— Я оплачу. Ты брала пиццу. — Я достаю кошелек и оставляю пару купюр на стойке, после чего опустошаю стакан. Пейдж подхватывает пакет, я убираю кошелек и беру телефон, чтобы проверить сообщения.

Интересно, как смена времени повлияет на переписку с Озом. Он, наверное, готовится ложиться спать.

Ничего нового не пришло, что меня слегка огорчает.

— Я позвоню Озу, — сообщаю я, когда мы направляемся на выход из закусочной.

— Ладно. Я в уборную.

Он всегда первый звонит мне и пишет. Мне хочется, чтобы он знал, что я тоже по нему скучаю.

Нахожу его номер, нажимаю на кнопку вызова и выхожу на улицу. Смотрю на Капитана, который кивает мне. Может, хочет поговорить с Пейдж, а может, это фишка охранников. Я помню, Пейдж говорила о желании стать личным телохранителем. Он ее, наверное, проверяет, насколько она внимательна на улице. Как вариант, он делает заметки, по которым опросит ее завтра. Его ждет разочарование: Пейдж помнит все.

— Детка, — в трубке раздается голос Оза. Слышен шум на фоне, он где-то в баре.

— Ох, прости, я думала, ты ложишься спать, и хотела пожелать тебе спокойной ночи.

— Хотел бы я лежать в постели и говорить с тобой.

Я почти не слышу его из-за шума. Слышу женский смех, и на меня накатывает приступ ревности. Мне непривычно испытывать столь сильные чувства к мужчине, чтобы ревновать.

— Майлз, пойдем. Хочу тебя кое с кем познакомить, — слышу я чей-то крик.

— Ты занят, не буду тебя отвлекать. Прости за беспокойство. — Я убираю телефон от уха и обрываю звонок. Все равно из-за шума ничего не слышно.

— Мэллори, это ты? — Я поднимаю взгляд и вижу стоящего передо мной профессора по статистике из Йеля.

— О, боже. Профессор Филд. — Я убираю мобильный в сумку.

С улыбкой он качает головой.

— Зови меня Джоэл. Я больше не твой профессор. Вообще не профессор больше.

— Ох. Мне жаль, — говорю я, не зная, ушел он сам или нет. Профессор Филд был одним из моих любимых преподавателей. Он объяснял материал так, как мне было проще всего понять. Не каждый так мог.

Ему около сорока, рост примерно метр восемьдесят, темные растрепанные волосы и добрые карие глаза. Он выглядел обычным профессором, носил квадратные очки и твидовый пиджак, и всегда носил рубашки с забавными или необычными рисунками. Тогда он казался хорошим парнем, и некоторые из моих подруг пускали на него слюнки.

— Я теперь консультирую. И мне это нравится больше. Платят лучше, и я сам составляю свой график.

— Это всегда приятно, — улыбаюсь я, искренне радуясь за него.

— Как Osbourne Corp? Ты же попала туда на стажировку, да?

— Да, мне нравится. Пожалуй, самое сложное — привыкнуть к Нью-Йорку.

— Понимаю. Я сам слегка потерялся, да и знакомых у меня здесь немного.

— У меня тоже, но появились новые знакомства на работе. В пятницу мы собираемся куда-нибудь сходить. Приходите, — приглашаю я, когда рядом со мной появляется Пейдж.

— Ну как, поговорила с Озом? — встревает она в наш разговор.

— Ах, да, всего секунду, — отвечаю я ей. — Пейдж, это один из моих профессоров из Йеля, Джоэл. Джоэл, это моя соседка Пейдж. Она тоже училась в Йеле.

Она кивает ему.

— Готова? Еда стынет. — Она выглядит раздраженной и нетерпеливой. Я оглядываюсь посмотреть, на месте ли Капитан, может, проблема в нем. Он никуда не ушел, но теперь говорит по телефону.

— Да, прости, Джоэл, нам нужно идти. В пятницу мы идем выпить после работы в «Яхт-клуб Мэри» на одиннадцатой в Челси. Заглядывай, если хочешь. Может, познакомишься с кем. Будет здорово встретиться.

— Отличная идея. Если работы не будет, так и сделаю. — Его волосы падают на лицо, но улыбку им не скрыть. Он явно не отказался бы повидаться.

Наверное, ему одиноко в городе. Не могу представить, как жила бы здесь без Пейдж.

— Отлично. Мы придем около шести. Надеюсь, там увидимся, — прощаюсь я, а Пейдж оттаскивает меня, направляясь домой.

— Боже, я понимаю, ты голодна, но не обязательно быть такой грубой.

— Не думаю, что Озу понравится, как ты приглашаешь мужчин выпить, — говорит она, чем удивляет меня. Не ожидала такого. Я думала, она есть хочет.

— Что? Это старый профессор и только приехал в город, как и я.

— Он не старый, — парирует она.

Джоэл не старый, но я не это имела в виду. Он нравился студенткам, но я этого не понимала. Он похож на клевого ботаника. Пожалуй, на фоне остальных он выглядел привлекательно. Я всегда считала его милым.

— Я имела в виду, старый в смысле был моим преподавателем. К тому же, я говорила с Озом, он где-то в баре, и я слышала женщину на заднем фоне, так что… — Я пожимаю плечами, будто мне все равно, и подавляю желание проверить телефон. «Я не буду зависимой», — говорю я себе.

— Как скажешь. Просто я о том, что Оз не похож на того, кто будет не против, что ты приглашаешь мужчин выпить.

— Собирается компания, и ты тоже идешь.

— Ох, я иду. Не терпится это увидеть.

— О чем ты?

— Просто не терпится увидеть, что сделает Оз, вот и все.

— Не хочу тебя расстраивать, но Оз уехал до субботы, так что там его тоже не будет.

Она ухмыляется.

— Возможно, я приглашу Капитана, если продолжишь.

Мы обе оборачиваемся — Капитан идет следом за нами, все еще разговаривая по телефону.

— А может, и не придется этого делать, если он будет продолжать в том же духе.

 

Глава 13

Мэллори

Забрав посылку, которую Оз оставил у швейцара, мы идем в квартиру, где я ем бургер, читая отчет Эрика и редактируя его. После решаю принять горячую ванную. Нам повезло, у нас у каждой своя ванная комната с большими ваннами.

Достав телефон из сумки, я беру футболку Оза. Она выглядит такой же поношенной, как моя из Йеля, но его — выцветшая футболка с логотипом «Джетс» (Примеч.: Нью-Йорк Джетс — профессиональный клуб по американскому футболу из города Нью-Йорка, выступающий в Национальной футбольной лиге). С этими вещами я направляюсь в спальню, проходя мимо Пейдж, которая в гостиной что-то печатает на ноутбуке.

— Я в ванную и спать. Если хочешь утром пойти вместе на работу, я встану как обычно.

Она отрывает взгляд от экрана и кивает мне.

— Хорошо. Уже говорила с Озом? — интересуется она, глядя на телефон у меня в руке.

— Вот собираюсь, — отвечаю я и ухожу к себе. — Снов.

— Снов.

Странно, она третий раз спрашивает меня об Озе. Возможно, потому что я постоянно с телефоном.

Включив воду, я наливаю пену и вынимаю шпильки из волос. Собираю кое-как пучок и кладу полотенце на край ванны, чтобы вытирать руки.

Устроившись в горячей воде, беру телефон, чтобы проверить, не писал ли Оз. К моему удивлению обнаруживаю там дюжину сообщений от него и еще пару звонков. Сначала решаю прочитать сообщения.

Оз: Детка, возьми трубку. Я пытался тебе перезвонить.

Оз: Это не то, что ты подумала. В клубе много людей и шумно.

Оз: Мэллори, возьми трубку, пожалуйста. Я волнуюсь.

Оз: Прости, детка. Не игнорь меня. Я ушел из клуба и могу говорить.

Оз: Поскольку ты мне не отвечаешь, я тебе все напишу.

Оз: Со мной хотел встретиться клиент, я согласился сходить выпить и поговорить о делах.

Оз: Я согласился ради дела, но не имел понятия, куда он меня позвал, и это оказался клуб.

Оз: Я там был всего пять минут, когда ты позвонила.

Оз: Пожалуйста, не думай ничего такого, детка. Ты мне слишком дорога. Настолько сильно, что я не хочу это писать тут.

Оз: Я бы никогда ничего не сделал, что бы тебя оскорбило. Пожалуйста. Позвони мне.

Оз: Я вернулся в отель. Я не буду спать всю ночь, если ты со мной не свяжешься.

Оз: Я скучаю по тебе.

Сердце сжимается от его сообщений, но при этом губы растягиваются в улыбке. Наверное, мы друг друга недопоняли, я расстроилась и не выслушала его. Нажимаю кнопку вызова, чтобы сообщить ему, что все хорошо. Уверена, он все еще не спит и волнуется.

Кажется, гудок даже не раздается, как Оз отвечает.

— Детка. — В одном слове слышится столько нужды. И нотки паники.

— Привет, прости, я сунула телефон в сумку и только сейчас увидела сообщения. — Я прикусываю губу, технически же это правда. Я бы могла взять его раньше, но просто вредничала.

— Нет, это ты меня прости. Я пытался объясниться по телефону. Ты же знаешь, что я бы не пошел с кем-то еще в клуб, так? — умоляюще спрашивает он.

— Знаю. Думаю, это все от голода. — Он смеется, мне же хочется рассказать ему всю правду. — И, возможно, я слегка приревновала, что меня нет рядом, а ты веселишься.

— Моя милая Мэллори. Без тебя рядом не может быть никакого веселья.

Я улыбаюсь как дурочка от таких милостей. Не хочу, чтобы он не развлекался без меня, но мне радостно знать, что он хочет веселиться вместе со мной.

— Я скучала по тебе. Возможно, сильнее, чем следовало бы, — признаюсь я, опускаясь поглубже в воду.

— Это вода? Ты говоришь со мной, лежа в ванной? — В его голос пробивается хрипотца, и я меня пробирает дрожь. — Я тоже по тебе скучал, детка. Чертовски сильно.

Он зевает и, кажется, ложится.

— Что делаешь?

— Я в кровати. Тут поздно, мне вставать через три часа. Я ждал твоего звонка.

Меня гложет чувство вины, я так долго игнорировала его из-за злости. Я пытаюсь извиниться, но он перебивает:

— Детка, я рад, что ты позвонила. Слушай, наслаждайся своей ванной. Если хочешь, пришли мне пару фотографий в процессе.

— Оз, — одергиваю я, словно не веря, что он мог такое попросить. Хотя я никогда никому не отправляла обнаженные фото, сейчас эта мысль на удивление кажется развратной и сексуальной.

— Мне нужно ради чего-то просыпаться, мы же не сможем завтра позавтракать вместе. И меня это уже печалит. А вот если бы ты прислала мне что-нибудь сладенькое, я смог бы пережить день.

— Я подумаю, — обещаю я и провожу ладонью по ноге. В голову лезут различные идеи, от которых горят щеки.

— Спокойной ночи, моя милая Мэллори. Надень футболку, которую я тебе оставил. Надеюсь, увижу тебя во сне.

— Обязательно. Ради тебя. Снов, Оз. Мне тебя не хватает.

Мы заканчиваем разговор, и я кладу телефон на полотенце. Еще несколько минут я лежу, ожидая, когда спадет румянец. Он говорит такие романтичные вещи. Чем смущает меня, но при этом я чувствую себя желанной. Это в равной степени пугает и окрыляет. Мне хочется сделать для него то же самое. Показать ему, что я с ним заодно.

Когда лицу возвращается нормальный цвет, беру телефон и делаю пару снимков, пока не растеряла смелости. Он же меня уже видел, так? С чего мне стесняться и не отправить ему парочку кокетливых фото?

В итоге я делаю десяток фотографий, но удаляю все, кроме одной. Затем снимаю еще десяток и тоже оставляю одну. Мне хочется отправить ему пять разных поз, так что подхожу к этому творчески.

Спустя вечность, у меня, наконец, на руках пять, на мой взгляд, подходящих снимков. Первый скромный, на нем я скрыта под пеной. На втором над водой виднеется грудь. Третья показывает мои раздвинутые ноги с намеком на то, что скрывается между ними. Я краснею, раздумывая над последними двумя фотографиями. В итоге я закрываю глаза рукой и нажимаю «отправить», пока не передумала. На предпоследней я раздвинула нижние губки, открывая клитор, а на последнем фото я стою на коленях, раздвинув ноги. Мне должны дать приз за то, что умудрилась выгнуться в такую позу и сделать снимок. Слава таймеру.

Отправив сообщение, я убираю телефон и заканчиваю купание. Мои мысли устремляются к Озу и его возвращению в субботу. Интересно, чем мы будем заниматься? Думаю, можно отправиться к нему и сказать, что я готова остаться на ночь. Времени прошло не много, но я всегда считала, что когда найду «того самого», то пойму это. И с Озом именно так. Кажется, именно его я ждала. Именно из-за него проходила мимо других парней раньше. Я ждала мужчину, прямо как он, который бы вихрем влетел в мою жизнь и сбил меня с ног. Что Оз и сделал, и даже больше. Я готова к следующему шагу, что значит отдать ему себя полностью.

После ванны я надеваю трусики и футболку Оза. Улыбка не покидает лица. Интересно, сейчас на нем моя футболка? Она достаточно большая и отлично бы села на него. Даже лучше, чем на меня.

Устроившись в кровати, я проверяю телефон, но сообщений от Оза нет. Надеюсь, он поспит немного перед работой. Быстренько написав ему пожелание спокойной ночи с целующимися смайликами, я сама проваливаюсь в сон.

* * *

Мне снится Оз. Мы в наполненной пеной ванне. Ее столько, что я не вижу Оза. Зову, но не могу разглядеть. Его руки в теплой воде обхватывают мои бедра, а пальцы проскальзывают по складочкам, лаская клитор. Мне так хорошо, что вся тревога о том, где он, проходит, уступая место наслаждению.

Просыпаюсь я с рукой в трусиках, пальцами на клиторе, а тело сотрясает оргазм. Его мощь и разбудила меня, и теперь я лежу, пытаясь отдышаться.

— Мэл, ты там в порядке? Сейчас почти семь тридцать утра. Нам выходить через пятнадцать минут. — Слова Пейдж заставляют меня подскочить с кровати. Пять секунд я стою посреди комнаты, пытаясь собраться с мыслями.

После этого бегу в ванную, чищу зубы, одновременно с этим накладывая макияж. Волосы как можно быстрее собираю в пучок. Ношусь по комнате, натягивая белье, черные брюки, фиолетовый свитер. Ничего вычурного, но у меня едва остается пять секунд на то, чтобы надеть черные туфли.

— Телефон! — кричит Пейдж из кухни, и я на одной ноге прыгаю обратно в комнату и хватаю телефон. После нахожу Пейдж у входной двери с моей термокружкой с кофе. — Пошли. Я уже вызвала лифт.

Мы несемся три квартала до работы, и я сканирую свой пропуск ровно в восемь. Неплохо, учитывая столь поздний подъем. Наверное, я забыла поставить будильник, когда отправила сообщение Озу.

Эта мысль вынуждает меня достать телефон из сумки, но вспомнив, что отправила ему вечером, прикусываю губу, сдерживая улыбку. Точно ли мне хочется увидеть, что он ответил на такие снимки?

Решаю подождать, пока не доберусь до своего места, чтобы хоть немного уединиться. Убираю мобильный в сумку, здороваюсь с заходящими в лифт людьми и еду на свой этаж. Там я приветствую Линду и замечаю, что снова пришла на работу раньше Эрика. Уже третий день подряд. Скайлер вешает сумку, наверное, тоже только пришла.

— Доброе утро, — говорю я неуверенно.

— Привет. Ты принесла ланч? Я свой забыла, — отвечает она, и я радуюсь открывшейся возможности пообщаться.

— Нет, я опаздывала и забыла. Хочешь пойти в столовую? — предлагаю я, надеясь, что она согласится.

— Конечно. Там классный новый салат-бар. Я за.

С улыбкой я сажусь за стол, радуясь, что моя дружба на работе вернулась. Не знаю, что это было вчера, но, похоже, Скайлер уважает тружеников, и я это понимаю. Особенно работая с кем-то вроде Эрика, который особо не напрягается.

Выдохнув, достаю телефон и открываю сообщения. От Оза всего одно сообщение, и я расстраиваюсь. Но затем улыбаюсь, открыв его.

Оз: Если ты это читаешь, то я точно умер и отправился на небеса. Ты, моя прекрасная Мэллори, куда более великолепна, чем способны описать в сообщениях мои жалкие слова. Гр-р-р-р.

Представляю, как он рычит. От этого появляется томление между ног, и я вспоминаю оргазм, до которого я, по всей видимости, довела себя сама во сне. Боже. Я отправляю ему короткое сообщение, ведь он наверняка где-нибудь на совещании. Такая большая разница во времени, я понятия не имею, чем он занят.

Я: Доброе утро! Рада видеть, что тебе понравились фото. Может, отправишь мне что-то в ответ? Я еще не видела, что скрывается под твоими соблазнительными костюмами. Скучаю… XXXXX

Убираю телефон и приступаю к работе. Сегодня много дел: Линда выдала нам дополнительную информацию, которую надо добавить к данным. Что прибавляет бумажной работы. Но я рада находиться здесь и быть частью команды.

* * *

Перед полуднем заходит Линда и рассказывает нам про новую программу, которую они интегрируют, и спрашивает, знакомы ли мы с ней. Я пользовалась ею в колледже, когда проводила исследования. И Линда одаривает меня улыбкой, когда озвучиваю это, но думаю, это лишь потому, что ей не придется мне показывать, как в ней работать. Она ставит меня во главе нашей команды интернов. Мне придется объяснять им, как пользоваться программой. Мы все соглашаемся сделать перерыв на обед, а уже после начнем работу. Я как раз беру сумку, чтобы спуститься в столовую, когда раздается сигнал, сообщающий о новом письме.

От: YourО[email protected]

Тема: Долгий день...

Привет, детка. Получил твое сообщение. К сожалению, сегодня был тяжелый день на работе, у меня только сейчас выдался перерыв. Так понимаю, у тебя обед. Ты планируешь остаться вечером дома? Скажи, что да, пожалуйста. Ты же знаешь, как я волнуюсь. Хочу провести время с тобой вечером… часиков в восемь по твоему времени? Дай знать, что все порядке, милая Мэллори. Очень тебя хочу.

С любовью, Оз

Меня ждет Скайлер, так что я пишу короткий ответ:

От: [email protected]

Тема: RE: Долгий день...

Иду в столовую… Думаю, я смогу освободить для тебя свое расписание вечером ;)

Очень скучаю!

XoXoXoXoXo Мэллори

Нажав кнопку отправки, я блокирую компьютер и беру сумку. Мы быстро обедаем, поскольку Скайлер хочет побыстрее приступить к обучению и не желает тормозить, когда мне придется объяснять все Эрику. Мы возвращаемся и как только оказываемся на местах, приступаем к работе, которую не прерываем, пока к нам не подходит Линда.

— Эй, уже шестой час. Вам пора уходить.

— Правда? — удивляюсь я и смотрю на наручные часы, которые подтверждают ее слова. Эрик ушел в уборную уже некоторое время назад, но, похоже, так и не вернулся. Мы со Скайлер пахали весь день и потерялись во времени.

— Отличная работа, дамы. Я впечатлена, — Линда улыбается и скрывается у себя в кабинете.

— Спасибо за помощь, — благодарит Скайлер, пока я собираю вещи.

— Без проблем. Я рада поделиться знаниями, если это упростит для всех работу.

Мы вместе спускаемся на лифте, в вестибюле нас встречает Пейдж.

— Скайлер, познакомься, это моя соседка Пейдж. Пейдж, это еще один из интернов, Скайлер.

Они здороваются и пожимают руки, а я вспоминаю поведение Пейдж вчера с Джоэлом. Но тут же напоминаю себе, что ей не нравятся мужчины.

— Да, кажется, я приглашена на ваш вечер завтра, так? — спрашивает Пейдж, глядя на меня.

— Отлично. Тогда увидимся там. Хорошего вечера, — прощается Скайлер.

— Закажем еду на дом? Я устала, — говорю я, когда мы выходим из здания и направляемся домой.

Проверив телефон, я читаю несколько сообщений от Оза. Он желает мне добраться до дома в целости и сохранности и ждет нашего вечернего разговора. За нами следует Капитан Америка, но Пейдж молчит, так что я не поднимаю эту тему. Мне не терпится переодеться в пижаму и завалиться в кровать, я слишком устала для разговоров с ней о мужчинах.

 

Глава 14

Мэллори

Еще нет и восьми, когда я закрываю ноутбук и, взяв телефон, направляюсь в спальню. Последний час я провела за поиском обновлений на форумах для новой программы на работе. И нашла кое-что, что может пригодиться. Мне хочется поговорить с Озом наедине, но не знаю, сколько это займет времени. Пейдж сказала, что ей нужно кое-что сделать, и ушла в свою комнату сразу после ужина, я же убрала посуду и приготовила все на утро.

Как только я ложусь в кровать, в руке вибрирует телефон. На лице появляется глупая ухмылка, когда вижу на экране имя Оза.

— Привет, — говорю я, опускаясь на подушку.

— Мэллори. — Дрожь пробегает по спине от звука моего имени, и я в миллионный раз за сегодня хочу, чтобы он оказался рядом.

— Скучал по мне? — В моем голосе игривость вместе со страстью.

— Больше, чем ты можешь себе представить.

— Расскажи про свой день. Может, тогда я не так буду скучать. Буду чувствовать, будто ты рядом.

— Мне нравится слышать, как ты говоришь, что скучаешь по мне. — Кажется, будто его глубокий голос звучит так близко. Будто Оз лежит рядом со мной в постели, а не находится на другом конце света. Я улыбаюсь, думая, что никто никогда так легко не заставлял меня улыбаться с помощью всего нескольких слов.

— В прошлом году я купил здесь компанию, и сейчас заканчиваю дела для окончательной ее продажи.

— Ты так быстро их продаешь?

— Мы внесли несколько кардинальных изменений, и сразу появились покупатели. Пришлось поторговаться. Мы договорились о цене, и один покупатель сделал окончательное предложение. Так что день я провел, дорабатывая некоторые моменты. — Следует пауза, и я слышу шорох, а потом его вздох, будто он лег. — Теперь давай обсудим фотографии, которые ты прислала мне вчера вечером.

Мое лицо, вероятно, такого же алого цвета, как нос олененка Рудольфа, но я решаю ловить момент. Он попросил их, и я прислала. Почему бы и не подкрепить свою наготу делом. Пытаясь быть слегка увереннее, чем есть на самом деле, я делаю именно это.

— Какая из них твоя любимая? — Я новичок во флирте, но пока говорить будет он, уверена, что справлюсь.

— Первая. От твоей прекрасной улыбки сердце сжимается. Я смотрел на нее весь день.

Я удивлена его ответом, ведь считала, что ему должны были понравиться более развратные.

— Правда?

— Да. Правда. Хотел бы я увидеть тебя сейчас. Твои нежные губы и сладкие розовые щечки. Так и вижу, как ты лежишь на кровати и разговариваешь со мной. Волосы, вероятно, собраны в небрежный хвостик, как на фотографиях. Твоя идеальная шея обнажена, ожидает моих поцелуев. Что ты сейчас делаешь, Мэллори? Насколько я близок к правде?

Меня бросает в жар от его слов, неожиданно температура в комнате взлетает до ста градусов.

— Очень близок. Я скучаю по своей футболке, — шучу я. — Ты держишь ее поблизости?

— Она как раз на мне, моя милая девочка.

— Ты шутишь. — Быть не может, чтобы он ее надел.

— Не шучу. На мне только она и ничего больше. Я хотел ощущать твой запах, пока мы разговариваем. Я спал в ней каждую ночь, с тех пор как покинул тебя.

Это должно быть глупо, но меня заводит.

— Что еще на тебе надето? — спрашиваю я, подталкивая его рассказать мне больше.

— Твоя футболка, Мэллори. И больше ничего. Я весь день страдал после твоих фотографий, мне требовалось освободиться. Не говоря уже о том, что твоя футболка — не единственное, что я забрал. Я взял еще и трусики.

Я слышу глубокий вдох и представляю, как он нюхает мои трусики, пока гладит себя. В ответ между ног все сжимается. Я хочу помочь ему. Хочу заставить его испытать все то, что ощущаю благодаря ему я.

— Что я могу сделать? — выдыхаю я, чувствуя, как набухают соски.

— Я хочу, чтобы ты скользнула в свои трусики рукой и нежно погладила себя, малышка. Скажи мне, если ты уже мокрая.

От его пошлых слов я сжимаю бедра, и могу гарантировать, что уже промокла. Со мной никогда так не разговаривали, и это возбуждает больше, чем я себе представляла.

Я делаю, как он говорит, запуская руку под резинку трусиков и касаясь влажной кожи. Дыхание перехватывает от ощущений. Нежная плоть слишком восприимчива к прикосновениям.

— Ты мокрая, не так ли, малышка? Твоей сладкой киске не хватает моего внимания.

Я издаю стон, раздвигая пальцами складочки и задевая клитор.

— У меня весь день стоял от воспоминаний, как хороша ты на вкус. Я так сильно скучал по этому сегодня утром. Как ты кончала в моих объятиях. Член весь день сочился смазкой, пока я думал о том, что хочу сделать с тобой.

— Оз, — шепчу я, сжимаясь вокруг своих пальцев.

— Вот так, Мэллори. Моя рука двигается по члену, пока я слушаю, как ты мастурбируешь. Я кончу вместе с тобой, малышка, и ни секундой раньше. Хотелось бы мне быть там, чтобы припасть к тебе и вылизать всю сладость.

— О боже. — Его образа между моих ног почти достаточно, чтобы отправить меня через край.

— Это то, о чем я мечтаю, малышка. Затрахать тебя языком до состояния, что ты больше не сможешь ходить ровно. — Я слышу звуки того, как он дрочит, и не знаю, сколько еще смогу вытерпеть. Я настолько возбуждена, что не могу ясно мыслить. — Она девственна, малышка? Твоя киска не тронута?

— Да, — стону я, чувствуя, как волна за волной накатывает на меня. Сейчас я признаюсь ему в чем угодно. Пообещаю все, что угодно, только бы он говорил со мной.

— Хорошая девочка, Мэллори. Это то, что я хотел услышать. Что я единственный, кто когда-либо прикоснется к тебе. Что ты хранила себя для меня.

— Да. — В этот раз мой стон громче, мое тело напрягается, настолько близкое к освобождению.

— Кончи, любовь моя.

С его словами я взмываю на вершину, чувствуя, как стеночки сжимаются вокруг пальцев, спина выгибается над кроватью и ноги напрягаются. Меня накрывает мощный оргазм, и звуки его кульминации на другом конце линии продлевают мое удовольствие.

Я лежу на кровати, потная, обмякшая, и пытаюсь перевести дыхание.

— Малышка? Ты жива?

Я смеюсь в телефон, и мои щеки краснеют. Как я могу быть застенчивой после этого?

— Едва ли. А ты?

— Думаю, я второй раз за сегодня долетел до небес. — Я слышу улыбку в его голосе, и сердце сжимается от тоски по нему.

— Я скучаю по тебе. Слишком рано чувствовать нечто подобное?

— Моя милая Мэллори, ты понятия не имеешь, как я счастлив, когда ты говоришь это. Ты вернешься в мои объятия раньше, чем осознаешь это.

— Хорошо. Мне не понравилось сегодняшнее утро.

— Тогда я обязательно буду баловать тебя каждый день, когда вернусь.

— Договорились.

— Я собираюсь немного поспать. Мне нужно вставать через пару часов.

Посмотрев на часы, я вижу, что уже почти девять. Должно быть, он специально проснулся, чтобы позвонить мне. Спать еще рано, но меня вдруг охватывает жуткая усталость.

— Думаю, я тоже лягу пораньше. У меня завтра долгая ночь, так что пора и мне на боковую.

— Долгая ночь? — Из его голоса вдруг пропадает сонливость.

— Да, помнишь? Я собираюсь после работы с ребятами в бар неподалеку. — Мой голос звучит так, будто я прошу разрешения. — Пейдж идет со мной, — говорю я, пытаясь дать ему знать, что со мной будет друг.

Он так долго молчит, что я убираю телефон от уха, проверяя, не оборвалась ли связь.

— Оз?

— Я здесь, — отзывается он, но я не понимаю эмоции в его голосе. — Должно быть, я забыл, что ты упоминала об этом.

— Ничего особенного. Просто выпью после работы, а потом домой. Может быть, мы сможем еще поболтать? — предлагаю я, думая, что, возможно, это вернет его хорошее настроение.

— Конечно. Посмотрим. — Затем следует пауза, в трубке слышно, как он расхаживает. — Все нормально. Иди спать, малышка. Поговорим утром.

— Уверен? — Странно уточнять у него, но я помню, как себя чувствовала, когда он был ночью в том ночном клубе, а я пыталась говорить с ним. Не хочу, чтобы у него возникали мысли, как у меня тогда, так что пытаюсь сгладить ситуацию. — Уверена, что смогу перенести…

— Нет, правда. Все в порядке, малышка. Поговорим утром. Побеспокойся о том, чтобы выспаться. На этот раз поставь будильник.

Я смеюсь, вспоминая о «забеге» сегодня утром.

— Сделаю все возможное.

— Я скучаю по тебе, Мэллори.

— Я тоже скучаю, Оз.

Когда мы заканчиваем разговор, я устанавливаю будильник и натягиваю на себя одеяло, думая, что говорить «я скучаю по тебе» звучит ужасно похоже на кое-что другое. И перед тем как уснуть, мне в голову приходит мысль…

Я не помню, что говорила ему про забытый будильник.

 

Глава 15

Мэллори

Я снова обновляю электронную почту, а затем беру телефон, чтобы проверить сообщения.

Все еще ничего.

От Оза ничего не слышно все утро, а сейчас уже перевалило за полдень. Я действительно стала слишком сильно зависима от этих сообщений. Но это совершенно не похоже на Оза, если судить по тому, что я узнала о нем за последнюю неделю. Он всегда посылает мне что-нибудь, будь то небольшая заметка или милая картинка. Так странно думать, что я знаю его всего неделю, а он уже стал такой важной частью моей повседневной жизни. Пожалуй, так и есть, когда дело касается моей новой жизни в Нью-Йорке. Он стал ее частью с самого первого дня. Даже сейчас он не выходит у меня из головы. Он так незаметно прокрался в мою жизнь, и я схватилась за него, испытывая то, чего раньше у меня никогда не было.

С ним я чувствую себя такой важной. Все эти мелочи делают меня особенной для него. Такие, как желание видеть меня, принести мне завтрак или необходимость услышать мой голос. Больше всего я таю от того, что он всегда старается узнать, как у меня дела. Такого у меня никогда не было. Я знаю, что уже давно не в том возрасте, когда кто-то должен за мной присматривать, но приятно впервые в жизни это ощутить. Когда кто-то удостоверяется, что я поела, и проверяет, когда я куда-то хожу. Меня должно это раздражать, но все его поступки показывают, что он меня любит, заботится обо мне.

Пейдж — единственный человек, которого я когда-либо любила. Она единственная, кто была в моей жизни достаточно долго, чтобы это произошло. Все остальные, казалось, появлялись и исчезали слишком быстро. Время от времени несколько учителей выделялись, но в системе люди иногда слишком быстро уходили. Я никогда не привязывалась к кому-то. Я приучила себя не делать этого, потому что привязанности только приводили к разбитому сердцу. Но с Озом все глубже, и это чувство растет. Оно будет отличаться от моей любви к Пейдж. Это изменит жизнь. Даже просто мысли об этом пугают меня. Еще рано для них. Я пытаюсь вытолкнуть их из своей головы. Речь идет о жизни в настоящий момент. Я не могу думать о том, что может причинить боль, или что у меня никогда не будет отношений. Я рискну и посмотрю, куда это меня приведет.

Может, Оз сегодня очень занят. Он работает, что должна делать и я, а не проверять телефон каждые пять минут и анализировать эти отношения, как математические задачи, которые я могу решить.

— В «Нордстром» распродажа, — заявляет Скайлер, поднимая голову над перегородкой, чем застает меня врасплох. — Большая. — Она широко разводит руки, показывая, насколько большая распродажа. — Это в паре кварталов. — Она указывает себе за плечо. (Примеч. «Нордстром» — американская компания по продаже высококачественной модной одежды).

— Я так понимаю, мы пропустим обед?

— Это того стоит. К тому же, в том заведении, куда мы идем после работы, подают закуски, так что мы сможем подкрепиться, чтобы наверстать упущенное.

— Такой расклад мне понятен, — говорю я, заставляя ее смеяться, пока выключаю монитор компьютера. Но не раньше, чем еще раз обновляю свою почту. Я не могу себя контролировать, когда дело доходит до Оза. — Мне нужна новая одежда, чтобы быть тут на уровне, — замечаю я, хватая сумочку из нижнего ящика своего стола и убирая в нее телефон.

— Знаю. У женщин здесь самая красивая одежда. А у меня с моей девушкой разные размеры, так что мы не можем делиться одеждой.

Мы направляемся по коридору к лифту.

— Понимаю. Моя соседка худышка. Я не втиснусь в ее наряды. Хорошо, что у нас один размер обуви.

— У тебя хоть обувь есть, — говорит Скайлер, нажимая кнопку лифта. — Ты будешь в этом сегодня вечером? — Она кивает на мой наряд. Я в простых черных брюках и белой шелковой блузке с большим бантом на шее.

— Вообще-то, у меня есть милое серебристо-фиолетовое платье, которое я собираюсь надеть сегодня вечером. Я переоденусь, прежде чем мы пойдем, но останусь в этих туфлях.

Я поднимаю ногу, показывая одну из туфель. Они темно-фиолетовые, но каблуки покрыты стразами. Пейдж купила их больше года назад, но теперь они в основном мои. Я одержима ими и всегда стараюсь найти подходящую к ним одежду. Кстати об этом, уверена, что фиолетовый бюстгальтер и трусики будут безумно сексуально смотреться с ними. Я обязательно поищу их в «Нордстром». Может, смогу в примерочной сделать фото и отправить Озу. И таким образом, возможно, получу сообщение в ответ.

— Офигенные, — соглашается Скайлер, глядя на туфли.

Сигнал лифта сообщает, что мы прибыли на первый этаж, и мы обе выходим.

— А ты? Что ты наденешь?

— Мэллори? — я слышу крик Пейдж с другого конца вестибюля, прерывающий Скайлер прежде чем она может ответить мне. Мы обе поворачиваемся, чтобы посмотреть, как подруга поспешно идет к нам.

— Куда ты собираешься? — спрашивает она, когда, наконец, останавливается передо мной.

— В «Нордстром». У них распродажа. Я бы позвала тебя, но ты сказала, что пообедала час назад.

Она переступает с ноги на ногу и оборачивается. Я следую за ее взглядом и вижу, что на нас пялится Капитан.

— Он всегда повсюду таскается за тобой? — Я бы подумала, что Капитан странный парень, если бы не знала, что он тут глава безопасности. И тот факт, что Пейдж в некотором роде влюблена в него.

— Мы вроде как сотрудничаем, — пренебрежительно бросает она, явно не желая говорить о нем. — Но ты не можешь пойти. Мне нужно поговорить с тобой, — поспешно добавляет она.

— Ничего. Делай, что нужно. Я могу пойти одна, — говорит Скайлер.

— Прости. В следующий раз, — предлагаю я, разочарованная тем, что бросаю ее, но Пейдж очевидно нужно поговорить.

— Не стоит ненавидеть меня, когда я вернусь с пакетом, полным вещичек, которые стоили мне в два раза дешевле, — поддразнивает она, затем машет рукой и выходит.

— Туда? — указываю я на одну из скамеек в углу огромного лобби.

Пейдж кивает, и я иду за ней и сажусь рядом.

— Так что такое? Ты меня пугаешь.

— Думаю, мы должны взять питомца.

— Ты думаешь, мы должны взять питомца, — повторяю я, пытаясь убедиться, что правильно ее расслышала.

— Возможно, собаку.

— Возможно, собаку, — снова повторяю я, не способная остановиться, потому что это не имеет смысла.

— Прекрати.

— Что? Я пытаюсь убедиться, что правильно тебя слышу. Знаешь, именно ты заявила, что никогда не заведешь животных, потому что от них одни проблемы.

— Наверное, ты права. Не бери в голову. — Она встает. — Рада, что мы разобрались с этим.

Она уходит, оставляя меня сидеть на скамейке. Какого черта сейчас произошло?

— Ты идешь? — зовет она, когда достигает лифтов.

Я встаю, достаю пропуск и показываю его на стойке регистрации. Они, наверное, уже знают, кто я, но я все еще новенькая.

— Ты ведешь себя странно, — говорю я, ожидая прибытия лифта.

— Мы встречаемся в лобби, чтобы пойти выпить? — спрашивает она, игнорируя мой комментарий.

— Нет. Приходи на мой этаж. У нас там хорошая уборная, я хочу переодеться и подправить макияж.

— Звучит отлично.

Подъезжает лифт, и мы обе заходим. Я нажимаю на кнопку этажа кафетерия, поскольку теперь у меня появилось лишнее время, можно и поесть.

— Я буду у твоего стола чуть позже пяти, — говорит Пейдж, нажимая кнопку своего этажа. Я качаю головой. Она ведет себя как ненормальная. Может, эта влюбленность вскружила ей голову. Я могу это понять.

Когда добираюсь до кафетерия, беру салат и сажусь одна за столик.

— Ты слышала, в понедельник состоится какая-то большая встреча? Интересно, что происходит. У нас практически никогда таких не было. Придет ли на нее главный босс? — слышу я, как с мечтательным вздохом говорит девушка за соседним столиком. Заинтересованная тем, что она говорит, я достаю телефон и проверяю рабочую почту.

На почте действительно есть письмо о встрече, на которой должны присутствовать все. Она пройдет рано утром в понедельник на первом этаже.

— Он никогда не приходит на такие встречи. За год работы тут я видела его раза четыре. Он вечно сидит в своем кабинете. Говорят, он огромный мудак, что, полагаю, правда, потому что когда видела его, он был зол, так что…

Я отмахиваюсь от ее слов. Я тут всего неделю, так что в случае чего, мне никто ничего не скажет про ошибки на собрании, организованном в последнюю минуту.

— Даже когда зол, он безумно сексуальный. Я слышала, он одинок, — продолжают разговаривать женщины. — Если ему дадут, может, он перестанет быть мудаком.

— Согласна, у него никого нет, потому что на всех важных мероприятиях его никто не сопровождает. Я иногда слежу за ним в интернете, но на всех фото с красных дорожек он один. Либо это, либо у него есть секретарша, которая охраняет его дверь, словно цепной пес. Возможно, он трахается с ней. — Они обе смеются, и я закатываю глаза на эти типичные сплетни.

— Кажется, она замужем.

— Когда это останавливало? — Они обе снова смеются.

Закончив есть, я беру свой поднос и выкидываю с него мусор. Возвращаюсь к своему рабочему месту и вижу, что ни Скайлер, ни Эрика еще нет.

Решаю приступить к своим отчетам, все еще расстраиваясь, что не слышала сегодня ничего от Оза. Это портит мой день.

Двадцать минут спустя с тремя пакетами в руках приходит Скайлер.

— С твоей подругой все в порядке? — спрашивает она.

— Ага. У нее было помутнение. — Я смотрю на ее пакеты.

— Три блузки, две пары брюк и пара туфель.

— Черт, да ты преуспела.

— Точно, но туфли для моей девушки.

— Она же придет вечером? — уточняю я, желая встретиться с ней. Скайлер постоянно упоминает о ней, и каждый раз при этом ее лицо будто светится. Интересно, я так же выгляжу, когда разговариваю с Пейдж об Озе?

— Да. Мы встречаемся в лобби.

— Отлично. Пейдж собирается встретиться со мной тут, чтобы я переоделась.

— Твой мужчина придет сегодня? — Она улыбается, но ее тон кажется настороженным.

— Неа, его нет в городе. Но я пригласила старого профессора из колледжа, он тоже новичок в городе, не знаю, придет ли он.

— Профессор-мужчина? — Она приподнимает брови, когда спрашивает, заставляя меня снова вспомнить реакцию Пейдж.

— Да, что в этом такого? Пейдж вела себя так же странно.

— Просто любопытно, — говорит она, опуская свои пакеты рядом со столом. Теперь я сомневаюсь в себе. Я совсем не влюблена в Джоэла. На самом деле, он написал мне безумно хорошее рекомендательное письмо, когда я подала заявку на стажировку. Если уж на то пошло, то я благодарна.

— Я взяла тебе печенье. — Я поднимаю угощение со стола и передаю ей. — Подумала, что ты можешь проголодаться после шопинга. Это в качестве извинения за то, что бросила тебя в последнюю минуту, но, возможно, теперь, когда увидела твои пакеты… Не уверена, что должна отдавать его тебе.

Она выхватывает его из моей руки.

— Я прощаю тебя. — Она разворачивает салфетку и откусывает большой кусок. — Давай разберемся с этими отчетами, чтобы мы могли свалить отсюда.

 

Глава 16

Мэллори

Наклонившись над раковиной, я накладываю тени на веки и еще один слой туши.

— Может, перестанешь? — прошу я, глядя на Пейдж в отражении зеркала. Она расхаживает по уборной, чем нервирует меня. — Что такое?

Она останавливается и поворачивается ко мне, качая головой.

— Ничего, просто уже готова идти.

— Я закончу через секунду. Угомонись. — Она ненавидит, когда я так говорю. — Это из-за Капитана Америка?

— Нет. Возможно. Типа того. — Она снова начинает расхаживать, и я улыбаюсь.

Вытащив шпильки из волос, распускаю каштановые локоны, слегка волнистые от прически. На мой взгляд, это придает мне сексуальности. Что наводит на мысли об Озе и о том, что я не слышала его весь день. Он, наверное, сильно занят на работе. Уверена, вечером объявится.

Пейдж подходит и встает рядом со мной, пока я убираю косметичку.

— Эй. Я люблю тебя. Ты же это знаешь?

Я поднимаю взгляд и замечаю тревогу в ее глазах.

— Ага. И я тебя люблю, Пейдж. Все хорошо? Ты странно себя вела в лобби, да и сейчас.

Она вздыхает и улыбается.

— Я в порядке. Ты моя лучшая подруга, я просто хотела убедиться, что ты это знаешь. Жизнь коротка, так ведь?

Я смеюсь, ведь всю неделю повторяла себе эти же слова.

— Да, определенно.

Я обнимаю ее. Мы как сестры, и иногда тебе нужно, чтобы сестра тебя обняла.

— А теперь, — говорю я, отстраняясь от нее, — пойдем, выпьем и потанцуем.

— Ладно, — соглашается она, но в голосе все еще слышится грусть.

Мне кажется, она переживает из-за Капитана, и ей нужно расслабиться. Живи моментом и наслаждайся — вот мой план. А завтра, когда вернется Оз, я проведу день, показывая ему, как сильно скучала.

Мы выходим из здания и заворачиваем за угол, где находится «Яхт-клуб Мэри». Народ с работы приходит сюда выпить перед тем, как отправиться домой. Внутри за столиком я замечаю Скайлер в окружении других людей. Мы с Пейдж идем к ним, я представляю ее тем, кого знаю, и знакомлюсь с теми, кого еще не знаю. Всего тут где-то пятнадцать-двадцать человек, так что мы с Пейдж идем к бару за напитками.

— Много кто пришел, — замечает подруга, оглядывая заведение.

— Да, так веселее, — соглашаюсь я и беру наши бокалы пива, протягивая ей один. — Давай закажем поесть. Умираю с голоду.

— Веди, — говорит она и следует за мной.

* * *

Несколько часов мы проводим у барной стойки, заказывая еду и болтая. Я выпила несколько бокалов пива и теперь перехожу на виски, желая чего-нибудь покрепче.

— Уверена, что тебе стоит столько пить? — спрашивает Пейдж, когда я допиваю напиток.

— Я хотела разогреться перед танцами. — Я пожимаю плечами, будто в этом нет ничего особенного. Мне обычно требуется пара стаканчиков, перед тем как выйду на танцпол. Пейдж, попивая пиво, откидывается на спинку стула.

— Пожалуй, пора танцевать! — заявляет девушка Скайлер, вставая и покачивая бедрами, чем вызывает наш общий смех.

Я встаю следом за ней и Скайлер, но меня останавливает Пейдж.

— Я что-то неважно себя чувствую, Мэл. Пойдем домой? — В ее глазах тревога, и я наклоняюсь к ней, краем глаза замечая Капитана Америку.

Он стоит снаружи бара, словно ждет, когда мы уйдем.

— Тебе повезло. Твой парень снаружи, уверена, он с удовольствием заберет тебя домой.

— Привет, Мэллори, я думал, что упущу тебя.

Я поворачиваюсь и вижу приближающегося к нам Джоэла.

— Привет! — мое приветствие звучит чересчур восторженно. Судя по моему счастливому голосу, я точно перебрала с выпивкой. Я всегда теряю голову, когда напьюсь.

Подхожу к нему и даю ему «пять». И смеюсь, потому что это так глупо, но я искренне рада, что он пришел.

— Ребят, готовы? — спрашивает Скайлер, стоя рядом с Джейми.

Я смеюсь, оглядываясь и думая, что с этим надо разобраться.

— Капитан Америка! Пейдж плохо себя чувствует. Отведешь ее домой? — кричу я для привлечения его внимания, когда он заходит в бар. Затем поворачиваюсь к Джоэлу и улыбаюсь ему. — Мы идем танцевать, тут рядом. Ты с нами?

Он соглашается, вызывая возгласы одобрения Скайлер и Джейми. Он идет с ними, а я направляюсь следом, но меня снова останавливает Пейдж, хватая за руку.

— Мэл. Пойдем со мной домой. Хватит на сегодня.

Я наклоняюсь и шепчу, хотя готова поспорить просто ору после всего выпитого, так что Капитан Америка все слышит.

— Пусть он тебя заберет. Уверена, он тебе позволит потрясти его.

Она закатывает глаза и пытается потянуть меня за собой. И меня вдруг злит, что она пытается запретить мне веселиться.

— Хватит, Пейдж. Я иду танцевать, потом домой. Я позвоню тебе, когда соберусь.

Пейдж отпускает мою руку и расправляет плечи.

— Ладно. Я пойду с тобой.

Она шагает ко мне, но я вскидываю руки.

— Нет, пожалуй, сегодня я справлюсь одна.

Кипя от злости, я ухожу, гадая, почему она пыталась заставить меня идти домой. Я взрослая женщина, которая пошла развеяться после тяжелого рабочего дня. Я же тут не щенка пинаю.

За углом я вижу Скайлер, Джейми и Джоэла. Ребята идут впереди, так что я спешу их догнать. Перед входом в клуб я стряхиваю остатки злости. Мне нравится быть счастливой Мэллори, когда выпью, и не хочу, чтоб странное поведение Пейдж испортило мне настроение. Первая неделя на работе прошла отлично, и мне хочется расслабиться. В колледже мы всегда уходили с вечеринок пораньше, концентрируясь на учебе.

В клубе Скайлер вытягивает меня на танцпол, пока Джейми с Джоэлом идут к бару за выпивкой. Диджей зажигает, басы гремят, и я чувствую себя замечательно. Мы со Скайлер танцуем как роботы и смеемся.

Я уже мокрая, когда Джоэл с Джейми возвращаются с напитками. Он отдает мне стакан с виски и бутылку воды, и я с благодарностью выпиваю оба. Виски обжигает горло, но согревает тело, а холодная вода, пожалуй, в данный момент необходима.

Покончив с этим, я возвращаюсь к танцу, на этот раз Джоэл присоединяется. Скайлер и Джейми танцуют с нами, так что это скорее групповой танец, а не по парам. Я смеюсь и веселюсь, радуясь, что есть возможность выпустить пар после сегодня. И дело не только в Пейдж, но и в молчании Оза. Вечером пойду домой и наделаю для него неприличных фоток. Ему понравится увидеть их утром.

Музыка вдруг меняется с быстрой и энергичной на медленную и чувственную.

Скайлер с Джейми обнимаются, толпа сгущается. Джоэл тянется ко мне, и я отшучиваюсь, но меня прижимают к нему.

Он обнимает меня за талию, двигаясь прямо рядом со мной. Я убираю его руку и отстраняюсь. Джоэл снова хватает меня за бедра и притягивает к себе. Только я собираюсь ему сказать, что с меня хватит танцев, как толпа расступается и перед лицом пролетает кулак.

Музыка продолжается, а я в шоке смотрю на Оза, который наносит очередной удар по лицу Джоэла. Мне требуется доля секунды, чтобы среагировать.

— Оз! — перекрикиваю я музыку, и он поворачивается ко мне. Его темные волосы растрепаны, а дыхание сбилось. На нем джинсы и футболка, кажется, он весь взмок. Боже, он сюда из Лондона бежал?

Краем глаза я замечаю, как садится Джоэл, и протягиваю ему руку. Оз встает у меня на пути, за что я награждаю его убийственным взглядом, и он замирает. Джоэл встает, держась рукой за лицо. Кажется, у него по подбородку течет кровь, и меня распирает от злости на Оза.

Скайлер и Джейми стоят, открыв рты. Последняя подается вперед и кричит мне:

— Твой парень горяч!

Скайлер закатывает глаза и одергивает ее, после чего подходит ко мне.

— Ты справишься?

— Да, нормально, — кричу я и поворачиваюсь к Озу, протискиваясь мимо него.

— Ты в порядке? — спрашиваю я Джоэла, перекрикивая музыку. Оз хватает меня за талию, притягивая обратно к себе, и я злюсь сильнее, потому что мне нравятся его объятия.

— Да. Прости, не знал, что у тебя телохранитель. Позже поговорим, — злобно глянув на Оза через мое плечо, Джоэл удаляется из клуба.

Все произошло так быстро, что большинство окружающих ничего не заметило. Даже вышибала не пришел разобраться, а их для этого и нанимают.

Оз крепче обнимает меня и наклоняется, пытаясь опутать своими чарами.

— Уйди от меня, — требую я, отталкивая его неподдающиеся руки. — Не могу поверить, что ты это сделал. — Я топаю ногой, думая, что это заставит его отпустить меня, но он прижимается теплыми губами к моей шее, оставляя нежный поцелуй.

Я не поддамся ему. Не поддамся на это. Мне это совершенно не нравится.

Свои большие ладони он кладет мне на живот и прижимается к моей попке. Через мое опьяневшее тело вибрирует бас, и я вспоминаю, как соскучилась по его прикосновениям. Одной рукой Оз скользит вверх, накрывая ладонью грудь, пока продолжает целовать шею. Другой спускается на бедро, задевая подол платья.

— Прости, детка. Я хотел сделать тебе сюрприз, но когда увидел, как он тебя лапает, сорвался. Я так соскучился, Мэллори. Ну не злись, пожалуйста.

— Вломился сюда, как хозяин, и думаешь, что тебе можно бить моих друзей? Ты не можешь подминать меня под себя, Оз.

— Мэллори, никто не трогает то, что мое. Никто.

Я отталкиваюсь от него и уже ненавижу потерю контакта, тут же желая вернуться. Но мне нужно отстоять свое мнение. Нельзя позволить ему думать, что такое поведение допустимо. Я разворачиваюсь к нему и открывшемуся виду сложно устоять. Сжав зубы, поворачиваюсь, чтобы уйти. Я слишком пьяна, чтобы пытаться подобрать слова. Но точно злюсь.

Но не успеваю я сделать и шага, как Оз возвращает меня в свои объятия. Я упираюсь кулаками в его грудь, пытаясь оттолкнуть. Но на этот раз он не отпускает.

— Прекрати, Оз. Ты ведешь себя как… как… — мне ничего не лезет в голову, потому что не хочу его обидеть. Но хочу дать понять, что злюсь. — Как панда.

— Панда? — смеется он, прижимая меня сильнее.

Я задумываюсь на секунду и теперь злюсь на себя.

— Я хотела сказать медведь. Блин, все испортила.

Я расслабляюсь на его груди и вздыхаю. Его смех вибрирует во мне, когда он прижимается меня ближе.

— Детка, ты можешь называть меня, как хочешь. Главное, не убегай.

У меня совершенно пропадает желание ругаться. Я так соскучилась, что едва могу стоять, и мне ненавистно признавать, насколько сильно не хочется сопротивляться. Оз гладит мою спину, посылая по телу мурашки.

— Больше так не делай, — бормочу я в его грудь.

Он вновь прижимается губами к моей шее.

— Я всегда обеспечу твою безопасность, детка. Это не обсуждается. Вообще. Но в следующий раз постараюсь обойтись без рукоприкладства.

Мне достаточно его обещания, хотя это не совсем то, что я подразумевала. Я обнимаю его за шею, и он сжимает мою попку. Проводит языком за ушком, пока его слова обволакивают меня, как горячая карамель, и я становлюсь его рабой. Я растворяюсь в нем и наслаждаюсь этим ощущением.

— Оз, — шепчу я, сгорая от страсти.

Его присутствие кружит голову, пробуждая мою сексуальность. Я поднимаю голову, заглядывая в сапфировые глаза, которых мне так не хватало. Провожу пальцами по его волосам. Кажется, что с нашей последней встречи прошли не дни, а месяцы. Он теснее прижимает меня и, наклонившись, накрывает мои губы своими.

Поцелуй словно относит меня домой, и реакция тела незамедлительна. Сексуальная энергия между нами и разлука делают меня смелой. Подпрыгнув, я обхватываю ногами его талию, и он удерживает меня за попку.

Оз разрывает поцелуй, оглядывается и начинает двигаться.

— Куда мы идем? — интересуюсь я, оставляя дорожку поцелуев от его подбородка вниз.

— Домой.

— М-м-м, — хмыкаю я, когда он выносит меня из клуба и заносит в лимузин.

Я тут же это понимаю, потому что в нем пахнет амброй и медом. Аромат окутывает меня, когда Оз закрывает дверь. Я ерзаю на его коленях, желая ощутить всего его.

— Как я соскучилась, — шепчу я в его шею, упираясь правильным местом в его эрекцию.

— Как, детка? — спрашивает он, задирая мое платье.

Пальцами он пробирается ко мне в трусики, и меня обдает прохладой. В машине темно, но он сдвигает полоску ткани, и теперь ласкает клитор, а затем проникает глубже.

— Сильно, — стону я, запрокидывая голову и раскачиваясь на его коленях. Он добавляет второй палец, вызывая дискомфорт, но количество употребленной выпивки позволяет мне не обращать на это внимание.

— Вот так, Мэллори. Наслаждайся моими пальцами. Кончи для меня, детка. Позволь своему телу показать, кому ты принадлежишь.

Два пальца во мне, один на чувствительном клиторе, и я двигаю тазом из стороны в сторону. До появления Оза я даже не подозревала, как сильно возбуждена. Словно тело ушло в спящий режим до следующей нашей встречи.

Он отстраняется, и я хнычу. Я была так близко. Почти уже.

— Кому это принадлежит, Мэллори? — Оз накрывает ладонью мой лобок. Я пытаюсь потереться об него, но он лишь дальше отодвигается от меня. — Скажи правду, и я дам тебе то, что захочешь.

— Тебе, — стону я, умоляя о пощаде. Даже не спорю с его утверждением, потому что это кажется таким правильным, и он дает мне необходимое.

— Оз! — выкрикиваю я на пике наслаждения. Оргазм быстрый, но такой приятный, что после я практически сваливаюсь на него.

Я недовольна, когда он вытаскивает пальцы. Мне хочется вернуть его тепло. Но затем слышу, как он их облизывает, и все недовольство как рукой снимает, ведь я вспоминаю, как сильно он соскучился по моему вкусу.

Когда лимузин останавливается, я уже полусонная, и Оз выносит меня наружу на руках.

— Я хочу спать с тобой, — бормочу я в его грудь.

— И ты будешь, детка. Я же сказал, что хочу провести с тобой весь день. И проведу. Начиная с этой минуты.

Улыбаясь, я закидываю руки ему на шею и позволяю вести. Приятно вновь оказаться в его руках, зная, что он позаботится обо мне. Ничего не влюбляет сильнее, чем полное доверие человеку.

 

Глава 17

Мэллори

Мои сны путаются, я не могу ничего разобрать. Вокруг толпа людей, и вдруг среди них появляется Оз. Он единственный, на ком я могу сосредоточиться, и я бегу к нему. Исходящий от него жар обволакивает меня, но он так далеко. Хочу притянуть его ближе, но не могу дотянуться. Желаю его, но не могу добраться.

Открыв глаза, я оказываюсь в темной комнате, что на секунду пугает. Но затем меня окутывает его запах, а сильные руки обнимают крепче, и я знаю, что мне ничто не угрожает.

Кожи касаются холодные простыни, и я понимаю, что кроме трусиков на мне ничего нет. Должно быть, я вырубилась на руках Оза, когда он нес меня домой, потому что после лимузина ничего не помню. Часы на тумбочке рядом показывают четыре утра. Когда я выпиваю, то могу проспать всю ночь напролет, но с другой стороны, у меня не бывает похмелья.

Я лежу на спине, Оз будто обернут вокруг меня, и это самое чудесное ощущение в мире. Его теплая кожа пробуждает желание в моем теле. Голова у моей шеи, и дыхание касается чувствительного местечка, сводя меня с ума. Большая ладонь на моей груди напоминает, как он играл с моими сосками, доводя до исступления. Страсть захватывает водоворотом, заставляя меня желать его, как никогда ранее.

Провожу рукой по его плечу, он шевелится, но я продолжаю. Веду ладонь вниз к его бедру. Между ног все сжимается, когда не обнаруживаю на нем белья. Должно быть, он оставил мои трусики в качестве преграды, чтобы не взять меня. Эта мысль радует. И побуждает на шалости.

Скольжу ладонью по его ноге, и он толкается навстречу, задевая меня напряженным членом. Я дерзко проникаю рукой между нами и обхватываю его, чувствуя тяжесть набухшей плоти. Ласкаю рукой по всей длине, оценивая размер. Член пульсирует в ладони, и я пытаюсь сжать бедра в попытке получить облегчение. Я изнываю по нему, жажду ощутить в себе и не думаю, что смогу еще ждать. Именно этого я хотела, и сейчас он, нагой, лежит рядом со мной.

— Мэллори, — стонет он у моей шеи, толкаясь членом в руку.

— Оз. Ты нужен мне, — шепчу я, млея от его поцелуев под ушком.

— Что тебе надо, малышка? — сонно спрашивает он, но в его голосе слышится желание.

Он дрожит, когда моя хватка усиливается.

— Тебя. Я хочу тебя, Оз. Пожалуйста.

— Осторожнее со своими желаниями. Потому что если я возьму тебя, то не остановлюсь.

Угроза в его голосе посылает волну восторга по всему моему телу, лишь усиливая желание. Невозможно быть настолько возбужденной, но похоть овладевает мной, и я не могу ее сдерживать.

— Не останавливайся. Прошу.

Со стоном он целует мою шею, нависая надо мной. Я ничего не вижу в темноте, что лишь больше будоражит. Из-за этого я замечаю все мелочи. Он опускается к моей груди, и его член выскальзывает из руки. Мне не хватает его тяжести, но жар его рта кружит голову.

Оз устраивается между моих ног, раздвигая их шире. Грубо, но мне нравится, что он не пытается быть нежным. Боли это не приносит, совсем наоборот. Он словно берет желаемое, и его страсть опьяняет. Тяжесть его тела, как он прижимается животом между моих бедер, его губы на груди — все это несет шквал удовольствия. Оз втягивает сосок в рот, и от ощущений я выгибаю спину. Я никогда ничего подобного не испытывала, и тело следует за источником тепла.

Я вскрикиваю, когда он звонко отпускает чувствительную вершину.

— Сколько всего я собираюсь сотворить с твоим телом, малышка. Лежи и позволь мне любить тебя и дать то, чего ты жаждешь. Позволь мне завладеть каждой частичкой твоего тела.

Я хватаю его волосы, зажимая их между пальцами. Тяну сильнее, когда его внимание возвращается к груди, а сосок снова оказывается в плену губ. Он проводит языком по коже, затем прикусывает ее. Я судорожно втягиваю воздух, со стоном выдыхая его имя. Оз продолжает эту пытку, уделяя в равной степени внимание каждому полушарию.

— Притормози, — шепчет он, и я не понимаю, говорит ли он это мне, себе или времени.

Я хочу, чтобы это продолжалось вечно, но также мне хочется большего.

Оз опускается ниже, по пути оставляя дорожку поцелуев на животе. Притормаживает, целуя бока и пупок. Оставленный влажный след на бедре вырывает из груди стон, а затем на противоположном остается такой же горячий поцелуй.

— Такая мягкая. Такая чертовски идеальная, — хрипит он, от чего по коже бегут мурашки. — Теперь ты моя, Мэллори. Я заставлю тебя держаться за меня, пока не останется ни малейшего сомнения, чья ты.

Он шире раздвигает мои бедра, и я радуюсь, что в комнате темно. Мне не видно, что он делает, а ему не виден мой румянец, который заливает лицо, когда он прижимается ртом к прикрытой тканью трусиков киске.

— Не могу тебя не целовать, — говорит он и снова прижимается к ткани.

Только в этот раз открытым ртом, из-за чего ткань намокает.

— Я чувствую твою сладость через них. Ты такая мокрая, что пропитала их насквозь. И это все для меня, так ведь? Ты вся для меня. — В его тоне явно слышится ревность.

Я приподнимаю бедра, желая вновь почувствовать его, но он не сдается. Вместо этого оттягивает резинку трусиков, кружево трещит под его натиском и, в итоге, рвется. Его напористость заводит. Прохладный воздух обдает влажные губки, но он не дает мне замерзнуть, накрывая их ртом.

— Оз! — выкрикиваю я, когда тот языком прижимается к клитору. Я такого и представить не могла. Еще шире раздвигаю ноги, отдаваясь ему.

Оз прикусывает чувствительную плоть, и легкая боль, переплетенная с удовольствием, переполняет меня.

Горячее дыхание обжигает, а затем Оз погружает в меня палец, заставляя стонать от удовольствия. Невозможно описать всю силу его прикосновений. Он удерживает меня, доводя до исступления.

— Такая мокрая и сладкая, — говорит он. Я слышу, насколько я мокрая.

Лицо пылает, но меня это не волнует. Я приподнимаю бедра, умоляя о его губах. В постели не осталось стеснения.

— Черт, не могу дождаться, когда смогу делать это членом. Я завладею тобой, Мэллори. Помечу каждый миллиметр твоего тела собой.

От движения его пальцев начинают дрожать бедра. Меня захватывает в водоворот незнакомого мне удовольствия, и я не хочу, чтобы он останавливался.

— Я так долго ждал, когда попробую, возьму тебя. Теперь ты вся моя, — говорит Оз немного агрессивно. Я слышу нетерпение, словно он ждал этого вечность.

Он вновь припадает ко мне губами, снова и снова проводя языком по складочкам. Будто тигр вылизывает меня и упивается мной. Я извиваюсь на кровати под его размеренные движения, которые повторяются, вознося на пик наслаждения. Пока возноситься уже больше некуда.

Сжав его волосы в руке, я запрокидываю голову и выкрикиваю его имя, кончая на его пальцы и лицо. Трусь о них, как можно дольше растягивая кульминацию. Изумительно. Ослабев, я обмякаю на постели, пытаясь отдышаться. Оргазм был быстрым, но мощным, и его отголоски до сих пор отдаются в теле.

Оз слегка отстраняется, целуя чуть выше клитора. Затем вынимает пальцы, и я сжимаюсь от потери. До меня доносится причмокивающий звук — он облизывает пальцы, приподнимаясь выше.

Целует мои бедра, живот, и я стону. Оз прижимается к коже лицом, царапая однодневной щетиной и вызывая мурашки. Уверена, завтра у меня все будет гореть между ног из-за его небритости, хотя сейчас меня это мало беспокоит.

— Мне нужно оказаться в тебе, Мэллори, — шепчет он мне в живот. — Ты на таблетках? — Он ласково целует мой пупок, а мне хочется плакать от его вопроса.

— Нет. У тебя что-нибудь есть? — Боже, я даже не могу произнести слово «презерватив». Почему я заранее об этом не подумала?

Он качает головой, и я проклинаю себя.

— Не хочу ничем пользоваться с тобой. — Он проводит языком по бедру, распаляя меня вновь. — Я вытащу, малышка. Хочу полностью чувствовать тебя.

Я не дура. Ходила на занятия по половому воспитанию, а жизнь в приемной семье показала последствия — может наступить незапланированная беременность. Но я вся теку от желания и не могу ему отказать. Мне стоило бы включить мозг, но здравый смысл отступает, когда дело касается Оза, и я готова дать ему все, что он пожелает. В том числе и незащищенный секс.

— Хорошо, — шепчу я, отдаваясь в его власть.

Зарычав, он поднимается, целуя по пути мою кожу. Его руки блуждают повсюду, а губы не отрываются от кожи. Он будто пытается поглотить меня, а я лежу и просто позволяю ему это сделать.

Добравшись до груди, он захватывает соски, лаская их языком и зубами. Потом они будут болеть, но сейчас мне некогда об этом думать. Я могу лишь думать об этом моменте.

Я чувствую, как он приставляет твердую головку члена ко входу, вызывая мой стон. Дразнит меня, водит им по клитору, целуя шею. Он везде и всюду, каждая клеточка моего тела горит. Он накалил мои нервные окончания, его прикосновения обжигают, словно языки пламени.

— Мэллори, — едва выдавливает Оз, будто сквозь боль в груди. Требует, и я не в силах отказать.

— Прошу, Оз. Займись со мной любовью.

Он проникает в мою покорную плоть, принося с собой боль. Но пальцы на сосках и губы на шее отвлекают, позволяя перетерпеть. Он замирает во мне, давая привыкнуть.

— Моя милая девочка. Ты не представляешь, как долго я этого ждал, — надрывно произносит он, кажется, уже находясь на грани. Я обнимаю его ногами и руками, прижимая к себе. Мне хочется отдаться ему, подарить свое тело в качестве награды, дать то, что он дает мне — чувство принадлежности, чувства дома.

Словно мы оба всю жизнь ждали этого момента, и между нами происходит что-то особенное. Меня окутывает его знакомый аромат, его губы продолжают ласкать каждый сантиметр открытой кожи.

Он слегка двигается, с каждым движением члена пробуждая мое тело. На коже выступает испарина, и Оз скользит с каждым толчком. И это так эротично. Словно наша страсть помогает единению наших тел самым первобытным образом. Желание между нами было таким стихийным, что ничто не могло нас остановить.

Его член во мне кажется чем-то запретным, словно мы нарушаем какое-то правило. Отсутствие защиты добавляет элемент таинственности, возбуждая меня еще сильнее. Моя безответственная часть в восторге. Я никогда этого не делала, и это кажется таким чертовски непристойным и сладким. Приподнимаю бедра, чтобы ощутить его еще глубже, и он стонет. Мы оба знаем, что делаем, и каковы могут быть последствия, но его член все также продолжает терзать меня.

Я сжимаюсь вокруг него от этой мысли, вновь оказываясь на краю.

— Оз, — стону я, и сама слышу мольбу в своем голосе.

Оз отрывается от моей шеи, переключаясь на ухо.

— Позволь мне кончить в тебя, малышка. Не заставляй выходить. — Глубокий голос говорит то, чего я не должна хотеть, но почему это так возбуждает?

От этих слов я крепче прижимаюсь к нему, пока он врезается в меня. Будто умоляю сделать это.

— Я позабочусь о тебе, малышка. Обо всем позабочусь. — Он убирает волосы с моего лица и облизывает шею. — Ты моя, Мэллори. Никогда тебя не отпущу.

— Боже, Оз. — Я снова сжимаюсь вокруг его члена, понимая, что развязка неизбежна. Она приближается, и его толстый член так идеально наполняет меня.

Он рычит, потираясь о клитор. Даже больше не выходит. Хочет быть полностью во мне.

— Детка, прошу, — уговаривает он, лаская языком мое ухо.

Меня переполняет желание, усиленное запретными играми. Это так неправильно. Но быть с ним так правильно. Я словно нашла свою вторую половинку. Разделить с ним мое тело кажется естественным. Быть вот так вместе, без преград, просто идеально.

— Да, — шепчу я.

Уступив, я взрываюсь, давая ему то, чего он больше всего жаждет. Меня.

Его сильная спина напрягается под моими ладонями, он вплотную прижимается ко мне, погружаясь как можно глубже, пока я кончаю на его члене.

— Оз!

Я кричу, пульсируя вокруг него, и он изливается во мне. Понимание, что мы сделали что-то неправильное, усиливает эйфорию, но с реакцией тела ничего не поделать. Незащищенный секс был шикарным, таким грязным, но прекрасным. Ревностный и первобытный, и я получила самый сильный оргазм за свою жизнь.

Ближе такого единения ничего нет, и я не думаю о том, что все это значит. Сейчас я тону в нем и позволяю себе жить этим моментом. Никогда я не была ни с кем так близка и не собираюсь думать ни о чем, кроме блаженства между нами.

Вдруг я чувствую усталость. Мое изнуренное удовольствием тело требует энергии. Я пытаюсь удержаться за Оза, но пальцы соскальзывают со спины, а ноги обессилено падают.

Не знаю, засыпаю ли я до того, как он выходит, или он остается во мне на всю ночь. Я только знаю, что когда нахожу Оза во сне, он обнимает меня и говорит, что любит. А может, все это происходит наяву.

 

Глава 18

Мэллори

Я лежу на спине, наблюдая за лучами утреннего солнца, проникающего через окна, которые занимают всю дальнюю стену. Оз лежит рядом на животе, одной рукой обнимает меня. А в голове прокручивается прошедшая ночь. Я вспоминаю ссору с Пейдж, и как нехорошо себя с ней вела. Надо будет извиниться. Я сорвалась на нее, когда не следовало. Во время учебы в колледже она всегда уводила нас с разных мероприятий. Предлагала оставаться дома, утверждая, что мы наверстаем после выпускного, и, пожалуй, все это всплыло вчера в памяти. Я любила и ненавидела это в Пейдж. Ей настолько небезразлично, что иногда она трясется надо мной, как курица над цыплятами. Я к этому не привыкла. И иногда мне хочется развеяться.

Может, по пути домой зайду куплю большую пиццу и упаковку «Рэд Булл» в качестве примирения. Поговорим.

А еще Оз. Я провожу пальцем по татуировке на его руке, о которой даже не подозревала. Он всегда скрывается под костюмами. Это напоминает мне, насколько мало я его знаю, и насколько далеко позволила всему зайти вчера. Мне хотелось секса, и я позволила ему кончить внутрь. Между ног до сих пор влажно, но сожалений нет. Никогда в жизни я не ощущала такую связь с кем-либо.

Я размышляю над тем, как Оз ударил Джоэла, и о его взгляде. Что-то темное было в его глубине. Была ли это ревность или что-то еще? Произошедшее, наверное, было спонтанным действием, ведь в целом Оз милый и любящий. В каждом прикосновении и слове. Эта вспышка гнева — единственный недостаток, который я заметила в нем. Но то, каким он был со мной ночью, совершенно иное. Он ласкал меня так, будто изголодался по моему телу. Пока мы занимались любовью, его губы не отрывались от меня.

Надо будет с ним это обсудить. Выпив, я забыла обо всем, радуясь его возвращению после нескольких дней разлуки. А еще, что не слышала от него ничего с пятницы, что для нас ненормально. Он не может ходить и бить людей в приступе ревности.

Осторожно поднявшись с кровати, чтобы не разбудить его, я тихонько пробираюсь в ванную. Закрыв дверь, включаю свет и оглядываюсь. Должно быть, я вчера была в полусонном состоянии, когда он принес меня, потому что не помню его дом. Даже не знаю, в какой части города нахожусь.

Ванная комната огромная. У одной стены стеклянная душевая кабина, в которой поместились бы десять человек. У другой стены ванна, в которой можно плавать. Эта ванная больше нашей гостиной. Она так и манит меня, особенно учитывая ноющую боль во всем теле при движении. Приятная боль, вызывающая улыбку. И даже чувствительность между ног приятна. Словно Оз пометил меня, как свою собственность. Чувствуя, как краснеют щеки, я пытаюсь стряхнуть смущение из-за прошлой ночи. Теперь уже нечего стыдиться.

Смотрю на себя в зеркало. Макияж размазался, губы припухли от поцелуев. Присмотревшись ближе, замечаю красные следы вокруг груди. Перед глазами тут же всплывает образ Оза, как он целовал и сосал ее, я помню ощущение его щетины на коже. Я выгляжу как после хорошей ночи любви, и мне хочется провести все выходные за этим занятием, несмотря на изнывающее тело.

Мое внимание привлекает звук телефона у раковины. Телефон Оза стоит на зарядке и его экран светится, оповещая о голосовом сообщении. Написано «Пейдж».

Моя Пейдж?

Черт, я даже не сказала ей, что не приду домой. Наверняка она сходит с ума от беспокойства. Меня снова захватывает чувство вины по поводу вчерашнего вечера и нашей ссоры. Не могу представить, что она оставила номер Озу или как-то раздобыла его.

Беру телефон, провожу пальцем по экрану и улыбаюсь, когда в качестве заставки вижу свою фотографию, которую сделала в кафетерии на работе. Нажимая на кнопку автоответчика, готовлюсь к крикам Пейдж.

«Майлз, какого хрена?! У меня все было под контролем. Я собиралась увести ее оттуда. Идиот, теперь твою физиономию поместят на обложке какой-нибудь колонки со сплетнями. Ты ворвался в клуб и ударил мужика в порыве ревности! К тому же ты сорвал все планы, что мы строили четыре гребаных года. И не стоит забывать, что враги, которых ты нажил за время владения Osbourne Corp, теперь узнают про твой интерес к Мэллори. И она окажется, черт возьми, в центре внимания. Надейся, что никто ничего не сфоткал!» — в конце сообщения она уже кричит.

В ушах стучит кровь, и я пытаюсь осознать услышанное. Почему номер Пейдж сохранен в телефоне Оза? Как я этого не заметила? Оз владелец Osbourne Corp? Пейдж знает Оза? Погодите. Оз строил на меня планы четыре года?

Телефон выпадает из трясущихся рук, ударяется о белую плитку, но мне плевать. Надо убраться отсюда. Сейчас же.

Я хочу бежать, но нужно быть осторожной. Слышу стук собственного сердца. Надо выбраться отсюда. Вернувшись в спальню, быстро нахожу и надеваю платье. Замечаю сумку и обувь рядом с комодом, и хватаю их. Поворачиваюсь к Озу, он перевернулся на спину, и простынь скрывает лишь нижнюю половину его прекрасного тела. Мне хочется наорать на него, спросить, что, черт возьми, происходит. Я шагаю к нему, собираясь сделать это под натиском эмоций. Внутри все кипит от злости. Подхожу к кровати и опускаю взгляд на его грудь.

На левой стороне, прямо над сердцем, я вижу надпись курсивом. Мэллори.

Меня будто кто-то ударил в живот. Я прикрываю рот рукой. Татуировка не выглядит новой. Медленно и тихо я отхожу от кровати к двери. Тихо открываю ее и бегу по коридору. В конце вижу лифт. Жму кнопку, молясь, чтобы он приехал до того, как Оз проснется. Мне не нужны ответы от него. Я хочу получить их от Пейдж.

Лифт приезжает, и я захожу внутрь, снова и снова нажимая кнопку вестибюля, пока двери не закрываются. Тут я понимаю, что лифт выглядит знакомо, и не потому, что я была тут прошлой ночью.

— Нет, — шепчу я себе под нос, прижимая сумочку и туфли к груди.

Доехав вниз, двери лифта открываются, и я вижу Чака, охранника, который всегда пахнет так, будто купается в «Олд Спайс». Я закрываю глаза. Затем открываю. Молюсь, чтобы это был сон, но Чак улыбается мне.

— Доброе утро, мисс Мэллори, — приветствует он, махая рукой.

— Доброе, Чак.

Я нажимаю кнопку третьего этажа под его растерянным взглядом. Возможно, потому, что я не выхожу и выгляжу так, будто возвращаюсь после бурной ночи.

Двери закрываются, и я ищу ключи в сумке. На третьем этаже выхожу и направляюсь прямиком к квартире.

Пейдж поднимает голову с дивана, и я поворачиваюсь к ней спиной, делая несколько глубоких вдохов. Не знаю, что сказать и с чего начать. Я даже не уверена, что хочу услышать объяснение. Я в ужасе от реальности, с которой предстоит столкнуться, и что это будет значить для мира, который я создала.

Я разворачиваюсь, и Пейдж встает с дивана.

— Боже, Мэл, ты бы могла по крайней мере… — Она замолкает, когда видит мое лицо.

Закрывает глаза, словно от боли, что злит меня еще сильнее.

— Он тебе рассказал, — шепчет она, открывая глаза.

Я чувствую слезы на щеках и жжение в носу. Плачу от злости.

Пейдж обходит диван, но я не могу подпустить ее к себе.

— Не подходи ко мне.

Бросаю сумку и туфли, выставляя перед собой руки. Слова с трудом вырываются из моего горла, и она останавливается. Я вижу, как слезы наворачиваются на ее глаза, и Пейдж делает кое-что редкое. Позволяет им свободно катиться по щекам, как у меня, но мне плевать. Разговор не о ней.

— Откуда ты знаешь Оза? — И тут же поправляю себя: — Майлза.

Боже, какая я дура. «Зови меня Оз», — сказал он. Osbourne Corp. Как я могла быть такой тупой?

Она оглядывает комнату, словно тут есть ответы.

— Пейдж, — одергиваю я, пугая ее.

И она начинает говорить:

— Я работала на Osbourne Corp до момента нашего знакомства. Меня приставили к тебе охранять на первом курсе колледжа. Я должна была докладывать обо всем, что ты делала, следить за твоей безопасностью и за тем, чтобы у тебя было все необходимое.

— Я не понимаю.

Почему? Я совершенно не понимаю. Вытираю слезы со щек. Более четырех лет меня охранял человек Оза? Бессмыслица какая-то. Я же встретила его… И тут до меня доходит. Моя стипендия в Йеле тоже от Osbourne Corp. Человек за занавесом оказался слишком реальным.

— Мэл, прошу. Я люблю тебя как сестру.

— Не говори так. Я была твоей работой. — Это совершенно ясно из того, что она сказала. Все, что было между нами, ложь. Абсолютно все. Я-то думала, что получила все, о чем мечтала, но это все не по-настоящему.

— Поначалу да, но послушай. Со временем все изменилось. Я люблю тебя, поэтому расскажу правду. К черту Майлза. Это сложнее, чем ты думаешь.

Я качаю головой, не в силах поверить ее словам. Мне уже неясно, где правда, а где ложь. Единственный близкий мне человек оказался ложью. Я определенно не умею читать людей. Не вижу того, что прямо под носом. Мне становится сложно дышать.

— Майлз помешан на тебе. — Она невесело усмехается. — Помешан — это еще мягко сказано.

Раздается громкий стук в дверь, и мы обе подпрыгиваем.

— Это он, — говорит она, прежде чем Оз выкрикивает мое имя по ту сторону двери.

— Мэллори, детка, ты в порядке? Открой дверь. — Ручка двери трясется, и мы переглядываемся. Я думала, что Пейдж пойдет открывать, но нет. Она смотрит на меня, и слезы текут по ее лицу. Это не ей должно быть больно. Со мной играли. Несмотря на собственную боль, не могу на нее смотреть, потому что видеть ее плачущей приносит еще больше боли.

— Я ухожу. — Я разворачиваюсь, но Пейдж хватает меня за руку. — Не трогай меня! — кричу я громче, чем хотелось, и из груди вырывается рыдание. Такое ощущение, что эмоции пытаются вырваться наружу, потому что сдерживаться становится все тяжелее.

— Мэллори! — кричит Оз из-за двери. — Малышка, все хорошо? — Его встревоженный голос становится громче.

— Майлз, все хорошо. Иди домой, — кричит в ответ Пейдж, отпуская меня.

На долю секунды он замолкает, а затем снова начинает дергать ручку.

— Пейдж, открой дверь. — Его голос меняется, в жестком тоне слышится приказ. Он не просит.

Я приподнимаю бровь, гадая, каким будет ее следующий шаг.

— Я выбираю тебя, — отвечает она на мой невысказанный вопрос.

Я чувствую облегчение от ее слов, но это все неважно. Нашей дружбе конец. Ну, дружбе, как я думала, что была между нами.

— Я вышибу дверь, — предупреждает Оз, когда не выполняют его требование. Эту его сторону я не знаю. Он показал ее вчера, когда ударил Джоэла.

— Он владеет всем зданием. Даже аренду оплачивает он, — признается она. — Я не могу препятствовать ему.

— Неважно. Я ухожу.

— Черт возьми, Пейдж! — Оз так сильно ударяет по двери, что та сотрясается, и я удивлена, как она еще стоит на месте.

— Она знает, Майлз. — Пейдж говорит тихо, но он слышит, потому что удары прекращаются. Наступает оглушающая тишина.

— Ты сказала, что дашь мне объясниться. — Больше в его голосе не слышно твердости, теперь он говорит со мной мягко, как обычно. — Что если что-то случится, ты позволишь мне объяснить. Ты обещала.

Он повторяет мои слова, будто они его лазейка.

— Похоже, мы оба лжецы, — парирую я.

— Я никогда тебе не лгал, детка. Никогда, — выдавливает он, и у меня сжимается сердце от боли в его голосе. Даже если все это было ложью: он, учеба, работа, все. Даже если все это было не по-настоящему, я все равно хотела бы влюбиться в него. Черт, может, я и влюблена, потому что кажется, будто сердце вырвали из груди. Часть меня не желает в этом разбираться.

— Ты растоптал мое сердце. Я забираю свое обещание, — говорю я и, развернувшись, иду по коридору к себе в комнату собирать вещи.

Я ожидаю, что Пейдж пойдет за мной, но она остается.

Раздаются крики, но я не могу разобрать слов. Не обращая на них внимания, я торопливо обхожу комнату. Мне нужно убраться отсюда. Я едва сдерживаюсь и не хочу сломаться перед ними. Перед теми, кто довел меня до этого.

— Я заставила его уйти, — сообщает Пейдж, появляясь в дверях. — Ладно, может, не уйти, но он не зайдет.

— Плевать. С тобой я быть здесь тоже не хочу.

Она издает звук, словно я нанесла не только словесный удар. Мне хочется притянуть ее в объятия, но приходится сжать кулаки, чтобы этого не сделать. Она соврала мне и на самом деле не мой друг. Я не позволю им снова сделать из меня идиотку.

— Ты злишься. Я понимаю.

— Понимаешь? — передразниваю я, поворачиваясь к ней, и она поднимает руки, давая понять, что не хочет со мной ругаться.

— Будь умна, Мэл…

— Умна? — перебиваю я и кидаю одежду, которую держала в руках, на кровать. — Определенно, я полная гребаная дура.

— Я к тому, что не знаю, прознал ли кто-то о прошлой ночи. Если так, то твое лицо теперь повсюду. А у Майлза есть враги. Не получится быть с ним и не получить врагов. Черт, даже его отец среди них.

— Это не моя проблема. — Я отворачиваюсь, возвращаясь к своему занятию — вытаскиванию одежды из шкафа. Не знаю, куда пойду. У меня не так много денег, и страшно подумать, как быстро будут расти счета за отель. Боже, моя работа. Я работаю на него. Я проклинаю себя за то, что потратила деньги на дурацкую одежду для работы, которую придется бросить.

— А станет твоей. Кроме этого, куда ты пойдешь? Я тебя знаю. Ты наверняка собираешься бросить работу. Будь разумна, — уговаривает она, заставляя посмотреть на нее. — Он тебя не отпустит, Мэллори. Как я уже сказала, он одержим тобой. Есть у меня подозрение, что он сделает все возможное, чтобы тебя больше нигде не взяли, и твой уход со стажировки через неделю после начала делу не поможет.

Я плюхаюсь на кровать, потому что Пейдж говорит правду. Мои накопления закончатся быстрее, чем удастся найти работу. Интересно, это тоже было частью его плана? Лишить меня других возможностей.

— Ты злишься. Я уйду. Я знаю, ты этого хочешь, поэтому уйду, потому что люблю тебя. Ты оставайся, работай и копи деньги. А потом, если захочешь, уходи, но сначала все продумай, Мэл. Не отправляйся просто на улицу.

Я ненавижу правду в ее словах. Нужно поступить разумно, но и что делать не имею понятия.

— Убирайся, — говорю я ей. Она на секунду задерживается, а затем поворачивается, чтобы уйти. Но мне нужно узнать кое-что до ее ухода. Ненавижу себя за вопрос, но его необходимо задать.

— Почему он помешан на мне?

Она поворачивается, на ее лице отражается страдание.

— Не знаю. Но не думаю, что он тебя отпустит.

И затем уходит. Спустя пару мгновений слышу хлопок двери и срываюсь, выплескивая эмоции. Боль от одиночества заполняет каждую клеточку, и мне кажется, будто я снова в приюте. Я думала, что никогда больше не испытаю этого. Возможно, мне суждено быть одной.

 

Глава 19

Майлз

Пейдж открывает дверь и я, оттолкнувшись от стены, подхожу к ней.

— Я тебе говорила, что так будет, — говорит она, запирая за собой дверь и убирая ключ в карман. Мне стоило поменять этот чертов замок, когда она только его установила, но я думал, что еще полно времени.

Все это должно было всплыть позже. После того, как Мэллори стала бы моей. Я должен был привязать ее к себе всеми возможными способами, прежде чем она узнала бы правду. Должен был заставить ее полюбить меня, нуждаться во мне, почувствовать хотя бы каплю того, что я испытывал к ней.

— Как ты умудрилась все испортить? — рявкаю я на Пейдж.

Я хочу винить всех, кроме себя. Мой план был идеален. «Был» ключевое слово, пока я сам не облажался неделю назад, в тот вечер в баре. Этого можно было бы избежать, если бы Пейдж давала мне больше информации. Пейдж не стоило вести ее в бар.

— Не знаю. — Она отворачивается, и я вижу бегущие по ее щекам слезы. Я и забыл, как долго она была с ней, и как они сблизились. Что она находилась с ней не только для защиты. Больше нет. Моя милая Мэллори растопила и ее сердце.

— Куда ты собралась? — Я замечаю сумку у нее на плече, гадая, какого хрена тут происходит. — Возвращайся и поговори с ней.

— Ей нужно время, Майлз. У нее разбито сердце. Ты не понимаешь? Попробуй представить себя на ее месте. Думаю, она тебя полюбила, черт возьми. Она мне как сестра. А теперь все это разрушено. Ей потребуется время, — повторяет она. Я могу быть упертым, особенно когда дело касается Мэллори.

Пейдж проходит мимо меня, и я хватаю ее за руку, останавливая. Она поднимает на меня взгляд, в ее глазах стоят слезы. Впервые я вижу, чтобы она плакала.

— Проси прощения, Майлз. Много. Но дай ей время. — Я убираю руку, и она уходит. Прежде чем зайти в лифт, Пейдж оборачивается ко мне. — Кажется, она вернется на работу. Я продолжу за ней следить. — Она заходит в кабину, и двери закрываются, скрывая ее.

Я смотрю на дверь квартиры Мэллори, подхожу к ней, не в силах уйти. Прижав ладони к поверхности, пытаюсь почувствовать ее внутри. Она — вторая половина моей души, я должен быть рядом, помочь справиться с болью. Прижимаюсь ухом к двери и закрываю глаза, когда слышу ее плач. И меня словно бьют в живот. Я слышал этот звук раньше от другой женщины и пообещал себе, что никогда не услышу его от Мэллори. Но вот он я, когда все мои планы валятся к чертям, я делаю то, что обещал никогда не делать. Быть как он.

— Мэллори, прошу, впусти меня, малышка. Дай мне объяснить. — Я стараюсь не кричать, но говорить достаточно громко, чтобы она услышала. Жду пару секунд, но ничего не меняется. До меня доносится ее плач, а я не могу ничего сделать.

Я разрушил единственное драгоценное в жизни, и ничего не может этого исправить.

Упав на колени, я прислоняюсь к двери. Я заслуживаю слушать, как ее сердце разрывается. Я причинил эту боль и должен слышать каждое рыдание. Уронив голову на руки, я плачу вместе с ней. Потому что мне лишь хотелось любить ее, и чтобы она любила меня. Все, что я делал, было ради нее. В свою очередь я забрал все хорошее и оставил ей разруху.

Спустя несколько часов ее рыдания стихают, и я больше ничего не слышу. Надеюсь, она уснула или успокоилась и смогла собраться.

Ноги затекли, спина болит, но я не сдвигаюсь с места. Я не откажусь от шанса поговорить с ней, даже если она просто накричит на меня.

* * *

Всю ночь я сижу перед дверью.

И весь день воскресенья.

И всю ночь воскресенья.

Я не ем. Не сплю. Едва двигаюсь.

Иногда она плачет, иногда затихает, и каждый раз меня разрывает от этого. Но я сижу и жду, не покидая своего поста. Я буду сидеть тысячу лет ради шанса быть с ней. Она, наверное, и не знает, что я здесь, но я всегда был с ней, даже когда она и понятия об этом не имела.

В понедельник утром я все также на своем посту. Понимаю, что наступило утро, когда вижу свет в конце коридора. Наблюдаю за восходом и жалею, что не могу увидеть ее лица.

Наконец дверь открывается.

Я чуть не падаю внутрь, но вовремя успеваю опомниться. Смотрю на Мэллори и вижу ее ненавидящий взгляд, прожигающий насквозь. Я согласен на ненависть. Это лучше безразличия.

— Малышка.

На секунду мне кажется, что Мэллори сейчас что-нибудь скажет, но она лишь переступает через меня и идет к лифту, где нажимает на кнопку вызова. Все мои силы уходят на то, чтобы не броситься к ней. Я и не подозревал, что обладаю таким контролем. Хочется подхватить ее, унести к себе в квартиру и держать там, пока она не образумится. Заставить ее понять, что ей не уйти от меня. Она станет в итоге моей. Другого варианта нет. Я не позволю. Точка. Но сейчас ей нужна нежность. Она уже и так увидела слишком много моего помешательства.

Я вскакиваю и бегу за ней, но она даже не смотрит на меня. Падаю перед ней на колени, не заботясь о том, как жалко выгляжу. Я хочу, чтобы она видела, что я готов преклоняться. Готов отбросить гордость и в буквальном смысле молить ее выслушать меня. Она моя жизнь, и я не собираюсь ее отпускать. Разлука с ней не вариант, и я буду требовать, чтобы она выслушала, даже если придется стоять на коленях.

— Мэллори. Тебе придется выслушать меня рано или поздно.

Она снова нажимает кнопку лифта, словно от этого он поедет быстрее.

— Мэллори, — предупреждаю я.

Двери открываются, и я тянусь к ней, практически касаюсь, но она заходит в кабину и поворачивается ко мне. Такая до боли красивая. На ней черное облегающее платье и фиолетовые туфли на каблуке. Волосы распущены, что меня раздражает. Словно она сделала это назло.

«Нежно», — напоминаю я себе.

— Детка, ты нужна мне. Не уходи. Позволь объяснить. — Я едва сдерживаю желание сказать, что никогда ее не отпущу. Что, так или иначе, она снова станет моей.

Она опускает на меня взгляд и отворачивается, будто один мой вид приносит ей боль.

— Лучше перекрыть ту татуировку.

С ее словами двери закрываются, и я остаюсь в одиночестве. Опустив голову, замечаю, что на мне только штаны и ничего больше. Я не обратил внимания на свой вид, когда выбегал из квартиры. Все мои мысли были сосредоточены на ней.

Поднявшись, я вызываю лифт, направляясь к себе на этаж. Надо собраться на работу. Нужно прояснить сознание и придумать, как завоевать ее обратно и не получить обвинение в похищении. Сегодня собрание акционеров, к которому я совершенно не готов, но мне плевать. Главное — получить мою женщину назад. И для этого мне нужен план.

Захожу в лифт, потирая ладонью место над сердцем. Я сделал татуировку после того, как впервые увидел ее, и ни разу об этом не пожалел. Она останется со мной до моего последнего вздоха, как и моя любовь к Мэллори.

Я верну ее или умру, пытаясь. Тут нет места для провала.

 

Глава 20

Мэллори

Я смотрю на экран компьютера, цифры сливаются. Я думала, что смогу прийти на работу пораньше и забыться. Смогу остановить свои лихорадочные мысли, но все, что я вижу — Майлз на коленях передо мной, пока закрываются двери лифта. Мне потребовалась вся сила воли, чтобы не протянуть руку и не дотронуться до него.

Перед тем как отрыть дверь этим утром, я убедилась, что выгляжу настолько идеально, насколько это только возможно, на что мне потребовался дополнительный слой тонального крема, чтобы спрятать мешки под глазами. Я не хотела давать ему знать, что была несчастна и все это время плакала за стеной.

Он просидел там все выходные. Каждые несколько часов я проверяла, думая, что в какой-то момент он уйдет. Я была уверена, что он сдастся, но этого не произошло. Хуже всего — я много раз хотела открыть дверь. Мне хотелось ударить его по лицу и наорать на него. Направить весь свой гнев на кого-то или на что-то. Выяснить, что происходит, потому что мой мозг лихорадочно работал, и ничего не складывалось.

В течение длительного времени Osbourne Corp была частью моей жизни. Со времен старших классов. Сначала стипендия, потом стажировка. То, что я думала, заработала самостоятельно, оказалось не так. Мой мозг не может отключиться, вспоминая все больше и больше. Например, факт, что я была получателем первой стипендии, которую когда-либо выдавала компания. Что я получила желанную стажировку так легко, но не получила никаких других предложений.

Истина слов Пейдж поражает меня. Уволься я, Оз убедился бы, что никто другой меня не примет на работу. Однажды он уже сделал это. Что мешает ему сделать это снова?

Все эти мысли проплывали у меня в голове в эти выходные. Его слова о том, как долго он ждал меня. Пейдж никогда не противостояла ему, как делала это с другими парнями, которые пытались со мной встречаться. Я не знаю, что со всем этим делать. Это не имеет никакого смысла.

Единственное, что продолжает мучить меня: почему он это сделал?

Я никак не могу смириться с мыслью, что он одержим мной. До переезда в Нью-Йорк мы никогда не встречались. Я бы запомнила его, в этом сомнений нет. Но он откуда-то знает меня. Наверное, знает все, что можно обо мне знать.

Хуже всего то, что после того, как я узнала, кто он такой, не могла остановить себя от поиска информации. Просмотрела каждую статью, какую нашла на неуловимого миллиардера Майлза Генри Осборна, как они его называли. В светских журналах не было ничего особенного. На каждой фотографии, которую я нашла, он был либо один, либо с матерью. Кроме той, которую, похоже, сделали, когда он учился в колледже, с женщиной по имени Айви Леннокс. На фото они не выглядели парой. Я узнала фон фотографии и поняла, что ее сделали в Йеле. Подзаголовок гласил: «Следующая влиятельная пара»? Должна признать, что они хорошо смотрелись вместе. Внешне она совсем на меня не походила. Высокая, длинные светлые волосы, талия, которая может конкурировать с талией Пейдж, и гардероб, соответствующий ее совершенству.

— Все еще злишься на парня? — спрашивает Скайлер, перегнувшись через стенку кабинки, чем пугает меня. Ее идеальная бровь вопросительно выгнута. Я, должно быть, задумалась, потому что не слышала, как она прошла мимо моего стола.

— Это мягко сказано. — Я понимаю, что она говорит о драке Майлза с Джоэлом. На самом деле, я немного беспокоюсь о том, кто еще мог это видеть, и знает ли кто-то, кроме нее, что я встречаюсь с боссом. Даже не хочу думать, во что превратятся эти слухи.

— Это был неразумный поступок, но должна сказать, что иногда поведение пещерного человека работает. Я знаю, что Джейми нравится, когда я ее ревную. — Она улыбается, будто делает это специально, чтобы заставить свою подругу возбудиться.

— По крайне мере, тебе не придется его часто тут видеть. Не похоже, что он тут бывает. Я видела его только один раз в жизни, и то, когда он забирал тебя. — Она пожимает плечами, как будто это мелочь, но это не так.

Для меня, во всяком случае. Я не могу его видеть, иначе сломаюсь. Черт, кого я обманываю? Я просто сорвусь. В отчаянии опускаю голову на руки. Из груди вырывается стон, и я снова смотрю на Скайлер.

— Боже, я такая глупая. Ты знала, кто он, не так ли?

— Ну да. — Она смотрит на меня, как на сумасшедшую.

— Я не знала, кто он, до вчерашнего дня, — признаюсь я.

— Да ты прикалываешься? — Ее глаза округляются.

И теперь все, наконец, встает на свои места. В тот день, когда она была со мной резка. Должно быть, она думала то, что подумают все остальные, если узнают о нас с Озом. Что для работы я спала со своим боссом. Печально то, что я сомневаюсь в ложности этого утверждения. Если бы Оз не увидел меня, то вряд ли бы я тут была. Не знаю, злиться из-за этого или нет. Не похоже, что я получила стипендию, которую они раздавали годами. Это было что-то новое и, видимо, созданное специально для меня. Я получила несколько небольших грантов от колледжей, но ничего похожего на полную стипендию в Йель. В ней были всевозможные мелочи, такие как проживание, книги, пропитание.

— Неа. — Прикусив нижнюю губу, я смотрю в экран своего компьютера.

Скайлер подходит, прислоняясь к краю стола. Я смотрю на нее. Хреново то, что я даже не знаю, могу ли доверять ей. Я не могу понять, кто мои настоящие друзья, а кому платят за то, чтобы приглядывать за мной.

— Ты порвала с ним?

Я киваю. Потому что не могу заставить себя сказать «да». Простой кивок — все, на что меня сейчас хватает.

Некоторое время она молчит, а потом вздыхает.

— Неужели так плохо, что он не сказал тебе, что успешный миллиардер? Не самое худшее, что можно узнать о своем парне, — шутит она.

У меня есть целый список, который я хочу ей огласить, но лишь слегка улыбаюсь. Я не хочу быть девушкой, которая плачет в офисе, а если начну говорить, это, скорее всего, произойдет. Хуже всего — я буду плакать из-за босса. Куда еще банальнее.

— Боже, спорю, эта встреча будет жутко скучной.

Я поворачиваю голову и вижу Эрика. Похоже, он только что встал с постели или, может быть, это такая неряшливая прическа, которую, я видела, делают некоторые парни. Я не понимаю. Для работы выглядит неподходяще.

— Думаю, это общее собрание о всяких делах компании. Я слышала, они периодически их проводят, — добавляет Скайлер.

Эрик пожимает плечами и подходит к своему столу.

— Думаешь, он там будет? — говорю я тихо, чтобы нас больше никто не услышал.

— Он разозлился, когда ты захотела порвать с ним?

Я киваю.

— Ага. Он будет там. — Она протягивает руку, сжимая мое плечо. — Делай вид, что тебе все равно.

Если бы это было так легко. Мой поступок этим утром, когда я прошла в нескольких метрах от него, и так дался нелегко. Мне хотелось быть равнодушной и притвориться, что меня это совсем не волнует. Я думала, что это причинит ему больше боли, чем гнев или слезы. Безразличие давало ощущение, что он не стоит никаких эмоций. Я хотела причинить ему боль, чтобы он был таким же несчастным, как и я.

Потому что если я в чем-то и уверена, так это в том, что Майлз хочет меня, хотя я и не понимаю его поступка. Возможно, хочет — это даже неправильное слово. Одержим, кажется, лучше подходит. Это явно нездорово, но самое худшее — это легкий трепет, охватывающий меня, когда думаю об этом. Хотя я знаю, что это неправильно. Что это сумасшествие. Я солгу, если скажу, что это меня не интригует.

Я снова смотрю на экран. Надо поработать до собрания. Именно поэтому я пришла раньше, чтобы не думать об Озе.

Слышу сигнал компьютера и поднимаю взгляд, чтобы увидеть новое письмо.

От: [email protected]

Тема: Прости

Держу курсор мыши над письмом, так сильно желая открыть его. Пересилив себя, отправляю его в «корзину», а затем блокирую электронную почту Оза. Сейчас я слишком легко сдамся. Лучше буду избегать его. В такие моменты, когда гнев немного утих, я чувствую слабость. Хочу поговорить с ним, задать все вопросы, которые крутятся в моей голове. И тогда, может быть, смогу понять. Или сделаю только хуже.

Я хочу вернуться в субботнее утро и не вставать с постели. Хочу насладиться тем моментом еще немного, прежде чем ложь вырвется наружу и заберет у меня не только Майлза, но и Пейдж — единственную семью, которая у меня когда-либо была. В считанные минуты я потеряла их обоих. Или, может быть, я с самого начала была глупа, думая, что они у меня есть.

— Готова? — спрашивает Скайлер, снова появляясь возле моего стола. Я смотрю на часы на экране компьютера, понимая, что пялилась в пустоту двадцать минут. Эй, может мне не стоит уходить? Такими темпами меня, вероятно, уволят к концу недели.

— Ага.

Хватаю из-под стола свою сумку. Эрик подходит к нам, мы спускаемся на лифте на первый этаж и заходим в помещение, похожее на аудиторию. Комнату быстро наполняет более чем двести человек.

Я сажусь между Скайлер и Эриком, вытаскиваю блокнот и ручку на случай, если что-нибудь буду записывать. Оглядываюсь и вижу у стены рядом со сценой Пейдж, одетую во все черное. Сегодня ее красновато-коричневые волосы собраны в свободный хвост, но что-то в ней не так. Она осматривает толпу, и через секунду ее взгляд останавливается на мне. Мы смотрим друг на друга, и у меня в горле встает ком. Не вспомню, чтобы за последние четыре года мы с Пейдж провели вдали друг от друга более двадцати четырех часов.

Я должна злиться на нее. Должна быть чертовски зла, но это трудно, когда она так смотрит на меня. Ей больно. Боль отражается на ее лице, и это очень непривычно. Не похоже на Пейдж. Она сильная и не нуждается ни в ком и ни в чем, но сейчас она выглядит не так. Прямо сейчас она выглядит так, будто ей нужна я.

Капитан убирает прядь ее волос за ухо, привлекая к себе внимание. Она отталкивает его руку, заставляя усмехнуться. Я смотрю на свой блокнот, не желая смотреть на этих двоих, потому что в действительности мне хочется отправить ей сообщение, пошутить о ее влюбленности, о том, что происходит, когда он прикасается к ней, но я не могу. И не должна этого хотеть. Я должна ненавидеть ее за то, что она лгала мне.

Открыв сумку, вытаскиваю телефон и вижу, что у меня нет пропущенных звонков или смс. Меня это тоже беспокоит. Господи, я в таком замешательстве. Теперь я злюсь, что Оз не написал мне после того, как я удалила его письмо, даже не прочитав. Да, у меня серьезные проблемы.

Скайлер легонько толкает меня локтем, я смотрю на нее и вижу, что она смотрит на сцену. Проследив за ее взглядом, вижу его; он смотрит прямо на меня. Его темная щетина немного длиннее, чем обычно, вероятно, потому, что он не брился все выходные и все еще не нашел на это время. На нем темно-синие брюки и светло-голубая рубашка с подкатанными рукавами.

Он выглядит уставшим. Отсутствие сна заметно по темным кругам под его глазами. Он не отводит от меня взгляда. Все остальные занимают места на сцене за длинным столом, а Оз сидит в стороне, как будто он там только для того, чтобы наблюдать.

— Эй, это Майлз Осборн? — спрашивает Эрик, наклоняясь ко мне. Я смотрю на него и пожимаю плечами, будто не имею понятия. Когда снова смотрю на Оза, он все еще смотрит на меня. Проницательно. Понятно, что ему все равно, заметит ли кто-нибудь его взгляд. Он смотрит на Эрика, потом снова на меня, и даже с этого расстояния я вижу, как он сжимает челюсть.

Затем Оз тянется к карману, достает телефон и печатает. Чувствую, как мой вибрирует на коленях, но не смотрю и не тянусь к нему. Я отворачиваюсь от него к Скайлер.

— Вау. Он выглядит разозленным, — замечает Скайлер, едва шевеля губами и слегка наклонив голову. Предполагаю, чтобы Оз не понял ее слов.

Я снова смотрю на него, и его взгляд перемещается от меня к Капитану и Пейдж у стены. Похоже, у него с Капитаном происходит какой-то молчаливый диалог, а затем он снова переводит взгляд на меня. Я точно знаю, сейчас он что-то вытворит. Схватив телефон, я открываю сообщение.

Оз: Не заставляй меня выводить его из здания.

Я вижу Капитана, передвигающегося по залу, и паникую. Он собирается устроить тут шоу! Вот как он сожалеет… решил унизить меня? Это просто нелепо. Он же не может так ревновать.

Я: Прекрати это немедленно, или я уйду отсюда и никогда не вернусь.

Со злостью жму на кнопку «отправить» и смотрю него. Он опускает взгляд на телефон, а я смотрю на Капитана. Пейдж хватает его за руку, что-то говорит, и он поворачивается к ней. Она смотрит на меня, и я знаю, что она мешает ему подойти сюда. И вздыхаю с облегчением, когда она заставляет его вернуться к тому месту, где они стояли до этого.

— Всем доброе утро. Некоторые из вас уже знают меня, я Сэмюел Блэк, генеральный директор Osbourne Corporation.

Я откидываюсь на спинку стула, довольная тем, что Оз не стал устраивать сцену, но не смотрю на него. Я наблюдаю за мистером Блэком, пока он рассказывает о будущих планах компании и о том, в каком направлении они хотят двигаться.

Кажется, проходит вечность, и я, наконец, сдаюсь и смотрю на Оза. Меня хватило всего на пять минут, и я ненавижу, какой жалкой от этого себя чувствую.

Он все так же не отводит от меня взгляда. Это заставляет меня ерзать на сидении, и хочется отругать свое тело за реакцию на него. На эти сапфирового цвета глаза, которые пронизывают меня насквозь. Схватив телефон, я пишу ему.

Я: Хватит пялиться. Люди заметят.

Оз: Меня не волнует, что заметят люди.

Я: Меня волнует.

Оз: Поужинай со мной, и я перестану смотреть.

Я бросаю на него сердитый взгляд. Это немного отличается от того, к чему я привыкла. Его мягкость частично ушла, уступая место властному Озу. Я видела его таким раньше, но это никогда не касалось меня. До этого каждый его поступок сопровождался вопросом, согласна ли я с ним. Похоже, теперь это неважно. Он всегда был напряжен, но теперь кажется взволнованным или, может быть, проявляется настоящий он и его миссия — это подавление меня.

Это какой-то странный шантаж или что? Он держит меня в заложниках, заставляя чувствовать, что я ничего не контролирую. Я к этому не привыкла, даже если моя свобода до этого была лишь иллюзией. Никогда не встречала никого, кто потратил бы время на то, чтобы вот так узнать меня. Но все это проходило без моего ведома. Я-то думала, что все это время была самостоятельной.

Пока Пейдж не появилась в моей жизни. Тогда я думала, что мы приглядываем друг за другом. Хотя я в курсе, что у нее есть отец, его никогда не было рядом, и, похоже, она не горит желанием его видеть. Поэтому, когда мы сблизились, я подумала, что это благодаря нашему общему прошлому. Не потому, что ей заплатили за это.

Я облегченно вздыхаю, когда встреча, наконец, заканчивается. В основном, это было объявление о квартальных планах на конец года и информация для акционеров. Почти ничего из того, что было сказано, я не услышала, так как постоянно чувствовала на себе взгляд Оза.

Он встает, похоже, намереваясь идти ко мне, и я подскакиваю со стула, пробираясь сквозь толпу людей.

Прежде чем делаю несколько шагов, Скайлер хватает меня за руку.

— Обед?

— Не здесь, — говорю я и даже слышу в своем голосе отчаянное желание уйти отсюда.

Она кивает, и я иду за ней мимо толпы через лобби к стеклянным дверям. Снаружи легкие наполняет свежий воздух, давая мне возможность дышать. Мы доходим до небольшой кофейни, где я беру банановый кекс с орехами и кофе. Садимся, и я едва прикасаюсь к выпечке, совершенно не голодная, хотя должна бы. В выходные я ела мало, но телу плевать. Желудок все так же в тревожном спазме.

Все идет совсем не по моим планам. План ходить на работу и уволиться спустя время сейчас, кажется, сложнее воплотить.

Скайлер не выпускает телефон из рук во время обеда и улыбается, переписываясь с кем-то. Я опускаю взгляд на свой и вижу сообщение от Оза, но тут же выключаю мобильный и убираю его в карман. Закончив, я выкидываю стаканчик и остатки кекса в мусорку, после чего поднимаю голову и вижу у дальней стены кофейни Капитана, следящего за мной. На нем идеально сшитый черный костюм, и мне на ум приходит сравнение с агентом ФБР или что-то в этом духе. Он слишком крупный, чтобы его не заметить, и если он пытается слиться с толпой, то это не выходит.

Секунду я смотрю на него, после чего разворачиваюсь и следую за Скайлер к выходу и затем в офис. Интересно, он преследует меня или просто вышел за кофе? Многие сотрудники ходят сюда, потому что заведение находится близко. Так что я притворяюсь, что он там не из-за меня.

На рабочем месте я убираю сумку в ящик и направляюсь в уборную. Не успеваю зайти, как на меня набрасывается Оз и захлопывает дверь.

— Не надо. — Я пытаюсь его обойти, но он не дает, заключая меня в клетку своих рук.

В следующий момент он прижимается губами к моим.

Как и всегда, я открываюсь ему, словно не имею контроля над собой. Забываю, что злюсь на него. Его теплые требовательные губы захватывают надо мной власть, словно он пытается поглотить меня, и мне хочется дать то, чего он так требует. Хочется успокоить и все исправить, но затем вспоминаю, почему я его ненавижу.

Я толкаю его в каменную грудь, но он углубляет поцелуй, словно нас невозможно разделить. Вскоре я сжимаю пальцами его рубашку и целую его в ответ со всей силой. Это практически наказание, которое он принимает. Это все, что я хочу, хотя и не должна.

Он стонет мне в рот и отстраняется, только чтобы припасть к шее и спуститься ниже, направляясь к вырезу блузки и ложбинке между грудью.

— Как я скучал по тебе, — шепчет он, лаская кожу языком. — Ты не можешь меня оставить.

Его слова, словно ледяная вода, возвращают меня к реальности. На этот раз я отталкиваю его и убираю руки от рубашки. Он чуть отступает, и я смотрю на него, напоминая себе, что совершенно не знаю этого человека.

— Не отталкивай меня, Мэллори. — В его строгом тоне слышится предупреждение, как сегодня утром в лифте.

— Оставь меня. Сейчас я не могу этого делать. Тем более здесь, — отказываюсь я, вспоминая о нашем местонахождении. Кто-нибудь видел, как он проскользнул за мной в туалет? Этот мужчина не невидимка, уверена, на него обращают внимание, когда он идет по офису.

— Не могу. — От его голоса у меня мурашки бегут по спине, столько в нем нужды. Одержимости. Словно он не может жить без меня, и я не понимаю, что с этим делать. — Ты меня выслушаешь. — Оз снова прижимается ко мне, касаясь ладонью щеки, и мне требуется приложить усилия, чтобы не податься навстречу его руке. — Я не хотел тебя обидеть. С самого первого мгновения, когда тебя увидел, мне хотелось лишь положить к твоим ногам весь мир.

Я зажмуриваюсь, чтобы не попасть в плен его голубых глаз. Затем вновь смотрю на него уже с решимостью.

— Дай мне время, — прошу я, с трудом выдавливая слова.

Он кивает и убирает руку, отходя от меня. Его челюсть сжата, кажется, что он на грани.

— Я дал тебе много времени, Мэллори. Больше, чем ты думаешь. Я постараюсь, но ты делаешь со мной такое… Такое… — Он машет рукой, не находя подходящего слова. — Необъяснимое. — Так много эмоций сменяется на его лице, и мне приходится отвернуться и напомнить себе, что он не тот, кем я его считала.

Я не могу разглядеть в нем человека, который озарял мою жизнь на прошлой неделе. Он не тот, кто вызвал во мне бурю чувств в столь короткий срок. Не тот, кто занимался со мной любовью так, словно ждал этого всю жизнь.

Никогда в жизни я не чувствовала себя более любимой, чем с ним. Такого я не испытывала раньше и вряд ли еще испытаю.

Будто не в силах сдержаться, он наклоняется и проводит носом вдоль моего виска. У меня перехватывает дыхание, и я проклинаю себя, что не могу взять себя в руки. Его теплый аромат окутывает меня, и я готова сдаться. Влажность между ног не контролируема, и я задерживаю дыхание, чтобы все это остановить.

Он целует меня за ушком.

— Я постараюсь, детка. Ради тебя я сделаю что угодно. Но не позволяй никому к тебе прикасаться. Иначе я не смогу сдержаться. — Еще раз целует меня. — Я попробую, но в любом случае ты будешь моей. Не борись с неизбежным. Я сдерживался ради тебя, но мои силы на исходе.

И он уходит.

Не знаю, сколько я так стою, пока снова не могу спокойно дышать. Воспользовавшись уборной, я пытаюсь привести себя в порядок, насколько это возможно. Внутри меня полная разруха, но внешне я держусь. Возвращаюсь на место и погружаюсь в работу, пытаясь не думать об обещании Оза.

Когда Линда кладет мне на стол еще документы, я радуюсь этой сверхурочной работе. Кроме бумаг передо мной я не думаю ни о чем, и это полное наслаждение.

Скайлер и Эрик сбежали около часа назад, в девять и я решаю закончить. Выключаю компьютер, беру сумочку и иду на выход.

В лобби я едва делаю шагов пять, как замечаю огромного парня в костюме. Капитан явно следует за мной.

Вспышка гнева ослепляет меня, потому что Оз пообещал дать мне время. Ускорив шаг, я несусь все три квартала до дома. В вестибюле я машу Чаку и оглядываюсь. Капитан задерживается у двери, наблюдая, как я захожу в лифт. Я хочу ненавидеть и его тоже, но места в сердце на него вряд ли хватит.

Майлз владеет верхним этажом, и чтобы туда добраться, нужен ключ. Я достаю связку ключей от квартиры и замечаю, что на ней их три. Один от почтового ящика, один от квартиры и еще один, по словам Пейдж, от склада. Но чем больше я смотрю на него, тем более странным он мне кажется. Он кажется слишком маленьким. Скорее подходящим для лифта. Любопытство берет верх, я медленно вставляю ключ, и он легко поворачивается. Не успеваю остановиться и подумать, просто нажимаю кнопку этажа пентхауса и лифт начинает подъем.

— Охренеть, — шепчу я себе под нос.

Меня охватывает паника, но если подумать, чего мне тревожиться? Я не сделала ничего плохого. Тут жертва я, и могу делать, что пожелаю. К черту. Я выскажу Озу все о его «я дам тебе время». Я попросила его, а он посылает своего охранника следить за мной.

Ко времени, когда лифт останавливается, я уже закипаю от ярости. Как он смеет контролировать мою жизнь без моего разрешения! Кем он себя возомнил?

Двери лифта открываются, я делаю три шага и замираю, когда в его гостиной вижу Пейдж, одетую в спортивную одежду. На ней спортивный лифчик и обтягивающие штаны для йоги, и она вся мокрая.

Она поворачивается ко мне, и я потрясенно смотрю на нее.

Что она здесь делает? Почему она в квартире Майлза?

Судя по всему, чувствует она себя тут уютно. Словно бывала здесь множество раз, и у меня сердце уходит в пятки. Меня сейчас стошнит. Ничего не говоря, я разворачиваюсь и захожу в лифт. Она бросается ко мне, а я снова и снова жму на кнопку закрытия дверей, но ей удается протиснуться внутрь.

Я нажимаю кнопку нашего этажа, но не смотрю на Пейдж, снова чувствуя ревность и предательство.

— Почему ты находилась у него? — рявкаю я, не в силах сдержаться.

— Я там остановилась.

— Какого черта? — огрызаюсь я и поворачиваюсь к ней.

Ее растрепанные волосы собраны в хвост, а глаза красные, будто она плакала. Она не смотрит на меня, но я вижу. Сердце сжимается за нее, но в то же время я злюсь так сильно, что не могу ее утешить.

— Насколько вы близки? — Мои подозрения ясны, и я скрещиваю руки на груди, ожидая ответа.

Глубоко вздохнув, Пейдж, наконец-то, поднимает на меня взгляд.

— Он мой брат.

От ее заявления у меня отвисает челюсть. И тут я замечаю — такие же голубые глаза. Как я раньше не обратила на это внимание?

— Единокровный брат. Один отец, разные матери. — Ее челюсть сжимается, что бывает, когда она говорит об отце.

Двери лифта открываются, и я выхожу в коридор. Смотрю на Пейдж, и она молча следует за мной в квартиру. Отпираю дверь и пропускаю ее, после чего запираюсь на ключ. Кинув сумку у стола, иду к дивану. Она не отстает и садится рядом со мной.

Положив руки на колени, я жду, когда она заговорит. Не знаю, чего я ожидала услышать, но ее слова повергли меня в шок.

— Это так чертовски сложно, Мэл. — Ее голос дрожит, и у меня дергаются пальцы. Хочу взять ее за руку и успокоить, но мне нужно услышать все. Я люблю ее, но заслуживаю знать правду.

— Я думала, что кроме Майлза у меня никого нет, и держалась за это, — спустя минуту говорит она. — Ты знаешь, я ненавижу отца. Черт, ненавижу еще мягко сказано. Майлз нашел меня, когда мне было семнадцать, и предложил то, чего мне всегда хотелось. Семью. Месть.

— Ты хочешь отомстить отцу? Почему? — Она никогда ничего мне о нем не говорила, и сейчас, возможно, я наконец-то пойму.

— Ну, отомстить хочет Майлз. — Она вздыхает и поднимает на меня взгляд. — Я хочу… — Она резко замолкает.

— Ты хочешь большего, — заканчиваю я за нее. Я видела ненависть в ее взгляде при разговоре о нем. Ей нужна кровь. Пейдж всегда недолюбливала мужчин, что, как я догадываюсь, связано с ее отцом, потому что сейчас это все написано на ее лице.

Она кивает.

— Когда Майлз нашел меня, он показал, что в жизни есть не только ненависть. Он предложил мне семью. Сказал, что если я помогу ему, он поможет с местью.

— Ты его сестра. Он должен был помочь, а не использовать тебя. — Я злюсь на Оза из-за Пейдж.

Она усмехается.

— Не то чтобы я с ним спорила. Мне тогда было семнадцать, и он дал работу, которая казалась крутой. Оплатил колледж и еще платил зарплату. Он обещал, что после выпуска я получу работу в его команде по безопасности. Майлз взял руководство на себя, и я смогла начать жизнь с начала. Он спас меня.

Мгновение мы сидим в тишине, и я, наконец, выдыхаю.

— Мне не нравится ругаться с тобой, но меня не покидает ощущение, что ты врала, и я не знаю, что с этим делать. Мне сложно на тебя злиться, но сейчас я зла. — Я беру ее за руку, и она крепко сжимает мою ладонь. Когда-то я читала, что прощение не для другого человека, а для самоисцеления. У нее были свои причины на то, что она сделала, и я не могу ее винить. Больно знать, что она меня обманула, но в глубине души понимаю, что сделала она это из лучших побуждений.

— Ты все, что есть у меня, Пейдж.

— Я знаю. Чувствую себя дерьмово. Ты должна понимать, что хоть и началось все с работы, со временем это стало реальным. Наша дружба была настоящей. Она и есть настоящая, — поправляется она. — Ты значишь для меня больше, чем кто-либо в мире. Я радовалась, когда нашла Майлза, но мы не настолько близки. Не так, как мы с тобой. Я не могу потерять и тебя. Пожалуйста, не позволяй мне потерять еще одного близкого человека из-за отца.

По ее щеке катится слеза, и я притягиваю подругу в объятия.

— Боже, Пейдж, что он с тобой сделал?

Она обнимает меня, и мы сидим так какое-то время. Затем качает головой.

— Я никогда никому не говорила, — шепчет она, и у меня разбивается сердце, потому что я никогда не видела ее такой.

Чуть отстранившись, я заглядываю в ее наполненные слезами глаза.

— Ты можешь рассказать мне что угодно, Пейдж.

— Я… — ее голос срывается, — я думала, что никогда никому не говорила, потому что боялась его. Может, так, но, думаю, это потому, что мне было стыдно. Стыдно за то, что я ее не спасла.

Я хмурюсь, гадая, что она имеет в виду. «Пожалуйста, не позволяй мне потерять еще одного близкого человека из-за отца».

— Моя мама не пропала. Она мертва. — Еще одна слеза сбегает по ее щеке. — Я видела, как он ее убивал.

— Ох, Пейдж. Ты была маленькой.

— Мне было пятнадцать.

Слезы катятся по моим щекам, когда я думаю о Пейдж, которой пришлось стать свидетелем такого ужаса. Даже представить не могу. Теперь становится ясно, почему она такая.

— Что случилось? — спрашиваю я, желая, чтобы Пейдж открылась больше.

Ее нижняя губа дрожит, и я вижу, что ей не хочется говорить об этом. Не сейчас во всяком случае, но начало положено.

— Ты можешь сообщить об этом, — пытаюсь подтолкнуть я, беспокоясь о ее планах. Когда Пейдж что-то решает, она упорно идет к цели. И это тоже напоминает мне Оза. Оказывается, они очень похожи.

— Нет! — вскрикивает она. — Ты никогда никому ничего не скажешь. — Она хватает меня за руку и умоляюще смотрит.

— Конечно, я никому не скажу, Пейдж, — заверяю ее. — Просто… — Не знаю, что сказать. Я хочу, чтобы она смирилась с прошлым, но она явно хочет разобраться со всем сама. И это пугает меня, но я хочу дать ей знать, что буду рядом. Всегда буду рядом, несмотря ни на что. Даже когда была расстроена, в душе я знала, что мы помиримся.

Я смотрю на нее, и вся злость испаряется. Я знаю, что у нее на сердце, и что у меня. Не хочу держать в себе плохое.

— Я тебя прощаю, Пейдж, — пожимаю я плечом и улыбаюсь. — Удивительно, сколько я продержалась, если честно.

Она улыбается мне, и впервые за несколько дней кажется, будто с плеч свалился груз.

— Только не рассказывай больше ничего Озу обо мне.

Пейдж качает головой, и я знаю, что она серьезна.

— Не скажу. Я ему уже сказала, что с этим покончено. Пожалуйста, не говори ему о нашем разговоре.

— Он не знает, что ваш отец убил твою мать? — уточняю я, пытаясь убедиться, что правильно ее поняла.

— Это моя тайна.

Ей не нравится говорить об этом, но не сказать ни душе, не иметь никого, кто утешил бы… Мое сердце сжимается от боли за нее. Не удивительно, что она не может говорить об этом. Она не знает как. «Мы еще подойдем к этому», — напоминаю себе, чтобы не давить на нее.

— Я поднялась наверх, потому что, кажется, он следит за мной, и я собиралась на него наорать.

— Он и следит, — подтверждает Пейдж. — Я не на его стороне, но в курсе, что отец уже угрожал близким Майлзу людям, вредил им в надежде навредить ему. К тому же, он наверняка старается оградить тебя от прессы. Если узнают, что ты для него значишь… — Она замолкает и отводит взгляд. — Ну, я понимаю его.

— Сколько это продолжается?

— Я знаю только с момента, когда он попросил меня приглядывать за тобой. Он со мной это не обсуждает. Не говорит, почему это делает, так что могу только догадываться. Он всегда интересуется твоими делами, нужно ли тебе что, и, конечно, просит ограждать тебя от мужчин. — Она снимает резинку с волос, позволяя прядям рассыпаться по плечам.

— Сначала я думала, что ты как-то связана с кем-то важным, и он приглядывает за тобой. Но периодически я замечала вспышки ревности, и начала подозревать, что это совершенно иное. К тому же, я не видела, чтобы раньше он проявлял интерес к какой-либо женщине. А затем я увидела вас вместе, и он был совершенно другим человеком.

Я прикусываю губу, глядя на колени и сдерживая желающие вырваться вопросы.

— Скажу так, Мэл. — Я смотрю на нее, и, кажется, каждый раз, глядя в ее глаза, теперь думаю о нем. Кого я обманываю? Я только о нем и думаю без всяких напоминаний. — Майлз холоден, но только не когда он с тобой, и во время нескольких встреч с матерью, когда я их видела. Он был трудоголиком, а теперь носится повсюду, доводя Капитана до аневризмы, — последнее она произносит с улыбкой, словно ей нравится эта идея. — Так вот, считаю ли я, что он хочет тебя? Да. Думаю, он помешан на этом. Это жутко, когда он орет на кого-то, а потом воркует с тобой через секунду. С тобой, думаю, он чокнутый, но в других аспектах жизни кажется нормальным.

— Это успокаивает, — сухо говорю я.

— Я не знаю, что тебе сказать, как поступить. У меня проблемы с доверием, с мужчинами проблемы еще хуже. Богачи самые ужасные, и я постоянно мучилась из-за того, что не могла прочитать Майлза, и что он делает с тобой. Я видела его богачом, использующим деньги, чтобы получать желаемое, но не обращала внимания, мы же были далеко. Он не маячил рядом, и, если честно, я об этом особо не думала. Мы с тобой ходили на учебу и подружились. А потом попали сюда. Ты получила стажировку. И мы с ним начали ругаться. Я перестала давать нужную ему информацию, и, думаю, он оступился. Как наркоман, который перестал получать дозу, так что он появился в тот вечер в клубе и преждевременно открыл карты.

— Я начала влюбляться, — признаюсь я. — У нас был секс. Незащищенный. — Я роняю голову на руки, не в силах поверить в произошедшее. В тот момент я чувствовала с ним связь. И не хотела преград между нами. Как он ласкал меня — казалось, что он станет моей вечностью. Что я наконец-то нашла кусочек моей сказки. Что я хранила себя для него.

Пейдж берет меня за руки, заставляя посмотреть меня на нее.

— Ты жалеешь об этом?

— Нет, — качаю я головой. — На самом деле, это было чудесно. Он был мил, все было идеально. С ним я чувствовала себя важной и особенной. Будто он сделает для меня что угодно. Словно он не может дышать без меня. Мысль, что кто-то испытывает к тебе такие чувства, опьяняет, но в то же время подавляет. Не знаю, что делать. Он ведь контролировал всю мою жизнь! — вскрикиваю я, когда эмоции берут верх.

— Тебе не обязательно ничего делать сейчас. Ничего. Хочешь поговорить с ним? Поговори. А нет, то нет. Мы будем ходить на работу, общаться.

— А может общение подразумевать мороженое? — спрашиваю я, впервые за несколько дней чувствуя голод.

— Читаешь мои мысли. — Пейдж встает, поднимая меня с собой.

— Ты вернешься? — интересуюсь я, следуя за ней на кухню.

— Я ничего особо с собой и не брала, так что я вроде как все еще тут.

— Отлично, мне нужны твои туфли.

 

Глава 21

Майлз

Глядя на закрывшиеся двери лифта, я пытаюсь сдержать бурю, бушующую внутри меня. Мне казалось, что самое ужасное — это годы в ожидании Мэллори. Но это ничто в сравнении с сегодняшним днем. Я уже знаю ощущение кожи моей Мэллори, ее вкус, как приоткрываются ее губы, когда она возбуждается из-за меня.

Я думал, что узнал о ней все, но это лишь вершина айсберга. Теперь я погружаюсь глубже, стараясь впитать каждую деталь и желая узнать больше. Мое помешательство на ней лишь усилилось.

* * *

Я захожу обратно в свой домашний кабинет и достаю телефон из кармана. Бросаю взгляд на мониторы у стола, занимающие всю стену. Обычно на них отображаются доклады и биржевые сводки, иногда новости. Теперь же они показывают только записи видеонаблюдения.

— Мэллори и Пейдж спускаются, — рявкаю я в телефон громче, чем следовало.

— Понял, сэр. — Я слышу, как Райан — парень, который следовал тенью за Мэллори, — начинает бежать. Наверное, он уже отправился домой, решив, что Мэллори пошла спать, но теперь я в курсе ее планов. Смотрю на экран, жалея, что не установил микрофон. Мне хочется услышать, что она говорит.

Я знаю, что Пейдж расскажет ей, кем мне приходится. И это приносит облегчение. Не хочу, чтобы Мэллори думала, будто я вожу домой женщин. От мысли, что она пустит к себе другого мужчину, я с силой сжимаю трубку, которую все еще держу возле уха.

Протянув руку, касаюсь монитора, желая разгладить тревожную морщинку между ее бровей. Она поворачивается что-то сказать Пейдж, и я вижу, как она расслабляется после ответа подруги. Наверное, та сказала правду.

— Сэр, похоже, лифт остановился на ее этаже, — сообщает Райан, и я смотрю, как они выходят из кабины. Мэллори открывает дверь в квартиру и придерживает ее, пропуская Пейдж. Что приносит очередную волну облегчения.

Мне не нравится делить Мэллори с кем бы то ни было, но совершенно очевидно, что они любят друг друга и сильно сблизились. Если Мэллори ночью будет спать не со мной, то для нее лучше находиться в квартире с Пейдж.

— Да. Мэллори у себя, — подтверждаю я.

— Пейдж? — интересуется он. Я слышу, как открываются двери лифта, и перевожу взгляд на экран, наблюдая, как он заходит в кабину.

— С ней, — отвечаю я и заканчиваю разговор, зная, что он поднимается ко мне.

Бросив телефон на стол, я обхожу его и сажусь в кресло, переключая экран на камеру напротив ее двери. Швейцару даны четкие указания сообщать, если она уйдет. Понимаю, что кажусь чокнутым, но мне плевать. Мне стало плевать уже давно. Бороться с этим бесполезно, только больше нервничаю. Я научился жить с этим.

Вздохнув, откидываюсь на спинку, запуская пальцы в волосы. Напряжение в теле меня убивает. Стоит пойти на пробежку, чтобы его сбросить, но отсутствие сна сказывается неблагоприятно. Как и все остальное в этой дерьмовой ситуации. Какая есть. Я облажался. Чего никогда не делаю.

Я продумываю планы и следую им. Всегда на три шага впереди остальных. Поэтому я там, где есть. Только так можно добиться вершин, но мне стоило предугадать все. Предугадать, что я не смогу не торопиться, когда она рядом. Я облажался и слишком рано вступил в игру.

— Дерьмово выглядите, — замечает Райан, отрывая меня от размышлений. Он заходит в комнату и усаживается напротив.

— Пейдж с нами больше не будет сотрудничать, — не обращая внимания на его комментарий сообщаю я, подаваясь вперед.

— Да она никогда и не сотрудничала со мной, если уж на то пошло.

— Я ее не уволю, так что даже не предлагай. — Я пристально смотрю на него, что обычно работает со всеми, но он невозмутим. Сомневаюсь, что Райана можно чем-то напугать, но отчасти поэтому я его и нанял в качестве главы отдела безопасности. Одна из многих причин.

— Да я и не хотел, — легко отвечает он, словно ему плевать, что в его команде есть человек, которого он не может контролировать. На него не похоже. Облажался с Райаном раз, и с тобой покончено. Когда я его нанимал, частью нашего соглашения стала договоренность, что своих сотрудников он выбирает сам. Он берет на работу и увольняет. Я думал, будет сложно уговорить его взять Пейдж, но у меня получилось, хоть и не без труда.

— К тому же, я не могу уволить сестру босса, так ведь?

Я не отвечаю, откидываясь на спинку кресла. О нашем с Пейдж родстве мало кто знает. Вообще-то, я сам о ней не знал, пока Райан не сообщил.

Поначалу я разозлился, но потом присмотрелся. Она ненавидела отца так же сильно, как я. Враг моего врага — мой друг. А в этом случае, еще и родственник.

— Будет лучше держать ее здесь. — Он отворачивается, но на долю секунды я замечаю взгляд в его глазах.

— Пожалуй.

Я встаю, подхожу к бару и наливаю себе выпить. Предлагаю Райану, но он отказывается, качая головой.

— Вы в курсе, что каждые десять секунд смотрите на монитор? Беспокоитесь, не выдали ли себя? Думаю, это уже неважно после того, как вы пялились на нее во время утреннего собрания.

Опрокинув стакан, я со стуком опускаю его на стойку.

— Ты должен за ней следить, а не за мной, — рявкаю я.

— Следить за ней значит следить за всеми, кто смотрит на нее, — ухмыляется Райан.

Во мне борются два человека: один желает, чтобы весь мир знал, что она моя, а второй возражает. Сейчас никто не обращает внимания, но как только пойдут слухи, они будут смотреть. Смотреть на мою Мэллори. Это произойдет в любом случае, так что, возможно, мне, образно выражаясь, стоит «сорвать пластырь». Ну, как только она мне позволит. Я пообещал ей время и пространство. Потребуется много сил, чтобы сдержать обещание, но я это сделаю.

Я сделаю ради нее что угодно… только не откажусь от нее. Что возвращает меня к действительности.

— Пейдж нам помогать больше не будет, — повторяю я. — Нам надо быть к этому готовыми. Я знаю, что она присмотрит за ней, но ничего не скажет. Черт, да с момента их приезда в Нью-Йорк она почти ничего не сообщала.

— Уже этим занимаюсь. Организую слежку за ней, когда она вне квартиры или офиса. Но, сэр, я хотел бы, чтобы этим занялся Джордан. Мне стоит быть с вами. Вы подвергаетесь более высокому риску и…

— Нет, — обрываю я его. Может, риск и высокий, но Мэллори важнее. Райан лучший, поэтому хочет заниматься мной. Я же хочу лучшего для нее. Без нее я не выживу. Если с ней что-то случится, я пропаду. Райану этого не говорю, потому что это ненормально, и я это понимаю. Он и так уже считает, что у меня «крыша поехала». Мне надо, чтобы он выполнил приказ.

— Хочешь сказать, твоя команда недостаточно хороша? — Я перевожу взгляд на него и вижу, как он сжимает зубы. Нет никого более требовательного к своей работе, чем Райан.

— Я прослежу, чтобы ее дело было у меня. — Он встает. Я киваю и, когда он уходит, возвращаю внимание на экран. Пейдж еще не вышла, и сомневаюсь, что уже выйдет.

Подхожу к дивану, скидываю обувь и расстегиваю рубашку, собираясь прилечь. В спальню возвращаться желания нет. Постель так и не заправлена после нашей ночи любви. Не знаю, как отреагирую, если простыни еще пахнут ею, или еще хуже, если запах выветрился.

Вспоминаю нашу встречу в уборной. Я ждал подходящего момента, чтобы поймать Мэллори. Райан сообщил, что она вернулась на свое рабочее место. Мне нужно было с ней поговорить. Попробовать ее хоть немножко, чтобы утихомирить нервы. Особенно после того, как я увидел взгляд этого засранца рядом с ней. Надо будет попросить Райана достать мне его дело.

— Дай мне время, — сказала она после того, как поцеловала меня. И она действительно поцеловала меня. Может, инициатором был я, но она ответила с не меньшей страстью. Это чувствовалось. Я знаю, что и она это ощутила. Невозможно, чтобы только я почувствовал это.

Я дам ей то, о чем она просит, но действовать буду по первоначальному плану: попытаюсь привлечь ее внимание, добиться ее. Постепенно заставлю влюбиться в меня. Это будет чертовски сложно, когда я уже так поторопился. Теперь я знаю, каково это иметь ее в своей постели и подо мной, где ее место… Ее ноги раскинуты, я между ними, кончаю в нее, не отнимая рта от ее кожи.

От воспоминаний член дергается. Я освобождаю его из брюк, думая, когда в следующий раз получу ее. Может, в этот раз привяжу ее к кровати, чтобы она не смогла сбежать посреди ночи. Заберусь между ее ног и зароюсь там лицом. Заставлю умолять вылизать ее, пока не начнет молить меня остановиться. Пока не будет обессилена от моих ласк и подаренного удовольствия.

— Мэллори.

Ее имя срывается стоном с губ, пока перед глазами проигрываются сексуальные сцены, и на живот выстреливает сперма.

— Черт, — рычу я.

Я не вытерплю.

 

Глава 22

Мэллори

Вторник

— Доставка для мисс Мэллори Салливан.

Повернувшись, я вижу зашедшего в наш офис мужчину с букетом светло-розовых пионов. Скайлер встает и наклоняется ко мне через перегородку, присвистывая.

— Сюда, — говорит она, указывая на меня. Я тоже встаю, хоть и нахожусь в ступоре.

Курьер отдает мне цветы и просит расписаться, после чего, отсалютовав, уходит.

Я краснею и разворачиваюсь поставить их на стол. Замечаю небольшой конверт и открепляю его от упаковки. Любопытная Скайлер рядом, я приподнимаю бровь, и она, закатив глаза, оставляет меня одну.

Прошлым вечером мы с Пейдж еще поговорили перед сном, и я спала лучше, чем в последние несколько дней. Не так хорошо, как с Озом, но лучше, и теперь не чувствую, будто я зомби. Телефон я так и не включаю, еще не готова говорить с ним. Мне еще надо все обдумать и разобраться в себе. Но, похоже, Оз нашел способ обойти мое молчание. Ну, хотя бы оставил меня в покое, по-своему.

Увидев цветы, я тут же понимаю, что они от него. В карточке нет необходимости, но все равно беру ее, желая увидеть, что ему хочется сказать. Вид его безупречного ровного почерка будоражит что-то внутри, но я стараюсь не обращать на это внимания.

Мэллори, нет ничего милее тебя.

Мне не хватает твоей красоты.

С любовью, Оз.

Румянец на щеках становится ярче, я присаживаюсь, пытаясь понять, что делать дальше. Поблагодарить его за цветы? Раньше мне никто не дарил их. Боже, почему он такой… такой… обаятельный? На него сложно злиться, а мне не хочется отпускать этот гнев. Не могу позволить Озу подмять меня под себя.

Спрятав карточку в сумку, возвращаюсь к работе, решая подумать сначала над ответом. Если вообще дам его.

Но, оказывается, времени подумать у меня нет, потому что приносят новый букет. На этот раз это лиловые георгины. Этот букет привлекает внимание Эрика, и он интересуется, не день рождения ли у меня сегодня. Скайлер закатывает глаза. Я дожидаюсь, когда остаюсь одна, чтобы прочитать записку.

Мэллори, нет ничего дороже твоего прикосновения.

Скучаю по твоей нежной коже.

Люблю, Оз.

Достаю телефон из сумки и сжимаю его в ладони. Мне хочется включить его и написать Озу, но надо держаться. Он лгал, и мне требуется время подумать о своих желаниях. А он же делает все, что может меня сломить; я понимаю это, и часть меня даже хочет узнать, что он сделает дальше.

Следующий букет приносят через час, и так проходит весь день. Я разношу их по отделу, чтобы не заставлять все свое рабочее место. Народ задает вопросы, но Скайлер помогает мне отвертеться. Говорит, что это шутка, и все отстают.

Каждый букет сопровождается карточками, и я сохраняю их все, тая с каждым словом и чувствуя, как испаряется моя злость. Он присылает красные тюльпаны, красно-оранжевые плюмерии, фиалки, гортензии и даже молюцеллу. Все они прекрасные и особенные. Это не обычные цветы, кажется, что каждый цветок подбирали в букет специально, и в глубине души я знаю, что это дело рук Оза.

В итоге, перед уходом и, надеюсь, после последнего курьера, я включаю телефон, намереваясь отправить ему сообщение. Не уверена, что на большее хватит сил.

Я: Спасибо. За все. Они очень красивые.

Его ответ приходит мгновенно. Словно он ждал целый день у телефона, что, возможно, правда.

Оз: Ты достойна тысячи цветов.

Я: Не представляю, куда их поставлю.

Я улыбаюсь, и это приятно. Боже, как мне хочется его простить и кинуться в объятия. Но я просила о времени, и оно мне необходимо.

Оз: Я построю тебе замок, если попросишь.

Я: Может, когда-нибудь.

Кусая губу, я жалею о сказанном. Черт. «Надо быть сильнее», — твержу себе, но так сложно, когда кто-то так показывает, насколько ты ему дорог. Со вздохом убираю телефон и решаю оставить цветы на работе, чтобы дольше ими любоваться. Встаю из-за стола и спускаюсь на первый этаж, где в холле встречаю Пейдж. Она не нужна мне, чтобы идти домой, но вновь находиться в ее компании приятно.

Она достает ключи от квартиры и отпирает дверь.

— Охренеть, — произносит она, и я пытаюсь заглянуть ей через плечо.

Не успеваю этого сделать, как чувствую запах, а когда она отходит, то вижу и его источник.

— Он сказал, что я достойна тысячи цветов, — шепчу я, оглядывая комнату.

Каждый свободный сантиметр покрыт цветами, и все они великолепны. Человек за занавесом не собирается так легко сдаваться.

Среда

— Доставка для…

— Сюда, — восклицает Скайлер, подскакивая к перегородке между нами.

Поставив сумку, я поворачиваюсь. Прошло всего десять минут с моего прихода, а уже все начинается сначала? Но, заметив парня без цветов, я теряюсь.

— Мэллори Салливан? — уточняет он.

Кивнув, я жду.

— Распишитесь, пожалуйста.

Он подает мне планшет, и я расписываюсь за что-то, что должна получить. Забрав документы, он протягивает мне длинную узкую черную коробочку, перевязанную бантом кремового цвета. Она странного размера. Сажусь с ней за стол и поднимаю взгляд на Скайлер, которая со вздохом удаляется. Появляется опоздавший Эрик, и я дожидаюсь, когда он усядется.

Развязав бант, открываю коробочку, в которой лежат записка и ручка. Прочитав записку, возвращаю взгляд к курьеру, который никуда не ушел. И смеюсь. Впервые за несколько дней смеюсь.

Я снова перечитываю записку, раздумывая, подыграть ли ему, но нельзя отрицать вызванной Озом улыбки и теплоты, разлившейся по телу. Приятно не грустить, и я хочу насладиться этим моментом, несмотря на злость. Говорю себе, что это для меня, а не для него. Вытащив ручку, я следую инструкции, после чего кладу бумажку в коробочку, завязываю бантик и отдаю курьеру. Он забирает ее и уходит.

В записке нарисована виселица, а внизу оставалось пустое место. Оз написал, что хочет сыграть со мной в игру, и, несмотря на нелепость, это очень мило, и я млею от его жеста. Он потихоньку тушит бушующий гнев внутри меня, который я все пытаюсь поддерживать.

Отбросив мысли об Озе, возвращаюсь к работе. Спустя где-то час возвращается курьер с той же самой коробочкой. Я снова расписываюсь, и он дожидается, пока я развяжу бантик и прочту записку.

Я предположила букву «щ» и ошиблась. Так что пытаю удачу с «с» и отправляю записку обратно.

Весь день мы с Озом проводим за игрой. После каждой моей ошибки он рисует часть тела человечка на виселице. Когда угадываю, он заполняет место в предложении.

Незадолго до пяти часов вечера получаю последнюю посылку и разгадываю загадку.

МЕЧТА — ЭТО ЖЕЛАНИЕ ТВОЕГО СЕРДЦА

Я угадала слово еще до обеда, но кто прекращает так игру? Весь день я улыбалась, чувствуя давно пропавшую легкость.

А дома меня ждет доставленный ужин из шикарного итальянского ресторана, и мы с Пейдж наедаемся до отвала. Она не спрашивает, от кого это. Мы обе знаем.

Четверг

Я начинаю сдаваться. Но я и так долго держусь. Вчера не писала ему сообщений и электронных писем, хотя очень хотелось. Каждый раз, когда начинала печатать, одергивала себя. У меня возникает ощущение, что теперь борюсь больше с собой, чем с Озом. Нужно подождать подольше. Каждый раз, когда пытаюсь вспомнить, за что злюсь на него, начинаю его защищать. Может, из-за слов Пейдж. Оз лишь хотел защитить меня. Чего никто никогда в моей жизни не делал. Я с нетерпением жду, что он приготовил для меня сегодня.

Пью кофе на рабочем месте, когда ко мне подходит женщина в черном костюме.

— Мисс Салливан?

Я нервно киваю, гадая, не попала ли я в неприятности. Она протягивает мне конверт и тут же уходит.

— Новая игра? — интересуется Скайлер, когда подходит к моему столу.

Улыбнувшись ей, я отворачиваюсь, чтобы открыть конверт. Внутри оказывается четырехлистный клевер между двумя слоями пергаментной бумаги.

Листочек выглядит старым, но отлично сохранившимся. Я еще раз заглядываю в конверт и вижу записку, которую пропустила в первый раз.

Вытащив ее, принимаюсь читать аккуратный почерк Оза.

Моя Мэллори, впервые я увидел тебя очень давно. Я с удовольствием расскажу тебе об этом дне и остальных до нашей встречи. Когда ты будешь готова, я так и сделаю, но до этого времени хочу, чтобы у тебя было это.

Я нашел этот клевер в день, когда увидел тебя, и с тех пор хранил его в бумажнике. Он казался знамением будущего. Что, сделай я все правильно, то когда-нибудь заполучу тебя.

Если выйдешь с южной стороны здания, увидишь неподалеку небольшой садик. Когда появится минутка, приходи туда. У меня для тебя кое-что есть.

Люблю, Оз

Кладу клевер между листами бумаги и достаю кошелек. Там есть пустой кармашек за водительскими правами, куда его и убираю. Как будто это место специально создано для него, и я почему-то очень радуюсь этому подарочку.

Не могу сдержать улыбку, но в горле стоит ком. Этот мужчина столько для меня значит, и мне горестно от того, что я злюсь на него. Хуже того, теперь я беспокоюсь о его состоянии. Из-за меня мы оба несчастны.

Через пару часов Скайлер зовет меня на обед, но у меня уже планы. Мне нужно найти садик и узнать, что там.

Миновав стойку охраны, направляюсь к задней стороне здания и оглядываюсь в поисках выхода. У двери стоит охранник с наушником в ухе. Заметив меня, он открывает скрытую дверь, которую я никогда не замечала раньше. Он ждал меня весь день? На ум приходит вопрос: стоял бы он тут в ожидании меня до ночи?

Прохожу через дверь и вижу каменную дорожку под деревянным навесом, обвитым виноградной лозой, которая создает приятную тень. В саду прохладно, несмотря на жару в Нью-Йорке, даже дует легкий ветерок.

Кажется, я очень долго иду по извилистой дорожке до последнего поворота.

В конце пути оглядываюсь вокруг, прикрывая рукой рот от удивления. Тут прекрасно. Передо мной простирается поляна с деревянной скамейкой и столик, накрытый на одного. У каменной стены раскинули свои ветви деревья, в стороне шумит водопад. Тут тихо и уединенно, и очень, очень красиво. Я даже не слышу шум города, а ведь нахожусь на улице. Глядя на зеленую траву под ногами, решаю снять туфли. Сделав первый шаг, я понимаю, что практически все пространство покрыто клевером, колыхающимся на ветру. Улыбаясь, я направляюсь к столу.

Сесть мне не дает золотистый отблеск солнца от таблички на спинке скамейки.

Для Мэллори

Всё для нее

Провожу пальцем по рельефу слов и глубоко вдыхаю, пытаясь сдержать нахлынувшие эмоции. Оглядываю тайный садик, пытаясь впитать его красоту. Оз столько для меня сделал, о чем я даже не знала, и стоит ли мне из-за этого злиться? Больше всего меня поражает осознание, что это место не новое. Оно здесь уже давно. Не знаю сколько. Знаю только, что его построили не за ночь.

Обед провожу в саду, наслаждаясь едой и шумом водопада. Я думаю об Озе. Как часто он сидел на моем месте и думал обо мне?

Пятница

Я на работе уже два часа и, должна признать, немного разочарована, что еще никто ничего не принес. За последние сорок восемь часов я не ответила ни на одно его сообщение. На секунду я пугаюсь, что он сдался, но тут же отмахиваюсь от этой мысли. Уверена, он не сдастся, и это придает мне уверенности и чувство защищенности. Я погружаюсь в отчеты и отрываюсь от них только когда слышу какой-то шум.

Мужчина в классическом костюме парикмахера запевает, и я вижу еще троих мужчин с ним.

— Боже, — стону я, и квартет парикмахеров начинает петь.

Со всего отдела собирается народ посмотреть на зрелище, а я сижу красная, как помидор. Вдобавок ко всему, они поют «Call Me Maybe» Карли Рэй Джепсен. Будь неподалеку дыра в земле, я бы заползла туда и умерла от стыда.

Но чем дольше они поют, тем больше я смеюсь, думая об Озе, и как часто он заставлял меня улыбаться на этой неделе, несмотря на мой гнев.

Парни уходят под оглушительные аплодисменты всего бухгалтерского отдела, и мы все возвращаемся к работе. Я снова держу телефон в руке, раздумывая, что сказать, когда слышу очередную мелодию.

— Боже, — вздыхаю я, роняя голову на руки, когда начинается очередное музыкальное послание.

Всю пятницу мне поют, один из выступающих даже оделся в костюм гориллы и спел Бритни Спирс. Это безумство, и мне стыдно. Но в то же время надо отдать ему должное. Парень знает, что делает.

На этот раз звонка будет недостаточно, и он это понимает. Мне надо его увидеть.

 

Глава 23

Мэллори

Сделав глубокий вдох и прижав руку к животу, я пытаюсь сдержать дрожь в коленях и бабочек в животе.

Нажимаю кнопку последнего этажа и готовлюсь. Это будет нелегко, но надо держаться.

Двери открываются на этаже, я выхожу и вижу девушку за большим деревянным столом.

Я подхожу ближе, но она не поднимает головы от блокнота, в котором что-то энергично пишет. Даже не заметила моего появления. Откашливаюсь, и девушка подскакивает, прижимая блокнот к груди и тут же его убирая.

— Да, простите. Здрасьте, — приветствует она, явно смутившись, поправляя очки на носу. — Добро пожаловать. Могу я чем-то помочь? — собравшись, она выпрямляется на стуле.

— Я пришла к Майлзу, — сообщаю я, чувствуя, как успокаиваюсь. Не знаю, к чему была готова, но определено не к этому. Наверное, я ожидала грубую старушку или молодую дурочку, но эта женщина смахивает на ботаника, что очаровательно.

— Вам назначено? — спрашивает она, поворачиваясь к компьютеру и глядя в монитор.

— Нет. Можете ему сказать, что это Мэллори? — прошу я. Может, если он узнает, что это я, то сможет выкроить для меня время.

— Мисс Мэллори Салливан? — уточняет она.

После моего кивка она тут же вскакивает, чуть не переворачивая стул.

— Сюда, пожалуйста, — торопливо просит она, провожая меня к большим двойным резным дверям. Коротко постучав, она открывает дверь. — Мистер Осборн, к вам мисс Салливан.

Я обхожу ассистента и вижу Майлза на другом конце кабинета. Он медленно встает, явно удивленный моим появлением.

— Спасибо, Джей. Проследи, чтобы меня не беспокоили, пожалуйста, — просит он, не отрывая от меня взгляда.

— Да, сэр, — подтверждает она и закрывает дверь.

Раздается щелчок замка, и я прищуриваюсь, глядя на Оза. Он пожимает плечами, держа в руке пульт. Словно знает, что безумец, либо не может устоять, или плевать хотел на свое поведение. Он делает ко мне шаг, но затем передумывает и замирает на месте.

Повисшая между нами тишина потрескивает от невысказанных слов.

Кажется, проходит вечность, а на деле всего секунда, когда я решаю заговорить первой:

— Спасибо.

— Пожалуйста.

— Ты даже не знаешь, за что я благодарю, — говорю я, усмехнувшись.

— Если что-то, что я сделал, тебя порадовало, то надеюсь повторить это. И не раз.

Словно осмелев от моих слов, он обходит стол и встает передо мной. До него не дотянуться, но это и раньше не имело значения. Мы можем быть на разных континентах, а я все равно буду чувствовать его присутствие.

— Поющие телеграммы были лишними, — с легким обвинением говорю я, но не могу сдержать улыбку, вспоминая всех наряженных людей, певших сегодня для меня.

— Да, — соглашается он, даже не отвергая неуместность произошедшего. Вокруг его глаз образуются морщинки, а на щеках появляются ямочки, по которым я так соскучилась.

— Я думала, человек за занавесом должен оставаться загадкой.

Наконец, я отворачиваюсь от его проницательного взгляда, боясь, что еще секунда, и окажусь в его объятиях. А надо держаться. Нам нужно все обсудить.

— Думаю, мы уже прошли этап загадок, Мэллори. И уже дошли до момента, когда между нами не должно оставаться секретов.

Оглядевшись, я замечаю прекрасный вид на город, открывающийся из его окна, но ничего более. Слева от меня книжный шкаф, справа — огромный телевизор. На экране сводки акций и финансовые каналы.

— Сад прекрасный, — шепчу я, не глядя на него.

Он подходит ко мне, окружая меня своим запахом, дарит комфорт, которого мне так не хватало, хотя я и не подозревала об этом.

— Я хочу тебе рассказать. Обо всем. Позволь мне объяснить, Мэллори. Пожалуйста.

Он все еще не прикоснулся ко мне, за что я благодарна. Вряд ли в этот раз мне хватит сил оттолкнуть его. Я вижу, что он борется с собой, как напряжены его плечи, как сжимаются кулаки, пока он пытается выглядеть спокойным, но теперь мне удается лучше читать между строк. Замечаю, как он сдерживается со мной, ради меня. Я так по нему скучала. Несколько дней без него опустошили меня. Я чувствовала, будто недостает части меня.

— Оз, — произношу его имя, но не знаю, что сказать дальше. Возьми меня? Оставь меня в покое? Проигнорируй все мои слова и заставь понять?

— Поужинай со мной. Я все тебе объясню.

Я смотрю в его глаза и вижу в них боль. Мне не нравится видеть ее, потому что, несмотря на все, что я себе твердила, мне дорог этот человек, и его боль передается мне. Как человек, который едва меня знает, может так меня любить? Он борется с собой ради меня. Это безумие, мне хочется наорать на него, что это невозможно, что ему нужно прийти в себя. Но включается сердце, и я не могу. Ведь знаю, что его чувства взаимны, и не понимаю, что делать со всеми этими эмоциями.

— Всего лишь ужин, Мэллори. Прошу.

Выдохнув, я киваю. Если хочу получить ответы, то придется его выслушать. Сильнее его я никогда ничего не хотела, и это чувство не пройдет. Он дал мне время, насколько у него получилось, и ничего не изменилось. Я хочу узнать правду, и ради этого нам надо поговорить.

— Хорошо, ужин. В субботу вечером. Можешь забрать меня из дома в шесть.

Он, кажется, хочет что-то сказать. Наверняка ему хочется поужинать сегодня, но мне нужно пользоваться преимуществом. Если сдамся ему, то никогда больше не смогу сказать что-нибудь против, так что надо убедиться, что в будущем буду для этого готова.

Его кулаки белеют, челюсть сжимается, но он кивает.

— Ладно. Завтра в шесть.

— Спасибо, — с облегчением благодарю я. Решение принято, он не стал с ним спорить, и я могу расслабиться.

Оз разжимает кулаки, протягивает руки ко мне, но затем опускает. Воздух между нами искрит, что угодно может подстегнуть нас. Как утечка газа в ожидании спички, которая приведет к взрыву.

Но вместо того, чтобы отдаться пламени, я делаю шаг назад, затем еще один, пока не упираюсь спиной в дверь. Пытаюсь повернуть ручку, совершенно забыв, что та заперта. Оз прижимается ко мне, заполняя своим ароматом легкие, обнимая меня, как я мечтала все эти дни. Даже не подозревала, что можно скучать по запаху.

Он нежно целует меня в шею, и я запрокидываю голову, отдаваясь тому, чего мы оба желаем. Не успеваю сделать вдох, как снова чувствую спиной дверь.

— Я согласился на субботу, но ты дашь мне кое-что на это время, чтобы продержаться. — Он захватывает мои губы, не давая возможности спросить, что ему нужно. Забирая это. Требуя открыться, что я и делаю. Начинает казаться, что не я хозяйка своего тела, а он владеет им.

Он поглощает мои стоны, словно ему их мало, затем отстраняется, давая нам обоим отдышаться. Я практически теряю сознание от одного поцелуя.

— Теперь иди, а не то никогда не выпущу тебя из этой комнаты.

Оз опускает руку в карман, и я слышу щелчок открывшегося замка. Он дает мне возможность уйти, и от этого мое сердце сжимается.

— Завтра, — повторяет он, и это звучит как угроза. Но даже она усиливает мой восторг.

 

Глава 24

Мэллори

Вернувшись на свое рабочее место, вижу на столе небольшой белый конверт и сразу думаю, что он от Оза.

— Пейдж попросила передать, — сообщает Скайлер, с интересом разглядывая конверт. — Ладно, возможно, она набросилась на меня в туалете и сунула его мне в руки.

Я смеюсь, представляя, как Пейдж ждет подходящего момента в уборной. Беру конверт и разрываю его. Из него выпадает дешевый телефон. На экране отображается сообщение.

Red Bull Whore: Операция «Красные башмачки» началась, Дороти.

Не могу сдержать смех.

— Она купила тебе телефон? — Скайлер смотрит на меня, поскольку совершенно ясно, что это один из тех дешевых телефонов, которые можно купить на заправке и где угодно еще.

— Мы собираемся вечером кое-куда вырваться, — наклонившись к ней, шепчу я.

Она, наверное, думает, что я сумасшедшая.

— «Винный бар Саймона». На Ист-стрит, это в четырех кварталах отсюда. — Я киваю, вероятно, в неправильном направлении, поскольку все еще не ориентируюсь в Нью-Йорке.

— Все как всегда идут в «Яхт-клуб Мэри», — говорит она.

Я качаю головой.

— Я не хочу идти туда, куда все, — признаюсь я, зная, что Оз найдет нас за две секунды. Если мы не последуем за толпой, ему, по крайней мере, придется побегать.

— А-а. Избегаешь босса, поняла. — Она наклоняется ближе и шепчет: — Я в деле.

Улыбаюсь ей в ответ. Не знаю, почему это настолько забавно. Может, потому, что я чувствую, будто тайком собираюсь сбежать, чего никогда не делала, потому что у меня никогда не было никого, кто заботился бы о таком. От этой мысли я чувствую трепет в животе, но игнорирую это.

Пишу Пейдж в ответ.

Дороти: На мой взгляд, тебя стоит назвать Пегги Картер. Просто к слову.

Я смеюсь, когда вижу, что она записала меня, как Дороти, и у меня даже есть фотография. Если я буду Дороти, то она должна быть Пегги. Для меня все сходится. В конце концов, мы пытаемся сбежать от Капитана. (Примеч. Дороти из «Волшебника страны Оз»; Пегги Картер — вымышленный персонаж вселенной Marvel, является возлюбленной Капитана Америки).

Red Bull Whore: Ни за что.

Дороти: Слишком поздно. Я уже сменила твое имя в телефоне.

Отправляю ей фотографию, которую очень быстро нахожу в гугле, где Капитан Америка целует Пегги Картер.

Пегги Картер: Бр-р-р… Да пофиг. Пегги в итоге даже не с Капитаном Америкой! Она вроде умирает. Не вешай на меня это мертвое вуду!

Дороти: Ну, есть шанс, что мы умрем сегодня, если попадемся.

Пегги Картер: Думаю, ты имеешь в виду, КОГДА. Они, может, и не найдут нас до нашего возвращения домой, но точно будут знать, что мы на некоторое время пропали без вести.

Дороти: Я ужасный человек, что не могу дождаться, когда Оз придет в бешенство?

Можно сказать, я делаю это из-за желания показать ему, что могу делать все, что хочу, нравится ему это или нет. Он не может всегда следить за мной. Называйте это актом неповиновения, но я хочу заявить о себе.

Пегги Картер: Нет. Оставь свой обычный телефон в столе.

Достав свой телефон, я убираю его в ящик стола и сажусь за рабочее место.

— Я встречусь с вами там, если моя девушка захочет пойти, — обещает Скайлер перед тем, как сесть на свое место. После этого на несколько часов я теряюсь в работе, пока мой секретный телефон снова не издает сигнал.

Я поднимаю его и вижу фотографию Капитана, изучающего экран компьютера. Он выглядит не как обычно. Похоже, он только что закончил тренировку. Боже, неудивительно, что Пейдж влюбилась в него. Он кажется мужчиной, который может в буквальном смысле разорвать пополам, но при этом женщин называет «мэм» и открывает для них двери. Это странно привлекательно.

Пегги Картер: Посмотри на него. Он даже не знает, что через несколько часов захочет убить меня. *дьявольский смех*

Я хихикаю, а затем начинаю смеяться.

Дороти: ПОЧЕМУ ЭТО ТАК СМЕШНО?!

Я не могу перестать смеяться. Понятия не имею, почему эта секретная операция вызывает такое веселье. Мы уже несколько дней планировали выйти куда-нибудь в пятницу вечером, и это постепенно превратилось в такой большой план.

Пегги Картер: Потому что они всегда на два шага впереди нас, и от этого мне хочется их прибить.

Дороти: Проверка времени, ПК.

Пегги Картер: Ровно 17:05. У меня запланирована миссия для Капитана. Операция «ПОЙМАЙ ГУСЯ».

Дороти: Я даже не хочу знать, в чем заключается операция «ПОЙМАЙ ГУСЯ».

Пегги Картер: …

Дороти: Ладно, я хочу знать.

Пегги Картер: Возможно, я попросила швейцара в доме, чтобы он покормил нашего кота ровно в 16:55.

Дороти: У нас нет кота.

Пегги Картер: Еще я, возможно, дала ему неправильный код безопасности.

— О, Боже, — шепчу я, а потом смеюсь.

Убирая телефон, я думаю о том, как сработает сигнализация, и Капитан — и, возможно, Оз — запаникует, думая, что кто-то вломился в квартиру, пока мы на работе. По крайней мере, они будут знать, что нас там нет, и кто-то из них должен проверить что происходит.

Оставшиеся несколько часов я работаю, пока не настает время уходить. Скайлер спрашивает, хочу ли я пойти с ней, но я качаю головой и говорю, что надеюсь встретиться с ней в винном баре, когда она закончит ужинать со своей девушкой.

Схватив свои вещи, я убеждаюсь, что оставила свой телефон и взяла тот, что купила для меня Пейдж. Я немного разочарована, что не слышала ничего от Оза с тех пор как увиделась с ним в его кабинете и согласилась на свидание. Но могу сказать — он сдерживал себя. Я могла видеть напряжение в его теле, как он не хотел выпускать меня из своего кабинета. Он хотел закончить то, что мы начали, и я знаю, что позволила бы ему это. Я все еще чувствую легкую болезненность на губах от его требовательного поцелуя.

Мне нравится, что он пытается держать себя в руках, но другая часть меня, темная часть, хочет, чтобы он сорвался. Как я могу злиться на него за то, что он делает, а потом так возбуждаться от этого? Как будто мое сердце, мозг и вагина не могут прийти к единому мнению.

Нажимаю кнопку лифта ровно в пять часов. Он прибывает на мой этаж за минуту, но несколько раз останавливается по пути вниз к лобби. Наконец добираюсь до вестибюля ровно в 17:05 и, выскользнув из лифта, направляюсь к входной двери, двигаясь в толпе. Делаю всего несколько шагов от здания, и меня тянут за руку в меленький переулок.

— Думаю, у нас получилось, — радостно заявляет Пейдж.

— Ты уверена? — шепчу я, оглядываясь, чтобы посмотреть, следует ли кто-то за нами.

— Кажется, да. Капитан смылся еще до того, как ты спустилась на лифте. Он велел мне оставаться на месте и на ходу набирал Майлза, — шепчет она в ответ.

Я осматриваю ее и смеюсь. На ней большие солнцезащитные очки и плащ.

— Что на тебе надето? Почему я шепчу? Почему у меня нет ничего подобного? — продолжаю шептать я. Кажется, я не могу остановиться.

— Не знаю, — отвечает она, и мы обе смеемся. Слезы стекают с уголков моих глаз. Не помню, когда смеялась так в последний раз. Это хорошо. Нормально. Для нас.

— Пойдем. — Я хватаю ее руку, направляясь к Саймону, но она тянет меня в другую сторону. Из меня получился бы ужасный шпион. Мое умение ориентироваться в пространстве ужасно.

— Где ты это взяла? — спрашиваю я, глядя на ее плащ. Он очень милый, и я бы заметила его раньше. Он выглядит большеватым ей. На самом деле, он хорошо подойдет мне.

— Купила на обеде. Мне он не нравится. Можешь его забрать. Я хотела скрыть это… — Она поворачивается и распахивает плащ. Люди отходят с ее пути, чтобы она не налетела на них. Под плащом на ней надеты узкие черные брюки, черные сапоги до колен и обтягивающая майка. Она выглядит горячо. Сексуальнее, чем обычно одевается.

— Что происходит? — спрашиваю я, и Пейдж улыбается, пожимая плечами.

— Может, я хотела выглядеть красиво. Или, может, я всегда хотела провернуть этот трюк с плащом, как в кино. — Она снимает резинку с волос, позволяя блестящим волнам рассыпаться по плечам и спине. Я делаю то же самое, расчесывая волосы, пробегаясь по ним пальцами.

— Ты думаешь о свиданиях или типа того? Когда мы учились, ты всегда говорила, что будешь беспокоиться об это позже. «Позже» настало, кажется. — Возможно, это связано с небольшим изменением стиля. Пейдж никогда не подчеркивает свою сексуальность. Ей это не нужно. Мужчины всегда обращают на нее внимание.

Она снова пожимает плечами.

— Я не знаю. — Она качает головой, будто говорит себе «нет». — Я должна сосредоточиться на других вещах, но было бы ложью, если бы я не находила интригующим то, как иногда на тебя смотрит Майлз.

Мы заходим в винный бар и, минуя хостесс, занимаем два стула у бара.

— Это слегка опьяняет. Когда кто-то одержим тобой. Будто ты все для него. У меня никогда такого не было. Не в приемной семье. Я совру, если скажу, что он не притягивает меня этим к себе.

— Что будете пить? — спрашивает бармен, влезая в нашу беседу.

— Мне бокал розового вина, пожалуйста. — Я даю ему свою кредитку, чтобы оплатить счет.

— То же самое, — добавляет Пейдж, и заказывает пять закусок, чтобы мы могли поесть, пока сидим и разговариваем. Не знаю, как долго мы здесь, но бар медленно заполняется, и кто-то на фоне играет на пианино. Некоторые подпевают и заказывают песни.

— Думаешь, они уже в панике? — спрашиваю я Пейдж.

Она смотрит на свои часы.

— Ох, я уверена в этом. Переживут. Я с тобой, так что они могут успокоиться. Хотя они могли бы разозлиться, узнай, что это мой четвертый бокал. — Она допивает напиток и заказывает еще один.

Я выпила только два, наслаждаясь теплом вина. Оно всегда ударяет мне в голову, поэтому стараюсь не налегать. Да и факт возможной беременности поселился где-то на задворках разума.

Пейдж обычно много не пьет, и я улыбаюсь, когда вижу, что сегодня она позволяет себе немного расслабиться.

Появляется больше людей, и вскоре я уже не могу двинуться, чтобы на кого-то не наткнуться. В отличие от обычных наших выходов, Пейдж не останавливает парней, которые хотят поговорить с нами. Она общается и даже немного шутит. Наверное, это все вино.

— Я не знал, что ты собиралась сюда, — кто-то шепчет мне на ухо, и я слегка поворачиваюсь на своем барном стуле и вижу Эрика. — Я надеялся увидеть тебя в «Яхт-клубе Мэри», но тебя там сегодня не было.

— Хотелось попробовать что-нибудь другое, — говорю я, поворачиваясь еще немного, чтобы смотреть на него. Его трудно расслышать, в некогда спокойном баре теперь полно людей.

Он опускает руку на мое бедро, и я ошеломлена интимностью этого жеста. Не знаю, это люди толкают его ближе, или он специально прижимается ко мне. Я смотрю на Пейдж, которая разговаривает с хорошо одетым парнем в костюме. Затем смотрит на меня, будто чувствует на себе мой взгляд.

— Хочешь потанцевать? — предлагает Эрик, но не успеваю я ответить, как другой рукой он хватает меня за локоть, поднимая со стула.

— Не уверена, что стоит. — Я не хочу устраивать сцену перед толпой вокруг нас, но его хватка на моей руке крепкая. Я хочу прокричать «нет», но оказываюсь на танцполе, так и не успев ничего сказать.

Он притягивает меня ближе, но я замираю, когда боковым зрением замечаю пару сапфирового цвета глаз, нацеленных на меня.

 

Глава 25

Мэллори

Оз направляется к нам, и я замираю на месте. Я даже не замечаю, как Эрик наклоняется, чтобы прижаться губами к моей шее, пока не ощущаю прикосновение. Я тут же выкручиваюсь из хватки Эрика, чувствуя тошноту от его нежелательных приставаний.

Он похотливо улыбается и крепче прижимает к себе. Его дорогая одежда от «Аберкромби» (Примеч. Abercrombie& Fitch — бренд молодежной одежды в стиле Casual) контрастирует с жутким чувством, что он во мне вызывает. Я собираюсь сказать, куда ему стоит пойти, когда ему в лицо прилетает кулак.

На долю секунды я думаю, что опять это Оз, но замечаю Пейдж — она стоит рядом и трясет рукой.

— Держи свои руки подальше от нее, избалованный кусок дерьма.

Эрик без движений лежит на полу. Она вырубила его.

Потрясенная, я не могу пошевелиться. Через секунду Пейдж поворачивается и осматривает меня снизу вверх.

— Ты в порядке, Мэл?

Не в состоянии говорить, я киваю. Вокруг нас образовалась толпа, и несколько парней подходят проверить Эрика. Когда я собираюсь заговорить, Оз пробирается сквозь толпу и подходит ко мне.

Через мгновение я оказываюсь в его объятиях, а затем он обращается к Пейдж:

— Ты в порядке?

Она пожимает плечами и слегка улыбается мне.

Я вижу, что она волнуется, и заглядываю за плечо Оза, чтобы увидеть, как Эрика поднимают с пола, пока Капитан орет на его друзей, чтобы его убрали отсюда.

Когда он появился?

Оз бросает несколько купюр на барную стойку позади меня и поворачивается, чтобы наградить Пейдж убийственным взглядом. Молча берет меня за руку и тащит к выходу.

Все происходит так быстро. В один момент мы смеемся с Пейдж, а в следующий — меня утаскивают от веселья, ночь разрушена скользким типом, распустившим руки. Даже если бы не появился Оз, вырубившая Эрика Пейдж скорее всего испортила бы наше хорошее настроение.

Летняя духота, окружившая меня на выходе, быстро сменяется прохладой, когда я оказываюсь на заднем сиденье в лимузине Оза. Он закрывает дверь и обходит вокруг, забираясь с другой стороны, хотя я не давала разрешение на это.

Его запах окутывает меня, и неожиданно два небольших бокала вина, которые я выпила, вызывают во мне головокружение от похоти. По крайней мере, я сваливаю это на них. Он садится, и от его близости я становлюсь слабой. Боже, ненавижу, когда у меня нет сил сказать ему «нет», потому что если он коснется меня, я просто растекусь в лужицу у его ног. Все мои слова об ожидании и разговоре пойдут прахом. И он это знает.

— Оз… — начинаю я и замолкаю. Не знаю, что собираюсь сказать. Извиниться за то, что сбежала от него? Попросить его обнять меня? Умолять его не делать это?

Он качает головой, и я молчу, понимая, что слова бесполезны, когда дело касается него. Он манит меня пальцем, чтобы я забралась к нему на колени, и будто его рабыня, я делаю это.

Я заползаю на него и попкой прижимаюсь прямо к его эрекции.

— Ты пила сегодня? — спрашивает он, глядя на мои губы.

Я киваю, догадываясь, о чем он. У нас был секс. Незащищенный секс. И вполне возможно, я беременна. Знаю, о чем он думает, поэтому стараюсь его утешить.

— Два небольших бокала.

Он кивает и прижимает ладонь к моей щеке.

— Больше не стоит. Пока мы не узнаем наверняка.

Его слова шепотом раздаются в темноте, и, может, если закрою глаза, смогу притвориться, что не слышу их. Но я слышу и знаю, что дам ему все, что он хочет. Как и всегда. Я веду неравный бой. Как бы я не ненавидела то, каким властным он может быть, часть меня любит это. Моя рациональная сторона твердит, что все это ненормально, но в глубине души я знаю, что только лгу себе. Мысли о том, что он сделал для меня и готов на все ради меня, приводят меня в восторг.

Большими ладонями, которыми практически может обхватить мою талию, он скользит вверх и вниз по моей спине. Воздух в лимузине накаляется от желания. Мне нужно поговорить с ним, но когда его руки на мне, я не могу сформулировать предложение, не говоря уже о том, чтобы остановить волну нужды, которая вот-вот обрушится на меня. Если он поцелует меня, я попрошу его взять меня прямо здесь, на полу. Вот насколько он мне сейчас нужен. Я зашла слишком далеко, и я как наркоман, который срывается и ищет дозы.

— Оз, — стоном срывается его имя с моих губ, когда он притягивает меня ближе. Я умоляю, и он знает, что довел меня до желаемого состояния.

— Ш-ш-ш.

Его глаза-сапфиры осматривают мое тело сверху вниз, пожирая каждый изгиб. Он смотрит на мою шею, затем протягивает руку и что-то переставляет за моей спиной. Потом вытаскивает из кармана своего темно-серого костюма оранжевый льняной платок и опускает его в стакан воды, который поставил на боковую панель. Затем вытирает мою шею, куда Эрик прижимался губами.

Он не произносит ни слова, пока очищает меня, а затем почти с отвращением бросает ткань на пол.

А дальше прижимается ртом к тому же месту, зубами задевает чувствительную плоть и засасывает кожу губами. Он зол, что ко мне прикоснулся другой мужчина, поэтому должен перекрыть это своими прикосновениями. Странным извращенным способом я понимаю это. И приветствую.

Я цепляюсь за него, пока он занимается моей шеей. Стонать в тишине лимузина — все, что я могу делать, принимая все, что он дает мне. Оз опускает руку мне между ног, и верхняя часть ладони прижимается к моей прикрытой трусиками киске. Я содрогаюсь от чувств, нуждаясь в нем. Он еще сильнее давит в идеальном месте, и я развожу бедра, пока он буквально пожирает мою шею.

— О, Боже, — задыхаюсь я, приближаясь к кульминации, к которой не готова.

Прошло слишком много времени с тех пор, когда он действительно касался меня. Волна эмоций переполняет. Удовольствие уже близко, и я впиваюсь ногтями в пиджак Оза, чтобы постараться оттянуть этот сладкий момент или попытаться приблизить его. Не знаю. Но когда он нажимает сильнее, одновременно кусая шею, я взрываюсь.

Из горла вырывается крик, когда удовольствие от оргазма пламенем охватывает все тело, и я остаюсь тлеть в его объятиях. То, что он делает со мной, слишком хорошо, и мне всегда будет мало. Даже сейчас, когда тело еще содрогается от эйфории, а трусики насквозь пропитываются влагой, я уже думаю о том, сколько еще раз он сможет довести меня до оргазма, прежде чем отключусь.

Прежде чем понимаю, что происходит, Оз выносит меня из лимузина и несет в мой дом. Ну, наш дом. Я стараюсь не краснеть, когда ночной портье машет нам, и Оз кивает ему.

Когда мы добираемся до лифта, я ожидаю, что он опустит меня на ноги, но он не делает этого. Он заходит в кабину и стоит, держа меня на руках.

— Ты везешь меня не на третий этаж? — спрашиваю я, глядя на него сквозь ресницы.

— Нет.

В его словах непоколебимость, и я понимаю, что сейчас не время спорить с ним. Так что вместо этого вставляю свой ключ на его этаж и нажимаю кнопку.

Лифт, не останавливаясь, несется наверх, и внутри все сжимается, когда мы останавливаемся на верхнем этаже. Он забирает меня обратно в страну Оз, только на этот раз я боюсь, что не смогу так легко ускользнуть.

 

Глава 26

Майлз

Вношу Мэллори в спальню, опускаю на край кровати и становлюсь перед ней на колени. Потянувшись вниз, расстегиваю ее фиолетовые замшевые туфли и снимаю их. Несколько мгновений растираю ее ногу, помогая облегчить любую боль, которую она, возможно, чувствует от ходьбы на каблуках в течение дня.

Тихий стон, который срывается с губ, когда я сжимаю ее ногу, влияет на уже твердый член, ноющий у бедра. Стараюсь игнорировать его, хотя чувствую в нем пульсацию.

Снимаю обувь со второй ноги и уделяю ей такое же внимание.

— Оз.

Ее голос нерешителен, но я жду, позволяя ей сказать то, что нужно. Большую часть вечера я сходил с ума от беспокойства, и, боюсь, если начну говорить, стану еще злее.

Я понял, что что-то не так, в тот момент, когда попал в холл нашего здания. Чак рассказал мне о просьбе, и я проклял собственную глупость. Я должен был предвидеть это. Но когда проверил трекер Мэллори, он показал, что она все еще на работе.

Вернувшись в офис, в ее столе обнаружил телефон, и снова выругался. Райан не мог связаться с Пейдж, и появилось ощущение, что они сделали это нарочно. Это не остановило панику, разгорающуюся во мне, пока мы повсюду их искали. Я обзванивал каждый бар в радиусе десяти кварталов, пока мы ездили по городу в надежде увидеть их.

Нам наконец-то повезло, когда Райану позвонил один из его друзей, который работает охранником винного бара. Он сказал, что у них в баре находятся две девушки, которые соответствуют описанию, и прислал нам фотографию. Я почти до скрежета сжал зубы, глядя на нее, сидящую там. Она так красива, и меня убивало, что она вне моей досягаемости. Мы добрались туда в рекордные сроки, но все равно какой-то засранец успел прикоснуться к тому, что мое. Тот же самый мелкий ублюдок, который, как помню, сидел рядом с Мэллори на встрече в понедельник. К счастью, рядом находилась Пейдж. Не знаю, что сделал бы, если бы добрался до него.

Я знаю, кто этот мелкий червяк, и позабочусь о нем позже.

Когда Мэллори пробегает руками по моим волосам, я закрываю глаза и позволяю напряжению частично покинуть меня. От ее простого прикосновения все переживания исчезают. Она — лекарство от всех моих болей, и я наклоняюсь к ней, желая успокоиться. Беру ее руку и прижимаюсь губами к гладкой коже запястья.

— Останься со мной, — шепчу я.

Открыв глаза и глядя в ее серо-голубые озера, я признаю то, что у меня в сердце. В каждой части меня. Это все, о чем могу сейчас думать.

— Пожалуйста, Мэллори. Я нуждаюсь в тебе.

— Нам нужно поговорить. Ты сказал, что мы поужинаем в субботу. — Она кусает губы, и я хочу быть тем, кто делает это.

Я киваю на часы рядом с кроватью.

— Уже после полуночи, детка. Ты вся моя. — Она поворачивает голову, и ее щеки розовеют. — Я сказал, что подожду до сегодняшнего дня. Мы поговорим, и я обещаю рассказать тебе все, что ты хочешь знать. Я отвечу на все твои вопросы, но не сейчас.

Опускаю руки на ее бедра и провожу вверх, пока не достигаю подола платья. Это светло-коричневый материал с кнопками спереди до самого низа. Юбка свободно струится вокруг ее бедер, и, уверен, если она начнет кружиться, я смогу увидеть ее трусики.

— Не отказывай мне, Мэллори.

Глядя вверх, я вижу, как она слегка кивает и разводит ноги немного шире.

Опускаюсь вниз и потираюсь щетиной по внутренней стороне ее бедра, и она разводит ноги еще шире. Мэллори будто слышит мои желания и дает мне то, что я хочу. А сейчас больше всего я хочу находиться между ее великолепных ног.

Задирая платье, я вижу, как мокрая ткань трусиков прилипает к ее киске, не скрывая контур нуждающихся половых губок. Снимаю свой пиджак и бросаю его на пол, ослабляю галстук и расстегиваю две верхние пуговицы рубашки. Этот пиджак, вероятно, стоит тысячи долларов, но я бы сжег его, если бы это позволило добраться до Мэллори быстрее.

Без промедления хватаю тонкие лямки ее кремового цвета трусиков и разрываю их у нее на бедрах. Вытащив рваное кружево, засовываю его в карман и думаю о небольшой коллекции белья, которую начинаю собирать.

Мэллори шумно дышит, а затем приподнимается на локтях, когда я подтягиваю ее за попку к краю кровати.

— Продолжишь их срывать, и я заставлю тебя купить мне новые.

Я замираю прямо над ее киской, вдыхая пьянящий аромат. Облизываю губы, чтобы слюна не стекала по подбородку, и смотрю ей в глаза.

— Ты можешь перестать носить их, перестать удерживать меня от этой сладкой киски.

Прижимаюсь губами к ее теплому влажному жару, и Мэллори вскрикивает, приподняв попку с кровати. Опустив ее обратно, я засовываю руку в штаны и сжимаю твердый член, пытаясь не кончить слишком скоро.

Липкий нектар покрывает мой язык и губы, и я перемещаю свой язык к ее входу и трахаю ее им. Мэллори запускает пальцы в мои волосы и крепко сжимает их. Когда заменяю язык пальцами и перемещаюсь к ее твердой жемчужине, она стонет мое имя. Слышу, как по комнате разносится эхо, и это наполняет меня безумной потребностью, но я должен заставить ее кончить именно так. Мне нужно дать ей это, и мне самому это тоже нужно. Что-то первобытное внутри меня требует, и я должен поддаться своему внутреннему зверю.

Двигая пальцами в ее невероятно тугом входе, я одновременно с ней издаю стон. Ощущение ее бархатистой мягкой киски на моем языке подводит меня к краю.

— Оз. — Она задыхается и притягивает меня ближе. — Я… я кончаю.

Она кричит последнее слово, когда напрягается напротив меня, а ее ноги, словно тиски, сжимают мою голову. Мне было бы все равно, даже если бы она ударила меня ножом прямо в сердце, главное — я могу заставить ее чувствовать что-то близкое к тому, что чувствую к ней я.

Облизывая медленно и нежно, помогаю ей отойти от оргазма. Отдаю ей каждую каплю удовольствия, которую могу, а затем целую внутреннюю сторону ее бедер. Мэллори тут такая мягкая и нежная, и знание того, что ни один другой мужчина не касался ее здесь, способствует как успокоению моей потребности в ней, так и всей ревности, которая возникает, когда дело доходит до нее.

Поднявшись на ноги, я смотрю на нее сверху, пока снимаю с себя одежду. Когда стою перед ней в одних боксерах, Мэллори садится и смотрит на мою грудь. Уже поздно, но рядом с кроватью есть лампа, и она видит татуировку своего имени прямо напротив моего сердца.

Она неуверенно протягивает руку и нежно касается того места. Касание ее пальцев к буквам похоже на касание лепестка розы. Она такая мягкая и нежная, а ее прикосновения — мой персональный рай.

Протянув руку, я прижимаю ее ладонь к груди. Смотрю в эти красивые голубовато-серые глаза и чувствую, как о ее руку бьется мое сердце. Если бы она только знала, что оно бьется в унисон, чтобы сказать, что я люблю ее. Интересно, она все еще хочет почувствовать это?

— Почему? — Ее шепот нежен, но я слышу страх в ее голосе.

— Я знал, что не смогу получить тебя, когда в первый раз увидел, так что я хотел, чтобы часть тебя была со мной. Всегда, пока ты не станешь моей.

Рука Мэллори остается на моей груди, пока она внимательно слушает мои слова, и я, убрав свою руку, пробегаюсь пальцами по ее рукам и груди. Расстегиваю ее платье, глядя в ее глаза. В них столько всего, что невозможно отвести взгляда. Даже когда снимаю платье и расстегиваю лифчик. Даже когда она полностью голая передо мной.

Обхватив ее бедра, передвигаю Мэллори на середину кровати. Она скользит пальцами за пояс моих боксеров и стягивает их с моих бедер. Помогаю ей снять их до конца, и мы оба, наконец, обнажены. Теплая мягкая кожа напротив моего твердого тела. Она прижимается ко мне, когда я располагаюсь между ее бедер и прижимаюсь твердым членом к ее влажному входу. Медленно провожу головкой вверх-вниз, пока смотрю в ее глаза и отбрасываю волосы со щеки.

— Боже, ты становишься красивее каждый раз, когда я тебя вижу.

Нежными касаниями она проводит пальцами по впадинам и изгибам моей спины.

Хочу ее, и не хочу ничего между нами. Я знаю, что случилось в прошлый раз, и понимаю, что уже сейчас она может быть беременной. Для некоторых людей это было бы безответственно, но Мэллори — вся моя жизнь. С того момента, как я увидел ее. И если, занимаясь любовью, мы зачали ребенка, то так тому и быть. Я хочу жизнь и, да, семью с ней. Наш ребенок — это часть нас, которую мы будем холить и лелеять. Как это может быть плохо?

— Оз. — В глазах Мэллори я вижу неопределенность, но также и нужду. И я надеюсь, что потребность победит.

— Позволь мне войти, малышка.

Ее глаза закатываются, и она стонет. Я скольжу своим толстым членом вверх, а затем медленно спускаюсь обратно, потирая ее клитор с каждым движением.

— Мы должны быть осторожны. Мы не можем продолжать делать это, — говорит она, приподнимая бедра, чтобы встретить мои движения.

— Мэллори, если ты не еще убедилась в этом, говорю: я без ума от тебя. И нет ничего, чего бы я не сделал, чтобы защитить и заботиться о тебе. Особенно, если ты забеременеешь моим ребенком. Я обо всем позабочусь. Всегда.

Она некоторое время колеблется, а потом кивает. И я захватываю ее рот поцелуем, позволяя почувствовать свой вкус. Ее теплые губы открываются для меня, и я погружаю свой язык внутрь. Поцелуй глубокий и страстный, и это чертовски прекрасно. Как и каждая частичка моей Мэллори.

Двигая бедрами, я прижимаю головку члена к влажному входу и толкаюсь мимо ее складочек. Она мокрая, но невероятно тугая, и мой толстый член едва помещается внутри нее. Мне не удается войти полностью на пару сантиметров, но мне все равно. Обладать ею, даже не полностью, уже за гранью моих мечтаний.

Спускаясь поцелуями вниз по ее шее, медленно вхожу и выхожу из нее, помогая приспособиться к тому, что мой член снова в ней. Ее пульсация вибрирует в моих яйцах, и я жажду опустошить себя внутри нее.

Не могу не целовать, не касаться ее кожи, поэтому не переставая облизываю ее грудь и посасываю соски. Увлажняю один, а затем поворачиваю голову, чтобы проделать то же самое с другим. Засасываю каждый по очереди в рот и слегка кусаю. Лижу между грудью, а затем сосу нежную плоть. Я знаю, что должен быть нежнее, но то, как ногтями она впивается в мою спину, подталкивает к продолжению.

Мой член скользит в ней, мышцы расслабляются, и она принимает всего меня. Ногами обхватывает мою талию и приподнимает бедра, встречая каждый толчок.

— Мэллори, — бормочу я напротив ее шеи. — Я не могу больше сдерживаться.

Я должен поступить правильно и выйти. Я мог бы кончить на ее нежный живот и пометить ее кремовую кожу. Я должен сделать это для нее.

— Оз, — шепчет она, сильнее сжимая ноги вокруг меня.

Я знаю, что ее оргазм приближается, и у меня мало времени.

— Малышка, я должен выйти. — Я задыхаюсь, пытаясь сделать глубокий вдох.

— Внутри меня, — стонет она, когда ее киска сжимает меня, и оргазм взрывается в ней.

У меня нет выбора, кроме как остаться в ее тепле и излиться в ее жаждущее лоно. Я долго и бурно кончаю, отдавая каждую каплю. Это не входило в мои намерения, но, черт возьми, как же хорошо кончать внутри нее. Там, где я должен быть.

Когда я отдаю ей всего себя, и Мэллори стонет от собственного освобождения, я переворачиваю нас, чтобы она лежала на моей груди. Мы оба тяжело дышим, и я обнимаю ее, целуя в лоб.

— Обещай мне, что не сбежишь, — говорю я, сжимая ее крепче. — Я расскажу тебе все. Пожалуйста, не уходи.

Она подносит руку к моей груди и ласкает место, где выбито ее имя.

— Обещаю.

После ее слов я засыпаю с мыслями о том, что давно хотел сказать.

Я люблю тебя.

 

Глава 27

Мэллори

— Кажется, я не могу остановиться, — полуворчит полустонет Оз мне в ухо. Одной рукой он удерживает мою ногу над своим бедром, а другой сжимает мою грудь, когда толкается в меня сзади. Его большое сильное тело прижимается к моему. Так мы провели большую часть ночи, и это второй раз, когда он меня будит. Первый раз я проснулась, почувствовав его ласки между моих ног, а теперь это. Не знаю, что понравилось больше. Оба способа пробуждения одинаково прекрасны.

Оз медленно входит и выходит из меня, заставляя стонать вместе с ним. Клянусь, то, как он стонет мое имя, практически заставляет меня кончить. Понятия не имела, что нечто такое простое может быть таким возбуждающим. Но слышать, как с его губ со стоном срывается мое имя, чертовски возбуждает.

— Тогда не надо, — поощряю его я, двигаясь с ним и принимая его глубже в свое тело. Желая его там. Каждый раз, когда он оказывается внутри меня, я будто дома. В месте, которое принадлежит только мне. И которого мне не хватало всю неделю.

— Каждый раз, когда просыпаюсь, я должен убедиться, что ты реальна, — говорит он, прежде чем снова лизнуть и поцеловать мою шею, заставляя меня выгибать спину. — Убедиться, что мне не приснилось, что ты здесь, со мной. — Оз снова толкается, и его зубы задевают мою шею. — Ты собираешься кончить со мной, не так ли?

Это вопрос, не требующий ответа. Наверное, я должна быть раздражена тем, что он всегда управляет мной и заставляет делать то, что он хочет, но мое тело не понимает это послание. Моя киска сильнее сжимается вокруг его члена, умоляя заставить меня кончить.

Я тянусь назад, зарываясь пальцами в его волосы, нуждаясь в прикосновении к нему. Мне нужно что-то, чтобы схватиться, потому что чувствую, что я уже близко. Оргазм почти здесь, и я знаю, что сейчас взорвусь.

— Тебе нравится, когда я говорю всякие пошлости, не так ли?

В ответ я со стоном произношу его имя, все еще стесняясь, когда говорю, чего хочу. Я учусь сексуальным штучкам, но не грязным разговорчикам. Но хочу, чтобы он продолжал, потому что он прав. Мне это нравится. Черт, я могла бы полюбить это.

— Это действительно хорошо, малышка, потому что в течение многих лет я думал о том, что хочу делать с тобой. Не могу дождаться и рассказать тебе, что буду делать с этим телом до конца наших дней.

— Пожалуйста, — умоляю я.

— Чертовски обожаю, когда ты умоляешь меня. От этого я чувствую, что ты хочешь меня так же сильно, как и я тебя. Умоляй. Умоляй меня, и я дам тебе все, что захочешь.

— Пожалуйста, Оз, заставь меня кончить. Пожалуйста, — прошу я. Я так близко, еще чуть-чуть. Он замедляет свои толчки, а я схожу с ума. Мне лишь нужно, чтобы он начал двигаться немного жестче.

— Проси меня кончить внутри тебя, — стонет он у моего уха. От его слов все внутри сжимается. Оз отпускает мою ногу, но я держу ее на месте, пока он опускает руку к клитору и пальцем лишь слегка задевает его, не давая мне того давления, в котором я нуждаюсь.

— Кончи внутри меня, Оз. Наполни меня собой, — кричу я, и он делает это. Начинает входить глубже, и его пальцы, наконец, дают мне то, в чем я нуждаюсь, и он посылает меня через край. Толкается позади меня, и я сжимаюсь вокруг его члена, когда оргазм захватывает все мое тело. Его теплое освобождение наполняет меня, и от этих ощущений мое желание усиливается.

Не знаю, как долго лежу, наслаждаясь последствиями нашего удовольствия, пока Оз оставляет мягкие поцелуи на моей шее. С тех пор как я оказалась прошлой ночью в этой постели, думаю, по крайней мере, одна его часть постоянно касается меня. Будто он не может удержаться.

— Ты не ушла, — наконец говорит он, и я хихикаю. Не думаю, что смогла бы выбраться из кровати, даже если бы захотела.

— От того, как ты обнимал меня прошлой ночью, я едва могла двигаться. — Мне повезло, что я могла дышать.

— Извини, — бормочет он мне в шею, но я не верю, что он вообще сожалеет. Я извиваюсь рядом с ним, и он усиливают свою хватку, доказывая мою точку зрения.

— Мне нужно в туалет.

Он вздыхает, нехотя отпускает меня, и я стыдливо встаю. Занавески в комнате открыты, и утреннее солнце заполняет пространство, освещая меня полностью. Как только я оказываюсь на ногах, по бедрам стекает влага после нашей ночи.

— Черт, мне нравится видеть это. — Взгляд Оза устремлен мне между ног, и через секунду он бросается на меня. Тянет меня назад на кровать и говорит, что хочет рассмотреть получше. Мои щеки краснеют, что это глупо, потому что Оз видел меня там больше, чем несколько раз. Он пробегается пальцами по влаге на моих бедрах, и будь он проклят.

— Туалет, — шепчу я, заставляя его посмотреть на меня.

Он кивает.

— Не мойся. Я приготовлю еду для нас, а затем мы вместе примем душ, — говорит он, выбираясь из кровати и быстро целуя меня. Я пытаюсь углубить поцелуй, но он отстраняется. — А ты возвращайся в постель, милая, — предупреждает он, вызывая у меня улыбку. Мне нравится испытывать его контроль.

Оз подходит к шкафу, вытаскивает рубашку и дает ее мне.

— Можешь надеть ее, — и надевает ее мне через голову, не оставляя выбора. Но я и не собиралась надевать платье с прошлого вечера. Оно в куче на полу, и не думаю, что готова ходить голой, так что позволяю ему одеть меня. — Омлет с беконом? — спрашивает он и еще раз быстро целует меня.

— Да.

На этот раз он целует меня в щеку, прежде чем повернуться, схватить с пола боксеры и натянуть их. Оз выходит из спальни, и я не могу не смотреть, как он идет. У него отличная задница.

Пытаясь собраться с мыслями, быстро делаю в ванной свои дела, но останавливаюсь, когда вижу себя в зеркале. Наклонившись ближе, вижу на своей шее то, от чего начинаю задыхаться.

Повернувшись, выбегаю из ванной и направляюсь на кухню. Он оставил на мне засос! Он, может быть, не сильно красный, и я, возможно, смогу скрыть его косметикой, но все же. Чертов засос, будто я в старшей школе.

— Майлз! — рявкаю я, заставляя его отвернуться от плиты с лопаткой в руке и глупой идеальной улыбкой на лице. Никто не должен выглядеть так хорошо утром или во время приготовления еды. Кто готовит в нижнем белье? Он убивает меня.

— Да, малышка? — легко говорит он, не беспокоясь о моем настроении.

— Я собираюсь накричать на тебя, так что перестань улыбаться, — снова рявкаю я, и он улыбается еще шире.

Оз разворачивается, выключает плиту и опускает лопатку, а затем снова поворачивается ко мне. Все еще улыбаясь.

— Трудно не улыбаться, когда ты стоишь на нашей кухне в моей рубашке и выглядишь так, будто я занимался с тобой любовью всю ночь. Пока ты не пытаешься ускользнуть от меня, не думаю, что ты можешь сделать то, что не заставит меня улыбнуться.

Я игнорирую его милые слова, потому что… ну, потому что они слишком чертовски милые. Как все, что он говорит. Это совершенно умопомрачительно, поэтому я игнорирую его слова и сохраняю свой гнев. Я не наслаждаюсь его словами. Особенно не наслаждаюсь словами о нашей кухне.

— Ты поставил мне засос. — Я указываю на место на шее. То же самое место, которое он атаковал прошлым вечером в лимузине.

Он делает вдох, будто пытается подавить смех.

— Эти твои ревнивые штучки не сработают, — говорю я ему, опуская руки на бедра и отстаивая свою позицию. Мы вместе не так давно, и он несколько раз сходил с ума, когда парни подходили ко мне слишком близко.

Оз направляется ко мне, и я не двигаюсь, пока он не оказывается передо мной. Он поднимает меня, и я не могу не визжать. Моя задница приземляется на кухонный прилавок, и его руки оказываются на моих бедрах. Он опускает голову, и я наблюдаю за его движениями, когда он дышит. Я не могу остановить себя и запускаю руку ему в волосы, заставляя его, наконец, посмотреть на меня.

— Это трудно, — наконец начинает он. — Я так давно хотел тебя. Ты понятия не имеешь. Так чертовски долго, — говорит он. — И когда вижу, как кто-то пытается подкатить к тебе, ну, я забываюсь. Я злюсь, и что-то темное берет верх. Понимаю, это безумие, но не могу остановить, как бы ни старался. Не могу, — последнюю часть он говорит, будто умоляет меня понять это.

— Как долго ты ждал? — задаю я вопрос, который интересует меня уже несколько дней. Уверена, он ждал с тех пор, как я поступила в колледж. Я предположила, что это было до того, как Osbourne Corp стала частью моей жизни.

— Впервые я увидел тебя, когда ты училась в школе. Ты участвовала в олимпиаде штата по математике. В то время я учился в колледже, и меня попросили стать одним из судей.

Я пытаюсь вспомнить тот день. Так много имен и лиц, но не могу поверить, что пропустила его. Я стараюсь посчитать годы. Как давно это было?

— Пять лет, — бормочу сама себе, пытаясь осознать эту информацию. — Ты следишь за мной пять лет. — Я качаю головой, все еще не веря этому, хотя знаю, что это так. Все складывается.

— Иногда кажется, что дольше. Кажется, я не могу вспомнить время до тебя. — Его слова нежные и милые, и наполнены тем, чего я не понимаю.

— Почему? — Это единственное, чего я действительно не понимаю. Я не страшная, и знаю, что хорошенькая. У меня никогда не было проблем с мужчинами, приглашающими меня на свидание, но Оз совершенно в другой лиге. Я видела, как многие девушки кидаются на парней с деньгами, и не сомневаюсь, что банковский счет Оза привлекает к нему такое же внимание. Тем более, что он не только богат, но еще и отлично выглядит.

Оз слегка выпрямляется и смотрит теперь на меня сверху вниз.

— Я пошел на олимпиаду, потому что иногда нужно общаться с правильными людьми, чтобы добиться своего. Тогда мне приходилось делать это намного чаще, потому что я все еще создавал себе имя. Пытался сделать свою империю больше и лучше. — Он пожимает плечами, будто больше не беспокоится об этом. Он сделал это за последние пять лет. Всем известно, что такое Osbourne Corporation. — В основном, я пытался быть рядом с теми людьми, с которыми, как я знал, был близок мой отец. Он окончил Йель, как и многие люди, с которыми он решил работать.

— Ты тоже его ненавидишь. — Так же, как и Пейдж, но он не выглядит таким злым, как она.

— Да, с тех пор как мне исполнилось восемнадцать. Мама рассказала мне об ужасных вещах, которые он сделал с ней. — Он сжимает зубы, и мне интересно, что отец сделал с его матерью. Мать Пейдж он убил. — Я хотел быть похожим на него. Он был таким умным и, казалось, знал, что делать в мире бизнеса. Я был заинтригован и всегда старался, чтобы он гордился мною, и не видел того, что было прямо у меня под носом. Каким образом я мог не заметить, как он обращался с моей матерью? Она рыдала, когда рассказывала, что он с ней делал. И в тот день я не мог ничего сделать, чтобы остановить ее слезы. Я не знал, что он издевался над ней. Раньше я не замечал этого, иначе мог бы что-то сделать. И я сидел и слушал, как она рассказывала мне о прожитых годах вместе с ним и о том, что она уходит от него. Вот тогда я и узнал, на что он действительно способен. — Оз качает головой, будто все еще не может поверить в это. — В нем столько всего, что сложно вообразить. Не знаю, смогу ли рассказать тебе. Не хочу, чтобы его грязь попала на тебя, Мэллори. Я обещал себе, что никогда не буду таким человеком, и даже просто разговаривая об этом я боюсь, что втягиваю тебя в этот мир. — Он закрывает глаза, и я представляю, как он слушал мои рыдания через дверь. Как сильно, должно быть, это напоминало ему о доме. Точно так же он слушал, как плачет его мама, и чувствовал себя беспомощным.

— Оз, — дотянувшись до него, я прижимаю ладонь к его груди, — это не одно и то же. Ты ведь знаешь это, да? — По его взгляду я могу сказать, что он не верит в это.

— Я сказал себе, что никогда не буду таким, как он. Никогда не сделаю больно людям, которых люблю. Что я лучше. Что обеспечу маме лучшую жизнь, чем он смог ей дать, что заставлю отца пожалеть о том, что он заставил ее пролить даже одну слезинку, и я сделал это. Я взял деньги из своего трастового фонда и посвятил всю свою жизнь тому, чтобы он больше никому не навредил. — Один уголок его губ приподнимается, будто он вспоминает. — А затем ты вошла в мою жизнь.

Протянув руку, он заправляет мне за ухо прядь волос.

— Месть больше не была единственным, чего я хотел. Наблюдая за тобой, я впервые почувствовал, что ожил. Но ты была так молода, что я сказал себе держаться подальше. Узнал кто ты, и убедился, что ты поступила в хороший колледж. Тогда я захотел узнавать о тебе все больше и больше. Чем больше узнавал, тем больше продолжал погружаться в тебя. Я не мог перестать думать о тебе. Каждый раз, погружаясь во тьму, думал о тебе, и это всегда тянуло меня назад. Тогда я и понял, что не могу тебя отпустить, потому что ты единственная, кто освещает мою жизнь. Ты стала частью меня, свободной от мести, поэтому я сказал себе, что все в порядке. Что я буду хорош для тебя. Что не буду похож на отца. Я дам тебе все и построю для тебя идеальную жизнь. Что, когда придет время, я буду для тебя единственным. Что никогда не заставлю тебя плакать.

Его слова обрушиваются на меня, и я стараюсь принять все это.

— Ты платил кое-кому за дружбу со мной, — напоминаю я ему.

— Да, я делал кое-что лишнее, признаю, но я сходил с ума, беспокоясь о тебе. Не зная, что кто-то приглядывает за тобой, не думаю, что смог бы оставаться вдали от тебя так долго. Я бы сломался, знаю это. Пейдж держала меня в здравом уме. По крайней мере, я знал, что с тобой все в порядке. Она следила за тем, чтобы никто не причинил тебе вреда, пока я не рядом, чтобы не беспокоиться об этом самому.

— Никто не пытается причинить мне боль. — Я пытаюсь сказать ему, но он не слушает.

— Мэллори. — Он так эмоционально произносит мое имя, что сердце сжимается. Не думаю, что кто-то когда-либо произносил его с такой нежной потребностью. — Я знаю, что немного безумен, когда дело касается тебя. Поверь мне. Понимаю, что причин нет, но не могу контролировать это. Я пытался. Я чертовски сильно пытался, но не смог этого побороть.

— Что, если мне это не нравится? — спрашиваю я, немного отстраняясь. Он внимательно смотрит на меня и чуть-чуть меняет позу.

— Думаю, на самом деле, глубоко внутри тебе это нравится, иначе ты не находилась бы сейчас здесь.

Я пропускаю его слова, потому что не могу придумать аргумента против. Мне нравится его властность, его контроль, но также я думаю, что так не должно быть. Хотя это заставляет меня чувствовать себя важной для кого-то. Может быть, я тоже немного сумасшедшая, потому что желаю этого, и мне нравится такое внимание. Внимание, которого у меня никогда не было. Единственный человек, кроме Оза, кому на меня не наплевать — это Пейдж.

— Частично мне это нравится, но, Оз, ты не можешь контролировать все. У меня должна быть часть собственной жизни. Такая, как работа. Ты не будешь вмешиваться в нее, хорошо?

На его лице появляется улыбка, но я указываю на него пальцем.

— Я знаю, что добилась всего, что сейчас имею, благодаря тебе.

— Это неправда, — прерывает он. — Ты невероятно умна, и поступила бы в любой колледж страны. Я лишь хотел убедиться, что твой путь приведет ко мне.

Часть того, что он говорит, правда, но без него я бы не получила полную стипендию в Йеле или работу в Osbourne Corp. До прошлого года в Osbourne Corp даже не было программ стажировок. У меня есть подозрение, что их создали специально для меня.

— Тем не менее, ты все равно позволишь мне делать мою работу, и не будешь вмешиваться, — говорю я, настаивая на этом.

— Я должен охранять тебя, милая. Когда все узнают, что мы вместе, у тебя на спине в буквальном смысле появится мишень, и не только для моего отца, который знает, что я охочусь за ним. Я стою много денег, и если люди узнают, что у меня есть слабое место, они придут за ним.

— Я — твое слабое место? Даже не знаю, что чувствую по этому поводу. Должна ли я обижаться?

— Ты — мое всё, — просто говорит он, заставляя меня улыбаться.

— Трудно на тебя злиться, когда ты говоришь такие милые слова.

— Лучше сдаться, малышка. Я не перестану преследовать тебя, пока ты этого не сделаешь.

— Обещай, что не будешь вмешиваться в мою работу, — прошу я, желая услышать это.

— Обещаю стараться изо всех сил.

— Майлз!

Он пожимает плечами.

— Я не буду вмешиваться и постараюсь дать больше личного пространства, но если кто-то свяжется с тобой… — Он снова пожимает плечами, будто любой, кто решит связаться со мной, уже не жилец.

Я закатываю глаза, потому что в этот момент вижу в нем сходство с Пейдж. Она точно так же говорит и делает. Не думаю, что кто-то будет связываться со мной в том смысле, что имеет в виду Оз, поэтому не обращаю внимание.

— Я все еще зла на тебя, — предупреждаю я, скрещивая руки на груди.

— Хорошо, — говорит он, поднимая меня со стойки, и переносит на диван. — В течение оставшейся части выходных я могу поработать над тем, чтобы уменьшить твою злость. — Он буквально бросает меня на диван и опускается передо мной на колени, затем с голодным взглядом раздвигает мои ноги. — Начну с того, что буду наслаждаться твоей киской, пока ты не кончишь мне в рот, а затем я закончу готовить тебе завтрак.

Я хочу протестовать, объявить, что это не сработает, но единственное, что срывается с моих губ — его имя.

* * *

— Что с тобой? — мы идем на работу, и я осматриваю Пейдж, у которой явно на губах помада. Оз позади нас, дает нам немного пространства. Я спустилась вниз рано утром, чтобы подготовиться к работе, напомнив ему, что сегодня иду на работу с Пейдж. То, о чем мы договорились после того, как я осталась ночью в воскресенье… третью ночь подряд.

Теперь мы в здании Osbourne, и я пытаюсь выудить из нее ответы.

— Что? — Она пожимает плечами, будто понятия не имеет, о чем я говорю. Я оглядываюсь и вижу, что Оз останавливается у стойки регистрации и разговаривает с одним из охранников. Он подмигивает мне, когда я вхожу с Пейдж в лифт.

— У тебя блеск для губ.

— Мои губы просто потрескались, — защищаясь, говорит она. Я бросаю на нее скептический взгляд, нажимаю на кнопку своего этажа и следом почти нажимаю на кнопку ее этажа, когда она останавливает меня.

— Я должна убедиться, что ты добралась до своего стола. — Пейдж, извиняясь, улыбается. — Я с тобой до конца дня, вне зависимости от твоих планов на вечер.

— Ну, мои планы на вечер — пойти домой, так как Оз уже меня раздражает.

— Мне сказали, что ты согласилась на охрану, потому что ты и Оз… — она замолкает, явно не желая говорить о том, что я трахаю ее брата, и я тоже не хочу, чтобы она это говорила.

— Я согласилась. Согласилась. Это кажется странным, но я предпочитаю тебя. — Раздается сигнал, двери лифта открываются, и мы обе выходим. — Обед? — спрашиваю я, направляясь к своему столу.

— Я напишу тебе, но было бы хорошо пообедать, если ничего не случится. В любом случае, кафетерий, да?

— Ага, отлично, — говорю я, опуская сумку на стол. — Я сказала Озу, что не выйду из здания, не предупредив тебя или его. — У меня возникает соблазн назвать Пейдж «мамочкой», но могу сказать, ей немного неловко, что вся эта ситуация с охраной может меня расстроить. На самом деле, когда я думаю об этом, меня это не беспокоит. Я просто не привыкла. Немного безопасности не повредит, если от этого Оз и Пейдж будут чувствовать себя лучше.

Понятия не имею, реальны ли их опасения, но сделаю это для них. Кроме того, не похоже, что я хожу куда-то без них. Раньше мы с Пейдж были как сиамские близнецы, но теперь, кажется, Оз пытается присоединиться.

— Хорошо. Я напишу тебе, — говорит она и направляется обратно к лифту. Я смотрю на стол Скайлер, а затем на место Эрика. И чувствую, как в животе возникает неприятное ощущение. Я совершенно забыла о том, что произошло в пятницу вечером. Делаю шаг ближе и смотрю через перегородку, разделяющую наши кабинки. Его стол совершенно чистый.

— Черт!

Я ненавидела этого маленького засранца, потому что он никогда не делал свою часть работы, но не следовало его увольнять из-за того, что он клеился ко мне. Схватив свою сумку, нахожу телефон и отправляю сообщение Озу.

Я: Ты уволил Эрика! Это так ты не вмешиваешься в мою работу?

Оз: Я бы с удовольствием прямо сейчас поговорил с тобой об этом в моем кабинете, если хочешь. Я все утро пытался угадать, какого цвета твои трусики. Хочу посмотреть, верно ли мое предположение.

Я: Оз, я серьезно.

Оз: Я думал о синем.

Я: БОЖЕ МОЙ! Для тебя будет лучше, если в моей спальне нет камеры!

Я злюсь, потому что на мне действительно синие трусики.

Оз: Ах, если бы, но если ты позволишь, я сегодня же установлю. Или ты можешь переехать наверх, и я смогу каждое утро наблюдать за тобой. Только так я всегда буду знать, какого они цвета.

Я: Я пытаюсь накричать на тебя, а ты просишь переехать к тебе?! Сфокусируйся. Эрик.

Оз: После того, как сорвался на Райана, Эрик сдал тест на наркотики и провалился. И это последний раз, когда я говорю о мужчине, который пытался подкатить к МОЕЙ женщине.

Я: Кто такой, черт возьми, Райан?

Оз: Охранник, который с тобой, когда рядом нет меня или Пейдж.

Я: Ох, Капитан!

Я смеюсь из-за того, что не знаю настоящего имени Капитана.

Оз: Капитан?

Я: Ох… есть что-то, чего ты не знаешь? Ты ничего не знаешь о Капитане?

Не могу удержаться и не подразнить его. Может быть, он прав. Мне нравится, когда он становится слегка пещерным человеком, когда я невольно бросаю ему вызов каждый раз, как только появляется возможность.

Оз: Я спущусь вниз и выясню это.

Я: Нет! Мы с Пейдж называем Райана Капитаном, потому что он похож на Капитана Америку. Не спускайся сюда.

Стараюсь вложить как можно больше эмоций в последнюю строчку. Я знаю, что это всего лишь вопрос времени, когда люди узнают о нас, но мне нужно еще несколько дней, чтобы привыкнуть.

Оз: Ты находишь Капитана Америку привлекательным?

Ага, будто я отвечу на этот вопрос с подвохом.

Я: Нет никого сексуальнее тебя.

Я избегаю прямого ответа, но это правда. Капитан Америка может быть красивым, но ничего общего с Озом и его сексуальностью.

Я: Пообещай, что не спустишься сюда.

Оз: Обещаю. Пообещай, что останешься здесь на обед и поужинаешь со мной вечером.

Я уже планировала остаться на обед c Пейдж, дабы услышать сплетни о том, как Эрик сорвался на Капитана и провалил тест на наркотики.

Я: Я останусь тут, но давай посмотрим, как пройдет остаток дня. Ты любишь злить меня. Хочу убедиться, что этого не произойдет.

Оз: Я провел все выходные, заставляя тебя не злиться. Я помню, что ты наслаждалась этим.

Он провел все выходные, делая все, чтобы я не злилась. И делал это на каждой поверхности его квартиры. От воспоминаний мое тело начинает дрожать. От девственницы я перешла сразу к сексуальной маньячке. Безумие, как быстро может измениться жизнь.

Я: Я подумаю об этом.

Кладу телефон на стол. У меня такое ощущение, что я сломаюсь. Тем более, если он появится у моей двери, действуя как пещерный человек. Я улыбаюсь и возвращаюсь к работе.

 

Глава 28

Мэллори

Последние два дня были чистым блаженством. Каждый день я хожу на работу с Пейдж, и Оз следует за нами, всегда наблюдая за мной, но все же давая пространство, когда прошу об этом, даже если не хочет. Затем каждый вечер ведет меня на ужин, после чего мы возвращаемся к нему и занимаемся любовью всю ночь, и у меня не остается сил, чтобы подняться из его постели и вернуться в свою.

Мои дни наполнены большим количеством работы, и Линда похвалила нас со Скайлер, что мы справляемся с нагрузкой, хотя Эрика больше нет. Скайлер закатила глаза после того, как Линда ушла, сказав, что мы делали его работу с самого начала. Но приятно знать, что наш тяжелый труд был признан.

В среду утром я сажусь за свой стол и обнаруживаю ожидающий меня горячий кофе с запиской рядом с ним. Оз должен был отправиться рано утром на встречу, так что сегодня на работу мы шли с Пейдж и Капитаном.

Поднимая записку, я узнаю его безупречный почерк, и на моем лице появляется глупая улыбка.

Он почти такой же сладкий, как ты, и почти такой же горячий.

Я все еще чувствую твой запах на своих пальцах.

Люблю, Оз.

Мое лицо горит так ярко, что, думаю, сейчас сработает пожарная сигнализация. Боже. Как несколько слов могут заставить так нуждаться в нем? Он слишком хорош в этом. Схватив телефон, быстро пишу сообщение.

Я: Спасибо за кофе, и за то, что заставил покраснеть.

Его ответ незамедлителен, отчего моя улыбка становится еще шире.

Оз: Это цель моей жизни. Поклоняться тебе и заставлять улыбаться.

Я: Успешно!

Оз: Я говорил об этом раньше, но каждую среду я обедаю со своей мамой. Хочу, чтобы сегодня ты ко мне присоединилась, Мэллори. Пожалуйста.

Я останавливаю пальцы над буквами, не в состоянии придумать ответ. Он спрашивал меня однажды, перед тем как произошла наша ссора, и я подумала, что это шутка. Это большой шаг — встретиться с его мамой. Готова ли я к этому?

Оз: Ты — моя жизнь навсегда, малышка. Я бы хотел, чтобы мама встретилась с женщиной, о которой я ей рассказывал.

Это вырывает меня из моего тумана.

Я: Ты рассказывал ей обо мне? Что ты говорил?

Оз: Насколько ты невероятно умна и потрясающе красива. И что мы обещаем подарить ей десять внуков.

Я: Десять?! Ты не мог сказать такого!

Оз: Вероятно, тебе стоит пойти на обед и исправить меня.

Качаю головой, улыбаясь, а потом сдаюсь. Я знаю, что чувствую к Озу, и знаю, что он чувствует ко мне, даже если мы не произнесли слова вслух. Он делает это для меня, так что понимаю, рано или поздно это произойдет.

Я: Ладно.

Оз: Ты продолжаешь делать меня самым счастливым человеком на свете.

Я отправляю целующийся смайлик и убираю телефон в стол. Провожу руками по светло-голубому льняному платью. Лето в Нью-Йорке — это чертова жара, поэтому я надела что-то легкое. Но подходит ли оно для встречи с мамой Оза? Вокруг талии завязана белая лента, и я рассеяно поправляю ее. На мне кремовые босоножки на танкетке, а волосы приподняты — наконец чертов засос сошел с моей шеи. Слава Богу, иначе я ни за что не согласилась бы на встречу с мамой Оза, если бы он все еще был там.

Вздохнув, я пытаюсь расслабиться. Рано или поздно это произойдет, так что почему бы и не сегодня. Интересно, Оз не упоминал об обеде до этого момента, чтобы у меня не было времени передумать? Он слишком хорошо меня знает.

Приходит Скайлер в блузке королевского синего цвета и белых брюках с завышенной талией, которые обтягивают ее стройные ноги. Прямые темные волосы стянуты в строгий конский хвостик, и она приветствует меня, когда вешает сумку.

Прислонившись к стене нашей кабинки, она смотрит на меня.

— Кто теперь умер?

Я смеюсь, потому что, клянусь, она говорила мне это каждое утро до того дня, как мы с Озом наконец-то решили нашу проблему.

— Еще никто. — Она наклоняет голову, и я продолжаю: — Я встречаюсь с его матерью.

Скайлер издает звук, который могут слышать только собаки, и начинает скакать. Я не знаю, как она делает это на своих блестящих черных шпильках, но закатываю глаза и пытаюсь сдержать смех.

— Обычно я не веду себя как девчонка. — Она обходит перегородку и садится на край моего стола, опирается подбородком на кулачки, будто ребенок в ожидании истории, и я начинаю смеяться.

— Заткнись! Ты как подруга должна поддержать меня. — Я игриво выбиваю руки из-под нее.

— Я пытаюсь поддержать, — говорит она с поддельным раздражением и возвращается к своей кабинке. — Эй…

Я смотрю вверх и вижу, что она смотрит на меня.

— Это действительно важно и очень здорово, что он позвал тебя. — Она пожимает плечом, будто ей трудно серьезно относиться к нашей личной жизни. — Думаю, если он достаточно хорош для тебя, то ты должна дать ему все, — и она отходит от перегородки.

Я делаю глоток кофе. Неудивительно — он именно такой, как мне нравится. Много сливок, много сахара и чуть-чуть корицы.

Идеально. Как и Оз.

Оттолкнув свои страхи, я начинаю работать, зная, что зацикливание на этом ничем не поможет.

 

Глава 29

Мэллори

Оз подходит к моему столу за несколько минут до полудня, и я слышу, как с другой стороны перегородки Скайлер напевает заглавную музыкальную тему из «Челюстей».

— Ду-дум. Ду-дум. Ду-дум-ду-дум-ду-дум.

Оз приподнимает бровь, и я пожимаю плечами. Вкладываю свою руку в его, и он ведет нас из моего отдела к лифту.

— Нервничаешь? — спрашивает он, поднимая наши соединенные руки и целуя мое запястье.

Мой пульс трепещет.

— Немного, — признаюсь я, улыбаясь ему. — Я никогда не делала этого раньше.

Он трется щетиной о костяшки моих пальцев и смотрит на меня своими прекрасными, похожими на сапфиры глазами.

— Я тоже, малышка.

Именно тогда я понимаю, что он тоже нервничает. Я знаю, что мама важна для него, и, вероятно, он хочет, чтобы мы поладили. Он никогда не испытывал того, что чувствует ко мне, так что, очевидно, никогда не приглашал других девушек на обед с ней. Наличие таких знаний — своего рода расширение прав и возможностей, будто мое внимание переключилось с себя на Оза. Я могу сделать это для него. Я могу сделать эту встречу сложной или легкой, как захочу, и ради Оза я постараюсь успокоить его собственные страхи.

— Надеюсь, я ей понравлюсь, — говорю я, и в этот раз вкладываю в свой голос решительность. Мысли о том, как важен для нас обоих этот момент, достаточно, чтобы успокоить мои нервы.

— Она тебя полюбит.

Его слова ставят точку, поскольку лифт останавливается на нижнем этаже, и двери открываются. Оз ведет меня через холл, но вместо того, чтобы выйти из здания, он поворачивает к стойке безопасности, и я понимаю, что мы направляемся в сад. Мой сад.

Оз открывает для меня дверь, и я прохожу, вспоминая свой первый день там. Сегодня потрясающая погода, но тень от цветов глицинии помогает сохранить в саду прохладу. Оз берет меня за руку и ведет по каменной дорожке, пока мы не сворачиваем на открытую, покрытую травой площадку.

Красивая пожилая женщина сидит на скамейке. Стол, похожий на тот, что был здесь раньше, стоит перед ней с двумя стульями напротив.

Она встает, как только видит нас, и обходит вокруг стола. На ней легкий желтый брючный костюм и бежевые босоножки на танкетке. Я даже вижу розовый лак на ногтях, выглядывающих из-под открытого мыска. Красивые волосы с проседью лежат на плечах. У нее легкая улыбка и самые красивые темно-зеленые глаза.

Она идет к нам, раскрывая объятия, и я в шоке, когда она подходит и обнимает меня.

— Мэллори, так приятно, наконец-то, встретиться с тобой.

Ее материнские объятия проникают в меня, и на секунду я думаю, что сейчас расплачусь. Все мои эмоции на поверхности, будто вернулась назад в детство, и мне нужно, чтобы кто-то обнимал меня.

Ее руки крепкие, но объятия нежные. Через секунду я обнимаю ее в ответ. Этот момент похож на тот, когда я встретила Оза. Будто я всю свою жизнь ждала этого момента.

— Мам, это Мэллори. Мэллори, это моя мама — Вивьен Осборн.

Она отстраняется и вытягивает руки, все еще удерживая меня. Осматривает меня с головы до ног, и, клянусь, я вижу что-то похожее на слезы в ее глазах.

— Ну разве ты не прекрасна, — говорит она, и внутри разливается тепло.

— Спасибо, миссис Осборн.

— Вивьен, — поправляет меня она, а затем наклоняется, чтобы прошептать: — Или мама. — Она подмигивает, а затем последний раз сжимает мои руки, прежде чем отпустить меня и поцеловать Оза в щеку.

— Приступим? — Оз направляется к столу.

Мы все садимся: Вивьен опускается на скамейку, а мы с Озом напротив нее. Он сразу же берет меня за руку, и вдруг я чувствую себя совершенно расслабленной.

Перед нами расставлена еда; у каждого есть салат, также небольшая тарелка сэндвичей и сырная тарелка с фруктами. Вивьен наполняет мою тарелку едой, а затем делает это и для Оза, прежде чем обслужить себя.

Я пью свой чай и готовлюсь к вопросам.

— Мэллори, — говорит Вивьен, — я знаю о тебе все, что нужно знать, кроме того, почему, Бога ради, ты согласилась остаться с моим сыном.

Прежде чем могу сдержаться, смех срывается с моих губ, и Оз застывает рядом со мной. Вивьен бросает взгляд на своего сына.

— Извините? — Я пытаюсь выиграть немного времени.

Она доедает один из маленьких сэндвичей и подмигивает Озу. Когда заканчивает жевать, обводит рукой сад.

— Он построил его три года назад. В то время я знала о тебе, но не понимала его одержимости. Потом, со временем, я начала понимать и пыталась узнать у него о тебе все больше и больше. Чтобы понимать, что ты для него значишь. Это начало менять его. Я надеялась, что однажды ты увидишь это место и влюбишься в него. — Она отпивает свой чай, а затем продолжает: — Думаю, любая мать беспокоилась бы о своем сыне, если бы попала в такую ситуацию, но я давно знала, что Майлз был другим. Когда он решал что-то, уже ничего нельзя было поделать. И это никогда не менялось. И в тот день, когда он рассказал мне о тебе, я поняла, что ты для него значишь. Я надеялась, что когда узнаешь правду, ты останешься. И вот ты здесь. — Она указывает на место, где я сижу. — Так что, думаю, я хочу узнать, почему.

— Это справедливый вопрос, — выпрямляясь, начинаю отвечать я. — Думаю, любой, кто посмотрит на Оза…

— Оз? — спрашивает она, улыбается и смотрит на нас обоих.

— Прозвище, — отвечает Майлз.

— Да, — смеюсь я, пытаясь скрыть свой румянец. — Думаю, в теории, то, что он сделал без моего ведома, можно было бы рассматривать как странное, но когда я встретила его и начала понимать, что значу для него… Как я могла оттолкнуть его? Так много женщин проводят всю свою жизнь, не ощущая ни малейшего внимания и преданности, что показал мне Майлз.

Мрачная тень мелькает в ее глазах, и она кивает в знак согласия.

— Уверена, наши отношения кажутся безумными, и, возможно, так и есть. Но если мужчина так поглощен моим счастьем и тем, чтобы дать мне лучшее в жизни, почему бы не поддаться ему? Конечно, сначала я расстроилась, потому что чувствовала себя обманутой, но когда привязалась к Майлзу, — я поворачиваюсь, глядя в его голубые глаза, — …когда полюбила его, поняла, что это исходило из его сердца. Он дал мне то, чего у меня никогда не было.

Оз отпускает мою руку и, потянувшись, обхватывает ладонями мое лицо. Он прижимает свои теплые губы к моим, говоря этим все, что чувствует. Я знаю, Оз меня любит. Знала это с самого начала. Но то, что мы говорим это вслух, определяет для нас что-то. Окончательные обязательства друг перед другом.

Он не углубляет поцелуй, чуть-чуть отстраняется и прижимается своим лбом к моему.

Через мгновение отстраняется и снова берет меня за руку. Вивьен сидит с огромной улыбкой на лице, и я смеюсь, немного смутившись интимности момента перед его матерью. Это все так нереально, но согревает меня изнутри, будто начало семьи, которую я всегда хотела.

Я прижимаю ладонь к животу, думая о том, какой правдивой может быть эта мысль. Это вполне может быть начало моей семьи. И вместо того, чтобы пугать, эта идея наполняет сердце любовью. Зачать с Озом ребенка, заполучить Вивьен в роли матери… это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Следующий час мы проводим, разговаривая обо мне, что очень неловко, но Вивьен легко расспрашивает меня о работе в Osbourne Corporation и колледже. У нее появляется нежный взгляд, когда я упоминаю Пейдж, а затем она смотрит на Оза.

— Я встретила Пейдж несколько лет назад, когда Майлз нашел ее. Сначала я ей не понравилась, и понимаю почему. У них общий отец, но он сильно отличался в их жизнях.

Вивьен смотрит в сторону небольшого водопада и вздыхает.

— История Пейдж не моя, чтобы ее рассказывать. Но я могу рассказать тебе об Александре Оуэнсе.

Оз подается немного вперед, будто ему неудобно, а затем встает. Она наблюдает, как он подходит к водопаду, смотрит на маленький пруд и рассматривает, как плавают рыбки кои.

— Мне было восемнадцать, когда я встретила Александра. Я из очень религиозной семьи среднего класса со Среднего запада. Братьев и сестер у меня не было, а мои родители были со мной очень строги. Единственные общественные мероприятия, которые мне разрешалось посещать, были связаны с церковью. Тем летом у нашей церкви был небольшой недельный фестиваль по сбору средств, так что я должна была принять участие. Я отвечала за продажу пирогов, и однажды он пришел перед закрытием. Меня поразили его внешность и шарм. Таких мужчин, как Александр, я еще не видела. Умный, богатый и говорил правильные вещи. Он был старше меня в свои двадцать пять, и для восемнадцатилетней девчонки, которую оберегали большую часть жизни, он выглядел, как кинозвезда. Он знал, что сказать моему отцу, чтобы тот позволил ему видеться со мной. Первое время, когда нам разрешали быть вместе, нас сопровождали. Это звучит старомодно, но моя мама думала, что раз он старше меня, то это для моей же пользы. Думаю, в глубине души она знала, чего хотел Александр.

У Вивьен задумчивый взгляд, но она продолжает:

— Однажды я пообещала улизнуть ночью и встретиться с ним в парке. Он подобрал меня на совершенно новой машине, и я чувствовала себя Золушкой. Но в ту ночь в нем было что-то не то, и как только за мной закрылась дверь, я поняла, что совершила ошибку.

Вивьен смотрит на свои руки и вздыхает.

— Мне было стыдно рассказывать кому-то, что он сделал. Я сказала «нет» и попыталась остановить его, но он был намного сильнее меня. Я знала, что никто мне не поверит. Я была молодой девушкой, которая тайком убежала, и он был таким очаровательными и знал, как заставить людей поверить ему. Я надеялась, что после той ночи, получив то, что хочет, он оставит меня в покое. Избегала встреч с ним и пыталась забыть об изнасиловании. Когда же узнала, что беременна, у меня не было выбора. Я села и рассказала родителям, объяснила им, что произошло. Но они не поверили мне, как я и предполагала. Они связались с Александром и потребовали, чтобы он женился на мне, и он согласился. Я не хотела, потому что знала, что он за человек, но родители сказали, что если я не сделаю этого, они меня выгонят. У меня не было ни образования, ни денег, но я все равно отказалась. Я бы предпочла жить на улице, чем добровольно жить с ним. Меня удивило, что он согласился на брак, и мне кажется, ему понравилась идея контроля. Поэтому, когда я сказала «нет», это только подогрело его аппетит.

Мое сердце разрывается за нее, зная, что есть так много женщин, которые прошли через такие же ужасные вещи, как она, и у них не было выбора.

— Когда я стояла на своем, он угрожал забрать ребенка. Это был его единственный козырь, и он его использовал. И я подумала, что если соглашусь, то все, возможно, будет не так плохо. У него были деньги, поэтому я понимала, что наш ребенок будет обеспечен, и сказала себе, что у меня все получится. При этом я догадывалась, что в его бизнесе было что-то нечистое, но игнорировала это. Оглядываясь назад, я думаю, надо было бороться сильнее.

— Ты сделала все, что могла, — говорит Оз у фонтана, все еще не глядя на нас.

— Он начал бить меня после того, как я родила. Тогда и появился настоящий монстр. Он пропадал всю ночь и приходил домой, пахнущий алкоголем и другими женщинами, и находил то, из-за чего кричал на меня. Я много раз пыталась уйти, но он угрожал отобрать сына и не давать мне его вновь видеть. И я знала, что если Майлз останется наедине с Александром, тот наговорит ему много лжи обо мне. Я не могла смириться с мыслью, что никогда не увижу своего ребенка, и что однажды он возненавидит меня, если я уйду. Александр никогда не поднимал руку на нашего сына, и я позаботилась о том, чтобы у нас больше не было детей. В тот день, когда Майлзу исполнилось восемнадцать, я рассказала ему все, и мы вместе уехали. Я ушла в одежде, что была на мне, и отправилась к другу. Майлз получил стипендию в Йельском университете и доступ в трастовый фонд, который Александр не мог трогать. Майлзу исполнилось восемнадцать, Александр больше не мог меня шантажировать, и к тому времени, думаю, ему стало со мной скучно. У него не осталось рычагов, чтобы причинить мне боль, и он знал это.

— Я не знал, — говорит Оз сквозь стиснутые зубы.

— Он держал это втайне от тебя, ото всех, насколько это возможно. Ему нужно было поддерживать имидж. Он готовил Майлза к грязной работе, но я не собиралась стоять в стороне — я решила, что не позволю этому случиться. Позже мы узнали, на что он действительно способен. Я не хотела, чтобы Майлз стал похож на своего отца, и никогда не хотела, чтобы он пошел по пути мести.

— Месть? — спрашиваю я, переводя взгляд с одного на другого. Интересно, что Оз планировал.

— Майлз хочет заставить его заплатить за все, что он мне сделал, но я рассказала ему не поэтому. Я рассказала ему всю историю, чтобы Майлз не пошел по его стопам, а не для того, чтобы ненавидел.

Вивьен переводит взгляд с меня на Оза, и он подходит, чтобы сесть рядом со мной.

— Я вернула свою девичью фамилию Осборн после того, как ушла от Александра, и Майлз тоже поменял свою фамилию. Он пошел в колледж, а я смогла устроиться на работу, чтобы зарабатывать собственные деньги. Майлз заглянул в прошлое Александра и раскопал кое-что, что заставило меня понять: я ушла счастливицей.

Я думаю о том, что Пейдж не так повезло.

— Я попросила оставить прошлое в покое, но ты знаешь Майлза. Когда он что-то задумал, его уже ничто не остановит. Он узнал, что Александр занимался торговлей людьми, проституцией, отмыванием денег, нелегальными азартными играми и торговлей краденого оружия. Думаю, я, возможно, была единственной частью его жизни, которая сохраняла в нем некоторую человечность, потому что из того, что узнал Майлз, он действительно монстр. Не знаю, как ему так долго удается избежать тюремного заключения, но количество денег, которое у него есть, позволяет оставаться «чистым». У него много отмывающих деньги предприятий по всему городу. Он думает, что я не в курсе всего этого, потому что если бы у меня был компромат, я бы уже использовала его. А может, его останавливает круглосуточная охрана, которую приставил ко мне сын, или чрезмерные защитные меры, которые он использует, чтобы держать меня в безопасности.

Я киваю, потому что слишком хорошо понимаю.

Оз поворачивается ко мне, его взгляд наполнен нежностью и теплом. Я сжимаю его ладонь, давая понять, что я здесь и реальна.

— В Александре так много ужасного, и поступки, которые он совершил… — Она замолкает и выдыхает. — Так много всего, что я хотела бы изменить, но не могу. Нам просто нужно двигаться дальше.

Я не могу представить, как Вивьен пережила все это, и то чувство вины, которое она, возможно, несет. Но глядя в ее добрые глаза, я вижу ее истинную силу. Она смотрит на Оза, а затем на меня.

— Две красивые девушки нашли свой путь к нам, и я благодарна за это, — говорит Вивьен, глядя на меня. — Пейдж очень особенная для меня, хотя я знаю, что ей трудно это понять. Надеюсь, однажды она поймет, насколько я забочусь о ней. И, возможно, однажды у нас с тобой это тоже будет.

В моей груди разливается тепло, когда я думаю о матери в моей жизни. Я всегда этого хотела.

— И, возможно, тогда ты сможешь подарить мне десять внуков, которых мне обещал Майлз.

— Мам, — предупреждает Майлз, и Вивьен смеется.

Она поигрывает бровями и указывает на нас.

— Не ждите слишком долго. Я не становлюсь моложе.

Облако печали рассеивается, и все разговоры об отце Оза уходят на задний план.

— Мэллори, думаю, пришло время вернуть тебя на работу, — говорит Оз, вставая и протягивая мне руку.

Я принимаю ее и встаю, а потом мы прощаемся с Вивьен.

Она притягивает меня в нежные объятия, и я таю. Я не знала, как сильно мне нужны объятия, пока не получила их. Она отстраняется, снова сжимая мои руки и улыбаясь широкой улыбкой.

— Пообедаем на следующей неделе, Мэллори?

Я радостно киваю, не в силах скрыть свое волнение.

— Хорошо, тогда мы оставим Майлза дома.

Она подмигивает мне, когда поворачивается к нему и обнимает, шикая на его протесты.

Я выхожу из сада, держа Оза за руку, чувствуя легкость и бодрость.

— Она потрясающая женщина, и у нее удивительный сын, — говорю я, пока Оз держит для меня дверь открытой.

— Лесть помогает тебе, моя милая Мэллори.

Мы идем через вестибюль и входим в лифт. Прежде чем я успеваю нажать кнопку этажа бухгалтерии, Оз берет меня за руку и нажимает на кнопку своего этажа.

— Оз, мне нужно вернуться к работе. — Я шаловливо прислоняюсь к нему, но выражение его лица серьезное. Он пробегается костяшками пальцев по моей щеке, и взгляд его сапфирово-синих глаз настолько интенсивный, что я поднимаю руку и хватаю его запястье. — Что случилось?

— Мама рассказала тебе свою историю о моем отце, а сейчас я хочу рассказать тебе свою.

Лифт издает сигнал, и двери открываются — я вижу его секретаршу, сидящую за столом. Она встает, когда видит нас, они обмениваются взглядами, и затем она кивает. Меня это тревожит. Оз крепче сжимает мою руку, пока мы идем к его кабинету с двойными дверями.

Я колеблюсь, но он опускает руку на мою поясницу и открывает передо мной дверь. Когда вхожу внутрь, я вижу светловолосую женщину и крупного мужчину в костюме, обнимающего ее за талию. Она поворачивается, когда слышит, как открывается дверь, и мягко улыбается.

Я в шоке, когда узнаю в ней Айви Леннокс. Я не могу это осознать, когда смотрю, как она стоит, выкручивая перед собой руки. На ней кремовое летнее платье с подходящим кремовым блейзером, рукава которого закатаны. Босоножки персикового цвета выглядят дорого, как и все остальное. Помню, как подумала, когда увидела ее на фото в статье с Озом, что она кажется богатой. Не знаю, почему меня это раздражает, но это так. Крупный мужчина рядом с ней одет в темный костюм, и он стоит так, будто защищает ее. Мое раздражение превращается в любопытство.

Оз закрывает позади нас дверь, и я возвращаюсь к реальности, когда слышу щелчок. Повернувшись к нему лицом, сразу перехожу к делу:

— Что происходит?

— Мэллори, я хочу познакомить тебя с Айви и ее мужем Брайаном. Айви, это моя Мэллори.

Он снова прижимает ладонь к моей спине, и это успокаивает, несмотря на то, что я все еще в замешательстве. И я бы соврала, если бы сказала, что мне не нравится, когда он говорит «моя Мэллори». Но мою голову заполняет множество вопросов. Это единственная женщина, с которой я когда-либо видела его на фото, и он никогда не упоминал о ней. Оз ведет нас вперед, и Айви протягивает руку, чтобы пожать мою. Я автоматически принимаю рукопожатие и ощущаю, насколько оно мягкое и нежное. Чувствую себя немного неуверенно, но Оз гладит свей большой ладонью вверх и вниз по моей спине, будто ласкает и успокаивает, что все будет хорошо. Брайан не двигается, чтобы пожать мне руку, хотя приветствует Оза суровым кивком. Он не отходит от Айви, и, наверное, чувствует то же самое, что и я сейчас.

— Очень приятно, наконец, познакомиться с тобой. — Ее голос такой же нежный, как и прикосновения.

— Давайте присядем. Есть кое-что, что я хотел бы обсудить. — Оз указывает в сторону маленького дивана и стульев, и мы идем к ним. Айви садится на один из стульев, и Брайан молча движется рядом с ней. Мы с Озом садимся на диван напротив них, и он прижимается ко мне. Берет мои руки в свои, сжимая их и позволяя почувствовать его силу. Будто знает, что мне нужно в этот момент, и без колебания дает это. Вижу, как Брайан, молча глядя на нас, опускает руку на скрещенные ноги Айви.

— Я попросил помощника устроить встречу с Айви, и хотел, чтобы ты находилась здесь. Мы с Айви вместе учились в Йеле и ходили на одни и те же занятия. Однажды мы работали над групповым проектом, и случайно вышли вместе из кофейни.

Перевожу взгляд с Оза на Айви, и она нервно сжимает прядь светлых волос и продолжает историю:

— Я из богатой семьи из Коннектикута, и у них есть политические связи в Белом доме. Меня считали светской львицей, поэтому время от времени фотографировали, пока я училась в колледже. За Майлзом очевидно кто-то следил из-за бизнеса его отца и растущей репутации в Йеле, — Она опускает свою руку поверх руки Брайана. — Однажды нас сфотографировали после занятия с группой. Я даже не могу вспомнить, как мы вместе уходили, и не видела человека, делающего снимки. Когда мне на следующий день позвонила мама и спросила, встречаемся ли мы с Майлзом, я отмахнулась. Ни у кого из нас не было романтических чувств друг к другу. — Она измученно усмехается, и это говорит о том, что она все еще не понимает, почему так подумали. — Мы с Майлзом даже не были друзьями. Мы были вместе в учебной группе, и едва были знакомы. Но, зная, как выдумывают папарацци, я сказала маме, что ничего не происходит, и отмахнулась от этого.

Оз кивает, соглашаясь с Айви, и продолжает историю:

— У меня было несколько стычек с отцом, когда учился в колледже, потому что он был недоволен тем, что я не собирался идти по его стопам. Я начал копаться в его прошлом и выяснил, откуда появились грязные деньги моего трастового фонда, и правду о некоторых его сделках на черном рынке. Я узнал, что источником могла быть пролитая им кровь. Торговля людьми, оружием, наркотиками. Меня тошнило от всего этого. Тогда я совершил ошибку и слишком рано открыл ему свои карты. Сказал, что собираюсь разрушить его и забрать у него все. Я не хотел его смерти, потому что это было бы слишком легко. Я хотел, чтобы он был разрушен, разорен и бесполезен. — Оз качает головой, эти вспоминания ему неприятны. — Я был молод и зол, и вместо того, чтобы строить планы и осуществлять их, рассказал ему, как собираюсь отомстить. В тот день я совершил слишком дорогую ошибку. Слишком рано раскрыл свои карты и поклялся, что этого больше никогда не повторится.

Айви нежно улыбается, продолжая там, где остановился Оз:

— Я ехала домой на выходные, и единственное, что помню — как поворачиваю, и меня сталкивает с дороги черный внедорожник. Я очнулась два месяца спустя, на больничной койке, не понимая, что произошло. Только Брайан сидел у моей постели. — Она поворачивается к нему и так сладко улыбается, что в ее глазах можно увидеть любовь.

— Отец связался со мной через несколько часов после аварии Айви, сообщив, что это он стоит за этим. Что, если я не отступлю, он сделает еще худшее с людьми, которые мне дороги. И это только из-за предположения, что мы с Айви были вместе. Мне до сих пор больно, что из-за моей злости и болтовни пострадала Айви.

Она пожимает плечами, будто с ней не случилось ничего страшного.

— Тот день вернул мне Брайана. Он был главой безопасности моей семьи, и я всегда была в него влюблена. Мы были влюблены друг в друга. Он отказался быть со мной, сказав, что мне нужно учиться в колледже. Мне кажется, он думал, что я переживу влюбленность, если не буду с ним все время. После несчастного случая, пока я находилась два месяца в коме, он ни разу не покидал меня. Когда же пришла в себя, он сказал, что мы никогда больше не будем вдали друг от друга.

Брайан наклоняется к ней, утыкается носом в шею, а затем целует в щеку.

Она улыбается нам с Озом.

— Я знаю, что не должна этого говорить, но не жалею, что это произошло. Это свело нас вместе, и я бесконечно благодарна. Я не виню тебя за то, что случилось в тот день, и заставила Брайана поклясться, что он не будет мстить твоему отцу.

Она смотрит на Брайана, а потом на нас.

— Честно говоря, его потребность в расплате почти сломала нас. Только когда я объяснила, что его жажда мести стала важнее меня и нашего будущего, он успокоился. В жизни наступает момент, когда нужно решить, что является самым важным. Я не хотела, чтобы гнев и ненависть поглотили его или стали центром наших отношений. Быть с Брайаном и быть влюбленными, было самым важным. Отпустить это и жить дальше — единственное, что сейчас имеет значение.

Я смотрю на Оза, его брови нахмурены, а в глазах отражаются беспокойные мысли. Глядя на наши переплетенные руки, я думаю о том, что будет дальше, если он продолжит воплощать свою месть. Всегда ли она будет нависать над нами? Исправит ли это только смерть его отца? Не думаю, что ответ «да». И Оз не хочет его смерти, он хочет его уничтожить. В конце концов, будет ли этого достаточно? Не станет ли это постоянной причиной для беспокойства?

— Я не хотел, чтобы это коснулось тебя, Айви. И именно поэтому я так долго держал Мэллори на расстоянии вытянутой руки. Я хотел быть уверенным, что все мои планы исполнимы, прежде чем все узнают, как много она для меня значит. — Он поворачивается ко мне и убирает с лица выбившуюся прядь волос. — Я хотел, чтобы ты поняла опасность, которой подвергаешься, будучи рядом со мной, но пришло время, чтобы все закончилось. Я обещаю следить за тобой и заботиться о тебе. Всегда.

Минуту мы сидим в тишине, прежде чем низкий голос нарушает ее:

— Если вам что-нибудь понадобится, ты знаешь, где нас найти.

С этими словами Брайана мы все встаем, и они с Айви выходят из кабинета. После того как двойные двери закрываются, Оз подходит ко мне, и мы снова садимся на диван.

— Ты в порядке, малышка?

— Ага, думаю, теперь я понимаю.

— По этой причине рядом с тобой находилась Пейдж. Это причина, по которой я всегда следил за тобой и паниковал, когда ты не была полностью защищена или не рядом со мной. — Он обхватывает мое лицо ладонями, и я вижу в его глазах такие интенсивные эмоции. — Я не могу потерять тебя. И не допущу ситуации, когда это может стать возможным. Никогда.

Его слова твердые и решительные, и я знаю, что он не откажется от мести. Я могу только надеяться, что в конце мы оба будем в безопасности.

Оз целует меня так страстно и основательно, что не остается места для споров. Теперь я принадлежу ему, и как бы ни должна сражаться с этим, я не буду. Я — его, а он — мой. Я сделаю все возможное, чтобы защитить нашу любовь и нашу, возможно, зарождающуюся семью.

 

Глава 30

Мэллори

На следующий день на работу я иду с Озом, так как Пейдж ушла раньше на тренировку. Мы заходим в лифт, и только я собираюсь нажать кнопку этажа бухгалтерии, как Оз останавливает меня и нажимает кнопку своего.

— Не знаю, что ты задумал, Оз, но я опоздаю. — Я поворачиваюсь к нему, и вижу на его лице застенчивое выражение. Он уже чуть не задержал меня, набросившись этим утром, пока я одевалась. Затем настоял и потащил меня к себе в квартиру, чтобы выбрать для него галстук, при этом все время бормоча, что нам не пришлось бы бегать туда-сюда, если бы я уже перевезла свои вещи.

— Оз? — нерешительно говорю я, когда он не смотрит на меня. — Что происходит? Что ты сделал? — Он напрягается, еще больше заставляя меня волноваться.

Лифт поднимается на верхний этаж, и двери открываются. Его помощница по административным вопросам, Джей, сидит за своим столом и перестает что-то яростно писать, когда слышит, что мы пришли.

— Мистер Осборн, мисс Салливан, — приветствует она нас, вставая и кивая. — Рабочие места перемещены и находятся на новом месте.

— Спасибо, миссис Роуз.

Администратор ярко улыбается и садится, возвращаясь к работе.

Оз берет меня за руку и ведет направо, дальше от двойных дверей своего кабинета.

— Оз, куда мы направляемся? — спрашиваю я, когда он тянет меня по коридору, заставляя задаваться вопросом, видит ли нас кто-нибудь. Люди уже должны были заметить, что мы часто вместе, но я еще не слышала никаких шепотков. Думаю, никто ничего мне не скажет. А его помощник, кажется, знает.

В конце небольшого холла находятся еще одни двойные двери, и Оз широко их открывает. В середине большой, окруженной окнами комнаты стоят два обращенных друг к другу стола. За одним из них сидит Скайлер, что-то печатая на клавиатуре.

— Что за… — говорю я, и Скайлер поворачивается, чтобы посмотреть на нас.

— Вид тут мне нравится намного больше, поэтому не будь такой привередой, — говорит она, перебивая меня и явно наслаждаясь сменой кабинета.

Я поворачиваюсь к Озу, он пожимает плечами, и я награждаю его убийственным взглядом.

— Ты не предоставишь нам минутку уединения, Скайлер? — спрашиваю я, не сводя взгляда с Оза.

— Конечно, пойду возьму диетическую колу из Keurig Cold (Примеч.: домашний аппарат по приготовлению газированных напитков из концентрата в герметичной упаковке, напоминающий работающую на «таблетках» кофемашину) в комнате отдыха. — Собираясь выйти из кабинета, она бросает через плечо: — Keurig Cold, Мэллори. Не лишай меня этого.

Я закатываю глаза, а потом двери закрываются. Скрещиваю руки на груди, ожидая объяснений.

— Мне действительно нужна помощь в специальном проекте, и я поговорил с Линдой, чтобы одолжить вас со Скайлер.

— И ты не подумал о том, чего хочу я? Оз, я говорила тебе, что ты должен уважать мое пространство, когда дело касается карьеры. Да, ты дал мне стипендию, но я надрывала задницу ради своих оценок. Знаю, что заслужила, и не хочу, чтобы это у меня забрали. Я не хочу, чтобы ты давал мне выдуманную работу, лишь бы я была ближе к тебе. Это все чушь собачья.

Я даже топаю ногой на последнем слове, но мне все равно. Я могу показаться неблагодарным ребенком, но он не должен так меня подталкивать. Он обещал мне не делать этого.

Оз убирает руки в карманы, будто изо всех сил старается не схватить меня, возможно, зная, что я отстранюсь. Он ненавидит, когда я так делаю.

— Я понимаю, как это выглядит, но мне действительно нужна твоя помощь. Кабинет был переделан несколько месяцев назад, но я не смог нанять подходящего для работы человека. Потом я увидел уровень производительности, с которым вы со Скайлер работаете, и подумал, что вы идеально подойдете для этого проекта.

Его заявление немного развевает мои сомнения, и мне становится интересно. Но не хочу отказываться от своей точки зрения.

— Разве мы не могли делать эту работу с этажа, на котором находились? — отрезаю я немного резче, чем намеревалась.

— На самом деле, нет. — Его голос звучит самодовольно, будто он выиграл этот раунд. — Проект требует от вас тесной работы со мной и моим администратором. Тот, кого я найму на эту должность, будет занимать этот кабинет независимо от того, будете это вы со Скайлер или кто-то еще. Думаю, вы обе могли бы внести в этот проект много хорошего. Мне нужен тот, кому я могу доверять.

Расслабляю скрещенные на груди руки, заинтересованная в предложении, несмотря на то, что все еще немного злюсь. Оз, как каток, и слишком хорош в том, чтобы заставить меня уступить тому, чего он хочет. Если это реальная возможность для реальной работы, а не стажировки, то мне очень интересно.

Он тянется, хватает меня за руку и выводит из кабинета, направляясь к своему. Джей вскакивает со стула, когда мы приближаемся.

— Кофе, сэр? — спрашивает она, и Оз качает головой.

— Никого не впускай, — говорит он ей, втягивая меня в свой кабинет и запирая нас. Звук замка отчетливо раздается в комнате.

— Что ты делаешь? — Я пытаюсь вытянуть свою руку из его хватки, но он хватает меня за бедра, поднимает и переносит на диван рядом со своим столом. Садится рядом. Я пытаюсь сдвинуться, но он усиливает хватку. Это одновременно возбуждает и выводит из себя. Мое тело реагирует на него так же, как и всегда, когда он становится главным.

— Как мы и говорили вчера на нашем частном обеде, я обнаружил, какой ценой мне досталось наследство. И хотя я с торицей отработал эти деньги, мне не нравится знать, что это началось с чего-то… — он делает паузу, будто пытается подобрать лучшее слово, — …сомнительного.

Я киваю. Не хотела бы, чтобы что-нибудь мое было связано с тем, что презираю. Но я не могу не задаться вопросом, насколько незаконно были получены эти деньги. Что такого ужасного нужно было сделать, чтобы заработать их?

— Долгое время я искал мести, и хотя часть меня все еще ненавидит его, думаю, лучше потратить мою энергию на заботу о тех, кого я люблю.

Я чувствую легкое волнение. Мысль о том, что, возможно, я заставила его захотеть сосредоточиться на другом, согревает меня.

— Я решил вложить большую часть своих денег в благотворительные проекты. Мне нужно два человека, чтобы разобраться, кто нуждается в деньгах, и куда их стоит направить. Я видел, что вы со Скайлер можете сделать с числами, и доверяю тебе все, что у меня есть, Мэллори. Я хотел бы, чтобы ты возглавила этот проект и помогла сделать что-то хорошее со всем, что мне дано.

— Ты хочешь, чтобы мы управляли благотворительными организациями твоей компании? — Внезапно в моей голове появляется уйма идей.

— Да. Думаю, вы со Скайлер могли бы сделать много хорошего и убедиться, что деньги идут в правильном направлении. Я действительно хочу изменить жизни детей. Тех, у кого нет поддержки. Помочь им на этом пути.

— Таким, как я, — говорю я, глядя ему в глаза.

— Как ты, — подтверждает он. — Я ненавижу своего отца, но мне интересно, нашел бы я тебя если бы не он? И за это я не могу его ненавидеть. Поэтому вместо того, чтобы вкладывать всю свою энергию в месть, я хочу вложить часть ее во что-то хорошее. Отдавая то, что было дано мне.

Его слова милые, и я хочу этого. Очень сильно. Отворачиваюсь от него, не зная, что сказать. Он ослабляет хватку на моих бедрах и разворачивает мое лицо, заставляя смотреть на него.

— Оз. — Я льну к его руке, когда он обхватывает мою щеку, поглаживая кожу большим пальцем. — Ты должен говорить со мной. Не пытайся подавить меня тем, что ты хочешь.

— Я знаю, — говорит он, и я слышу вину в двух простых словах. — Я пытаюсь. Я хочу лучшего для тебя, и солгал бы, если бы это так же не включало тебя как можно ближе ко мне. Но я обещаю, что постараюсь. — Он скользит рукой по моей спине и притягивает меня ближе к себе. — Я мог бы перевезти твои вещи в квартиру, как сделал это в офисе. — Он слегка улыбается, но я закатываю глаза, кусая внутреннюю часть щеки. — Видишь? Я стараюсь.

Внутри меня происходит борьба. С одной стороны мне хочется стоять на собственных ногах, а с другой — раствориться в Озе. Я хочу хоть раз в жизни получить удовольствие от заботы. Даже не знаю, почему борюсь с ним за контроль, когда в глубине души хочу позволить ему одержать верх. В действительности, это не борьба за контроль, это боязнь потерять его. Я боюсь наслаждаться тем, что могут отнять у меня. Я лучше всех знаю, насколько это возможно. Может, я и не помню своих родителей, но видела фотографии и фотоальбомы, спрятанные в шкафу дома у приемных родителей. На них мы выглядели счастливыми. Как нормальная семья. А потом пф-ф, они пропали. Зная, как идеально может быть с Озом, я становлюсь такой счастливой, но в то же время это пугает.

— Я говорю серьезно, — ругаю я, но внезапно оказываюсь прижатой к нему.

— Я тоже, дорогая. Я буду работать лучше рядом с тобой. На этом этаже лучшая охрана в здании. — Оз передвигает руку к моему животу и скользит по нему. Я знаю, о чем он думает. Он делает так с тех пор, как мы говорили о моей возможной беременности. — Мне нужно, чтобы ты была рядом.

Затем пальцами находит край моего свободного платья, скользит вверх по бедрам и к заднице.

— Когда я знаю, что ты рядом, мне легче дышится. Как бы безумно это ни звучало.

Его нежные и властные слова — моя погибель. Я только чуть сдвигаюсь, и он уже на мне — переворачивает меня на спину и опускается сверху. Его губы накрывают мои в поглощающем, интенсивном поцелуе, пока рукой он ласкает меня. Проходит всего мгновение, как он сдвигает мои трусики в сторону и наполняет меня собой.

Я стону ему в рот, когда он вонзается в меня. Каждое погружение заставляет меня двигаться навстречу. Его удары глубокие и длинные, и он берет меня так, будто не был со мной несколько дней. Будто мы не занимались любовью час назад.

— Черт, я становлюсь таким твердым, когда делаю тебя своей, — стонет он, отрываясь от моего рта. — Когда знаю, что ты растворяешься во мне с каждым разом все больше. День за днем. Постепенно. Позволь мне забрать тебя. — Оз прижимается губами к моей шее, и я наклоняюсь в сторону, чтобы дать ему то, что он хочет.

Он использует одну руку для опоры надо мной, а другой держит меня за бедро, чтобы удержать на месте для своих жестких толчков.

— Я не могу насытиться тобой. Быть достаточно близко. Я все думаю, что если ты все время будешь рядом, то эта одержимость остынет. Но, кажется, она только растет, — отрывисто говорит он мне на ухо. Я сжимаюсь от этих слов, возбуждаясь от его одержимости. — Тебе это нравится, не так ли? Знать, насколько я схожу по тебе с ума. Что не могу дышать без тебя.

— Да, — признаюсь я. Слова срываются с моих губ прежде, чем я осознаю это. Я не хотела говорить этого вслух.

— Я люблю тебя, — говорит он слова, и это вызывает мой оргазм, посылая сквозь меня крошечные искры. Я чувствую внутри себя освобождение Оза, и тепло его любви наполняет меня.

— Я тоже люблю тебя, — говорю я, больше не пытаясь сдерживаться. Я не хочу с этим бороться. Мне все равно, насколько это безумно. Я чувствую себя цельной только рядом с ним. Если Оз хочет поглотить меня, думаю, я могу позволить ему.

Он вздрагивает напротив меня.

— Скажи это снова.

— Я люблю тебя. — Слова так легко срываются с моих губ, потому что это ощущается правильно. Идеально.

Не знаю, как долго мы так лежим, но он прижимается ко мне, снова твердый.

— Оз. — Я пытаюсь сдвинуть его, зная, что должна вернуться к своему столу и выяснить, что мне нужно делать.

Он выходит из меня, издавая при этом стон. Смесь нашей страсти покрывает мои бедра, когда Оз возвращает мои трусики на место. Он пробегается пальцами по влажной ткани, затем нежно сжимает мою киску, прежде чем потянуть мое платье обратно вниз, прикрывая меня.

Я наблюдаю за ним, когда он поправляет свою одежду — заправляет свой все еще твердый член обратно в брюки, а затем приглаживает рубашку и галстук. От этого вида мне снова хочется запрыгнуть на него. Он выглядит так, будто у него был грубый, жесткий торопливый секс, и, полагаю, так и было. Мне нравится мысль, что это из-за меня он так выглядит.

— Продолжай смотреть на меня так, и никогда отсюда не выберешься. — Он смотрит на меня со знакомым голодным выражением на лице. Я хихикаю и подскакиваю, глядя вниз, чтобы убедиться, что мое платье на месте, и я не выгляжу так, будто у меня был секс в его кабинете.

Я направляюсь к двери, но Оз хватает меня за запястье, притягивая обратно к себе. Затем прижимается к моим губам, выбивая почву у меня из-под ног. Не знаю, как он это делает, но с каждым поцелуем будто поглощает меня, и делает это с бесконечной нежностью.

Слишком быстро он отстраняется.

— Иди, или мы вернемся на диван. — Я слышу, как поворачивается замок, и убегаю, возвращаясь в свой новый кабинет, где Скайлер снова печатает на компьютере за своим столом. Она поднимает голову, когда слышит, как я вхожу.

— У меня столько идей! — говорит она, вскакивая со своего стула, когда подхожу к своему новому столу и сажусь. Должна признать, приятно больше не находиться в кабинке. Первое, что я замечаю — наше с Озом фото на моем столе. Это с выходных. Я, полусонная, лежу на его груди. Даже не помню, когда он фотографировал. То, что он подумал сделать что-то такое восхитительное, заставляет меня улыбаться, и мне интересно, есть ли фото у него на столе.

Открываю верхний ящик, чтобы посмотреть, есть ли у меня блокнот, но захлопываю, когда Скайлер подходит к моему столу. О, Боже, надеюсь, она не видела, что внутри экземпляр «Чего ожидать, когда ждешь ребенка»! Она наклоняет голову набок, отчетливо осознавая, что я пытаюсь что-то скрыть.

Затем смотрит на мой стол и поднимает рамку с фото. Мгновение изучает его.

— Люди шепчутся, — говорит она, возвращая фото на место. — Думаю, лучше, если мы будем здесь, даже и без крутого проекта.

Я издаю стон, думая об офисных сплетнях, но что есть, то есть. Рано или поздно о наших отношениях станет известно.

— Насколько все плохо? — спрашиваю я не в силах удержаться.

— Сплетни на самом деле не о тебе. Больше о Майлзе, — признается она, вызывая мой интерес. — Говорят о том, что мистер Осборн не встречается. Никогда.

Я вспоминаю все разы, когда Оз шептал мне, как долго ждал меня. Что у него не было женщины с тех пор, как он увидел меня. Если это так, то я бы посмотрела на людей, кто говорит подобные сплетни.

— И как он относится к тебе. Люди в любом случае обнаружили бы. — Она опускает взгляд, будто не хочет говорить следующую часть. — Он всегда был холодным и даже не улыбался. Теперь он ходит с мечтательным взглядом.

— Это не так, — смеюсь я. Не назвала бы глаза Оза мечтательными. Напряженные, конечно. Ладно, возможно, нежные и ласковые, но мне нравится мысль, что я единственная, кто видит это. Единственная, из-за кого он может стать таким. От этой мысли в миллионный раз за сегодня у меня в животе порхают бабочки.

Скайлер пожимает плечами.

— Ага, мне он больше кажется пещерным человеком, но я видела, как он ударил парня, который заигрывал с тобой, поэтому мое видение может быть искажено. — Она оглядывает кабинет. — Удивительный пещерный человек, — последнюю часть она шепчет, будто Оз может ее услышать. Она действительно хочет остаться в этом кабинете.

— Что у тебя? — Я киваю на бумаги в ее руках.

— Я думаю не только о пожертвованиях и мероприятиях. С тем бюджетом, что у нас есть, мы можем позволить себе больше. — Она кладет бумаги передо мной. — Мы можем многое изменить, Мэллори.

Я смотрю на бумаги.

— Теперь я понимаю, почему Белый дом хотел, чтобы ты у них работала.

 

Глава 31

Мэллори

— Сегодня будет доставка в твой кабинет.

Я поворачиваюсь и вижу стоящего позади меня Оза в моей спальне, пока выбираю одежду для работы.

— Еще поющие телеграммы? — спрашиваю я через плечо, после чего возвращаюсь к шкафу.

Теплыми руками он обхватывает мою задницу. На мне серые кружевные стринги и соответствующий бюстгальтер, которые Оз оценивающе ощупывает.

Он смеется и легонько шлепает меня, прежде чем сесть на кровать.

— К сожалению, не в этот раз. У нас завтра мероприятие, и я знаю, что у тебя не будет времени ходить по магазинам, так что пришлю тебе несколько платьев.

Повернувшись, я опускаю руку на бедра.

— Завтра? И ты только сейчас говоришь мне? Какого черта, Майлз?

— Я знаю, что когда называешь меня настоящим именем, ты злишься. — О, да, он знает, что я злюсь, но на его лице глупая улыбка. — Кроме того, ты обещала мне, что пойдешь. Поэтому я помогаю.

Он делает глоток своего кофе, а я стою в нижнем белье, пытаясь вспомнить, когда говорила, что пойду на какое-то мероприятие. Затем воспоминание о сообщении от него, что я должна пойти с ним, всплывает в моей памяти. Оз прав, но это было целую жизнь назад.

— Оз, — топаю я ногой, зная, что он прав. — Ты мог бы меня предупредить? Что это за мероприятие?

— Малышка, я обо всем позабочусь. Тебе нужно только появиться и не отлипать от меня. Ты всегда выглядишь сногсшибательно, так что это не будет проблемой.

Я закатываю глаза, пытаясь игнорировать его милые слова.

— Оз, — говорю я на этот раз с предупреждением.

— Это анонимный аукцион, который пройдет в пользу организации «Нью-Йоркский Подкидыш». Это благотворительный фонд, призванный помогать семьям безопасным жильем и поддержкой образования.

На сердце становится тепло от его слов.

— Ладно, — тихо говорю я, поворачиваясь, чтобы взять платье.

— Ладно? — повторяет он.

Я надеваю темно-синее платье, и Оз встает позади меня. Он целует меня между лопаток, прежде чем застегнуть платье.

— Да. Я пойду с тобой. Но мне хотелось бы больше времени, чтобы подготовиться.

Он поворачивает меня лицом к себе и обнимает.

— Любовь моя, ты будешь самой великолепной женщиной в помещении, независимо от того, стараешься или нет. — Он наклоняется, целует мою шею и говорит, что любит меня.

— Я тоже люблю тебя, — отвечаю я, не способная сдержать улыбку.

Теплый аромат амбры и меда окружает меня, и я прижимаюсь к нему. Он в темно-синем костюме, который по цвету почти идентичен моему платью, и это вызывает у меня улыбку. Мы оба слишком сильно сходим с ума друг по другу, но я с этим смирилась. Я чувствую себя желанной, и не хочу это менять.

— Теперь давай приступим к работе, иначе я сниму с тебя это платье и порву еще одни трусики.

* * *

— Погнали, — говорит Скайлер, откидываясь на своем кресле.

Когда пришла на работу, я предупредила ее, что для меня сегодня будет доставка. Но не ожидала, что это произойдет через две секунды после того, как я войду в кабинет.

Я стреляю в нее резинкой, и она уклоняется с самодовольным выражением на лице.

Джей держит двойные двери открытыми, пока темноволосая молодая женщина прикатывает огромную стойку одежды. Она одета в ярко-желтое платье, которое подчеркивает все изгибы и выглядит красиво на ее безупречной темной коже. Мне сразу понравился ее наряд, и надеюсь, что на этой стойке есть что-то, что будет выглядеть на мне хотя бы вполовину так же хорошо.

Поднявшись с кресла, я приветствую ее, протягивая руку. Я нервничаю, но предвкушаю.

— Привет, я Мэллори.

— Приятно познакомиться, я Кимми Форд.

Скайлер заглядывает через мое плечо, практически отталкивая меня, чтобы дотянуться до одежды, и машет Кимми.

— Я Скайлер, и у меня четвертый размер.

— Не обращай на нее внимания, — говорю я, стукнув подругу локтем в ребра.

Кимми смеется и машет в сторону платьев.

— У меня ничего нет, кроме двенадцати вариантов для нее. Прости, детка. — Она подмигивает Скайлер, и осматривает меня с головы до ног. — Тебя будет весело одевать. Отличное декольте, красивые бедра. Ага. Поехали.

Я смотрю на Скайлер, которая потирает руки так, будто это самый лучший день.

— Ты стеснительна? — спрашивает Кимми, оглядывая наш кабинет в поисках приватного места.

Я смеюсь.

— Нет. Я жила в общежитии четыре года. Все в порядке. — Затем секунду размышляю и смотрю на Скайлер. — Переоденусь с другой стороны стойки. А то твоя подружка Джейми свернет мне шею.

Скайлер смеется и хватает телефон, без сомнений, чтобы передать Джейми то, что я сказала. Не хочу проявлять неуважение к их отношениям, и знаю, что Джейми очень ее оберегает.

Кимми разворачивает стойку к зоне отдыха, и я встаю с другой стороны, скрываясь от этих двоих. Снимаю платье, и Кимми указывает на то, с чего мне стоит начать.

Вся стойка — не что иное, как длинные платья, предназначенные для чего-то действительно фантастического. Я что, встречаюсь с президентом или собираюсь на анонимный аукцион? Полагаю, придется поверить, что Майлз и Кимми знают, что делать.

Примеряю три платья, и каждый раз, когда выхожу из-за стойки, Кимми качает головой. У меня есть свое мнение, но я собираюсь ей довериться. Четвертое платье, которое беру — золотистое с металлическим отливом. Придется снять бюстгальтер и трусики, чтобы надеть его, и когда делаю это, ощущаю приятный прохладный материал. Платье сидит на мне, словно вторая кожа.

Когда выхожу из-за стойки, Кимми отрывается от своего телефона и приветливо улыбается.

— Это оно.

— Вау, — восклицает Скайлер, осматривая меня. — Он убьет тебя. — Она улыбается, словно Гринч, и я не могу не засмеяться.

Кимми выдвигает из стойки зеркало в полный рост, и я смотрюсь в него. Платье великолепно и подчеркивает все мои достоинства. Крошечные веревочки перекрещиваются на спине и опускаются до талии. Золотистая сеточка не прозрачна, но создает иллюзию обнаженной кожи. Низкий вырез широко открывает декольте. От того, как оно ловит свет, кажется, будто моя кожа мерцает. Юбка обхватывает мои бедра и уходит в пол. Кажется, будто на мне жидкое золото, и я никогда не чувствовала себя сексуальнее.

— Он убьет нас обеих, — говорит Кимми, но очень широко улыбается. — Я прослежу, чтобы оно было должным образом упаковано. Это будет нашим секретом, пока не станет слишком поздно.

— Она мне нравится, — одобрительно кивает Скайлер.

Я оглядываю себя сверху вниз, не веря своим глазам. Никогда в жизни не носила ничего подобного, но выгляжу хорошо. Даже не могу найти скрытый недостаток. А это о чем-то, да говорит.

— На самом деле это печально, — говорю я и провожу руками вверх и вниз по материалу.

— Что? — говорит Кимми, глядя на меня в отражении зеркала.

Я поворачиваюсь и пожимаю плечами.

— Когда он сорвет его с меня, я больше не смогу его надеть.

 

Глава 32

Мэллори

После работы мы с Озом уходим, держась за руки, и теплое чувство распространяется у меня в животе. Я невероятно влюблена в него, и мы будто в коконе.

— Поужинаем? — спрашиваю я, когда у меня урчит в животе.

— У меня кое-что запланировано.

Оз подмигивает мне, притягивая ближе, и мы садимся на заднее сидение его лимузина, припаркованного перед входом. Когда мы оказываемся внутри, он протягивает мне небольшую спортивную сумку. Я скептически смотрю на него, но он улыбается и просит открыть ее. Внутри вижу сменную одежду, и мои подозрения возрастают.

— Хочешь посмотреть, как я раздеваюсь? — спрашиваю я улыбаясь.

Он снимает галстук, доставая свою сумку. Открыв ее, достает серую футболку. Расстегивает свою рубашку, снимая ее, и мой взгляд тут же скользит по его груди и твердому прессу. Должен быть какой-то закон, запрещающий выглядеть так хорошо, но я не отрываясь смотрю, как он надевает футболку. Она обтягивает его тело во всех правильных местах, и Оз подмигивает мне, потому что знает, на что я отвлеклась.

— У нас сегодня свидание, малышка. Не распускай руки.

Закатываю глаза на его дерзкую, но точную просьбу, и смотрю, как он достает голубую бейсбольную кепку. Тогда вижу логотип «Янкиз» на ней и на его футболке. (Примеч.: «Нью-Йорк Янкиз» (англ. New York Yankees) — профессиональный бейсбольный клуб, базирующийся в Бронксе, одном из пяти районов города Нью-Йорка). Достав свою одежду, замечаю, что у нас одинаковые кепки и футболки.

— Игра «Янкиз»? — В моем голосе явно слышится волнение.

— Надеюсь, тебе нравится бейсбол. — Оз снимает брюки и надевает джинсы и кроссовки.

Из сумки достаю пару джинсовых шорт и синие босоножки на пробковой подошве. Этот мужчина думает обо всем. Я поворачиваюсь к нему спиной, чтобы он мог расстегнуть мое платье и, когда стягиваю ткань, он оставляет там нежный поцелуй. Оглядываюсь на него и вижу, что Оз ниже опустил козырек кепки, и это сделало его образ еще более сексуальным. Он откидывается на сиденье и улыбается мне своей потрясающей улыбкой.

Снимаю платье и надеваю футболку и шорты.

— Не сказала бы, что являюсь фанаткой, но люблю хот-доги и пиво. Я ходила на пару игр в колледже, но никогда не была на профессиональных матчах. Не скажу, что досконально знаю все термины, но основы понимаю. Что еще более важно, я слышала, что у «Янкиз» неплохо кормят.

Оз смеется надо мной, а затем рассказывает все, что знает о команде. О его любимых игроках в детстве, об играх, на которые ходил. Когда говорит, его лицо загорается от волнения, и я представляю его молодым. От этого мое сердце тает. Я счастлива, зная, что даже после всего дерьма с его отцом и взрослением, у него были хорошие времена, которые он может вспомнить и поделиться со мной. К тому времени, как машина подъезжает к стадиону, Оз с радостью хватает меня за руку и тянет за собой. Его энтузиазм заражает меня, и я хихикаю, когда мы достигаем входа.

Как и обычно, когда мы идем куда-то вдвоем, охранник у входа смотрит на него и улыбается, убирая заграждение и беспрепятственно позволяя нам войти. Оз получает ВИП-обслуживание везде, куда мы ходим, и это все еще головокружительно, чтобы привыкнуть. У меня никогда не было всего самого лучшего, и в таком масштабе иногда это подавляет, но в то же время это круто.

Сначала мы идем к стенду с едой, покупаем пиво, хот-доги и соленые крендельки. После этого находим наши места прямо позади основной базы. Вид на стадион невероятный, и мой скромный опыт в колледже не может сравниться с таким грандиозном масштабом. Даже если не любишь бейсбол или «Янкиз», в магии всего этого есть что-то. Быть в окружении такого количества поклонников спорта, который они любят, и видеть, как соревнуются лучшие спортсмены — это волнительно. Но самое лучшее — это быть с Озом. Думаю, он мог бы отвести меня чистить туалеты, и мы бы все равно отлично провели время вместе. Он стал моей второй половинкой, и пока он рядом, я готова на все.

Мы сидим и общаемся в течение нескольких минут, и он указывает на игроков и тренеров, когда они разогреваются. К моему удивлению, один из питчеров, на которого он указал, видит его и окликает по имени.

— Осборн! Кто твоя девушка?

Игрок смотрит на меня и, подняв руку, машет. Я начинаю махать в ответ, но Оз хватает меня за запястье и опускает мою руку обратно на бедро, собственнически обхватывая его.

— Занимайся своими делами, Родригез.

Я прикусываю нижнюю губу, чтобы не засмеяться, когда Оз практически перелезает через меня, чтобы укрыть от взгляда игрока. Я потираю его широкие плечи, надеясь, что это поможет ревности отступить.

После государственного гимна Оз целует меня в щеку и шепчет на ухо:

— Посиди, малышка. Я скоро вернусь.

Он подходит к скамейке запасных, где есть небольшая дверь, и охрана открывает ее для него. Моя челюсть почти падает на землю, когда я вижу, как он идет на поле, и Родригез дает ему бейсбольный мяч. Они секунду дразнят друг друга, а затем обнимаются по-мужски, похлопывая друг друга по спине. После этого Оз занимает круг подачи, и арена хлопает и ликует.

— Черт возьми. — Я зажимаю рот двумя руками. Внезапно я нервничаю и возбуждаюсь одновременно. Не могу поверить, что он собирается выбросить первый мяч в игре «Янкиз», он не рассказывал мне.

Я наблюдаю, как он разминает длинные мускулистые руки, и кетчер занимает свое место. Толпа начинает реветь, Оз смотрит на меня и подмигивает, прежде чем занять свою позицию. Я задерживаю дыхание, когда он подкручивает и выпускает мяч. Кажется, будто время останавливается, когда я смотрю, как мяч медленно покидает его руку и перелетает через основную базу, оказываясь прямо в перчатке ловца.

Мой мужчина хорош во всем. И выбрасывание первого мяча в бейсбольном матче не исключение. Его физическая форма достойна любой команды высшей лиги, а скорость и точность идеальны. Могла бы сказать, что шокирована, но это не так.

Подпрыгиваю, поднимаю руки в воздух и кричу так громко, как могу. Если не ошибаюсь, вижу на его щеках румянец, когда он покидает круг подачи, и «Янкиз» выходят на поле. Он останавливается и позирует фотографам с некоторыми игроками, а затем возвращается на арену туда, где сижу я.

Я прыгаю в его объятия и обнимаю его с безудержным волнением, будто он выиграл Мировую серию, а не просто бросил один мяч. Оз целует мою шею и обнимает, прежде чем опустить на место и занять свое место рядом со мной.

— Ты был невероятен. Как ты мог не сказать мне? — Я игриво шлепаю его по руке, и он тянется, сжимая мое бедро.

— Не хотел сглазить. — Оз целует мою шею, и я улавливаю теплый аромат амбры. От этого пальцы на ногах поджимаются, а сердце трепещет, но он слишком быстро отстраняется. — Кроме того, мне нравится тебя удивлять.

— Оно и видно.

Мы наблюдаем за игрой на протяжении нескольких подач, заказывая пиво и отлично проводя время. Никогда не думала, что смогу так весело проводить время на бейсбольном матче, но с Озом всегда так.

— Ладно, где уборная? — спрашиваю я, озираясь.

— Слева вверх по лестнице, — указывает Оз. — Подожди секунду, и я пойду с тобой.

И как раз в этот момент подходит репортер и просит у Оза короткое интервью. Я вижу выражение его лица, и он начинает отказываться, но я сжимаю его руку и даю знать, что все в порядке. Он долго смотрит на меня, и я улыбаюсь, оставляя его разговаривать с репортером, в то время как ускользаю в туалет.

Наверху лестницы вижу Капитана. Он будто появился из ниоткуда. Я машу ему, а потом сразу же вижу уборную. Делаю шаг и, не глядя, налетаю на кого-то.

— О, извините…

Внезапно останавливаюсь, когда вижу, что это Джоэл. Я не видела его с того вечера, когда появился Оз и ударил его по лицу. Ему требуется секунда, чтобы узнать меня, но как только он это делает, поднимает руки и отходит на шаг назад.

Я хочу объясниться по поводу того вечера и извиниться.

— Привет, Джоэл. У меня не было возможности…

— Мэллори. Ты хороший человек, но я не собираюсь вмешиваться в твои отношения с парнем. — Он отходит еще на шаг. — Мне не нужна твоя драма.

— Моя драма? — Я обижаюсь на его намеки. Будто его попытки облапать меня без разрешения были совершенно нормальными.

— Ага, мне не нужно, чтобы твой мужчина преследовал меня.

Повернувшись, он уходит, и я подумываю о том, не крикнуть ли ему что-нибудь в след, но затем думаю, что, вероятно, лучше отпустить это. Оз всегда будет защищать меня и держать в безопасности, и как бы мне ни нравился Джоэл как профессор, у меня никогда не было к нему никаких чувств, кроме профессиональных. По пути в уборную понимаю, что не испытываю чувства вины из-за того, что произошло тем вечером, и я рада, что покончила с этим.

После того, как заканчиваю свои дела, я выхожу и вижу прислонившегося к стене Оза. Он выглядит настолько сексуальным в низко сидящих джинсах, обтягивающей футболке и повернутой назад бейсболке. Он выглядит дерзким, и я не могу не влюбиться в него еще немного больше.

Когда подхожу к нему, обнимаю его, и он наклоняется, чтобы сладко поцеловать меня.

— Торт «Муравейник»? — бормочет он у моих губ, и я тут же оживляюсь.

— О, ты действительно знаешь путь к сердцу женщины.

— Есть только одно женское сердце, которое я хочу.

Боже, слова, что он говорит, будто из романтической книги. Как мне могло так повезти?

— Продолжай подлизываться ко мне так, и я поделюсь с тобой своим «муравейником».

Я подмигиваю ему, но при этом остаюсь серьезна. Хватаю его за руку, потянув за собой, и веду нас туда, где они продаются.

* * *

В конце игры «Янкиз» выигрывают, и я почти охрипла от пения и криков. Никогда не думала, что ходить на бейсбольный матч может быть так весело, но должна сказать — с Озом все лучше, чем себе представляла.

Когда мы идем к выходу, Оз тянет меня в другую сторону.

— Сюда, малышка. Еще одна остановка перед возвращением домой.

Он ведет меня по коридору к лифтам, и через секунду двери открываются, и я удивлена, увидев его маму.

— Это мой мальчик! — сияет Вивьен и протягивает руки, тепло обнимая его. — Отличная подача. Уверена, ты слышал мои инструкции из ложи. — Она отпускает его и поворачивается, притягивая меня в такие же объятия. — Мэллори, вы двое выглядели очаровательно, обнимаясь. Так мило с вашей стороны проводить меня.

— Я не знала, что вы здесь. — Я улыбаюсь ей в ответ. Она выглядит очаровательно в темно-синих брюках и кардигане «Янкиз».

— О, Оз достал для меня сезонный абонемент в ложе. Что я могу сказать, синий цвет «Янкиз» мне к лицу.

Он ухмыляется, и тогда я вижу сходство между матерью и сыном.

— Просто подумал, что провожу тебя до машины и послушаю о том, насколько удивительной была моя подача, — шутит Оз, протягивая руку маме.

— Всегда напрашиваешься на комплименты. — Вивьен закатывает глаза. Я действительно люблю эту женщину.

Мы идем вперед, где ее ждет водитель, и она тянется, чтобы поцеловать Оза в щеку. Она целует и меня, но прежде, чем отстраниться, шепчет мне на ухо:

— Я никогда не видела, чтобы он так улыбался. Спасибо, Мэллори.

После этого она отстраняется, и Оз помогает ей сесть на заднее сидение автомобиля. Когда водитель отъезжает, мы направляемся к лимузину Оза.

— Что она тебе сказала? — спрашивает он, нежно сжимая мою руку.

— Она сказала, что я тоже хорошо выгляжу в синем цвете «Янкиз».

Оз смеется, и этот звук доставляет мне удовольствие. Его улыбка широкая, от чего появляются ямочки, и я понимаю, что готова на что угодно, лишь бы видеть это зрелище каждый день.

 

Глава 33

Мэллори

Лениво потягиваюсь в постели, нежась в запахе обернувшегося вокруг меня Оза. Я лежу на спине в его кровати, его голова покоится у меня на груди, а нога перекинута через мои ноги. Я до такой степени привыкла спать, ощущая его вес, что не знаю, смогу ли спать без него.

Услышав слабый стук, перестаю потягиваться и прислушиваюсь. Через секунду стук повторяется.

— Оз, думаю, кто-то стоит у двери.

— М-м-м? — мурлычет он, зарываясь лицом в ложбинку моей груди.

Он толкается бедрами вперед, и твердая длина прижимается к моему бедру. Киска сразу же сжимается, желая удовлетворить его ненасытную потребность.

На этот раз стук раздается громче. Оз смотрит на тумбочку и проверяет время.

— Сейчас девять тридцать. Они могут подождать, — бормочет он, а затем снова прижимается лицом к моей груди.

Я смеюсь и толкаю его, но не сдвигаю ни на сантиметр.

— Кто пришел?

— Какой-то обломщик, — говорит он, перемещая свое большое тело над моим.

Не убирая лицо от места, куда уткнулся, он раздвигает коленями мои бедра и толкается членом в меня. Еще даже окончательно не проснувшись, требует входа. Я обнимаю его ногами, открывая то, что он хочет, и Оз погружается в меня до самого основания.

— Доброе утро, малышка, — Его слова приглушены, так как в этот момент он всасывает мой сосок в рот.

Толстый член широко растягивает меня, когда Оз начинает двигаться во мне. Раздается еще один стук, но теперь меня это не заботит, потому что он внутри меня, и ничто другое в мире не имеет значения, когда мы связаны таким образом.

Внезапно рядом с кроватью звонит городской телефон, и Оз рычит. Входит в меня один раз, прежде чем потянуться и схватить его.

— Что? — кричит он, все еще находясь глубоко внутри меня.

Я слышу, как кто-то говорит, но не могу разобрать слов. Через секунду Оз опускает ладонь на мой рот и снова двигается. Мои глаза округляются от шока, что он трахает меня, пока говорит по телефону. Но по другой, более темной причине, из-за этого я намокаю сильнее.

— Я слышал, — говорит он, облизывая губы и оглядывая мое тело. Я знаю, ему хочется прижиматься к моей коже губами. Он не может удержаться и ласкает меня языком каждый раз, когда мы занимаемся любовью.

Я шире раздвигаю ноги, и мое возбуждение покрывает его член, когда он скользит во мне.

Из телефона доносится еще больше слов, и я решаю позабавиться.

Открываю рот под его рукой и облизываю ладонь. Когда смотрю в его потрясающие глаза, вижу, как они темнеют, и он крепче сжимает телефон.

— Пять минут, — рычит он в телефон, а затем швыряет его рядом с кроватью.

Оз убирает руку и встает на колени, поднимая меня с собой. Рычит, когда я сажусь, и хватает меня, сердито вонзаясь в мое тело. Яростный взгляд его глаз и агрессивное собственничество, исходящее от него, мгновенно поглощают меня, и я кончаю.

Я кричу, когда он толкается последний раз, опустошаясь внутри меня. Мы прижимаемся друг к другу, пытаясь отдышаться, пока успокаиваемся после сумасшедшего горячего секса.

— Что там произошло? — спрашиваю я, улыбаясь ему в грудь. Целую татуировку с моим именем, а затем прижимаюсь к ней щекой.

— Пришла команда людей, которые помогают вам с Пейдж подготовиться к сегодняшнему вечеру, а я еще не был готов отпустить тебя.

Оз дарит мне самый сладкий поцелуй, а я смотрю в его нежные голубые глаза.

Когда он отстраняется, я улыбаюсь ему и поднимаюсь с кровати.

— Позволь мне ополоснуться, а ты можешь поприветствовать наших гостей.

Я слышу, как он ворчит позади меня. Смотрю через плечо и вижу, что он наблюдает за тем, как я ухожу. Ненасытный.

Собираю волосы и принимаю быстрый душ, не зная, чего ожидать от сегодняшнего дня. Вчера вечером Оз сказал, что попросил Кимми организовать, чтобы кто-то пришел сегодня сделать мне прическу, но еще рано. Думаю, она захотела перестраховаться. Еще достаточно времени, потому что прием начнется не раньше шести часов.

Выйдя из душа, обматываю вокруг себя полотенце и иду в гардеробную Оза. Планирую взять рубашку и какие-нибудь его шорты, чтобы надеть, пока будут делать прическу. Включаю свет и останавливаюсь, оглядывая пространство.

— Майлз! — кричу я, не двигаясь с того места, где застыла.

Через секунду он подходит ко мне сзади, обхватывая руками за талию. Целует мое голое плечо, а я обвожу рукой комнату.

— Что это, черт возьми, такое?

Больше половины помещения заполнено одеждой, которая, я знаю, черт возьми, не моя, но идеально мне подойдет.

— Я не вижу проблемы, Мэллори. Ты не хочешь, чтобы я давил и делал что-то, не поговорив с тобой. Так что я не переносил твои вещи с третьего этажа. Я купил новые.

— Оз! — в ярости я закрываю ладонями лицо.

— Лазейка, малышка, — говорит он и шлепает меня по заднице. — А теперь надень что-нибудь. Они ждут в столовой.

Оз выходит из гардеробной, прежде чем успеваю спросить, что он имеет в виду. Качаю головой, не имея времени спорить с ним. Подхожу к первой стойке одежды. Осматриваю несколько вешалок и вижу кое-что удобное. Но когда присматриваюсь, замечаю кое-что на всех ярлычках.

«Для беременных».

В животе что-то сжимается, и я вспоминаю о своих месячных, которые должны начаться в любой день. Оз, должно быть, очень хочет, чтобы я забеременела, если уже все спланировал. Через мгновение я придумываю план.

Иду к другой стойке и вижу, что там обычная одежда, так что хватаю майку с вшитым бюстгальтером и пару штанов для йоги, поэтому не беспокоюсь о нижнем белье. Хотя, Бог знает, если он купил мне целый шкаф одежды, то, вероятно, купил и белье.

Покинув гардеробную, останавливаюсь и прислушиваюсь к Озу. Слышу его дальше по коридору, поэтому хватаю свою сумочку с комода. Достаю секретный телефон, который дала мне Пейдж, и включаю его.

Отправляю ей короткое сообщение, надеясь, что ее телефон включен, и жду. Через секунду от нее приходит смс, и я одновременно нервничаю и чувствую облегчение.

 

Глава 34

Мэллори

Два часа спустя меня полируют и полируют, не оставляя живого места.

Ненадолго зашла Кимми и оставила секретное платье, которое теперь висит в моем новом гардеробе. Перед уходом она озорно улыбнулась мне.

Два человека делают мне маникюр и педикюр, а третий занимается волосами и макияжем. Меня выщипали и натерли, и когда заканчивают наносить гель, в столовую входит Пейдж. У нее в руках сумочка.

— Привет, — говорит она, оглядывая меня с головы до ног, а затем осматривает комнату. — Где Оз?

— Он решил поработать, пока меня немного балуют. — Я смотрю на женщин, работающих надо мной, и улыбаюсь. — Дамы, не возражаете, если я сделаю перерыв? Уже почти обед. Возможно, нам всем стоит отдохнуть.

Оз приготовил несколько тарелок с закуской, и Пейдж направляется к сэндвичам.

Все соглашаются, и я встаю со стула и иду с Пейдж в спальню. Когда мы добираемся туда, затаскиваю ее в ванную и закрываю за нами дверь.

— Тебе не кажется, что это немного подозрительно? — тихо спрашивает она.

— Просто отдай его мне. — Я протягиваю руку и жду.

Пейдж открывает сумочку и вытаскивает тест на беременность, шлепая им мне по ладони.

— Ты не поверишь, через что мне пришлось пройти, чтобы заполучить его, Мэл. Думаю, Капитана чуть удар не хватил, когда он увидел, что я покупаю. — Она улыбается мне зловредной улыбкой, и я бы засмеялась, если бы не была так напугана.

— Я выбросила упаковку, чтобы тебе не пришлось разбираться с мусором. Но я все прочитала. Одна полоска — ты не беременна. Две полоски — ты залетела. Он кажется довольно простым в использовании.

Я киваю и делаю то, что говорит мне Пейдж. Осматриваю палочку, иду в туалет и сажусь. Держу палочку и стараюсь не писать себе на руку. Когда заканчиваю, опускаю ее на стойку, а потом встаю и мою руки.

— Ты в порядке? — спрашивает Пейдж, нервно глядя на меня.

— Ага. Я боюсь, но не знаю почему. Я люблю Оза, и он любит меня. Было бы замечательно завести с ним ребенка, но меня это беспокоит. С тем количеством секса, что у нас есть, и всей защитой, которую мы не используем, я, вероятно, беременна.

Пейдж смеется и толкает меня в плечо.

— Ты чувствуешь себя беременной? Тебя тошнило?

— Нет, вообще нет. Но я никогда раньше не была беременной, поэтому откуда мне знать?

— Это очень важно, Мэл. Но я знаю тебя, и ты бы не допустила ничего подобного, если бы не была уверена. Может быть, хоть и глубине души, думаю, ты с первого дня с Майлзом знала, что это Он.

Я киваю, во всем теле ощущая тепло. Она права. В глубине души я знала, что он для меня. И если от нашей любви родится ребенок, то я буду самой счастливой женщиной в мире.

Пейдж проверяет часы и кивает. Подхожу к тесту и поднимаю его, мои пальцы дрожат. Я смотрю на него, и мое сердце разбивается, когда вижу, что там всего одна полоска.

— Отрицательный. — Пейдж подтверждает то, что я вижу.

— Мэллори? Пейдж? — зовет Оз, стуча в дверь ванной.

Запаниковав, я открываю нижний шкафчик и прячу тест под рулоны туалетной бумаги. Выпрямившись, я смотрю на Пейдж, которая поднимает в растерянности руки.

— Сейчас выйду, Оз. — Я стараюсь говорить спокойно. — Пейдж, эм, Пейдж должна была помочь мне в ванной, чтобы я не испортила маникюр, — торопливо говорю я, пытаясь скрыть то, что мы делали.

Пейдж поднимает два больших пальца, и я прижимаю ладони ко рту, чтобы не запаниковать.

— Ладно, — говорит Оз, но не кажется убежденным. — Я буду в столовой, когда вы закончите.

Мы ждем еще минуту или две, прежде чем переводим дух и выходим из ванной.

— Черт, это было близко, — говорит Пейдж, и почему-то ее слова жалят.

Я не беременна, и меня удивляет, насколько расстроена от этой мысли.

 

Глава 35

Мэллори

— Не могу поверить, что согласился на это.

Оз проводит пальцем по моей груди. Это простое прикосновение посылает мурашки по моим рукам. Я облизываю губы и смотрю на него. Мы находимся здесь двадцать минут, и все это время Оз не выпускает меня из своей хватки. Я прижата к нему с тех пор, как вышла из нашего здания. Думаю, он даже избегает людей, держа нас в заложниках в углу бального зала.

— Видишь, тебе холодно. Ты должна взять мой пиджак. — Он начинает снимать пиджак, вызывая у меня смех.

— Я в порядке, — улыбаюсь я, и он хмурится.

— Я обязательно поговорю с мисс Форд о вещах, которые она выбирает для тебя, — бормочет он себе под нос, осматривая комнату. Оз чуть перемещается, закрывая меня, и мне приходится бороться с улыбкой.

— Мы собираемся прятаться в этом углу весь вечер? — Я сильнее прижимаюсь к нему, пытаясь остудить некоторые его пещерные повадки. Напряжение рокочет в его теле под пиджаком. Он в черном, словно оникс, смокинге и соответствующей рубашке. Но сегодня без галстука. Вместо этого у него расстегнута верхняя пуговица рубашки, демонстрирующая сексуальную шею. Каждый раз, когда двигается его адамово яблоко, я хочу пробежаться по нему языком. Сегодня вечером он выглядит мрачным, одетый во все черное, и мне трудно контролировать свои темные желания.

Потянувшись, обхватываю руками его шею, и он смотрит на меня сверху. Приподнимаюсь на носочках, и он двигается мне навстречу, мягко целуя в губы.

— Я только твоя. Обещаю, — говорю я ему, отстраняясь.

— Я знаю. Но мне не нравится, что ублюдки смотрят.

Его рука лежит на моей спине, затем скользит ней вниз к заднице, слегка сжимая ее. Я целую его открытую шею и отстраняюсь.

— О, прости, я оставила на тебе немного помады. — Я стираю блеск с его шеи, но он останавливает меня.

— Оставь. — Оз еще раз сжимает мою задницу, а затем прижимает к своему стояку, и он упирается мне в живот. — Мне нравится твоя метка. Ты должна позволить оставить на тебе одну из моих.

Наклонившись, он целует мою шею, но я отстраняюсь прежде, чем он может углубить поцелуй.

— Больше никаких засосов. По крайней мере, там, где их могут увидеть все.

Оз улыбается мне в шею, и я счастлива, что его внутренний пещерный человек умиротворен. На данный момент.

— Я говорил не об этой отметке. Я имел в виду между твоих ног. Думаю, я бы чувствовал себя намного лучше, если бы знал, что прямо сейчас ты ощущаешь, как я покрыл твои бедра. — Он слегка прикусывает мою шею, и я дрожу от желания. — И твою киску.

Мое сердце сжимается от его слов, но я только больше наклоняю голову к нему. Хотелось бы, чтобы мы сделали то, о чем он говорит, но это было сложно с охраной, ожидающей в гостиной, пока я выйду, готовая к выходу. Вероятно, поэтому он не пометил меня.

— Майлз, — зовет мужчина. Оз слегка напрягается от звука своего имени и неохотно отпускает меня. Он оборачивается, и я еще больше краснею от того, что нас поймали за обжиманиями.

— Том. — Оз притягивает меня ближе к себе, а другую руку протягивает для рукопожатия. Похоже, подошедшему мужчине за пятьдесят, волосы с проседью, и мне кажется, что я видела его раньше, но не могу вспомнить где. Как и все здесь, он в смокинге, который, вероятно, стоит больше, чем я зарабатываю за год.

Том с любопытством смотрит на меня. Я видела такие взгляды от других, когда мы вошли. Оз сказал, что его не привыкли видеть с девушками, если только он не приходит с мамой.

— Мэллори, это Том Сандерс. Он работает в сфере недвижимости.

Том протягивает руку, чтобы пожать мою. И тогда я понимаю, где раньше его видела. Его лицо красуется на зданиях и автобусах по всему городу.

Он берет мою руку и наклоняется, чтобы поцеловать, но Оз хватает мое запястье, тянет мою руку назад и сам целует ее. Мужчина смеется.

— Никогда не думал, что доживу до этого дня, — говорит он, и по какой-то причине я чувствую гордость. Оз всегда хотел только меня.

Я оглядываю зал и вижу, как другие смотрят на нас, но отворачиваются, когда встречаются со мной взглядом. Возможно, вокруг наших отношений с Озом поднялась небольшая шумиха, но теперь все будут знать, что у нас все серьезно.

— Этот день был давно. Она моя в течение многих лет, просто она была не здесь — не в этом городе — и я не мог взять ее с собой, — исправляет Оз, и я улыбаюсь ему.

Каждый раз, когда я говорю ему, что мы движемся слишком быстро, он всегда поправляет и меня. Говорит, что мы вместе с того дня, когда он впервые увидел меня, и я закатываю глаза. Но внутри всегда таю. Мне все еще трудно осознать то, что он ждал несколько лет, чтобы быть со мной. Это объясняет, почему Оз настолько не любит делиться моим вниманием. Он ждал все эти годы, и он эгоистичен, когда дело касается меня. Как это может не нравиться?

— Вивьен не будет?

Я вижу разочарование на лице мужчины, и это пробуждает любопытство. Даже не думала, что мама Оза ходит на свидания, но на лице Тома ясно виден интерес.

— Не сегодня, — это все, что говорит Оз, и даже я немного разочарована этим.

— Я видела ваше лицо на баннерах зданий, не так ли? — спрашиваю я, возвращая к себе внимание Тома.

— Боже, они преследуют меня, — смеется он. — Это идея моей команды по маркетингу. Но скажу точно, что не буду делать этого снова.

— Почему? Мне кажется, вы чудесно на них выглядите. — Рука Оза на моем бедре напрягается, и я пихаю его локтем. — Помню, видела один, когда встречалась с Вивьен, и она сказала то же самое. — Я не могу остановить эту маленькую невинную ложь.

— Правда?

— Оз, разве ты не помнишь? Это было на прошлой неделе. — Я смотрю на него, поощряя взглядом, но он, по-видимому, не читает язык моего тела так, как Пейдж. Поэтому снова пихаю его локтем, потому что это, кажется, сработало в прошлый раз.

— Не припомню, — сухо говорит он.

Боковым зрением я вижу Пейдж. Они с Капитаном оба пришли на мероприятие, но одеты неприметно, чтобы не походить на телохранителей. Оз пригласил их обоих, наряду с другими охранниками — с сегодняшними дорогостоящими лотами на аукционе нужно получить максимальную охрану.

Пейдж сделала прическу и макияж в квартире Оза, но ушла к нам домой одеваться. Я осматриваю ее с головы до ног, пока она приближается в обтягивающем платье до пола без бретелек. Оно выглядит консервативно, пока она не делает шаг, и тогда я вижу, что разрез доходит до самого верха ее бедра. Уверена, что с таким платьем надевать нижнее белье не вариант, и это вызывает улыбку. Она выглядит невероятно, а Капитан выглядит так, будто жует стекло.

— Извините меня, — говорю я, но Оз не отпускает меня. — Дамская комната.

Он смотрит поверх моей головы и, должно быть, видит Пейдж, потому что ослабляет мертвую хватку.

— Возвращайся ко мне.

— Всегда, — говорю я ему, получив еще один быстрый поцелуй, прежде чем поворачиваюсь и следую за Пейдж. По выражению ее лица можно сказать, что она злится.

Я ловлю ее возле дамской комнаты и хватаю за руку.

— Слушай, — огрызается она, но осекается, когда видит, что это я.

Хорошенько рассматриваю ее лицо. Вся ее помада смазана.

— С кем ты сосалась?

— Аргх, — рычит она, напоминая мне своего брата.

Я все еще забываю, что они родственники, но время от времени что-то вроде этого напоминает мне. Она хватает меня за руку, вытаскивает из туалета и идет по небольшому коридору в какую-то причудливую гостиную.

— Капитан поцеловал меня! — наконец, говорит она, вытирая губы тыльной стороной ладони. — Или, может быть, это я поцеловала его. Не знаю. Я хотела, чтобы он перестал говорить. Тогда, ну… — Она поднимает руки вверх, будто действительно не знает, что произошло.

— Это было хорошо?

— Мэл, я серьезно.

Хочу сказать ей, что я тоже, но не делаю этого. Не знаю, почему это так сложно. Разве они не ходят вокруг да около с тех пор, как встретились?

— Что произошло? — вместо этого решаю спросить я.

— Он загнал меня в угол из-за теста на беременность.

— О, Боже, ты ведь не сказала ему, да?

Я еще даже Озу не сказала, и у меня такое чувство, что он будет разочарован, когда узнает, что тест отрицательный.

— Конечно, нет. — Она морщится, будто не может поверить, что я спросила ее об этом.

— Прости. Я знаю. Просто немного паникую.

— Райан думает, что тест мой, и беспокоится обо мне.

— Значит, он думает, что ты беременна? Ты не сказала ему, что это не так?

На ее лице появляется застенчивый взгляд.

— Когда я уронила перед ним сумку, я увидела, он разозлился из-за этого, и, возможно, позволила ему думать так.

Конечно, она так сделала.

— И сейчас он загнал меня в угол. Сказал, что мне стоит заниматься бумажной работой, если я на самом деле беременна. А потом я сказала ему не лезть не в свое чертово дело.

Это тоже не удивительно.

— И это привело к поцелую?

Пейдж качает головой.

— Он начал давить, спрашивая, кто отец. Он был в бешенстве, Мэл. Типа серьезно разозлился. Потом сказал, что никого не может быть, и я спросила его, откуда ему знать.

— Они все знают, — говорю я, подтверждая то, что она и так понимает.

— Да, но потом… — Она снова качает головой, будто не верит в то, что собирается сказать. — Затем он сказал, что если и есть другой мужчина, то он не должен быть со мной, и что если я хочу, то Капитан будет рядом. — Она делает шаг ко мне. — Даже опустил свою гребаную руку мне на живот, Мэл.

Интересно, злится ли Пейдж из-за этого или в восторге.

Я определенно таю от того, насколько это мило, потому что вижу, как Капитан наблюдает за ней. Он хочет ее и, несмотря на возможную беременность от другого мужчины, хочет быть частью ее жизни. Сильно. Это много говорит о том, что он чувствует, если вы меня спросите.

— А затем мы сцепились. В полном смысле этого слова. Он схватил меня и толкнул к стене, будто в гребаном фильме.

— Я не понимаю, почему ты злишься и выглядишь взбешенной.

Она снова подносит руку ко рту, будто все еще ощущает поцелуй.

— Я не знаю. Все, что я чувствую — злость, и я даже не уверена, на кого злюсь. Черт возьми, Мэл, я действительно могу в него влюбиться.

— Что в этом плохого? — Я делаю к ней шаг.

— Он мне не подходит. И если бы он знал настоящую меня, он бы ушел. Вдумайся. Он словно мистер Совершенство, делает все по правилам, и ну… — она смотрит в пол, — …а я нет, и у меня нет никаких планов. На самом деле у меня есть планы… — Она затихает, и мое сердце сжимается.

Я хочу сказать ей, чтобы она отпустила все, но знаю, что это никуда меня не приведет. На самом деле, это может вытолкнуть меня из тех областей ее жизни, в которые я пыталась последнее время вступить. Те, которые она скрывала. Те, которые делают Пейдж, ну, Пейдж.

Внезапно открывается дверь, заставляя нас обернуться и увидеть, что в проходе стоят Оз и Капитан. Пейдж замирает, а я направляюсь к Озу.

— Прости. Нужна была помощь, чтобы поправить кое-что на моем платье, — говорю я, когда подхожу к мужчинам. Беру Оза за руку. — Теперь ты покажешь мне аукцион или будешь держать в углу весь вечер?

Он снова притягивает меня к себе, будто приклеивая к своему боку.

— До тех пор, пока ты снова не покинешь меня.

— Идет.

Мы проходим мимо Капитана, который отходит с нашего пути.

— Тут кое-что есть. — Я указываю на свой рот, и он поднимает руку, вытирая свой. Сдерживаю улыбку, пока он стирает помаду. Пейдж следует за нами и обходит Капитана, оставляя как можно больше пространства между ним и собой.

Мы ходим у аукционных столов, рассматривая лоты, и Оз несколько раз останавливается, чтобы поговорить с различными людьми. С другими он кажется намного холоднее и строже. Раньше я этого не замечала. Наверное, потому, что обычно есть только он и я. Только наедине мы можем быть сами собой. Для меня удивительно видеть в нем разницу. Я бы солгала, если бы сказала, что мне не нравится быть единственной, кому достается нежная сторона Оза. Когда мы проходим дальше, то добираемся до антикварного кольца, и я не могу оторвать от него взгляда. Центральный темно-синий камень квадратный. Его окружают небольшие бриллианты, и он сверкает на свету. Синий — такой же, как и глаза Оза. Должно быть, это самый красивый сапфир, который я когда-либо видела.

— Тебе оно нравится? — спрашивает Оз.

— Оно прекрасно. — Я практически лишаюсь дыхания, когда поднимаю информационную карточку. Ставка начинается с четырех миллионов долларов.

В карточке говорится, что это «Камень Преданности», и я переворачиваю ее, чтобы прочесть историю кольца.

Это кольцо было подарено Эбигейл Ричмонд ее возлюбленным, бароном Фредериком де Мандевилем. Они тайно поженились в 1885 году, потому что она была дочерью фермера, а его семья не одобряла этого. Фредерик подарил Эбигейл сапфир в два карата, прежде чем отказался от своего титула и решил жить скромной жизнью за городом со своей женой. После сорока четырех лет брака Эбигейл скончалась 2 октября 1929 года, а на следующий день от разбитого сердца умер Фредерик де Мандевиль. Кольцо было пожертвовано наследниками.

— О, это так грустно, — говорю я, опуская карточку на место.

Оз проводит носом по моей шее.

— Почему это грустно? Как по мне, звучит очень мило.

— Я не знаю. Он так сильно ее любил. Кольцо снова должно найти такую же любовь. Не участвовать в аукционе. Но, думаю, деньги сделают много хорошего. — Я поворачиваюсь, глядя на него. Он сильнее притягивает меня к своему телу, и я хочу оказаться дома. Наедине. Чтобы на нас не смотрело так много глаз. Они, кажется, никогда не перестают это делать.

— Все на тебя смотрят, — говорю я Озу.

— Нет, все смотрят на тебя, — поправляет он, и я слышу его раздражение.

— Тогда забери меня домой? Где только ты сможешь на меня смотреть.

— Черт возьми, да.

Он хватает меня за руку, тянет нас через бальный зал, и я не могу сдержать смех. Другой рукой он достает свой телефон и вызывает водителя. Я хотела уйти с того момента, как мы приехали сюда, и не потому, что чувствовала себя немного неуместно. Кажется, эти собственнические повадки Оза заводят меня. Во всех отношениях. Я конечно не могу рассказать ему об этом, но, думаю, он и так подозревает.

Выйдя из бального зала в холл, мы резко останавливаемся, и я практически врезаюсь в Оза. Он крепче сжимает мою руку, и я следую за его взглядом к Пейдж, беседующей с пожилым мужчиной с короткими темными волосами. Будто остановившись на середине предложения, он поворачивается и замечает нас. Такие глаза я узнаю где угодно. Сапфирово-синие.

Внутри все болезненно сжимается. Мужчина идет к нам, оставляя Пейдж одну. Она смотрит ему в спину, ее лицо бледное, а выражение нечитаемое.

— Посмотрите на наше маленькое семейное воссоединение, — говорит мужчина.

Пейдж делает несколько шагов к нам, но все же остается в стороне. Наблюдает за всем.

— Мне было интересно, увижу ли я тебя сегодня, — голос Оза холодный и расчетливый.

— Даже не представишь меня?

Мужчина, который является, как я предполагаю, отцом Оза, Александром, игнорирует его и смотрит на меня. Оз заводит мою руку назад и шагает передо мной, закрывая от взгляда мужчины, давая понять, что не будет делать этого. Мне приходится высунуть голову, чтобы увидеть, что происходит.

— Предполагаю, ты получил сегодня документы. Каково это, когда у тебя все выкуплено и разобрано?

Александр подходит к Озу, пока не оказывается буквально в нескольких сантиметрах от него.

— Я предупреждал тебя, Майлз, не дразни меня. Я прослежу, чтобы эта не очнулась.

От его намеков по позвоночнику пробегает холодок, и прежде чем понимаю, Оз нападает на него. Он хватает Александра за горло и прижимает к стене так, что у того ноги болтаются в нескольких сантиметрах от пола. Руками Александр пытается разомкнуть запястья, но Оз только сильнее сжимает. Лицо мужчины становится темно-красным, и он задыхается, хватая ртом воздух.

— Ты угрожаешь той, кто принадлежит мне, и я, черт возьми, прикончу тебя. Ты меня услышал? — Единственный звук в помещение — удары ног Александра об стену. — Мы закончили. Я забрал весь твой бизнес и установил над ним контроль. У меня на тебя куча компромата, и если ты снова появишься в моем городе, я сделаю больше, чем отберу все твои деньги. Ты. Понял. Меня?

В конце Оз выделяет каждое слово, но все, что может сделать Александр — только кивнуть. Его дыхание затруднено, и теперь его лицо уже не красного цвета, а фиолетового.

Подхожу к Озу и прижимаю ладонь к его спине.

— Я хочу домой, — говорю я ему и чувствую, как он выдыхает. Ему требуется минута, чтобы расслабиться, но он наконец-то освобождает Александра, позволяя тому свалиться на пол.

Оз поворачивается, снова хватая меня за руку. Я смотрю на Пейдж, которая смотрит на своего отца, как на кучу мусора на полу. После паузы она поворачивается к нам, и я вижу, как что-то мелькает в ее глазах, но это происходит так быстро, что я не уверена, видела ли что-то.

— Ваш водитель у входа, сэр.

Слова Капитана разрушают повисшую между нами тишину.

Я оглядываюсь, не зная, что делать, но Капитан подходит к Пейдж и берет ее за руку. Он оглядывается на нас, и они с Озом смотрят друг на друга, и я чувствую, что между ними столько всего скрыто. Но нет времени выяснять, Оз просто хочет забрать меня подальше отсюда, как можно дальше от Александра.

Он обхватывает меня за талию, мы выходим на улицу и быстро забираемся на заднее сидение лимузина. Я не борюсь с ним, желая убраться от этой ситуации так же сильно, как и он. Не теряя времени, Оз затаскивает меня к себе на колени.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, беспокоясь о том, что могло сделать с ним это противостояние.

— Все эти годы я хотел отомстить за свою мать, а она, кажется, даже не думает об этом человеке. — Он глубоко вздыхает. — Но когда ты вошла в мою жизнь, я понял, что нужно заканчивать. Я не могу спокойно жить, беспокоясь о тебе каждую секунду.

— Я не боюсь его, если ты об этом. Оставляй охрану, и я буду делать так, как вы говорите, если ты переживаешь, что он придет за мной, — предлагаю я.

— Ты хочешь, чтобы я забыл о мести? — спрашивает Оз, обхватывая ладонью мою щеку.

— Я хочу, чтобы ты делал все, что должен сделать, но не думаю, что Пейдж отступит.

В течение нескольких секунд он размышляет.

— Я бы не стал стоять на пути Пейдж, — говорит он.

Он бы не стал, но я не могу стоять в стороне, позволяя ей проходить через это в одиночку. Я не говорю об этом Озу. Возможно, со временем у меня получится соединить Пейдж с Озом. Сделать нас всех семьей.

— Тебя напугало, когда я схватил его? Угрожал убить его? — спрашивает он, и я вижу в его глазах беспокойство.

— Я никогда не боялась тебя, Оз. Ты защищал людей, которых любишь. Это меня не пугает. Это еще одна причина, по которой я люблю тебя.

— Я говорил себе, что никогда не буду таким, как он, но не могу не сравнивать некоторые из наших общих черт.

— Оз, ты совсем не такой, как этот мужчина! Как ты можешь так думать?

— Почему ты так не думаешь? — в ответ спрашивает он, его слова звучат печально.

Я обхватываю ладонями его лицо.

— Ты никогда не причинял мне боль. Никогда. Подумай об этом, Оз. Все, что ты когда-либо делал, было для меня.

— Так ли это? Или это было для меня? — Он берет мои руки и опускает их себе на грудь, оставляя их там. — Я преследовал тебя, когда понял, что хочу тебя, сделал все, чтобы ты стала моей. Распланировал всю твою жизнь со мной, потому что ты нужна мне. Я даже пытался сделать так, чтобы ты забеременела. Каждый раз, когда брал тебя, эта мысль посещала мой разум. Что если у нас будет ребенок, ты никогда не оставишь меня. Что если ты забеременеешь, у нас будет то, что навсегда свяжет нас. Хуже всего знать, что я никогда тебя не отпущу. Разве ты не видишь, насколько это эгоистично?

Я улыбаюсь, потому что он загнал себя в угол.

— Оз, я похожа на твоего отца? — Он пытается оборвать меня, но я продолжаю: — Потому что я никогда не позволю тебе уйти, и если бы кто-то угрожал тебе или попытался тебя отнять у меня, я бы тоже их убила.

Оз всматривается в мои глаза. Желание верить, что сказанное мной — правда, написано на его лице. Совершал ли он безумные поступки, чтобы заполучить меня? Да. Я могу представить, как тоже делаю это. Он много лет следил за мной, и мне понятно, почему он немного сошел с ума. Я знаю его не так давно, но у меня уже тоже есть такие мысли.

— Люблю, когда ты раздеваешь меня. — Я понижаю голос, пытаясь соблазнить его. У меня такая же потребность связать нас, как и у него.

Я вижу, как весь страх и беспокойство покидают его лицо и тело от понимания, насколько я забочусь о нем. Его сегодняшние действия не делают его похожим на отца. Он нежно целует меня.

— Думаю, я должен заниматься с тобой любовью до конца ночи, — Он начинает гладить меня по всему телу. — Не знаю, вернется ли это платье домой, — рычит он, когда я спиной опускаюсь на пол лимузина.

 

Глава 36

Майлз

Я слышу тихие звуки будильника и тянусь, чтобы быстро отключить его.

Мэллори лежит на животе, заснув руку под подушку. Ее губы слегка приоткрылись во сне, и мне больно лежать в стороне и смотреть на нее. Я наблюдаю за ней каждую секунду каждого дня и все больше влюбляюсь.

Поправляю вокруг нее одеяло и встаю. Натягиваю шорты и футболку, выхожу из спальни и иду на кухню.

Добравшись туда, звоню портье и удостоверяюсь, что задуманное в порядке. Затем начинаю готовить, чтобы моя женщина позавтракала в постели.

Вчера мы не спали допоздна, и мой член дернулся от воспоминания, как вернувшись домой сорвал с ее тела это платье. Ее изгибы всю ночь сводили меня с ума. Я брал ее, пока она не отключилась, а затем наблюдал, как она спит. После этого сделал несколько звонков и начал все организовывать. Я ждал годы, и с меня хватит.

Встреча с отцом вчера вечером выбила меня из колеи, но возвращение домой с Мэллори все исправило. Уже некоторое время я не хочу мстить, сосредоточившись только на Мэллори. Каждый момент с ней, кажется, уменьшает гнев, который рос внутри меня все эти годы. Она заставляет хотеть чего-то другого. Чего-то не наполненного ненавистью.

Я был молод, когда начал путь возмездия, но, став старше, хочу отпустить это. Зачем держаться за что-то столь ненавистное? Я лучше потрачу свою энергию на любовь к Мэллори и построение жизни с ней. Все просят меня отпустить это, и прошлой ночью Мэллори показала мне, что я не похож на отца. У меня получилось то, что было задумано. Моя мама счастлива, и я — человек, которым хочу быть.

Единственное, что меня сейчас беспокоит — Пейдж. Она, кажется, не готова отпустить свою вендетту, и не могу сказать, что виню ее. У нее с ним своя история, и не уверен, что она в ближайшее время собирается двигаться дальше. Александр был с ней другим человеком, и не думаю, что есть кто-то, кто будет отрицать, что она вправе отомстить. Я до сих пор даже не знаю всех подробностей того, что она пережила с ним. В этом мы с Пейдж похожи. Мы оба хорошо умеем хранить секреты.

Но пришло время отпустить эту часть моего прошлого. Я больше не гонюсь за ненавистью, и отец не занимает ни единой моей мысли, когда думаю о женщине, которую люблю. Что бы с ним ни случилось дальше, это зависит от Пейдж, и если ей понадобится моя помощь, я буду рядом. Ему есть за что ответить перед ней, и она заставит его поплатиться. Но в остальном я завершаю главу своей жизни об Александре Оуэнсе. Вчера я получил то, что искал, и знаю, что моя семья будет в безопасности от него. Он ничего не может сделать, чтобы навредить нам, но если все-таки попытается, второго шанса не будет.

Я начинаю новую жизнь с Мэллори и не хочу отца в нашей совместной жизни. Чтобы он когда-либо касался наших детей. И Айви была права — облако мести, висящее над нами, не так важно, как жить в любви и строить будущее с Мэллори. Я боялся, что стану таким же, как он, но, услышав Мэллори вчера, я знаю, что не такой и никогда таким не буду. Я бы никогда не причинил ей вреда, и умер бы, защищая ее.

С моих плеч будто снят груз, и я могу, наконец, все отпустить. Никогда не думал, что держусь за это так сильно, пока не освободился от этого. Моя компания приобрела то, что осталось от его активов, и я ликвидировал их. Его мир рухнет. Теперь я чувствую, как часть моей жизни, наконец, закончена, и могу сосредоточиться на более важном. Как моя любимая, спящая в другой комнате.

Закончив готовить завтрак, решаю заскочить в ванную и привести себя в порядок. Прокрадываюсь мимо Мэллори, проверяя, что она все еще спит, и улыбаюсь. В ванной чищу зубы, но, закончив, замечаю, что рядом нет полотенца для рук. Уборщица, должно быть, забрала его в стирку, поэтому наклоняюсь к шкафу, чтобы достать новое. Схватив одно, я вытаскиваю его, задевая рулон туалетной бумаги. Потянувшись, чтобы поднять его, я вижу белый кусок пластика, торчащий из-под другого рулона. Достаю пластик, понимая, что это тест на беременность. Мое сердце колотится в груди, когда я смотрю на него, и вдруг раздается звонок в дверь.

Убрав тест в карман, пробираюсь обратно через комнату. Мэллори даже не пошевелилась. Прохожу через квартиру к двери, и там Чак — швейцар — с доставкой для меня. Забираю у него пакет и, закрыв дверь, запираю ее.

Останавливаюсь на мгновение, не зная, что делать, а затем решаю действовать согласно первоначальному плану.

Беру с кухни поднос с домашними вафлями и ягодами и несу в спальню. Опускаю его на тумбочку и сажусь на край матраса.

Наклонившись, целую плечо Мэллори, пока она не поворачивается на бок, чтобы посмотреть на меня.

— Привет, — говорит она сексуальным сонным голосом. Солнце светит через окно и освещает ее сзади, словно нимб.

Я провожу пальцами по ее волосам, а затем следую за ними по голой спине, наслаждаясь ею в моей постели, желая, чтобы она была такой каждое утро.

— М-м-м, — мурлычет она, потягиваясь от моего прикосновения, словно кошка.

Я опускаюсь на колени у кровати и прижимаюсь к ней. Все слова застревают в горле, и я не знаю, как произнести их.

— Оз? — говорит она, но я не могу ответить. Я утыкаюсь лицом в ее шею. — Оз, что случилось? Ты в порядке?

Отстранившись, я смотрю на нее, и она садится, натягивая простыню на грудь. Теперь в ее взгляде беспокойство, и я спешу объяснить.

— Прости. Я прокручивал это в своей голове тысячи раз. Куда бы мы ни пошли, я ищу подходящее место и каждый раз пытаюсь подобрать правильные слова, но не могу сделать так, чтобы это звучало идеально, как в моей голове.

— Оз, — говорит она, и в ее голосе слышится нервозность. — Что ты делаешь?

Я достаю маленькую коробочку и опускаю ее на кровать перед ней.

— Мэллори, я полюбил тебя в ту самую секунду, как увидел. В эту же секунду. В тот день в моем сердце не было никаких колебаний — я знал, что должен сделать тебя своей. Возможно, я подошел к этому иначе, чем некоторые мужчины, но не изменил бы ничего из того, что привело меня к тебе.

Потянувшись, я беру Мэллори за руку, опуская коробочку ей на ладонь.

— Я понимаю, что для тебя это очень быстро, но для меня это заняло годы. Годы, малышка. — Я улыбаюсь ей, а потом вижу скатывающуюся слезу. Протягиваю руку, смахивая ее большим пальцем, и она прикусывает нижнюю губу. — Я ждал, когда ты увидишь меня, когда полюбишь меня и когда выйдешь за меня замуж. Пожалуйста, малышка. Не заставляй меня ждать еще один день.

Я открываю коробочку в ее руке и показываю кольцо. Она ахает и прижимает ладонь ко рту, переводя взгляд от меня к кольцу и обратно. Это «Камень Преданности».

— Когда ты увидела его прошлым вечером, я был так рад, что оно понравилось тебе. Я узнал о нем от торговца антиквариатом и связался с наследниками. Они согласились продать его мне после того, как я рассказал им о тебе. И что планировал выставить его на аукцион по такой цене, которую, знал, никто не перебьет. Таким образом, фонд выиграет от моей любви к тебе, а кольцо обретет новый дом на твоей руке. Я хочу, чтобы наша любовь продолжалась следующие сто лет.

Слезы текут по ее щекам, но я остаюсь перед ней на коленях.

— Мэллори Энн Салливан, ты выйдешь за меня замуж?

Она кивает, а затем бросается на меня, и я едва успеваю поймать кольцо, прежде чем Мэллори опрокидывает меня на пол. Она осыпает поцелуями все мое лицо, и я чувствую, как на мои глаза тоже наворачиваются слезы. Облегчение и любовь омывают меня, и я переворачиваю нас, прижимая Мэллори к себе.

Беру ее руку и надеваю кольцо, целуя его, а затем ее ладонь. Глядя в ее серо-голубые глаза, не вижу ничего, кроме счастья, и только это мне и хотелось там видеть.

— Я так сильно тебя люблю, — говорит она, протягивая руку и поглаживая мою щетину. — Да, я выйду за тебя. Несмотря на то, что ты безумный одержимый сталкер и собственник.

— Не веди себя так, будто тебе это не нравится.

Кажется, от моей улыбки лицо может разорваться пополам. И этот момент не может быть более идеальным. Потому что я знаю, ей это нравится. Это видно в ее глазах, когда иногда захожу слишком далеко, не в силах остановить себя. Вот почему мы подходим друг другу.

Мэллори смеется, а я лезу в карман, вытаскиваю тест и показываю ей.

— И когда ты планировала сказать мне об этом?

На секунду улыбка Мэллори увядает, а затем она слегка пожимает плечами.

— Просто ложная тревога.

Я в замешательстве смотрю на нее, перевожу взгляд на тест, а затем снова на нее.

— Малышка, как беременность может быть ложной тревогой?

Ее глаза округляются, и она выхватывает тест из моей руки и так быстро садится, что чуть не сбивает меня с колен.

— Что? — кричит она.

Она смотрит на две синие полоски, и в инструкции четко говорится, что две полоски означают беременность.

— Как это возможно? Вчера была только одна полоска.

Мэллори смотрит мне в глаза, и теперь моя очередь пожимать плечами. Будто я знаю что-то о том, как работают тесты.

— Тут две полоски. Там сказано «беременна».

— Я, должно быть, ждала недостаточно долго. Боже мой! Оз, у нас будет ребенок! — Затем замолкает, будто смакует эти слова. — У нас будет ребенок.

Она лучезарно улыбается мне. Такая счастливая, а потом снова начинает плакать. Я тихо посмеиваюсь и притягиваю ее в свои объятия. Этим утром она в полном раздрае.

— Извини, ты сделал мне предложение, и в этот же момент я узнала, что беременна. У меня что-то типа эмоциональной перегрузки.

— У меня тоже, малышка.

Поднимаю ее и переношу на кровать. Она стягивает мою футболку, а я снимаю шорты. Этот момент требует контакта кожи к коже. Обхватив ее лицо обеими ладонями, я целую ее долго и медленно, пытаясь передать все, что чувствую. Все годы ожидания, все годы тоски привели к этому. Я наконец-то получил то, что хотел — подаренное мной кольцо на ее пальце и моего ребенка внутри нее. Что еще нужно человеку от любви всей его жизни?

Медленно вхожу в нее, целую и не тороплюсь, занимаясь с ней любовью. Она обхватывает меня ногами и руками, и холодная полоска кольца прижимается к моей спине, напоминая, что она вся моя. Ее тело приветствует меня, открываясь и предлагая мне все, что она может дать.

Когда нахожу свое освобождение, Мэллори рядом со мной, и мы шепчем друг другу нежности. Этот момент так прекрасен и священен, что, кажется, никогда не существовало такой любви. Мы создали нечто настолько совершенное, что к этому нельзя прикасаться. Ни нашему прошлому, ни тому, что окружает нас. Наша близость скрепила узы, и моя душа навсегда переплелась с ее.

— Я люблю тебя, Мэллори. И буду любить тебя до последнего вздоха.

— Я тоже люблю тебя, мой прекрасный мужчина за занавесом.

 

Эпилог 1

Майлз

Примерно девять месяцев спустя...

Я рычу, когда она скользит своим ртом по моему члену, и сжимаю простыни в кулаке, чтобы не толкнуться в нее или не схватить. Даже после нескольких месяцев пребывания Мэллори в моей постели — нашей постели — мой контроль все еще невелик. Со временем моя потребность в ней не уменьшилась.

— Я сейчас кончу.

Она подводит меня к освобождению еще до того, как я понимаю, что это происходит. Просыпаться и ощущать ее губы на коже — сладкая пытка. Но я знаю, что у нее на уме. Она дуется из-за этого последние пять дней, а я не сдаюсь.

Мэллори отстраняется от моего члена, вызывая у меня стон. Черт, она пытается убить меня. Наконец, открываю глаза, чего специально не делал, потому что знал, что увижу. И я знаю, что увиденное отправит меня через край.

Вот и она. Ее волосы спутаны после ночи, а глаза заволокло возбуждением. Она облизывает полные губы, поднимаясь. Единственное, что на ней надето — мое кольцо. Я должен сказать ей остановиться, но только сжимаю пальцами простынь, когда она седлает меня и медленно начинает опускаться на член. В мире нет ничего лучше, чем ощущать ее кожу своей.

Я должен был предвидеть это. Та книжка о детях, наконец, вышла мне боком. Она ненавидит эту чертову штуку, но теперь использует ее против меня, когда опускается на меня, заставляя стонать ее имя. Я больше двух недель не чувствовал ее киску вокруг своего члена.

— Видишь? Я в порядке, — говорит она, медленно двигаясь на мне.

Я не могу даже пошевелиться. Лишь смотрю на нее. Раньше я думал, что Мэллори идеальна, но теперь она стала чертовой богиней. Наконец, я отпускаю простынь и в чисто собственническом жесте опускаю руки на ее большой округлый живот. Она перехаживает уже неделю.

— Я не хочу причинять тебе боль.

Я стону, когда она откидывает голову назад, продолжая двигаться на мне. В книге сказано, что секс может привести к родам, чего Мэллори хотела неделями. Что касается меня, я наслаждался, наблюдая за ее ковыляниями, даже если желание держать ее такой — это эгоистично с моей стороны.

Провожу рукой по ее животу вверх к груди, пока она медленно объезжает меня. Это горько-сладкая пытка, и мне нужен весь самоконтроль, чтобы не начать вонзаться в нее. Не схватить ее бедра и не заставить двигаться быстрее, и не кончить, потому что я уже близко. Готов освободиться внутри нее лишь от вида, как она объезжает меня вот так. Но не буду, пока она не кончит первой. Нет, пока не почувствую, как ее киска сжимает мой член.

— Оз, поверь мне, это не причиняет боли.

Она двигается быстрее, и я скольжу рукой от ее груди по животу туда, где мы соединены. Потираю клитор большим пальцем, и она вздрагивает. Ее киска еще сильнее сжимает мой член, и я не знаю, как долго смогу продержаться.

— Малышка, я бы ласкал твою киску все утро, если бы ты этого захотела.

Мэллори наклоняется вперед и смотрит на меня.

— Я люблю тебя, Оз, но с меня хватит. Я хочу тебя внутри.

Она опускает руки на мою грудь, впиваясь в кожу ногтями. Каждый раз, когда она пыталась заняться сексом, я ласкал ее киску ртом, доставляя все оргазмы, которые она могла принять, пока не отключалась. Затем я шел в ванную и заботился о себе, потому что даже не дрочил, пока наслаждался ее сладостью. Черт, несколько раз мне и не нужно было прикасаться к себе, я кончал вместе с ней. Просто вид ее обнаженного беременного тела отправлял меня через край. Я боялся, что возьму ее слишком грубо.

— Тогда бери все, что хочешь, Мэллори. Ты знаешь, все мое — твое.

Согласен. Было адски сложно отказывать, и я больше не могу это делать. Не то чтобы она позволила мне. Да, я могу добиться чего угодно, но когда дело доходит до этого, Мэллори всегда получает то, что хочет. Не могу отказать, когда она лишь хочет, чтобы я был рядом. Мне тоже нужно быть рядом с ней.

Быстрыми движениями я поглаживаю клитор, и ее дыхание ускоряется. Мое имя снова и снова слетает с ее губ, а затем она, наконец, отпускает. Сильнее сжимается вокруг моего члена, забирая меня с собой в оргазм, впивается ногтями в мою грудь, и я надеюсь, что они оставят на мне маленькие отметины.

Хватаю ее бедра, удерживая на месте, пока освобождаюсь внутри нее. Держу ее неподвижной, пока мы оба не восстанавливаемся после оргазма.

— Видишь? Ничего плохого не случилось.

Она улыбается мне и проводит пальцами по татуировке своего имени на моей груди. У меня вырывается стон. Я выпустил в нее две недели сдерживаемой похоти, и мне повезет, если смогу ходить в течение следующего часа.

Мэллори медленно поднимается с меня, мой член выскальзывает и уже снова начинает твердеть. Блядь. Ни член, ни я не можем ею насытиться. Слава Богу, она навечно моя.

Поднявшись с кровати, она поворачивается и наклоняется, чтобы поцеловать меня. Я запускаю руки в ее волосы, углубляя поцелуй, прежде чем она отстраняется.

— Ванная, — шепчет она мне в губы, и я отпускаю ее волосы, наблюдая, как она выпрямляется.

— Как ты думаешь, мы можем достать те рогалики со сливочным сыром? — спрашивает она через плечо.

— Их вот-вот доставят. — Смотрю на часы рядом с кроватью. — В течение тридцати минут.

— Боже, ты хорош в этом, — говорит она, направляясь в ванную.

Я смотрю, как с каждым шагом Мэллори виляет бедрами, когда внезапно она останавливается.

— Ох, черт, — слышу ее шепот и сразу вскакиваю с кровати. Она поворачивается и смотрит на меня с широкой улыбкой на лице. — Это работает!

Я смотрю на пол и вижу, что у нее отошли воды.

— К черту эту книгу.

 

Эпилог 2

Майлз

Три года спустя…

— Я люблю тебя настолько сильно, — говорю я и развожу руки в стороны так широко, как только могу.

Генри садится, смотрит на полученное расстояние, и его глаза округляются.

— Это много, — шепчет он, прижимаясь ко мне.

Переворачиваю страницу и продолжаю читать книгу о папе-медведе, который говорит своему медвежонку, как сильно он его любит.

Люблю эту часть дня — укладывать его спать и читать сказку. В этом возрасте он непоседа, но ему нравится, когда ему читают. Мэллори нежится в ванне, и я стараюсь не думать о ее пышных формах, покрытых пузырьками. Скоро и ей расскажу сказку на ночь.

Когда дочитываю до конца книги, Генри умоляюще смотрит на меня и говорит:

— Еще одну.

— Хорошо, приятель. Но это последняя.

Укрыв его одеялом, я смотрю ему в глаза, которые так похожи на мамины, и начинаю:

— Когда-то давно жила очень красивая принцесса. Самая красивая принцесса на всем белом свете.

— Мамочка? — спрашивает Генри, его глаза большие и яркие.

— Конечно. И эта красивая принцесса не знала, но за ней наблюдал прекрасный принц.

— Папочка?

— Ты знаешь это, приятель, — отвечаю я, улыбаясь ему и наблюдая, как он зевает. — Итак, этот прекрасный принц защищал принцессу от всего злого. Он держался на расстоянии, пока она росла, и однажды она забрела на его землю.

Веки Генри тяжелеют, но он еще не заснул.

— После многих лет наблюдения за принцессой издалека, наконец, она была рядом. Так что принц знал, что пришло время раскрыть себя. Но как только принцесса узнала, что он сделал за ее спиной, она очень разозлилась.

— Что случилось? — спрашивает Генри, его глаза закрываются и снова открываются.

— Как любой хороший принц, он сражался с драконами и ведьмами, и однажды поднялся на самую высокую башню в королевстве, чтобы спасти принцессу и заставить ее увидеть, что он сделал все это из-за любви.

Я убираю темную прядь волос с его уже закрывшихся глаз. Его дыхание ровное, он отключился, но я все еще сижу и смотрю на него.

— К счастью для принца, он был таким симпатичным, что она не смогла сопротивляться.

Мэллори подходит ко мне сзади, обхватывая теплыми руками мою талию. Я чувствую запах розы от ее пены для ванны и улыбаюсь.

— К счастью для принцессы, она вышла из ванны. А то ее прекрасный принц уже собирался штурмовать ванную.

Выключив лампу, мы оставляем Генри в его снах и идем в нашу спальню. Король нуждается в ночи со своей королевой.

 

Эпилог 3

Мэллори

Шесть лет спустя...

Я смотрю на Генри, изучающего тележку с мороженым возле офисного здания своего отца. Нашего офисного здания. Странно думать о таком даже после стольких лет вместе.

Я забрала нашего сына после первого дня в начальной школе, и мы празднуем. Было горько наблюдать, как он заходит туда сегодня утром. Озу пришлось держать меня за руку, чтобы я совсем не разрыдалась.

Даже Генри обхватил мое лицо ладонями и сказал:

— Я справлюсь, мам.

От этого захотелось плакать еще сильнее. Я едва сдерживала слезы, пока Оз не затащил меня на заднее сидение машины, где я прорыдала всю дорогу на работу, пока он шептал мне на ухо милые словечки. Тем не менее, было тяжело видеть нашего единственного ребенка, уходящего в школу.

Его рождение было тяжелым, и мне потребовалось экстренное кесарево сечение после десяти часов родов. Я потеряла много крови, и это чертовски напугало Оза. После этого мы оба решили, что один здоровый ребенок — это все, что нам нужно. Нам повезло, и мы чувствовали, что это лучший для нас вариант. Я так сильно люблю Оза и Генри, что не уверена, найдется ли в моем сердце место для кого-то еще. Иногда мне кажется, что я могу разорваться от любви и радости внутри меня.

Оз видел, как это повлияло на меня сегодня. Он заглядывал ко мне в кабинет тридцать раз за день, проверяя меня и убеждаясь, что все в порядке.

Я сохранила свою работу после рождения Генри. Иногда я работала дома, и не всегда полную неделю, но мы нашли выход, и у меня была и карьера, и семья. Также помогло то, что Оз создал ясли этажом ниже нашего. Пока я занималась своей карьерой, Оз сделал насколько шагов назад в своей, освобождая себе побольше времени. Черт возьми, я думала, было трудно, когда Генри в течение нескольких часов был этажом ниже. Теперь он в нескольких кварталах отсюда.

Днем Оз, наконец, вошел в мой кабинет и сказал, что пора идти. Машина ждет меня. Я сразу же бросилась в школу, чтобы забрать нашего маленького мальчика. Приехала на тридцать минут раньше и была первым родителем, ожидающим снаружи, пока школьный день, наконец, не закончится.

Сейчас мы вернулись к нашему офисному зданию, и я разрешила Генри выбрать мороженое у продавца, пока мы ожидаем, когда спустится Оз.

— Это всегда трудное решение, — говорит мужчина рядом со мной. Я смотрю на него и дружелюбно улыбаюсь. Он выглядит так, будто только что вышел с работы: в руках портфель, а костюм с несколькими складками выглядит, будто его носили весь день.

— Ох, когда тебе пять, это действительно самое сложное решение дня, — смеюсь я, положив руку на голову Генри. Я перебираю пальцами его волнистые волосы, такие же, как у отца. В нем почти все от отца, кроме моих серо-голубых глаз.

— Что насчет вас? — Мужчина осматривает меня. — Предполагаю, что вы любите клубничное.

Он нахально улыбается, будто видит меня насквозь. Мне хочется закатить глаза, но я смотрю туда, где примерно в трех метрах стоит один из моих охранников. Как и всегда, он сливается с окружающей обстановкой.

— Она любит шоколадное, — говорит Генри, глядя на мужчину. — И перестань разговаривать с моей мамой.

— Манеры, — напоминаю я ему.

— Ага, манеры, — говорит Генри мужчине, все еще глядя на него. Такое выражение лица я множество раз видела у его отца. Прикусываю щеку, чтобы не улыбаться.

— Просто я был вежливым, маленький приятель, — говорит мужчина, поднимая руки вверх, но прищуривается на Генри.

— Я не твой маленький приятель, — практически рычит Генри.

Позади себя чувствую Оза. Он обнимает меня и поворачивает к себе. Прежде чем успеваю сказать хоть слово, он прижимается губами к моим в собственническом требовательном поцелуе прямо посреди улицы. Когда он, наконец, отстраняется, я смотрю на него и закатываю глаза. Мужчина давно ушел.

— Я справился, пап, — говорит Генри, вызывая у Оза смех.

— Я знаю, что справился.

Генри кивает, оглядывая стойку с мороженым. Я изумленно смотрю на них обоих, а затем качаю головой. Меня должно это удивлять, но увы.

— Я буду ванильное, — говорит Генри продавцу, а Оз наклоняется и покусывает мою шею, прежде чем прижать губы к моему уху.

— Я собираюсь хорошенько тебя оттрахать, что ты всю следующую неделю не сможешь даже разговаривать с другими мужчинами, — шепчет он, а затем облизывает мое ухо. — А моя жена будет шоколадное, — заказывает он продавцу, и я улыбаюсь.

 

Эпилог 4

Мэллори

Двадцать лет спустя...

Меня окружает запах рома и солнечный свет, и на лице появляется улыбка. Я лежу на животе, на моей коже прохладный бриз, и чувствую губы у основания позвоночника.

Чувствую, как ниже спускается что-то ледяное, и понимаю, что это язык Оза.

Своей большой рукой он обхватывает полушарие моей задницы, сжимая ее, и я смеюсь.

— Ты ведешь себя так, будто это наш медовый месяц, — говорю я, переворачиваясь и чувствуя, как надо мной движется Оз.

Запускаю пальцы в его темные волосы с небольшой сединой. От его улыбки появляются морщинки вокруг глаз, показывая все годы. Он невероятно красив в свои почти пятьдесят, и все еще дико возбуждает меня. На нем нет рубашки, и тропическое солнце превращает его оливковую кожу в темно-коричневую. Его плавки мокрые, но они так хорошо ощущаются напротив моего разгоряченного тела.

— Каждый раз, как первый, малышка, — говорит он, наклоняясь и прижимаясь лицом к моей груди.

Мы решили отправиться на Гавайи, чтобы отметить нашу годовщину и мой выход на пенсию. Мы арендовали дом с частным пляжем, и Оз использовал его всеми возможными способами.

— Я начинаю думать, что тебе нравится заниматься сексом на улице.

Я смеюсь, когда он спускается ниже, сдвигая верхнюю часть моего танкини и целуя живот. (Примеч.: Танкини — комплект бикини, в котором вместо традиционного верха используется танк-топ). Я не такая стройная, как раньше, и это единственный раздельный купальник, который могу себе позволить, но Оз никогда не может удержаться, чтобы не прижаться губами к моей коже.

— Думаю, мне нравится заниматься любовью со своей женой на солнце.

Наш дом уединенный, с охраной по периметру, вдали от глаз. Вулканические скалы, окружающие пляж, создают впечатление, будто мы на частном острове.

Чувствую его губы на своей груди, а затем прохладный язык. Он весь день делает для нас клубничный дайкири, и я чувствую, как по телу пробегает дрожь. И не из-за его дразнящего языка.

Провожу пальцами по его волосам, хватая пряди, и прижимаю к себе. Оз спускается ниже, и мои ноги инстинктивно открываются для него. Ему удается сместиться вниз на широком шезлонге, на котором мы лежим, и разместиться между моих бедер.

Это именно то, чего я хотела, с тех пор как решила оставить работу. Я управляла отделом благотворительности в Osbourne Corp практически двадцать лет, и пришло время уйти. Наш сын Генри проявил интерес к тому, чтобы сменить меня, и Оз, наконец, убедил меня, что он готов. Я сказала, что если не буду работать, то ему придется занять меня чем-то, и он слишком быстро ухватился за этот шанс.

Оз проскальзывает пальцами под мой купальник, и вскоре стягивает его с моего тела.

— Если бы ты прекратила надевать эти проклятые вещи, мне не пришлось бы их снимать, — говорит он, кусая внутреннюю часть моего бедра.

— Разворачивать подарок — это половина удовольствия, ты же знаешь, — ухмыляюсь я, но потом издаю стон, когда он начинает ласкать клитор.

Здесь, на солнце, с ромом, от которого я чувствую покалывание во всем теле, нет никаких запретов, и я позволяю ему делать со мной все, что он хочет. Прохладный лежак подо мной и тепло его тела между моих ног приводят меня к оргазму быстрее, чем я ожидала.

Всплеск удовольствия проходит через все мое тело, и я выкрикиваю имя Оза.

— Черт, мне никогда не надоест слышать, как ты кричишь мое имя, — говорит Оз рядом с моим ухом, и я улыбаюсь. Должно быть, он приполз ко мне, пока я приходила в себя.

Он развязывает свои шорты и освобождает толстый член. Одним быстрым движением входит в меня, но я слишком истощена, чтобы двигаться. Мои ноги раскрыты, а руки закинуты над головой, пока он двигается во мне.

Его губы находят мои, и я чувствую вкус своего желания. Он кусает мою нижнюю губу, и все, что я могу сделать в ответ — только стонать. Во мне будто нет костей, но каким-то образом в теле назревает еще один оргазм.

Оз сжимает мои запястья, но в этом нет необходимости. Я не могу двигаться, и ни за что не буду бороться с ним. Его мощное тело, толкающееся в меня — единственное, что нужно, чтобы удержать меня на месте.

— Оз, — издаю я стон, и он наклоняется ниже, засасывая один из моих напряженных сосков в рот. Небольшой укол боли — все, что мне нужно, чтобы отправиться через край, и он знает это.

Напрягшись, пытаюсь выгнуть спину, но его бедра удерживают меня на месте. Я дергаюсь в его руках, но хватка слишком крепкая. Мое тело борется с новым удовольствием, но, как всегда, Оз выигрывает. Уступаю его требованиям и разлетаюсь на миллионы осколков в ярком свете, который вижу вокруг нас, открыв глаза.

— Такая красивая, — слышу его слова, когда он толкается последний раз и находит свое освобождение, кончая в меня.

Он переворачивает нас, чтобы я находилась сверху, и я кладу голову ему на грудь. Теплый аромат амбры и меда окутывает меня, когда я вдыхаю его запах. Это запах дома и безопасности, а также любви. Сильными руками он поглаживает мою спину, пока мы слушаем шум прибоя.

Не знаю, как долго мы так лежим, пока теплый бриз одурманивает нас, а ритм его сердцебиения успокаивает. Но через некоторое время Оз переворачивает меня и начинает любить мое тело снова и снова.

— В первый раз, когда увидел тебя, я подумал, что проснулся в стране Оз, — говорит он, целуя мое запястье. — Будто увидел в первый раз свет.

— Мне всегда нравилось представлять тебя волшебником, который спас меня. — Я улыбаюсь ему, прижимая ладонь к его щетине.

— О, нет, Мэллори. Разве ты не помнишь? Она спасла волшебника. — Он делает паузу, улыбаясь мне так, что я вижу его ямочки.

— Что угодно для тебя, Майлз.

— И всё для тебя, малышка.

* КОНЕЦ *

Вторую книгу серии (историю Пейдж и Райана) читайте у нас в группе https://vk.com/kn_books