В среду утром мне неожиданно позвонила некто Пола Ливси из отдела ивент менеджмента. Она сказала, что предложенный мною проект заинтересовал ее шефа, и он хотел бы обсудить со мной кое-какие детали при личной встрече. Не буду ли я столь любезен уделить свое время для небольшого совещания в ньй-йоркской штаб-квартире, скажем, в пятницу, в 7:30 утра? Я был удивлен, растерян и рад одновременно. И, конечно же, я ответил «да». Она перепроверила мой электронный адрес и сказала, что вышлет подробные инструкции по поводу встречи с картой моего маршрута. На том и порешили. Едва повесив трубку, я улыбнулся: похоже, дело наконец-то тронулось с мертвой точки. В течение часа я купил билет в эконом классе рейса Чикаго—Нью-Йорк. Под вечер меня сориентировали по поводу проезда, и я на всякий случай распечатал эту информацию для водителя такси. Ночных рейсов на Нью-Йорк не было. Пришлось забронировать номер, для того чтобы, прибыв в четверг вечером, переночевать в отеле и в пятницу утром отправиться на встречу. Нечего и говорить, что я волновался. Как девица на выданье, я в кои веки достал из гардероба пару своих лучших костюмов, которые не одевал, по-моему, со времен официальных мероприятий в школе Мида. На скорую руку набросал в деловом блокноте несколько, как мне показалось, ценных замечаний, посетивших мою голову за время после отправки проекта. Я надеялся, у нас будет возможность остановиться на этом подробнее. И, естественно, перекроил свой рабочий график с учетом поедки в Нью-Йорк. Что-то отменил, что-то перенес. Заранее обзвонил тех, кто ожидал моего присутствия, помощи или информации от меня на местах. И с чистым сердцем, полным надежд, вылетел в четверг после обеда. Аэропорт Джона Кеннеди встретил меня теплым летним дождем. После кондиционированного вестибюля дышать на улице оказалось сложно из-за чрезмерной влаги. Такси доставило меня в отель. Девушка на рисепшине была не слишком расторопна и минимально вежлива. В заказанном мною номере шла уборка. Мне ничего не оставалось, как провести ближайшие полчаса в холле отеля, пытаясь пробиться в крайне нестабильный онлайн. Когда же я наконец-то поднялся наверх, в комнате висел кислый запах, в ванной не было полотенец, но зато чей-то лобковый волос жирным полукольцом лежал на ободке унитаза. Ночь я проспал урывками, потому что в коридоре кто-то постоянно ходил, компания наверху шумно обсуждала футбольный матч, а под утро за стенкой поселился постоялец, видимо, прилетевший ночным рейсом. Я проснулся разбитым. Контрастный душ помог собрать меня по кускам. Я съел йогурт, выпил чашку кофе и попросил портье вызвать для меня такси. Дорога заняла больше времени, чем я предполагал, но с учетом запаса я прибыл почти минута в минуту. Пола Ливси ожидала меня в фойе с заранее выписанным гостевым пропуском. Она была улыбчива и миловидна. Мы прошли в лифт. Но вместо подъема я почувствовал, как мы стали спускаться. Через несколько секунд двери открылись на подземном этаже. Яркая табличка указывала направление к парковке. Мы свернули направо, повинуясь указателю «Спортзал». Пола шла впереди. Мистер Салливан очень загружен, поведала она, и выкроить даже несколько минут в его исключительно плотном графике почти невозможно. Поэтому им приходится принимать нестандартные решения, которые иногда могут показаться… мммм… не совсем адекватными. Но, поверьте, – она на секунду обернулась, взглянув на меня с извинениями, – в этом нет нашей вины. Просто хочется успеть все и повсюду. Я понимающе кивнул. Мы вошли в достаточно просторный зал, хорошо освещенный, с зеркалами, в которых играли зайчики от хромированных деталей новеньких тренажеров. Мистер Салливан наматывал километраж на беговой дорожке, не отрывая взгляда от новостей, транслировавшихся на большой плазме под потолком. Он был примерно моего возраста. Рыжий поджарый парень, судя по всему, ирландских кровей. Большое овальное пятно темнело на его футболке с надписью Los Angeles Lakers. На правом ухе висел черный блютус. Завидев нас, он взял пульт и убрал звук до минимума. Пола представила меня. Салливан перевел регистр тренажера в пониженный режим и продолжил двигаться бодрым шагом. Итак, Джонаттан, произнес он уверенным голосом с металлическим оттенком, что вы нам принесли? Его вопрос меня несколько обескуражил. Я пришел обсудить проект, сказал я. Он изобразил сарказм: я знаю, зачем мы здесь. Он снова перевел взгляд на экран. Пола отошла в сторонку, замерев у колонны. Салливан смахнул пот со лба черным полотенцем, висевшим на ручке. Лично я хотел бы услышать от вас конкретные цифры и выкладки. Ваша идея мне понятна. Описательную часть я прочел. Все это – лирика. Чтобы принять решение, мне нужны цифры: размер инвестиций, период окупаемости, прогнозируемые риски. Тогда это будет смелый задел на проект, а пока ваше эссе не имеет практического применения. Он сплющил губы, пародируя сожаление: итак, вы принесли цифры? Пола позади меня рылась в своем электронном органайзере. Я опешил. Более идиотской ситуации тяжело было бы и представить. Нет, ответил я наконец. Вы пригласили меня для беседы, я приехал. Ни о каких цифрах меня не предупреждали. Салливан покачал головой из стороны в сторону, попеременно прижимаясь ушами к футболке и разминая мышцы шеи. Жаль, сказал он, я думал, это очевидно. Мне казалось, у вас есть нечто большее, чем просто текст фантазий на ивент тему. Он остановил тренажер и спустился вниз. Перекинул через плечо полотенце. Сделал пару глотков из поллитровой «Бонаквы», стоявшей рядом на столике. Потом протянул мне руку, изобразив гримасу умиления: ну нет, так нет. Простите за беспокойство. Рад был с вами познакомиться. И он, как ни в чем не бывало, зачастил в своих белых теннисных туфлях по направлению к душевым. Я в неудомении уставился на девушку. Та повела плечами. Пола, окликнул Салливан, не оборачиваясь, оплатите перелет нашему гостю и вызовите ему такси до аэропорта за наш счет. Она посмотрела в след удаляющемуся боссу сквозь тонкую серебристую оправу очков: да, сэр.

Мы остались вдвоем. И что это, черт возьми, было? – спросил я ее приглушенным голосом. Я видел, что она подавлена. Ей было дико неудобно. Она не знала, что сказать. Ради этого мне стоило лететь из Чикаго? Пола стояла, потупившись. Мне даже стало ее жалко. Но, в конце концов, это она говорила со мной по телефону, и именно ей следовало предупредить меня, в каком русле должен пройти планируемый разговор, коль скоро они ожидали от меня некой конкретной информации. В результате мы оба очутились в дурацком положении. А ее придурок-босс, создавший его, выскользнул сухим, как гусь из воды. Извините, тихо произнесла она. Мне очень жаль.

Всю дорогу домой, в Чикаго, я размышлял о том, что наглость человеческая бывает беспредельна. В конце концов, мне не столько было жалко потерянного времени и денег (их чек я не взял), сколько поруганных надежд. Атака оказалась столь дерзкой и неожиданной, что я просто ошалел. И не нашелся, что ответить. Потом, разумеется, в голове возникли правильные реплики, но после боя кулаками не машут. Я слышал о том, что некоторые корпорации подбирают юные дарования и выращивают из них монстров, заставляя изыскивать прибыль всевозможными способами, выжимать ее из любых ресурсов, постоянно повышая планку. Но я и близко представить себе не мог, до какого состояния можно извратить обыкновенную логику. Представьте, что у идущего по другой стороне пешехода порывом ветра унесло шляпу. Вы успеваете подхватить ее с проезжей части до того, как протектор подъезжающего автобуса впечатает ее в асфальт. Затем пересекаете дорогу, догоняете владельца. Находите его среди десятков таких же «идущих нью-йоркских плащей». Окликаете. И дальше происходит самое интересное. Мало того, что он удостаивает вас презрительным взглядом, он тотчас сообщает вам, что безумно спешит, и вы отрываете его от важных дел. Потом он осматривает шляпу, которую вы ему только что отдали, находит на ней какое-то пятно и требует, чтобы вы немедленно записали адрес. Как, у вас с собой нет блокнота и ручки? Неслыханная беспечность. Он достает свой, пишет адрес химчистки, куда вы обязаны отнести его грязную шляпу. Затем на том же листке чуть ниже он оставляет вам свой адрес, куда вы доставите ее потом. И при этом не дает денег ни на услугу, ни на доставку, но делает финальную гримасу, чтобы вы ощутили, как велико его доверие, которого вы не заслуживаете. Вот, примерно, краткий скетч того, что происходило на встрече в подземельи. Я еще мог понять, если бы он взял меня в штат или заключил с моей фирмой контракт по поводу разработки концепции, заплатил мне тонну денег, а я, мерзавец эдакий, подсунул ему памфлет на восемь страниц, списанных с потолка. Тогда было бы явное оправдание его ехидству. Но когда вы абсолютно безвозмездно делитесь какими-то своими соображениями, которые могут быть, как минимум, дважды полезны, ибо, во-первых, помогут увеличить прибыльность ресторанов, во-вторых, повысят занятость номеров (как минимум, треть гостей останутся ночевать в отеле после элитной вечеринки с хорошим алкоголем), а вместо благодарности от вас требуют провести настоящее маркетинговое исследование и по его результатам составить бизнес план, то это корпоративный аналог обыкновенного хамства, которое в условиях улицы полезно лечить зуботычинами или, как минимум, крепкой лексикой. Мне было интересно узнать, на что он расчитывал? Что я принесу ему на блюдце детальный проект на триста страниц со сметами, таблицами, конкретными вариантами решений по каждому пункту? А он скажет мне за это (в лучшем случае) спасибо, мы подумаем? Да, я могу быть альтруистом. Но не дебилом. Если вы годами играете со своим соседом в гольф, а потом однажды он просит вас сделать ремонт в его доме, то вы согласитесь, только если он заплатит. Потому что есть хорошие добрососедские отношения, а есть работа, которая стоит денег. И первое нельзя смешивать со вторым. Хотя в мире полно деятелей, и даже достаточно крупных, которые паразитируют на альтруистах. Идею нельзя защитить, если она не превратилась в патент. Одна симпатичная европейская компания, имеющая сеть магазинов, кофеен и заправок, работает под дурачка, собирая новые идеи от своих клиентов. Любой, у кого есть какое-либо дельное предложение, может поделиться им на интернет-форуме компании. А потом, когда они его рассмотрят и внедрят, компания честно сообщит, что вот такое новаторство было успешно опробовано в сети, что позволило «сделать наш сервис еще лучше, доступнее и креативнее». Чего они не напишут, так это того, что в результате вашего ноу-хау с новым дизайном чашки, новым видом кофе или новым решением в маркетинге компания заграбастала на пару лимонов больше, чем, как они любят говорить, «за аналогичный период прошлого года». Но вам с этого не упадет ни цента. Потому что «мы же друзья, мы все делаем общее дело». Хотя в действительности дело одно – они богатеют, и вы им в этом помогаете. Бесплатно.

Десятым и последним из тех, кого я имел глупость побеспокоить, был Джеффри Коэн, заместитель директора отдела по развитию ресторанов. Он перезвонил мне сам. Сказал, что концепция его действительно заинтересовала, и он видит в ней вполне серьезный потенциал. Единственное, что его смущает, так это масштаб. Идея кажется чрезмерно глобальной. Я тотчас парировал: но вы же глобальная корпорация. Было слышно, как он улыбается с иронией: да, это так. Но, поверьте, даже самое простое дело, умноженное на количество филиалов, может стать настоящей катастрофой. А в вашем случае – это целый проект. Такие вещи нельзя передоверять кому-то (и здесь я почувствовал, куда он клонит). Мистер Коэн говорил хорошо поставленным повелительным голосом, вежливо и учтиво, без тени превосходства. Время было позднее. Я представил, как он сидит в своем офисе, из окна которого виден ночной даунтаун, фары машин, огни рекламы. Все уже разошлись, а он коротает время за своим столом и звонит мне, потому что ему просто нечего больше делать. С таким же успехом мы могли поговорить об общих знакомых, если бы они у нас были, гольфе, политике или искусстве. Ему просто нужно было с кем-то перекинуться словом, ударить по деснам. Потому что до сна еще долго и, судя по всему, дома его никто не ждет. Рассказав мне вкратце о текущих задачах отдела (хотя об этом я его не просил), он вернулся к основной мысли, а именно его интересовало, не думал ли я заняться своим проектом на правах хозяина (похоже, он решил сыграть на тщеславии?). Насколько я понимаю, – продолжал он, – вы обратились не только к нам. Не знаю, что ответили мои коллеги, но хочу вас заверить, что любая из сетей была бы рада клиенту, который гарантирует 10-12 событий ежегодно, даже при частичном покрытии всех имеющихся мощностей. Иными словами, уточнил я, вы предлагаете мне арендовать ваши рестораны под мой проект? Да, подтвердил он. Это самый простой и надежный путь. А уж мы со своей стороны обеспечим вам надлежащее качество, поддержку и наше радушие. Он потрещал еще минут пять с учетом заключительных ласок. Я поблагодарил его, пообещал подумать. И повесил трубку.

К девяти организациям, которых я прочил во «Всемирную Лигу Премьер Событий», добавились 10 из пятидесяти самых больших отельных сетей мира. Итого – девятнадцать. Если бы за флопы в бизнесе давали призы, вроде зверушек, веток или шариков, то мне полагагалось бы девятнадцать статуэток «Золотой палец».