Грания приехала в Дануорли на следующий день около двенадцати и сразу отправилась в студию, зная, что Аврора вернется только через несколько часов, и не желая отвечать на вопросы матери. Устроившись на рабочей скамье, она принялась делать зарисовки для новой скульптуры. Когда подошло время пить чай, Грания с неохотой поехала на ферму.

— Мамочка! — Как маленький ураган Аврора выскочила из дома и бросилась к ней в объятия. — Я скучала по тебе.

— Я тоже, — улыбнулась Грания, крепко обнимая девочку.

— В Нью-Йорке было так здорово! Я купила тебе кучу подарков! Но как же я рада вернуться домой и увидеть тебя! — Аврора тянула Гранию за собой к дому. — И ты никогда не догадаешься, кто решил приехать со мной и навестить тебя.

— Привет, Грания.

Увидев сидевшего за столом человека, она замерла на пороге кухни, и ее сердце заколотилось изо всех сил. Наконец она услышала свой голос:

— Что ты здесь делаешь?

— Приехал повидать тебя, дорогая.

Грания перевела взгляд на Кэтлин, которая замерла, словно ее поставили на «паузу», подняв чайник над чашкой Мэтта. Она смотрела на дочь, ожидая ее реакции.

— Он хотел увидеть тебя. — Аврора пожала плечами. Ее голос звенел в тишине. — Ты ведь не против, мама?

Грания была слишком потрясена, чтобы ответить. Она молча смотрела, как Аврора, подойдя к Мэтту, обнимает его.

— Мэтт, не волнуйся, я ведь говорила, что она удивится. Но я не сомневаюсь: в глубине души она счастлива. Правда, мамочка?

Аврора, Кэтлин и Мэтт смотрели на нее, ожидая ответа. Грания чувствовала себя так, словно ее загнали в угол, и, как обычно в подобной ситуации, готова была броситься бежать.

— Что ж... — Кэтлин решила нарушить напряженное молчание. — Я думаю, Грания не ожидала увидеть своего... старого друга за нашим кухонным столом, — сказала она Авроре.

— Мамочка, пожалуйста, не сердись, — умоляюще произнесла девочка. — Мне действительно нужно было поехать к Мэтту в Нью-Йорк! Он звонил на ферму, когда у вас с папой был медовый месяц. И я сказала ему, что ты вышла замуж. Но ты ведь уже не замужем, правильно? Пойми, мне не хотелось, чтобы Мэтт представлял себе что-то, чего нет. Я сказала ему, что в глубине души ты и в самом деле хочешь увидеть его, и поэтому я...

— Аврора, прошу тебя! — Грания больше не могла этого выносить.

— Грания устала, дорогая, как и все мы, — мягко вмешался Мэтт. — И мне кажется, нам с ней нужно поговорить, так ведь?

— Ну же, мисс, пойдем наверх и примем ванну. Отмоемся от грязи после перелета. Тебе сегодня следует лечь пораньше. — Кэтлин взяла Аврору за руку и вывела из кухни, плотно закрыв за собой дверь.

Грания глубоко вздохнула и шагнула в кухню.

— Так что ты здесь делаешь? — холодно поинтересовалась она у Мэтта.

— Вообще-то это была идея Авроры, — признался он, — но она права. Я должен был приехать и увидеться с тобой. Нам необходимо поговорить. Я хочу понять, почему ты ушла от меня.

Грания медленно достала из буфета чашку и налила себе немного чая.

Мэтт пристально смотрел на нее:

— Ну что?

— Ты о чем? — ответила она, глотнув остывшего чая.

— Мы можем поговорить?

— Мэтт, мне нечего сказать тебе.

— Ясно. — Мэтт знал, какой упрямой бывает Грания в таких ситуациях. Ему следовало действовать осторожно. — Что ж, раз уж я пролетел полмира, чтобы увидеться с тобой, может, ты дашь мне шанс и выслушаешь, что я хочу тебе сказать?

— Говори. — Грания пожала плечами, поставила чашку на стол и, словно защищаясь, скрестила на груди руки. — Я вся внимание.

— Давай выйдем на улицу и немного пройдемся. Мне кажется, в этом доме не только у тебя есть уши.

Грания коротко кивнула и, развернувшись, вышла из кухни. Мэтт направился следом и догнал ее на улице.

— Если ты ожидаешь услышать какие-нибудь откровения, то имей в виду: их не будет, — начал он. — Я до сих пор не знаю, по какой причине ты решила уйти от меня. И я так и останусь в неведении, если ты не объяснишь. — Мэтт взглянул на Гранию, но увидел лишь вздернутый вверх подбородок. — Хорошо, — вздохнул он, — тогда я вынужден изложить тебе свою точку зрения на то, что произошло. Тебя это устроит?

Снова молчание, и Мэтт продолжил:

— После твоего неожиданного отъезда я сначала был в шоке и считал, что, возможно, это как-то связано с потерей ребенка — например, с выбросом гормонов. И тогда, видимо, причина твоего отъезда крылась не в моем поведении. Это я мог понять. Но потом я начал звонить тебе и ты так холодно отвечала, что я стал испытывать чувство вины. Я много раз спрашивал тебя, в чем провинился, но ты отказывалась говорить. А потом вообще перестала подходить к телефону. — Мэтт вздохнул. — Господи, я не знал, что и думать! Проходили недели, но от тебя не было никаких вестей, и ты не возвращалась. Я буквально измучил себя размышлениями о том, что я мог сделать не так. И при этом я осознавал, как сильно люблю тебя. И скучаю. Грания, черт возьми, после твоего отъезда моя жизнь пошла прахом! Дорогая, это была такая катастрофа, что ты представить себе не можешь!

— То же самое я могу сказать о себе, — тихо отозвалась Грания.

— Поэтому, когда Аврора предложила мне приехать сюда, я решил, что она права, — продолжал Мэтт. — Потому что, как говорится, если гора не идет к Магомету, то я должен поднять задницу, сесть в самолет и прилететь к тебе. Пусть даже только для того, чтобы получить объяснение, перестать мучить себя и спокойно спать по ночам.

Мэтт замолчал, поднимаясь за Гранией вверх по тропинке в скалах. Ему нечего было добавить. Наконец они оказались наверху, Грания села на свой любимый камень. Она оперлась локтями на колени и принялась рассматривать море.

— Послушай меня, дорогая! Я должен знать. — Мэтт присел рядом на корточки и заставил ее посмотреть на него. — Пожалуйста, — тихо попросил он, — я должен узнать правду.

Но взгляд Грании был холоден.

— То есть ты по-прежнему, глядя мне в глаза, будешь утверждать, что не знаешь?

— Дорогая, ты всегда говорила, что я плохой актер. Я не смог бы изобразить это, даже если бы захотел.

— Хорошо. — Грания глубоко вздохнула. — Почему ты не сказал, что встречался с Чарли до меня? Что она была твоей девушкой, когда мы познакомились? Сколько длились ваши отношения после того, как мы начали встречаться? И что у тебя с ней сейчас?

— Грания, детка, я... — Мэтт потрясенно смотрел на нее. — Так вот в чем причина? В том, что я встречался с Чарли, когда мы познакомились, и не сказал тебе об этом?

— Мэтг, не надо все упрощать. Я ненавижу лжецов больше всего на свете.

— Но я не лгал тебе, Грания! Я просто... — Мэтт пожал плечами.

— ...забыл об этом упомянуть, — перебила его она. — Опустил этот факт своей биографии, хотя и встречался с ней в тот момент.

— Но разве ты не понимаешь? — Мэтт был поражен тем, что именно это стало причиной исчезновения Грании из его жизни. — Мне казалось, это совершенно не важно. Между нами не было чувства, ничего подобного, просто обычные отношения, которые...

— ...продолжались полтора года, как сказали мне твои родители.

Мэтт непонимающе посмотрел на нее:

— Тебе так сказали мои родители? Когда? Где?

— Когда пришли навестить меня в больнице. Я была в ванной, когда они вошли. И они не догадывались, что я все слышу. Твоя мама очень сожалела, что я потеряла ребенка, а твой отец заявил, что все было бы намного проще, если бы ты не связывался со мной, а остался с Чарли! — Глаза Грания блестели от слез. — Думаю, они имели в виду мое происхождение. Конечно, девушка из болот Ирландии не пара аристократу из северных штатов.

— Ты ушла от меня из-за слов моего отца, которые случайно услышала? — Мэтт сел на траву и обхватил голову руками. — Черт возьми, Грания, конечно, очень жаль, что так произошло, но, думаю, ты отреагировала слишком бурно. Ты ведь знаешь, каков мой отец. Холодильник и тот более теплый и чувствительный, чем он.

— Знаю, — резко ответила Грания. — А что касается моей реакции... Возможно, я повела бы себя по-другому, если бы ты хоть раз намекнул мне, что вы с Чарли когда-то были вместе. Но я об этом не знала. Как бы там ни было, — пожала плечами Грания, — ты можешь продолжать отношения со своей принцессой, и я не буду вам мешать, — с горечью произнесла она.

— Грания, черт возьми! Не знаю, что ты вообразила, но клянусь: Чарли меня не интересует. И, честно говоря, никогда не интересовала.

— Тогда почему именно она подняла трубку в лофте, когда я позвонила через несколько недель после отъезда? — резко парировала она.

— О Боже, дорогая... — Он тяжело вздохнул. — Это долгая история. — Теперь пришел черед Мэтта молчать и вглядываться в море. Наконец он произнес: — Я могу тебе обещать одно: Чарли исчезла из моей жизни навсегда.

— Значит, ты признаешь, что в последнее время у вас были отношения?

— Грания! — Мэтт в отчаянии покачал головой. — Когда я услышал, что ты вышла замуж, в моей жизни столько всего произошло... Я могу рассказать тебе, но это такая странная история, что не уверен, поверишь ли ты мне.

— Думаю, в этом мы с тобой схожи, — тихо произнесла Грания. — Сомневаюсь, что может быть что-то более запутанное, чем последний год моей жизни здесь.

— Да, конечно. — Мэтт поднял на нее глаза. — А как насчет отца Авроры? Вы... ты...

— О, Мэтт, — Грания вздохнула, — столько воды утекло с тех пор, как я уехала из Нью-Йорка.

— Да, и все же, если бы ты верила в мою любовь и подумала о том, что если бы я хотел быть вместе с «принцессой», как ты ее назвала, то я не жил бы с тобой.

— Что сделано, то сделано, Мэтт, — сказала Грания. — Да, согласна, что, услышав слова твоего отца, я поддалась эмоциям и поступила необдуманно. Потеря ребенка подстегнула мою неуверенность в себе. Мне было так больно, что я убежала. Ханс говорит, моя гордость заставляет меня делать глупости. — Она закусила губу. — И возможно, он прав.

— Гм... Я не знаю, кто такой этот Ханс, но с удовольствием встретился бы с ним, — заметил Мэтт с кривой усмешкой.

— Но разве ты не понимаешь? Когда я, наконец, успокоилась и поняла, что погорячилась, я позвонила тебе домой, чтобы попытаться наладить отношения. Но трубку взяла Чарли. Это только подтвердило мои догадки.

— Да, представляю, как ты себя чувствовала. — Мэтт протянул руку и осторожно прикоснулся к Грания. — Что ж, детка, у меня тоже есть, что рассказать тебе. Но еще немного, и я окончательно замерзну. Есть какое-нибудь место, где мы могли бы поговорить и, может быть, что-то съесть? Я умираю с голоду.

Они отправились в паб в Ринге, где подавали прекрасные блюда из морепродуктов. Грания села напротив Мэтта, чувствуя себя очень неуютно. От близости, которая приходит после долгих лет любви, и неосознанных прикосновений ничего не осталось. Мэтт казался ей знакомым и в то же время совершенно чужим.

— Итак, кто первым расскажет свою историю? — спросил он.

— Что ж, раз я начала, то продолжу. — Грания посмотрела на него. — И я хочу, чтобы мы оба говорили честно. В конце концов, терять нам нечего, и, возможно, это наш долг друг перед другом.

— Договорились, — согласился Мэтт. — Тебе многое не понравится, но, клянусь, ты можешь верить всему, что я скажу.

— И ты тоже, — тихо сказала Грания. — Хорошо, значит, Аврора рассказала тебе, как мы встретились. Теперь ты хочешь узнать о моих отношениях с Александром?

— Да. — Мэтт, собравшись с духом, приготовился слушать.

По мере того как Грания описывала ему драматические события прошедших месяцев, он начал замечать, насколько сильно она изменилась: стала более зрелой и терпимой. И, даже узнав о ее отношениях с Александром, Мэтт почувствовал, что любит ее еще сильнее. За ее доброту, душевную щедрость и силу, которую она продемонстрировала при этих, судя по ее рассказу, ужасных обстоятельствах.

— Ну, вот и все, пожалуй... — Она пожала плечами.

— Да уж, вот так история, — вздохнул Мэтт. — Спасибо, дорогая, что честно все рассказала. — Послушай, — с неохотой произнес он, осознавая, что должен прояснить для себя один момент, чтобы не переживать из-за него в дальнейшем, — и пойми меня правильно, пожалуйста. Я всего лишь обычный мужчина, и мне хочется верить, что вы не были близки. Но если это не так, то просто скажи мне.

— Мэтт, мы целовались, и больше ничего. Клянусь тебе. Он был серьезно болен! — Грания покраснела. — Но, честно говоря, я не могу обещать, что этого не случилось бы, будь он здоров. Александр казался мне очень привлекательным.

— Понятно. — Мэтт содрогнулся от этой мысли, но понимал, что должен справиться с собой. — Итак... Теперь тебя зовут Грания Девоншир, ты вдова с девятилетним ребенком. Причем очень богатая вдова. Боже мой, вот это результат всего за несколько месяцев! — пошутил он.

— Да, я понимаю твою иронию, но это правда. Аврора и мои родители могут подтвердить тебе едва ли не каждое мое слово. А теперь, Мэтт, мне кажется, нам обоим нужно еще выпить. А потом ты расскажешь мне о Чарли.

Мэтт отправился к бару и, делая заказ, с тяжелым сердцем осознал, что каждое его слово только усилит сомнения Грания.

Она же наблюдала за Мэттом, который стоял у бара и в присущей ему легкой манере болтал с барменом. Он выглядел старше. Возможно, переживания придали мужественности его прежде мальчишеским чертам. «Что бы с ним ни случилось, — со вздохом подумала она, — теперь он еще более привлекательный».

Мэтт вернулся и поставил бокалы на стол.

— Я решил попробовать местное пиво, — улыбнулся он, делая глоток «Мерфис». — Итак, я предупреждал тебя, что тебе многое будет неприятно услышать. Случилось вот что...

Мэтт, рассказывая все без прикрас, говорил правду, насколько было возможно. Он не щадил себя, понимая, что если он и Грания — женщина, которую он любит — собираются быть вместе в будущем, то лгать нельзя. Время от времени он смотрел на нее, пытаясь угадать, что она думает или чувствует, но ее лицо ничего не выражало.

— Вот и все, — выдохнул Мэтт, закончив рассказ и испытывая колоссальное облегчение. — Прости, дорогая. Я предупреждал, что это не самая приятная история.

— Да уж. — Грания медленно покачала головой. — Так и есть. А где сейчас Чарли?

— Мама говорит, она живет в нашем доме в Гринвиче. И встречается с моим старым другом Элом, который фактически уже переехал к ней. Она всегда была ему небезразлична. — Мэтт мрачно усмехнулся. — Ребенок должен родиться через несколько недель. В загородном клубе мое имя смешали с грязью, но мне все равно.

— А что твои родители? Не сомневаюсь, им непросто в этой ситуации.

— Как сказать. — Мэтт с трудом улыбнулся. — То, что произошло со мной, помогло и маме определиться в жизни. Со следующей недели у меня появится новая соседка.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась Грания.

— Как оказалось, мама долгие годы несчастлива с отцом. Ты же понимаешь — ему совсем не понравилось, что мы с Чарли расстались. Он заявил, что я должен быть с ней «ради приличия». Эти слова стали той самой пресловутой последней каплей для мамы. И она решила уйти от него. — Мэтт покачал головой. — Это звучит нелепо, но она говорит, что устала постоянно соблюдать условности. Она хочет, пока у нее еще есть возможность, немного пожить нормально. Знаешь, Грания, что бы ты о ней ни думала, она считает, что ты замечательная. Даже сказала мне, что ты вдохновляла ее.

— В самом деле? — Грания искренне удивилась. — Ты, должно быть, расстроен? Они так давно женаты...

— Честно говоря, у меня есть предчувствие, что мама в итоге вернется, но отцу не повредит побыть некоторое время одному. Может быть, он, наконец, начнет ценить ее и немного смягчится. Тогда ему удастся наладить с ней отношения. И со своим сыном тоже, — сказал Мэтт, приподняв брови. — Как бы там ни было, мы здесь не для того, чтобы обсуждать моих родителей. Дело в нас с тобой. Что ты думаешь, дорогая? — тихо поинтересовался он.

— Честно говоря, не знаю, Мэтт. — Грания сидела, устремив взгляд прямо перед собой. — Сегодня было сказано многое, что предстоит осмыслить.

— Правда, хорошо, что у нас появилась возможность поговорить? Грания, мы должны были сделать это давным-давно, — с чувством произнес Мэтт.

— Знаю, — ответила она мягко.

— А твоя малышка постаралась, чтобы у нас появился этот шанс, — добавил Мэтт. — Она повела себя как фея-крестная из сказки.

— Ты прав, — согласилась Грания, — но...

— Что «но»?

— Наши ошибки все равно не исправить, а прошлое изменить невозможно.

— Какие именно ошибки? — Мэтт пристально посмотрел на нее. — В отличие от тебя я никогда не замечал ошибок в наших отношениях.

— Я устала, Мэтт, — вздохнула Грания. — Пожалуйста, давай пойдем домой.

— Конечно.

Они молча ехали в сторону фермы, и Грания через стекло автомобиля вглядывалась в темноту.

Когда они оказались в кухне, Мэтт поинтересовался:

— Где я буду спать?

— Боюсь, что на диване. Я принесу тебе подушку и несколько одеял.

— Грания, дорогая, пожалуйста, хотя бы обними меня. Я люблю тебя. Я... — Он протянул к ней руку, когда она проходила мимо. Но Грания, словно не замечая этого, поднялась наверх и взяла все, что могло понадобиться Мэпу.

— Держи. — Она бросила стопку белья на кухонный стол. — Извини, что размещение не слишком шикарное.

— Меня все устраивает, — неожиданно холодно произнес он. — И не беспокойся, я завтра уберусь отсюда. В среду у меня начинается цикл лекций в разных городах.

— Хорошо. Спокойной ночи.

Мэтт следил за ней взглядом, пока она не вышла из комнаты. Он понимал, что Грания растеряна и история, которую ей довелось выслушать, была непростой, но и ему было тяжело узнать подробности ее жизни за это время. И все же он по-прежнему был готов протянуть ей руку, принять, понять и оставить прошлое за спиной. Просто потому, что необходимость быть рядом с любимой женщиной перевешивала для него все остальное.

Но Грания была холодна как лед и отказывалась идти ему навстречу. Воодушевленный предложением Авроры, он решил рискнуть и прилетел на другой конец света, чтобы еще раз попробовать спасти их отношения. Мэтт опустился на диван и, накрывшись одеялом, тяжело вздохнул. Возможно, сказалась усталость от поездки, но в этот вечер надежда покинула его.

Лежа наверху в комнате, Грания не могла уснуть. Она поверила Мэтту, но никак не могла выбросить из головы неприятные детали. Не важно, был Мэтт пьян или нет, Чарли все-таки оказалась в его постели. И после этого жила в лофте целых пять месяцев! Ее вещи висели в шкафу Грании. Для Мэтга и Чарли купили дом, они объявили о помолвке. Это самое ужасное развитие событий, которое Грания могла представить. Она подумала, как доволен был отец Мэтта, что сын возобновил отношения с более подходящей ему женщиной, и содрогнулась.

Но она также знала, что многие пары были счастливы, несмотря на разницу в происхождении. И большинство женщин радовались, когда их похищал прекрасный принц. Грания вздохнула. Почему она не способна на это? Хотя Мэтта вряд ли можно назвать принцем. И он не виноват в том, что его отец — напыщенный, самодовольный и ограниченный сноб, который всегда заставлял ее, Гранию, чувствовать себя не в своей тарелке, — как и собственную жену, судя по рассказу Мэтта. При мысли о том, что Элейн ушла от мужа, Грания улыбнулась.

А то, что Мэтт прилетел в Ирландию, чтобы увидеть ее, должно означать, что он не сдался и по-прежнему любит ее...

Ночь тянулась бесконечно. Грания села на кровати, притянув колени к подбородку. Она начала осознавать, что Мэтт принял решение быть с ней наперекор мнению отца. И именно Мэтт был движущей силой в их отношениях. Она не принуждала его и не заставляла вести ту жизнь, которую они в итоге предпочли. Мэтт сам стремился к этому и шел на уступки, чтобы приспособиться к Грания. Он не пытался спорить, когда она отказывалась от помощи, даже если они сильно нуждались в деньгах. Он понимал, что ей тяжело общаться с его друзьями, и сам отдалился от них. Он согласился жить с ней вместе, не оформляя отношения официально.

— О Боже...

В этот момент Грания ясно осознала, что проблемы были не у Мэтта, а у нее самой: упрямство и нелепая гордость, разрушающая ее жизнь. И еще комплекс неполноценности, из-за которого она так и не смогла оценить великодушие Мэтта. Поэтому слова, случайно услышанные в больнице, когда она чувствовала себя такой слабой и беззащитной, окончательно выбили ее из колеи. Грания решила, что потерпела полный крах как женщина, партнер Мэтта и даже как личность.

Она вздохнула, вспомнив Ханса и то, как он оценил ее поведение. За прошедшие несколько месяцев она многое узнала о себе и сейчас понимала: то, что она ошибочно принимала за свои сильные стороны, являлось и ее слабостями. Ну и что, что у Мэтта были отношения с Чарли до их встречи? Он не упоминал об этом раньше, поскольку просто не считал важным. Он не был тайно влюблен и не скрывал своих чувств к Чарли.

Сейчас Грания понимала, что в действительности Мэтт не сделал ничего дурного.

Когда за окном начал заниматься рассвет, она, наконец, задремала. Но очень скоро ее разбудил тихий стук в дверь.

— Войдите, — сонно произнесла она.

В дверь, смущаясь, заглянула Аврора, одетая в школьную форму.

— Это я.

Грания села и улыбнулась:

— Я знаю, что это ты.

Девочка неуверенно подошла и опустилась на краешек кровати.

— Я только хотела извиниться.

— За что?

— Вчера вечером бабушка сказала мне, что неправильно вмешиваться в жизнь других людей. А я думала, что помогаю тебе. Но это не так, да?

— О, дорогая, иди ко мне и давай обнимемся!

Аврора бросилась в объятия Грании и заплакала у нее на плече:

— Ты казалась мне такой грустной и одинокой. А мне хотелось, чтобы ты была счастлива так же, как я. А ведь это благодаря тебе. Мне хотелось сделать для тебя хоть что-нибудь.

— Дорогая, то, что ты сделала, просто замечательно. Это был смелый поступок и немного опасный, — добавила Грания.

— Но ты сердишься на меня, да? — Аврора подняла на нее глаза, полные слез.

— Нет, совсем нет, я просто... — Грания вздохнула. — Иногда даже крестная из сказки не может ничего исправить.

— Ох, а мне казалось, вы любите друг друга.

— Я знаю, дорогая.

— И Мэтт очень милый и красивый, хотя и не такой, как папа, — быстро добавила она. — Вы ведь вчера долго разговаривали?

—Да.

— Ладно... — Аврора высвободилась из объятий Грании и встала. — Мне пора в школу. Обещаю, больше не скажу ни слова на эту тему. Как говорит бабушка, это должно быть твое решение.

— Так и есть, дорогая, но все равно спасибо за то, что пыталась помочь.

Аврора немного помедлила у двери.

— И все же считаю, что вы очень подходите друг другу. Увидимся.

Грания устало откинулась на подушки, желая собраться с мыслями, прежде чем спуститься вниз.

Даже если им с Мэттом и удастся преодолеть все, что было в прошлом, как они смогут теперь связать свои жизни? Он живет по другую сторону Атлантического океана, а она не может оставить Аврору. После их последней встречи она успела стать матерью — вот ведь ирония судьбы, учитывая все обстоятельства. Грания не знала, как к этому относится Мэтт и захочет ли стать отцом Авроре.

Грания приняла душ, оделась и спустилась вниз. Аврора уже ушла в школу с Кэтлин. Мэтт сидел за кухонным столом. Кэтлин приготовила для него великолепный завтрак.

— Можно не сомневаться, твоя мама знает, как избаловать мужчину, — заметил он, закончив есть. — Мне очень не хватает твоей стряпни, дорогая.

— Чарли наверняка постоянно кормила тебя едой навынос из «Дин и Делука», — заметила Грания и тут же одернула себя. Не стоило этого говорить, но она не смогла сдержаться.

В кухне повисло напряженное молчание — ни один из них не знал, что сказать. Грания заварила себе чай, пока Мэтт допивал кофе. Потом он встал и направился к задней двери. Взявшись за ручку, он остановился:

— Дорогая, послушай, несмотря на мои попытки, я вижу, ты не готова оставить все в прошлом. И, похоже, не хочешь начать все заново. — Мэтт пожал плечами. — Честно говоря, я устал бороться в одиночестве. А сегодняшним утром стало окончательно понятно, какие у нас сейчас с тобой отношения.

— Мэтт...

— Все нормально, детка, не надо ничего объяснять. Возможно, все твои разговоры о Чарли, разнице в нашем происхождении и нежелании выходить за меня замуж означают нечто большее. А именно то, что ты никогда по-настоящему не любила меня и не хотела, чтобы у нас все сложилось. Знаешь, у всех в жизни бывают проблемы, которые надо решать. И именно это делает отношения крепче. Как и компромиссы. Но ты никогда не готова была уступить — все должно было быть так, как ты хотела. А при первых признаках проблем ты просто оставила меня. Мне все это надоело! — Он взглянул на часы. — Однако мне пора. Увидимся.

Мэтт вышел из кухни, захлопнув за собой дверь. Грания услышала, как он завел арендованную машину и тронулся с места. От потрясения на глазах у нее выступили слезы. Почему он так набросился на нее? Да, она случайно съязвила, но что он имел в виду, когда говорил, что «она не хотела, чтобы все сложилось»?

И вот он уехал. Все закончилось. Мэтт ясно дал понять, что всему есть предел.

Ничего не чувствуя, Грания вышла из дома и поехала в студию. Ее мутило. Сев на скамью, она попыталась работать, но слезы по-прежнему застилали глаза. Она не привыкла к тому, чтобы Мэтт отвечал на ее выпады. Он такой мягкий, сговорчивый и рассудительный. А вот ее поведение всегда было вздорным и непоследовательным. После ночных раздумий у нее были самые лучшие намерения, но стоило одной фразе слететь с языка — и все разрушено.

— Грания, какая же ты упрямая идиотка! Ты ведь любишь его! — простонала она, и слезы закапали на новую скульптуру, смочив глину. — Мэтт снова пытался вернуть тебя, а в результате уехал! Ты сама оттолкнула его.

Она поднялась, вытерев слезы тыльной стороной ладони, и принялась расхаживать по студии.

Что же теперь делать?

Ее раздирали противоречивые чувства. Гордость и упрямство требовали отпустить Мэтта.

Но в то же время Грания понимала, что сейчас нужно забыть о гордости, догнать Мэтта и умолять еще раз все начать вновь.

Если она этого не сделает, то потеряет очень многое. Конечно, остается еще немало проблем, которые предстоит решить: например, где жить, и готов ли Мэтт принять в свою жизнь Аврору и стать ей отцом. Но ведь он сам сказал: если любишь достаточно сильно, обязательно стоит попробовать.

«А мне казалось, вы любите друг друга...» Грания вспомнила грустное лицо Авроры. Сможет ли Грания побороть себя, поступиться гордостью и поехать за мужчиной, которого любит?

«Давай иди... Иди... Иди...»

Это ветер завывает вокруг студии, или, возможно, Лили где-то рядом и убеждает ее поверить в любовь?

Грания схватила ключи от автомобиля и помчалась в аэропорт Корка. По пути она много раз звонила Мэтту, но его телефон был выключен. Она превысила скорость, но все равно, когда оказалась в зале вылета, уже шла посадка рейса на Дублин. Грания подбежала к стойке информации «Эйр лингус» и встала в очередь, сгорая от нетерпения.

— Мой... друг сейчас садится в самолет в Дублин, а я должна сказать ему кое-что. Можно с ним как-нибудь связаться? — в отчаянии поинтересовалась она у девушки за стойкой.

— Вы пробовали звонить на мобильный? — спросила та.

— Конечно! Телефон выключен. Судя по всему, мой друг уже собирается на посадку. Вы не могли бы передать для него сообщение по громкой связи?

— Ну, это зависит оттого, насколько это срочно, — медленно произнесла девушка. — У вас важный вопрос?

— Конечно, важный! — раздраженно ответила Грания. — Чрезвычайно! Передайте сообщение для Мэтга Коннелли: Грания Райан... ждет его около стойки службы информации. И просит позвонить ей до того, как он окажется на борту.

«И что она любит его, и он нужен ей, и что ей очень-очень жаль!» — подумала Грания, но не стала произносить это вслух. Казалось, девушка целую вечность ведет переговоры с начальством, и в глазах Грания уже появились слезы отчаяния.

В итоге объявление было сделано: оно громко и четко прозвучало на все здание небольшого аэропорта. Взвинченная от напряжения Грания смотрела на мобильный телефон, который держала в руке. Но он не звонил — и это было еще одним доказательством ужасной ошибки, которую она совершила.

— Мисс, самолет только что взлетел, — сообщила девушка из-за стойки. — Сомневаюсь, что сейчас вы дождетесь от него звонка, — зачем-то добавила она.

Грания повернулась и посмотрела в окно. Выдавив едва слышное «спасибо», она поплелась к машине.

Она медленно ехала по направлению к дому, осознавая, что своими руками сотворила будущее — то, которое заслуживала. Мэтт больше не хотел иметь с ней ничего общего, и ее это не удивляло. Грании казалось, что до сегодняшнего дня она пребывала в прострации, отгородившись от окружающего мира высокой стеной комплексов и гордости. А теперь стена разрушена, и видно, что именно и почему потеряла Грания. И уже ничего не исправить.

Припарковав машину около дома, Грания грустно направилась к двери, ведущей в кухню, намереваясь сразу же отправиться в спальню.

— Грания Райан, где тебя носило? Мы все уже волнуемся! — Кэтлин поднялась из-за стола, где вся семья собралась за чаем. При появлении Грании все с облегчением вздохнули.

— Это правда, мамочка, — подтвердила Аврора, — и теперь я знаю, что ты чувствовала, когда я пропала.

— Заходи, дорогая, и садись. Выпей с нами чая, — позвал ее отец и похлопал по стулу рядом с собой.

Грания подчинилась. Дома ее любили, несмотря на все ее недостатки, и она смягчилась, ощутив поддержку родных.

— Спасибо, папа, — пробормотала она, когда Джон напил чай и поставил перед ней чашку. Она отхлебнула глоток. Все продолжали наблюдать за Гранией, пытаясь догадаться, в каком она настроении.

— Телят теперь продают на десять процентов дороже, — вдруг объявил Джон, обращаясь ко всем и ни к кому конкретно. Он хотел разрядить напряжение. — Сегодня я был на рынке в Корке, и ребята жаловались, что если продолжится рост цен, стада в следующем году будут не такими большими.

За спиной Грании открылась дверь, ведущая на лестницу, но она не оглянулась.

— Освежился немного? — Джон поднял голову. — После посещения скотного рынка неприятный запах может преследовать очень долго.

— Да, конечно. Спасибо, что взял меня с собой, Джон, — прозвучал голос за спиной Грании. — Было очень интересно посмотреть, как проводится аукцион.

Кто-то дотронулся до ее плеча.

— Привет, дорогая. Ты вернулась. Мы волновались за тебя.

Она оглянулась и встретилась взглядом с Мэттом.

— Я... думала, ты уехал.

— Твой отец предложил мне побывать на аукционе скота в Корке, — ответил он и, выдвинув стул, сел рядом с Гранией. — Я решил, что стоит проникнуться ирландским колоритом до отъезда, и мне это удалось, — со смехом сказал Мэтт.

— Но... твой рейс... Я думала, ты уезжаешь сегодня. Ты так сказал вчера вечером.

— Джон предложил мне съездить в Корк сегодня за завтраком, так что я перенес отъезд. — Под столом Мэтт нашел и сжал ее руку. — Более того, мы с твоими родителями подумали, что, учитывая все обстоятельства, остаться здесь подольше — неплохая мысль. Они сказал мне, что тебя лучше оставить одну и дать время подумать, так что я не появлялся целый день. Ты ведь не возражаешь, что я остался здесь, Грания?

Все члены семьи снова уставилась на нее, ожидая ответа. Но от эмоций у нее свело горло, и она не могла говорить. При поддержке всех собравшихся за столом Мэтт только что продемонстрировал: он любит ее настолько сильно, что готов дать ей еще один шанс.

— О, мамочка, скажи, что ты не возражаешь! — Аврора округлила глаза. — Мы все знаем, что ты обожаешь Мэтта, а нам еще нужно запереть на ночь коров.

Грания повернулась к Мэтту. Ее глаза блестели от слез, и она улыбнулась ему:

— Нет, Мэтт. Я не возражаю.