А час спустя после того, как Жасмина и Джэард покинули «Алую туфельку», туда решительной походкой вступил высокий темноволосый незнакомец. Была все еще середина дня и салон был почти пуст, за исключением Стэна, находившегося за стойкой бара, и Рози, которая сидела за крайним столиком и попивала недорогое шерри.

— Бармен, виски, — прохрипел бородач, подойдя к стойке.

— Будет сделано, сэр, — ответил Стэн. Он достал со стеклянной полки за стойкой бутылку и налил из нее небольшую порцию виски в маленький пузатый стакан. Протягивая его незнакомцу, Стэн почувствовал, что бородач ему явно кого-то напоминал.

— Оставь бутылку! — рявкнул посетитель, сдавив в руках стакан, и бросил купюру на исцарапанную стойку.

— Как прикажете, сэр, — ответил Стэн миролюбиво, принимая деньги.

Лично ему внешний вид посетителя был не по душе. Хотя на незнакомце были приличный коричневый костюм и шляпа дерби, но в лице его проступало что-то неприятно-отталкивающее. Именно это и показалось знакомым! Стэн задумался. Он соображал. Черные глаза напомнили глаза того француза, который бывал здесь несколько месяцев назад. Вид посетителя говорил о его готовности к драке, от чего Стэна пробрала дрожь. За восемь лет, что он простоял за стойкой в «Алой туфельке», Стэну не раз доставалось во время потасовок. Однажды он даже был ранен в плечо шальной пулей. А ведь совсем еще недавно бедняжка Флосси ла Фьюм здесь рассталась с жизнью…

Нет, ему решительно не нравился вид этого человека.

Если бы только Стэн знал, какие мысли бродили в голове незнакомца, ему бы стало вдвойне не по себе. А человек, сидящий у стойки, пропуская рюмку за рюмкой, был действительно на взводе. Посетитель размышлял о том, что, пройди все гладко, он уже был бы сейчас за сотни миль отсюда, с карманами, набитыми деньгами Джэарда Хэмптона. А вместо этого разыскивают его! Будь проклята эта сучка Жасмина Дюброк. Она обвела его вокруг пальца вместо того, чтобы выложить деньги. И рассказала все Джэарду Хэмптону. «Черт, эта паскуда, наверное, выболтала своему любовнику, где мы должны были с ней встретиться!» А потом Хэмптон вызвал его на дуэль. Сначала ему пришлось даже по вкусу пристрелить надутого миллионерчика, заодно проучив Жасмину, — так нет же, появляется федеральный шериф и портит все дело! А сейчас у него не только нет денег, которые по праву должны принадлежать ему, а он еще должен скрываться и мотаться с места на место, спасаясь от розыска! Ничего, он еще заставит всех заплатить ему!

Так про себя рассуждал посетитель бара. Уж он нагонит страху на этого Джэарда с его Жасминой, натерпятся они у него, будут помнить. Тогда и расплата будет по-царски щедрой!

Нет, Хэнк Ролинз не позволит шутить с ним.

— А, привет, сеньор француз.

Ролинз повернулся на стуле и увидел сидящую по соседству испанку.

— Кого это ты называешь французом?! — рявкнул он.

Испанка невинным взглядом посмотрела из-под своих ресниц и произнесла:

— Прошу прощения, сеньор, мне показалось знакомым ваше лицо — вы напомнили мне одного мужчину, который бывал здесь несколько месяцев назад.

— Я никогда прежде не был в этом болоте, — огрызнулся незнакомец.

— Ну ладно, ладно, — ответила девица миролюбиво. — Значит, я ошиблась, сеньор.

Ролинз спокойно разглядывал ее. Ему пришлась по вкусу большая грудь, едва прикрытая глубоким вырезом атласного платья, ее ладный округлый зад. У него просто руки чесались от желания потеребить сборки на этой толстухе, да так, чтобы у нее сразу сдуло все самодовольство с лица! Эта испаночка слишком самоуверенна, его так и подмывало поставить ее на место. Он вынул из кармана сигару и не торопясь раскурил ее, стараясь, чтобы у него не слишком тряслись руки, которые могли выдать его садистское возбуждение.

— Свободна? — спросил он как можно более непринужденно, заставив себя выдавить улыбку в ее адрес. Он бросил спичку на пол и выразительно оглядел девицу сверху донизу.

— Да, сеньор, — ответила она.

— Что предложишь?

Ролинз бросил взгляд на лысоватого бармена, внимательно прислушивавшегося к их разговору. Мужчина за стойкой откашлялся и повернулся спиной ополаскивать стаканы.

— Не здесь, — ответил Ролинз, потягивая свою сигару и продолжая лениво улыбаться. — С женщиной я люблю быть наедине, если ты знаешь, что это такое.

Рози улыбнулась в ответ.

Без слов оба встали, вместе вышли из салона и пошли вдоль улицы по тротуару в прохладной свежести раннего вечера. Ролинз провел девицу мимо судовых контор, хлопкового склада и еще нескольких салонов к обшарпанной гостинице на Миддл-стрит всего в двух кварталах. Невзрачный двухэтажный дом был совсем ветхий, с оторванными ставнями и выломанными оконными рамами, прогнившими переходными галереями, по которым было опасно ступать.

Хэнк швырнул окурок в сторону и ввел Рози в дом. Как только они вошли в затхлое помещение и стали спускаться по скрипучим ступеням перехода, Рози услыхала доносившийся откуда-то из-за стены жалобный детский плач, затем увидела, как крупные тараканы пробежали по ободранным обоям в коридоре.

— Сеньор, вы уверены, что нам сюда?

Не обратив на вопрос Рози никакого внимания, Ролинз схватил ее за руку и потащил в заднюю часть дома.

Он ввел ее в маленькую, почти пустую комнату и захлопнул дверь, затем скинул шляпу и пиджак, расстегнул ремень. На лице его уже не было улыбки, наоборот, он смотрел на испанку с таким хладнокровным бесчувствием, что она по-настоящему испугалась.

— Сеньор, пожалуйста, — взмолилась она, оглядывая грязную неприбранную комнату. — Я не хочу здесь оставаться! Прямо хлев какой-то.

Он рассмеялся и снял ремень. Доски пола скрипели под его ботинками, когда он направился к ней, держа в одной руке сложенный вдвое ремень.

— Так это хлев, да? Ну значит, это именно то место, куда приводят свинью!

Рози затаила дыхание, но было поздно. Хэнк размахнулся и с такой силой ударил Рози по голове, что она потеряла сознание еще до того, как упала на пол и задела за стойку кровати.

Хэнк равнодушно смотрел на женщину, распростертую перед ним на полу, наблюдая за тонкой струйкой крови, стекавшей по ее лбу. Он грубо поднял ее и бросил на кровать, затем разодрал на ней платье от лифа до подола.

Он навалился на нее и грубо овладел ею.

Через два часа Рози добралась до «Алой туфельки», стараясь прикрыть тело остатками собственной одежды. Заведение в этот субботний час уже было заполнено посетителями, однако как только испанка переступила порог, к ней тут же бросилась Саванна Сью.

— Боже мой, Рози! Что с тобой случилось?

— Сью, пожалуйста, помоги мне добраться наверх! — взмолилась Рози.

В комнате Рози Сью осторожно сняла разорванную одежду с подруги.

— Мой Бог, Рози, кто это с тобой сделал? — выдохнула Сью, осматривая тело Рози, которое было сплошь покрыто синяками, ссадинами и порезами.

— Это еще не самое плохое! — выдавила из себя Рози судорожно, сквозь слезы. — Он сказал, что будет в десять раз хуже, если я кому-нибудь проболтаюсь!

— Господи Иисусе! — воскликнула Сью. — Рози, ты должна сказать мне, что за скот тебя так отделал? Я попрошу господина Джэарда, и он упрячет его за решетку!

— Нет, нет! — закричала Рози, умоляюще глядя на подругу глазами, полными страха. — Если ты мне подруга, ты никогда никому не скажешь ни единого слова об этом. Я действительно умру, если он доберется до меня.

Рози пошатнулась и, наверное, упала бы, если бы Сью не схватила ее за руку.

— Ну, ну, Рози! Успокойся, детка! Давай-ка я тебе промою раны и уложу тебя в кровать.

— Ты никому не скажешь?! — попросила Рози жалобно.

Сью не отрываясь смотрела на Рози. Ее прекрасные черные глаза лихорадочно горели, а красивое лицо распухло до неузнаваемости.

Сью дала себе клятву разузнать об этом ужасном случае все, что сможет.

Обязательно надо поговорить об этом с барменом Стэном. Вот так она и поступит. Завтра, когда все успокоится.